Когда человек лежит, запрокинувшись, набиоэнергетическом табурете, он может ощутить истинное качество своей спины. Онможет воспринять ее состояние напряжения или ее слабость. Хроническоенапряжение представляет собой физический эквивалент страха. Поскольку страхиммобилизует, обездвиживает человека, то неподвижность, вызванная хроническимнапряжением, равняется страху. Ощущение ригидности, или напряжения, можетоказать человеку помощь в осознании своего страха, что ведет к высвобождениюподавленных и загнанных вглубь воспоминаний из его детства. Ложась навзничь натабурет да еще и запрокидываясь при этом, многие пациенты выражают опасение,что их спина может сломаться, а затем припоминают, что в детстве они боялись,как бы отец не переломил им спину, когда они с ним боролись. Если после этогопозволить им выразить свой гнев, например с помощью ударов по кровати, то этоприведет к снятию напряжения и в конечном итоге возвратит задубевшей спине какгибкость, так и силу.
Степень, до которой человек утратил контактс какой-то из частей своего тела, говорит о том, в какой мере он потерялконкретное чувство или ощущение, соотносящееся с этой частью тела. Стиснутыечелюсти и напряженная гортань будут словно отсекать чувство печали, посколькутакой человек не может плакать. Если все тело становится ригидным, то у такогочеловека никогда не появится чувств, связанных с нежностью. Если перейти наболее глубинные уровни, то у многих людей отсутствует чувство любви, посколькуих сердца заперты в жесткой грудной клетке, которая блокирует как осознаниефакта наличия сердца, так и выражение сердечных чувств, к числу которыхпринадлежит и любовь.
Цель терапии состоит в том, чтобы человекоткрыл самого себя, а это повлечет за собой восстановление его души ивысвобождение его духа. К этой цели ведут три шага. Первым из них являетсясамоосознание, а это означает умение ощутить каждую часть своего тела и течувства, которые могут в ней возникнуть. Для меня удивительно, насколько многиелюди не осознают выражение своего лица и своих глаз, хотя они смотрят на себя взеркало каждый день. Разумеется, причина того, что они не видят выражениясобственной физиономии, состоит в нежелании увидеть его. Они как будто сами немогут разгадать указанное выражение и убеждены, что другие люди тоже не всостоянии этого сделать. По этой или иной причине они носят на лице маску,некую застывшую улыбку, которая демонстрирует миру, что у них все в порядке,хотя на самом деле всё далеко не так. Когда они сбрасывают с себя эту личину,то перед окружающими, как правило, предстает их подлинный лик, полный печали,боли, депрессии или страха. До тех пор пока они продолжают носить подобнуюмаску, они будут не в силах ощутить свое собственное лицо, поскольку оно словнозаморожено в этой самой навеки застывшей улыбке. Разумеется, когда индивидуудается ощутить свою печаль, боль или страх, это вовсе не доставляет емуникакой радости, но если указанные подавленные эмоции не прочувствовать, то отних вообще невозможно будет избавиться. Человек томится в тюрьме, скрытой заэтим улыбчивым фасадом, который не позволяет лучам солнца проникнуть в глубинычеловеческого сердца. Выбираясь из своей полутемной камеры, он может счестьсолнце чрезмерно обнаженным и сияющим, но после постепенного привыкания к егоблеску ему уже никогда не захочется снова жить в прежней, тускло освещеннойобители.
Вторым шагом к открытию самого себяявляется самовыражение. Если чувства не выражаются, они переходят в подавленноесостояние и человек теряет контакт с самим собой. Когда детям запрещаютвыражать определенные чувства, например гнев, или наказывают за то, что они ихвыражают, то подобные чувства приходится скрывать и в конечном итоге онистановятся частью непроглядного подземелья в глубинах данной личности. Массалюдей пребывает в ужасе от своих чувств, которые они считают опасными,угрожающими или безумными. Многим индивидам присуща бессознательнаяубийственная ярость, которую, как они полагают, следует держать погребеннойгде-то в недрах своей натуры из опасения перед деструктивным, или, иначеговоря, разрушительным, потенциалом этого чувства. Лишь у немногочисленных лицподобная ярость носит осознаваемый характер. Она подобна неразорвавшейся бомбе,к которой человек не отваживается прикоснуться. Но точно так же, как разумныйчеловек отыщет возможность взорвать подобную бомбу где-нибудь в безопасномместе и тем самым обезвредить ее, можно безо всякого риска разрядитьубийственно опасные чувства в кабинете психотерапевта. Я все время помогаюлюдям производить подобные операции. Будучи однажды так или иначе разряженным,этот глубоко запрятанный гнев поддается рациональной работе с ним.
Третий шаг к собственному освобождениюзаключается в достижении самообладания. Это состояние означает, что человекзнает, что именно он чувствует в данный момент; он находится в контакте с самимсобой. Он также владеет способностью выразить себя надлежащим образом, причемтак, чтобы это лучше всего отвечало его высшим интересам. Такой индивидполностью владеет собой. Он сумел избавиться от всевозможных бессознательныхподпорок, педалей и рычагов управления, которые брали свое начало в страхе бытьсамим собой. Он сумел избавиться от чувства вины и стыда по поводу того, каковон есть и что он чувствует. Он сумел освободиться от различных мышечныхнапряжений в своем теле, которые прежде блокировали его самовыражение иограничивали его самоосознание. Их место заняли теперь приятие самого себя исвобода быть собою.
В последующих главах этой книги я объясню,каким образом человек в ходе терапевтического процесса доходит до этой стадии.Сюда в качестве важной составной части входит аналитическое исследование всегопрошлого данного индивида, с тем чтобы он сам понял, почему и как его естество,его Я, оказалось утерянным или пострадало. Поскольку все те события ипереживания детских лет, которые позднее порождают проблемы и сложностивзрослого человека, фиксируются в его теле и находят там структурное отражение,то внимательное прочтение тела может предоставить терапевту базиснуюинформацию о прошлом данного лица. Это знание плюс все то, что можно почерпнутьиз интерпретации его сновидений, из анализа его поведения и из бесед,проводимых между ним и терапевтом, должно быть увязано самим пациентом с темичувствами, которые он испытывает, и с ощущением собственного тела. Только наэтом пути можно достигнуть интеграции разума и тела таким образом, чтобычеловек стал чем-то цельным.
Терапия представляет собой путешествие встрану, где человеку предстоит совершить очень важное открытие — открытие самого себя. Этогонельзя добиться быстро, это отнюдь не легко и это не лишено страхов иопасностей. В некоторых случаях такое путешествие может занять целую жизнь, нонаградой является чувство, что твоя жизнь прожита не напрасно. Человек можетнайти истинный смысл жизни в глубоком переживании радости.
Глава 3. Плач: эмоция, несущаяразрядку.
Хронические мышечные напряжения, которыеделают наш дух закостеневшим и заключают его в своеобразную тюрьму, развиваютсяв детстве из-за необходимости контролировать выражение сильных эмоций: страха,печали, гнева и сексуальной страсти. Разумеется, эти средства контроля необязательно оказываются эффективными, поскольку чувство — это сама жизнь тела, и время отвремени эта жизнь будет отстаивать и утверждать свои права, невзирая на любыепопытки контроля со стороны индивидуума. Если соответствующий индивидуумявляется невротической личностью, то его усилия взять ситуацию под контрольмогут найти свое внезапное выражение в истерической вспышке плача и рыданий, вбешеной ярости или в каких-то сексуальных эксцессах. Такого рода действия никакне созвучны эго, не настроены на его волну и абсолютно ничего не дают дляразрешения конфликта между существующей у человека настоятельной необходимостьювыразить свои чувства, с одной стороны, и страхом перед их выражением, сдругой. Пока указанный конфликт не будет разрешен, человек не располагаетсвободой быть самим собой. Первоначально страх выражать чувства можно относитьна счет страха перед теми последствиями, которые могут явиться результатомтакого выражения. Однако в дальнейшем подобного рода страх продолжаетсохраняться и у взрослого индивида, хотя теперь он сугубо иррационален. Кпримеру, выражение пациентом во время терапевтического сеанса гнева по поводутого, как к нему относились в детстве, наверняка не повлечет за собой никакогонаказания или иных сколько-нибудь серьезных последствий. Страх касается самихчувств как таковых. Они видятся пациенту чем-то угрожающим и опасным. Во многихлюдях продолжает таиться убийственный для них гнев, поскольку в детскомвозрасте их дух был сломлен и они бессознательно боятся, что в случае потериконтроля над собой могут даже кого-нибудь убить. За те сорок восемь лет, напротяжении которых я работаю со своими пациентами, призывая и поощряя ихчувствовать и выражать свой гнев, никогда не бывало, чтобы кто-то из нихнастолько вышел из себя и утратил над собой контроль, что попытался бы, скажем,наброситься на меня или сломал какую-либо вещь в моем кабинете. Они изо всехсил лупцевали кровать кулаками или теннисной ракеткой, но четко знали при этом,чем именно они в данный момент занимаются, и вполне сознательно контролировалисвои действия. И еще один факт: лишь немногие из моих пациентов могли впасть внастолько сильный гнев, чтобы их глаза стали сверкать от бешенства. В одной изпоследующих глав я опишу, как работаю со своими пациентами, чтобы помочь имощутить гнев, — ведьнедостаточно знать, что ты действительно находишься в состоянии гнева; нужноеще и чувствовать его. Точно такое же утверждение справедливо и применительно кстраху, печали, любви или сексуальной страсти.
Человек не может почувствовать какую-тоэмоцию, пока он не сможет выразить ее жестом, взглядом, тональностью своегоголоса или с помощью какого-то телесного движения. Причина состоит в том, чточувство представляет собой восприятие определенного движения или импульса. Япозволю себе изложить разницу между эмоциональным выражением чувств иистерической вспышкой. В последнем случае эго (которое здесь является органомвосприятия) не подключено к совершаемому действию, и в результате указанноедействие не воспринимается как эмоция. Достаточно часто можно увидеть, какчеловек явно впадает в ярость, а впоследствии вообще отрицает, что былразгневан. Когда я завывал в кабинете Райха, то совершенно не осознавал, чтоощущаю испуг. Мне регулярно доводится видеть в своем кабинете пациентов, телакоторых демонстрируют все признаки страха: широко распахнутые глаза,приподнятые плечи, стесненное дыхание, — но сами они отрицают, чтоиспытывают страх. Тела этих людей манифестируют явный страх, но его конкретноевыражение, которое представляет собой активный и сознательный процесс,отсутствует. Такого рода разрыв особенно распространен в случаепечали.
Я незыблемо убежден, что люди боятся печалибольше, нежели любой другой из своих эмоций. Это может показаться странным,поскольку печаль не представляется человеку угрожающим чувством, но в данномслучае страх связан с мерой глубины печали. У большинства пациентов онаграничит с отчаянием, и они опасаются, сознательно или бессознательно, что еслипрекратят свои усилия удержаться на поверхности, то погрузятся в такие пучиныотчаяния, откуда уже нет никаких шансов выбраться. Но если они не будутпозволять себе прочувствовать свое отчаяние, то проведут свою жизнь в борьбе,постоянно пребывая при этом без всякого ощущения безопасности и без каких-либодобрых чувств. Целиком окунаясь в состояние отчаяния, человек может обнаружить,что на самом деле оно берет начало в детстве и не имеет никакого реальногоотношения к его сегодняшней взрослой жизни. Ситуации, возникающие в этой самойвзрослой жизни, могут только запускать механизм отчаяния, поскольку они связаныс подобными ситуациями, имевшими место в раннем детстве и порождавшими в тупору глубокое отчаяние. Взрослый человек может чем-то заместить потерянную имлюбовь, в которой он нуждается, но ребенок лишен возможности за счет своихсобственных усилий найти замену одному из родителей. И разумеется, если человекбудет растрачивать всю свою энергию на поддержание своего Я на должном уровнеили на то, чтобы выставлять на обозрение окружающих благополучный фасад свывеской Проблем нет, то такому человеку никогда не будет дано испытать течувства безопасности, мира и радости, которые предлагает нам жизнь. Правдасостоит в следующем: некоторые пациенты не умеют плакать, а большинство из нихне умеют плакать по-настоящему глубоко. И это не позволяет им ощутить своюгрусть, а тем самым блокирует и возможность найти когда-либо радость. Чтобыпомочь таким людям, нужно понять характер напряжений, которые блокируютвыражение ими чувств, и знать такие методы работы с телом, которые помогут импреодолеть имеющиеся у них блокады.
Pages: | 1 | ... | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | ... | 59 | Книги по разным темам