Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 30 |

Настойчивый, резкий треск цикад на ветвяхнад моей головой был больше похож на колебания, разрывавшие тишину жаркой ивлажной ночи. Я лежала лицом вниз на циновке и ожидала женщину, котораяявлялась ко мне каждую ночь на этом самом месте.

Донья Мерседес, дремавшая в гамакепоблизости, решила составить мне этой ночью компанию и, похоже, нарушила своимприсутствием всю исключительность таких появлений. Она с самого началаустановила, что поскольку еще никто не был свидетелем моих встреч с духом, онимогли оказаться чисто личным событием. Но если кто-то еще будет присутствоватьпри этом, все станет, как говорится, общественным достоянием.

Я уже приобрела некоторый опыт в курениисигар. Сначала я жаловалась донье Мерседес на раздражающее действие горячегодыма на нежные ткани внутри рта. Она смеялась над моими страхами, уверяя меня,что дым ритуальных сигар на самом деле прохладен и успокоителен.

Потренировавшись немного, я согласилась сней; дым действительно был прохладным; казалось, что табакментолизирован.

Решение доньи Мерседес сопровождать меняэтой ночью было вызвано сомнениями Канделярии в том, что я достаточно сильнадля самостоятельного проведения сеанса. По ее словам, полный сеанс означал то,что в некоторый момент медиум абсолютно оставлял весь контроль над своейличностью и дух мог выражать себя посредством тела медиума.

Днем раньше донья Мерседес объяснила мне,что мое присутствие в ее доме не могло длиться слишком долго. Не потому, чтоона или Канделярия были как-то против меня, но потому, что она не могла датьмне ничего ценного. Она уверяла меня, что и Канделярия и она сама нечувствовали ничего другого ко мне, кроме глубокой любви. Если бы я ей меньшенравилась, она бы удовлетворилась тем, что разрешила мне наблюдать ее лечениебольных, и делала бы вид, что я являюсь ее помощницей. Но любовь ко мневынуждала ее быть правдивой. Мне нужно было звено, а она не могла мне его дать.Она создавала его для Канделярии. Однако, поскольку дух выбрал меня какпосредника, а возможно даже как настоящего медиума, она уважала этот выбор.Пока она помогала мне только косвенно при ночных контактах спризраком.

— Тот факт,что дух моего предка избрал тебя, — говорила она, — делает тебя, Канделярию и меня в некотором родеродственницами.

Канделярия потом мне рассказала, что у неебыл контакт с тем же духом еще в детстве. Но, следуя традиции медиумов хранитьвсе в глубочайшей тайне, она не могла рассказать мне об этом.

Донья Мерседес пошевелилась в гамаке искрестила свои руки за головой, — музия, ты лучше садись и начинай курить, — сказала она тихим, расслабленнымголосом.

Я зажгла сигару и часто запыхтела ею, шепчазаклинания, которым она меня научила. Дым и звук были обязательными средствамидля вызова призрака. Я услышала тихий шелест. Донья Мерседес тоже услышала его,она повернулась в том же направлении, что и я. В нескольких шагах от нас, междугигантскими терракотовыми цветочными горшками, сидела женщина.

Донья Мерседес присела рядом со мной ивзяла сигару из моих губ. Она запыхтела ею, шепча заклинания, отличные от моих.Я почувствовала дрожь в теле; невидимая рука сжала мое горло. Я услышала, чтоиспускаю свистящий, булькающий шум. К моему изумлению он звучал как слова,сказанные кем-то еще с помощью моих собственных голосовых связок. Я мгновенноузнала — хотя и непонимала слов — чтоэто было другое заклинание. Призрак парил над моей головой, затем онисчез.

Я обнаружила себя в доме вместе с доньейМерседес и Канделярией. Я насквозь пропотела и чувствовала себя физическиистощенной. А тут были две женщины. Однако мое истощение не изнуряло. Ячувствовала удивительную легкость и оживление.

— Как яочутилась здесь —спросила я.

Канделярия взглянула вопросительно на доньюМерседес и сказала: —у тебя был полный сеанс.

— Этоменяет все, —воскликнула донья Мерседес слабым голосом, — дух моего предка даст звено длятебя. Поэтому ты должна остаться здесь, пока дух не позволит тебеуйти.

— Но почемудух избрал меня —спросила я, — я жеиностранка.

— Для духовне существует иностранцев, — ответила Канделярия, — духи имеют дело только смедиумами.

16.

Мерседес Перальта сидела сгорбившись уалтаря, бормоча заклинания.

Голодная и утомленная, я наблюдала за нейсо своего места. Было почти шесть часов вечера. Я пылко желала о том, чтобыкрупная женщина, сидевшая за столом, оказалась последней пациенткой доньиМерседес в этот день.

Обычно она принимала не более двух больных,но последние четыре субботы донья Мерседес осматривала более двенадцатипациентов за день.

Большей частью это были женщины из соседнихдеревень, которые, совершая еженедельную поездку на рынок, задерживались, чтобыпройти осмотр у целительницы. Некоторые из них искали помощи от таких недугов,как головные боли, простуды и женские расстройства. Большинство посетителей,однако, приходило решать свои эмоциональные проблемы. Безответная любовь,семейные затруднения, конфликты с родней и подросшими детьми, проблемы наработе и в обществе были наиболее частыми темами бесед. Поседевшие волосы,отсутствие волос, появление морщин и полоса неудач были самыми легкомысленнымижалобами. Донья Мерседес лечила каждого, независимо от его или ее проблемы, содинаково искренним интересом и эффективностью.

Сначала она определяла недуг, применяяморской компас или истолковывая узор пепла сигары на тарелке. Если отсутствиецелостности человека было вызвано физиологическим смятением — она называла его духовным— она накладываламолитвы-заклятия и делала массаж. Если человек страдал физическим недугом, онапрописывала лекарственные растения.

Ее изумительное владение языком ивеликолепная чувствительность к каждой мельчайшей перемене в настроениичеловека побуждали сопротивляющихся мужчин и женщин раскрываться и откровенноговорить о своих интимных делах.

Голос Мерседес Перальты испугал меня,— в этот раз тыдействительно испортила все дело, — отчитывала она крупную женщину, которая сидела перед ней застолом. Недоверчиво встряхнув головой, она еще раз осмотрела пепел сигары,который собрала на металлическую тарелку, — ты дурачишь меня, — заявила она, поднеся тарелку клицу женщины и призывая ее узнать в мягком, серо-зеленом порошке природу своегонедуга, — на этот разты действительно в беде.

Покраснев от волнения, женщина суетливоозиралась, словно пытаясь найти путь к отступлению. Она надула губы совсем какребенок.

Донья Мерседес поднялась и подошла ко мне,произнеся официальным голосом: — я прошу тебя подробно записать методы лечения этойпациентки.

Как обычно, я сначала выслушивала названияпрописанных трав и цветочных эссенций и диетические ограничения. Затем язаписывала подробный отчет о том, при каких обстоятельствах пациент долженпринимать отвар из трав или очищающие ванны. По указанию доньи Мерседес яникогда не делала копий для себя. И наконец, по ее просьбе я несколько разперечитывала то, что написала. Я была уверена, что донья Мерседес не толькоубеждает себя в том, что я правильно поняла ее, но главным образом учитываетвозможность того, что пациент будет неграмотен.

С инструкцией в руке женщина встала иповернулась к алтарю. Она положила несколько банкнот под статуэтку девы, затемторжественно пообещала, что будет следовать инструкциям доньиМерседес.

Донья Мерседес подошла к алтарю, зажгласвечу и, встав на колени, помолилась святым о том, чтобы ее мнение оказалосьправильным.

Я упомянула, что знаю докторов, которыетоже очень часто молятся.

—Единственное, что объединяет хороших докторов и целителей, это терпеливоеуважение к своим пациентам, — объяснила она, — они доверяются великой силе, которая ведет их. Они могут вызватьэту силу с помощью молитвы, заклинаний, табачного дыма, лекарств илихирургического скальпеля.

Она взяла копии инструкций, которые янаписала в этот день и сосчитала листы, — я в самом деле осмотрела сегоднястолько людей —спросила она, по-видимому, совершенно не интересуясь моим ответом. Слабаяулыбка тронула ее губы, когда она закрыла глаза и откинулась на спинку своегонеказистого стула, —иди и принеси мне все твои записи о моих клиентах, кроме тех, кто рассказалтебе свою историю. Я хочу посмотреть, сколько людей я вылечила за то время, какты появилась здесь, —она встала и прошла со мной до двери, — принеси все в патио. Я хочу,чтобы Канделярия помогла мне, — добавила она.

Почти час я собирала все мои материалы. Заисключением нескольких дневников я принесла все в патио, где донья Мерседес иКанделярия уже поджидали меня.

— Это оно иесть — спросиладонья Мерседес, разглядывая стопку бумаг, которую я положила на землю передней.

Не ожидая моего ответа, она приказалаКанделярии сложить бумаги и каталоги у металлической бочки, которая стояла вдальнем конце патио.

Сделав это, Канделярия снова села рядом сомной на циновку. Мы сидели перед доньей Мерседес, которая лежала в своемгамаке.

— Я ужеговорила тебе, что ты находишься под покровительством духа моего предка,— сказала мне доньяМерседес, — прошлойночью дух избрал тебя как медиума. А медиумы не держат записей о целительстве.Подобная мысль отвратительна.

Она встала и подошла к стопке моих бумаг.Только сейчас меня осенило, что она намерена сделать. Она разрезала бечевкупереплета ножом и бросила пригоршню листьев в металлический бак. Раньше я незаметила, что внутри него горит огонь.

Пытаясь спасти хотя бы часть моей работы, явскочила. Слова Канделярии остановили меня.

— Если тысделаешь это, ты должна будешь уехать сейчас же, — она улыбнулась и похлопала поциновке рядом с собой.

В этот момент я поняла все. Я просто ничегоне могла здесь сделать.

17.

Проработав целый день, донья Мерседескрепко заснула на своем стуле.

Я начала перебирать различные флаконы,банки и коробочки в ее стеклянном буфете. Когда я проходила на цыпочках мимонее, она вдруг открыла глаза, медленно повернула голову, прислушиваясь кчему-то, ее ноздри затрепетали, словно нюхая воздух.

— Чуть незабыла, — сказалаона, — приведи егосейчас же.

— Но тамникого нет, —ответила я с абсолютной уверенностью.

Она подняла руки в беспомощном жесте,— делай то, что тебеговорят.

Не сомневаясь, что на этот раз онаошибается, я вышла из комнаты.

Было почти темно. Никого не было. Сторжествующей улыбкой я уже собиралась вернуться, когда услышала слабыйкашель.

Словно вызванный по велению доньи Мерседес,из сумрачного коридора вышел аккуратно одетый мужчина. У него былинепропорционально длинные ноги. Плечи же, по контрасту, казались маленькими ивыглядели слабыми и хрупкими. Мгновение он колебался, затем в знак приветствияподнял гроздь зеленых кокосов. В другой руке он держал мачете, — мерседес Перальта у себя— спросил он низким,скрипучим голосом, прерванным резким кашлем.

— Она ждеттебя, — сказала я иотодвинула занавес в сторону.

У него были короткие, жесткие, вьющиесяволосы, пространство между бровями измято глубокими складками, а темноеугловатое лицо приковывало к себе внимание неприступной суровостью, свирепым ибезжалостным выражением глаз. Лишь кое-где в уголках его рта проступаланекоторая мягкость.

Слабая улыбка медленно пробежала по еголицу, когда он приблизился к донье Мерседес. Опустив кокосы на землю и поправивна коленях брюки, он присел перед ее стулом. Он выбрал самый крупный кокос итремя искусными ударами острого мачете срезал макушку, — они как раз такие, как тебенравится, — сказалон, — еще мягкие иочень сладкие.

Донья Мерседес пригубила фрукт и, делаяшумные глотки, заметила, как прекрасно молоко, — дай мне немного внутренности,— потребовала она,возвращая фрукт ему.

Одним ловким ударом он разделил кокоспополам, а затем отрезал сладкую желатиновую мякоть от макушки.

— Дай Музиидругую половину, —сказала донья Мерседес.

Он строго посмотрел на меня, потом без словсоскоблил оставшуюся половину кокоса с той же самой тщательностью и подал еемне. Я поблагодарила его.

— Чтопривело тебя сюда сегодня — спросила донья Мерседес, прерывая неловкое молчание, — тебе нужна мояпомощь

— Да,— сказал он, доставаяпортсигар из своего кармана. Прикурив от зажигалки, он сделал долгую затяжку исунул портсигар обратно в карман, — дух был прав. Проклятый кашель стал еще сильнее. Он не дает мнезаснуть. У меня от него болит голова. Он не дает мне работать.

Она пригласила его сесть, но не напротивнее, где обычно сидели ее клиенты, а на стул у алтаря. Она зажгла три свечиперед девой, затем небрежно спросила о кокосовых плантациях, которыми он владелгде-то на побережье.

Он медленно оглянулся и посмотрел в ееглаза. Она успокоила его кивком головы, — эта Музия помогает мне,— сказала она ему,— ты можешь говоритьвсе, словно ее тут нет.

Его взгляд на миг остановился на мне,— мое имя БенитоСантос, — сказал он ибыстро взглянул на донью Мерседес, — как ее зовут

— Онаговорит, что ее имя Флоринда, — ответила донья Мерседес, прежде чем я смогла вставить словечко,— но я зову ееМузия.

Она внимательно осмотрела его и встала емуза спину. Медленными легкими движениями она растирала мазь на его груди и нашее почти полчаса.

— БенитоСантос, — сказалаона, поворачиваясь ко мне, — очень крепкий человек. Он приезжает время от времени повидатьсясо мной, причем всегда или с головной болью, или с простудой, или с кашлем. Яизлечу его за пять встреч. У меня для него есть особо приготовленная мазь имолитва к духу моря.

Она вновь массировала его длительноевремя, — ушлаголовная боль —спросила она, положив руки на плечи Бенито Сантоса.

Казалось, он не слышал ее вопроса. Егоневидящий взор был направлен на мигающие свечи. Он начал говорить о море и отом, каким зловещим оно бывает на рассвете, когда солнце встает из тусклой,потерявшей блеск воды.

Монотонным шепотом он говорил о своихповседневных полуденных экскурсиях в море.

— Пеликаныкружились вокруг меня, — говорил он, — иногда они пролетали очень низко и смотрели прямо мне в глаза. Яуверен, они хотели знать, не иссякла ли моя сила.

Опустив голову он замолчал на длительноевремя, а потом перешел на низкий, почти неразборчивый шепот.

Pages:     | 1 |   ...   | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 |   ...   | 30 |    Книги по разным темам