Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 |

Глобализация уже сейчас приводит к переформатированию наций и национальных культур, и эта тенденция, судя по всему, будет лишь усиливаться. Со времени Великого переселения народов, перекроившего этническую карту Европы, мир не знал таких масштабных миграционных процессов. Причем, если бы они проходили на транснациональном, но внутрицивилизационном уровне, то оказывая влияние на этническую жизнь, миграции не подрывали бы целостность соответствующих локальных цивилизаций. Поскольку же ныне они приобретают общепланетарный масштаб (и это одно из следствий глобализации), возникают особого рода проблемы и риски.

Направлять ли усилия на выработку некоей общечеловеческой идентичности, которая бы легла в основу будущей всемирной цивилизации, или же отстаивать идентичность цивилизационную Западный человек, пожалуй, и стал бы склоняться к первому, но неожиданно для себя он обнаружил, что представители иных существующих цивилизаций видят мир иначе и далеко не все из них в восторге от лобщечеловеческих ценностей. Неприятным открытием для него стало то, что размывание цивилизационной идентичности в пользу идентичности общечеловеческой происходит преимущественно за счет его собственной цивилизации, в то время как другие общества сохраняют высокий уровень интегрированности и закрытости для чужаков.

Уже сейчас можно констатировать, что западная идентичность стала слишком аморфной, общей и абстрактной. Как горько иронизировал Рорти, западный человек утрачивает чувство самости, гордость за свою традицию, свою культуру, он становится настолько широко мыслящим, что его мозги уже выпадают наружу [222, р. 203].

Западные национальные государства все более лишаются свойств собственно государств [156, с. 55], в то время как противостоять Западу будут нации не столь рафинированные, но крепкие, традиционалистские, религиозные, - причем это противостояние уже переносится на территорию западных стран. Лишившись своего метафизического стержня, Запад может быть взорван изнутри носителями иных ценностных установок, иных цивилизаций.

В отличие от предыдущего, реализация этого сценария представляется нам вполне вероятной. Варваризация и, как следствие, культурная трансформация - судьба многих цивилизаций, это плата за успех. Но если в цивилизациях (империях) прошлого такой процесс мог длиться веками, что отчасти снимало напряжение и позволяло проводить ассимиляцию, то ныне скорость миграционных процессов возросла неимоверно, причем правительства стран Запада уже не могут (часто - и не хотят) их контролировать. Однако трансцивилизационные миграции ведут к серьезнейшим культурноисторическим последствиям. Патрик Бьюкенен констатирует:

Цивилизация, основанная на вере, а с нею культура и мораль отходят в прошлое и повсеместно заменяются новой верой, новой моралью, новой культурой и новой цивилизациейЕ Теперь, когда все западные империи погибли, Homo Occidentalis, освобожденный от цивилизаторского и христианизаторского бремени, наслаждается современными развлечениями, утрачивая при этом желание жить и нисколько не боясь приближающейся смерти. Наступают Усумерки ЗападаФ [26, с. 21-23].

Итак, для самого Запада его собственный проект глобализации может оказаться разрушительным ввиду того, что в условиях, когда конкуренция между духами различных народов (и, соответственно, выдвигаемых ими онтологическими проектами) уже не смягчается (в той мере, в какой это происходило ранее) национальными и цивилизационными границами, ему придется отстаивать свою размытую индивидуализмом идентичность перед лицом более сплоченных, внутренне интегрированных, и зачастую откровенно враждебно настроенных к нему коллективистских обществ. В этом ключе замечание Хейдена Уайта о том, что гибель цивилизаций более похожа на самоубийство, нежели на естественную смерть [233, р.

117], приобретает зловещее звучание.

Сценарий 3. Перезагрузка матрицы. Ранее уже шла речь о том, что наиболее эффективный способ выхода из цивилизационных кризисов заключается в перезагрузке матрицы (см. подраздел 3.4).

Действительно ли Запад нуждается в таком радикальном средстве Нам представляется, что если он желает сохранить себя в качестве цивилизации, ему придется в том или ином виде осуществить подобную трансформацию. Но как уже отмечалось, перезагрузка есть не создание принципиально новой матрицы, а обновление имеющейся, ибо при всех изменениях должна сохраняться цивилизационная самотождественность, самость, т.е. для Запада задачей является иное прочтении аутентичных кодов своей традиции, на основе чего можно будет откорректировать соответствующий онтологический проект.

Одним из вариантов перезагрузки матрицы для Запада может стать стратегия возвращения Бога. Поскольку секуляризированный разум демонстрирует свою неспособность справиться с кризисом культуры, вопрос о la revanche de Dieu (такое обозначение для религиозного возрождения предложил Жиль Кеппель [208]), или о десекуляризации мира (Джордж Вайгел [232, р. 27-29]) приобретает практическое значение. Это не означает усиления власти Церкви, внедрения религиозных норм во все сферы общественной жизни и т.д. Мы не думаем, что на Западе возможен серьезный всплеск фундаментализма, подобный тому, какой наблюдается ныне в исламском мире. Вопрос может стоять о переоткрытии ценностей, но уже не как человеческих творений (Ницше), а как принципов, обладающих сакральным авторитетом.

Питирим Сорокин, размышляя в своем opus magnum о судьбе западной цивилизации, также обращался к этой теме, предсказывая неизбежный кризис чувственной культуры. Какими последствиями грозит этот кризис Здесь американский социолог оказывается умеренным оптимистом. Он прогнозировал, что за кризисом последует катарсис, затем - харизма и воскресение. Кризискатарсис-харизма-воскресение - это способ, посредством которого была преодолена большая часть предыдущих великих кризисов [143, с. 810]. В отличие от Шпенглера, Сорокин не считал цивилизацию Запада обреченной, хотя и допускал, что силы умирающего чувственного порядка могут развязать новую мировую войну, Это слово в Социальной и культурной динамике употребляется в значении благодать.

которая положит конец творческому прогрессу человечества или, по крайней мере, сильно его затормозит. И все же он верил, что через очищение трагедией, страданием и распятием люди Запада вернутся к универсальным и абсолютным ценностям: Впереди у нас - тернистый путь dies irae. Но в конце его смутно вырисовываются величественные вершины новой идеациональной или идеалистической культуры, по-своему столь же великой, как и чувственная культура в пору расцвета ее творческого гения. Таким образом, творческая миссия западного общества и его культуры будет продолжена, и великая социокультурная мистерия увенчается новой победой [143, с. 811].

Проблема выживания Запада имеет еще один аспект. В предыдущем подразделе мы указали, на необходимость формирования глобального аксиологического пространства, которое не приводя к формированию общечеловеческой идентичности или планетарной цивилизации, позволит взаимодействовать между собой представителям разных типов мышления. Поскольку проект глобализации выдвинул Запад, он, в некотором смысле, оказался его заложником. Стало быть, именно на нем лежит основная ответственность за выработку соответствующей системы ценностей.

Существующие ныне международные организации эту миссию выполнить не могут (они решают узко политические или экономические вопросы), а западные формы коммуникации не обладают аксиологической составляющей (поэтому легко используются противниками Запада для борьбы с ним и его ценностями). Стало быть, проблему поиска путей собственного возрождения (лперезагрузку) Западу придется увязать с лидеологическим обеспечением проекта глобализации, формулируя и навязывая миру онтологически значимые ценности. Если он это сделать не сможет - это сделают другие.

Кризис и связанная с ним трансформация не только разрушают прежнее качество, но и предоставляют массу новых возможностей, нереальных при иной ситуации. Если кризис нельзя предотвратить, стоит задуматься над тем, чтобы использовать его с максимальной эффективностью. Время, ставшее главным фактором развития, играет против Запада. Если соответствующая метафизическая стратегия не будет разработана и реализована в ближайшие десятилетия, Запад, заняв почетное место в Пантеоне духа, сойдет с арены мировой истории, подтвердив тем самым мрачные прогнозы мыслителей шпенглеровской закалки, - причем этот уход будет иметь совершенно непредсказуемые последствия для всего человечества.

По какому же пути пойдет история Запада, какой из рассмотренных сценариев будет реализован В данном исследовании мы неоднократно подчеркивали, что будущее не является предопределенным, что можно преодолеть даже самую негативную тенденцию. Из трех рассмотренных сценариев будущего наиболее конструктивным нам представляется третий, но вовсе не факт, что именно он и сработает. Более того, как уже было сказано, это лишь крайние сценарии, а в реальности может быть реализован какой-то лусредненный или даже вообще здесь не предусмотренный.

Нет простых путей выхода из кризиса (здесь затронуты лишь некоторые его аспекты), с которым столкнулся современный Запад (а поскольку он пока объективно лидирует на нынешнем этапе всемирной истории - то и все человечество). Глубинные причины кризиса лежат в метафизической плоскости, поэтому для определения возможных путей обновления следует искать метафизические же инструменты.

Можно управлять страной от имени ее народа, можно заключать сделки от имени доверителя, но нельзя за другого пережить катарсис.

Эти вопросы не решаются на саммитах, они не требуют проектной документации и инвестиций. Все, что касается принятия конкретных решений представителями соответствующих целевых аудиторий, понадобится позже, во втором акте. Начало очищения - катарсис - может осуществиться только вследствие внутренней работы духа, его метафизического выбора; последний касается всех, и в то же время, это личное дело каждого.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ Мы поставили проблему изменчивости первых начал и высших причин сущего, - проблему, которая может стать центральной для постнеклассической метафизики, а соответствующая онтологическая установка - ее отличительной особенностью. Но дело не ограничивается этим. Как для классической, так и для неклассической версий метафизики характерно представление о том, что первые начала едины для всего сущего. Однако как построить модель сущего-как-такового, как свести все его уровни к лодному знаменателю Классическая метафизика исходит из признания приоритета внешней по отношению к человеку реальности, неклассическая же - смещает акценты в сторону человеческого существования. Постнеклассическая метафизика должна исходить из того, что мир онтологически многогранен, поэтому разговор о первых началах сущего следует перевести в формат исследования их конкретной определенности, отказавшись от построения универсальных онтологий.

Постижение первых начал сущего-как-истории (листорического бытия) берет на себя метафизика истории, постнеклассическая версия которой представлена в данной работе. Нами было показано, что первыми началами истории есть дух, формируемая им культурно-историческая матрица и выдвигаемый им метафизический проект организации бытия (онтологический проект), причем эти начала изменчивы и взаимообусловлены. В этом аспекте и обсуждается вопрос о времени как о пределах власти Кроноса. Как оказалось, эта власть поистине всеобъемлюща, поскольку распространяется она не только на феноменальный уровень истории, но и на ее первые начала и высшие причины.

Источник власти времени - в шероховатости бытия, в зазоре между сущим и должным. Ошибка в шестнадцатом знаке после запятой как раз и имеет своим следствием утверждение времени не просто как формального условия сущего-как-длительности, но и в качестве конструктивного онтологического фактора. Однако эта лошибка также лответственна за появление свободы, в антропной плоскости представленной свободой воли. Поэтому власть Кроноса, будучи всеобъемлющей, не является все же абсолютной.

В статусе абсолютной эта власть может вос-приниматься лишь слабым и несамостоятельным духом, еще не вышедшим из царства природной каузальности и не пришедшим к необходимости выстраивания своего уникального мира, своей вселенной смыслов и, стало быть, еще не за-явившего себя как деятельного исторического субъекта. Дух, рискнувший выдвинуть собственный метафизический проект организации бытия и прилагающий усилия к его фактическому осуществлению, тем самым манифестирует свой суверенитет по отношению к империи Кроноса. Но чем более серьезными становятся его намерения, чем более последовательно он претворяет их в жизнь, тем бльшим становится давление на него со стороны времени, что находит выражение в ускорении социальных (в частности - культурно-исторических) процессов. Освобождение духа от власти Кроноса через субстанциализацию своих достижений, превосходящих сиюминутность hic et nunc присутствия (закрепляющихся, таким образом, во времени), приводит к усилению его (духа) суверенитета в собственной антропогенной вселенной. Чем более самосознательным становится дух, тем иллюзорней оказывается власть Кроноса как чего-то высшего, предлежащего, чуждого и безразличного. Время мира, предстающее уже историческим временем, с неизбежностью приобретает антропный характер, постепенно превращаясь, вследствие процесса всемирноисторического развертывания духа, в форму инобытия последнего.

Pages:     | 1 |   ...   | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 |    Книги по разным темам