Как правило, главы такого типа начинаются с определения социологии, представления ее предмета, области применения, методов и сходства с родственными науками. Порядок здесь другой. Ввиду такого сложного положения современной социологии и такого сложного мира, который она призвана описывать и объяснять, что бы она нам дала, если бы мы сначала узнали, что это наука об обществе, как это традиционно писалось. Сегодня, пожалуй, правильнее было бы сказать, что это одна из многих наук о человеке и о том, насколько он не может жить один и сколько всего он может из-за этого усложнить. Может быть, в этом вся наука. Или, может быть, лучше было бы сказать, что это наука о мире, всегда субъективная для человека, непознаваемая до конца, доступная в форме воображения, всегда социальная, потому что он устанавливается в социальных взаимодействиях? Этот мир постоянно меняется, иногда он находится в состоянии глубокого исторического кризиса, который погружает людей, их культуры, институты и ценности. Этот мир является продуктом людей, но в то же время он их создает.

Скажем так: «социология — это наука, предметом которой являются все явления и процессы, связанные с созданием, функционированием, преобразованием и распадом различных форм коллективной жизни». Мы также можем сказать, что «социология — это одна из ветвей социальных наук, набор научных дисциплин, изучающих природу человеческого поведения и отношений и их результаты».

В этом смысле социология так же стара, как человеческая мысль, хотя раньше никто не называл этот тип рефлексии. Это означает, что, хотя она описывает относительно молодое общество как отдельную науку, она должна относиться ко всему интеллектуальному продукту человека. Его тема интересовала лучшие умы со времен Древней Греции. Следовательно, мы не можем заниматься социологией так, как если бы она существовала всего несколько поколений, хотя ее начало восходит более или менее ко временам прапрадедов сегодняшних студентов. А ведь это одна из основных тенденций развития социальной рефлексии. Другой, еще более древний, — общеизвестные знания, передаваемые из поколения в поколение в устной и письменной форме. Ведь каждый что-то думает и что-то знает о человеке и обществе, хотя мы чувствуем, что не каждого можно назвать социологом.

Социолог не обязан быть умнее людей, которых он изучает. Преимущество его знания состояло бы в том, что его знание относительно достоверно и поддается проверке. Хотя, по правде говоря, сегодня многие социологические установки противоречат этой классической истине. Хотя среди социологов нет единого мнения о том, как получить эту уверенность и возможна ли она вообще, у социолога всегда есть определенный способ, метод наблюдения за миром и построения выводов и обобщений. Эти методы так или иначе названы и описаны, и если кто-то не следует им строго, вводит какие-то новшества или даже имеет свои, он должен их объяснить, подвергнуть себя научной критике, обосновать разумность своего ухода.

Социолог всегда изучает или обобщает для чего-то, для какой-то цели. Сначала он задает себе вопрос (научную проблему), затем выбирает методы. Это относится и к некоторым общепринятым в науке, и в частности в социологии, принципам вывода (хотя надо признать, что сегодня по этому поводу трудно договориться). Он также говорит научным языком, который, хотя и не годится для соблазнения женщин или мужчин (о чем мы преданно предостерегаем студентов), на самом деле достаточно ясно понятен. Когда кто-то хочет использовать определенные термины неортодоксально, он должен определить их так точно, чтобы другие поняли их так же, как и автор. Социолог не должен довольствоваться поверхностным наблюдением. Скорее, он должен руководствоваться принципом, что все сложнее, чем кажется. Социолог также хочет понять, почему то есть знать причины или причины того, что он узнает. Он понимает, что все является частью более базовых процессов, все имеет свои условия и влечет за собой какие-то следствия. Он также отвергает в принципе утверждения, которые не могут быть обоснованы разумом. Он не доверяет интуиции и чувствам.

В социологии выводы должны быть связаны с конкретной теорией, а наблюдения должны интерпретироваться в свете принятых социологических теорий. Если какое-либо наблюдение или вывод противоречат теоретическим достижениям в этой области, то они должны быть либо отвергнуты, либо должна быть доказана коррективность этих теорий. Чтобы построить новый или модифицировать старый, необходимо выполнить очень сложные требования. Теория должна состоять из взаимосвязанных доказанных теорем, выраженных на языке определенных понятий, согласующихся с другими теоремами и теориями и/или эмпирически установленными фактами. Существуют также так называемые теории идеализации, разрабатывающие определенные теоретические модели, позволяющие упорядочивать и интерпретировать утверждения и факты.

В прошлом большое значение придавалось четкому разграничению социальных наук по предмету, объему и методам, особенно когда речь шла о науках, связанных с социологией. Сегодня это уже невозможно. Все чаще проводятся исследования и строятся междисциплинарные теории, понимая, что мир не хочет делиться на аспекты и измерения в соответствии с подразделениями исследовательских дисциплин. Наоборот, оно многомерно и должно быть познано как таковое. В противном случае мы можем обнаружить артефакты, то есть факты, произведенные самим исследовательским процессом и принятой в нем точкой зрения. Хотя всегда есть определенная когнитивная доминанта, делающая исследование более социологическим или, например, психологическим. Однако это может привести к эклектике, т. е. к некоей теоретической мозаике, в которой элементы подходят друг к другу лишь поверхностно.

Таким образом, именно экономика занимается экономикой, процессами производства и обращения товаров, а также потоками финансовых ресурсов, хотя, конечно, это социальные процессы. Эти блага общественно производятся, перераспределяются и потребляются. Экономика подчинена социальным процессам и одновременно формирует их. Следовательно, она находится в сфере интересов социологии. Особенно такие субдисциплины, как социология экономики и экономическая социология. Точно так же процессы власти, ее источники и распределение являются предметом интереса политической науки. Это не мешает тому, что политические процессы чрезвычайно важны для функционирования обществ. Отсюда интерес к ним социологии, особенно социологии политики. Различия между социологией и культурной антропологией еще менее очевидны. Первая когда-то должна была иметь дело с промышленными, современными, и другие экзотические, первобытные или племенные, но сегодня эта демаркационная линия упраздняется с обеих сторон. Так что различия очень тонкие. Точно так же не совсем ясны различия между психологией и социологией. Психология по существу изучает личность и поведение человека, но она не может полностью абстрагироваться от социальной обусловленности. Следовательно, ее особая ветвь — социальная психология. Но и социология не может полностью избежать изучения мотивов человеческих поступков и их личностных детерминант. Различия между микросоциологией и социальной психологией иногда трудно определить, хотя, конечно, первая делает упор на социальный аспект, а вторая — на психологический. Ситуацию не облегчает и то обстоятельство, что существует традиция преподавания и проведения исследований социологами под именем социальной психологии.

Поэтому мы живем во времена стирания границ и плюрализма принципов, парадигм и позиций. Внутри самой социологии мы также можем перечислить множество субдисциплин. Помимо уже упомянутых, упомянем, например, социологию культуры, воспитания, гендера (т. процессы), социология семьи, историческая социология и многие другие.