Памятники классицизма и неоклассицизма в Москве
Информация - Строительство
Другие материалы по предмету Строительство
арактерны композиции наподобие ротонды с куполом, такие как здание Сената в Кремле или Московский университет, то же самое можно сказать в отношении храмов, возводимых этим архитектором. В числе характерных особенностей стиля Казакова - тонкая проработка лепки и изящных орнаментов, как в декоре внутренних интерьеров, так и на фасадах. Крупной величиной в архитектуре периода классицизма был также В.И. Баженов, создавший неповторимые произведения искусства, некоторые из которых сохранились до наших дней.
К шедеврам московского классицизма относится дом Юшкова на Мясницкой (предположительно В.И. Баженов), дом Пашкова, построенный В.И. Баженовым, загородные дворянские усадьбы: Ахангельское, Останкино, Кусково и прочие.
Часто в подмосковных усадьбах дома возводили очень интересным способом. К классическому деревянному срубу присоединяли колонны, представлявшие собой вертикально поставленные бревна. Эти бревна обшивали фанерой, обтягивали полотном и покрывали слоем штукатурки, которую затем белили. Руст, характерный для эпохи Ренессанса и муфтированные колонны (колонна, ствол которой расчленен призматическими вставками) имитировали при помощи досок. Дополнялось здание треугольным фронтоном и мезонином. Перед подъездом было принято устанавливать гипсовых львов. В соответствии с требованиями стиля дома окрашивали в светлые тона - это мог быть палевый (бледно-желтый), а элементы декора выделялись белым. Места для строительства хватало, поэтому усадьбы располагались свободно, живописно вписываясь в окружающую их природу, и даже хозяйственные постройки не диссонировали с общим стилем. Иметь небольшой домик с мезонином среди москвичей стало даже характерным признаком хорошего тона.
В результате страшного пожара, охватившего Москву при отступлении наполеоновской армии в 1812 году, город выгорел на треть, и в 1813 году была создана комиссия по восстановлению, в которую вошли архитекторы: В.П. Стасов, Д. И. Жилярди, В. И. Гесте, А. Г. Григорьев и другие. Возглавил комиссию О.И. Бове. По его проектам были спланированы главные московские площади, а также построено здание Большого театра (также классицизм).
В послевоенной Москве того времени Градостроительная комиссия регламентировала цветовую гамму для окраски домов и заборов, в документе было сказано: "Чтобы впредь дома и заборы крашены были нежнее и лучшими красками, для чего и назначены кодеры светлые: дикой, бланжевой, палевой и с прозеленью, а каменные могут быть и выбеленные". Использование тесных цветов запрещалось.
Иногда поздний московский классицизм принято называть московским ампиром. Действительно, в постройках послевоенного периода встречаются такие фрагменты декора как факелы, ликторские связки, грифоны, пельты и связки стрел. Но и масштаб этих зданий, и пропорции, и планировка не совсем отвечают требованиям, которые диктует ампир (от французского Empire - империя и латинского imperium - командование, власть). Тем не менее, стиль ампир родился именно как продолжение классицизма, но был более тяжеловесным и торжественным. Отличить ампир от других стилей можно по широкому использованию ордера (сочетание несущих и несомых частей стоечно-балочной конструкции: колонны с капителью, базой и иногда с пьедесталом, а также фриз, карниз и проч.), массивным геометрическим объемам, прямолинейным очертаниям. К концу 19 века классицизм начал уступать место новому стилю - эклектике, объединившему в себе черты самых известных исторических архитектурных стилей.
В самом начале XX века казалось, что стиль модерн пришел надолго: он обладал новизной, он был способен меняться в диапазоне от форм роскошных до сдержанных и был гораздо более гибок по сравнению с совсем еще не окончательно погибшей эклектикой. В Москве позиции модерна были даже более сильны, чем в Петербурге, поскольку в Москве сам хаотический характер застройки, купеческий, то есть более вольный характер заказа, возможность строить особняки с круговым обзором, а также наличие таких крупных архитекторов, как Шехтель и Кекушев, позволяли развивать живописные и органические стороны "безудержного" модерна, который в Северной столице проявил себя только отчасти. Валерий Брюсов в 1909 г. писал о Москве:
На месте флигельков
Восстали небоскребы,
И всюду запестрел
Бесстыдный стиль модерн.
Ничего, казалось, не предвещало разрушения этого нового "бесстыдного" стиля, разве что модерн сам мог дрейфовать от органики и декоративизма к четкости и рационализму, что, собственно, и происходило. И все же где-то в недрах самого модерна и рядом с ним формировались силы, вновь обращавшиеся к классическим формам, но уже не с эклектической рассудочностью, а с новой, романтической страстностью, в которой было и очищающее влияние модерна, и желание нового классицистического синтеза.
В Петербурге связанные с художественной группировкой "Мир искусства" архитекторы И. А. Фомин, В. А. Щуко и А. Е. Белогруд около 1905 г. обратились к неоклассицизму и даже заняли лидирующие позиции - в умах и в реальной практике. В Москве "Мир искусства" не имел столь прочных позиций, а в среде архитекторов не было столь ярких и самостоятельно мыслящих личностей, как Фомин и Щуко.
Однако интерес к московской классицистической архитектуре прошлого заметен в искусствоведческих работах: еще в 1902 г. московский художник и искусствовед И. Э. Грабарь писал об особенности и значительности московского ампира: "Я боюсь увлечься, но мне кажется, что ес