Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |   ...   | 37 |

Но без пути, который помог бы нам открытьболее широкое ощущение того, что мы такое, мы можем почувствовать недоумение:"Что из того, что 'я' представляет собой конструкцию, – ведь мы все еще остаемся сэкзистенциальной тревогой!" Поскольку значения, на которых мы строим своюличность, постоянно меняются и отмирают, это приводит к тому, что мы все времяподвергаемся воздействию кризисов личности. Особенно в эпоху толчка к будущему,когда смысловые значения, которые культура считала ценными, меняются все сбольшей быстротой, кризисы личности станут возрастать в соответствующеммасштабе. Итак, открыв несубстанциональность "я", мы продолжаем ощущатьпотребность в некотором пути, чтобы куда-то идти отсюда.

Для наших клиентов по терапии данноеобстоятельство кажется даже более существенным. Если мы поможем им понять, что"я" представляет собой фикцию, это само по себе не облегчает их страдания. Втерапии часто возникает критический момент, когда многие клиенты начинаютпрозревать через старое "я". Как медитирующий, я отчетливо осознаю эти моменты,когда клиент понимает: "Я не знаю, кто я такой". Действительно, этот факт можетбыть чудесным моментом, однако многие терапевты и клиенты предпочитаютуклоняться от него. Часто в терапии дело подходит к такому пункту, где старыеструктуры, распутавшись, начинают разрушаться, а какое-то новое направление ещене возникло. Здесь –особое промежуточное состояние; но у западной психологии не слишком многовозможностей подготовить людей к тому, чтобы иметь дело с подобными моментами.Большинство наших терапевтических направлений руководствуется теорией личности;и мы сами в большинстве своем обычно полагаем, что нам необходимо знать, кто мытакие; ведь, в конце концов, другие люди как будто ходят мимо нас и знают, ктоони такие. Но если мы заглянем вглубь себя и не найдем ничего, на что нам можнобыло бы положиться, это приводит нас в ужас. Возможно, мы не понимаем, что ниодин человек в действительности не знает, кто он такой; такова природа нашегобытия; и если мы вообще обладаем истинным "я", оно каким-то образом находится всамом центре непознаваемого, с которым мы встречаемся лицом к лицу, когданачинаем вглядываться внутрь самих себя. Если мы сумеем "высунуть голову" закрай этого неведомого состояния, мы, возможно, откроем для себя способностьпросто быть самими собою, не испытывая необходимости при этом быть еще чем-то.

Когда старые, малоприспособленные структурыначинают разрушаться, клиент часто смотрит на раскрывающуюся перед ним пустотуи спрашивает: "Что же теперь" Что же делаем в этом пункте мы, психотерапевтыПытаемся ли мы заменить старые структуры новыми Даем ли клиенту возможностьсвободно повиснуть в пространстве, на краю бездны

Медитация создает для меня некоторыйконтекст, в котором становится возможной работа с такими моментами. Я пережилсильное ощущение этой своей личности во время трехмесячного уединения со своимучителем медитации. После первых трех недель я обнаружил, что мой мируникальным образом разрушается, что уровень интенсивности этого разрушенияоказался сопоставимым с уровнем прежних дней экзистенциализма, пожалуй, даженесколько превзошел его. Я нашел, что по-настоящему не верю в то "я", закоторое держался и которое строил в течение всей своей драгоценной жизни, даженесмотря на то, что я считал это "я" лучшим, нежели то, которое имел когда-либораньше. И все же что будет, если я освобожусь от него Я знал, что это будетпадением – и не могпредставить себе, куда оно меня приведет.

Однако в самом окружении работы с этимстрахом было что-то такое, что оказывало мне большую помощь. Я нашел, что могупозволить себе перенести крушение. Атмосфера окружения практики способствовалаэтому каким-то дружеским образом: практикой были заняты также и другие люди;вся цель пребывания здесь заключалась в том, чтобы дать возможность вашему мирураспасться, чтобы продолжать движение вперед и найти в этом движении что-товажное. Не хочу сказать, что все это "имело смысл", потому что я не обязательнонаходил там какой-то новый смысл, используемый в качестве основы для построенияновой и лучшей структуры "я". И все же я больше не впадал в то чувствобессмысленности, от которого предлагал помощь экзистенциализм.

Освобождение от необходимости быть чем-то,именно чем-то, отбрасывание этой борьбы за смысл даже на короткое времяоказывалось подобным тому, как если бы я очищался от чего-то; это уменьшалохаос в уме. А это, в свою очередь, позволяет нам открыть то, что в буддийскойтрадиции называется "глубинным разумом", или "природой будды"; это ясность иоткрытость, о которых мы говорим как о почве нашего сознания. Здесь не простонейтральная открытость, которая появляется в экзистенциализме, не пугающаяпустота; она обладает блеском и остротой, прорезающими туман, пробивающимисясквозь сумрак; она подобна свету, который не позволяет ничему стать на егопути. И чем дольше вы сидите и практикуете медитацию, чем больше временитратите на нее, тем сильнее глубинный разум начинает пробиваться сквозь весьсозданный вами туман, рассеивать этот туман, растворять все вещи, за которые выпытаетесь держаться и которые преграждают путь этому свету. Он как будтообладает собственной энергией, сияющей сквозь все действия рассудка и всепрочие фокусы, которые мы проделываем над собой.

Часто психотерапевт стараетсясосредоточиться на содержании проблем клиентов, с тем чтобы отвести этихклиентов в сторону от глубинного чувства крайней уязвимости, от незнания того,что они такое, от отсутствия чего-то такого, с чем они в конечном счете моглибы отождествить себя. Однако я вижу в этой уязвимости сущность человеческойприроды, сущность сознания. Как люди, мы представляем собой животных с прямойпоходкой и незащищенной передней частью тела; эта часть полностью открыта длявоздействия мира. Открываясь миру, мы также полностью вбираем мир в себя черезвсю переднюю часть тела. Иметь чувствительную кожу – это значит иметь такую кожу,которую легко проколоть. Эта буквальная мягкость и нежность отражены в нашейпсихологической конституции как глубинная чувствительность, где мы со всеминашими проблемами и заботами часто ощущаем себя совершенно незащищенными.Соприкасаясь с этой уязвимостью, клиент может установить связь также и сглубинной жизненностью, способной изменить угол, под которым он рассматриваетсвои проблемы. Здесь имеет место иной подход в сравнении с тем, который придаетпроблемам первостепенную важность, хотя сами проблемы могут оказатьсясредством, помогающим нам соприкоснуться с этой чувствительностью. В своейработе я фактически не пытаюсь заставить кого-то почувствовать эту уязвимость– такое чувство,кажется, появляется в некотором пункте само собой.

Интересно отметить, что слово "уязвимость"обычно имеет в нашей культуре уничижительный смысл. Я думаю, что это происходитпотому, что мы отождествляем уязвимость с утратой силы. Если мы говорим, чтокто-то уязвим, это обычно означает, что он слаб, чрезмерно чувствителен, чтоего легко оскорбить. Я провожу различие между тем, что называется глубиннойчеловеческой уязвимостью, и другим видом уязвимости, слабостью "я", тойскорлупы, которую мы строим вокруг своего мягкого воспринимающего центра,посредством которой мы вбираем в себя мир. Поскольку мы чувствуем себя стольвосприимчивыми и незащищенными, мы по привычке стараемся прикрыть свою нежностьфасадом или маской, которая создает некоторое расстояние между нами и миром. Нотакая скорлупа оказывается хрупкой и всегда доступной для проколов; а в моментыкрушения мира она бывает просто уничтоженной. Другие люди обычно способнывидеть под нашим фасадом наше истинное лицо; а смерть или прочие обстоятельстванеизбежно разбивают скорлупу. Необходимость охранять и латать самих себясоздает некоторую хрупкость; это и есть та уязвимость, которую мы в нашейкультуре считаем проявлением какой-то слабости. Фактически так оно и есть: онадействительно представляет собой слабость, потому что хрупкость подобного родаотдает нас на милость вещей, непрестанно грозящих проколоть нашу скорлупу. Намприходится стараться контролировать ситуации, так, чтобы не чувствовать угрозыдля себя; с другой же стороны, соприкосновение с нашей более глубокойчеловечностью и нежностью указывает на источник подлинной силы.

Мне хотелось бы проиллюстрировать сказанноеслучаем из практики. Ко мне пришел клиент в возрасте около тридцати пяти лет,назовем его Рэем. Он изложил свои проблемы эксгибиционизм и алкоголизм, а такжебоязнь гомосексуальности и труднейшие проблемы в отношениях с женщинами, хотя воснове своей его ориентация была гетеросексуальной. Мать бросила его вшестилетнем возрасте; и он был взят на воспитание дядей. Дядя оказалсяличностью типа "мачо", неспособным на близость и нежность к ребенку. Тем неменее вышло так, что Рэй стал очень сильно отождествлять себя с дядей как счеловеком, который не может выражать мягкость.

Я выбрал в качестве примера этого клиента,потому что все его симптомы тем или иным образом продолжают указывать вобратном направлении, на вопрос об уязвимости. Например, его эксгибиционизм былодним из тех странных, свойственных ему симптомов, которые являют собойсовершенные символы: это способ выказать свою уязвимость, сохраняя при этомособого рода контроль и власть над ней. Его опасение гомосексуализма связано сострахом по отношению к своей мягкости. Алкоголизм – он напивался и буянил– оказывался особымспособом освободить из-под тяжкого контроля скрывающегося в нем ребенка, так,чтобы ему можно было проявить спонтанность и вполне ощутить свою жизненность.Наконец, его холодность к женщинам явно связывалась с боязнью отдаться на ихмилость и снова оказаться в уязвимом положении.

Как ни странно, переживание состояниямужчины казалось Рэю ощущением постоянного пребывания "на краю". Таковы былиего слова: "Всегда на краю". У него имелся один образ этого состояния: он сбольшой скоростью едет по шоссе, задерживаемый людьми, которые едут слишкоммедленно. Этот образ символизировал его фактическое поведение. Он пришел кзаключению, что это помогало ему чувствовать себя хозяином положения,чувствовать себя мужчиной.

Что же я сделал с Рэем Мы "встречались" сним в тех незащищенных местах, которые появлялись во время нашей совместнойработы. Я никогда не употреблял слова "уязвимость" – оно пришло от него самого. Нобыло ясно, что эта часть его личности желала признания и включения в его жизнь.Что казалось ему важным – так это открытие того факта, что уязвимость не означает состоянияжертвы. Однажды он сказал: "Хорошо, когда тебя оскорбляют; ведь это не значит,что тебя не любят". Он начал понимать, как вызывал в женщинах гнев ипротивостояние, чтобы почувствовать себя сильным, а не мягким.

У Рэя был и другой подходящий образсостояния "на краю обрыва", который он обычно связывал с ощущением напряжения вверхней части туловища. Он видел себя повисшим на краю утеса. Мы с ним частовозвращались к этому переживанию, в котором он удерживался над обрывом утеса,соображая, что ему можно там сделать. Один раз он исследовал возможностьвскарабкаться выше, на площадку; в другое время он несколько раз размышлял овозможности прекратить усилия и упасть. Еще один образ был связан с сидением наветке влюбленность была для него подобна сидению на ветке. Фактически такоечувство не является необычным. Но если любовь не получала полного ответа, есливозлюбленная оставляла его, он снова падал в бездну, переживая все эти пугающиечувства ужаса, пустоты, одиночества. Во время одного сеанса, когда ончувствовал, что сидит на ветке, я попросил его перевести внимание с чувствапаники на чувство "ничего не случится, если она меня оставит". Он обнаружил,что в нем возникло какое-то тепло, когда он позволил вниманию войти в тупустоту, которая открылась под ним; это чувство вызвало у него удивление. Онвидел его в красном и желтом цвете. Это переживание начало разбиватьсуществовавшую в его уме установку на то, что уязвимость равноценна состояниюжертвы.

Некоторым образом Рэй оказался вклассическом переплете типа "мачо" – ему надо было крепко держаться засамого себя, а это всегда ставило его на край. И все же в его глазах иногдапроглядывала беспомощность; его детская потребность напиваться и буянить, атакже постоянное желание приходить и работать над своими проблемами говорилимне, что находящаяся внутри него нежность стремится найти какой-то выход,какое-то выражение.

Из проведенного с ним времени мне болеевсего запомнилось то чувство совместного пребывания на краю обрыва, когда мы висследовании определяли, на что похоже то, когда мы держимся, на что похоже то,когда мы прекращаем борьбу и падаем. Подозреваю, что такое совместноепребывание каким-то образом заставило его почувствовать, что уязвимость– вещь не плохая; онпонял, что она не должна означать уничтожение, позор, унижение, бесчестье илизаброшенность. В течение последних лет Рэй женился и перестал пить; он все ещеработает со своей уязвимостью на более глубоком уровне, особенно теперь, послеженитьбы. Но сейчас он определенно начинает входить в соприкосновение скакой-то мягкой силой, находящейся внутри него самого, и видеть это оченьприятно.

Пожалуй, кто-то возразит: "Что ж, можетбыть, кому-то, кто сохранил нетронутым "я", полезно открыть эту уязвимость; нокак быть с людьми, чей мир все время рушится, которые не в состоянии взять себяв руки" Мне случалось работать с клиентами, имевшими неадекватнуюохранительную оболочку; я работал с ними по-иному, нежели с теми, кто обладаетнетронутой системой защиты. Если крыша клиентов всегда проваливается, тогда ямогу сосредоточиться на возведении более прочных опор. В подобном случае яделаю больший упор на твердой обоснованности взаимоотношений данного лица смиром, так, чтобы человек мог выработать обычное доверие к себе и самоуважение.

Если в абсолютных понятиях вера в "я" вконечном счете оказывается фикцией, в этой вере все же может содержатьсяотносительная польза, особенно для тех людей, которые никогда не вырабатывали усебя чувства основательности или уверенности. Даже такой человек, которыйобладает слабыми средствами защиты или рассеивает эмоции по всему своемуокружению, вероятно, до сих пор не установил дружеских взаимоотношений с этимнежным и мягким местом внутри себя. Установление такого рода дружбы и доверияпредставляет собой важный шаг даже для сильно встревоженных клиентов, так чтоих уязвимость не должна становиться источником паники.

Pages:     | 1 |   ...   | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |   ...   | 37 |    Книги по разным темам