Статья по предмету Философия

481. Трактат Плотина "Об уме, идеях и сущем" (5, V.9) в связи с проблемой природы
Статьи Философия

В том же трактате "Против гностиков" (33 II 9, 1, 1.3-4.6) Плотин говорит о "природе блага", которая тождественна с "природой единого", что вполне согласуется с указанным терминологическим использованием слова "природа" (если только не рассматривать это как амплификацию, как и в случае с "природой материи" в 51 I 8, 4, 30). Но когда Плотин самое последовательность "единое-ум-душа" называет "соответствующим природе вещей", или "естественным порядком" (aЫth g¦r tЈxij kat¦ fЪsin 33 II 9, 1, 15), мы видим здесь другое - также вполне терминологичное - использование слова "природа". Можно было бы назвать его даже традиционно платоническим, потому что множество релевантных контекстов с указанным выражением kat¦ fЪsin можно найти у Платона; но, видимо, лучше понимать его как межшкольное, так сказать, общефилософское употребление термина, размытое в период эклектического философствования начиная с I в. до Р.Х.2 .
482. Трансформация классической эпохи
Статьи Философия

Основываясь на подобных соображениях, большинство астрономов эллинистической поры решало вопрос в пользу геоцентричной Вселенной, продолжая работать над разнообразными геометрическими моделями, которые объяснили бы положение планет. Во II веке н.э. плоды этих совместных усилий получили кодификацию у Птолемея, и проделанный им синтез превратился в рабочую парадигму для всех астрономов до самой эпохи Ренессанса. Основная же трудность, вставшая перед Птолемеем, оставалась прежней: как объяснить многочисленные расхождения между, с одной стороны, целостным зданием аристотелевой космологии, требовавшим от планет единообразного движения совершенными кругами вокруг расположенной в центре неподвижной Земли, и, с другой стороны, действительными наблюдениями за планетами, из которых явствовало, что скорости и направления их движений переменны, а степень яркости различна. Опираясь на недавние открытия в греческой геометрии, на непрерывные наблюдения вавилонян и приспособления для линейных измерений, а также на труды греческих астрономов Аполлония и Гиппарха, Птолемей очертил следующую схему. Наиболее удаленная от центра вращающаяся сфера, к которой прикреплены неподвижные звезды, каждодневно перемещает все небо вокруг Земли, двигаясь в западном направлении. Внутри же этой сферы каждая из планет (включая Солнце и Луну) вращается в восточном направлении с переменными более медленными скоростями, и каждая по своей большой окружности, называемой несущей (или деферентом). Для более сложных движений планет (исключая Солнце и Луну) была введена еще одна меньшая окружность, названная эпициклом: эпицикл постоянно вращается вокруг некой точки, продолжающей вращаться по несущей. Теперь становилось ясным то, чего не могли объяснить сферы Евдокса, поскольку вращение эпицикла автоматически приближало к Земле планету всякий раз, когда она совершала движение вспять: оттого планета и казалась ярче. Установив различные темпы вращения для каждой несущей и для каждого эпицикла, астрономы могли приблизительно вычислить и траекторию переменных движений для каждой из планет. Простота такой схемы с эпициклом и несущей, а также ее объяснение переменной яркости обеспечили этой теории признанную победу как наиболее жизнеспособной астрономической модели.
483. Трансформация производственных отношений
Статьи Философия

Однако ценой достижения высокотехнологичными фирмами невиданных успехов на фондовом рынке становится формирование качественно новых отношений между работниками компании и ее руководством. Если в условиях индустриального строя инвесторы вкладывали свои средства, наблюдая постоянный рост собственных активов той или иной компании, то сегодня рыночная стоимость креативных корпораций обусловлена в первую очередь высокой оценкой интеллектуального капитала ее работников, являющегося условием ее дальнейшего развития. Между тем высококвалифицированный современный специалист, предпочитающий экономическим стимулам возможность повышать свой интеллектуальный и культурный уровень, уже не имеет жесткой зависимости от компании, так как может производить свой информационный продукт и вне ее структур, имея необходимые средства производства в личной собственности. Он продает владельцам компании уже не свою способность к труду, а конкретные результаты интеллектуальной деятельности; в результате возникает ситуация, когда все большая часть персонала стремится, как отмечает П. Дракер, "работать вместе с компанией, например, обрабатывая ее информационные потоки, а не на компанию (курсив - В.И.)". Таким образом, складывается ситуация, когда компания больше нуждается в подобных сотрудниках, чем они в ней. Все более частыми становятся случаи, когда внешне процветающие корпорации резко снижали свои производственные показатели и даже поглощались конкурентами в связи с тем, что не могли обеспечить своим сотрудникам желанные условия деятельности, и с их уходом теряли тот интеллектуальный капитал, который прежде выступал основой их инвестиционной привлекательности.
484. Трансцендентальный идеализм о системе способностей души, или о функциях сознания
Статьи Философия

Рассматривая этот вопрос еще в лекциях конца семидесятых годов XVIII в., Кант сам себя спрашивал, "объединены ли все силы души и могут ли они быть выведены из одной основной силы, или же для объяснения всех действий души должно быть допущено несколько основных сил [?] Вольф допускает одну основную силу и говорит, что сама душа есть основная сила, представляющая себе универсум"[174]. Эта точка зрения Вольфа стара, как сама философия. Она восходит к тезису Сократа о тождестве истины, добра и красоты, поскольку все это есть истина. Кант спорил с этой вековечной традицией, не отвергая того, что душа есть единство, доказываемое тождественностью нашего Я. "Поскольку же мы находим в человеческой душе реальные определения или акциденции существенно различного вида, - пишет он, - то любой философ напрасно пытается вывести их из одной основной силы. Главное правило философа состоит, правда, в том, чтобы он старался, насколько это возможно, свести все к одному принципу, с тем, чтобы избежать излишнего умножения познавательных принципов, но из этого не следует, что и в человеческой душе у нас имеется основание для редуцирования различных сил к одной силе"[175]. Итог этого рассуждения: "Итак, познавательная способность, способность удовольствия и неудовольствия и способность желания - основные силы. Напрасно стараются вывести все силы души из одной, а уж тем более сделать так, чтобы в качестве основной силы могла быть принята сила представления универсума"[176] - привел к необходимости специального анализа в трех знаменитых главных сочинениях: познавательной способности - в "Критике чистого разума", способности удовольствия и неудовольствия - в "Критике способности суждения" и способности желания в "Критике практического разума". (Я специально обращаю внимание читателя на порядок перечисления Кантом основных способностей, поскольку это красноречиво говорит, что уже изначально система трансцендентального идеализма должна была содержать три части и что каждая из способностей опирается на соответствующие априорные формы. По прошествии более чем десятилетия Кант полагал, что он заново нашел априорный принцип рефлексивной способности суждения - принцип эстетического вкуса, тогда как на деле один раз проблема уже была решена, и Кант обращался к этому решению еще до написания "Критики способности суждения").
485. Три ипостаси Василия Зеньковского
Статьи Философия

В.В. Зеньковский - признанный историк русской философии. И это - третья его ипостась как ученого и философа. Его двухтомная "История русской философии", выпущенная в Париже в 1948 г. - единственное в своем роде издание, которое и поныне остается уникальным как по широте охвата материала, так и по точности выверенности даваемых им оценок, исходивших, правда, из собственного глубокого религиозно-философского мировоззрения о. Василия, но никогда - из политической конъюнктуры дня - что было так характерно для его коллег из Советской России. Эта феноменальная энциклопедия истории русской мысли (содержащая около 120 персоналий и имеющая самостоятельное философское значение) переведена на несколько европейских языков, получила широкую известность на Западе (Зеньковский В.В. История русской философии. Т.1. Ч.1. От редакции. Л., 1991. С.8). Если к "Истории русской философии добавить другие историко-философские труды В.В. Зеньковского: "Русские мыслители и Европа" (1926), "К.Д.Ушинский" (1926), "Н.И.Пирогов как мыслитель" (1939), "Кто фальсифицирует русскую философию" (1955), "О мнимом материализме русской философии" (1956) , "Гоголь" (1961), будет понятен тот вклад, который он внес в изучение истории русской мысли. По мнению Зеньковского русская философия оригинальна, а ее основания находятся в глубинах православия русского народа. Русская и европейская философия взаимосвязаны, хотя каждая идет своим путем, имеет свои темы и проблемы. "Русская мысль, однако, осуждена самой историей на ... глубочайшее раздвоение, - пишет Зеньковский, заканчивая свою "Историю русской философии", - отчасти мы носим, ведь, ныне Запад в самих себе, определяем его духовными исканиями и попадаем неизбежно в его тупики, - но отчасти стоим мы и на другом пути, на том пути, который открыт нам нашим православным восприятием культуры и жизни, человека и природы" (Там же. Т.2. Ч.2. С.235). Тема пути, поиска, приближения к Истине, борьба влияний, восстановление самобытности - те методологические основания, которые философ реализует в своем фундаментальном исследовании.
486. Три служения Константина Леонтьева
Статьи Философия

Так что же такое "Леонтьев" для русской цивилизации? Для понимания этого необходимо обратиться к наследию самого мыслителя, в частности к одной из его работ, в которой он писал о таких произведениях Платона, как "Государство" и "Тимей". Греческий историософ и его собеседники "пришли к… выводу, что в государстве и в душе каждого отдельного человека имеются одни и те же начала, и число их одинаково" три, а также о том, что государство (в широком смысле цивилизации) может быть "признано справедливым в том случае, если каждое из трех его сословий выполняет в нем свое дело" (1). Эта схема Платона "жрецы, воины и труженики", как справедливо отмечал Леонтьев, "в простом схематизме своем приложима… ко всем временам, ко всем нациям, ко всем культурам". Например, она находила свое воплощение в современном Платону Египте, в "религиозно-воинственном состоянии Персии, отчасти в современном же богомольно-казарменном строе Спарты", а позднее в Риме, "где воин царь стал богом; в Византии, где преобладало священство ученостию и умом; еще несколько более ясное в старой России (православной, дворянской и крепостной); … в романо-германском мире", где проявилась в феномене "молящихся, воюющих и трудящихся". Платон настолько точно описал строение цивилизации, что к ней "можно прибавить многое, но существенно расстраивать ее трехосновный план нельзя". Составляя свой идеальный план для греческих республик, он по сути больше взял в свою теорию реальной жизни, чем придумал теорию для воплощения в жизнь. Леонтьев был уверен, что если миру предстоит ещё произвести на свет новые цивилизации, эта трехосновностъ, пусть в новом и более сложном виде опять даст себя знать: "духовное рассуждение, храбрость и власть, вещественный труд и повиновение" неотделимы от феномена цивилизации (2).
487. Туризм в контексте социальных теорий
Статьи Философия

Обратимся к рассмотрению теорий выдающихся западных социологов для анализа туризма как социального феномена. М. Вебер оперирует понятием «социальное действие», которое предполагает применение статистического количественного исследования. В туризме человек - всегда актор, что относится и к туристу, и к агенту. Объективные смыслы современной туристской деятельности, активности, мобильности соотносимы с особенностями эпохи постмодерна, этапа новейшей истории. Туризм начала XXI в. характеризуется устойчивым динамичным ростом. Так каково же социальное действие в туризме, смысл которого, согласно М. Веберу, «соотносится с действием других людей и ориентируется на него»1?Туризм в настоящее время представляет, прежде всего, коммуникацию, направленную на приобретение новых знаний, впечатлений, опыта, душевного комфорта посредством движения, перемещения, мобильности. Дж. Урри развивает идею о том, что путешествуют не только сами туристы, но и предметы, и образы культуры; складывается общая «мобильная культура», производная от «принуждения к мобильности». При этом многочисленны виды самой мобильности: физическая, воображаемая, виртуальная, добровольная, вынужденная, составляющие «мобильную культуру», истоки которой восходят к эпохе зарождения массового туризма начала XX в.2 При осуществлении туристской практики крайне важно участие других людей, призванных обеспечить комфортность перемещения и пребывания туриста на отдыхе, сопровождающих его в путешествии специалистов (гид-переводчик, экскурсовод, групповод). Современному туристуиностранцу важно ощущать гостеприимство и радушие местных жителей на территории принимающей дестинации, складывающиеся из множества социальных практик и фактов. Нельзя недооценивать в индивидуальной туристской практике степени участия других туристов. Используя социологические понятия и логику рассуждений М. Вебера, выстроим гипотезу о множестве социальных действий туристов, соотносимом с действиями других туристов, местных жителей туристских дестинаций, лидеров мнений в туристском сообществе как отправляющей дестинации, так и проявляющихся в ходе путешествия, турагентов, сотрудников предприятий и учреждений, обеспечивающих гостеприимство.
488. Условия истинности знаний в процессе развития естественных наук
Статьи Философия

Сосредоточив свое внимание на исследовании механизмов и условий стабильности научного знания, постпозитивистская методология по-прежнему подменяет проблему истинности научных знаний их фальсификацией. Как уже говорилось, в процессе фальсификации мы можем установить только ложность знания, но не его истинность, и даже это относится не ко всякому роду знания. Кроме того, любые научные теории не так легко опровергнуть, как это предполагал К. Поппер. Уже его ученик И. Лакатос показал, что ученый предпринимает шаги для спасения выстраданной им теории, вводя ad hoc гипотезы, защищая твердое ядро теории и тем самым спасая ее. Таким образом, в современной методологии науки сложилась следующая проблемная ситуация. С одной стороны, мощной критике был подвергнут бэконовско-марксистский тезис о практике как решающем критерии истинности научных знаний, и, с другой стороны, произошел отказ от поиска иных условий истинности естественно-научных знаний. Однако в своей реальной деятельности ученые, испытывая острую нужду в них, не только находят эти условия, но и используют их, не всегда осознавая это. Научное знание вообще не может существовать, не имея условий, обеспечивающих проверку его истинности. В противном случае это была бы не наука, а хаотичное нагромождение ложной и истинной информации. В реальном процессе развития и функционирования науки условиями, обеспечивающими истинность научных знаний и являющимися своего рода критерием их истинности или ложности, выступали и выступают те глубинные основания, которые, во-первых, детерминируют научную деятельность изнутри, во-вторых, обусловливают то или иное видение исследуемой реальности, в-третьих, служат опорой ученому в его деятельности. На восприятие фактов огромное влияние оказывает не только теория, но и фундаментальные мировоззренческие установки ученого, а на решение конкретных научных задач - идеалы и нормы научного исследования, в частности, методы решения научных проблем. В своей реальной научной деятельности ученый старается интерпретировать фрагменты действительности с позиций той теории и тех мировоззренческих установок, которых он придерживается и которые не подвергаются сомнению в конкретной научной школе. Таким же образом решаются и научные проблемы: ученый использует те методы решения задач, которые приняты в его научном сообществе. Научное сообщество является основой, обеспечивающей, хотя и без "стопроцентной гарантии", не только стабильность теоретического взгляда на мир, но и истинность теоретических высказываний ученого о природе. При этом рядовой исследователь, как правило, не задумывается над тем, являются ли методы и исходные теоретические постулаты, принятые в данном научном сообществе, истинными на самом деле. Ему в период нормального, стабильного развития науки вполне достаточно считать их таковыми. Подобное отношение ученого к истине и ее критериям позволяет ему сосредоточить внимание на решении конкретных локальных научных проблем. В тех же случаях, когда ученый выражает свое несогласие с устоявшимися нормами и идеалами парадигмы, в которой он работает, он может просто перейти в другую школу, больше соответствующую его представлениям об исследуемой реальности, или, в крайнем случае, приступить к формированию своей, опирающейся на нормы, которые он считает истинными, т.е. к формированию нового направления в науке. Если ученый обладает чертами лидера, харизматической личности, то к нему потянутся ученики, которые будут считать любые высказывания своего учителя за истину в последней инстанции. Таким образом постепенно сформируется новая научная школа.
489. Утилитаризм
Статьи Философия

Джереми Вентам. Ранний, или классический, утилитаризм предложил моральную теорию, в которой, так же как это было у французских материалистов (в частности, у Гельвеция), этика непосредственно опирается на антропологию. Так, по Бентаму, удовольствия и страдание суть основополагающие природные принципы человеческой жизни. Мораль, право и государство должны строиться в соответствии с этим природным началом. Для социальных институтов Бентам обобщенно обозначает это начало как принцип полезности, или величайшего (возможного) счастья или благоденствия. В развернутой форме он утверждает "величайшее счастье всех тех, о чьем интересе идет дело, истинной и должной целью человеческого действия", целью "во всех отношениях желательной", а также "целью человеческого действия во всех положениях, и особенно в положении должностного лица или собрания должностных лиц, пользующихся правительственной властью" [1]. Формулировка принципа пользы не принадлежит Бентаму, и он никогда не приписывал ее себе. Она проходит через весь XVIII в., начиная с Ф. Хатчесона [2], и встречается у Ч. Беккария, Д. Пристли, К. Гельвеция и др. Однако именно Бентам придал ей принципиальное значение для построения теории морали. Бентам рассматривал ее не только как описательный и объяснительный принцип нравственности, но и как основополагающее этико-нормативное начало: принцип полезности задает главный критерий оценки действий.
490. Утилитаристская классификация намерений-и-действий
Статьи Философия

Так поступает Абу Хамид аль-Газали (1058-1111), который в "Воскрешении наук о вере" ("Ихйа улюм ад-дин". Т. 4. С. 228) делит все цели на четыре категории. Поступок может быть направлен на снискание чего-то, чем действователь не обладает, т.е. на обретение полезного. Он может иметь целью сохранение того, что действователь уже имеет, как, например, скапливание богатства и его охрана от растраты. Характеристика такого действия как имеющего целью "удержание полезного" не означает похвалы скупости. Напротив, в мусульманской этике скупость осуждается, а щедрость относится к числу одобряемых качеств. Порицаемую скупость можно отличить от похвального стремления к накоплению по универсальному критерию различения плохих и дурных качеств. Скупость вызывает неправильное намерение, т.е. такое, которое ведет к действиям, вредный результат которых перевешивает их пользу, тогда как стремление к накоплению вызывает правильное намерение, служащее формированию полезного, а не вредного действия. Сравнение и взвешивание вредных и полезных последствий и определение их баланса позволяет отделить правильное от неправильного в каждой конкретной ситуации, и одно и то же действие в зависимости от контекста может быть оценено по-разному. Далее, поступок бывает направлен на предотвращение вреда, который еще не настиг действователя и от которого он хочет охранить себя. Так действует, например, тот, кто, избегая встречи с разбойниками или дикими зверями, тем самым предотвращает их нападение. Вот почему опасливость относится к числу состояний души, формирующих правильное намерение, и мусульманская этика расценивает в качестве неправильного стремление проявить безудержную отвагу и не уклониться от столкновения с опасностью, когда в таком столкновении нет никакой пользы. Наконец, действие может преследовать цель устранить уже настигший человека вред, что проявляется, к примеру, в действиях больного, ищущего излечения.
491. Учение Платона о душе
Статьи Философия

В «Федре» Платон сравнивает душу с крылатой колесницей. Если в случае богов и кони, и возничие благородного происхождения, то у смертных один из коней прекрасен, добр и послушен, а другой наделен противоположными качествами: он тяжел и тянется к земле. Совершая путешествие по небесному своду, души богов и души людей созерцают мир идей и истину, которая является амброзией, пропитанием души. В силу своего несовершенства человеческие души то поднимаются, то опускаются, и в конечном итоге их крылья ломаются и они входят в цикл перерождений. Те из них, которые видели больше, больше и помнят, им легче восстановить утраченную способность летать. Находясь в теле, душа посредством вещей чувственного мира, являющегося отражением мира идей, может вспомнить то, что раньше созерцала. Пребывание в чувственном мире имеет задачу восстановить те знания, которыми она обладала, а не превратить ее в своего узника. Говоря иначе, чувственный мир должен для души играть роль символа или знамения другой реальности, быть для нее посредником и мостом, который от видимого, известного ведет в невидимое, неизвестное.
492. Фазы этноэволюции
Статьи Философия

Не так просто отказаться от прогресса. Поэтому все концепции, так или иначе сводящиеся к рекомендациям к снижению темпов прогрессивного развития, часто наделяются такими нелестными эпитетами, как экологический пессимизм либо даже фундаментализм. Прогресс, конечно же, является необходимой стадией эволюционного развития, но, как и в любой другой диссипативной системе, экспонента развития общества неизбежно должна перейти в логисту. Развитие не может длиться бесконечно, оно неизбежно стабилизируется на уровне своего предельного насыщения. И у человечества должно хватить мудрости и прозорливости, чтобы вовремя остановиться и не дать логисте стабильности быстро перейти в кривую регресса. С.Хайтун пишет: "Ускорение эволюции такой же фундаментальный закон природы, как и закон возрастания энтропии. Против эволюции не попрешь! Наши действия, направленные по вектору эволюции, имеют смысл, направленные против смысла не имеют и попросту опасны для нас. Эволюция направлена в сторону нарастания процессов превращения энергии. Все, что в наших действиях направлено в эту сторону, разумно; все, что тормозит процессы превращения энергии лишено смысла, неразумно и грозит нам гибелью" [111]. Данная мысль характерна для прогрессистов, однако почему тогда возрастание энтропии не имеет нелинейного характера, а прогрессивное развитие сложных эволюционирующих систем всегда нелинейно? Если эти процессы столь тесно взаимосвязаны, почему тогда здесь нет прямой коррелятивной связи? Хотя в целом надо признать, что прогрессивное развитие систем, далеких от равновесия, можно считать следствием противодействия второму началу термодинамики, закону всеобщей деградации. Но это противодействие не может нести такой же фундаментальный характер, иначе в конечном счете нелинейное прогрессивное развитие превысит эктропийную деградацию, что немыслимо, поскольку противоречит, возможно, самому фундаментальному физическому закону. Одним фактом своего существования нелинейные системы не только вынуждены постоянно компенсировать асимметрию между собственной неравновесностью и все большим уравниванием тепла в природе, но и постоянно увеличивают этот дисбаланс. Это связанно с тем, что они вынуждены постоянно обесценивать значительные количества эктропии для сохранения собственной неравновесности. И это только при пассивном наличном существовании неравновесности. Если же неравновесная система будет экспоненциально прогрессивно развиваться, тогда это противоречие начнет расти значительно быстрее. Поэтому экологический конфликт между неравновесностью и окружающей равновесной средой неизбежен. Вопрос лишь в скорости его нарастания. Взрыв тротиловой шашки и вековое тление торфяников тоже являются разными способами решения этого конфликта. Поэтому ускорение развития это всегда ускорение гибели, а не наоборот. Дело в том, что неравновесность слишком эфемерна и редка во Вселенной, чтобы ее можно было считать закономерным фундаментальным ответом на глобальное обесценение порядка.
493. Феноменология Генриха Горенштейна
Статьи Философия

В новелле как бы дан обряд инициации героя в мужском сообществе. Если мыслить в архетипическом дискурсе, то здесь мы имеем дело с архетипом дикаря. От вагонного попутчика героя отделяет культурный слой, который не предопределен природой. Природа предопределила другое - то непроизвольное состояние, которого не миновал герой под впечатлением от слов попутчика. Рассказывая, что его друг, рожденный от насилия, стал генералом, попутчик извлекает опыт, непреложный для него в своей реальности: генерал выводится непосредственно из тела. Личная история пути опускается как несущественная. Но для полого человека её действительно не существует. Полый эпический человек наполнен нормами уголовного кодекса, мифами, фантазмами, которые никаких структур личности не создают. Так вот архетип дикаря, выводящего свои идеи непосредственно из природы, герой из себя вытесняет. Языческое сознание схватывает индивидуальность. Индивидуальность же маркируется знаково: рост, пол, возраст, национальность, имя. За всем этим дикарь-язычник более ничего не предполагает. Феноменологическая новелла о Гаврюшине показывает именно эту сущность языческого сознания: схватывать индивидуальность и не видеть личности. Судьбу Гаврюшина решила не его деятельность, не его репутация, даже не его характер, а простой акт переименования из Алексея Ильича Гаврюшина в Абрама Ильича Лейбовича. Так вот архетип черносотенца герой из себя тоже вытесняет. Как свою модель поведения герой принимает и реализует иной архетип: "Рыцарь не воплощает ни племенное, ни государственное начало. Как известно, он принадлежит к космополитическому воображаемому сообществу, придерживающемуся рыцарского кодекса чести, который включает наряду со смелостью вежество, соблюдение сложных правил (...) Личностное начало куртуазного героя проявляется в его чувствах, в частности в его сугубо индивидуальной любовной страсти к незаменимому обёекту" [5]. Но это архетипическое начало создает для героя проблему идентификации в наличном социуме. Поэтому вопль "ненавижу Россию" есть не суммация смыслов, а психологическая реакция человека, подвешенного в жизни. Эта не новая для русской литературы ситуация "лишнего человека" невольно поворачивает вектор ответственности в сторону социума. Однако герой говорит: "Не виновен, но заслуживает наказания". Искупление - в реализации личной ответственности. В качестве эпического человека герой маркируется мифологемами: "сын врага народа", "протеже влиятельных покровителей", "сын несправедливо репрессированного", "борец против сталинизма", "предатель товарищей по борьбе", "приживальщик в состоятельной семье", "боец невидимого фронта", "стукач" - но изнутри все эти мифологемы разрушены личной историей героя, его вмещением в мир смыслов - в мир, который он застал уже готовым. Беда в том, что эти мифологемы эксплуатируются и по сей день, образуя каркас полых людей, влекомых в дурную бесконечность выпадания из истории.
494. Феноменология события
Статьи Философия

Рассмотрим взаимодействие принципов удовольствия и влечения к смерти, как оно представлено у Делеза. Впервые Делёз позитивно определяет повторение через Танатос. Влечение к смерти выполняет у него функцию маскировки. Танатос маскирует голое повторение, Эрос. «Повторение маскируется, создаваясь; создаётся, лишь маскируясь». Делез приходит к этому через одну из естественных блокировок (бессознательное свободного повторения). «В театре герой повторяет именно потому, что он отделен от сущности бесконечного знания. Это знание находится в нем самом, погружено в него, действует в нем, но как спрятанная вещь, блокированное представление». И ещё: «… это непознанное знание должно быть представлено как заполняющее всю сцену, пропитывающее все составляющие пьесы…» Таким образом, Делёз помещает «сущность бесконечного знания» в бессознательное. Но что запускает машину повторения, не акт ли рождения, нарушивший вечный покой? По Фрейду, вытеснение происходит во взаимодействии принципов удовольствия и реальности, которые объединяются им в Эрос. Почему не предположить, что бессознательное лишь пустая темная коробка для вытеснений. Отсюда, функция Танатоса оказывается такой: влечение к смерти проходит нитью через всю жизнь в качестве непрерывного детонатора голых повторений (попыток снять неудовольствие ввиду экономичности принципа от постоянного беспокойства). Т. е. делезовский герой вынужден снова и снова проигрывать своё голое желание на пустой сцене, в глубине которой проходит уродливая старуха в маске бесконечного непознанного знания.
495. Философ после конца истории
Статьи Философия

Радикализм кожевского ответа на вопрос о носителе абсолютного знания напоминает, как уже говорилось, более поздние апроприационистские культурные стратегии в контексте современного искусства. Вместе с тем у этого ответа оказывается интересная и на первый взгляд неожиданная интеллектуальная генеалогия, у истоков которой находится философия Владимира Соловьева. В 1926 году Кожев написал по-немецки и затем защитил в Гейдельберге диссертацию о философии Владимира Соловьева, к сожалению, до сих пор не опубликованную 4. Хотя Кожев и пишет в своей диссертации, что Соловьев совершенно не понял Гегеля, легко видеть, что кожевское понимание Гегеля в главном инспирировано Соловьевым. А именно Кожев утверждает в своей диссертации, что Соловьев проделал долгий путь от крайнего оптимизма к пессимизму в отношении исторической судьбы русского народа. Если в начале своего философского пути Соловьев разделял славянофильские надежды на то, что человечество и в особенности русский народ сможет воплотить в жизненную практику идеальный философский синтез, достигнутый Гегелем в своей системе и предвосхищенный христианским Откровением (подобную же надежду Маркс возлагал, как известно, на пролетариат), то в конце своей жизни Соловьев, согласно Кожеву, пришел к выводу, что человек как таковой может быть только материальным носителем, но не воплотителем истины 5. В конце своей диссертации Кожев сетует, что Соловьеву не удалось или, может быть, просто не хватило времени построить законченную метафизику, соответствующую этому более пессимистическому взгляду на человека. Очевидно, что собственная философская стратегия Кожева может быть понята как исполнение этой поставленной, но не решенной Соловьевым задачи. И в этом смысле Кожев неожиданно оказывается типично русским мыслителем, поскольку он воспроизводит здесь традиционную для русского мышления операцию переоценки ценностей путем универсализации негативное описание русской культуры не отрицается и не опровергается, но одновременно универсализируется, так что "русское" оказывается синонимом "общечеловеческого" 6. Если русская культура традиционно критиковалась как имитационная, репродуктивная и лишенная внутренней преемственности, то Кожев делает эту репродуктивность, описываемую известным выражением "повторяет как попугай", универсальной характеристикой постисторического существования и, более того, знаком высшего понимания философской истины.
496. Философия Анри Бергсона (1859-1941)
Статьи Философия

Бергсон задается вопросом развести время и длительность и приводит такой пример. Мы освещаем поверхность листа бумаги и делаем заключение, что лист бумаги белый. Если мы последовательно будем уменьшать источник света вплоть до полного исчезновения, то наш язык и на этот случай имеет словарный запас: от ярко-белого и белого, как оттенков цвета, до светло-серого, серого, темно-серого и, наконец, черного. Но отвлекитесь от ваших воспоминаний и от навыков вашей речи,- предлагает Бергсон,- и вы убедитесь, что вы видите не уменьшение освещения белой поверхности, а тень или полосу тени. "Для вашего сознания эта тень - такая же реальность, как и сам свет. Если вы назвали белой первоначально ярко освещенную поверхность, то вы должны назвать по-иному то, что видите теперь, ибо это нечто совсем другое... Мы привыкли, благодаря прошлому опыту, а также физическим теориям, рассматривать черный цвет как отсутствие или по меньшей мере как minimum светового ощущения и считать последовательные оттенки серого цвета убывающими степенями интенсивности белого цвета. Но на самой деле,- заключает Бергсон,- черный цвет столь же реален для нашего сознания как и белый" [1; 73].
497. Философия Вильгельма Дильтея (1833-1911)
Статьи Философия

Дильтей следующим образом обосновывает необходимость "описательной психологии". С одной стороны, прежняя объяснительная психология, пишет Дильтей, имеет большое количество не всегда оправданных допущений: вся психическая действительность объясняется как факт внутреннего опыта, а причинная связь душевных процессов рассматривается как совокупность ассоциаций. Таким образом, психические процессы поменяются гипотетической конструкцией. Объяснительная психология, выросшая на противопоставлении восприятия и воспоминания, не охватывает все психические процессы, не анализирует "всю полноту человеческой природы". Психология, ранее находившаяся в "расчлененном" состоянии, должна стать "психологической систематикой". Поэтому предметом описательной психологии является "вся ценность душевной жизни", причем как с точки зрения формы, так содержания. [1, 34]. С другой стороны, науки о духе нуждаются в прочно обоснованной и достоверной психологии, которая сделает анализ душевной связи индивидов во всей общественной и исторической действительности - хозяйстве, праве, религии, искусстве. Анализ целостной душевной связи не должен быть искалечен односторонностью, не должен быть расчленен на неестественные составляющие. Именно такой анализ предлагает осуществить Дильтей в своей описательной психологии.
498. Философия жизни — путь к новой парадигме культуры
Статьи Философия

Осознание универсальности коэволюционных отношений началось как-бы с “верхних этажей”, с отношений общества и природы, человека и биосферы. Через историю всей человеческой цивилизации проходят две взаимоисключающие стратегии отношений человека и природы: установка на покорение природы и установка на смирение перед ней. Катастрофическое нарастание экологического неблагополучия на Земле в наши дни способствовало осознанию ограниченностей и тупиковости обеих этих стратегий. Все яснее ныне понимание того, что нельзя делать ставку только на антропогенные или только на витальные, природные факторы. Лишь учет их органического взаимодействия, взаимосвязи, взаимозависимости, лишь четкое понимание закономерностей их сопряженности, коэволюции может стать залогом успешной разработки новой стратегии отношений человека, общества и природы. Впервые обратил внимание на эти закономерности В.И.Вернадский, сформулировавший свою концепцию перехода биосферы в ноосферу. Однако, он не использовал еще термина “коэволюция”, хотя по сути развивал коэволюционные идеи в понимании взаимодействия человека и природы. С концепцией коэволюции человека и биосферы в отечественной литературе первым выступил Н.В.Тимофеев-Ресовский в 1968 г. [6]. Затем в работах Н.Н.Моисеева, Э.В.Гирусова и многих других исследователей эти идеи были всесторонне обсуждены и обоснованы. Хотя при этом еще недостаточно осознавалось, что огромный пласт коэволюционных проблем взаимодействия общества и природы есть лишь частный случай универсальной коэволюционной стратегии, приложимой ко всей реальности. Первой работой, в которой идея коэволюции была осознана как универсальная, стала книга С.Н.Родина [7]. В ней на большом фактическом материале раскрыта универсальность коэволюционных процессов на всех уровнях от молекулярной эволюции до эволюции биосферы и эволюции идей. Философское обоснование коэволюции как новой познавательной модели и перспективной стратегической установки цивилизационного развития дано в нашей работе [5]. Здесь показано, что идея коэволюции ныне все более осознается в своей философской глубине и становится центральной для всего эволюционистского способа мышления. Коэволюционная установка оказывается ныне и регулятивным методологическим принципом биологических наук, задающим способы введения ими своих идеальных объектов, объяснительных схем и методов исследования и одновременно новой парадигмой культуры, позволяющей осмыслить взаимоотношения человечества с природой, единство естественно-научного и гуманитарного знания.
499. Философия и мировоззрение
Статьи Философия

Рассматривая философию как систему мировоззренческих знаний, следует различать мировоззренческое знание, складывающееся вне философии и до философии, и собственно философское знание. “Философия есть мысль мысли... - рассуждает М.Мамардашвили. - Есть реальная философия, которая присуща нам, если мы живем как сознательные существа. Если мы выполняем свою человечность. Философский акт как пауза в ряду других актов, являющихся условием самой их возможности и определенной последовательности. Назовем это реальной философией. И есть философия понятий и систем, в которых этот акт или элемент нашей духовной жизни может быть эксплицирован” [6]. Философия сама содержит в себе мощный аппарат обоснования своих позиций и прояснения своих проблем: она не только пользуется этим аппаратом, но и постоянно работает над его модификациями сообразно характеру и масштабам жизненных проблем, возникающих перед людьми.
500. Философия информационной цивилизации и глобальная концепция устойчивого развития
Статьи Философия

Мысленно можно представить такой сценарий глобального переустройства З-ОП под влиянием внешних сил, главным образом Солнца: из пылегазового облака образовались материзованные (по терминологии [6]) планеты солнечной системы, в частности Земля - это будем считать этапом 1э перехода к устойчивому состоянию в процессе самоорганизации всех информационных составляющих, т.е. результатом информгенезиса - ИПГМ-генезиса; образование атмосферы в околоземном пространстве и воды на Земле - это - этапом 2э; образование сложных неорганических веществ и простых органических веществ (ПОВ) - это - 3э; зарождение самых первых зачатков живых организмов растительной природы (ЖОРП) - это - 4э; зарождение самых первых зачатков живых организмов животной природы (ЖОЖП) - это - 5э; появление позвоночных и млекопитающих (ПМП) - это - 6э; появление человекоподобных обезьян (ЧПО) - это - 7э; переход человекоподобных обезьян в гуманоида - это - 8э; возникновение и становление первоиероглифического письма (ПИП - по терминологии [1]) и появление поклонничества - это - 9э; возникновение и становление языка жестов и возгласов (Baby-язык - по терминологии [3]) с одновременным складыванием навыков охоты и добывания пищи с помощью примитивных орудий, появление первых зачатков мышления и религиозных воззрений - это - 10э; рождение F-языка (фонемный язык - по терминологии [3]), формирование современного внешнего облика человека и складывание его хозяйственной деятельности, основанной на принципе разделения труда, становление полноценного мышления, появление первых религий - это - 11э; возникновение алфавитного письма, счета, явление первых религиозных письменных посланий, появление первых зачатков научных воззрений - философии - это - 12э; складывание первого мировоззрения - полурелигиозно-полунаучной картины мира - это - 13э; и т.д. (По этому поводу см. ещё гл. 9 в [3]!).

Blog

Статья по предмету Философия