Книги по разным темам Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 52 |

Со временем я понял, что идеи и убеждения,почерпнутые мной из обучения и супервизии редко отражают УмоиФ идеи и убежденияпо поводу людей. Чем больше я стремился стать Ухорошим клиницистомФ, тем меньшея ощущал себя хорошим УяФ. С тех пор я почувствовал, что многие популярныеверсии психотерапевтического знания действуют на меня удручающе. Тихие, нонастойчивые голоса продолжали напоминать мне, что в действительности УзнаюФочень мало о людях, и о том, почему они делают вещи, которые они делают. Этиголоса убедили меня в том, что УзнаниеФ — это не тот материал, из которогосостоят хорошие терапевты. Однако у меня не было возможности выбрать законныйпуть, который позволил бы мне следовать за любопытством и удивлением,пробужденными этими голосами. Наконец я посетил конференцию, на которой яуслышал, как Джилл и Джин озвучили свое удивление и волнение, говоря о нарративной терапии. В словах,высказанных на этом семинаре, я услышал эхо своих УсобственныхФ голосов. Покая, благоговея, сидел покрытый мурашками и глотал слезы, на горизонте появиласьновая история.

По мере того, как эта история развивалась, ястал меньше беспокоиться о том, как объяснять свою работу на языке,доминирующем в культуре, и свободнее исследовать новые территории опыта. Помере того, как ускорялся этот сдвиг, меня охватило любопытство по поводу того,как сами жизненные УпроблемыФ развиваются с течением времени. Я задумался надтем, как социальный контекст влияет на жизнь этих проблем и на их взаимосвязь слюдьми, сидящими в моем кабинете. И я обнаружил, что у меня есть множествовопросов, касающихся этих людей и их возможностей. Я дал себе разрешениезадавать те вопросы, на которые ранее, как я думал, у меня естьответы.

То, что случилось далее, стало, вероятно,самым богатым опытом моей профессиональной жизни. Я обнаружил, что как только яотказался от ответственности за поддержания и практики экспертного знания,опрашиваемые мной люди, на самом деле, дают ответы, замечательные образныеответы, которые точно говорят о их жизни и об их восприятии самих себя— об их истине. Японял, что каждый человек, с которым мне когда-либо приходилось работать,обладал экспертным знанием о своей собственной жизни или УисторииФ.

Эти восприятия стали резонировать с темиголосами, которые я признал в качестве знания о моем собственном жизненномопыте. Заглушенные культурой, окопавшейся в науке и технологии, это УзнаниеФоказывало минимальное влияние на мою работу терапевта и мою жизнь в целом. Нокак только я стал исследовать ландшафт нарративной терапии, я обнаружилпротяженные тропинки, которые привели меня под мой Утеоретическийкров.Ф

Сюжет приобрел насыщенность, когда яприпомнил старые истории и еще более старые голоса, с которыми я утерял контактмного лет назад, когда я начал учиться на терапевта. Я восстанавливаю связь стеми формами бытия, которые согласуются с тем, что есть (как я полагаю) УяФ, ис тем, что я выбрал в качестве своего УяФ.

Я уверен, что то, что произошло со мной какс терапевтом, это именно то, что происходит с теми, с кем мне приходитсяработать в моем кабинете. Касается ли это бытия терапевта или бытия мужчины илибытия кавказца и т.д., сегодня я владею языком, который продуктивен дляисследования реальных эффектов конкретных нарративов в моей жизни. Теперь яобладаю инструментами для оценки значения этих нарративов для себя самого. Приэтом, я не опираюсь на другие факторы нашей культуры. Я разрешаю себе сохранитьили отбросить эти нарративы по своему желанию. В конце концов, я нашелсообщество других людей, которые поддерживают и укрепляют эти направленияразвития. Вместе с ними я сохраняю мужество и нахожу поддержку для преодоленияпостоянных препятствий языков, доминирующих в культуре.

Я не могу не рассказать о том, как глубокоповлияли на многие аспекты моей жизни слова и учение Джилл и Джина. Они сыгралитак много ролей в раскрытии моих собственных УистинФ и в выявлении технарративов, которые отражают растущее ощущение умиротворенности в моейтерапевтической работе. Они действовали как со-визоры (Это слово нравится мнебольше, чем Усупер-визорыФ). Их со-визорство, никогда не заглушаемое ихсупервизорством, открывало пространство для моего собственного видения. Онибыли со-трудниками, когда мы пытались найти пути распространения нашей работы втом сообществе, в котором мы живем. И наконец, что не менее важно, они сталидрузьями. Их голоса влились в тот хор, который позволяет мне поддерживать связьс новыми, волнующими и предпочтительными путями развития в моей работе и в моейжизни. Весьма выразительно, трепетно и изящно эта книга описывает основыработы, которая приобретает известность как нарративная терапия. Это ихвведение в нарративную терапию пятилетней давности. Мысли и идеи,отраженные на этих страницах, открыли для меня новый мир возможностей. Янадеюсь, что вы, читатель этой книги, по мере ознакомления с идеями,убеждениями и практиками, составляющими нарративную терапию, отправитесь впутешествие, подобное совершенному мною ( которое будет длитьсягодами).

В этой книге Джилл и Джин будут говорить оУраспространении слова.Ф Я весьма благодарен им за то, что они решились нестилюдям слово о той работе, которой они себя посвятили. Мне лишь интересно знать,испытывали ли Джилл и Джин на себе эффекты этой работы так же, как испытывалиих я и другие. Мне любопытно знать, какое воздействие оказало и окажетнаписание и опубликование этой книги на их вечно развивающиеся истории. Яискренне польщен, что стал одним из тех, кого пригласили Унести словоФ о своихразработках. Интересно понять, каким образом повлияет на ход моего путешествиеознакомление других с моей историей.

Элек Росс

ВВЕДЕНИЕ

Мы написали эту книгу в ответ намногочисленные просьбы осветить идеи, установки и практики, известные какУнарративная терапия.Ф Сделав этот обзор насколько возможно ясным, целостным идоступным, мы искренне надеемся, что вы воспримете его не как единственный способ практики нарративнойтерапии, но как иллюстрацию некоторых способов.* [Мы, вероятно, будем писать о разнообразии нарративныхтерапий с тем, чтобы отразить те различия, которые существуют впрактике.]

Эта книга, главным образом, концентрируетсяна методах работы, которые сформировались среди терапевтов, которые,воодушевленные новаторскими усилиями Майкла Уайта и Дэвида Эпсона, организовалисвое мышление через две метафоры: нарратив (повествование) и социальнаяконструкция. Семь из десяти глав посвящены специфическим клиническим практикам.В этих главах каждая практика описана, сопряжена с идеями и установками,которые лежат в ее основе и проиллюстрирована клиническимипримерами.

Тем не менее, как мы будем подчеркивать напротяжении всей книги, мы не рекомендуем подходить к этим практикам как кУтехникамФ или пытаться использовать эти практики без основательного пониманиятого мировоззрения, из которого они возникли. По этой причине Главы 1 и 2фокусируются на исторических, философских и идеологических аспектахмировоззрения нарратива/социального конструктивизма. В Главе 1 мы рассказываемисторию нашего собственного развития как конкретных терапевтов в конкретнойчасти мира в течение конкретного исторического периода. Мы надеемся, что,помещая себя в такой контекст, мы дадим вам некоторое представление о том, каквоспринимать наши идеи, и побудим вас к присущему вам способу использованияпрактик, почерпнутых из этой книги, приспосабливая их к вашим конкретнымобстоятельствам и опыту. В Главе 2 мы пытаемся дать ясный, сжатый ине слишком заумный обзор тех философских идей, которые сформировалиУнарративныйФ метод работы.

Мы настоятельно рекомендуем вам прочитатьдве первые главы, прежде чем вы приметесь за клинический материал. Мы полагаем,что вы воспримите его по-другому, если сначала вникните в те идеи и установки,которые представляют эти практики. Тем не менее, некоторые люди сначалапредпочитают испытать практики, а потом изучить идеи, лежащие в их основе. Вэтом случае вы можете вернуться к двум первым главам после того, какознакомитесь с клиническим материалом.

Главы 3-6 фокусируются на практиках, которыесоставляют основу нашей клинической работы. В Главе 3 мы познакомим вас с тем,как мы вступаем в контакт с людьми, получая от них проблемно-насыщенныеистории; как мы выслушиваем их, побуждая воплощать проблемы, помещать их всоцио-культурные контексты и раскрывать пространство для новых историй; икак (в случае, если лишь одного выслушивания оказывается недостаточно) создаемзавязки для новых, менее проблематичных жизненных историй. В Главе 4 мыописываем практики для расширения входа в значительные, запоминающиеся историисо множеством поворотов, которые поддерживают предпочтительные ценности,действия и направления в жизни людей. В Главе 5 мы даем обзор процессаподхода-выслушивания-деконструкции-реконструкции, который мы обозначили вГлавах 3 и 4 в контексте разнообразных вопросов, которые мы задаем в ходе этогопроцесса. Здесь содержится общая схема и предложения по поводу того, чтоспрашивать и когда. Глава 6 состоит из трех достаточно объемных стенограммреальных бесед, которые, как мы полагаем, дадут вам ощущение процессаУрасплетения нитейФ в действии.

В главах 7, 8 и 9 описаны различные практикидля УуплотненияФ новых нарративов и распространения их в среде локальнойкультуры людей. В Главе 7 мы описываем тот важный корпус практик, которыевыросли вокруг идеи Уобратной связиФ, начиная с Укоманд наблюдателейФ. Кромеэтого, здесь приводится взгляд на то, как терапевты могут осуществлять обратнуюсвязь сами, без команд, и как могут быть приглашены люди, чтобы делиться своимисобственными и предпочтительными нарративами друг с другом по мере того, какпоследние возникают. В Главе 8 приводится обзор методов уплотненияпредпочтительных историй посредством таких средств, как письма, документы,праздненства и особые практики опроса. Глава 9 описывает, как новые историиможно распространять в семьях, союзах, Узаинтересованных сообществахФ и пр. стем, чтобы, в конечном счете, волны локальных изменений в индивидуальныхисториях смогли, перехлестнув в более крупное сообщество и распространившись понему, смогли оказать на него влияние.

В Главе 10 мы снова увеличиваем масштабнашего подхода, рассматривая этику, в особенности, особую этикувзаимоотношений, которая направляет нас при использовании специфическихнарративных практик.

Когда мы обучаем, мы пытаемся наделить нашизанятия и семинары духом взаимодействия. И это отнюдь не только потому, что этопредпочтительный для нас стиль. Это объясняется также и тем, что то, чтовозникает из взаимодействия, больше того, что мы вносим как учителя. Итак, принаписании этой книги вы, читатель, были рядом с нами. Нам было интересно, чтобудет интересно вам, о чем вы будете думать и что скажете в различных точкахэтого пути. Мы были бы весьма обязаны вам, услышав ваши идеи, вопросы иразмышления.

1

СМЕЩЕНИЕ ПАРАДИГМ: ОТ СИСТЕМ КИСТОРИЯМ

Может, эту работу лучше определить какмировоззрение Возможно, но даже этого недостаточно. Наверное, это — эпистемология, философия, личнаяпреданность, политика, этика, практика, жизнь и так далее.

— МайкУайт, 1995, стр. 37

Строго говоря, истории нет; есть лишьбиография.

— РальфУолдо Эмерсон, 1830

В этой книге рассказывается, как мы, дваконкретных терапевта в рамках сообщества терапевтов, применяем две метафоры— УнарративФ иУсоциальная конструкцияФ — для организации своей клинической работы. Использованиенарративной метафоры приводит нас к тому, чтобы видеть в жизни людей истории иработать с ними, чтобы пережить их жизненные истории, придав им значимый изавершенный характер. Использование метафоры социальной конструкции приводитнас к тому, чтобы рассматривать способы, посредством которых социальная,межличностная реальность каждого человека сконструирована через взаимодействиес другими людьми и человеческими установлениями. Этим также обусловлен фокус навлиянии социальных реальностей на смысл жизни людей.

Ведущая метафора, такая как нарратив, имеетне меньшее значение. Метафоры, посредством которых мы организуем свою работуоказывают мощное влияние как на то, что мы воспринимаем, так и на то, что мыделаем. Пол Розенблатт (1994) написал целую книгу, раскрывающую этот феномен вобласти семейной терапии. Он обсуждает такие метафоры, как Усемья каксущностьФ, Усемья как системаФ, УкоммуникацияФ и УструктураФ. В ходе обсужденияон описывает не только то, что каждая метафора высвечивает, но также и то, чтоона скрывает, будучи призванной направлять мышление и восприятиечеловека.

Например, используя УструктуруФ в качествеведущей метафоры, мы склонны рассматривать семьи как достаточно косные,геометрические комбинации людей. Такое мышление привело к развитию такихполезных понятий, как УтриангуляцияФ и УграницыФ. Терапевты, использующиеУструктуруФ как ведущую метафору, могут заниматься перестройкой, укреплениемили ослаблением существующих структур. Они склоняются к тому, чтобы подходить кпроблемам и их разрешению как своего рода плотники, архитекторы или скульпторы.Это может способствовать очень ясным, легко воспринимаемым и эффективнымподходам к терапии.

Тем не менее, временами метафора УструктураФпобуждает нас уделять слишком мало внимания постоянно смещающимся иизменяющимся аспектам семейных взаимоотношений. Она может заморозить нашивосприятия во времени и излишне упростить сложные взаимодействия. Она можетпобудить нас обращаться с людьми как с объектами, тем самым дегуманизируятерапевтический процесс. В каждой организующей метафоре есть свои плюсы иминусы.

Поскольку применяемые нами метафоры влияютна то, как мы смотрим, слушаем и чувствуем, мы тщательно обдумали те метафоры,которые выбрали. Здесь мы хотели бы поместить свой выбор в контекст своеготерапевтического опыта.

Мы (Combs & Freedman, 1994b)присоединились к группе терапевтов и теоретиков терапии (напр., Anderson &Goolishian, 1988, 1990a; Gergen, 1985; Hoffman, 1990; White & Epston, 1990;Zimmerman & Dickerson, 1994a), выбрав метафоры нарратива и социальнойконструкции, а не метафору систем, *[Обсуждение метафоры систем и множестваспособов ее применения в литературе по терапии см. de Shazer (1991, глава 2) иAuerswald (1987).] которая в течение последних десятилетий лежала в основесемейной терапии как теоретическая база для терапии.

Pages:     | 1 | 2 | 3 | 4 |   ...   | 52 |    Книги по разным темам