Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |   ...   | 42 |

Ну хорошо, о группах самих по себе сказаноуже достаточно. Теперь я хочу поговорить о терапии новых решений. Терапия новыхрешенийа— это непросто принятие какого-то другого решения. Это процесс, в котором мы помогаемклиенту погрузиться в состояние УРебенкаФ. В этом состоянии он снова проживаетсцену из прошлого, при этом стараясь повести себя в этой сцене иначе. Например,я вспоминаю, как в детстве меня послали купить бутылку молока в бакалейнуюлавку на углу. Мне около пяти лет. Уже на обратном пути я роняю проклятуюбутыль и она разлетается вдребезги. Молоко разливается по всему тротуару. Явижу это и боюсь идти домой, где получу нагоняй. Я вижу лошадь, везущую повозкусо льдом, чувствую запах пеньки, специй и кофе из доков поблизости. И вспоминаявсе это, я нахожусь на той самой улице. Я могу чувствовать запах этого проклятогокофе прямо сейчас, когда говорю с вами и нахожусь в состоянииУРебенкаФ.

УРазве это не просто трансФа— спрашивают меня. Я не знаю,транс это или нет; все, что я знаюа— в этом состоянии и я, и другиелюди вспоминаем и переживаем эпизоды прошлого так, как если бы были в них в товремя, но одновременно ясно осознаем действительность, окружающую нас сейчас. Сгодами я понял, что нам нет нужды возвращать прошлое, чтобы принять новоерешение; все, что нам нужноа— это с помощью юмора, переживания гештальта, преувеличения,повторения или множества различных других техник войти в состояниеУРебенкаФ.

Способ погружения в состояние Ребенка вболее ранних эпизодах жизни напоминает некоторые методы гипнотерапии. Мыстимулируем погружение клиента в то, что Джефф Зейг называет бессознательное. Я понимаюбессознательное иначе, чем Фрейд. Я считаю, что оно хотя и недоступно непосредственно,вполне достижимо с помощью определенных методов, помимо свободных ассоциаций.Это то, что вытеснено настолько, что его нельзя сразу осознать. Есть многоспособов добраться до бессознательного; один из ниха— использование ключевых моментов.Например, клиент обратился к терапевту, чтобы наладить свои отношения сженщинами: как правило, у него всегда находились причины злиться на них и, темсамым, отдаляться от них. В ходе трансакций между двумя другими пациентами онстал сердиться. Я спросил его:

— Что Высейчас чувствуете

— Ну, ячувствую раздражение.

— КакиеВаши мысли вызвали это раздражение

— Онговорил о том, как умерла его мать, а я вдруг подумал о своейматери.

— Что Вымысленно говорили себе о своей матери

— Мне еене хватает.

— Что ещеВы говорите о ней

— Она былапросто замечательной женщиной, очень много занималась мной, но потом покинуламеня.

— Как этослучилось

— У неепоявился мой брат.

— Чтопроисходит после того, как Ваша мать покинула Вас, а Вы скучаете о ней исердитесь

— Ячувствую, что у меня вообще больше никогда не будет матери, что она больше меняне любит.

Таким образом, мы стимулируем память,создавая достаточно ключевых моментов, чтобы помочь нейронам замкнуть синапсы.Мы обходим сопротивление, адресуясь прямо к магистральным цепям нейронов,возвращая клиенту его же собственные слова. Он следует за нами, нейронныецепиа—Ущелк-щелк-щелкФа—замыкаются, и клиент вспоминает событие. Кстати, мы никогда не спрашиваем онаиболее ранних эпизодах, поскольку большинство людей не могут сразу вспомнить,что это были за случаи; мы ищем покрывающие воспоминания, что не менееважно.

Все время в ходе работы мы помогаем людямпонять, что они сами отвечают за себя, за свои мысли, чувства, поведение и засвое тело. Пока они не признают собственную автономность, они никак не смогутпринять действительно новое и правильное решение. Поэтому мы все время говорими повторяем, что каждый из нас автономена— даже тогда, когда мы ощущаемсебя жертвами.

Мне очень хочется кратко рассказать онекоторых из проведенных исследований. Первоеа— это работа Ялома и соавторов(1972) в книге УГруппы встреча— первые фактыФ, в которойописаны почти тридцать часов моей терапии. Джон Макнил защитил свою докторскую диссертацию,исследовав материалы одного из марафонов выходных дней, проведенных Мэри имной. Эллин Бадер защитила диссертацию на основе изучения результатов терапииновых решений, проведенной с одной семьей на группе, которой руководилиМаклендон и Кадис.

итература

Berne, E., (1961) Transactional analysis in psychotherapy.New York: Grove Press.

Yalom, I., Lieberman, M. & Miles, M.(1982). Encounter groupsа— first facts. New York: Basic Books.

Выступление Вирджинии Сатир

Как и Боб, я все время живу с чувствомбольшой благодарностиа— благодарности за то, как сложилась моя жизнь. Мне выпала честь ивозможность быть знакомой и работать вместе с большинством из тех людей, кто с1900 годов начал новые направления в психотерапии. В этом году мне исполнится70 лет. Начала я работать в 19 лет, получив свой первый диплом, но лишь впоследние годы я решила, что знаю, чем буду заниматься, когда вырасту. А этозначит, что я, по-моему, открыла для себя такую жизнь, о которой прежде никогдане знала.

Когда Боб говорил, я думала о том, какмного всего необыкновенного получило человечество с начала этого века благодарямыслям, энергии и видению множества людей. И я сама тоже была в чем-то этомупричастна. Когда-то все, что я умелаа— это работать с пациентом один наодин, и это я умела хорошо. Чем дольше я работала, тем больше убеждалась, что вэтой работе сокрыто множество новых возможностей. Потом я научилась работать спарами. Когда я научилась этому хорошо, то смогла увидеть то, что раньше, вмоей индивидуальной работе с пациентом, проходило мимо меня, а я об этом незнала. Я не могу предугадать заранее, что мне еще придется узнать. О многомначинаешь узнавать лишь тогда, когда оно уже происходит.

Ну так вот, научившись работать с парами,я подумала, что есть еще много всего другого. И хотя я могла честно признатьсясебе, что работала хорошо, что-то во мне требовало дальнейшего роста. Тогда яначала работать с семьями. В каком-то смысле все это происходило случайно.Начав работать с семьями, я поняла еще что-то из того, чего мне не хваталораньше. И тогда я сказала: УИнтересно, что же еще я буду потом видеть иначеФОтвета на этот вопрос не было.

Потом, договариваясь с кем-то изпациентов, я ошиблась и назначила на одно и то же время встречу сразу двоим. Выпонимаете, что этого нельзя делать с семьями. Тем не менее, я решилапопробовать свести их вместе. Так и поступила. А потом к ним прибавились ещеновые пациенты, и их число росло до 20. А потом я сказала себе: УБожемилостивый, как много можно здесь сделатьФ.

Тогда я занялась тем, что вспоминаю сбольшим удовольствием. Вообще я крайне осторожно оцениваю прошлое, прежде чемрешать, что в нем хорошо, а что плохо. Что я делалаа— я выстраивала свой способвоспринимать людей с самых разных позицийа— без категорий УхорошоФ илиУплохоФ, а просто по тому, как они себя проявляют. Тогда я увидела и другуюсторону этого: что терапевт или обращается с пациентом в УотеческойФ манере,являющейся мягкой формой недоброжелательного доминирования, или он являетсяистинным помощником. А потом я осознала, что любая трансакция, напоминавшаяпрежнее родительское доминированиеа— неважно, делала ли я это дляблага пациента, или для того, чтобы осадить его, поставить наместо,а— не моглавыполнить задач, стоящих перед психотерапией: обогатить человека новымивозможностями, придать ему новые силы.

Оглядываясь назад, на все, чем язанималась, я поняла, что, хорошо или плохо, медленно или быстро, но япродвигалась к фасилитаторской модели психотерапии. Я увидела, что у менясложилось представление, не описанное еще ни в одной из книг: что люди ужеобладают всем, что им необходимо. Весь вопрос, как к этому подобраться. Тогда яначала осознавать, что не имею никакого представления о том, как это сделать,но решила, что все равно буду пробовать и посмотрю, что получится. Затем ястала понимать, что кому бы из моих пациентов ни приходилось испытыватьтрудности преодоления (я различаю просто трудности и трудности преодоления,потому что просто трудности есть у каждого из нас), оказывается, основа этихтрудностейа— старыеустановки, полученные в прошлом и закрепившиеся, потому что в то время казалисьжизненно необходимыми, защищавшими жизнь. Это те самые установки, о которых выговорите как о старых решениях, которые необходимо изменить.

Все людиа— я, вы, любой из наса— входят в этот мир беспомощными.Поэтому все то, чему мы учимся, как первые впечатления, входят в нашу плоть икровь. Какую бы внутреннюю борьбу или преодоление мне ни приходилось видеть вчеловеке, было ли это связано с убийством, попыткой убийства, насилием илипросто сильной тревогой, я смотрю на то, чему этот человек научился, что он,как говорил Боб, держит и хранит в себе,а— потому что именно это не даетему использовать другие части самого себя и другие возможности своейличности.

Я разработала метод, который называетсяреконструкцией семьи; он направлен на выделение таких вещей и работу с ними. Ия думаю, это имеет отношение к тому же, о чем говорил Джефф Зейг: как вы внутрисебя начинаете открывать какую-то перспективу, которая позволяет шагнуть запределы своего нынешнего состояния. Это очень трудно, ведь наша реальность восновном такова, какой мы сами ее создали. Таким образом, оченьважноа— и я думаю,Боб и Мэри Гулдинг с этим прекрасно справилисьа— найти способность подняться иделать что-то: как Эдгар Митчел, космонавт, когда он парил над Землей и могзаслонить ее одним своим пальцем. Этим он ничего на Земле не обесценил, потомучто мог стоять на ее поверхности и вспоминать деревья и все остальное. Но всеже момент, когда он мог всю Землю заслонить одним пальцема— это момент, когда он началверить в существование новых возможностей.

Терапевтам тоже иногда нужны другие люди.Мне они нужны для того, чтобы помочь видеть ту реальность, которой я не вижу неот недостатка сообразительности, а просто потому, что мы все ограничены в том,что можем увидеть сами. И это очень важно.

Кстати, хочу сказать, что Бил Нэррон, скоторым мы долго учились вместе, выпустил книгу под названием УДолгий деньпутешествия к светуФ; в этой книге говорится в основном о наших детскихустановках, о том, как они уродуют нас, неожиданно проявляясь в нашей нынешнейреальности, и о том, как мы можем их изменить. Это теорияреконструкции.

И я хочу подчеркнуть, что для меня крайневажны все такие люди, как Фриц Перлз, Эрик Берн, Роберто Ассаджиоли, АлександрЛоуэн и другие, не боявшиеся заниматься чем-то новым. Мне посчастливилось житьс ними в одно время, знать этих людей и общаться с ними, понимая, что все мывместе занимаемся чем-то таким, что повлияет на новое поколение, так как этобыло новое осознание людей. Для меня огромная радость общаться с БобомГулдингом (в его выступлении был восхитительный момент, который мне оченьнравится: что можно быть сумасшедшим и не стыдиться этого)а— этот человек способен двигатьсявперед. И эта конференцияа— тоже большая радость, и все потому же: здесь люди не говорят другдругу: УПонимаешь, я уже все знаю, малышФ. Но я думаю, основное из всего того,что говорили Боб и Мэри, это вот что. Во-первых, мы уважаем и ценим людей, скоторыми работаем, когда уважаем и ценим самих себя; во-вторых, я вновьубедилась в верности одного моего старого высказывания, которое я люблюповторять: УЕсли мое настоящее озаряется прошлыма— ура! Если же прошлое оскверняетнастоящееа— давайтепосмотрим, что можно сделать, и освободим меняФ.

Вопросы и ответы

Вопрос: Япродолжаю слышать снова и снова о важности ценностей. Из того, что Вы говорилио душевном здоровье, я понял, что Вы говорите о ценностях в более широкомсмысле, чем я слышал до сих пор. Если мы все согласимся, что отношения слюдьмиа— это частьтерапии, то, по-видимому, ценности, которые вы включаете в этиотношения,а— еенаиважнейшая часть. Я считаю, что одно из обычных упущений в подготовкепсихотерапевтова— этоотсутствие обращения к этим ценностям и к тому, как они побуждают нас бытьболее творческими или оставаться в контакте с клиентом. Не могли бы Вырассказать немного о том, как работаете с этими проблемами

Р. Гулдинг: То,что мы здесь,а— эточасть нашей работы с этими проблемами. Появляться перед всем миром и говоритьто, что мы должны сказать; учить так, как мы учим у себя дома, со всеми нашимиУсокровищамиФ: флажками и плакатами, призывами к свободе и антивоеннымилозунгами, индейской посудой, всем тем, что мы делаем,а— все это часть нашей жизни. Обовсем этом мы немного писали в наших работах. Хочешь что-то добавить, Мэри Отом, какие мы приверженцы моногамии, о том, что, на наш взгляд, всякаянесвобода уводит человека от моногамии, от семьи, и что тогда этоа— прямая противоположностьпсихическому здоровью. Мы открыто говорим об этом многие годы, и я считаю, чтото, чем мы занимаемся и кто мы есть, проявляется не только в кабинетепсихотерапевта, а во всей нашей жизни. Так мы реализуем нашу модельпсихотерапии.

М. Гулдинг: Яочень активно участвую в работе Международной ассоциации трансактногоанализаа— не радитеоретических изысканий, а в основном потому, что огромная часть членов этойАссоциацииа— нежители Америки. Почти половина участников нашей следующей конференции приедетиз Европы, Центральной и Южной Америки, Японии и Австралии. Через год нашазимняя конференция пройдет в Сингапуре. Летняя конференция в прошлом году былав Европе. Для меня необыкновенно волнующе знакомиться с психотерапевтами совсех концов света. Большинство германских членов нашей ассоциации являютсяучастниками движения УзеленыхФ, и многие из них сидели в тюрьме послевыступлений за вывод из Европы наших ядерных ракет. Мне радостно наблюдатьпсихотерапевтов из Израиля и Германии по одну сторону баррикад, когда делокасается борьбы за мир. Вот вам еще один ответ.

Вопрос: Как Вамстановится понятно, что у Вас что-то не получается, будь то Ваше неприятие себяили неприятие пациента, и как Вы приходите к выводу, что сделали все, чтомогли, а это не помогло

Р. Гулдинг: УЭтоне помоглоФ. Не знаю, что может означать УэтоФ. Но вопрос хороший, и мы на негоответим. Один из аспектов, над которым мы работаем особенностарательно,а— этоконтракт, с него мы и начинаем. Специфика контракта зависит от того, что людихотят изменить в себе сегодня, на этой неделе, в этом месяце, за этот год. Еслимы не выполняем контракт и застряли в тупике, тогда совершенно ясно, что этилюди не получили того, что хотели получить. Я считаю, что если составлениеконтрактаа— этопервый этап работы, то тогда нам очень просто определить, движемся мы кжелаемой цели или нет. Вот почему мы составляем контракты.

Pages:     | 1 |   ...   | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 |   ...   | 42 |    Книги по разным темам