Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 |   ...   | 59 |

В процессе терапии я как-то стал призыватьРене изо всех сил лупить кровать и пронзительно визжать при этом: Оставьтеменя в покое! Ей удалось это сделать только в ответ на мои энергичные призывыи при моей сильной поддержке, но, начав, за минуту или чуть больше она довеласебя до настоящей истерической вспышки. После того как взрыв окончился, Ренезатихла, свернулась калачиком в углу кровати, подобно сильно напуганномуребенку, и вся трепетала от страха. Затем по мере повторений этого упражнения впроцессе терапии она стала постепенно приходить в себя и более прочно ощущатьсвязь с собственным телом и своим естеством. Мы выполняли также упражнения позаземлению, упоминавшиеся в предшествующей главе, которые укрепляли в нейощущение связанности с жизнью. Голос, которым она обычно разговаривала, звучалвроде бы молодо и легко, и она хорошо управляла им. Но это был голос,исходивший только из ее головы; в нем почти не слышался резонанс, порождаемыйтелом, а значит, в нем было мало чувства. Использовать свой голос в качествеодной из форм самоутверждения оказалось для нее исключительно трудным делом.Когда она визжала: Оставьте меня в покое, — то это был голос тела, шедший отее чувств, но он не был связан с ее эго или с ее головой. Такова природаистерической реакции. Она воплощает в себе расщепление личности. В результатевыходило так: когда Рене просто разговаривала, действуя при этом толькопосредством своей головы, в этом не было ни малейшего телесного чувства. Когдаже она истерически визжала, в этом полностью отсутствовало самоотождествление сэго.

Пронзительный визг по самой своей природевсегда содержит в себе некоторый элемент истерии, поскольку являетсянеконтролируемым выражением чувств. Человек может очень громко кричать, вполнеконтролируя себя при этом, но он не в состоянии сохранять над собой контрольпри пронзительном визге. О визжащем человеке иногда говорят, что он кипит, каксамовар, а подобная формулировка означает, что его эго полностью сокрушено изадавлено происходящим эмоциональным взрывом. Такая реакция представляет собойкатарсис в том смысле, что она способствует разрядке напряжения. В указанномотношении визг функционально подобен срабатыванию предохранительного клапана впаровом котле, который тоже начинает пронзительно свистеть, когда давление парапод крышкой становится чрезмерно большим. Человек будет визжать, как правило,тогда, когда боль или стресс, порождаемые какой-то ситуацией, становятся длянего невыносимыми. Если кто-то не может начать визжать при такихобстоятельствах, то он вполне может сойти с ума и навсегда остаться безумцем.Плач — точнее,рыдание — такжеспособствует снижению напряжения и его разрядке, но плач обычно наступаеттогда, когда травматическая или ранящая ситуация уже завершилась. С другойстороны, пронзительный визг является попыткой отвратить сиюсекундноетравматическое воздействие или, по крайней мере, ограничить его силу. Это,несомненно, агрессивное выражение чувств, в то время как плач представляетсобой попытку тела облегчить боль, ставшую следствием какого-то вредоносноговоздействия. И пронзительный визг, и горькие рыдания являются непроизвольными,рефлекторными реакциями, хотя в большинстве случаев индивид можетсамостоятельно инициировать или прекратить указанную реакцию. Иногда онавыходит из-под контроля, и человек издает визг или истерически рыдает так, чтодля окружающих выглядит не способным остановиться. Но после того как запасбешенства израсходован, он все-таки непременно застопорится. В нашей культуресуществует табу против неконтролируемого поведения, поскольку оно нас пугает.Кроме того, оно трактуется как признак слабости характера, инфантилизма. И внекотором смысле это так и есть, поскольку когда человек визжит или плачет, тоон возвращается к какому-то предыдущему, более инфантильному типу поведения.Однако такое отступление в прошлое может оказаться необходимым, чтобы защититьорганизм от деструктивного, или, иначе говоря, разрушительного, эффектавследствие сдерживания и подавления своих чувств.

Способность терять над собой контроль вподходящее время и в подходящем месте есть признак зрелости и должного владениясобой. Но в этой связи можно задать следующий вопрос: если человек сознательнорешает отказаться от такого контроля и капитулировать перед своим телом ииспытываемыми чувствами, то действительно ли он теряет над собой контроль Сдругой стороны, каким контролем над собой располагает индивид, который впадаетв ужас от одной мысли о пронзительном визге и настолько заблокирован поотношению к плачу, что вообще не в состоянии выразить своих подлинных чувствСпособность отказаться от контроля со стороны эго включает также в себя испособность поддерживать или вновь восстанавливать указанный контроль, если этодиктуется обстоятельствами или представляется необходимым. Когда пациент,выполняя биоэнергетическое упражнение и нанося при этом удары, сопровождаемыевизгом, позволяет себе выглядеть совершенно вышедшим из-под контроля, то насамом деле он, как правило, полностью осознает, что именно сейчас происходит, иможет прекратить все указанные проявления чувств по своему желанию. Это взначительной мере напоминает езду верхом: если всадник опасаетсялкапитулировать перед лошадью, если он пытается контролировать каждое движениеживотного, то совсем скоро обнаруживает, что на самом деле он вообще нерасполагает никаким контролем над происходящим. Всякий человек, который оченьсильно боится отказаться от контроля, как правило, вообще никак не управляетситуацией. Им самим управляет страх. И, напротив, по мере того как человекучится давать волю выражению сильных чувств с помощью голоса и движений, онтеряет страх капитулировать перед своим подлинным Я.

Как мы хорошо знаем из житейской практики,грудные дети умеют визжать так громко и пронзительно, что их можно расслышатьна большом расстоянии. Умеют они и плакать без всяких затруднений. Прямо-такипоразительно, насколько мощным может быть голос маленького ребенка. Когда мойсын был совсем малышом, он страдал от желудочных колик. Если у него случалсяприступ, то он, бывало, визжал настолько громко, что его удавалось расслышатьза два квартала. Только мой попугай умеет визжать еще громче. Впрочем, когдаэта птичка принимается орать, то дело выглядит так, словно все ее телопревратилось в звучащий инструмент. Колебания ее металлического голосанастолько сильны, что никакая сила не в состоянии их удержать, и это неудивительно — ведьизвестны такие мощные певческие голоса, что от них вдребезги раскалываютсястаканы.

Одна из моих проблем состояла внеспособности свободно использовать свой голос. Глаза у меня от природы, какговорится, на мокром месте, и мне не составляет труда начать ронять слезы, ноиздавать рыдания —это для меня трудная штука. Больше двадцати пяти лет назад, после прохождениятерапии у Райха, мне было ниспослано своего рода видение, объяснившее, почемумой голос лишен свободы. Во время проведения семинара по биоэнергетическомуанализу двое из его участниц, которые сами были психотерапевтами, изъявилижелание поработать со мною. Я колебался, но в конечном итоге решил согласиться.Одна из этих женщин, пока я лежал на полу, манипулировала с моими ногами истопами, массируя их, чтобы снять часть напряжения. (У меня в ногах всегдасуществует значительное напряжение; мои икры страдают от перегрузки.) Втораядама работала над моей закрепощенной и зажатой шеей. Внезапно я почувствовалочень резкую боль в передней части шеи, как будто кто-то провел по горлу ножом.Я немедленно сообразил: испытанное мною ощущение представляло собой физическоепроявление того, чему моя мать подвергала меня психологически. Она регулярно,что называется, перерезала мне горло. На очень глубоком уровне я в бытностьребенком боялся обращаться к ней с какими-то словами, и этот страх сделал дляменя затруднительным разговор с другими людьми, когда я стал взрослым. Большойобъем усилии, предпринимавшихся мною на протяжении многих лет для преодоленияуказанной проблемы, помог в значительной мере справиться с этойтрудностью.

Еще одна пациентка, которую я буду называтьМаргарет, рассказала мне о многократно повторявшемся у нее сновидении, вкотором после тех или иных перипетий у нее на лице оказывалась подушка и оначувствовала, как ее душат, а она умирает от удушья. Маргарет тоже пережиланечто подобное тому, что случилось с Рене, но не дошла при этом до самогоконца. По всем внешним проявлениям она была в состоянии функционироватьнормально, но всегда пребывала в состоянии глубокого беспокойства и страха,которые делали ее жизнь почти невыносимой. Маргарет подвергалась запугиванию состороны матери даже в возрасте без малого пятьдесят лет, когда она обратиласько мне за терапевтической помощью. Свою мать она описывала как женщинухолодную, жесткую и стремящуюся командовать. Способ выживания, выбранныйМаргарет в ее ситуации, состоял в том, что она эмоционально отключилась и велажизнь почти без всяких чувств. Эта уже не очень молодая женщина существовала побольшей части только в собственном мозге.

У Маргарет наблюдались значительныетрудности при попытках целиком погрузиться в ту печаль, которую, онаиспытывала. Если она начинала плакать, то чувствовала подступающую тошноту ибыла вынуждена останавливаться. Прошло довольно длительное время, пока этипозывы к рвоте отступили и она смогла начать плакать. Но ее рыдания не носилинепрерывного характера. Они были больше похожи на прерывистые подвывания— напрасные попыткираспахнуть свою гортань и позволить боли вырваться наружу. При обычномразговоре голос Маргарет был тонким, плоским и головным. У нее вошло впривычку говорить быстро и безо всякого эмоционального выражения. В том, чтоона произносила, был смысл, но отсутствовало чувство.

В стремлении оказать ей помощь я в товремя, когда она старалась пронзительно визжать, слегка надавливал пальцами набоковые части ее горла, чтобы снять или хотя бы облегчить имевшееся тамнапряжение. Гортань Маргарет была настолько зажатой, что натуральный визг былпочти невозможен. Но наша совместная работа на протяжении последнего годанемного сняла это напряжение. К моему удивлению, она вдруг, вместо того чтобы,как обычно, стискивать и зажимать горло, распахнула его и позволила себеиспустить полноценный звук. Когда он прекратился, она сказала мне: Я никогдараньше не слыхала у себя подобного голоса. Это был голос того ребенка, которыйвсе эти годы был погребен в ее теле.

Дети рождаются невинными и лишеннымикаких-то запретов или вины применительно к своим чувствам. Для многих из них вмладенческом состоянии блаженства на передний план выступают радостные чувства.Когда я смотрю на маленьких детей в возрасте от одного до двух лет и вступаю сними в зрительный контакт, то вижу, как их глаза загораются, а на лицахпоявляется выражение удовольствия или даже восторга. Разумеется, вскоре егопочти неизбежно сменит робость или смущение, но через парочку минут или дажераньше они снова начнут поглядывать на меня в надежде еще раз ощутитьвозбуждение и удовольствие от нашего визуального контакта. Потом они сноваотвернутся, но ненадолго. Этой игрой ребенок может развлекаться длительноевремя, пока я сам не прекращу ее, потому что в дело вмешаются заботы иобязанности взрослой жизни, которые заставят меня уйти.

Приходилось мне видеть и взрослых людей,которые загораются от такого мимолетного зрительного контакта, но у них все этонастолько скоротечно и так быстро заканчивается, что иногда единственное, чтоуспеваешь уловить, —это их чувство стеснения и вины. Однако существует и очень много таких людей,чьи глаза вообще не в состоянии вспыхнуть, поскольку в них тот внутренний огоньдуши, который мы называем страстью, давно и безвозвратно угас. Об этом можносудить по темному отсвету на дне их глазниц, по печальному выражению лиц, постиснутым зубам и скованности всего тела. Они потеряли умение радоваться где-тона заре своего детства, когда их невинность была вдребезги разбита, а свободаотнята. Сказанное очень хорошо видно на примере Марты. Это была почтенная особапятидесяти одного года от роду, мать троих вполне взрослых детей, котораянедавно развелась и впервые пришла ко мне потому, что ее жизнь, как она самавыразилась, оказалась лишенной смысла. Под этим она имела в виду то, что в еежизни совершенно не было никакой радости и очень мало удовольствия. Мартаговорила, что всегда чувствовала себя обеспокоенной, и была убеждена, что этоее нормальное состояние.

При нашей первой встрече я был поражентемнотой вокруг и в глубине ее глаз. В них не было ни следа какого-нибудьсияния, и в течение всей первичной консультации они ни разу не загорелись, дажена самый краткий миг. Эта женщина была невелика ростом, но пропорциональносложена. У нее были оживленные манеры, и, невзирая на горькую складку в районегуб и рта, она вовсе не вела себя как человек, пребывающий в депрессии. Послемногих лет нормальной совместной жизни с мужем, которому она верно служила, тотоставил ее ради другой женщины. Марта приняла развод стоически и продолжала поинерции вести свою пустую жизнь, пока не поняла, что нуждается в постороннейпомощи.

Марта знала о себе, что была постояннонапугана. Она никогда не умела противостоять своему мужу. После расторжениябрачных уз эта женщина потеряла всякое ощущение безопасности, да и до этоговремени она никогда не была самодостаточной и не жила так, чтобы опиратьсятолько на саму себя. Теперь, когда Марта, помимо всего прочего, приближалась кменопаузе, она вдруг посчитала себя лишенной всяких надежд. Но она несоглашалась признаться себе в возникшем у нее ощущении полной безнадежности ибесперспективности. И еще: она никогда не плакала. Марта выжила после постигшейее катастрофы, но она пополнила собой ряды тех многочисленных в наше времялюдей, которые в состоянии вынести все случившееся и выжить, но в их жизни нетни капли радости.

Pages:     | 1 |   ...   | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам