Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 56 |

Виктор: У менябыло ощущение, что я ничего не испытываю, но благодаря пресловутой амнезии яузнаю, что был в трансе. И по изменениям узнаю. У меня вчера, допустим, былиизменения. Хотя остается ощущение полного контроля над собой, наличиевнутреннего диалога, который у меня никогда не прекращается. Вообще мне сталолучше, мне раньше было вообще тяжело, сейчас я могу убрать внутренний диалог.Транс у меня невкусный, пресный такой...

Терапевт: А чтовы любите есть

Виктор: С этим уменя тоже проблемы. Я себя вынужден ограничивать во многом, и в любимом тоже.Например, я люблю сладкое, поэтому не ем сахар.

Терапевт: Что застранность Люблю сахара— поэтому не ем

Виктор: Потомучто мне вредно его есть. Есть симптомы, если я не ема— они не проявляются, еслиема— проявляются.Поэтому пришлось взять себя в руки, отказаться от этого, и я стал себячувствовать лучше гораздо. Но я бы ел шоколад, ел бы сладкое...

Терапевт: Такоевпечатление, что если бы вы были уже скелетом, то вам было былучшеа— во-первых, седой меньше проблем, во-вторых, покоя больше, места можно меньше занимать,лежать себе где-нибудь, никто не трогает, место легче найти. Вам никогда неприходило в голову, что быть Кощеем Бессмертным, висеть на цепях в кладовке инытьа— это то, чтовам нужно

Виктор: Я ненытик. Я вынужден играть роль сильного человека. Но я не такой ужсильный.

Терапевт: Зачемвам так много знаний

Виктор: Не знаю,может быть, воспитание, может быть, какие-то комплексы.

Терапевт: Вывместо денег копите знания. Копите, и у вас со знаниями тоже запоробразуется

Виктор: У меняродителиа—малограмотные рабочие. Я младший, и все дети у нас с высшим образованием. Вдетстве считалось, что именно это и представляет ценность.

Терапевт:Значит, вы копите знания, и у вас от них образуется запор

Виктор: Меня,даже когда я не хочу копить, тянет к знаниям. Я испытываю удовольствие отэтого.

Терапевт: Грудазнаний, и в ней трудно разобраться

Виктор: Нет, мнев ней не трудно разобраться.

Терапевт:Значит, вы знаете, где там что лежит. Вы хороший кладовщик.

Виктор: Да, уменя порядок. Я думал, зачем мне все это нужно, и бросал это все, но я себяболее комфортно чувствую, если все-таки получаю знания.

Терапевт: Еслибы нарисовать карикатуру, то у вас в голове были бы книжные полочки, и накаждой что-нибудь лежало

Виктор: Несовсем так. Там работает библиотека, и я в этих книгах очень легкоориентируюсь.

Терапевт: Вы вшахматы играете

Виктор:Нет.

Терапевт: А вкакие игры вы играете

Виктор: В картыя играл на деньгиа—очень азартно. Но потом пришлось перестать...

Терапевт: Сейчасу вас семинары вместо карт

Виктор: Ячеловек азартныйа— додобра это не доводит, приходится ограничивать себя.

Терапевт: Знаниятоже до добра не доводят.

Виктор: Пожалуй,но все же это менее вредно.

Терапевт:Хорошо, но все-таки, от чего бы вы были счастливы

Виктор: Этонедостижимо...

Терапевт: Вы ещене сказали от чего, а уже говорите, что это недостижимо.

Виктор: Я быхотел иметь свою неформальную школу, где был бы преподавателем. Я хорошо умеюэто делать. Могу самого тупого научить чему угодно. Я даже не знал, что у меняесть такие способности.

Терапевт(смотрит на Виктора очень значительно): Но есть один тупица, которого вы не можете обучить (смеется).

Виктор: Я нетакого уж плохого мнения о себе.

Терапевт: Но высами так сказали. Это же у вас основная проблемаа— как приехать на семинар иобучить этого тупицу

Виктор: Вызнаете, у меня синдром школьного двоечникаа— с обучением хорошо пошло тольков институте. Я знаю, как мне нужно учитсяа— по книгам...

Терапевт: Апочему же, когда вы приезжаете на семинар, у вас возникают такиепроблемы

Виктор: Я привыкпо книгам, а там общение, там не тот стереотип получения знаний. Если я что-тоузнал, то могу научить любого. Я даже сам могу понять то, чему учу.

Терапевт:Хорошо. А что происходит с вашей агрессией Вы же знаете, что все запорыпроисходят от подавленной агрессии, которая не находит себе выхода. Кудадевается ваша агрессия, почему вы ее подавляете

Виктор: Проблемыс агрессией у меня были очень большие, действительно. Я много работал на этутемуа— стало реже, ссемьей стало лучше, потому что я бегаю, сжигаю свой адреналин.

Терапевт: А каквы дошли до такой жизни Что является источником агрессии, как вы думаете, ичто является источником ее подавления

Виктор: Когда явижу что-нибудь несуразное, я способен назвать вещи своими именами. Я на видмягкий человек, иногда это вводит в заблуждение моих врагов, и они, когдаполучают жесткий отпор, начинают мстить, давить, и возникают такие затяжныеинтриги, склоки, давление.

Терапевт: Иначеговоря, вы умеете устраивать хроническую ситуацию. Хронический запор вотношениях.

Виктор: Я вышелиз нее пять лет назад, из этой ситуации, но во мне-то, конечно, всеосталось.

Терапевт: Выкляузник, что ли

Виктор: Можносказать, да. Хотя кляуз не писал. Но я их очень много написал вголове.

Терапевт: Исейчас кляузник

Виктор: Нет. Яэтим переболел.

Терапевт: Что жевместо этого

Виктор: А я незнаю. Вакуум... То есть, сейчас я ударился в знания и в работу, но у меня вгороде невостребованность.

Терапевт: Так выточно, как Кощей Бессмертныйа— прикованы там у себя на цепях.

Мой несколько иронический тон разговорасовершенно сбивает его с манеры давать вроде бы ясные логические ответы. Ядобиваюсь от него интонации иронии. Потому что интонация речи составляет вкакой-то мере фона—как бы суставы того, что происходит. А клиент исходит из чистого смысла,говорит все время о знании как о смыслах, как о чем-то, что выпарено изпрактики.

Виктор:Почему

Терапевт: Ну какжеа— висите там вчулане, в своем городе, знания не востребованы, в чулане темно, никто в вашубиблиотеку не ходит. Отпустили бы вас на все четыре стороны, дали бы водичкииспить, вы бы тут такое натворили бы!

Виктор: Да еслия один раз реализую агрессию, это могло бы дать очень сильное ощущение темлюдям, на которых она направлена.

Терапевт: Что жевам мешает Что же могло быть для вас той водичкой, которую вам быдали

Виктор: Я бываюочень изощренный.

Терапевт: Вымогли бы открыть школу инквизиции

Виктор: Нет, этоне моя стихия...

Терапевт:Почему Устраивали бы пытки знаниями. Вопросы бы задаваликаверзные.

Виктор: Да,представьте себе. Моим детям трудно порой приходится.

Терапевт:Почему

Виктор(смеется): Пыткизнаниями.

Терапевт: А еслибы вы все-таки вышли на оперативный простор, уехали бы из своего города...Представьте себе совсем другую жизнь, в которой вы могли бы себя реализовать, всовершенно другой области.

Виктор: Я быработал в организации по адаптации после психологическойреабилитации.

Терапевт:Хорошо, к вам пришли бы и сказали: хочу, чтобы вы меня реабилитировали. Как бывы его реабилитировали

Виктор: Я бы егопринял на работуа—работать с людьми, пережившими психологическую травму, работать с детьми. Яработал в бригаде по реабилитации, чувствовал там себя человеком, потому чтонам предоставили все условия. Вот тогда я испытал комфорт... Уважение к себе иполную реализацию себя как специалиста.

Терапевт: А выэти часы все время носите

Виктор:Да.

Терапевт: А чемони вам удобны

Виктор: Они мнене удобны, но как только я завожу хорошие часы, они у меня ломаются илитеряются, а когда я какие-нибудь ерундовые часы ношуа— они мне долгослужат.

Терапевт: Ониженские

Я думаю, что это метафора. У него естьудобный костюм, хорошие часы, но он находит в любой ситуации моментнекомфортностиа—костюм немножко не такой, часы не те. Это некая реализация его свойства, когдавсе идут на физкультуру, а он со справкой, все хотят одного, а ондругого.

Виктор:Да.

Терапевт: Высчитаете себя гадким утенком

Виктор: Я былгадким утенкома—полжизни, в детстве. С раннего возраста. Я с этой проблемойработал.

Терапевт: Чтовас ни спросишь, вы с каждой проблемой работали.

Виктор: Вдетстве я был дурачкома— в детском садике.

Терапевт: Откудавы знаете, может, вы сейчас дурачок, а тогда были умным.

Виктор: Яговорю, как со мной обращались, называли, дразнили. Я был всегда не такимкаким-то... Меня всегда дразнили... А мне хотелось быть как все. Вместе совсеми, вовлеченным. Я был тупым, плохо учился, двоечник.

Терапевт: Выопять затянули свою горестную песню на цепях.

Виктор: Хотя явообще веселым был, жизнерадостным.

Терапевт: Так ихочется вам дать водички испить. Такое впечатление, что когда вы эти цепипорвете, то напьетесь пьяным и начнете кричать: где мой вездеход, где моифрукты, где мои овощи, я специалист...

Виктор: Я хотелбы быть один, я даже готов к тому, чтобы у меня не было ни семьи,никого.

Терапевт: Опятьодин, опять в кладовку... Опять костями клацаете...

Виктор: Да нет,я говорю то, что мне сейчас на ум приходита— спонтанно.

Терапевт: А кактам в сказке про Кощея Бессмертного, где у него душа пряталасьа— в утке, в яйце... А чем это всекончилось

Виктор: Да когдаиголочку переломилиа—из него и дух вон.

Терапевт: Аиголочка-то где

Виктор: Тамкакой-то Иван Царевич все подвиги совершал. Думал Кощей, что душа надежно унего спрятана, степени защиты такие мощные. Значит, не судьба. БедныйКощей.

Терапевт: БедныйКощей! (Общий смех в группе.)

Виктор:Вообще-то я люблю веселиться, люблю танцевать, дурачиться, шутить... Мненравится быть в компании, нравится песни петь, слушать. Но всегда как-то этоткруг меня отталкивал, хотя я в него и стремился.

Терапевт: Носейчас-то уже не отталкивает.

Виктор: Сейчаспоздно. Да, уже нет резонанса.

Терапевт:Хорошо, давайте попробуем немножко подремать и посмотрим, удастся ли намнайти... Мне кажется, что если вы найдете для себя возможность впадать в такоесостояние, в котором вы могли бы эффективно учиться... Давайте попробуем сестьудобно... Представьте себе, что вам давно-давно было неуютноа— вроде бы все хорошо, но вы никакне могли найти уютную позу... Закройте глаза... Вы долго ерзали, вам обидно,потому что вы долго старались найти такую позу, такое положение, которое былобы вам действительно удобно... Вам что-то мешало, как будто вы сами себясталкивали все времяа— только устроитесь, вдруг что-то в теле дернется, и вы опять какбудто назло самому себе как-то так плечи положите и шею будете держать... И вотвдруг настал момент, когда вы разозлились, и как будто все в теле опало, какбудто листочек летел-летел с дерева... и вы почувствовали, что вот сейчас...неожиданно... вы очень точно приземлитесь в какую-то свою позу, и эта позабудет для вас действительно удобной... и у вас в голове могут один за другимпоявляться образы... устойчивость предметов, так что вам очень захотелосьзакатиться в действительно удобное положение и его запомнить... И вы можетевспомнить пресс-папье, которое колышется, а потом останавливается... Иустойчиво стоит на столе... Или как в биллиарде шар точно закатывается влузу... Или как бывает, когда очень точно находишь позу, и в нейудобноа— особенноперед сном, когда уже вот-вот засыпаешь, и по телу проходит легкая судорога, икак будто сам себе говоришь или слышишь голоса— вот сейчас засну... Мягко,спокойно и хорошо... Появляется особое умение, точностьа— сосредоточиться на этом уюте, наэтом покое, на этом точном закатывании...

Во-первых, здесь проводится аналогия междупростым и понятным зрительным образом, плавно летящим листком, падающим наместо, и физическим состоянием тела, которое тоже опадает или движется согласносиле тяжестиа— рукутянет вниз, плечи, подбородок, возникает расслабление, которое, по аналогии сдвижением листочка вниз, тоже дает покой. Во-вторых, когда он долго-долгорассказывал о своем состоянии, знании, звучал мотив: я был дурачком-дурачком. Апотом клиент находит какую-то определенную точку, в которой он организует свойопыт или отступает-отступает, не понимает-не понимает, а потом вдруг в какой-томомент начинает что-то схватываться, у него возникает какой-то взгляд, и отэтого взгляда он начинает все понимать, очень точно двигаться в своемпонимании.

Эти разные образы: раскачиваниепресс-папье, падение листочка, закатывание шара в лузу — служат усилению мотива движениявниз, силы тяжести как упорядочивающего элемента, принятия удобства, покоя исоответствия разных частей друг другу, снятия разболтанности, постоянногоУможет быть так, может быть иначеФ, одномерности,однонаправленности.

И как иногда бывает в очень хорошосложенном музыкальном отрывке... каждый отдельный кусочек связывает, и так жехочется найти удобное положение для головы... слегка опустить ее,почувствовать, как руки лежат на месте... как ноги опираются о пол темиточками, которые дают реальную опору и так хочется ощутить, как эта найденнаяудобная поза... как будто пускает корни и кажется, что стоит толькодействительно привыкнуть находиться в удобной позе... и чувствовать себя в ней,как в очень мягком, удобном кресле, которое само подает вперед... позволяеткрасиво держаться, что надо только найти такую позу для каждой клеточки своеготела... чтобы каждая... клеточка слегка дрожала и одновременно уходила в покой,кажется, что каждая клеточка... и все тело в целом пускает корни и укореняется,чувствует уверенность в жизни, уверенность и покой...

Я думаю, что моя аналогия с пусканиемкорней, связана с тем, что он в своих рассказах очень схематичен, сух, как быбезводен, сжат. И в каком-то смысле его проблема запоров может быть с этимидентифицирована. И пускание корней, корневая система, иразветвлениеа— этометафора того, что в какой-то ситуации он не столько схематизирует своюпроблему, сколько опирается на чувственный фон. Иными словами, он больше видит,больше рассматривает, больше внюхивается, находится в некоей физическойреальности. На уровне восприятия его возможности разветвляются, у неговозникает большая связь с реальностью. И это внедрение каждым мелким корешком вфон как бы обусловливает отход от словесной, концептуальной схемы. Реальностьассоциируется с влагойа— с землей, с водойа— в отличие от сжатости и сухости чистой логики. С этой точкизрения, интересным феноменом является его отрывистая, логическая,концептуальная речь, во многом лишенная окрасок.

Pages:     | 1 |   ...   | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 |   ...   | 56 |    Книги по разным темам