Россия у А.Блока и поэтическая традиция
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
µй концепции образа. Женщина не просто противоречивый характер, а наиболее яркое в ы р а ж е н ие противоре ч и е Ж и з н и: самое прекрасное и высокое ее начало в потенции и самое жалкое падшее создание в реальности. Мы знали знаньем несказанным
Одну и ту же высоту
И вместе пали за туманом,
Чертя уклонную черту.
Но я нашел тебя и встретил
В неосвещенных воротах 2, 183).
Однако при всех очень существенных чертах и типологической, и генетической близости к Гоголю художественное видение мира у Блока отличается рядом важнейших особенностей.
С одной стороны, в Городе еще отчетливо заметны следы мистического мироощущения (хотя и преображенного интересом к реальности) и декадентский субъективизм. Они определяют выборочный интерес к наследию Гоголя (ср., например, малую актуальность для этого периода Мертвых душ) и трактовку его, подчас смещенную в символистском, мистическом духе (ср., например, по существу, разное истолкование противопоставлений живого мертвого, неподвижного изменяющегося и др. у Гоголя и Блока). Круг социальных проблем, волнующих Блока, значительно уже, решение их подчас лишь отдаленно и смутно намечается, заглушённое эстетизированным всеприятием магических видений городской жизни, открывшейся перед героем. Четких этических оценок изображаемого у Блока, в отличие от Гоголя, нет.
Но Город и другие стихотворения, так или иначе связанные с наследием Гоголя, имеют и иного рода специфику. Декадентское всеприятие и ослабление этического пафоса у Блока было сопровождением и следствием двух основных событий его духовной жизни 190306 гг.: начавшегося отхода от соловьевства и сочувственного интереса к событиям революционной действительности. Поэтому явное, в сравнении с Петербург сними повестями, ослабление критического пафоса было связано не только с эстетизацией зла, но и, прежде всего, с восторгом мятежа, увиденного в жизни города.
Действительно, изображение заманчивых обманов у Блока дано в совершенно ином, не гоголевском, эмоциональном ключе для Гоголя основное разоблачение обмане путь, ведущий, в конечном итоге, к толстовскому срыванию масок). У Блока господствует чувство красоты и яркости обманной жизни.
Лирический герой Города - вовсе не Пискарев, как полагает А. Белый. Более того: поскольку Блок, действительно, находится под впечатлением образов и ситуаций Невского проспекта, у него появляется даже стремление более или менее осознанно отделить свою точку зрения от пискаревской. Так, первые варианты стихотворения Ты смотришь в очи ясным зорям... (190708) и заголовком (Напрасно), и ситуацией, и отношением к герою:
За кем плетешься ты, бродяга?
Чей плащ перед тобой во мгле?
Кому, кому еще, бедняга,
Ты хочешь верить на земле! (2, 425426) создавали образ, очень близкий к гоголевскому мечтателю беззлобной жертве городского зла. Однако в окончательном варианте стихотворения хотя и есть тема напрасных, безысходных обманов, но господствует утверждение красоты и поэтичности вечерней городской жизни.
Лирический герой Блока начинал (еще за пределами Города) с романтического противопоставления голосов миров иных и суетливых дел мирских. Спускаясь в мир, он заранее знает о его злой, инфернальной природе. Критика мира, его романтически-максималистское неприятие для лирического героя Блока подразумевались сами собой. Новое же состояло в том, чтобы увидеть какой-то высокий смысл суеты. И он отыскивается (уже в период мистического реализма) в яркости и красоте жизни, а главное - в том, что материальный мир воплощен, существует реально, а не в мечте, и, наделенный динамичностью и силой, является залогом того, что и мечта может стать существенностью Это же различие в столь важном для обоих авторов женском образе. Обнаружение обмана, пошлой и развращенной сущности незнакомки конец, гибель Пискарева. Для лирического героя Города главное не увидеть обман (он понятен и так), а осознать ценность земного, падшего, увидеть и в нем отблеск небесного или же какой-то еще новый высокий смысл:
.. .Я измерял твой путь в печали,
Когда ты падать начала
И этот взор не меньше светел,
Чем был в туманных высотах!
(2, 183)
. . .Смотрю за темную вуаль,,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль
(2, 186) и т. д.
Для Гоголя-эпика прощание с романтизмом Вечеров связалось с темой гибели мечтателя. Блок-лирик заставил своего мечтателя переродиться внутренне, свел его на горестную и прекрасную землю. Для обоих авторов путь на этом не закончился (в противоположность утверждению А. Белого!); напротив, гибель или внутреннее преодоление мечтателя было лишь началом пути.
Следы рецепций гоголевского творчества заметны (хотя меньше, чем в Городе) и в других произведениях Блока этого периода. Отчетливее всего отзвуки Невского проспекта. Мотив двойничества у Блока вообще имеет слишком широкий генезис, чтобы говорить именно о Гоголе: здесь и немецкие романтики, и Гейне, и русская лирика, и Достоевский... Но подчеркивание двойничества в противопоставленных друг другу образах художника (поэта) и пошляка, раскрытие этого мотива в очень непохожих внешне и все-таки родственных сценах, связанны