Книги по разным темам Pages:     | 1 |   ...   | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |   ...   | 59 |

Подлинный культ развился вокруг Райха в тегоды, которые последовали за окончанием моей терапии у этого специалиста. Яникогда не становился членом той группы, которая окружала Райха с 1947 по 1956годы и которая смотрела на него как на человека всезнающего и всемогущего.Отчасти так произошло потому, что в 1946 году я покинул США и уехал в Европу,чтобы изучать медицину в Женевском университете, и потому оказался за пределамиуказанного кружка. Более важную роль сыграло влияние моей жены. Она питалавесьма сильное недоверие к любому типу близости, которая базируется наподчинении или некритическом приятии другого человека как какого-то высшегосущества, которому все ведомо или которое всегда оказывается правым. В тотмомент она видела вокруг Райха слишком много людей, которые полностьюраспростились со своей независимостью и зрелыми самостоятельными суждениямиради того, чтобы добиться какой-то близости с этим великим человеком. Конечноже, я тоже мог все это видеть. Сказав все то, что написано выше, я хотел быдобавить, что, с моей точки зрения, и тогда, и сейчас Райх был и остается вомногих отношениях великим человеком. Его понимание эмоциональных проблем самыхразных людей, его ощущение основополагающего единства всего сущего в природе, атакже ясность мышления ставят его выше других в той области, которой онзанимался. Однако он не был всезнающим человеком, и у него было много личныхпроблем, служивших помехой и его работе, и его жизни.

Сама терапевтическая ситуация понеобходимости способствует тому, что пациент прилепляется к врачу-терапевту,который с полным на то основанием может рассматриваться как фигура, в какой-тостепени замещающая тому отца или мать. Человек приходит к терапевту потому, чтонуждается в помощи, которая может принимать форму одобрения, понимания иподдержки. Если терапевт проявляет к своему пациенту личный интерес, топоследний очень легко и быстро может превратиться в человека, привязанного ктерапевту, зависимого от него или даже влюбленного в него. Такого родапривязанность пациента к терапевту, которая во многих своих аспектах носитположительный характер, все-таки ослабляет осознание пациентом его потребностив независимости и ведет к тому, что он начинает — в том числе и буквально— виснуть на шеесвоего терапевта и тем самым находиться в подвешенном, незаземленном состоянии.Широко признается и то, что подобный пациент будет переносить на своеготерапевта все те чувства, которые он питает по отношению к своим собственнымродителям, — какположительные, так и отрицательные. При этом позитивные чувства этого родастимулируют подчинение пациента терапевту и предоставляют пациенту возможностьотступить на более инфантильные позиции, которые облегчают ему выражениечувств, отрицавшихся, отвергавшихся или подавлявшихся им в детстве, в том числечувства любви. Выражение подобного чувства по адресу терапевта может привести кощущению свободы и к чувству радости, но если все это не будет одновременносопровождаться выражением негативных чувств вроде недоверия и гнева, тоупомянутые добрые чувства долго не продержатся. Они будут подорваны темискрытыми, но все равно присутствующими негативизмом и отчаянием, которые небыли преодолены. Если в процессе терапии не проработать полностью и всестороннеуказанные отрицательные чувства, они обязательно вылезут и подорвутпервоначальные успехи в деле капитуляции перед собственным телом, оставив упациента чувства горечи и фрустрации, или, иначе говоря, разочарования. То жесамое явление будет наблюдаться и во взаимоотношениях по типу любви, гдепервоначальная радость из-за того, что ты капитулировал перед любимымпартнером, подрывается разного рода враждебными импульсами и побуждениями,которые проистекают из детства и которые не удалось в свое время благополучноразрешить. Как мы увидим в последующих главах, к перечисленным негативнымчувствам относятся также глубокое отчаяние и убийственная ярость, через которыенепременно нужно пройти и которые нужно испытать и пережить в процессе терапии,если пациент действительно хочет стать свободным. Страх пациента перед этимичувствами образует собой становой хребет его сопротивления тому, чтобыкапитулировать перед своим телом, своим Я и своей жизнью.

Каждый занимающийся анализом терапевтхорошо осознает необходимость вынесения этих до времени скрытых негативныхчувств в сознание пациента так, чтобы их можно было проработать и переработать.Райх, когда я был его пациентом, осуществлял это на практике, задавая мне накаждом очередном сеансе один и тот же вопрос о том, имеются ли у менякакие-нибудь негативные мысли или чувства по отношению к нему. Припоминаю, чтоя отрицал наличие таковых, что было правдой, если иметь в виду мое осознанноеотношение к этому терапевту. Становясь его последователем, я отвергал темсамым свое критическое отношение, благодаря чему у меня появлялась возможностькапитулировать перед ним, а через него — перед своим собственным телом.Критически я стал относиться к Райху лишь позднее, когда отошел от райхианствакак движения, поскольку оно оказалось не в состоянии дать мне то, в чем януждался. А оно не смогло мне дать вот чего — углубленного понимания своегохарактера. Неудачу Райха в этом деле можно отнести на счет того факта, чтопроделываемая им терапевтическая работа с телом была не столь глубокой ивсесторонней, как ей бы следовало быть. Читателю надо бы не упускать из виду ито, что моя терапия у Райха имела место пятьдесят лет назад, во времена, когдапонимание энергетической динамики тела и личности еще не достигло той степениразвития, которая имеет место на сегодняшний день в биоэнергетическоманализе.

Указанное развитие берет свое начало визменении позы пациента во время прохождения терапии — он уже не лежит навзничь и несидит, а стоит. В классическом психоанализе пациент лежит на кушетке и всевнимание фокусируется на словах, которые он произносит. Основным материаломаналитического процесса в этом случае являются мысли, причем атмосфераспокойствия и пассивности аналитической ситуации исключает или существенноуменьшает все иные формы самовыражения пациента. Во время моей работы с Райхомя также находился в лежачем положении, которое, поскольку оно являетсяпассивным, позволяло мне возвращаться в инфантильное, полудетское состояние итем самым облегчало восстановление и воспроизведение очень ранних воспоминаний.Но основным средством и способом выражения были совсем не слова. Внимание Райхабыло сконцентрировано на том, как я дышу и что со мной происходит на телесномуровне. За мною наблюдали в той же мере, в какой меня выслушивали, что вело квесьма значительному расширению терапевтического скрининга, то естьотслеживания. Лежа на кровати, расположенной в его кабинете, я находился в позес согнутыми коленями, так что мог хорошо ощущать контакт своих стоп с постелью,но это была одновременно и поза беспомощности. С другой стороны, когда пациентстоит, он находится в позе взрослого человека, что позволяет перенести центртяжести в настоящее, то есть туда, где сейчас находятся его проблемы. Крометого, на основании осанки пациента терапевт может судить, как он держится икаким он предстает перед окружающим миром и представляет себя всемусвету.

Наиболее распространенная и общепринятаяпоза, которую мне приходится видеть у пациентов во время проводимой мноютерапии, являет собой воплощение пассивности. Человек стоит с вытянутыми вструнку коленями, а вес у него перенесен на пятки, словно он ожидает срочногоуказания, что ему делать. Эта поза настолько неустойчива, что самый легкийтолчок может нарушить его равновесие и буквально опрокинуть назад. Весь его видсвидетельствует о том, что в детстве его учили быть хорошим и послушным. А ведьдостаточно этому человеку слегка согнуть колени и чуть податься вперед,перенеся свой вес на основание стоп, как он сразу станет выглядеть намногоагрессивнее, иначе говоря, казаться готовым шагнуть вперед или приступить ккаким-то активным действиям. Когда пациент стоит, то это позволяет терапевтуоценить, насколько хорошо или плохо он заземлен — как физически, по отношению кполу, так и психологически, по отношению к своему телу.

В биоэнергетической терапии пациент далеконе всегда стоит. В начале сеанса пациент и терапевт сидят лицом друг к другу,так что первый из них может рассказать, что произошло в его жизни за истекшеевремя. При этом и далее во время сеанса пациент для изложения своих чувствможет использовать любую из поз, в том числе стоять или лежать. К примеру,печаль, как правило, гораздо легче выразить, находясь в лежачем положении, в товремя как выражение гнева в такой позиции более затруднительно. Предлагатьпациенту немилосердно бить кровать, для того чтобы тем самым испытывать ивыражать гнев, —такой прием используют многие терапевты, хотя часто они делают это без должногопонимания телесного языка. Я, в частности, имею в виду практику нанесенияподобных терапевтических ударов из положения стоя на коленях. Такаяколенопреклоненная поза всегда выражает отношение подчинения, что полностьюпротиворечит самому замыслу и цели нанесения ударов. Разумеется, можно впасть вгнев и в сидячем положении, но в таком случае выражение этого чувства поневолеограничивается словами и жестами. Наблюдая за человеком, который бьет кроватьиз положения стоя, можно проследить, насколько хорошо вся эта акция заземлена вреальной действительности, связанной с текущим чувством гнева. У пациента,удары которого носят несистематический и яростный характер, вместо того чтобыбыть сконцентрированными и гневными, в ногах и стопах нет того ощущения,которое позволяло бы ему поддерживать связь с телом и землей. Выражение яростимало что дает для разрядки того напряжения, которое поддерживает пациента вподвешенном состоянии и лишает его контакта с действительностью.

На ранней стадии моей терапевтическойпрактики я работал с пациентом-психологом, находившимся в состоянии сильнойдепрессии. Процесс возвращения в норму шел у него настолько великолепно, что иего жена обратилась ко мне, чтобы проконсультироваться по поводу своих проблем.При этом она сказала: Вы были единственным терапевтом, который оказался всостоянии снова поставить моего мужа на ноги. Я ответил, что смог добитьсяэтого, заставив ее супруга действительно опираться на свои ноги — в чисто физическом смысле.Разумеется, это не означает, что, поставив человека на ноги в буквальном смыслеэтих слов, мы выведем его из депрессии, но то, что мы совершим тем самым шаг вправильном направлении, — безусловно. Если человека все время заставляют толькоразговаривать, сидя при этом на стуле или лежа на кушетке, то, с моей точкизрения, это непременно будет затормаживать терапевтический процесс.

Если мы хотим, чтобы чувство радости сталонеотъемлемым атрибутом жизни обратившегося к нам человека, то оно не можетзависеть только от каких-либо особых упражнений или переживаний. Я убежден, чтокаждому из нас случалось испытывать некоторые моменты радости в результатепрорыва какой-то сильной эмоции, результатом чего становится чувствоосвобождения. Это напоминает солнце, которое на короткое время прорываетсясквозь облака, после чего снова скрывается за ними. Общепризнанно, чтонеизменно солнечная погода невозможна, но мы бы хотели, чтобы солнце сияло какможно больше времени. Слишком многие люди живут в темной и мрачной тени своегопрошлого, порождаемой какими-то пугающими картинами, которые различимы смутно инеотчетливо. Эти картины часто навещают бессознательную часть нашей души,порождая тревожные сновидения по ночам и неясное, беспочвенное беспокойствосредь бела дня. Психоанализ был изначально задуман как метод, позволяющийвнести эти подавленные воспоминания в сознательную часть разума так, чтобысвязанные с ними чувства можно было выразить и разрядить. Я убежден, что этоявляется существеннейшей частью любой психотерапии. Прежде чем взойдетобогревающее и ободряющее нас солнце, мы испытываем воздействие предшествующеговосходу полусвета зари грядущего дня. В терапевтическом анализе это называетсяинсайтом (буквально —озарением), внезапно появляющимся у человека тогда, когда свет сознаниярассеивает тьму, царящую в его душе.

Будучи одной из разновидностейаналитической терапии, биоэнергетический анализ признает важность доктринылпознай самого себя. В процессе работы по самопознанию человеческое Я видитсяне только в качестве отражения личности в разуме, но и как чисто телесное Я.Поскольку такое телесное Я куда более наглядно и объективно, нежели егоотражение в разуме человека, которое носит субъективный характер, то действияпо познанию собственного Я в значительной мере являются вопросом поддержанияконтакта со своим телом. У многих людей такой контакт отсутствует, или же они,в лучшем случае, чувствуют лишь отдельные, ограниченные участки и областисобственных тел. Такие люди не заземлены в реальности своих тел. Те фрагментытела, с которыми данный человек не контактирует, содержат пугающие его чувства,являющиеся двойниками соответствующих пугающих образов в его разуме. Например,большинство людей не чувствует свою спину, невзирая на тот факт, что спинаиграет важную роль в физическом и эмоциональном положении человека иподдерживает его, когда на него оказывается давление. Эта функция прямосоотносится с тем, что в человеке лимеется стержень, иными словами, что он неявляется бесхребетным созданием вроде червяка или слизняка. Стержень человека,то есть его позвоночник, может выполнять возложенную на него функцию лишь приусловии, что человек воспринимает его как живую, энергетически насыщеннуюструктуру. Если позвоночный столб слишком слаб или податлив, то у человекабудет отсутствовать способность занять при необходимости жесткую позицию иокружающие будут считать его слабаком. Если же позвоночник излишне скован иригиден, то человек может оказаться иммобилизованным в позе сопротивления, чтоблокирует его способность жить или любить. Несколько лет назад мне пришлосьстолкнуться с человеком, который страдал от заболевания, известного подназванием ланкилозирующий спондилоартрит или болезнь Бехтерева(Штрюмпеля-Мари) —ревматического поражения, при котором позвоночник настолько лишаетсяподвижности, что ведет себя почти так, как если бы он представлял собойсплошную кость. На этого пациента было больно смотреть, но я вовсе не уверен,чувствовал ли он сам боль. Если даже дело обстояло и так, он никогда не вопилоб этом на каждом углу. В его истории фигурировал весьма властный, доминирующийи деспотичный отец, которого он и в детстве, и в юности боялся до такойстепени, что самым буквальным образом окостеневал и коченел. Но как же в егоборьбу оказался вовлеченным позвоночник Если бы он сгибался перед лицомотцовской агрессивности, то оказался бы червячком (то есть существомбесхребетным). Будучи всего только мальчиком, а затем подростком, он был не всостоянии открыто сопротивляться отцу. Он мог противостоять ему лишь внутренне,до предела напрягая и закрепощая свой позвоночник. Pages:     | 1 |   ...   | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |   ...   | 59 |    Книги по разным темам