Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 |

Сегодня мы нуждаемся в такой психологии,которая была бы непосредственно связана с нашей жизнью. Мы теряемся передтакими вещами, как большевизм или национал-социализм, потому что ничего незнаем о человеке или, в лучшем случае, знаем кое-что — и то в искажении. Знай мы самихсебя, такое никогда бы не произошло. Теперь же, встретившись со злом, мы дажене представляем, в чем его суть и что ему можно противопоставить. А если быдаже и знали, все равно оставался бы вопрос: Как это могло произойти Строгательной наивностью какой-нибудь государственный деятель способен заявить,что не имеет представления о зле. Все так; точно не имеем. Зато зло имеетпредставление о нас. Одни не хотят о нем слышать, другие — отождествляют себя с ним.Психологическая ситуация сегодня такова: одни считают себя христианами ивоображают, будто стоит им захотеть, как они уничтожат это пресловутое зло,другие поддались ему и уже не знают добра. Власть и сила зла сегодня очевидны;в то время, как одна половина человечества, пользуясь склонностью людей кумствованиям, фабрикует доктрины, другая страдает от отсутствия мифа.Христианские народы пришли к печальному итогу: христианство закостенело иоказалось неспособным развивать свой миф на протяжении веков. Тех же, ктопытался выразить некие смутные опыты мифологических построений, не сталислушать: Гиацинте де Фьоре, Мейстер Экхарт, Якоб Бёме и многие другие в мнениибольшинства так и остались мракобесами. Единственным, кто дал хоть какой-тосвет, был Пий XII с его буллой. Но подавляющее большинство даже не понимает,что я имею в виду, говоря об этом. Люди не в состоянии осознать, что застывшиймиф умирает. Наш миф поражен немотой, в нем заключен некий изъян — вина целиком лежит на нас самих:не позволили ему развиваться, подавляя все попытки, предпринимавшиеся в этомнаправлении. В первоначальной версии мифа более чем достаточно исходныхвозможностей для развития. Вспомните, к примеру, слова Христа: Будьте мудры,как змии, и просты, как голуби. Зачем нам змеиная мудрость И как это должносочетаться с голубиной кротостью Будете как дети.... Кто-нибудь дал себетруд задуматься над тем, каковы дети на самом деле Какой моралью оправдываГосподь присвоение осла, который понадобился ему для триумфального въезда вИерусалим Или эту детскую раздражительность, с которой он вдруг проклялсмоковницу Какая мораль следует из притчи о неверном управителе и какойглубокий смысл заложен в апокрифическом изречении: Человек, если ты знаешь,что ты делаешь, — тыблагословен, но если не знаешь, ты проклят, ибо ты нарушил закон*

22 Что, в конце концов, стоит за признанием апостола Павла: Где нетзакона, нет и преступления Не будем даже говорить о маловероятныхпророчествах Апокалипсиса, все равно никто им не верит.

Вопрос, поднятый в свое время гностиками,— откуда явилось зло— остался без ответа,и осторожное предположение Оригена о возможном искуплении дьявола назвалиересью. Сегодня этот вопрос поставлен снова, а мы стоим, смущенные ирастерянные, не в состоянии уяснить, что никакой миф нас не спасет, хотя мынуждаемся в нем как никогда. Мы страшимся политических потрясений; пугающие, ябы сказал дьявольские, успехи науки вселяют в нас ужас и порождают тяжелыепредчувствия. Но мы не видим выхода, и только немногие понимают, чтоединственное наше спасение — в давно забытой человеческой душе.

* * *

Развитию мифа мог бы способствовать эпизодв Писании, когда Святой Дух нисходит на апостолов, превращая их тем самым вдетей Божьих, и не только их, но и других — всех, кто от них и после них былнаделен этим свойством — filiatio, Богосыновством, и кто, таким образом, разделил быуверенность в том, что и они уже не порождение земли, низшие животные, но,дважды рожденные, происходят от Бога. Их видимая, физическая жизнь проходит наэтой земле, но у невидимого, внутреннего человека иное происхождение и иноебудущее: в изначальных образах целостности и в Вечном Отце, согласнохристианскому мифу о спасении.

Так как Творец един, то и творение Его иСын Его должны быть едины. Учение о Божественном единстве не допускаетотступлений. И все же пределы света и тьмы явились без ведома сознания. Этотисход был предсказан задолго до явления Христа — среди прочего мы можем найти этов книге Иова или в дошедшей до нас с дохристианских времен известной книгеЕноха. В христианстве этот метафизический раскол углубился: сатана, который вВетхом Завете состоял при Яхве, превращается теперь в диаметральную и вечнуюпротивоположность Божьему миру. Устранить его невозможно. И ничегоудивительного, что уже в начале XI века появилось еретическое учение, будто неБог, а дьявол сотворил этот мир. Таково было вступление во вторую половинухристианского эона, при том что раньше уже возник миф о падших ангелах, откоторых человек получил опасное знание наук и искусства. Что эти древние авторысказали бы о Хиросиме

Якоб Бёме в своих гениальных виденияхразглядел парадоксальность природы богообраза, чем способствовал дальнейшемуразвитию мифа. Символ мандалы у Бёме раскрывает идею раскола: внутренний кругразделен там на две половины, которые расположены друг противдруга.

Согласно христианскому учению, Бог един втрех Лицах, Он в каждой частице разлитого в мире Духа Святого, потому каждыйпричастен единому Богу, а значит, причастен и filiatio,Богосыновству (Евр. 6, 4).Complexio oppositorum (сочетание противоположностей. — лат.),что содержит в себе Богообраз, таким образом,предопределено каждому человеку, и не в единстве, а в конфликте, причем темнаясторона образа не соответствует общепринятому представлению, что Бог естьсвет. Это реалии наших дней, хотя они едва ли осознаются официальнымиучителями человечества, которые, надо полагать, обязаны понимать такие вещи. Мыотдаем себе отчет в том, что достигли определенного исторического рубежа, новоображаем, будто это связано с расщеплением атома или с космическими полетами.И, как всегда, мы никак не замечаем того, что происходит в этот момент вчеловеческой душе.

Поскольку богообраз с психологическойточки зрения есть очевидная основа и духовное начало, глубинная дихотомия, егоопределяющая, осознается уже как политическая реальность: имеет место уже некаяпсихическая компенсация. Она проявляется в форме спонтанно возникающих округлыхобразов, которые представляют собой синтез свойственных в душепротивоположностей. Сюда я бы отнес широко распространившиеся с 1945 года слухио НЛО — неопознанныхлетающих объектах. Они основаны или на видениях или на реальных фактах. Под НЛОподразумевается некий летательный аппарат, прилетевший к нам либо с другойпланеты, либо вообще из четвертого измерения.

Более 20 лет назад (в 1918 году), исследуяколлективное бессознательное, я обнаружил наличие универсального символаподобного рода —символа мандалы. Чтобы утвердиться в этом, я более 10 лет собирал материалы,прежде чем в 1929 году обнародовал свои результаты. Мандала — это архетипический образ,существование которого прослеживается на протяжении тысячелетий. По сути этоцелостность самости, илицелостность внутреннего человека, а с мифологической точки зрения— возникновение вчеловеке божественного начала. В противоположность рисункам Бёме, современныесимволы стремятся к единству, то есть к некой компенсации распада и,следовательно, к его преодолению. Процесс этот протекает в коллективномбессознательном и проявляется во всем. Слухи об НЛО — одно из подобных свидетельств,один из симптомов всеобщего психического состояния.

Когда аналитическая терапия выводит наповерхность сознания так называемую тень, следствием ее оказываетсярасщепление, обострение противоречий, которые, в свою очередь, стремятся квыравниванию и единству. Символы в подобных ситуациях выполняют рольпосредников. Столкновение противоположностей, если отнестись к ним серьезно,может поставить нашу психику на грань слома. Это логическое tertium non datur(третьего не дано. —лат.) еще раз подтверждает, что решения нет.Если же все в порядке, оно возникает само собой, и только в этом случае оноубедительно, только в этом случае оно воспринимается как благодать. Посколькурешение рождается в столкновении и борьбе противоположностей, оно является, какправило, нераздельным сплавом сознательных и бессознательных факторов, символкоторого — двесложенные половинки монеты.*

23 Этот символ (результат совместных усилий сознательного ибессознательного) и создает подобие богообраза в форме мандалы — наиболее простой моделицелостности. Этот образ, представляющий столкновение противоположностей и ихпримирение, подсказывает нам воображение. Столкновение, природа которого всегдаиндивидуальна, осознается обычно как частный случай универсального конфликта.Наша психическая структура повторяет структуру Вселенной и все происходящее вкосмосе, повторяет себя в бесконечно малом и единственном пространствечеловеческой души. Отсюда богообраз — это всегда проекция внутреннегоощущения какого-то великого противостояния. Затем этот опыт получает наглядноевоплощение в предметах, порождающих подобную ассоциацию, а сами предметы с техпор сохраняют свое нуминозное значение или, точнее, отличаются большой долейнуминозности. В таком случае воображение полностью освобождается от всегоконкретного и пытается уловить образ невидимого, того, что стоит по ту сторонувещей. Я имею в виду простейшие, базисные формы мандалы — круг и простейшее умозрительноеразделение круга: это квадрат и, разумеется, крест.

Такие опыты могут влиять на человека какблаготворно, так и разрушительно. Человек не умеет их осмыслить, понять,управлять ими, как не умеет от них освободиться или уйти, и потому он ощущаетсебя в их власти. Догадываясь, что они не связаны с индивидуальным сознанием,он дает им имена: мана, демон или бог. Наука, в свою очередь, придумала терминлбессознательное, признавая, тем самым, что ничего не знает о нем;естественно, что она и не может ничего знать о субстанции души, посколькуименно душа является единственным источником нашего знания о чем-либо. А отсюдавытекает, что опровергнуть смысл обозначенных слов мана, бог или демонявлений невозможно ни опровергнуть, ни доказать. Однако мы убеждены, чтоощущаем нечто объективное и в то же время потустороннее, и это наше ощущениесоответствует действительности.

Нам известно, что существует нечтоневедомое и оно существует в нас, точно так же, как известно, что не мы творимсвои сны или рождаем внезапные счастливые мысли и озарения, но что этопроисходит с нами без нашего участия. Таким образом, все, что происходит снами, можно считать исходящим от бога, демона или бессознательного. И еслипервые два понятия обладают огромным преимуществом, заключая в себе некоеэмоциональное качество нуминозности, последнее — бессознательное — банально и потому болееправдоподобно. Именно это понятие содержит в себе ту эмпирическую сферу, нашубудничную реальность, которая нам так хорошо известна. Бессознательное— понятие слишкомнейтральное и рациональное, оно ничего не говорит воображению. Введенное внаучный оборот, оно является скорее инструментом для беспристрастныхнаблюдений, не претендуя на метафизичность, что выгодно отличает его от разногорода трансцендентных понятий, довольно спорных, уязвимых и ведущих кфанатизму.

Я, как видите, предпочитаю терминлбессознательное, хотя знаю, что могу с тем же успехом произнести бог илилдемон, если хочу выразить нечто мифологическое. Прибегая к мифологическомуспособу выражения, я помню, что мана, демон и бог — синонимы бессознательного ичто мы знаем о них так же много, как и мало. Люди верят, что знают гораздо больше; и вопределенном смысле эта вера, может быть, полезнее и эффективнее наукообразнойтерминологии.

Неоспоримое преимущество мифологическихпонятий заключается в том, что они в гораздо большей степени объективируютконкретику и, соответственно, осуществляют ее персонификацию, а эмоциональностьделает их жизнеспособными и эффективными. Любовь и ненависть, страх иблагоговение выходят на сцену, поднимая конфликт до уровня драмы, статистыстановятся действующими лицами. Человеку как бы бросают вызов вступить вборьбу с роковыми обстоятельствами, и только так он достигнет целостности итолько тогда может родиться бог — то есть он явится человеку в образе человека. В этом актеперевоплощения человек, то есть его ля, внутренне замещается богом, а богвнешне уподобляется человеку в соответствии со словами Иисуса: Видевший Меня,видел Отца (Ин. 14, 9).

Именно в этом проявляется недостаточностьмифологической терминологии. Привычное христианское представление о Богеопределяет Его как всемогущего, всезнающего и всеблагого Отца и Создателя.Когда этот Бог уподобляетсячеловеку, Он уничижается до бесконечно малого; трудно даже понять, почемучеловеческая сущность не разрушается при этом. Догматическое богословие,соответственно, наделяет Иисуса свойствами, возвышающими его над обычнымилюдьми. Прежде всего на нем нет macula peccotti (клеймо греха. — лат.), и уже поэтому он, по меньшеймере, богочеловек, или полубог. Христианский богообраз не может быть воплощен вэмпирическом человеке без противоречий, ведь совершенно ясно, что человек— на поверхностижитейской — выглядитмало приспособленным к тому, чтобы представлять бога.

Мифу в конечном счете придется прийти кмонотеизму, отказавшись от деизма, официально отвергнутого, но и понынехранящего верность некоему вечному темному антагонисту всемогущего бога. В негодолжны быть включены философский complexio oppositorum Кузанца и моральнаянеоднозначность Бёме. Лишь таким образом бог может сохранить целостность иединство. Ведь природа символов такова, что они способны соединятьпротивоположности, чтобы те не противоречили друг другу, а, напротив, дополнялиодин одного и придавали жизни смысл, поэтому неоднозначность представлений обоге Природе и боге Творце уже не выглядит столь затруднительной. Более того,миф о неизбежном вочеловечивании бога, составляющий основу христианскогоучения, теперь может быть истолкован как творческая борьба противоположностей вчеловеке, их синтез в самости, индивидуальной целостности. Неизбежнаяпротиворечивость образа бога Творца снимается в единстве самости как coniunctiooppositorum алхимиков или как unio mystica (мистическое единение. — лат.).В сознании личности присутствует уже не прежняяоппозиция бог —человек — онапреодолена, противоречия заключены в самом богообразе. И это станет смысломлбогослужения —свет, возникающий из тьмы, Творец, осознающий свое творение, и человек,осознающий самого себя.

Это та цель или одна из тех целей, что сумыслом назначена человеку творением, заключающая в себе этот умысел. Это иесть все объясняющий миф, который многие годы я создавал для себя. Это цель,которую я могу познать, я считаю ее достойной, она удовлетворяетменя.

Pages:     | 1 |   ...   | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 |    Книги по разным темам