Предлагаем для ознакомления статью проф. В. П. Нарежного «Характеристика акторов русской истории»

Вид материала

Документы

Содержание Характеристика акторов русской истории

Подобный материал:

• 3. татаро-монгольское иго на руси это период военного управления в объединенной русской, 92.05kb.
• Полная иллюстрированная энциклопедия, 3058.79kb.
• Внастоящей Стреле предлагается материал проф., 207.8kb.
• Р. А. Хальфин 08. 12. 2006 г. N 6530-рх методические рекомендации, 1062.91kb.
• Традиции лютеранской Церкви, 48.59kb.
• Русский Гуманитарный Интернет Университет Библиотека Учебной и научной литературы, 3870.52kb.
• Русский Гуманитарный Интернет Университет Библиотека Учебной и научной литературы, 4026.81kb.
• Программа студенческой олимпиады мгмсу по стоматологии 30. 10., 33.94kb.
• Воспоминания, 4550.85kb.
• М. В. Ломоносова факультет журналистики кафедра истории русской журналистики и литературы, 672.12kb.

Стрела НТС №59 от 26.07.2010г.


[О статье «Характеристика акторов русской истории»]


Предлагаем для ознакомления статью проф. В. П. Нарежного «Характеристика акторов русской истории».

Рекомендуем знакомство с ней осуществлять в контексте других работ данного автора, размещённых на сайте Интернет-издательства «ИнтерПосев» ссылка скрыта.

Работа предназначена широким слоям читателей. Хотя, думается, она будет интересна, прежде всего, специалистам в области территориального управления.


Владимир Нарежный


^ ХАРАКТЕРИСТИКА АКТОРОВ РУССКОЙ ИСТОРИИ


Всё на свете творится благостью Божьей

да глупостью человеческой.


Русская народная пословица

(по В. И. Далю)


Мудрый русский народ, подмечающий «всё на свете» и делающий из своих наблюдений заключения в виде бессмертных, почти всегда и во всём верных и красочных народных пословиц и поговорок, обратил внимание в одной из них – вынесенной в эпиграф настоящего материала – на ещё одно важное противоречие в своём характере, а именно на то, что все мы ходим под Богом, потенциально находимся под невидимым светом Его благости-мудрости, но, тем не менее, делаем конкретные дела в большинстве случаев по-своему, по-человечьи, а потому часто – с определённой, порой значительной, долей глупости, с большим количеством ошибок. Вот это – неумение соотносить благие заповеди благого православия с повседневными своими поступками – есть типическая черта русского характера во все времена и во всех социальных ипостасях, на всех социально-политических уровнях организации общества. Попробуем хотя бы немного разобраться в этом парадоксе.

При анализе особенностей русского характера (характера русского человека, русского народа) мы обычно моделируем некий обобщённый тип менталитета, которому присущи определённые поведенческие свойства, отличные от других этносов. Однако в реальной жизни, в конкретном поведении отдельных русских людей и их сочетаний-институций, живущих-функционирующих в различных естественноисторических, социально-экономических и политических условиях, эти свойства могут заметно отличаться от выявленных типических черт. Прежде всего практически важно учитывать особенности функционирования наиболее активных общественно-политических сил, то есть тип деятельности так называемых общественных акторов, которым, как правило, присущ свой, можно сказать, профессиональный тип поведения, свой набор качеств, часто существенно отличающийся от общенародных свойств. Последнее проявляется либо постоянно, либо имеет место лишь в специфических условиях конкретного исторического периода.

Выявляя типичность характера русского человека, мы должны понимать, что среди множества характеров конкретных русских людей определяющее значение играют характеры общественных лидеров. Действительно, какие черты характера человека определяют его русскость, если даже в одном небольшом социальном мирке имеют место самые различные, порой прямо противоположные друг другу в духовно-нравственном отношении свойства характера? Взять, к примеру, компанию, созданную в романе «Золотой телёнок» искромётным талантом дуэта сатириков Ильи Ильфа и Евгения Петрова, в которой собрались деятельный, умный и порядочный, хотя и с хитровато-жуликоватой жилкой «великого комбинатора», Остап Бендер (Остап-Сулейман-Берта-Мария Бендербей), недалёкий в умственном отношении, но весьма добрый и порядочный, хотя и «сын лейтенанта Шмидта», Шура Балаганов, мелкий-склочный, вороватый и жадный Михаил Самуилович Паниковский, простоватый и честный, несмотря на несколько судимостей, Адам Казимирович Козлевич (и не важно, что этнически русским среди этих персонажей является только один; все они в совокупности олицетворяют характер русского человека, по крайней мере, так они воспринимаются нами, русскими читателями). Очевидно, что из этой палитры характеров определяющим может быть признан характер лидера этой незлобивой «шайки жуликов» – Остапа Бендера. Именно представленные в этом образе черты составляют каркас характера русского человека. Остальные же описанные свойства, как лепнина на этом каркасе, так или иначе дополняют общую расцветку сложного социально-психологического явления под названием «русский характер».

Ставя задачу определения характера русского человека, русского народа применительно к задачам управления обществом, государством, страной (а именно такую цель преследует настоящее исследование), мы должны разобраться в структуре управляемого общества. Только в том случае управление может быть эффективным, если будут учтены особенности – основные и частные – характера того, кто подвергается управлению, и тех, кто управляет. Необходимо знать способности и силы тех, кто везёт-тащит (будет везти-тащить) общенародный воз, а также тех, кто сидит «на кόзлах» и управляет (в хорошем смысле слова) теми, кто везёт-тащит; и с учётом этих знаний впрягать в этот самый воз тех из «тяглецов», кто способен и хочет его везти качественно и долго, а на «кόзлы» сажать нужных – добросовестных и грамотных – возниц-управленцев. Если кадровое определение в том и другом случаях сделать удачно, то тем самым будет достигнут и общий успех организуемого дела, а если подбор тяглово-управленческих сил сделать неудачно (если в повозку впрячь, образно говоря, лебедя, рака и щуку, а в качестве возницы определить Емелю-дурачка), то и результат получим соответствующий.

Знание жизненно-политического бытия исторических акторов, то есть действующих лиц, активно формировавших русскую действительность, или, иначе говоря, всех тех, кто активно писал-определял более чем тысячелетнюю историю российского общества и государства, необходимо для того, чтобы накапливавшийся веками организационно-управленческий опыт учитывать в нынешней деятельности (чтобы, опять же образно говоря, не наступать на очередные грабли). В истории, даже самой от нас удалённой по времени и, казалось бы, не имеющей уже для нас практического значения, содержится множество примеров, которые вполне соответствуют характеру и сегодняшней действительности, а потому могут стать поучительными как для современных «тяглецов», то бишь простого народа, так и для современных возниц – нынешних чиновников-бюрократов из сферы территориального управления.

Актуальность исторического анализа подтверждает известная русская поговорка: «Лицом к лицу – лица не увидать! Большое видится на расстоянии». Из чего вытекает весьма дурное следствие, выражаемое словами: «В своём отечестве пророков нет!». Применительно к практике нашей жизни вообще и к управлению обществом в особенности это означает следующее: нам обычно бывает трудно понять смысл происходящего в наше время, протекающего на наших глазах, в сегодняшней действительности. Суть только что произошедшего мы понимаем по прошествии лишь какого-то времени, когда это самое время смывает ненужные детали и, наоборот, накапливает дополнительные сведения (в том числе выявляемые в процессе исторического анализа), позволяющие вычленить главное и/или лучше оценить его содержание.

Казалось бы, утверждение о том, что разглядеть что-либо с близкого расстояния невозможно, является совершенно верным (ибо подтверждается даже обыденным опытом). Однако, тем не менее, оно не абсолютно в своей правильности, так как верно до тех пор, пока данное разглядывание-познание осуществляется, так сказать, невооружённым глазом, или, иначе говоря, непрофессионально, без использования специальных приёмов-способов познания. Если бы такая методика существовала, то, вне сомнения, можно было бы адекватно оценивать качество деятельности современников, в том числе видеть вовремя и пророков в своём отечестве. (Отмечу, как говорится в скобках, ибо это есть тема специального рассмотрения: нужную методику вполне можно разработать, для чего следует использовать теорию аксиоматизации управления, т. е. всемерного применения аксиом эффективного управления; об этом см. специализированные авторские материалы, размещённые на сайте Интернет-издательства «ИнтерПосев».)

Исторические акторы русской действительности – понятно – являются публичными людьми, а потому в первую очередь характеризуют русского человека, определяют особенности русского характера в массовом о нём представлении. В силу чего данная тема, влияя на процесс патриотического воспитания россиян, имеет большое политическое значение. А выходя за пределы нашей страны (ею ведь – очевидно – интересуются не только сами русские и не только непосредственно в России), становится чрезвычайно важной и в геополитическом отношении.

Говоря о характере русского народа вообще и – особенно – оценивая его для целей оптимизации процесса управления страной (обществом, государством), мы должны понимать, что речь в этом случае идёт как о простом-рядовом народе, так и о самых «больших» руководителях – первых лицах государства. То есть важно учитывать как действие совокупной народной массы, так и деятельность отдельных её представителей, которые при определённых исторических условиях могут играть роль, вполне сопоставимую с ролью официальных первых лиц (вспомним для примера государственную роль простого гражданина России – нижегородского земского старосту, торговца-мясника Козьмы Минина; к этой категории простых граждан можно также отнести его напарника по историческому событию, хотя и высокородного, но в официальном отношении «рядового» князя Дмитрия Пожарского). Отдельные представители русского общества, вознесясь волею судьбы в разряд избранных, попав однажды в главы государства, не перестают от этого быть номинально русскими людьми (в том числе и тогда, когда они по рождению либо по политическому вырождению таковыми ещё или уже не являются; например, приглашённые на Русь варяжские князья, первые Рюриковичи, стали истинно русскими (в сегодняшнем понимании), лишь ославянившись; та же Екатерина II, чистокровная немка по происхождению, стала русачкой лишь со временем, после многих лет упорной работы над собой, над своим характером и образованием; или, наоборот, многие из руководителей компартии Советского Союза, начиная с первых из них, фактически потеряли типические черты русских людей, став, таким образом, лишь номинально-формально русскими). В силу чего к ним, к руководителям русского общества и государства, также применимы критерии оценки русскости для определения их исторической государственно-общественной роли.

Формируя и регулируя систему территориального управления, следует учитывать не только характер участников данного процесса, но и их групповые и частные интересы. Эти два атрибута человеческой сущности – характер и интересы – одновременно и взаимозависимы, и могут проявляться достаточно независимо, обоюдно деформируясь в каждом конкретном случае, а порой даже действуя противоположно друг другу. Действительно, однозначно определить характер членов одного и того же общества практически невозможно, если в нём действует огромное количество акторов, взаимоотношение которых буквально раздирается противоположными политическими и экономическими корпоративными интересами. Как, например, в ситуации, которая сложилась в Малороссии к середине XVII столетия, когда «ляхи и русские, русские и евреи, католики и униаты, униаты и православные, братства и архиереи, шляхта и поспольство (крестьянство – В. Н.), поспольство и казачество, казачество и мещанство, реестровые казаки и вольная голота, городовое казачество и Запорожье, казацкая старшина и казацкая чернь, наконец, казацкий гетман и казацкая старшина – все эти общественные силы, сталкиваясь и путаясь в своих отношениях, попарно враждовали между собой, и все эти попарные вражды, ещё скрытые или уже вскрывшиеся, переплетаясь, затягивали жизнь Малороссии в такой сложный узел, распутать который не мог ни один государственный ум ни в Варшаве, ни в Киеве» [Ключевский, Русская история, лекция XLVI, сс. 228 – 229].

Как видно, в обществе одновременно действует огромное количество административно-политических и социально-экономических акторов (это характерно не только для описанного в данном примере случая, это имеет место во всех обществах и во все времена, хотя всегда в разных сочетаниях и качествах). Поэтому, для того чтобы успешно регулировать взаимодействие общественных сил, необходимо сначала разобраться в их составе, а затем – в качестве и особенностях взаимодействия. Иначе говоря, в первую очередь необходимо осуществить акторный анализ ситуации, имеющей место в исследуемом обществе. Акторный анализ может быть историческим, современным и перспективным, или футурологическим (соответственно, это будут акторные ретрогноз, диагноз и прогноз).

Процесс функционирования и развития любого социума – страны и её частей (субъектов Федерации и муниципальных образований), определяется прежде всего особенностями взаимодействия власти и общества как совокупностей, соответственно, управляющих и управляемых (ведущих и ведомых) акторов. Подразделение на власть и общество (народ, народные массы) есть первый и главный рубеж деления совокупности акторов. Очевидно, что среди акторов власти особое – ключевое как для собственно власти, так и для общества – место занимает Верховная Власть и прежде всего её возглавитель, глава органа управления территориального образования. Он в идеале является – или, точнее, должен являться – одновременно и руководителем общества. Огромное значение в механизме формирования общественных отношений имеют прямые политические конкуренты глав территориальных образований, которые являются вторым по политической значимости основным актором развития общества. В качестве главного политического конкурента верховной власти могут выступать представители как самой власти, так и общества. В первом случае в качестве яркого примера следует назвать конкуренцию удельных князей великим князьям во времена Древней Руси, активно проявившуюся в период централизации Московского государства и закончившуюся кровавыми гонениями в отношении бояр со стороны Ивана Грозного во времена опричнины. В новейшее время такого рода политическим противостоянием была попытка Верховного Совета РФ под руководством Р. Хасбулатова совместно с вице-президентом России А. Руцким отнять верховную власть у президента Б. Ельцина, закончившаяся в октябре 1993 г. известными кровавыми событиями. Случаями, когда данную роль выполняют народные массы, можно считать ситуации, которые имели место, например, в Древней Руси, когда простой народ через институт народных вече мог оказывать влияние на состав верховной власти в виде князя и его дружины. Или как было во время массовых народных восстаний (пример: та же пугачёвщина), или освободительных движений (народное ополчение во времена великой русской Смуты начала XVII столетия). В ситуации, когда народные массы сами не являются революционной силой, они есть третий основной актор развития общества.

Названные главные акторы представляют собой совокупности частных общественных акторов – частные общественные силы-факторы развития страны. Во всех обществах важную роль в процессе их становления играют социально-политические классы и прослойки (ибо практически всегда проявляется взаимоотношение богатых и бедных, людей физического труда и духовно-интеллектуального творчества), подразделяющиеся по характеру труда на рабочий класс, крестьянство, купечество и финансистов, воинство, научно-педагогическую интеллигенцию, работников социальной сферы и культуры, литераторов и работников средств массовой информации, чиновничество (территориальных администраторов всех категорий и уровней), духовенство. Из перечисленных акторов последний –представляющий собой (несущий в себе) религиозный фактор – всегда и всюду имел особое значение; и сегодня во всех цивилизованных обществах большую роль играют религиозные организации, оказывающие огромное влияние как на власть, так и на общество. В многонациональных государствах на характере общественных отношений отражается взаимоотношение больших наций и национальных меньшинств; можно с уверенностью сказать, что после религиозного фактора национальный фактор является важнейшим в деле формирования социальных отношений в этих обществах. В странах с республиканской формой правления большое значение имеют политические организации (политические силы), включая политические партии, депутатский корпус, когорту политологов и публицистов. В обществах с развитыми гражданскими отношениями существенную роль могут играть профсоюзы, регулирующие взаимоотношение двух важнейших акторов – работодателей и работников. В современном обществе определённую роль играет гендерный фактор – взаимодействие мужчин и женщин.

Определение характера народа как такового (то есть в целом) невозможно вне акторного подхода к этому процессу. Без использования акторного анализа мы будем постоянно натыкаться на разного рода парадоксы. Например, наподобие того, что заложен в эпиграфе и в первом абзаце настоящего материала, где утверждается: «мудрый русский народ» действует не только под влиянием «благости Божьей», но и – из контекста видно, в большинстве случаев – в полном согласии с «глупостью человеческой». Только акторный подход позволяет разобраться в сути такого утверждения: в этом случае речь идёт о том, что мудрость русского народа вытекает из всей совокупности его жизненных перипетий, тогда как частные жизненные ситуации сплошь и рядом регулируются далеко не должным образом (то есть, как обычно, всё у нас делается в соответствии с известной поговоркой: «Русский мужик задним умом силён»). В общем, получается, что в столь противоположных утверждениях – одновременно и о мудрости русского народа в целом и о глупости поступков его представителей в многочисленных частных случаях – противоречия нет: и то, и другое имеет место быть.

Для понимания того, как на деятельности акторов сказываются известные свойства русского характера (обобщённо уже описанные), необходимо также разобраться в структуре функций, осуществляемых данными акторами по управлению обществом, функционирующим на той или иной территории. Абстрагируясь от деталей, можно сказать, что территориально-управленческий процесс состоит из трёх основных последовательных действий-функций: 1) описания геоситуаций, 2) их анализа и 3) собственно управления, или регулирования, то есть подготовки и принятия управленческих решений по оптимизации общества-территории. На всех этих стадиях управленческой деятельности – и описания-мониторинга, и анализа-исследования, и синтеза-регулирования административно-территориальных образований – определяющей является деятельность по всестороннему обеспечению названных действий.

В описании и анализе у нас, у русских, похоже, всё в порядке. Даже более того: мы иногда можем показывать здесь такое усердие, какое никаким немцам-педантам не под силу (т. е. в полном соответствии с известной русской пословицей: «Заставь дурака Богу молиться, он в усердии себе лоб расшибёт»). Особо показательной в этом плане может быть признана бюрократическая деятельность, достигшая в эпоху царствования Николая I своего апогея. Тогда, как известно, участие дворянства в управлении государством отошло на задний план, а передовые рубежи заняли чиновники-бюрократы. А заняв, довели свою деятельность, как и положено быть у нас в стране, до абсурда (именно эта своеобразная ситуация, имевшая место в русской действительности, навела жившего как раз в это время Николая Васильевича Гоголя на мысль о том, что «в России две беды: дураки и дороги»).

До какого именно абсурда в бюрократической деятельности можно дойти, показал на одном примере В. О. Ключевский, рассказав [см.: Ключевский, Русская история, кн. 3, лекция LXXXV, с. 439] как чиновники из судебно-следственной службы по какому-то пустяковому случаю завели такое «дело», что «один <лишь его> экстракт, приготовленный для доклада, изложен был <аж!> на 15 тысячах листов», а когда собранные по «делу» бумаги понадобилось перевезти из Москвы в Петербург, то для этого было задействовано несколько десятков подвод. Вдобавок ко всему, это «дело» бюрократы умудрились по дороге потерять: из пункта А означенный обоз вышел, но в пункт Б не пришёл: пропали и листы, и телеги, и извозчики. Так и не смогли тогда ничего отыскать, даже несмотря на строжайший приказ Сената найти… Вот это – бюрократия, вот это – разгильдяйство! [Так что, не следует считать слишком уж большим преувеличением против истины популярный лет 30 – 40 тому назад наш доморощенный анекдот, согласно которому некий русский, получивший задание сделать в запертой комнате что-либо оригинальное и смешное используя несколько железных шаров, сделал это: умудрился два из них расколоть, один – потерять, а остальные – пропить (!?).]

Что же касается непосредственно выработки и принятия управленческих решений, то здесь у нас имеют место многочисленные сбои. Эти сбои происходят на всех стадиях управленческого процесса и во всех отраслях – в законодательной, исполнительной и судебной ветвях власти. Причём они настолько явные, что не нуждаются в особых доказательствах (достаточно, мне кажется, просто напомнить о существовании ходового нынче афоризма: «Хотели – как лучше, а получилось – как всегда»).

Спокойный – индифферентный (лояльный) или, тем более, органичный (активного сотрудничества) – характер взаимодействия власти и общества является необходимым условием обеспечения эффективного развития социума. И, наоборот, конфликтный характер взаимодействия этих активных сил приводит к дисгармонии общественных отношений и к закономерному снижению социально-экономического потенциала социума.

Главными движителями функционирования социума(ов) являются религиозное сознание (совесть), политические пристрастия (тщеславие и – опосредованно – экономическая отдача от обладания властью), а также материальные интересы (выгода). Первый из этих факторов больше проявляется в обществе, второй более характерен для системы власти, третий же универсален.

Деятельность акторов обусловливается проявлением свойств их характера, с одной стороны, и интересов, корпоративных и личных, – с другой (корпоративные и личные интересы формируют позиции сторон). Свойства и интересы могут совпадать в качественном отношении, но в реальной жизни они чаще всего дисгармонируют. Интересы часто носят эгоистический характер и тогда в системе общественных отношений они действуют разъединяюще; общеобщественные же интересы, очевидно, объединяют-консолидируют общество. Характерным и поучительным примером первого варианта может служить упорное нежелание дворянства поступиться корпоративными интересами в части сохранения крепостного права, что явилось причиной торможения темпов развития общественных отношений в императорской России и, как итог, вылилось в социально-политическую катастрофу 1917 года, уничтожившую политически недальновидное дворянство как класс. Примером разбалансированного соотношения интересов общественных акторов может быть ситуация, имевшая место в нашей стране в советские времена, когда наше – априори миролюбивое – общество было втянуто коммунистической сектой в процесс чрезмерной милитаризации страны (со всеми вытекающими отсюда последствиями, включая известные случаи подавления советскими войсками демократических процессов в ряде стран тогдашнего социалистического лагеря). И, наоборот, совпадение интересов всех слоёв общества в 1612 году привело к освобождению страны от польской агрессии и в целом к ликвидации великой Смуты.

Акторы – как вулканы – могут быть действующими, «спящими» и «потухшими» (два последних вида акторов отличаются друг от друга продолжительностью периода своей общественно-политической пассивности). И как и вулканы, даже в «спящем» и/или «потухшем» состоянии акторы не перестают быть акторами, они являются потенциальными в социально-политическом отношении силами: рано или поздно могут начать общественное функционирование. В качестве то ли «спящего», то ли «потухшего» актора-вулкана выступают сегодняшние российские народные массы: когда социально-экономическое – а вслед за этим и политическое – напряжение в народных массах достигнет определённого предела (и к этому, к сожалению, всё идёт-катится), этот актор-вулкан непременно начнёт действовать, и тогда, боюсь, никому мало не покажется – ни пресловутым олигархам-хапугам, ни бессовестным чиновникам-мздоимцам. А скорее всего, всем подряд, учитывая обычай «бесбашенного» русского народа превращать свои бунты в «бессмысленные и беспощадные». Здесь речь идёт не только о классических народных восстаниях типа пугачёвщины, но и вообще обо всех народных возмущениях, одним из примеров которых можно назвать «взбрык» того же Ильи Муромца, в порыве обиды на князя Владимира (не пригласившего этого народного богатыря на званый пир) начавшего с послушной ему чернью расстреливать из луков церковные купола и кресты, то есть крушить ценности, до этого в многочисленных походах-битвах им же насмерть защищаемые от врагов.

Особое – и, безусловно, главное – место в совокупности акторов, определяющих во многом процесс функционирования – и, часто, развития – того или иного социального сообщества, занимает его руководитель. Очевидно, что оценку эффективности деятельности глав территориальных образований следует осуществлять прежде всего по фактическим результатам их деятельности, то есть по эффективности функционирования управляемой территории. Только оценка по результатам может показать абсолютную истину при оценке качества работы территориального лидера (конечно, при условии использования правильной методики оценки).

Такую оценку сделал, например, профессор Ключевский, подводя итоги царствования императрицы Екатерины II [см. Ключевский, там же, кн. 3, лекция LXXXI, сс. 354 – 360]. В качестве критериев оценки данный историк рассматривает последовательно результаты деятельности императрицы в части, по его терминологии, «материальных и нравственных средств», добавленных в копилку общенародного достояния по завершении её правления. В первом случае имелись в виду территориальные и демографические приобретения, во втором – социальные изменения жизни населения. К сожалению, в технологии этой оценки содержится важная методологическая ошибка (которая присуща, кстати, не только Ключевскому, а вообще всем такого рода оценщикам исторического бытия и прогнозистам-планировщикам будущего). Именно эта ошибка приводила всегда и приводит сегодня к системному сбою и в исторических оценках, и в прогнозах развития общества и характера деятельности акторов.

Данная ошибка заключается в выставлении на первое место материальных аспектов (средств, по Ключевскому), тогда как главным движителем исторического процесса (как прогресса, так и регресса) является всё-таки духовно-нравственная составляющая механизма функционирования общества. О чём свидетельствует хотя бы факт крушения Российской империи в начале XX века в момент мощного экономического подъёма страны в целом и высокого роста материального благосостояния населения в том числе¹, что, по типичной логике поведения народных масс, не должно способствовать каким бы то ни было революциям-протестам. Очевидно, что катастрофа 1917 года случилась по причине низкого уровня политико-идеологической (гражданственной) и общей культуры основной массы российского населения, не понимавшего сути существовавшей тогда в стране благоприятной социально-экономической ситуации и – особенно – не осознававшего перспектив её развития, а также по причине неудовлетворительной деятельности правительства Российской империи в части информационно-просветительской работы с населением (в первую очередь надо было бы целенаправленно работать в этом направлении с интеллигенцией – учителями средних школ, профессорско-преподавательским составом вузов и студенчеством – главным рассадником революционного настроения среди российского населения).

Помимо оценки по результатам, уровень подготовки первых лиц территориальных образований к управлению своими территориями (страной, регионом, районом и проч.) можно оценивать напрямую, а именно по присущим этим руководителям профессиональным качествам территориальных управленцев (этот критерий единственно возможен при оценке избирателями потенциала кандидатов на данный пост).

Необходимо также отметить, что к системным сбоям в области управления территориями (страной, в частности) приводит отсутствие понимания того, что территориальное управление есть особая профессиональная деятельность, а работа руководителя территории есть особая профессия. Эта ошибка присуща не только россиянам и не только какому-либо определённому периоду истории общества, это – общемировая проблема всех времён. Отсутствие отмеченного понимания закономерно ведёт к порочности реальной практики организации управленческого процесса, в том числе в области организации систематической подготовки территориальных администраторов высшего уровня, их научно обоснованного рекрутинга (расстановки – назначения или выборов) и инфраструктурного обеспечения (прежде всего аттестации управленцев и учебных заведений, их готовящих).

Рассмотрим особенности проявления русского характера у основных исторических акторов российского общества.

В истории нашей страны, начиная от Древней Руси и заканчивая современной Россией, можно насчитать несколько сот верховных государственных управителей (а возможно, и несколько тысяч, если считать всех удельных князей в период феодальной раздробленности страны). Были среди этих управленцев и выдающиеся государственные деятели, и откровенные дураки (любимые нами, русскими, хотя и осуждаемые нами же; здесь нет парадокса с позиций типично русского, отличающегося крайней противоречивостью менталитета). И хотя характер их правления, естественно, был существенно различным, но, тем не менее, есть одна типическая черта, всех их объединяющая: это весьма печальное для престижа высокопоставленных особ свойство – махровый непрофессионализм в деле собственно государственного управления. Данное свойство обусловливалось (и надо сказать, оно обусловлено и сегодня) отсутствием 1) специальной теоретической подготовки в области управления страной-государством, 2) опыта руководства территориальными образованиями, начиная с первичных административно-территориальных звеньев, и 3) методики-технологии объективной оценки качества-эффективности управленческой деятельности руководителей государства. В то время как наличие названных атрибутов является непременным условием для получения не номинального, по форме, а фактического, по содержанию-качеству деятельности, статуса управленца-профессионала.

Если заглянуть в историю российской монархии, то можно увидеть, что долгое время (да почти всю историю российского государства!) будущие монархи, даже если они однозначно должны были вступить со временем на престол, специально к этой деятельности не готовились. Порой они не получали вообще никакого образования (примеров несть числа), а иногда получали такое извращённое, что лучше б было, если бы они не получали вообще никакого (как, например, в случае с Петром III). Думается, это связано с тем, что долгое время – вплоть до середины XVII столетия – управлению страной был присущ сугубо хозяйственный подход, т. е. страна рассматривалась как вотчина, а не как государство: великие князья и первые цари видели в подвластной им стране лишь источник личного обогащения и не считали основной своей обязанностью заботу о благополучии живущего в ней народа (что специально подчёркивал В. О. Ключевский в своём исследовании [см. там же, кн. 1, лекция XXVI, с. 450; кн. 2, лекция XLI, с. 136]). В эти времена имело место явное господство личных обязательств и традиций в формировании общественных отношений над правом-законом [там же, кн. 1, лекция XXVI, с. 447]. В политической деятельности первых лиц государства превалировали безнравственность и низкое качество общей культуры, как личной, так и общественной. Во втором случае имеется в виду отсутствие у русских управителей внимания к развитию культуры в стране, в массах российского населения.

Необходимо заметить, что отсутствие внимания к развитию культуры и, тем более, нравственности в массах населения было характерно не только для России. Более того, большую часть истории своего формирования общества, которых мы сегодня считаем образцами для подражания, в этом отношении были куда менее цивилизованными, нежели наша страна. Считать иначе есть заблуждение, миф (к сожалению, такая позиция характерна для многих «исследователей» – историков, политологов и публицистов). Этот миф блестяще развеивает в многочисленных своих произведениях выдающийся русский публицист первой половины ХХ столетия И. Л. Солоневич (особенно глубоко он это сделал в «Народной монархии», прежде всего в 5 главе, посвящённой анализу итогов правления Петра I). Великолепно об этом говорится в книге А. Б. Горянина «Мифы о России и дух нации» [М.: Pentagraphic, Ltd, 2001. 336 с.]. Фрагменты разоблачения такого рода мифов можно найти в исторических экскурсах других авторов (например, того же Олеся Бузины в его «Тайной истории Украины-Руси»; эта книга, как и «Народная монархия» Ивана Солоневича, находится в Интернете в свободном доступе на многих сайтах).

Первую попытку изменить пагубную традицию невнимания к подготовке своих потомков к управлению государством сделала Екатерина II, но её опыт воспитания-образования будущих императоров – нелюбимого сына Павла и любимого старшего внука Александра, был весьма неудачным. Известно: и Павла I, и Александра I воспитывали случайные в педагогической сфере люди, причём разнонаправленные в идейном плане. Младшего же внука Екатерины II – Николая, практически не готовили к царствованию, считая это маловероятным (жизнь, однако, распорядилась по-своему: после бездетного Александра I и отречения от престола среднего внука – Константина, на престол вступил младший – Николай, ставший российским императором Николаем I). Более содержательной стала подготовка будущих российских самодержцев, начиная с Александра II. Но и она ограничивалась лишь общенаучными сферами – историей, географией, правом, основами экономики и т. п., чего было, очевидно, недостаточно для эффективного управления страной. Последнее вполне объяснимо, если учесть, что в те времена ещё не было опыта подготовки специалистов в области территориального – государственного и муниципального – управления, в том числе не существовало вообще соответствующей учебной специальности.

Практически ничего не изменилось к лучшему в этом плане и в последующие времена. Коммунисты пытались восполнить этот пробел введением в практику подготовки руководящих кадров институтов ВПШ и ВКШ (соответственно, высших партийных и комсомольских школ), но эффективной эта система подготовки не была, будучи чрезмерно идеологизированной. Практика подготовки студентов по специальности «Государственное и муниципальное управление» началась относительно недавно, так что ни один из этих выпускников в руководители страны ещё не попадал. Да и качество существующей подготовки, следует признать, далеко от необходимого уровня. Подготовка по какой-абы специальности, в том числе любой юридической, ни в коей мере не может заменить целевой подготовки в области территориального управления.

О системе постепенного приобретения опыта в царские времена говорить не приходится (то же, что имело место во времена Петра I, введшего через посредство своих знаменитых игр прохождение службы с низших воинских должностей, то это, конечно, не могло ни в коей мере заменить опыт территориального управления, необходимого для данной деятельности на государственном уровне). Такая практика существовала в период «развитого социализма» (в ленинско-сталинский период описываемый порядок нарушался тотальным истреблением кадров), когда руководители государства, как правило, приобретали определённый опыт руководства низовыми звеньями, перемещаясь в течение своей карьеры не только по вертикали власти, но и по «горизонтали», перебрасываясь с партийной работы на советскую или хозяйственную и наоборот. Сегодня, в условиях суперлиберальной системы назначения кадров на всех уровнях государственной власти, не существует и такой практики, так что к руководству страной и её административными единицами – как в системе исполнительной, так и законодательной власти – приходят люди, можно сказать, практически прямо «с улицы».

Также не приходится говорить о возможности существования какой-либо официально утверждённой методики оценки качества управления руководителей государства в царские авторитарные времена или в эпоху тоталитарного правления коммунистов. Очевидно не спешат это делать и нынешние руководители. Что и понятно: кому охота, чтобы народ мог оценивать качество – или хотя бы знать результаты оценки качества – деятельности сих, как они сами часто считают, «богоизбранных»?

Как видим, отмеченное есть неизбывная российская традиция, без ломки которой неизбежно сохранится ситуация, когда в нашем обществе главной бедой будет господство управленческих дураков (по Гоголю).

Ещё одним, но уже с положительным знаком, практически общим для всех российских монархов свойством их характера был патриотизм, шедший практически всегда рука об руку с глубокой религиозностью, естественно, с православием. Правда, здесь были и определённые исключения. Так, во времена феодальной раздробленности имело место привлечение иноземных сил для борьбы с сородичами (были на этой почве и откровенные предательства, как это произошло, например, с рязанским князем Олегом, примкнувшим к татаро-монгольскому войску во время Куликовской битвы). Были факты отступления от религиозности, как это случилось, в частности, с императором Петром I, который практически порвал с православием и, таким образом, заложил фундамент в процесс разрушения нравственности русского народа. Реформатор допускал, как известно, много предосудительного: ликвидировал патриаршество, осуществлял массовую переплавку церковных колоколов на пушки, проявлял вообще презрение к православным традициям и обрядам, частенько даже просто глумился над ними. Что в итоге не могло не способствовать превращению у большой – если не большей – части российского населения истинной религиозности в формальное верование в Бога. По прошествии двух столетий это закономерно вылилось в, казалось бы, невозможное для православного русского народа – безбожие многих.

Формальная набожность не была «изобретением» Петра I, она в той или иной степени присуща многим его предшественникам. Особенно пагубно это проявилось у Ивана Грозного, который всё, вроде бы, делал под эгидой веры в Бога, но… Что это, спрашивается, за христианство-православие такое в его «исполнении», если он сначала практически самолично пытал в застенках – частенько вовсе невиновных – людей, а после этого истово замаливал грехи пред домашним алтарём? Двойственность души этого русского монарха проявилась во второй половине его царствования и обусловлена она была, как известно, его борьбой с боярством, претендовавшим, если не на всю верховную власть, то на его значительную долю. В этой борьбе Иван Грозный победил, сохранив и укрепив самодержавную власть (единоначалие) в России, которая для такой страны, как наша, являлась тогда, является сегодня и должна являться в будущем, полагаю, благом. Однако методы достижения данного блага были у царя Ивана, очевидно, неадекватными христианским заповедям (прежде всего, заповеди «Не убий!»). Кстати, именно эта двойственность – нарушение христианских заповедей во имя достижения «всеобщего народного счастья» – была взята на вооружение большевистскими идеологами (особенно ярко это проявилось в деятельности тов. Сталина). К сожалению, отмеченный феномен многими – не только «простыми» людьми, но разного рода учёными и публицистами – сегодня плохо понимается, в результате чего воспевается осанна «благой» деятельности Ивана Грозного по «зачистке» политических оппонентов, а заодно всех, кто ненароком «под горячую руку» попадётся. Как это сделала, к примеру, Татьяна Грачёва в своём очередном – сумбурном, политически алогичном – опусе «Когда власть не от Бога…» [Рязань: Изд-во «Зёрна», 2010]. Хорошую отповедь такого рода позиции дал проф. Е. А. Князев в заметках по блестящему фильму Павла Лунгина «Царь» (см. материал «Страсти по Владыке Филиппу», размещённый на сайте Интернет-издательства «ИнтерПосев» и распространённый в виде стрелы НТС № 58 от 24.07.2010).

Второе место по части влияния на политическую – а вслед за этим и социально-экономическую – судьбу общества занимает актор, реально конкурирующий с первым лицом государства, т. е. с руководителем страны. Этим актором может быть как физическое лицо, личность, так и некая общественная институция. Конечно, во втором случае такого рода институцию всегда кто-то возглавляет, или управляет ею, инициирует её деятельность, однако в целом реальной силой всё-таки выступает именно сама институция.

В истории русского общества и государства было несколько случаев, когда конкурентная руководителю сила, представленная определённой институцией, действовала весьма результативно. Три из них имели общенациональное значение, ибо определяли характер истории нашего общества и выкристаллизовывали характер русского народа. Первым была связка древнерусских князей и народных вече, особенно ярко проявлявшаяся в конкурентном отношении в новгородском вече. Вторым случаем стало противостояние великих князей Московской Руси и боярства, в царствование Ивана Грозного переросшее в виде опричнины в конфликт революционного – в отрицательном смысле этого слова – значения и закономерно завершившееся Смутой начала XVII столетия. И, наконец, третьим случаем великого политического противостояния высшей власти с основным политическим конкурентом стало противостояние российских императоров и революционно настроенной интеллигенции, в состав которой первоначально входило даже высшее дворянство, а затем состоящей преимущественно из революционного разночинства. Данное противостояние ярко проявилось в деятельности Государственной Думы Российской империи, что во многом предопределило катастрофу 1917 года. Были и другие такого рода противостояния, но они играли меньшее значение в истории российского общества, например, противостояние гетманов и казачьей старшины (высших казачьих чинов).

В наше время описываемое противостояние имело место в октябре 1993 г., выразившееся в противоборстве президентской власти во главе с Б. Ельциным, с одной стороны, и Верховного Совета РФ, с другой. Генеральной репетицией данного события случился государственный переворот в Мордовии за полгода до этого. Здесь местные верховносоветчики, действовавшие под руководством кукловодов из российского парламента и при фактическом попустительстве Конституционного Суда РФ, совершили противоконституционный переворот, отстранив от власти всенародно избранного президента данной республики В. Д. Гуслянникова (мне, как тогдашнему вице-президенту Мордовии, довелось быть непосредственным участником этого события; оно описано в авторской книге «Мордоворот», размещённой на сайте Интернет-издательства «ИнтерПосев»).

В цивилизованных обществах, к каковым принадлежала столетие назад Российская империя и к которым принадлежит современная Россия, большую роль в формировании общественных отношений играют политические партии. По определению-умолчанию (то есть априори), все эти объединения, будучи всегда лишь частью общества (напомню, что само латинское слово партия означает часть чего-либо), несут в себе эгоистическое начало, отражая в первую очередь интересы своих членов и оправдывая надежды своего электората (если б было иначе, то не было б практического смысла их организовывать). В связи с этим, все они – и партии власти, и оппозиционные ей – не ориентированы на благо всего общества, на благополучие всего народа, а отстаивали и отстаивают прежде всего корпоративные-отраслевые, а вслед за ними и личные интересы. Такой вывод можно сделать, опираясь на фактическую деятельность политических партий, а не на их декларации (в последнем случае, все они – за народ, за всеобщее благо). Так, например, если взять для контраста две основные российские политические партии – нынешнюю известную партию власти и очевидно ей оппозиционную, также известную (две другие парламентские партии ни в коей мере нельзя считать реально оппозиционными), то можно отчётливо видеть, что первая из них – явно либерального толка (хотя сама себя она называет центристской, что совершенно не соответствует действительности), а вторая – также явно – псевдосоциальная. КПРФ, а именно о ней, понятно, идёт во втором случае речь, не заслуживает никакого доверия, ибо показала себя «во всей красе» в течение длительного кровавого ленинско-сталинского периода и мирного загнивания в эпоху развитого социализма. Во все эти времена данная – сегодня оппозиционная – партия официально декларировала стремление к благополучию рабоче-крестьянского пролетариата, но не всего народа. Это делалось на фоне явного ущемления интересов, по Ленину, «гнилой интеллигенции» – учительства, врачей, работников культуры и социальной сферы, что проявлялось во многом, в том числе в фактически дискриминационной заработной плате у этой категории работников (не говоря уже о духовенстве, которое в правление Ленина и Сталина просто физически уничтожалось, а в последующем всячески политически – социально и идеологически – третировалось). Впрочем, необходимо отметить, что низкая заработная плата у интеллигенции – это вообще дурная традиция нашего общества, ибо таким было положение с данным вопросом и в царские времена. В полной мере сей парадокс имеет место и в нынешнее время; более того, сегодня, в условиях крайне либеральной системы общественных отношений, данная ситуация – буквально катастрофическая.

Сказанное о свойствах русского характера применительно к представителям высших слоёв общества в полной мере распространяется и на рядовых, не-руководящих, его членов (т. е. на не-администраторов, не-управленцев в территориально-общественной сфере, не-чиновников). Естественно, с определённой спецификой проявления этих свойств. Так, плохое знание широкими слоями населения теории территориального управления влечёт ослабление гражданственного сознания общества, ведёт к трудностям – или даже к невозможности – формирования гражданского общества. И как следствие, приводит к тому же самому, что и в случае с непрофессионализмом управленцев, а именно к снижению качества функционирования территории, или, точнее, качества жизни общества (населения), обитающего на той или иной, находящейся под административным или общественным управлением-самоуправлением территории.

Так же, как и присущая основной массе населения формальность религиозного сознания, выражающаяся в двойственности мыслей и действий, приводит зачастую к тому, что наряду с внешними проявлениями религиозности (хождением в церкви и «бормотание» молитв) имеет место совершение греховных, осуждаемых религией поступков. [Особенно наглядно это выразилось в годы «демократического» периода нашей истории, когда церкви-храмы заполонили усердно молящиеся, стоящие со свечками «новые русские», окружённые своей охраной из многочисленных «качков»; хотя очевидно, что все они – и те, и другие – явно «в свободное от церкви время» занимаются далеко не божескими делами.]

Конечно, характеру русского народа присущи и многие другие свойства, помимо рассмотренных выше. Их анализ относительно основных акторов, определяющих особенности русской истории, современности и будущего России, ждёт своего часа.

Завершая рассмотрение вопроса об особенностях русского характера применительно к отдельным группам российского населения, являющимся акторами – активно действующими общественными (прежде всего, политическими, но не только) силами, обобщим следующее. Первым и очевидным является то, что эти группы населения должны иметь – и, действительно, имеют – индивидуальные особенности в характере проявления поведенческих свойств. Этот факт имеет огромное практическое значение, так как определяет характер менталитета всего русского народа через особенности восприятия мира отдельными слоями населения (полагать иначе есть примерно то же самое, что определять состояние конкретного больного, находящегося в больнице, фиксацией средней температуры больных в ней). В самом деле, любимое выражение многих чиновников (особенно самых высокопоставленных), что нечто ими увлечённо делаемое – здесь неважно, что именно – делается во «благо России», является поистине пресловутым. Пресловутым данное выражение делает то, что давно уже большинство российского населения при произношении этих слов вполне обоснованно задаётся риторическим вопросом: «А для какой именно России, для какой части российского населения это есть благо?». При этом данному большинству достаточно ясно, что сие благо в первую очередь и в основном не для него, а для кого-то другого, нахально, либо по случаю, залезшего на самый верх социальной лестницы, что для него самого в лучшем случае достанутся «кусочки с барского стола» (или косточки – хорошо ещё, если сахарные – как для любимых собачек), которые – кусочки-косточки – могут, конечно, в одночасье его немного порадовать, но стать основанием для достойного материального обеспечения всей жизнедеятельности абсолютно не в состоянии.

Правило определения характера русского народа с помощью акторного анализа, т. е. через определение особенностей отдельных его частей–слоёв, классов и иных институций, является одной из важнейших аксиом эффективного управления (по своей универсальности-значимости относящаяся, вероятно, к категории мегааксиом).


Редакция предлагает Вам подписаться на «Стрелы НТС», перейдя по ссылке ссылка скрыта

А так же рекомендует выписать общественно-политический журнал «Посев», выходящий раз в месяц. Стоимость подписки на полугодие – 360 руб. Деньги можно отправить по адресу: 127051, МОСКВА, Петровка 26, стр.2, оф. 96, Кузнецовой О.А., телефон (495) 625 9248, e-mail: posevru@online.ru