Geum.ru

Российская Академия Наук институт международных экономических и политических исследований

Вид материалаДокументы

Содержание


Филатов В.И. ПЕРСПЕКТИВЫ ИНТЕГРАЦИИ В СНГ И ВАЛЮТНАЯ ПОЛИТИКА
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   27

Филатов В.И.




ПЕРСПЕКТИВЫ ИНТЕГРАЦИИ В СНГ И ВАЛЮТНАЯ ПОЛИТИКА




Как показывает успешный опыт экономической интеграции в Европейском Сообществе, валютный союз и единая валюта являются своеобразным венцом процесса формирования реального единого экономического пространства. При этом, разумеется, под интеграцией понимается не вообще трансграничное экономическое сотрудничество, а согласованное проведение экономической политики в направлении формирования единого, (т.е. унифицированного с точки зрения национальных юрисдикций) экономического пространства для свободного перемещения товаров, рабочей силы и капиталов.

Сложившееся состояние экономической интеграции в СНГ, несмотря на то, что за развитие экономического сотрудничества с Россией выступают практически все государства бывшего СССР, не дает, к сожалению, надежд на то, что вопросы координации валютной политики могут рассматриваться в качестве приоритетных. Исключение составляет Союзное государство России и Белоруссии, где переход на единую валюту провозглашен в качестве конкретной экономической задачи, но практическое воплощение этой задачи постоянно откладывается, теперь на начало 2006 г.

Сложившаяся к настоящему времени кризисная ситуация с интеграционными процессами в СНГ свидетельствует о том, что ни в России, ни в большинстве государств Содружества у правящего класса не сложилось достаточно глубокого и четкого понимания того, зачем вообще нужно развивать полноценное интеграционное взаимодействие на этом геополитическом пространстве.

Между тем суть момента состоит в том, что закончился определенный этап в развитии новых независимых государств постсоветского пространства, и они оказываются перед задачами или вызовами качественно иного свойства. Если прошедшее десятилетие можно было характеризовать периодом становления государственного суверенитета (т.е. государств как таковых), то теперь в качестве первоочередных выступают задачи экономического развития и определения новых независимых государств в геоэкономических координатах.

Формирование суверенитета происходило главным образом как политическое дистанцирование от России из-за боязни, якобы, возрождения ее «имперских амбиций». В области экономических преобразований в качестве примера для подражания, авторитетов, советников и спонсоров выступали западные институты и государства, а не Россия, что также не способствовало укреплению экономических связей с ней.

В самой России элита, стоящая в авангарде либеральных реформ, также была озадачена собственным встраиванием в «мировой рынок», под которым подразумевались, прежде всего, ЕС и США, которые в свою очередь поставляли не только рецепты, советников, но и финансовые ресурсы для проведения либеральных экономических преобразований. При этом сам ход и практические результаты проведенной трансформации оказались далеки от ожиданий и не дают оснований для России служить примером для большинства постсоветских государств. Все отмеченные обстоятельства не способствовали развитию интеграционных тенденций и процессов в СНГ.

В то же время нельзя не отметить, что к началу нового века, в силу объективных условий ситуация начала изменяться. Такие изменения связаны как с завершением первоначального этапа становления суверенных государств на постсоветском пространстве, так и процесса формирования основ и институтов рыночной экономики в большинстве из них. Дальнейшее развитие экономических преобразований уже не может осуществляться без качественного совершенствования и развития национальных экономик как таковых. Иными словами, на первое место выходят не проблемы системного реформирования, а задачи экономического развития и роста. Такие задачи, в свою очередь, выдвигают на первый план проблемы поиска путей для наилучшего использования сохранившегося производственного потенциала, формирования условий для его модернизации и развития. Это определяет как необходимость, так и формирует новые возможности для оживления интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

В России ориентиры такого роста задаются достаточно конкретно Президентом В. Путиным. Это удвоение ВВП за десятилетие (среднегодовой прирост не менее 7,2%), что выше неплохих показателей последних двух лет. Если же задачу развития рассматривать в более широком, качественном аспекте - как преодоление качественного отставания в уровнях экономического развития относительно лидеров мирового экономического развития, то государства Содружества должны обеспечивать высокие темпы экономического роста (7 -10 %) в течение двух десятилетий.

Эти задачи придется решать в непростых условиях. К сожалению, с развалом союзного политического центра, нашим государствам не удалось сохранить созданный в советское время единый экономический комплекс, что явилось одним из главных факторов глубокого экономического спада и деградации наиболее технологически емких отраслей промышленности, который охватил практически все государства бывшего Союза. То, что случившееся можно считать естественным результатом, в условиях становления государственного суверенитета и проведения системных реформ на пути от планово-распределительной к рыночной экономической системе не должно мешать реальной оценке ситуации. Стартовые условия для долгосрочного и устойчивого роста, качественной модернизации хозяйства к началу нового тысячелетия оказались для новых государств существенно сложнее, чем в конце советского периода. И такая работа может принести реальные результаты, если будет проводиться достаточно системно и динамично.

Новый этап в развитии процессов мировой глобализации, который начался в конце 1980-х годов, так же скорее осложняет условия для развития на основе качественной модернизации экономического потенциала государств Содружества.

Если процессы глобализации рассматривать содержательно, то суть новейшего этапа в развитии этих процессов состоит в глобализации финансовой системы и информационного пространства - формировании мирового финансового и информационного рынков. (До этого, начиная с эпохи великих географических открытий, можно выделить несколько этапов в развитии процессов мировой глобализации, для каждого из которых были характерны свои содержательные особенности) .

Последствия глобализации для национальных экономик самым непосредственным образом зависят от уровня их международной конкурентоспососбности. В этом нет ничего нового, однако, глобализация финансовых рынков предоставляет лидерам мировой экономики дополнительные экономические инструменты для закрепления своего лидирующего положения и осуществления перераспределения мировых ресурсов в своих интересах.

Глобализация мирового информационного пространства также таит в себе вызов или даже угрозу для национальной самоидентичности общества, как необходимого условия сохранения экономического, да и политического суверенитета. И дело не в том, хороша или плоха глобализация. Это объективный процесс. Дело в том, что менее конкурентоспособные страны выступают объектами, а не субъектами процессов глобализации. Поэтому они больше отдают, чем получают. Не случайно, что процессы глобализации породили новую волну интеграционных процессов в различных частях мира. И интеграция рассматривается ее участниками как способ повышения собственной конкурентоспособности в процессах мировой глобализации.

По сути, в сложившейся ситуации перед большинством государств СНГ, включая Россию, встает дилемма. Либо осуществлять дальнейшее экономическое развитие в роли придатков (периферии) более мощных центров экономической силы, прежде всего ЕС и Китая, т.е. объектов глобализации, либо на основе оживления интеграционных процессов воссоздать на евразийском пространстве бывшего СССР самостоятельное ядро экономической мощи и за счет сложения потенциалов стать активно действующими субъектами в мировом экономическом процессе.

В этой связи перспективы интеграции на постсоветском пространстве должны рассматриваться вполне прагматично, как фактор экономического развития, а не очередное увлечение модными экономическими и политическими течениями.

Если рассматривать условия и факторы для экономического роста, то все они могут быть сгруппированы в четыре группы, определяющие:
  • емкость потенциального рынка и его товарную структуру;
  • состояние ресурсной базы (наличие топливно-энергетических, трудовых, технологических, инвестиционных ресурсов);
  • основные субъекты экономического роста ( бизнес, государство);
  • состояние социально-экономической и институциональной среды для экономического роста.

Отметим, что в ходе экономической дискуссии по проблемам экономического роста российское правительство рассматривает лишь один блок проблем, связанных с совершенствованием институциональной среды, упуская собственно проблемы товарного наполнения экономического роста и конкретных региональных рынков, на которых продукция может обладать достаточной конкурентоспособностью.

Между тем, несмотря на потери прошедшего десятилетия, в пользу интеграционного выбора в формате Содружества свидетельствуют такие факторы, как:
  • достаточно емкий рынок сбыта с населением более 200 млн. чел.;
  • самодостаточность и взаимодополняемость по основным видам топливно-энергетических и сырьевых ресурсов и отраслевой диверсификации промышленного потенциала;
  • сопоставимый уровень дохода, а, следовательно, и покупательной способности широких слоев населения в основных государствах интеграционного пространства;
  • высокая технологическая общность производственного потенциала, обеспечивающая его технологическую конкурентоспособность в границах интегрируемого пространства;
  • низкая конкурентоспособность продукции обрабатывающих отраслей на других рынках, прежде всего экономически развитых государств;
  • достаточная высокая социо-культурная общность населения, оставшаяся в наследство от советского периода;
  • примерно одинаковая степень продвинутости трансформационных процессов, что делает достаточно однородной общую экономическую среду.

Не трудно заметить, что факторы в пользу развития интеграции на евразийском пространстве одновременно существенно усиливают предпосылки для устойчивого экономического роста государств региона.

При реализации интеграционного сценария основой экономического роста может стать восстановление, модернизация и развитие собственной диверсифицированной промышленной базы, ориентированной, прежде всего, на внутренний рынок стран бывшего Союза, потенциальная емкость которых позволяет осуществлять организацию производства продукции массового спроса в экономически оптимальных размерах.

Кроме того, речь может идти о рынках промышленной продукции (прежде всего, оборудования) Китая и Индии, которые в силу потенциальной емкости национальных рынков сами могут выступать центрами интеграционного притяжения.

Иной выбор с ориентацией на мировых экономических лидеров - прежде всего ЕС, основывается скорее на иллюзии части национальных элит, включая и российскую, в возможности осуществления такой интеграции на выгодных экономических условиях и в исторически приемлемые сроки. Надо отметить, что такие иллюзии поддерживаются и западными партнерами, для которых экономическая реинтеграция на постсоветском пространстве может обернуться определенным сжатием рынков в той товарной структуре, в какой он сложился к настоящему времени.

При этом необходимо учитывать как неготовность ЕС интегрироваться с государствами постсоветского пространства, о чем недвусмысленно заявлено Европейским Советом в июне 2003 г. в подготовленном Европейской комиссией докладе «Большая Европа и ее соседи: новые рамки отношений с нашими восточными и южными соседями», так и сложность процесса структурной адаптации неконкурентоспособных экономик к новым рынкам. Например, несмотря на существенные вложения (1,5 трлн. долл.), даже в восточных землях бывшей ГДР к настоящему времени так и не удалось добиться полной адаптации ее отраслевой структуры к рынку объединенной Германии и ЕС.

Таким образом, если перспективы интеграции на постсоветском пространстве рассматривать через проблему экономического роста, то реальных конструктивных альтернатив этому процессу просто нет. К сожалению, это обстоятельство в необходимой глубине так и не осознано правящими элитами в большинстве государств Содружества и, прежде всего, в России. Об этом свидетельствует отсутствие конкретного анализа возможностей, характера, отраслевого наполнения и ресурсного обеспечения устойчивого экономического роста, невнятность предлагаемых стратегий и программ развития российской экономики. Поскольку либералы-экономисты в российском правительстве склоняются к мысли, что динамичный рост экономики «не возможен, а поэтому и не нужен», Россия показывает неспособность наполнить интеграционный процесс в СНГ реальными проектами, направленными на взаимодополняющее развитие.

Валютные аспекты интеграции на постсоветском пространстве заслуживают внимательного рассмотрения в связи с вопросом об источниках финансирования экономического роста. И эта проблема заслуживает рассмотрения с точки зрения двух аспектов.

Важно отметить, что как в России, так и в большинстве стран Содружества экономический рост связывается главным образом с приходом иностранных (прежде всего западных) инвесторов, которые должны определять объекты инвестирования исходя из интересов собственного бизнеса без учета стратегических направлений развития национального хозяйства и интеграционного сотрудничества в рамках Содружества. Для России тотальная ориентация на доминирование иностранных инвестиций в инвестиционном процессе выглядит довольно противоречиво в свете разговоров о необходимости реализации «инновационной модели развития». Дело в том, что прямые иностранные инвестиции опираются на импортные технологии и оборудование и составляют прямую конкуренцию национальным инновационным проектам, формированию устойчивой модели экономического роста на основе модернизации собственного потенциала обрабатывающих и наукоемких отраслей промышленности. В этой связи денежная политика должна обеспечивать включение в хозяйственный оборот национальных ресурсов экономического роста как материальных, так и нематериальных, составляющих основу инновационных процессов. Иначе говоря, эмиссионный процесс должен ориентироваться на обеспечение собственными ресурсами развития, а не только прирост валютных резервов. В интеграционных группировках такую задачу может решать либо единая валюта, достаточно обеспеченная ликвидными на мировом рынке ресурсами, либо наиболее сильная валюта одной из стран, которая может играть роль резервной для валют других государств интеграционного сообщества.

Преждевременная, т.е. не опирающаяся на достаточный рост международной конкурентоспособности, свободная конвертация рубля, а затем и национальных валют других государств СНГ привязали их эмиссионную политику к доллару США, который и стал выполнять роль резервной валюты для этих стран. Это имело системные негативные последствия для России и других государств СНГ. Резкое сужение денежной базы спровоцировало устойчивый платежный кризис и неспособность обеспечить реальный хозяйственный оборот платежными средствами. Сложилась ситуация, при которой национальные валюты, выполняя роль мировых денег, не могут выступать надежным средством обращения и накопления внутри национальных экономик. Закономерным результатом такой ситуации стало свертывание масштабов хозяйственного оборота, его ориентация на экспортный сектор национальных экономик.

Такое свертывание хозяйственной активности происходило, прежде всего, за счет инвестиционного сектора (а значит отраслей машиностроения) и обесценения накоплений населения и финансовых активов в секторах экономики, ориентированных на внутренний спрос. Закономерным результатом такого процесса стало падение покупательной способности населения и общее затухание инвестиционной активности, что находится в прямом противоречии с основными условиями экономического роста. Не должно быть иллюзий, что оставаясь в рамках сложившейся модели денежной политики, ни Россия, ни другие страны СНГ не смогут мобилизовать имеющиеся ресурсы для экономического роста. Что касается российского рубля, то он, в условиях сохранения сложившейся модели денежной политики, не сможет выполнять роль самостоятельной резервной валюты в СНГ, поскольку сам опирается на американскую валюту, а не на реальный экономический потенциал страны.

Поэтому и Россия обречена на хроническую нехватку финансовых ресурсов для экономического роста внутри страны, не сможет она выступать и финансовым донором для экономического роста в других странах Содружества. Как представляется, эти системные ограничения понимаются в Белоруссии, где практикуется несколько иная модель денежной политики, позволившая сохранить основу промышленного потенциала и проводить более социально ориентированную экономическую политику. Отсюда понятны и требования к компенсации бюджету Республики Белоруссия при переходе к российскому рублю как единой валюты союзного государства.

Однако такие ограничения носят идеологический характер, т.е. проистекают из принятой модели денежной и эмиссионной политики. Если рассматривать интеграционную группировку в составе ЕврАзЭС, то энергетическая независимость и экспортный потенциал России и Казахстана позволяют реализовать в рамках интеграционной группировки иную модель денежной политики, основывающуюся на собственном экономическом и экспортном потенциале стран. Не случайно, идея перехода к 2010 г. к единой валюте в ЕврАзЭС уже озвучивалась президентом Республики Казахстан. Реализация такого проекта естественно потребует согласования принципов эмиссионной политики, пределов конвертируемости, согласованной курсовой политики, масштабов и структуры валютных резервов. При этом согласованная политика в денежно-валютной сфере должна опираться на согласованную экономическую политику в других важнейших сферах деятельности.

Так реализация сценария углубления интеграционных процессов в ЕврАзЭС предполагает и качественное изменение подходов к содержанию этих процессов. Суть таких изменений должна состоять:
  • в дополнении усилий в области формирования правовых и экономических режимов интеграции выработкой совместной скоординированной политики по развитию отдельных отраслей и секторов экономики, обладающих наилучшими предпосылками для интеграции;
  • в согласовании экспортной политики на рынках третьих стран;
  • в выработке согласованной политики по защите собственных рынков от импорта из других регионов. Последнее особенно актуально в связи с предстоящим присоединением к ВТО, хотя должно рассматриваться и в более широком аспекте.

В конце концов, формируя единое таможенное экономическое и валютное пространство, необходимо ориентироваться на будущее, т.е. более конкретно представлять какой экономический потенциал должен быть сформирован в единых экономических границах, а не только и не столько защищать остатки сохранившегося советского наследства.

Дело в том, что при достаточно высоком потенциале взаимодополняемости национальных экономик стран СНГ, доставшегося в наследство от советского периода, по отдельным товарным группам они могут выступать конкурентами на рынках третьих стран (топливно-энергетические ресурсы, черная и цветная металлургия, химия). В этой связи не должно быть иллюзий, что потребители такой продукции заинтересованы в усилении ценовой конкуренции между ними к своей экономической выгоде. Таким образом, в таких отраслях сотрудничество должно быть направлено на уменьшение взаимной конкуренции на рынках третьих стран, согласование ценовой политики и объемов поставок (достаточно напомнить, что экономическая интеграция в ЕС начиналась в середине 1950-х годов с Соглашения по углю и стали).

Для целой группы отраслей машиностроительного профиля ускоренное развитие может быть связано с восстановлением производственной и научно- технологической кооперации. Интеграционные процессы в данном секторе экономики должны быть направлены на обеспечение льготных режимов для производственной кооперации передачи технологий и инвестиций.

Наконец, в целой группе отраслей сотрудничество может быть направлено на защиту совместных рынков от импортной продукции на период реализации согласованных программ развития таких секторов экономики.

Естественно, что Россия, обладающая наибольшим производственным потенциалом, должна задавать тон во всех этих процессах. Однако все это достаточно конкретные вопросы, требующие подготовки конкретных предложений, решений и проектов, призванных сформировать реальную плоть интеграционных процессов. И очень важно, чтобы такая работа проводилась специалистами и экспертами заинтересованных государств совместно, под патронажем Исполкома и правительств заинтересованных государств. В этой связи следует вспомнить имеющийся опыт совместных работ над такими документами, как Долгосрочные Схемы развития и размещения производительных сил, Комплексная программа ИТП, Схемы развития транспортной системы.

Конкретные результаты таких проработок позволят:
  • более четко позиционироваться по отношению к другим центрам экономической силы, полнее учитывать интересы участников интеграционного процесса в торговой и таможенной политике в отношении с третьими странами и их объединениями, а так же с ВТО;
  • сформировать ориентиры для развития важнейших отраслевых комплексов интегрирующихся государств, выработать согласованную стратегию поведения на рынках третьих стран;
  • сформировать отраслевые ориентиры и перспективные инвестиционные проекты для бизнес-структур интегрирующихся государств;
  • ускорить формирование общего рынка интегрирующихся государств как единого интегрированного экономического пространства.

Интеграционные процессы, как известно, обладают своей логикой и этапностью развития - зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок товаров труда и капитала, единый валютный союз как наивысшая стадия единого экономического пространства. На самом деле, переход от одной стадии интеграционного процесса к другой может происходить в различном страновом формате. При этом ключевые проблемы могут отрабатываться в узком формате с последующим присоединением заинтересованных государств по мере создания необходимых условий и предпосылок. И в этом смысле не стоит противопоставлять ЕврАзЭС другим интеграционным проектам с участием России, Казахстана, Белоруссии и Киргизии. ЕврАзЭС может выступать локомотивом для формирования единого экономического пространства в более широком страновом формате, а в рамках Союза Белоруссии и России могут отрабатываться пионерные интеграционные проекты для ЕврАзЭС, прежде всего переход на единую валюту.

При этом в рамках углубления сотрудничества с такими государствами могут в приоритетном порядке решаться такие вопросы, как приоритетность прав для взаимных инвестиций; упрощенный режим передвижения рабочей силы и граждан, транзит грузов, упрощение таможенных процедур и правил, упрощение платежно-расчетной системы.