1. Социализм
2. Утопический социализм
3. Национал социализм
4. Страны социализма
5. В СССР социализм
6. Теория социализма
7. Суть социализма
8. История социализма
9. Идеи социализма
10. Система социализма
11. Путь социализма
12. Экономика развитого социализма
13. Строительство социализма
14. Концепция социализма
15. Годы социализма
16. Мировой социализм
17. Политический социализм
18. Социализм в России
19. Модель социализма
20. Капитализм и социализм
21. Построение социализма
22. Конституция развитого социализма
23. Мировая система социализма
24. Идеология социализма
25. Кризис социализма
26. Концепция развитого социализма
27. Консерватизм либерализм социализм
28. Общинный социализм
29. Эпоха социализма
30. Основы социализма
31. Новый социализм
32. Социализм Герцена
Появившись в древности и заметно заявив о себе уже в раннем христианстве, идея социализма на протяжении многих столетий развивалась и совершенствовалась, превращаясь в концепцию, в учение об освобождении угнетенных и эксплуатируемых. Это учение шаг за шагом обретало все более многоплановый и аргументированный характер. Существенный вклад в разработку социалистических идей внесли: Томас Мор (1478-1535), Томмазо Кампанелла (15681639), Мелье и Морелли, Клод Анри Сен-Симон (17601825), Шарль Фурье (17721837), Роберт Оуэн (17711858) и др.
В середине XIX в. К. Маркс (1818-1883) и Ф. Энгельс (1820-1895) написали "Манифест Коммунистической партии", где сформулировали свое социалистическое и коммунистическое кредо с тем, чтобы посвятить жизнь разработке концепции освобождения рабочего класса, трудящихся, которую они рассматривали как теорию "научного социализма". Во второй половине XIX в. под знамена этого учения - марксизма - стало почти все революционное движение континентальной Европы, оно стало знаменем и российской социал-демократии, возглавлявшийся сначала Г. Плехановым, а затем также В.Лениным и др. В начале XX в. вся социал-демократия Европы разделила идеи марксистского "научного социализма". После раскола II Интернационала (из-за разного отношения к войне 1914 г.) на "революционное" (большевистское) и "реформистское" течения, наметился поворот к практической реализации теоретических концепций: первому путевку в жизнь дала Октябрьская революция 1917 г., второму - давно уже начавшееся сотрудничество с властью, своими правительствами.
Становление и развитие "реализуемого социализма", начавшееся в Октябре 1917 г., наложило свою печать на весь XX век: расколов мир на две части - прежнюю, капиталистическую, и новую, желающую социализма, - эта революция положила начало полосе практического экспериментирования, попыткам осуществления на деле верных и ошибочных, обоснованных и утопических идей "научного социализма". Более 70 лет развития по этому пути завершились в 80- 90-х гг. XX в. падением того устройства, которое в СССР и других странах называлось "реальным социализмом". В чем причина случившегося? Чтобы разобраться в происшедшем, нужно знать, что приверженцы "научного социализма", называвшие себя марксистами и строившие социализм в СССР и других странах, знали только часть работ К. Маркса и Ф. Энгельса по проблемам строительства нового общества. Но они не знали важнейшего научного комплекса работ К. Маркса - "Экономических рукописей", написанных в конце 50-х гг. XIX в. и опубликованных у нас в 50-е гг. XX в. Согласно мыслям К. Маркса, изложенным здесь, социализм становится возможным только тогда, когда уже не ТРУД в его непосредственной форме, а НАУКА как непосредственная производительная сила становится главным источником общественных богатств: только в этих условиях, освобождаясь от БЕДНОСТИ и всех МЕРЗОСТЕЙ старого мира, связанных с частной собственностью и эксплуатацией, общество достигает рубежа, когда "с самого непосредственного процесса материального производства совлекается форма скудости и антагонистичности" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.46, ч.II, с.214). Сегодня экономически наиболее развитые страны - США и Япония - топью подходят к этому рубежу. А если это так, то все случившееся в XX в. со всемирно-исторической попыткой трудящихся создать общество СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ и РАВЕНСТВА было ни чем иным, как огромным ИСТОРИЧЕСКИМ ЗАБЕГАНИЕМ - ЗАБЕГАНИЕМ В БУДУЩЕЕ или, если угодно, ГЕНЕРАЛЬНОЙ РЕПЕТИЦИЕЙ перехода к социализму, неудачу конторой мы сейчас и переживаем.
С этих позиций Ленин и большевики, победив в Октябре и утвердив власть Советов, выиграли гражданскую войну и, повернув экономически неразвитую Россию от неудач "военного коммунизма" к успехам "новой экономической политики", верили в то, что опосредованно, "нэповским путем" Россия придет к социализму. Но после смерти В. Ленина в 1924 г. к руководству большевиками и страной пришел И. Сталин, который, действуя по принципу "цель оправдывает средства", варварскими способами осуществил индустриализацию, коллективизацию и модернизацию страны и, отождествив формальное обобществление с социализацией, когда миллионы советских граждан расстреливались, сидели в тюрьмах и лагерях, объявил во второй половине 30-х гг., что в СССР в основном построен социализм. Обнаружившаяся внутренняя несостоятельность созданного общественного устройства (казарменный псевдо социализм) привела после смерти Сталина (1953) к попыткам реформировать созданный строй (сначала во время "оттепели Хрущева", а затем с помощью "перестройки Горбачева"), но это не привело к положительным результатам. Вопреки широковещательным заявлениям коммунистов, правящей номенклатуры социализм так и не был построен ни в Советском Союзе, ни в других странах "реального социализма". Почему?
Причины и в проекте социализма и в действиях экспериментаторов. Само осуществление социализма как общества людей труда было сведено к уничтожению частной собственности, ошибочно считалось, что жить без частной собственности и капиталистов-эксплуататоров - значит жить при социализме. На протяжении многих десятилетий слепленный Сталиным официальный "марксизм-ленинизм" доказывал, что суть социализма в общественной собственности на средства производства, что замена частной собственности общегосударственной и кооперативной - важнейший показатель или ключевой критерий "социалистичности" того или иного общества. В соответствии с таким подходом считалось: чем большим является объем или удельный вес национализированных и кооперированных средств производства в стране, тем ближе она подошла к социализму. При таком подходе оказывалось, будто монгольские араты, живущие в юртах, в 70-е гг. жили при более зрелых "социалистических" условиях, чем трудящиеся ГДР, где удельный вес обобществленных средств производства был тогда значительно ниже, чем в Монголии.
Откуда вырастал подобный абсурд? Из сталинской версии "марксизма-ленинизма", широко цитировавшей положение Манифеста о том, что коммунисты могут выразить свою позицию одним положением - "уничтожение частной собственности". Разумеется, И. Сталину и его окружению, претворявшим в жизнь этот лозунг-призыв, не было никакого дела до того, что у Маркса и Энгельса ничего подобного не было, что это ошибка перевода, что они говорили не об "уничтожении", а о "снятии" (aufheben) частной собственности, а это - "две большие разницы". Условием такого "снятия" должно было стать "всестороннее развитие человека", ибо при преждевременных попытках обобществления обществу грозит "казарменный коммунизм". Так и получилось: почти стопроцентная "социализация" средств производства в Советском Союзе и других странах не привела к "земле обетованной", не принесла ожидавшегося процветания человеку труда: он не стал жить в достатке, не стал счастливей, ибо созданный казарменный псевдо социализм оказался не реализованным идеалом рабочего класса, трудящихся, а мечтой партийно-государственной бюрократии.
Отрицательный опыт Советского Союза, всех стран "реального социализма" привел сегодня к новым представлениям о социализме: социализм, как и любой общественный строй, включает в себя целую гамму отношений - экономических, научно-технических, социально-политических, нравственных, идеологических - обусловливающих здесь новое положение трудящихся, каждого человека в обществе. Важнейший критерий "социалистичности" того или иного общества - его отношение не к абстрактному человеку, не приоритет человека, его интересов и потребностей (это - возрождение фейербахианства), а его отношение к человеку труда, именно к его интересам и потребностям.
Социализм, согласно сегодняшним представлениям, - это и есть общественный строй, который освобождает человека труда от эксплуатации и гнета, ставит его в центр общественной жизни, превращает в ее хозяина, создает условия, чтобы свободное развитие каждого стало условием свободного развития всех.
С позиций этого критерия (а жизнь и здесь внесет свои коррективы) более "социалистической" или ближе к социализму будет не та страна и не то общество, которое, ликвидировав частную собственность, заменив ее государственной и кооперативной, так и не удовлетворило насущных потребностей трудящихся, не сделало их хозяевами жизни, но, забегая вперед, многие десятилетия называло себя социалистическим, а тот общественный строй и в той стране, пусть не называющей себя социалистической, где в результате ограничения эксплуатации и гнета человек труда не только все более полно удовлетворяет свои потребности и интересы, но и обретает все больше свободы и веса в определении судеб своей страны, перспектив развития общества.
Известно, что Маркс, определяя суть социальной революции рабочего класса, выражал ее формулой "освобождение труда". Не поняв ее сути или сознательно извратив ее смысл, И. Сталин и "марксисты-ленинцы", указывая на освобождение человека труда как на призвание социализма, стали ограничивать это освобождение ликвидацией эксплуатации человека человеком, замалчивая или почти ничего не говоря об освобождении от угнетения человека человеком. Случайно ли такое упущение для сталинизма и бюрократии вообще?
Эксплуатация и угнетение - не одно и то же! При эксплуатации речь идет о присвоении прибавочного продукта, созданного одним и присвоенного другим. А при угнетении речь идет о другом - о присвоении воли одного человека другим. Поэтому такое усечение лозунга освобождения труда имеет вполне реальный подтекст. Смысл его в обосновании казарменного псевдо социализма, насаждавшегося И. Сталиным и партийногосударственной бюрократией и являвшегося действительным, хотя и скрывавшимся идеалом бюрократии (только казарменный псевдо социализм обеспечивает всевластие номенклатуры).
Бюрократия, не поступаясь своими интересами, вполне способна предоставить трудящимся свободу от прежних форм эксплуатации. Но по самой своей социальной сущности бюрократия не может предоставить трудящимся свободу от угнетения и связанных с этим новых форм отчуждения и эксплуатации, процветающих при казарменном псевдо социализме с его огосударствлением средств производства, т.е. формальным, а нереальным обобществлением. Реальное обобществление может дать только настоящий социализм.
Социализм. Что это означает - государство задумывает создание социализма? Дело в том, что до этого периода (1918 г. - А.Б.) европейское социалистическое движение, несмотря на свой почтенный столетний возраст, никогда не приходило к отчетливой разработке программы того, что, собственно говоря, значит социализм.
Социализм и капитализм (как понятия) - не могут быть сравнимы. Капитализм - это термин, который был создан для описания целой серии социальных и экономических институций, которые складывались постепенно, весьма эмпирическим образом с XVI до XIX в. Капитализм существовал в действительности и являлся более или менее связной системой. Само понятие "капитализм" возникло в 1830-1840 гг. (период, когда возникло большинство современных экономических понятий): это понятие неадекватно, потому что та система или различные системы, функционирующие с XVI в. и по наши дни, которые называли или продолжают называть "капиталистическими", на деле сильно разнятся между собой. Таким образом, можно сказать, что понятие "капитализм" является довольно туманным понятием, как и многие понятия такого рода.
Понятие "социализм" было создано в ту же эпоху для определения антитезы капитализму. Понятие "капитализм" использовалось социалистами для оттенения противоположного ему нового идеального общества, которое еще не существовало. Понятие "социализм" возникло так, как возник образ единорога - мифологического зверя. Этот дивный зверь, никогда не существовавший в действительности, был составлен на основе ряда элементов, взятых из реального мира у реальных животных: сознательный идеальный тип, разумеется, никогда не существовал. Все конкретные элементы были налицо, но зверь как таковой отсутствовал.
В чем заключался смысл этого "социализма" до 1917 г.? Tak как дивный зверь никогда не существовал, понятие тогдашнего социализма предполагало (но не так уж доктринерски) обобществление средств производства и системы распределения. Вот что означало это обобществление государством - сегодня мы называем это самоуправлением, в России в 1917 г. это называли "рабочим контролем". Но на мировом уровне или, во всяком случае, европейском, это обобществление не было вполне ясным понятием (socialisation). Предполагало ли оно уничтожение рыночной экономики и введение плановой системы? До 1917 г. о плане не было речи. В сочинениях Маркса не упоминается это понятие. Короче говоря, до 1917 г. не так уж ясно понимали, что означает "социализм".
В практическом отношении в слове "социализм" есть две существенные особенности - то, что социал-демократические партии называли программой-минимум и программой-максимум. В них понятие социализма является конкретным, но надо указать, что на политической сцене до 1914 или до 1917 г. играют роль лишь эти знаменитые программы социал-демократов, в особенности социал-демократической немецкой партии.
Тем не менее, несмотря на все двусмысленности, обволакивающие понятие "социализм", можно из него вычленить два элемента: прежде всего - обобществление. Средства производства и система распределения должны быть обобществлены. На каком уровне? На этот вопрос никогда не было ясного ответа: имеется несколько возможных уровней - от совершенно статического социализма до социализма анархическо-профсоюзного типа. Вот такими в сознании различных социалистических групп, которые существовали в Европе около 1914 г., должны быть институциональные проявления социализма. О плане в то время не было и речи, он отнюдь не являлся составной частью социалистической идеологии.
Итак, институциональный аспект этого социализма связан непосредственно с неопределенным обобществлением; и, несмотря на критику в адрес капитализма из-за его безрассудной системы, определяющейся выгодой, социализм не разработал еще понятие плана.
Кроме институционального аспекта существует и моральный аспект. Социализм построит общество более справедливое, братское и т.д. Социализм позволит осуществить полное развитие человеческой личности, что не означает, однако, конец отчуждения, потому что понятие "отчуждение" не было в ходу в марксистской среде той эпохи: в то время с понятием "социализм" неизбежно сочетался второй аспект, который превышал в их глазах институциональный, - полное развитие человеческой личности, общество более справедливое и братское и т.д. Социалисты полагали - хотя никогда достаточно ясно не объяснили причины - что моральный облик социализма явится следствием социальных перемен.
До 1917 г никакой социалистический режим в действительности не существовал. Конечно, всем было известно эфемерное существование Парижской Коммуны, но она, прежде всего, не была социалистической и длилась так недолго, что о ней нельзя говорить как о режиме.
Вот в таком положении оказываются Ленин и большевики, захватившие власть в октябре 1917 г. В течение восьми месяцев они не решаются приступить к учреждению социализма, он возможен лишь тогда, когда страны Западной Европы и в особенности Германия также совершат революцию. Вот тогда-то и придет пора строить социализм. Пока же в России существует государственный капитализм. Затем, в течение летнего кризиса 1918 г. большевики приступают к созданию того, что впоследствии получит имя "военного коммунизма".
Этапы этого военного коммунизма широко известны. В целом, этот коммунизм представлял собой общую этатизацию, государственную национализацию, предпринятую Лениным. И внезапно большевики отдают себе отчет в том, что это и является социализмом. Благодаря этим мерам принятым Лениным (общая национализация в апреле-мае 1918 г. и декабре этого же года), социализм, наконец, приобретает свой конкретный современный смысл, который, конечно, не является единственным - многие троцкисты, маоисты, шведские социалисты и другие скажут, что советское правительство никогда не создало подлинного социализма, что настоящий социализм - это нечто другое. То есть их воображению рисуются другие единороги - но основной единорог был выведен в Советском Союзе.
Что же представляет из себя этот социализм?
1. Обобществление в смысле национализации или этатизации. Этатизация всей экономики и, следовательно, все социальные отношения подчиняются единственной центральной власти - партии-государству. Вот это-то и было создано Лениным - подвергнув все этатизации, потом объявить, что наступил военный коммунизм.
2. Социализм означает плановое хозяйство, потому что сам план возник во время гражданской войны, во время военного коммунизма, в результате ряда мер, которые продолжались от июня до декабря 1918 г. Решительно все этатизируют и национализируют. Но для того, чтобы вся система функционировала слаженно, большевики создают ВСНХ (Высший Совет народного хозяйства), центральный организм со множеством главков для управления полностью этатизированной экономикой. Большевики рассуждают приблизительно так: "До сих пор вся мировая экономика действовала по нерациональному принципу частной выгоды: теперь же мы уничтожили этот принцип частной выгоды". Уничтожение этой выгоды означает в итоге уничтожение рынка и основание планового хозяйства. Уже не рыночная система, а плановая определяет капиталовложения. В действительности система военного коммунизма кончается полным провалом, /что/ вскоре приведет страну к решающему кризису.
Ленин задумывает нэп столь же быстро, как он задумал военный коммунизм. Первое решение было принято на X съезде партии относительно создания свободного рынка для продажи излишков хлеба: как только крестьяне справлялись с поставками государству, они имели отныне право продавать излишки.
Но Ленин быстро понял и вынужден был признать, что даже национализированный сектор, оставшийся значительным, начал функционировать сообразно с экономикой свободного рынка. Таким образом, меньше чем за год (между мартом и декабрем 1921 г.) Ленин соорудил вторую экономическую систему. После сооружения первой, которая называлась военным коммунизмом, это - система смешанной экономики, в которой существует огромный общественный сектор, но все действует по системе рыночной экономики. Государство использует кредиты и налоги для собственных нужд в сфере рынка, не доводя до крайности свою программу. Это положение было нечто вроде простейшей формы кейнсианства с национализацией в придачу, которая не входит в систему Кейнса. Подобная система до тех пор не существовала.
В начале, когда все ограничения периода военного коммунизма были аннулированы с тем, чтобы как можно скорее восстановить сельское хозяйство, рыночная экономика была жизненной необходимостью. С течением времени такие меры должны были прийти в противоречие с Партией-Государством. Лишь в 1924 г. сельское хозяйство оказывается способным прокормить страну - пришлось потратить три года на его восстановление. И в конце 1924 г. эта новая экономика рынка начинает нормально функционировать: наконец, более или менее, страна снабжена зерном, мясом и другими продуктами питания.
Утопический социализм в древности
Первые идеи о более справедливом обществе, скорее всего, зародились ещё на стадии разделения общества, на классы и возникновения имущественного неравенства. Следы подобных воззрений встречаются при изучении, как фольклора, так и мифологии народов Азии, Европы и Северной Африки.
В Древних Греции и Риме зачатки идей утопического социализма проявились в идущем ещё от Гесиода мечтании о возвращении минувшего «золотого века», когда счастливые люди не знали неравенства, собственности и эксплуатации. Тема достижения справедливого политического устройства была одной из наиболее обсуждаемых греческими философами, искавшими решение проблемы имущественного неравенства и «естественного состояния» общества, в котором оно пребывало в доклассовые времена. Нужно также отметить и роль уравнительных реформ в Спарте, а также платоновскую модель рабовладельческого «коммунизма», осуждавшую частную собственность («Государство»).
Значительный вклад в развитие учения об утопическом социализме внесла уравнительная социальная идеология раннего христианства, несущая в общество проповедь братства, всеобщего равенства и потребительского коммунизма. Воздействие этих идей сохранило свою силу вплоть до ХIX века, когда легло в основу теории христианского социализма.
Пред социализм в средневековье
Во время господства феодальных хозяйственных отношений взгляды, близкие к утопистско-социалистическим, формировались, прежде всего, на религиозной почве и выливались в виде многочисленных ересей — вальденсов, бегардов, таборитов, катаров, лоллардов, апостольских братьев, анабаптистов и других, объяснявших возникновение социального и имущественного неравенства в первую очередь отступничеством церкви и правящих классов от истинных идеалов раннего христианства. В некоторых из этих сект воскрешались идеалы евангельского учения и создавались самоуправляемые общины с аскетической уравнительностью в потреблении и совместным ведением хозяйства. В редких случаях этот крестьянский религиозный коммунизм перерастал в вооружённое общественное движение, как это случилось в позднее средневековье в Чехии, во время Гуситских войн (табориты) и в Германии, во время Крестьянской войны XVI века (Т. Мюнцер).
В эпоху Возрождения развитие теории утопического социализма продолжили в своих произведениях Т. Мор и Т. Кампанелла. Здесь уже был сделан шаг от замкнутых сельских общин с общим потреблением и уравниловкой к созданию социалистических городов, федераций городов или целых государств, практиковавших не только общность имущества, но и создание целых хозяйственных циклов общественного производства. Признавалась роль государства в развитии культурной жизни нового общества, в его руководстве хозяйственной и общественной жизнью. В то же время сохранялась в неприкосновенности и идея об уравнительном распределении всех благ. Роль руководителя и вдохновителя столь радикальных социальных преобразований общества в эпоху Возрождения теоретиками пред социализма наивно отводилась просвещённым монархам, мудрым завоевателям или интеллектуальной олигархии.
Утопический социализм в новое время
Одними из первых социалистов-утопистов нового времени были англичане Дж. Уинстэнли и Джон Беллерс. Во Франции социальные утопии XVII—XVIII веков выливались, как правило, в форму художественных романов-путешествий, где идеализированное общество добродетельных туземцев противопоставлялось полному несправедливости европейскому обществу (Г. де Фуаньи, д'Алле, Гедевиль и другие). В XVIII веке с проповедью революционного ни проведения гнёта и эксплуатации выступал Ж. Мелье, стоявший на позициях общинного патриархального коммунизма. Для многих коммунистических сочинений того же столетия основополагающим мотивом была просветительская теория «одинаковости естественной природы» человечества и вытекающего из этого положения «равенства прав» всех людей. Исходя из этих идей, Морелли и Г. Мабли обосновали коммунизм с точки зрения теории естественного права.
Утопический социализм времён Просвещения прокламировал право человека на труд и обязательность труда для всех, социальной справедливости в распределении средств, превращение земли в общедоступную собственность. В годы Великой французской революции происходила политизация этих идей морального социализма. Сторонники эгалитарных (уравнительных) утопических идей требовали всеобщего уравнительного передела земли, ограничения собственнических прав и подчинения их нуждам общества («Бешеные»). С дальнейшим углублением революции происходила радикализация взглядов утопистов-революционеров: от наивных первых проектов о мирном законодательном введении общинного коммунизма во Франции — до планов коммунистических преобразований с помощью санкюлотской революционной диктатуры (Ф. Буассель). Квинтэссенцией развития радикального утопизма были взгляды Гракха Бабёфа и бабувистской программы заговора равных, впервые выдвинувших требование коммунистической революции с введением после её победы коммунистической диктатуры и обосновавших необходимость переходного периода от капитализма к коммунизму. Выражая взгляды людей домашинной эпохи, бабувизм показывал идеал коммунистического общества как аграрного и ремесленного, развивающегося на основе ручного труда, в распределении предлагал строгую уравниловку, всеобщий аскетизм, выказывал негативное отношение к людям умственного труда.
Социализм в ХIX веке
В первой половине XIX столетия движение за осуществление социалистических идеалов возглавили интеллектуалы, из среды которых вышли великие утописты К. А. Сен-Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн — «основатели социализма», по определению Ф. Энгельса, впервые развившие самостоятельную теорию утопического социализма в подлинную науку, заменившую обанкротившуюся революционную метафизику теории «естественного права». В вопросе о преобразовании общества на первое место было поставлено создание крупного общественного производства, применяющего новейшие достижения науки и техники. Преодолевая привычные представления о уравниловке и всеобщем аскетизме при коммунизме, утописты выдвинули принцип распределения «по способностям», изображали будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей, безграничный рост производительных сил и расцвет личности. Утописты-социалисты говорили о грядущем уничтожении разницы между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, о планировании производства, о превращении государства из органа управления людьми в орган управления производством и так далее.
В то же время печальный исход Великой Французской революции свидетельствовал о несостоятельности действий революционных масс, об определяющей миссии думающего меньшинства и волевых решений отдельных личностей. Не отрицая воздействия на общественную жизнь рационалистических идей духовного мира, то же время социалисты-утописты возрождали религиозные идеи - «новое христианство» Сен-Симона; пантеистическая метафизика и мистическое объяснение природы человеческих страстей и влечений у Фурье; новый моральный мир, перевоспитывающий людей при помощи рациональной социалистической религии у Оуэна.
В это время в среде последователей социализма возникают движения — сенсимонизм (Б. П. Анфантен, С. А. Базар и другие), фурьеризм (В. Консидеран), оуэнизм. Предпринятые в 20 — 40-е годы XIX века попытки создания в Англии и США оуэнистских коммунистических колоний, как и более многочисленные опыты по образованию фурьеристских ассоциаций-фаланг в США, после кратковременных успехов оканчивались неизменным крахом. Та же судьба постигла и «икарийские» колонии Э. Кабе. Всего же было более 40 попыток создания в США фурьеристских фаланг. Наиболее известная — Брукфарм, близ Бостона, просуществовала с 1841 по 1846 год.
В 1830 — 40-х года в среде социалистов выкристаллизовывается несколько течений. Одно разрабатывало проекты производительных ассоциаций (Б. Бюше, Л. Блан, К. Пеккёр, П. Леру и другие) или ассоциаций эквивалентного товарообмена (Дж. Грей, П. Ж. Прудон) и рассматривало их как основное средство борьбы против крупного капитала и переустройства общества мирным путём на основе сотрудничества классов. Другое течение, английских социалистов-рикардианцев (У.Томпсон, Д. Ф. Брей и другие) объявили прибавочную стоимость плодом несправедливого обмена между трудом и капиталом, и для устранения этой несправедливости выдвинули экономически необоснованную теорию получения рабочими «полного продукта их труда». Тем не менее, в Англии это течение косвенно способствовало развитию чартистского движения.
В среде тайных революционных обществ Европы 30 - 40-х годов XIX века создавались учения необабувистского коммунизма, с его требованием немедленного коммунистического переустройства путём революционного переворота и введения революционной диктатуры, вводящей общность имущества. Во Франции эти воззрения разделяли Т. Дезами, Ж. Ж. Пийо, О. Бланки, А. Лаппонере и другие. Использование теоретиками социализма и коммунизма этого времени некоторых идей утопического социализма позволило им сделать важный шаг от уравнительных принципов к коммунистическому принципу «от каждого по способности, каждому по потребности». В произведениях Дезами и В. Вейтлинга теория утопического коммунизма достигла своей вершины.
Близкую форму к утопическому социализму представляли взгляды китайского революционного демократа Сун Ятсена. Таким образом, можно констатировать, что учение утопического социализма было не региональным, чисто европейским явлением — его идеи, соединяясь с идеологией национально-освободительных движений, выдвигались также в странах Африки, Азии, Латинской Америки.
Утопический социализм в России
Предшественниками идей утопического социализма в России в конце XVIII — начале XIX столетий были А. Н. Радищев и П. И. Пестель. Особенно широкое распространение получили эти идеи в 30-40-е годы. Социалистические взгляды А. И. Герцена и Н. П. Огарёва, возникшие под влиянием трудов Сен-Симона и Фурье, положили начало социалистической традиции в русской общественной мысли.
В то же время ранний русский утопический социализм представлял собой разновидность христианского социализма (В. С. Печерин и др.). Такой «религиозный» социализм продолжал существовать и позже - среди некоторых петрашевцев и народников, а также членов Кирилло-Мефодиевского общества.
В 1840-х годах среди наиболее ярких представителей русского домарксистского социализма мы видим А. И. Герцена, Н. П. Огарёва, В. Г. Белинского, М. В. Петрашевского, В. А. Милютина. Суть социалистического учения они понимали как антропологическую идею природы, полной реализацией которой только и может быть социализм, и историческая диалектика мирового разума, понятого как дух человека, изначально стремящегося к строю братства и равенства.
В 60 — 70-е годы XIX века в России, в результате длительных социально-теоретических исканий, возникает особая разновидность утопического социализма — «русский», или крестьянский социализм, получивший название народничества и в рамках которого в основном и происходило развитие социалистической идеи в России во 2-й половине XIX века. Впрочем, иногда рассматривались и иные возможности строительства социалистического общества — например, через создание крупной промышленности (Д. И. Писарев и др.).
Наиболее глубокая концепция русского утопического социализма была разработана Н. Г. Чернышевским, которого В. И. Ленин считал «величайшим представителем утопического социализма в России». В 70 — 80-е годы представители утопического социализма также заимствовали у марксизма его отдельные идеи (П. Л. Лавров и др.).
Национал-социализм декларировал открытый отказ от общечеловеческой нравственности, идеалы которой были объявлены коварным изобретением евреев (Гитлер: «...совесть — это еврейское измышление, предназначенное для порабощения других рас»); им противопоставлялись «истинно германские» моральные нормы, призванные служить господству высшей расы в мире: «праведный фанатизм», насилие, жестокость и безжалостность, а также воинская дисциплина и внутри немецкая солидарность, которые внедрялись всей системой образования и воспитания в Третьем рейхе (от дошкольного до университетского) и всепроникающей массовой пропагандой.
Отсюда вытекала и отрицательная оценка христианства. Хотя национал-социализм признал в своей партийной программе («25 пунктов», 1920) традиционные в Германии лютеранскую и католическую церкви и заключил конкордат с Ватиканом (июль 1933 г.), деятельность всех церковных организаций была поставлена в Третьем рейхе под жесткий контроль и сильно ограничена, священники нередко подвергались репрессиям. Национал-социализм открыто (по крайней мере, до начала Второй мировой войны) называл христианство расово чуждой религией, которая своей чисто еврейской идеей прощения ослабляет волю арийца к власти и обезоруживает его перед еврейской угрозой (Гитлер: «...античность лучше современности, так как она не знала христианства и сифилиса»). Полностью освобожденным от еврейских корней и еврейского духа стало созданное официальным философом национал-социализма А. Розенбергом так называемое «позитивное» (или «германское») христианство: весь Ветхий и большая часть Нового завета были в нем отвергнуты как несоответствующие «новой Германии»; Иисус объявлен не евреем, а нордическим мучеником, спасшим своей смертью мир от еврейского влияния; Гитлер (культ которого составлял важнейший пункт всей доктрины национал-социализма) провозглашался новым мессией, пришедшим, чтобы окончательно освободить человечество от евреев.
Радикальное «очищение от евреев» всех сфер духовной жизни Германии не ограничивалось изгнанием их из науки, литературы, театра, кино, музыки и т. д. Под предлогом искоренения еврейского духа и влияния подвергались шельмованию, и дискредитации крупнейшие достижения человеческой мысли и творчества. «Расово чуждой» оказалась вся рационалистическая традиция европейской культуры, обвиненная в бесплодном интеллектуализме, порожденном еврейско-талмудическим духом, воплощением которого был объявлен не только марксизм, но даже кантовский априоризм. Был введен расовый критерий оценки научных теорий. «Арийская» наука, в частности, физика, основанная на «фактуальности» и наблюдении, противопоставлялась еврейской — с ее абстрактно-спекулятивными, оторванными от живой реальности построениями. Физик-нацист Ф. Леонард, лауреат Нобелевской премии, назвал теорию относительности А. Эйнштейна смесью математической болтовни, произвольных добавлений и коммерческих комбинаций, а другой нобелевский лауреат, Г. Штарк, назвал «белыми евреями» крупнейших немецких физиков М. Планка, В. Гейзенберга и М. Лауэ, не согласных с такой оценкой. Деградация духовной и интеллектуальной жизни Германии сказалась и в искусстве, в котором были канонизированы примитивный «реализм» и помпезно-монументальный классицизм, потакавшие традиционной немецкой сентиментальности и одновременно усиленно культивировавшие жестокость и безжалостность к расовому врагу. Все новые течения в искусстве — экспрессионизм, дадаизм, сюрреализм и т. д., — не соответствовавшие этому канону, изобличались как чисто еврейское по истокам и духу дегенеративное искусство (или просто «мешугаизм», от ивритского мешугга, на языке идиш мешугенер — `сумасшедший`), единственное назначение которого — развратить здоровый художественный вкус высшей расы. «Выкорчевыванием еврейских корней и следов из германской культуры» назвал И. Геббельс сожжение 10 июня 1933 г. на площади перед Берлинским университетом многих тысяч книг, авторы которых — евреи и не евреи — составляют гордость мировой культуры. Антиеврейские акции нацистского режима активно, а часто и с воодушевлением (особенно в периоды экономических и военных успехов национал-социализма), поддерживали широкие массы всех слоев немецкого народа, в том числе академические круги, а подчас и крупные деятели культуры, например, композитор Р. Штраус, возглавлявший музыкальное ведомство в Третьем рейхе.
К «окончательному решению» еврейского вопроса национал-социализм шел поэтапно, постепенно приучая к мысли о нем немецкий народ и мировое общественное мнение и делая каждый последующий шаг, лишь удостоверившись в своей безнаказанности (о равнодушии западных демократических стран к судьбе европейского еврейства см., например, Бермудская конференция; Израиль — народ в диаспоре. Новейшее время. Уничтожение европейского еврейства в годы Второй мировой войны; Лига Наций; Эвианская конференция). Начав с инспирирования антиеврейских эксцессов и экономического бойкота 1933 г., нацистский режим все больше легализовал свои намерения посредством всеохватывающего антиеврейского законодательства (см. Нюрнбергские законы), приведшего вскоре после изгнания евреев из всех сфер профессиональной и общественной деятельности к лишению их гражданских, а затем и человеческих прав, конфискации еврейского имущества, а начиная с 1938 г. к открытым погромным акциям с многочисленными человеческими жертвами. Логическим итогом расового антисемитизма и отказа от основных ценностей гуманистической культуры явилось тщательно подготовленное и педантично осуществленное, организационно и технически обеспеченное физическое уничтожение европейского еврейства. Жертвами национал-социализма, кроме шести миллионов евреев, уничтоженных в газовых камерах, душегубках и другими способами, стали и миллионы не евреев (в том числе цыгане, хронические больные, а также лица, объявленные врагами Третьего рейха, в том числе немцы).
Идеологами и организаторами «окончательного решения» еврейского вопроса и всех других злодеяний национал-социализма были, наряду с А. Гитлером, все заправилы Третьего рейха. Г. Геринг, выходец из семьи прусских чиновников и офицеров, формально считался вторым лицом в нацистской иерархии власти и занимал ряд высших постов: как министр-президент и министр внутренних дел Пруссии он нес ответственность за создание гестапо (1933); как ответственный за военизацию германской промышленности (так называемый четырехлетний экономический план, 1936) — за тотальную конфискацию еврейского имущества в Германии, а позднее и в оккупированных странах; как заместитель Гитлера в правительстве — за решение об уничтожении европейского еврейства; он подписал письмо к Р. Гейдриху (31 июля 1941 г.; автором которого многие исследователи считают Гитлера), в котором разработаны детальные предложения, касающиеся подготовки организационных, материальных и других мер по практическому осуществлению этого решения. Приговоренный Нюрнбергским трибуналом к смертной казни, Геринг покончил с собой. Г. Гиммлер, сын ревностных католиков, агроном по образованию, руководитель политической полиции, а затем министр внутренних дел, создал и возглавил весь механизм уничтожения: сеть концентрационных лагерей и лагерей смерти, систему подготовки кадров для них, специальные подразделения СС и СД, занимавшиеся депортацией в лагеря евреев, и т. д.; схваченный британскими войсками при попытке скрыться, он также покончил с собой. Р. Гейдрих, заместитель Гиммлера и фактический глава гестапо, бывший морской офицер, организовал поджог синагог в «Хрустальную ночь» и отправку вслед за этим более 30 тыс. состоятельных евреев в концентрационные лагеря; руководил высылкой около 15 тыс. находящихся в Германии евреев — польских граждан — к границам Польши (октябрь 1938 г.), а после ее оккупации — депортацией польских евреев из сел и местечек в гетто больших городов. С помощью А. Эйхмана Гейдрих организовал массовую депортацию евреев из аннексированных частей Польши, а также из Германии и Австрии на территорию так называемого «генерал-губернаторства»; Гейдрих нес ответственность за массовые убийства евреев летом и осенью 1941 г. в оккупированных районах Советского Союза. В мае 1942 г. Гейдрих был убит чешскими антифашистами. Доктор философии И. Геббельс, министр народного просвещения и пропаганды, сыграл решающую роль в пропагандистском обеспечении «окончательного решения еврейского вопроса»: возглавляя всю систему образования, культуры, а также средства массовой информации, направил их на культивирование необузданного антисемитизма, для чего впервые ввел в пропагандистский обиход почти не маскируемую беззастенчивую ложь, фальсификацию и инсинуации; в мае 1945 г. вместе с женой покончил жизнь самоубийством, предварительно отравив своих шестерых детей. А. Розенберг, главный идеолог и философ национал-социализма, уроженец Эстонии, архитектор по образованию, заложил основы расово-антисемитской доктрины в своей книге «Еврейский след в мировой истории», пронизанной ненавистью к евреям и доказывающей их роковое разлагающее воздействие на все стороны жизни народов; назначенный в 1923 г. Гитлером главным редактором официоза национал-социализма, газеты «Фёлькишер беобахтер», тогда же опубликовал в ней «Протоколы сионских мудрецов» и превратил ее в трибуну оголтелого антисемитизма; как министр оккупированных восточных территорий в годы Второй мировой войны разделял ответственность за уничтожение их еврейского населения; в 1946 г. повешен по приговору Нюрнбергского трибунала. Такой же была и участь Г. Франка, адвоката, личного поверенного в делах Гитлера, министра юстиции Третьего рейха; возглавляя также Академию германского права, он принял решающее участие в подготовке и принятии всей системы антиеврейского законодательства, в том числе нюрнбергских законов; как генерал-губернатор оккупированной Польши заслужил похвалу Гитлера за образцово проведенные операции насильственного изъятия в пользу Третьего рейха всего еврейского имущества, а затем и отправки в лагеря уничтожения евреев из гетто Варшавы, Люблина и других польских городов.
Особое место в подготовке и реализации геноцида еврейского народа занимал редактируемый Ю. Штрейхером (повешен в 1946 г. по приговору Нюрнбергского трибунала) и выходивший в Нюрнберге в 1923–45 гг. еженедельник «Штюрмер», тираж которого увеличился с 25 тыс. в 1933 г. до 500 тыс. накануне Второй мировой войны. Самое разнузданное юдофобское издание в Третьем рейхе, «Штюрмер» был заполнен почти исключительно наветами на евреев, устрашающими обывателей россказнями о евреях — торговцах германскими женщинами и детьми, садистах, убийцах и т. п., а также погромными материалами и отвратительными карикатурами на евреев. Выставляя в специально установленных по всей Германии витринах каждый номер «Штюрмера» и как приложение к нему — низкопробную антисемитскую литературу (в том числе для слепых детей), национал-социализм приучал видеть в еврее «недочеловека», по отношению к которому любое зверство и насилие не только дозволено, но и благотворно. В «окончательном решении» еврейского вопроса прямо или косвенно участвовали практически все государственные, политические, экономические, общественные и другие институты Третьего рейха: вермахт (вооруженные силы), часто содействовавший СС и СД в проводимых ими антиеврейских акциях; крупные промышленники, охотно использовавшие каторжный труд многих тысяч евреев до их уничтожения; судебная система, безоговорочно санкционировавшая практику геноцида; научные и инженерные службы, разрабатывавшие наиболее эффективные средства и способы умерщвления миллионов людей и последующей утилизации их останков, и т. д.
Осуществляя «окончательное решение» еврейского вопроса в оккупированных странах, а также подталкивая к этому зависимые страны, национал-социализм часто находил в них родственную идеологию и организации или обнаруживал единомышленников, становившихся его активными пособниками. Массовой была поддержка национал-социализма в Австрии, значительной — в Румынии, Венгрии, Словакии, на Украине, в прибалтийских странах, частичной — во Франции, в Хорватии, незначительной — в Норвегии, Бельгии и Нидерландах. Лишь в Дании сопротивление геноциду против евреев было общенациональным. В 1920–30-х гг. в русской эмиграции существовали фашистские группы и партии, разделявшие идеологию и использовавшие символику германского национал-социализма (например, фашистская партия в штате Коннектикут, США, лидер А. Восняцкий, и Русская фашистская партия в Маньчжурии, Китай, с 1932 г. лидер К. Радзаевский).
Вследствие полной политической и моральной дискредитации национал-социализма и разоблачения его беспрецедентных злодеяний, неонацистские партии и организации, возникшие в послевоенные годы в ряде стран, направили главные усилия хотя бы на частичную реабилитацию нацистской Германии и ее лидеров (такую цель провозгласило Европейское социальное движение, или так называемый Мальмский интернационал, созданный в мае 1951 г. на конференции представителей неонацистских и неофашистских групп из Франции, Англии, Западной Германии, Австрии и других стран в городе Мальме, Швеция). Уже в конце 1940-х гг. появились первые публикации (П. Рассинье и М. Бардеша во Франции, Р. Говарда в Англии, М. Редера в Западной Германии и другие), ставившие под сомнение или прямо отрицавшие уничтожение нацистами европейского еврейства. Распространение во многих странах изданий Института пересмотра истории (город Торранс, Калифорния) и других аналогичных центров, перевод на ряд языков книги американского профессора электроники А. Батса «Мистификация XX века» (утверждающего, в частности, что Катастрофа европейского еврейства — это еврейская выдумка с целью вымогательства денег у ФРГ), а также резко умножившиеся с конца 1950-х гг. публикации такого рода во многих европейских странах, в США, Канаде, Австралии, Южной Африке и т. д., вызвали в 1960-е гг. поток писем в университеты, научные учреждения и газеты с запросами относительно достоверности факта уничтожения нацистами шести миллионов евреев. В Советском Союзе десятилетиями замалчивалось или отрицалось, что главными жертвами нацистских лагерей смерти были евреи. Предпринимаются также настойчивые попытки оспорить правомочность Нюрнбергских процессов и их приговоров и найти «здоровый нравственный заряд» в национал-социализме. (М. Бардеш «Нюрнберг и земля обетованная», 1948, «Что такое фашизм?», 1961). С конца 1960-х гг. активизировались откровенно антисемитские, неонацистские партии и движения (Национал-социалистическая партия США, Национальный фронт в Англии, в определенной мере Национальный фронт Ж. М. ле Пена во Франции, родственные организации в Австрии, Испании, Италии, в нескольких скандинавских, латиноамериканских и других странах). Пользуясь финансовой и другой поддержкой арабских стран, эти неонацистские организации снова развернули широкую пропаганду «Протоколов сионских мудрецов» и других юдофобских фальшивок под флагом антисемитизма и все чаще переходят к прямым погромно-террористическим актам (во Франции, Австрии, Бельгии, США и других странах). Антисемитская пропаганда этого толка имела определенный успех в некоторых слоях населения, а иногда и в университетских кругах (например, в Англии) во время нефтяного кризиса после Войны Судного дня: в распространявшихся в США нацистских листовках содержался призыв сжигать евреев вместо нефти.
В Советском Союзе отдельные антисемитские выступления нацистского характера (использование свастики, сетования на неполный успех гитлеровского «окончательного решения» еврейского вопроса и т. д.) отмечались еще в конце 1950-х – начале 1960-х гг., в частности в Ленинграде. В 1970–80-х гг. такие настроения и взгляды едва ли не сознательно провоцировались многочисленными и якобы направленными лишь против сионизма публикациями (авторы В. Бегун, Л. Корнеев, Е. Евсеев и другие), в которых обильно и дословно цитировались (без упоминания источников) расово-антисемитские пассажи из «Майн кампф» Гитлера, газеты «Штюрмер» и других нацистских изданий. В условиях проводимой советским руководством со второй половины 1980-х гг. политики гласности и демократизации открыто и почти беспрепятственно афишируют вдохновляемую традиционным русским черносотенным антисемитизмом приверженность к идеологии и практике национал-социализма (символика, демонстрации и манифестации в день рождения Гитлера, ряд антиеврейских акций погромного характера) группы молодежи в Москве, Ленинграде и других городах; общество «Память» и аналогичные ему объединения (например, «Отечество» в Свердловске) на массовых митингах, охраняемых милицией, и в публикациях настойчиво внушают многочисленным слушателям и читателям откровенно нацистский тезис о еврейско-масонском заговоре как главной причине экономических, социальных, экологических кризисов в стране, уничтожения памятников русской национальной истории и культуры. Немногим отличались от этого по идейной направленности ряд публикаций в журналах «Наш современник», «Молодая гвардия», «Москва».
Политические достижения неонацизма были незначительны: после весьма скромных успехов на местных выборах в 1960–70-х гг. Национал-демократической партии ФРГ, Национальных фронтов в Англии и Франции и подобных им организаций в некоторых других странах, большинство их почти сошло с политической сцены. Однако неонацистская идеология (однопартийная система, авторитарная власть, культ сильной личности, идеал дисциплины и порядка, а также шовинизм и, наряду с антисемитизмом, воинствующий антикоммунизм) имеет достаточно глубокие социально-психологические корни в определенных слоях населения разных стран, и в условиях новых острых экономических, социальных и других потрясений неонацизм может стать реальной опасностью для человечества.
В литературе США и их политических союзников такие страны и страны социалистической ориентации вместе, как правило, называли коммунистическими (термин, который с конца 1980-х также используется рядом российских политологов и журналистов для характеристики стран с подобным строем).
Наряду с понятием «социалистические страны» также использовался термин «социалистическое содружество» (по-западному — социалистический лагерь, советский блок) для союзных СССР социалистических стран, в число которых входили все соцстраны, кроме Югославии, КНР, Албании и союзной СССР, но идеологически обособленной КНДР.
КПРФ набрала солидный политический багаж, критикуя мерзости “свободного рынка”. Лидеры партии обвинили молодую постсоветскую буржуазию в том, что трепет партийных ритуалов она заменила прагматичным делячеством, а романтические проповеди марксистско-ленинских профессоров - биржевыми сводками. В общем, новая буржуазия повинна в следующем, читаем “Манифест”: “В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности… Словом эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной прямой, чёрствой”. Постсоветская буржуазия действительно сделала это. И ещё вот что: “Буржуазия путём эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. К великому огорчению реакционеров она вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные национальные отрасли промышленности уничтожены и продолжают уничтожаться с каждым днём”. Не это ли так возмущает защитников “отечественного товаропроизводителя” из КПРФ? Как видим, таких людей Маркс называл реакционерами.
Еще существует, так называемый, синдикальный социализм (“коллективизм”). Речь идет о схеме, по которой предприятия передаются в собственность трудовых коллективов. Последние вступают между собой в товарно-денежные отношения. Словом, капиталиста заменяет группа рабочих-собственников. В остальном, все по-старому. Правда, один из теоретиков “коллективизма”, французский социалист 19 века, Луи Блан считал, что над всем этим будет возвышаться государство. Оно должно контролировать важнейшие отрасли хозяйства и помогать развитию рабочих ассоциаций - синдикатов. Тут нужно пояснение. Подобную социальную схему часто называют синдикализмом. Но синдикализм это не столько схема нового общества, сколько метод действия рабочих - через профсоюзы (синдикаты). Общество же, в котором собственность на предприятия у трудовых коллективов, правильнее называть не синдикальным социализмом или “коллективизмом”, а кооперативным социализмом.
Критики “коллективизма” утверждают, что эта схема подразумевает всплеск группового эгоизма, конкуренцию товаропроизводителей и стихию рынка. “Коллективизм” приводит к неравенству между трудовыми коллективами. А со временем неравенство разлагает и сами коллективы. Правильность этих прогнозов история смогла проверить в двух случаях. По крайней мере, они наиболее известны. Это Испания 30х годов и послевоенная Югославия. В Испании периода гражданской войны синдикалистские структуры охватывали целые области: Арагон, Кастилию, Каталонию. Количество кооперативных предприятий исчислялось сотнями. Синдикаты контролировали целые отрасли промышленности. А главный рабочий синдикат Независимая конфедерация труда объединял 2 миллиона человек и имел свои вооруженные силы. Но длилось это лишь, до победы генерала Франко в 1939 году. Эксперимент был прерван насильственно, да и продолжался он недолго. Поэтому “коллективистская” схема здесь не успела проявить все свои задатки. Правда, сам факт поражения синдикалистов уже говорит не в их пользу.
Гораздо дольше “коллективизм” просуществовал в Югославии. Причём, здесь кооперативная собственность дополнялась мощным госвлиянием на экономику, - все как у Луи Блана. Однако и югославская схема, как известно, рухнула под напором развившихся в обществе товарно-денежных отношений.
Одной из вариаций на тему “коллективизма” является гильдейский социализм. Его родина - Англия, время рождения - канун первой мировой войны. Основная идея проекта в том, чтобы сочетать хозяйственную автономию рабочих коллективов (гильдий) с государственной собственностью на заводы и фабрики. Всё это должно дополняться экономической и политической демократией. Таким путем гильдейцы хотели уйти как от пороков рыночной стихии, так и от господства государственной бюрократии. Базой гильдейского социализма считались традиционно сильные в Англии тред-юнионы.
Демократический социализм - концепция, появившаяся в конце 80х годов 19-го века. Это, фактически, официальное знамя социал-демократии. Здесь, как и в предыдущем случае, приоритет отдаётся экономической и политической свободе. Методом её достижения избрано постепенное реформирование буржуазного общества. Теория демократического социализма не имеет чётких рамок, в разных случаях она наполняется разным содержанием. Но все разновидности роднят словесные интернационализм, пацифизм и демократия во всем. Особенно в том, что касается прав женщин. Демократические социалисты много говорят и об экологии. На этой базе даже выросла самостоятельная теория - экологический социализм. Он появился на рубеже 70-80 годов 20 века. Основатели - левые социалисты и “зеленые”. Иногда это “новые левые”- выходцы из эпохи студенческих бунтов конца 60х. Теоретики экологического социализма уверены, что благополучие природы важнее интересов экономики и государства. А раз так, власти не должны жалеть средств на развитие экологически безопасных производств. К примеру, мелкого ремесла и кустарных промыслов. Принцип прибыльности отодвинут на второй план.
Еще одна социал-демократическая идея - самоуправленческий социализм. Речь идет о привлечении к управлению обществом широких народных масс. Здесь метод действия - реформы, а не революция. Их результатом должно стать развитие местного самоуправления, демократическое планирование и даже рабочий контроль. В далёкой перспективе признается преодоление капитализма. Но пока самоуправление и широкую демократию рекомендуется сочетать с частной собственностью, рынком и государством.
На то, как этого достичь, указывает функциональный социализм. Его идея в том, чтобы, не меняя форм собственности, изменить её функции. То есть завод остается у капиталиста, но работает предприятие, якобы, уже в интересах общества. Каковы эти интересы - будет решать государство. Оно же и проконтролирует капиталиста через законы, налоги и систему социального партнерства. Схема подразумевает, что интересы пролетариев не будут слишком большими. Иначе государству придется разбираться уже не с капиталистами, а с пролетариями.
Этический социализм. Здесь мы вновь видим социал-демократию, вновь реформы. Но двигатель реформ - не голый классовый эгоизм, а христианские нравственность и гуманизм. Эта концепция, как и все разновидности демократического социализма, не имеет четких форм. Ведь у каждого свое понятие о нравственности и гуманизме.
Семейство социализмов дополняют муниципальный, рыночный, военный социализмы, национал-социализм, а так же африканский социализм. Последний рассматривался как “третий путь” для народов Африки. Этот континент с его пережитками первобытной общины объявляется исконно социалистическим, а все негры - братьями. Горожане поголовно признаются буржуазией, а селяне - пролетариями. Село и считается главной базой нового строя. Африканские социалисты - за сотрудничество классов, за демократию. Но если демократия мешает, можно и без неё.
Это, конечно, экзотика. А вот государственный социализм - концепция, о которой нужно говорить всерьёз. Первые подобные проекты появились вначале 19 века в среде имущих классов. Одним из разработчиков теории “госсоца” был французский дворянин Анри Сен-Симон, другим - немецкий помещик Карл Родбертус. Вообще Германия, её респектабельная профессура, была особенно неравнодушна к государственному социализму. Она даже создала собственную его версию - катедер-социализм – социализм профессорской кафедры.
Разные варианты учения объединяло признание государства стержнем всего общественного устройства. Причем, единственно возможным стержнем. Орудия труда, объемы и ассортимент производства, торговля и распределение продуктов, управление общественными делами, воспитание молодёжи – всем этим должны ведать чиновники. На них возложена и разработка господствующей идеологии. К примеру, в доктрине Сен-Симона государство даже предстает в виде религиозной общины. Оно насаждает свою религию и ревностно наблюдает за соблюдением должных обрядов. Понятно, что в этом случае государство должно иметь власть над своими поданными. Власть ему понадобится и для планомерной организации производства, и для регулирования народного потребления.
Кстати, различные доктрины государственного социализма проблему потребления решают по-разному. У того же Сен-Симона работник получает “по труду”. У французского социалиста Константина Пеккера все рабочие, выполняя примерно одинаковую работу, получают и одинаковое вознаграждение.
Пеккер не предает особого значения делению людей на тех, кто отдает приказы и тех, кто их выполняет. Но для последователей Сен-Симона принцип иерархии - вне сомнения. “Конечно, ошибки свойственны людям, - признают они - но нужно согласиться, что люди высшего таланта, стоящие на точке зрения общих интересов, взор которых не затемнен мелочами, имеют всего менее шансов впасть в ошибку в порученном им выборе…”. Очевидно, что простые смертные обязаны подчиняться “людям высшего таланта”. Впрочем, более подробно эта идея была разработана уже в рамках национал-социализма, в концепции фюрерства.
Теория государственного социализма оставила след и в марксизме. В одной из своих известнейших работ “Развитие социализма от утопии к науке” Фридрих Энгельс пишет: “Пролетариат берёт государственную власть и превращает средства производства, прежде всего в государственную собственность”. Правда Энгельс тут же поясняет: “Но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности, а вместе с тем и государство как государство”. Причем, классики марксизма не уставали объяснять, какая пропасть лежит между огосударствлением и обобществлением. В первом случае все достается профессиональным управленцам - бюрократам. Они господствуют над производством и обществом. И чем выше степень огосударствления, тем жестче это господство. Во втором - функции управления переходят “ассоциированному пролетариату”. Если в этом случае и можно говорить о государстве, то это - государственность диктатуры пролетариата. То есть уже вовсе не государство в привычном, буржуазном понимании слова. На концепцию же государственного социализма классики обрушили шквал критики. В уже знакомой нам работе Энгельса говорится: “Но в последнее время, с тех пор как Бисмарк бросился на путь огосударствления, появился особого рода фальшивый социализм, выродившийся местами в своеобразный вид добровольного лакейства, объявляющий без околичностей социалистическим всякое огосударствление, даже бисмарковское”.
Критика государственности легла в основу и одной из главных работ Ленина “Государство и революция”. Когда осенью 1917-го книга появилась на свет, на автора посыпались упреки в анархизме. Однако именно в работах Ленина уже проглядывает обоснование будущей большевистской практики государственного социализма. Параллельно с “Государством и революцией” Ленин пишет брошюру “Грозящая катастрофа и как с ней бороться”. Здесь лидер большевиков доказывает, что для построения нового общества достаточно водрузить над государственно-капиталистической системой революционно-демократическое государство и дело сделано. Но все оказалось гораздо сложнее…
Коммунистический социализм - марксистская концепция социализма. Она подразумевает коренное изменение всех общественных отношений: от производственных, до семейных. Такой социализм не будет знать частной собственности, товарного производства, наемного труда, классов и государства. Их место займут общественная собственность и самоуправление. А предметы потребления работник будет получать с общественных складов по квитанции, фиксирующей отработанное им время. Ни “ленинского” продуктообмена, ни “сталинского” товарообмена тут быть не должно.
Фактически всем, кто, объявляя себя последователями Маркса, приходил в 20 веке к власти, не удалось пойти дальше огосударствления: ни немецким социал-демократам в годы Веймарской республики, ни большевикам, ни китайским коммунистам и т. д. Обобществления средств производства не было нигде. И тут есть любопытная закономерность: чем менее развита страна, чем больше перед ней работы по капиталистической модернизации экономики, тем прочнее и дольше держатся в ней государственно-социалистические порядки, тем они радикальнее. Однако, как показал опыт, эти порядки не ведут в коммунизм. Правда и “коммунизмы” бывают разные.
К этому следует прибавить способность из эклектики создавать стройную систему знаний. Но то, что понятно специалистам, «массами» может быть не принято. Действия масс чаще основываются на вере (не только религиозной), чем на знаниях. Поэтому харизматический лидер способен «водить народ по пустыне хоть 40 лет», если народ желает попасть в «страну обетованную».
Механизмы социального управления известны давно (религия, идеология, войны, харизма, гипноз, зомбирование и пр.), для этого нужны привлекательные цели. Людей легко увлечь «пряником» сладкой жизни и трудно напугать грядущими последствиями. Самой привлекательной целью является «светлое будущее» (рай) в любых интерпретациях (где всё есть, а работать не надо).
Представление о том, что человек рождён для счастья, а целью человечества является максимальное удовлетворение «неограниченных, постоянно растущих потребностей», мягко выражаясь, не корректно. Это бессмысленная деятельность по наполнению бездонной бочки. Однако названный критерий обычно используют для оценки уровня «развитости» государства. Считается, что высокому уровню развития соответствует изобильный ВНП. Если по этому критерию оценивать достижения людей, то чем больше человек съел, потребил или просто надкусил, тем выше его достижения, и он лучше других реализует смысл существования человечества.
Академик Моисеев Н.Н. дал впечатляющий образ неуправляемой толпы, бегущей к счастью, на пути к которой оказалась пропасть. Передние видят опасность, но остановиться не могут, ибо их затопчут «задние». К этому следует добавить, что управляемая командиром армия (который знает истинную цель) может остановиться и изменить направление пути. Поэтому в кризисных ситуациях человечество может спастись посредством управления.
Кроме знания цели нужны критерии оценки «правильности» выбранного пути. Политологи, социологи, историки изучают общество как бы изнутри, к тому же на коротком отрезке эволюционного времени. Часто изучаются не тренды, а флуктуации (которыми изобилует любое развитие). В эклектическом хаосе можно «слона и не приметить», ибо находясь внутри изолированной от внешнего мира системы, невозможно определить направление её движения (принцип относительности Галилея).
Очевидно, направление движения объекта лучше видно со стороны. Например, чтобы узнать маршрут поезда без окон, пассажир должен выйти из него на перрон и спросить у диспетчера. Аналогично исторические и социологические наблюдения следует сверять с закономерностями эволюции надсистемы (биосферы).
Реализуя эту методологию, авторы настоящей статьи предварительно изучили тренды развития биосферы. Издано 10 монографий (holism. narod.ru), написано более 100 статей. Более детальное обоснование можно найти в наших работах на сайте holism. narod. ru. В очередной раз подтверждены факты инвариантности механизмов развития неживых, биологических и социальных организаций. Эти закономерности являются и целью, и критериями развития общества. В настоящей публикации мы вынуждены представлять их в кратком изложении или в ссылках.
Для того чтобы увидеть закономерности сложного исторического процесса, следует возвыситься над мелочами и осмотреть его как бы с высоты птичьего полёта. Изучая закономерности развития общества, выделим наиболее очевидные тренды, например, монотонный рост и экспансию населения планеты. Эта функция присуща всем живым системам. Но поскольку постоянного роста быть не может (ограниченность ресурсов) предполагается, что в 21 веке рост и экспансия населения планеты завершатся.
Рост населения и техно сферы сопровождается возрастанием потребления и прессингом на биосферу, угрожает исчерпанием ресурсов. Этот ускоряющийся тренд также не может быть вечным.
Растёт уровень образования, науки и техники (неравномерно по странам). Этот тренд является самым устойчивым в человеческой культуре. Так как человек не отделим от создаваемой им техно сферы, людей от обезьян археологи начали отличать по наличию орудий труда. Техно сфера, по сути, усиливает функции человека (искусственные руки, ноги, сенсоры, искусственный интеллект и пр.). До нашей эры были созданы практически все необходимые для выживания людей приспособления, а позже они только совершенствовались.
Основой созидательного процесса эволюции является интеграция. Всё новое есть результат объединения в систему уже существующих организованностей. В обществе этот процесс проявляется как возникновение империй, интеграция культур, возникновение современных коалиций (СССР, ЕЭС, США, азиатские союзы). В ХХ веке войны проходили между блоками союзных государств. Этот процесс должен завершиться интеграцией в единое общество.
Процессы дезинтеграция играют роль санитаров, завершая жизненный цикл умирающих организации. Их фрагменты являются сырьём для новых объединений. Например, после распада Западной Римской империи из фрагментов образовались Византия, Франция, Германские государства. Им предстояло реконструировать элементы и связи, включиться в новые комбинации (союзы). Поэтому на карте планеты периодически появлялись новые государства и политические системы.
Наиболее сложной социальной компонентой является культура. Под «культурой» мы понимаем совокупность взаимоотношений между людьми и коллективами по поводу собственности, науки, образования, религии, власти, труда и пр. Можно согласиться с Шушариным А.С., что единого человеческого общества ещё нет, есть конгломерат разнообразных культур. Каждая цивилизация есть новая комбинация известных ранее культур (социальная память). Характеризовать культуры комбинациями (спектрами) элементов сложно, (но необходимо), однако историки, к сожалению, этот способ не используют.
Можно заметить, что культуры разных цивилизаций содержат схожие элементы. Например, агрессивность проявляется у всех людей, но в разной степени, эгоизм и альтруизм сочетаются в разных комбинациях. Стремление к обогащению, к власти, к накоплению собственности можно увидеть у всех народов. Культуры определяют поступки людей, по аналогии их можно считать социальными генофондами.
Идентичность элементов культур есть следствие единой природы человечества. Эволюция сохраняет и биогенные и социогены. Например, в геноме человека 50% генов идентичны генам червей, а 98% - генам шимпанзе. По этой причине в человеческой памяти сохраняются алгоритмы развития, заимствованные у природы. В культуре человечества рудименты язычества сочетаются с монотеистическими религиями. Ещё не исчезли полностью рудименты каннибализма. По сути, деление особей на «своих и чужих» (эгокультурность), есть свойство, унаследованное от животного мира. Дифференциация от чужих осуществляется по любым признакам (религия, антропоморфные отличия, язык, обычаи и др.), но цель одна - ограничить доступ «чужих» к своим ресурсам или использовать для себя их ресурсы. Генетическая эгокультурность является доминантой человеческой истории, порождающей войны оружейные и экономические.
Для преодоления эго культурности нужно создать единую мировую ассоциацию индивидуальных культур. Навязывание всем одной господствующей культуры (мондализм) всегда будет вызывать отторжение, что мы видим в движении антиглобалистов (анти американистов). К счастью люди неосознанно следуют закону интеграции культур. Некоторые элементы культуры легко ассимилируются (например, наука и техника, искусство). Например, американские индейцы воевали европейским оружием. Другие элементы более консервативны (религия, обычаи, традиции). Можно предположить, что легко интегрируются элементы культуры, укорененные в сознании, а консервативные элементы обосновались в подсознании.
С прогрессирующим ростом убойной силы оружия и концентрацией населения процент военных жертв на протяжении тысячелетий не возрастал. Судя по всему, он даже медленно и неустойчиво сокращался, колеблясь между 5% и 1% за столетие (закон техно-гуманитарного баланса). Совершенствовались приемы межгруппового и внутригруппового компромисса - система культурных ценностей, мораль, право, методы социальной эксплуатации, цели и формы ведения войны. В итоге политические задачи могут решаться ценой относительно меньших разрушений.
Интеграция мира в многополярные блоки сдерживает войны. Очевидно, при полной интеграции общества мировые войны станут невозможны (война с собой абсурдна). Тем не менее, локальные конфликты между подсистемами вряд ли исчезнут. Хотя эти конфликты могут протекать и без вооружённых столкновений.
Культура состоит из множества элементов, поэтому эволюцию культуры следует рассматривать как эволюцию её отдельных элементов. Прогрессивное управление должно поддерживать те элементы культуры, которые способствуют сохранению общества. История изобилует примерами отката назад под влиянием идеологий, активизирующих атавизмы человеческого подсознания. Откат назад не требует больших усилий и новых теорий. Прогрессивный процесс всегда более затратный, как и движение в гору. Некоторые очевидные тренды мы уже рассмотрели выше. Теперь рассмотрим менее очевидные.
Как следует из всего содержания настоящей статьи, эволюция общества протекает по тем же законам, что и эволюция биосферы потому, что действия людей детерминируются генетическим опытом. Мы покажем скрытый от первого взгляда процесс интеграции системных связей, собственности и капитала. А также устойчивый тренд развития систем управления социумом. Для этого проведём системное описание наиболее характерных формаций общества.
Рабовладельческая формация. Раб имел в собственности своё тело и некоторые функции. Раб прикреплялся к месту проживания. Чаще всего он имел гарантированное питание, т.е. освобождался от проблем само обеспечения. Но его хозяин (собственник) эти заботы имел, он должен был кормить раба, хотя был свободен в своих поступках. Часть произведенного продукта отчислялась в общественную казну, например, государству. Материальный поток двигался снизу вверх. Государство использовало силу для его поддержания.
Крепостной крестьянин оставался прикрепленным к месту проживания и работы, но должен был кормить и себя и помещика. Таким образом, свободы действий у него было больше, но и проблем тоже. Помещик являлся индивидуальным собственником самих крестьян и результатов их труда. Крестьяне получали в собственность или в аренду участок земли, имели собственные инструменты, коллективные (семейные) тягловые животные. Если крестьянин отказывался от собственности и убегал, то его насильно возвращали и наказывали. Ни раб, ни крепостной крестьянин не имели возможности свободно выбирать условия труда. Но личный доход крестьянина зависел от его собственного труда, и это давало возможность повышать личное благосостояние.
Государство отчуждало долю произведенной продукции. Крестьянин кормил и барина и государя.
Капитализм существует около 300 лет и его черты сформировались. Социализм ещё не приобрёл окончательных очертаний. После развала СССР мир осознал, что социализм скорее цель, чем реальность. Появилось много разновидностей социализма (Советский, Китайский, Японский. Шведский, исламский, буддистский, национал-социализм и др.). Однако вряд ли возможно называть социализмом строй, где всем обеспечено только сытое существование. Если социализм должен стать формацией отрицающей капитализм, то он должен обеспечить надёжное существование, развитие разума, гармонию с биосферой.
Выделим схожие признаки капитализма и социализма. Для сравнения мы выбрали социализм советского образца и капитализм американского образца. Рабочие не являются собственниками предприятий. Частная собственность на средства производства замещается коллективной собственностью. Демократия никак не похожа на «власть народа».
Сформировалось развитое бюрократическое государство, взимающее налоги, содержащее армию, репрессивные органы, устанавливающее соответствующие законы. Возникли управляющей надстройки над государством (КПСС и финансовая олигархия на Западе). Административный аппарат управляет производством, фирмой, компанией. Осуществляется планирование бизнеса и государственных проектов.
Преобладает коллективный труд. Рабочие могут свободно наниматься на работу и увольняться. Характерна узкая профессиональная специализация, сильная дифференциация по уровню знаний. Хорошо организовано профсоюзное движение. Большой процент граждан занят в государственном секторе. Ведётся идеологическая обработка населения, утверждающая ценности государства, нации, права.
Провозглашается задача повышать ВНП и уровень жизни граждан, чтобы избежать социального взрыва (на Западе высокими зарплатами, а в СССР низкими ценами). Осуществляется экспансия, стремление к мировому господству, включая войны. Поддерживаются явные и потенциальные союзники. Развивается культура, наука, техника и образование. Сохраняется эго культурность.
Обе системы способны осуществлять технический прогресс. Отставание в темпах промышленного развития СССР от Запада определялось не особенностью коллективного ведения хозяйства, а плохой системой управления. Плановое хозяйство Китая сегодня обгоняет США и претендует на мировое лидерство.
Отличительные признаки капитализма от социализма. Частная собственность на средства производства находится в руках финансовой элиты и государства. Власть, как правило, доступна богатым людям, защищающих интересы капиталистов. На Западе высшая надстройка («денежные мешки», и их ставленники) обладает не меньшей властью, чем КПСС, но действует неявно, как серый кардинал.
Капиталистами отчуждается львиная доля прибыли, часть которой поступает государству в виде налогов. Сильное неравенство в доходах и потреблении. Уровень жизни среднего класса достаточно высокий и не создаёт революционных настроений. Высокие темпы развития производства и торговли осуществляются благодаря инициативной конкуренции, однако развитие периодически прерывается кризисами.
Узаконен механизм безработицы. Идеологическая обработка ненавязчиво пропагандирует ценности либерализма, индивидуализм, превосходство американской демократии, элитаризм, избранность (эгоизм).
Отличительные признаки советского социализма. Отсутствие частной собственности на средства производства. Капитал концентрируется в бюджете государства, но при этом расходуется на социальные нужды, бесплатную медицину, бесплатное образование всех слоёв населения, на армию, национальные проекты и пр. Осуществляется централизованное и плановое управление страной и экономикой. В СССР решения принимались группами небогатых (из народа) чиновников и партийным аппаратом. Над государством существовала надстройка из небогатых людей (КПСС), которая исполняла роль кормчего. Отсутствует внутренний рынок, но осуществляются рыночные отношения с мировой экономикой.
Заработная плата разных слоёв населения отличалась незначительно. Государство удерживало низкий уровень цен, доступный всем слоям населения, что снимало социальную напряжённость. Конкуренция заменялась социалистическим, не антагонистическим соревнованием. Безработицы не было.
Уровень потребления на душу населения был ниже, чем на Западе. Имел место дефицит некоторых продуктов. Проявлялась нетерпимость к альтернативным идеологиям, осуществлялось сильное идеологическое давление, цензура, репрессии. Пропагандировался альтруизм, коллективизм, интернационализм, уверенность в светлом будущем.
Используем приведенное описание для системного исследования. В качестве элементов систем примем трудовые группы (артель, мануфактура, ферма, крестьянское хозяйство, завод, фирма, корпорация и пр.), которые взаимодействуют между собой по поводу производства и распределения природных и трудовых ресурсов. Связями будем считать взаимоотношения по поводу обмена веществом (товар), энергией (работники) и информацией (управляющие сигналы).
При феодализме (Ф) хозяева (помещики, вассалы) имеют собственную землю, собственных крепостных и пр. Крепостные также могли иметь собственный надел земли. Собственность очень неравномерно распределена по всем уровням, поэтому фигуры имеют заливку разной плотности.
Структура государства представляла собой линейный «букет» с сильно развитыми вертикальными и слабыми горизонтальными связями на всех иерархических уровнях. Сверху вниз поступали распоряжения, законы, требования. Снизу вверх перемещалась продукция, полученная крепостными крестьянами. Вассалы немного торговали, много воевали друг с другом, продавали и дарили крестьян. Таким образом, крестьяне меняли хозяев и место работы. Вертикальные устойчивые связи подчинения представлены сплошными жирными линиями. Слабые, стохастические горизонтальные связи на рисунке представлены пунктирными, не жирными линиями.
Капитализм (К). Государство, как и при феодализме, через вертикальные связи пополняет казну посредством налогов. Власть и капитал сосредоточена на верхних уровнях. Работники (пролетарии) не имеют собственности на средства труда, но получили свободу перемещаться, изменять место работы. Капиталисты и землевладельцы стали торговать (жирные, пунктирные линии). Возникло множество стохастических связей на всех уровнях иерархии (жирные, штриховые линии).
При социализме (С) государственное влияние распространилось и на вертикальные, и на горизонтальные связи (детерминированные, плановые, сплошные жирные линии). Власть и капитал сконцентрировались у государства.
Итак, системные анализ выявил следующие закономерности. Смена формаций в последовательности Ф-К-С «вытесняет» собственность снизу вверх. При социализме власть и собственность концентрируется только у государства.
Связи между экономическими субъектами в порядке Ф-К-С усиливаются. Вначале усиливаются вертикальные связи, затем горизонтальные связи. В целом происходит усиление механизмов управления, уменьшается стохастизм связей.
К сказанному можно добавить, что в результате глобализации и экспансии на планете увеличивается количество крупных экономических субъектов (ТНК), возрастает длина горизонтальных и вертикальных связей, усиливается интеграция мировой экономической системы. Происходит движение к управляемому обществу, к ноосфере.
Этот анализ проведен на коротком для эволюции интервале времени. Закономерности рассматривались, как и обычно, изнутри подсистемы. Поэтому сложившаяся картина может оказаться случайной флуктуацией, а сделанные выводы - ложными. Необходим контрольный взгляд со стороны надсистемы, поэтому рассмотрим эволюцию систем управления в биосфере. (Наши комментарии напечатаны курсивом).
До клеточное развитие мы опускаем, но 4 млрд. лет назад биосфера Земли состояла из одноклеточных организмов с центром управления в ядре (хромосомы, ДНК). Внутренние процессы в клетке напоминают отлаженное производство, а размножение удивляет невероятной упорядоченностью этого процесса. (Клетка, очевидно, является самоуправляемой системой).
Следующим уровнем организации являются колонии одноклеточных (бактерии). В развитых колониях наблюдается дифференциация клеток. Появляются клетки помощники, клетки убийцы, отбраковывающие больные клетки. При этом бактерии располагаются так, что оставляют проход для питательного раствора к центру колонии, т.е. «заботятся» обо всех членах колонии (аналог альтруизма). (В колониях увеличивается количество элементов, и начинают развиваться устойчивые связи между ними. В колониях преобладает стохастическая самоорганизации).
Около 600 млн. лет назад некоторые колонии «срослись» в многоклеточные организмы. В организмах появились управляющие клетки (нейроны). Эволюция усложняла и совершенствовала системы управления организмов, развивалась нервная система, увеличивалась масса мозга (центр управления). Появлялись «интеллектуалы» среди моллюсков (осминоги), среди птиц (попугаи, врановые), среди приматов (шимпанзе), среди китообразных (дельфины) и, наконец, среди гоменидов (человек). Установлено, что интеллект шимпанзе соответствует интеллекту трёхлетнего ребёнка. (Элементы и связи становятся более детерминированными и устойчивыми, развивается управляющий разум).
Многие организмы живут сообществами. Во время перелетов птицы собираются в стаи, управляемые вожаками. Многие копытные также имеют вожака стаи. Среди насекомых есть управляемые супер организмы (пчелы, муравьи, термиты). «Стадность» требует альтруизма, согласованных действий, развитую способность перемещаться и управлять перемещением стаи. Не случайно развитие интеллекта стайных животных опережало такой же процесс у животных одиночек. Волки (собаки) стайные животные, а кошки - одиночки. Интеллект собак явно выше. Дельфины являются стайными водными животными. Интеллект всех птиц выше, чем у рептилий (крокодилы, змеи, черепахи). Известно, что интеллект стайных птиц (вороны, попугаи гуси) достаточно высокий. Стайные лошади и слоны обладают высоким интеллектом. Человек самый подвижный и экспансивный вид среди стайных приматов. (Управление, упорядоченность поведения выходит за пределы организмов в надсистему, в стаю).
В первобытной общине вождь совмещал в одном лице все функции управления. По мере увеличения численности социума отдельные функции "делегировались" помощникам вождя. Наблюдалась тенденция расслоения социума на подсистемы, специализирующиеся на выполнении узких задач. Иерархия разрешала противоречия между малым количеством управляющих и большим количеством исполнителей. Структура человеческого социума медленно «прорастала» управлением. Семья, община, артель, фирма, корпорация, государство не существуют без управления.
Стохастическая самоорганизация сохранилась в колониях микроорганизмов, в популяциях, биоценозах, межэтнических и межгосударственных отношениях, а также в биосфере. Однако, по мнению некоторых учёных, сама биогеосфера является самоорганизующимся гомеостатом, поддерживающим оптимальные условия существования для живого вещества. Кроме того, человеческая популяция начинает претендовать на роль организатора биосферы, но пока как ребёнок за рулём автомобиля.
Для полноты картины сравним эволюцию живых организмов с развитием техно сферы. Сотни миллионов лет организмы совершенствовали свою биомеханику. Развивался скелет, конечности (плавники, ноги, крылья, руки). Подспудно развивалась нервная система, мозг, управляющий конечностями. Только в последние несколько миллионов лет природа совершила рывок к разуму. Человек научился управлять социальной системой и окружающей природой.
Техно сфера повторяет те же закономерности, т.к. фактически создавалась для продолжения и усиления человеческих функций. Мозг творит по законам природы потому, что сам был сотворён по тем же законам. Тысячи лет до 19 века люди создавали орудия, усиливающие функции тела (руки, ноги, двигатели). И только недавно человек стал создавать приспособления, усиливающие интеллектуальную деятельность. В биогеосфере развивается рукотворная подсистема, способная конкурировать с любым интеллектом.
Инварианты эволюции мозга (филогенез) можно увидеть, изучая его онтогенез. Известно, что онтогенез в ускоренном варианте повторяет филогенез вида. У человеческого младенца миллиарды нейронов в мозге имеют некоторое генетически заданное количество межклеточных связей. Случайные события запоминаются в структурах мозга в виде новых устойчивых связей между нейронами (обучение). В зрелом возрасте нейроны «обрастают» тысячами устойчивых связей, возникают стойкие шаблоны поведения, развивается интеллект. При старении нейроны начинают отмирать, разнообразие структур сокращается, но оставшиеся структуры дублируют их функции. Теряется гибкость, процветает консерватизм, человек живёт прошлым.
Итак, мы наблюдаем следующую инвариантную последовательность развития сложных систем. Юношеская активность сопровождается увеличением числа элементов и функций. Возникает и исчезает множество случайных связей (поисковый стохастизм). В среднем возрасте сокращается часть «лишних» структур, остаются необходимые, упорядоченные взаимодействия. Преобладает рационализм, расчётливость, взвешенные решения. Старение отмечается приверженностью к прошлому опыту. Новый опыт уже не фиксируется в структурной памяти мозга. Развитие прекращается, необходим новый цикл онтогенеза. Описанный цикл развития мозга (центр человеческой системы управления) адекватен циклу развития общества. По всем этим признакам человечество вступает в зрелую фазу своего развития (социализм).
Итак, наблюдаемые закономерности эволюция общества неслучайны, ибо инвариантны развитию сложных систем. Эволюция управления в природных организациях вначале охватывает элементы, потом подсистемы, и распространяется на систему целиком. Продолжая этот тренд, можно предположить, что и межгосударственные отношения в обществе неизбежно станут управляемыми. Этот процесс начался давно. Приведём примеры.
Вся история человечества может рассматриваться как борьба за власть, за влияние, за возможность управлять. Войны всегда усиливали концентрацию власти. Попытки выступления против власти жестоко подавлялись. Вечное стремление к экспансии и империализму есть следствие закона возрастания интеграции. Бунтующий народ также хотел власти, чтобы управлять распределением ресурсов. Но поскольку обеспечить высокий уровень жизни всем было невозможно, то результаты «революций» доставались вождям и их свитам. Многие вожди создавали империи и не ведали, что их творение неизбежно будет разрушено. Процесс интеграции и дезинтеграции повторялся с поразительной устойчивостью. В обществе этот процесс проявляется как возникновение империй, интеграция культур, возникновение современных коалиций (СССР, ЕЭС, США, НАТО, ООН, азиатские союзы).
Но если все законы развития инварианты, то почему в биосфере не произошло объединения всех популяций в единый управляемый вид? Аналогично можно спросить, а почему обезьяны не достигли уровня мышления человека, если все законы инварианты? Или почему пост человеческие ноосы будут разумнее человека? Ответ вытекает из законов эволюции.
Каждый следующий шаг эволюции, хотя и повторяет инвариантные законы развития, но делает это другими средствами. Первобытный метод проб и ошибок у людей превратился в мысленные пробы и экспертные оценки. Для управления системой, имеющей планетарные размеры, нужны сверхдлинные связи и коммуникации. Техно сфера дала современному человеку такие возможности. Римская империя развалилась из - за невозможности управлять гигантскими территориями. Но современные ТНК существуют на пространствах, не уступающих Римской империи, благодаря созданным коммуникациям.
Однако социализм, это:
(1) не государственничество (этатизм), хотя вполне возможно сильное социалистическое государство. Тут пытаются видеть нечто общее с социализмом и монархисты, и даже современные государственники. Мол, и цари, и генсеки "укрепляли вертикаль", "собирали земли" и пр.
Всё это так, но к социализму не имеет ровным счётом никакого отношения и аналогии с царизмом как раз о том свидетельствуют. Впрочем, к анархии (как думают крайне левые) социализм тоже отношения не имеет. Вопрос отношения к государству в принципе для социализма параллелен.
(2) не авторитаризм, тоталитаризм или демократия. Сколько угодно было и есть идеологизированных обществ (скажем, религиозных) или обществ, управляющихся одним харизматическим лидером и к социализму отношения не имеющих. Социалистическое общество может быть демократическим. А может быть авторитарным или тоталитарным. Как и капиталистическое. Вопрос отношения к политическому режиму в принципе для социализма параллелен.
(3) не государственная собственность на средства производства. Во многих странах, в России в том числе, силён государственный сектор экономики. Никаких социалистических отношений в масштабах данного сектора отнюдь не возникает. Почему? Потому что собственность на средства производства для социализма параллельна. Совершенно всё равно - является ли национальное государство совокупным капиталистом или каждый капиталист устанавливает своё государство в государстве на территории своей компании. Не меняет собственность на средства производства сути общественных отношений.
(4) не ущемление прав и свобод человека, равно как и их гарантия не делает общество социалистическим. При том же царизме ущемлялись права человека, ущемлялись и ущемляются они и сейчас в самых разных обществах; с другой стороны, обществу могут быть просто безразличны эти права и свободы, как при сов власти реально они волновали только немногочисленных и довольно специфических людей. Соблюдение/не соблюдение прав и свобод человека для социализма параллельно.
А что принципиально для социализма, т.е. что образует фундаментальное отличие его от всех прочих систем, от капитализма, скажем?
Материальное равенство подавляющего большинства населения, вектор развития общества в сторону увеличения степени этого равенства.
Иными словами, социализм - это общество, где нет бедных и богатых или количество тех и других пренебрежимо мало. Социализм - общество в форме ромба, а не в форме пирамиды или песочных часов.
Отсюда можно сделать немало выводов:
Скажем, о софизме известного анекдота о том, что мол, прадед-декабрист хотел, чтобы не было бедных, а не чтобы не было богатых. Софизм, потому что если нет (мало) богатых, то не будет (или будет мало) бедных и наоборот. Ибо сие - соотносительные категории в данном обществе и означают поляризацию богатства. Не бывает богатых без бедных, как и бедных без богатых. Что достаток у кого-то стал резко отличаться от достатка прочих, надобно у "прочих" чего-то отобрать в пользу этого кого-то. Или о том, что богатое общество или общество с развитой социальной сферой, где имеется множество социальных пособий - вовсе не всегда социалистическое. О том, что общество, эксплуатирующее множество гасторбайтеров - не социалистическое, даже если между гражданами страны расслоение невелико.
О том, что советская номенклатура при всех её негативных сторонах не была помехой для социализма, поскольку количество номенклатурных работников соотносительно с количеством населения было пренебрежимо малым, а неравенство в достатке "номенклатурщиков" и большинства населения ни в какое сравнение не идёт с неравенством в достатке современных высокоранговых чиновников и олигархов с большинством населения сегодняшней России.
Одними из основоположников социализма можно считать Сен-Симона и его учеников, он имел отличие от взгляда коммунистов, в том числе К. Маркса и Ф. Энгельса на отношения в обществе, поэтому впоследствии и был назван Пьером Леру не от коммуны, а от общества.
Важнейшее место в извращении идей социализма принято отводить К. Марксу и Ф. Энгельсу (в марксизме), как подмена эксплуатации однотипного разума людей, на чисто экономическую эксплуатацию, начатую с критики философии Гегеля, попытка уничтожения этих идей и замена их на коммунистические в развитии общества.
Идеи же социализма представлены во взглядах и работах Гегеля, Риккардо, Пьера Жозефа Прудона и других социалистов-рикардианцев того времени, а также М. А. Бакунина и П. А. Кропоткина (в анархизме). Кроме того существовало большое количество различных мыслителей, придерживавшихся социалистического направления общественной мысли и внесших значительный вклад в формирование и развитие социалистической идеи. У истоков социалистической мысли лежит гуманистическая установка европейской культуры.
Первые зачатки же теорий коммунизма принято отмечать уже у Пифагора и пифагорейцев, а также у ранних коммунистов-утопистов Томаса Мора (1478—1535) и Томмазо Кампанеллы (1568—1639). На острове Утопия, о котором говорит Т. Мор, нет частной собственности, денежного обращения и царит полное равенство. Основу общества составляет семейный и трудовой коллектив. Труд обязателен для всех. Чтобы не способствовать развитию собственнических инстинктов, семьи регулярно обмениваются домами.
Ещё один всплеск социалистических проектов пришёлся в Западной Европе на начало XIX века, и связан он с именами Сен-Симона, Фурье и Оуэна.
Так же в XIX веке возникает анархизм, который, зародившись первоначально в Англии, а затем (самостоятельно) во Франции, был развит в России П. А. Кропоткиным и М. А. Бакуниным. Позднее в России Л. Н. Толстым было создано христианское направление в анархизме — толстовство.
Основные черты, которыми определяется социализм у различных мыслителей:
• Уничтожение или ограничение частной собственности на общественные средства производства;
• Всеобщее равенство;
В качестве путей достижения справедливости разными мыслителями предлагалось, например:
• упразднение частной собственности при сохранении личной;
• замена капиталистических предприятий кооперативами;
• создание коммун, внутри которых всё будет общим (социалисты-утописты);
• создание государственной системы социального обеспечения.
Социализм Карла Маркса
В теории марксизма социализмом называли общество, находящееся на пути развития от капитализма к коммунизму, то есть ещё не общество социальной справедливости, а только подготовительная ступень к нему.
Социалистическое общество выходит из капиталистического и поэтому «во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло». (Карл Маркс, Критика Готской программы).
Результат труда распределяется сообразно тому, сколько каждый индивидуальный производитель вкладывает (трудовой пай), трудодни. Он получает квитанцию о том, какой он сделал вклад, и получает такое количество предметов потребления из общественных запасов, на которое затрачено данное количество труда. Господствует принцип эквивалентности: равное количество труда обменивается на равное. Но, так как разные индивиды обладают разными способностями, то они получают не одинаковую долю предметов потребления. Принцип: «От каждого по способностям — каждому по труду».
В собственность лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. В отличие от капитализма, запрещено частное предпринимательство (уголовное преступление).
Государство представляет собой революционную диктатуру пролетариата.
В Манифесте коммунистической партии коммунистов, социализм является противостоящей буржуазной идеологией, противостоящей пролетарской - коммунизму, социализм только критикуется коммунистами Марксом и Энгельсом и восхваляется коммунизм, указывается, что отличительной чертой коммунизма является отмирание буржуазной собственности и определены следующие неотъемлемые меры по переходу от буржуазного способа присвоения и распределения к коммунистическому способу присвоения и распределения — коммунизму:
Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом порывает с идеями, унаследованными от прошлого. Оставим, однако, возражения буржуазии против коммунизма. Мы видели уже выше, что первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии. Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил. Это может, конечно, произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения, т. е. при помощи мероприятий, которые экономически кажутся недостаточными и несостоятельными, но которые в ходе движения перерастают самих себя и неизбежны как средство для переворота во всем способе производства. Эти мероприятия будут, конечно, различны в различных странах.
Однако в наиболее передовых странах могут быть почти повсеместно применены следующие меры:
• Экспроприация земельной частной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов на пользу пролетариата, аренда земли.
• Высокий прогрессивный налог.
• Отмена права наследования.
• Конфискация имущества всех эмигрантов, спекулянтов и мятежников.
• Централизация кредита в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом и с государственной монополией.
• Централизация, монополия всего транспорта в руках государства при диктатуре пролетариата.
• Увеличение числа государственных фабрик, орудий производства, расчистка под пашню и улучшение земель по общему плану.
• Соединение земледелия с промышленностью, содействие постепенному устранению различия между городом и деревней.
• Общественное и бесплатное воспитание всех детей. Устранение фабричного труда детей в современной его форме. Соединение воспитания с материальным производством и т.д.
Когда в ходе развития исчезнут классовые различия и все производство сосредоточится в руках ассоциации индивидов, тогда публичная власть потеряет свой политический характер. Политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого. Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путем революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса.
Т.е. в манифесте нет социализма, а только коммунизм - это когда пролетариат силой упразднит старые производственные отношения, путём сосредоточения всех средств производства в руках государства и всё, именно это сказано в последнем приведённом абзаце.
Пути перехода к социализму
Ранние социалисты-утописты считали, что достаточно придумать правильное устройство общества, и люди сами его примут, когда поймут его преимущества.
В первой половине XIX века марксисты и анархисты считали, что эксплуататорские классы не захотят отказываться от своих привилегий. Следовательно, переход к социализму возможен только путём революции. Это нашло свое отражение в «Манифесте Коммунистической партии» 1848-го года и последующих текстах многих революционных марксистов и анархистов. После установления всеобщего избирательного права в ряде европейских стран во второй половине XIX века К. Маркс и Ф. Энгельс ставят вопрос о мирном завоевании власти рабочим классом. Поздравляя французских социалистов с победой на выборах 1881 года К. Маркс пишет о том, что используя демократические институты, рабочий класс может мирным путем завоевать власть. Ф. Энгельс во «Введение к работе К. Маркса „Классовая борьба во Франции“» пишет, что используя демократические институты «Мы, „революционеры“, „ниспровергатели“, мы гораздо больше преуспеваем с помощью легальных средств, чем с помощью нелегальных или с помощью переворота».
Впоследствии В. И. Ленин, споря с ревизионистами марксизма, такими как Бернштейн, доказывал, что завоевание власти мирным путем — лишь один из способов, применимый далеко не всегда, при этом Ленин апеллировал к работам основоположников марксизма — во многом этому была посвящена одна из самых знаменитых работ Владимира Ильича «Государство и революция», изданная в 1918-м году (написана в 17-м).
Споры революционных анархистов и марксистов по вопросу об участии в парламентской борьбе, а также о захвате государственной власти привели к размежеванию этих двух течений (окончательно — в 1893-м году после долгих споров внутри уже Второго Интернационала, куда споры перекочевали из Первого Интернационала).
Социал-демократы считали возможным приход социалистической партии к власти путём парламентских выборов, с последующим проведением социалистических реформ легальным способом, без насилия, без крови.
Модели государственного социализма
Людвиг фон Мизес следующим образом характеризует социализм: «Цель социализма — передать средства производства из частной собственности в собственность организованного общества, государства».
Можно выделить две основные модели социализма:
Плановый социализм, основанный на полном контроле государства над экономикой (плановое хозяйство, командно-административная система). Рыночный социализм — экономическая система, при которой господствует коллективно-общественная форма собственности, и действуют законы рыночной экономики. Рыночный социализм предполагает самоуправление на производственных предприятиях. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление, как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности. Александр Бузгалин указывает, что для этого, прежде всего, необходимо «развитие форм свободной самоорганизации граждан — начиная со всенародного учёта и контроля и заканчивая самоуправлением и демократическим планированием». Негативная сторона рыночного социализма состоит в том, что он воспроизводит многие из «болезней» капитализма, включая социальное неравенство, макро нестабильность, разрушение окружающей среды (исключая при этом главную — наличие классовых противоречий в обществе), хотя эти отрицательные стороны предполагается уничтожить с помощью активного государственного вмешательства и планирования. Социализм 21-го века
Социализм 21 века является проектом такого общественного государственного устройства, в котором главными принципами являются базовая демократия (в противоположность представительной и парламентерской) эквивалентная экономика (в отличие от рыночной экономики). Термин «Социализм 21 века» введён Хайнцом Дитерихом, издавшем одноимённую книгу (1996). Книга базируется на идеях Арно Петерса. Переняв у Хайнца Дитериха термин «Социализм 21 века», президент Венесуэлы Уго Чавес сделал его своим политическим лозунгом и политической программой социалистических реформ в Венесуэле. Концепт «Социализма 21 века» очень популярен во многих странах Латинской Америки, в том числе и на Кубе.
Социализм становится возможен в связи с ростом вычислительных способностей техники. Современные технологии позволяют изменить отношения между производителем и покупателем. Согласно трудам известных математиков, таких как Виктора Михайловича Глушкова план производства представляет, с точки зрения математики матрицу, систему линейных уравнений. Балансировка плана — решение системы линейных уравнений с параметрами третьей степени. Глушков опубликовал анализ-прогноз, в котором решение с помощью рыночной экономики хуже идеального плана в 2-3 раза. Рост вычислительной мощности по экспоненциальному закону позволит рассчитать точный план производства в разумные сроки, что станет возможным составлять оптимальный план производства к 2020 году эволюционным путём, или ранее, если будет сформулирована и отработана задача. В новых условиях производителю станет выгодным плановое вести развитие общества.
В Российской Федерации термин «Социализм 21 века» является слоганом программы политической партии «Справедливая Россия».
Шведская модель социализма
Иногда социализмом называют сочетание социального государства и капиталистической экономики. Так, например, говорят о «шведской модели социализма».
Шведская модель (в оригинальных терминах — «Народный Дом», Folkhem) исходит из того положения, что рыночная экономика наиболее эффективна, поэтому государство придерживается невмешательства в собственно производственную деятельность предприятий и компаний; а негативные социальные издержки рынка — в частности, безработицу и сильное неравенство — можно побороть при помощи активной деятельности государства на рынке труда, перераспределения части прибыли через налогообложение и использование госсектора, преимущественно включающего в себя инфраструктурные элементы и коллективные денежные фонды (а не предприятия).
В реформистской идеологии такая деятельность получила название «функциональный социализм».
Ряд исследователей действительно усматривает в развитом «социальном государстве» признаки реализации социалистической идеи общественной собственности, осуществляемой за счёт перераспределения доходов через систему налогообложения и специальные фонды.
На практике, однако, эта модель постоянно подвергается жёсткой критике как «справа», так и «слева».
Критики «справа» (неолиберален) отмечают, что, в сущности, такая система осуществляет «скрытую экспроприацию», при которой имущие вынуждены платить за неимущих, и является тупиковой. Отмечается, что «конфискационное налогообложение» душит экономику и уже привело к прекращению экономического роста, а «государство всеобщего благоденствия» приводит лишь к массовому иждивенчеству и апатии населения, большая часть которого живёт преимущественно на государственные дотации и не имеет никакого стимула к деятельности.
С противоположной стороны, от более радикальных социалистов и коммунистов, в свою очередь исходят утверждения, что «шведская модель» — это «политическая маскировка буржуазного паразитизма» и «оправдание грабежа трудящихся», являющаяся лишь мелкой уступкой капитализма с целью сохранить текущее положение вещей. Отмечается, что, во-первых, «шведская модель» никак не устраняет отчуждение и эксплуатацию трудящихся, что является одной из главных задач социализма, а лишь сглаживает их последствия, во-вторых — выгодна в первую очередь крупному бизнесу, так как создаёт ему стабильный рынок сбыта и поддерживает народные массы в относительном спокойствии, при этом все отрицательные явления бьют больнее всего по самим народным массам — «потери при капитализме всегда обобществляются, а прибыли остаются частными».
Менее радикальные критики «слева» отмечают, что, в отличие от государств бывшего «Восточного блока» и в том числе СССР, в Швеции госсектор отнюдь не состоит из предприятий, создающих прибавочный продукт. При этом расходы на социальное обеспечение в ВВП Швеции составляют более 40 %. Извлекаются необходимые для этого средства путём налогообложения, причём основным его объектом является не крупный корпоративный бизнес, а наёмные рабочие и мелкие предприниматели. Таким образом, выходит, что в виде «социальных выплат» им возвращается часть ими же и созданной стоимости, ранее у них же изъятой. Максимальная ставка налога на средний доход рабочего составляет — 50-65 %, служащего — до 80 %. Вывод делается следующий:
Социальные, или как их именуют социал-демократы «умеренно социалистические» реформы, затрагивающие только сферу распределения, всегда оказываются половинчатыми и в долгосрочной перспективе — непременно убыточными. Любая попытка улучшить изнутри такой «распределительный (трансфертный) социализм» будет усугублять системные противоречия, скрытые в недрах этого социально-политического порядка. И большая часть грядущих материальных издержек, связанных с реставрацией или модернизацией этой модели «государства благоденствия», вновь ляжет на плечи класса наемных работников.
Американский социолог и экономист Дж. Бьюкенен вполне законно называет подобный тип социально-политического устройства «государством трансфера»:
«Государство трансфера» всего лишь взимает налоги с индивидов и групп, находящихся в его юрисдикции, и переводит [англ. transfers] эти средства в виде выплат наличными другим индивидам и группам данного политического сообщества.
Лишена такая «пере распределительная» социальная система, стоящая на ориентированном, на получение прибыли любой ценой (то есть, имеющим с ней строго противоположные цели) рыночно-капиталистическом базисе, и большинства характерных (как практически, так и потенциально) для плановой экономики преимуществ — в частности, рационального, планомерного и научно обоснованного развития производительных сил общества как единого народнохозяйственного организма.
Критики справа, в свою очередь, также отмечаются и такие свойственные этой системе проблемы, как огромный рост бюрократизации, сильнейшая идеализация и даже постепенный дрейф к «Нео тоталитаризму», характерные для бесплатной медицины длинные очереди и так далее.
Социалистические страны, оставаясь суверенными государствами, всё теснее сближаются в рамках М. с. с., которая противостоит классово противоположной мировой капиталистической.
Материальной основой М. с. с. является мировая социалистическая система хозяйства, основанная на социалистических производственных отношениях. Она представляет собой совокупность взаимосвязанных и постепенно сближающихся хозяйств суверенных социалистических государств, связанных международным социалистическим разделением труда и мировым социалистическим рынком.
Образование М. с. с. — закономерный результат развития мировых экономических и политических сил в период общего кризиса капитализма, распада мировой капиталистической системы и становления коммунизма как единой всеохватывающей общественно-экономической формации. Возникновение и развитие М. с. с. — важнейший объективный итог международного революционного рабочего и коммунистического движения, борьбы рабочего класса за своё социальное освобождение. Оно является непосредственным продолжением дела Великой Октябрьской социалистической революции, положившей начало эпохе перехода человечества от капитализма к коммунизму.
Успехи СССР в строительстве социализма, его победа в Великой Отечественной войне 1941—45 над фашистской Германией и милитаристской Японией, освобождение Советской Армией народов Европы и Азии от фашистских оккупантов и японских милитаристов ускорили созревание условий для перехода на путь социализма новых стран и народов. В результате мощного подъёма освободительной борьбы народов в ряде стран Центральной и Восточной Европы (Албании, Болгарии, Венгрии, Польше, Румынии, Чехословакии, Югославии), а также борьбы корейского и вьетнамского народов в 1944—49 победили народно-демократические и социалистические революции. С этого времени социализм выходит за пределы одной страны и начинается всемирно-исторический процесс его превращения в мировую экономическую и политическую систему. В 1949 на путь социализма вступила ГДР, победила революция в Китае. На рубеже 50—60-х гг. в М. с. с. вошла первая социалистическая страна Западного полушария — Куба.
Страны М. с. с. начали процесс создания нового общества с разных уровней экономического и политического развития. При этом у каждой из них — свои история, традиции, национальная специфика.
В М. с. с. есть страны, имевшие ещё до 2-й мировой войны 1939—45 многочисленный, закалённый в классовых битвах пролетариат, в других же рабочий класс к моменту свершения революции был малочислен. Всё это порождает определённые особенности в формах строительства социализма, выдвигает задачу творческого использования общих закономерностей социалистического строительства с учётом конкретных условий. При наличии М. с. с. к социалистическому строительству могут приступать и успешно осуществлять его даже те страны, которые не прошли капиталистической стадии развития, например МНР.
С победой социалистических революций в ряде стран Европы и Азии постепенно стал формироваться новый, социалистический тип международных отношений, которые основываются на принципе социалистического интернационализма. Этот принцип вытекает из природы социалистического способа производства и международных задач рабочего класса и всех трудящихся.
Становление нового типа международных отношений — сложный и многогранный процесс, связанный с преодолением тяжёлого наследия, оставленного многовековым господством эксплуататорских классов, национальной замкнутости, розни, недоверия. Объективные трудности в налаживании разностороннего сотрудничества социалистических государств порождаются унаследованными от прошлого различиями в уровнях экономического и социального развития, в классовой структуре. Преодоление этих последствий, избавление от всех пережитков мелкобуржуазной и националистической идеологии — задача, требующая сравнительно продолжительного времени. Поступательное движение М. с. с. происходит в ожесточённой борьбе с империализмом, который разными методами пытается разъединить социалистические страны.
Стержнем всех форм сотрудничества социалистических государств является межпартийное сотрудничество. Без активного руководства марксистско-ленинских партий строительство социализма вообще невозможно. На основе познания объективных закономерностей и обобщения коллективного опыта коммунистические и рабочие партии совместно выработали принципы и нормы межпартийных и межгосударственных отношений внутри М. с. с., которые включают полное равноправие, взаимное уважение независимости и суверенитета, взаимовыгодность экономического сотрудничества, братскую взаимопомощь. Единство действий на международной арене, координация усилий в деле строительства и защиты социализма, широкий обмен опытом партийной, хозяйственной и государственной работы, культурный обмен, расширение и углубление братской взаимопомощи отвечают коренным интересам каждой социалистической страны. Опыт М. с. с. показал, что успешное созидание нового общества возможно только на основе использования открытых марксизмом-ленинизмом общих закономерностей построения социализма, что отход от принципов марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма, от общих закономерностей построения социализма приводит к серьёзным деформациям в функционировании экономического базиса и политической надстройки. Шовинистический антисоветский курс маоистов нанёс ущерб делу единства М. с. с.). Несмотря на все трудности, главной и определяющей линией развития М. с. с. было и есть укрепление единства и сплочённости социалистических государств.
Формирование М. с. с. происходило одновременно по двум взаимосвязанным линиям. В странах, отпавших от капиталистической системы, шёл процесс создания нового общества, укреплялись позиции социализма. В то же время между социалистическими государствами налаживались прочные экономические и политические связи, тесно сплачивающие их в социалистическое содружество.
До конца 40-х гг. в большинстве европейских стран народной демократии решались преимущественно общедемократические, антиимпериалистические, антифеодальные задачи. На этом этапе складывалась и укреплялась революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. По инициативе коммунистических и рабочих партий в странах народной демократии осуществлялись мероприятия, которые подготавливали условия для постепенного перехода к строительству социализма.
Глубокие преобразования были осуществлены в этот период и в сфере экономики. Первые годы народной власти — годы осуществления коренных аграрных реформ, которые уничтожили остатки феодальных отношений в деревне и ликвидировали класс крупных землевладельцев. В этот период развернулась национализация промышленности, транспорта, банков, торговых предприятий. Национализированная собственность стала основой государственного сектора в народном хозяйстве. Практически была ликвидирована крупная буржуазия, зависимость от иностранных монополий. В Болгарии революция с самого начала носила социалистический характер; государственная власть формировалась как власть рабочего класса, находящегося в тесном союзе с трудовым крестьянством.
В ходе народно-демократических революций укрепился сложившийся ещё в период освободительной борьбы военно-политический союз СССР с народно-демократическими государствами, который дал им возможность отстоять завоевания трудящихся, несмотря на экономическое и политическое давление, военные угрозы империализма. Важнейшим политическим актом, направленным на стабилизацию международного положения стран Центральной и Юго-Восточной Европы и повышение международного престижа этих стран, явилось заключение между ними и Советским Союзом договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.
На рубеже 40—50-х гг. в европейских странах народной демократии полнота государственной власти и командные высоты в экономике перешли в руки рабочего класса в союзе с крестьянством и другими слоями трудящихся. Началась социалистическая индустриализация народного хозяйства и социалистическое преобразование сельского хозяйства. Экономика социалистических государств стала развиваться на основе перспективных народно-хозяйственных планов. В трудных исторических условиях, опираясь на помощь Советского Союза, братские страны создали собственную индустрию, обеспечили победу социалистических производственных отношений и неуклонное повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся. В большинстве европейских социалистических стран на протяжении 50-х — 1-й половины 60-х гг. была создана материально-техническая база социализма.
В области взаимных межгосударственных связей в этот период начало формироваться международное социалистическое разделение труда, развиваться сотрудничество на основе долгосрочных экономических соглашений. С середины 50-х гг. большинство стран перешло к координации пятилетних народно-хозяйственных планов, которая стала основным методом их экономического сотрудничества.
Процесс развития социалистического содружества сложился таким образом, что наиболее тесно экономически и политически объединяются страны, входящие в Совет экономической взаимопомощи (1949), организацию Варшавского договора 1955, призванные объединять и координировать их политические, экономические и военные усилия. Между странами СЭВ развёртывается также тесное идеологическое сотрудничество, происходит взаимное обогащение и сближение национальных социалистических культур. В процессе обмена опытом и взаимного обогащения культур вырабатываются общие критерии социалистического образа жизни, укрепляются социалистический патриотизм и социалистический интернационализм. Страны СЭВ образуют мощный промышленный комплекс, позволяющий совместными усилиями решать сложные проблемы дальнейшего экономического развития и технического прогресса. Они добились высоких результатов в повышении жизненного уровня трудящихся.
В середине 60-х гг. многие страны М. с. с., завершив создание основ социализма, перешли к строительству развитого социалистического общества. СССР вступил в этап развитого социализма. Сов. народ создаёт материально-техническую базу коммунизма. Страны СЭВ переходят к более глубоким и комплексным формам экономического сотрудничества и развитию социалистической экономической. Активным фактором тесного сближения и совершенствования национальных хозяйственных комплексов становится формирование рациональных межгосударственных народно-хозяйственных пропорций путём взаимного приспособления и совершенствования своих народных хозяйств для повышения эффективности общественного производства.
По мере развития М. с. с. укрепляется социалистический интернационализм, сила которого особенно наглядно проявляется во время возникновения острых международных ситуаций. Международная социалистическая взаимопомощь позволила отразить империалистическую агрессию в Корее и Вьетнаме, выстоять социалистической Кубе, надёжно защитить от империалистов социалистические завоевания в Венгрии и Чехословакии. На основе социалистического интернационализма народы братских стран неуклонно укрепляют своё морально-политическое и экономическое единство.
В М. с. с. действуют экономические законы социализма. Совместная плановая деятельность — главный метод осуществления социалистической экономической интеграции. Органической составной частью современного мирового социалистического хозяйства выступает мировой социалистический рынок с системой товарно-денежных отношений. В ходе развития М. с. с. постепенно преодолеваются существенные различия в уровнях экономического, политического и культурного развития социалистических стран. Относительно менее развитые страны социализма продвигаются вперёд опережающими темпами и догоняют более развитые. Например, промышленно отсталая в прошлом аграрная страна Болгария к началу 70-х гг. по производству промышленной продукции и национальному дохода на душу населения, жизненному уровню населения значительно приблизилась к таким странам, как СССР, ГДР, Чехословакия.
М. с. с. является главной силой, последовательно защищающей мир и международную безопасность, преграждающей путь империалистической политике войн и захватов. Правящие круги империалистических держав вынуждены считаться с миролюбивой и решительной политикой стран социализма, с их оборонной мощью.
Важнейшей особенностью современного этапа развития М. с. с. является последовательное осуществление странами социалистического содружества скоординированного внешнеполитического курса, направленного на укрепление всеобщего мира и международной безопасности, на обеспечение наиболее благоприятных для развития социализма международных условий. В результате успехов М. с. с. в экономическом соревновании с капитализмом определилась новая расстановка сил на международной арене, открывающая перед человечеством реальные перспективы длительного прочного мира.
За 1951—73 при росте промышленной продукции в развитых капиталистических странах в 3,3 раза промышленная продукция в странах социализма возросла в 9,15 раза. Доля стран социализма в мировой промышленной продукции выросла за 1917—73 в 13 раз. Занимая в начале 70-х гг. 26 % всей территории земного шара и насчитывая 1/3 его населения, М. с. с. производит примерно 39 % всей вырабатываемой в мире промышленной продукции. Страны СЭВ, занимающие 18 % территории и насчитывающие менее 10 % населения земного шара, создают 33 % мировой промышленной продукции и примерно 25 % мирового национального дохода. М. с. с. чужды замкнутость и автаркия. На основе мирного сосуществования двух мировых систем по инициативе М. с. с. неуклонно развиваются разные формы международного экономического сотрудничества.
М. с. с. отвоёвывает у капитализма решающие рубежи. Соприкасаясь с несоциалистическим миром, социалистическое содружество способствует активизации в нём всех подлинно демократических и революционных сил. Всё больше государств и народов становится на путь борьбы с империализмом, с его неоколониалистскими и агрессивными устремлениями и выбирает путь социалистической ориентации.
Т. о., в ходе сосуществования и противоборства двух мировых систем накапливается перевес сил социализма над силами капитализма. Это создаёт благоприятные условия для классовой борьбы пролетариата в капиталистических странах, облегчает им переход к социализму, создаёт возможности независимого развития для народов, освободившихся от колониального гнёта.
В рамках самого социалистического содружества на основе объективного процесса интернационализации производительных сил осуществляется сближение социалистических государств. Оба эти процесса — переход к строительству социализма всё большего числа стран и социалистическая интернационализация создают предпосылки полной победы социализма и коммунизма во всемирном масштабе.
Слушатели менее всего ожидали от Ленина этих слов. Те из них, кто стоял достаточно близко и мог все слышать, подумали, что оратор совсем потерял голову. Каменев, как и остальные большевики, решил, что за десять лет эмиграции Ленин полностью оторвался от реальности. Даже Надежда Константиновна, кажется, усомнилась в него здравомыслии15. Слова Ленина понравились лишь немногим, Александра Коллонтай и Александр., Шляпников, были в их числе. Однако нашлись и сторонники из; числа рядовых членов фракции большевиков, которым также, была не по душе поддержка Временного правительства. У Ленина опять появился шанс — и эта возможность с течением времени должна была лишь возрастать — сформировать антиправительственную партию. Человек, стоявший на броневике поздней апрельской ночью, не был одиноким волком; он был членом партийной группы, становящейся все слышнее и сильнее. В Петроград вернулся лидер, способный придать ясность большевистским идеям и решительность — большевистской деятельности.
Еще в дороге из Швейцарии в Россию Ленин набросал в обеих чертах план будущей стратегии — «Апрельские тезисы». На ПУТИ из Бело острова в Петроград он оттачивал четкие, язвительные формулировки «Тезисов». Их было десять, одни довольно подробные, другие — краткие. Создавая «Тезисы», Ленин рассчитывал приобрести сторонников из числа не только больше пиков, но и всех крайне левых социалистов, недовольных Временным правительством.
На тему «Апрельских тезисов» написано множество работ. Большинство из них исходит из предпосылки, что Ленин как политик не был склонен к словесным недомолвкам, но это мнение абсолютно неверно. Ленину действительно хотелось, чтобы оолыпевики взяли власть, но прямо заявлять об этом было бы опасно. Он вернулся в Петроград не для того, чтобы стать жертвой собственной неосторожности, поэтому ему приходилось маскировать недвусмысленные цели под осторожными форму шровками. За время войны представление Ленина о большевизме изменилось. Он отошел от традиционного для российских марксистов подхода к буржуазно демократической революции как первой стадии революционного процесса, за которой последует вторая стадия — социалистическая революция, сопровождающаяся социальным и экономическим крушением капитализма. В апреле 1917 года он потребовал отказа от «старого большевизма» и сведения двух стадий революционного процесса в одну. Явного изложения новых требований Ленин избегал: то ли он не желал признавать, что его собственные стратегические планы изменились, то ли не хотел ввязываться в новые теоретические дискуссии в момент, когда был занят, прежде всего, утверждением своей политики действий.
В «Апрельских тезисах» Ленин доказывает, что, прежде всего, следует сместить Временное правительство, ибо лишь таким путем можно радикальным образом решить политические, экономические и социальные проблемы России и завершить войну подписанием мира на условиях, приемлемых для всех воюющих народов.
Ленинская революционная стратегия после 1905 года, когда он задался целью совершения буржуазно демократической революции и установления «временной революционно демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», вызывает ряд серьезных вопросов. Ленину никогда не удавалось успешно отражать обвинения в том, что его идеи, будучи претворены в жизнь, породят деспотический режим, а может быть, и гражданскую войну. «Апрельские тезисы» давали ответы на эти обвинения В' еще меньшей степени, чем предыдущие работы Ленина. Деспотический, репрессивный режим был составной частью Ленине^ кого стратегического плана, но Ленин не желал признавать очевидного факта. Он, так любивший логические пышности в текстах, в данном случае не заботился о сохранении логики и н отвлекался на всякие «мелочи». Пришло время, твердо заявил Ленин, начинать движение к власти.
Первое из них состоялось рано утром в помещении Петроградского комитета большевиков, располагавшегося н Кронверкском бульваре в особняке, ранее принадлежавшем балерине Матильде Кшесинской, бывшей любовнице императора Николая II. Ленин произнес гневную обличительную речь против перестраховщиков из большевистского ЦК. Кажется, вол нения и трудности последних дней эмиграции и долгая дорога не оставили на этом человеке никакого следа: он был яростен* как дикий бык, нетерпелив и непреклонен, как стрела, направленная в цель. Слушатели не могли поверить своим ушам: такой.: решимости до сих пор не проявлял ни один из членов партии.
Да и в других партиях мало кто мог сравниться с Лениным в решимости и уверенности. Большинство лидеров российской политики, хаотичной и непредсказуемой, в той или иной степени сомневались в правильности избранного пути и поэтому нуждались в поддержке и одобрении товарищей. Правда, были и исключения. Ни лидер партии кадетов Павел Милюков, ни эсер Александр Керенский в такой поддержке не нуждались, твердо переносили любую критику и были готовы взять на себя ответственность за развитие революции в России, если обстоятельства будут способствовать этому. Точно так же думал и Ленин, только он, в отличие от конкурентов, не собирался заниматься перестройкой Временного правительства. Целью Ленина была вторая революция.
Но прежде всего Ленину нужно было обжиться в непривычных условиях. Вернувшись в Петроград, он даже не знал, где остановится на ночлег. Об этом позаботились родные. В доме 48 по улице Широкой на Петроградской стороне, в районе к северо-востоку от центра города, жили Анна Ильинична с супругом Марком. Вместе с ними в квартире многоэтажного дома, построенного на рубеже столетий, проживала Мария Ильинична. Именно сюда пришли Владимир Ильич и Надежда Константиновна после встречи в ЦК.
Ульяновы еще не разобрались до конца в бурных российских событиях. Ясно было лишь одно: время скитаний по заграницам ушло безвозвратно. Надежда Константиновна вспоминает о первом семейном вечере в Петрограде:
«Когда мы остались одни, Ильич обвел комнату глазами, это была типичная комната петроградской квартиры, почувствовалась реальность того факта, что мы уже в Питере, что все эти Париже, Женевы, Берны, Цюрихи — это уже действительно прошлое. Перекинулись парой слов по этому поводу».
Долго беседовать не пришлось: было уже поздно, а назавтра предстояли важные встречи. Ленин с супругой спали раздельно. Гора Лозгачев, приемный сын Анны и Марка, повесил над кроватями Ульяновых лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Сцена весьма характерная: супружеская жизнь в этой семье давно отошла на задний план, Владимир Ильич и Надежда Константиновна думали, прежде всего, о политических задачах. В 1907 году возможность непосредственно влиять на события российской политики ускользнула от них, и вот теперь она возвращалась. Второй раз упускать такую возможность было никак нельзя.
Но прежде чем броситься в политический водоворот, Ленин хотел исполнить сыновний долг перед покойной матерью. После завтрака он попросил друга семьи, большевика Владимира Бонч-Бруевича, раздобыть автомобиль для поездки на Волково кладбище, где покоились Мария Александровна и Ольга. Бонч-Бруевич ждал, что у могил матери и сестры Ленин расплачется, но тот сдержал слезы. С самого детства Ульяновых приучали не показывать чувств. В этом отношении Бонч-Бруевич был намного более типичным русским, чем Ленин.
В Петрограде Ленин наслаждался общением с сестрами, которых так давно не видел. (С братом Дмитрием, по-прежнему работавшим врачом в Крыму, он встретится лишь через два года.) Владимир Ильич с удовольствием играл с маленьким Горой Лоз гачевым. Анна Ильинична была очень строгой хозяйкой, в ее присутствии все дети должны были идеально себя вести. Она не разрешала мужу баловать приемного сына18. Но ругать Владимира Ильича она не осмеливалась. Когда брат с племянником поднимали шум, она уходила из комнаты. А те переворачивали все кверху дном — им ничего не стоило начать бросаться стульями. Это были грубоватые, мужские игры, Владимир Ильич гонял бедного Гору по всей комнате. Однажды они так разбушевались, что пришлось вмешаться Надежде Константиновне: «Володя! Ну, ты его уже совсем замучил, оставь ребенка в покое! Посмотри, что вы наделали — вы же сломали стол!» Это Ленин внезапно прыгнул на мальчика, и оба свалились, опрокинув стол. Услышав грохот, в комнату вбежала перепуганная Анна Ильинична. Если бы что-нибудь подобное сотворил ее муж, ему наверняка досталось бы по первое число, но брат — другое дело. Владимиру, любимцу всей семьи, можно было простить что угодно. Конечно, его можно было пожурить (мягко, очень мягко), но перечить ему не дозволялось. Как и в детстве, Владимир Ильич оставался семейным баловнем.
После казни Александра Анна Ильинична перенесла сестринскую любовь и восхищение на среднего брата. Для сестры Владимир был воплощением идеала писателя и общественного деятеля. К тому же успешная общественная карьера брата могла залечить старые раны, нанесенные семье при царском режиме. В глазах сестры Владимир, намеревавшийся уничтожить пережитки ненавистного режима, был борцом за благородное дело.
Мы не знаем, как часто Ленин вспоминал о казни старшего брата. Зато известно, что он был склонен к политическим суждениям, далеким от здравомыслия. Под маской хладнокровного политика скрывалась страстная натура. Что бы конкретно ни думал Ленин о царском режиме, он пламенно выступал против всего существовавшего в царской России общественного порядка. Банкиров, аристократов, промышленников он презирал, а либералы казались ему ничуть не лучше консерваторов и крайних реакционеров. Во Временном правительстве Ленин, в отличие от остальных революционеров, видел не воплощение нового политического строя, а всего лишь новую форму старого. Следуя своей версии марксистской теории, он обвинял «мини стровкапиталистов» и их сторонников во всех возможных грехах. Не только марксизм был повинен в непримиримости Ленина. На его душе тяжким грузом лежала память о страданиях семьи. Стоя у родных могил на Волковом кладбище, он не мог не вспоминать, как травили и презирали Ульяновых в Симбирске после казни Александра. Владимир Ильич не умел забывать и прощать. Став взрослым, он начал обвинять любых противников царского режима, если они не были социалистами. Такие борцы с царизмом были для него ничуть не лучше самого царизма. Ленин, хотя он никогда не заявлял об этом прямо, хотел свести старые счеты со всем российским обществом. Он жаждал мести в этом желании Ленин не был одинок. Свои счеты с царизмом были не только у оставшихся в живых его родных, не только у членов его партии, но и у многих других россиян.
С такими мыслями возвращался Ленин с Волкова кладбища, отравляясь на второе в этот день политическое совещание, продлившее в зале 13 Таврического дворца. До революции в этом находилась Государственная дума, а теперь здесь засели Временное правительство и Петроградский Совет. Здесь же проходили совещания и собрания крупных политических партий. 1 апреля сюда съехались большевики на Всероссийскую конференцию Советов рабочих и солдатских депутатов. Те, кто до сих пор не слышал выступлений Ленина, были поражены. Ленин; клеймил большевиков, выступающих за примирение с меньшевиками (правда, не называя конкретных имен).
Перед слушателями прозвучали и «Апрельские тезисы» с разъяснением их смысла. Аудитория, кроме разве что Александры Коллонтай и Александра Шляпникова, была в шоке. Каменев решил, что его товарищ утратил остатки здравого смысла. Друзья Ленина наделись, что со временем он вживется в реалии российской общественной жизни и наконец, успокоится. Не может же это безумие продолжаться вечно?
Выступление Ленина длилось около полутора часов. У собравшихся не было возможности устраивать долгие дебаты по его с держанию, потому что Ленина ждало третье за тот день выступление в этом же здании внизу, в бывшем зале заседаний Думы, где должно было состояться общее собрание меньшевистских и большевистских делегатов Всероссийской конференции Советов рабочих и солдатских депутатов. В зал 13 поднялись представители от фракции меньшевиков, чтобы через товарищей юльшевиков убедить Ленина принять участие в этом собрании.
На собрании, где председательствовал Николай Чхеидзе, Ленин вновь изложил свою платформу — в третий раз задень. Готова его была ясна, тело полно энергии, как будто не было долго, тяжелого пути из Швейцарии. На этот раз его выступление носило критический характер. Первым объектом беспощадной ленинской критики стал меньшевик Ираклий Церетели из Петроградского Совета, призывавший к объединению фракций. По мнению Церетели, преждевременный приход партии к власти в государстве грозил катастрофическими последствиями. Церетели миролюбиво предложил сотрудничество Ленину, но тот, подойдя к трибуне, немедленно крикнул разочарованному оратору: «Никогда!» И. П. Гольденберг, бывший большевик, в своем выступлении сравнил Ленина с анархистом середины девятнадцатого столетия Михаилом Бакуниным, выступавшим против самого Маркса:
«Трон, пустовавший тридцать лет со дня смерти Бакунина, теперь занят. С этой кафедры водружено знамя гражданской бор бы в среде революционной демократии. Программа Ленина — чистое бунтарство, которое ведет нас в трясину анархии. Это та тика всемирного апостола разрушения — Бакунина».
Естественно, после такой атаки не могло быть и речи о быстром примирении большевиков и меньшевиков. К выступлении Гольденберга присоединились и другие ораторы. В перерыв Чхеидзе высказал о произошедшем свое мнение: «Вне революции останется один Ленин, а мы все пойдем своим путем».
В одиночестве Ленин не остался. Он был вполне доволен результатами первого рабочего дня в Петрограде, и в течение по следующих недель намеревался закрепить достигнутое. При любой возможности он клеймил Временное правительство, клей мил меньшевиков и эсеров за поддержку Временного правительства, клеймил большевиков, симпатизирующих меньшевикам эсерам. Он выступал на собраниях, писал статьи в «Правду» направлял действия большевистского Центрального Комитета, поисках новостей он беседовал с приезжающими в Петроград из российских губерний, перечитывал прессу других партий не терял связи с находившимся в Стокгольме Радеком, чтоб иметь возможность держать руку на пульсе военной и политической ситуации в Европе. «Апрельские тезисы» должны был лечь в основу революционной стратегии большевиков, и это главной цели была посвящена вся кипучая деятельность Ленина, Нельзя сказать, чтобы в эти дни Ленин, совсем не проявляя гибкости. Ему хватило такта признать в «Апрельских тезисах» что далеко не все сторонники Временного правительства — отъяв ленные империалисты. Он осознавал, что большинство рабочих и солдат остается патриотами своей страны, желающими военного поражения Германии. Вести большевистскую пропаганду среди них следовало очень осторожно. Без надежной поддержки широких народных масс будет невозможно удержать власть, а для успешного обращения значительных народных масс в большевизм большевики должны, прежде всего, достичь большинства: в Советах и других массовых организациях. Поэтому большевики должны использовать и укреплять любую возможность действовать легально. Решающее значение имеет пропаганда партийных идей в прессе и на открытых собраниях общественности. Ленин не хотел создавать себе новые трудности, открыто пропагандируя действия, которые вызвали бы репрессии со стороны полиции.
Вернувшись в Петроград, Ленин понял, что его лозунги никуда не годятся. Подавляющее большинство слушателей с глубокой тревогой воспринимало его слова о необходимости «превращения империалистической войны в европейскую гражданскую войну». Рабочих, солдат и крестьян совсем не радовала перспектива «революционной войны» и диктатуры. Что же касается ленинского обращения к социалистам всех стран Европы бороться за поражение своих правительств в войне, то оно звучало просто оскорбительным для всех слоев российского общества.
Прежние лозунги исчезают из статей, написанных Лениным для «Правды», из текстов многочисленных выступлений на различных открытых собраниях. Разумеется, он продолжает верить в их истинность и полное соответствие эпохе социалистических преобразований — эпохе, по твердому убеждению Ленина, уже наступившей. Однако в данный момент от этих лозунгов следовало воздержаться. Прислушавшись к предостережению Каменева, Ленин так и сделал. Но все же его призывы, даже в измененном виде, резко контрастировали с программой Временного правительства. Ленин призывал к власти Советов, требовал национализации крупных промышленных предприятий и банков, настаивал на необходимости государственной экспроприации сельскохозяйственных угодий. Призывая к установлению мира во всей Европе, он убеждал, что этого может достичь только социалистическая администрация, созданная Советами.
Ленин не уставал повторять, что меньшевики и эсеры, поддерживающие идею сотрудничества Петроградского Совета с Временным правительством, в лучшем случае глупцы, а в худшем — ренегаты. Он полностью отвергал главный аргумент своих оппонентов, который некогда разделял и сам — а именно, что Россия находится на слишком низком уровне промышленного и культурного развития, чтобы можно было говорить о начале перехода к социализму. Он напрочь отрицал, что лучшей защитой для страны от вражеского завоевания стал бы политический альянс всех классов российского общества. А над лозунгом о защите завоеваний Февральской революции как важнейшей задаче момента он открыто смеялся, хотя и соглашался с мнением, что теперь Россия стала «самой свободной страной в мире». Ленин, как заезженная грампластинка, без конца повторял: меньшевики и эсеры находятся в подчинении у кадетов, а все вместе они составляют империалистическое правительство. Павел Милюков, сторонник расширения российской территории за счет Оттоманской империи, стал в новом правительстве министром иностранных дел. Не доказывает ли это, говорил Ленин, что с заменой Николая II на Временное правительство в государственной политике России ничего не изменилось?
Дальнейшие события развивались в пользу Ленина. Стало известно, что Милюков уведомил союзные правительства стран Антанты о поддержке новым правительством России военных целей, выдвинутых при Николае II. 20 и 21 апреля в российской столице прошли массовые демонстрации протеста, в результате Милюкову и Гучкову пришлось покинуть Кабинет Министров.
Князь Львов образовал новую правительственную коалицию, в которую вошли представители социалистических партий, в том числе обладателями министерских портфелей стали меньшевики и эсеры. Представители этих партий приобретали все большее влияние в верхних эшелонах власти. Но при этом они принимали на себя часть ответственности за неспособность Временного правительства справиться с многочисленными кризисами в стране.
24 апреля на Всероссийской конференции большевиков, проходившей в бывшем особняке Кшесинской, Ленин взял быка за рога. Нота Милюкова доказывает, сказал он в своем выступлении, что Временное правительство не достойно доверия. Речь Ленина растопила лед в сердцах колебавшихся большевиков. (На конференцию были приглашены в основном большевики, поддерживавшие «Апрельские тезисы» либо колебавшиеся, ярых противников «Тезисов» в зале было не много.) Многие из противников Ленина к этому времени уже покинули ряды большевистской фракции, к тому же Ленин смягчил язык своих публичных выступлений, что несколько успокоило сомневавшихся. Успокоились даже те, кто совсем недавно атаковал Ленина в ЦК. Ленин согласился с мнением товарищей, что в данный момент следует бросить все силы не на восстание, а на пропаганду. Но за закрытыми дверями особняка Кшесинской, выступая перед делегатами большевистской конференции, он вновь потребовал установления социалистической диктатуры. Лишь она, подчеркивал Ленин, способна дать землю крестьянам, хлеб и работу рабочим, национальное самоопределение нерусским народам, и г. сем — мир. В ответ последовали возражения, что Ленин отвергнет традиционную марксистскую идею о много стадийности метрического развития. Большинству делегатов, однако, не хватило терпения, чтобы углубляться в детали. Обращение Ленина, призывавшее большевиков сыграть свою роль в неминуемой революции в России и других странах Европы, уничтожило последние сомнения. Ленин торжествовал победу. Его выступления но «национальному вопросу» и «аграрному вопросу» также прошли «на ура». Большевизм вновь твердо вставал на ноги.
Пламенные выступления Ленина произвели огромное впечатление на слушателей и еще более укрепили его положение в партии. И Ленин, и остальные делегаты конференции видели, что ситуация в стране меняется в пользу крайне левых. Трудности, с которыми сталкивалось новое российское правительство, к текущих условиях были практически непреодолимыми. Промышленность и торговля деградировали, не хватало продовольствия, с фронтов приходили тяжелые вести. Государственная администрация, неповоротливая с самого начала, находилась в угрожающем положении. Рабочие, солдаты и крестьяне, получившие после свержения монархии доступ к открытой политике, ожидали от новой власти гораздо большего, но Временное правительство было не в состоянии выполнить их требования.
В марте 1965 г. было объявлено о реформе в сельском хозяйстве. Намечались меры по решению социальных проблем села, частичному использованию экономических стимулов к труду (повышались закупочные цены, устанавливался на 6 лет твердый план госзакупок; вводилась 50 %-наяд надбавка к основной цене за сверхплановую продажу продуктов; увеличивались капиталовложения). Были ослаблены и «репрессивные» меры за ведение личного подсобного хозяйства. Все это вело к оживлению хозяйственной деятельности советской деревни.
Уже в 1970 г. совокупная рентабельность совхозного производства составила 22 %, а колхозного — 34 %.
Однако, опираясь в ходе этой реформы исключительно на административные рычаги, власть по-прежнему делала главный акцент на повышение роли Министерства сельского хозяйства в планировании и руководстве аграрным сектором, а также на увеличение капиталовложений и списание долгов колхозов.
Огромные средства, направлявшиеся на развитие сельского хозяйства (за 1966—1980 гг. их сумма составила почти 400 млрд. рублей), использовались крайне неэффективно. Часть их расходовалась на строительство гигантских комплексов, дорогостоящую технику, на непродуманную мелиорацию и химизацию почвы.
Введение стабильных денежных окладов в колхозах (по сути важное социальное достижение того времени) обернулось ростом иждивенческих настроений.
По мере свертывания линии на развитие заинтересованности в результатах труда к началу 80-х гг. колхозы и совхозы в целом оказались убыточными.
В результате за 25 лет (1964—1988 гг.) освоенная пашня сократилась на 22 млн. га. Потери сельскохозяйственной продукции составляли от 20 % до 40 % от урожая.
Страна, обладавшая самыми богатыми в мире черноземными почвами, оказалась самым крупным импортером зерна и продуктов питания.
Становилось все более очевидным, что для решения продовольственной проблемы необходимо идти ни решительное развитие экономических стимулов к груду.
Реформы в промышленности: замыслы и результаты. В сентябре 1965 г. партийное руководство объявило о реформе в промышленности. Несмотря на то что и она не покушалась на основы директивной экономики, это была наиболее радикальная реформа за все годы советской власти.
Главными ее положениями стали изменение условий планирования и усиление экономического стимулирования. Было сокращено до минимума число директивно планируемых показателей. Наряду с сохранением жестких нормативов по валовому объему продукции вводились и новые показатели, должные обеспечить ее качество.
Для экономического стимулирования производителей было разрешено оставлять в распоряжении предприятий часть доходов, которая делилась на три фонда: фонд материального поощрения, фонд социально-культурного и бытового развития (строительство жилья, клубов, пансионатов и др.), фонд самофинансирования производства.
Вместо совнархозов было восстановлено управление промышленностью через отраслевые министерства. Причем отмечалось, что это будут не прежние министерства— «диктаторы», а новые—партнеры и консультанты по организации производства в условиях хозрасчета (на основе развития самоуправления, самоокупаемости, самофинансирования). Замышлялось и сочетание единого государственного планирования с местной инициативой. Причем право корректировки утвержденных планов было предоставлено лишь самим предприятиям.
Расширение прав министерств входило в явное противоречие с тезисом реформы о «самостоятельности» предприятий.
При всей своей ограниченности реформа дала немалый экономический результат. За годы восьмой пятилетки (1966— 1970 гг.) объем промышленного производства вырос в полтора раза. Было построено около 1900 крупных предприятий (в том числе Волжский автозавод в Тольятти и др.).
Однако уже к концу 60-х гг. (особенно после чехословацких событий 1968 г.) реформа, при том, что ее никто не отменял, пошла на убыль. А вместе с тем поползли вниз и плановые показатели: среднегодовые темпы прироста национального дохода с 7,7 % в годы восьмой пятилетки упали до 3,5 % в годы одиннадцатой (1981 —1985 гг.), темпы роста производительности труда за это же время снизились с 6,8 % до 3 %.
Руководство страны объясняло все это объективными причинами: неблагоприятной демографической ситуацией и снижением удельного веса трудоспособного населения (что делало невозможным в условиях продолжения экстенсивного развития экономики обеспечивать ее потребности в рабочей силе); истощением традиционной сырьевой базы и резким удорожанием добычи полезных ископаемых; физическим износом и моральным старением оборудования; значительным ростом военных расходов и т. д. Все эти факторы действительно негативно сказывались на развитии экономики.
Однако главным обстоятельством, объясняющим неудачи реформ, было то, что сама директивная модель экономики, отвергая все новое, исчерпала свой ресурс. Она могла еще какое-то время развиваться по инерции, но в историческом плане была обречена. Существовавшие условия организации и управления производства не могли уже обеспечить решения объективно стоящих перед экономикой задач.
В 1979 г. правительство предприняло еще одну попытку оживить экономику страны за счет «совершенствования» безнадежно устаревшего, отжившего свой век хозяйственного механизма и повышения роли партийного руководства. Однако реанимировать экономику эти усилия уже не могли. Одновременно вновь заговорили о необходимости приоритета моральных стимулов к труду над материальными (вероятно, с точки зрения властей чрезмерными показались предусмотренные реформой 1965 г. материальные стимулы, не превышавшие 3 % от зарплаты рабочих). Начался новый виток социалистического соревнования, должный компенсировать издержки хозяйственного механизма. Зазвучали новые лозунги («Экономика должна быть экономной» и др.). Однако дело с места не сдвинулось.
Лишь в 1983 г., уже после смерти Л. И. Брежнева, новый лидер страны Ю. В. Андропов предпринял «широкомасштабный экономический эксперимент», предполагавший ослабление централизованного планирования и распределения, некоторые изменения ценообразования на уровне отдельных предприятий и регионов. Эти меры дали кратковременный успех, но прошли почти незамеченными на фоне набиравших силу политических перемен.
Смена хозяйственного механизма оставалась жизненно важной проблемой.
Научно-технический прогресс. В начале 70-х гг. Запад вступил в стадию постиндустриального развития. Это означало не только автоматизацию производства, широкое применение роботов и ЭВМ, внедрение наукоемких технологий, но и индивидуализацию процесса труда, превращение его в свободную творческую деятельность. В общественной жизни стран Запада эти перемены вызвали гуманизацию и демократизацию всех ее сторон.
В СССР о научно-техническом прогрессе тоже заговорили (вернее, продолжали говорить). На XXIV съезде КПСС прозвучала даже установка на «соединение достижений НТП с преимуществами социализма». Однако именно эти «преимущества» как раз и тормозили развитие науки и техники, внедрение их достижений в производство. Время от времени появлялись, правда, сообщения о новых крупных открытиях и разработках, но если они не имели военного значения, то чаще всего так и не реализовывались, то из-за «нехватки средств», то из-за отсутствия у разработчиков мощной поддержки в тех инстанциях, где решалась судьба открытий.
Конечно, лидеры страны начинали осознавать необходимость перехода к интенсивным методам производства (сократилось в четыре раза число сооружаемых ежегодно крупных предприятий; создавались научно-производственные объединения; возникали отвечавшие потребностям времени новые отрасли: роботостроение, микроэлектроника, атомное машиностроение и т. д.). Однако определяющими для развития экономики эти тенденции так и не стали.
Несмотря на первоклассные, а порой уникальные разработки советских ученых в фундаментальной науке, в практической жизни прогресс науки и техники не ощущался. Даже к началу 80-х гг. вручную работали 40 % рабочих промышленности, до 60 % строителей, до 75 % работников сельского хозяйства.
К 1985 г., когда в США действовало 1,5 млн. новейших ЭВМ и 17 млн. персональных компьютеров и ЭВМ, в СССР насчитывалось не более нескольких десятков тысяч аналогичных машин преимущественно устаревших моделей.
Ситуация обострилась из-за предпринятых Западом санкций в отношении СССР после начала афганской войны, когда доступ в страну лучших зарубежных образцов техники и наукоемких технологий фактически прекратился.
В результате к середине 80-х гг. СССР вновь (как и в 20-е гг.) оказался перед угрозой нового стадиального отставания от стран Запада. Избежать этого при сохранении существовавшей экономической системы было невозможно.
^ Социальная политика. Решение экономических задач на экстенсивной основе предопределило и слабость социальных программ. Социальная сфера финансировалась исключительно по остаточному принципу. К примеру, удельный вес капиталовложений в жилищное строительство (к общему их объему) сократился с 17,7 % в 1966—1970 гг. до 15,1 % в 1981 — 1985 гг.). В результате в начале 80-х гг. в СССР вновь сложилась острая жилищная проблема (в 1984 г. было построено лишь 2 млн. квартир— сколько же, сколько строилось в начале 60-х гг., хотя население страны заметно увеличилось).
Значительно были урезаны государственные расходы на здравоохранение. Результат не замедлил сказаться. Если в начале 60-х гг. в СССР была самая низкая смертность в мире, а по продолжительности жизни мы шли в числе наиболее благополучных стран, то к началу 80-х гг. СССР находился уже на 35-м месте в мире по продолжительности жизни и на 50-м — по уровню детской смертности.
Рост населения и падение темпов сельскохозяйственного производства вновь привели к обострению продовольственной проблемы. В начале 80-х гг. СССР отставал от передовых стран не только по структуре питания, но и по потреблению традиционных для нас продуктов. Потребление же продуктов было в СССР втрое ниже, чем это допускалось медицинскими нормами. В то же время резко увеличились импортные поставки продовольствия (за 1970—1987 гг. закупки мяса и мясопродуктов выросли в 5,2 раза, рыбы и рыбопродуктов — в 12,4, растительного масла— в 12,8, зерна — в 13,8, масла животного — в 183,2 раза). Главным источником средств для этих закупок стал экспорт нефти (доля топливно-сырьевого экспорта в СССР за 1960— 1985 гг. поднялась с 16,2 % до 54,4 %, а доля машин и оборудования упала с 20,7 % до 12,5 %).
Уже в 70-е гг. в некоторых областях начала вводиться карточная система распределения продуктов. Прирост реальных доходов на душу населения с 5,9 % в 1966—1970 гг. упал до 2,1 % в 1981 —1985 гг. Но все же в целом положение основной части населения улучшилось. Все меньше людей продолжали жить в коммуналках. В обыденную жизнь входили холодильники, телевизоры, стиральные машины. Несколько выросла и заработная плата. Тем не менее, доля фонда зарплаты в национальном доходе, созданном в промышленности СССР, составляла лить 36,5 % (1985 г.), в то время как в США — 64 %, а в некоторых других странах — до 80 %.
По уровню потребления на душу населения СССР занимал к этому времени лишь 77-е место.
Все это показывало, что удержать статус великой державы в условиях нарастающих предкризисных тенденций становилось, возможно, лишь за счет относительного усиления эксплуатации трудящихся, сокращения социальных программ, беспощадной эксплуатации природной среды.
В апреле 1948 завершился 2-й этап национализации промышленности: в собственность государства перешли все предприятия, на которых работало свыше 50 рабочих, а в ряде отраслей - все предприятия. Были национализированы также крупные торговые фирмы, магазины, введена монополия внешняя торговли. Результатом проведённых преобразований явилось коренное изменение социально-экономической структуры общества, ликвидация основных эксплуататорских классов - крупной промышленной, банковской, торговой и сельской буржуазии. Укрепился союз рабочего класса и крестьянства.
9 мая 1948 принята новая конституция страны, провозгласившая Ч. народно-демократической республикой чехов и словаков, целью развития страны - социализм. 30 мая 1948 состоялись выборы в Национальное собрание, на которых НФ одержал победу: за его кандидатов было подано 89,3% голосов избирателей.
После отставки Бенеша (июнь 1948) президентом республики был избран К. Готвальд. Новое правительство возглавил А. Запотоцкий. Входившие наряду с КПЧ в НФ Чехословацкая социалистическая и Чехословацкая народная партии, Партия словацкого возрождения и Словацкая партия свободы, очистив свои ряды от реакционных элементов, приняли выдвигаемый КПЧ курс на строительство социализма. Роль КПЧ как руководящей силы значительно возросла. В июне 1948 произошло объединение Социал-демократической партии с КПЧ на принципах марксизма-ленинизма, 9-й съезд КПЧ (май 1949) принял в качестве генеральной линии партии программу строительства социализма. Был разработан 1-й пятилетний план на 1949-53, главная задача которого состояла в создании основ социалистической экономики. Пятилетка предусматривала преимущественно развитие тяжёлой промышленности, особенно машиностроения, постепенное кооперирование сельского хозяйства, повышение жизненного уровня трудящихся. Особое внимание уделялось ликвидации экономической отсталости Словакии, её индустриализации. В Ч. развернулось широкое социалистическое строительство в городе и деревне.
В марте 1953 умер К. Готвальд. Президентом Ч. был избран А. Запотоцкий; первым секретарём ЦК КПЧ в сентябре 1953 - А. Новотный; в ноябре 1957, после смерти А. Запотоцкого, он стал и президентом республики; в марте 1968 - мае 1975 президентом ЧССР был Л. Свобода.
В результате выполнения 1-го пятилетнего плана в стране был заложен, как констатировал 10-й съезд КПЧ (1954), прочный фундамент социалистического общества. Социалистический сектор стал решающим в экономике страны; им, включая единые с.-х. кооперативы (ЕСХК), создавалось 92% национального продукта. Объём валовой продукции промышленности за пятилетку увеличился на 93%, превысив более чем в 2 раза уровень 1937. При этом ведущей отраслью стало машиностроение, продукция которого увеличилась за 5 лет в 3,3 раза. Особенно высоки были темпы роста промышленности Словакии. Вместе с тем имели место диспропорции в развитии отдельных отраслей народного хозяйства, наметилось отставание с.-х. производства от роста потребностей промышленности и населения.
В 1956 был принят 2-й пятилетний план развития народного хозяйства на 1956-60, который предусматривал завершение построения материально-производственной базы социализма, намечалось более равномерное развитие народного хозяйства, преодоление отставания топливно-энергетической и сырьевой отраслей, достижение реального перевеса в сельском хозяйстве социалистического сектора, 11-й съезд КПЧ (июнь 1958) с учётом успехов в построении основ социализма определил конкретные задачи реализации планов 2-й пятилетки, ускорения развития производства, совершенствования социалистической демократии, укрепления морально-политического единства народа на принципах марксизма-ленинизма.
Объём промышленного производства за 2-ю пятилетку по сравнению с 1955 увеличился на 66% и в 4 раза превзошёл довоенный (1937). Национальный доход по сравнению с 1948 вырос в 2,5 раза. Социалистический сектор владел уже 87,4% всей с.-х. площади. Кооперирование сельского хозяйства было практически завершено. Однако по темпам роста с.-х. производство отставало от промышленного. В результате успехов социалистического строительства быстро росло материальное благосостояние народа. Общегосударственная конференция КПЧ (5-7 июля 1960) констатировала победу в стране социалистических производственных отношений. 11 июля 1960 Национальное собрание приняло новую конституцию Ч., в соответствии с которой страна стала называться Чехословацкой Социалистической Республикой (ЧССР). Конституция определила, что ЧССР является социалистическим государством, основанным на прочном союзе рабочего класса, крестьянства и интеллигенции во главе с рабочим классом.
В 3-й пятилетке (1961-65) произошло замедление темпов развития экономики Ч. Это было связано, прежде всего, с тем, что исчерпали себя источники экстенсивного развития производства. Сказались также недостатки в руководстве народным хозяйством, ослабление централизованного управления. 12-й съезд КПЧ (декабрь 1962) выдвинул задачи по дальнейшему развитию народного хозяйства, предусматривавшие совершенствование планирования, устранение диспропорции между уровнями развития промышленности и сельского хозяйства, установление равновесия между уровнем производства и уровнем потребления и др.
За годы социалистического строительства трудящиеся Ч. под руководством КПЧ добились значительных успехов в развитии экономики, науки и культуры, в подъёме благосостояния народа. Вместе с тем на пути строительства социализма встречалось немало препятствий и трудностей, были допущены и отдельные ошибки. Имели место, в частности, переоценка достигнутой степени развития общества и уровня его морально-политического единства, непоследовательное осуществление марксистско-ленинских принципов в жизни партии и страны, допускался субъективистский подход в решении некоторых важных вопросов. Не уделялось необходимого внимания идеологической работе партии. Было допущено ослабление борьбы против буржуазной идеологии и мелкобуржуазных взглядов, что способствовало распространению ревизионистских тенденций внутри партии. В то же время значительно усилились давление буржуазной пропаганды и подрывная деятельность иностранных империалистических сил против ЧССР. Пути преодоления трудностей были намечены 13-м съездом КПЧ (май - июнь 1966). Однако партийное и государственное руководство не развернуло необходимой работы по осуществлению решений съезда, устранению имевшихся недостатков и ошибок, что привело к развитию кризисных явлений в партии и обществе.
Январский (1968) пленум ЦК КПЧ выдвинул задачи по устранению в деятельности партии и её руководства всего, что мешало обеспечить дальнейшее развитие социалистического общества, по укреплению союза чехов и словаков на основе последовательного осуществления марксистско-ленинских принципов национальной политики, по решению назревших проблем народного хозяйства. Но в руководстве КПЧ, избранном на пленуме (1-й секретарь ЦК А. Дубчек), получили перевес правые оппортунисты; оно оказалось неспособным осуществлять выдвинутые 13-м съездом партии и Январским пленумом ЦК КПЧ задачи и своими действиями способствовало широкому наступлению правооппортунистических и антисоциалистических сил против политики партии и социалистического строя. Под прикрытием демагогических лозунгов о "демократизации" общества, создании "новой модели" социализма правооппортунистические и антисоциалистические силы развернули яростные атаки против социализма, добивались ликвидация руководящей роли рабочего класса и его авангарда - Коммунистической партии, разложения органов социалистической власти, стремились разорвать союз Ч. с СССР и другими социалистическими странами. Образовался политический блок правооппортунистических и антисоциалистических сил, который при поддержке империалистических кругов Запада развернул широкую подготовку контрреволюционного переворота с целью реставрации буржуазного строя. К августу 1968 в Ч. сложилась обострённая контрреволюционная обстановка, страна оказалась на грани гражданской войны. В таких условиях тысячи коммунистов и беспартийных граждан, многие члены ЦК КПЧ и ЦК КПС, члены правительства, депутаты Национального собрания, сознавая, что внутренними силами уже нельзя остановить надвигающуюся контрреволюцию, начали обращаться к правительствам и руководящим органам братских партий социалистических стран с просьбой оказать чехословацкому народу интернациональную помощь в деле защиты социализма. Такая помощь союзными социалистическими странами (СССР, НРБ, ВНР, ГДР, ПНР) была оказана в августе 1968. Опираясь на интернациональную поддержку, марксистско-ленинские силы в КПЧ развернули борьбу против антисоциалистических элементов, оппортунистов и ревизионистов, мобилизуя рабочий класс и всех трудящихся на защиту завоеваний социализма.
Коренной перелом в партии и стране произошёл после Апрельского (1969) пленума ЦК КПЧ, на котором было избрано новое руководство партии во главе с Г. Гусаком. На Майском (1969) пленуме ЦК КПЧ была принята программа консолидации и преодоления последствий кризиса. Развернулась работа по сплочению партии на принципах марксизма-ленинизма, очищению её в ходе обмена в 1970 партбилетов от оппортунистов и карьеристов. Были осуществлены меры по укреплению органов государственной власти и управления, государственного планирования и руководства народным хозяйством, стабилизации экономики, восстановлению доверия и братских связей с КПСС и компартиями других социалистических стран. Всё это позволило нормализовать положение в стране, укрепить авторитет партии; трудящиеся Ч. смогли продолжать свою созидательную работу.
6 мая 1970 между ЧССР и Советским Союзом был подписан новый Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который ещё больше расширил и углубил братские отношения между обеими странами. В декабре 1970 пленум ЦК КПЧ принял документ "Уроки кризисного развития в Компартии Чехословакии и обществе после 13-го съезда КПЧ", в котором был дан глубокий марксистско-ленинский анализ происшедших событий, показано, как возникла и была ликвидирована угроза контрреволюционного переворота. В документе, в частности, отмечалось, что оказание интернациональной помощи братскими социалистическими странами было своевременным, необходимым и единственно правильным решением.
14-й съезд КПЧ (май 1971), подведя черту под сложным периодом в истории партии и страны, констатировал, что задача восстановления КПЧ как партии марксистско-ленинского типа выполнена, и она вновь стала способной осуществлять историческую роль руководящей силы общества, восстановлены социалистические принципы развития народного хозяйства, науки и культуры. Этот съезд был назван съездом победы над врагами социализма в Ч., съездом торжества социализма и пролетарского интернационализма. В то же время съезд отметил, что главной опасностью остаются правый оппортунизм и ревизионизм, с которыми необходима непримиримая борьба. Съезд утвердил директивы к 5-му пятилетнему плану развития народного хозяйства на 1971-75, определив в качестве первостепенной задачи - всестороннее повышение эффективности народного хозяйства, основанное на максимальном использовании интенсивных факторов роста, и удовлетворение растущих потребностей народа. В стране на основе решений 14-го съезда развернулось дальнейшее всестороннее строительство социалистического общества.
В ноябре 1971 состоялись выборы в высшие и местные органы власти. В голосовании приняли участие 99,45% избирателей. За кандидатов НФ в депутаты Народной палаты проголосовало 99,81%, в Палату национальностей - 99,77% участвовавших в голосовании. В мае 1975 на пост президента ЧССР был избран генеральный секретарь ЦК КПЧ и председатель ЦК Национального фронта Г. Гусак. Крупным событием в жизни Ч. явился 15-й съезд КПЧ (апрель 1976). Подводя итоги социалистического строительства, съезд отметил, что прошедшее пятилетие по результатам экономического и социального развития было одним из наиболее успешных периодов в истории строительства социализма в Ч. Съезд выдвинул задачу программного значения - строительство в Ч. развитого социалистического общества, определил основные задачи в области экономической и социальной политики на 1976-80 развития государства и совершенствования политической системы общества, активизации внутрипартийной жизни и усиления руководящей роли партии. Съезд продемонстрировал верность чехословацких коммунистов и трудящихся идеям пролетарского интернационализма.
Ч. связана договорами о дружбе и взаимопомощи с большинством социалистических стран - с Польшей (договоры 1947 и 1967), с Болгарией (1948, 1968), Румынией (1948, 1968), Венгрией (1949, 1968), МНР (1957, 1973), КНР (1957), ГДР (1967, 1977). С 1955 Ч. - член организации Варшавского Договора. Будучи со дня основания СЭВ его членом, Ч. вместе с другими странами СЭВ осуществляет программу социалистической экономической интеграции. Самым крупным торговым партнёром Ч. является Советский Союз. СССР оказывает Ч. техническое содействие в сооружении ряда промышленных предприятий, в строительстве атомных электростанций, метрополитена в Праге. Ч., в свою очередь, содействует строительству многих промышленных предприятий в СССР. Важным фактором экономического сотрудничества между Ч. и СССР является координация народно-хозяйственных планов. Широко развиваются между Советским Союзом и Ч. научно-техническое сотрудничество и культурные связи. С укреплением социалистического государства вырос авторитет Ч. на международной арене. Ч. - одно из государств - учредителей ООН. Ч. выступает соавтором многих предложений социалистических стран, направленных на разрядку международной напряжённости и упрочение мира. ЧССР внесла вклад в подготовку и успешное проведение Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975) и добивается вместе с другими социалистическими странами реализации его решений.
В отношениях с капиталистическими странами Ч. исходит из принципов мирного сосуществования и взаимовыгодного сотрудничества. В 1973 Ч. заключила Договор с ФРГ о взаимных отношениях, который подтвердил нерушимость общих границ обоих государств, зафиксировал взаимное обязательство уважать территориальную целостность обоих государств и не выдвигать друг другу никаких территориальных претензий. Стороны объявили ничтожным (т. е. недействительным) Мюнхенское соглашение 1938. Подписание договора способствовало оздоровлению политической обстановки в Европе.
Ч. поддерживает политические, торговые и культурные отношения со многими государствами Азии, Африки и Латинской Америки, оказывает им экономическую и научно-техническую помощь. При её техническом содействии построены и строится ряд предприятий в Индии, Сирии, Ираке и других странах. Ч. поддерживает дипломатические отношения со 122 государствами (декабрь 1977) и почти с таким же числом государств - торгово-экономические связи. Ч. является членом свыше 54 важнейших международных организаций.
Однако весьма скоро потребовалось более обстоятельное обоснование консервативного внутриполитического курса. Таковым стали концепция «развитого социализма» и теория перманентного обострения идеологической борьбы социалистической и капиталистической систем по мере продвижения к коммунизму.
В выступлении Брежнева на праздновании 50-летия Октябрьской революции (1967) впервые прозвучал вывод о построении в СССР «развитого социалистического общества», оформившийся со временем в новую целостную идеологическую концепцию «развитого социализма». Она опиралась на вполне реальный факт создания в СССР основ индустриального общества. Авторы концепции высказывали идеи полной, хотя и относительной однородности советского общества, окончательного решения национального вопроса, отсутствия внутри общества каких-либо реальных противоречий. Соответственно предполагалось и бесконфликтное его развитие. Это, в свою очередь, вело к формированию у руководства КПСС благодушного и самоуспокоенного восприятия окружающей действительности. Не подрывая веры в коммунизм, эта концепция переводила задачу его построения из конкретно-исторической плоскости (как этого требовала программа КПСС) в теоретическую, отодвигая ее реализацию на долгие времена. Причем, чем сложнее становилась ситуация в экономике и социальной сфере, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях. Неудивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа «идеологией застоя».
Тезис об обострении идеологической борьбы вытекал, по существу, из сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, которым обосновывалась в 30-е гг. необходимость массовых репрессий. Теперь же обновленный тезис должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с «агентами влияния» Запада, оправдать ограничения в духовной жизни. Эти идеологические новации были отражены и в Конституции 1977 г.
Однако реальная жизнь людей все меньше и меньше напоминала «развитой социализм». Введение в регионах карточного распределения продуктов, снижение жизненного уровня потребовало «уточнений» в идеологии. В 1982 г. Ю. В. Андропов выдвинул идею «совершенствования развитого социализма» и объявил, что это будет весьма длительный исторический период.
В 20-30-е годы среди советских экономистов широко было распространено отрицание экономических законов в социалистическом обществе, возможности и необходимости существования здесь науки политической экономии. Экономические законы полностью отождествлялись со стихийно действующими законами капиталистического хозяйства; считалось, что наличие их несовместимо с тем, что в социалистическом обществе хозяйство будет вести по плану, в соответствии с заранее поставленными обществом целями. Такое толкование вопроса мешало пониманию объективной обусловленности экономической политики КПСС и Советского государства, поощряло субъективистский, волюнтаристский подход к вопросам экономической жизни, тормозило формирование политической экономии социализма.
Для правильного понимания вопроса об экономических методах руководства народным хозяйством при социализме и вообще проблем социалистического хозяйствования большое значение имеет вопрос о том, действует ли в социалистическом обществе закон стоимости или нет, имеет ли социалистическое производство товарный характер или нет. К.Маркс и Ф. Энгельс отвечали на этот вопрос отрицательно. Рынок, товар, стоимость, деньги, заработную плату, прибыль, ренту они считали категориями хозяйства, основанного на частной буржуазной собственности на средства производства, для которых в социалистическом обществе места не будет. Необходимый учет труда будет совершаться в единицах рабочего времени, распределение продуктов будет осуществляться без помощи стоимости, денег. Такой же точки зрения придерживался и В.И.Ленин, о чем свидетельствуют многочисленные его высказывания в дооктябрьский период. После Октябрьской революции, особенно в связи с переходом к новой экономической политике, В.И.Ленин, как уже было сказано, разработал вопрос о роли рынка, торговли, товарно-де- нежных отношений в строительстве экономики социализма, т.е. в условиях перехода общества от капитализма к социализму. Советские экономисты обычно считали, что в социалистическом обществе товарного производства, закона стоимости не будет, а в переходный период происходит их отмирание. После победы социализма в СССР было распространено мнение, что социалистическое производство не является товарным, что закон стоимости перестал действовать, а товар, стоимость, деньги, прибыль являются лишь внешней формой, унаследованной от капитализма, не выражающей реальных отношений, используемой только для учета, калькуляции и нуждающейся в возможно быстрой ликвидации.
Коммунистическая партия пришла к выводу, что такое понимание вопроса противоречит реальной действительности, мешает последовательному проведению принципа материальной заинтересованности работника в результатах своего труда, внедрению хозяйственного расчета в работе предприятий, борьбе за укрепление денежной системы, кредита и государственного бюджета, развертыванию советской торговли. Было показано, что закон стоимости действует и в социалистическом обществе, что товар, стоимость, деньги, цена, заработная плата, прибыль выражают здесь совершенно иные, чем при капитализме, производственные отношения - отношения товарищеского сотрудничества и взаимопомощи, основанные на общественной собственности на средства производства.
Таким образом, положения Ленина о рынке, товарно-денежных отношениях, хозяйственном расчете, прибыли, высказанные им применительно к переходному периоду, полностью сохраняют свое значение и для социалистического общества. Признание этого является заслугой КПСС, примером творческого подхода ее к марксист- сколентнской теории.
В настоящее время некоторые наши экономисты продолжают отрицать товарный характер производства, действие закона стоимости при социализме, ссылаясь при этом на высказывания К. Маркса и Ф.Энгельса и на работы В.и. Ленина дооктябрьского периода. Такую позицию нельзя не признать примером начетнического, догматического подхода к марксизму. Сами классики научного коммунизма не раз подчеркивали, что их учение является не догмой, а руководством к действию. При рассмотрении этого вопроса нельзя игнорировать главного: товарного производства, закона стоимости, действующих в условиях частной собственности на средства производства, об отсутствии которых при социализме писали классики научного коммунизма, в социалистическом обществе не существует-они ликвидированы вместе с частной, буржуазной собственностью на средства производства. В социалистическом обществе имеет место товарное производство, действует закон стоимости с иным социальным содержанием, с иной ролью, чем при капитализме. В социалистическом обществе закон стоимости и другие объективные законы используются планомерно, в интересах общества и всех его членов. В отличие от товарно-капиталистического хозяйства, где закон стоимости автоматически, через стихийный рынок, конкуренцию регулирует распределение труда и средств производства по разным отраслям народного хозяйства. Пропорциональность отраслей народного хозяйства достигается здесь сознательными действиями общества, его экономических органов, которые опираются при этом на всю совокупность объективных законов социализма, в том числе и на закон стоимости.
Неправильными являются поэтому некоторых экономистов, что при социализме закон стоимости будто бы продолжает оставаться регулятором народного хозяйства. Такая точка зрения равнозначна отрицанию планомерного характера социалистической экономики, толкованию плана как некоего орудия закона стоимости, тогда как в действительности при социализме ведущая, направляющая роль принадлежит именно плану. Как впервые показал Ленин, в условиях общественной стоимости на средства производства план и рынок не исключают один другого, существуют вместе, однако при ведущей роли плана.
Правильное понимание вопроса о товарном характере производства, законе стоимости при социализме имеет громадное значение для практики социалистического хозяйствования, для проведения хозяйственной реформы. Необходимо вскрывать ошибочность обоих толкований вопроса - как догматического отрицания товарного производства, закона стоимости при социализме, так и расширительного толкования их, стирания глубокого различия товарного производства, закона стоимости в условиях социализма и в условиях частной собственности на средства производства. Эта вторая ошибка в ее последовательном развитии ведет к буржуазной и правооппортунической концепции “рыночного”, “конкурентного” социализма, которая решающее значение отводит стихийным законам капиталистического рынка.
В работах утопистов социализм и коммунизм не рассматривались как две последующие ступени, стадии развития общества. Заслуга установления этого различия принадлежит К. Марксу. Оппортунисты 2 Интернационала передали забвению учение К. Маркса о двух стадиях коммунистического общества. Для К. Каутского, например, коммунизм представлялся не более как “благочестивым пожеланием”.
Вопросу о двух стадиях В.И.Ленин всегда уделял большое внимание, а в работе “Государство и революция” он осветил весьма подробно. Он натойчиво подчеркивал, что социализм не является конечной целью рабочего класса, что социализм неизбежно должен постепенно перерасти в коммунизм.
В.И.Ленин развил идею К.Маркса о социализме как неизбежной исторической ступени развития общества, о создании производственных сил общества как важнейшем условии перехода от социализма к коммунизму. Могучий расцвет науки и технике, электрификацию страны, достижение более высокой, чем при капитализме, производительности труда В.И.Ленин считал важнейшими предпосылками коммунизма.
Программа КПСС, принятая 22 съездом, обобщает богатейшую практику социалистического строительства СССР и в других социалистических страна, практику коммунистического строительства в СССР. Разработка этой Программы знаменует собой дальнейшее творческое развитие марксистско-ленинской науки о социализме и коммунизме, в том числе и политической экономии социализма. В.И.Ленин настойчиво подчёркивал, что пролетарская революция и строительство социализма в СССР подчиняются общим закономерностям, неизбежным и для других стран. Вот же время они имеют и свои особенности, обусловленные конкретно-историческими условиями жизни страны. Он считал ошибочным и вредным мнение, что все страны придут к социализму одинаковы путем. В дальнейшем развитии марксистско-ленинской теории социализма и коммунизма имеет большое значение теоретическая деятельность Коммунистической партии Советского Союза, решения ее съездов, Пленумов ЦК КПСС, выступления руководящих деятелей партии и правительства, решения марксистско-ленинских партий других социалистических стран социалистического содружества, международные совещания коммунистических и рабочих партий.
Весомый вклад в теорию социализма и коммунизма сделан между- народным Совещанием коммунистических и рабочих партий, проходившем в Москве в июне 1969 г. Совещание выработало боевую платформу совместных действий в борьбе против империализма, единодушно высказалось за сплочение мирового коммунистического движения на принципах марксизма-ленинизма, пролетарского интернационализма. Оно подчеркнуло необходимость повышения идейно-политической роли марксистско-ленинских партий, необходимость бороться в соответствии с конкретной обстановкой против право - и левооппортунистических искажений теории и политики, против ревизионизма, догматизма и левосектантского авантюризма. Совещание заявило, что “мировая система социализма является решающей силой в антиимпериалистической борьбе. Всякая освободительная борьба находит ничем не заменимую поддержку с ее стороны и прежде всего, со стороны Советского Союза”.
Практика строительства социализма в разных странах, образование мировой системы социализма в огромной степени обогащают и экономическую теорию социализма и коммунизма.
В своем выступлении на Совещании коммунистических и рабочих партий глава делигации КПСС Л.И.Брежнев говорил: “Мировой социализм вбирает в себя все богатство и многообразие революционных традиций и опыта, порождаемого творчеством трудящихся разных стран. В этой связи мы хотим сказать, что наша партия постоянно изучает этот опыт, использует все ценное, что может быть применено в условиях Советского Союза, все то, что действительно способствует укреплению социалистического строя, воплощает в себя проверенные на международном опыте общие закономерности его строительства”.
В Обращении Совещания “ О 100-летии со дня рождения В.И.Ленина” отмечено, что весь опыт мирового социализма, рабочего и национально-освободительного движения подтвердил международное значение марксистско-ленинского учения, доказал историческую правоту ленинизма, выражающего коренные потребности современной эпохи. “Верность марксизму-ленинизму - великому интернациональному учению - залог дальнейших успехов коммунистического движения”...
Учение В.И.Ленина о возможности победы социализма первоначально и в такой стране, которая до революции не принадлежала к числу наиболее развитых, включает в себя и научное обоснование вопроса о путях созданиях материально-технической базы социализма. В.И.Ленин создал основы учения о социалистической индустриализации стран. Он настойчиво подчеркивал, что без современной крупной машинной промышленности социализм нельзя построить. Основной современной крупной промышленности является тяже- лая индустрия - машиностроение, энергетика, химическая промышленность и другие отрасли, производящие средства производства. Огромное значение Ленин придавал электрификации страны. Быстрейшее создание тяжелой индустрии он рассматривал, как совершен- но необходимое условие для укрепления диктатуры пролетариата и союза рабочего класса с крестьянством, для обеспечения быстрого роста всей промышленности, транспорта, для технологического и экономического преобразования сельского хозяйства, для окончательного вытеснения капитала и победы социализма, для обеспечения обороноспособности страны и ее независимости.
Большим вкладом в экономическую теорию социализма является разработка Ленина вопроса о социалистическом преобразовании сельского хозяйства.
В.И.Ленин считал совершенно иллюзорными расчеты социалистов - утопистов и мелкобуржуазных экономистов на то, что по средством только одной кооперации, без пролетарской революции капиталистическое общество можно превратить в социалистическое. Он разоблачал также буржуазные теории “кооперативного социализма”, рассчитанные на обман трудящихся. Основная идея знаменитого кооперативного плана построения социализма было выдвинута Лениным еще в 1918 гаду. В годы военного коммунизма не было условий для реализации той исключительно важной роли кооперации, какую отводил ей Ленин весной 1918 года: кооперация, как и государственная торговля, превратилась в простой аппарат распределения продуктов. В 1923 году, когда Ленин вернулся к принципиальной оценке роли кооперации в строительстве социализма, обстановка была иной - проводилась новая экономическая политика, предавалось большое значение материальным стимулам к труду, роли рынка, торговли. В статье “О кооперации” Ленин подчеркивает, что “именно благо- даря нэпу “ кооперация получает у нас совершенно исключительное значение. Новая экономическая политика означала уступку крестьянину как торговцу. С переходом к новой экономической политике в лице кооперации была найдана необходимая “степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государства, степень подчинения его общим интересам...”.
Новая экономическая политика “приноравливается к уровню самого обыкновенного крестьянина... не требует от него ничего высшего”. Таким образом, в условиях, когда государственная власть находится в руках рабочего класса и этой государственной власти принадлежат средства производства, кооперация является “простым, легким и доступным для крестьянина” путем к социализму.
Посредством кооперации всякий мелкий крестьянин участвует в построении социализма. Кооперация “сплошь да рядом совершенно совпадает с социализмом “, и простой рост кооперации тождествен росту социализма. Ленинский кооперативный план построения социализма предполагал одновременную индустриализацию страны, без которой сама политическая власть рабочего класса была бы непрочной, не было бы материальной базы и для культурной революции. В.И.Ленин предвидел, что полного кооперирования крестьянства нашей страны можно достигнуть в одно - два десятилетия. Коммунистическая партия Советского Союза в решительной борьбе против троцкистов и правых оппортунистов отстояло ленинское учение о путях социалистического преобразования крестьянства, творчески правила его и обеспечило успешное проведение его в жизнь - коллективизацию сельского хозяйства. Была доказана несостоятельность сведения правыми оппортунистами ленинского кооперативного плана к задаче создания только торговой и кредитной кооперации в деревне, игнорирование ими настойчивых указаний В.И.Ленина о необходимости и производственного кооперирования крестьянства. Партия исходила из указания Ленина, что товарно- капиталистическая тенденция развития крестьянского хозяйства сохраняется и в условиях диктатуры пролетариата, и этой тенденции противопоставила активное и планомерное создание условий, наиболее благоприятствующих добровольному кооперированию крестьянства. Опираясь на опыт СССР, Ленин дал глубокий теоретический анализ экономики и классовой структуры общества в период перехода его от капитализма к социализму.
После Октябрьской революции крестьянство освободилось от эксплуатации со стороны помещиков и капиталистов. И в переходный период оно делится на кулаков, середняков и бедноту, но теперь значительная часть прежней бедноты перешла на положение середняка. Середняк стал центральной фигурой земледелия. Сохраняется двойственность середняка, его мелкобуржуазная природа, промежуточное положение его в обществе и колебания между рабочим классом и буржуазией. Умение партии разделять разграничивать крестьянина - труженика, работника от крестьянина - собственника; спекулянта Ленин относил к коренным условиям успешности борьбы за победу социализма. Буржуазия перестала быть господствующим классом, но сохраняла еще большую силу. Конкретизируя данные Марксом общее определение переходного периода, Ленин охарактеризовал его как период “борьбы между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом...”. Он настойчиво подчеркивал что классовая борьба при диктатуре пролетариата не исчезает, а принимает другие формы. Ленинская модель экономики и классовой структуры общества переходного периода служила КПСС, служит марксистско-ленинским партиям других стран теоретической опорой для определения задач строительства социализма, политики партии на разных этапах этого строительства. В.И.Ленин говорил о неизбежности победы социализма в других странах, об образовании в будущем мировой системы социализма, подчеркивал необходимость братского сотрудничества и взаимной помощи социалистических стран, объединения их сил для защиты социализма от происков империализма, для ускорения строительства социализма и коммунизма.
Великий Октябрь положил начало формированию и развитию движущих сил всемирно-исторического процесса социального освобождения, главной из которых стал мировой социализм. Октябрь создал в нашей стране необходимые условия для построения социалистического общества. Выдержав суровые испытания и внеся решающий вклад в разгром фашистских агрессоров и их союзников, советский народ добился полной и окончательной победы социализма. Затем на новом этапе исторического развития перед ним во весь рост встала задача «всестороннего совершенствования социалистического общества, более полного и эффективного использования его возможностей и преимуществ в целях дальнейшего продвижения к коммунизму».
Творческое использование опыта Октября, успешное строительство социализма в СССР, а также прямая поддержка советского народа способствовали победе социалистических революций в ряде стран Европы, Азии, а затем и Латинской Америки. Благодаря этому в конце 40-х годов социализм вышел за рамки одной страны; появление ряда социалистических стран означало возникновение мировой системы социализма. Ее создание и усиление — высшее достижение рабочего класса и его союзников.
В развитии социализма в одной стране были рубежи, имевшие международное значение. Однако крупнейшим из них, вторым по значению после Великого Октября стало возникновение мировой системы социализма. В пользу социализма коренным образом изменились соотношение сил с капитализмом и условия соревнования двух систем, значительно возросло воздействие социализма на мировое развитие.
Мир социализма прошел немалый путь. В нем сложился новый тип международных отношений, образовалось социалистическое содружество.
П. с. с. создается под руководством марксистско-ленинской партии еще в ходе социалистической революции и утверждается сразу же после ее победы. Основу ее с самого начала составляет механизм диктатуры пролетариата. Для развития П. с. с. в целом типично укрепление и расширение ее социалистического характера. Вместе с тем в ее состав на начальном этапе социалистического строительства, и даже когда основы социализма уже заложены, могут входить и такие общественно-политические институты, которые связаны с прошлым как в социально-политическом и идеологическом, так и в экономическом отношениях. Эти институты, отдельные элементы и отношения устраняются со вступлением в этап развитого социалистического общества. С перерастанием диктатуры пролетариата во власть всего народа, возглавляемого рабочим классом, П. с. с. становится в социальном плане однородной и монолитной, отражающей зрелость социалистических общественных отношений.
Политическая власть при социализме — это, прежде всего власть общенародного государства, являющегося носителем и выразителем народного суверенитета, основным инструментом общественных преобразований. «Вся власть в СССР принадлежит народу. Народ осуществляет государственную власть через Советы народных депутатов, составляющие политическую основу СССР» (Конституция СССР, ст. 2). С повышением роли Советов тесно связано совершенствование организации и деятельности аппарата государственного управления, развитие его демократических основ.
Особенность социализма состоит в том, что, осуществляя власть, трудящиеся широко используют негосударственные общественно-политические институты, организации. В СССР «профессиональные союзы, Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, кооперативные и другие общественные организации в соответствии со своими уставными задачами участвуют в управлении государственными и общественными делами, в решении политических, хозяйственных и социально-культурных вопросов» (Конституция СССР, ст. 7). В ряде стран социализма существуют широкие общественно-политические объединения и движения типа национального фронта. В П. с. с., однако, входят не все имеющиеся в стране общественные организации и движения, а только те из них, для которых участие в политической жизни — одна из основных целей и сторон деятельности. За последние годы значение негосударственных общественно-политических институтов в странах социализма заметно возросло. Отношения между государственными органами и общественными организациями и движениями — это отношения сотрудничества, взаимодействия, помощи и поддержки. В некоторых странах социализма существуют общественно-государственные органы, которые создаются общественностью и в значительной мере действуют на общественных началах, но вместе с тем наделены полномочиями государственных органов. Постепенно по мере созревания социальных предпосылок к общественным организациям будут переходить отдельные функции, выполнявшиеся ранее государственными органами.
Составной частью механизма руководства развитием экономики и всего общества являются трудовые коллективы. Функции советских трудовых коллективов всесторонне отражены в Конституции СССР (см. ст. 8), а также в Законе о трудовых коллективах и повышении их роли в управлении предприятиями, учреждениями, организациями, принятом в 1983 году. За последние годы в странах социализма сложились многообразные формы вовлечения трудящихся в управление делами предприятий и их объединений. Это постоянно действующие производственные совещания, общие собрания, хозяйственные комитеты и т. п. Опыт мирового социализма показывает несостоятельность анархо-синдикалистских лозунгов «производственной демократии», ибо, вырванная из единого механизма социалистической демократии, демократия в сфере производства становится неспособной решать задачи управления хозяйством в интересах как отдельных коллективов и отраслей, так и всего общества.
В ряде социалистических страд в П. с. с. входят некоммунистические политические партии, которые представляют интересы определенных непролетарских слоев населения, принявших программу построения и развития социализма, руководство обществом со стороны рабочего класса и его партии. Многопартийность в условиях социализма — результат традиций, специфики исторического развития. Некоммунистические партии представлены в государственных органах, активно участвуют во всей общественно-политической жизни страны.
Руководящим ядром П. с. с. выступает коммунистическая партия. При социализме она стоит у власти, является правящей партией. «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу», — записано в ст. 6 Конституции СССР. Без партии как направляющей силы П. с. с. борьба за социализм не может быть успешной. Партия координирует деятельность всех других институтов П. с. с., обеспечивает комплексность в управлении общественными делами. Она определяет политический курс всего общества, направленный на достижение главных целей его развития, основные задачи общественного развития. Она способствует повышению самостоятельности и ответственности в деятельности всех институтов П. с. с. В условиях, когда существенно повышается значение каждого из общественно-политических институтов, входящих в П. с. с., расширяются рамки их самостоятельности, повышается их инициатива и активность, особенно важно усиление координирующих и направляющих начал, носителем которых является партия. Благодаря этому обеспечивается внутренняя согласованность и гармоничность в развитии П. с. с., усиливается ее единый характер. П. с. с. — это не механическая сумма различных общественно-политических институтов, а целостный комплекс, характеризующийся своими, только ему присущими чертами.
Взаимосвязь и взаимообусловленность институтов П. с. с., ее единство и целостность обеспечиваются связями и отношениями, существующими внутри нее. Это отношения политического руководства — между партией и государственными, общественными организациями, сотрудничества и взаимодействия — между государственными органами и общественными организациями и т. п. Они определяются нормами и традициями общественно-политической жизни. Важную роль в развитии П. с. с. играет политическая культура широких масс, укрепление социалистической демократии.
П. с. с. отличается стабильностью, устойчивостью своих основ, что определяется однотипностью социалистического общества на всех этапах его развития, научной обоснованностью марксистско-ленинской теории управления обществом. Вместе с тем П. со свойствен и динамизм, что особенно наглядно проявляется в условиях развитого социализма. Она непрерывно совершенствуется, отражая изменения, происходящие в жизни общества, достижения марксистско-ленинской теории. Ее развитие — закономерное следствие возрастания объема и усложнения задач общественных преобразований, все более активного и сознательного приобщения трудящихся к выработке и проведению внутренней и внешней политики.
Для чистоты анализа обратимся для начала к его определениям на Западе.
В формулировке Американской академической энциклопедии оно звучит так: социализм -- это "общество, провозглашающее равенство, социальную справедливость, кооперацию, прогресс, индивидуальную свободу и счастье, достигаемые на основе общественной собственности, а также базирующееся на системе общественного или государственного контроля над производством и его распределением".
В американских учебниках, изданных до 1990 г., о первых теоретиках социализма писалось в таком ключе: социалисты считают, что "было бы несправедливо, чтобы собственники богатства имели так много экономической власти -- давать или не давать работу рабочим, устанавливать зарплату и часы работы в собственных интересах, и управлять всеми видами работ в обществе в интересах частных прибылей. Все, соответственно, ставят под сомнение ценность частного предпринимательства, склоняясь в пользу в некоторой степени общественной собственности на средства производства - банки, фабрики, машины, землю и транспорт. Все отвергали (досл. -- не любили) соперничество как ведущий принцип и выдвигали на первый план гармонию, координацию, организацию и объединение".
В другой работе для студентов английский историк подчеркивает: "Сердцем коммунизма, его движущей силой для Маркса, а также для Ленина, было их глубинное этическое стремление к социальной справедливости, к равенству между человеком и человеком в смысле отсутствия дискриминации на основе пола, расы, цвета кожи и класса. Маркс и Ленин не противопоставляли одну страну другой, а говорили от имени угнетенных групп и классов всего мира, и эта универсальность, без всякого сомнения, была главным фактором в обеспечении их влияния".
Из всех этих определений и толкований можно видеть, насколько западные ученые выше Горбачева и его тогдашних идеологических помощников в понимании сути социализма, хотя они и добавляют к нему элементы коммунизма. В какой--то степени это смешение для западных социологов можно считать извинительным, поскольку путаница в понятиях социализма и коммунизма возникла еще в середине XIX века. Вместе с тем, надо иметь в виду, что подмена социализма коммунизмом становится сознательным в антикоммунистической пропаганде после Второй мировой войны, особенно в США. В частности, постоянно внушалось: коммунизм предполагает процветание и благосостояние для всех граждан, а посмотрите, дескать, на "коммунистические государства", например, СССР или КНР: где же там процветание? После 1991 г. такая подмена понятий позволяла Западу с победоносным восторгом трезвонить о "крахе коммунизма". Ясно, что коммунизм не мог потерпеть крах, поскольку он нигде не существовал. Поражение потерпел социализм, а не коммунизм, да и то не везде. В КНР он продолжает успешно развиваться.
Итак, что же такое социализм? Если отбросить его национальные специфики, то социализм можно определить как форму организации общества, в котором основные средства производства и земля принадлежат государству; оно же организует плановое ведение хозяйства и распределяет продукты труда в соответствии с принципом: от каждого по способностям, каждому по труду. - Формулировка до боли знакомая каждому по советским учебникам. В современной формулировке социализмом называют общество, у которого в знаменателе доминирует государственная собственность на средства производства наряду с другими формами собственности, в том числе и частной. В числителе социализм предполагает форму политической власти, нацеленную на реализацию интересов всего населения.
Формы власти зависят от культуры, географии, геостратегического положения, истории, психологии и мышления нации, а также от конкретного исторического момента. Несмотря на многообразие форм, социализм -- это, прежде всего власть, которая обеспечивает участие каждого члена общества в общественно --полезном труде. Следовательно, при социализме каждая личность --индивидуум является частью всего общества и, что особенно важно, само общество не может обойтись без этой части, без каждого индивидуума. С этической точки зрения это означает, что социализм -- это забота государства о всех гражданах, обеспечение самых насущных потребностей своих граждан (работа, жилье, медицина, образование и пропитание), и обратная ответственность всех граждан перед государством. Капитализм строится на другом принципе; он обеспечивает механизм деятельности всех граждан на индивидуалистической основе в ответ на беспрекословное повиновение граждан перед законом и правилами общества, сконструированными по принципу джунглей (сильный выживает, слабый погибает). При социализме уровень благосостояния всех членов общества зависит от богатства государства; при капитализме богатство государства не имеет прямого эффекта на благосостояние всех граждан. Их богатство или благополучие зависит от их собственных успехов на ниве частного предпринимательства. Движущей силой при капитализме является прибыль, независимо от того, каким образом она достигается.
Движущей силой социализма является справедливость и равенство его членов. Между справедливостью и равенством существует объективное противоречие, глубина и степень разрешения которого как раз и определяет формы и различные этапы развития социализма.
Крайне важно выделить еще одну вещь, на которую в свое время обратил внимание В. Вернадский. "Социализм же, - писал он, - есть явление сознательное, и вся сила и весь смысл его заключается в проявлении сознательности в народных массах, в их сознательном участии в окружающей жизни"246. Это значит, что если траектория капитализма в значительной степени определяется объективными законами рынка, то социализм развивается на базе целенаправленной деятельности всех его членов, осознающих свои стратегические цели и постоянно корректирующие способы их достижения. Другими словами, процесс развития социализма более субъективирован и поэтому он более уязвим, т. к. любой неверный поворот может сдвинуть это движение с правильного пути. Именно поэтому в деле развития социализма лидеры партии, государства, правительства имеют гораздо большее значение, чем при капитализме. Там система работает сама за себя, здесь, при социализме, система управляема, ей можно придавать любую траекторию, осуществлять любые реформы, отвечающие интересам социалистического государства.
Известно, что теория социализма создавалась Марксом и Энгельсом в недрах классового буржуазного общества. Это вынуждало их обращать внимание на проблемы революции и формы ее свершения на основе диктатуры пролетариата. Однако последующее развитие марксизма пошло по двум путям: европейскому, социал-демократическому варианту и российскому, большевистскому варианту. Основы первого варианта заложил Ф. Лассаль, а затем, так сказать, на марксистской основе, они были переработаны Э. Бернштейном и К. Каутским. В результате Марковская теория социализма (коммунизма) трансформировалась в социал-демократическую теорию, лишенную революционного духа и его ядра -- учения о диктатуре пролетариата. В Англии большей популярностью пользовалась модель Фабианского общества, теоретиком которой был Сидней Уэбб. К нему примыкали, между прочим, известные писатели - Герберт Уэлс и Дж. Бернард Шоу. Из самого названия - социал-демократия - было видно, какое большое внимание сторонники этого варианта уделяли демократическим институтам, особенно парламенту, в достижении социалистических целей. Идея заключалась в том, что их достижение возможно без революций, без слома буржуазного государства, а путем эволюции внутри буржуазного государства. Кстати сказать, задумывался ли кто-нибудь, почему одна часть людей тяготеет к социал-реформистским путям реформирования общества, другая - к радикальным революционным формам изменения? Ответ крайне простой. Те, кому есть, что терять (накопления, власть, имущество, привилегии) предпочтут "бороться" в парламенте, тем, кому терять нечего ("кроме своих цепей") выберут баррикады. Именно поэтому ни зюгановский ЦК, ни Подберезкин со всем руководством НПСР на баррикады не пойдут. Им есть, что терять.
Ленин в свое время крайне резко выступал против социал - демократических форм борьбы, против, как он называл, ревизионистского варианта. Особенно в то время досталось от него К. Каутскому. Однако следует признать, что этот вариант в Западной Европе сработал. Элементы социализма, в различных государствах и в разных масштабах, можно найти в любой стране Запада как с точки зрения форм собственности, так и с точки зрения социальных гарантий трудящихся. Естественно, все эти завоевания достигались не только парламентскими дебатами, но и довольно острой забастовочной борьбой рабочих, особенно в начале века, затем перед Второй мировой войной, а также мощными рабочестуденческими демонстрациями, прокатившимися по всей Европе в 60--е годы. После определенного затишья в 70-е -- 80-е годы, с середины 90-х годов рабочим вновь приходиться демонстрировать свою боевую готовность, чтобы удержать свои социальные гарантии на определенном уровне, достигнутые в предыдущие периоды. При всем при этом, говоря о завоеваниях социал--демократии, надо постоянно помнить, что в немалой степени, а может быть, и в решающей, они были достигнуты благодаря существованию социалистического Советского Союза. После временного поражения социализма в СССР/России, не исключено, многие достижения рабочих на Западе будут урезаны или ликвидированы. Тенденция такая существует, например, в той же Канаде.
Обращает внимание на себя еще один любопытный факт. Социал-демократический социализм после Второй мировой войны стал придавать громадное значение понятию свободы. На первый взгляд, это выглядит странным, поскольку многим россиянам кажется, что именно на Западе этих свобод хоть отбавляй. В реальности же в этом "свободном обществе" человек находится в таком плотном переплетении регулирующих правил, преодолеть которые в состоянии редкие единицы наподобие упоминавшегося Б. Сорэза. Западная демократия имеет массу ограничений, вступающих в противоречие со свободой индивидуума. По мнению лидеров социал-демократии в Англии, оно решается только при социализме. Так, один из идеологов Рабочей партии Великобритании Тони Кросленд утверждал: "Социализм -- это стремление к равенству и защите свободы, при этом надо иметь в виду, что до тех пор, пока мы не будем действительно равны, мы не будем по--настоящему свободны".
На мой взгляд, такая формулировка в корне противоречит устоям капитализма, поскольку капитализм в принципе не предполагает равенства. Но такая постановка вопроса примечательна тем, что признается: при капитализме нет ни равенства, ни свободы.
Но главное, почему я затронул сюжет о социал-демократии, это то, что социал-демократия могла работать только на Западе в силу вековых традиций демократии. Эти традиции определяют культуру, мышление и поведение американо - европейского гражданина. Хотя, как уже говорилось, в разной степени и по--разному в различных странах Запада.
Совершенно иная картина в России
Ленин не только сохранил, но и усилил марксовскую концепцию диктатуры пролетариата как инструмент захвата власти и как форму правления в последующем, исходя из исторической специфики России. Когда--то премьер--министр Великобритании, лидер Рабочей партии, Клемент Этли очень точно заметил, что "Русский коммунизм - это незаконнорожденное дитя Карла Маркса и Екатерины Второй". Он прав в том смысле, что после петровская Россия никогда не знала демократии как формы правления, а думы после 1905 г. не играли никакой роли даже с точки зрения интересов буржуазии (почему и понадобилась буржуазная Февральская революция).
И если в базисной части российский социализм по форме опирался на государственную собственность на землю и средства производства, то его надстроечная часть с самого начала носила авторитарные формы: от диктатуры пролетариата через диктатуру личности к диктатуре партийно-хозяйственного актива.
Первый вариант диктатуры давал возможность захватить власть и удержать ее в интересах широких слоев населения России во исполнение основных задач социализма. Второй вариант позволил выдержать враждебное окружение, задавить внутреннюю явную и потенциальную оппозицию, и, наконец, выиграть самую крупную в человеческой истории войну. Третий вариант, после короткой квазидемократической оттепели, к концу 70-х привел к вырождению социализма, как в базисе, так и в надстройке, привел к абсолютной дискредитации социализма в глазах населения, поскольку его плодами пользовалась в основном партийно-хозяйственная номенклатура и торговая мафия (Ленин, кстати, очень опасался, как бы "спекулянт не взял верх над социализмом"). Государство позднебрежневского периода фактически прекратило выполнять основную социалистическую функцию - заботу о нуждах граждан. Это вело к тому, что граждане должны были полагаться сами на себя. А чем больше степень полагания на себя, тем ближе этот социализм скатывался к капитализму. И наоборот, чем больше капиталистическое государство заботилось о своих гражданах (через систему социальных гарантий), тем ближе это государство приближалось к социализму (скандинавские страны и Канада). В СССР социализм как политическая и экономическая система переродилась в общество, по свой структуре и функциям, напоминающее западные капиталистические общества. В какой--то степени произошла конвергенция, но не в силу взаимодействия, а в силу внутреннего развития, которая оказывается универсальной в мире.
О каком, например, обществе идет речь в данной цитате? "Развитое индустриальное общество есть общество, в котором технический аппарат производства и распределения превратился в тоталитарный политический аппарат, контролирующий и управляющий всеми сторонами жизни, свободным, а также рабочим временем, критическим и позитивным мышлением". Относится это к социализму? Или к капитализму? Герберт Маркузе, который написал это в 1965 г., имел в виду западный капитализм в его американском исполнении248. Но подобное описание можно с полным правом отнести и к советскому обществу, скажем, 70-х годов. Это и естественно, т.к. СССР в те годы утратил свою социалистическую суть.
Социализм и будущее России
Вернемся к текущему моменту. Зададим сами себе три вопроса:
1. После поражения социализма в Советском Союзе есть ли у него шансы возродиться вновь?
2. Если да, то в состоянии ли общество, построенное на социалистических началах, вытащить страну из той трясины, в которую ее загнал капитализм?
3. Если опять же да, то способно ли это общество на дальнейшее ускоренное развитие, не уступающее по темпам развитым капиталистическим странам? Попробую ответить на эти вопросы.
Легче всего ответить на первый вопрос. Самое удивительное, что социализм у нас никогда и никуда не исчезал. Почему? Отвечает народная артистка Людмила Зайцева: "Коммунизм - это наша русская идеология, наша национальная ид, наш образ жизни. Это общинность, в высшей степени близкая и необходимая нашему народу". И с ней согласны все крупные российские ученые и философы, некоторые из которых называют явление коммунизма --социализма другими словами типа соборность. Но как ни называй это явление, оно существовало и на заре возникновения русского государства - своего рода раннефеодальный социализм -- вплоть до Петра, и после Петра в виде позднефеодального социализма. Социализм никуда не делся и в период развития капитализма второй половины XIX века, и в период возникновения империализма начала XX века. Он сохранялся и в хрущёвской --брежневские годы, остался при Горбачеве, существует и сейчас. Я имею в виду социализм в сознании большинства русского народа, который определяет тип культуры, мышления и поведения. Этот феномен вынуждены признать даже американские авторы Д. Ерин и Т. Густафсон, которые в одной из лучших работ по современной России на Западе ("Россия в 2010 году и что это значит для мира") с крайнем сожалением пишут: "Хотя идеология коммунизма сошла на нет, социализм продолжает жить в сознании людей. ...Многие все еще относятся с подозрением к частной собственности, особенно, на землю. Многие русские все еще предпочитают мыслить группами и подозрительны к индивидуализму. Настоящий рынок (в противовес к черному и бартеру) еще чужд их жизненному опыту, и они продолжают надеяться в решении своих проблем на государство, они более враждебны к привилегиям, основанным на частной собственности, чем достигнутым на государственной службе".
Такая констатация означает, что россиянин при любой общественно - политической системе сохраняет в себе общинные, социалистические качества. Если исключить ранние формы общинной организации, только в нынешнем веке, в период от 1917 г. до середины 50-х годов надстроечная и базисная структура соответствовала социалистическому умострою россиян. Благодаря этому соответствию и произошел колоссальнейший скачок в развитии Советского Союза. Таким образом, чтобы достигнуть вновь этого соответствия, необходимо восстановить социалистическую надстройку с адекватным ей базисом. Совершенно естественно, что форма или тип социалистической надстройки и базиса в нынешних условиях будут отличаться от вариантов периода Ленина и Сталина. И определять эти формы должны стоящие перед страной проблемы и характер противоречий, которые необходимо решать на текущий момент.
О сегодняшних проблемах можно писать бесконечно, хотя на самом деле, если их обобщить, обнаружится всего две проблемы. Первая: Россия попала в зависимость от западного мира, утратив черты самостоятельного государства. Это проявляется в том, что она потеряла контроль над своей экономикой, внутренней и внешней политикой. Вторая проблема: нынешний правящий класс в лице президента и правительства оказался не в состоянии осуществлять реформы, и эта неспособность загоняет страну все глубже и глубже в стратегическую трясину с неизбежным распадом единого государства на региональные анклавы, независимые от Центра, но все более зависимые от иностранного капитала.
Эти две крупные проблемы порождают целый блок противоречий, среди которых необходимо высветить следующие: противоречия между:
- Россией и Западным миром;
- правящим классом и основной частью трудового населения России;
- Центром и регионами;
- компрадорской буржуазией и национальной буржуазией;
- социалистическим умостроем большинства россиян и формами власти и экономики.
Все названные противоречия носят антагонистический характер и посему могут быть решены только на основе жесткой и силовой политики. При этом, силовая политика не обязательно означает уничтожение "оппонента", хотя и не исключает этого. Прежде всего, она означает жесткое требование к тем или иным "оппонентам" видоизмениться в соответствии с интересами России и ее населения. Но если за этими требованиями не будет стоять сила, любой "оппонент" проигнорирует их, продолжая действовать в пользу своих интересов.
Учитывая катастрофическое состояние России, возрожденная социалистическая надстройка должна быть жесткой и решительной в отстаивании интересов трудового населения страны.
Хотим мы этого или нет, но одна из специфик российского пути заключается в сильной государственной власти, доминирующей над демократией с ее парламентами и законами. Попытка сбалансировать три ветви власти, чтобы было "как у них", будет постоянно порождать борьбу всех против всех. Только сильная государственная власть может положить конец процессу дальнейшего распада России.
Этому государству необходимо взять под контроль все стратегическое сырье и стратегическую промышленность. Но то же государство должно освободить себя от розничной торговли, сферы услуг и от бремени заниматься средними и мелкими предприятиями. Это дело частников.
Массовая утечка валюты через частные и получастные банки должна побудить государство взять в свои руки эти банки, по крайней мере, те из них, которые не участвуют в инвестировании промышленности.
Такого типа контроль упрощает систему отношений с регионами, областями и краями. Они, лишенные забот о стратегическом сырье и промышленности, с одной стороны, теряют рычаги шантажа Центра, с другой - совершенно свободны в деятельности по стимулированию местной промышленности на общественной или частной основе. От последних требуется только "дань" в виде жестко зафиксированного, но щадящего налога.
Следовательно, на первых порах экономика России должна концентрироваться в руках государства с крайне жесткими функциями контроля и регуляции, в том числе и в рыночной сфере.
Хочу подчеркнуть, власть должна быть жесткой, но эта жесткость должна быть обращена только против врагов социалистической России и интересов большинства населения страны. Если же власть начнет работать на себя или на узкий слой господ, это будет означать ее перерождение, и в таком случае она должна быть сброшена. Механизм и процедура "сброса" такой власти должны быть тщательно расписаны в конституции страны.
Опыт социалистического строительства в СССР показал, что социализм может вытащить страну из любой кризисной ситуации самого экстремального типа. Поэтому я уверен, что социализм вытащит из кризиса и нынешнюю Россию. Здесь у меня нет сомнений. Но предыдущий опыт показал и то, что социализм не очень хорошо себя ведет, так сказать, в мирные периоды развития. И в качестве доказательства нам постоянно приводили факты отставания от Запада по производительности труда, по уровню и качеству жизни, в технических и технологических сферах. Другими словами, как быть с ответом на третий вопрос: в состоянии ли социализм конкурировать с развитым капитализмом, обеспечивая обществу те же прелести, что имеет житель западных стран. На этот простой вопрос не может быть простого ответа. Придется его развернуть.
Во--первых, когда мы находились в рамках системы социализма как ведущей тенденции развития (1917--1953 гг.), наше государство опережало все страны по темпам роста всех макроэкономических и социальных показателей. После 1953 г. мы попали в псевдо социализм, а затем в псевдо капитализм, что резко снизило темпы развития страны. Наша социалистическая суть оказалась без каркасных надстроечной-базисных опор, которые, не ведая того, разрушили вожди-маразматики. Иначе говоря, проигрывал соревнование с западным капитализмом не социализм, а пародия на него, фактически один из худших вариантов капитализма. Во--вторых, западный капитализм развивался и развивается в громадной степени за счет эксплуатации не западного Третьего мира, что не мог себе позволить реальный социализм. Необходимо постоянно помнить: на Запад "пашет" весь рыночный мир Азии, Африки и Латинской Америки с колоссальным ущербом для себя. Результат "сотрудничества" с Западом для большинства стран Третьего мира - десятки миллионов безработных, голодных, нищих. В--третьих, нашему социализму опять придется начинать почти с нуля, с экономики как бы дважды разрушенной Отечественной войной, в то время как Запад "в разгоне".
Таким образом, если трезво смотреть на вещи, даже при социалистической форме правления мы не сможет догнать Запад по среднему уровню благосостояния в среднесрочной перспективе. Слишком далеко назад загнали нас нынешние реформаторы. Но если сохранится нынешний капитализм, то этот разрыв будет увеличиваться. Социализм же в состоянии его сократить, в том числе и за счет урезания нетрудовых доходов нынешней верхушки правящего класса. У социализма наработан механизм перераспределения доходов государства и общества в целях удовлетворения естественных потребностей каждого члена общества. В этом основное преимущество социализма перед капитализмом. Обратная сторона этого преимущества -- человек перестает думать над хлебом насущным и завтрашнем дне, как это происходит сейчас при капитализме. Он обращает свою энергетику на развитие духовного и творческого потенциала своей личности, поощряемое и высоко оцениваемое коллективом и обществом в целом. Такой тип взаимоотношений личности и общества, в которых доброта, доверие и достоинство личности являют собой норму общественной морали, обеспечивается самой генетикой социализма.
- Самоуправленческий социализм. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление, как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности. А. Бузгалин указывает, что для этого, прежде всего, необходимо «развитие форм свободной самоорганизации граждан — начиная с всенародного учета и контроля и заканчивая самоуправлением и демократическим планированием».
- Пролетарский социализм — социализм, основанный на идеологии рабочего класса. Форма правления государства пролетарского социализма — диктатура пролетариата (Конституции СССР 1918,1924 и 1936 года)- эта внеэкономическая система управления государством соответствует низкому уровню развития производительных сил. (Шагин А. А.)
- Творческий социализм — рыночный социализм, основанный на идеологии творческого класса. Творческий социализм вырастает из стадии пролетарского социализма, он неизбежен на этапе общенародной формы правления производительными силами государства (Конституция СССР 1977 года) и переходе на экономические формы управления развитых (до уровня «достаточности в одежде») производительных сил. (Шагин А. А.)
- Государственный социализм — концепция, в которой социализм сводится к вмешательству государства в экономику и социальные отношения (Л. Блан, К. И. Родбертус-Ягецов, Ф. Лассаль, катедер-социализм). «Левая» разновидность — «военно-казарменный» социализм.
Национал-социализм
Национал-социализм был основан Муссолини, Гитлером.
Отец Муссолини, кузнец Алессандро (Alessandro), был членом Второго (Социалистического) Интернационала, Бенито Муссолини, как и отец, тоже стал социалистом.
В 1902 году он эмигрировал в Швейцарию. Там он принял участие в социалистическом движении, за что был депортирован в Италию. Следующая попытка его депортации была приостановлена ввиду того, что швейцарские социалисты срочно вынесли вопрос об отношении к нему в парламент.
В феврале 1909 года он стал редактировать местную социалистическую газету L’Avvenire del Lavoratore(Будущее рабочего). Там он познакомился с социалистическим политиком и журналистом Чезаре Баттисти и стал редактировать его газету Il Popolo (Народ). Позже Муссолини вернулся в Италию и стал работать в редакции центрального органа Социалистической партии Италии, в газете Avanti! («Вперед!»)
Гитлер также увлекался социалистическими идеями. Именно поэтому он реформировал Немецкую рабочую партию в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию Германии, добавив в название партии слова "национал-социалистическая".
Гитлер, как и все социалисты, призывал "освободить народ от диктата мирового финансового капитала, всемерно поддерживал мелкое и ремесленное производство, творчество лиц свободных профессий".
Советский Союз и социализм
Четыре группы взглядов:
- В Советском Союзе существовал социализм, построенный в полном соответствии с догматами. При этом указывается, что социализм был «плохим» строем. Причины видятся в том, что марксизм либо «плох», либо красив, но утопичен, и опыт советского социализма показал всю его утопичность и привел к закономерному краху всю эту систему.
- В СССР был социализм, но в первоначальном, неразвитом виде (деформированный социализм, мутантный социализм, феодальный социализм и т.д.). Сюда же можно отнести концепции о переходном этапе от капитализма к социализму, «гибридной» как важнейшей черте Советского общественного устройства.
- Тот социализм, который был в СССР, в целом был хороший, за некоторыми исключениями (может быть, необоснованные репрессии). Этот социализм, почти полностью соответствуя классическому учению марксизма-ленинизма, отвечал насущным интересам нации, государства и в то же время сохранял и развивал исторические российские традиции. Это социалистическое общество позволило и народу жить в целом безбедно, и государству стать мощным.
- Строй, построенный в СССР, не имел ничего общего с марксистским пониманием социализма, так как при нём не было ни самоуправления трудящихся, ни «отмирания» государства, ни общественной (а не государственной) собственности на средство производства; отчуждение, которое, по Марксу, должно быть преодолено при социализме, достигло размеров, превосходящих капиталистические общества.
Апологетика Советского Союза и попытка скрыть реальное положение выражались, кроме прочего, в искажении марксистских представлений о социализме. Так, постепенно становился все более и более общепринятым тезис о том, что при социализме действие закона стоимости, наличие прибыли и др. — нормальные явления, не противоречащие марксистской концепции. Подобная ситуация называлась творческим развитием марксистско-ленинской теории (постулат существования при социализме закона стоимости был выдвинут И. В. Сталиным в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952)).
Хотя на деле противоречил марксову пониманию:
- прибыли как исключительно капиталистической категории (превращенная форма прибавочной стоимости, а прибавочная стоимость есть только в капитализме);
- стоимости как категории, которая вместе с товаром исчезает при социализме.
Более того, до этого, в 1943 г. в журнале «Под знаменем марксизма» появляется статья, в которой утверждается, что стоимость товара в социалистическом обществе определяется не числом единиц труда, фактически затраченных на производство, а количеством труда, общественно необходимого для его производства и воспроизводства.
Таким образом, можно сказать, что представления о социализме, столкнувшись с реалиями, постепенно отошли от марксистско-ленинской концепции.
Пути перехода к социализму:
- Ранние социалисты-утописты считали, что достаточно придумать правильное устройство общества, и люди сами его примут, когда поймут его преимущества.
- Марксисты, напротив, считали, что эксплуататорские классы не захотят отказываться от своих привилегий, и, следовательно, переход к социализму возможен только путём революции, насилия.
- Cоциал-демократы считали возможным приход социалистической партии к власти путём парламентских выборов, с последующим проведением социалистических реформ легальным путём, без насилия, без крови.
Критика и защита идей социализма
Уже в 20 в. образец критики идей социализма предоставил Л. Ф. Мизес в своём труде «Социализм» Либо. Социализм.
Мизес один из самых ярких представителей неолиберализма — сторонник невмешательства государства в экономику. В 1922 году вышла в свет книга «Социализм», в которой автор подверг критике идеи социализма и впервые попытался доказать невозможность существования социализма по многим причинам — в частности, из-за невозможности корректного экономического расчёта.
«Социализм», впервые появившись в 1922 г., произвел сильное впечатление. Эта книга постепенно изменила существо взглядов многих молодых идеалистов, которые вернулись к своим университетским занятиям после первой мировой войны. Я знаю это, потому что был одним из них. Мы чувствовали, что цивилизация, в которой мы выросли, рухнула. Мы были нацелены на строительство лучшего мира, и именно это желание пересоздать общество привело многих из нас к изучению экономической теории. Социализм обещал желаемое — более рациональный, более справедливый мир. А потом появилась эта книга. Она нас обескуражила. Эта книга сообщила нам, что мы не там искали лучшее будущее. Лауреат Нобелевской премии Фридрих Хайек.
Хайек явился продолжателем идей Л. Мизеса и на протяжении всей жизни выступал с критикой идеи социализма, подразумевая под ней внедрение планирования в экономику в противовес «рынку», а также примат общества над личностью. Так, лейтмотивом его труда под названием «Дорога к рабству» служит утверждение, что планирование непосредственно влечет за собой рабское подчинение индивидов государственной машине. Так или иначе, практически вся основная критика сводится к критике государственного планирования.
Среди элементов критики социализма можно выделить следующие:
- Внешнее подавление свободы личности, принуждение к определенному виду деятельности, определенным товарам, которые надлежит покупать;
- Негибкость, неэффективность планирования, невозможность эффективно распределять ограниченные ресурсы и удовлетворять потребности общества;
- Конформизм, порожденный душением инициативы;
- Дискриминация (государство решает, как распределять ресурсы, самостоятельно выдвигая критерии справедливости), что порождает систему привилегий.
Кроме того, критикуется попытка сознательного создания общественного строя, его «проектирования», в отличие от эволюционизма, пути, по которому возникали все типы общественного устройства.
Со своей стороны, идеи Л. Ф. Мизеса и Ф. Хайека встречали и встречают постоянно большое количество критики.
В ответ на критику социализма его сторонники выдвигают следующую трактовку его элементов:
- Планомерное развитие обеспечивает возможность максимально эффективного распределения ресурсов, тогда как капитализм тратит ресурсы впустую (этим обеспечивается самовозрастание капитала — тезис И.Месароша), кроме того, еще известный экономист П. Самуэльсон указывает, что производители на рынке не всегда способны точно определить, как изменяются потребности покупателей. Негативные же стороны процесса планирования компенсируются механизмами встречного планирования.
Эрнест Мандель следующим образом комментирует один из основополагающих тезисов Мизеса о невозможности корректного планирования:
…все экономические расчёты — за исключением расчета эквивалента рабочих часов ex officio (по должности (лат.)) в условиях всеобщего изобилия — несовершенны и неточны. …Функция рынка именно в том и состоит, чтобы подавать сигналы бизнесу, предоставлять ему информацию для того, чтобы он мог соответственно модифицировать свои расчёты и проекты. И далее: …обе системы, исходя из невозможности делать точные расчёты и проекты, на практике применяют гибкий метод последовательного приближения.
Эрнест Мандель, бельгийский ученый-экономист, представитель неомарксизма.
- Возможность встать над производством образуется благодаря исчезновению рынка, человек получает возможность избавиться от постоянной озабоченности материальной стороной жизни. Исчезает «болезнь» капитализма — товарный фетишизм;
- Возможность активно участвовать в производстве всему обществу, участие в распределении продуктов своего труда противопоставляется «обезличенному» потреблению;
- Ликвидация неравенства путем ликвидации иерархизированности капиталистического общества (И. Месарош).
- Возможность сознательно творить свою историю противопоставляется слепой подчиненности обстоятельствам. Люди совместно творят свою историю, и индивидуальность нисколько не страдает, а даже наоборот, выигрывает, когда люди совместно движутся к какой-то цели.
Таким образом, вокруг понятия «социализм» ведется в настоящее время очень острая полемика, и спектр убеждений чрезвычайно широк: от полного отрицания возможности перехода к такому обществу и до полной уверенности в последнем.
1.1. В совокупности с правилом общежития, согласно которому тот, кто предоставляет услуги или оказывает помощь – не является собственником результатов деятельности, но напротив, тот, кто принимает услуги и их оплачивает или принимает помощь – является собственником результатов совместной деятельности, результаты труда или производства находятся во владении собственников средств производства. Тот, кто приобретает сырье (обменивает его на свой капитал), тот, кто приобретает, владеет и предоставляет свои средства производства для работы на них наемных, тот и владеет результатами передела сырья.
1.2. Частный собственник может, как участвовать в процессе производства вместе с наемными работниками, так и не участвовать в нем. Он может даже не заниматься деятельностью по перенаправлению капитала в области деятельности, дающие большую прибыль. Но он владеет результатами производства и прибылью.
2. Прибыль как причина капитала, как стимул к деятельности частного собственника, как средство власти.
2.1. Прибыль возникает как разница между стоимостью продукта, произведенного на средствах производства, находящегося в собственности их владельца (ев) и проданного, и, за вычетом неподвластных ему затрат (налоги, сырье), между стоимостью услуг наемных работников (их рабочей силы). Последнее находится во власти конфликта между классом собственников и классом наемных, который, в свою очередь, может состоять из различных отдельных классов или групп.
2.2. Прибыль может направляться на развитие производства как собственного, так и путем инвестиций в чужое производство, так же на преумножение прибыли через ссудный процент.
2.3. Прибыль может направляться на удовлетворение собственных потребностей собственника-капиталиста и на изменение положения собственника в общественной иерархии, т.е. на усиление собственной власти как самостоятельно, т.е. через прямое расширение возможностей влияния на общество, так и через государство с его институтами, которые могут переходить в подчинение собственников неформальным (криминальным) образом.
2.4. Стремление к прибыли может стимулировать как общественно полезную деятельность, так и общественно вредную, поскольку стимулируется не производство благ, а все, что обеспечивает прибыль, а это не всегда блага.
3. Конкуренция .
3.1. Направляет деятельность предприятия в сторону повышения его эффективности, т.е. при капитализме это получение прибыли с меньшими затратами.
3.2. Требует использования самых различных и любых рычагов воздействия на окружающую ситуацию с целью победы в конкуренции.
3.3. Победа в конкуренции дает победителю повышение прибыли, повышение уровня жизни, повышение влияния на общество (власть), что является причинами повышения конкурентоспособности и круг замыкается. Это ведет к такому закону капитализма как "деньги к деньгам” и к монополизму.
4. Деньги при капитализме являются не только эквивалентом благ, пригодных к обмену, но и средством производства для получения прибыли, т.е. средством получения дополнительных денег. Разумеется, в такой ситуации образуется масса видов деятельности не направленная на создание благ вообще, а только на их перераспределение через перераспределение денег, когда деньги напрямую производят деньги как основное средство производства.
5. Государство при капитализме.
Государство может быть собственником средств производства и получать от их использования прибыль. Т.о. доход государства может складываться из налогов, эмиссии денег и прибыли государственных предприятий. Соответственно, госчиновники заинтересованы в получении максимума прибыли от государственных предприятий наряду с собираемостью налогов и эмиссией денег. Тогда они заинтересованы в узаконенных преференциях для государственных предприятий, ведущих к монополизму, что Маркс назвал как государственно-монополистический капитализм. Преференции – более легкий путь получения прибыли, нежели качественная организационная деятельность по производству. Поэтому ГМК несет в себе опасность снижения качества управления госпредприятиями, что не отвечает потребностям общества по повышению жизненного уровня и развитию экономики и противоречит цели государства как структуры обеспечивающей развитие экономики на благо общества.
6. Транснациональный или межгосударственный капитализм или глобализм. Это проявление капитализма связано с принципом стремления к прибыли любым способом и с экспортом капитала в другие страны. При этом экспорт капитала инвестирование) направляется в страны с традиционно более низким уровнем жизни наемных работников и уровне технического и технологического прогресса, нежели в стране-экспортере капитала. Таким образом, страна импортирующая капитал расплачивается более низким уровнем оплаты труда за овладение высокими технологиями (если такое овладение вообще происходит, и усилия к этому прилагаются). При этом уровень противоречия между собственниками и наемными остается низким, поскольку человек сравнивает свой уровень жизни и оплату труда как с окружающим непосредственно миром, так и с собственным прошлым. Разумеется, на экспорт капитала и инвестиции оказывает географическое положение, климат и политическая стабильность стран-импортеров инвестиций. Таким образом, происходит возникновение понятия мирового капитала, транснациональных корпораций и глобализма, когда на территории страны появляется законная собственность не граждан страны, а иностранных граждан, и что важнее, людей, не имеющих никакого отношения к нации этой территории.
7. Этика и представления о справедливости являются при капитализме основой для рычагов по устранению негативных проявлений капитализма, которые были затронуты выше и позволяют снижать накал противоречия между классом собственников средств производства и наемными работниками. Но это означает, что при капитализме существует противоречие между морально-этическими нормами, представлениями о справедливости, и капиталистическими стимулами к деятельности. И такое противоречие ведет к сокращению влияния на жизнь морально-этических норм, к попиранию справедливости. А это уже означает, что значение гражданского права и законности становится определяющим при капитализме, в отличие от добровольных альтруистических регуляторов отношений. Именно поэтому демократические принципы власти органичны капитализму. Но при этом требуется прилагать большие усилия для борьбы законными методами с проявлениями используемых и культивируемых капитализмом таких природных мотивов человека как стремление к высокому иерархическому положению и связанное с этим стремление к максимальной прибыли от деятельности, а так же, с внутривидовой конкуренцией. Т.е. со всем тем, что положено в основу мотивирования к деятельности при капитализме.
Чего только не называют социализмом. Но я хотел бы остановиться на двух социализмах. Советском и североевропейском.
Североевропейский (Швеция, Норвегия, Финляндия и т.п.). Есть люди, которые считают эти страны странами победившего социализма или странами где капитализм и социализм слились во едино. Посмотрим так ли это. Главными признаками капитализма является частная собственность на средства производства, и демократия и право. Если нет демократии и права, то это может быть и феодализм (как у нас сейчас). В этих странах без сомнения демократия и право рулят. Частная собственность весьма распространена. Есть и стремление к прибыли, как основной стимул деятельности. Но есть и госпредприятия. И их доля высока. В частности добыча и переработка нефти, например, как в Норвегии. Если прибыль от добычи нефти идет на общественные нужды, а не в карманы сращенных с криминалом госчиновников, то это уже социализм. Если прибыль капиталистов не приводит к имущественному расслоению и не нарушает равенство прав или возможностей, то это так же близко к социализму. Наверное, можно сказать, что в этих странах существует все-таки капитализм с элементами социализма, снижающими межклассовую вражду до минимума. Если кто был в эти странах, все в один голос пишут, что никаких межклассовых противоречий там нет. И вообще нет классов, как осознающих себя таковыми общественных групп. Но можно сказать, что там социализм, допускающий частную собственность на средства производства в определенном секторе экономики.
Ну, не суть важно пока. Гораздо интереснее выделить основные признаки социализма:
1. Обеспечение социальной справедливости (принцип "каждому по труду”). Этот принцип должен активизировать и мотивировать к общественно полезной деятельности и только к ней.
2. Обеспечение приемлемого уровня жизни всем людям общества (принцип "справедливая равная приемлемая помощь нетрудоспособным”). Это реализация милосердия как части справедливости.
Собственно на этом заканчиваются основные принципы социализма и начинаются принципы органически необходимые для первых двух и их раскрывающие механизм их реализации.
3. Равные возможности, предоставляемые обществом, выбирать область деятельности в соответствии с личными качествами каждого и свободно мотивированно в ней трудиться. И вот тут, все же придется остановиться, поскольку если говорить о Советском социализме, то там был определенный способ обеспечения этих принципов, который можно считать социалистическим, а можно и увидеть в нем явные противоречия первым трем принципам. Продолжим разбирать особенности Советского социализма.
4. Общенародная собственность на средства производства (государственная или национальная, но государство всенародное).
5. Демократический принцип построения государственной власти.
6. Право и закон.
7. Государственное обеспечение идеологии Советского социализма.
8. Самые кардинальные меры против имущественного расслоения общества.
9. Диктатура класса пролетариат. (Как следствие – партийная диктатура).
10. Подавление инакомыслия как необходимость перманентного мобилизационного состояния в условиях необходимости усиления государства в мире и сохранения принципов социализма на его территории в условиях перманентного становления социалистического уклада.
Работа «О нашей революции» раскрыла объективную закономерность Октябрьской социалистической революции и ее конкретное историческое своеобразие. В. И. Ленин показал, что Суханов и другие меньшевики, повторяя утверждения Каутского о том, что в России якобы не существует той высоты развития производительных сил, которая необходима для социализма, проявляют себя пустыми педантами, оппортунистами, так как они не поняли главного в марксизме — его революционной диалектики. Ленин писал: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный «уровень культуры», ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы». В этой же работе развивалось важнейшее положение о том, что последующие революции и, в частности, социалистические революции в странах Востока, будучи проявлением общих закономерностей, в то же время обнаружат еще больше своеобразия, чем русская революция.
Статья «Лучше меньше, да лучше» была посвящена вопросу об улучшении государственного аппарата и дальнейшим перспективам развития Советского государства. Первоочередной задачей в работе советских учреждений В. И. Ленин считал формирование преданных делу социализма, знающих и культурных кадров. «Надо взять за правило: лучше числом поменьше, да качеством повыше»,— писал Ленин. Он выразил уверенность в том, что при сохранении за рабочим классом руководства крестьянством и при величайшей экономии «мы в состоянии будем пересесть, выражаясь фигурально, с одной лошади на другую, именно, с лошади крестьянской, мужицкой, обнищалой, с лошади экономий, рассчитанных на разоренную крестьянскую страну,— на лошадь, которую ищет и не может не искать для себя пролетариат, на лошадь крупной машинной индустрии, электрификации, Волховстроя и т. д.».
Творчески развивая марксизм, В. И. Ленин в статье «О кооперации» поставил вопрос о роли кооперации в социалистическом переустройстве деревни. При капитализме, указывал Ленин, кооперативные предприятия являются коллективными капиталистическими предприятиями. При Советской власти, когда все основные средства производства, включая землю, находятся в руках пролетарского государства, кооперация приобретает совершенно иной характер: она «сплошь да рядом совершенно совпадает с социализмом», ведет крестьянина наиболее легким для него путем к социализму, так как обеспечивает сочетание его частных, личных интересов с интересами всего общества. Кооперирование крестьян должно происходить вполне добровольно и ни в коем случае не административными мерами. Решить эту исключительно трудную задачу можно лишь посредством государственной помощи деревне на основе социалистической индустриализации, упрочения союза пролетариата с крестьянством и активного участия самих крестьянских масс в кооперативном движении.
В последних работах В. И. Ленина «О кооперации», «Странички из дневника», «Лучше меньше, да лучше» уделялось большое внимание также проблеме культурной революции. Эту проблему, отмечал Ленин, следует решать в ходе социалистического строительства, несмотря на неимоверные трудности «и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)». Культурная революция, как и все социалистическое строительство, немыслима без упрочения союза рабочего класса с крестьянством. Отсюда вытекает необходимость всемерно развивать связи города с деревней, в том числе в форме шефства фабрично-заводских рабочих над крестьянами, а также активнее привлекать интеллигенцию к участию в строительстве социализма. В особенности важно улучшить положение народного учителя, поставить его «на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит и не может стоять в буржуазном обществе». Улучшение работы государственного аппарата Ленин связывал с развитием культурной революции. «Нам надо, во что бы то ни стало,— писал В. И. Ленин,— поставить себе задачей для обновления нашего госаппарата: во-первых — учиться, во-вторых — учиться и в-третьих — учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мертвой буквой или модной фразой...».
Особое значение В. И. Ленин придавал сохранению единства партии. Он хотел, чтобы партия всегда помнила решение X съезда о запрещении фракций и групп, так как раскол партии означал бы и раскол союза рабочих с крестьянами, что неминуемо привело бы к падению Советской власти и реставрации капитализма. В Советском государстве, указывал Ленин, нет оснований для такого раскола, он может возникнуть только в результате серьезных ошибок и неправильных действий.
В. И. Ленин дал и анализ международной обстановки. В лагере империалистов, писал он, не может быть единства, между ними неизбежны конфликты и борьба за рынки, территории, за мировое господство. Между тем внешняя политика Советского Союза имеет целью не захват рынков и территорий, не развязывание войны, а обеспечение мира и развитие деловых миролюбивых отношений на взаимовыгодных условиях, мирное сосуществование и экономическое соревнование двух систем — социализма и капитализма. Такая политика неизбежно встретит сочувствие народов всех стран. Советское государство должно твердо осуществлять эту политику и идти своим путем, не поддаваясь ни на какие провокации и запугивания со стороны империалистов. С необычайной прозорливостью В. И. Ленин отметил огромное историческое значение того факта, что в национально-освободительную борьбу быстро втягиваются народы Китая, Индии и других стран Востока, составляющие вместе с народами России гигантское большинство населения земного шара, «так что в этом смысле не может быть ни тени сомнения в том, каково будет окончательное решение мировой борьбы. В этом смысле окончательная победа социализма вполне и, безусловно, обеспечена».
В целом содержание последних работ В. И. Ленина, представлявших собой как бы политическое завещание, оставленное им Коммунистической партии, раскрывало гениальный ленинский план построения социализма. Основные положения этого плана состояли в следующем.
В СССР имеется полная объективная возможность построения социалистического общества. Для того чтобы претворить ее в жизнь, необходимо прежде всего ликвидировать технико-экономическую отсталость и осуществить индустриализацию страны, создать материально-техническую базу социализма.
Условием победы социализма является создание крупного общественного хозяйства на месте распыленных единоличных крестьянских хозяйств. Рабочий класс должен вовлечь своего союзника, трудовое крестьянство, в социалистическое строительство. Основной формой для этого является кооперация, а материальной предпосылкой — насыщение сельского хозяйства техникой. Переход крестьянства к коллективному хозяйству ускорит темпы движения страны по пути строительства социализма.
Построение социализма включает в себя проведение культурной революции, формирование кадров высококвалифицированных, культурных работников в промышленности, сельском хозяйстве, государственном аппарате, создание народной интеллигенции.
Основным орудием построения социализма служит диктатура пролетариата. Пролетарское государство должно постоянно укреплять свою связь с народом, вовлекать в государственную работу новые кадры из числа трудящихся, искоренять бюрократизм, развивать народную, социалистическую демократию.
Построить социализм можно лишь при сохранении и упрочении союза рабочего класса с крестьянством. Руководящая роль в этом союзе принадлежит рабочему классу во главе с Коммунистической партией. Партия призвана зорко охранять союз рабочих и крестьян и устранять всякую угрозу ему. Решающим условием его прочности является единство партии, отсутствие в ней фракций и группировок. Раскол партии означает разрушение союза рабочего класса с крестьянством, гибель диктатуры пролетариата. Монолитная партия и ее правильная политика обеспечивают успешное построение социализма в СССР.
Успех социалистического строительства в СССР обеспечен и с международной точки зрения. В капиталистическом мире обостряются классовые и межгосударственные противоречия. Борьба пролетариата и его союзников против капиталистов, развивающееся национально-освободительное движение в колониях и полуколониях углубляют общий кризис капитализма, расшатывают устои империалистической системы и обрекают на неминуемый крах попытки империалистов уничтожить СССР. Но при всем этом советский народ должен неустанно укреплять обороноспособность социалистического государства.
Строя социализм, Советская власть должна вести мудрую, миролюбивую внешнюю политику, неуклонно и настойчиво бороться за мирное сосуществование и экономическое соревнование системы социализма с системой капитализма. В этом соревновании неизбежно победит установленный в СССР общественный строй, который сумеет «доказать всякому и каждому наглядно, воочию, что социализм таит в себе гигантские силы и что человечество перешло теперь к новой, несущей необыкновенно блестящие возможности стадии развития».
Ленинский план, наметив конкретные пути социалистического строительства, вдохновил рабочих и крестьян Советского Союза на героическую борьбу и трудовые подвиги.
Действующая Конституция СССР, принятая 7 октября 1977 г. на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР, представляет собой выдающийся документ современной эпохи, концентрированный итог 60 летнего развития Советского государства, великих побед нашей партии и всего советского народа. Она является первым в мире Основным Законом социалистического общенародного государства, ярким свидетельством воплощения в жизнь идей Октябрьской революции, великой хартией развитого социализма.
Рассмотрению проекта Конституции было посвящено около полутора миллионов собраний трудящихся по предприятиям, колхозам, воинским частям и по месту жительства. Всего в обсуждении проекта Конституции приняло участие свыше 140 млн. человек, т. е. более взрослого населения страны.
Объективными предпосылками создания Конституции 1977 г. были глубокие изменения во внутренней жизни нашей страны, которые нашли отражение в Основном Законе. Конституция СССР 1977 г. отражает социально-политическое единство советского общества, ведущей силой которого является рабочий класс; характеризует наше общество как общество зрелых социалистических общественных отношений, в котором на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их дружбы и братского сотрудничества сложилась новая историческая общность — советский народ; фиксирует перерастание государства диктатуры пролетариата в общенародное; раскрывает сущность Советского общенародного государства, выражающего интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей страны, определяет его главные задачи — создание материально-технической базы коммунизма, совершенствование социалистических общественных отношений и их преобразование в коммунистические, воспитание нового человека коммунистического общества, повышение материального благосостояния и культурного уровня жизни трудящихся, обеспечение безопасности страны, содействие укреплению мира и международного сотрудничества; указывает высшую цель Советского общенародного государства — построение коммунизма. В Основном Законе страны (ст. 6), в отличие от Конституции 1936 г., дана развернутая характеристика авангардной роли Коммунистической партии: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу». Одной из главных черт Конституции 1977 г. является то, что в ней отражено расширение и углубление социалистической демократии. Дальнейшее развитие получили демократические принципы формирования и деятельности Советов народных депутатов. Более широко по сравнению с Конституцией 1936 г. представлен комплекс социально-экономических прав и полнее сформулированы политические права и свободы советских граждан. Особое внимание уделено дальнейшему развертыванию социалистической демократии — основному направлению развития политической системы советского общества. В Конституции 1977 г. шире, чем в Конституции 1936 г., отражены вопросы развития экономической системы СССР, основу которой составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности. В Основном Законе указано, что экономика СССР составляет единый народнохозяйственный комплекс, охватывающий все звенья общественного производства, распределения и обмена на территории страны. Конституция 1977 г. закрепила социальную основу СССР, которую составляет нерушимый союз рабочих, крестьян и интеллигенции. Особые главы Основного Закона нашей страны посвящены миролюбивой внешней политике СССР и защите социалистического Отечества.
Каждая Советская Конституция отражает исторические этапы развития советского общества и государства. Конституция РСФСР 1918 г. — первый в мире Основной Закон социалистического государства — подвела итоги борьбы народных масс в Великой Октябрьской социалистической революции за свержение ига эксплуататоров, обобщила и закрепила опыт создания и упрочения Советской власти. Конституция СССР 1924 г. отразила факт образования Союза Советских Социалистических Республик, создала правовую основу для дальнейшего укрепления единства, дружбы и сотрудничества союзных республик, всех наций и народностей единого Советского государства. Конституция СССР 1936 г. отразила важный этап в развитии нашего общества и государства — ликвидацию эксплуататорских классов и частной собственности на средства производства, провозгласила построение основ социализма в СССР, принципы социалистического народовластия, ставшие основой последующей созидательной деятельности советского народа в решении задач коммунистического строительства.
Конституция СССР 1977 г. законодательно закрепила новый исторический рубеж — построение в нашей стране развитого социалистического общества. Она сохранила преемственность Конституций 1918, 1924, 1936 гг. При разработке Конституции СССР 1977 г. был учтен опыт конституционного строительства других братских социалистических стран. В Конституции СССР 1977 г. закреплен главный принцип народовластия в Советском Союзе — полновластие народа в лице Советов народных депутатов, составляющих политическую основу СССР, выражены основополагающие принципы советского строя, основные черты развитого социализма. Ее справедливо называют законом жизни общества развитого социализма. Конституция СССР 1977 г. является правовой основой советского законодательства. Конституции союзных и автономных республик и другие законы принимаются на основе Конституции СССР, нормы которой обладают наивысшей юридической силой.
Советская Конституция полностью соответствует положению, высказанному В. И. Лениным о том, что она «концентрирует то, что уже дала жизнь, и будет исправляться и дополняться практическим применением ее в жизни» (т. 37, с. 21). Принятие Конституции СССР стало важной вехой в истории нашего государства, мощным стимулом в интернациональной борьбе трудящихся всего мира за свободу, демократию, социальный прогресс человечества и прочный мир.
Начало образованию М. с. с. положила Великая Октябрьская социалистическая революция. За время своего существования социализм существенно изменил политическую картину мира. Если в 1917—19 гг. на его долю приходилось до 8% населения, 16% территории и менее 3% мирового промышленного производства, то в 1981 г. эти цифры составляют соответственно около 33%, более 26 и более 40%. Рост социалистической системы исторически совершается путем всестороннего развития каждой входящей в нее страны и всех их вместе, а также путем расширения ее состава в результате необратимого объективного процесса отпадения от мирового капитализма все новых и новых стран.
Каждая социалистическая страна имеет свои темпы хозяйственного развития. Но объективно закономерным является более быстрый рост стран, в прошлом отставших в своем развитии, необходимый для выравнивания экономических уровней в рамках М. с. с. Выравнивание социальных и экономических условий в рамках М. с. с. представляет собой длительный процесс. Надо считаться и с тем, что с переходом на социалистический путь новых стран будут снова и снова возникать различия социально-экономического порядка, связанные с неодновременностью социалистических революций и с различиями в уровнях развития производительных сил, экономики, культуры. Дальнейшее развитие производительных сил и производственных отношений, правильная политика марксистско-ленинских партий позволяют в условиях общности социального строя, совпадения коренных интересов и целей социалистических стран обеспечить преодоление трудностей, устранение имеющихся различий.
Социалистические страны — суверенные государства. Их единство обусловливается расширением и углублением их взаимного сотрудничества (двустороннего и многостороннего) на основе товарищеской взаимопомощи и взаимной выгоды. Социалистическое развитие, выйдя за пределы одного государства, закономерно вызвало к жизни интернациональное сотрудничество народов нового мира в целях быстрого подъема экономики, культуры, благосостояния трудящихся, совместной защиты своих завоеваний, противостояния империализму, пытающемуся разобщить народы стран М. с. с., обеспечения мира, создания важнейших международных условий строительства бесклассового общества. Возникла особая сфера интернациональных экономических, политических, идеологических, культурных связей.
Политическая консолидация и экономическая интеграция социалистических стран — непреложный закон развития каждой из них и М. с. с. в целом. Пренебрежение этим законом, игнорирование необходимости братского сотрудничества, отказ от использования преимуществ и возможностей М. с. с. означают разрыв с социалистическим интернационализмом, с марксизмом-ленинизмом, переход на позиции национализма.
Тесное всестороннее сотрудничество социалистических стран позволяет рассматривать М. с. с. не как простую арифметическую сумму государств с однотипным общественно-политическим устройством, а как новый мировой социально-экономический организм, складывающийся и развивающийся по своим особым законам.
Хозяйственное взаимодействие государств М. с. с. способствует не только экономическому, но и социальному выравниванию стран, т. е. преодолению различий в их классовой структуре, что является одной из важнейших предпосылок интернационального сближения народов социалистических стран. «КПСС и другие братские партии берут курс на то, чтобы превратить предстоящие две пятилетки в период интенсивной производственной и научно-технической кооперации стран социализма.
Сама жизнь ставит задачу — дополнить координацию планов согласованием экономической политики в целом. В повестку дня ставятся и такие вопросы, как сближение структур хозяйственных механизмов, дальнейшее развитие прямых связей между министерствами, объединениями и предприятиями, участвующими в кооперации, создание совместных фирм, возможны и другие формы соединения наших усилий и ресурсов»
Социализм — общественный строй, исключающий эксплуатацию человека человеком и планомерно развивающийся в интересах повышения благосостояния народа и всестороннего развития каждого члена общества.
Социализм — необходимый и неизбежный этап на пути становления и развития коммунистической формации. Её не может миновать или «перескочить» ни одна страна, ни один народ, ибо в результате завершения переходного периода от капитализма к социализму создаются лишь основы социализма, исключающие возможность начать непосредственный переход к высшей фазе этой формации — коммунизму. Необходимые для этого предпосылки и условия могут быть созданы только в результате сравнительно длительного развития социализма на собственной основе.
Этапы развития социализма:
Развитие самого социализма включает в себя различные основные этапы, отражающие неодинаковые ступени его зрелости:
Начальный, ранний социализм, охватывающий период от построения основ социализма до вступления в полосу его зрелости;
Развитое социалистическое общество, постепенно перерастающее в коммунизм.
Несмотря на относительную длительность фазы социализма, ее нельзя рассматривать как особую общественно-экономическую формацию, ибо в основе и социализма и коммунизма лежит однотипный способ производства, существенно различающийся лишь уровнем своего развития.
Особенности социалистического строя
Социализм качественно отличается от переходного от капитализма к социализму периода по экономическому строю, социальной структуре, политической системе и духовной жизни общества. В условиях победившего социализма предприятия, основанные на общественной собственности, представляют собой уже не один из укладов, а все народное хозяйство; на базе ликвидации эксплуататорских классов и кооперирования крестьянства и кустарей складывается однотипная социально-классовая структура социалистического общества, включающая рабочий класс, кооперированное крестьянство и народную интеллигенцию, а на более поздних стадиях — бесклассовая структура общества; государство и коммунистическая партия на основе расширения их социальной базы и дальнейшего развития демократии постепенно перерастают в общенародные политические организации, непосредственно выражающие и защищающие волю и интересы не только большинства, но и всех членов общества, состоящего теперь уже лишь из трудящихся; в общественном сознании достигается безраздельное господство идеологии рабочего класса, подлинно научного, марксистско-ленинского мировоззрения и утверждается культура нового, социалистического типа; возникают и развиваются принципиально противоположные капитализму социальный тип личности и соответствующий образ жизни, наиболее характерными чертами, которого являются свободный труд на благо общества, коллективизм, интернационализм, гуманизм и оптимизм.
В условиях социализма завершается создание всесторонне развитой материально-технической базы социализма и строится материально-техническая база коммунизма. Основу экономической системы социализма составляет социалистическая собственность на средства производства. Одной из важнейших отличительных черт социализма является планомерная организация производства и всей общественной жизни, обеспечивающая пропорциональное развитие отраслей народного хозяйства и всех других сторон жизни общества. Экономика социализма прямо ориентирована на удовлетворение растущих материальных и культурных потребностей общества, обеспечивает неуклонное повышение благосостояния народа, создает все более благоприятные условия для всестороннего развития личности.
Принцип распределения социализма: от каждого по способностям, каждому по труду.
Уникальное достояние социализма — социально-политическое и идейное единство общества, которое развивается и укрепляется в ходе дальнейшего социалистического и коммунистического строительства. Социализм означает ликвидацию противоположности между городом и деревней, между работниками умственного и физического труда и обеспечивает постепенное преодоление существенных различий между ними; утверждается и упрочивается нерушимая дружба народов; складывается новый облик личности — гражданина, патриота, интернационалиста; все более гармоничными становятся взаимоотношения между личностью, коллективом и обществом, а отношения между членами общества все в более полной мере олицетворяют товарищеское сотрудничество и братскую взаимопомощь.
Социализм — общество подлинного демократизма, в котором по мере расширения социальной базы социалистической государственности пролетарская демократия закономерно перерастает во всенародную демократию. Конституционные основы демократизма общества победившего социализма в СССР были закреплены Конституцией СССР 1936 года, а общества зрелого социализма — Конституцией СССР 1977 года — Конституцией развитого социализма. Дальнейшее расширение, углубление и совершенствование социалистической демократии, привлечение трудящихся к активному и постоянному участию в решении государственных и общественных дел — генеральное направление развития политической системы социализма.
В октябре 1961 г. состоялся Двадцать второй съезд КПСС, принявший новую. Программу партии, в которой намечался переход общества к коммунизму. В октябре 1964 г. Н. Хрущев, с именем которого ассоциировались начавшиеся реформы, был смещен с высших государственных и партийных постов. Пришедшая к власти 1964 г. группировка пыталась сочетать идеологический консерватизм экономическими реформами. С 1965 г. упразднением совнархозов восстановлением центральных промышленных министерств начинается новая административная централизация. Вместе с тем предприятиям была предоставлена определенная автономия: в октябре 1965 г. к минимуму бы сведено число обязательных показателей, введены новые: стоимости реализованной продукции, общий фонд заработной платы, общая сумма| централизованных капиталовложений. Часть доходов оставалась в распоряжении предприятий. Но в 70-х г. консервативные тенденции, ориентирующиеся в экономике на такие приоритеты, как тяжелая и оборонная промышленность, сельское хозяйство и энергетику, берут верх над реформаторским либерализмом и технократизмом. В 1969 г. создан Союзный совет колхозов (и их местные советы). В ноябре 1979 г. был принят закон, определивший функции и структуру органов народного контроля. Система народного контроля существовала параллельно прокуратуре.
Изменения в политической системе периода "перестройки"
С середины 70-х г. "теневая экономика" проникает во все сферы экономической жизни, в 1980г. ЦК КПСС принимает меры, направленные на борьбу с коррупцией, и в 1981-1982 гг. проходит несколько громких судебных процессов. Одновременно были сделаны попытки укрепить трудовую дисциплину и повысить производительность труда. Радикальная реформа общества, начавшаяся сверху в 1985 г., проходила под лозунгами: "Гласность", "Ускорение", "Перестройка". Начавшееся движение было призвано реформировать существующую систему, но привело к ее разрушению. "Гласность" привела к подрыву идеологической неоспоримости партийных решений и оценок. В печати стали разворачивать острые идеологические дискуссии по политическим вопросам. Быстро происходи размежевание общества на демократов, национал-патриотов и коммунистов. В республиках СССР нарастала национальная напряженность. Выдвигали требования о признании государственного статуса национальных языке возвращение на историческую родину депортированных народов, вывода российских войск и "мигрантов" из России с территории республик. С 1988 начинается череда межнациональных вооруженных столкновений.
Проблемы возникали и в сфере экономики. Сокращались показатели прироста промышленности и сельскохозяйственного производства. В июне 1987 принимается Закон "О государственном предприятии", предусматривавший новое начало хозрасчета и самофинансирования. На практике государственные монополии (госзаказ, ценообразование, снабжение, налогообложение находили в ведении центральных органов) ограничивали область коммерческой деятельности предприятий. В ноябре 1986 г. и в мае 1988 г. закон легализует частную предпринимательскую деятельность в ряде производственных и сервисных областей. Сложились четыре уровня цен (государственные, договорные кооперативные, черного рынка). Формирующаяся рыночная экономика значительной степени стала носить спекулятивный характер, ориентируясь в своей работе на сиюминутную выгоду. В 1988 г. введение арендных договоров на землю (на срок до 50 лет) заложило основу для формирования фермерства. Однако арендное движение так и не получило широкого развития.
В июне 1988 г. XIX партийная конференция выдвинула идею конституционной реформы: двухуровневая система представительных органов: Съезд народных депутатов и Верховный Совет, избранный из депутатов съезда. Часть народных депутатов избиралась в избирательных округах по стране, часть - партией, профсоюзами и общественными организациями. В марте 1990 г. на пост Президента был избран Генеральный секретарь ЦК КПСС М. Горбачев. Выбор народных депутатов (1989 и 1990 гг.) привели к созданию парламентского органа нового типа (хотя они не были ни прямыми, ни равными), но легитимность президентской власти не была полной (поскольку он избирался не народом, а опосредованно - парламентом). Сформировалась концепция "социалистического правового государства", в которой подчеркивались приоритет права и принцип разделения власти. Весной 1988 г. формируется Демократический союз. В январе 1990 г. внутри КПСС сложилась оппозиционная демократическая платформа. В ноябре 1990 г. образовалась Республиканская партия, с марта 1990 г. стала формироваться Демократическая партия, почти одновременно с ней Конституционно-демократическая и Либерально-демократическая партии.
В октябре 1990г. во время обсуждения альтернативных проектов экономической реформы Президент СССР поддержал проект Союзного Совета Министров против боле радикального проекта, уже одобренного российским парламентом. В январе 1991 г. проводится денежная реформа, направленная на борьбу с "теневой" экономикой, но вызвавшая дополнительное напряжение в обществе. В феврале 1991 г. на референдуме в Литве большая часть населения проголосовало на "независимую и демократическую республику". На март был назначен референдум по вопросу о сохранении. Проведенный 17 марта 1991 г. референдум дал большинство сторонников Союза, но подтвердил раскол общества. В июне 1991 г. Президентом РСФСР был избран Б. Ельцин.
Продолжалось обсуждение проектов нового союзного договора: одни участники совещания в Ново-Огареве настаивали на конфедеративных принципах, другие на федеративных. Предполагалось подписать договор 20 августа 1991 г. Но. 19 августа 1991г. создается Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), заявивший о намерении "восстановить порядок в стране и предотвратить развал СССР". Устанавливалось чрезвычайное положение, вводилась цензура. Президент и парламент РСФСР отказались подчиняться распоряжениям ГКЧП, принимая собственные указы и распоряжения. Вслед за провалом "путча" восемь республик заявили о своей независимости, а три вновь образованные прибалтийские республики в сентябре были признаны СССР. Генеральный секретарь ЦК КПСС оставил свой пост и распустил ЦК. Деятельность КПСС была приостановлена, а позже запрещена Президентом России. Стремясь сохранить центр, М.С. Горбачев предлагает республикам новый вариант союзного договора, но союз уже окончательно распадается. В начале декабря Украина объявила о своей независимости (после референдума), и вслед за этим президенты России, Украины и Белоруссии в Минске заявили о том, что "Советский Союз более не существует" и что ими образовано "Содружество Независимых Государств" (СНГ), открытое для всех государств бывшего Союза. Позже в СНГ вступили еще восемь республик, после чего Горбачев объявил о прекращении исполнения им функций президента СССР.
Государство и право суверенной России
Как и Горбачев, Ельцин медлил с непопулярными реформами. К концу 1991 запасы продуктов иссякли, нависла реальная угроза голода. Реформы пришлось срочно "начать с конца". И.о. премьера Е.Т. Гайдар провел в январе 1992 либерализацию цен и отменил фондирование ресурсов. Это заполнило прилавки и спасло страну от голода. Но в условиях монополизма производства это привел к росту цен за год в 100-150 раз (а зарплаты - в 10-15 раз). Медленно начиналась приватизация, сильно пораженная коррупцией. Выросла безработица, особенно ВПК. В декабре депутаты признали работу Гайдара неудовлетворительной. Премьером стал опытный управленец В.С.Черномырдин. Реальна была на рубеже 1991-1992 гг. и угроза распада России. Сепаратизм проявился в Татарстане Башкортостане, Якутии. Трудные переговоры и взаимные уступки позволили в марте 1992 г. подписать Федеративный договор. Но в Чечне возник кровавый конфликт. Однако национальная политика Ельцина терпела провал, как и когда-то царей и коммунистов. Прорыв, достигнутый в августе 1996 г. на переговорах А.И.Лебедя с чеченскими сепаратистами, вызвал надежды на решении кровоточащей проблемы.
Трудная проблема - ситуация в СНГ, особенно положение русскоязычных жителей, когда сотни тысяч бегут в Россию из Средней Азии, Казахстана и Кавказа Подписаны сотни документов о сотрудничестве стран СНГ, но многие из них не работают. Внутри СНГ сложился более тесный "союз 4-х" - с Казахстаном, Киргизией Беларусью. Острая проблема нашего времени - конфликт президента и парламента достигший пика осенью 1993г. (Конституция 1978 г. с множеством поправок подпитывала притязания обеих сторон).
На референдуме 12 декабря была одобрена Конституция РФ. РФ стала республикой смешанного типа с широкими полномочиями президента, одновременно прошли и выборы в 1 (V), а в 1995г. - во 11 (VI) думу.
Показательны скромные результаты "партий власти" - "Выбора России" демократа Т. Гайдара в 1993 г. и правоцентристского НДР В. Черномырдина в 1995г. Изобилие фракций в думе, сильные позиции КПРФ (часто в блоке с националистами), конфликты думы с президентом и верхней палатой - все это политизирует работу думы и мешает принятию назревших законов. Все же в 1994 г. была принята 1ч., в 1996г. - 2ч. ГК РФ. 1 января 1997г. вступает в силу УК РФ. На президентских выборах летом 1996 г. ослабли позиции демократа Г. Явлинского и националиста В. Жириновского, провалилась кандидатура экс-президента СССР М. Горбачева. Однако успешно выступил генерал А. Лебедь. Победу на свободных выборах одержал Б.Ельцин (перевес 10 млн. голосов над Г. Зюгановым). Но из 40 млн. избирателей Ельцина многие в нем видели лишь меньшее зло в сравнении с красной угрозой.
Однако весьма скоро потребовалось более обстоятельное обоснование консервативного внутриполитического курса. Таковым стали концепция «развитого социализма» и теория перманентного обострения идеологической борьбы социалистической и капиталистической систем по мере продвижения к коммунизму.
В выступлении Брежнева на праздновании 50-летия Октябрьской революции (1967) впервые прозвучал вывод о построении в СССР «развитого социалистического общества», оформившийся со временем в новую целостную идеологическую концепцию «развитого социализма». Она опиралась на вполне реальный факт создания в СССР основ индустриального общества. Авторы концепции высказывали идеи полной, хотя и относительной однородности советского общества, окончательного решения национального вопроса, отсутствия внутри общества каких-либо реальных противоречий. Соответственно предполагалось и бесконфликтное его развитие. Это, в свою очередь, вело к формированию у руководства КПСС благодушного и самоуспокоенного восприятия окружающей действительности. Не подрывая веры в коммунизм, эта концепция переводила задачу его построения из конкретно-исторической плоскости (как этого требовала программа КПСС) в теоретическую, отодвигая ее реализацию на долгие времена. Причем, чем сложнее становилась ситуация в экономике и социальной сфере, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях.
Неудивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа «идеологией застоя».
Тезис об обострении идеологической борьбы вытекал, по существу, из сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, которым обосновывалась в 30-е гг. необходимость массовых репрессий. Теперь же обновленный тезис должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с «агентами влияния» Запада, оправдать ограничения в духовной жизни. Эти идеологические новации были отражены и в Конституции 1977 г. Однако реальная жизнь людей все меньше и меньше напоминала «развитой социализм». Введение в регионах карточного распределения продуктов, снижение жизненного уровня потребовало «уточнений» в идеологии. В 1982 г. Ю. В. Андропов выдвинул идею «совершенствования развитого социализма» и объявил, что это будет весьма длительный исторический период.
КОНСЕРВАТИЗМ, движение поддерживающее идею сохранения традиций социальной и культурной жизни, т.е. нечто уже существующее (устоявшееся). Естественно, данное течение было против всякого рода революций, больших реформ и нововведений. Консерватизм стремится к возрождению старых порядков и идеализации прошлого.
СОЦИАЛИЗМ, движение, стремившееся к общей справедливости, свободе и равенству. Термин появился во 2-й пол. 19 в., но идеи равенства и справедливости имеют очень давние истоки, они развиваются в различных религиях, а после различными видами утопического (невероятного) социализма. После Октябрьской революции 1917г., течение развивался в 2-х направлениях — коммунистическом и социал-демократическом. В социал-демократии основой была ориентация на реформирование капитализма. Социал-демократия выработала современную концепцию демократического социализма, установление политической, экономической и социальной демократии свободы, справедливости, равенства. Социал-демократия способствовала демократизации отношений власти и собственности, улучшила уровень жизни наемных рабочих и преобразовала капиталистическое общество.
Если говорить о современном “общинном социализме” как об относительно оригинальной идеологии (то есть системе взглядов, отличных как от классических идей предшественников, так и от относительно близких позиций будущих союзников), то возникновение основ концепции относится ко второй половине 1985 г. - первой половине 1986 г. Произошло это в г. Москве в относительно узком кругу студентов Московского Государственного педагогического института им. Ленина (МГПИ).
Этот тезис нуждается в комментарии, если рассматривать “общинный социализм” в качестве возрождения анархической традиции. Московские идеологи не обладают приоритетом ни в распространении взглядов бакунизма, на который во многом опирались (из будущих участников КАС эта честь принадлежит иркутской группе И.Подшивалова, издававшего еще в 1980 г. журнал “Свеча”), ни в создании анархистских организаций.
Однако если учесть, что “общинный социализм” или “федерализм”, практически не меняя своих основных идеологических постулатов, принял анархистскую самоидентификацию только в 1989 г., то его нельзя рассматривать как чисто анархистский феномен, и время его возникновения - все же 1985-1986 гг.
Серию материалов по истории нашего движения целесообразно начать с времени формирования основ идеологии, которые мы во многом разделяем и сейчас. Автор этой статьи участвовал в становлении движения, знает эту тему “изнутри”. В то же время статья не относится к жанру мемуаров. Автор принял за правило писать о тех фактах, которые могут быть подтверждены документами того времени, воспоминаниями других участников событий и собственные записи, сделанные в 1988 г., то есть два года спустя после того, как на истфаке МГПИ проявил себя кружок, позднее ставший ядром одного из течений освободительного движения 80-х гг.
“Отцы - основатели”
Система идей “общинного социализма” была выработана в дискуссиях двух студентов истфака МГПИ А.Исаева и А.Шубина при активном участии их третьего одногруппника В.Гурболикова. Истфак МГПИ был одним из оазисов вольномыслия, каковых было уже немало в первой половине 80-х гг. Высокое качество гуманитарного образования сочеталось здесь с демократизмом — МГПИ был гораздо менее элитарным вузом, чем МГУ, студенты были ориентированы на “подвижническую” профессию школьного учителя. Эта среда была сродни разночинской и отчасти народнической по своим господствовавшим ценностям и психологическим стереотипам. Конечно, обстановка в МГПИ не была диссидентской, здесь существовал полный набор структур авторитарного контроля за умами, характерный для до перестроечного СССР. Но в то же время в самый разгар андроповского времени на истфаке велись публичные дискуссии об “азиатском способе производства”, ставившие под сомнение официальную историософскую схему, шла борьба между западниками и славянофилами, иногда выливавшаяся в открытые конфликты даже в профессорской среде.
Одновременно А. Исаев вел дискуссию с членами подпольного кружка, в котором состоял с 1982 г. (принят бывшим однокурсником А.Василивецким). Кружок был основан Н. Кузнецовым и А.Василивецким в 1979-1980 гг. и постепенно принял марксистскую ориентацию (при этом Н. Кузнецов был Плеханове и анти ленинцем). После возвращения из армии А.Исаев, “радикализированный” армейской обстановкой, настаивал на активизации работы кружка. Подпольное сообщество получило политизированное наименование Оргкомитет Всесоюзной революционной марксистской партии и даже внедрило своего человека (бывшего однополчанина А.Исаева) на Завод им. Ленина. Здесь члены кружка (прежде всего А.Василивецкий) даже читали некоторое время “подрывные” лекции (вскоре администрация быстро прекратила доступ лектора к рабочим). Одновременно ОК. ВРМП даже выпустила программный бюллетень в единственном экземпляре (его давали читать сочувствующим).
К середине 1985 г. двадцатилетний Исаев прошел идейную эволюцию, уже включавшую несколько революций. Первые, еще детские свои политические пристрастия А.Исаев характеризовал как “стихийный анархизм”, неприятие существующих порядков. Затем его увлекла стройность марксистского учения. Юношеский радикализм и темперамент придал марксизму Исаева “левацкую” направленность. Он считал необходимым бороться с мещанством и капиталистическими чертами общества сверху. Однако в институте, общаясь с оппозиционно настроенными товарищами (А.Василевецким и В.Губаревым), А.Исаев стал склоняться к идее революции против сложившегося режима.
Оппозиционность А.Исаева укрепилась после призыва в ряды вооруженных сил. В 1983 г. он считал, что в стране сложился диктаторский государственно-капиталистический режим, который может быть свергнут демократической социалистической революцией. По взглядам он был близок к идеям В. Ленина, изложенным в работе “Государство и революция”. Взгляды этого периода оценивались им позднее как антигосударственные, но и анти анархические. В армии Исаев создал небольшой кружок, занимавшийся нелегальной пропагандой. Офицеры догадывались о его существовании и даже нашли секретную тетрадь с иносказательными записями оппозиционного содержания, но дальше устных обвинений в “троцкизме” дело не пошло. В качестве легальной трибуны кружок использовал комсомольскую организацию, которая в результате стала действовать как профсоюзная, отстаивавшая права солдат. “Мы служили в роте охраны. Дедовщины там не было, но была эксплуатация всей роты как таковой. Через день ходили то в караул, то на стройку. “Офицер” очень “рвал” перед начальством - ему что-то обещали за досрочную сдачу объекта. Выспаться не давали. Поэтому солдаты засыпали прямо на стройке, падали, опаздывали везде. И все это трактовалось как нарушения, а комсомольскую организацию заставляли выносить взыскания. Я был в бюро ВЛКСМ. И тогда комсомольское собрание, признав нарушение воинской дисциплины у очередного проштрафившегося, вынесло “частное определение” в адрес командования части о том, что солдатские нарушения являются следствием нарушения устава офицерами. Это вызвало свирепую реакцию, мы некоторое время вообще не могли собрать комсомольское собрание. Активность свою нам пришлось свернуть, но и командование посылки на стройку прекратили”.
После возвращения из армии Исаев под влиянием Кузнецова на некоторое время увлекся Плехановым (не в ущерб авторитету Ленина). Одновременно он размышлял над проблемой бюрократизации рабочего движения, когда реальная власть от имени рабочих переходит в руки вождей. Исаев считал необходимым периодическое свержение вождей в пролетарской партии. Но как избежать при этом расколов и распада организации? Ответ пришел с неожиданной стороны - обучаясь на историческом факультете, Исаев взялся готовить доклад о С. Нечаеве, и “задел” тему бакунизма. Первое же знакомство с работами М.Бакунина показало, что этот теоретик решал как раз те проблемы, которые стояли перед Исаевым. По мере изучения бакунинских работ (начиная с фрагментов “Государственности и анархии”, опубликованной в сборнике “Утопический социализм в России”, и кончая собранием сочинений, выпущенным анархистами в 20-е гг.) Исаев все яснее осознавал себя бакунистом. Первое время это не мешало считать себя также марксистом и ленинцем (К. Маркс, В. Ленин и Бакунин имели некоторые общие идеи).
Возвращение А.Исаева спровоцировало острую дискуссию в ОК. ВРМП, которая велась вокруг вопроса: "Могут ли рабочие контролировать государственный центр?" (имелось в виду общество будущего).
А. Исаев привлек к спору в ОК. ВРМП своего только что вернувшегося из армии однокурсника А. Шубина. Прежде Шубин ни в каких оппозиционных группах не участвовал и представлял собой тип потенциального академического ученого. Его однокурсники - участники ОК. ВРМП первоначально не верили в возможность его привлечения к оппозиционной активности. Однако научные поиски А. Шубина именно в это время сделали из него оппозиционера-одиночку, который жадно искал “братьев по разуму”.
Несмотря на марксистско-ленинскую ортодоксальность, еще в школьные годы (в 1981-1982 гг.) А. Шубин пришел к некоторым крамольным выводам: “мы очень недалеко поднялись от того фундамента, который заложили Маркс, Энгельс и Ленин. А время идет, и старый фундамент начинает кое-где давать трещины...”. Пытаясь рационально переосмыслить наследие классиков, превратить историю в “точную науку”, способную не только интерпретировать, но и прогнозировать события, Шубин все в большей степени расходился с догматами официальной идеологии. Этому способствовали унаследованная от старших неприязнь к сталинизму, служба в армии, интерес к формационной теории, который очень быстро вывел Шубина на проблему бюрократии при социализме, а также первые теологические поиски, начало которых было зафиксировано в 1982 г.: “... я впервые точно сформулировал свое представление о возможности Высшего разума [IGA: приплыли!]. Его существование совсем не исключается объективными законами развития природы и общества”. Столкнувшись в армии с дедовщиной, Шубин попытался создать подпольную организацию “молодых” против “дедов”. Организация была раскрыта, и от серьезных травм “подпольщика” спасло только то, что в этот момент совпало несколько конфликтов, и Шубина в числе группы “строптивых москвичей” перебросили на другое место службы. Там история повторилась, но после нескольких драк все как-то улеглось. Шубин смог предаться научным размышлениям и даже написал курсовую работу.
В армии Шубин пришел к выводу о том, что для преодоления гипертрофии бюрократии в советском обществе необходимо разделение КПСС и создание двухпартийной системы.
Несколько позднее из армии вернулся еще один будущий участник кружка В.Гурболиков. В.Гурболиков придерживался марксистско-ленинских взглядов, но с интересом относился к восточной культуре и религиозным поискам таких мыслителей, как Толстого и Андреева. К тому же он побывал в Северной Корее, и потому был “кладезем” информации о крайних проявлениях марксистской практики. “В армии у меня составилось четкое представление о том, что то, как строится общество здесь - это совершенно неправильно. Что-то нарушено”. Как мы видели, подобный же “декабристский эффект” - осознание неприемлемости Системы во время службы в армии, был характерен и для других участников “заговора”. Разумеется, не все люди приходят в оппозицию через армию, и не все, кто проходят военную службу, обязательно дозревают до социальных выводов, но во всяком случае армия в 80-е гг. очень способствовала созреванию революционеров. “Я тогда воспринимал это в религиозных терминах, - продолжает В.Гурболиков. - Во мне многое было намешано, но я верил в Бога как смысл всего. Формула моя была такова: “Наука дает ответ на вопрос “Как?”, а религия задается вопросом “Почему?” Это была вера в Абсолют. Но религиозным человеком я стал во многом в результате размышлений о несправедливость мироустройства.
Первым моим учителем был очень “странный” сверхсрочник Анатолий, который был верующим человеком. Мы с ним подружились, и он мне давал читать Псалмы и официальные публикации на религиозные темы. Потом это стало известно КГБ, и стало предметом неприятного разбирательства.
Когда я вернулся домой, особенно после Кореи я ждал контраста. После нищеты - богатства, после темноты - света. А увидел родственность. Эта родственность ощущалась не только мною. Когда я переживал по поводу корейцев, заместитель парторга тихо так мне сказал: А чего ты за них переживаешь, ты хоть знаешь, что у нас в стране творится?” Поскольку я служил в ансамбле песни и пляски внутренних войск, я сталкивался и с КГБ, которые бдительно контролировало настроения среди выезжающих в командировки за рубеж, не останавливаясь перед провокациями. Сильное впечатление производили и картины тренировок внутренних войск, предназначенных для подавления волнений. Поэтому я не думал, что систему можно будет относительно бескровно победить. Но именно благодаря этому я не мог симпатизировать такой системе и стал таким стихийным анархистом”.
В.Гурболиков играл на гитаре и пел. Его пение было украшением студенческих посиделок, на которых “подпольщики” осторожно пропагандировали оппозиционные идеи. Песни, под стать идеям, тоже были “подрывными” - из диссидентского “цикла” Б.Окудажавы, “из времен гражданской войны”, из КСПшного репертуара. Участники кружка интересовались и рок-культурой, но здесь их привлекали, прежде всего, оппозиционное социальное содержание, поэтому любимой рок-группой был “Облачный край”. Их кружок был весьма притягателен как место духовного общения студентов и критического обсуждения советской действительности.
От марксизма - к не народничеству
А. Исаев нашел в А. Шубине благодатный объект агитации, быстро разрушив многопартийные иллюзии (две партии также будут бюрократическими). Для того чтобы начать разговор на “запретные темы”, годился любой повод, любая тема, осаждавшаяся на занятиях. “Как я “вовлекал” Шубина в подпольную работу? Шубин начал “вовлекаться” сам. У нас разгорелась дискуссия о “Государстве и революции” Ленина. Мы шли по улице, и на какое-то мое замечание о “Государстве и революции” Шубин ответил: “Ну, “Государство и революцию” вообще можно воспринимать как антисоветское произведение”. На что я подумал: “Ого, чувак мыслит в нужном направлении. Нужно продолжать вести с ним разъяснительную работу”. После чего мы разговаривали где-то две недели, в основном на станциях метро. После чего я сказал ему, что есть такая подпольная организация. Но Шубина тогда волновала не столько организационная форма, сколько теоретическая дискуссия”.
В.Гурболиков вернулся из армии несколько позднее и знакомился с “подпольщиками” как бы вторично, поскольку с А. Шубиным был хорошо знаком до армии, участвовал вместе с ним в историческом кружке, где обсуждался Азиатский способ производства, и даже писал вместе с Шубиным пьесу о С.Альенде.
“Володя пригласил нас сам к себе домой после моего доклада о баптистах, потом приглашал несколько раз. В конце концов мы даже заподозрили, а не является ли он агентом КГБ, и потребовали, чтобы он дал честное слово, что таковым не является. Он категорически отказался, чем вызвал новые подозрения. Но потом мы решили, что Володя - не “гебист”. КГБшники, по нашему мнению, дают слово, не моргнув глазом”. “Я тогда посчитал, что давать такое слово - ниже моего достоинства” - добавляет Владимир.
Разговоры о КГБ не были шуткой или игрой. Все воспринималось достаточно серьезно. В.Гурболиков вспоминает, что после того, как недоразумение выяснилось, друзья обсуждали перспективы своей подпольной работы и пришли к выводу о том, что скорее всего придется “пострадать за правду”: “Речь шла о красном терроре, о психиатрических репрессиях и о том, что может быть за то, чем мы занимаемся, даже за эти разговоры и чтение этих книжек. Они ушли, а я мыл на кухне посуду и ясно понял, что все очень серьезно, и что отступить некуда, что никуда уже не деться. Ощущение некоторой безысходности”.
В ноябре 1985 - июле 1986 гг. приятели находились в состоянии ежедневных многочасовых споров. Этому способствовало то, что Исаев и Шубин устроились работать в ночную смену на телевизионный завод “Темп”, где можно было спорить ночи напролет. Проанализировав отечественное общество, друзья пришли к выводу о том, что оно не является социалистическим и советским, что в нем присутствует эксплуатация, и эксплуататорским классом является бюрократия. Впоследствии была создана соответствующая формационная теория, рассматривавшая роль бюрократии с древнейших времен.
Естественно, встал вопрос об альтернативе бюрократической диктатуре. Юные теоретики оставались сторонниками социализма, то есть пост капиталистического общества. В тот период подпольные мыслители социалистического направления обычно обращались к опыту революции в поисках “первичной ошибки”, которая привела к отклонению общественного развития от “правильного пути” и последующему перерождению революционной партии.
Спор в ОК ВРМП оказался весьма кстати. Исаев показал Шубину текст одного из участников дискуссии, в котором утверждалось: "Если управители начнут зарываться, то вооруженные рабочие дадут им по ушам". А. Шубин написал статью “К вопросу об ушах”. В этот период подпольные теоретики еще искали пункт перерождения революционеров где-то после 1917 г., лишь постепенно выздоравливая от иллюзий, которыми общество будет болеть несколько лет спустя. Отдавая дань этому анти сталинизму, А. Шубин писал: "В ходе контрреволюционного (и совершенно закономерного) переворота 1923-1938 гг. принципы бюрократизма укрепились настолько, что дальнейшее "битье по ушам" 1953, 1957, 1964 гг. имело лишь один результат - всем стало очевидно, что сколько по ушам ни бей, они все равно вылезут.
На первый взгляд этот экскурс не имеет отношения к точке зрения тов. Неизвестного: там же речь идет о вооруженных рабочих. Но этой грозной силе, если она последует по указанному тов. Неизвестным пути, придется контролировать гигантский склад, в который все ввозится, и все, что не сгнило и не растащили, распределяется. Тонкие и неимоверно сложные правила его функционирования знают лишь бюрократы, только этим и занимающиеся. Чтобы контролировать их, вооруженным рабочим придется выделить из своей среды тех, кто только тем и будет заниматься. Вскоре в их сторону из склада потянется им одним ведомая тропинка, и они сольются с классом-собственником. Об этом красноречиво свидетельствует опыт 1920-1929 гг.”
Исаев, а затем и Шубин под влиянием как собственных исторических студий, так и работ Бакунина и Г. Плеханова (а также - разговоров с Плеханове Н. Кузнецовым) пришли к выводу, что большевики были обречены на перерождение, что причина сталинской “контрреволюции” крылась в фундаментальных особенностях марксистско-ленинской теории. “Как-то в марте 1986 г., когда началась публикация о жертвах сталинизма - большевиках-ленинцах, каждый из которых верно служил Сталину до последнего вздоха, Исаев спросил: "Послушайте, а кто эти революционеры, против которых совершался переворот в 1934-1938 гг.?" Ни Киров, ни прочие деятели сталинского политбюро под это определение не подходили. Бухарин и тем более Троцкий, которого участники кружка уже тогда считали предтечей Сталина, на эту роль также не годились. Дата "переворота" со всей очевидностью переносилась к началу 20-х. Но здесь нам пришлось остановиться перед монументом Ленина, работа которого "Государство и революция" во многом питала наши идеи,” - вспоминал А. Шубин в 1988 г.
Пути Господни неисповедимы. Незадолго до разочарования в "ленинской гвардии" был совершен первый подкоп под фигуру, более фундаментальную, чем сам Ленин. Занимаясь историей 1-го Интернационала, Андрей Исаев обнаружил, какими беспринципными методами К. Маркс вел борьбу против Бакунина. Все это настолько напоминало сталинизм, что сработал привычный стереотип - здесь пахнет бюрократией. К февралю 1986 г. марсова модель социализма была "разоблачена" как совершенно бюрократическая. Далее рука потянулась к философским и экономическим глубинам марксова учения. Если проработка марксистской философии привела меня к выводам, сильно расходящимся с философской концепцией классиков, то Андрей напал на "золотую жилу" ранних произведений К.Маркса и принялся разрабатывать теорию отчуждения. Это спасло престиж основателя "научного социализма" в наших глазах хотя бы как большого ученого вплоть до весны 1987 г., когда удалось с карандашом в руках прочитать "Капитал". Авторитет Ленина был окончательно разрушен после прочтения “Архипелага ГУЛАГ” А.Солженицына весной 1987 г. К этому времени они уже не были и марксистами. Шубин принялся писать философскую работу “Ф.Энгельс и конец марксистской классической философии”, которую потом зачитывал в пропагандистских целях участникам полуподпольных кружков. В этой работе А.Шубин изобличал Энгельса в отступлении от философского монизма и историософских натяжках, по ходу формулируя собственные представления об основном вопросе представления, соотношении материи и психики, месте сознания в истории, отчуждении и др.
Таким образом участники группы быстро прошли путь иллюзий, который официальная публицистика и допущенная к СМИ интеллигенция преодолевали в 1988-1991 гг. В то же время теоретики с истфака “отставали” от большинства диссидентской интеллигенции, поскольку продолжали оставаться социалистами. Впрочем, мы увидим, что либерально-западническая позиция также была проанализирована “общинниками” и отвергнута. Печальный опыт западнических реформ начала 90-х гг. показывает, что эта позиция не была такой уж наивной.
В декабре 1985 г. началась выработка альтернативной модели социализма. В основе концепции лежала идея самоуправления. Оба “отца-основателя” пришли к выводу, что права трудящихся не должны опосредоваться ни бюрократией, ни буржуазией. Поскольку производство осуществляется коллективно, то и распоряжаться предприятиями должны коллективы (общины) трудящихся. Низовой ячейкой территориальной самоорганизации должна была стать община жителей, начиная с собрания жителей дома. Эта идея вытекала из нескольких источников. Большое влияние на Исаева и Шубина оказали “Ранние экономико-философские рукописи” К.Маркса. Критика “отчуждения” была развита Исаевым при участии Шубина в концепцию преодоления отчуждения в самоуправляющемся коллективе. Шубин, в свою очередь, обратил внимание на идею самоуправления в армии под влиянием официальной пропаганды.
Направление теоретических изысканий студентов истфака во многом зависело от учебной программы. К каким бы занятиям они ни готовились, в центре внимания были возможности самоуправления и преодоления бюрократизма (позднее - и этатизма). В центре внимания оставалась не только история, но и педагогика. Студентам повезло с преподавателем педагогики - Н.М.Магомедовым, который устраивал экскурсии в различные “экспериментальные” школы и обсуждал на семинарах социальные темы. “Еще Николай Михайлович любил ставить острые задачи. Он нас послал нас изучать религиозный детей. Я тогда попал в молитвенный дом к баптистам и сделал на этот счет несколько сообщений, - вспоминает А.Исаев об осени 1985 г. А потом мы ходили в “интересную” школу на Бронной. Там были бассейны, столы с подогревом, УПК в Государственном радиокомитете и КБ. Мы “напоролись” на то, что большая часть детей была из привилегированных семей. Мы предложили Д.Олейникову сделать доклад об элитарной школе и использовали его обсуждения для постановки вопроса о неравенстве в нашем “социалистическом” обществе”.
Исаев написал реферат о самоуправлении школьников, который занял призовые места на студенческих олимпиадах 1986 года (как и реферат Олейникова). Он доказывал, что школьников необходимо приучать к самоуправлению с детства. Эта идея соответствовала “духу времени” и могла помочь “выйти в народ” под благовидным предлогом. Весной 1986 г. преподавательница школы №734 обратилась к А.Исаеву (когда-то он учился в этой школе и жил по соседству) с предложением создать дискуссионный клуб “К человеку”. Идея дискуссионного клуба как формы агитации уже обсуждалась “заговорщиками”, и они приняли предложение. Работа клуба началась осенью, но уже весной Исаев читал в школе свой пропагандистский рассказ “Исповедь общественного насекомого”, сравнивавшее бюрократический социализм с муравейником, доклад о С.Нечаеве, которого сравнивал с Пол Потом, с намеками о коммунистах в целом.
Занимаясь педагогическими изысканиями, Шубин подошел к проблеме самоуправления с другого конца, нежели Исаев. Если последний искал пути развития самоуправления в авторитарном обществе, то его одногруппник сосредоточился на проблеме передачи культурных стереотипов нынешнего авторитарного общества “по наследству” от поколения к поколению. Шубин пришел к выводу о необходимости создания воспитательных коллективов, основанных на передовых достижениях педагогики. “Общественные учреждения должны интегрировать семью в союзе с коммуной путем здорового свободного соревнования”. Педагогическая община (коммуна) была по мысли Шубина “авангардном” социально-культурной трансформации общества. По мнению юных педагогов социальные изменения должны были идти рука об руку с формированием нового сознания, культурной адекватности нового поколения новым отношениям. Как показали последующие события, этот элемент идеологии оказался вторичным, и “общинники” были готовы бросить свою теорию “в массы” до того, как сформирован культурный слой, способный адекватно воспринять эти идеи. Педагогические эксперименты воспринимались как вспомогательное направление, поскольку социальная система была враждебна “неказарменной” педагогике и неизбежно интегрировала бы ее очаги. Социально-политическая революция должна была расчистить место и для педагогических инициатив. Интересно, что по окончании революционных событий конца 80-х - начала 90-х гг. Шубин снова вернулся к идеям педагогического поселения как анклава будущего социального устройства, участвуя в поддержке поселения “Китеж”.
А пока теоретики вели поиск модели общества, которая могла бы обеспечить демократические и справедливые отношения в масштабах целой страны, а не одного “детского дома”. Это должно было быть общества (социум), в котором будет отсутствовать господствующая олигархическая группировка, общество, контролируемое не олигархией (феодальной, буржуазной или бюрократической), а объединениями (сообществами, социумами) тружеников. То есть социализм. Как может быть устроено такое общество, как можно избежать перерождения, которое постигло прошлую попытку достичь такого общественного устройства в России?
Здесь профессиональные интересы также сыграли большую роль. Изучение народнических идей и практики общинного самоуправления убедило Исаева и Шубина в преимуществах общинного социализма для России (тем более, что против этого не возражал и Маркс).
Оба юных теоретика поддерживали идею “рыночного социализма”, но Исаев в большей степени склонялся к поддержке рыночных механизмов, а Шубин - плановых. Последний даже предложил идею “демократического планирования”, когда все население и предприятия сдают информацию о своих потребностях и способностях в единый банк информации, специалисты которого вырабатывают единый план путем калькуляции этих данных. Исаев относительно быстро разрушил эту модель, показав, что точное описание свойств потребительской продукции в таких масштабах невозможно, оценка качества продукции спорна, а изменение потребностей во времени приведет к навязыванию потребителю ненужного ему продукта. Позднее, в 1987 г., “общинные социалисты” познакомились с работами Я.Корнаи, убедительно подтверждавшими выводы Исаева.
В январе-феврале 1986 г. Исаев склонялся к идее немедленной ликвидации бюрократической надстройки и революционного перехода к свободной конкуренции коллективизированных предприятий. Шубин категорически воспротивился этому, указывая на социальные последствия быстрого перехода к свободному рынку - расслоение коллективов, разорение предприятий, безработица и т.д. В этот период дискуссия ближе всего приблизилась к либеральным выводам. Но не надолго. Вспоминает Шубин: “Я засел за литературу о Западных странах. Бюрократизм, психическая эксплуатация человека, подавление инакомыслия, и что самое главное - неспособность решить проблемы стран "третьего мира"... Но одним стереотипом стало меньше - стереотипом принципиального отличия Западной и Восточной систем. Но стоило мне во время очередного спора начать резко критиковать капсистему, Андрей тут же согласился и перешел к другому вопросу. Мне даже стало обидно - оказывается, все это время он прорабатывал тот же вопрос. В начале 1986 г. Исаев и Шубин согласились, что социализм будущего будет рыночным, но рынок при этом должен быть не свободным, а регулируемым. Самоуправляющиеся коллективы трудящихся и организации потребителей должны предварительно согласовывать свои интересы. Для таких согласований необходимо было бы создать федерации жителей (потребителей) и производителей (поэтому члены группы часто идентифицировали себя как “федералисты”). Для того, чтобы система была работоспособной, Исаев предложил бакунинскую систему делегирования - формирования вышестоящих органов из делегатов нижестоящих с правом отзыва и императивным мандатом. Этот своего рода постоянно действующий референдум был призван "растащить" корпоративный интерес бюрократии на интересы нижестоящих организаций и в то же время скоординировать их. Чтобы каждый орган был достаточно компактен и работоспособен, система предполагалась ступенчатой. Несколько позднее выяснилось, что подобным образом были устроены советы первых лет революции (хотя им не хватало предложенной Бакуниным стройности, что по мнению “общинных социалистов” стало важнейшим фактором перерождения советской системы), да и вообще любые федеративные органы. С этого времени система делегирования стала одной из ключевых идей “общинников”. Осознав себя в качестве рыночных социалистов, подпольщики начали изучать все, что можно было достать о Э.Корделе и О.Шике. Но основное внимание сохранялось к наследию народников и прежде всего М.Бакунина. Это, впрочем, не означает, что все идеи, почерпнутые из литературы, принимались будущими “общинниками”. Даже Бакунин, в наибольшей степени повлиявший на их взгляды в этот период, воспринимался критически и выборочно. Его революционная тактика и поэтизация революционного взрыва в значительной степени были признаны устаревшими. Что неудивительно, поскольку одновременно шло изучение практики Российской революции. Философские поиски шли с учетом наследия Бакунина, но не в рамках его выводов. В то же время Бакунин завораживал яркостью образов и лозунгов, непривычным свободомыслием, поэтикой свободы. Даже не соглашаясь с ним, ему хотелось подражать, обрубая марксистские корни, необходимо было находить опору в других учениях прошлого.
Весной 1986 г. А.Шубин был приглашен А.Исаевым на семинар ОК ВРМП, посвященный философии Э.Ильенкова, но, поскольку в марксистской философии уже разочаровался, то и к участию в ОК ВРМП интереса не проявил (еще зимой возможность присоединения к этой организации обсуждалась с Шубиным). Бакунистские поиски А.Исаева также не вызвали поддержки в ОК ВРМП, и центр тяжести его теоретической работы переместился в микрокружок, состоявший из Исаева, Шубина и В.Гурболикова. Друзья ходили по Москве, сидели в кафе и обсуждали проблемы общества, социализма, возможности политической деятельности в СССР.
Перенос активности А.Исаева вне ОК ВРМП привел к фактическому развалу этой организации. Часть ее членов углубленно занялась философией, А.Василивецкий и В.Губарев позднее участвовала в общинно-социалистическом движении.
Между тем Исаев и Шубин продолжали свои ночные споры на заводе “Темп”. А Шубин вспоминает: “По выражению нашего напарника, мы напоминали братьев Стругацких, которые решили, что их роман ляжет в основу государственного устройства. (Точнее сказать, безгосударственного). Это было своего рода сражение антиутопий, в котором мы не скупились на ярлыки. В конечном итоге позиции заострились настолько, что мы начали обвинять друг друга в ужасных замыслах порабощения трудящихся самыми разными новыми классами. Когда под утро я предложил некий выход из тупика, разгоряченный Исаев вскричал: "Это экономический маразм!" Взбешенный, я поехал домой и начал собирать материал в подтверждение своей версии. Но Андрей опять разочаровал меня. Когда готовый к бою я встретился с ним днем, Исаев сообщил, что пожалуй, мы достигли консенсуса”.
Суть разногласий, которые в 23-25 июля 1986 г. чуть не привели к разрыву между друзьями, заключалась в принципе построения координирующих органов. Исаев склонялся к идее преобладания отраслевых органов координации, подобных профсоюзам (синдикализм), а Шубин считал предпочтительной территориальную координацию (коммунализм). Соответственной была и критика друг друга: Шубин обвинял Исаева в намерении заменить государственную бюрократию профсоюзной, а Исаев Шубина - в стремлении насадить коммуны с натурализированным хозяйством. Выход был найден в сетевой структуре, когда каждый коллектив входит как в отраслевую, так и в территориальную федерацию, но при стремлении к формированию территориально-производственных комплексов (это должно было обеспечить демократический контроль за экономикой со стороны населения, ограничить глобализацию рынка и со временем сделать размещение производства более рациональным).
Тактика и первые действия
В начале 1986 г. были разработаны и основные тактические идеи “подпольщиков”. Прежде всего необходимо распропагандировать еще несколько человек, чтобы можно было создать агитационную группу. Авторы “идеи” продолжали оставаться “робинзонами” в бескрайнем океане СССР.
Ключевой методикой пропаганды считалась “ломка стереотипов”, то есть разоблачение основных мифов официальной идеологии с постепенным заполнением образовавшегося “вакуума” “альтернативными идеями”. Индивидуальные опыты подобного рода особым успехом не увенчались. Но тогда “отцы-основатели” перешли к осторожной агитации на семинарах, “ломая стереотипы” под видом дискуссий на семинарах. Наступление на официальную позицию нравилось студентам, и спорщики приобрели первую популярность - пока в качестве удачливых спорщиков с преподавателями.
Одновременно “троица” искала организационные формы выхода из подполья. Атмосферу дискуссий между приятелями передает листок бумаги, на котором друзья обсуждали во время семинара по педагогике проблему школьного дискуссионного клуба, вкрапляя в “невинную тему” намеки на вопросы, обсуждавшиеся во время “подпольных” разговоров:
“Гурболиков: Что такое школьный клуб как новая форма внеурочной работы?
Исаев: Ничего принципиально нового нет. Детские коммуны в стиле Иванова - тоже самое. Разница в том, что он при школе в соответствии с традициями и потребностями данной школы.
Губроликов: Понимаешь, нужно точно определить, что мы имеем в виду. А то все формы работ - кружки и т.д. - перечислены, ясны, разбиты в пух и прах, а что же, собственно, предлагается взамен конкретно?
Шубин: Конкретно - синтез их всех, а не сумма...
Исаев: Никому Магомет (преподаватель педагогики Магомедов - А.Ш.) ничего сказать не дает. Всех вас он изведет под корень! (Справедливости ради надо отметить, что Магомедов покровительствовал “подпольщикам” и фраза Исаева связана с минутной ситуацией на семинаре - А.Ш.) И вообще “Не давайте святыни псам, и не мечите бисера своего перед свиньями, дабы они поворотившись к вам не растерзали вас” (Иисус Христос). (Имеется в виду предложение Шубина изложить “общинную” идею в виде педагогического реферата - А.Ш.)
Гурболиков: Шура! А может быть, пророк Исай прав? И нам стоит объявить политическую стачку и отказаться от публичного чтения рефератов. Как истинные борцы мы должны занять самую решительную, революционнцю позицию! Нет буржуазному либерализму! Нет Кунинско-Олейниковской реакции и тоталитаризму Горского (Е.Кунин, Д.Олейников, В.Горский - приятели “подпольщиков” по группе, скептически относившиеся к их “подрывной” активности. - А.Ш.)! Ура! За Родину! Вперед!!!
Шубин: ...
- Исай не пророк
- Политическая стачка исчерпала себя в 1979 году (в Никарагуа), на данном этапе - мы все вместе - не истинные борцы - леваков - на мыло...
Исаев: ... - пророк не роскошь, а средство социального продвижения - политическая стачка неисчерпаема как средство борьбы, но в данном случае неумастна. вам обоим надо выступить, но в стиле: мы вскрываем проблемы и указываем основные пути разрешения. Никаких конкретных форм назвать не можем, да и ненужно(к ним привяжутся, а не в этом суть). ... - Горский очень опасен, с идеей клуба он знаком от меня, считает его практическим воплощением бакунизма. Видимо будет драться...” Последние слова относились уже не столько к школьному клубу, сколько к более общей идее дискуссионного клуба, который “революционные борцы” хотели создать для перехода к открытой агитации.
Было решено создать “дискуссионный” клуб, на котором легально обсуждать общественно-политические проблемы, постепенно “прощупывая” рамки дозволенного.
Затем планы “революционеров” пошли дальше. При клубе необходимо было создать “лекционное общество” (ЛО), через которое агитаторы группы могли бы вести работу с рабочими и служащими. По мере успеха этой работы предполагалось создать Трудовые общественные союзы (ТОСы) и развернуть с их помощью оппозиционную работу по образцу польской “Солидарности” - с демонстрациями, забастовками и т.д. Вся система некоторое время именовалась “Лотос”. “Лотосы” должны были создаваться и в других городах страны, в результате чего должна была возникнуть всесоюзная организация.
Считалось, что параллельно в условиях кризиса возникнет вооруженное движение против коммунистов (“Антибюрократическая армия”), к которому “Лотос” не должен присоединяться, но которое может стать важным аргументом в давлении на власти (тактика либералов в период народнического террора). Ненасильственный характер предполагавшегося оппозиционного движения сначала был обусловлен тактическими соображениями, осознанием мощи репрессивного аппарата, но позднее, в ходе философских дискуссий 1987 г., идеологи движения пришли к выводу, что ненасилие - дело принципа, и что насильственное социалистическое движение приведет к тоталитарным результатам. Также предполагалось, что после первых успехов ненасильственной революции коммунистам удастся одержать победу. Однако, основываясь на опыте революций в России, Никарагуа и Польше молодые леваки считали, что в ходе первого “натиска” удастся создать систему связей между различными гражданскими движениями и добиться большего уровня свободы, чем до революции. Это позволит затем перегруппироваться в полуподпольных условиях и нанести режиму окончательный удар где-то на грани веков.
Самое удивительное, что тактическая схема 1986 г. была частично осуществлена. Во второй половине 1986 г. был создан дискуссионный клуб и началась агитация, тогда же А.Шубин начал работать в обществе “Знание”, под прикрытием которого в 1986-1989 гг. провел несколько сот лекций оппозиционного содержания на заводах и в учреждениях Тимирязевского района г.Москвы (в 1989-1993 гг. жители этого района устойчиво голосовали против коммунистов). Союз оппозиционных социалистических политклубов был создан в 1988 г. В 1987 г. началась пропаганда на предприятиях. В 1989 г. установились устойчивые связи с рабочим движением. В 1988-1989 гг. оппозиционное движение, в котором “общинные социалисты” играли одну из ключевых ролей, стало массовым. По счастью, не возникло никакой “Антибюрократической армии”. Зато в части свержения коммунистического режима оппозиционеры даже “переусердствовали”.
Летом “федералисты” впервые приняли участие в публичной кампании - защите палат купца Щербакова и других зданий Лефортово от разрушения в ходе строительства третьего транспортного кольца. Жители блокировали строительные работы, устроили в палатах музей, созывали сходы, апеллировали к властям разного уровня.
Особенно активно в защите палат участвовал В.Гурболиков, который жил близ места событий. “Я увидел, что на старых домах появились таблички с историей дома, а затем узнал, что в бывшей пивной - в палатах Щербакова - засели люди, которые требуют, чтобы этот дом объявили памятником архитектуры. Лидерами движения были студент-журналист Рустам Рахматулин, Кирилл Парфенов и архитектор Олег Журин. Он был такой огневой активист охраны памятников, прорвался на телевидение, рассказал об угрозе Кузнецкому мосту и палатам Щербакова.
Среди реставраторов я увидел своего знакомого, он рассказал мне о палатах. Я водил людей в соседние дома, рассказывая о них, а затем эти дома стали разрушать строители.
Я пометался в толпе, которая благодушно наблюдала за происходящим процессом разрушения, не нашел в них сочувствие, и побежал в библиотеку к Андрею и Саше. Но, поскольку акция не была политической, я тоже достаточного сочувствия не нашел. Не революция же”. “В читальный зал ворвался разгоряченный Гурбол и стал рассказывать о Лефортово. Я читал что-то об отчуждении - очень важное. Выслушали мы Володю довольно равнодушно, после чего он ушел возмущенный со словами: “Желаю успеха, господа!”. Ситуация напоминала сюжет анекдота, который Исаев придумал про “классиков”. Бакунин зовет Маркса и Энгельса на баррикады, а они выпроваживают его со славами “Он так и не понял, что настоящая революция происходит именно здесь” и продолжают писать фолианты. Долго играть такую противоестественную роль Исаев не мог, и по здравом размышлении “политики” решили все же помочь движению “культурников”. “Мы стали продумывать возможности политической поддержки - решили составлять петиции”. “Подпольщики” работали на “субботнике” лефортовцев, участвовали в составлении документов, в частности - обращения к Б.Ельцину. Этот первый опыт петиционной активности уже несет на себе следы таких тактических приемов “федералистов”, как стремление столкнуть одни группировки бюрократов с другими, апелляция к историческим и экологическим ценностям: “Как и все советские люди мы с глубоким удовлетворением восприняли решения XXVII съезда КПСС. Запомнились нам и Ваши слова о том, что вопрос о сохранении архитектурного исторического лица Москвы является вопросом политическим.
Однако последние месяцы показали, что многие градостроители ведут себя так, будто бы не было XXVII съезда. Складывается ощущение, что проект строительства нового автокольца разрабатывался так, чтобы нанести максимальный ущерб архитектуре Бауманского и Калининского районов...
Нам кажется, что было бы целесообразно временно приостановить строительство автострады и внести серьезные уточнения к проекту, которые позволили сохранить памятники архитектуры и экологически необходимую для района зеленую зону Лефортовского парка”. Ельцин приехал к палатам Щербакова, обещал помочь. Строительство было заморожено.
Впоследствии активисты кампании создали группу “Слобода”, которая стала союзником “Общины”. Участие в Лефортовской кампании было прервано в сентябре. Студентов по традиции того времени направили на принудительные сельскохозяйственные работы (“на картошку”). Здесь теоретические поиски не прекращались. Спонтанно возникла “своего рода Ланкастерская школа, когда студенты, прежде всего Исаев с Шубиным, читали лекции окружающим. Мне особенно запомнилась многодневная лекция о Китае, прочитанная ими. На самом деле это был разговор и о социализме, об общественных отношениях вообще. Этот лекционный марафон позволил значительно пополнить багаж знаний, проговорить многие вещи. Это было время, когда мы могли свободно и спокойно, никуда не торопясь, помногу говорить об истории, революционном процессе, философских и религиозных вопросах”, — вспоминает В.Гурболиков.
Шубин, в частности, именно здесь окончательно пришел к выводу о существовании Бога. Исаев пока оставался агностиком, а Гурболиков склонялся к вере и ранее мракобесы. Но главные споры по прежнему шли о возможном социальном устройстве будущего и о путях перехода от слов к делу. Возможность представилась быстро. Условия жизни студентов были, как всегда в таких условиях, казарменными, хотя и не хуже, чем в других подобных ситуациях. “Работали на какой-никакой технике, кормили нас более или менее нормально, поселили в летних домиках для пионерлагеря. Но хотелось чего-то большого, и любой недостаток воспринимался как повод потренироваться перед революционными боями”, — вспоминает В.Гурболиков. Для начала “федералисты” попытались назвать свою бригаду “провокационно”: “Бригада имени работы Ленина “Аграрные прения в третьей Государственной Думе”. Тогда “юмористов” включили в женскую бригаду “Земляне” в качестве мужской рабсилы.
Руководство лагеря, куда помимо либерально настроенного куратора М.Золотухина входило несколько назначенных администрацией студентов, воспроизвело привычные армейские отношения в области организации быта, работ и снабжения. Работала эта система с обычными в такой системе сбоями, что вызывало глухой ропот со стороны студентов. “Революционеры” решили, что на этой почве можно организовать трудовой конфликт. дело это было для них новое и по тем временам рискованное (можно было “вылететь” из комсомола, а значит и института). Тем не менее “подпольщики” разагитировали свою бригаду “Земляне” (это было не сложно, поскольку остальные члены бригады были девушками, которые находились под эмоциональным влиянием немногочисленных, но говорливых парней), и добились согласия объявить забастовку. Организаторы стачки рассчитывали, что к ней присоединится и часть других бригад. Накануне в столовой они вывесили стенную газету “Аграрные прения”, в которой критиковали отрядные порядки за схожесть с военными уставами и несоответствие КЗОТу. “Как знакомы отслужившим армию шаги назад от разумного порядка и демократизма к исходящей сверху дисциплине... Конечно, с нами советуются, выхватывая из гула голосов нужное решение. Не пора ли послушать членораздельную речь”.
Главным требованием забастовщиков было создание делегированного органа студенческого самоуправления, который обсудил бы необходимые улучшения в жизни лагеря.
8 сентября бригада “Земляне” вышла на работы, но работать отказалась. Гурболиков выступил перед студентами с яркой речью о необходимых изменениях. Студенты сочувственно покивали, но все, кроме зачинщиков, все же разошлись по работам. Затем на место действия прибыл куратор М.Золотухин. От него зависело - доложить о происшествии “в центр” (что повлекло бы репрессии) или как-то решить дело миром. Он выслушал требования бастующих и преспокойно их удовлетворил. “Золотухину было абсолютно все равно, кто управляет, чем управляет” — считает В.Гурболиков.
Следующие “Аграрные прения” вышли с торжествующим объявлением: “9 сентября расширенное заседание штаба отряда утвердило требования забастовщиков, в том числе и политический пункт: “Для организации постоянной связи между руководством отряда и трудящимися бригады имеют право выбрать своих представителей в штаб”. Совет отряда начал работать и к удивлению скептиков действительно принял ряд полезных улучшений на уровне здравого смысла. Низовая демократия доказала свою полезность. По мнению В.Гурболикова, “степень участия в такой демократической системе определялась желанием. Кто хотел, тот участвовал в принятии решений. Кто не хотел, тот не участвовал, доверял другим. Но в резулттате все равно действует инициативная группа. Самоуправление строится на том, что есть люди, которым это интересно и нужно. И даже для тех, кому сейчас это не нужно, управление все равно будет существовать. Но оно не будет независимым от них. Слава Богу, дело лагерного управления было не сложным, не потребовало от нас больших усилий и не позволило “наломать дров”. Первый опыт самоуправления показал “федералистам”, что в современных условиях низовая демократия — это дело актива, который должен сознательно поставить себя в такие условия, когда он реально зависим от остальных и может быть ими сменен. “Общинные социалисты” не выступали против существования общественной элиты, но искали возможность сделать ее подвижной, легко заменяемой в случае, если интересы элиты начинают заметно расходиться с интересами “низов”, если возникает отчуждение.
Эти события привели к росту престижа “смутьянов” и их уверенности в своих силах. Одновременно “подпольщики” продолжали “антисоветскую” пропаганду, “перлом” которой стал “роман-хроника” А.Исаева “Сексуальная революция в Хавронино” - язвительных шарж на бюрократическую перестройку. Зачтение текста заставляло студентов смеяться “до посинения”. Несколько лет спустя выяснилось, что “Сексуальная революция в Хавронино” - еще и провидение, предсказавшее события политической жизни 1988 г., связанные с письмом Н.Андреевой. Большой популярностью пользовались и анекдоты про “классиков” в стиле Хармса, например: “Как то раз Маркс переоделся Энгельсом, а Энгельс - Марксом. И пошли гулять по Невскому проспекту. А на встречу им - Бакунин и Герцен. Тогда Маркс, который Энгельс, говорит Энгельсу, который Маркс: “Спорим, тот, который Бакунин - не Бакунин вовсе, а переодетых Герцен. А тот, который Герцен - не Герцен, а переодетый Бакунин”. Маркс и Энгельс не знали, что Бакунин и Герцен были дворяне, и не имели глупой привычки переодеваться друг в друга и писать одно и то же”.
Во время работы на картошке в сентябре-октябре “федералисты” предприняли попытку свести воедино наработанные идеи в наброске программной работы “Принципы федерализма”. “Мы попытались тогда написать что-то вроде своего “Капитала”, основанного на теории отчуждения и возможности его преодоления. То, что у молодого Маркса было названо и признано нами интересным, стало основой этой попытки создать свою общественную и историческую теорию. По-моему, там было много здравых вещей, логичная система. И проговоренность их, ясное понимание, очень помогало потом в пропагандистской работе”, — рассказывает В.Гурболиков. Эта работа не получила распространения из-за своей излишней академичности, но фиксирует состояние взглядов “федералистов” накануне начала ими публичных действий. В “Принципах федерализма” будущие “общинники” доказывали, что экономика вовсе не детерминирует сознание и идейно-политическую сферу, что существует равноправное взаимовлияние идей, системы власти и социально-экономических реальностей. На основе этого вывода они строили отличную от марксисткой систему формаций - уже не общественно-экономических, а просто общественных. В центре этой теории стояли понятия отчуждения и класса бюрократии. Маркс упоминается в этой работе еще в почтительном ключе. Анализируя процесс специализации, теоретики показывают неизбежность отчуждения и формирования классов, но также обосновывает и необходимость их преодоления в будущем. Но это зависит от “реальных возможностей трудящихся участвовать в организации производства”. В последнем тезисе заложены основы будущего “оппортунизма” группы. Преодоление “отчуждения трудящихся от средств производства” (то есть переход от управления к самоуправлению) тормозился не только бюрократической элитой, но и отсутствием у трудящихся соответствующих навыков. Поэтому переход от эксплуататорского общества к социализму должен был по мысли “федералистов” происходить постепенно, даже если на пути этого перехода будут и революционные этапы. В предназначенной для публичной агитации части “федералисты” выступали против бюрократизации управления и распределения, против того, чтобы “инициативу здесь перехватывало частное предпринимательство, опасно сплетавшееся с коррупцией вышедших из-под контроля чиновников”, а также за “такую модернизацию демократических институтов советского государства и аппарата управления, которая ликвидирует саму возможность их отчуждения от трудящихся”, и за тесное соединение трудящихся со средствами производства, выражающееся в непосредственной связи их реальных доходов, личного трудового вклада и успехов предприятия”. Это были весьма умеренные требования. Но “федералисты” не собирались на них останавливаться.
К началу учебного 1986 года в МГПИ сформировалась группа инакомыслящих студентов в несколько человек, стремившихся как можно скорее перейти к открытой общественной активности. Ядро группы составляли “федералисты” и несколько их одногруппников, в разной степени разагитированных на картошке, а также члены ОК ВРМП с истфака А.Василивецкий, В.Губарев и примыкавший к ОК В.Тупикин. К “подрывной” группе примыкали также несколько девушек с филологического и романо-германского факультетов, с которыми “борцы” познакомились на картошке. От “заводил” ждали дальнейших действий, и сидеть в подполье они уже не могли, даже если бы и хотели. Но и сами они “застоялись” и рвались в бой. В октябре на истфаке было объявлено о заседании дискуссионного клуба “Социализм и демократия”. Началось...
Как войти в историю
Группа “общинных социалистов” (“федералистов”) - один из примеров зарождения политического движения в условиях жесткого авторитарного режима, исключающего длительную публичную активность оппозиционных формирований. Этой группе повезло - ее не успели раскрыть или воспринять как оппозицию до того момента, когда было принято политическое решение отказаться от уголовного преследования оппозиции (декабрь 1986 г.). В результате “общинники” смогли принять активное участие в последующих событиях. Но их психологические и политические стереотипы были сформированы этим переходным состоянием между подпольем и ограниченной либерализацией, поэтапного выхода из подполья, постепенного расширения сферы политических и гражданских свобод. Эти свободы достигались путем постепенного захвата, когда оппозиция постепенно прощупывала, в какой степени власти готовы уступить. При этом первое время приходилось действовать практически в полной изоляции, чувствуя себя один на один с Системой и при этом надеясь (как оказалось - не без оснований) на ее сокрушение.
Этот политическая ситуация привела к выходу на политическую арену явления, получившего известность под названием “неформалы”.
Неформалами становятся самые разные люди, и притом довольно внезапно, под влиянием поводов, которые еще год назад не произвели бы на них особого впечатления. Вероятно, превращение обычного человека в неформала - частный случай более общего процесса перехода из одной стадии психологического развития к другой. На этом рубеже можно резко изменить образ поведения и род занятий, броситься в эзотерические и религиозные поиски или начать участвовать в общественном движении, в частности - неформальном. Конкретный выбор зависит от уровня культуры, сложившихся интересов и знакомств, самого повода. Но всплеск активности человека - явление не случайное и при достаточных темпах психологического развития - неизбежное. Оно является частным случаем перехода от состояния “человека иерархического”, ведомого материальными интересами, к состоянию “человека идеологического”, которым движут построенные или усвоенные им идеальные модели гипостазирование.
Достаточно повода, чтобы запустить давно формировавшийся в недрах сознания человека психологический механизм. Поводы влекут за собой выводы, выводы - действия, последствия которых уже не оставляют дороги назад, пока не пройден очень значительный отрезок психологического развития. Один из неформальных активистов вспоминал в разговоре с А.Шубиным: "Я пришел в Движение из-за осознания несправедливости общества. Столкнувшись с режимом, я понял, что он не простит мне свободомыcлия, и мою борьбу стал поддерживать страх. Впрочем, он притупляется быстро, сменяясь ненавистью. Через некоторое время начинаешь бояться сам себя, думать о всепрощении, но из Движения не выходишь - теперь тобой руководят идеалы. Самое ужасное в том, что после этого с новой силой осознаешь несправедливость общества, и все повторяется, хотя и по-новому".
Почему одни люди вдруг решаются на рискованный вызов системе, а другие продолжают жить как ни в чем не бывало. Темперамент? Роль случая? Конечно. Но почему тогда прежде законопослушные делают шаг в уличную толпу несколько лет спустя? Понятно, что материальные запросы “обычного” человека, которые представляются ему реальными, не так далеко отстоят от существующего положения дел. Человек планирует рост зарплаты, материальные приобретения, решение семейных проблем. Но такова уж жизнь - не все эти планы осуществляются. Это приводит к накоплению отрицательных эмоций, поиску причин жизненных неудач, которые можно найти в общественном устройстве, глобальных проблемах. Таким образом в сознании формируются две модели действительности: существующей (негативной) и оптимальной (за которую следует бороться). “Разница потенциалов” между этими двумя мирами гораздо больше, чем различие между реальностью и должным у человека материального. Человек идеологический готов пожертвовать очень многим (при определенных условиях и жизнью) ради осуществления своего идеала. Его действия духовны, и социально-экономические мотивы имеют для него значение в том случае, если они являются частью его модели.
Необходимо решиться на то, чтобы покинуть привычный, устойчивый, но опостылевший иерархический мир и двинуться навстречу утопии, картина которой еще даже и не закончена (впрочем, это создает поле для маневра).
“Позднеиерархический” человек постоянно ищет выход или конструирует собственную доктрину и группу единомышленников под нее, он стучится во многие двери, и одна из них рано или поздно открывается.
Психологически большинство неформальных лидеров начинает свой путь в движении с этой стадии (среди менее активных или менее постоянных членов встречается немало молодежи, пришедшей в движение из простого любопытства). Человек идеологический - носитель значительной психологической энергии "пассионарий". Что бы не происходило в это время в стране, он ведет себя как революционер. Любое его движение - судьбоносно, любое событие - грандиозно, высказывания - категоричны (вычерчивается прямая линия от реальности к цели). Понятно, что расхождения между участниками движения в этот период чреваты расколами, которые воспринимаются как предательства, формируются в устойчивые психологические комплексы, остающиеся шрамами на долгие годы.
Мир неформальных организаций 1986-1989 гг. представлял собой своего рода модель демократического общества, в котором участники “играли в большую политику”, растрачивая энергию на борьбу за места в “координационных органах”, отстаивая каждый пункт политических программ с таким жаром, будто работали над проектом судьбоносного закона. Конечно, и в этом был смысл, поскольку неформалы вскоре научились выводить на улицы нешуточные толпы, а их издания превратили “гласность” в свободу слова. Но и “внутриполитические” страсти “игрушечной политики” неформалов имели большое значение. Это был беспрецедентный “тренинг”, когда сотни будущих политических лидеров, журналистов, общественных активистов за считанные годы освоили политическую культуру обществ с давними политическим традициями.
В принципе несколько студентов, любивших проводить время в политических беседах, читать раздобытого из-под полы Галича и время от времени осторожно вынимать из кармана фигу, чтобы показать ее власти в узком кругу приятелей - явление, характерное для пары предперестроечных десятилетий. Большинству повезло - власти их не заметили или не захотели замечать. И со временем из начинающих диссидентов выросли умеренные и аккуратные либералы-шестидесятники. Меньшинству повезло меньше - начальство заметило недозволенные разговоры и применило ту или иную степень устрашения - от комсомольского выговора до исключения из института. Самые неугомонные пытались возмущаться и вошли в историю трагическим фигурами диссидентского движения, идеи которых не играют заметной роли при оценке их деятельности. Важны протесты против режима, замеченные преимущественно на Западе.
“Федералисты” не отличались героизмом и готовностью идти в лагеря за идею (хотя в случае невезения не исключали для себя такой возможности). Будь эпоха поморозней, они может быть так и не вышли бы из своего подполья и тоже превратились бы в “либералов” с их вековой тоской по свободе, смешанной со страхом перед ней же. Но в 1986 году власть стала давать “слабину”. Никто не знал - надолго ли это. Не скоротечная ли “оттепель”. Или “всерьез и надолго”. Думаю, это как раз и зависело от того, бросится ли кто-нибудь расширять щелочку, через которую подуло свободным сквозняком. И они бросились. Они рискнули. Несмотря на отсутствие героизма, гарантированного расчета и даже шанса победить в течение ближайших нескольких лет. То, что такой шанс реально существовал, тогда не знал никто, включая Генерального секретаря ЦК КПСС.
При отсутствии четкого конституционного механизма смены руководства страны подготовка смещения Н. С. Хрущева тайно велась с начала 1964 г. группой высокопоставленных заговорщиков. Видную роль в ней наряду со вторым секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым и секретарем ЦК Н. В. Подгорным играли секретарь ЦК КПСС и председатель Комитета партийно-государственного контроля А. Н. Шелепин, руководитель КГБ В. Е. Семичастный, заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Н. Р. Миронов.
Заседание Президиума ЦК КПСС 12–14 октября, на которое срочно из отпуска был приглашен Хрущев, проходило очень бурно. Хрущев вначале не дал согласия на «добровольный» уход в отставку, но потом подписал заранее подготовленный членами Президиума ЦК текст заявления о своем уходе.
После отставки Хрущева в стране не произошло ни одного митинга, не было принято ни одной резолюции в его защиту. По существу, смещение Хрущева отвечало внутренним потребностям общества. Однако сделано это было в тайне от народа, без гласного обсуждения, без глубокого изучения уроков «великого десятилетия». Так закончилась эпоха XX съезда. Главным результатом противоречивого десятилетия стало утверждение в стране более свободной атмосферы, в жизнь вошло поколение людей, не знавших тотального страха. Благодаря Хрущеву в стране произошла десакрализация власти, она лишилась ореола недоступности и высшей мудрости, которыми на протяжении сталинского правления наделяли ее советские люди.
В соответствии с принятыми на партийном пленуме решениями должности первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров были разделены. Первым секретарем стал Л. И. Брежнев, премьер-министром – А. Н. Косыгин. Л. И. Брежнев представлял собой полную противоположность Хрущеву с его смелостью, жаждой новизны и перемен. И по характеру, и по интеллекту Брежнев не обладал качествами руководителя великой державы, которые нужны были для реализации коренного обновления общества. Он, по отзывам ближайшего окружения, не любил, когда ему предлагали слишком «теоретизированные» фрагменты в проектах его речей и выступлений. Отсюда и такие качества нового лидера, как исключительная осторожность при принятии серьезных решений, постоянная потребность выслушивать советы. Хотя, как справедливо подметил А. Бовин, Брежнев исходил из тех же посылок, что и Хрущев: люди хотят жить лучше, спокойнее; нужно во чтобы то ни стало предотвратить войну; нужно решительно сдвинуть с мертвой точки сельское хозяйство, ускорить развитие группы «Б» и т. д.
Брежнев оказался у руля Советского государства в результате сложного переплетения политических сил. Многие в руководстве страны рассматривали Брежнева как временную фигуру. В стране ощущалась усталость от лихорадочных нововведений. Слабость Брежнева как руководителя открывала широкие возможности для всевластия партийно-государственной бюрократии. Выдвинутый Брежневым лозунг «стабильности» означал отказ от всяких попыток радикального обновления общества, а борьба с «волюнтаризмом» Хрущева предполагала первоочередную ликвидацию хрущевских нововведений в области партийно-государственного управления. В руководстве республик и областей, министерств практически прекратились всякие перемены. Глубинные причины кризисных явлений не были вскрыты и продолжали действовать.
Период руководства Л. И. Брежнева не был «эпохой застоя», как утверждала перестроечная историография, как не стал и не мог стать периодом официально провозглашенного «развитого социализма». Эпоха «развитого социализма» – закономерный и неизбежный этап кризисного развития советской тоталитарной системы. Закрытость ее перед внешним миром, недемократичность, отсутствие обратных связей между руководством и массами неизбежно вели в тупик. Поэтому официально провозглашенный после октября 1964 г. курс нового руководства на дальнейшее развитие социалистической демократии, освобождение партии от несвойственных ей хозяйственных функций, научное руководство обществом был заранее обречен на неудачу.
Тем не менее, в общем и целом Компартия Китая создавала основы социализма, ориентируясь на советскую модель. Изъяны сталинизма, деформации, то есть привившиеся и пустившие пышные всходы в СССР сорняки, переносились на китайскую почву. Так же как в Советском Союзе, в Китае расширялся государственный сектор экономики без учета уровня развития производительных сил, негативно воспринимались товарно-денежные отношения, рыночное регулирование. Не признавалось многообразие интересов в обществе, игнорировались права граждан, господствовали административно- командные методы управления. Социализм воспринимался как застывшая догма, интерпретировать которую могло только высшее руководство. Насаждался «культ личности», противники которого жестоко подавлялись.
После смерти Сталина в СССР были предприняты попытки сломать сложившуюся систему. Мао Цзэдун оказался не готов к такому повороту. Более того, его все более тянуло влево. Как неоднократно отмечал Дэн Сяопин, в 1957 году китайское руководство начало делать левацкие ошибки; «эти ошибки продолжались вплоть до культурной революции, которая стала самой большой левацкой ошибкой».
Выступая 30 сентября 1979 г. на торжественном собрании в честь 30-летия КПК, один из китайских руководителей Е Цзяньин охарактеризовал период «культурной революции» как «пучину бедствий», «диктатуру насквозь прогнившего и самого мрачного фашизма с примесью феодализма», нанесшую огромный ущерб стране, народу, социалистическому строительству. В «Решении по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР», единогласно принятом VI пленумом ЦК КПК 11-го созыва 27 июня 1981 года, указывалось, что Мао Цзэдун повинен в левацких ошибках всеобщего и длительного характера, прежде всего, в развертывании «культурной революции», что КПК «не была достаточно подготовлена к делу строительства социализма в масштабах всей страны», проводила ошибочный курс, подверглась левацкому уклону. В результате страна пережила трагедию.
В отчетном докладе на XII съезде КПК в 1982 году подчеркивалось, что из-за «культурной революции» социализм понес огромный ущерб.
В обстановке эйфории от антикоммунистических переворотов в Восточной Европе в 1989 г. этот маститый историк заявил, что история как движение закончилось, ибо в мире окончательно восторжествовала идея либеральной демократии и потребительской культуры, что знаменует "триумф Запада, западной идеи".
Однако сейчас человечество подвергает анализу и переоценке многое из того, что определяло его развитие на протяжении последних десятилетий. Что должно быть взято в новый век и в новое тысячелетие, а что надо отбросить, что нуждается в изменениях или переориентации ценностей.
В общественных науках накоплено немало прогнозов развития мира в XXI в. Французский экономист П.-Н.Жиро в книге под названием "Неравенство в мире. Экономика современного мира" (Париж, 1996 г.) предсказывает, например, что в XXI веке будет наблюдаться расцвет индийской и китайской цивилизаций, а в странах Запада возрастет неравенство между бедными и богатыми, произойдет сокращение "средних слоев".
Глобализация общественных, политических, экономических, культурных и научных связей создает невиданные возможности для расцвета всех народов планеты. Однако пока мы видим, что продолжает увеличиваться разрыв между "Севером" и "Югом" — между богатыми, индустриально развитыми странами, и бедными, развивающимися. Экономическое неравенство и националистическая идеология будут продолжать оставаться питательной средой для региональных конфликтов.
Автором одного из "среднесрочных" прогнозов является политический обозреватель "Правды" Ричард Овинников. По его словам, "положение в мире в первые десятилетия XXI века будет характеризоваться прежде всего негативными тенденциями — нарастанием неустойчивости в геополитическом, социальном и экономическом плане. С неизбежными конфликтами по всем этим векторам в качестве способа разрешения противоречий". При внешнем триумфе капитализма классовую борьбу похоронить не удалось. "В западных странах, — признает либерально ориентированный главный редактор журнала "Мировая экономика и международные отношения" Г.Дилигенский, — ни внушительный рост материального благосостояния, ни значительное ослабление классовых идеологических конфликтов отнюдь не ведет, как можно было ожидать, к всеобщему умиротворению и гармонии на основе общих ценностей. Эти в целом благополучные общества не могут избавиться от маргинальных групп, которые становятся все более действующими и активными, и, оставаясь в меньшинстве, оказывают влияние на всю ситуацию".
Главные дискуссии, идущие относительно "цивилизации XXI века", связаны в основном с незавершенным историческим спором между социализмом и капитализмом.
Каков может быть оптимальный общественно-экономический строй для человечества? Даже обеспокоенные развитием социализма западные социологи давно задумывались над этим вопросом. Их ответом была теория единого "индустриального общества", которую развивали Р.Арон, Ф.Перру, Ж.Фурастье, Ж.Эллюль, У.Ростоу, П.Сорокин, Т.Парсонс, У.Баккингем и Я.Тинберген.
Питирим Сорокин в работе "Проблема социального равенства и социализм" писал: "С того времени, когда был раскрыт фетишизм капитала, когда трудовая теория ценности заявила, что сам капитал — только продукт и символ труда, прочное и царственное владычество капитала было поколеблено. И чем дальше, тем оно колеблется сильнее и сильнее. И лично для меня нет сомнения, кто из этих двух противников победит: рано или поздно победа останется, конечно, на стороне труда".
В странах Запада, отмечал Сорокин, наблюдается разрушение моральных ценностей (распад семьи, массовая культура самого низкого пошиба, мелочный эгоизм, хаос мнений и верований и т.д.).
Наблюдаемый триумф капитализма в мире не может перечеркнуть тот факт, что социализм — проблема планетарная. Цивилизация не может застыть в своем развитии. Многие выдающиеся умы считали, что человек приходит в этот мир не для того, чтобы создавать рай для богатых, с одной стороны, и порабощающий труд и угнетение для бедных, с другой.
Капитализм заразил общество вирусом "неограниченного потребительства", поставив человека в замкнутый круг "производство--потребление". С помощью назойливой и вездесущей рекламы культивируются искусственные потребности. Взять, к примеру, легковой автомобиль, ставший в известном роде символом капитализма. Процветание монополистического капитализма в немалой степени основано на производстве автомобилей. Разумеется, капиталистическая цивилизация сводится не только к автомобилю, но и в целом к "престижному потреблению", которое заразило широкие средние слои, ставшие в какой-то мере социальной базой капитализма.
Мало кто берется утверждать, что "золотой век" капитализма впереди, хотя его резервы далеко не исчерпаны. Экономисты не предсказывают высоких темпов экономического роста, превышающих 2% в год, что приведет к дальнейшему увеличению безработицы и обострению социальной напряженности в ныне "благополучном" регионе Запада.
За классическим принципом либерализма и рыночной экономики стояла безудержная эксплуатация человека и природы. Сейчас этот принцип не может действовать без ограничений. Бизнес, как известно, не делает различий в целях производства, ибо главное для него — получение прибыли. Вот почему особенно доходными стали производство вооружений и наркобизнес. Но дело не только в этом. Современная технология рассчитана на вытеснение рабочих рук, вследствие чего армия безработных будет постоянно расти. Либеральная демократия западного образца, воспевающая "царство Количества" и индивидуализма, все больше и больше вступает в противоречие и коллизию с идеалами социальной справедливости и коллективизма.
Буржуазно-реформистская мысль в странах Запада получила широкое распространение. В обстановке экономического бума 50-60-х годов возникла концепция "государства всеобщего благосостояния". Она была связана с развитием государственного регулирования экономики, с перераспределением национального дохода через государственный бюджет, с появлением широкомасштабных социальных программ. На социальные нужды в Швеции расходуется более 30% ВНП, в ФРГ — 24%, а в США — 14%.
Хотя с падением экономической конъюнктуры социальные программы страдают в первую очередь, и сейчас во многих странах Запада действует так называемая "социальная рыночная экономика", предполагающая значительное государственное регулирование. Государство, участвуя в воспроизводстве капитала, вынуждено, с другой стороны, через перераспределение национального дохода снижать такие негативные последствия рыночных отношений, как истощение невозобновляемых природных ресурсов, ухудшение окружающей среды, отсутствие стимулов для производства товаров и услуг коллективного пользования (дороги, дамбы, общественный транспорт, здравоохранение, образование), социальную защиту граждан, благоустройство городов и т.п.
Как считает французский политолог Р.-Ж.Шварценберг, "нужно отказаться от ценностей капитализма: производительности, товарно-денежного фетишизма, духа конкуренции, агрессивности и т.д. Им нужно противопоставить "контрповедение", "контрценности (чувствительность, чувственность, покой, мир, нежность, красоту и т.д.), чтобы добиться признания нового качества жизни".
Не только , но и правые политические мыслители заняты поисками новых общественных идеалов. Профессор социологии Гарвардского университета Д.Белл еще в середине 70-х годов сетовал на то, что Запад не имеет политической философии, которая оправдывала бы его приоритеты. Не предлагая своих решений, он очертил четыре группы вопросов, ответы на которые должны составить новую политическую философию. Это, во-первых, структура "государственного хозяйства", во-вторых, противоречие между свободой и равенством, в-третьих, соотношение между справедливостью и эффективностью в обществе и в экономике, и, в-четвертых, соотношение сфер общественного и частного в экономике и морали.
Бывший министр М.Понятовский в книге "Будущее нигде не написано" (1973 г.) заявлял, что истина уже не находится ни справа, ни слева, — она перед нами. Новый рубеж — "научное общество" — состоит не в количественном увеличении богатства: он требует преобразования самого человека. "Индоевропейская цивилизация, — писал он, — вознесла род человеческий на научный и экономический уровень, который дает ему возможность освободиться от тысячелетней нужды. Обладание средствами интеллектуальной энергии, которую дает совокупный мозг, создаваемый научным обществом, даст возможность и в будущем взять на себя роль, на этот раз аналогичную обеспечению выживания мира".
Французский публицист Мишель Боске приводит любопытный случай, когда живущие в примитивных условиях обитатели архипелага Тристан д'Акунья, побывавшие в странах развитого капитализма, предпочли вернуться на родину к своем привычной жизни, "хотя и без комфорта, но и без эксплуататоров и эксплуатируемых, без богатых и бедных, высокообразованных и неграмотных, без насилия и полиции".
Здравый смысл не позволяет молиться на рынок как на главный регулятор общественной жизни: это многие уже понимают на Западе. Сам по себе рынок не может регулировать нематериальные стороны жизни, в особенности человеческие отношения. Подлинная культура при нем становится нерентабельной. К тому же, если бы не было социализма и организованного рабочего движения, капитализм не трансформировался бы и не принял современные цивилизованные формы.
Рыночная экономика истощает ограниченные природные ресурсы (нефть, уголь, минералы и др.), игнорирует защиту окружающей среды. В докладе Римского клуба — международной неправительственной организации представителей финансовых и деловых кругов и ученых западных стран, опубликованном в мае 1991 г. ("Первая глобальная революция"), указывалось, что рыночные механизмы сами по себе не могут справиться с глобальными проблемами, которые требуют стратегического предвидения. Они не могут, в частности, разрешить энергетический или экологический кризис.
В западных странах продолжается объективный процесс обобществления средств производства, ставящей рыночные отношения в определенные рамки. Любая крупная капиталистическая фирма может служить образцом планового ведения хозяйства. Не случайно творцы теории единого "индустриального общества" не считали форму собственности определяющей в характеристике названного типа общества.
В странах Запада отнюдь не редкость предприятия, находящиеся в собственности его работников. В США, например, на такие предприятия приходится приблизительно 10% занятых. Они возникли чаще всего в результате выкупа персоналом нерентабельных предприятий, причем не только мелких и средних, но и крупных. Обществом смешанного типа собственности на средства производства является Израиль. Здесь существуют три хозяйственных сектора: государственный, на который приходится 21,5 ВНП, профсоюзный (предприятия Гистадрута) — 20,3% и частный — 58,2% ВНП. В государственной собственности находятся все электро- и водоснабжение страны и 40% транспорта. Доля государства в общей сумме внутренних инвестиций превышает 50%. Некоторые западные авторы изображают израильские сельскохозяйственные поселения — киббуцы — как нечто вроде совхозов, где нет частной собственности, нет денег, где все едят вместе, воспитывают детей коллективно.
Многолетний советник Ф.Миттерана — профессор Жак Аттали, в книге "Слово и орудие" указывал, что будущее принадлежит социализму при полном отрицании товарной формы хозяйства. Децентрализация управления, автономия предприятий, переходящая в самоуправление, — таковы основополагающие, по его представлению, принципы новой социально-экономической системы.
Бывший помощник президента США по национальной безопасности, профессор Университета Джона Гопкинса (Вашингтон) З.Бжезинский в книге "Вне контроля" (1993 г.) отмечает, что либерализм как господствующая западная доктрина оказывается ныне не слишком привлекательным. Нужны, признает он, новые идеи. Не пытаясь сформулировать альтернативный положительный идеал, которым является только социализм, Бжезинский отмечает, что "неравенство становится все менее терпимым".
В ряду высказываний научных и политических авторитетов нельзя обойти социальную доктрину римской церкви, ставшей одним из магистральных направлений ее политики. Не случайно энциклика папы Льва XIII "Рерум новарум" ("О новых вещах", 1891 г.), от которой берет свое начало социальный католицизм, была специально отмечена другими посланиями пап по случаю ее 40-, 80- и 100-летия. Так, в энциклике "Квадраджезимо анно" ("40 лет", 1931 г.) осуждался либерально-демократический режим, поощряющий материалистические императивы и индивидуалистическое сознание, потерявшее нравственную опору.
В энциклике "Центезимус аннус" ("Сотый год", 1991 г.) папы Иоанна Павла II говорилось: "Нельзя согласиться с утверждением о том, что потерпевший поражение так называемый "реальный социализм" должен уступить место только капиталистической модели организации производства. Нужно сломать барьеры и монополии, которые удерживают множество народов на задворках развития, обеспечить всем людям и нациям элементарные условия участия в нем".
По мнению американского теоретика социал-демократического направления М.Харрингтона, преобразования в плане "нового социализма" на Западе будут сопровождаться "периодическими структурными кризисами капитализма". Харрингтон не предвидит в ближайшие 50 лет такого "последнего" кризиса, который привел бы к замене капитализма социализмом. К середине XXI века развитые страны, как и сегодня, будут иметь "смешанную экономику". На пороге "нового социализма" она будет более человечной, но полностью еще не трансформируется. "Социализация", по Харрингтону, представляет собой уже начавшийся процесс усиления влияния трудящихся на принятие решений на производстве. Для приближения "нового социализма" необходимо применять, по мнению американского ученого, "демократическое планирование", благодаря которому рынок будет иметь возможность служить на благо общества.
Французский левый общественный деятель и публицист Пьер Жюкен полагает, что кризис капитализма как способа производства, потребления и организации общества на Западе неоспорим, но он носит сложный характер и предполагает множество выходов из него. Капитализму в особенности трудно сочетать стремление к максимальной прибыли и охрану окружающей среды. Только под давлением общественности капиталистическим государствам удается держать под контролем проблему экологии. Однако экологический прогресс остается ограниченным, противоречивым.
Многие исследователи предрекают, что XXI век будет "аскетическим" из-за демографической проблемы. Если в 1900 г. население планеты составляло 1 млрд. человек, в 1960 г. — 3 млрд , во второй половине июля 1999 г. достигло 6 млрд., то к середине XXI века может составить 12 млрд.
Движение экологистов в странах Запада бросило вызов "обществу потребления" (иное наименование индустриального и постиндустриального общества), противопоставляя стремлению "иметь больше" — желание лучшего "качества жизни", а экономическому росту — социальный прогресс как главный приоритет. Экологисты требуют отказа от "престижного потребления" в пользу "добровольной простоты". Их девиз: пусть будет меньше денег, меньше потребительских ценностей, но зато больше досуга, больше возможностей для самореализации личности и участия в общественной жизни.
Истощение природных ресурсов Земли и загрязнение окружающей среды останутся наряду с голодом сотен миллионов людей грозным обвинением против ненасытной жажды прибыли капитализма. Не случайно движение экологистов требует, помимо законной защиты окружающей среды, сокращения всякого рода престижного потребления. По данным генерального директора ЮНЕСКО Ф.Майора, 20% населения мира (а это не что иное, как "золотой миллиард" граждан западных и некоторых новых индустриальных стран) живет за счет 80% его ресурсов.
Развитие человечества в XXI веке во многом будет определяться тем, какая тенденция будет преобладать в общественном сознании — индивидуализм или коллективизм. Реальный гуманизм равным образом несовместим с двумя крайностями в подходе к оценке прав и обязанностей личности. Одна крайность — это подавление свободы личности, пренебрежение к ее правам, отношение к человеку, как к "винтику" в государственном или общественном механизме. Другая крайность — представление о возможности абсолютной свободы личности, пренебрежение, а то и прямое отрицание обязанностей человека перед другими людьми, коллективом, обществом.
В отношении общественной самоорганизации цивилизации XXI в. при благоприятном развитии событий (отсутствии больших войн, природных катастроф и т.п.) будет менее централизованным, более открытым обществом, дающим большие возможности индивидам для самовыражения и для планирования своей жизни. В основе мировоззрения человека будущего столетия должно лежать научное знание. Заслуживающую внимания концепцию общества XXI в. обрисовал в своей книге "Закат рынка" сотрудник Стокгольмского университета Трифон Костопулос. Он считает, что власть Ноуса (знание) и Номоса (закон) над природой и обществом будет абсолютной. По его видению, на смену капитализму придет "номократия" — новое общество, центральным элементом которого станет интеллект.
Правление номократии, по мысли Костопулоса, будет означать поворот в производстве и в общественных отношениях. Основные элементы капитализма и "антикапитализма" становятся бессмысленными и ненужными, исчезнут. Радикально меняются характер и особенности собственности. При номократии она превращается в коллективное обладание правящим классом формулами знания. Однако классовое деление сохраняется. Человеческие потребности и способности станут объектами научных достижений. В результате каждый член общества получит все ему необходимое в соответствии с коллективными возможностями.
Нельзя отрицать, что знание — сила, однако Костопулос в своем привлекательном прогнозе невольно следует технократическим концепциям, которые пока лишь служат прикрытием власти буржуазии. Прямолинейного развития истории мы еще не наблюдаем. Однако процесс возрастания роли масс — все более образованных — во всех сферах жизни общества несомненен, и остановить его нельзя.
Существующие формы социализма совершенствуются в Китае, Вьетнаме, Северной Корее и на Кубе. "Новый социализм" может возродиться и в России. Как справедливо отмечал доктор юридических наук Б.П.Курашвили, "несколько тысячелетий господства частной собственности отмечено громадным, но односторонним прогрессом: скачком в технологии производства, в разнообразии, массе, качестве производимых продуктов и услуг — и деградацией личности человека и социальных отношений, разрушением окружающей среды".
Не считая единственным социальным противоречием антагонизм труда и капитала, нужно признать, что различие или противостояние между управляющими и управляемыми, менеджерами и исполнителями реально не может быть ликвидировано, но это не исключает необходимости больших усилий по преодолению злоупотреблений властью и по установлению демократического контроля над бюрократией.
Социализм не может перенять у капитализма идею неограниченного потребительства. Совершенно абсурдно стремиться догнать по потреблению Соединенные Штаты, которые, имея 5% населения Земли, потребляют 25% всей энергии и 30% добываемого минерального сырья. Французский социолог Андре Горз еще в 60-х годах считал, что ничто не оправдывает постановку вопроса о "богатом коммунизме" и ведение "гонки изобилия" между социалистическими и капиталистическими странами перед лицом миллиардов людей, лишенных жизненно необходимого. Социалистическая модель потребления, как полагал Горз, должна быть качественно иной.
Если опыт социализма сделал реальностью представление о социальной справедливости, то всемирное экологическое движение объявило безусловным приоритетом политику ответственности перед грядущими поколениями. В XXI в. человечество будет решать непростую задачу выживания. Вот почему, полагаю, концепция мировой цивилизации по необходимости должна будет включать понятия Свобода, Равенство, Братство, Справедливость, Ответственность. Разумеется, не все политические, социальные и экономические силы примут безоговорочно эту концепцию. Но левые политические силы, выражающие интересы большинства трудящихся, могут написать ее на своем знамени.
Однако главное, что ставит Герцена неизмеримо выше простого проповедника революционного учения и примиряет с ним даже тех, кто вовсе не сочувствует его устремлениям – это его беспристрастность и умение взглянуть со стороны. Он понимал все и всех. Несмотря на крайность собственных взглядов, несмотря на сильные политические страсти, он умел понимать своих врагов, судить их по Их собственным меркам; будучи социалистом, видел хорошие стороны монархии Романовых и старой западной цивилизации; будучи воинствующим атеистом – понимал достоинства исторического христианства. Его историческая интуиция, умение широко видеть историю, понимать значение деталей и Связывать их с главными направлениями развития – поразительны. Мысль его прежде всего исторична и именно понимание истории как стихийной, непредопределенной, не поддающейся вычислению силы, продолжающей столь же стихийную, непредопределенную, эволюцию природного мира, сближает его с Бергсоном. Для него процесс становления был творческим процессом, каждое будущее было новым относительно каждого прошлого, и страницы, которые он посвящает опровержению самой идеи предопределения, самого понятия Мысли, направляющей историю человечества извне, принадлежат к числу самых ярких из всего, им написанного.
Как писатель Герцен продолжает жить главным образом благодаря написанному им в период между отъездом из России и основанием Колокола (1857). Все написанное позже имеет гораздо большее значение для политического историка, чем для историка литературы, и его репутация классика зиждится, безусловно, не на статьях из Колокола. Как и все, что он писал, они блестяще написаны и очень действенны, но в них мы находим только слабое эхо тех высочайших достоинств, которые были присущи его ранним политическим писаниям. Произведения, написанные до отъезда из России, позволяют только предчувствовать настоящего Герцена. Ни его рассказы, ни роман не ставят его среди крупных писателей, несмотря на немалую психологическую глубину и тонкую наблюдательность. Из всех рассказов, пожалуй, самым интересным является Доктор Крупов. Доктор Крупов снова появляется в романе Кто виноват? Это интересная фигура скептика, врача и ученого, сыгравшая такую важную роль в разрушении романтического мировоззрения идеалистов.
Но вечное место среди русских классиков Герцену создали произведения, написанные в первые десять лет за границей (1847–1857). Сюда входят Письма из Франции и Италии (1847–1850), С того берега (1847–1850), ряд пропагандистских памфлетов, написанных в начале пятидесятых годов (самый замечательный из них Русский народ и социализм) и Былое и думы, автобиография, написанная в основном в 1852–1855 гг., но урывками продолжавшаяся и позднее; добавления к ней писались еще в шестидесятые годы.
Важнейшее политическое произведение Герцена – это восемь статей (из них три в диалогической форме), составляющие книгу С того берега. Только они дают полное представление о масштабах его ума, о его беспристрастности и о глубине его понимания истории. Книга была вызвана к жизни поражением революции, которая, как надеялся Герцен, станет зарей новой, революционной и социалистической Европы. Хотя ее детали в большинстве своем устарели, она и теперь остается одной из самых значительных книг, когда-либо написанных на тему истории, и, вероятно, особенно важна и уместна в наши дни, хотя зачастую для нас невозможно согласиться с герценовским прочтением исторических фактов. Из всех политических сочинений Герцена она одна была написана не с целью пропаганды, и острие ее иронии направлено не против старой Европы, а против идеалистического оптимизма революционеров, которые ожидали слишком многого и слишком быстро, и либо слишком рано разочаровались, либо слишком крепко держались за свои ошибки и суеверия. Целью Герцена было разрушить Религию революции и социализма, с ее риторикой и официально предписанным оптимизмом, заменив ее здравой и ясной Волей к революции. Именно здесь его понимание жизни находит полное выражение – он активно и с надеждой приемлет «поток истории», рассматривая его как Творческий процесс, а не как предуказанную необходимость. Это ключевое понятие книги.
Другие политические сочинения Герцена отличаются от книги С того берега тем, что их основная цель – пропаганда; не бескорыстные поиски истины, а желание повлиять на действия и взгляды окружающих. Однако именно в них особенно ярко проявилось герценовское красноречие. Это красноречие романтического, французского типа – без жестких рамок, просторное, разнообразное, щедро пользующееся повторами и чисто эмоциональными эффектами, никогда не упускающее случая нанести боковой удар, в скобках или в придаточном предложении сделать эффектное примечание. Лучший пример такого красноречия – письмо к Мишле по поводу статьи Русский народ и социализм, красноречивое утверждение различия между народом и государством, защита народа от обвинения в преступлениях государства, в частности, в отношении Польши. Этот памфлет остался одним из краеугольных камней русского революционного социализма.
Красноречие Герцена легко поддается переводу, ибо основывается не на словах и звуках, а на развитии идей и образов. О его русском языке существует много суждений. Он откровенно неправильный – Герцен один из последних великих русских писателей, выросших на французском языке, и ничуть не боится честного и неприкрытого галлицизма. Это язык человека, который одинаково свободно говорит на многих языках. Но это именно его, герценовский язык, и он обладает совершенно стихийной жизненной силой. В нем очарование свободы и непосредственности, это текучая и богатая речь страстного, блестящего собеседника. Хотя он и не может считаться мастером слова, но если «стиль – это человек», то Герцен, несомненно, мастер стиля.
2. Утопический социализм
3. Национал социализм
4. Страны социализма
5. В СССР социализм
6. Теория социализма
7. Суть социализма
8. История социализма
9. Идеи социализма
10. Система социализма
11. Путь социализма
12. Экономика развитого социализма
13. Строительство социализма
14. Концепция социализма
15. Годы социализма
16. Мировой социализм
17. Политический социализм
18. Социализм в России
19. Модель социализма
20. Капитализм и социализм
21. Построение социализма
22. Конституция развитого социализма
23. Мировая система социализма
24. Идеология социализма
25. Кризис социализма
26. Концепция развитого социализма
27. Консерватизм либерализм социализм
28. Общинный социализм
29. Эпоха социализма
30. Основы социализма
31. Новый социализм
32. Социализм Герцена
Социализм
Появившись в древности и заметно заявив о себе уже в раннем христианстве, идея социализма на протяжении многих столетий развивалась и совершенствовалась, превращаясь в концепцию, в учение об освобождении угнетенных и эксплуатируемых. Это учение шаг за шагом обретало все более многоплановый и аргументированный характер. Существенный вклад в разработку социалистических идей внесли: Томас Мор (1478-1535), Томмазо Кампанелла (15681639), Мелье и Морелли, Клод Анри Сен-Симон (17601825), Шарль Фурье (17721837), Роберт Оуэн (17711858) и др.
В середине XIX в. К. Маркс (1818-1883) и Ф. Энгельс (1820-1895) написали "Манифест Коммунистической партии", где сформулировали свое социалистическое и коммунистическое кредо с тем, чтобы посвятить жизнь разработке концепции освобождения рабочего класса, трудящихся, которую они рассматривали как теорию "научного социализма". Во второй половине XIX в. под знамена этого учения - марксизма - стало почти все революционное движение континентальной Европы, оно стало знаменем и российской социал-демократии, возглавлявшийся сначала Г. Плехановым, а затем также В.Лениным и др. В начале XX в. вся социал-демократия Европы разделила идеи марксистского "научного социализма". После раскола II Интернационала (из-за разного отношения к войне 1914 г.) на "революционное" (большевистское) и "реформистское" течения, наметился поворот к практической реализации теоретических концепций: первому путевку в жизнь дала Октябрьская революция 1917 г., второму - давно уже начавшееся сотрудничество с властью, своими правительствами.
Становление и развитие "реализуемого социализма", начавшееся в Октябре 1917 г., наложило свою печать на весь XX век: расколов мир на две части - прежнюю, капиталистическую, и новую, желающую социализма, - эта революция положила начало полосе практического экспериментирования, попыткам осуществления на деле верных и ошибочных, обоснованных и утопических идей "научного социализма". Более 70 лет развития по этому пути завершились в 80- 90-х гг. XX в. падением того устройства, которое в СССР и других странах называлось "реальным социализмом". В чем причина случившегося? Чтобы разобраться в происшедшем, нужно знать, что приверженцы "научного социализма", называвшие себя марксистами и строившие социализм в СССР и других странах, знали только часть работ К. Маркса и Ф. Энгельса по проблемам строительства нового общества. Но они не знали важнейшего научного комплекса работ К. Маркса - "Экономических рукописей", написанных в конце 50-х гг. XIX в. и опубликованных у нас в 50-е гг. XX в. Согласно мыслям К. Маркса, изложенным здесь, социализм становится возможным только тогда, когда уже не ТРУД в его непосредственной форме, а НАУКА как непосредственная производительная сила становится главным источником общественных богатств: только в этих условиях, освобождаясь от БЕДНОСТИ и всех МЕРЗОСТЕЙ старого мира, связанных с частной собственностью и эксплуатацией, общество достигает рубежа, когда "с самого непосредственного процесса материального производства совлекается форма скудости и антагонистичности" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.46, ч.II, с.214). Сегодня экономически наиболее развитые страны - США и Япония - топью подходят к этому рубежу. А если это так, то все случившееся в XX в. со всемирно-исторической попыткой трудящихся создать общество СОЦИАЛЬНОЙ СПРАВЕДЛИВОСТИ и РАВЕНСТВА было ни чем иным, как огромным ИСТОРИЧЕСКИМ ЗАБЕГАНИЕМ - ЗАБЕГАНИЕМ В БУДУЩЕЕ или, если угодно, ГЕНЕРАЛЬНОЙ РЕПЕТИЦИЕЙ перехода к социализму, неудачу конторой мы сейчас и переживаем.
С этих позиций Ленин и большевики, победив в Октябре и утвердив власть Советов, выиграли гражданскую войну и, повернув экономически неразвитую Россию от неудач "военного коммунизма" к успехам "новой экономической политики", верили в то, что опосредованно, "нэповским путем" Россия придет к социализму. Но после смерти В. Ленина в 1924 г. к руководству большевиками и страной пришел И. Сталин, который, действуя по принципу "цель оправдывает средства", варварскими способами осуществил индустриализацию, коллективизацию и модернизацию страны и, отождествив формальное обобществление с социализацией, когда миллионы советских граждан расстреливались, сидели в тюрьмах и лагерях, объявил во второй половине 30-х гг., что в СССР в основном построен социализм. Обнаружившаяся внутренняя несостоятельность созданного общественного устройства (казарменный псевдо социализм) привела после смерти Сталина (1953) к попыткам реформировать созданный строй (сначала во время "оттепели Хрущева", а затем с помощью "перестройки Горбачева"), но это не привело к положительным результатам. Вопреки широковещательным заявлениям коммунистов, правящей номенклатуры социализм так и не был построен ни в Советском Союзе, ни в других странах "реального социализма". Почему?
Причины и в проекте социализма и в действиях экспериментаторов. Само осуществление социализма как общества людей труда было сведено к уничтожению частной собственности, ошибочно считалось, что жить без частной собственности и капиталистов-эксплуататоров - значит жить при социализме. На протяжении многих десятилетий слепленный Сталиным официальный "марксизм-ленинизм" доказывал, что суть социализма в общественной собственности на средства производства, что замена частной собственности общегосударственной и кооперативной - важнейший показатель или ключевой критерий "социалистичности" того или иного общества. В соответствии с таким подходом считалось: чем большим является объем или удельный вес национализированных и кооперированных средств производства в стране, тем ближе она подошла к социализму. При таком подходе оказывалось, будто монгольские араты, живущие в юртах, в 70-е гг. жили при более зрелых "социалистических" условиях, чем трудящиеся ГДР, где удельный вес обобществленных средств производства был тогда значительно ниже, чем в Монголии.
Откуда вырастал подобный абсурд? Из сталинской версии "марксизма-ленинизма", широко цитировавшей положение Манифеста о том, что коммунисты могут выразить свою позицию одним положением - "уничтожение частной собственности". Разумеется, И. Сталину и его окружению, претворявшим в жизнь этот лозунг-призыв, не было никакого дела до того, что у Маркса и Энгельса ничего подобного не было, что это ошибка перевода, что они говорили не об "уничтожении", а о "снятии" (aufheben) частной собственности, а это - "две большие разницы". Условием такого "снятия" должно было стать "всестороннее развитие человека", ибо при преждевременных попытках обобществления обществу грозит "казарменный коммунизм". Так и получилось: почти стопроцентная "социализация" средств производства в Советском Союзе и других странах не привела к "земле обетованной", не принесла ожидавшегося процветания человеку труда: он не стал жить в достатке, не стал счастливей, ибо созданный казарменный псевдо социализм оказался не реализованным идеалом рабочего класса, трудящихся, а мечтой партийно-государственной бюрократии.
Отрицательный опыт Советского Союза, всех стран "реального социализма" привел сегодня к новым представлениям о социализме: социализм, как и любой общественный строй, включает в себя целую гамму отношений - экономических, научно-технических, социально-политических, нравственных, идеологических - обусловливающих здесь новое положение трудящихся, каждого человека в обществе. Важнейший критерий "социалистичности" того или иного общества - его отношение не к абстрактному человеку, не приоритет человека, его интересов и потребностей (это - возрождение фейербахианства), а его отношение к человеку труда, именно к его интересам и потребностям.
Социализм, согласно сегодняшним представлениям, - это и есть общественный строй, который освобождает человека труда от эксплуатации и гнета, ставит его в центр общественной жизни, превращает в ее хозяина, создает условия, чтобы свободное развитие каждого стало условием свободного развития всех.
С позиций этого критерия (а жизнь и здесь внесет свои коррективы) более "социалистической" или ближе к социализму будет не та страна и не то общество, которое, ликвидировав частную собственность, заменив ее государственной и кооперативной, так и не удовлетворило насущных потребностей трудящихся, не сделало их хозяевами жизни, но, забегая вперед, многие десятилетия называло себя социалистическим, а тот общественный строй и в той стране, пусть не называющей себя социалистической, где в результате ограничения эксплуатации и гнета человек труда не только все более полно удовлетворяет свои потребности и интересы, но и обретает все больше свободы и веса в определении судеб своей страны, перспектив развития общества.
Известно, что Маркс, определяя суть социальной революции рабочего класса, выражал ее формулой "освобождение труда". Не поняв ее сути или сознательно извратив ее смысл, И. Сталин и "марксисты-ленинцы", указывая на освобождение человека труда как на призвание социализма, стали ограничивать это освобождение ликвидацией эксплуатации человека человеком, замалчивая или почти ничего не говоря об освобождении от угнетения человека человеком. Случайно ли такое упущение для сталинизма и бюрократии вообще?
Эксплуатация и угнетение - не одно и то же! При эксплуатации речь идет о присвоении прибавочного продукта, созданного одним и присвоенного другим. А при угнетении речь идет о другом - о присвоении воли одного человека другим. Поэтому такое усечение лозунга освобождения труда имеет вполне реальный подтекст. Смысл его в обосновании казарменного псевдо социализма, насаждавшегося И. Сталиным и партийногосударственной бюрократией и являвшегося действительным, хотя и скрывавшимся идеалом бюрократии (только казарменный псевдо социализм обеспечивает всевластие номенклатуры).
Бюрократия, не поступаясь своими интересами, вполне способна предоставить трудящимся свободу от прежних форм эксплуатации. Но по самой своей социальной сущности бюрократия не может предоставить трудящимся свободу от угнетения и связанных с этим новых форм отчуждения и эксплуатации, процветающих при казарменном псевдо социализме с его огосударствлением средств производства, т.е. формальным, а нереальным обобществлением. Реальное обобществление может дать только настоящий социализм.
Социализм. Что это означает - государство задумывает создание социализма? Дело в том, что до этого периода (1918 г. - А.Б.) европейское социалистическое движение, несмотря на свой почтенный столетний возраст, никогда не приходило к отчетливой разработке программы того, что, собственно говоря, значит социализм.
Социализм и капитализм (как понятия) - не могут быть сравнимы. Капитализм - это термин, который был создан для описания целой серии социальных и экономических институций, которые складывались постепенно, весьма эмпирическим образом с XVI до XIX в. Капитализм существовал в действительности и являлся более или менее связной системой. Само понятие "капитализм" возникло в 1830-1840 гг. (период, когда возникло большинство современных экономических понятий): это понятие неадекватно, потому что та система или различные системы, функционирующие с XVI в. и по наши дни, которые называли или продолжают называть "капиталистическими", на деле сильно разнятся между собой. Таким образом, можно сказать, что понятие "капитализм" является довольно туманным понятием, как и многие понятия такого рода.
Понятие "социализм" было создано в ту же эпоху для определения антитезы капитализму. Понятие "капитализм" использовалось социалистами для оттенения противоположного ему нового идеального общества, которое еще не существовало. Понятие "социализм" возникло так, как возник образ единорога - мифологического зверя. Этот дивный зверь, никогда не существовавший в действительности, был составлен на основе ряда элементов, взятых из реального мира у реальных животных: сознательный идеальный тип, разумеется, никогда не существовал. Все конкретные элементы были налицо, но зверь как таковой отсутствовал.
В чем заключался смысл этого "социализма" до 1917 г.? Tak как дивный зверь никогда не существовал, понятие тогдашнего социализма предполагало (но не так уж доктринерски) обобществление средств производства и системы распределения. Вот что означало это обобществление государством - сегодня мы называем это самоуправлением, в России в 1917 г. это называли "рабочим контролем". Но на мировом уровне или, во всяком случае, европейском, это обобществление не было вполне ясным понятием (socialisation). Предполагало ли оно уничтожение рыночной экономики и введение плановой системы? До 1917 г. о плане не было речи. В сочинениях Маркса не упоминается это понятие. Короче говоря, до 1917 г. не так уж ясно понимали, что означает "социализм".
В практическом отношении в слове "социализм" есть две существенные особенности - то, что социал-демократические партии называли программой-минимум и программой-максимум. В них понятие социализма является конкретным, но надо указать, что на политической сцене до 1914 или до 1917 г. играют роль лишь эти знаменитые программы социал-демократов, в особенности социал-демократической немецкой партии.
Тем не менее, несмотря на все двусмысленности, обволакивающие понятие "социализм", можно из него вычленить два элемента: прежде всего - обобществление. Средства производства и система распределения должны быть обобществлены. На каком уровне? На этот вопрос никогда не было ясного ответа: имеется несколько возможных уровней - от совершенно статического социализма до социализма анархическо-профсоюзного типа. Вот такими в сознании различных социалистических групп, которые существовали в Европе около 1914 г., должны быть институциональные проявления социализма. О плане в то время не было и речи, он отнюдь не являлся составной частью социалистической идеологии.
Итак, институциональный аспект этого социализма связан непосредственно с неопределенным обобществлением; и, несмотря на критику в адрес капитализма из-за его безрассудной системы, определяющейся выгодой, социализм не разработал еще понятие плана.
Кроме институционального аспекта существует и моральный аспект. Социализм построит общество более справедливое, братское и т.д. Социализм позволит осуществить полное развитие человеческой личности, что не означает, однако, конец отчуждения, потому что понятие "отчуждение" не было в ходу в марксистской среде той эпохи: в то время с понятием "социализм" неизбежно сочетался второй аспект, который превышал в их глазах институциональный, - полное развитие человеческой личности, общество более справедливое и братское и т.д. Социалисты полагали - хотя никогда достаточно ясно не объяснили причины - что моральный облик социализма явится следствием социальных перемен.
До 1917 г никакой социалистический режим в действительности не существовал. Конечно, всем было известно эфемерное существование Парижской Коммуны, но она, прежде всего, не была социалистической и длилась так недолго, что о ней нельзя говорить как о режиме.
Вот в таком положении оказываются Ленин и большевики, захватившие власть в октябре 1917 г. В течение восьми месяцев они не решаются приступить к учреждению социализма, он возможен лишь тогда, когда страны Западной Европы и в особенности Германия также совершат революцию. Вот тогда-то и придет пора строить социализм. Пока же в России существует государственный капитализм. Затем, в течение летнего кризиса 1918 г. большевики приступают к созданию того, что впоследствии получит имя "военного коммунизма".
Этапы этого военного коммунизма широко известны. В целом, этот коммунизм представлял собой общую этатизацию, государственную национализацию, предпринятую Лениным. И внезапно большевики отдают себе отчет в том, что это и является социализмом. Благодаря этим мерам принятым Лениным (общая национализация в апреле-мае 1918 г. и декабре этого же года), социализм, наконец, приобретает свой конкретный современный смысл, который, конечно, не является единственным - многие троцкисты, маоисты, шведские социалисты и другие скажут, что советское правительство никогда не создало подлинного социализма, что настоящий социализм - это нечто другое. То есть их воображению рисуются другие единороги - но основной единорог был выведен в Советском Союзе.
Что же представляет из себя этот социализм?
1. Обобществление в смысле национализации или этатизации. Этатизация всей экономики и, следовательно, все социальные отношения подчиняются единственной центральной власти - партии-государству. Вот это-то и было создано Лениным - подвергнув все этатизации, потом объявить, что наступил военный коммунизм.
2. Социализм означает плановое хозяйство, потому что сам план возник во время гражданской войны, во время военного коммунизма, в результате ряда мер, которые продолжались от июня до декабря 1918 г. Решительно все этатизируют и национализируют. Но для того, чтобы вся система функционировала слаженно, большевики создают ВСНХ (Высший Совет народного хозяйства), центральный организм со множеством главков для управления полностью этатизированной экономикой. Большевики рассуждают приблизительно так: "До сих пор вся мировая экономика действовала по нерациональному принципу частной выгоды: теперь же мы уничтожили этот принцип частной выгоды". Уничтожение этой выгоды означает в итоге уничтожение рынка и основание планового хозяйства. Уже не рыночная система, а плановая определяет капиталовложения. В действительности система военного коммунизма кончается полным провалом, /что/ вскоре приведет страну к решающему кризису.
Ленин задумывает нэп столь же быстро, как он задумал военный коммунизм. Первое решение было принято на X съезде партии относительно создания свободного рынка для продажи излишков хлеба: как только крестьяне справлялись с поставками государству, они имели отныне право продавать излишки.
Но Ленин быстро понял и вынужден был признать, что даже национализированный сектор, оставшийся значительным, начал функционировать сообразно с экономикой свободного рынка. Таким образом, меньше чем за год (между мартом и декабрем 1921 г.) Ленин соорудил вторую экономическую систему. После сооружения первой, которая называлась военным коммунизмом, это - система смешанной экономики, в которой существует огромный общественный сектор, но все действует по системе рыночной экономики. Государство использует кредиты и налоги для собственных нужд в сфере рынка, не доводя до крайности свою программу. Это положение было нечто вроде простейшей формы кейнсианства с национализацией в придачу, которая не входит в систему Кейнса. Подобная система до тех пор не существовала.
В начале, когда все ограничения периода военного коммунизма были аннулированы с тем, чтобы как можно скорее восстановить сельское хозяйство, рыночная экономика была жизненной необходимостью. С течением времени такие меры должны были прийти в противоречие с Партией-Государством. Лишь в 1924 г. сельское хозяйство оказывается способным прокормить страну - пришлось потратить три года на его восстановление. И в конце 1924 г. эта новая экономика рынка начинает нормально функционировать: наконец, более или менее, страна снабжена зерном, мясом и другими продуктами питания.
Утопический социализм
Утопический социализм в древности
Первые идеи о более справедливом обществе, скорее всего, зародились ещё на стадии разделения общества, на классы и возникновения имущественного неравенства. Следы подобных воззрений встречаются при изучении, как фольклора, так и мифологии народов Азии, Европы и Северной Африки.
В Древних Греции и Риме зачатки идей утопического социализма проявились в идущем ещё от Гесиода мечтании о возвращении минувшего «золотого века», когда счастливые люди не знали неравенства, собственности и эксплуатации. Тема достижения справедливого политического устройства была одной из наиболее обсуждаемых греческими философами, искавшими решение проблемы имущественного неравенства и «естественного состояния» общества, в котором оно пребывало в доклассовые времена. Нужно также отметить и роль уравнительных реформ в Спарте, а также платоновскую модель рабовладельческого «коммунизма», осуждавшую частную собственность («Государство»).
Значительный вклад в развитие учения об утопическом социализме внесла уравнительная социальная идеология раннего христианства, несущая в общество проповедь братства, всеобщего равенства и потребительского коммунизма. Воздействие этих идей сохранило свою силу вплоть до ХIX века, когда легло в основу теории христианского социализма.
Пред социализм в средневековье
Во время господства феодальных хозяйственных отношений взгляды, близкие к утопистско-социалистическим, формировались, прежде всего, на религиозной почве и выливались в виде многочисленных ересей — вальденсов, бегардов, таборитов, катаров, лоллардов, апостольских братьев, анабаптистов и других, объяснявших возникновение социального и имущественного неравенства в первую очередь отступничеством церкви и правящих классов от истинных идеалов раннего христианства. В некоторых из этих сект воскрешались идеалы евангельского учения и создавались самоуправляемые общины с аскетической уравнительностью в потреблении и совместным ведением хозяйства. В редких случаях этот крестьянский религиозный коммунизм перерастал в вооружённое общественное движение, как это случилось в позднее средневековье в Чехии, во время Гуситских войн (табориты) и в Германии, во время Крестьянской войны XVI века (Т. Мюнцер).
В эпоху Возрождения развитие теории утопического социализма продолжили в своих произведениях Т. Мор и Т. Кампанелла. Здесь уже был сделан шаг от замкнутых сельских общин с общим потреблением и уравниловкой к созданию социалистических городов, федераций городов или целых государств, практиковавших не только общность имущества, но и создание целых хозяйственных циклов общественного производства. Признавалась роль государства в развитии культурной жизни нового общества, в его руководстве хозяйственной и общественной жизнью. В то же время сохранялась в неприкосновенности и идея об уравнительном распределении всех благ. Роль руководителя и вдохновителя столь радикальных социальных преобразований общества в эпоху Возрождения теоретиками пред социализма наивно отводилась просвещённым монархам, мудрым завоевателям или интеллектуальной олигархии.
Утопический социализм в новое время
Одними из первых социалистов-утопистов нового времени были англичане Дж. Уинстэнли и Джон Беллерс. Во Франции социальные утопии XVII—XVIII веков выливались, как правило, в форму художественных романов-путешествий, где идеализированное общество добродетельных туземцев противопоставлялось полному несправедливости европейскому обществу (Г. де Фуаньи, д'Алле, Гедевиль и другие). В XVIII веке с проповедью революционного ни проведения гнёта и эксплуатации выступал Ж. Мелье, стоявший на позициях общинного патриархального коммунизма. Для многих коммунистических сочинений того же столетия основополагающим мотивом была просветительская теория «одинаковости естественной природы» человечества и вытекающего из этого положения «равенства прав» всех людей. Исходя из этих идей, Морелли и Г. Мабли обосновали коммунизм с точки зрения теории естественного права.
Утопический социализм времён Просвещения прокламировал право человека на труд и обязательность труда для всех, социальной справедливости в распределении средств, превращение земли в общедоступную собственность. В годы Великой французской революции происходила политизация этих идей морального социализма. Сторонники эгалитарных (уравнительных) утопических идей требовали всеобщего уравнительного передела земли, ограничения собственнических прав и подчинения их нуждам общества («Бешеные»). С дальнейшим углублением революции происходила радикализация взглядов утопистов-революционеров: от наивных первых проектов о мирном законодательном введении общинного коммунизма во Франции — до планов коммунистических преобразований с помощью санкюлотской революционной диктатуры (Ф. Буассель). Квинтэссенцией развития радикального утопизма были взгляды Гракха Бабёфа и бабувистской программы заговора равных, впервые выдвинувших требование коммунистической революции с введением после её победы коммунистической диктатуры и обосновавших необходимость переходного периода от капитализма к коммунизму. Выражая взгляды людей домашинной эпохи, бабувизм показывал идеал коммунистического общества как аграрного и ремесленного, развивающегося на основе ручного труда, в распределении предлагал строгую уравниловку, всеобщий аскетизм, выказывал негативное отношение к людям умственного труда.
Социализм в ХIX веке
В первой половине XIX столетия движение за осуществление социалистических идеалов возглавили интеллектуалы, из среды которых вышли великие утописты К. А. Сен-Симон, Ш. Фурье, Р. Оуэн — «основатели социализма», по определению Ф. Энгельса, впервые развившие самостоятельную теорию утопического социализма в подлинную науку, заменившую обанкротившуюся революционную метафизику теории «естественного права». В вопросе о преобразовании общества на первое место было поставлено создание крупного общественного производства, применяющего новейшие достижения науки и техники. Преодолевая привычные представления о уравниловке и всеобщем аскетизме при коммунизме, утописты выдвинули принцип распределения «по способностям», изображали будущее общество как общество изобилия, обеспечивающее удовлетворение человеческих потребностей, безграничный рост производительных сил и расцвет личности. Утописты-социалисты говорили о грядущем уничтожении разницы между умственным и физическим трудом, между городом и деревней, о планировании производства, о превращении государства из органа управления людьми в орган управления производством и так далее.
В то же время печальный исход Великой Французской революции свидетельствовал о несостоятельности действий революционных масс, об определяющей миссии думающего меньшинства и волевых решений отдельных личностей. Не отрицая воздействия на общественную жизнь рационалистических идей духовного мира, то же время социалисты-утописты возрождали религиозные идеи - «новое христианство» Сен-Симона; пантеистическая метафизика и мистическое объяснение природы человеческих страстей и влечений у Фурье; новый моральный мир, перевоспитывающий людей при помощи рациональной социалистической религии у Оуэна.
В это время в среде последователей социализма возникают движения — сенсимонизм (Б. П. Анфантен, С. А. Базар и другие), фурьеризм (В. Консидеран), оуэнизм. Предпринятые в 20 — 40-е годы XIX века попытки создания в Англии и США оуэнистских коммунистических колоний, как и более многочисленные опыты по образованию фурьеристских ассоциаций-фаланг в США, после кратковременных успехов оканчивались неизменным крахом. Та же судьба постигла и «икарийские» колонии Э. Кабе. Всего же было более 40 попыток создания в США фурьеристских фаланг. Наиболее известная — Брукфарм, близ Бостона, просуществовала с 1841 по 1846 год.
В 1830 — 40-х года в среде социалистов выкристаллизовывается несколько течений. Одно разрабатывало проекты производительных ассоциаций (Б. Бюше, Л. Блан, К. Пеккёр, П. Леру и другие) или ассоциаций эквивалентного товарообмена (Дж. Грей, П. Ж. Прудон) и рассматривало их как основное средство борьбы против крупного капитала и переустройства общества мирным путём на основе сотрудничества классов. Другое течение, английских социалистов-рикардианцев (У.Томпсон, Д. Ф. Брей и другие) объявили прибавочную стоимость плодом несправедливого обмена между трудом и капиталом, и для устранения этой несправедливости выдвинули экономически необоснованную теорию получения рабочими «полного продукта их труда». Тем не менее, в Англии это течение косвенно способствовало развитию чартистского движения.
В среде тайных революционных обществ Европы 30 - 40-х годов XIX века создавались учения необабувистского коммунизма, с его требованием немедленного коммунистического переустройства путём революционного переворота и введения революционной диктатуры, вводящей общность имущества. Во Франции эти воззрения разделяли Т. Дезами, Ж. Ж. Пийо, О. Бланки, А. Лаппонере и другие. Использование теоретиками социализма и коммунизма этого времени некоторых идей утопического социализма позволило им сделать важный шаг от уравнительных принципов к коммунистическому принципу «от каждого по способности, каждому по потребности». В произведениях Дезами и В. Вейтлинга теория утопического коммунизма достигла своей вершины.
Близкую форму к утопическому социализму представляли взгляды китайского революционного демократа Сун Ятсена. Таким образом, можно констатировать, что учение утопического социализма было не региональным, чисто европейским явлением — его идеи, соединяясь с идеологией национально-освободительных движений, выдвигались также в странах Африки, Азии, Латинской Америки.
Утопический социализм в России
Предшественниками идей утопического социализма в России в конце XVIII — начале XIX столетий были А. Н. Радищев и П. И. Пестель. Особенно широкое распространение получили эти идеи в 30-40-е годы. Социалистические взгляды А. И. Герцена и Н. П. Огарёва, возникшие под влиянием трудов Сен-Симона и Фурье, положили начало социалистической традиции в русской общественной мысли.
В то же время ранний русский утопический социализм представлял собой разновидность христианского социализма (В. С. Печерин и др.). Такой «религиозный» социализм продолжал существовать и позже - среди некоторых петрашевцев и народников, а также членов Кирилло-Мефодиевского общества.
В 1840-х годах среди наиболее ярких представителей русского домарксистского социализма мы видим А. И. Герцена, Н. П. Огарёва, В. Г. Белинского, М. В. Петрашевского, В. А. Милютина. Суть социалистического учения они понимали как антропологическую идею природы, полной реализацией которой только и может быть социализм, и историческая диалектика мирового разума, понятого как дух человека, изначально стремящегося к строю братства и равенства.
В 60 — 70-е годы XIX века в России, в результате длительных социально-теоретических исканий, возникает особая разновидность утопического социализма — «русский», или крестьянский социализм, получивший название народничества и в рамках которого в основном и происходило развитие социалистической идеи в России во 2-й половине XIX века. Впрочем, иногда рассматривались и иные возможности строительства социалистического общества — например, через создание крупной промышленности (Д. И. Писарев и др.).
Наиболее глубокая концепция русского утопического социализма была разработана Н. Г. Чернышевским, которого В. И. Ленин считал «величайшим представителем утопического социализма в России». В 70 — 80-е годы представители утопического социализма также заимствовали у марксизма его отдельные идеи (П. Л. Лавров и др.).
Национал социализм
Национал-социализм декларировал открытый отказ от общечеловеческой нравственности, идеалы которой были объявлены коварным изобретением евреев (Гитлер: «...совесть — это еврейское измышление, предназначенное для порабощения других рас»); им противопоставлялись «истинно германские» моральные нормы, призванные служить господству высшей расы в мире: «праведный фанатизм», насилие, жестокость и безжалостность, а также воинская дисциплина и внутри немецкая солидарность, которые внедрялись всей системой образования и воспитания в Третьем рейхе (от дошкольного до университетского) и всепроникающей массовой пропагандой.
Отсюда вытекала и отрицательная оценка христианства. Хотя национал-социализм признал в своей партийной программе («25 пунктов», 1920) традиционные в Германии лютеранскую и католическую церкви и заключил конкордат с Ватиканом (июль 1933 г.), деятельность всех церковных организаций была поставлена в Третьем рейхе под жесткий контроль и сильно ограничена, священники нередко подвергались репрессиям. Национал-социализм открыто (по крайней мере, до начала Второй мировой войны) называл христианство расово чуждой религией, которая своей чисто еврейской идеей прощения ослабляет волю арийца к власти и обезоруживает его перед еврейской угрозой (Гитлер: «...античность лучше современности, так как она не знала христианства и сифилиса»). Полностью освобожденным от еврейских корней и еврейского духа стало созданное официальным философом национал-социализма А. Розенбергом так называемое «позитивное» (или «германское») христианство: весь Ветхий и большая часть Нового завета были в нем отвергнуты как несоответствующие «новой Германии»; Иисус объявлен не евреем, а нордическим мучеником, спасшим своей смертью мир от еврейского влияния; Гитлер (культ которого составлял важнейший пункт всей доктрины национал-социализма) провозглашался новым мессией, пришедшим, чтобы окончательно освободить человечество от евреев.
Радикальное «очищение от евреев» всех сфер духовной жизни Германии не ограничивалось изгнанием их из науки, литературы, театра, кино, музыки и т. д. Под предлогом искоренения еврейского духа и влияния подвергались шельмованию, и дискредитации крупнейшие достижения человеческой мысли и творчества. «Расово чуждой» оказалась вся рационалистическая традиция европейской культуры, обвиненная в бесплодном интеллектуализме, порожденном еврейско-талмудическим духом, воплощением которого был объявлен не только марксизм, но даже кантовский априоризм. Был введен расовый критерий оценки научных теорий. «Арийская» наука, в частности, физика, основанная на «фактуальности» и наблюдении, противопоставлялась еврейской — с ее абстрактно-спекулятивными, оторванными от живой реальности построениями. Физик-нацист Ф. Леонард, лауреат Нобелевской премии, назвал теорию относительности А. Эйнштейна смесью математической болтовни, произвольных добавлений и коммерческих комбинаций, а другой нобелевский лауреат, Г. Штарк, назвал «белыми евреями» крупнейших немецких физиков М. Планка, В. Гейзенберга и М. Лауэ, не согласных с такой оценкой. Деградация духовной и интеллектуальной жизни Германии сказалась и в искусстве, в котором были канонизированы примитивный «реализм» и помпезно-монументальный классицизм, потакавшие традиционной немецкой сентиментальности и одновременно усиленно культивировавшие жестокость и безжалостность к расовому врагу. Все новые течения в искусстве — экспрессионизм, дадаизм, сюрреализм и т. д., — не соответствовавшие этому канону, изобличались как чисто еврейское по истокам и духу дегенеративное искусство (или просто «мешугаизм», от ивритского мешугга, на языке идиш мешугенер — `сумасшедший`), единственное назначение которого — развратить здоровый художественный вкус высшей расы. «Выкорчевыванием еврейских корней и следов из германской культуры» назвал И. Геббельс сожжение 10 июня 1933 г. на площади перед Берлинским университетом многих тысяч книг, авторы которых — евреи и не евреи — составляют гордость мировой культуры. Антиеврейские акции нацистского режима активно, а часто и с воодушевлением (особенно в периоды экономических и военных успехов национал-социализма), поддерживали широкие массы всех слоев немецкого народа, в том числе академические круги, а подчас и крупные деятели культуры, например, композитор Р. Штраус, возглавлявший музыкальное ведомство в Третьем рейхе.
К «окончательному решению» еврейского вопроса национал-социализм шел поэтапно, постепенно приучая к мысли о нем немецкий народ и мировое общественное мнение и делая каждый последующий шаг, лишь удостоверившись в своей безнаказанности (о равнодушии западных демократических стран к судьбе европейского еврейства см., например, Бермудская конференция; Израиль — народ в диаспоре. Новейшее время. Уничтожение европейского еврейства в годы Второй мировой войны; Лига Наций; Эвианская конференция). Начав с инспирирования антиеврейских эксцессов и экономического бойкота 1933 г., нацистский режим все больше легализовал свои намерения посредством всеохватывающего антиеврейского законодательства (см. Нюрнбергские законы), приведшего вскоре после изгнания евреев из всех сфер профессиональной и общественной деятельности к лишению их гражданских, а затем и человеческих прав, конфискации еврейского имущества, а начиная с 1938 г. к открытым погромным акциям с многочисленными человеческими жертвами. Логическим итогом расового антисемитизма и отказа от основных ценностей гуманистической культуры явилось тщательно подготовленное и педантично осуществленное, организационно и технически обеспеченное физическое уничтожение европейского еврейства. Жертвами национал-социализма, кроме шести миллионов евреев, уничтоженных в газовых камерах, душегубках и другими способами, стали и миллионы не евреев (в том числе цыгане, хронические больные, а также лица, объявленные врагами Третьего рейха, в том числе немцы).
Идеологами и организаторами «окончательного решения» еврейского вопроса и всех других злодеяний национал-социализма были, наряду с А. Гитлером, все заправилы Третьего рейха. Г. Геринг, выходец из семьи прусских чиновников и офицеров, формально считался вторым лицом в нацистской иерархии власти и занимал ряд высших постов: как министр-президент и министр внутренних дел Пруссии он нес ответственность за создание гестапо (1933); как ответственный за военизацию германской промышленности (так называемый четырехлетний экономический план, 1936) — за тотальную конфискацию еврейского имущества в Германии, а позднее и в оккупированных странах; как заместитель Гитлера в правительстве — за решение об уничтожении европейского еврейства; он подписал письмо к Р. Гейдриху (31 июля 1941 г.; автором которого многие исследователи считают Гитлера), в котором разработаны детальные предложения, касающиеся подготовки организационных, материальных и других мер по практическому осуществлению этого решения. Приговоренный Нюрнбергским трибуналом к смертной казни, Геринг покончил с собой. Г. Гиммлер, сын ревностных католиков, агроном по образованию, руководитель политической полиции, а затем министр внутренних дел, создал и возглавил весь механизм уничтожения: сеть концентрационных лагерей и лагерей смерти, систему подготовки кадров для них, специальные подразделения СС и СД, занимавшиеся депортацией в лагеря евреев, и т. д.; схваченный британскими войсками при попытке скрыться, он также покончил с собой. Р. Гейдрих, заместитель Гиммлера и фактический глава гестапо, бывший морской офицер, организовал поджог синагог в «Хрустальную ночь» и отправку вслед за этим более 30 тыс. состоятельных евреев в концентрационные лагеря; руководил высылкой около 15 тыс. находящихся в Германии евреев — польских граждан — к границам Польши (октябрь 1938 г.), а после ее оккупации — депортацией польских евреев из сел и местечек в гетто больших городов. С помощью А. Эйхмана Гейдрих организовал массовую депортацию евреев из аннексированных частей Польши, а также из Германии и Австрии на территорию так называемого «генерал-губернаторства»; Гейдрих нес ответственность за массовые убийства евреев летом и осенью 1941 г. в оккупированных районах Советского Союза. В мае 1942 г. Гейдрих был убит чешскими антифашистами. Доктор философии И. Геббельс, министр народного просвещения и пропаганды, сыграл решающую роль в пропагандистском обеспечении «окончательного решения еврейского вопроса»: возглавляя всю систему образования, культуры, а также средства массовой информации, направил их на культивирование необузданного антисемитизма, для чего впервые ввел в пропагандистский обиход почти не маскируемую беззастенчивую ложь, фальсификацию и инсинуации; в мае 1945 г. вместе с женой покончил жизнь самоубийством, предварительно отравив своих шестерых детей. А. Розенберг, главный идеолог и философ национал-социализма, уроженец Эстонии, архитектор по образованию, заложил основы расово-антисемитской доктрины в своей книге «Еврейский след в мировой истории», пронизанной ненавистью к евреям и доказывающей их роковое разлагающее воздействие на все стороны жизни народов; назначенный в 1923 г. Гитлером главным редактором официоза национал-социализма, газеты «Фёлькишер беобахтер», тогда же опубликовал в ней «Протоколы сионских мудрецов» и превратил ее в трибуну оголтелого антисемитизма; как министр оккупированных восточных территорий в годы Второй мировой войны разделял ответственность за уничтожение их еврейского населения; в 1946 г. повешен по приговору Нюрнбергского трибунала. Такой же была и участь Г. Франка, адвоката, личного поверенного в делах Гитлера, министра юстиции Третьего рейха; возглавляя также Академию германского права, он принял решающее участие в подготовке и принятии всей системы антиеврейского законодательства, в том числе нюрнбергских законов; как генерал-губернатор оккупированной Польши заслужил похвалу Гитлера за образцово проведенные операции насильственного изъятия в пользу Третьего рейха всего еврейского имущества, а затем и отправки в лагеря уничтожения евреев из гетто Варшавы, Люблина и других польских городов.
Особое место в подготовке и реализации геноцида еврейского народа занимал редактируемый Ю. Штрейхером (повешен в 1946 г. по приговору Нюрнбергского трибунала) и выходивший в Нюрнберге в 1923–45 гг. еженедельник «Штюрмер», тираж которого увеличился с 25 тыс. в 1933 г. до 500 тыс. накануне Второй мировой войны. Самое разнузданное юдофобское издание в Третьем рейхе, «Штюрмер» был заполнен почти исключительно наветами на евреев, устрашающими обывателей россказнями о евреях — торговцах германскими женщинами и детьми, садистах, убийцах и т. п., а также погромными материалами и отвратительными карикатурами на евреев. Выставляя в специально установленных по всей Германии витринах каждый номер «Штюрмера» и как приложение к нему — низкопробную антисемитскую литературу (в том числе для слепых детей), национал-социализм приучал видеть в еврее «недочеловека», по отношению к которому любое зверство и насилие не только дозволено, но и благотворно. В «окончательном решении» еврейского вопроса прямо или косвенно участвовали практически все государственные, политические, экономические, общественные и другие институты Третьего рейха: вермахт (вооруженные силы), часто содействовавший СС и СД в проводимых ими антиеврейских акциях; крупные промышленники, охотно использовавшие каторжный труд многих тысяч евреев до их уничтожения; судебная система, безоговорочно санкционировавшая практику геноцида; научные и инженерные службы, разрабатывавшие наиболее эффективные средства и способы умерщвления миллионов людей и последующей утилизации их останков, и т. д.
Осуществляя «окончательное решение» еврейского вопроса в оккупированных странах, а также подталкивая к этому зависимые страны, национал-социализм часто находил в них родственную идеологию и организации или обнаруживал единомышленников, становившихся его активными пособниками. Массовой была поддержка национал-социализма в Австрии, значительной — в Румынии, Венгрии, Словакии, на Украине, в прибалтийских странах, частичной — во Франции, в Хорватии, незначительной — в Норвегии, Бельгии и Нидерландах. Лишь в Дании сопротивление геноциду против евреев было общенациональным. В 1920–30-х гг. в русской эмиграции существовали фашистские группы и партии, разделявшие идеологию и использовавшие символику германского национал-социализма (например, фашистская партия в штате Коннектикут, США, лидер А. Восняцкий, и Русская фашистская партия в Маньчжурии, Китай, с 1932 г. лидер К. Радзаевский).
Вследствие полной политической и моральной дискредитации национал-социализма и разоблачения его беспрецедентных злодеяний, неонацистские партии и организации, возникшие в послевоенные годы в ряде стран, направили главные усилия хотя бы на частичную реабилитацию нацистской Германии и ее лидеров (такую цель провозгласило Европейское социальное движение, или так называемый Мальмский интернационал, созданный в мае 1951 г. на конференции представителей неонацистских и неофашистских групп из Франции, Англии, Западной Германии, Австрии и других стран в городе Мальме, Швеция). Уже в конце 1940-х гг. появились первые публикации (П. Рассинье и М. Бардеша во Франции, Р. Говарда в Англии, М. Редера в Западной Германии и другие), ставившие под сомнение или прямо отрицавшие уничтожение нацистами европейского еврейства. Распространение во многих странах изданий Института пересмотра истории (город Торранс, Калифорния) и других аналогичных центров, перевод на ряд языков книги американского профессора электроники А. Батса «Мистификация XX века» (утверждающего, в частности, что Катастрофа европейского еврейства — это еврейская выдумка с целью вымогательства денег у ФРГ), а также резко умножившиеся с конца 1950-х гг. публикации такого рода во многих европейских странах, в США, Канаде, Австралии, Южной Африке и т. д., вызвали в 1960-е гг. поток писем в университеты, научные учреждения и газеты с запросами относительно достоверности факта уничтожения нацистами шести миллионов евреев. В Советском Союзе десятилетиями замалчивалось или отрицалось, что главными жертвами нацистских лагерей смерти были евреи. Предпринимаются также настойчивые попытки оспорить правомочность Нюрнбергских процессов и их приговоров и найти «здоровый нравственный заряд» в национал-социализме. (М. Бардеш «Нюрнберг и земля обетованная», 1948, «Что такое фашизм?», 1961). С конца 1960-х гг. активизировались откровенно антисемитские, неонацистские партии и движения (Национал-социалистическая партия США, Национальный фронт в Англии, в определенной мере Национальный фронт Ж. М. ле Пена во Франции, родственные организации в Австрии, Испании, Италии, в нескольких скандинавских, латиноамериканских и других странах). Пользуясь финансовой и другой поддержкой арабских стран, эти неонацистские организации снова развернули широкую пропаганду «Протоколов сионских мудрецов» и других юдофобских фальшивок под флагом антисемитизма и все чаще переходят к прямым погромно-террористическим актам (во Франции, Австрии, Бельгии, США и других странах). Антисемитская пропаганда этого толка имела определенный успех в некоторых слоях населения, а иногда и в университетских кругах (например, в Англии) во время нефтяного кризиса после Войны Судного дня: в распространявшихся в США нацистских листовках содержался призыв сжигать евреев вместо нефти.
В Советском Союзе отдельные антисемитские выступления нацистского характера (использование свастики, сетования на неполный успех гитлеровского «окончательного решения» еврейского вопроса и т. д.) отмечались еще в конце 1950-х – начале 1960-х гг., в частности в Ленинграде. В 1970–80-х гг. такие настроения и взгляды едва ли не сознательно провоцировались многочисленными и якобы направленными лишь против сионизма публикациями (авторы В. Бегун, Л. Корнеев, Е. Евсеев и другие), в которых обильно и дословно цитировались (без упоминания источников) расово-антисемитские пассажи из «Майн кампф» Гитлера, газеты «Штюрмер» и других нацистских изданий. В условиях проводимой советским руководством со второй половины 1980-х гг. политики гласности и демократизации открыто и почти беспрепятственно афишируют вдохновляемую традиционным русским черносотенным антисемитизмом приверженность к идеологии и практике национал-социализма (символика, демонстрации и манифестации в день рождения Гитлера, ряд антиеврейских акций погромного характера) группы молодежи в Москве, Ленинграде и других городах; общество «Память» и аналогичные ему объединения (например, «Отечество» в Свердловске) на массовых митингах, охраняемых милицией, и в публикациях настойчиво внушают многочисленным слушателям и читателям откровенно нацистский тезис о еврейско-масонском заговоре как главной причине экономических, социальных, экологических кризисов в стране, уничтожения памятников русской национальной истории и культуры. Немногим отличались от этого по идейной направленности ряд публикаций в журналах «Наш современник», «Молодая гвардия», «Москва».
Политические достижения неонацизма были незначительны: после весьма скромных успехов на местных выборах в 1960–70-х гг. Национал-демократической партии ФРГ, Национальных фронтов в Англии и Франции и подобных им организаций в некоторых других странах, большинство их почти сошло с политической сцены. Однако неонацистская идеология (однопартийная система, авторитарная власть, культ сильной личности, идеал дисциплины и порядка, а также шовинизм и, наряду с антисемитизмом, воинствующий антикоммунизм) имеет достаточно глубокие социально-психологические корни в определенных слоях населения разных стран, и в условиях новых острых экономических, социальных и других потрясений неонацизм может стать реальной опасностью для человечества.
Страны социализма
В литературе США и их политических союзников такие страны и страны социалистической ориентации вместе, как правило, называли коммунистическими (термин, который с конца 1980-х также используется рядом российских политологов и журналистов для характеристики стран с подобным строем).
Наряду с понятием «социалистические страны» также использовался термин «социалистическое содружество» (по-западному — социалистический лагерь, советский блок) для союзных СССР социалистических стран, в число которых входили все соцстраны, кроме Югославии, КНР, Албании и союзной СССР, но идеологически обособленной КНДР.
В СССР социализм
КПРФ набрала солидный политический багаж, критикуя мерзости “свободного рынка”. Лидеры партии обвинили молодую постсоветскую буржуазию в том, что трепет партийных ритуалов она заменила прагматичным делячеством, а романтические проповеди марксистско-ленинских профессоров - биржевыми сводками. В общем, новая буржуазия повинна в следующем, читаем “Манифест”: “В ледяной воде эгоистического расчета потопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности… Словом эксплуатацию, прикрытую религиозными и политическими иллюзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бесстыдной прямой, чёрствой”. Постсоветская буржуазия действительно сделала это. И ещё вот что: “Буржуазия путём эксплуатации всемирного рынка сделала производство и потребление всех стран космополитическим. К великому огорчению реакционеров она вырвала из-под ног промышленности национальную почву. Исконные национальные отрасли промышленности уничтожены и продолжают уничтожаться с каждым днём”. Не это ли так возмущает защитников “отечественного товаропроизводителя” из КПРФ? Как видим, таких людей Маркс называл реакционерами.
Еще существует, так называемый, синдикальный социализм (“коллективизм”). Речь идет о схеме, по которой предприятия передаются в собственность трудовых коллективов. Последние вступают между собой в товарно-денежные отношения. Словом, капиталиста заменяет группа рабочих-собственников. В остальном, все по-старому. Правда, один из теоретиков “коллективизма”, французский социалист 19 века, Луи Блан считал, что над всем этим будет возвышаться государство. Оно должно контролировать важнейшие отрасли хозяйства и помогать развитию рабочих ассоциаций - синдикатов. Тут нужно пояснение. Подобную социальную схему часто называют синдикализмом. Но синдикализм это не столько схема нового общества, сколько метод действия рабочих - через профсоюзы (синдикаты). Общество же, в котором собственность на предприятия у трудовых коллективов, правильнее называть не синдикальным социализмом или “коллективизмом”, а кооперативным социализмом.
Критики “коллективизма” утверждают, что эта схема подразумевает всплеск группового эгоизма, конкуренцию товаропроизводителей и стихию рынка. “Коллективизм” приводит к неравенству между трудовыми коллективами. А со временем неравенство разлагает и сами коллективы. Правильность этих прогнозов история смогла проверить в двух случаях. По крайней мере, они наиболее известны. Это Испания 30х годов и послевоенная Югославия. В Испании периода гражданской войны синдикалистские структуры охватывали целые области: Арагон, Кастилию, Каталонию. Количество кооперативных предприятий исчислялось сотнями. Синдикаты контролировали целые отрасли промышленности. А главный рабочий синдикат Независимая конфедерация труда объединял 2 миллиона человек и имел свои вооруженные силы. Но длилось это лишь, до победы генерала Франко в 1939 году. Эксперимент был прерван насильственно, да и продолжался он недолго. Поэтому “коллективистская” схема здесь не успела проявить все свои задатки. Правда, сам факт поражения синдикалистов уже говорит не в их пользу.
Гораздо дольше “коллективизм” просуществовал в Югославии. Причём, здесь кооперативная собственность дополнялась мощным госвлиянием на экономику, - все как у Луи Блана. Однако и югославская схема, как известно, рухнула под напором развившихся в обществе товарно-денежных отношений.
Одной из вариаций на тему “коллективизма” является гильдейский социализм. Его родина - Англия, время рождения - канун первой мировой войны. Основная идея проекта в том, чтобы сочетать хозяйственную автономию рабочих коллективов (гильдий) с государственной собственностью на заводы и фабрики. Всё это должно дополняться экономической и политической демократией. Таким путем гильдейцы хотели уйти как от пороков рыночной стихии, так и от господства государственной бюрократии. Базой гильдейского социализма считались традиционно сильные в Англии тред-юнионы.
Демократический социализм - концепция, появившаяся в конце 80х годов 19-го века. Это, фактически, официальное знамя социал-демократии. Здесь, как и в предыдущем случае, приоритет отдаётся экономической и политической свободе. Методом её достижения избрано постепенное реформирование буржуазного общества. Теория демократического социализма не имеет чётких рамок, в разных случаях она наполняется разным содержанием. Но все разновидности роднят словесные интернационализм, пацифизм и демократия во всем. Особенно в том, что касается прав женщин. Демократические социалисты много говорят и об экологии. На этой базе даже выросла самостоятельная теория - экологический социализм. Он появился на рубеже 70-80 годов 20 века. Основатели - левые социалисты и “зеленые”. Иногда это “новые левые”- выходцы из эпохи студенческих бунтов конца 60х. Теоретики экологического социализма уверены, что благополучие природы важнее интересов экономики и государства. А раз так, власти не должны жалеть средств на развитие экологически безопасных производств. К примеру, мелкого ремесла и кустарных промыслов. Принцип прибыльности отодвинут на второй план.
Еще одна социал-демократическая идея - самоуправленческий социализм. Речь идет о привлечении к управлению обществом широких народных масс. Здесь метод действия - реформы, а не революция. Их результатом должно стать развитие местного самоуправления, демократическое планирование и даже рабочий контроль. В далёкой перспективе признается преодоление капитализма. Но пока самоуправление и широкую демократию рекомендуется сочетать с частной собственностью, рынком и государством.
На то, как этого достичь, указывает функциональный социализм. Его идея в том, чтобы, не меняя форм собственности, изменить её функции. То есть завод остается у капиталиста, но работает предприятие, якобы, уже в интересах общества. Каковы эти интересы - будет решать государство. Оно же и проконтролирует капиталиста через законы, налоги и систему социального партнерства. Схема подразумевает, что интересы пролетариев не будут слишком большими. Иначе государству придется разбираться уже не с капиталистами, а с пролетариями.
Этический социализм. Здесь мы вновь видим социал-демократию, вновь реформы. Но двигатель реформ - не голый классовый эгоизм, а христианские нравственность и гуманизм. Эта концепция, как и все разновидности демократического социализма, не имеет четких форм. Ведь у каждого свое понятие о нравственности и гуманизме.
Семейство социализмов дополняют муниципальный, рыночный, военный социализмы, национал-социализм, а так же африканский социализм. Последний рассматривался как “третий путь” для народов Африки. Этот континент с его пережитками первобытной общины объявляется исконно социалистическим, а все негры - братьями. Горожане поголовно признаются буржуазией, а селяне - пролетариями. Село и считается главной базой нового строя. Африканские социалисты - за сотрудничество классов, за демократию. Но если демократия мешает, можно и без неё.
Это, конечно, экзотика. А вот государственный социализм - концепция, о которой нужно говорить всерьёз. Первые подобные проекты появились вначале 19 века в среде имущих классов. Одним из разработчиков теории “госсоца” был французский дворянин Анри Сен-Симон, другим - немецкий помещик Карл Родбертус. Вообще Германия, её респектабельная профессура, была особенно неравнодушна к государственному социализму. Она даже создала собственную его версию - катедер-социализм – социализм профессорской кафедры.
Разные варианты учения объединяло признание государства стержнем всего общественного устройства. Причем, единственно возможным стержнем. Орудия труда, объемы и ассортимент производства, торговля и распределение продуктов, управление общественными делами, воспитание молодёжи – всем этим должны ведать чиновники. На них возложена и разработка господствующей идеологии. К примеру, в доктрине Сен-Симона государство даже предстает в виде религиозной общины. Оно насаждает свою религию и ревностно наблюдает за соблюдением должных обрядов. Понятно, что в этом случае государство должно иметь власть над своими поданными. Власть ему понадобится и для планомерной организации производства, и для регулирования народного потребления.
Кстати, различные доктрины государственного социализма проблему потребления решают по-разному. У того же Сен-Симона работник получает “по труду”. У французского социалиста Константина Пеккера все рабочие, выполняя примерно одинаковую работу, получают и одинаковое вознаграждение.
Пеккер не предает особого значения делению людей на тех, кто отдает приказы и тех, кто их выполняет. Но для последователей Сен-Симона принцип иерархии - вне сомнения. “Конечно, ошибки свойственны людям, - признают они - но нужно согласиться, что люди высшего таланта, стоящие на точке зрения общих интересов, взор которых не затемнен мелочами, имеют всего менее шансов впасть в ошибку в порученном им выборе…”. Очевидно, что простые смертные обязаны подчиняться “людям высшего таланта”. Впрочем, более подробно эта идея была разработана уже в рамках национал-социализма, в концепции фюрерства.
Теория государственного социализма оставила след и в марксизме. В одной из своих известнейших работ “Развитие социализма от утопии к науке” Фридрих Энгельс пишет: “Пролетариат берёт государственную власть и превращает средства производства, прежде всего в государственную собственность”. Правда Энгельс тут же поясняет: “Но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности, а вместе с тем и государство как государство”. Причем, классики марксизма не уставали объяснять, какая пропасть лежит между огосударствлением и обобществлением. В первом случае все достается профессиональным управленцам - бюрократам. Они господствуют над производством и обществом. И чем выше степень огосударствления, тем жестче это господство. Во втором - функции управления переходят “ассоциированному пролетариату”. Если в этом случае и можно говорить о государстве, то это - государственность диктатуры пролетариата. То есть уже вовсе не государство в привычном, буржуазном понимании слова. На концепцию же государственного социализма классики обрушили шквал критики. В уже знакомой нам работе Энгельса говорится: “Но в последнее время, с тех пор как Бисмарк бросился на путь огосударствления, появился особого рода фальшивый социализм, выродившийся местами в своеобразный вид добровольного лакейства, объявляющий без околичностей социалистическим всякое огосударствление, даже бисмарковское”.
Критика государственности легла в основу и одной из главных работ Ленина “Государство и революция”. Когда осенью 1917-го книга появилась на свет, на автора посыпались упреки в анархизме. Однако именно в работах Ленина уже проглядывает обоснование будущей большевистской практики государственного социализма. Параллельно с “Государством и революцией” Ленин пишет брошюру “Грозящая катастрофа и как с ней бороться”. Здесь лидер большевиков доказывает, что для построения нового общества достаточно водрузить над государственно-капиталистической системой революционно-демократическое государство и дело сделано. Но все оказалось гораздо сложнее…
Коммунистический социализм - марксистская концепция социализма. Она подразумевает коренное изменение всех общественных отношений: от производственных, до семейных. Такой социализм не будет знать частной собственности, товарного производства, наемного труда, классов и государства. Их место займут общественная собственность и самоуправление. А предметы потребления работник будет получать с общественных складов по квитанции, фиксирующей отработанное им время. Ни “ленинского” продуктообмена, ни “сталинского” товарообмена тут быть не должно.
Фактически всем, кто, объявляя себя последователями Маркса, приходил в 20 веке к власти, не удалось пойти дальше огосударствления: ни немецким социал-демократам в годы Веймарской республики, ни большевикам, ни китайским коммунистам и т. д. Обобществления средств производства не было нигде. И тут есть любопытная закономерность: чем менее развита страна, чем больше перед ней работы по капиталистической модернизации экономики, тем прочнее и дольше держатся в ней государственно-социалистические порядки, тем они радикальнее. Однако, как показал опыт, эти порядки не ведут в коммунизм. Правда и “коммунизмы” бывают разные.
Теория социализма
К этому следует прибавить способность из эклектики создавать стройную систему знаний. Но то, что понятно специалистам, «массами» может быть не принято. Действия масс чаще основываются на вере (не только религиозной), чем на знаниях. Поэтому харизматический лидер способен «водить народ по пустыне хоть 40 лет», если народ желает попасть в «страну обетованную».
Механизмы социального управления известны давно (религия, идеология, войны, харизма, гипноз, зомбирование и пр.), для этого нужны привлекательные цели. Людей легко увлечь «пряником» сладкой жизни и трудно напугать грядущими последствиями. Самой привлекательной целью является «светлое будущее» (рай) в любых интерпретациях (где всё есть, а работать не надо).
Представление о том, что человек рождён для счастья, а целью человечества является максимальное удовлетворение «неограниченных, постоянно растущих потребностей», мягко выражаясь, не корректно. Это бессмысленная деятельность по наполнению бездонной бочки. Однако названный критерий обычно используют для оценки уровня «развитости» государства. Считается, что высокому уровню развития соответствует изобильный ВНП. Если по этому критерию оценивать достижения людей, то чем больше человек съел, потребил или просто надкусил, тем выше его достижения, и он лучше других реализует смысл существования человечества.
Академик Моисеев Н.Н. дал впечатляющий образ неуправляемой толпы, бегущей к счастью, на пути к которой оказалась пропасть. Передние видят опасность, но остановиться не могут, ибо их затопчут «задние». К этому следует добавить, что управляемая командиром армия (который знает истинную цель) может остановиться и изменить направление пути. Поэтому в кризисных ситуациях человечество может спастись посредством управления.
Кроме знания цели нужны критерии оценки «правильности» выбранного пути. Политологи, социологи, историки изучают общество как бы изнутри, к тому же на коротком отрезке эволюционного времени. Часто изучаются не тренды, а флуктуации (которыми изобилует любое развитие). В эклектическом хаосе можно «слона и не приметить», ибо находясь внутри изолированной от внешнего мира системы, невозможно определить направление её движения (принцип относительности Галилея).
Очевидно, направление движения объекта лучше видно со стороны. Например, чтобы узнать маршрут поезда без окон, пассажир должен выйти из него на перрон и спросить у диспетчера. Аналогично исторические и социологические наблюдения следует сверять с закономерностями эволюции надсистемы (биосферы).
Реализуя эту методологию, авторы настоящей статьи предварительно изучили тренды развития биосферы. Издано 10 монографий (holism. narod.ru), написано более 100 статей. Более детальное обоснование можно найти в наших работах на сайте holism. narod. ru. В очередной раз подтверждены факты инвариантности механизмов развития неживых, биологических и социальных организаций. Эти закономерности являются и целью, и критериями развития общества. В настоящей публикации мы вынуждены представлять их в кратком изложении или в ссылках.
Для того чтобы увидеть закономерности сложного исторического процесса, следует возвыситься над мелочами и осмотреть его как бы с высоты птичьего полёта. Изучая закономерности развития общества, выделим наиболее очевидные тренды, например, монотонный рост и экспансию населения планеты. Эта функция присуща всем живым системам. Но поскольку постоянного роста быть не может (ограниченность ресурсов) предполагается, что в 21 веке рост и экспансия населения планеты завершатся.
Рост населения и техно сферы сопровождается возрастанием потребления и прессингом на биосферу, угрожает исчерпанием ресурсов. Этот ускоряющийся тренд также не может быть вечным.
Растёт уровень образования, науки и техники (неравномерно по странам). Этот тренд является самым устойчивым в человеческой культуре. Так как человек не отделим от создаваемой им техно сферы, людей от обезьян археологи начали отличать по наличию орудий труда. Техно сфера, по сути, усиливает функции человека (искусственные руки, ноги, сенсоры, искусственный интеллект и пр.). До нашей эры были созданы практически все необходимые для выживания людей приспособления, а позже они только совершенствовались.
Основой созидательного процесса эволюции является интеграция. Всё новое есть результат объединения в систему уже существующих организованностей. В обществе этот процесс проявляется как возникновение империй, интеграция культур, возникновение современных коалиций (СССР, ЕЭС, США, азиатские союзы). В ХХ веке войны проходили между блоками союзных государств. Этот процесс должен завершиться интеграцией в единое общество.
Процессы дезинтеграция играют роль санитаров, завершая жизненный цикл умирающих организации. Их фрагменты являются сырьём для новых объединений. Например, после распада Западной Римской империи из фрагментов образовались Византия, Франция, Германские государства. Им предстояло реконструировать элементы и связи, включиться в новые комбинации (союзы). Поэтому на карте планеты периодически появлялись новые государства и политические системы.
Наиболее сложной социальной компонентой является культура. Под «культурой» мы понимаем совокупность взаимоотношений между людьми и коллективами по поводу собственности, науки, образования, религии, власти, труда и пр. Можно согласиться с Шушариным А.С., что единого человеческого общества ещё нет, есть конгломерат разнообразных культур. Каждая цивилизация есть новая комбинация известных ранее культур (социальная память). Характеризовать культуры комбинациями (спектрами) элементов сложно, (но необходимо), однако историки, к сожалению, этот способ не используют.
Можно заметить, что культуры разных цивилизаций содержат схожие элементы. Например, агрессивность проявляется у всех людей, но в разной степени, эгоизм и альтруизм сочетаются в разных комбинациях. Стремление к обогащению, к власти, к накоплению собственности можно увидеть у всех народов. Культуры определяют поступки людей, по аналогии их можно считать социальными генофондами.
Идентичность элементов культур есть следствие единой природы человечества. Эволюция сохраняет и биогенные и социогены. Например, в геноме человека 50% генов идентичны генам червей, а 98% - генам шимпанзе. По этой причине в человеческой памяти сохраняются алгоритмы развития, заимствованные у природы. В культуре человечества рудименты язычества сочетаются с монотеистическими религиями. Ещё не исчезли полностью рудименты каннибализма. По сути, деление особей на «своих и чужих» (эгокультурность), есть свойство, унаследованное от животного мира. Дифференциация от чужих осуществляется по любым признакам (религия, антропоморфные отличия, язык, обычаи и др.), но цель одна - ограничить доступ «чужих» к своим ресурсам или использовать для себя их ресурсы. Генетическая эгокультурность является доминантой человеческой истории, порождающей войны оружейные и экономические.
Для преодоления эго культурности нужно создать единую мировую ассоциацию индивидуальных культур. Навязывание всем одной господствующей культуры (мондализм) всегда будет вызывать отторжение, что мы видим в движении антиглобалистов (анти американистов). К счастью люди неосознанно следуют закону интеграции культур. Некоторые элементы культуры легко ассимилируются (например, наука и техника, искусство). Например, американские индейцы воевали европейским оружием. Другие элементы более консервативны (религия, обычаи, традиции). Можно предположить, что легко интегрируются элементы культуры, укорененные в сознании, а консервативные элементы обосновались в подсознании.
С прогрессирующим ростом убойной силы оружия и концентрацией населения процент военных жертв на протяжении тысячелетий не возрастал. Судя по всему, он даже медленно и неустойчиво сокращался, колеблясь между 5% и 1% за столетие (закон техно-гуманитарного баланса). Совершенствовались приемы межгруппового и внутригруппового компромисса - система культурных ценностей, мораль, право, методы социальной эксплуатации, цели и формы ведения войны. В итоге политические задачи могут решаться ценой относительно меньших разрушений.
Интеграция мира в многополярные блоки сдерживает войны. Очевидно, при полной интеграции общества мировые войны станут невозможны (война с собой абсурдна). Тем не менее, локальные конфликты между подсистемами вряд ли исчезнут. Хотя эти конфликты могут протекать и без вооружённых столкновений.
Культура состоит из множества элементов, поэтому эволюцию культуры следует рассматривать как эволюцию её отдельных элементов. Прогрессивное управление должно поддерживать те элементы культуры, которые способствуют сохранению общества. История изобилует примерами отката назад под влиянием идеологий, активизирующих атавизмы человеческого подсознания. Откат назад не требует больших усилий и новых теорий. Прогрессивный процесс всегда более затратный, как и движение в гору. Некоторые очевидные тренды мы уже рассмотрели выше. Теперь рассмотрим менее очевидные.
Как следует из всего содержания настоящей статьи, эволюция общества протекает по тем же законам, что и эволюция биосферы потому, что действия людей детерминируются генетическим опытом. Мы покажем скрытый от первого взгляда процесс интеграции системных связей, собственности и капитала. А также устойчивый тренд развития систем управления социумом. Для этого проведём системное описание наиболее характерных формаций общества.
Рабовладельческая формация. Раб имел в собственности своё тело и некоторые функции. Раб прикреплялся к месту проживания. Чаще всего он имел гарантированное питание, т.е. освобождался от проблем само обеспечения. Но его хозяин (собственник) эти заботы имел, он должен был кормить раба, хотя был свободен в своих поступках. Часть произведенного продукта отчислялась в общественную казну, например, государству. Материальный поток двигался снизу вверх. Государство использовало силу для его поддержания.
Крепостной крестьянин оставался прикрепленным к месту проживания и работы, но должен был кормить и себя и помещика. Таким образом, свободы действий у него было больше, но и проблем тоже. Помещик являлся индивидуальным собственником самих крестьян и результатов их труда. Крестьяне получали в собственность или в аренду участок земли, имели собственные инструменты, коллективные (семейные) тягловые животные. Если крестьянин отказывался от собственности и убегал, то его насильно возвращали и наказывали. Ни раб, ни крепостной крестьянин не имели возможности свободно выбирать условия труда. Но личный доход крестьянина зависел от его собственного труда, и это давало возможность повышать личное благосостояние.
Государство отчуждало долю произведенной продукции. Крестьянин кормил и барина и государя.
Капитализм существует около 300 лет и его черты сформировались. Социализм ещё не приобрёл окончательных очертаний. После развала СССР мир осознал, что социализм скорее цель, чем реальность. Появилось много разновидностей социализма (Советский, Китайский, Японский. Шведский, исламский, буддистский, национал-социализм и др.). Однако вряд ли возможно называть социализмом строй, где всем обеспечено только сытое существование. Если социализм должен стать формацией отрицающей капитализм, то он должен обеспечить надёжное существование, развитие разума, гармонию с биосферой.
Выделим схожие признаки капитализма и социализма. Для сравнения мы выбрали социализм советского образца и капитализм американского образца. Рабочие не являются собственниками предприятий. Частная собственность на средства производства замещается коллективной собственностью. Демократия никак не похожа на «власть народа».
Сформировалось развитое бюрократическое государство, взимающее налоги, содержащее армию, репрессивные органы, устанавливающее соответствующие законы. Возникли управляющей надстройки над государством (КПСС и финансовая олигархия на Западе). Административный аппарат управляет производством, фирмой, компанией. Осуществляется планирование бизнеса и государственных проектов.
Преобладает коллективный труд. Рабочие могут свободно наниматься на работу и увольняться. Характерна узкая профессиональная специализация, сильная дифференциация по уровню знаний. Хорошо организовано профсоюзное движение. Большой процент граждан занят в государственном секторе. Ведётся идеологическая обработка населения, утверждающая ценности государства, нации, права.
Провозглашается задача повышать ВНП и уровень жизни граждан, чтобы избежать социального взрыва (на Западе высокими зарплатами, а в СССР низкими ценами). Осуществляется экспансия, стремление к мировому господству, включая войны. Поддерживаются явные и потенциальные союзники. Развивается культура, наука, техника и образование. Сохраняется эго культурность.
Обе системы способны осуществлять технический прогресс. Отставание в темпах промышленного развития СССР от Запада определялось не особенностью коллективного ведения хозяйства, а плохой системой управления. Плановое хозяйство Китая сегодня обгоняет США и претендует на мировое лидерство.
Отличительные признаки капитализма от социализма. Частная собственность на средства производства находится в руках финансовой элиты и государства. Власть, как правило, доступна богатым людям, защищающих интересы капиталистов. На Западе высшая надстройка («денежные мешки», и их ставленники) обладает не меньшей властью, чем КПСС, но действует неявно, как серый кардинал.
Капиталистами отчуждается львиная доля прибыли, часть которой поступает государству в виде налогов. Сильное неравенство в доходах и потреблении. Уровень жизни среднего класса достаточно высокий и не создаёт революционных настроений. Высокие темпы развития производства и торговли осуществляются благодаря инициативной конкуренции, однако развитие периодически прерывается кризисами.
Узаконен механизм безработицы. Идеологическая обработка ненавязчиво пропагандирует ценности либерализма, индивидуализм, превосходство американской демократии, элитаризм, избранность (эгоизм).
Отличительные признаки советского социализма. Отсутствие частной собственности на средства производства. Капитал концентрируется в бюджете государства, но при этом расходуется на социальные нужды, бесплатную медицину, бесплатное образование всех слоёв населения, на армию, национальные проекты и пр. Осуществляется централизованное и плановое управление страной и экономикой. В СССР решения принимались группами небогатых (из народа) чиновников и партийным аппаратом. Над государством существовала надстройка из небогатых людей (КПСС), которая исполняла роль кормчего. Отсутствует внутренний рынок, но осуществляются рыночные отношения с мировой экономикой.
Заработная плата разных слоёв населения отличалась незначительно. Государство удерживало низкий уровень цен, доступный всем слоям населения, что снимало социальную напряжённость. Конкуренция заменялась социалистическим, не антагонистическим соревнованием. Безработицы не было.
Уровень потребления на душу населения был ниже, чем на Западе. Имел место дефицит некоторых продуктов. Проявлялась нетерпимость к альтернативным идеологиям, осуществлялось сильное идеологическое давление, цензура, репрессии. Пропагандировался альтруизм, коллективизм, интернационализм, уверенность в светлом будущем.
Используем приведенное описание для системного исследования. В качестве элементов систем примем трудовые группы (артель, мануфактура, ферма, крестьянское хозяйство, завод, фирма, корпорация и пр.), которые взаимодействуют между собой по поводу производства и распределения природных и трудовых ресурсов. Связями будем считать взаимоотношения по поводу обмена веществом (товар), энергией (работники) и информацией (управляющие сигналы).
При феодализме (Ф) хозяева (помещики, вассалы) имеют собственную землю, собственных крепостных и пр. Крепостные также могли иметь собственный надел земли. Собственность очень неравномерно распределена по всем уровням, поэтому фигуры имеют заливку разной плотности.
Структура государства представляла собой линейный «букет» с сильно развитыми вертикальными и слабыми горизонтальными связями на всех иерархических уровнях. Сверху вниз поступали распоряжения, законы, требования. Снизу вверх перемещалась продукция, полученная крепостными крестьянами. Вассалы немного торговали, много воевали друг с другом, продавали и дарили крестьян. Таким образом, крестьяне меняли хозяев и место работы. Вертикальные устойчивые связи подчинения представлены сплошными жирными линиями. Слабые, стохастические горизонтальные связи на рисунке представлены пунктирными, не жирными линиями.
Капитализм (К). Государство, как и при феодализме, через вертикальные связи пополняет казну посредством налогов. Власть и капитал сосредоточена на верхних уровнях. Работники (пролетарии) не имеют собственности на средства труда, но получили свободу перемещаться, изменять место работы. Капиталисты и землевладельцы стали торговать (жирные, пунктирные линии). Возникло множество стохастических связей на всех уровнях иерархии (жирные, штриховые линии).
При социализме (С) государственное влияние распространилось и на вертикальные, и на горизонтальные связи (детерминированные, плановые, сплошные жирные линии). Власть и капитал сконцентрировались у государства.
Итак, системные анализ выявил следующие закономерности. Смена формаций в последовательности Ф-К-С «вытесняет» собственность снизу вверх. При социализме власть и собственность концентрируется только у государства.
Связи между экономическими субъектами в порядке Ф-К-С усиливаются. Вначале усиливаются вертикальные связи, затем горизонтальные связи. В целом происходит усиление механизмов управления, уменьшается стохастизм связей.
К сказанному можно добавить, что в результате глобализации и экспансии на планете увеличивается количество крупных экономических субъектов (ТНК), возрастает длина горизонтальных и вертикальных связей, усиливается интеграция мировой экономической системы. Происходит движение к управляемому обществу, к ноосфере.
Этот анализ проведен на коротком для эволюции интервале времени. Закономерности рассматривались, как и обычно, изнутри подсистемы. Поэтому сложившаяся картина может оказаться случайной флуктуацией, а сделанные выводы - ложными. Необходим контрольный взгляд со стороны надсистемы, поэтому рассмотрим эволюцию систем управления в биосфере. (Наши комментарии напечатаны курсивом).
До клеточное развитие мы опускаем, но 4 млрд. лет назад биосфера Земли состояла из одноклеточных организмов с центром управления в ядре (хромосомы, ДНК). Внутренние процессы в клетке напоминают отлаженное производство, а размножение удивляет невероятной упорядоченностью этого процесса. (Клетка, очевидно, является самоуправляемой системой).
Следующим уровнем организации являются колонии одноклеточных (бактерии). В развитых колониях наблюдается дифференциация клеток. Появляются клетки помощники, клетки убийцы, отбраковывающие больные клетки. При этом бактерии располагаются так, что оставляют проход для питательного раствора к центру колонии, т.е. «заботятся» обо всех членах колонии (аналог альтруизма). (В колониях увеличивается количество элементов, и начинают развиваться устойчивые связи между ними. В колониях преобладает стохастическая самоорганизации).
Около 600 млн. лет назад некоторые колонии «срослись» в многоклеточные организмы. В организмах появились управляющие клетки (нейроны). Эволюция усложняла и совершенствовала системы управления организмов, развивалась нервная система, увеличивалась масса мозга (центр управления). Появлялись «интеллектуалы» среди моллюсков (осминоги), среди птиц (попугаи, врановые), среди приматов (шимпанзе), среди китообразных (дельфины) и, наконец, среди гоменидов (человек). Установлено, что интеллект шимпанзе соответствует интеллекту трёхлетнего ребёнка. (Элементы и связи становятся более детерминированными и устойчивыми, развивается управляющий разум).
Многие организмы живут сообществами. Во время перелетов птицы собираются в стаи, управляемые вожаками. Многие копытные также имеют вожака стаи. Среди насекомых есть управляемые супер организмы (пчелы, муравьи, термиты). «Стадность» требует альтруизма, согласованных действий, развитую способность перемещаться и управлять перемещением стаи. Не случайно развитие интеллекта стайных животных опережало такой же процесс у животных одиночек. Волки (собаки) стайные животные, а кошки - одиночки. Интеллект собак явно выше. Дельфины являются стайными водными животными. Интеллект всех птиц выше, чем у рептилий (крокодилы, змеи, черепахи). Известно, что интеллект стайных птиц (вороны, попугаи гуси) достаточно высокий. Стайные лошади и слоны обладают высоким интеллектом. Человек самый подвижный и экспансивный вид среди стайных приматов. (Управление, упорядоченность поведения выходит за пределы организмов в надсистему, в стаю).
В первобытной общине вождь совмещал в одном лице все функции управления. По мере увеличения численности социума отдельные функции "делегировались" помощникам вождя. Наблюдалась тенденция расслоения социума на подсистемы, специализирующиеся на выполнении узких задач. Иерархия разрешала противоречия между малым количеством управляющих и большим количеством исполнителей. Структура человеческого социума медленно «прорастала» управлением. Семья, община, артель, фирма, корпорация, государство не существуют без управления.
Стохастическая самоорганизация сохранилась в колониях микроорганизмов, в популяциях, биоценозах, межэтнических и межгосударственных отношениях, а также в биосфере. Однако, по мнению некоторых учёных, сама биогеосфера является самоорганизующимся гомеостатом, поддерживающим оптимальные условия существования для живого вещества. Кроме того, человеческая популяция начинает претендовать на роль организатора биосферы, но пока как ребёнок за рулём автомобиля.
Для полноты картины сравним эволюцию живых организмов с развитием техно сферы. Сотни миллионов лет организмы совершенствовали свою биомеханику. Развивался скелет, конечности (плавники, ноги, крылья, руки). Подспудно развивалась нервная система, мозг, управляющий конечностями. Только в последние несколько миллионов лет природа совершила рывок к разуму. Человек научился управлять социальной системой и окружающей природой.
Техно сфера повторяет те же закономерности, т.к. фактически создавалась для продолжения и усиления человеческих функций. Мозг творит по законам природы потому, что сам был сотворён по тем же законам. Тысячи лет до 19 века люди создавали орудия, усиливающие функции тела (руки, ноги, двигатели). И только недавно человек стал создавать приспособления, усиливающие интеллектуальную деятельность. В биогеосфере развивается рукотворная подсистема, способная конкурировать с любым интеллектом.
Инварианты эволюции мозга (филогенез) можно увидеть, изучая его онтогенез. Известно, что онтогенез в ускоренном варианте повторяет филогенез вида. У человеческого младенца миллиарды нейронов в мозге имеют некоторое генетически заданное количество межклеточных связей. Случайные события запоминаются в структурах мозга в виде новых устойчивых связей между нейронами (обучение). В зрелом возрасте нейроны «обрастают» тысячами устойчивых связей, возникают стойкие шаблоны поведения, развивается интеллект. При старении нейроны начинают отмирать, разнообразие структур сокращается, но оставшиеся структуры дублируют их функции. Теряется гибкость, процветает консерватизм, человек живёт прошлым.
Итак, мы наблюдаем следующую инвариантную последовательность развития сложных систем. Юношеская активность сопровождается увеличением числа элементов и функций. Возникает и исчезает множество случайных связей (поисковый стохастизм). В среднем возрасте сокращается часть «лишних» структур, остаются необходимые, упорядоченные взаимодействия. Преобладает рационализм, расчётливость, взвешенные решения. Старение отмечается приверженностью к прошлому опыту. Новый опыт уже не фиксируется в структурной памяти мозга. Развитие прекращается, необходим новый цикл онтогенеза. Описанный цикл развития мозга (центр человеческой системы управления) адекватен циклу развития общества. По всем этим признакам человечество вступает в зрелую фазу своего развития (социализм).
Итак, наблюдаемые закономерности эволюция общества неслучайны, ибо инвариантны развитию сложных систем. Эволюция управления в природных организациях вначале охватывает элементы, потом подсистемы, и распространяется на систему целиком. Продолжая этот тренд, можно предположить, что и межгосударственные отношения в обществе неизбежно станут управляемыми. Этот процесс начался давно. Приведём примеры.
Вся история человечества может рассматриваться как борьба за власть, за влияние, за возможность управлять. Войны всегда усиливали концентрацию власти. Попытки выступления против власти жестоко подавлялись. Вечное стремление к экспансии и империализму есть следствие закона возрастания интеграции. Бунтующий народ также хотел власти, чтобы управлять распределением ресурсов. Но поскольку обеспечить высокий уровень жизни всем было невозможно, то результаты «революций» доставались вождям и их свитам. Многие вожди создавали империи и не ведали, что их творение неизбежно будет разрушено. Процесс интеграции и дезинтеграции повторялся с поразительной устойчивостью. В обществе этот процесс проявляется как возникновение империй, интеграция культур, возникновение современных коалиций (СССР, ЕЭС, США, НАТО, ООН, азиатские союзы).
Но если все законы развития инварианты, то почему в биосфере не произошло объединения всех популяций в единый управляемый вид? Аналогично можно спросить, а почему обезьяны не достигли уровня мышления человека, если все законы инварианты? Или почему пост человеческие ноосы будут разумнее человека? Ответ вытекает из законов эволюции.
Каждый следующий шаг эволюции, хотя и повторяет инвариантные законы развития, но делает это другими средствами. Первобытный метод проб и ошибок у людей превратился в мысленные пробы и экспертные оценки. Для управления системой, имеющей планетарные размеры, нужны сверхдлинные связи и коммуникации. Техно сфера дала современному человеку такие возможности. Римская империя развалилась из - за невозможности управлять гигантскими территориями. Но современные ТНК существуют на пространствах, не уступающих Римской империи, благодаря созданным коммуникациям.
Суть социализма
Однако социализм, это:
(1) не государственничество (этатизм), хотя вполне возможно сильное социалистическое государство. Тут пытаются видеть нечто общее с социализмом и монархисты, и даже современные государственники. Мол, и цари, и генсеки "укрепляли вертикаль", "собирали земли" и пр.
Всё это так, но к социализму не имеет ровным счётом никакого отношения и аналогии с царизмом как раз о том свидетельствуют. Впрочем, к анархии (как думают крайне левые) социализм тоже отношения не имеет. Вопрос отношения к государству в принципе для социализма параллелен.
(2) не авторитаризм, тоталитаризм или демократия. Сколько угодно было и есть идеологизированных обществ (скажем, религиозных) или обществ, управляющихся одним харизматическим лидером и к социализму отношения не имеющих. Социалистическое общество может быть демократическим. А может быть авторитарным или тоталитарным. Как и капиталистическое. Вопрос отношения к политическому режиму в принципе для социализма параллелен.
(3) не государственная собственность на средства производства. Во многих странах, в России в том числе, силён государственный сектор экономики. Никаких социалистических отношений в масштабах данного сектора отнюдь не возникает. Почему? Потому что собственность на средства производства для социализма параллельна. Совершенно всё равно - является ли национальное государство совокупным капиталистом или каждый капиталист устанавливает своё государство в государстве на территории своей компании. Не меняет собственность на средства производства сути общественных отношений.
(4) не ущемление прав и свобод человека, равно как и их гарантия не делает общество социалистическим. При том же царизме ущемлялись права человека, ущемлялись и ущемляются они и сейчас в самых разных обществах; с другой стороны, обществу могут быть просто безразличны эти права и свободы, как при сов власти реально они волновали только немногочисленных и довольно специфических людей. Соблюдение/не соблюдение прав и свобод человека для социализма параллельно.
А что принципиально для социализма, т.е. что образует фундаментальное отличие его от всех прочих систем, от капитализма, скажем?
Материальное равенство подавляющего большинства населения, вектор развития общества в сторону увеличения степени этого равенства.
Иными словами, социализм - это общество, где нет бедных и богатых или количество тех и других пренебрежимо мало. Социализм - общество в форме ромба, а не в форме пирамиды или песочных часов.
Отсюда можно сделать немало выводов:
Скажем, о софизме известного анекдота о том, что мол, прадед-декабрист хотел, чтобы не было бедных, а не чтобы не было богатых. Софизм, потому что если нет (мало) богатых, то не будет (или будет мало) бедных и наоборот. Ибо сие - соотносительные категории в данном обществе и означают поляризацию богатства. Не бывает богатых без бедных, как и бедных без богатых. Что достаток у кого-то стал резко отличаться от достатка прочих, надобно у "прочих" чего-то отобрать в пользу этого кого-то. Или о том, что богатое общество или общество с развитой социальной сферой, где имеется множество социальных пособий - вовсе не всегда социалистическое. О том, что общество, эксплуатирующее множество гасторбайтеров - не социалистическое, даже если между гражданами страны расслоение невелико.
О том, что советская номенклатура при всех её негативных сторонах не была помехой для социализма, поскольку количество номенклатурных работников соотносительно с количеством населения было пренебрежимо малым, а неравенство в достатке "номенклатурщиков" и большинства населения ни в какое сравнение не идёт с неравенством в достатке современных высокоранговых чиновников и олигархов с большинством населения сегодняшней России.
История социализма
Одними из основоположников социализма можно считать Сен-Симона и его учеников, он имел отличие от взгляда коммунистов, в том числе К. Маркса и Ф. Энгельса на отношения в обществе, поэтому впоследствии и был назван Пьером Леру не от коммуны, а от общества.
Важнейшее место в извращении идей социализма принято отводить К. Марксу и Ф. Энгельсу (в марксизме), как подмена эксплуатации однотипного разума людей, на чисто экономическую эксплуатацию, начатую с критики философии Гегеля, попытка уничтожения этих идей и замена их на коммунистические в развитии общества.
Идеи же социализма представлены во взглядах и работах Гегеля, Риккардо, Пьера Жозефа Прудона и других социалистов-рикардианцев того времени, а также М. А. Бакунина и П. А. Кропоткина (в анархизме). Кроме того существовало большое количество различных мыслителей, придерживавшихся социалистического направления общественной мысли и внесших значительный вклад в формирование и развитие социалистической идеи. У истоков социалистической мысли лежит гуманистическая установка европейской культуры.
Первые зачатки же теорий коммунизма принято отмечать уже у Пифагора и пифагорейцев, а также у ранних коммунистов-утопистов Томаса Мора (1478—1535) и Томмазо Кампанеллы (1568—1639). На острове Утопия, о котором говорит Т. Мор, нет частной собственности, денежного обращения и царит полное равенство. Основу общества составляет семейный и трудовой коллектив. Труд обязателен для всех. Чтобы не способствовать развитию собственнических инстинктов, семьи регулярно обмениваются домами.
Ещё один всплеск социалистических проектов пришёлся в Западной Европе на начало XIX века, и связан он с именами Сен-Симона, Фурье и Оуэна.
Так же в XIX веке возникает анархизм, который, зародившись первоначально в Англии, а затем (самостоятельно) во Франции, был развит в России П. А. Кропоткиным и М. А. Бакуниным. Позднее в России Л. Н. Толстым было создано христианское направление в анархизме — толстовство.
Основные черты, которыми определяется социализм у различных мыслителей:
• Уничтожение или ограничение частной собственности на общественные средства производства;
• Всеобщее равенство;
В качестве путей достижения справедливости разными мыслителями предлагалось, например:
• упразднение частной собственности при сохранении личной;
• замена капиталистических предприятий кооперативами;
• создание коммун, внутри которых всё будет общим (социалисты-утописты);
• создание государственной системы социального обеспечения.
Социализм Карла Маркса
В теории марксизма социализмом называли общество, находящееся на пути развития от капитализма к коммунизму, то есть ещё не общество социальной справедливости, а только подготовительная ступень к нему.
Социалистическое общество выходит из капиталистического и поэтому «во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет ещё родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло». (Карл Маркс, Критика Готской программы).
Результат труда распределяется сообразно тому, сколько каждый индивидуальный производитель вкладывает (трудовой пай), трудодни. Он получает квитанцию о том, какой он сделал вклад, и получает такое количество предметов потребления из общественных запасов, на которое затрачено данное количество труда. Господствует принцип эквивалентности: равное количество труда обменивается на равное. Но, так как разные индивиды обладают разными способностями, то они получают не одинаковую долю предметов потребления. Принцип: «От каждого по способностям — каждому по труду».
В собственность лиц не может перейти ничто, кроме индивидуальных предметов потребления. В отличие от капитализма, запрещено частное предпринимательство (уголовное преступление).
Государство представляет собой революционную диктатуру пролетариата.
В Манифесте коммунистической партии коммунистов, социализм является противостоящей буржуазной идеологией, противостоящей пролетарской - коммунизму, социализм только критикуется коммунистами Марксом и Энгельсом и восхваляется коммунизм, указывается, что отличительной чертой коммунизма является отмирание буржуазной собственности и определены следующие неотъемлемые меры по переходу от буржуазного способа присвоения и распределения к коммунистическому способу присвоения и распределения — коммунизму:
Коммунистическая революция есть самый решительный разрыв с унаследованными от прошлого отношениями собственности; неудивительно, что в ходе своего развития она самым решительным образом порывает с идеями, унаследованными от прошлого. Оставим, однако, возражения буржуазии против коммунизма. Мы видели уже выше, что первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии. Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал, централизовать все орудия производства в руках государства, т. е. пролетариата, организованного как господствующий класс, и возможно более быстро увеличить сумму производительных сил. Это может, конечно, произойти сначала лишь при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения, т. е. при помощи мероприятий, которые экономически кажутся недостаточными и несостоятельными, но которые в ходе движения перерастают самих себя и неизбежны как средство для переворота во всем способе производства. Эти мероприятия будут, конечно, различны в различных странах.
Однако в наиболее передовых странах могут быть почти повсеместно применены следующие меры:
• Экспроприация земельной частной собственности и обращение земельной ренты на покрытие государственных расходов на пользу пролетариата, аренда земли.
• Высокий прогрессивный налог.
• Отмена права наследования.
• Конфискация имущества всех эмигрантов, спекулянтов и мятежников.
• Централизация кредита в руках государства посредством национального банка с государственным капиталом и с государственной монополией.
• Централизация, монополия всего транспорта в руках государства при диктатуре пролетариата.
• Увеличение числа государственных фабрик, орудий производства, расчистка под пашню и улучшение земель по общему плану.
• Соединение земледелия с промышленностью, содействие постепенному устранению различия между городом и деревней.
• Общественное и бесплатное воспитание всех детей. Устранение фабричного труда детей в современной его форме. Соединение воспитания с материальным производством и т.д.
Когда в ходе развития исчезнут классовые различия и все производство сосредоточится в руках ассоциации индивидов, тогда публичная власть потеряет свой политический характер. Политическая власть в собственном смысле слова – это организованное насилие одного класса для подавления другого. Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путем революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса.
Т.е. в манифесте нет социализма, а только коммунизм - это когда пролетариат силой упразднит старые производственные отношения, путём сосредоточения всех средств производства в руках государства и всё, именно это сказано в последнем приведённом абзаце.
Пути перехода к социализму
Ранние социалисты-утописты считали, что достаточно придумать правильное устройство общества, и люди сами его примут, когда поймут его преимущества.
В первой половине XIX века марксисты и анархисты считали, что эксплуататорские классы не захотят отказываться от своих привилегий. Следовательно, переход к социализму возможен только путём революции. Это нашло свое отражение в «Манифесте Коммунистической партии» 1848-го года и последующих текстах многих революционных марксистов и анархистов. После установления всеобщего избирательного права в ряде европейских стран во второй половине XIX века К. Маркс и Ф. Энгельс ставят вопрос о мирном завоевании власти рабочим классом. Поздравляя французских социалистов с победой на выборах 1881 года К. Маркс пишет о том, что используя демократические институты, рабочий класс может мирным путем завоевать власть. Ф. Энгельс во «Введение к работе К. Маркса „Классовая борьба во Франции“» пишет, что используя демократические институты «Мы, „революционеры“, „ниспровергатели“, мы гораздо больше преуспеваем с помощью легальных средств, чем с помощью нелегальных или с помощью переворота».
Впоследствии В. И. Ленин, споря с ревизионистами марксизма, такими как Бернштейн, доказывал, что завоевание власти мирным путем — лишь один из способов, применимый далеко не всегда, при этом Ленин апеллировал к работам основоположников марксизма — во многом этому была посвящена одна из самых знаменитых работ Владимира Ильича «Государство и революция», изданная в 1918-м году (написана в 17-м).
Споры революционных анархистов и марксистов по вопросу об участии в парламентской борьбе, а также о захвате государственной власти привели к размежеванию этих двух течений (окончательно — в 1893-м году после долгих споров внутри уже Второго Интернационала, куда споры перекочевали из Первого Интернационала).
Социал-демократы считали возможным приход социалистической партии к власти путём парламентских выборов, с последующим проведением социалистических реформ легальным способом, без насилия, без крови.
Модели государственного социализма
Людвиг фон Мизес следующим образом характеризует социализм: «Цель социализма — передать средства производства из частной собственности в собственность организованного общества, государства».
Можно выделить две основные модели социализма:
Плановый социализм, основанный на полном контроле государства над экономикой (плановое хозяйство, командно-административная система). Рыночный социализм — экономическая система, при которой господствует коллективно-общественная форма собственности, и действуют законы рыночной экономики. Рыночный социализм предполагает самоуправление на производственных предприятиях. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление, как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности. Александр Бузгалин указывает, что для этого, прежде всего, необходимо «развитие форм свободной самоорганизации граждан — начиная со всенародного учёта и контроля и заканчивая самоуправлением и демократическим планированием». Негативная сторона рыночного социализма состоит в том, что он воспроизводит многие из «болезней» капитализма, включая социальное неравенство, макро нестабильность, разрушение окружающей среды (исключая при этом главную — наличие классовых противоречий в обществе), хотя эти отрицательные стороны предполагается уничтожить с помощью активного государственного вмешательства и планирования. Социализм 21-го века
Социализм 21 века является проектом такого общественного государственного устройства, в котором главными принципами являются базовая демократия (в противоположность представительной и парламентерской) эквивалентная экономика (в отличие от рыночной экономики). Термин «Социализм 21 века» введён Хайнцом Дитерихом, издавшем одноимённую книгу (1996). Книга базируется на идеях Арно Петерса. Переняв у Хайнца Дитериха термин «Социализм 21 века», президент Венесуэлы Уго Чавес сделал его своим политическим лозунгом и политической программой социалистических реформ в Венесуэле. Концепт «Социализма 21 века» очень популярен во многих странах Латинской Америки, в том числе и на Кубе.
Социализм становится возможен в связи с ростом вычислительных способностей техники. Современные технологии позволяют изменить отношения между производителем и покупателем. Согласно трудам известных математиков, таких как Виктора Михайловича Глушкова план производства представляет, с точки зрения математики матрицу, систему линейных уравнений. Балансировка плана — решение системы линейных уравнений с параметрами третьей степени. Глушков опубликовал анализ-прогноз, в котором решение с помощью рыночной экономики хуже идеального плана в 2-3 раза. Рост вычислительной мощности по экспоненциальному закону позволит рассчитать точный план производства в разумные сроки, что станет возможным составлять оптимальный план производства к 2020 году эволюционным путём, или ранее, если будет сформулирована и отработана задача. В новых условиях производителю станет выгодным плановое вести развитие общества.
В Российской Федерации термин «Социализм 21 века» является слоганом программы политической партии «Справедливая Россия».
Шведская модель социализма
Иногда социализмом называют сочетание социального государства и капиталистической экономики. Так, например, говорят о «шведской модели социализма».
Шведская модель (в оригинальных терминах — «Народный Дом», Folkhem) исходит из того положения, что рыночная экономика наиболее эффективна, поэтому государство придерживается невмешательства в собственно производственную деятельность предприятий и компаний; а негативные социальные издержки рынка — в частности, безработицу и сильное неравенство — можно побороть при помощи активной деятельности государства на рынке труда, перераспределения части прибыли через налогообложение и использование госсектора, преимущественно включающего в себя инфраструктурные элементы и коллективные денежные фонды (а не предприятия).
В реформистской идеологии такая деятельность получила название «функциональный социализм».
Ряд исследователей действительно усматривает в развитом «социальном государстве» признаки реализации социалистической идеи общественной собственности, осуществляемой за счёт перераспределения доходов через систему налогообложения и специальные фонды.
На практике, однако, эта модель постоянно подвергается жёсткой критике как «справа», так и «слева».
Критики «справа» (неолиберален) отмечают, что, в сущности, такая система осуществляет «скрытую экспроприацию», при которой имущие вынуждены платить за неимущих, и является тупиковой. Отмечается, что «конфискационное налогообложение» душит экономику и уже привело к прекращению экономического роста, а «государство всеобщего благоденствия» приводит лишь к массовому иждивенчеству и апатии населения, большая часть которого живёт преимущественно на государственные дотации и не имеет никакого стимула к деятельности.
С противоположной стороны, от более радикальных социалистов и коммунистов, в свою очередь исходят утверждения, что «шведская модель» — это «политическая маскировка буржуазного паразитизма» и «оправдание грабежа трудящихся», являющаяся лишь мелкой уступкой капитализма с целью сохранить текущее положение вещей. Отмечается, что, во-первых, «шведская модель» никак не устраняет отчуждение и эксплуатацию трудящихся, что является одной из главных задач социализма, а лишь сглаживает их последствия, во-вторых — выгодна в первую очередь крупному бизнесу, так как создаёт ему стабильный рынок сбыта и поддерживает народные массы в относительном спокойствии, при этом все отрицательные явления бьют больнее всего по самим народным массам — «потери при капитализме всегда обобществляются, а прибыли остаются частными».
Менее радикальные критики «слева» отмечают, что, в отличие от государств бывшего «Восточного блока» и в том числе СССР, в Швеции госсектор отнюдь не состоит из предприятий, создающих прибавочный продукт. При этом расходы на социальное обеспечение в ВВП Швеции составляют более 40 %. Извлекаются необходимые для этого средства путём налогообложения, причём основным его объектом является не крупный корпоративный бизнес, а наёмные рабочие и мелкие предприниматели. Таким образом, выходит, что в виде «социальных выплат» им возвращается часть ими же и созданной стоимости, ранее у них же изъятой. Максимальная ставка налога на средний доход рабочего составляет — 50-65 %, служащего — до 80 %. Вывод делается следующий:
Социальные, или как их именуют социал-демократы «умеренно социалистические» реформы, затрагивающие только сферу распределения, всегда оказываются половинчатыми и в долгосрочной перспективе — непременно убыточными. Любая попытка улучшить изнутри такой «распределительный (трансфертный) социализм» будет усугублять системные противоречия, скрытые в недрах этого социально-политического порядка. И большая часть грядущих материальных издержек, связанных с реставрацией или модернизацией этой модели «государства благоденствия», вновь ляжет на плечи класса наемных работников.
Американский социолог и экономист Дж. Бьюкенен вполне законно называет подобный тип социально-политического устройства «государством трансфера»:
«Государство трансфера» всего лишь взимает налоги с индивидов и групп, находящихся в его юрисдикции, и переводит [англ. transfers] эти средства в виде выплат наличными другим индивидам и группам данного политического сообщества.
Лишена такая «пере распределительная» социальная система, стоящая на ориентированном, на получение прибыли любой ценой (то есть, имеющим с ней строго противоположные цели) рыночно-капиталистическом базисе, и большинства характерных (как практически, так и потенциально) для плановой экономики преимуществ — в частности, рационального, планомерного и научно обоснованного развития производительных сил общества как единого народнохозяйственного организма.
Критики справа, в свою очередь, также отмечаются и такие свойственные этой системе проблемы, как огромный рост бюрократизации, сильнейшая идеализация и даже постепенный дрейф к «Нео тоталитаризму», характерные для бесплатной медицины длинные очереди и так далее.
Идеи социализма
Система социализма
Социалистические страны, оставаясь суверенными государствами, всё теснее сближаются в рамках М. с. с., которая противостоит классово противоположной мировой капиталистической.
Материальной основой М. с. с. является мировая социалистическая система хозяйства, основанная на социалистических производственных отношениях. Она представляет собой совокупность взаимосвязанных и постепенно сближающихся хозяйств суверенных социалистических государств, связанных международным социалистическим разделением труда и мировым социалистическим рынком.
Образование М. с. с. — закономерный результат развития мировых экономических и политических сил в период общего кризиса капитализма, распада мировой капиталистической системы и становления коммунизма как единой всеохватывающей общественно-экономической формации. Возникновение и развитие М. с. с. — важнейший объективный итог международного революционного рабочего и коммунистического движения, борьбы рабочего класса за своё социальное освобождение. Оно является непосредственным продолжением дела Великой Октябрьской социалистической революции, положившей начало эпохе перехода человечества от капитализма к коммунизму.
Успехи СССР в строительстве социализма, его победа в Великой Отечественной войне 1941—45 над фашистской Германией и милитаристской Японией, освобождение Советской Армией народов Европы и Азии от фашистских оккупантов и японских милитаристов ускорили созревание условий для перехода на путь социализма новых стран и народов. В результате мощного подъёма освободительной борьбы народов в ряде стран Центральной и Восточной Европы (Албании, Болгарии, Венгрии, Польше, Румынии, Чехословакии, Югославии), а также борьбы корейского и вьетнамского народов в 1944—49 победили народно-демократические и социалистические революции. С этого времени социализм выходит за пределы одной страны и начинается всемирно-исторический процесс его превращения в мировую экономическую и политическую систему. В 1949 на путь социализма вступила ГДР, победила революция в Китае. На рубеже 50—60-х гг. в М. с. с. вошла первая социалистическая страна Западного полушария — Куба.
Страны М. с. с. начали процесс создания нового общества с разных уровней экономического и политического развития. При этом у каждой из них — свои история, традиции, национальная специфика.
В М. с. с. есть страны, имевшие ещё до 2-й мировой войны 1939—45 многочисленный, закалённый в классовых битвах пролетариат, в других же рабочий класс к моменту свершения революции был малочислен. Всё это порождает определённые особенности в формах строительства социализма, выдвигает задачу творческого использования общих закономерностей социалистического строительства с учётом конкретных условий. При наличии М. с. с. к социалистическому строительству могут приступать и успешно осуществлять его даже те страны, которые не прошли капиталистической стадии развития, например МНР.
С победой социалистических революций в ряде стран Европы и Азии постепенно стал формироваться новый, социалистический тип международных отношений, которые основываются на принципе социалистического интернационализма. Этот принцип вытекает из природы социалистического способа производства и международных задач рабочего класса и всех трудящихся.
Становление нового типа международных отношений — сложный и многогранный процесс, связанный с преодолением тяжёлого наследия, оставленного многовековым господством эксплуататорских классов, национальной замкнутости, розни, недоверия. Объективные трудности в налаживании разностороннего сотрудничества социалистических государств порождаются унаследованными от прошлого различиями в уровнях экономического и социального развития, в классовой структуре. Преодоление этих последствий, избавление от всех пережитков мелкобуржуазной и националистической идеологии — задача, требующая сравнительно продолжительного времени. Поступательное движение М. с. с. происходит в ожесточённой борьбе с империализмом, который разными методами пытается разъединить социалистические страны.
Стержнем всех форм сотрудничества социалистических государств является межпартийное сотрудничество. Без активного руководства марксистско-ленинских партий строительство социализма вообще невозможно. На основе познания объективных закономерностей и обобщения коллективного опыта коммунистические и рабочие партии совместно выработали принципы и нормы межпартийных и межгосударственных отношений внутри М. с. с., которые включают полное равноправие, взаимное уважение независимости и суверенитета, взаимовыгодность экономического сотрудничества, братскую взаимопомощь. Единство действий на международной арене, координация усилий в деле строительства и защиты социализма, широкий обмен опытом партийной, хозяйственной и государственной работы, культурный обмен, расширение и углубление братской взаимопомощи отвечают коренным интересам каждой социалистической страны. Опыт М. с. с. показал, что успешное созидание нового общества возможно только на основе использования открытых марксизмом-ленинизмом общих закономерностей построения социализма, что отход от принципов марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма, от общих закономерностей построения социализма приводит к серьёзным деформациям в функционировании экономического базиса и политической надстройки. Шовинистический антисоветский курс маоистов нанёс ущерб делу единства М. с. с.). Несмотря на все трудности, главной и определяющей линией развития М. с. с. было и есть укрепление единства и сплочённости социалистических государств.
Формирование М. с. с. происходило одновременно по двум взаимосвязанным линиям. В странах, отпавших от капиталистической системы, шёл процесс создания нового общества, укреплялись позиции социализма. В то же время между социалистическими государствами налаживались прочные экономические и политические связи, тесно сплачивающие их в социалистическое содружество.
До конца 40-х гг. в большинстве европейских стран народной демократии решались преимущественно общедемократические, антиимпериалистические, антифеодальные задачи. На этом этапе складывалась и укреплялась революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства. По инициативе коммунистических и рабочих партий в странах народной демократии осуществлялись мероприятия, которые подготавливали условия для постепенного перехода к строительству социализма.
Глубокие преобразования были осуществлены в этот период и в сфере экономики. Первые годы народной власти — годы осуществления коренных аграрных реформ, которые уничтожили остатки феодальных отношений в деревне и ликвидировали класс крупных землевладельцев. В этот период развернулась национализация промышленности, транспорта, банков, торговых предприятий. Национализированная собственность стала основой государственного сектора в народном хозяйстве. Практически была ликвидирована крупная буржуазия, зависимость от иностранных монополий. В Болгарии революция с самого начала носила социалистический характер; государственная власть формировалась как власть рабочего класса, находящегося в тесном союзе с трудовым крестьянством.
В ходе народно-демократических революций укрепился сложившийся ещё в период освободительной борьбы военно-политический союз СССР с народно-демократическими государствами, который дал им возможность отстоять завоевания трудящихся, несмотря на экономическое и политическое давление, военные угрозы империализма. Важнейшим политическим актом, направленным на стабилизацию международного положения стран Центральной и Юго-Восточной Европы и повышение международного престижа этих стран, явилось заключение между ними и Советским Союзом договоров о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.
На рубеже 40—50-х гг. в европейских странах народной демократии полнота государственной власти и командные высоты в экономике перешли в руки рабочего класса в союзе с крестьянством и другими слоями трудящихся. Началась социалистическая индустриализация народного хозяйства и социалистическое преобразование сельского хозяйства. Экономика социалистических государств стала развиваться на основе перспективных народно-хозяйственных планов. В трудных исторических условиях, опираясь на помощь Советского Союза, братские страны создали собственную индустрию, обеспечили победу социалистических производственных отношений и неуклонное повышение материального и культурного уровня жизни трудящихся. В большинстве европейских социалистических стран на протяжении 50-х — 1-й половины 60-х гг. была создана материально-техническая база социализма.
В области взаимных межгосударственных связей в этот период начало формироваться международное социалистическое разделение труда, развиваться сотрудничество на основе долгосрочных экономических соглашений. С середины 50-х гг. большинство стран перешло к координации пятилетних народно-хозяйственных планов, которая стала основным методом их экономического сотрудничества.
Процесс развития социалистического содружества сложился таким образом, что наиболее тесно экономически и политически объединяются страны, входящие в Совет экономической взаимопомощи (1949), организацию Варшавского договора 1955, призванные объединять и координировать их политические, экономические и военные усилия. Между странами СЭВ развёртывается также тесное идеологическое сотрудничество, происходит взаимное обогащение и сближение национальных социалистических культур. В процессе обмена опытом и взаимного обогащения культур вырабатываются общие критерии социалистического образа жизни, укрепляются социалистический патриотизм и социалистический интернационализм. Страны СЭВ образуют мощный промышленный комплекс, позволяющий совместными усилиями решать сложные проблемы дальнейшего экономического развития и технического прогресса. Они добились высоких результатов в повышении жизненного уровня трудящихся.
В середине 60-х гг. многие страны М. с. с., завершив создание основ социализма, перешли к строительству развитого социалистического общества. СССР вступил в этап развитого социализма. Сов. народ создаёт материально-техническую базу коммунизма. Страны СЭВ переходят к более глубоким и комплексным формам экономического сотрудничества и развитию социалистической экономической. Активным фактором тесного сближения и совершенствования национальных хозяйственных комплексов становится формирование рациональных межгосударственных народно-хозяйственных пропорций путём взаимного приспособления и совершенствования своих народных хозяйств для повышения эффективности общественного производства.
По мере развития М. с. с. укрепляется социалистический интернационализм, сила которого особенно наглядно проявляется во время возникновения острых международных ситуаций. Международная социалистическая взаимопомощь позволила отразить империалистическую агрессию в Корее и Вьетнаме, выстоять социалистической Кубе, надёжно защитить от империалистов социалистические завоевания в Венгрии и Чехословакии. На основе социалистического интернационализма народы братских стран неуклонно укрепляют своё морально-политическое и экономическое единство.
В М. с. с. действуют экономические законы социализма. Совместная плановая деятельность — главный метод осуществления социалистической экономической интеграции. Органической составной частью современного мирового социалистического хозяйства выступает мировой социалистический рынок с системой товарно-денежных отношений. В ходе развития М. с. с. постепенно преодолеваются существенные различия в уровнях экономического, политического и культурного развития социалистических стран. Относительно менее развитые страны социализма продвигаются вперёд опережающими темпами и догоняют более развитые. Например, промышленно отсталая в прошлом аграрная страна Болгария к началу 70-х гг. по производству промышленной продукции и национальному дохода на душу населения, жизненному уровню населения значительно приблизилась к таким странам, как СССР, ГДР, Чехословакия.
М. с. с. является главной силой, последовательно защищающей мир и международную безопасность, преграждающей путь империалистической политике войн и захватов. Правящие круги империалистических держав вынуждены считаться с миролюбивой и решительной политикой стран социализма, с их оборонной мощью.
Важнейшей особенностью современного этапа развития М. с. с. является последовательное осуществление странами социалистического содружества скоординированного внешнеполитического курса, направленного на укрепление всеобщего мира и международной безопасности, на обеспечение наиболее благоприятных для развития социализма международных условий. В результате успехов М. с. с. в экономическом соревновании с капитализмом определилась новая расстановка сил на международной арене, открывающая перед человечеством реальные перспективы длительного прочного мира.
За 1951—73 при росте промышленной продукции в развитых капиталистических странах в 3,3 раза промышленная продукция в странах социализма возросла в 9,15 раза. Доля стран социализма в мировой промышленной продукции выросла за 1917—73 в 13 раз. Занимая в начале 70-х гг. 26 % всей территории земного шара и насчитывая 1/3 его населения, М. с. с. производит примерно 39 % всей вырабатываемой в мире промышленной продукции. Страны СЭВ, занимающие 18 % территории и насчитывающие менее 10 % населения земного шара, создают 33 % мировой промышленной продукции и примерно 25 % мирового национального дохода. М. с. с. чужды замкнутость и автаркия. На основе мирного сосуществования двух мировых систем по инициативе М. с. с. неуклонно развиваются разные формы международного экономического сотрудничества.
М. с. с. отвоёвывает у капитализма решающие рубежи. Соприкасаясь с несоциалистическим миром, социалистическое содружество способствует активизации в нём всех подлинно демократических и революционных сил. Всё больше государств и народов становится на путь борьбы с империализмом, с его неоколониалистскими и агрессивными устремлениями и выбирает путь социалистической ориентации.
Т. о., в ходе сосуществования и противоборства двух мировых систем накапливается перевес сил социализма над силами капитализма. Это создаёт благоприятные условия для классовой борьбы пролетариата в капиталистических странах, облегчает им переход к социализму, создаёт возможности независимого развития для народов, освободившихся от колониального гнёта.
В рамках самого социалистического содружества на основе объективного процесса интернационализации производительных сил осуществляется сближение социалистических государств. Оба эти процесса — переход к строительству социализма всё большего числа стран и социалистическая интернационализация создают предпосылки полной победы социализма и коммунизма во всемирном масштабе.
Путь социализма
Слушатели менее всего ожидали от Ленина этих слов. Те из них, кто стоял достаточно близко и мог все слышать, подумали, что оратор совсем потерял голову. Каменев, как и остальные большевики, решил, что за десять лет эмиграции Ленин полностью оторвался от реальности. Даже Надежда Константиновна, кажется, усомнилась в него здравомыслии15. Слова Ленина понравились лишь немногим, Александра Коллонтай и Александр., Шляпников, были в их числе. Однако нашлись и сторонники из; числа рядовых членов фракции большевиков, которым также, была не по душе поддержка Временного правительства. У Ленина опять появился шанс — и эта возможность с течением времени должна была лишь возрастать — сформировать антиправительственную партию. Человек, стоявший на броневике поздней апрельской ночью, не был одиноким волком; он был членом партийной группы, становящейся все слышнее и сильнее. В Петроград вернулся лидер, способный придать ясность большевистским идеям и решительность — большевистской деятельности.
Еще в дороге из Швейцарии в Россию Ленин набросал в обеих чертах план будущей стратегии — «Апрельские тезисы». На ПУТИ из Бело острова в Петроград он оттачивал четкие, язвительные формулировки «Тезисов». Их было десять, одни довольно подробные, другие — краткие. Создавая «Тезисы», Ленин рассчитывал приобрести сторонников из числа не только больше пиков, но и всех крайне левых социалистов, недовольных Временным правительством.
На тему «Апрельских тезисов» написано множество работ. Большинство из них исходит из предпосылки, что Ленин как политик не был склонен к словесным недомолвкам, но это мнение абсолютно неверно. Ленину действительно хотелось, чтобы оолыпевики взяли власть, но прямо заявлять об этом было бы опасно. Он вернулся в Петроград не для того, чтобы стать жертвой собственной неосторожности, поэтому ему приходилось маскировать недвусмысленные цели под осторожными форму шровками. За время войны представление Ленина о большевизме изменилось. Он отошел от традиционного для российских марксистов подхода к буржуазно демократической революции как первой стадии революционного процесса, за которой последует вторая стадия — социалистическая революция, сопровождающаяся социальным и экономическим крушением капитализма. В апреле 1917 года он потребовал отказа от «старого большевизма» и сведения двух стадий революционного процесса в одну. Явного изложения новых требований Ленин избегал: то ли он не желал признавать, что его собственные стратегические планы изменились, то ли не хотел ввязываться в новые теоретические дискуссии в момент, когда был занят, прежде всего, утверждением своей политики действий.
В «Апрельских тезисах» Ленин доказывает, что, прежде всего, следует сместить Временное правительство, ибо лишь таким путем можно радикальным образом решить политические, экономические и социальные проблемы России и завершить войну подписанием мира на условиях, приемлемых для всех воюющих народов.
Ленинская революционная стратегия после 1905 года, когда он задался целью совершения буржуазно демократической революции и установления «временной революционно демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», вызывает ряд серьезных вопросов. Ленину никогда не удавалось успешно отражать обвинения в том, что его идеи, будучи претворены в жизнь, породят деспотический режим, а может быть, и гражданскую войну. «Апрельские тезисы» давали ответы на эти обвинения В' еще меньшей степени, чем предыдущие работы Ленина. Деспотический, репрессивный режим был составной частью Ленине^ кого стратегического плана, но Ленин не желал признавать очевидного факта. Он, так любивший логические пышности в текстах, в данном случае не заботился о сохранении логики и н отвлекался на всякие «мелочи». Пришло время, твердо заявил Ленин, начинать движение к власти.
Первое из них состоялось рано утром в помещении Петроградского комитета большевиков, располагавшегося н Кронверкском бульваре в особняке, ранее принадлежавшем балерине Матильде Кшесинской, бывшей любовнице императора Николая II. Ленин произнес гневную обличительную речь против перестраховщиков из большевистского ЦК. Кажется, вол нения и трудности последних дней эмиграции и долгая дорога не оставили на этом человеке никакого следа: он был яростен* как дикий бык, нетерпелив и непреклонен, как стрела, направленная в цель. Слушатели не могли поверить своим ушам: такой.: решимости до сих пор не проявлял ни один из членов партии.
Да и в других партиях мало кто мог сравниться с Лениным в решимости и уверенности. Большинство лидеров российской политики, хаотичной и непредсказуемой, в той или иной степени сомневались в правильности избранного пути и поэтому нуждались в поддержке и одобрении товарищей. Правда, были и исключения. Ни лидер партии кадетов Павел Милюков, ни эсер Александр Керенский в такой поддержке не нуждались, твердо переносили любую критику и были готовы взять на себя ответственность за развитие революции в России, если обстоятельства будут способствовать этому. Точно так же думал и Ленин, только он, в отличие от конкурентов, не собирался заниматься перестройкой Временного правительства. Целью Ленина была вторая революция.
Но прежде всего Ленину нужно было обжиться в непривычных условиях. Вернувшись в Петроград, он даже не знал, где остановится на ночлег. Об этом позаботились родные. В доме 48 по улице Широкой на Петроградской стороне, в районе к северо-востоку от центра города, жили Анна Ильинична с супругом Марком. Вместе с ними в квартире многоэтажного дома, построенного на рубеже столетий, проживала Мария Ильинична. Именно сюда пришли Владимир Ильич и Надежда Константиновна после встречи в ЦК.
Ульяновы еще не разобрались до конца в бурных российских событиях. Ясно было лишь одно: время скитаний по заграницам ушло безвозвратно. Надежда Константиновна вспоминает о первом семейном вечере в Петрограде:
«Когда мы остались одни, Ильич обвел комнату глазами, это была типичная комната петроградской квартиры, почувствовалась реальность того факта, что мы уже в Питере, что все эти Париже, Женевы, Берны, Цюрихи — это уже действительно прошлое. Перекинулись парой слов по этому поводу».
Долго беседовать не пришлось: было уже поздно, а назавтра предстояли важные встречи. Ленин с супругой спали раздельно. Гора Лозгачев, приемный сын Анны и Марка, повесил над кроватями Ульяновых лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» Сцена весьма характерная: супружеская жизнь в этой семье давно отошла на задний план, Владимир Ильич и Надежда Константиновна думали, прежде всего, о политических задачах. В 1907 году возможность непосредственно влиять на события российской политики ускользнула от них, и вот теперь она возвращалась. Второй раз упускать такую возможность было никак нельзя.
Но прежде чем броситься в политический водоворот, Ленин хотел исполнить сыновний долг перед покойной матерью. После завтрака он попросил друга семьи, большевика Владимира Бонч-Бруевича, раздобыть автомобиль для поездки на Волково кладбище, где покоились Мария Александровна и Ольга. Бонч-Бруевич ждал, что у могил матери и сестры Ленин расплачется, но тот сдержал слезы. С самого детства Ульяновых приучали не показывать чувств. В этом отношении Бонч-Бруевич был намного более типичным русским, чем Ленин.
В Петрограде Ленин наслаждался общением с сестрами, которых так давно не видел. (С братом Дмитрием, по-прежнему работавшим врачом в Крыму, он встретится лишь через два года.) Владимир Ильич с удовольствием играл с маленьким Горой Лоз гачевым. Анна Ильинична была очень строгой хозяйкой, в ее присутствии все дети должны были идеально себя вести. Она не разрешала мужу баловать приемного сына18. Но ругать Владимира Ильича она не осмеливалась. Когда брат с племянником поднимали шум, она уходила из комнаты. А те переворачивали все кверху дном — им ничего не стоило начать бросаться стульями. Это были грубоватые, мужские игры, Владимир Ильич гонял бедного Гору по всей комнате. Однажды они так разбушевались, что пришлось вмешаться Надежде Константиновне: «Володя! Ну, ты его уже совсем замучил, оставь ребенка в покое! Посмотри, что вы наделали — вы же сломали стол!» Это Ленин внезапно прыгнул на мальчика, и оба свалились, опрокинув стол. Услышав грохот, в комнату вбежала перепуганная Анна Ильинична. Если бы что-нибудь подобное сотворил ее муж, ему наверняка досталось бы по первое число, но брат — другое дело. Владимиру, любимцу всей семьи, можно было простить что угодно. Конечно, его можно было пожурить (мягко, очень мягко), но перечить ему не дозволялось. Как и в детстве, Владимир Ильич оставался семейным баловнем.
После казни Александра Анна Ильинична перенесла сестринскую любовь и восхищение на среднего брата. Для сестры Владимир был воплощением идеала писателя и общественного деятеля. К тому же успешная общественная карьера брата могла залечить старые раны, нанесенные семье при царском режиме. В глазах сестры Владимир, намеревавшийся уничтожить пережитки ненавистного режима, был борцом за благородное дело.
Мы не знаем, как часто Ленин вспоминал о казни старшего брата. Зато известно, что он был склонен к политическим суждениям, далеким от здравомыслия. Под маской хладнокровного политика скрывалась страстная натура. Что бы конкретно ни думал Ленин о царском режиме, он пламенно выступал против всего существовавшего в царской России общественного порядка. Банкиров, аристократов, промышленников он презирал, а либералы казались ему ничуть не лучше консерваторов и крайних реакционеров. Во Временном правительстве Ленин, в отличие от остальных революционеров, видел не воплощение нового политического строя, а всего лишь новую форму старого. Следуя своей версии марксистской теории, он обвинял «мини стровкапиталистов» и их сторонников во всех возможных грехах. Не только марксизм был повинен в непримиримости Ленина. На его душе тяжким грузом лежала память о страданиях семьи. Стоя у родных могил на Волковом кладбище, он не мог не вспоминать, как травили и презирали Ульяновых в Симбирске после казни Александра. Владимир Ильич не умел забывать и прощать. Став взрослым, он начал обвинять любых противников царского режима, если они не были социалистами. Такие борцы с царизмом были для него ничуть не лучше самого царизма. Ленин, хотя он никогда не заявлял об этом прямо, хотел свести старые счеты со всем российским обществом. Он жаждал мести в этом желании Ленин не был одинок. Свои счеты с царизмом были не только у оставшихся в живых его родных, не только у членов его партии, но и у многих других россиян.
С такими мыслями возвращался Ленин с Волкова кладбища, отравляясь на второе в этот день политическое совещание, продлившее в зале 13 Таврического дворца. До революции в этом находилась Государственная дума, а теперь здесь засели Временное правительство и Петроградский Совет. Здесь же проходили совещания и собрания крупных политических партий. 1 апреля сюда съехались большевики на Всероссийскую конференцию Советов рабочих и солдатских депутатов. Те, кто до сих пор не слышал выступлений Ленина, были поражены. Ленин; клеймил большевиков, выступающих за примирение с меньшевиками (правда, не называя конкретных имен).
Перед слушателями прозвучали и «Апрельские тезисы» с разъяснением их смысла. Аудитория, кроме разве что Александры Коллонтай и Александра Шляпникова, была в шоке. Каменев решил, что его товарищ утратил остатки здравого смысла. Друзья Ленина наделись, что со временем он вживется в реалии российской общественной жизни и наконец, успокоится. Не может же это безумие продолжаться вечно?
Выступление Ленина длилось около полутора часов. У собравшихся не было возможности устраивать долгие дебаты по его с держанию, потому что Ленина ждало третье за тот день выступление в этом же здании внизу, в бывшем зале заседаний Думы, где должно было состояться общее собрание меньшевистских и большевистских делегатов Всероссийской конференции Советов рабочих и солдатских депутатов. В зал 13 поднялись представители от фракции меньшевиков, чтобы через товарищей юльшевиков убедить Ленина принять участие в этом собрании.
На собрании, где председательствовал Николай Чхеидзе, Ленин вновь изложил свою платформу — в третий раз задень. Готова его была ясна, тело полно энергии, как будто не было долго, тяжелого пути из Швейцарии. На этот раз его выступление носило критический характер. Первым объектом беспощадной ленинской критики стал меньшевик Ираклий Церетели из Петроградского Совета, призывавший к объединению фракций. По мнению Церетели, преждевременный приход партии к власти в государстве грозил катастрофическими последствиями. Церетели миролюбиво предложил сотрудничество Ленину, но тот, подойдя к трибуне, немедленно крикнул разочарованному оратору: «Никогда!» И. П. Гольденберг, бывший большевик, в своем выступлении сравнил Ленина с анархистом середины девятнадцатого столетия Михаилом Бакуниным, выступавшим против самого Маркса:
«Трон, пустовавший тридцать лет со дня смерти Бакунина, теперь занят. С этой кафедры водружено знамя гражданской бор бы в среде революционной демократии. Программа Ленина — чистое бунтарство, которое ведет нас в трясину анархии. Это та тика всемирного апостола разрушения — Бакунина».
Естественно, после такой атаки не могло быть и речи о быстром примирении большевиков и меньшевиков. К выступлении Гольденберга присоединились и другие ораторы. В перерыв Чхеидзе высказал о произошедшем свое мнение: «Вне революции останется один Ленин, а мы все пойдем своим путем».
В одиночестве Ленин не остался. Он был вполне доволен результатами первого рабочего дня в Петрограде, и в течение по следующих недель намеревался закрепить достигнутое. При любой возможности он клеймил Временное правительство, клей мил меньшевиков и эсеров за поддержку Временного правительства, клеймил большевиков, симпатизирующих меньшевикам эсерам. Он выступал на собраниях, писал статьи в «Правду» направлял действия большевистского Центрального Комитета, поисках новостей он беседовал с приезжающими в Петроград из российских губерний, перечитывал прессу других партий не терял связи с находившимся в Стокгольме Радеком, чтоб иметь возможность держать руку на пульсе военной и политической ситуации в Европе. «Апрельские тезисы» должны был лечь в основу революционной стратегии большевиков, и это главной цели была посвящена вся кипучая деятельность Ленина, Нельзя сказать, чтобы в эти дни Ленин, совсем не проявляя гибкости. Ему хватило такта признать в «Апрельских тезисах» что далеко не все сторонники Временного правительства — отъяв ленные империалисты. Он осознавал, что большинство рабочих и солдат остается патриотами своей страны, желающими военного поражения Германии. Вести большевистскую пропаганду среди них следовало очень осторожно. Без надежной поддержки широких народных масс будет невозможно удержать власть, а для успешного обращения значительных народных масс в большевизм большевики должны, прежде всего, достичь большинства: в Советах и других массовых организациях. Поэтому большевики должны использовать и укреплять любую возможность действовать легально. Решающее значение имеет пропаганда партийных идей в прессе и на открытых собраниях общественности. Ленин не хотел создавать себе новые трудности, открыто пропагандируя действия, которые вызвали бы репрессии со стороны полиции.
Вернувшись в Петроград, Ленин понял, что его лозунги никуда не годятся. Подавляющее большинство слушателей с глубокой тревогой воспринимало его слова о необходимости «превращения империалистической войны в европейскую гражданскую войну». Рабочих, солдат и крестьян совсем не радовала перспектива «революционной войны» и диктатуры. Что же касается ленинского обращения к социалистам всех стран Европы бороться за поражение своих правительств в войне, то оно звучало просто оскорбительным для всех слоев российского общества.
Прежние лозунги исчезают из статей, написанных Лениным для «Правды», из текстов многочисленных выступлений на различных открытых собраниях. Разумеется, он продолжает верить в их истинность и полное соответствие эпохе социалистических преобразований — эпохе, по твердому убеждению Ленина, уже наступившей. Однако в данный момент от этих лозунгов следовало воздержаться. Прислушавшись к предостережению Каменева, Ленин так и сделал. Но все же его призывы, даже в измененном виде, резко контрастировали с программой Временного правительства. Ленин призывал к власти Советов, требовал национализации крупных промышленных предприятий и банков, настаивал на необходимости государственной экспроприации сельскохозяйственных угодий. Призывая к установлению мира во всей Европе, он убеждал, что этого может достичь только социалистическая администрация, созданная Советами.
Ленин не уставал повторять, что меньшевики и эсеры, поддерживающие идею сотрудничества Петроградского Совета с Временным правительством, в лучшем случае глупцы, а в худшем — ренегаты. Он полностью отвергал главный аргумент своих оппонентов, который некогда разделял и сам — а именно, что Россия находится на слишком низком уровне промышленного и культурного развития, чтобы можно было говорить о начале перехода к социализму. Он напрочь отрицал, что лучшей защитой для страны от вражеского завоевания стал бы политический альянс всех классов российского общества. А над лозунгом о защите завоеваний Февральской революции как важнейшей задаче момента он открыто смеялся, хотя и соглашался с мнением, что теперь Россия стала «самой свободной страной в мире». Ленин, как заезженная грампластинка, без конца повторял: меньшевики и эсеры находятся в подчинении у кадетов, а все вместе они составляют империалистическое правительство. Павел Милюков, сторонник расширения российской территории за счет Оттоманской империи, стал в новом правительстве министром иностранных дел. Не доказывает ли это, говорил Ленин, что с заменой Николая II на Временное правительство в государственной политике России ничего не изменилось?
Дальнейшие события развивались в пользу Ленина. Стало известно, что Милюков уведомил союзные правительства стран Антанты о поддержке новым правительством России военных целей, выдвинутых при Николае II. 20 и 21 апреля в российской столице прошли массовые демонстрации протеста, в результате Милюкову и Гучкову пришлось покинуть Кабинет Министров.
Князь Львов образовал новую правительственную коалицию, в которую вошли представители социалистических партий, в том числе обладателями министерских портфелей стали меньшевики и эсеры. Представители этих партий приобретали все большее влияние в верхних эшелонах власти. Но при этом они принимали на себя часть ответственности за неспособность Временного правительства справиться с многочисленными кризисами в стране.
24 апреля на Всероссийской конференции большевиков, проходившей в бывшем особняке Кшесинской, Ленин взял быка за рога. Нота Милюкова доказывает, сказал он в своем выступлении, что Временное правительство не достойно доверия. Речь Ленина растопила лед в сердцах колебавшихся большевиков. (На конференцию были приглашены в основном большевики, поддерживавшие «Апрельские тезисы» либо колебавшиеся, ярых противников «Тезисов» в зале было не много.) Многие из противников Ленина к этому времени уже покинули ряды большевистской фракции, к тому же Ленин смягчил язык своих публичных выступлений, что несколько успокоило сомневавшихся. Успокоились даже те, кто совсем недавно атаковал Ленина в ЦК. Ленин согласился с мнением товарищей, что в данный момент следует бросить все силы не на восстание, а на пропаганду. Но за закрытыми дверями особняка Кшесинской, выступая перед делегатами большевистской конференции, он вновь потребовал установления социалистической диктатуры. Лишь она, подчеркивал Ленин, способна дать землю крестьянам, хлеб и работу рабочим, национальное самоопределение нерусским народам, и г. сем — мир. В ответ последовали возражения, что Ленин отвергнет традиционную марксистскую идею о много стадийности метрического развития. Большинству делегатов, однако, не хватило терпения, чтобы углубляться в детали. Обращение Ленина, призывавшее большевиков сыграть свою роль в неминуемой революции в России и других странах Европы, уничтожило последние сомнения. Ленин торжествовал победу. Его выступления но «национальному вопросу» и «аграрному вопросу» также прошли «на ура». Большевизм вновь твердо вставал на ноги.
Пламенные выступления Ленина произвели огромное впечатление на слушателей и еще более укрепили его положение в партии. И Ленин, и остальные делегаты конференции видели, что ситуация в стране меняется в пользу крайне левых. Трудности, с которыми сталкивалось новое российское правительство, к текущих условиях были практически непреодолимыми. Промышленность и торговля деградировали, не хватало продовольствия, с фронтов приходили тяжелые вести. Государственная администрация, неповоротливая с самого начала, находилась в угрожающем положении. Рабочие, солдаты и крестьяне, получившие после свержения монархии доступ к открытой политике, ожидали от новой власти гораздо большего, но Временное правительство было не в состоянии выполнить их требования.
Экономика развитого социализма
В марте 1965 г. было объявлено о реформе в сельском хозяйстве. Намечались меры по решению социальных проблем села, частичному использованию экономических стимулов к труду (повышались закупочные цены, устанавливался на 6 лет твердый план госзакупок; вводилась 50 %-наяд надбавка к основной цене за сверхплановую продажу продуктов; увеличивались капиталовложения). Были ослаблены и «репрессивные» меры за ведение личного подсобного хозяйства. Все это вело к оживлению хозяйственной деятельности советской деревни.
Уже в 1970 г. совокупная рентабельность совхозного производства составила 22 %, а колхозного — 34 %.
Однако, опираясь в ходе этой реформы исключительно на административные рычаги, власть по-прежнему делала главный акцент на повышение роли Министерства сельского хозяйства в планировании и руководстве аграрным сектором, а также на увеличение капиталовложений и списание долгов колхозов.
Огромные средства, направлявшиеся на развитие сельского хозяйства (за 1966—1980 гг. их сумма составила почти 400 млрд. рублей), использовались крайне неэффективно. Часть их расходовалась на строительство гигантских комплексов, дорогостоящую технику, на непродуманную мелиорацию и химизацию почвы.
Введение стабильных денежных окладов в колхозах (по сути важное социальное достижение того времени) обернулось ростом иждивенческих настроений.
По мере свертывания линии на развитие заинтересованности в результатах труда к началу 80-х гг. колхозы и совхозы в целом оказались убыточными.
В результате за 25 лет (1964—1988 гг.) освоенная пашня сократилась на 22 млн. га. Потери сельскохозяйственной продукции составляли от 20 % до 40 % от урожая.
Страна, обладавшая самыми богатыми в мире черноземными почвами, оказалась самым крупным импортером зерна и продуктов питания.
Становилось все более очевидным, что для решения продовольственной проблемы необходимо идти ни решительное развитие экономических стимулов к груду.
Реформы в промышленности: замыслы и результаты. В сентябре 1965 г. партийное руководство объявило о реформе в промышленности. Несмотря на то что и она не покушалась на основы директивной экономики, это была наиболее радикальная реформа за все годы советской власти.
Главными ее положениями стали изменение условий планирования и усиление экономического стимулирования. Было сокращено до минимума число директивно планируемых показателей. Наряду с сохранением жестких нормативов по валовому объему продукции вводились и новые показатели, должные обеспечить ее качество.
Для экономического стимулирования производителей было разрешено оставлять в распоряжении предприятий часть доходов, которая делилась на три фонда: фонд материального поощрения, фонд социально-культурного и бытового развития (строительство жилья, клубов, пансионатов и др.), фонд самофинансирования производства.
Вместо совнархозов было восстановлено управление промышленностью через отраслевые министерства. Причем отмечалось, что это будут не прежние министерства— «диктаторы», а новые—партнеры и консультанты по организации производства в условиях хозрасчета (на основе развития самоуправления, самоокупаемости, самофинансирования). Замышлялось и сочетание единого государственного планирования с местной инициативой. Причем право корректировки утвержденных планов было предоставлено лишь самим предприятиям.
Расширение прав министерств входило в явное противоречие с тезисом реформы о «самостоятельности» предприятий.
При всей своей ограниченности реформа дала немалый экономический результат. За годы восьмой пятилетки (1966— 1970 гг.) объем промышленного производства вырос в полтора раза. Было построено около 1900 крупных предприятий (в том числе Волжский автозавод в Тольятти и др.).
Однако уже к концу 60-х гг. (особенно после чехословацких событий 1968 г.) реформа, при том, что ее никто не отменял, пошла на убыль. А вместе с тем поползли вниз и плановые показатели: среднегодовые темпы прироста национального дохода с 7,7 % в годы восьмой пятилетки упали до 3,5 % в годы одиннадцатой (1981 —1985 гг.), темпы роста производительности труда за это же время снизились с 6,8 % до 3 %.
Руководство страны объясняло все это объективными причинами: неблагоприятной демографической ситуацией и снижением удельного веса трудоспособного населения (что делало невозможным в условиях продолжения экстенсивного развития экономики обеспечивать ее потребности в рабочей силе); истощением традиционной сырьевой базы и резким удорожанием добычи полезных ископаемых; физическим износом и моральным старением оборудования; значительным ростом военных расходов и т. д. Все эти факторы действительно негативно сказывались на развитии экономики.
Однако главным обстоятельством, объясняющим неудачи реформ, было то, что сама директивная модель экономики, отвергая все новое, исчерпала свой ресурс. Она могла еще какое-то время развиваться по инерции, но в историческом плане была обречена. Существовавшие условия организации и управления производства не могли уже обеспечить решения объективно стоящих перед экономикой задач.
В 1979 г. правительство предприняло еще одну попытку оживить экономику страны за счет «совершенствования» безнадежно устаревшего, отжившего свой век хозяйственного механизма и повышения роли партийного руководства. Однако реанимировать экономику эти усилия уже не могли. Одновременно вновь заговорили о необходимости приоритета моральных стимулов к труду над материальными (вероятно, с точки зрения властей чрезмерными показались предусмотренные реформой 1965 г. материальные стимулы, не превышавшие 3 % от зарплаты рабочих). Начался новый виток социалистического соревнования, должный компенсировать издержки хозяйственного механизма. Зазвучали новые лозунги («Экономика должна быть экономной» и др.). Однако дело с места не сдвинулось.
Лишь в 1983 г., уже после смерти Л. И. Брежнева, новый лидер страны Ю. В. Андропов предпринял «широкомасштабный экономический эксперимент», предполагавший ослабление централизованного планирования и распределения, некоторые изменения ценообразования на уровне отдельных предприятий и регионов. Эти меры дали кратковременный успех, но прошли почти незамеченными на фоне набиравших силу политических перемен.
Смена хозяйственного механизма оставалась жизненно важной проблемой.
Научно-технический прогресс. В начале 70-х гг. Запад вступил в стадию постиндустриального развития. Это означало не только автоматизацию производства, широкое применение роботов и ЭВМ, внедрение наукоемких технологий, но и индивидуализацию процесса труда, превращение его в свободную творческую деятельность. В общественной жизни стран Запада эти перемены вызвали гуманизацию и демократизацию всех ее сторон.
В СССР о научно-техническом прогрессе тоже заговорили (вернее, продолжали говорить). На XXIV съезде КПСС прозвучала даже установка на «соединение достижений НТП с преимуществами социализма». Однако именно эти «преимущества» как раз и тормозили развитие науки и техники, внедрение их достижений в производство. Время от времени появлялись, правда, сообщения о новых крупных открытиях и разработках, но если они не имели военного значения, то чаще всего так и не реализовывались, то из-за «нехватки средств», то из-за отсутствия у разработчиков мощной поддержки в тех инстанциях, где решалась судьба открытий.
Конечно, лидеры страны начинали осознавать необходимость перехода к интенсивным методам производства (сократилось в четыре раза число сооружаемых ежегодно крупных предприятий; создавались научно-производственные объединения; возникали отвечавшие потребностям времени новые отрасли: роботостроение, микроэлектроника, атомное машиностроение и т. д.). Однако определяющими для развития экономики эти тенденции так и не стали.
Несмотря на первоклассные, а порой уникальные разработки советских ученых в фундаментальной науке, в практической жизни прогресс науки и техники не ощущался. Даже к началу 80-х гг. вручную работали 40 % рабочих промышленности, до 60 % строителей, до 75 % работников сельского хозяйства.
К 1985 г., когда в США действовало 1,5 млн. новейших ЭВМ и 17 млн. персональных компьютеров и ЭВМ, в СССР насчитывалось не более нескольких десятков тысяч аналогичных машин преимущественно устаревших моделей.
Ситуация обострилась из-за предпринятых Западом санкций в отношении СССР после начала афганской войны, когда доступ в страну лучших зарубежных образцов техники и наукоемких технологий фактически прекратился.
В результате к середине 80-х гг. СССР вновь (как и в 20-е гг.) оказался перед угрозой нового стадиального отставания от стран Запада. Избежать этого при сохранении существовавшей экономической системы было невозможно.
^ Социальная политика. Решение экономических задач на экстенсивной основе предопределило и слабость социальных программ. Социальная сфера финансировалась исключительно по остаточному принципу. К примеру, удельный вес капиталовложений в жилищное строительство (к общему их объему) сократился с 17,7 % в 1966—1970 гг. до 15,1 % в 1981 — 1985 гг.). В результате в начале 80-х гг. в СССР вновь сложилась острая жилищная проблема (в 1984 г. было построено лишь 2 млн. квартир— сколько же, сколько строилось в начале 60-х гг., хотя население страны заметно увеличилось).
Значительно были урезаны государственные расходы на здравоохранение. Результат не замедлил сказаться. Если в начале 60-х гг. в СССР была самая низкая смертность в мире, а по продолжительности жизни мы шли в числе наиболее благополучных стран, то к началу 80-х гг. СССР находился уже на 35-м месте в мире по продолжительности жизни и на 50-м — по уровню детской смертности.
Рост населения и падение темпов сельскохозяйственного производства вновь привели к обострению продовольственной проблемы. В начале 80-х гг. СССР отставал от передовых стран не только по структуре питания, но и по потреблению традиционных для нас продуктов. Потребление же продуктов было в СССР втрое ниже, чем это допускалось медицинскими нормами. В то же время резко увеличились импортные поставки продовольствия (за 1970—1987 гг. закупки мяса и мясопродуктов выросли в 5,2 раза, рыбы и рыбопродуктов — в 12,4, растительного масла— в 12,8, зерна — в 13,8, масла животного — в 183,2 раза). Главным источником средств для этих закупок стал экспорт нефти (доля топливно-сырьевого экспорта в СССР за 1960— 1985 гг. поднялась с 16,2 % до 54,4 %, а доля машин и оборудования упала с 20,7 % до 12,5 %).
Уже в 70-е гг. в некоторых областях начала вводиться карточная система распределения продуктов. Прирост реальных доходов на душу населения с 5,9 % в 1966—1970 гг. упал до 2,1 % в 1981 —1985 гг. Но все же в целом положение основной части населения улучшилось. Все меньше людей продолжали жить в коммуналках. В обыденную жизнь входили холодильники, телевизоры, стиральные машины. Несколько выросла и заработная плата. Тем не менее, доля фонда зарплаты в национальном доходе, созданном в промышленности СССР, составляла лить 36,5 % (1985 г.), в то время как в США — 64 %, а в некоторых других странах — до 80 %.
По уровню потребления на душу населения СССР занимал к этому времени лишь 77-е место.
Все это показывало, что удержать статус великой державы в условиях нарастающих предкризисных тенденций становилось, возможно, лишь за счет относительного усиления эксплуатации трудящихся, сокращения социальных программ, беспощадной эксплуатации природной среды.
Строительство социализма
В апреле 1948 завершился 2-й этап национализации промышленности: в собственность государства перешли все предприятия, на которых работало свыше 50 рабочих, а в ряде отраслей - все предприятия. Были национализированы также крупные торговые фирмы, магазины, введена монополия внешняя торговли. Результатом проведённых преобразований явилось коренное изменение социально-экономической структуры общества, ликвидация основных эксплуататорских классов - крупной промышленной, банковской, торговой и сельской буржуазии. Укрепился союз рабочего класса и крестьянства.
9 мая 1948 принята новая конституция страны, провозгласившая Ч. народно-демократической республикой чехов и словаков, целью развития страны - социализм. 30 мая 1948 состоялись выборы в Национальное собрание, на которых НФ одержал победу: за его кандидатов было подано 89,3% голосов избирателей.
После отставки Бенеша (июнь 1948) президентом республики был избран К. Готвальд. Новое правительство возглавил А. Запотоцкий. Входившие наряду с КПЧ в НФ Чехословацкая социалистическая и Чехословацкая народная партии, Партия словацкого возрождения и Словацкая партия свободы, очистив свои ряды от реакционных элементов, приняли выдвигаемый КПЧ курс на строительство социализма. Роль КПЧ как руководящей силы значительно возросла. В июне 1948 произошло объединение Социал-демократической партии с КПЧ на принципах марксизма-ленинизма, 9-й съезд КПЧ (май 1949) принял в качестве генеральной линии партии программу строительства социализма. Был разработан 1-й пятилетний план на 1949-53, главная задача которого состояла в создании основ социалистической экономики. Пятилетка предусматривала преимущественно развитие тяжёлой промышленности, особенно машиностроения, постепенное кооперирование сельского хозяйства, повышение жизненного уровня трудящихся. Особое внимание уделялось ликвидации экономической отсталости Словакии, её индустриализации. В Ч. развернулось широкое социалистическое строительство в городе и деревне.
В марте 1953 умер К. Готвальд. Президентом Ч. был избран А. Запотоцкий; первым секретарём ЦК КПЧ в сентябре 1953 - А. Новотный; в ноябре 1957, после смерти А. Запотоцкого, он стал и президентом республики; в марте 1968 - мае 1975 президентом ЧССР был Л. Свобода.
В результате выполнения 1-го пятилетнего плана в стране был заложен, как констатировал 10-й съезд КПЧ (1954), прочный фундамент социалистического общества. Социалистический сектор стал решающим в экономике страны; им, включая единые с.-х. кооперативы (ЕСХК), создавалось 92% национального продукта. Объём валовой продукции промышленности за пятилетку увеличился на 93%, превысив более чем в 2 раза уровень 1937. При этом ведущей отраслью стало машиностроение, продукция которого увеличилась за 5 лет в 3,3 раза. Особенно высоки были темпы роста промышленности Словакии. Вместе с тем имели место диспропорции в развитии отдельных отраслей народного хозяйства, наметилось отставание с.-х. производства от роста потребностей промышленности и населения.
В 1956 был принят 2-й пятилетний план развития народного хозяйства на 1956-60, который предусматривал завершение построения материально-производственной базы социализма, намечалось более равномерное развитие народного хозяйства, преодоление отставания топливно-энергетической и сырьевой отраслей, достижение реального перевеса в сельском хозяйстве социалистического сектора, 11-й съезд КПЧ (июнь 1958) с учётом успехов в построении основ социализма определил конкретные задачи реализации планов 2-й пятилетки, ускорения развития производства, совершенствования социалистической демократии, укрепления морально-политического единства народа на принципах марксизма-ленинизма.
Объём промышленного производства за 2-ю пятилетку по сравнению с 1955 увеличился на 66% и в 4 раза превзошёл довоенный (1937). Национальный доход по сравнению с 1948 вырос в 2,5 раза. Социалистический сектор владел уже 87,4% всей с.-х. площади. Кооперирование сельского хозяйства было практически завершено. Однако по темпам роста с.-х. производство отставало от промышленного. В результате успехов социалистического строительства быстро росло материальное благосостояние народа. Общегосударственная конференция КПЧ (5-7 июля 1960) констатировала победу в стране социалистических производственных отношений. 11 июля 1960 Национальное собрание приняло новую конституцию Ч., в соответствии с которой страна стала называться Чехословацкой Социалистической Республикой (ЧССР). Конституция определила, что ЧССР является социалистическим государством, основанным на прочном союзе рабочего класса, крестьянства и интеллигенции во главе с рабочим классом.
В 3-й пятилетке (1961-65) произошло замедление темпов развития экономики Ч. Это было связано, прежде всего, с тем, что исчерпали себя источники экстенсивного развития производства. Сказались также недостатки в руководстве народным хозяйством, ослабление централизованного управления. 12-й съезд КПЧ (декабрь 1962) выдвинул задачи по дальнейшему развитию народного хозяйства, предусматривавшие совершенствование планирования, устранение диспропорции между уровнями развития промышленности и сельского хозяйства, установление равновесия между уровнем производства и уровнем потребления и др.
За годы социалистического строительства трудящиеся Ч. под руководством КПЧ добились значительных успехов в развитии экономики, науки и культуры, в подъёме благосостояния народа. Вместе с тем на пути строительства социализма встречалось немало препятствий и трудностей, были допущены и отдельные ошибки. Имели место, в частности, переоценка достигнутой степени развития общества и уровня его морально-политического единства, непоследовательное осуществление марксистско-ленинских принципов в жизни партии и страны, допускался субъективистский подход в решении некоторых важных вопросов. Не уделялось необходимого внимания идеологической работе партии. Было допущено ослабление борьбы против буржуазной идеологии и мелкобуржуазных взглядов, что способствовало распространению ревизионистских тенденций внутри партии. В то же время значительно усилились давление буржуазной пропаганды и подрывная деятельность иностранных империалистических сил против ЧССР. Пути преодоления трудностей были намечены 13-м съездом КПЧ (май - июнь 1966). Однако партийное и государственное руководство не развернуло необходимой работы по осуществлению решений съезда, устранению имевшихся недостатков и ошибок, что привело к развитию кризисных явлений в партии и обществе.
Январский (1968) пленум ЦК КПЧ выдвинул задачи по устранению в деятельности партии и её руководства всего, что мешало обеспечить дальнейшее развитие социалистического общества, по укреплению союза чехов и словаков на основе последовательного осуществления марксистско-ленинских принципов национальной политики, по решению назревших проблем народного хозяйства. Но в руководстве КПЧ, избранном на пленуме (1-й секретарь ЦК А. Дубчек), получили перевес правые оппортунисты; оно оказалось неспособным осуществлять выдвинутые 13-м съездом партии и Январским пленумом ЦК КПЧ задачи и своими действиями способствовало широкому наступлению правооппортунистических и антисоциалистических сил против политики партии и социалистического строя. Под прикрытием демагогических лозунгов о "демократизации" общества, создании "новой модели" социализма правооппортунистические и антисоциалистические силы развернули яростные атаки против социализма, добивались ликвидация руководящей роли рабочего класса и его авангарда - Коммунистической партии, разложения органов социалистической власти, стремились разорвать союз Ч. с СССР и другими социалистическими странами. Образовался политический блок правооппортунистических и антисоциалистических сил, который при поддержке империалистических кругов Запада развернул широкую подготовку контрреволюционного переворота с целью реставрации буржуазного строя. К августу 1968 в Ч. сложилась обострённая контрреволюционная обстановка, страна оказалась на грани гражданской войны. В таких условиях тысячи коммунистов и беспартийных граждан, многие члены ЦК КПЧ и ЦК КПС, члены правительства, депутаты Национального собрания, сознавая, что внутренними силами уже нельзя остановить надвигающуюся контрреволюцию, начали обращаться к правительствам и руководящим органам братских партий социалистических стран с просьбой оказать чехословацкому народу интернациональную помощь в деле защиты социализма. Такая помощь союзными социалистическими странами (СССР, НРБ, ВНР, ГДР, ПНР) была оказана в августе 1968. Опираясь на интернациональную поддержку, марксистско-ленинские силы в КПЧ развернули борьбу против антисоциалистических элементов, оппортунистов и ревизионистов, мобилизуя рабочий класс и всех трудящихся на защиту завоеваний социализма.
Коренной перелом в партии и стране произошёл после Апрельского (1969) пленума ЦК КПЧ, на котором было избрано новое руководство партии во главе с Г. Гусаком. На Майском (1969) пленуме ЦК КПЧ была принята программа консолидации и преодоления последствий кризиса. Развернулась работа по сплочению партии на принципах марксизма-ленинизма, очищению её в ходе обмена в 1970 партбилетов от оппортунистов и карьеристов. Были осуществлены меры по укреплению органов государственной власти и управления, государственного планирования и руководства народным хозяйством, стабилизации экономики, восстановлению доверия и братских связей с КПСС и компартиями других социалистических стран. Всё это позволило нормализовать положение в стране, укрепить авторитет партии; трудящиеся Ч. смогли продолжать свою созидательную работу.
6 мая 1970 между ЧССР и Советским Союзом был подписан новый Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, который ещё больше расширил и углубил братские отношения между обеими странами. В декабре 1970 пленум ЦК КПЧ принял документ "Уроки кризисного развития в Компартии Чехословакии и обществе после 13-го съезда КПЧ", в котором был дан глубокий марксистско-ленинский анализ происшедших событий, показано, как возникла и была ликвидирована угроза контрреволюционного переворота. В документе, в частности, отмечалось, что оказание интернациональной помощи братскими социалистическими странами было своевременным, необходимым и единственно правильным решением.
14-й съезд КПЧ (май 1971), подведя черту под сложным периодом в истории партии и страны, констатировал, что задача восстановления КПЧ как партии марксистско-ленинского типа выполнена, и она вновь стала способной осуществлять историческую роль руководящей силы общества, восстановлены социалистические принципы развития народного хозяйства, науки и культуры. Этот съезд был назван съездом победы над врагами социализма в Ч., съездом торжества социализма и пролетарского интернационализма. В то же время съезд отметил, что главной опасностью остаются правый оппортунизм и ревизионизм, с которыми необходима непримиримая борьба. Съезд утвердил директивы к 5-му пятилетнему плану развития народного хозяйства на 1971-75, определив в качестве первостепенной задачи - всестороннее повышение эффективности народного хозяйства, основанное на максимальном использовании интенсивных факторов роста, и удовлетворение растущих потребностей народа. В стране на основе решений 14-го съезда развернулось дальнейшее всестороннее строительство социалистического общества.
В ноябре 1971 состоялись выборы в высшие и местные органы власти. В голосовании приняли участие 99,45% избирателей. За кандидатов НФ в депутаты Народной палаты проголосовало 99,81%, в Палату национальностей - 99,77% участвовавших в голосовании. В мае 1975 на пост президента ЧССР был избран генеральный секретарь ЦК КПЧ и председатель ЦК Национального фронта Г. Гусак. Крупным событием в жизни Ч. явился 15-й съезд КПЧ (апрель 1976). Подводя итоги социалистического строительства, съезд отметил, что прошедшее пятилетие по результатам экономического и социального развития было одним из наиболее успешных периодов в истории строительства социализма в Ч. Съезд выдвинул задачу программного значения - строительство в Ч. развитого социалистического общества, определил основные задачи в области экономической и социальной политики на 1976-80 развития государства и совершенствования политической системы общества, активизации внутрипартийной жизни и усиления руководящей роли партии. Съезд продемонстрировал верность чехословацких коммунистов и трудящихся идеям пролетарского интернационализма.
Ч. связана договорами о дружбе и взаимопомощи с большинством социалистических стран - с Польшей (договоры 1947 и 1967), с Болгарией (1948, 1968), Румынией (1948, 1968), Венгрией (1949, 1968), МНР (1957, 1973), КНР (1957), ГДР (1967, 1977). С 1955 Ч. - член организации Варшавского Договора. Будучи со дня основания СЭВ его членом, Ч. вместе с другими странами СЭВ осуществляет программу социалистической экономической интеграции. Самым крупным торговым партнёром Ч. является Советский Союз. СССР оказывает Ч. техническое содействие в сооружении ряда промышленных предприятий, в строительстве атомных электростанций, метрополитена в Праге. Ч., в свою очередь, содействует строительству многих промышленных предприятий в СССР. Важным фактором экономического сотрудничества между Ч. и СССР является координация народно-хозяйственных планов. Широко развиваются между Советским Союзом и Ч. научно-техническое сотрудничество и культурные связи. С укреплением социалистического государства вырос авторитет Ч. на международной арене. Ч. - одно из государств - учредителей ООН. Ч. выступает соавтором многих предложений социалистических стран, направленных на разрядку международной напряжённости и упрочение мира. ЧССР внесла вклад в подготовку и успешное проведение Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975) и добивается вместе с другими социалистическими странами реализации его решений.
В отношениях с капиталистическими странами Ч. исходит из принципов мирного сосуществования и взаимовыгодного сотрудничества. В 1973 Ч. заключила Договор с ФРГ о взаимных отношениях, который подтвердил нерушимость общих границ обоих государств, зафиксировал взаимное обязательство уважать территориальную целостность обоих государств и не выдвигать друг другу никаких территориальных претензий. Стороны объявили ничтожным (т. е. недействительным) Мюнхенское соглашение 1938. Подписание договора способствовало оздоровлению политической обстановки в Европе.
Ч. поддерживает политические, торговые и культурные отношения со многими государствами Азии, Африки и Латинской Америки, оказывает им экономическую и научно-техническую помощь. При её техническом содействии построены и строится ряд предприятий в Индии, Сирии, Ираке и других странах. Ч. поддерживает дипломатические отношения со 122 государствами (декабрь 1977) и почти с таким же числом государств - торгово-экономические связи. Ч. является членом свыше 54 важнейших международных организаций.
Концепция социализма
Однако весьма скоро потребовалось более обстоятельное обоснование консервативного внутриполитического курса. Таковым стали концепция «развитого социализма» и теория перманентного обострения идеологической борьбы социалистической и капиталистической систем по мере продвижения к коммунизму.
В выступлении Брежнева на праздновании 50-летия Октябрьской революции (1967) впервые прозвучал вывод о построении в СССР «развитого социалистического общества», оформившийся со временем в новую целостную идеологическую концепцию «развитого социализма». Она опиралась на вполне реальный факт создания в СССР основ индустриального общества. Авторы концепции высказывали идеи полной, хотя и относительной однородности советского общества, окончательного решения национального вопроса, отсутствия внутри общества каких-либо реальных противоречий. Соответственно предполагалось и бесконфликтное его развитие. Это, в свою очередь, вело к формированию у руководства КПСС благодушного и самоуспокоенного восприятия окружающей действительности. Не подрывая веры в коммунизм, эта концепция переводила задачу его построения из конкретно-исторической плоскости (как этого требовала программа КПСС) в теоретическую, отодвигая ее реализацию на долгие времена. Причем, чем сложнее становилась ситуация в экономике и социальной сфере, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях. Неудивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа «идеологией застоя».
Тезис об обострении идеологической борьбы вытекал, по существу, из сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, которым обосновывалась в 30-е гг. необходимость массовых репрессий. Теперь же обновленный тезис должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с «агентами влияния» Запада, оправдать ограничения в духовной жизни. Эти идеологические новации были отражены и в Конституции 1977 г.
Однако реальная жизнь людей все меньше и меньше напоминала «развитой социализм». Введение в регионах карточного распределения продуктов, снижение жизненного уровня потребовало «уточнений» в идеологии. В 1982 г. Ю. В. Андропов выдвинул идею «совершенствования развитого социализма» и объявил, что это будет весьма длительный исторический период.
Годы социализма
В 20-30-е годы среди советских экономистов широко было распространено отрицание экономических законов в социалистическом обществе, возможности и необходимости существования здесь науки политической экономии. Экономические законы полностью отождествлялись со стихийно действующими законами капиталистического хозяйства; считалось, что наличие их несовместимо с тем, что в социалистическом обществе хозяйство будет вести по плану, в соответствии с заранее поставленными обществом целями. Такое толкование вопроса мешало пониманию объективной обусловленности экономической политики КПСС и Советского государства, поощряло субъективистский, волюнтаристский подход к вопросам экономической жизни, тормозило формирование политической экономии социализма.
Для правильного понимания вопроса об экономических методах руководства народным хозяйством при социализме и вообще проблем социалистического хозяйствования большое значение имеет вопрос о том, действует ли в социалистическом обществе закон стоимости или нет, имеет ли социалистическое производство товарный характер или нет. К.Маркс и Ф. Энгельс отвечали на этот вопрос отрицательно. Рынок, товар, стоимость, деньги, заработную плату, прибыль, ренту они считали категориями хозяйства, основанного на частной буржуазной собственности на средства производства, для которых в социалистическом обществе места не будет. Необходимый учет труда будет совершаться в единицах рабочего времени, распределение продуктов будет осуществляться без помощи стоимости, денег. Такой же точки зрения придерживался и В.И.Ленин, о чем свидетельствуют многочисленные его высказывания в дооктябрьский период. После Октябрьской революции, особенно в связи с переходом к новой экономической политике, В.И.Ленин, как уже было сказано, разработал вопрос о роли рынка, торговли, товарно-де- нежных отношений в строительстве экономики социализма, т.е. в условиях перехода общества от капитализма к социализму. Советские экономисты обычно считали, что в социалистическом обществе товарного производства, закона стоимости не будет, а в переходный период происходит их отмирание. После победы социализма в СССР было распространено мнение, что социалистическое производство не является товарным, что закон стоимости перестал действовать, а товар, стоимость, деньги, прибыль являются лишь внешней формой, унаследованной от капитализма, не выражающей реальных отношений, используемой только для учета, калькуляции и нуждающейся в возможно быстрой ликвидации.
Коммунистическая партия пришла к выводу, что такое понимание вопроса противоречит реальной действительности, мешает последовательному проведению принципа материальной заинтересованности работника в результатах своего труда, внедрению хозяйственного расчета в работе предприятий, борьбе за укрепление денежной системы, кредита и государственного бюджета, развертыванию советской торговли. Было показано, что закон стоимости действует и в социалистическом обществе, что товар, стоимость, деньги, цена, заработная плата, прибыль выражают здесь совершенно иные, чем при капитализме, производственные отношения - отношения товарищеского сотрудничества и взаимопомощи, основанные на общественной собственности на средства производства.
Таким образом, положения Ленина о рынке, товарно-денежных отношениях, хозяйственном расчете, прибыли, высказанные им применительно к переходному периоду, полностью сохраняют свое значение и для социалистического общества. Признание этого является заслугой КПСС, примером творческого подхода ее к марксист- сколентнской теории.
В настоящее время некоторые наши экономисты продолжают отрицать товарный характер производства, действие закона стоимости при социализме, ссылаясь при этом на высказывания К. Маркса и Ф.Энгельса и на работы В.и. Ленина дооктябрьского периода. Такую позицию нельзя не признать примером начетнического, догматического подхода к марксизму. Сами классики научного коммунизма не раз подчеркивали, что их учение является не догмой, а руководством к действию. При рассмотрении этого вопроса нельзя игнорировать главного: товарного производства, закона стоимости, действующих в условиях частной собственности на средства производства, об отсутствии которых при социализме писали классики научного коммунизма, в социалистическом обществе не существует-они ликвидированы вместе с частной, буржуазной собственностью на средства производства. В социалистическом обществе имеет место товарное производство, действует закон стоимости с иным социальным содержанием, с иной ролью, чем при капитализме. В социалистическом обществе закон стоимости и другие объективные законы используются планомерно, в интересах общества и всех его членов. В отличие от товарно-капиталистического хозяйства, где закон стоимости автоматически, через стихийный рынок, конкуренцию регулирует распределение труда и средств производства по разным отраслям народного хозяйства. Пропорциональность отраслей народного хозяйства достигается здесь сознательными действиями общества, его экономических органов, которые опираются при этом на всю совокупность объективных законов социализма, в том числе и на закон стоимости.
Неправильными являются поэтому некоторых экономистов, что при социализме закон стоимости будто бы продолжает оставаться регулятором народного хозяйства. Такая точка зрения равнозначна отрицанию планомерного характера социалистической экономики, толкованию плана как некоего орудия закона стоимости, тогда как в действительности при социализме ведущая, направляющая роль принадлежит именно плану. Как впервые показал Ленин, в условиях общественной стоимости на средства производства план и рынок не исключают один другого, существуют вместе, однако при ведущей роли плана.
Правильное понимание вопроса о товарном характере производства, законе стоимости при социализме имеет громадное значение для практики социалистического хозяйствования, для проведения хозяйственной реформы. Необходимо вскрывать ошибочность обоих толкований вопроса - как догматического отрицания товарного производства, закона стоимости при социализме, так и расширительного толкования их, стирания глубокого различия товарного производства, закона стоимости в условиях социализма и в условиях частной собственности на средства производства. Эта вторая ошибка в ее последовательном развитии ведет к буржуазной и правооппортунической концепции “рыночного”, “конкурентного” социализма, которая решающее значение отводит стихийным законам капиталистического рынка.
В работах утопистов социализм и коммунизм не рассматривались как две последующие ступени, стадии развития общества. Заслуга установления этого различия принадлежит К. Марксу. Оппортунисты 2 Интернационала передали забвению учение К. Маркса о двух стадиях коммунистического общества. Для К. Каутского, например, коммунизм представлялся не более как “благочестивым пожеланием”.
Вопросу о двух стадиях В.И.Ленин всегда уделял большое внимание, а в работе “Государство и революция” он осветил весьма подробно. Он натойчиво подчеркивал, что социализм не является конечной целью рабочего класса, что социализм неизбежно должен постепенно перерасти в коммунизм.
В.И.Ленин развил идею К.Маркса о социализме как неизбежной исторической ступени развития общества, о создании производственных сил общества как важнейшем условии перехода от социализма к коммунизму. Могучий расцвет науки и технике, электрификацию страны, достижение более высокой, чем при капитализме, производительности труда В.И.Ленин считал важнейшими предпосылками коммунизма.
Программа КПСС, принятая 22 съездом, обобщает богатейшую практику социалистического строительства СССР и в других социалистических страна, практику коммунистического строительства в СССР. Разработка этой Программы знаменует собой дальнейшее творческое развитие марксистско-ленинской науки о социализме и коммунизме, в том числе и политической экономии социализма. В.И.Ленин настойчиво подчёркивал, что пролетарская революция и строительство социализма в СССР подчиняются общим закономерностям, неизбежным и для других стран. Вот же время они имеют и свои особенности, обусловленные конкретно-историческими условиями жизни страны. Он считал ошибочным и вредным мнение, что все страны придут к социализму одинаковы путем. В дальнейшем развитии марксистско-ленинской теории социализма и коммунизма имеет большое значение теоретическая деятельность Коммунистической партии Советского Союза, решения ее съездов, Пленумов ЦК КПСС, выступления руководящих деятелей партии и правительства, решения марксистско-ленинских партий других социалистических стран социалистического содружества, международные совещания коммунистических и рабочих партий.
Весомый вклад в теорию социализма и коммунизма сделан между- народным Совещанием коммунистических и рабочих партий, проходившем в Москве в июне 1969 г. Совещание выработало боевую платформу совместных действий в борьбе против империализма, единодушно высказалось за сплочение мирового коммунистического движения на принципах марксизма-ленинизма, пролетарского интернационализма. Оно подчеркнуло необходимость повышения идейно-политической роли марксистско-ленинских партий, необходимость бороться в соответствии с конкретной обстановкой против право - и левооппортунистических искажений теории и политики, против ревизионизма, догматизма и левосектантского авантюризма. Совещание заявило, что “мировая система социализма является решающей силой в антиимпериалистической борьбе. Всякая освободительная борьба находит ничем не заменимую поддержку с ее стороны и прежде всего, со стороны Советского Союза”.
Практика строительства социализма в разных странах, образование мировой системы социализма в огромной степени обогащают и экономическую теорию социализма и коммунизма.
В своем выступлении на Совещании коммунистических и рабочих партий глава делигации КПСС Л.И.Брежнев говорил: “Мировой социализм вбирает в себя все богатство и многообразие революционных традиций и опыта, порождаемого творчеством трудящихся разных стран. В этой связи мы хотим сказать, что наша партия постоянно изучает этот опыт, использует все ценное, что может быть применено в условиях Советского Союза, все то, что действительно способствует укреплению социалистического строя, воплощает в себя проверенные на международном опыте общие закономерности его строительства”.
В Обращении Совещания “ О 100-летии со дня рождения В.И.Ленина” отмечено, что весь опыт мирового социализма, рабочего и национально-освободительного движения подтвердил международное значение марксистско-ленинского учения, доказал историческую правоту ленинизма, выражающего коренные потребности современной эпохи. “Верность марксизму-ленинизму - великому интернациональному учению - залог дальнейших успехов коммунистического движения”...
Учение В.И.Ленина о возможности победы социализма первоначально и в такой стране, которая до революции не принадлежала к числу наиболее развитых, включает в себя и научное обоснование вопроса о путях созданиях материально-технической базы социализма. В.И.Ленин создал основы учения о социалистической индустриализации стран. Он настойчиво подчеркивал, что без современной крупной машинной промышленности социализм нельзя построить. Основной современной крупной промышленности является тяже- лая индустрия - машиностроение, энергетика, химическая промышленность и другие отрасли, производящие средства производства. Огромное значение Ленин придавал электрификации страны. Быстрейшее создание тяжелой индустрии он рассматривал, как совершен- но необходимое условие для укрепления диктатуры пролетариата и союза рабочего класса с крестьянством, для обеспечения быстрого роста всей промышленности, транспорта, для технологического и экономического преобразования сельского хозяйства, для окончательного вытеснения капитала и победы социализма, для обеспечения обороноспособности страны и ее независимости.
Большим вкладом в экономическую теорию социализма является разработка Ленина вопроса о социалистическом преобразовании сельского хозяйства.
В.И.Ленин считал совершенно иллюзорными расчеты социалистов - утопистов и мелкобуржуазных экономистов на то, что по средством только одной кооперации, без пролетарской революции капиталистическое общество можно превратить в социалистическое. Он разоблачал также буржуазные теории “кооперативного социализма”, рассчитанные на обман трудящихся. Основная идея знаменитого кооперативного плана построения социализма было выдвинута Лениным еще в 1918 гаду. В годы военного коммунизма не было условий для реализации той исключительно важной роли кооперации, какую отводил ей Ленин весной 1918 года: кооперация, как и государственная торговля, превратилась в простой аппарат распределения продуктов. В 1923 году, когда Ленин вернулся к принципиальной оценке роли кооперации в строительстве социализма, обстановка была иной - проводилась новая экономическая политика, предавалось большое значение материальным стимулам к труду, роли рынка, торговли. В статье “О кооперации” Ленин подчеркивает, что “именно благо- даря нэпу “ кооперация получает у нас совершенно исключительное значение. Новая экономическая политика означала уступку крестьянину как торговцу. С переходом к новой экономической политике в лице кооперации была найдана необходимая “степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государства, степень подчинения его общим интересам...”.
Новая экономическая политика “приноравливается к уровню самого обыкновенного крестьянина... не требует от него ничего высшего”. Таким образом, в условиях, когда государственная власть находится в руках рабочего класса и этой государственной власти принадлежат средства производства, кооперация является “простым, легким и доступным для крестьянина” путем к социализму.
Посредством кооперации всякий мелкий крестьянин участвует в построении социализма. Кооперация “сплошь да рядом совершенно совпадает с социализмом “, и простой рост кооперации тождествен росту социализма. Ленинский кооперативный план построения социализма предполагал одновременную индустриализацию страны, без которой сама политическая власть рабочего класса была бы непрочной, не было бы материальной базы и для культурной революции. В.И.Ленин предвидел, что полного кооперирования крестьянства нашей страны можно достигнуть в одно - два десятилетия. Коммунистическая партия Советского Союза в решительной борьбе против троцкистов и правых оппортунистов отстояло ленинское учение о путях социалистического преобразования крестьянства, творчески правила его и обеспечило успешное проведение его в жизнь - коллективизацию сельского хозяйства. Была доказана несостоятельность сведения правыми оппортунистами ленинского кооперативного плана к задаче создания только торговой и кредитной кооперации в деревне, игнорирование ими настойчивых указаний В.И.Ленина о необходимости и производственного кооперирования крестьянства. Партия исходила из указания Ленина, что товарно- капиталистическая тенденция развития крестьянского хозяйства сохраняется и в условиях диктатуры пролетариата, и этой тенденции противопоставила активное и планомерное создание условий, наиболее благоприятствующих добровольному кооперированию крестьянства. Опираясь на опыт СССР, Ленин дал глубокий теоретический анализ экономики и классовой структуры общества в период перехода его от капитализма к социализму.
После Октябрьской революции крестьянство освободилось от эксплуатации со стороны помещиков и капиталистов. И в переходный период оно делится на кулаков, середняков и бедноту, но теперь значительная часть прежней бедноты перешла на положение середняка. Середняк стал центральной фигурой земледелия. Сохраняется двойственность середняка, его мелкобуржуазная природа, промежуточное положение его в обществе и колебания между рабочим классом и буржуазией. Умение партии разделять разграничивать крестьянина - труженика, работника от крестьянина - собственника; спекулянта Ленин относил к коренным условиям успешности борьбы за победу социализма. Буржуазия перестала быть господствующим классом, но сохраняла еще большую силу. Конкретизируя данные Марксом общее определение переходного периода, Ленин охарактеризовал его как период “борьбы между умирающим капитализмом и рождающимся коммунизмом...”. Он настойчиво подчеркивал что классовая борьба при диктатуре пролетариата не исчезает, а принимает другие формы. Ленинская модель экономики и классовой структуры общества переходного периода служила КПСС, служит марксистско-ленинским партиям других стран теоретической опорой для определения задач строительства социализма, политики партии на разных этапах этого строительства. В.И.Ленин говорил о неизбежности победы социализма в других странах, об образовании в будущем мировой системы социализма, подчеркивал необходимость братского сотрудничества и взаимной помощи социалистических стран, объединения их сил для защиты социализма от происков империализма, для ускорения строительства социализма и коммунизма.
Мировой социализм
Великий Октябрь положил начало формированию и развитию движущих сил всемирно-исторического процесса социального освобождения, главной из которых стал мировой социализм. Октябрь создал в нашей стране необходимые условия для построения социалистического общества. Выдержав суровые испытания и внеся решающий вклад в разгром фашистских агрессоров и их союзников, советский народ добился полной и окончательной победы социализма. Затем на новом этапе исторического развития перед ним во весь рост встала задача «всестороннего совершенствования социалистического общества, более полного и эффективного использования его возможностей и преимуществ в целях дальнейшего продвижения к коммунизму».
Творческое использование опыта Октября, успешное строительство социализма в СССР, а также прямая поддержка советского народа способствовали победе социалистических революций в ряде стран Европы, Азии, а затем и Латинской Америки. Благодаря этому в конце 40-х годов социализм вышел за рамки одной страны; появление ряда социалистических стран означало возникновение мировой системы социализма. Ее создание и усиление — высшее достижение рабочего класса и его союзников.
В развитии социализма в одной стране были рубежи, имевшие международное значение. Однако крупнейшим из них, вторым по значению после Великого Октября стало возникновение мировой системы социализма. В пользу социализма коренным образом изменились соотношение сил с капитализмом и условия соревнования двух систем, значительно возросло воздействие социализма на мировое развитие.
Мир социализма прошел немалый путь. В нем сложился новый тип международных отношений, образовалось социалистическое содружество.
Политический социализм
П. с. с. создается под руководством марксистско-ленинской партии еще в ходе социалистической революции и утверждается сразу же после ее победы. Основу ее с самого начала составляет механизм диктатуры пролетариата. Для развития П. с. с. в целом типично укрепление и расширение ее социалистического характера. Вместе с тем в ее состав на начальном этапе социалистического строительства, и даже когда основы социализма уже заложены, могут входить и такие общественно-политические институты, которые связаны с прошлым как в социально-политическом и идеологическом, так и в экономическом отношениях. Эти институты, отдельные элементы и отношения устраняются со вступлением в этап развитого социалистического общества. С перерастанием диктатуры пролетариата во власть всего народа, возглавляемого рабочим классом, П. с. с. становится в социальном плане однородной и монолитной, отражающей зрелость социалистических общественных отношений.
Политическая власть при социализме — это, прежде всего власть общенародного государства, являющегося носителем и выразителем народного суверенитета, основным инструментом общественных преобразований. «Вся власть в СССР принадлежит народу. Народ осуществляет государственную власть через Советы народных депутатов, составляющие политическую основу СССР» (Конституция СССР, ст. 2). С повышением роли Советов тесно связано совершенствование организации и деятельности аппарата государственного управления, развитие его демократических основ.
Особенность социализма состоит в том, что, осуществляя власть, трудящиеся широко используют негосударственные общественно-политические институты, организации. В СССР «профессиональные союзы, Всесоюзный Ленинский Коммунистический Союз Молодежи, кооперативные и другие общественные организации в соответствии со своими уставными задачами участвуют в управлении государственными и общественными делами, в решении политических, хозяйственных и социально-культурных вопросов» (Конституция СССР, ст. 7). В ряде стран социализма существуют широкие общественно-политические объединения и движения типа национального фронта. В П. с. с., однако, входят не все имеющиеся в стране общественные организации и движения, а только те из них, для которых участие в политической жизни — одна из основных целей и сторон деятельности. За последние годы значение негосударственных общественно-политических институтов в странах социализма заметно возросло. Отношения между государственными органами и общественными организациями и движениями — это отношения сотрудничества, взаимодействия, помощи и поддержки. В некоторых странах социализма существуют общественно-государственные органы, которые создаются общественностью и в значительной мере действуют на общественных началах, но вместе с тем наделены полномочиями государственных органов. Постепенно по мере созревания социальных предпосылок к общественным организациям будут переходить отдельные функции, выполнявшиеся ранее государственными органами.
Составной частью механизма руководства развитием экономики и всего общества являются трудовые коллективы. Функции советских трудовых коллективов всесторонне отражены в Конституции СССР (см. ст. 8), а также в Законе о трудовых коллективах и повышении их роли в управлении предприятиями, учреждениями, организациями, принятом в 1983 году. За последние годы в странах социализма сложились многообразные формы вовлечения трудящихся в управление делами предприятий и их объединений. Это постоянно действующие производственные совещания, общие собрания, хозяйственные комитеты и т. п. Опыт мирового социализма показывает несостоятельность анархо-синдикалистских лозунгов «производственной демократии», ибо, вырванная из единого механизма социалистической демократии, демократия в сфере производства становится неспособной решать задачи управления хозяйством в интересах как отдельных коллективов и отраслей, так и всего общества.
В ряде социалистических страд в П. с. с. входят некоммунистические политические партии, которые представляют интересы определенных непролетарских слоев населения, принявших программу построения и развития социализма, руководство обществом со стороны рабочего класса и его партии. Многопартийность в условиях социализма — результат традиций, специфики исторического развития. Некоммунистические партии представлены в государственных органах, активно участвуют во всей общественно-политической жизни страны.
Руководящим ядром П. с. с. выступает коммунистическая партия. При социализме она стоит у власти, является правящей партией. «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу», — записано в ст. 6 Конституции СССР. Без партии как направляющей силы П. с. с. борьба за социализм не может быть успешной. Партия координирует деятельность всех других институтов П. с. с., обеспечивает комплексность в управлении общественными делами. Она определяет политический курс всего общества, направленный на достижение главных целей его развития, основные задачи общественного развития. Она способствует повышению самостоятельности и ответственности в деятельности всех институтов П. с. с. В условиях, когда существенно повышается значение каждого из общественно-политических институтов, входящих в П. с. с., расширяются рамки их самостоятельности, повышается их инициатива и активность, особенно важно усиление координирующих и направляющих начал, носителем которых является партия. Благодаря этому обеспечивается внутренняя согласованность и гармоничность в развитии П. с. с., усиливается ее единый характер. П. с. с. — это не механическая сумма различных общественно-политических институтов, а целостный комплекс, характеризующийся своими, только ему присущими чертами.
Взаимосвязь и взаимообусловленность институтов П. с. с., ее единство и целостность обеспечиваются связями и отношениями, существующими внутри нее. Это отношения политического руководства — между партией и государственными, общественными организациями, сотрудничества и взаимодействия — между государственными органами и общественными организациями и т. п. Они определяются нормами и традициями общественно-политической жизни. Важную роль в развитии П. с. с. играет политическая культура широких масс, укрепление социалистической демократии.
П. с. с. отличается стабильностью, устойчивостью своих основ, что определяется однотипностью социалистического общества на всех этапах его развития, научной обоснованностью марксистско-ленинской теории управления обществом. Вместе с тем П. со свойствен и динамизм, что особенно наглядно проявляется в условиях развитого социализма. Она непрерывно совершенствуется, отражая изменения, происходящие в жизни общества, достижения марксистско-ленинской теории. Ее развитие — закономерное следствие возрастания объема и усложнения задач общественных преобразований, все более активного и сознательного приобщения трудящихся к выработке и проведению внутренней и внешней политики.
Социализм в России
Для чистоты анализа обратимся для начала к его определениям на Западе.
В формулировке Американской академической энциклопедии оно звучит так: социализм -- это "общество, провозглашающее равенство, социальную справедливость, кооперацию, прогресс, индивидуальную свободу и счастье, достигаемые на основе общественной собственности, а также базирующееся на системе общественного или государственного контроля над производством и его распределением".
В американских учебниках, изданных до 1990 г., о первых теоретиках социализма писалось в таком ключе: социалисты считают, что "было бы несправедливо, чтобы собственники богатства имели так много экономической власти -- давать или не давать работу рабочим, устанавливать зарплату и часы работы в собственных интересах, и управлять всеми видами работ в обществе в интересах частных прибылей. Все, соответственно, ставят под сомнение ценность частного предпринимательства, склоняясь в пользу в некоторой степени общественной собственности на средства производства - банки, фабрики, машины, землю и транспорт. Все отвергали (досл. -- не любили) соперничество как ведущий принцип и выдвигали на первый план гармонию, координацию, организацию и объединение".
В другой работе для студентов английский историк подчеркивает: "Сердцем коммунизма, его движущей силой для Маркса, а также для Ленина, было их глубинное этическое стремление к социальной справедливости, к равенству между человеком и человеком в смысле отсутствия дискриминации на основе пола, расы, цвета кожи и класса. Маркс и Ленин не противопоставляли одну страну другой, а говорили от имени угнетенных групп и классов всего мира, и эта универсальность, без всякого сомнения, была главным фактором в обеспечении их влияния".
Из всех этих определений и толкований можно видеть, насколько западные ученые выше Горбачева и его тогдашних идеологических помощников в понимании сути социализма, хотя они и добавляют к нему элементы коммунизма. В какой--то степени это смешение для западных социологов можно считать извинительным, поскольку путаница в понятиях социализма и коммунизма возникла еще в середине XIX века. Вместе с тем, надо иметь в виду, что подмена социализма коммунизмом становится сознательным в антикоммунистической пропаганде после Второй мировой войны, особенно в США. В частности, постоянно внушалось: коммунизм предполагает процветание и благосостояние для всех граждан, а посмотрите, дескать, на "коммунистические государства", например, СССР или КНР: где же там процветание? После 1991 г. такая подмена понятий позволяла Западу с победоносным восторгом трезвонить о "крахе коммунизма". Ясно, что коммунизм не мог потерпеть крах, поскольку он нигде не существовал. Поражение потерпел социализм, а не коммунизм, да и то не везде. В КНР он продолжает успешно развиваться.
Итак, что же такое социализм? Если отбросить его национальные специфики, то социализм можно определить как форму организации общества, в котором основные средства производства и земля принадлежат государству; оно же организует плановое ведение хозяйства и распределяет продукты труда в соответствии с принципом: от каждого по способностям, каждому по труду. - Формулировка до боли знакомая каждому по советским учебникам. В современной формулировке социализмом называют общество, у которого в знаменателе доминирует государственная собственность на средства производства наряду с другими формами собственности, в том числе и частной. В числителе социализм предполагает форму политической власти, нацеленную на реализацию интересов всего населения.
Формы власти зависят от культуры, географии, геостратегического положения, истории, психологии и мышления нации, а также от конкретного исторического момента. Несмотря на многообразие форм, социализм -- это, прежде всего власть, которая обеспечивает участие каждого члена общества в общественно --полезном труде. Следовательно, при социализме каждая личность --индивидуум является частью всего общества и, что особенно важно, само общество не может обойтись без этой части, без каждого индивидуума. С этической точки зрения это означает, что социализм -- это забота государства о всех гражданах, обеспечение самых насущных потребностей своих граждан (работа, жилье, медицина, образование и пропитание), и обратная ответственность всех граждан перед государством. Капитализм строится на другом принципе; он обеспечивает механизм деятельности всех граждан на индивидуалистической основе в ответ на беспрекословное повиновение граждан перед законом и правилами общества, сконструированными по принципу джунглей (сильный выживает, слабый погибает). При социализме уровень благосостояния всех членов общества зависит от богатства государства; при капитализме богатство государства не имеет прямого эффекта на благосостояние всех граждан. Их богатство или благополучие зависит от их собственных успехов на ниве частного предпринимательства. Движущей силой при капитализме является прибыль, независимо от того, каким образом она достигается.
Движущей силой социализма является справедливость и равенство его членов. Между справедливостью и равенством существует объективное противоречие, глубина и степень разрешения которого как раз и определяет формы и различные этапы развития социализма.
Крайне важно выделить еще одну вещь, на которую в свое время обратил внимание В. Вернадский. "Социализм же, - писал он, - есть явление сознательное, и вся сила и весь смысл его заключается в проявлении сознательности в народных массах, в их сознательном участии в окружающей жизни"246. Это значит, что если траектория капитализма в значительной степени определяется объективными законами рынка, то социализм развивается на базе целенаправленной деятельности всех его членов, осознающих свои стратегические цели и постоянно корректирующие способы их достижения. Другими словами, процесс развития социализма более субъективирован и поэтому он более уязвим, т. к. любой неверный поворот может сдвинуть это движение с правильного пути. Именно поэтому в деле развития социализма лидеры партии, государства, правительства имеют гораздо большее значение, чем при капитализме. Там система работает сама за себя, здесь, при социализме, система управляема, ей можно придавать любую траекторию, осуществлять любые реформы, отвечающие интересам социалистического государства.
Известно, что теория социализма создавалась Марксом и Энгельсом в недрах классового буржуазного общества. Это вынуждало их обращать внимание на проблемы революции и формы ее свершения на основе диктатуры пролетариата. Однако последующее развитие марксизма пошло по двум путям: европейскому, социал-демократическому варианту и российскому, большевистскому варианту. Основы первого варианта заложил Ф. Лассаль, а затем, так сказать, на марксистской основе, они были переработаны Э. Бернштейном и К. Каутским. В результате Марковская теория социализма (коммунизма) трансформировалась в социал-демократическую теорию, лишенную революционного духа и его ядра -- учения о диктатуре пролетариата. В Англии большей популярностью пользовалась модель Фабианского общества, теоретиком которой был Сидней Уэбб. К нему примыкали, между прочим, известные писатели - Герберт Уэлс и Дж. Бернард Шоу. Из самого названия - социал-демократия - было видно, какое большое внимание сторонники этого варианта уделяли демократическим институтам, особенно парламенту, в достижении социалистических целей. Идея заключалась в том, что их достижение возможно без революций, без слома буржуазного государства, а путем эволюции внутри буржуазного государства. Кстати сказать, задумывался ли кто-нибудь, почему одна часть людей тяготеет к социал-реформистским путям реформирования общества, другая - к радикальным революционным формам изменения? Ответ крайне простой. Те, кому есть, что терять (накопления, власть, имущество, привилегии) предпочтут "бороться" в парламенте, тем, кому терять нечего ("кроме своих цепей") выберут баррикады. Именно поэтому ни зюгановский ЦК, ни Подберезкин со всем руководством НПСР на баррикады не пойдут. Им есть, что терять.
Ленин в свое время крайне резко выступал против социал - демократических форм борьбы, против, как он называл, ревизионистского варианта. Особенно в то время досталось от него К. Каутскому. Однако следует признать, что этот вариант в Западной Европе сработал. Элементы социализма, в различных государствах и в разных масштабах, можно найти в любой стране Запада как с точки зрения форм собственности, так и с точки зрения социальных гарантий трудящихся. Естественно, все эти завоевания достигались не только парламентскими дебатами, но и довольно острой забастовочной борьбой рабочих, особенно в начале века, затем перед Второй мировой войной, а также мощными рабочестуденческими демонстрациями, прокатившимися по всей Европе в 60--е годы. После определенного затишья в 70-е -- 80-е годы, с середины 90-х годов рабочим вновь приходиться демонстрировать свою боевую готовность, чтобы удержать свои социальные гарантии на определенном уровне, достигнутые в предыдущие периоды. При всем при этом, говоря о завоеваниях социал--демократии, надо постоянно помнить, что в немалой степени, а может быть, и в решающей, они были достигнуты благодаря существованию социалистического Советского Союза. После временного поражения социализма в СССР/России, не исключено, многие достижения рабочих на Западе будут урезаны или ликвидированы. Тенденция такая существует, например, в той же Канаде.
Обращает внимание на себя еще один любопытный факт. Социал-демократический социализм после Второй мировой войны стал придавать громадное значение понятию свободы. На первый взгляд, это выглядит странным, поскольку многим россиянам кажется, что именно на Западе этих свобод хоть отбавляй. В реальности же в этом "свободном обществе" человек находится в таком плотном переплетении регулирующих правил, преодолеть которые в состоянии редкие единицы наподобие упоминавшегося Б. Сорэза. Западная демократия имеет массу ограничений, вступающих в противоречие со свободой индивидуума. По мнению лидеров социал-демократии в Англии, оно решается только при социализме. Так, один из идеологов Рабочей партии Великобритании Тони Кросленд утверждал: "Социализм -- это стремление к равенству и защите свободы, при этом надо иметь в виду, что до тех пор, пока мы не будем действительно равны, мы не будем по--настоящему свободны".
На мой взгляд, такая формулировка в корне противоречит устоям капитализма, поскольку капитализм в принципе не предполагает равенства. Но такая постановка вопроса примечательна тем, что признается: при капитализме нет ни равенства, ни свободы.
Но главное, почему я затронул сюжет о социал-демократии, это то, что социал-демократия могла работать только на Западе в силу вековых традиций демократии. Эти традиции определяют культуру, мышление и поведение американо - европейского гражданина. Хотя, как уже говорилось, в разной степени и по--разному в различных странах Запада.
Совершенно иная картина в России
Ленин не только сохранил, но и усилил марксовскую концепцию диктатуры пролетариата как инструмент захвата власти и как форму правления в последующем, исходя из исторической специфики России. Когда--то премьер--министр Великобритании, лидер Рабочей партии, Клемент Этли очень точно заметил, что "Русский коммунизм - это незаконнорожденное дитя Карла Маркса и Екатерины Второй". Он прав в том смысле, что после петровская Россия никогда не знала демократии как формы правления, а думы после 1905 г. не играли никакой роли даже с точки зрения интересов буржуазии (почему и понадобилась буржуазная Февральская революция).
И если в базисной части российский социализм по форме опирался на государственную собственность на землю и средства производства, то его надстроечная часть с самого начала носила авторитарные формы: от диктатуры пролетариата через диктатуру личности к диктатуре партийно-хозяйственного актива.
Первый вариант диктатуры давал возможность захватить власть и удержать ее в интересах широких слоев населения России во исполнение основных задач социализма. Второй вариант позволил выдержать враждебное окружение, задавить внутреннюю явную и потенциальную оппозицию, и, наконец, выиграть самую крупную в человеческой истории войну. Третий вариант, после короткой квазидемократической оттепели, к концу 70-х привел к вырождению социализма, как в базисе, так и в надстройке, привел к абсолютной дискредитации социализма в глазах населения, поскольку его плодами пользовалась в основном партийно-хозяйственная номенклатура и торговая мафия (Ленин, кстати, очень опасался, как бы "спекулянт не взял верх над социализмом"). Государство позднебрежневского периода фактически прекратило выполнять основную социалистическую функцию - заботу о нуждах граждан. Это вело к тому, что граждане должны были полагаться сами на себя. А чем больше степень полагания на себя, тем ближе этот социализм скатывался к капитализму. И наоборот, чем больше капиталистическое государство заботилось о своих гражданах (через систему социальных гарантий), тем ближе это государство приближалось к социализму (скандинавские страны и Канада). В СССР социализм как политическая и экономическая система переродилась в общество, по свой структуре и функциям, напоминающее западные капиталистические общества. В какой--то степени произошла конвергенция, но не в силу взаимодействия, а в силу внутреннего развития, которая оказывается универсальной в мире.
О каком, например, обществе идет речь в данной цитате? "Развитое индустриальное общество есть общество, в котором технический аппарат производства и распределения превратился в тоталитарный политический аппарат, контролирующий и управляющий всеми сторонами жизни, свободным, а также рабочим временем, критическим и позитивным мышлением". Относится это к социализму? Или к капитализму? Герберт Маркузе, который написал это в 1965 г., имел в виду западный капитализм в его американском исполнении248. Но подобное описание можно с полным правом отнести и к советскому обществу, скажем, 70-х годов. Это и естественно, т.к. СССР в те годы утратил свою социалистическую суть.
Социализм и будущее России
Вернемся к текущему моменту. Зададим сами себе три вопроса:
1. После поражения социализма в Советском Союзе есть ли у него шансы возродиться вновь?
2. Если да, то в состоянии ли общество, построенное на социалистических началах, вытащить страну из той трясины, в которую ее загнал капитализм?
3. Если опять же да, то способно ли это общество на дальнейшее ускоренное развитие, не уступающее по темпам развитым капиталистическим странам? Попробую ответить на эти вопросы.
Легче всего ответить на первый вопрос. Самое удивительное, что социализм у нас никогда и никуда не исчезал. Почему? Отвечает народная артистка Людмила Зайцева: "Коммунизм - это наша русская идеология, наша национальная ид, наш образ жизни. Это общинность, в высшей степени близкая и необходимая нашему народу". И с ней согласны все крупные российские ученые и философы, некоторые из которых называют явление коммунизма --социализма другими словами типа соборность. Но как ни называй это явление, оно существовало и на заре возникновения русского государства - своего рода раннефеодальный социализм -- вплоть до Петра, и после Петра в виде позднефеодального социализма. Социализм никуда не делся и в период развития капитализма второй половины XIX века, и в период возникновения империализма начала XX века. Он сохранялся и в хрущёвской --брежневские годы, остался при Горбачеве, существует и сейчас. Я имею в виду социализм в сознании большинства русского народа, который определяет тип культуры, мышления и поведения. Этот феномен вынуждены признать даже американские авторы Д. Ерин и Т. Густафсон, которые в одной из лучших работ по современной России на Западе ("Россия в 2010 году и что это значит для мира") с крайнем сожалением пишут: "Хотя идеология коммунизма сошла на нет, социализм продолжает жить в сознании людей. ...Многие все еще относятся с подозрением к частной собственности, особенно, на землю. Многие русские все еще предпочитают мыслить группами и подозрительны к индивидуализму. Настоящий рынок (в противовес к черному и бартеру) еще чужд их жизненному опыту, и они продолжают надеяться в решении своих проблем на государство, они более враждебны к привилегиям, основанным на частной собственности, чем достигнутым на государственной службе".
Такая констатация означает, что россиянин при любой общественно - политической системе сохраняет в себе общинные, социалистические качества. Если исключить ранние формы общинной организации, только в нынешнем веке, в период от 1917 г. до середины 50-х годов надстроечная и базисная структура соответствовала социалистическому умострою россиян. Благодаря этому соответствию и произошел колоссальнейший скачок в развитии Советского Союза. Таким образом, чтобы достигнуть вновь этого соответствия, необходимо восстановить социалистическую надстройку с адекватным ей базисом. Совершенно естественно, что форма или тип социалистической надстройки и базиса в нынешних условиях будут отличаться от вариантов периода Ленина и Сталина. И определять эти формы должны стоящие перед страной проблемы и характер противоречий, которые необходимо решать на текущий момент.
О сегодняшних проблемах можно писать бесконечно, хотя на самом деле, если их обобщить, обнаружится всего две проблемы. Первая: Россия попала в зависимость от западного мира, утратив черты самостоятельного государства. Это проявляется в том, что она потеряла контроль над своей экономикой, внутренней и внешней политикой. Вторая проблема: нынешний правящий класс в лице президента и правительства оказался не в состоянии осуществлять реформы, и эта неспособность загоняет страну все глубже и глубже в стратегическую трясину с неизбежным распадом единого государства на региональные анклавы, независимые от Центра, но все более зависимые от иностранного капитала.
Эти две крупные проблемы порождают целый блок противоречий, среди которых необходимо высветить следующие: противоречия между:
- Россией и Западным миром;
- правящим классом и основной частью трудового населения России;
- Центром и регионами;
- компрадорской буржуазией и национальной буржуазией;
- социалистическим умостроем большинства россиян и формами власти и экономики.
Все названные противоречия носят антагонистический характер и посему могут быть решены только на основе жесткой и силовой политики. При этом, силовая политика не обязательно означает уничтожение "оппонента", хотя и не исключает этого. Прежде всего, она означает жесткое требование к тем или иным "оппонентам" видоизмениться в соответствии с интересами России и ее населения. Но если за этими требованиями не будет стоять сила, любой "оппонент" проигнорирует их, продолжая действовать в пользу своих интересов.
Учитывая катастрофическое состояние России, возрожденная социалистическая надстройка должна быть жесткой и решительной в отстаивании интересов трудового населения страны.
Хотим мы этого или нет, но одна из специфик российского пути заключается в сильной государственной власти, доминирующей над демократией с ее парламентами и законами. Попытка сбалансировать три ветви власти, чтобы было "как у них", будет постоянно порождать борьбу всех против всех. Только сильная государственная власть может положить конец процессу дальнейшего распада России.
Этому государству необходимо взять под контроль все стратегическое сырье и стратегическую промышленность. Но то же государство должно освободить себя от розничной торговли, сферы услуг и от бремени заниматься средними и мелкими предприятиями. Это дело частников.
Массовая утечка валюты через частные и получастные банки должна побудить государство взять в свои руки эти банки, по крайней мере, те из них, которые не участвуют в инвестировании промышленности.
Такого типа контроль упрощает систему отношений с регионами, областями и краями. Они, лишенные забот о стратегическом сырье и промышленности, с одной стороны, теряют рычаги шантажа Центра, с другой - совершенно свободны в деятельности по стимулированию местной промышленности на общественной или частной основе. От последних требуется только "дань" в виде жестко зафиксированного, но щадящего налога.
Следовательно, на первых порах экономика России должна концентрироваться в руках государства с крайне жесткими функциями контроля и регуляции, в том числе и в рыночной сфере.
Хочу подчеркнуть, власть должна быть жесткой, но эта жесткость должна быть обращена только против врагов социалистической России и интересов большинства населения страны. Если же власть начнет работать на себя или на узкий слой господ, это будет означать ее перерождение, и в таком случае она должна быть сброшена. Механизм и процедура "сброса" такой власти должны быть тщательно расписаны в конституции страны.
Опыт социалистического строительства в СССР показал, что социализм может вытащить страну из любой кризисной ситуации самого экстремального типа. Поэтому я уверен, что социализм вытащит из кризиса и нынешнюю Россию. Здесь у меня нет сомнений. Но предыдущий опыт показал и то, что социализм не очень хорошо себя ведет, так сказать, в мирные периоды развития. И в качестве доказательства нам постоянно приводили факты отставания от Запада по производительности труда, по уровню и качеству жизни, в технических и технологических сферах. Другими словами, как быть с ответом на третий вопрос: в состоянии ли социализм конкурировать с развитым капитализмом, обеспечивая обществу те же прелести, что имеет житель западных стран. На этот простой вопрос не может быть простого ответа. Придется его развернуть.
Во--первых, когда мы находились в рамках системы социализма как ведущей тенденции развития (1917--1953 гг.), наше государство опережало все страны по темпам роста всех макроэкономических и социальных показателей. После 1953 г. мы попали в псевдо социализм, а затем в псевдо капитализм, что резко снизило темпы развития страны. Наша социалистическая суть оказалась без каркасных надстроечной-базисных опор, которые, не ведая того, разрушили вожди-маразматики. Иначе говоря, проигрывал соревнование с западным капитализмом не социализм, а пародия на него, фактически один из худших вариантов капитализма. Во--вторых, западный капитализм развивался и развивается в громадной степени за счет эксплуатации не западного Третьего мира, что не мог себе позволить реальный социализм. Необходимо постоянно помнить: на Запад "пашет" весь рыночный мир Азии, Африки и Латинской Америки с колоссальным ущербом для себя. Результат "сотрудничества" с Западом для большинства стран Третьего мира - десятки миллионов безработных, голодных, нищих. В--третьих, нашему социализму опять придется начинать почти с нуля, с экономики как бы дважды разрушенной Отечественной войной, в то время как Запад "в разгоне".
Таким образом, если трезво смотреть на вещи, даже при социалистической форме правления мы не сможет догнать Запад по среднему уровню благосостояния в среднесрочной перспективе. Слишком далеко назад загнали нас нынешние реформаторы. Но если сохранится нынешний капитализм, то этот разрыв будет увеличиваться. Социализм же в состоянии его сократить, в том числе и за счет урезания нетрудовых доходов нынешней верхушки правящего класса. У социализма наработан механизм перераспределения доходов государства и общества в целях удовлетворения естественных потребностей каждого члена общества. В этом основное преимущество социализма перед капитализмом. Обратная сторона этого преимущества -- человек перестает думать над хлебом насущным и завтрашнем дне, как это происходит сейчас при капитализме. Он обращает свою энергетику на развитие духовного и творческого потенциала своей личности, поощряемое и высоко оцениваемое коллективом и обществом в целом. Такой тип взаимоотношений личности и общества, в которых доброта, доверие и достоинство личности являют собой норму общественной морали, обеспечивается самой генетикой социализма.
Модель социализма
- Самоуправленческий социализм. В данном случае отстаивается тезис о том, что самоуправление, как на производстве, так и в обществе является первым атрибутом социалистичности. А. Бузгалин указывает, что для этого, прежде всего, необходимо «развитие форм свободной самоорганизации граждан — начиная с всенародного учета и контроля и заканчивая самоуправлением и демократическим планированием».
- Пролетарский социализм — социализм, основанный на идеологии рабочего класса. Форма правления государства пролетарского социализма — диктатура пролетариата (Конституции СССР 1918,1924 и 1936 года)- эта внеэкономическая система управления государством соответствует низкому уровню развития производительных сил. (Шагин А. А.)
- Творческий социализм — рыночный социализм, основанный на идеологии творческого класса. Творческий социализм вырастает из стадии пролетарского социализма, он неизбежен на этапе общенародной формы правления производительными силами государства (Конституция СССР 1977 года) и переходе на экономические формы управления развитых (до уровня «достаточности в одежде») производительных сил. (Шагин А. А.)
- Государственный социализм — концепция, в которой социализм сводится к вмешательству государства в экономику и социальные отношения (Л. Блан, К. И. Родбертус-Ягецов, Ф. Лассаль, катедер-социализм). «Левая» разновидность — «военно-казарменный» социализм.
Национал-социализм
Национал-социализм был основан Муссолини, Гитлером.
Отец Муссолини, кузнец Алессандро (Alessandro), был членом Второго (Социалистического) Интернационала, Бенито Муссолини, как и отец, тоже стал социалистом.
В 1902 году он эмигрировал в Швейцарию. Там он принял участие в социалистическом движении, за что был депортирован в Италию. Следующая попытка его депортации была приостановлена ввиду того, что швейцарские социалисты срочно вынесли вопрос об отношении к нему в парламент.
В феврале 1909 года он стал редактировать местную социалистическую газету L’Avvenire del Lavoratore(Будущее рабочего). Там он познакомился с социалистическим политиком и журналистом Чезаре Баттисти и стал редактировать его газету Il Popolo (Народ). Позже Муссолини вернулся в Италию и стал работать в редакции центрального органа Социалистической партии Италии, в газете Avanti! («Вперед!»)
Гитлер также увлекался социалистическими идеями. Именно поэтому он реформировал Немецкую рабочую партию в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию Германии, добавив в название партии слова "национал-социалистическая".
Гитлер, как и все социалисты, призывал "освободить народ от диктата мирового финансового капитала, всемерно поддерживал мелкое и ремесленное производство, творчество лиц свободных профессий".
Советский Союз и социализм
Четыре группы взглядов:
- В Советском Союзе существовал социализм, построенный в полном соответствии с догматами. При этом указывается, что социализм был «плохим» строем. Причины видятся в том, что марксизм либо «плох», либо красив, но утопичен, и опыт советского социализма показал всю его утопичность и привел к закономерному краху всю эту систему.
- В СССР был социализм, но в первоначальном, неразвитом виде (деформированный социализм, мутантный социализм, феодальный социализм и т.д.). Сюда же можно отнести концепции о переходном этапе от капитализма к социализму, «гибридной» как важнейшей черте Советского общественного устройства.
- Тот социализм, который был в СССР, в целом был хороший, за некоторыми исключениями (может быть, необоснованные репрессии). Этот социализм, почти полностью соответствуя классическому учению марксизма-ленинизма, отвечал насущным интересам нации, государства и в то же время сохранял и развивал исторические российские традиции. Это социалистическое общество позволило и народу жить в целом безбедно, и государству стать мощным.
- Строй, построенный в СССР, не имел ничего общего с марксистским пониманием социализма, так как при нём не было ни самоуправления трудящихся, ни «отмирания» государства, ни общественной (а не государственной) собственности на средство производства; отчуждение, которое, по Марксу, должно быть преодолено при социализме, достигло размеров, превосходящих капиталистические общества.
Апологетика Советского Союза и попытка скрыть реальное положение выражались, кроме прочего, в искажении марксистских представлений о социализме. Так, постепенно становился все более и более общепринятым тезис о том, что при социализме действие закона стоимости, наличие прибыли и др. — нормальные явления, не противоречащие марксистской концепции. Подобная ситуация называлась творческим развитием марксистско-ленинской теории (постулат существования при социализме закона стоимости был выдвинут И. В. Сталиным в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952)).
Хотя на деле противоречил марксову пониманию:
- прибыли как исключительно капиталистической категории (превращенная форма прибавочной стоимости, а прибавочная стоимость есть только в капитализме);
- стоимости как категории, которая вместе с товаром исчезает при социализме.
Более того, до этого, в 1943 г. в журнале «Под знаменем марксизма» появляется статья, в которой утверждается, что стоимость товара в социалистическом обществе определяется не числом единиц труда, фактически затраченных на производство, а количеством труда, общественно необходимого для его производства и воспроизводства.
Таким образом, можно сказать, что представления о социализме, столкнувшись с реалиями, постепенно отошли от марксистско-ленинской концепции.
Пути перехода к социализму:
- Ранние социалисты-утописты считали, что достаточно придумать правильное устройство общества, и люди сами его примут, когда поймут его преимущества.
- Марксисты, напротив, считали, что эксплуататорские классы не захотят отказываться от своих привилегий, и, следовательно, переход к социализму возможен только путём революции, насилия.
- Cоциал-демократы считали возможным приход социалистической партии к власти путём парламентских выборов, с последующим проведением социалистических реформ легальным путём, без насилия, без крови.
Критика и защита идей социализма
Уже в 20 в. образец критики идей социализма предоставил Л. Ф. Мизес в своём труде «Социализм» Либо. Социализм.
Мизес один из самых ярких представителей неолиберализма — сторонник невмешательства государства в экономику. В 1922 году вышла в свет книга «Социализм», в которой автор подверг критике идеи социализма и впервые попытался доказать невозможность существования социализма по многим причинам — в частности, из-за невозможности корректного экономического расчёта.
«Социализм», впервые появившись в 1922 г., произвел сильное впечатление. Эта книга постепенно изменила существо взглядов многих молодых идеалистов, которые вернулись к своим университетским занятиям после первой мировой войны. Я знаю это, потому что был одним из них. Мы чувствовали, что цивилизация, в которой мы выросли, рухнула. Мы были нацелены на строительство лучшего мира, и именно это желание пересоздать общество привело многих из нас к изучению экономической теории. Социализм обещал желаемое — более рациональный, более справедливый мир. А потом появилась эта книга. Она нас обескуражила. Эта книга сообщила нам, что мы не там искали лучшее будущее. Лауреат Нобелевской премии Фридрих Хайек.
Хайек явился продолжателем идей Л. Мизеса и на протяжении всей жизни выступал с критикой идеи социализма, подразумевая под ней внедрение планирования в экономику в противовес «рынку», а также примат общества над личностью. Так, лейтмотивом его труда под названием «Дорога к рабству» служит утверждение, что планирование непосредственно влечет за собой рабское подчинение индивидов государственной машине. Так или иначе, практически вся основная критика сводится к критике государственного планирования.
Среди элементов критики социализма можно выделить следующие:
- Внешнее подавление свободы личности, принуждение к определенному виду деятельности, определенным товарам, которые надлежит покупать;
- Негибкость, неэффективность планирования, невозможность эффективно распределять ограниченные ресурсы и удовлетворять потребности общества;
- Конформизм, порожденный душением инициативы;
- Дискриминация (государство решает, как распределять ресурсы, самостоятельно выдвигая критерии справедливости), что порождает систему привилегий.
Кроме того, критикуется попытка сознательного создания общественного строя, его «проектирования», в отличие от эволюционизма, пути, по которому возникали все типы общественного устройства.
Со своей стороны, идеи Л. Ф. Мизеса и Ф. Хайека встречали и встречают постоянно большое количество критики.
В ответ на критику социализма его сторонники выдвигают следующую трактовку его элементов:
- Планомерное развитие обеспечивает возможность максимально эффективного распределения ресурсов, тогда как капитализм тратит ресурсы впустую (этим обеспечивается самовозрастание капитала — тезис И.Месароша), кроме того, еще известный экономист П. Самуэльсон указывает, что производители на рынке не всегда способны точно определить, как изменяются потребности покупателей. Негативные же стороны процесса планирования компенсируются механизмами встречного планирования.
Эрнест Мандель следующим образом комментирует один из основополагающих тезисов Мизеса о невозможности корректного планирования:
…все экономические расчёты — за исключением расчета эквивалента рабочих часов ex officio (по должности (лат.)) в условиях всеобщего изобилия — несовершенны и неточны. …Функция рынка именно в том и состоит, чтобы подавать сигналы бизнесу, предоставлять ему информацию для того, чтобы он мог соответственно модифицировать свои расчёты и проекты. И далее: …обе системы, исходя из невозможности делать точные расчёты и проекты, на практике применяют гибкий метод последовательного приближения.
Эрнест Мандель, бельгийский ученый-экономист, представитель неомарксизма.
- Возможность встать над производством образуется благодаря исчезновению рынка, человек получает возможность избавиться от постоянной озабоченности материальной стороной жизни. Исчезает «болезнь» капитализма — товарный фетишизм;
- Возможность активно участвовать в производстве всему обществу, участие в распределении продуктов своего труда противопоставляется «обезличенному» потреблению;
- Ликвидация неравенства путем ликвидации иерархизированности капиталистического общества (И. Месарош).
- Возможность сознательно творить свою историю противопоставляется слепой подчиненности обстоятельствам. Люди совместно творят свою историю, и индивидуальность нисколько не страдает, а даже наоборот, выигрывает, когда люди совместно движутся к какой-то цели.
Таким образом, вокруг понятия «социализм» ведется в настоящее время очень острая полемика, и спектр убеждений чрезвычайно широк: от полного отрицания возможности перехода к такому обществу и до полной уверенности в последнем.
Капитализм и социализм
1.1. В совокупности с правилом общежития, согласно которому тот, кто предоставляет услуги или оказывает помощь – не является собственником результатов деятельности, но напротив, тот, кто принимает услуги и их оплачивает или принимает помощь – является собственником результатов совместной деятельности, результаты труда или производства находятся во владении собственников средств производства. Тот, кто приобретает сырье (обменивает его на свой капитал), тот, кто приобретает, владеет и предоставляет свои средства производства для работы на них наемных, тот и владеет результатами передела сырья.
1.2. Частный собственник может, как участвовать в процессе производства вместе с наемными работниками, так и не участвовать в нем. Он может даже не заниматься деятельностью по перенаправлению капитала в области деятельности, дающие большую прибыль. Но он владеет результатами производства и прибылью.
2. Прибыль как причина капитала, как стимул к деятельности частного собственника, как средство власти.
2.1. Прибыль возникает как разница между стоимостью продукта, произведенного на средствах производства, находящегося в собственности их владельца (ев) и проданного, и, за вычетом неподвластных ему затрат (налоги, сырье), между стоимостью услуг наемных работников (их рабочей силы). Последнее находится во власти конфликта между классом собственников и классом наемных, который, в свою очередь, может состоять из различных отдельных классов или групп.
2.2. Прибыль может направляться на развитие производства как собственного, так и путем инвестиций в чужое производство, так же на преумножение прибыли через ссудный процент.
2.3. Прибыль может направляться на удовлетворение собственных потребностей собственника-капиталиста и на изменение положения собственника в общественной иерархии, т.е. на усиление собственной власти как самостоятельно, т.е. через прямое расширение возможностей влияния на общество, так и через государство с его институтами, которые могут переходить в подчинение собственников неформальным (криминальным) образом.
2.4. Стремление к прибыли может стимулировать как общественно полезную деятельность, так и общественно вредную, поскольку стимулируется не производство благ, а все, что обеспечивает прибыль, а это не всегда блага.
3. Конкуренция .
3.1. Направляет деятельность предприятия в сторону повышения его эффективности, т.е. при капитализме это получение прибыли с меньшими затратами.
3.2. Требует использования самых различных и любых рычагов воздействия на окружающую ситуацию с целью победы в конкуренции.
3.3. Победа в конкуренции дает победителю повышение прибыли, повышение уровня жизни, повышение влияния на общество (власть), что является причинами повышения конкурентоспособности и круг замыкается. Это ведет к такому закону капитализма как "деньги к деньгам” и к монополизму.
4. Деньги при капитализме являются не только эквивалентом благ, пригодных к обмену, но и средством производства для получения прибыли, т.е. средством получения дополнительных денег. Разумеется, в такой ситуации образуется масса видов деятельности не направленная на создание благ вообще, а только на их перераспределение через перераспределение денег, когда деньги напрямую производят деньги как основное средство производства.
5. Государство при капитализме.
Государство может быть собственником средств производства и получать от их использования прибыль. Т.о. доход государства может складываться из налогов, эмиссии денег и прибыли государственных предприятий. Соответственно, госчиновники заинтересованы в получении максимума прибыли от государственных предприятий наряду с собираемостью налогов и эмиссией денег. Тогда они заинтересованы в узаконенных преференциях для государственных предприятий, ведущих к монополизму, что Маркс назвал как государственно-монополистический капитализм. Преференции – более легкий путь получения прибыли, нежели качественная организационная деятельность по производству. Поэтому ГМК несет в себе опасность снижения качества управления госпредприятиями, что не отвечает потребностям общества по повышению жизненного уровня и развитию экономики и противоречит цели государства как структуры обеспечивающей развитие экономики на благо общества.
6. Транснациональный или межгосударственный капитализм или глобализм. Это проявление капитализма связано с принципом стремления к прибыли любым способом и с экспортом капитала в другие страны. При этом экспорт капитала инвестирование) направляется в страны с традиционно более низким уровнем жизни наемных работников и уровне технического и технологического прогресса, нежели в стране-экспортере капитала. Таким образом, страна импортирующая капитал расплачивается более низким уровнем оплаты труда за овладение высокими технологиями (если такое овладение вообще происходит, и усилия к этому прилагаются). При этом уровень противоречия между собственниками и наемными остается низким, поскольку человек сравнивает свой уровень жизни и оплату труда как с окружающим непосредственно миром, так и с собственным прошлым. Разумеется, на экспорт капитала и инвестиции оказывает географическое положение, климат и политическая стабильность стран-импортеров инвестиций. Таким образом, происходит возникновение понятия мирового капитала, транснациональных корпораций и глобализма, когда на территории страны появляется законная собственность не граждан страны, а иностранных граждан, и что важнее, людей, не имеющих никакого отношения к нации этой территории.
7. Этика и представления о справедливости являются при капитализме основой для рычагов по устранению негативных проявлений капитализма, которые были затронуты выше и позволяют снижать накал противоречия между классом собственников средств производства и наемными работниками. Но это означает, что при капитализме существует противоречие между морально-этическими нормами, представлениями о справедливости, и капиталистическими стимулами к деятельности. И такое противоречие ведет к сокращению влияния на жизнь морально-этических норм, к попиранию справедливости. А это уже означает, что значение гражданского права и законности становится определяющим при капитализме, в отличие от добровольных альтруистических регуляторов отношений. Именно поэтому демократические принципы власти органичны капитализму. Но при этом требуется прилагать большие усилия для борьбы законными методами с проявлениями используемых и культивируемых капитализмом таких природных мотивов человека как стремление к высокому иерархическому положению и связанное с этим стремление к максимальной прибыли от деятельности, а так же, с внутривидовой конкуренцией. Т.е. со всем тем, что положено в основу мотивирования к деятельности при капитализме.
Чего только не называют социализмом. Но я хотел бы остановиться на двух социализмах. Советском и североевропейском.
Североевропейский (Швеция, Норвегия, Финляндия и т.п.). Есть люди, которые считают эти страны странами победившего социализма или странами где капитализм и социализм слились во едино. Посмотрим так ли это. Главными признаками капитализма является частная собственность на средства производства, и демократия и право. Если нет демократии и права, то это может быть и феодализм (как у нас сейчас). В этих странах без сомнения демократия и право рулят. Частная собственность весьма распространена. Есть и стремление к прибыли, как основной стимул деятельности. Но есть и госпредприятия. И их доля высока. В частности добыча и переработка нефти, например, как в Норвегии. Если прибыль от добычи нефти идет на общественные нужды, а не в карманы сращенных с криминалом госчиновников, то это уже социализм. Если прибыль капиталистов не приводит к имущественному расслоению и не нарушает равенство прав или возможностей, то это так же близко к социализму. Наверное, можно сказать, что в этих странах существует все-таки капитализм с элементами социализма, снижающими межклассовую вражду до минимума. Если кто был в эти странах, все в один голос пишут, что никаких межклассовых противоречий там нет. И вообще нет классов, как осознающих себя таковыми общественных групп. Но можно сказать, что там социализм, допускающий частную собственность на средства производства в определенном секторе экономики.
Ну, не суть важно пока. Гораздо интереснее выделить основные признаки социализма:
1. Обеспечение социальной справедливости (принцип "каждому по труду”). Этот принцип должен активизировать и мотивировать к общественно полезной деятельности и только к ней.
2. Обеспечение приемлемого уровня жизни всем людям общества (принцип "справедливая равная приемлемая помощь нетрудоспособным”). Это реализация милосердия как части справедливости.
Собственно на этом заканчиваются основные принципы социализма и начинаются принципы органически необходимые для первых двух и их раскрывающие механизм их реализации.
3. Равные возможности, предоставляемые обществом, выбирать область деятельности в соответствии с личными качествами каждого и свободно мотивированно в ней трудиться. И вот тут, все же придется остановиться, поскольку если говорить о Советском социализме, то там был определенный способ обеспечения этих принципов, который можно считать социалистическим, а можно и увидеть в нем явные противоречия первым трем принципам. Продолжим разбирать особенности Советского социализма.
4. Общенародная собственность на средства производства (государственная или национальная, но государство всенародное).
5. Демократический принцип построения государственной власти.
6. Право и закон.
7. Государственное обеспечение идеологии Советского социализма.
8. Самые кардинальные меры против имущественного расслоения общества.
9. Диктатура класса пролетариат. (Как следствие – партийная диктатура).
10. Подавление инакомыслия как необходимость перманентного мобилизационного состояния в условиях необходимости усиления государства в мире и сохранения принципов социализма на его территории в условиях перманентного становления социалистического уклада.
Построение социализма
Работа «О нашей революции» раскрыла объективную закономерность Октябрьской социалистической революции и ее конкретное историческое своеобразие. В. И. Ленин показал, что Суханов и другие меньшевики, повторяя утверждения Каутского о том, что в России якобы не существует той высоты развития производительных сил, которая необходима для социализма, проявляют себя пустыми педантами, оппортунистами, так как они не поняли главного в марксизме — его революционной диалектики. Ленин писал: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков именно этот определенный «уровень культуры», ибо он различен в каждом из западноевропейских государств), то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы». В этой же работе развивалось важнейшее положение о том, что последующие революции и, в частности, социалистические революции в странах Востока, будучи проявлением общих закономерностей, в то же время обнаружат еще больше своеобразия, чем русская революция.
Статья «Лучше меньше, да лучше» была посвящена вопросу об улучшении государственного аппарата и дальнейшим перспективам развития Советского государства. Первоочередной задачей в работе советских учреждений В. И. Ленин считал формирование преданных делу социализма, знающих и культурных кадров. «Надо взять за правило: лучше числом поменьше, да качеством повыше»,— писал Ленин. Он выразил уверенность в том, что при сохранении за рабочим классом руководства крестьянством и при величайшей экономии «мы в состоянии будем пересесть, выражаясь фигурально, с одной лошади на другую, именно, с лошади крестьянской, мужицкой, обнищалой, с лошади экономий, рассчитанных на разоренную крестьянскую страну,— на лошадь, которую ищет и не может не искать для себя пролетариат, на лошадь крупной машинной индустрии, электрификации, Волховстроя и т. д.».
Творчески развивая марксизм, В. И. Ленин в статье «О кооперации» поставил вопрос о роли кооперации в социалистическом переустройстве деревни. При капитализме, указывал Ленин, кооперативные предприятия являются коллективными капиталистическими предприятиями. При Советской власти, когда все основные средства производства, включая землю, находятся в руках пролетарского государства, кооперация приобретает совершенно иной характер: она «сплошь да рядом совершенно совпадает с социализмом», ведет крестьянина наиболее легким для него путем к социализму, так как обеспечивает сочетание его частных, личных интересов с интересами всего общества. Кооперирование крестьян должно происходить вполне добровольно и ни в коем случае не административными мерами. Решить эту исключительно трудную задачу можно лишь посредством государственной помощи деревне на основе социалистической индустриализации, упрочения союза пролетариата с крестьянством и активного участия самих крестьянских масс в кооперативном движении.
В последних работах В. И. Ленина «О кооперации», «Странички из дневника», «Лучше меньше, да лучше» уделялось большое внимание также проблеме культурной революции. Эту проблему, отмечал Ленин, следует решать в ходе социалистического строительства, несмотря на неимоверные трудности «и чисто культурного свойства (ибо мы безграмотны), и свойства материального (ибо для того, чтобы быть культурными, нужно известное развитие материальных средств производства, нужна известная материальная база)». Культурная революция, как и все социалистическое строительство, немыслима без упрочения союза рабочего класса с крестьянством. Отсюда вытекает необходимость всемерно развивать связи города с деревней, в том числе в форме шефства фабрично-заводских рабочих над крестьянами, а также активнее привлекать интеллигенцию к участию в строительстве социализма. В особенности важно улучшить положение народного учителя, поставить его «на такую высоту, на которой он никогда не стоял и не стоит и не может стоять в буржуазном обществе». Улучшение работы государственного аппарата Ленин связывал с развитием культурной революции. «Нам надо, во что бы то ни стало,— писал В. И. Ленин,— поставить себе задачей для обновления нашего госаппарата: во-первых — учиться, во-вторых — учиться и в-третьих — учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мертвой буквой или модной фразой...».
Особое значение В. И. Ленин придавал сохранению единства партии. Он хотел, чтобы партия всегда помнила решение X съезда о запрещении фракций и групп, так как раскол партии означал бы и раскол союза рабочих с крестьянами, что неминуемо привело бы к падению Советской власти и реставрации капитализма. В Советском государстве, указывал Ленин, нет оснований для такого раскола, он может возникнуть только в результате серьезных ошибок и неправильных действий.
В. И. Ленин дал и анализ международной обстановки. В лагере империалистов, писал он, не может быть единства, между ними неизбежны конфликты и борьба за рынки, территории, за мировое господство. Между тем внешняя политика Советского Союза имеет целью не захват рынков и территорий, не развязывание войны, а обеспечение мира и развитие деловых миролюбивых отношений на взаимовыгодных условиях, мирное сосуществование и экономическое соревнование двух систем — социализма и капитализма. Такая политика неизбежно встретит сочувствие народов всех стран. Советское государство должно твердо осуществлять эту политику и идти своим путем, не поддаваясь ни на какие провокации и запугивания со стороны империалистов. С необычайной прозорливостью В. И. Ленин отметил огромное историческое значение того факта, что в национально-освободительную борьбу быстро втягиваются народы Китая, Индии и других стран Востока, составляющие вместе с народами России гигантское большинство населения земного шара, «так что в этом смысле не может быть ни тени сомнения в том, каково будет окончательное решение мировой борьбы. В этом смысле окончательная победа социализма вполне и, безусловно, обеспечена».
В целом содержание последних работ В. И. Ленина, представлявших собой как бы политическое завещание, оставленное им Коммунистической партии, раскрывало гениальный ленинский план построения социализма. Основные положения этого плана состояли в следующем.
В СССР имеется полная объективная возможность построения социалистического общества. Для того чтобы претворить ее в жизнь, необходимо прежде всего ликвидировать технико-экономическую отсталость и осуществить индустриализацию страны, создать материально-техническую базу социализма.
Условием победы социализма является создание крупного общественного хозяйства на месте распыленных единоличных крестьянских хозяйств. Рабочий класс должен вовлечь своего союзника, трудовое крестьянство, в социалистическое строительство. Основной формой для этого является кооперация, а материальной предпосылкой — насыщение сельского хозяйства техникой. Переход крестьянства к коллективному хозяйству ускорит темпы движения страны по пути строительства социализма.
Построение социализма включает в себя проведение культурной революции, формирование кадров высококвалифицированных, культурных работников в промышленности, сельском хозяйстве, государственном аппарате, создание народной интеллигенции.
Основным орудием построения социализма служит диктатура пролетариата. Пролетарское государство должно постоянно укреплять свою связь с народом, вовлекать в государственную работу новые кадры из числа трудящихся, искоренять бюрократизм, развивать народную, социалистическую демократию.
Построить социализм можно лишь при сохранении и упрочении союза рабочего класса с крестьянством. Руководящая роль в этом союзе принадлежит рабочему классу во главе с Коммунистической партией. Партия призвана зорко охранять союз рабочих и крестьян и устранять всякую угрозу ему. Решающим условием его прочности является единство партии, отсутствие в ней фракций и группировок. Раскол партии означает разрушение союза рабочего класса с крестьянством, гибель диктатуры пролетариата. Монолитная партия и ее правильная политика обеспечивают успешное построение социализма в СССР.
Успех социалистического строительства в СССР обеспечен и с международной точки зрения. В капиталистическом мире обостряются классовые и межгосударственные противоречия. Борьба пролетариата и его союзников против капиталистов, развивающееся национально-освободительное движение в колониях и полуколониях углубляют общий кризис капитализма, расшатывают устои империалистической системы и обрекают на неминуемый крах попытки империалистов уничтожить СССР. Но при всем этом советский народ должен неустанно укреплять обороноспособность социалистического государства.
Строя социализм, Советская власть должна вести мудрую, миролюбивую внешнюю политику, неуклонно и настойчиво бороться за мирное сосуществование и экономическое соревнование системы социализма с системой капитализма. В этом соревновании неизбежно победит установленный в СССР общественный строй, который сумеет «доказать всякому и каждому наглядно, воочию, что социализм таит в себе гигантские силы и что человечество перешло теперь к новой, несущей необыкновенно блестящие возможности стадии развития».
Ленинский план, наметив конкретные пути социалистического строительства, вдохновил рабочих и крестьян Советского Союза на героическую борьбу и трудовые подвиги.
Конституция развитого социализма
Действующая Конституция СССР, принятая 7 октября 1977 г. на внеочередной седьмой сессии Верховного Совета СССР, представляет собой выдающийся документ современной эпохи, концентрированный итог 60 летнего развития Советского государства, великих побед нашей партии и всего советского народа. Она является первым в мире Основным Законом социалистического общенародного государства, ярким свидетельством воплощения в жизнь идей Октябрьской революции, великой хартией развитого социализма.
Рассмотрению проекта Конституции было посвящено около полутора миллионов собраний трудящихся по предприятиям, колхозам, воинским частям и по месту жительства. Всего в обсуждении проекта Конституции приняло участие свыше 140 млн. человек, т. е. более взрослого населения страны.
Объективными предпосылками создания Конституции 1977 г. были глубокие изменения во внутренней жизни нашей страны, которые нашли отражение в Основном Законе. Конституция СССР 1977 г. отражает социально-политическое единство советского общества, ведущей силой которого является рабочий класс; характеризует наше общество как общество зрелых социалистических общественных отношений, в котором на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их дружбы и братского сотрудничества сложилась новая историческая общность — советский народ; фиксирует перерастание государства диктатуры пролетариата в общенародное; раскрывает сущность Советского общенародного государства, выражающего интересы рабочих, крестьян и интеллигенции, трудящихся всех наций и народностей страны, определяет его главные задачи — создание материально-технической базы коммунизма, совершенствование социалистических общественных отношений и их преобразование в коммунистические, воспитание нового человека коммунистического общества, повышение материального благосостояния и культурного уровня жизни трудящихся, обеспечение безопасности страны, содействие укреплению мира и международного сотрудничества; указывает высшую цель Советского общенародного государства — построение коммунизма. В Основном Законе страны (ст. 6), в отличие от Конституции 1936 г., дана развернутая характеристика авангардной роли Коммунистической партии: «Руководящей и направляющей силой советского общества, ядром его политической системы, государственных и общественных организаций является Коммунистическая партия Советского Союза. КПСС существует для народа и служит народу». Одной из главных черт Конституции 1977 г. является то, что в ней отражено расширение и углубление социалистической демократии. Дальнейшее развитие получили демократические принципы формирования и деятельности Советов народных депутатов. Более широко по сравнению с Конституцией 1936 г. представлен комплекс социально-экономических прав и полнее сформулированы политические права и свободы советских граждан. Особое внимание уделено дальнейшему развертыванию социалистической демократии — основному направлению развития политической системы советского общества. В Конституции 1977 г. шире, чем в Конституции 1936 г., отражены вопросы развития экономической системы СССР, основу которой составляет социалистическая собственность на средства производства в форме государственной (общенародной) и колхозно-кооперативной собственности. В Основном Законе указано, что экономика СССР составляет единый народнохозяйственный комплекс, охватывающий все звенья общественного производства, распределения и обмена на территории страны. Конституция 1977 г. закрепила социальную основу СССР, которую составляет нерушимый союз рабочих, крестьян и интеллигенции. Особые главы Основного Закона нашей страны посвящены миролюбивой внешней политике СССР и защите социалистического Отечества.
Каждая Советская Конституция отражает исторические этапы развития советского общества и государства. Конституция РСФСР 1918 г. — первый в мире Основной Закон социалистического государства — подвела итоги борьбы народных масс в Великой Октябрьской социалистической революции за свержение ига эксплуататоров, обобщила и закрепила опыт создания и упрочения Советской власти. Конституция СССР 1924 г. отразила факт образования Союза Советских Социалистических Республик, создала правовую основу для дальнейшего укрепления единства, дружбы и сотрудничества союзных республик, всех наций и народностей единого Советского государства. Конституция СССР 1936 г. отразила важный этап в развитии нашего общества и государства — ликвидацию эксплуататорских классов и частной собственности на средства производства, провозгласила построение основ социализма в СССР, принципы социалистического народовластия, ставшие основой последующей созидательной деятельности советского народа в решении задач коммунистического строительства.
Конституция СССР 1977 г. законодательно закрепила новый исторический рубеж — построение в нашей стране развитого социалистического общества. Она сохранила преемственность Конституций 1918, 1924, 1936 гг. При разработке Конституции СССР 1977 г. был учтен опыт конституционного строительства других братских социалистических стран. В Конституции СССР 1977 г. закреплен главный принцип народовластия в Советском Союзе — полновластие народа в лице Советов народных депутатов, составляющих политическую основу СССР, выражены основополагающие принципы советского строя, основные черты развитого социализма. Ее справедливо называют законом жизни общества развитого социализма. Конституция СССР 1977 г. является правовой основой советского законодательства. Конституции союзных и автономных республик и другие законы принимаются на основе Конституции СССР, нормы которой обладают наивысшей юридической силой.
Советская Конституция полностью соответствует положению, высказанному В. И. Лениным о том, что она «концентрирует то, что уже дала жизнь, и будет исправляться и дополняться практическим применением ее в жизни» (т. 37, с. 21). Принятие Конституции СССР стало важной вехой в истории нашего государства, мощным стимулом в интернациональной борьбе трудящихся всего мира за свободу, демократию, социальный прогресс человечества и прочный мир.
Мировая система социализма
Начало образованию М. с. с. положила Великая Октябрьская социалистическая революция. За время своего существования социализм существенно изменил политическую картину мира. Если в 1917—19 гг. на его долю приходилось до 8% населения, 16% территории и менее 3% мирового промышленного производства, то в 1981 г. эти цифры составляют соответственно около 33%, более 26 и более 40%. Рост социалистической системы исторически совершается путем всестороннего развития каждой входящей в нее страны и всех их вместе, а также путем расширения ее состава в результате необратимого объективного процесса отпадения от мирового капитализма все новых и новых стран.
Каждая социалистическая страна имеет свои темпы хозяйственного развития. Но объективно закономерным является более быстрый рост стран, в прошлом отставших в своем развитии, необходимый для выравнивания экономических уровней в рамках М. с. с. Выравнивание социальных и экономических условий в рамках М. с. с. представляет собой длительный процесс. Надо считаться и с тем, что с переходом на социалистический путь новых стран будут снова и снова возникать различия социально-экономического порядка, связанные с неодновременностью социалистических революций и с различиями в уровнях развития производительных сил, экономики, культуры. Дальнейшее развитие производительных сил и производственных отношений, правильная политика марксистско-ленинских партий позволяют в условиях общности социального строя, совпадения коренных интересов и целей социалистических стран обеспечить преодоление трудностей, устранение имеющихся различий.
Социалистические страны — суверенные государства. Их единство обусловливается расширением и углублением их взаимного сотрудничества (двустороннего и многостороннего) на основе товарищеской взаимопомощи и взаимной выгоды. Социалистическое развитие, выйдя за пределы одного государства, закономерно вызвало к жизни интернациональное сотрудничество народов нового мира в целях быстрого подъема экономики, культуры, благосостояния трудящихся, совместной защиты своих завоеваний, противостояния империализму, пытающемуся разобщить народы стран М. с. с., обеспечения мира, создания важнейших международных условий строительства бесклассового общества. Возникла особая сфера интернациональных экономических, политических, идеологических, культурных связей.
Политическая консолидация и экономическая интеграция социалистических стран — непреложный закон развития каждой из них и М. с. с. в целом. Пренебрежение этим законом, игнорирование необходимости братского сотрудничества, отказ от использования преимуществ и возможностей М. с. с. означают разрыв с социалистическим интернационализмом, с марксизмом-ленинизмом, переход на позиции национализма.
Тесное всестороннее сотрудничество социалистических стран позволяет рассматривать М. с. с. не как простую арифметическую сумму государств с однотипным общественно-политическим устройством, а как новый мировой социально-экономический организм, складывающийся и развивающийся по своим особым законам.
Хозяйственное взаимодействие государств М. с. с. способствует не только экономическому, но и социальному выравниванию стран, т. е. преодолению различий в их классовой структуре, что является одной из важнейших предпосылок интернационального сближения народов социалистических стран. «КПСС и другие братские партии берут курс на то, чтобы превратить предстоящие две пятилетки в период интенсивной производственной и научно-технической кооперации стран социализма.
Сама жизнь ставит задачу — дополнить координацию планов согласованием экономической политики в целом. В повестку дня ставятся и такие вопросы, как сближение структур хозяйственных механизмов, дальнейшее развитие прямых связей между министерствами, объединениями и предприятиями, участвующими в кооперации, создание совместных фирм, возможны и другие формы соединения наших усилий и ресурсов»
Идеология социализма
Социализм — общественный строй, исключающий эксплуатацию человека человеком и планомерно развивающийся в интересах повышения благосостояния народа и всестороннего развития каждого члена общества.
Социализм — необходимый и неизбежный этап на пути становления и развития коммунистической формации. Её не может миновать или «перескочить» ни одна страна, ни один народ, ибо в результате завершения переходного периода от капитализма к социализму создаются лишь основы социализма, исключающие возможность начать непосредственный переход к высшей фазе этой формации — коммунизму. Необходимые для этого предпосылки и условия могут быть созданы только в результате сравнительно длительного развития социализма на собственной основе.
Этапы развития социализма:
Развитие самого социализма включает в себя различные основные этапы, отражающие неодинаковые ступени его зрелости:
Начальный, ранний социализм, охватывающий период от построения основ социализма до вступления в полосу его зрелости;
Развитое социалистическое общество, постепенно перерастающее в коммунизм.
Несмотря на относительную длительность фазы социализма, ее нельзя рассматривать как особую общественно-экономическую формацию, ибо в основе и социализма и коммунизма лежит однотипный способ производства, существенно различающийся лишь уровнем своего развития.
Особенности социалистического строя
Социализм качественно отличается от переходного от капитализма к социализму периода по экономическому строю, социальной структуре, политической системе и духовной жизни общества. В условиях победившего социализма предприятия, основанные на общественной собственности, представляют собой уже не один из укладов, а все народное хозяйство; на базе ликвидации эксплуататорских классов и кооперирования крестьянства и кустарей складывается однотипная социально-классовая структура социалистического общества, включающая рабочий класс, кооперированное крестьянство и народную интеллигенцию, а на более поздних стадиях — бесклассовая структура общества; государство и коммунистическая партия на основе расширения их социальной базы и дальнейшего развития демократии постепенно перерастают в общенародные политические организации, непосредственно выражающие и защищающие волю и интересы не только большинства, но и всех членов общества, состоящего теперь уже лишь из трудящихся; в общественном сознании достигается безраздельное господство идеологии рабочего класса, подлинно научного, марксистско-ленинского мировоззрения и утверждается культура нового, социалистического типа; возникают и развиваются принципиально противоположные капитализму социальный тип личности и соответствующий образ жизни, наиболее характерными чертами, которого являются свободный труд на благо общества, коллективизм, интернационализм, гуманизм и оптимизм.
В условиях социализма завершается создание всесторонне развитой материально-технической базы социализма и строится материально-техническая база коммунизма. Основу экономической системы социализма составляет социалистическая собственность на средства производства. Одной из важнейших отличительных черт социализма является планомерная организация производства и всей общественной жизни, обеспечивающая пропорциональное развитие отраслей народного хозяйства и всех других сторон жизни общества. Экономика социализма прямо ориентирована на удовлетворение растущих материальных и культурных потребностей общества, обеспечивает неуклонное повышение благосостояния народа, создает все более благоприятные условия для всестороннего развития личности.
Принцип распределения социализма: от каждого по способностям, каждому по труду.
Уникальное достояние социализма — социально-политическое и идейное единство общества, которое развивается и укрепляется в ходе дальнейшего социалистического и коммунистического строительства. Социализм означает ликвидацию противоположности между городом и деревней, между работниками умственного и физического труда и обеспечивает постепенное преодоление существенных различий между ними; утверждается и упрочивается нерушимая дружба народов; складывается новый облик личности — гражданина, патриота, интернационалиста; все более гармоничными становятся взаимоотношения между личностью, коллективом и обществом, а отношения между членами общества все в более полной мере олицетворяют товарищеское сотрудничество и братскую взаимопомощь.
Социализм — общество подлинного демократизма, в котором по мере расширения социальной базы социалистической государственности пролетарская демократия закономерно перерастает во всенародную демократию. Конституционные основы демократизма общества победившего социализма в СССР были закреплены Конституцией СССР 1936 года, а общества зрелого социализма — Конституцией СССР 1977 года — Конституцией развитого социализма. Дальнейшее расширение, углубление и совершенствование социалистической демократии, привлечение трудящихся к активному и постоянному участию в решении государственных и общественных дел — генеральное направление развития политической системы социализма.
Кризис социализма
В октябре 1961 г. состоялся Двадцать второй съезд КПСС, принявший новую. Программу партии, в которой намечался переход общества к коммунизму. В октябре 1964 г. Н. Хрущев, с именем которого ассоциировались начавшиеся реформы, был смещен с высших государственных и партийных постов. Пришедшая к власти 1964 г. группировка пыталась сочетать идеологический консерватизм экономическими реформами. С 1965 г. упразднением совнархозов восстановлением центральных промышленных министерств начинается новая административная централизация. Вместе с тем предприятиям была предоставлена определенная автономия: в октябре 1965 г. к минимуму бы сведено число обязательных показателей, введены новые: стоимости реализованной продукции, общий фонд заработной платы, общая сумма| централизованных капиталовложений. Часть доходов оставалась в распоряжении предприятий. Но в 70-х г. консервативные тенденции, ориентирующиеся в экономике на такие приоритеты, как тяжелая и оборонная промышленность, сельское хозяйство и энергетику, берут верх над реформаторским либерализмом и технократизмом. В 1969 г. создан Союзный совет колхозов (и их местные советы). В ноябре 1979 г. был принят закон, определивший функции и структуру органов народного контроля. Система народного контроля существовала параллельно прокуратуре.
Изменения в политической системе периода "перестройки"
С середины 70-х г. "теневая экономика" проникает во все сферы экономической жизни, в 1980г. ЦК КПСС принимает меры, направленные на борьбу с коррупцией, и в 1981-1982 гг. проходит несколько громких судебных процессов. Одновременно были сделаны попытки укрепить трудовую дисциплину и повысить производительность труда. Радикальная реформа общества, начавшаяся сверху в 1985 г., проходила под лозунгами: "Гласность", "Ускорение", "Перестройка". Начавшееся движение было призвано реформировать существующую систему, но привело к ее разрушению. "Гласность" привела к подрыву идеологической неоспоримости партийных решений и оценок. В печати стали разворачивать острые идеологические дискуссии по политическим вопросам. Быстро происходи размежевание общества на демократов, национал-патриотов и коммунистов. В республиках СССР нарастала национальная напряженность. Выдвигали требования о признании государственного статуса национальных языке возвращение на историческую родину депортированных народов, вывода российских войск и "мигрантов" из России с территории республик. С 1988 начинается череда межнациональных вооруженных столкновений.
Проблемы возникали и в сфере экономики. Сокращались показатели прироста промышленности и сельскохозяйственного производства. В июне 1987 принимается Закон "О государственном предприятии", предусматривавший новое начало хозрасчета и самофинансирования. На практике государственные монополии (госзаказ, ценообразование, снабжение, налогообложение находили в ведении центральных органов) ограничивали область коммерческой деятельности предприятий. В ноябре 1986 г. и в мае 1988 г. закон легализует частную предпринимательскую деятельность в ряде производственных и сервисных областей. Сложились четыре уровня цен (государственные, договорные кооперативные, черного рынка). Формирующаяся рыночная экономика значительной степени стала носить спекулятивный характер, ориентируясь в своей работе на сиюминутную выгоду. В 1988 г. введение арендных договоров на землю (на срок до 50 лет) заложило основу для формирования фермерства. Однако арендное движение так и не получило широкого развития.
В июне 1988 г. XIX партийная конференция выдвинула идею конституционной реформы: двухуровневая система представительных органов: Съезд народных депутатов и Верховный Совет, избранный из депутатов съезда. Часть народных депутатов избиралась в избирательных округах по стране, часть - партией, профсоюзами и общественными организациями. В марте 1990 г. на пост Президента был избран Генеральный секретарь ЦК КПСС М. Горбачев. Выбор народных депутатов (1989 и 1990 гг.) привели к созданию парламентского органа нового типа (хотя они не были ни прямыми, ни равными), но легитимность президентской власти не была полной (поскольку он избирался не народом, а опосредованно - парламентом). Сформировалась концепция "социалистического правового государства", в которой подчеркивались приоритет права и принцип разделения власти. Весной 1988 г. формируется Демократический союз. В январе 1990 г. внутри КПСС сложилась оппозиционная демократическая платформа. В ноябре 1990 г. образовалась Республиканская партия, с марта 1990 г. стала формироваться Демократическая партия, почти одновременно с ней Конституционно-демократическая и Либерально-демократическая партии.
В октябре 1990г. во время обсуждения альтернативных проектов экономической реформы Президент СССР поддержал проект Союзного Совета Министров против боле радикального проекта, уже одобренного российским парламентом. В январе 1991 г. проводится денежная реформа, направленная на борьбу с "теневой" экономикой, но вызвавшая дополнительное напряжение в обществе. В феврале 1991 г. на референдуме в Литве большая часть населения проголосовало на "независимую и демократическую республику". На март был назначен референдум по вопросу о сохранении. Проведенный 17 марта 1991 г. референдум дал большинство сторонников Союза, но подтвердил раскол общества. В июне 1991 г. Президентом РСФСР был избран Б. Ельцин.
Продолжалось обсуждение проектов нового союзного договора: одни участники совещания в Ново-Огареве настаивали на конфедеративных принципах, другие на федеративных. Предполагалось подписать договор 20 августа 1991 г. Но. 19 августа 1991г. создается Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП), заявивший о намерении "восстановить порядок в стране и предотвратить развал СССР". Устанавливалось чрезвычайное положение, вводилась цензура. Президент и парламент РСФСР отказались подчиняться распоряжениям ГКЧП, принимая собственные указы и распоряжения. Вслед за провалом "путча" восемь республик заявили о своей независимости, а три вновь образованные прибалтийские республики в сентябре были признаны СССР. Генеральный секретарь ЦК КПСС оставил свой пост и распустил ЦК. Деятельность КПСС была приостановлена, а позже запрещена Президентом России. Стремясь сохранить центр, М.С. Горбачев предлагает республикам новый вариант союзного договора, но союз уже окончательно распадается. В начале декабря Украина объявила о своей независимости (после референдума), и вслед за этим президенты России, Украины и Белоруссии в Минске заявили о том, что "Советский Союз более не существует" и что ими образовано "Содружество Независимых Государств" (СНГ), открытое для всех государств бывшего Союза. Позже в СНГ вступили еще восемь республик, после чего Горбачев объявил о прекращении исполнения им функций президента СССР.
Государство и право суверенной России
Как и Горбачев, Ельцин медлил с непопулярными реформами. К концу 1991 запасы продуктов иссякли, нависла реальная угроза голода. Реформы пришлось срочно "начать с конца". И.о. премьера Е.Т. Гайдар провел в январе 1992 либерализацию цен и отменил фондирование ресурсов. Это заполнило прилавки и спасло страну от голода. Но в условиях монополизма производства это привел к росту цен за год в 100-150 раз (а зарплаты - в 10-15 раз). Медленно начиналась приватизация, сильно пораженная коррупцией. Выросла безработица, особенно ВПК. В декабре депутаты признали работу Гайдара неудовлетворительной. Премьером стал опытный управленец В.С.Черномырдин. Реальна была на рубеже 1991-1992 гг. и угроза распада России. Сепаратизм проявился в Татарстане Башкортостане, Якутии. Трудные переговоры и взаимные уступки позволили в марте 1992 г. подписать Федеративный договор. Но в Чечне возник кровавый конфликт. Однако национальная политика Ельцина терпела провал, как и когда-то царей и коммунистов. Прорыв, достигнутый в августе 1996 г. на переговорах А.И.Лебедя с чеченскими сепаратистами, вызвал надежды на решении кровоточащей проблемы.
Трудная проблема - ситуация в СНГ, особенно положение русскоязычных жителей, когда сотни тысяч бегут в Россию из Средней Азии, Казахстана и Кавказа Подписаны сотни документов о сотрудничестве стран СНГ, но многие из них не работают. Внутри СНГ сложился более тесный "союз 4-х" - с Казахстаном, Киргизией Беларусью. Острая проблема нашего времени - конфликт президента и парламента достигший пика осенью 1993г. (Конституция 1978 г. с множеством поправок подпитывала притязания обеих сторон).
На референдуме 12 декабря была одобрена Конституция РФ. РФ стала республикой смешанного типа с широкими полномочиями президента, одновременно прошли и выборы в 1 (V), а в 1995г. - во 11 (VI) думу.
Показательны скромные результаты "партий власти" - "Выбора России" демократа Т. Гайдара в 1993 г. и правоцентристского НДР В. Черномырдина в 1995г. Изобилие фракций в думе, сильные позиции КПРФ (часто в блоке с националистами), конфликты думы с президентом и верхней палатой - все это политизирует работу думы и мешает принятию назревших законов. Все же в 1994 г. была принята 1ч., в 1996г. - 2ч. ГК РФ. 1 января 1997г. вступает в силу УК РФ. На президентских выборах летом 1996 г. ослабли позиции демократа Г. Явлинского и националиста В. Жириновского, провалилась кандидатура экс-президента СССР М. Горбачева. Однако успешно выступил генерал А. Лебедь. Победу на свободных выборах одержал Б.Ельцин (перевес 10 млн. голосов над Г. Зюгановым). Но из 40 млн. избирателей Ельцина многие в нем видели лишь меньшее зло в сравнении с красной угрозой.
Концепция развитого социализма
Однако весьма скоро потребовалось более обстоятельное обоснование консервативного внутриполитического курса. Таковым стали концепция «развитого социализма» и теория перманентного обострения идеологической борьбы социалистической и капиталистической систем по мере продвижения к коммунизму.
В выступлении Брежнева на праздновании 50-летия Октябрьской революции (1967) впервые прозвучал вывод о построении в СССР «развитого социалистического общества», оформившийся со временем в новую целостную идеологическую концепцию «развитого социализма». Она опиралась на вполне реальный факт создания в СССР основ индустриального общества. Авторы концепции высказывали идеи полной, хотя и относительной однородности советского общества, окончательного решения национального вопроса, отсутствия внутри общества каких-либо реальных противоречий. Соответственно предполагалось и бесконфликтное его развитие. Это, в свою очередь, вело к формированию у руководства КПСС благодушного и самоуспокоенного восприятия окружающей действительности. Не подрывая веры в коммунизм, эта концепция переводила задачу его построения из конкретно-исторической плоскости (как этого требовала программа КПСС) в теоретическую, отодвигая ее реализацию на долгие времена. Причем, чем сложнее становилась ситуация в экономике и социальной сфере, тем громче звучали рапорты о трудовых успехах и достижениях.
Неудивительно, что позже концепция «развитого социализма» была названа «идеологией застоя».
Тезис об обострении идеологической борьбы вытекал, по существу, из сталинского положения об обострении классовой борьбы по мере продвижения к социализму, которым обосновывалась в 30-е гг. необходимость массовых репрессий. Теперь же обновленный тезис должен был объяснить общественности преследование инакомыслящих как борьбу с «агентами влияния» Запада, оправдать ограничения в духовной жизни. Эти идеологические новации были отражены и в Конституции 1977 г. Однако реальная жизнь людей все меньше и меньше напоминала «развитой социализм». Введение в регионах карточного распределения продуктов, снижение жизненного уровня потребовало «уточнений» в идеологии. В 1982 г. Ю. В. Андропов выдвинул идею «совершенствования развитого социализма» и объявил, что это будет весьма длительный исторический период.
Консерватизм либерализм социализм
КОНСЕРВАТИЗМ, движение поддерживающее идею сохранения традиций социальной и культурной жизни, т.е. нечто уже существующее (устоявшееся). Естественно, данное течение было против всякого рода революций, больших реформ и нововведений. Консерватизм стремится к возрождению старых порядков и идеализации прошлого.
СОЦИАЛИЗМ, движение, стремившееся к общей справедливости, свободе и равенству. Термин появился во 2-й пол. 19 в., но идеи равенства и справедливости имеют очень давние истоки, они развиваются в различных религиях, а после различными видами утопического (невероятного) социализма. После Октябрьской революции 1917г., течение развивался в 2-х направлениях — коммунистическом и социал-демократическом. В социал-демократии основой была ориентация на реформирование капитализма. Социал-демократия выработала современную концепцию демократического социализма, установление политической, экономической и социальной демократии свободы, справедливости, равенства. Социал-демократия способствовала демократизации отношений власти и собственности, улучшила уровень жизни наемных рабочих и преобразовала капиталистическое общество.
Общинный социализм
Если говорить о современном “общинном социализме” как об относительно оригинальной идеологии (то есть системе взглядов, отличных как от классических идей предшественников, так и от относительно близких позиций будущих союзников), то возникновение основ концепции относится ко второй половине 1985 г. - первой половине 1986 г. Произошло это в г. Москве в относительно узком кругу студентов Московского Государственного педагогического института им. Ленина (МГПИ).
Этот тезис нуждается в комментарии, если рассматривать “общинный социализм” в качестве возрождения анархической традиции. Московские идеологи не обладают приоритетом ни в распространении взглядов бакунизма, на который во многом опирались (из будущих участников КАС эта честь принадлежит иркутской группе И.Подшивалова, издававшего еще в 1980 г. журнал “Свеча”), ни в создании анархистских организаций.
Однако если учесть, что “общинный социализм” или “федерализм”, практически не меняя своих основных идеологических постулатов, принял анархистскую самоидентификацию только в 1989 г., то его нельзя рассматривать как чисто анархистский феномен, и время его возникновения - все же 1985-1986 гг.
Серию материалов по истории нашего движения целесообразно начать с времени формирования основ идеологии, которые мы во многом разделяем и сейчас. Автор этой статьи участвовал в становлении движения, знает эту тему “изнутри”. В то же время статья не относится к жанру мемуаров. Автор принял за правило писать о тех фактах, которые могут быть подтверждены документами того времени, воспоминаниями других участников событий и собственные записи, сделанные в 1988 г., то есть два года спустя после того, как на истфаке МГПИ проявил себя кружок, позднее ставший ядром одного из течений освободительного движения 80-х гг.
“Отцы - основатели”
Система идей “общинного социализма” была выработана в дискуссиях двух студентов истфака МГПИ А.Исаева и А.Шубина при активном участии их третьего одногруппника В.Гурболикова. Истфак МГПИ был одним из оазисов вольномыслия, каковых было уже немало в первой половине 80-х гг. Высокое качество гуманитарного образования сочеталось здесь с демократизмом — МГПИ был гораздо менее элитарным вузом, чем МГУ, студенты были ориентированы на “подвижническую” профессию школьного учителя. Эта среда была сродни разночинской и отчасти народнической по своим господствовавшим ценностям и психологическим стереотипам. Конечно, обстановка в МГПИ не была диссидентской, здесь существовал полный набор структур авторитарного контроля за умами, характерный для до перестроечного СССР. Но в то же время в самый разгар андроповского времени на истфаке велись публичные дискуссии об “азиатском способе производства”, ставившие под сомнение официальную историософскую схему, шла борьба между западниками и славянофилами, иногда выливавшаяся в открытые конфликты даже в профессорской среде.
Одновременно А. Исаев вел дискуссию с членами подпольного кружка, в котором состоял с 1982 г. (принят бывшим однокурсником А.Василивецким). Кружок был основан Н. Кузнецовым и А.Василивецким в 1979-1980 гг. и постепенно принял марксистскую ориентацию (при этом Н. Кузнецов был Плеханове и анти ленинцем). После возвращения из армии А.Исаев, “радикализированный” армейской обстановкой, настаивал на активизации работы кружка. Подпольное сообщество получило политизированное наименование Оргкомитет Всесоюзной революционной марксистской партии и даже внедрило своего человека (бывшего однополчанина А.Исаева) на Завод им. Ленина. Здесь члены кружка (прежде всего А.Василивецкий) даже читали некоторое время “подрывные” лекции (вскоре администрация быстро прекратила доступ лектора к рабочим). Одновременно ОК. ВРМП даже выпустила программный бюллетень в единственном экземпляре (его давали читать сочувствующим).
К середине 1985 г. двадцатилетний Исаев прошел идейную эволюцию, уже включавшую несколько революций. Первые, еще детские свои политические пристрастия А.Исаев характеризовал как “стихийный анархизм”, неприятие существующих порядков. Затем его увлекла стройность марксистского учения. Юношеский радикализм и темперамент придал марксизму Исаева “левацкую” направленность. Он считал необходимым бороться с мещанством и капиталистическими чертами общества сверху. Однако в институте, общаясь с оппозиционно настроенными товарищами (А.Василевецким и В.Губаревым), А.Исаев стал склоняться к идее революции против сложившегося режима.
Оппозиционность А.Исаева укрепилась после призыва в ряды вооруженных сил. В 1983 г. он считал, что в стране сложился диктаторский государственно-капиталистический режим, который может быть свергнут демократической социалистической революцией. По взглядам он был близок к идеям В. Ленина, изложенным в работе “Государство и революция”. Взгляды этого периода оценивались им позднее как антигосударственные, но и анти анархические. В армии Исаев создал небольшой кружок, занимавшийся нелегальной пропагандой. Офицеры догадывались о его существовании и даже нашли секретную тетрадь с иносказательными записями оппозиционного содержания, но дальше устных обвинений в “троцкизме” дело не пошло. В качестве легальной трибуны кружок использовал комсомольскую организацию, которая в результате стала действовать как профсоюзная, отстаивавшая права солдат. “Мы служили в роте охраны. Дедовщины там не было, но была эксплуатация всей роты как таковой. Через день ходили то в караул, то на стройку. “Офицер” очень “рвал” перед начальством - ему что-то обещали за досрочную сдачу объекта. Выспаться не давали. Поэтому солдаты засыпали прямо на стройке, падали, опаздывали везде. И все это трактовалось как нарушения, а комсомольскую организацию заставляли выносить взыскания. Я был в бюро ВЛКСМ. И тогда комсомольское собрание, признав нарушение воинской дисциплины у очередного проштрафившегося, вынесло “частное определение” в адрес командования части о том, что солдатские нарушения являются следствием нарушения устава офицерами. Это вызвало свирепую реакцию, мы некоторое время вообще не могли собрать комсомольское собрание. Активность свою нам пришлось свернуть, но и командование посылки на стройку прекратили”.
После возвращения из армии Исаев под влиянием Кузнецова на некоторое время увлекся Плехановым (не в ущерб авторитету Ленина). Одновременно он размышлял над проблемой бюрократизации рабочего движения, когда реальная власть от имени рабочих переходит в руки вождей. Исаев считал необходимым периодическое свержение вождей в пролетарской партии. Но как избежать при этом расколов и распада организации? Ответ пришел с неожиданной стороны - обучаясь на историческом факультете, Исаев взялся готовить доклад о С. Нечаеве, и “задел” тему бакунизма. Первое же знакомство с работами М.Бакунина показало, что этот теоретик решал как раз те проблемы, которые стояли перед Исаевым. По мере изучения бакунинских работ (начиная с фрагментов “Государственности и анархии”, опубликованной в сборнике “Утопический социализм в России”, и кончая собранием сочинений, выпущенным анархистами в 20-е гг.) Исаев все яснее осознавал себя бакунистом. Первое время это не мешало считать себя также марксистом и ленинцем (К. Маркс, В. Ленин и Бакунин имели некоторые общие идеи).
Возвращение А.Исаева спровоцировало острую дискуссию в ОК. ВРМП, которая велась вокруг вопроса: "Могут ли рабочие контролировать государственный центр?" (имелось в виду общество будущего).
А. Исаев привлек к спору в ОК. ВРМП своего только что вернувшегося из армии однокурсника А. Шубина. Прежде Шубин ни в каких оппозиционных группах не участвовал и представлял собой тип потенциального академического ученого. Его однокурсники - участники ОК. ВРМП первоначально не верили в возможность его привлечения к оппозиционной активности. Однако научные поиски А. Шубина именно в это время сделали из него оппозиционера-одиночку, который жадно искал “братьев по разуму”.
Несмотря на марксистско-ленинскую ортодоксальность, еще в школьные годы (в 1981-1982 гг.) А. Шубин пришел к некоторым крамольным выводам: “мы очень недалеко поднялись от того фундамента, который заложили Маркс, Энгельс и Ленин. А время идет, и старый фундамент начинает кое-где давать трещины...”. Пытаясь рационально переосмыслить наследие классиков, превратить историю в “точную науку”, способную не только интерпретировать, но и прогнозировать события, Шубин все в большей степени расходился с догматами официальной идеологии. Этому способствовали унаследованная от старших неприязнь к сталинизму, служба в армии, интерес к формационной теории, который очень быстро вывел Шубина на проблему бюрократии при социализме, а также первые теологические поиски, начало которых было зафиксировано в 1982 г.: “... я впервые точно сформулировал свое представление о возможности Высшего разума [IGA: приплыли!]. Его существование совсем не исключается объективными законами развития природы и общества”. Столкнувшись в армии с дедовщиной, Шубин попытался создать подпольную организацию “молодых” против “дедов”. Организация была раскрыта, и от серьезных травм “подпольщика” спасло только то, что в этот момент совпало несколько конфликтов, и Шубина в числе группы “строптивых москвичей” перебросили на другое место службы. Там история повторилась, но после нескольких драк все как-то улеглось. Шубин смог предаться научным размышлениям и даже написал курсовую работу.
В армии Шубин пришел к выводу о том, что для преодоления гипертрофии бюрократии в советском обществе необходимо разделение КПСС и создание двухпартийной системы.
Несколько позднее из армии вернулся еще один будущий участник кружка В.Гурболиков. В.Гурболиков придерживался марксистско-ленинских взглядов, но с интересом относился к восточной культуре и религиозным поискам таких мыслителей, как Толстого и Андреева. К тому же он побывал в Северной Корее, и потому был “кладезем” информации о крайних проявлениях марксистской практики. “В армии у меня составилось четкое представление о том, что то, как строится общество здесь - это совершенно неправильно. Что-то нарушено”. Как мы видели, подобный же “декабристский эффект” - осознание неприемлемости Системы во время службы в армии, был характерен и для других участников “заговора”. Разумеется, не все люди приходят в оппозицию через армию, и не все, кто проходят военную службу, обязательно дозревают до социальных выводов, но во всяком случае армия в 80-е гг. очень способствовала созреванию революционеров. “Я тогда воспринимал это в религиозных терминах, - продолжает В.Гурболиков. - Во мне многое было намешано, но я верил в Бога как смысл всего. Формула моя была такова: “Наука дает ответ на вопрос “Как?”, а религия задается вопросом “Почему?” Это была вера в Абсолют. Но религиозным человеком я стал во многом в результате размышлений о несправедливость мироустройства.
Первым моим учителем был очень “странный” сверхсрочник Анатолий, который был верующим человеком. Мы с ним подружились, и он мне давал читать Псалмы и официальные публикации на религиозные темы. Потом это стало известно КГБ, и стало предметом неприятного разбирательства.
Когда я вернулся домой, особенно после Кореи я ждал контраста. После нищеты - богатства, после темноты - света. А увидел родственность. Эта родственность ощущалась не только мною. Когда я переживал по поводу корейцев, заместитель парторга тихо так мне сказал: А чего ты за них переживаешь, ты хоть знаешь, что у нас в стране творится?” Поскольку я служил в ансамбле песни и пляски внутренних войск, я сталкивался и с КГБ, которые бдительно контролировало настроения среди выезжающих в командировки за рубеж, не останавливаясь перед провокациями. Сильное впечатление производили и картины тренировок внутренних войск, предназначенных для подавления волнений. Поэтому я не думал, что систему можно будет относительно бескровно победить. Но именно благодаря этому я не мог симпатизировать такой системе и стал таким стихийным анархистом”.
В.Гурболиков играл на гитаре и пел. Его пение было украшением студенческих посиделок, на которых “подпольщики” осторожно пропагандировали оппозиционные идеи. Песни, под стать идеям, тоже были “подрывными” - из диссидентского “цикла” Б.Окудажавы, “из времен гражданской войны”, из КСПшного репертуара. Участники кружка интересовались и рок-культурой, но здесь их привлекали, прежде всего, оппозиционное социальное содержание, поэтому любимой рок-группой был “Облачный край”. Их кружок был весьма притягателен как место духовного общения студентов и критического обсуждения советской действительности.
От марксизма - к не народничеству
А. Исаев нашел в А. Шубине благодатный объект агитации, быстро разрушив многопартийные иллюзии (две партии также будут бюрократическими). Для того чтобы начать разговор на “запретные темы”, годился любой повод, любая тема, осаждавшаяся на занятиях. “Как я “вовлекал” Шубина в подпольную работу? Шубин начал “вовлекаться” сам. У нас разгорелась дискуссия о “Государстве и революции” Ленина. Мы шли по улице, и на какое-то мое замечание о “Государстве и революции” Шубин ответил: “Ну, “Государство и революцию” вообще можно воспринимать как антисоветское произведение”. На что я подумал: “Ого, чувак мыслит в нужном направлении. Нужно продолжать вести с ним разъяснительную работу”. После чего мы разговаривали где-то две недели, в основном на станциях метро. После чего я сказал ему, что есть такая подпольная организация. Но Шубина тогда волновала не столько организационная форма, сколько теоретическая дискуссия”.
В.Гурболиков вернулся из армии несколько позднее и знакомился с “подпольщиками” как бы вторично, поскольку с А. Шубиным был хорошо знаком до армии, участвовал вместе с ним в историческом кружке, где обсуждался Азиатский способ производства, и даже писал вместе с Шубиным пьесу о С.Альенде.
“Володя пригласил нас сам к себе домой после моего доклада о баптистах, потом приглашал несколько раз. В конце концов мы даже заподозрили, а не является ли он агентом КГБ, и потребовали, чтобы он дал честное слово, что таковым не является. Он категорически отказался, чем вызвал новые подозрения. Но потом мы решили, что Володя - не “гебист”. КГБшники, по нашему мнению, дают слово, не моргнув глазом”. “Я тогда посчитал, что давать такое слово - ниже моего достоинства” - добавляет Владимир.
Разговоры о КГБ не были шуткой или игрой. Все воспринималось достаточно серьезно. В.Гурболиков вспоминает, что после того, как недоразумение выяснилось, друзья обсуждали перспективы своей подпольной работы и пришли к выводу о том, что скорее всего придется “пострадать за правду”: “Речь шла о красном терроре, о психиатрических репрессиях и о том, что может быть за то, чем мы занимаемся, даже за эти разговоры и чтение этих книжек. Они ушли, а я мыл на кухне посуду и ясно понял, что все очень серьезно, и что отступить некуда, что никуда уже не деться. Ощущение некоторой безысходности”.
В ноябре 1985 - июле 1986 гг. приятели находились в состоянии ежедневных многочасовых споров. Этому способствовало то, что Исаев и Шубин устроились работать в ночную смену на телевизионный завод “Темп”, где можно было спорить ночи напролет. Проанализировав отечественное общество, друзья пришли к выводу о том, что оно не является социалистическим и советским, что в нем присутствует эксплуатация, и эксплуататорским классом является бюрократия. Впоследствии была создана соответствующая формационная теория, рассматривавшая роль бюрократии с древнейших времен.
Естественно, встал вопрос об альтернативе бюрократической диктатуре. Юные теоретики оставались сторонниками социализма, то есть пост капиталистического общества. В тот период подпольные мыслители социалистического направления обычно обращались к опыту революции в поисках “первичной ошибки”, которая привела к отклонению общественного развития от “правильного пути” и последующему перерождению революционной партии.
Спор в ОК ВРМП оказался весьма кстати. Исаев показал Шубину текст одного из участников дискуссии, в котором утверждалось: "Если управители начнут зарываться, то вооруженные рабочие дадут им по ушам". А. Шубин написал статью “К вопросу об ушах”. В этот период подпольные теоретики еще искали пункт перерождения революционеров где-то после 1917 г., лишь постепенно выздоравливая от иллюзий, которыми общество будет болеть несколько лет спустя. Отдавая дань этому анти сталинизму, А. Шубин писал: "В ходе контрреволюционного (и совершенно закономерного) переворота 1923-1938 гг. принципы бюрократизма укрепились настолько, что дальнейшее "битье по ушам" 1953, 1957, 1964 гг. имело лишь один результат - всем стало очевидно, что сколько по ушам ни бей, они все равно вылезут.
На первый взгляд этот экскурс не имеет отношения к точке зрения тов. Неизвестного: там же речь идет о вооруженных рабочих. Но этой грозной силе, если она последует по указанному тов. Неизвестным пути, придется контролировать гигантский склад, в который все ввозится, и все, что не сгнило и не растащили, распределяется. Тонкие и неимоверно сложные правила его функционирования знают лишь бюрократы, только этим и занимающиеся. Чтобы контролировать их, вооруженным рабочим придется выделить из своей среды тех, кто только тем и будет заниматься. Вскоре в их сторону из склада потянется им одним ведомая тропинка, и они сольются с классом-собственником. Об этом красноречиво свидетельствует опыт 1920-1929 гг.”
Исаев, а затем и Шубин под влиянием как собственных исторических студий, так и работ Бакунина и Г. Плеханова (а также - разговоров с Плеханове Н. Кузнецовым) пришли к выводу, что большевики были обречены на перерождение, что причина сталинской “контрреволюции” крылась в фундаментальных особенностях марксистско-ленинской теории. “Как-то в марте 1986 г., когда началась публикация о жертвах сталинизма - большевиках-ленинцах, каждый из которых верно служил Сталину до последнего вздоха, Исаев спросил: "Послушайте, а кто эти революционеры, против которых совершался переворот в 1934-1938 гг.?" Ни Киров, ни прочие деятели сталинского политбюро под это определение не подходили. Бухарин и тем более Троцкий, которого участники кружка уже тогда считали предтечей Сталина, на эту роль также не годились. Дата "переворота" со всей очевидностью переносилась к началу 20-х. Но здесь нам пришлось остановиться перед монументом Ленина, работа которого "Государство и революция" во многом питала наши идеи,” - вспоминал А. Шубин в 1988 г.
Пути Господни неисповедимы. Незадолго до разочарования в "ленинской гвардии" был совершен первый подкоп под фигуру, более фундаментальную, чем сам Ленин. Занимаясь историей 1-го Интернационала, Андрей Исаев обнаружил, какими беспринципными методами К. Маркс вел борьбу против Бакунина. Все это настолько напоминало сталинизм, что сработал привычный стереотип - здесь пахнет бюрократией. К февралю 1986 г. марсова модель социализма была "разоблачена" как совершенно бюрократическая. Далее рука потянулась к философским и экономическим глубинам марксова учения. Если проработка марксистской философии привела меня к выводам, сильно расходящимся с философской концепцией классиков, то Андрей напал на "золотую жилу" ранних произведений К.Маркса и принялся разрабатывать теорию отчуждения. Это спасло престиж основателя "научного социализма" в наших глазах хотя бы как большого ученого вплоть до весны 1987 г., когда удалось с карандашом в руках прочитать "Капитал". Авторитет Ленина был окончательно разрушен после прочтения “Архипелага ГУЛАГ” А.Солженицына весной 1987 г. К этому времени они уже не были и марксистами. Шубин принялся писать философскую работу “Ф.Энгельс и конец марксистской классической философии”, которую потом зачитывал в пропагандистских целях участникам полуподпольных кружков. В этой работе А.Шубин изобличал Энгельса в отступлении от философского монизма и историософских натяжках, по ходу формулируя собственные представления об основном вопросе представления, соотношении материи и психики, месте сознания в истории, отчуждении и др.
Таким образом участники группы быстро прошли путь иллюзий, который официальная публицистика и допущенная к СМИ интеллигенция преодолевали в 1988-1991 гг. В то же время теоретики с истфака “отставали” от большинства диссидентской интеллигенции, поскольку продолжали оставаться социалистами. Впрочем, мы увидим, что либерально-западническая позиция также была проанализирована “общинниками” и отвергнута. Печальный опыт западнических реформ начала 90-х гг. показывает, что эта позиция не была такой уж наивной.
В декабре 1985 г. началась выработка альтернативной модели социализма. В основе концепции лежала идея самоуправления. Оба “отца-основателя” пришли к выводу, что права трудящихся не должны опосредоваться ни бюрократией, ни буржуазией. Поскольку производство осуществляется коллективно, то и распоряжаться предприятиями должны коллективы (общины) трудящихся. Низовой ячейкой территориальной самоорганизации должна была стать община жителей, начиная с собрания жителей дома. Эта идея вытекала из нескольких источников. Большое влияние на Исаева и Шубина оказали “Ранние экономико-философские рукописи” К.Маркса. Критика “отчуждения” была развита Исаевым при участии Шубина в концепцию преодоления отчуждения в самоуправляющемся коллективе. Шубин, в свою очередь, обратил внимание на идею самоуправления в армии под влиянием официальной пропаганды.
Направление теоретических изысканий студентов истфака во многом зависело от учебной программы. К каким бы занятиям они ни готовились, в центре внимания были возможности самоуправления и преодоления бюрократизма (позднее - и этатизма). В центре внимания оставалась не только история, но и педагогика. Студентам повезло с преподавателем педагогики - Н.М.Магомедовым, который устраивал экскурсии в различные “экспериментальные” школы и обсуждал на семинарах социальные темы. “Еще Николай Михайлович любил ставить острые задачи. Он нас послал нас изучать религиозный детей. Я тогда попал в молитвенный дом к баптистам и сделал на этот счет несколько сообщений, - вспоминает А.Исаев об осени 1985 г. А потом мы ходили в “интересную” школу на Бронной. Там были бассейны, столы с подогревом, УПК в Государственном радиокомитете и КБ. Мы “напоролись” на то, что большая часть детей была из привилегированных семей. Мы предложили Д.Олейникову сделать доклад об элитарной школе и использовали его обсуждения для постановки вопроса о неравенстве в нашем “социалистическом” обществе”.
Исаев написал реферат о самоуправлении школьников, который занял призовые места на студенческих олимпиадах 1986 года (как и реферат Олейникова). Он доказывал, что школьников необходимо приучать к самоуправлению с детства. Эта идея соответствовала “духу времени” и могла помочь “выйти в народ” под благовидным предлогом. Весной 1986 г. преподавательница школы №734 обратилась к А.Исаеву (когда-то он учился в этой школе и жил по соседству) с предложением создать дискуссионный клуб “К человеку”. Идея дискуссионного клуба как формы агитации уже обсуждалась “заговорщиками”, и они приняли предложение. Работа клуба началась осенью, но уже весной Исаев читал в школе свой пропагандистский рассказ “Исповедь общественного насекомого”, сравнивавшее бюрократический социализм с муравейником, доклад о С.Нечаеве, которого сравнивал с Пол Потом, с намеками о коммунистах в целом.
Занимаясь педагогическими изысканиями, Шубин подошел к проблеме самоуправления с другого конца, нежели Исаев. Если последний искал пути развития самоуправления в авторитарном обществе, то его одногруппник сосредоточился на проблеме передачи культурных стереотипов нынешнего авторитарного общества “по наследству” от поколения к поколению. Шубин пришел к выводу о необходимости создания воспитательных коллективов, основанных на передовых достижениях педагогики. “Общественные учреждения должны интегрировать семью в союзе с коммуной путем здорового свободного соревнования”. Педагогическая община (коммуна) была по мысли Шубина “авангардном” социально-культурной трансформации общества. По мнению юных педагогов социальные изменения должны были идти рука об руку с формированием нового сознания, культурной адекватности нового поколения новым отношениям. Как показали последующие события, этот элемент идеологии оказался вторичным, и “общинники” были готовы бросить свою теорию “в массы” до того, как сформирован культурный слой, способный адекватно воспринять эти идеи. Педагогические эксперименты воспринимались как вспомогательное направление, поскольку социальная система была враждебна “неказарменной” педагогике и неизбежно интегрировала бы ее очаги. Социально-политическая революция должна была расчистить место и для педагогических инициатив. Интересно, что по окончании революционных событий конца 80-х - начала 90-х гг. Шубин снова вернулся к идеям педагогического поселения как анклава будущего социального устройства, участвуя в поддержке поселения “Китеж”.
А пока теоретики вели поиск модели общества, которая могла бы обеспечить демократические и справедливые отношения в масштабах целой страны, а не одного “детского дома”. Это должно было быть общества (социум), в котором будет отсутствовать господствующая олигархическая группировка, общество, контролируемое не олигархией (феодальной, буржуазной или бюрократической), а объединениями (сообществами, социумами) тружеников. То есть социализм. Как может быть устроено такое общество, как можно избежать перерождения, которое постигло прошлую попытку достичь такого общественного устройства в России?
Здесь профессиональные интересы также сыграли большую роль. Изучение народнических идей и практики общинного самоуправления убедило Исаева и Шубина в преимуществах общинного социализма для России (тем более, что против этого не возражал и Маркс).
Оба юных теоретика поддерживали идею “рыночного социализма”, но Исаев в большей степени склонялся к поддержке рыночных механизмов, а Шубин - плановых. Последний даже предложил идею “демократического планирования”, когда все население и предприятия сдают информацию о своих потребностях и способностях в единый банк информации, специалисты которого вырабатывают единый план путем калькуляции этих данных. Исаев относительно быстро разрушил эту модель, показав, что точное описание свойств потребительской продукции в таких масштабах невозможно, оценка качества продукции спорна, а изменение потребностей во времени приведет к навязыванию потребителю ненужного ему продукта. Позднее, в 1987 г., “общинные социалисты” познакомились с работами Я.Корнаи, убедительно подтверждавшими выводы Исаева.
В январе-феврале 1986 г. Исаев склонялся к идее немедленной ликвидации бюрократической надстройки и революционного перехода к свободной конкуренции коллективизированных предприятий. Шубин категорически воспротивился этому, указывая на социальные последствия быстрого перехода к свободному рынку - расслоение коллективов, разорение предприятий, безработица и т.д. В этот период дискуссия ближе всего приблизилась к либеральным выводам. Но не надолго. Вспоминает Шубин: “Я засел за литературу о Западных странах. Бюрократизм, психическая эксплуатация человека, подавление инакомыслия, и что самое главное - неспособность решить проблемы стран "третьего мира"... Но одним стереотипом стало меньше - стереотипом принципиального отличия Западной и Восточной систем. Но стоило мне во время очередного спора начать резко критиковать капсистему, Андрей тут же согласился и перешел к другому вопросу. Мне даже стало обидно - оказывается, все это время он прорабатывал тот же вопрос. В начале 1986 г. Исаев и Шубин согласились, что социализм будущего будет рыночным, но рынок при этом должен быть не свободным, а регулируемым. Самоуправляющиеся коллективы трудящихся и организации потребителей должны предварительно согласовывать свои интересы. Для таких согласований необходимо было бы создать федерации жителей (потребителей) и производителей (поэтому члены группы часто идентифицировали себя как “федералисты”). Для того, чтобы система была работоспособной, Исаев предложил бакунинскую систему делегирования - формирования вышестоящих органов из делегатов нижестоящих с правом отзыва и императивным мандатом. Этот своего рода постоянно действующий референдум был призван "растащить" корпоративный интерес бюрократии на интересы нижестоящих организаций и в то же время скоординировать их. Чтобы каждый орган был достаточно компактен и работоспособен, система предполагалась ступенчатой. Несколько позднее выяснилось, что подобным образом были устроены советы первых лет революции (хотя им не хватало предложенной Бакуниным стройности, что по мнению “общинных социалистов” стало важнейшим фактором перерождения советской системы), да и вообще любые федеративные органы. С этого времени система делегирования стала одной из ключевых идей “общинников”. Осознав себя в качестве рыночных социалистов, подпольщики начали изучать все, что можно было достать о Э.Корделе и О.Шике. Но основное внимание сохранялось к наследию народников и прежде всего М.Бакунина. Это, впрочем, не означает, что все идеи, почерпнутые из литературы, принимались будущими “общинниками”. Даже Бакунин, в наибольшей степени повлиявший на их взгляды в этот период, воспринимался критически и выборочно. Его революционная тактика и поэтизация революционного взрыва в значительной степени были признаны устаревшими. Что неудивительно, поскольку одновременно шло изучение практики Российской революции. Философские поиски шли с учетом наследия Бакунина, но не в рамках его выводов. В то же время Бакунин завораживал яркостью образов и лозунгов, непривычным свободомыслием, поэтикой свободы. Даже не соглашаясь с ним, ему хотелось подражать, обрубая марксистские корни, необходимо было находить опору в других учениях прошлого.
Весной 1986 г. А.Шубин был приглашен А.Исаевым на семинар ОК ВРМП, посвященный философии Э.Ильенкова, но, поскольку в марксистской философии уже разочаровался, то и к участию в ОК ВРМП интереса не проявил (еще зимой возможность присоединения к этой организации обсуждалась с Шубиным). Бакунистские поиски А.Исаева также не вызвали поддержки в ОК ВРМП, и центр тяжести его теоретической работы переместился в микрокружок, состоявший из Исаева, Шубина и В.Гурболикова. Друзья ходили по Москве, сидели в кафе и обсуждали проблемы общества, социализма, возможности политической деятельности в СССР.
Перенос активности А.Исаева вне ОК ВРМП привел к фактическому развалу этой организации. Часть ее членов углубленно занялась философией, А.Василивецкий и В.Губарев позднее участвовала в общинно-социалистическом движении.
Между тем Исаев и Шубин продолжали свои ночные споры на заводе “Темп”. А Шубин вспоминает: “По выражению нашего напарника, мы напоминали братьев Стругацких, которые решили, что их роман ляжет в основу государственного устройства. (Точнее сказать, безгосударственного). Это было своего рода сражение антиутопий, в котором мы не скупились на ярлыки. В конечном итоге позиции заострились настолько, что мы начали обвинять друг друга в ужасных замыслах порабощения трудящихся самыми разными новыми классами. Когда под утро я предложил некий выход из тупика, разгоряченный Исаев вскричал: "Это экономический маразм!" Взбешенный, я поехал домой и начал собирать материал в подтверждение своей версии. Но Андрей опять разочаровал меня. Когда готовый к бою я встретился с ним днем, Исаев сообщил, что пожалуй, мы достигли консенсуса”.
Суть разногласий, которые в 23-25 июля 1986 г. чуть не привели к разрыву между друзьями, заключалась в принципе построения координирующих органов. Исаев склонялся к идее преобладания отраслевых органов координации, подобных профсоюзам (синдикализм), а Шубин считал предпочтительной территориальную координацию (коммунализм). Соответственной была и критика друг друга: Шубин обвинял Исаева в намерении заменить государственную бюрократию профсоюзной, а Исаев Шубина - в стремлении насадить коммуны с натурализированным хозяйством. Выход был найден в сетевой структуре, когда каждый коллектив входит как в отраслевую, так и в территориальную федерацию, но при стремлении к формированию территориально-производственных комплексов (это должно было обеспечить демократический контроль за экономикой со стороны населения, ограничить глобализацию рынка и со временем сделать размещение производства более рациональным).
Тактика и первые действия
В начале 1986 г. были разработаны и основные тактические идеи “подпольщиков”. Прежде всего необходимо распропагандировать еще несколько человек, чтобы можно было создать агитационную группу. Авторы “идеи” продолжали оставаться “робинзонами” в бескрайнем океане СССР.
Ключевой методикой пропаганды считалась “ломка стереотипов”, то есть разоблачение основных мифов официальной идеологии с постепенным заполнением образовавшегося “вакуума” “альтернативными идеями”. Индивидуальные опыты подобного рода особым успехом не увенчались. Но тогда “отцы-основатели” перешли к осторожной агитации на семинарах, “ломая стереотипы” под видом дискуссий на семинарах. Наступление на официальную позицию нравилось студентам, и спорщики приобрели первую популярность - пока в качестве удачливых спорщиков с преподавателями.
Одновременно “троица” искала организационные формы выхода из подполья. Атмосферу дискуссий между приятелями передает листок бумаги, на котором друзья обсуждали во время семинара по педагогике проблему школьного дискуссионного клуба, вкрапляя в “невинную тему” намеки на вопросы, обсуждавшиеся во время “подпольных” разговоров:
“Гурболиков: Что такое школьный клуб как новая форма внеурочной работы?
Исаев: Ничего принципиально нового нет. Детские коммуны в стиле Иванова - тоже самое. Разница в том, что он при школе в соответствии с традициями и потребностями данной школы.
Губроликов: Понимаешь, нужно точно определить, что мы имеем в виду. А то все формы работ - кружки и т.д. - перечислены, ясны, разбиты в пух и прах, а что же, собственно, предлагается взамен конкретно?
Шубин: Конкретно - синтез их всех, а не сумма...
Исаев: Никому Магомет (преподаватель педагогики Магомедов - А.Ш.) ничего сказать не дает. Всех вас он изведет под корень! (Справедливости ради надо отметить, что Магомедов покровительствовал “подпольщикам” и фраза Исаева связана с минутной ситуацией на семинаре - А.Ш.) И вообще “Не давайте святыни псам, и не мечите бисера своего перед свиньями, дабы они поворотившись к вам не растерзали вас” (Иисус Христос). (Имеется в виду предложение Шубина изложить “общинную” идею в виде педагогического реферата - А.Ш.)
Гурболиков: Шура! А может быть, пророк Исай прав? И нам стоит объявить политическую стачку и отказаться от публичного чтения рефератов. Как истинные борцы мы должны занять самую решительную, революционнцю позицию! Нет буржуазному либерализму! Нет Кунинско-Олейниковской реакции и тоталитаризму Горского (Е.Кунин, Д.Олейников, В.Горский - приятели “подпольщиков” по группе, скептически относившиеся к их “подрывной” активности. - А.Ш.)! Ура! За Родину! Вперед!!!
Шубин: ...
- Исай не пророк
- Политическая стачка исчерпала себя в 1979 году (в Никарагуа), на данном этапе - мы все вместе - не истинные борцы - леваков - на мыло...
Исаев: ... - пророк не роскошь, а средство социального продвижения - политическая стачка неисчерпаема как средство борьбы, но в данном случае неумастна. вам обоим надо выступить, но в стиле: мы вскрываем проблемы и указываем основные пути разрешения. Никаких конкретных форм назвать не можем, да и ненужно(к ним привяжутся, а не в этом суть). ... - Горский очень опасен, с идеей клуба он знаком от меня, считает его практическим воплощением бакунизма. Видимо будет драться...” Последние слова относились уже не столько к школьному клубу, сколько к более общей идее дискуссионного клуба, который “революционные борцы” хотели создать для перехода к открытой агитации.
Было решено создать “дискуссионный” клуб, на котором легально обсуждать общественно-политические проблемы, постепенно “прощупывая” рамки дозволенного.
Затем планы “революционеров” пошли дальше. При клубе необходимо было создать “лекционное общество” (ЛО), через которое агитаторы группы могли бы вести работу с рабочими и служащими. По мере успеха этой работы предполагалось создать Трудовые общественные союзы (ТОСы) и развернуть с их помощью оппозиционную работу по образцу польской “Солидарности” - с демонстрациями, забастовками и т.д. Вся система некоторое время именовалась “Лотос”. “Лотосы” должны были создаваться и в других городах страны, в результате чего должна была возникнуть всесоюзная организация.
Считалось, что параллельно в условиях кризиса возникнет вооруженное движение против коммунистов (“Антибюрократическая армия”), к которому “Лотос” не должен присоединяться, но которое может стать важным аргументом в давлении на власти (тактика либералов в период народнического террора). Ненасильственный характер предполагавшегося оппозиционного движения сначала был обусловлен тактическими соображениями, осознанием мощи репрессивного аппарата, но позднее, в ходе философских дискуссий 1987 г., идеологи движения пришли к выводу, что ненасилие - дело принципа, и что насильственное социалистическое движение приведет к тоталитарным результатам. Также предполагалось, что после первых успехов ненасильственной революции коммунистам удастся одержать победу. Однако, основываясь на опыте революций в России, Никарагуа и Польше молодые леваки считали, что в ходе первого “натиска” удастся создать систему связей между различными гражданскими движениями и добиться большего уровня свободы, чем до революции. Это позволит затем перегруппироваться в полуподпольных условиях и нанести режиму окончательный удар где-то на грани веков.
Самое удивительное, что тактическая схема 1986 г. была частично осуществлена. Во второй половине 1986 г. был создан дискуссионный клуб и началась агитация, тогда же А.Шубин начал работать в обществе “Знание”, под прикрытием которого в 1986-1989 гг. провел несколько сот лекций оппозиционного содержания на заводах и в учреждениях Тимирязевского района г.Москвы (в 1989-1993 гг. жители этого района устойчиво голосовали против коммунистов). Союз оппозиционных социалистических политклубов был создан в 1988 г. В 1987 г. началась пропаганда на предприятиях. В 1989 г. установились устойчивые связи с рабочим движением. В 1988-1989 гг. оппозиционное движение, в котором “общинные социалисты” играли одну из ключевых ролей, стало массовым. По счастью, не возникло никакой “Антибюрократической армии”. Зато в части свержения коммунистического режима оппозиционеры даже “переусердствовали”.
Летом “федералисты” впервые приняли участие в публичной кампании - защите палат купца Щербакова и других зданий Лефортово от разрушения в ходе строительства третьего транспортного кольца. Жители блокировали строительные работы, устроили в палатах музей, созывали сходы, апеллировали к властям разного уровня.
Особенно активно в защите палат участвовал В.Гурболиков, который жил близ места событий. “Я увидел, что на старых домах появились таблички с историей дома, а затем узнал, что в бывшей пивной - в палатах Щербакова - засели люди, которые требуют, чтобы этот дом объявили памятником архитектуры. Лидерами движения были студент-журналист Рустам Рахматулин, Кирилл Парфенов и архитектор Олег Журин. Он был такой огневой активист охраны памятников, прорвался на телевидение, рассказал об угрозе Кузнецкому мосту и палатам Щербакова.
Среди реставраторов я увидел своего знакомого, он рассказал мне о палатах. Я водил людей в соседние дома, рассказывая о них, а затем эти дома стали разрушать строители.
Я пометался в толпе, которая благодушно наблюдала за происходящим процессом разрушения, не нашел в них сочувствие, и побежал в библиотеку к Андрею и Саше. Но, поскольку акция не была политической, я тоже достаточного сочувствия не нашел. Не революция же”. “В читальный зал ворвался разгоряченный Гурбол и стал рассказывать о Лефортово. Я читал что-то об отчуждении - очень важное. Выслушали мы Володю довольно равнодушно, после чего он ушел возмущенный со словами: “Желаю успеха, господа!”. Ситуация напоминала сюжет анекдота, который Исаев придумал про “классиков”. Бакунин зовет Маркса и Энгельса на баррикады, а они выпроваживают его со славами “Он так и не понял, что настоящая революция происходит именно здесь” и продолжают писать фолианты. Долго играть такую противоестественную роль Исаев не мог, и по здравом размышлении “политики” решили все же помочь движению “культурников”. “Мы стали продумывать возможности политической поддержки - решили составлять петиции”. “Подпольщики” работали на “субботнике” лефортовцев, участвовали в составлении документов, в частности - обращения к Б.Ельцину. Этот первый опыт петиционной активности уже несет на себе следы таких тактических приемов “федералистов”, как стремление столкнуть одни группировки бюрократов с другими, апелляция к историческим и экологическим ценностям: “Как и все советские люди мы с глубоким удовлетворением восприняли решения XXVII съезда КПСС. Запомнились нам и Ваши слова о том, что вопрос о сохранении архитектурного исторического лица Москвы является вопросом политическим.
Однако последние месяцы показали, что многие градостроители ведут себя так, будто бы не было XXVII съезда. Складывается ощущение, что проект строительства нового автокольца разрабатывался так, чтобы нанести максимальный ущерб архитектуре Бауманского и Калининского районов...
Нам кажется, что было бы целесообразно временно приостановить строительство автострады и внести серьезные уточнения к проекту, которые позволили сохранить памятники архитектуры и экологически необходимую для района зеленую зону Лефортовского парка”. Ельцин приехал к палатам Щербакова, обещал помочь. Строительство было заморожено.
Впоследствии активисты кампании создали группу “Слобода”, которая стала союзником “Общины”. Участие в Лефортовской кампании было прервано в сентябре. Студентов по традиции того времени направили на принудительные сельскохозяйственные работы (“на картошку”). Здесь теоретические поиски не прекращались. Спонтанно возникла “своего рода Ланкастерская школа, когда студенты, прежде всего Исаев с Шубиным, читали лекции окружающим. Мне особенно запомнилась многодневная лекция о Китае, прочитанная ими. На самом деле это был разговор и о социализме, об общественных отношениях вообще. Этот лекционный марафон позволил значительно пополнить багаж знаний, проговорить многие вещи. Это было время, когда мы могли свободно и спокойно, никуда не торопясь, помногу говорить об истории, революционном процессе, философских и религиозных вопросах”, — вспоминает В.Гурболиков.
Шубин, в частности, именно здесь окончательно пришел к выводу о существовании Бога. Исаев пока оставался агностиком, а Гурболиков склонялся к вере и ранее мракобесы. Но главные споры по прежнему шли о возможном социальном устройстве будущего и о путях перехода от слов к делу. Возможность представилась быстро. Условия жизни студентов были, как всегда в таких условиях, казарменными, хотя и не хуже, чем в других подобных ситуациях. “Работали на какой-никакой технике, кормили нас более или менее нормально, поселили в летних домиках для пионерлагеря. Но хотелось чего-то большого, и любой недостаток воспринимался как повод потренироваться перед революционными боями”, — вспоминает В.Гурболиков. Для начала “федералисты” попытались назвать свою бригаду “провокационно”: “Бригада имени работы Ленина “Аграрные прения в третьей Государственной Думе”. Тогда “юмористов” включили в женскую бригаду “Земляне” в качестве мужской рабсилы.
Руководство лагеря, куда помимо либерально настроенного куратора М.Золотухина входило несколько назначенных администрацией студентов, воспроизвело привычные армейские отношения в области организации быта, работ и снабжения. Работала эта система с обычными в такой системе сбоями, что вызывало глухой ропот со стороны студентов. “Революционеры” решили, что на этой почве можно организовать трудовой конфликт. дело это было для них новое и по тем временам рискованное (можно было “вылететь” из комсомола, а значит и института). Тем не менее “подпольщики” разагитировали свою бригаду “Земляне” (это было не сложно, поскольку остальные члены бригады были девушками, которые находились под эмоциональным влиянием немногочисленных, но говорливых парней), и добились согласия объявить забастовку. Организаторы стачки рассчитывали, что к ней присоединится и часть других бригад. Накануне в столовой они вывесили стенную газету “Аграрные прения”, в которой критиковали отрядные порядки за схожесть с военными уставами и несоответствие КЗОТу. “Как знакомы отслужившим армию шаги назад от разумного порядка и демократизма к исходящей сверху дисциплине... Конечно, с нами советуются, выхватывая из гула голосов нужное решение. Не пора ли послушать членораздельную речь”.
Главным требованием забастовщиков было создание делегированного органа студенческого самоуправления, который обсудил бы необходимые улучшения в жизни лагеря.
8 сентября бригада “Земляне” вышла на работы, но работать отказалась. Гурболиков выступил перед студентами с яркой речью о необходимых изменениях. Студенты сочувственно покивали, но все, кроме зачинщиков, все же разошлись по работам. Затем на место действия прибыл куратор М.Золотухин. От него зависело - доложить о происшествии “в центр” (что повлекло бы репрессии) или как-то решить дело миром. Он выслушал требования бастующих и преспокойно их удовлетворил. “Золотухину было абсолютно все равно, кто управляет, чем управляет” — считает В.Гурболиков.
Следующие “Аграрные прения” вышли с торжествующим объявлением: “9 сентября расширенное заседание штаба отряда утвердило требования забастовщиков, в том числе и политический пункт: “Для организации постоянной связи между руководством отряда и трудящимися бригады имеют право выбрать своих представителей в штаб”. Совет отряда начал работать и к удивлению скептиков действительно принял ряд полезных улучшений на уровне здравого смысла. Низовая демократия доказала свою полезность. По мнению В.Гурболикова, “степень участия в такой демократической системе определялась желанием. Кто хотел, тот участвовал в принятии решений. Кто не хотел, тот не участвовал, доверял другим. Но в резулттате все равно действует инициативная группа. Самоуправление строится на том, что есть люди, которым это интересно и нужно. И даже для тех, кому сейчас это не нужно, управление все равно будет существовать. Но оно не будет независимым от них. Слава Богу, дело лагерного управления было не сложным, не потребовало от нас больших усилий и не позволило “наломать дров”. Первый опыт самоуправления показал “федералистам”, что в современных условиях низовая демократия — это дело актива, который должен сознательно поставить себя в такие условия, когда он реально зависим от остальных и может быть ими сменен. “Общинные социалисты” не выступали против существования общественной элиты, но искали возможность сделать ее подвижной, легко заменяемой в случае, если интересы элиты начинают заметно расходиться с интересами “низов”, если возникает отчуждение.
Эти события привели к росту престижа “смутьянов” и их уверенности в своих силах. Одновременно “подпольщики” продолжали “антисоветскую” пропаганду, “перлом” которой стал “роман-хроника” А.Исаева “Сексуальная революция в Хавронино” - язвительных шарж на бюрократическую перестройку. Зачтение текста заставляло студентов смеяться “до посинения”. Несколько лет спустя выяснилось, что “Сексуальная революция в Хавронино” - еще и провидение, предсказавшее события политической жизни 1988 г., связанные с письмом Н.Андреевой. Большой популярностью пользовались и анекдоты про “классиков” в стиле Хармса, например: “Как то раз Маркс переоделся Энгельсом, а Энгельс - Марксом. И пошли гулять по Невскому проспекту. А на встречу им - Бакунин и Герцен. Тогда Маркс, который Энгельс, говорит Энгельсу, который Маркс: “Спорим, тот, который Бакунин - не Бакунин вовсе, а переодетых Герцен. А тот, который Герцен - не Герцен, а переодетый Бакунин”. Маркс и Энгельс не знали, что Бакунин и Герцен были дворяне, и не имели глупой привычки переодеваться друг в друга и писать одно и то же”.
Во время работы на картошке в сентябре-октябре “федералисты” предприняли попытку свести воедино наработанные идеи в наброске программной работы “Принципы федерализма”. “Мы попытались тогда написать что-то вроде своего “Капитала”, основанного на теории отчуждения и возможности его преодоления. То, что у молодого Маркса было названо и признано нами интересным, стало основой этой попытки создать свою общественную и историческую теорию. По-моему, там было много здравых вещей, логичная система. И проговоренность их, ясное понимание, очень помогало потом в пропагандистской работе”, — рассказывает В.Гурболиков. Эта работа не получила распространения из-за своей излишней академичности, но фиксирует состояние взглядов “федералистов” накануне начала ими публичных действий. В “Принципах федерализма” будущие “общинники” доказывали, что экономика вовсе не детерминирует сознание и идейно-политическую сферу, что существует равноправное взаимовлияние идей, системы власти и социально-экономических реальностей. На основе этого вывода они строили отличную от марксисткой систему формаций - уже не общественно-экономических, а просто общественных. В центре этой теории стояли понятия отчуждения и класса бюрократии. Маркс упоминается в этой работе еще в почтительном ключе. Анализируя процесс специализации, теоретики показывают неизбежность отчуждения и формирования классов, но также обосновывает и необходимость их преодоления в будущем. Но это зависит от “реальных возможностей трудящихся участвовать в организации производства”. В последнем тезисе заложены основы будущего “оппортунизма” группы. Преодоление “отчуждения трудящихся от средств производства” (то есть переход от управления к самоуправлению) тормозился не только бюрократической элитой, но и отсутствием у трудящихся соответствующих навыков. Поэтому переход от эксплуататорского общества к социализму должен был по мысли “федералистов” происходить постепенно, даже если на пути этого перехода будут и революционные этапы. В предназначенной для публичной агитации части “федералисты” выступали против бюрократизации управления и распределения, против того, чтобы “инициативу здесь перехватывало частное предпринимательство, опасно сплетавшееся с коррупцией вышедших из-под контроля чиновников”, а также за “такую модернизацию демократических институтов советского государства и аппарата управления, которая ликвидирует саму возможность их отчуждения от трудящихся”, и за тесное соединение трудящихся со средствами производства, выражающееся в непосредственной связи их реальных доходов, личного трудового вклада и успехов предприятия”. Это были весьма умеренные требования. Но “федералисты” не собирались на них останавливаться.
К началу учебного 1986 года в МГПИ сформировалась группа инакомыслящих студентов в несколько человек, стремившихся как можно скорее перейти к открытой общественной активности. Ядро группы составляли “федералисты” и несколько их одногруппников, в разной степени разагитированных на картошке, а также члены ОК ВРМП с истфака А.Василивецкий, В.Губарев и примыкавший к ОК В.Тупикин. К “подрывной” группе примыкали также несколько девушек с филологического и романо-германского факультетов, с которыми “борцы” познакомились на картошке. От “заводил” ждали дальнейших действий, и сидеть в подполье они уже не могли, даже если бы и хотели. Но и сами они “застоялись” и рвались в бой. В октябре на истфаке было объявлено о заседании дискуссионного клуба “Социализм и демократия”. Началось...
Как войти в историю
Группа “общинных социалистов” (“федералистов”) - один из примеров зарождения политического движения в условиях жесткого авторитарного режима, исключающего длительную публичную активность оппозиционных формирований. Этой группе повезло - ее не успели раскрыть или воспринять как оппозицию до того момента, когда было принято политическое решение отказаться от уголовного преследования оппозиции (декабрь 1986 г.). В результате “общинники” смогли принять активное участие в последующих событиях. Но их психологические и политические стереотипы были сформированы этим переходным состоянием между подпольем и ограниченной либерализацией, поэтапного выхода из подполья, постепенного расширения сферы политических и гражданских свобод. Эти свободы достигались путем постепенного захвата, когда оппозиция постепенно прощупывала, в какой степени власти готовы уступить. При этом первое время приходилось действовать практически в полной изоляции, чувствуя себя один на один с Системой и при этом надеясь (как оказалось - не без оснований) на ее сокрушение.
Этот политическая ситуация привела к выходу на политическую арену явления, получившего известность под названием “неформалы”.
Неформалами становятся самые разные люди, и притом довольно внезапно, под влиянием поводов, которые еще год назад не произвели бы на них особого впечатления. Вероятно, превращение обычного человека в неформала - частный случай более общего процесса перехода из одной стадии психологического развития к другой. На этом рубеже можно резко изменить образ поведения и род занятий, броситься в эзотерические и религиозные поиски или начать участвовать в общественном движении, в частности - неформальном. Конкретный выбор зависит от уровня культуры, сложившихся интересов и знакомств, самого повода. Но всплеск активности человека - явление не случайное и при достаточных темпах психологического развития - неизбежное. Оно является частным случаем перехода от состояния “человека иерархического”, ведомого материальными интересами, к состоянию “человека идеологического”, которым движут построенные или усвоенные им идеальные модели гипостазирование.
Достаточно повода, чтобы запустить давно формировавшийся в недрах сознания человека психологический механизм. Поводы влекут за собой выводы, выводы - действия, последствия которых уже не оставляют дороги назад, пока не пройден очень значительный отрезок психологического развития. Один из неформальных активистов вспоминал в разговоре с А.Шубиным: "Я пришел в Движение из-за осознания несправедливости общества. Столкнувшись с режимом, я понял, что он не простит мне свободомыcлия, и мою борьбу стал поддерживать страх. Впрочем, он притупляется быстро, сменяясь ненавистью. Через некоторое время начинаешь бояться сам себя, думать о всепрощении, но из Движения не выходишь - теперь тобой руководят идеалы. Самое ужасное в том, что после этого с новой силой осознаешь несправедливость общества, и все повторяется, хотя и по-новому".
Почему одни люди вдруг решаются на рискованный вызов системе, а другие продолжают жить как ни в чем не бывало. Темперамент? Роль случая? Конечно. Но почему тогда прежде законопослушные делают шаг в уличную толпу несколько лет спустя? Понятно, что материальные запросы “обычного” человека, которые представляются ему реальными, не так далеко отстоят от существующего положения дел. Человек планирует рост зарплаты, материальные приобретения, решение семейных проблем. Но такова уж жизнь - не все эти планы осуществляются. Это приводит к накоплению отрицательных эмоций, поиску причин жизненных неудач, которые можно найти в общественном устройстве, глобальных проблемах. Таким образом в сознании формируются две модели действительности: существующей (негативной) и оптимальной (за которую следует бороться). “Разница потенциалов” между этими двумя мирами гораздо больше, чем различие между реальностью и должным у человека материального. Человек идеологический готов пожертвовать очень многим (при определенных условиях и жизнью) ради осуществления своего идеала. Его действия духовны, и социально-экономические мотивы имеют для него значение в том случае, если они являются частью его модели.
Необходимо решиться на то, чтобы покинуть привычный, устойчивый, но опостылевший иерархический мир и двинуться навстречу утопии, картина которой еще даже и не закончена (впрочем, это создает поле для маневра).
“Позднеиерархический” человек постоянно ищет выход или конструирует собственную доктрину и группу единомышленников под нее, он стучится во многие двери, и одна из них рано или поздно открывается.
Психологически большинство неформальных лидеров начинает свой путь в движении с этой стадии (среди менее активных или менее постоянных членов встречается немало молодежи, пришедшей в движение из простого любопытства). Человек идеологический - носитель значительной психологической энергии "пассионарий". Что бы не происходило в это время в стране, он ведет себя как революционер. Любое его движение - судьбоносно, любое событие - грандиозно, высказывания - категоричны (вычерчивается прямая линия от реальности к цели). Понятно, что расхождения между участниками движения в этот период чреваты расколами, которые воспринимаются как предательства, формируются в устойчивые психологические комплексы, остающиеся шрамами на долгие годы.
Мир неформальных организаций 1986-1989 гг. представлял собой своего рода модель демократического общества, в котором участники “играли в большую политику”, растрачивая энергию на борьбу за места в “координационных органах”, отстаивая каждый пункт политических программ с таким жаром, будто работали над проектом судьбоносного закона. Конечно, и в этом был смысл, поскольку неформалы вскоре научились выводить на улицы нешуточные толпы, а их издания превратили “гласность” в свободу слова. Но и “внутриполитические” страсти “игрушечной политики” неформалов имели большое значение. Это был беспрецедентный “тренинг”, когда сотни будущих политических лидеров, журналистов, общественных активистов за считанные годы освоили политическую культуру обществ с давними политическим традициями.
В принципе несколько студентов, любивших проводить время в политических беседах, читать раздобытого из-под полы Галича и время от времени осторожно вынимать из кармана фигу, чтобы показать ее власти в узком кругу приятелей - явление, характерное для пары предперестроечных десятилетий. Большинству повезло - власти их не заметили или не захотели замечать. И со временем из начинающих диссидентов выросли умеренные и аккуратные либералы-шестидесятники. Меньшинству повезло меньше - начальство заметило недозволенные разговоры и применило ту или иную степень устрашения - от комсомольского выговора до исключения из института. Самые неугомонные пытались возмущаться и вошли в историю трагическим фигурами диссидентского движения, идеи которых не играют заметной роли при оценке их деятельности. Важны протесты против режима, замеченные преимущественно на Западе.
“Федералисты” не отличались героизмом и готовностью идти в лагеря за идею (хотя в случае невезения не исключали для себя такой возможности). Будь эпоха поморозней, они может быть так и не вышли бы из своего подполья и тоже превратились бы в “либералов” с их вековой тоской по свободе, смешанной со страхом перед ней же. Но в 1986 году власть стала давать “слабину”. Никто не знал - надолго ли это. Не скоротечная ли “оттепель”. Или “всерьез и надолго”. Думаю, это как раз и зависело от того, бросится ли кто-нибудь расширять щелочку, через которую подуло свободным сквозняком. И они бросились. Они рискнули. Несмотря на отсутствие героизма, гарантированного расчета и даже шанса победить в течение ближайших нескольких лет. То, что такой шанс реально существовал, тогда не знал никто, включая Генерального секретаря ЦК КПСС.
Эпоха социализма
При отсутствии четкого конституционного механизма смены руководства страны подготовка смещения Н. С. Хрущева тайно велась с начала 1964 г. группой высокопоставленных заговорщиков. Видную роль в ней наряду со вторым секретарем ЦК КПСС Л. И. Брежневым и секретарем ЦК Н. В. Подгорным играли секретарь ЦК КПСС и председатель Комитета партийно-государственного контроля А. Н. Шелепин, руководитель КГБ В. Е. Семичастный, заведующий отделом административных органов ЦК КПСС Н. Р. Миронов.
Заседание Президиума ЦК КПСС 12–14 октября, на которое срочно из отпуска был приглашен Хрущев, проходило очень бурно. Хрущев вначале не дал согласия на «добровольный» уход в отставку, но потом подписал заранее подготовленный членами Президиума ЦК текст заявления о своем уходе.
После отставки Хрущева в стране не произошло ни одного митинга, не было принято ни одной резолюции в его защиту. По существу, смещение Хрущева отвечало внутренним потребностям общества. Однако сделано это было в тайне от народа, без гласного обсуждения, без глубокого изучения уроков «великого десятилетия». Так закончилась эпоха XX съезда. Главным результатом противоречивого десятилетия стало утверждение в стране более свободной атмосферы, в жизнь вошло поколение людей, не знавших тотального страха. Благодаря Хрущеву в стране произошла десакрализация власти, она лишилась ореола недоступности и высшей мудрости, которыми на протяжении сталинского правления наделяли ее советские люди.
В соответствии с принятыми на партийном пленуме решениями должности первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров были разделены. Первым секретарем стал Л. И. Брежнев, премьер-министром – А. Н. Косыгин. Л. И. Брежнев представлял собой полную противоположность Хрущеву с его смелостью, жаждой новизны и перемен. И по характеру, и по интеллекту Брежнев не обладал качествами руководителя великой державы, которые нужны были для реализации коренного обновления общества. Он, по отзывам ближайшего окружения, не любил, когда ему предлагали слишком «теоретизированные» фрагменты в проектах его речей и выступлений. Отсюда и такие качества нового лидера, как исключительная осторожность при принятии серьезных решений, постоянная потребность выслушивать советы. Хотя, как справедливо подметил А. Бовин, Брежнев исходил из тех же посылок, что и Хрущев: люди хотят жить лучше, спокойнее; нужно во чтобы то ни стало предотвратить войну; нужно решительно сдвинуть с мертвой точки сельское хозяйство, ускорить развитие группы «Б» и т. д.
Брежнев оказался у руля Советского государства в результате сложного переплетения политических сил. Многие в руководстве страны рассматривали Брежнева как временную фигуру. В стране ощущалась усталость от лихорадочных нововведений. Слабость Брежнева как руководителя открывала широкие возможности для всевластия партийно-государственной бюрократии. Выдвинутый Брежневым лозунг «стабильности» означал отказ от всяких попыток радикального обновления общества, а борьба с «волюнтаризмом» Хрущева предполагала первоочередную ликвидацию хрущевских нововведений в области партийно-государственного управления. В руководстве республик и областей, министерств практически прекратились всякие перемены. Глубинные причины кризисных явлений не были вскрыты и продолжали действовать.
Период руководства Л. И. Брежнева не был «эпохой застоя», как утверждала перестроечная историография, как не стал и не мог стать периодом официально провозглашенного «развитого социализма». Эпоха «развитого социализма» – закономерный и неизбежный этап кризисного развития советской тоталитарной системы. Закрытость ее перед внешним миром, недемократичность, отсутствие обратных связей между руководством и массами неизбежно вели в тупик. Поэтому официально провозглашенный после октября 1964 г. курс нового руководства на дальнейшее развитие социалистической демократии, освобождение партии от несвойственных ей хозяйственных функций, научное руководство обществом был заранее обречен на неудачу.
Основы социализма
Тем не менее, в общем и целом Компартия Китая создавала основы социализма, ориентируясь на советскую модель. Изъяны сталинизма, деформации, то есть привившиеся и пустившие пышные всходы в СССР сорняки, переносились на китайскую почву. Так же как в Советском Союзе, в Китае расширялся государственный сектор экономики без учета уровня развития производительных сил, негативно воспринимались товарно-денежные отношения, рыночное регулирование. Не признавалось многообразие интересов в обществе, игнорировались права граждан, господствовали административно- командные методы управления. Социализм воспринимался как застывшая догма, интерпретировать которую могло только высшее руководство. Насаждался «культ личности», противники которого жестоко подавлялись.
После смерти Сталина в СССР были предприняты попытки сломать сложившуюся систему. Мао Цзэдун оказался не готов к такому повороту. Более того, его все более тянуло влево. Как неоднократно отмечал Дэн Сяопин, в 1957 году китайское руководство начало делать левацкие ошибки; «эти ошибки продолжались вплоть до культурной революции, которая стала самой большой левацкой ошибкой».
Выступая 30 сентября 1979 г. на торжественном собрании в честь 30-летия КПК, один из китайских руководителей Е Цзяньин охарактеризовал период «культурной революции» как «пучину бедствий», «диктатуру насквозь прогнившего и самого мрачного фашизма с примесью феодализма», нанесшую огромный ущерб стране, народу, социалистическому строительству. В «Решении по некоторым вопросам истории КПК со времени образования КНР», единогласно принятом VI пленумом ЦК КПК 11-го созыва 27 июня 1981 года, указывалось, что Мао Цзэдун повинен в левацких ошибках всеобщего и длительного характера, прежде всего, в развертывании «культурной революции», что КПК «не была достаточно подготовлена к делу строительства социализма в масштабах всей страны», проводила ошибочный курс, подверглась левацкому уклону. В результате страна пережила трагедию.
В отчетном докладе на XII съезде КПК в 1982 году подчеркивалось, что из-за «культурной революции» социализм понес огромный ущерб.
Новый социализм
В обстановке эйфории от антикоммунистических переворотов в Восточной Европе в 1989 г. этот маститый историк заявил, что история как движение закончилось, ибо в мире окончательно восторжествовала идея либеральной демократии и потребительской культуры, что знаменует "триумф Запада, западной идеи".
Однако сейчас человечество подвергает анализу и переоценке многое из того, что определяло его развитие на протяжении последних десятилетий. Что должно быть взято в новый век и в новое тысячелетие, а что надо отбросить, что нуждается в изменениях или переориентации ценностей.
В общественных науках накоплено немало прогнозов развития мира в XXI в. Французский экономист П.-Н.Жиро в книге под названием "Неравенство в мире. Экономика современного мира" (Париж, 1996 г.) предсказывает, например, что в XXI веке будет наблюдаться расцвет индийской и китайской цивилизаций, а в странах Запада возрастет неравенство между бедными и богатыми, произойдет сокращение "средних слоев".
Глобализация общественных, политических, экономических, культурных и научных связей создает невиданные возможности для расцвета всех народов планеты. Однако пока мы видим, что продолжает увеличиваться разрыв между "Севером" и "Югом" — между богатыми, индустриально развитыми странами, и бедными, развивающимися. Экономическое неравенство и националистическая идеология будут продолжать оставаться питательной средой для региональных конфликтов.
Автором одного из "среднесрочных" прогнозов является политический обозреватель "Правды" Ричард Овинников. По его словам, "положение в мире в первые десятилетия XXI века будет характеризоваться прежде всего негативными тенденциями — нарастанием неустойчивости в геополитическом, социальном и экономическом плане. С неизбежными конфликтами по всем этим векторам в качестве способа разрешения противоречий". При внешнем триумфе капитализма классовую борьбу похоронить не удалось. "В западных странах, — признает либерально ориентированный главный редактор журнала "Мировая экономика и международные отношения" Г.Дилигенский, — ни внушительный рост материального благосостояния, ни значительное ослабление классовых идеологических конфликтов отнюдь не ведет, как можно было ожидать, к всеобщему умиротворению и гармонии на основе общих ценностей. Эти в целом благополучные общества не могут избавиться от маргинальных групп, которые становятся все более действующими и активными, и, оставаясь в меньшинстве, оказывают влияние на всю ситуацию".
Главные дискуссии, идущие относительно "цивилизации XXI века", связаны в основном с незавершенным историческим спором между социализмом и капитализмом.
Каков может быть оптимальный общественно-экономический строй для человечества? Даже обеспокоенные развитием социализма западные социологи давно задумывались над этим вопросом. Их ответом была теория единого "индустриального общества", которую развивали Р.Арон, Ф.Перру, Ж.Фурастье, Ж.Эллюль, У.Ростоу, П.Сорокин, Т.Парсонс, У.Баккингем и Я.Тинберген.
Питирим Сорокин в работе "Проблема социального равенства и социализм" писал: "С того времени, когда был раскрыт фетишизм капитала, когда трудовая теория ценности заявила, что сам капитал — только продукт и символ труда, прочное и царственное владычество капитала было поколеблено. И чем дальше, тем оно колеблется сильнее и сильнее. И лично для меня нет сомнения, кто из этих двух противников победит: рано или поздно победа останется, конечно, на стороне труда".
В странах Запада, отмечал Сорокин, наблюдается разрушение моральных ценностей (распад семьи, массовая культура самого низкого пошиба, мелочный эгоизм, хаос мнений и верований и т.д.).
Наблюдаемый триумф капитализма в мире не может перечеркнуть тот факт, что социализм — проблема планетарная. Цивилизация не может застыть в своем развитии. Многие выдающиеся умы считали, что человек приходит в этот мир не для того, чтобы создавать рай для богатых, с одной стороны, и порабощающий труд и угнетение для бедных, с другой.
Капитализм заразил общество вирусом "неограниченного потребительства", поставив человека в замкнутый круг "производство--потребление". С помощью назойливой и вездесущей рекламы культивируются искусственные потребности. Взять, к примеру, легковой автомобиль, ставший в известном роде символом капитализма. Процветание монополистического капитализма в немалой степени основано на производстве автомобилей. Разумеется, капиталистическая цивилизация сводится не только к автомобилю, но и в целом к "престижному потреблению", которое заразило широкие средние слои, ставшие в какой-то мере социальной базой капитализма.
Мало кто берется утверждать, что "золотой век" капитализма впереди, хотя его резервы далеко не исчерпаны. Экономисты не предсказывают высоких темпов экономического роста, превышающих 2% в год, что приведет к дальнейшему увеличению безработицы и обострению социальной напряженности в ныне "благополучном" регионе Запада.
За классическим принципом либерализма и рыночной экономики стояла безудержная эксплуатация человека и природы. Сейчас этот принцип не может действовать без ограничений. Бизнес, как известно, не делает различий в целях производства, ибо главное для него — получение прибыли. Вот почему особенно доходными стали производство вооружений и наркобизнес. Но дело не только в этом. Современная технология рассчитана на вытеснение рабочих рук, вследствие чего армия безработных будет постоянно расти. Либеральная демократия западного образца, воспевающая "царство Количества" и индивидуализма, все больше и больше вступает в противоречие и коллизию с идеалами социальной справедливости и коллективизма.
Буржуазно-реформистская мысль в странах Запада получила широкое распространение. В обстановке экономического бума 50-60-х годов возникла концепция "государства всеобщего благосостояния". Она была связана с развитием государственного регулирования экономики, с перераспределением национального дохода через государственный бюджет, с появлением широкомасштабных социальных программ. На социальные нужды в Швеции расходуется более 30% ВНП, в ФРГ — 24%, а в США — 14%.
Хотя с падением экономической конъюнктуры социальные программы страдают в первую очередь, и сейчас во многих странах Запада действует так называемая "социальная рыночная экономика", предполагающая значительное государственное регулирование. Государство, участвуя в воспроизводстве капитала, вынуждено, с другой стороны, через перераспределение национального дохода снижать такие негативные последствия рыночных отношений, как истощение невозобновляемых природных ресурсов, ухудшение окружающей среды, отсутствие стимулов для производства товаров и услуг коллективного пользования (дороги, дамбы, общественный транспорт, здравоохранение, образование), социальную защиту граждан, благоустройство городов и т.п.
Как считает французский политолог Р.-Ж.Шварценберг, "нужно отказаться от ценностей капитализма: производительности, товарно-денежного фетишизма, духа конкуренции, агрессивности и т.д. Им нужно противопоставить "контрповедение", "контрценности (чувствительность, чувственность, покой, мир, нежность, красоту и т.д.), чтобы добиться признания нового качества жизни".
Не только , но и правые политические мыслители заняты поисками новых общественных идеалов. Профессор социологии Гарвардского университета Д.Белл еще в середине 70-х годов сетовал на то, что Запад не имеет политической философии, которая оправдывала бы его приоритеты. Не предлагая своих решений, он очертил четыре группы вопросов, ответы на которые должны составить новую политическую философию. Это, во-первых, структура "государственного хозяйства", во-вторых, противоречие между свободой и равенством, в-третьих, соотношение между справедливостью и эффективностью в обществе и в экономике, и, в-четвертых, соотношение сфер общественного и частного в экономике и морали.
Бывший министр М.Понятовский в книге "Будущее нигде не написано" (1973 г.) заявлял, что истина уже не находится ни справа, ни слева, — она перед нами. Новый рубеж — "научное общество" — состоит не в количественном увеличении богатства: он требует преобразования самого человека. "Индоевропейская цивилизация, — писал он, — вознесла род человеческий на научный и экономический уровень, который дает ему возможность освободиться от тысячелетней нужды. Обладание средствами интеллектуальной энергии, которую дает совокупный мозг, создаваемый научным обществом, даст возможность и в будущем взять на себя роль, на этот раз аналогичную обеспечению выживания мира".
Французский публицист Мишель Боске приводит любопытный случай, когда живущие в примитивных условиях обитатели архипелага Тристан д'Акунья, побывавшие в странах развитого капитализма, предпочли вернуться на родину к своем привычной жизни, "хотя и без комфорта, но и без эксплуататоров и эксплуатируемых, без богатых и бедных, высокообразованных и неграмотных, без насилия и полиции".
Здравый смысл не позволяет молиться на рынок как на главный регулятор общественной жизни: это многие уже понимают на Западе. Сам по себе рынок не может регулировать нематериальные стороны жизни, в особенности человеческие отношения. Подлинная культура при нем становится нерентабельной. К тому же, если бы не было социализма и организованного рабочего движения, капитализм не трансформировался бы и не принял современные цивилизованные формы.
Рыночная экономика истощает ограниченные природные ресурсы (нефть, уголь, минералы и др.), игнорирует защиту окружающей среды. В докладе Римского клуба — международной неправительственной организации представителей финансовых и деловых кругов и ученых западных стран, опубликованном в мае 1991 г. ("Первая глобальная революция"), указывалось, что рыночные механизмы сами по себе не могут справиться с глобальными проблемами, которые требуют стратегического предвидения. Они не могут, в частности, разрешить энергетический или экологический кризис.
В западных странах продолжается объективный процесс обобществления средств производства, ставящей рыночные отношения в определенные рамки. Любая крупная капиталистическая фирма может служить образцом планового ведения хозяйства. Не случайно творцы теории единого "индустриального общества" не считали форму собственности определяющей в характеристике названного типа общества.
В странах Запада отнюдь не редкость предприятия, находящиеся в собственности его работников. В США, например, на такие предприятия приходится приблизительно 10% занятых. Они возникли чаще всего в результате выкупа персоналом нерентабельных предприятий, причем не только мелких и средних, но и крупных. Обществом смешанного типа собственности на средства производства является Израиль. Здесь существуют три хозяйственных сектора: государственный, на который приходится 21,5 ВНП, профсоюзный (предприятия Гистадрута) — 20,3% и частный — 58,2% ВНП. В государственной собственности находятся все электро- и водоснабжение страны и 40% транспорта. Доля государства в общей сумме внутренних инвестиций превышает 50%. Некоторые западные авторы изображают израильские сельскохозяйственные поселения — киббуцы — как нечто вроде совхозов, где нет частной собственности, нет денег, где все едят вместе, воспитывают детей коллективно.
Многолетний советник Ф.Миттерана — профессор Жак Аттали, в книге "Слово и орудие" указывал, что будущее принадлежит социализму при полном отрицании товарной формы хозяйства. Децентрализация управления, автономия предприятий, переходящая в самоуправление, — таковы основополагающие, по его представлению, принципы новой социально-экономической системы.
Бывший помощник президента США по национальной безопасности, профессор Университета Джона Гопкинса (Вашингтон) З.Бжезинский в книге "Вне контроля" (1993 г.) отмечает, что либерализм как господствующая западная доктрина оказывается ныне не слишком привлекательным. Нужны, признает он, новые идеи. Не пытаясь сформулировать альтернативный положительный идеал, которым является только социализм, Бжезинский отмечает, что "неравенство становится все менее терпимым".
В ряду высказываний научных и политических авторитетов нельзя обойти социальную доктрину римской церкви, ставшей одним из магистральных направлений ее политики. Не случайно энциклика папы Льва XIII "Рерум новарум" ("О новых вещах", 1891 г.), от которой берет свое начало социальный католицизм, была специально отмечена другими посланиями пап по случаю ее 40-, 80- и 100-летия. Так, в энциклике "Квадраджезимо анно" ("40 лет", 1931 г.) осуждался либерально-демократический режим, поощряющий материалистические императивы и индивидуалистическое сознание, потерявшее нравственную опору.
В энциклике "Центезимус аннус" ("Сотый год", 1991 г.) папы Иоанна Павла II говорилось: "Нельзя согласиться с утверждением о том, что потерпевший поражение так называемый "реальный социализм" должен уступить место только капиталистической модели организации производства. Нужно сломать барьеры и монополии, которые удерживают множество народов на задворках развития, обеспечить всем людям и нациям элементарные условия участия в нем".
По мнению американского теоретика социал-демократического направления М.Харрингтона, преобразования в плане "нового социализма" на Западе будут сопровождаться "периодическими структурными кризисами капитализма". Харрингтон не предвидит в ближайшие 50 лет такого "последнего" кризиса, который привел бы к замене капитализма социализмом. К середине XXI века развитые страны, как и сегодня, будут иметь "смешанную экономику". На пороге "нового социализма" она будет более человечной, но полностью еще не трансформируется. "Социализация", по Харрингтону, представляет собой уже начавшийся процесс усиления влияния трудящихся на принятие решений на производстве. Для приближения "нового социализма" необходимо применять, по мнению американского ученого, "демократическое планирование", благодаря которому рынок будет иметь возможность служить на благо общества.
Французский левый общественный деятель и публицист Пьер Жюкен полагает, что кризис капитализма как способа производства, потребления и организации общества на Западе неоспорим, но он носит сложный характер и предполагает множество выходов из него. Капитализму в особенности трудно сочетать стремление к максимальной прибыли и охрану окружающей среды. Только под давлением общественности капиталистическим государствам удается держать под контролем проблему экологии. Однако экологический прогресс остается ограниченным, противоречивым.
Многие исследователи предрекают, что XXI век будет "аскетическим" из-за демографической проблемы. Если в 1900 г. население планеты составляло 1 млрд. человек, в 1960 г. — 3 млрд , во второй половине июля 1999 г. достигло 6 млрд., то к середине XXI века может составить 12 млрд.
Движение экологистов в странах Запада бросило вызов "обществу потребления" (иное наименование индустриального и постиндустриального общества), противопоставляя стремлению "иметь больше" — желание лучшего "качества жизни", а экономическому росту — социальный прогресс как главный приоритет. Экологисты требуют отказа от "престижного потребления" в пользу "добровольной простоты". Их девиз: пусть будет меньше денег, меньше потребительских ценностей, но зато больше досуга, больше возможностей для самореализации личности и участия в общественной жизни.
Истощение природных ресурсов Земли и загрязнение окружающей среды останутся наряду с голодом сотен миллионов людей грозным обвинением против ненасытной жажды прибыли капитализма. Не случайно движение экологистов требует, помимо законной защиты окружающей среды, сокращения всякого рода престижного потребления. По данным генерального директора ЮНЕСКО Ф.Майора, 20% населения мира (а это не что иное, как "золотой миллиард" граждан западных и некоторых новых индустриальных стран) живет за счет 80% его ресурсов.
Развитие человечества в XXI веке во многом будет определяться тем, какая тенденция будет преобладать в общественном сознании — индивидуализм или коллективизм. Реальный гуманизм равным образом несовместим с двумя крайностями в подходе к оценке прав и обязанностей личности. Одна крайность — это подавление свободы личности, пренебрежение к ее правам, отношение к человеку, как к "винтику" в государственном или общественном механизме. Другая крайность — представление о возможности абсолютной свободы личности, пренебрежение, а то и прямое отрицание обязанностей человека перед другими людьми, коллективом, обществом.
В отношении общественной самоорганизации цивилизации XXI в. при благоприятном развитии событий (отсутствии больших войн, природных катастроф и т.п.) будет менее централизованным, более открытым обществом, дающим большие возможности индивидам для самовыражения и для планирования своей жизни. В основе мировоззрения человека будущего столетия должно лежать научное знание. Заслуживающую внимания концепцию общества XXI в. обрисовал в своей книге "Закат рынка" сотрудник Стокгольмского университета Трифон Костопулос. Он считает, что власть Ноуса (знание) и Номоса (закон) над природой и обществом будет абсолютной. По его видению, на смену капитализму придет "номократия" — новое общество, центральным элементом которого станет интеллект.
Правление номократии, по мысли Костопулоса, будет означать поворот в производстве и в общественных отношениях. Основные элементы капитализма и "антикапитализма" становятся бессмысленными и ненужными, исчезнут. Радикально меняются характер и особенности собственности. При номократии она превращается в коллективное обладание правящим классом формулами знания. Однако классовое деление сохраняется. Человеческие потребности и способности станут объектами научных достижений. В результате каждый член общества получит все ему необходимое в соответствии с коллективными возможностями.
Нельзя отрицать, что знание — сила, однако Костопулос в своем привлекательном прогнозе невольно следует технократическим концепциям, которые пока лишь служат прикрытием власти буржуазии. Прямолинейного развития истории мы еще не наблюдаем. Однако процесс возрастания роли масс — все более образованных — во всех сферах жизни общества несомненен, и остановить его нельзя.
Существующие формы социализма совершенствуются в Китае, Вьетнаме, Северной Корее и на Кубе. "Новый социализм" может возродиться и в России. Как справедливо отмечал доктор юридических наук Б.П.Курашвили, "несколько тысячелетий господства частной собственности отмечено громадным, но односторонним прогрессом: скачком в технологии производства, в разнообразии, массе, качестве производимых продуктов и услуг — и деградацией личности человека и социальных отношений, разрушением окружающей среды".
Не считая единственным социальным противоречием антагонизм труда и капитала, нужно признать, что различие или противостояние между управляющими и управляемыми, менеджерами и исполнителями реально не может быть ликвидировано, но это не исключает необходимости больших усилий по преодолению злоупотреблений властью и по установлению демократического контроля над бюрократией.
Социализм не может перенять у капитализма идею неограниченного потребительства. Совершенно абсурдно стремиться догнать по потреблению Соединенные Штаты, которые, имея 5% населения Земли, потребляют 25% всей энергии и 30% добываемого минерального сырья. Французский социолог Андре Горз еще в 60-х годах считал, что ничто не оправдывает постановку вопроса о "богатом коммунизме" и ведение "гонки изобилия" между социалистическими и капиталистическими странами перед лицом миллиардов людей, лишенных жизненно необходимого. Социалистическая модель потребления, как полагал Горз, должна быть качественно иной.
Если опыт социализма сделал реальностью представление о социальной справедливости, то всемирное экологическое движение объявило безусловным приоритетом политику ответственности перед грядущими поколениями. В XXI в. человечество будет решать непростую задачу выживания. Вот почему, полагаю, концепция мировой цивилизации по необходимости должна будет включать понятия Свобода, Равенство, Братство, Справедливость, Ответственность. Разумеется, не все политические, социальные и экономические силы примут безоговорочно эту концепцию. Но левые политические силы, выражающие интересы большинства трудящихся, могут написать ее на своем знамени.
Социализм герцена
Однако главное, что ставит Герцена неизмеримо выше простого проповедника революционного учения и примиряет с ним даже тех, кто вовсе не сочувствует его устремлениям – это его беспристрастность и умение взглянуть со стороны. Он понимал все и всех. Несмотря на крайность собственных взглядов, несмотря на сильные политические страсти, он умел понимать своих врагов, судить их по Их собственным меркам; будучи социалистом, видел хорошие стороны монархии Романовых и старой западной цивилизации; будучи воинствующим атеистом – понимал достоинства исторического христианства. Его историческая интуиция, умение широко видеть историю, понимать значение деталей и Связывать их с главными направлениями развития – поразительны. Мысль его прежде всего исторична и именно понимание истории как стихийной, непредопределенной, не поддающейся вычислению силы, продолжающей столь же стихийную, непредопределенную, эволюцию природного мира, сближает его с Бергсоном. Для него процесс становления был творческим процессом, каждое будущее было новым относительно каждого прошлого, и страницы, которые он посвящает опровержению самой идеи предопределения, самого понятия Мысли, направляющей историю человечества извне, принадлежат к числу самых ярких из всего, им написанного.
Как писатель Герцен продолжает жить главным образом благодаря написанному им в период между отъездом из России и основанием Колокола (1857). Все написанное позже имеет гораздо большее значение для политического историка, чем для историка литературы, и его репутация классика зиждится, безусловно, не на статьях из Колокола. Как и все, что он писал, они блестяще написаны и очень действенны, но в них мы находим только слабое эхо тех высочайших достоинств, которые были присущи его ранним политическим писаниям. Произведения, написанные до отъезда из России, позволяют только предчувствовать настоящего Герцена. Ни его рассказы, ни роман не ставят его среди крупных писателей, несмотря на немалую психологическую глубину и тонкую наблюдательность. Из всех рассказов, пожалуй, самым интересным является Доктор Крупов. Доктор Крупов снова появляется в романе Кто виноват? Это интересная фигура скептика, врача и ученого, сыгравшая такую важную роль в разрушении романтического мировоззрения идеалистов.
Но вечное место среди русских классиков Герцену создали произведения, написанные в первые десять лет за границей (1847–1857). Сюда входят Письма из Франции и Италии (1847–1850), С того берега (1847–1850), ряд пропагандистских памфлетов, написанных в начале пятидесятых годов (самый замечательный из них Русский народ и социализм) и Былое и думы, автобиография, написанная в основном в 1852–1855 гг., но урывками продолжавшаяся и позднее; добавления к ней писались еще в шестидесятые годы.
Важнейшее политическое произведение Герцена – это восемь статей (из них три в диалогической форме), составляющие книгу С того берега. Только они дают полное представление о масштабах его ума, о его беспристрастности и о глубине его понимания истории. Книга была вызвана к жизни поражением революции, которая, как надеялся Герцен, станет зарей новой, революционной и социалистической Европы. Хотя ее детали в большинстве своем устарели, она и теперь остается одной из самых значительных книг, когда-либо написанных на тему истории, и, вероятно, особенно важна и уместна в наши дни, хотя зачастую для нас невозможно согласиться с герценовским прочтением исторических фактов. Из всех политических сочинений Герцена она одна была написана не с целью пропаганды, и острие ее иронии направлено не против старой Европы, а против идеалистического оптимизма революционеров, которые ожидали слишком многого и слишком быстро, и либо слишком рано разочаровались, либо слишком крепко держались за свои ошибки и суеверия. Целью Герцена было разрушить Религию революции и социализма, с ее риторикой и официально предписанным оптимизмом, заменив ее здравой и ясной Волей к революции. Именно здесь его понимание жизни находит полное выражение – он активно и с надеждой приемлет «поток истории», рассматривая его как Творческий процесс, а не как предуказанную необходимость. Это ключевое понятие книги.
Другие политические сочинения Герцена отличаются от книги С того берега тем, что их основная цель – пропаганда; не бескорыстные поиски истины, а желание повлиять на действия и взгляды окружающих. Однако именно в них особенно ярко проявилось герценовское красноречие. Это красноречие романтического, французского типа – без жестких рамок, просторное, разнообразное, щедро пользующееся повторами и чисто эмоциональными эффектами, никогда не упускающее случая нанести боковой удар, в скобках или в придаточном предложении сделать эффектное примечание. Лучший пример такого красноречия – письмо к Мишле по поводу статьи Русский народ и социализм, красноречивое утверждение различия между народом и государством, защита народа от обвинения в преступлениях государства, в частности, в отношении Польши. Этот памфлет остался одним из краеугольных камней русского революционного социализма.
Красноречие Герцена легко поддается переводу, ибо основывается не на словах и звуках, а на развитии идей и образов. О его русском языке существует много суждений. Он откровенно неправильный – Герцен один из последних великих русских писателей, выросших на французском языке, и ничуть не боится честного и неприкрытого галлицизма. Это язык человека, который одинаково свободно говорит на многих языках. Но это именно его, герценовский язык, и он обладает совершенно стихийной жизненной силой. В нем очарование свободы и непосредственности, это текучая и богатая речь страстного, блестящего собеседника. Хотя он и не может считаться мастером слова, но если «стиль – это человек», то Герцен, несомненно, мастер стиля.