Geum.ru

Философия

  • 4001. Учение о государстве и праве в западной Европе в период разложения феодализма
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Отсюда вытекает одно из любимых правил Макиавелли в политике:

    • · "следует или вовсе не обижать никого, или удовлетворить своей злобе и ненависти одним ударом, а потом успокоить людей и возвратить им уверенность в безопасности";
    • · лучше убить, чем грозить, - грозя, создаешь и предупреждаешь врага, убивая, отделываешься от врага окончательно;
    • · лучше жестокость, чем милосердие: от наказаний страдают отдельные лица, милосердие ведет к беспорядку, порождающему грабежи и убийства, от которых страдает все население;
    • · правитель, неспособный к жестокостям, не сможет удержать власть. Лучше быть скупым, чем щедрым, так как щедростью всем не угодишь, и окончательно она обращается в тяжесть для народа, из которого извлекаются деньги, тогда как скупость обогащает казну, не обременяя подданных;
    • · лучше внушать страх, чем любовь. Любят государей по своему усмотрению, боятся - по усмотрению государей, мудрому правителю рассчитывать на то, что зависит от него. Слово свое князь должен держать только тогда, когда это ему выгодно; иначе он будет всегда обманут коварными людьми;
    • · политика требует подлости и хитрости. "Опыт наших дней свидетельствует, - пишет Макиавелли, - что великие дела творили как раз те князья, которые не считались с обещаниями, а действовали хитростью и обманом".
  • 4002. Учение о диалектике
    Контрольная работа пополнение в коллекции 10.01.2011

    Диалектика - это наука о развитии и всеобщей связи, наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления. Диалектика включает в себя объективную и субъективную диалектику. Объективная диалектика - это диалектика реального мира, природы и общества, она выражает беспрерывное развитие и изменение, возникновение и уничтожение явлений природы и общества. Субъективная - это отражение объективной диалектики, диалектики бытия в голове человека, в его сознании. Иными словами, объективная диалектика царит во всей природе, а субъективная диалектика, диалектическое мышление есть только отражение господствующего во всей природе движения путем противоположностей. Значит, зависимость здесь такова: диалектика вещей определяет диалектику идей. Диалектика как учение о развитии рассматривает три круга проблем: особенности, отличающие развитие от всяких других типов изменений, вопрос об источнике развития и его формах. Говоря об истории диалектики, следует отметить, что гениальные догадки о всеобщей изменчивости, движении и развитии мира высказывались уже древнегреческими философами. До наших дней дошло крылатое выражение Гераклита о том, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Уже этим Гераклит подчеркнул изменчивость и текучесть мира. В средние века, когда философия почти на тысячу лет превратилась в служанку богословия, активное начало в мире предписывалось богу, поэтому проблемы развития природы практически не рассматривались, не анализировались. И только в эпоху Возрождения, в учениях Н. Коперника, Д. Бруно и Г. Галилея вновь становится вопрос о бесконечности природы, ее развитии, движении, бесчисленности миров, связи всех явлений и предметов друг с другом. Однако в наиболее полной, систематизированной форме диалектика была развита в учении немецкого философа Гегеля, который, теоретически подытожив историю диалектики, пошел гораздо дальше своих предшественников. Он разработал на идеалистической основе систему диалектического миропонимания, диалектический метод и диалектическую логику, открыл основные законы диалектики. Собственно говоря, диалектика Гегеля - это первая систематическая критика того способа мышления, который сейчас определяется как метафизический. В основе диалектики Гегеля лежит идеалистическое представление о том, что источник всякого развития заключен в саморазвитии понятия, а значит, имеет духовную природу. По Гегелю, "только в понятии истина обладает стихией своего существования" и поэтому диалектика понятий определяет собой диалектику вещей. Последняя есть лишь отраженная, отчужденная форма подлинной диалектики, диалектики понятий. К. Маркс не сразу пришел к материалистической диалектике, хотя размышления о диалектике есть в его ранних работах, в подготовительных тетрадях к докторской диссертации. Разработка принципов, категорий и законов диалектики шла наряду с освоением рационального содержания и критикой идеалистической диалектики Гегеля. В чем же различие диалектики Гегеля и диалектики Маркса? "Мой метод исследования не тот, что у Гегеля, - писал Маркс, - ибо я - материалист, а Гегель - идеалист. Гегелевская диалектика является основной формой всякой диалектики, но лишь после освобождения ее от ее мистической формы, а это как раз и отличает от нее мой метод". Поэтому, по мнению К.Маркса, задача заключалась в том, чтобы перевернуть диалектику Гегеля с головы на ноги и вскрыть под мистической оболочкой ее рациональное зерно. Более подробно анализ противоположности диалектики Гегеля диалектике Маркса будет осуществлен в процессе рассмотрения законов и категорий диалектики. Здесь же следует особо подчеркнуть, что диалектика является не только наукой, но и методом познания мира. Что такое метод? В общем плане метод познавательной деятельности - это способ достижения определенных результатов в познании мира. Метод познания задается объектом исследования, его особенностями. Иными словами, познанные закономерности движения и развития действительности составляют объективную сторону метода, а возникающие на их основе приемы, способы и формы исследования - субъективную. Сами по себе объективные законы не составляют метода. Им являются выработанные на основе данных законов приемы и способы исследования действительности и получения новых знаний. Единство мира предполагает существование всеобщих приемов и способов познания, всеобщих методов. Таким всеобщим методом и является диалектика. Если диалектику как науку, как общую теорию развития мы используем для объяснения каких-то явлений, то для получения новых знаний мы используем ее как метод познавательной деятельности. Однако в истории развития философского метода, помимо диалектического, существует и другой альтернативный метод - метафизический. Под метафизикой понимаются учения, которые рассматривают мир непротиворечивым, неизменным своей основе, а предметы и явления в нем - вне связи друг с другом. Движение и развитие метафизики сводят чаще всего к чисто количественным изменениям. С этой точки зрения метафизика как метод представляет собой антидиалектику. Их противоположность прослеживается по трем основным направлениям. Во-первых, для диалектики мир представляет собой единое взаимосвязанное целое, для метафизики, напротив, вещи изолированы, оторваны друг от друга, существуют вне связей и отношений между собой. Во-вторых, с диалектической точки зрения мир находится в постоянном движении и развитии, метафизика же либо отрицает развитие, либо упрощает его, сводя, в частности, к круговороту. В-третьих, диалектика видит источник движения и развития в самом предмете, в его внутренних противоречиях, метафизика - во внешних факторах, находящихся вне предметов и вещей, считая их внутренне непротиворечивыми, и в конечном счете зачастую приходит к идее первотолчка. Следует сказать, что метафизический метод мышления имел свое историческое оправдание, поскольку был связан с определенной, начальной стадией развития естествознания, когда оно больше опиралось на анализ, т.е. разложение предметов на составные части. Анализ требовал рассматривать вещи как законченные, данные вне связи с другими. Это соответствовало эпохе, когда естествознание занималось, главным образом, накоплением фактических данных, их эмпирическим описанием и классификацией. Но разложение вещей на отдельные части, классы правомерно только в ограниченных пределах, когда необходимо вычленить отдельный предмет из общей связи явлений, разделить целое на части. Это необходимый и оправданный исследовательский прием, но за ним должен следовать другой - выявление связей и отношений, общих закономерностей и противоречий, от чего метафизика уже отказывается, неправомерно останавливаясь на полпути. Диалектика же требует исследовать явление, не исключая его из общей связи, не игнорируя его взаимодействий и взаимообусловленности. Метафизика нередко проявляется в виде преувеличения момента устойчивости, покоя, что приводит к оправданию застоя, к догматизму. Главным признаком догматизма при решении теоретических и политических проблем является отказ от признания конкретности истины, т.е. зависимости от условий, времени и места. Положения, бывшие истинными для своего времени и обстоятельств, догматик превращает в неизменные догмы, будто бы годные на все времена и для всех народов. В итоге догматизм ведет к застою в научной мысли и общественной деятельности. С другой стороны, абсолютизация изменчивости, движения, отрицание всякого, в том числе и относительного покоя ведут к релятивизму. Ярким примером релятивизма может служить высказывание древнегреческого философа Кратиля, который говорил, что нельзя не только дважды, но и один раз ступить в одну и ту же реку. Этот философ преувеличивал изменчивость вещей, за которой терялись их относительная устойчивость, постоянство, равновесие. Говоря о диалектике, мы определили ее, прежде всего, как учение о всеобщей связи явлений и их развитии. В этой характеристике выделяются два главных принципа диалектики - всеобщая связь и развитие.

  • 4003. Учение о единой субстанции
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Чтобы построить надежное знание истинной философии пересматривались схоластические установки и понятия. Философы обращались к осмыслению и обобщению методов математики, ибо видели в ее истинах проявление естественного света человеческого разума, который собственными силами, без помощи каких бы то ни было авторитетов и, даже, без помощи сверхъестественного откровения божия способен проникнуть в любую тайну и постичь любую истину. Наиболее влиятельным и глубоким критиком схоластики с этих позиций стал Ренэ Декарт. В философии Нового Времени он выступил родоначальником рационализма. Связь философии Спинозы с картезианством настолько очевидна, что долгое время рационалистическое учение Ренэ Декарта рассматривалось как единственный ее источник. Спиноза был его младшим современником и просто не мог не испытать значительного влияние мыслителя. Поднимаемые им вопросы могут рассматриваться как попытки решения картезианских положений, а его учение - как, с одной стороны,разработка, с другой, - реакция на это влиятельное учение. Основы философии Декарта (раннее произведение Спинозы) содержат введение, поясняющее, что Спиноза не всегда разделяет взгляды, изложенные в книге. Принимая физику Декарта в целом (хотя и выражая некоторую неудовлетворенность к концу жизни), в картезианской метафизике он находил три неудовлетворительных особенности: трансцендентность Бога; дуализм души и тела; и приписывание свободы воли Богу и человеку (последнюю и сам Декарт признавал чудом, наряду с вещью из ничего и Человеком-Богом) - эти доктрины делают мир непостигаемым. Несомненно, что из всех ближайших последователей Декарта он был самым оригинальным, и ему пришлось сыграть в дальнейших судьбах философии такую роль, как никому другому.

  • 4004. Учение о Мессии и Царстве Его
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Надобно заметить, что кривое толкование пророков богоотступниками началось еще до Пришествия Христова. Отступив от Бога и отвергнув Дух Истиннаго Мессии, Которого проповедывали пророки, они, по словам свт. Игнатия Брянчанинова, вступили в общение с духом антихриста. Они ждали и во времена Христовы точно такого же мессию, которого ждут и сейчас, такого же блистательного иудейскаго царя. Никаких существенных изменений во взглядах на царство Мессии с тех пор у них не произошло. Ко времени Пришествия Христова иудеи рассеялись уже почти по всему свету, и везде проповедывали свою религию, а главное, во множестве народов, и прежде всего в своем, заложили основы своего учения о Мессии. В наше время широко распространилось мнение, что это знание и ожидание Мессии немало способствовало принятию апостольской проповеди. Такое мнение очевидно ложно. Иудеи научили мир ждать не Христа, а антихриста, не Богочеловека, а человекобога, не Искупителя, и Обновителя падшей природы, а гениальнейшего мироваго злодея, не Отверзителя для нас Врат Райских, а устроителя всеобщаго благоденствия на земле. Об этом засвидетельствовал Сам Христос, обличая фарисеев: «горе вам, книжницы и фарисеи лицемери, яко преходите море и сушу, сотворити единаго пришельца, и всегда будет, творите его сына геены сугубейша вас». Как объяснить эти слова, если единственным грехом фарисеев считать их гордость и мелочность в обрядах, как нас всюду учат церковные либералы, представляющие фарисеев чуть ли не самыми горячими последователями Иеговы? Единственное верное объяснение этих слов может быть только такое, что фарисеи, проповедуя у язычников, готовили их к тому, чтобы истиннаго Мессию не узнать, а поверить вместе с ними мессии ложному. Сам Спаситель многократно терпеливо искоренял это ложное «народное» представление о Мессии у Своих учеников, говорил им о прележащих Ему Страданиях и Воскресении, и все время слова эти наталкивались на непонимание. Уже перед самым Входом в Иерусалим на Пасху Страданий сыновья Зеведеевы с матерью своей подытожили это общее непонимание Царства Истиннаго Мессии своею просьбою сесть у Него по правую и левую сторону в Царстве Его (Мтф. 20.21). Ответ Господа был: «не веста, чесо просита», т. е. у вас по-прежнему неправильное представление о Царстве Небесном, представление иудейское, земное. Так растолковывает эту сцену, например свт. Иннокентий Херсонский в книге о последних днях земной жизни Спасителя. Еммаусские путники вдень Воскресения Христова пересказывают обстоятельства Его Страданий и Смерти с нескрываемым разочарованием: «мы же надеяхомся, яко Сей есть хотяй избавити Израиля» (Лк. 24.21), на что Сам неузнанный ими Воскресший Господь отвечает: «о, несмысленные и косныя сердцем, еже веровати о всех, яже глаголаша пророцы!» Действительно, если бы вникли в суть учения самих пророков, а не в басни фарисеев и книжников, тогда бы поняли, Кто Есть Мессия и каково Царство Его. Так что к Вере любого ученика Христова приводил прежде всего сам факт Креста и Воскресения, а уж затем эта Вера подкреплялась правильным Христианским пониманием пророческих книг. Именно об этом свидетельствовал, скажем, смч. Игнатий Богоносец, что мы веруем прежде в факт Пришествия Мессии, а потом осмысливаем пророческие книги, став на камени настоящей Веры. И в правильном понимании пророков всем ученикам Христовым приходилось постоянно отвергать навязанное ранее фарисейское учение о Мессии, это как раз то, о чем говорил Апостол: «понеже бо в премудрости Божией не разуме мир премудростию Бога, благоизволил Бог буйством проповеди спасти верующих» (1Кор. 1.21). Сначала прими «слово крестное, которое погибающим убо юродство есть» (1.18), а потом уже послушай премудрости, «глаголемой в совершенных, Премудрость Божию в тайне сокровенную» (2.6-7). Миру, обработанному рафинированной иудейской идеологией, было не легче, а труднее принять Истиннаго Мессию, не потому ли проповедь ап. Павла в синагогах всегда встречала больше противников, чем последователей. Были, конечно, те, кто пришли к желанию принять Истиннаго Спасителя, читая Писания, как, например, вельможа ефиопской царицы, которому послал Господь на пути ап. Филиппа. Но ведь вельможа этот не фарисейское толкование слушал, а сам пророка Исаию читал, да еще какое важное место, именно о Страданиях Христовых, не о чем другом. Конечно, через это он был подготовлен к принятию благовествования. Многие языческие поэты и мыслители незадолго до Пришествия Христова ожидали, что вот-вот на Востоке покажется могущественный царь, который покорит себе мир (свидетельство римских историков Светония и Тацита в кн. А. Лопухина «Библейская история Ветхаго Завета». Монреаль, 1986). Как известно, именно эта «интеллигентская когорта» соблазнилась на Крест Христов и произвела из себя множество всяких философствующих еретиков типа гностиков, сходившихся в отрицании Божества Христова. Между тем, приняли Христа как раз не слыхавшие прежде иудейских интерпретаций, во исполнение пророчества: «Явлен бых не ищущим Мене обретохся не вопрошающим о Мне, рекох: Се Есмь, языку, иже не призваша Имени Моего» (Ис. 65.1 ср. Рим. 10.20-21).

  • 4005. Учение о мировой воле и смысл человеческого существования в философии Шопенгауэра
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Математически возвышенное связано с пространственно-временными представлениями; чувство возвышенного возникает, если "представить в пространстве и времени простую величину, перед неизмеримостью которой индивид ничтожен". "Когда мы теряемся в размышлении о бесконечной огромности мира в пространстве и времени, когда мы думаем о прошедших и грядущих тысячелетиях, или когда ночное небо действительно являет нашим взорам бесчисленные миры и таким образом неизмеримость вселенной невольно проникает в наше сознание, - тогда мы чувствуем себя ничтожно малыми, чувствуем, что как индивид, как одушевленное тело, как преходящее явление воли мы исчезаем, словно капля в океане, растворяемся в ничто. Но в то же время против такого признака нашего собственного ничтожества, против этой неправды и невозможности подымается непосредственное сознание того, что все эти миры существуют только в нашем представлении, что они - модификации вечного субъекта чистого познания, того субъекта, которым мы осознаем себя, лишь только забываем о своей индивидуальности, и который есть необходимый, обусловливающий носитель всех миров и всех времен. Огромность мира, тревожившая нас раньше, теперь покоится в нас: наша зависимость от него уничтожается его зависимостью от нас. - Все это... проявляется лишь как предчувствие того, что в известном смысле (разъясняемом только философией) мы едины с миром и потому его неизмеримость не подавляет нас, а возвышает". Итак, полная оторванность от нас природы, ее недоброжелательная противопоставленность нам, ее детям, враждебное равнодушие ее сил и ее беспредельность оборачиваются не просто негативной от нее зависимостью, но и прямо противоположным эффектом - свободой. Эта свобода - результат открытия в нас самих идеального, чего-то и объективного и сверхприродного одновременно; чего-то такого, что по своей универсальной значимости эквивалентно всему остальному миру и совпадает с ним, и само при этом входит в его состав, причем - как его внутренняя сущность: это и наше внутреннее "я", и сущностное "я" мира одновременно.

  • 4006. Учение о ноосфере В.И. Вернадского
    Информация пополнение в коллекции 09.12.2008

    «Одновременно с полным охватом человеком поверхности биосферы - полного им ее заселения, - тесно связанным с успехами научной мысли, т.е. с ее ходом во времени, в геологии создалось научное обобщение, которое научно вскрывает по-новому характер переживаемого человечеством момента его истории. По-новому вылилась в понимании геологов геологическая роль человечества. Правда, сознание геологического значения его социальной жизни в менее ясной форме высказывалось в истории научной мысли давно, много раньше. Но в начале нашего столетия независимо Ч. Шухерт и А.П. Павлов учли геологически, по-новому, давно известное изменение, какое появление цивилизации человека вносит в окружающую природу, в Лик Земли. Они сочли возможным принять такое проявление Homo sapiens за основу для выделения новой геологической эры, наравне с тектоническими и орогеническими данными, которыми обычно такие деления определяются. Они правильно пытались на этом основании разделить плейстоценовую эру, определив ее конец началом выявления человека (последнюю сотню-другую тысяч лет - примерно несколько декамириад назад) и выделить в особую геологическую эру - психозойную, по Шухерту, антропогенную - по А.П. Павлову». [C.322]

  • 4007. Учение о пассионарности Л.Н. Гумелева
    Информация пополнение в коллекции 14.03.2011

    В 1917 году, после Октября, семья покинула деревенский дом и переселилась в город Бежецк. Лев здесь учился в средней школе до 1929 года. Уже в школе он оказался «белой вороной» - был обвинен в «академическом кулачестве» за то, что он по своим знаниям и успехам выбивался из общего ряда. (И в будущем деятельность ученого из-за своей новизны, оригинальности поставит его в такое же положение). Последний класс средней школы Лев Гумилев закончил в 1930 году в Ленинграде, в средней школе № 67 на Первой Красноармейской улице. В 1930 году подал заявление в университет, но ему в приеме было отказано из-за социального происхождения: судьбы отца. В том же году он поступает чернорабочим на службу в трамвайное управление города: «Пути и тока». Затем встает на учет в бирже труда, которая на следующий год направляет его работать в геолого-разведочный институт, известный тогда как «Институт неметаллических полезных ископаемых» Геологического комитета. В 1932 году Л.Н. Гумилев поступает научно-техническим сотрудником в экспедицию по изучению Памира (страна в Средней Азии), организованную Советом по исследованию производительных сил. Здесь он поступает на работу малярийным разведчиком в местную малярийную станцию совхоза Догары. Он усиленно занимается изучением таджикско-персидского языка, овладевает секретами арабской вязи-письма. Потом, уже в университете, самостоятельно выучит и персидскую грамоту.

  • 4008. Учение о праве, долге и религии
    Методическое пособие пополнение в коллекции 09.12.2008

    Пояснение. Характер государственного устройства зависит прежде всего от того, осуществляются ли эти специальные власти непосредственно центром правительства; затем, соединены ли некоторые из них в одной власти, или же они разделены; например, отправляет ли правосудие непосредственно государь или регент, или же имеются специальные судебные учреждения; затем, объединяет ли в себе правитель также и церковную власть, и т. д. Важно и то, обладает ли в государственном устройстве верховный центр правительства неограниченной финансовой властью в том смысле, что он может всецело но собственному усмотрению как устанавливать, так и расходовать налоги. Затем, соединены ли некоторые власти в одной, например соединены ли судебная и военная власть в одном должностном лице. Характер государственного устройства бывает определен еще и тем, все ли граждане принимают участие п управлении государством. Таким государственным устройством является демократия. Извращение последней - это охлократия, или господство черни, когда та часть народа, которая не имеет собственности и придерживается недостойных взглядов, силой не допускает достойных граждан к государственным делам. Демократия может возникнуть и сохраниться только при простых, неиспорченных правах и маленьких размерах государства. Аристократия - ото государственное устройство, в котором исключительное право управлять государством имеют только определенные привилегированные семьи. Извращением ее является олигархия, когда число семей, имеющих право управлять государством, незначительно. Такое положение дел опасно потому, что в олигархии специальные власти осуществляются непосредственно одним советом. Монархия - это государственное устройство, при котором управление государством находится в руках одного человека и но наследству остается в одной семье. В наследственной монархии исключены те споры и гражданские войны, которые могут возникнуть при смене престола в выборной монархии, ибо честолюбие могущественных особ но может питать никакой надежды на трон. Монарх, правда, пе в состоянии непосредственно осуществлять всю правительственную власть и частично доверяет осуществление специальных властей коллегиям или же государственным чинам, которые именем короля под его надзором и согласно законам осуществляют возложенную на них власть. В монархии гражданская свобода более защищена, чем в других государственных устройствах. Извращением монархии является деспотизм, когда правитель осуществляет управление государством по своему произволу. Для монархии существенно, чтобы правительство обладало по отношению к частным интересам людей достаточной твердостью и должной властью. Но с другой стороны, необходимо также, чтобы права граждан были защищены законами. Хотя деспотическое правительство и обладает наивысшей властью, однако при таком государственном устройстве в жертву приносятся права граждан. Деспот обладает наибольшей властью и может использовать силы своего государства произвольно. Но эта точка зрения как раз и является самой опасной. Государствепиый строй народа не есть чисто внешнее устройство. Народ может иметь как то, так и другое государственное устройство. Оно зависит главным образом от характера народа, от его нравов, степени образованности, от образа жизни и численности народа.

  • 4009. Учение о субстанции
    Доклад пополнение в коллекции 12.01.2009

    Философскую систему Спинозы завершает этика. Ключевыми в этике Спинозы являлись проблемы: детерминизма (обусловленности всего в природе); соотношения свободы и необходимости. Исследуя их, философ пришел к следующим выводам: свобода и необходимость в субстанции соединяются в единое целое; Бог (Природа) наделен полной свободой, а модусы (проявления субстанции - единичные вещи) вообще не имеют свободы и находятся в полном подчинении у необходимости; модус-человек отличается от всех иных модусов наличием мышления, и, следовательно, стремится к свободе, но, в то же время, будучи модусом, он несвободен и находится в "тисках" необходимости; желая в душе быть свободным, человек зачастую плывет по течению необходимости, не может справиться с этим течением и вынужден мириться с необходимостью (является "духовным автоматом", по выражению Спинозы); путь к свободе - это нахождение условий, при которых внешняя необходимость превращается во внутреннюю.

  • 4010. Учение об идеях Платона и его оценка Аристотелем )
    Информация пополнение в коллекции 09.12.2008

    Возражения Аристотеля против учения Платона об идеях могут быть сведены в основном к четырем, а именно:

    1. предположение Платона об идеях как самостоятельном бытии, отделенном от существования чувственных вещей, бесполезно как для познания этих вещей, так и для объяснения их бытия: “они ничего не дают ... для познания всех остальных вещей (они ведь и не сущности этих вещей, иначе они находились бы в них)”;
    2. постулируемый Платоном мир идей бесполезен не только для познания, но и для чувственного существования вещей: “...какое же значение имеют эйдосы для чувственно воспринимаемых вещей - для вечных либо для возникающих и преходящих. Дело в том, что они для этих вещей не причина движения или какого-либо изменения. А с другой стороны, они ничего не дают ... для бытия (раз они не находятся в причастных им вещах). ...Вместе с тем все остальное не может происходить из эйдосов ни в одном из обычных значений “из”. Говорить же, что они “образцы” и что все остальное им причастно, - значит пустословить и говорить поэтическими иносказаниями. В самом деле, что же это такое, что действует, взирая на идеи? Ведь можно и быть, и становиться сходным с чем угодно, не подражая образцу”. И у Платона, и у пифагорейцев слово “причастны” вовсе не дает строгого и вразумительного определения отношения между двумя мирами, а является скорее метафорой, что Аристотеля не удовлетворяет (кроме того, такое определение, по его мнению, просто невозможно, так как идеи не есть непосредственные сущности вещей: “... следует, по-видимому, считать невозможным, чтобы отдельно друг от друга существовали сущность и то, сущностью чего она есть; как могут поэтому идеи, если они есть сущности вещей, существовать отдельно от них?”);
    3. третье возражение Аристотеля по поводу платоновской теории идей основывается на рассмотрении учения Платона о логических отношениях идей, а именно (1) логических отношений между самими идеями и (2) отношений между идеями и чувственными вещами:
    4. логическое отношение идей есть отношение общих идей к идеям частным. При этом, как считает Платон, общее - сущность частного. Но положение об отношении общих идей к частным и положение о субстанциональности идей, по мнению Аристотеля, друг другу противоречат: согласно гипотезе Платона, выходит, будто одна и та же идея может одновременно быть и субстанцией, и несубстанцией: субстанцией, так как, будучи по отношению к подчиненной ей частной идее более общей, она имеется налицо или отображается в этой частной идее как сущность; несубстанцией - по отношению к более высокой идее, которая и есть ее субстанция: “далее, согласно предположению, на основании которого мы признаем существование идей, должны быть эйдосы не только сущностей, но и многого иного (в самом деле, и мысль едина не только касательно сущностей, но и относительно всего другого; и имеются знания не только о сущности, но и об ином; и получается у них несметное число других подобных [выводов]); между тем по необходимости и согласно учениям об эйдосах, раз возможна причастность эйдосам, то должны существовать идеи только сущностей, ибо причастность им не может быть привходящей, а каждая вещь должна быть причастна эйдосу постольку, поскольку он не сказывается о субстрате (я имею в виду, например, если нечто причастно самому-по-себе-двойному, то оно причастно и вечному, но привходящим образом, ибо для двойного быть вечным - это нечто привходящее). Итак, эйдосы были бы только сущностью. Однако и здесь, [в мире чувственно воспринимаемого], и там, [в мире идей], сущность означает одно и то же. Иначе какой еще смысл имеет утверждение, что есть что-то помимо окружающих нас вещей - единое во многом? Если же идеи и причастные им вещи принадлежат к одному и тому же виду, то будет нечто общее им (в самом деле, почему для преходящих двоек и двоек, хотя и многих, но вечных, существо их как двоек в большей степени одно и то же, чем для самой-по-себе двойки и какой-нибудь отдельной двойки?). Если же вид для идей и причастных к ним вещей не один и тот же, то у них, надо полагать, только имя общее, и это было бы похоже на то, как если бы кто называл человеком и Каллия, и кусок дерева, не увидев между ними ничего общего.”
  • 4011. Учение Платона о государстве
    Информация пополнение в коллекции 09.12.2008
  • 4012. Учение Платона о душе
    Статья пополнение в коллекции 12.01.2009

    В «Федре» Платон сравнивает душу с крылатой колесницей. Если в случае богов и кони, и возничие благородного происхождения, то у смертных один из коней прекрасен, добр и послушен, а другой наделен противоположными качествами: он тяжел и тянется к земле. Совершая путешествие по небесному своду, души богов и души людей созерцают мир идей и истину, которая является амброзией, пропитанием души. В силу своего несовершенства человеческие души то поднимаются, то опускаются, и в конечном итоге их крылья ломаются и они входят в цикл перерождений. Те из них, которые видели больше, больше и помнят, им легче восстановить утраченную способность летать. Находясь в теле, душа посредством вещей чувственного мира, являющегося отражением мира идей, может вспомнить то, что раньше созерцала. Пребывание в чувственном мире имеет задачу восстановить те знания, которыми она обладала, а не превратить ее в своего узника. Говоря иначе, чувственный мир должен для души играть роль символа или знамения другой реальности, быть для нее посредником и мостом, который от видимого, известного ведет в невидимое, неизвестное.

  • 4013. Учение Платона о душе
    Информация пополнение в коллекции 08.02.2012

    Если человек жил несправедливо, его душа покрыта рубцами ложных клятв и поступков, искривлена самолюбием, и в ней нет ничего прямого, потому что она не стремилась к истине и не знала истины. А справедливой душе присуща красота. Оставаясь равнодушной ко всему тому, что ценит большинство людей, стремясь найти истину и делаться лучше, человек, думающий о смерти, живет жизнью, которая будет полезна не только здесь, но и в Аиде ("Горгий", 525а-526а). Суд над душой является своего рода психостазией, которая включает в себя разделение всего, что прожили, по двум признакам; все, что с нами происходит, мы психологически воспринимаем как единое, неделимое целое, как одну жизнь, хотя на самом деле она является смешением двух форм существования человека. Этим формам соответствуют две дороги, которые от распутья, где происходит суд над душой, ведут к двум областям иного мира. Распутье напоминает священную для пифагорейцев букву Y, символизирующую весы, на которых взвешивается душа. Одной из дорог, ведущих от распутья, соответствуют титанические деяния, а другой - дионисийские. Одна удаляет душу от Блага, другая приближает. Одна является дорогой Венеры земной, а другая Венеры небесной. Все, что происходит с душой, либо наносит ей раны, либо очищает и возвышает ее. В пифагорейской школе психостазия практиковалась ежедневно. Перед сном ученики оценивали прожитый день, отвечая на вопросы: "В чем согрешил сегодня?", "Что сделал?", "Что должного не исполнил?" Как говорит Платон, на душу надо смотреть глазами судей мира иного, и это значит вести внутренний диалог со своей совестью, не оправдывая и не обманывая себя. Лишь возвысившись над собой, мы обретаем это ясное видение, дающее ответ на вопрос: стали ли мы сегодняшние лучше нас вчерашних?

  • 4014. Учение Платона о душе
    Информация пополнение в коллекции 26.01.2012

    В «Федре» Платон сравнивает душу с крылатой колесницей. Если в случае богов и кони, и возничие благородного происхождения, то у смертных один из коней прекрасен, добр и послушен, а другой наделен противоположными качествами: он тяжел и тянется к земле. Совершая путешествие по небесному своду, души богов и души людей созерцают мир идей и истину, которая является амброзией, пропитанием души. В силу своего несовершенства человеческие души то поднимаются, то опускаются, и в конечном итоге их крылья ломаются и они входят в цикл перерождений. Те из них, которые видели больше, больше и помнят, им легче восстановить утраченную способность летать. Находясь в теле, душа посредством вещей чувственного мира, являющегося отражением мира идей, может вспомнить то, что раньше созерцала. Пребывание в чувственном мире имеет задачу восстановить те знания, которыми она обладала, а не превратить ее в своего узника. Говоря иначе, чувственный мир должен для души играть роль символа или знамения другой реальности, быть для нее посредником и мостом, который от видимого, известного ведет в невидимое, неизвестное.

  • 4015. Учение Платона о душе в контексте идеального государства
    Курсовой проект пополнение в коллекции 26.06.2010

    Платон родился в Афинах в 428 или 427 до н.э. и умер там же в возрасте 80 или 81 года. Настоящее имя Платона было Аристокл. Платон вырос в семье, члены которой традиционно готовились к государственной карьере, в обстановке, пропитанной идеалами греческой демократии. О важной роли в воспитании Платона традиций государственной службы свидетельствует он сам, повествуя о раннем периоде своей жизни. Это сообщение мы находим в VII письме, являющемся основным и наиболее надежным источником информации о жизни Платона. В нем он пишет, что с ранней молодости проникся глубочайшим интересом к политике. Этот интерес, определенным образом подогревался общением Платона со своим знаменитым учителем Сократом (взгляды и деятельность которого непосредственным образом воздействовали на формирование деятельности молодого философа), которое продолжалось около восьми лет.

  • 4016. Учение Платона о знании
    Информация пополнение в коллекции 12.01.2009

    Важнейшей наукой, которая может помочь на пути познания чистого бытия, является арифметика. Она «ведет человека к размышлению, то есть к тому, что мы с тобой ищем, но только никто не пользуется ею действительно как наукой, увлекающей нас к бытию» (Гос-во, 321). А с помощью рассуждения и размышления человек «пытается разобраться, об одном ли предмете или о двух разных предметах сообщает ей в том или ином случае ощущение» (Гос-во, 323). Таким образом, у человека заработает мышление то, что уже относится к области умопостигаемого, а не зримого. Далее долгий путь от становления к познанию истинного бытия человеку помогут пройти геометрия, астрономия («после плоскостей мы взялись за объемные тела, находящиеся в движении» (Гос-во, 328), и, наконец, музыка, ведь можно обнаружить «числа в воспринимаемых на слух созвучиях» (Гос-во, 331). Диалектика же «будет у нас подобной карнизу, венчающему все знания, и было бы неправильно ставить иное знание выше нее» (Гос-во, 335). Именно диалектический метод «отбрасывая предположения, подходит к первоначалу с целью его обосновать; он потихоньку высвобождает, словно из какой-то варварской грязи, зарывшийся туда взор нашей души и направляет его ввысь, пользуясь в качестве помощников и попутчиков теми искусствами, которые мы разобрали» (Гос-во, 334).

  • 4017. Учение Платона об идеальном государстве
    Информация пополнение в коллекции 09.12.2008

    Классическая точка зрения Платона, его социальный и политический аристократизм, восхищение обществом египетского типа с его кастовым слоем, с характерным для него трудным осуществлением перехода из одной касты в другую получили чрезвычайно яркое выражение в платоновском понимании справедливости. В этом понятии для Платона нет ничего уравнительного, сглаживающего или отрицающего различия классов. Менее всего Платон стремится к тому, чтобы уделить гражданам и классам граждан одинаковые права. Всеми силами он хочет оградить свое идеальное государство от смешения классов, от исполнения гражданами одного класса обязанностей и функций граждан другого класса. Он прямо характеризует справедливость как доблесть, не допускающую возможности подобного смешения. Наименьшей бедой, по его мнению, было бы смешение или совмещение различных специальностей внутри класса работников производительного труда: если, например, плотник станет делать работу сапожника, а сапожник - работу плотника или если кто-либо из них захочет делать и то, и другое. Но было бы хуже, просто гибельно для государства, если бы какой-то ремесленник или промышленник пожелал бы заняться воинским делом, а воин, неспособный и неподготовленный, посягнул бы на функцию управления, или если кто-нибудь захотел бы одновременно совершать все эти дела.

  • 4018. Учение Р. Декарта о методе
    Диссертация пополнение в коллекции 09.12.2008

    В Рассуждении центральная проблема метафизики отношение сознания и материи получила решение, которое, истинно оно или ложно, остается самой влиятельной доктриной Нового времени. В Рассуждении также рассмотрен вопрос о кровообращении; Декарт принимает теорию Уильяма Гарвея, но ошибочно заключает, что причиной сокращения сердца является теплота, которая концентрируется в сердце и по кровеносным сосудам сообщается всем частям тела, а также само движение крови. В Диоптрике он формулирует закон преломления света, объясняет, как функционируют нормальный глаз и глаз, имеющий дефекты, как действуют линзы, зрительные трубы (телескопы и микроскопы), и развивает теорию оптических поверхностей. Декарт формулирует идеи «волновой» теории света и делает попытку «векторного» анализа движения (свет, по Декарту, есть «стремление к движению»). Он развивает теорию сферической аберрации искажения изображения, вызванного сферической формой линзы, и указывает, каким образом ее можно исправить; объясняет, как установить световую силу телескопа, открывает принципы работы того, что в будущем назовут ирисовой диафрагмой, а также искателя для телескопа, гиперболической поверхности с определенным параметром для повышения яркости изображения (впоследствии названной «зеркалом Либеркюна»), конденсора (плоско-выпуклой линзы) и конструкций, позволявших осуществлять тонкие движения микроскопа. В следующем приложении, Метеорах, Декарт отвергает понятие теплоты как жидкости (т. н. «калорической» жидкости) и формулирует по сути кинетическую теорию теплоты; он также выдвигает идею специфической теплоты, согласно которой у каждого вещества своя мера получения и сохранения тепла, и предлагает формулировку закона соотношения объема и температуры газа (впоследствии названного законом Шарля). Декарт излагает первую современную теорию ветров, облаков и осадков; дает верное и детальное описание и объяснение явления радуги. В Геометрии он разрабатывает новую область математики аналитическую геометрию, соединяя ранее существовавшие раздельно дисциплины алгебры и геометрии и решая за счет этого проблемы той и другой области. Из его идей впоследствии возникает главное достижение математики Нового времени дифференциальное и интегральное исчисления, которые были изобретены Готфридом Лейбницем и Исааком Ньютоном и стали математической основой классической физики.

  • 4019. Учение Сократа, Платона, Аристотеля
    Информация пополнение в коллекции 11.07.2011

    Существует противоречие в том, что, с одной стороны, человек - мера всех вещей, а с другой стороны, моральные нормы универсальны. Сократ преодолевает его созданием своего метода. Сократ отличался от софистов тем, что не просто учил, т.е. передавал знания, а пользовался методом приведения людей к истине, благодаря которому каждый приходит к ней сам. Довести до сознания индивида дремлющее в нем знание призван был сократовский метод майовтики. Сократ считал, что спорить надо так, чтобы путем последовательных рациональных шагов мысли человек сам приходил к истине, поскольку истину нельзя внушить, а можно только самостоятельно открыть для себя. Основным в учении Сократа было то, что к благу, даваемому общезначимым знанием, каждый приходит, что называется, своим умом. Никакие внешние предписания не могут заставить человека вести себя хорошо, и в этом Сократ соглашался с Конфуцием. Человек сам должен понять, что надо поступать именно так, но ему нужно помочь «родить плод добродетели». Отвечая на обвинения, Сократ говорил, что никогда никого ничему не учил, а только не препятствовал другим задавать ему вопросы и задавал вопросы сам. Это и составляло суть того метода диалога и приведения к истине, который исповедовал Сократ.

  • 4020. Учение софистов
    Информация пополнение в коллекции 01.03.2011

    Софисты понимают добродетели не только как моральные свойства, а вообще как разнообразные достоинства человека: профессиональное мастерство, дар слова, умственные способности и т. п. все, что обеспечивает человеку уважение и успех. В моральную оценку проникает утилитаристский мотив: все, что приносит пользу и выгоду, является справедливым. Известно высказывание на этот счет софиста Антифонта (V в. до н.э.): «Справедливость заключается в том, чтобы не нарушать закона государства, в котором ты состоишь гражданином. Так человек будет извлекать для себя наибольше пользы из применения справедливости, если он в присутствии свидетелей станет соблюдать законы, высоко их чтя, оставаясь же наедине, без свидетелей, будет следовать законам природы. Ибо предписания законов произвольны (искусственны), веления же природы необходимы. Однако не только релятивизм определяет этику софистов. Вслед за Демокритом софисты скептически относятся к существованию богов, и первые проблему «зла в мире» используют для отрицания божественного вмешательства в людские дела.