Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 41 |

Ирвин Д. Ялом

ЕЧЕНИЕ ОТ ЛЮБВИ

и другие психотерапевтическиеновеллы

Перевод с английского А.Б.Фенько

Irvin D.Yalom

LOVE`S EXECUTIONER

and Other Tales of Psychotherapy

Библиотека психологии ипсихотерапии

Выпуск 21

Москва

Независимая фирма УКлассФ

Ялом И.Д. Лечение от любви и другиепсихотерапевтические новеллы/Пер. с англ. А.Б.Фенько. - М.: Независимая фирмаКласс

Автор книги - известный американскийпсихотерапевт, один из наиболее ярких представителейэкзистенциально-гуманистического направления, автор фундаментальных иобстоятельных трудов по групповой и экзистенциальной психотерапии. Но в этойкниге Ирвин Ялом выступает в качестве опытного практика, решившего поделиться считателями наиболее интересными историями своих пациентов.

Несомненный литературный дар, искренность имужество автора, с готовностью раскрывающего перед читателем не только секретылпрофессиональной кухни, но и свои личные просчеты и слабости, превращаеткаждую из рассказанных в книге новелл в захватывающее чтение не только дляпрофессионалов, но и для самого широкого читателя, - ведь проблемы, скоторыми сталкиваются пациенты доктора Ялома актуальны абсолютно для всех: больутраты, неизбежность старения и смерти, горечь отвергнутой любви, страхсвободы.

ISBN 5-86375-65-0 (РФ)

Публикуется с разрешения издательствалHarper Collins Publishersпри посредничестве литературного агентства Мэтлок.

© Irvin D.Yalom

© Независимаяфирма Класс

© А.Б.Фенько,перевод на русский язык, предисловие

Исключительное право публикации на русскомязыке принадлежит издательству УНезависимая фирма УКлассФ. Выпуск произведенияили его фрагментов без разрешения издательства считается противоправным ипреследуется по закону.

АВТОПОРТРЕТ В ЖАНРЕ

ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО ТРИЛЛЕРА

(заметки переводчика)

"Во всем у нас привыкли видеть рожусочинителя".

Н.В.Гоголь

юбой перевод предполагает диалог с автором,установление личного контакта, позволяющего переводчику "войти в образ",уловить интонацию, "вжиться" в авторский стиль. В данном случае сделать этобыло непросто: образ автора постоянно ускользал, двоился, и, боюсь, так иостался до конца не разгаданным.

Все, что мне было известно об авторе книги доначала работы, ограничивалось краткой биографической справкой: знаменитыйамериканский психотерапевт, автор фундаментальных руководств по групповой иэкзистенциальной терапии, профессор Стэнфордского университета.

Естественно было ожидать от текста некоторойдоли академичности. И вдруг...

ихо закрученный сюжет, который держит внапряжении до последней страницы, колоссальный накал страстей, весьмаоткровенные авторские признания, граничащие с эксгибиционизмом, "крепкие"словечки, бурные сцены и эффектные концовки, - каждая из десяти новелл изложенакак крутой американский боевик, а сам Ирвин Ялом - автор и одновременно главныйгерой повествования - предстает со страниц книги этаким суперменом, - правда,суперменом, который способен отнестись к себе с некоторой долей иронии.

В оригинале книга называется "Палач любви"("Love`s Executioner"). Под"палачом" И.Ялом подразумевает самого себя, название же обещает читателю то лииндийскую мелодраму, то ли психологический триллер, то ли кровавый боевик, - ана деле оказывается пародией на все эти жанры, приправленной научно-популярнымгарниром.

Ялом намеренно создает несколько утрированныйобраз психотерапевта-супермена и тут же над ним иронизирует, дразня читателя ивовлекая его в сложную игру разоблачений и умолчаний, откровенности ипритворства.

Поначалу эта откровенность кажетсяголовокружительно смелой, почти шокирующей и не всегда оправданной. Ну кто,спрашивается, заставляет стэнфордского профессора признаваться в сексуальномвлечении к пациентке или в отвращении к своей матери Но потом начинаешьпонимать, что каждое его "признание" тщательно выверено и точно дозировано, ипри этом сделано в определенных дидактических целях.

Ялом, помимо всего прочего, университетскийпреподаватель, педагог. И эта книга - отчасти пособие для студентов, изучающихпсихотерапию. А что может быть более убедительным подтверждением теорий иправил, чем ссылка на собственный опыт Даже если бы с ним не случилось все то,что он описал, это следовало бы выдумать для иллюстрации его теоретическихположений. Впрочем, кто поручится, что он именно так и не сделал

Если автор предстает со страниц книги этакимпародийным суперменом, то сама психотерапия напоминает захватывающееприключение, полное опасностей, тайн и напряженной борьбы. Несмотря на своипостоянно подчеркиваемые экзистенциалистские убеждения, в своем отношении кпсихотерапевтическому процессу Ялом остается психоаналитиком: как и для Фрейда,психотерапия для него - детективное расследование, разгадывание загадки,упорный поиск истины. Только это уже не истина прошлого - инфантильнойсексуальности, Эдипова комплекса и детских травм, - а истина "четырехданностей" человеческого существования: одиночества, неизбежной смерти,экзистенциальной свободы и бессмысленности жизни. И на пути к этой истинепсихотерапевту-детективу приходится преодолевать многочисленные трудности:сопротивление пациентов, их страх и лень, их примитивные бессознательныеаффекты, ну и, разумеется, свои собственные - те, что на языке специалистовименуются контрпереносом, а на языке обычных людей - вожделением, отвращением,скукой, раздражением, - то есть те самые чувства, которые обычные люди время отвремени испытывают друг к другу и которые психотерапевт призван в себеизживать.

Странное дело: автор вроде бы ничего неприукрашивает, наоборот, открыто демонстрирует всю психотерапевтическую "кухню"с ее порой неприглядными деталями. И, тем не менее, описываемая им работапсихотерапевта кажется страшно увлекательным занятием: борьба с собственнойскукой или неприязнью к нудной и злобной клиентке выглядит захватывающей, какподвиги Геракла или похождения Индианы Джонса. Романтические юноши и девушкипосле чтения этой книги должны валом повалить в психотерапевты, как в своевремя, после фильмов о Чкалове и Челюскине - в летчики и полярники.

Так рассказать о психотерапии может толькотот, кто по-настоящему влюблен в эту профессию. И это, пожалуй, единственное,что можно утверждать наверняка об этом постоянно ускользающем от пониманиячеловеке: он искренне предан своему делу, хотя, признаваясь во всех мыслимыхгрехах и слабостях (включая даже смешные), он нигде открыто не признается всвоей любви к психотерапии.

Отсутствие этого главного признания - нетолько еще одно доказательство литературного вкуса автора (вся книга, по сути,и есть признание - так зачем его дублировать), но и какая-то новая грань егообраза. Может быть, никакой он не супермен-детектив, не самоуверенныйэксгибиционист и не "палач любви", а совсем наоборот - ее молчаливый ипреданный рыцарь

Анна Фенько

Моей семье:

моей жене Мэрилин

и моим детям: Еве,

Рейду, Виктору и Бену

БЛАГОДАРНОСТИ

Больше половины этой книги было написано вовремя годичного отпуска, который я провел в путешествиях. Я благодарен многимлюдям и организациям, которые заботились обо мне и облегчили мне работу надкнигой: Гуманитарному Центру Стэнфордского университета, Исследовательскомуцентру Белладжио Рокфеллеровского фонда, докторам Микико и ЦунехитоХасагава - в Токио и на Гавайях, кафе "Мальвина" в Сан-Франциско,программе поддержки научного творчества Бенингтонского института.

Я благодарен моей жене Мэрилин (моему самомустрогому критику и верному помощнику), редактору издательства "Basic books"Фоби Хосс, подготовившей к публикации эту и предыдущие мои книги, вышедшие вэтом издательстве, и редактору моего проекта в "Basic books" Линде Кэрбон.Спасибо также многим и многим моим коллегам и друзьям, которые не удирали совсех ног, видя, как я приближаюсь к ним с очередным рассказом в руках, авысказывали мне свою критику и выражали поддержку или утешение.

Путь к этой книге был долгим, и по дороге я,конечно, растерял многие имена. Но вот часть из них: Пэт Баумгарднер, ХеленБлау, Мишель Картер, Изабель Дэвис, Стэнли Элкин, Джон Фелстинер, АльбертДжерард, Маклин Джерард, Рутелин Джоселон, Херант Катчадориан, СтинаХатчадориан, Маргерита Ладерберг, Джон Леруа, Мортон Либерман, Ди Лум, К.Лум,Мэри Джейн Моффат, Нэн Робинсон, моя сестра Джин Роуз, Гена Соренсен, ДэвидШпигель, Винфрид Вайс, мой сын Бенджамин Ялом, студенты - врачи и психологи -выпускники Стэнфорда 1988 года, мой секретарь Би Митчелл, в течение десяти летпечатавшая мои клинические заметки и идеи, из которых выросли эти рассказы. Янеизменно благодарен Стэнфордскому университету за оказываемую мне поддержку,академическую свободу и за создаваемую им интеллектуальную атмосферу, котораятак необходима для моей работы.

Я в большом долгу перед десятью пациентами,которые стали украшением этих страниц. Все они прочли свои истории (заисключением одного, умершего еще до окончания моей работы) и дали согласие напубликацию. Каждый из них проверил и одобрил изменения, сделанные мной длясохранения анонимности, многие оказали редакторскую помощь, один из пациентов(Дэйв) подсказал мне название своей истории. Некоторые пациенты отметили, чтоизменения были слишком существенными, и настояли на том, чтобы я был болееточен. Двое были недовольны моим излишним саморазоблачением и некоторымилитературными вольностями, но, тем не менее, дали свое согласие и благословениев надежде на то, что их история может быть полезной для терапевтов и/илипациентов. Всем им я глубоко благодарен.

Все истории в этой книге реальные, но я былвынужден многое изменить в них, чтобы сохранить анонимность пациентов. Я частоприбегал к символически равнозначным заменам в отношении личностных черт ижизненных обстоятельств пациента; иногда я переносил на героя черты другогопациента. Диалоги часто вымышлены, а мои размышления добавлены задним числом. Яуверен, что читатели, которые подумают, что узнали кого-то из десяти героевкниги, обязательно ошибутся.

ПРОЛОГ

Представьте себе такую сцену: три или четыресотни человек, не знакомых друг с другом, разбиваются на пары и задают другдругу один-единственный вопрос: "Чего ты хочешь" - повторяя его снова иснова.

Что может быть проще Один невинный вопрос иответ на него. И, тем не менее, раз за разом я наблюдал, как это групповоеупражнение вызывает неожиданно сильные чувства. Временами комната простосодрогается от эмоций. Мужчины и женщины - а это вовсе не отчаявшиеся инесчастные, а благополучные, уверенные в себе, хорошо одетые люди, которыевыглядят удачливыми и преуспевающими, - бывают потрясены до глубины души. Ониобращаются к тем, кого навсегда потеряли - умершим или бросившим их родителям,супругам, детям, друзьям: "Я хочу увидеть тебя снова"; "Я хочу, чтобы ты любилменя"; "Я хочу, чтобы ты знал, как я люблю тебя и как раскаиваюсь в том, чтоникогда не говорил тебе об этом"; "Я хочу, чтобы ты вернулся, - я так одинок!";"Я хочу иметь детство, которого у меня никогда не было"; "Я хочу снова статьмолодым и здоровым. Я хочу, чтобы меня любили и уважали. Я хочу, чтобы мояжизнь имела смысл. Я хочу чего-то добиться. Я хочу быть важным и значительным,чтобы обо мне помнили".

Так много желаний. Так много тоски. И такмного боли, обычно поверхностной, и лишь минутами по-настоящему глубокой. Больсудьбы. Боль существования. Боль, которая всегда с нами, которая постояннопрячется за поверхностью жизни и которую так легко ощутить. Множество событий:простое групповое упражнение, несколько минут глубокого размышления,произведение искусства, проповедь, личностный кризис или утрата - всенапоминает нам о том, что наши самые сокровенные желания никогда не исполнятся:желание быть молодым, остановить старость, вернуть ушедших, мечты о вечнойлюбви, абсолютной безопасности, неуязвимости, славе, о самомбессмертии.

И вот когда эти недостижимые желания начинаютуправлять нашей жизнью, мы обращаемся за помощью к семье, друзьям, религии, аиногда - к психотерапевтам.

В этой книге рассказаны истории десятипациентов, обратившихся к психотерапии и в процессе лечения столкнувшихся сболью существования. Но пришли они ко мне вовсе не по этой причине: все десятьпациентов страдали от обычных повседневных проблем: одиночества, презрения ксебе, головных болей, импотенции, сексуальных отклонений, лишнего веса,перенапряжения, горя, безответной любви, колебаний настроения, депрессии. Новсякий раз (и каждый раз по-новому) в процессе терапии обнаруживались глубинныекорни этих повседневных проблем - корни, уходящие вниз, к самому основаниюопыта.

"Я хочу! Я хочу!" - слышится на протяжениивсех этих историй. Одна пациентка восклицала: "Я хочу вернуть свою горячолюбимую умершую дочь!" - и в то же время отталкивала от себя двоих живыхсыновей. Другой утверждал: "Я хочу переспать со всеми женщинами, которых вижу!"- в то время, как раковая опухоль расползалась по всем участкам его тела.Третий мечтал: "Я хочу иметь родителей, детство, которого у меня никогда небыло", - а сам в это время мучился из-за трех писем, которые никак не решалсявскрыть. Еще одна пациентка заявляла: "Я хочу быть вечно молодой", - а самабыла пожилой женщиной, которая не могла отказаться от навязчивой любви кчеловеку моложе ее на 35 лет.

Я уверен, что основным предметом психотерапиивсегда бывает эта боль существования, а вовсе не подавленные инстинктивныевлечения и не полузабытые останки прошлых личных трагедий, как обычносчитается. В своей работе с каждым из этих десяти пациентов я придерживалсяосновного клинического убеждения, на котором строится вся моя техника. На мойвзгляд, первичная тревога вызвана попытками человека, сознательными илибессознательными, справиться с жестокими фактами жизни, с "данностями"существования.*

1

Я обнаружил, что для психотерапии имеютособое значение четыре данности: неизбежность смерти каждого из нас и тех, когомы любим; свобода сделать нашу жизнь такой, какой мы хотим; нашеэкзистенциальное одиночество; и, наконец, отсутствие какого-либо безусловного исамоочевидного смысла жизни. Какими бы мрачными ни казались эти данности, онисодержат в себе семена мудрости и искупления. Я надеюсь, что мне удалосьпоказать в этих десяти психотерапевтических новеллах, что можно противостоятьжестоким фактам существования и использовать их энергию в целях личностногоизменения и роста.

Из всех этих жизненных фактов наиболееочевидным, наиболее интуитивно ясным является факт смерти. Еще в детстве,гораздо раньше, чем обычно думают, мы узнаем, что смерть придет, что онанеизбежна. Несмотря на это, по словам Спинозы, "все стремится сохраниться всвоем собственном бытии". В самой основе человека лежит конфликт между желаниемпродолжать жить и осознанием неизбежности смерти.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 |   ...   | 41 |    Книги по разным темам