Г. Ш. Файзуллина г. Алматы, Центральный государственный музей Республики Казахстан С. А. Асанова г. Алматы, Институт культурной политики и искусствознания Одной из главных проблем казахстанских музеев является решение

Вид материала

Решение

Подобный материал:

• Г. Ш. Файзуллина Центральный государственный музей рк, г. Алматы, 205.42kb.
• Алматы Омарова Эльмира Рамазановна 8(727)264-35-20. Стоимость конкурс, 554.64kb.
• Министерства Здравоохранения Республики Казахстан по городу Алматы Сейдуалиев, 568.82kb.
• Стратегия развития города алматы до 2015 года алматы, 2007 г. Содержание, 2999.97kb.
• Предисловие, 7612.77kb.
• Концепция национальной информационной политики республики казахстан рабочая группа, 449.61kb.
• Предотвращение декомпенсации мозгового кровообращения с помощью остеопатического лечения, 36.66kb.
• Города алматы, 5943.84kb.
• Модели оптимизации авиатранспортного обеспечения туристического бизнеса в Республике, 244.25kb.
• Города алматы, 5009.54kb.

К ВОПРОСУ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ ПОДЛИННИКОВ ИЛИ/И КОПИЙ В КАЗАХСТАНСКИХ МУЗЕЯХ


Г.Ш. ФАЙЗУЛЛИНА

г. Алматы, Центральный государственный музей Республики Казахстан

С.А. АСАНОВА

г. Алматы, Институт культурной политики и искусствознания


Одной из главных проблем казахстанских музеев является решение вопроса о месте «подлинника» и «копии» в современном музее. И прежде чем приступить к изучению данной проблемы в целом необходимо выяснить содержание вышеназванных дефиниций. Под подлинником подразумеваются предметы, имеющие в настоящее время уникальную культурно-историческую ценность. Вопрос «подлинника» – это в то же время вопрос определения музейного значения предмета. И в ответе на него не может быть однозначности. Поскольку отбор предметов в музейный фонд – это акт как научного, так и творческого действия. Зачастую это напрямую связано с личными качествами собирателя коллекции, его эрудицией, квалификацией, пристрастиями. Немало тому примеров и в истории музейного дела нашей страны. Самые яркие из них - «Оружейная палата» хана Жангира, коллекции братьев Белослюдовых и семьи Невзоровых вошедшие в состав собраний музеев областного краеведческого и музея изобразительных искусств Семипалатинска.

В музейной практике нередко возникает необходимость воспроизвести музейный предмет. Воспроизведения музейных предметов, выполненные с целью демонстрации в экспозиции в случае невозможности или нежелательности экспонирования подлинника, подразделяются на копии, репродукции, макеты, модели, муляжи, слепки, голограммы. Как правило, все они включаются в фонд научно-вспомогательных материалов. В отдельных случаях точное воспроизведение недоступного или утраченного музейного предмета приобретает статус так называемого «вторичного оригинала» и может быть включено в основной фонд музея. Предполагается, что такой предмет должен и способен выполнять функцию первоисточника. Проблема замены в экспозиции музейных предметов воспроизведениями на разных этапах развития музейного дела решалась по-разному. В XIX - начале XX вв., когда основной массовый посетитель музея был по большей части неграмотным человеком, наглядность и иллюстративность экспозиции имела огромное познавательное значение. Коллекции воспроизведений создавались, как правило, в учебных целях. Широкое вторжение копий в музеи начинается с конца 1920-х гг. Отдельные представители музейных работников, в частности Ф.М. Шмит утверждал, что главной задачей местных музеев, является создание музеев копий, и что такие учреждения в провинции будут играть более существенную роль в просвещении публики, чем галереи подлинников¹. За создание художественных «музеев воспроизведений» ратовал известный русско-советский ученый - химик, искусствовед Курбатов В.Я. Он считал, что такие учреждения в провинции будут играть более существенную роль в просвещении публики, чем галереи подлинников ². Таким образом, использование копий в музейных экспозициях имеет длительную историю и практикуется достаточно широко. Однако, этот процесс, если им чрезмерно увлечься, имеет опасную тенденцию - в сознании общества, стирается грань между понятиями «подлинник» и «копия», становится равнозначной презентация копии и подлинника. Происходит девальвация оригинала и дискредитация самой идеи музея как хранилища подлинных артефактов.

В то же время, музей - это социокультурный институт тесно связанный с потребностями общества и времени и во многом детерминирован ими. Поэтому, очень часто в угоду политической коньюктуры, в ответ на социальный заказ эпохи в музеях создаются экспозиции актуальной на какой-то определенной момент темы. Будь то революционное прошлое или героическая история национально-освободительного движения. К примеру, после Первого всероссийского съезда музеев (декабрь 1930 г., Москва) утвердилась концепция по которой музеи исторического профиля, прежде всего, должны были отражать смену общественно-экономической формации, произошедшую в октябре 1917 года, как результат классовой борьбы. В целях создания политически актуальных экспозиций требовалось использование новых экспонатов, но подлинников отражающих революционную и, тем более, классовую борьбу в Казахстане не так много или почти нет в силу того обстоятельства, что и классовой борьбы пролетариата с буржуазией не было, так как не было этих самых классов. Однако, требование партии необходимо было выполнять. В результате место оригиналов заняли новоделы. Поэтому в фондах музеев так много копийного материала главной (на момент их приобретения) идеологической темы. Много копий документов и фотографий подобного рода хранится и в ЦГМ РК, причем в Основном фонде (это означает, что на предмете стоит «штамп» - «очень важно», «списать нельзя» и т.п.). Понятно, когда среди изученных комплексов предметов можно выделить те, которые представлены в Основном фонде и подлинником, и копией под отдельными номерами (причем время поступления подлинника более позднее, чем копии). Например, «Письмо Березовского А.Б.» (ФКП 11971-10 и ФКП 12112-5) или «Фото с дарственной надписью Т.Бокина» (КП 21982 и ФКП 12716а/б). Эти факты говорят о сложной, непрерываемой во времени работе музейных сотрудников над формированием коллекции. Так, вначале приобретается копия, а потом владельцы «созревают» для передачи в фонды музея подлинника. В Основном фонде также находятся комплексы, состоящие полностью из фотокопий с документов, которые хранятся в других музеях, например, комплексы В.В. Куйбышева, П.П. Бахеева (Бажова). Данный факт свидетельствует об истории формирования фондов ЦГМ РК в статусе центрального, что предполагало сбор материала по личностям, ярко заявивших о себе не только на территории Семиречья, но и на территории всего Казахстана. Так, в «Вестнике Центрального музея» за 1930 год отмечено, что Центральный краеведческий музей Казахстана запросил копии экспозиций и экспонатов из фондов региональных музеев по причине того, что он, согласно своему статусу, должен был отражать все регионы Казахстана ³. А в постановлении Президиума ЦИК КазАССР (май, 1936 год), принятом на основании отчета «О работе Центрального государственного музея», есть следующий пункт: «В деле руководства работой местных музеев наладить обмен копиями экспонатов между местными музеями» ⁴.

Вместе с тем, подлинные предметы, связанные с традиционной казахской культурой не демонстрировались, т.к. их пропаганда прямо запрещалась и расценивалась как идеализация «феодально-байского» прошлого. В отдельных случаях доходило до крайностей. Хранение идеологически не соответствующих экспонатов расценивалось как вредительство, и они изымались из Основного фонда. Занимать место в музее имели право только свидетельства славного положительного прошлого, всё, что касалось жизни и деятельности «противной» стороны, подлежало уничтожению. Например, такой участи подверглись в 1952 г, во время преследования директора ЦГМ РК А.Жиренчина (выступившего в защиту выдающегося казахского историка Е.Бекмаханова), отдельные ценнейшие экспонаты музея, в частности, часы Геринга, японские трофейные ордена и знамена ⁵.

Сегодня, музеи вновь, как и в 30-е гг. ХХ в., занимают важное место среди других институтов пропагандисткой государственной машины. И вновь главные позиции в современной экспозиции отдаются копиям, а подлинные предметы переезжают в хранилища как тематически не актуальные. Такая ситуация, в частности, сложилась в Западно-Казахстанском областном историко-краеведческом музее (г. Уральск) – в результате реэкспозиции «исчезает» материал об уральском казачестве, создается филиал «Историко-этнографический музей им. Жангир хана» (это весьма интересный музей, но с экспозицией, где подлинные объемные предметы (не заглавной темы) служат иллюстративным, вспомогательным материалом для копий документов (имеющих ценное информационное содержание), выставленных в витринах). В то же время, в этом же городе появляется частный (народный) музей «Старый Уральск», экспозиция которого состоит из подлинников. При его посещении происходит соприкосновение с реальным миром прошлого, возникает ощущение настоящей музейности. А ведь именно ради подобных чувств создавался музей вообще, и ради этого посетитель шёл и идет в музей.

Однако, музей как культурное явление в целом - это не застывшая конструкция, а изменчивая, «живая» структура. И с каждым годом музеев всё больше, а подлинников меньше или вовсе нет. Это находит отражение в изменении музейной ценности предмета. C течением времени вещь может претерпевать изменения не только физического характера, но и ценностного. Так, любая вещь, попавшая в музей, приобретая статус музейного предмета, оказывается «маркированной» сообразно определенной системе ценностей, поскольку музей производит отбор событий, явлений и фактов на основе познания действительности и специфического (музейного) отношения к ней. Это отношение является, по сути, и гносеологическим, и аксиологическим, ибо отбираются ценности высшего порядка, необходимые для сохранения в общественной «системе памяти». По мере концентрации в музее культурных ценностей на основе определения логико-ассоциативных связей выявляются новые или дополнительные значения музейных предметов. Вещь может сохранить свои утилитарные качества, но приобрести другую культурную нагрузку, иной духовный смысл, т.е. может произойти внутренняя трансформация предмета. Такое переосмысление вещи зависит как от исторических, эстетических запросов времени, так и от социально-политических факторов. В свое время собрание Музея изящных искусств (ныне - им. А.С. Пушкина), благодаря его директору И.В. Цветаеву, активно пополнялось слепками и копиями с памятников искусства Древнего Египта, Передней Азии и т.д., а сегодня эти копии стали ценными музейными экспонатами. В мировой музейной практике есть примеры, когда создатели музеев не «зацикливаются» на подлинности. К примеру, в такой богатой на культурные памятники стране как Китай, фактически ставится знак равенства между подлинником и копией, т.к. согласно мировоззрению китайцев «тень от предмета реальнее, чем сам предмет», и, главное – какой образ, содержание он несёт и что от него останется, когда он фактически исчезнет. Так что, в современной музейной работе мы, казахстанцы, можем использовать этот китайский опыт. Поскольку, как уже было сказано выше, музей это, прежде всего, коммуникативное пространство. Тем более, мы можем привести достаточно казахстанских примеров, когда музейное пространство в местном сообществе воспринимается как место встреч и общения. Например, уральский Музей Маншук Маметовой давно завоевал сердца горожан и имеет связи и популярность далеко за пределами своей области. Особого внимания заслуживает работа этого музея, связанная с уже 20-летней деятельностью клуба «Фронтовичка». Этот музей и актюбинский Музей Алии Молдагуловой стали центрами по проведению военно-патриотической работы в городе. При этом, в обширных фондах актюбинского «Музея Алии» всего один подлинный мемориальный предмет, да и место расположения музея - не мемориальное.

Для того, чтобы остаться на музейных позициях, когда копии – это преобладающий экспозиционный материал, необходимо активнее использовать возможности и опыт современного дизайнерского искусства. Современные художники создают концептуальные проекты, где незначительный предмет, помещенный в определенный контекст, приобретает большую значимость в силу своей подлинности. В то же время, надо отметить, выставки созданные с использованием образного метода – нередкое явление в казахстанских музеях. Например, музейная презентация материала по теме «Культура» чаще всего происходит на основе образного метода, т.к. способность «говорить» на языке образов является неотъемлемой чертой представителей творческих профессий. Так, в экспозиции ЦГМ РК «Суверенный Казахстан» в разделе «Музыкальное искусство Казахстана» в одной из «ударных» витрин расположение музейных предметов подчинено созданию обобщающего образа. К нему «приставлена» одна общая этикетка, т.к. при написании «портрета» искусства Казахстана были использованы не просто предметы, подобранные для инсталляции, а предметы известных деятелей культуры (и мимо этого факта нельзя было пройти).

В музейной практической работе надо быть настойчивыми в отстаивании музейных интересов с издателями и с художниками-экспозиционерами. Экспозиция – это такой вид искусства, где без слов и пояснений экскурсовода должны быть выделены важные, ценные предметы и, в конце концов, подлинные предметы (например, расположением на переднем плане, направлением светового луча и т.п.). В мемориальных музеях распространена практика использования типичных предметов при отсутствии достаточного мемориального материала при создании экспозиционных комплексов. В этом случае вполне уместна этикетка с особым выделением личных предметов главного героя экспозиции или выставки. В экспозиционном этикетаже необходимо всегда обозначать архив или другое учреждение, из которого была приобретена копия документа, должно быть слово «копия». Подобные экспозиционные «жесты» отражают старание музейщиков быть честными с посетителями. Можно в качестве примера на эту тему привести почти анекдотичный случай (его можно также оценить как один их «хитрых» приемов «выживания» небольшого музея). Город Темиртау – это родина первого казахстанского космонавта. В местной газете вышло интригующе-завлекательное объявление – «В городском музее костюм первого космонавта Тохтара Аубакирова…», а в самом музее эта фраза имела продолжение – «… был точно такой же, как выставленный в нашей витрине…».

В музейных каталогах при описании предметов, в отличие от учетно-хранительской документации на первое место не ставится такая характеристика предмета как «фотокопия», «ксерокопия», «нотариально заверенная копия». Вначале раскрывается содержание документа, а потом уже обозначается его копийность.

Также, одним из выходов в решении проблемы недостатка подлинников для казахстанских музеев, на наш взгляд, является создание научных реконструкций как целенаправленной научно-исследовательской работы. При этом, неважно, где именно он (подлинник) размещается в пространстве, он может находиться в Лондоне, Санкт-Петербурге и т.д., в данном случае мы апеллируем к такому понятию, как «планетарное мышление». Для музея и посетителя важно то, что культурная ценность в виде подлинника есть вообще, хранится (не обязательно в казахстанском музее) и является достоянием человечества, всех нас, а не какого-то отдельного богатого коллекционера, народа, страны и т.п. Например, в ЦГМ РК в отдельную часть музейного фонда выделяются подлинники и копии писем и рукописных автографов известных личностей казахской истории, копии редко встречающихся писем и рукописей. Среди них - копии писем казахских ханов, султанов, биев, а также руководителей родов, которые имеют свои особенности литературного стиля и содержания, характерные только для этого пласта памятников эпистолярного жанра. Адресованные Российскому императору, генерал-губернаторам и другим должностным лицам того времени, в них затрагиваются темы межгосударственных отношений, торговли, краж, донесений и многие др. Эти письма являются ценным историческим источником и свидетельствуют о политическом, экономическом, социальном состоянии Казахского ханства. При этом, необходимо отметить то, что подлинники периода казахского ханства – большая редкость в Казахстане, и сохранились они в основном в зарубежных архивах. Подобные материалы сейчас благодаря государственной программе «Культурное наследие» активно выявляются нашими учеными и возвращаются на Родину, в Казахстан (пусть даже и в копийном виде).

Обнаружение подлинника – это первый этап, который также предполагает проведение исследовательского поиска (каталоги, коллекции, архивы и т.д.). Второй этап – изучение предмета, как в научном, так и в технологическом смысле (легенда происхождения, из чего сделан, какие технологии использованы для его производства и т.д.). Третий этап – непосредственная реконструкция. Четвертый этап – презентация реконструкции в музейном пространстве («честность» перед посетителями, четкое разграничение границ между подлинником и очень хорошо изготовленной «копией» - реконструкцией). Но чтобы не «разочаровывать» посетителя в сопроводительном материале должны быть отражены все этапы создания данной научной реконструкции с указанием имен авторов-исполнителей.

Отдельно стоит проблема местных музеев. Им очень трудно соответствовать понятию традиционного музея с подлинниками, выставленными в витринах. А копийные материалы, скрытые за стеклом витрин, выглядит неубедительно и, самое главное, не музейно. Для данной категории музеев очень даже подходит опыт детских музеев, где есть четкое разделение оригиналов и новоделов, последние в большинстве случаев можно трогать руками. Может уже стоит согласиться с тем, что районные музеи лучше перепрофилировать в детские, в соответствии с их приоритетной аудиторией, а науку оставить для больших городов, где есть база и специалисты? Например, Актюбинский областной историко-краеведческий музей, вполне справляется с научно-исследовательскими задачами, которые могут стать для него приоритетными, а культурно-образовательные задачи должны стать приоритетными для районных (детских) музеев.

Таким образом, безусловно, музей с преобладающим числом копий имеет право на существование. Поскольку в настоящее время понятие «музей» сильно расширилось и сегодня музей - это не только хранилище, но это и место встреч, где можно обсудить и поделиться мнением, это место провоцирующее возникновение диалогов. Меняются акценты в определении назначения музея – он не только хранит и демонстрирует подлинные предметы, но и является институтом сохранения и передачи традиций. И если копии, новоделы, реконструкции способствуют этому, если они своим расположением, в своей презентации обществу не скрывают правду о своем происхождении, то они имеют право быть в современном музейном пространстве. Главное - сохранять «чувство меры».