Елене Георгиевне Боннэр исполнилось 85 лет. Елена Боннэр является одним из основателей правозащитного движения в Советском Союзе, она вдова академика Андрея Сахарова и хранитель его наследия. Винтервью

Вид материала

Интервью

Содержание Сотрудничество правозащитников и юристов Анна Красницкая, пресс-служба Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае С уважением, Т.Г. Мерзлякова». Александр Ливчак Любовь Элье, Калуга Выделения в тексте принадлежат автору

Подобный материал:

• «Детство и юность Андрея Сахарова», 105.51kb.
• Этап опроса свидетелей Международного неправительственного трибунала по делу о преступлениях, 11442.46kb.
• Анна андреева андрей Дмитриевич, 986.66kb.
• 0-летию со дня рождения святого князя Андрея Боголюбского (1111-2011), которого мировая, 31.07kb.
• Турбинисты – Дню науки Проблемы энергосбережения, 62.59kb.
• Уголовная ответственность несовершеннолетних, 33.96kb.
• В 2006 году исполнилось 150 лет со дня рождения русского живописца, передвижника академика, 62.42kb.
• Имени Андрея Дмитриевича Сахарова (далее стипендия) определяет основания и порядок, 30.47kb.
• Преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное, 26.17kb.
• Опубликовано в журнале, 2280.98kb.

^ Сотрудничество правозащитников и юристов

18 января 2008 года состоялась рабочая встреча Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае А.Г. Козицкого и преподавателей кафедры международного права и кафедры конституционного и муниципального права юридического факультета Кубанского государственного университета.

Во встрече приняли участие: от кафедры международного права КубГУ зав. кафедрой П.А. Кенсовский, доценты О.Н. Малиновский, Р.Э Полухина, преподаватель Т.В. Новикова; от кафедры конституционного и муниципального права: профессор Р.М. Дзидзоев, доцент Н.Д. Терещенко, ст. преподаватель И.В. Шапиро, а также заместитель Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае В.Н. Козлов.

Встреча проводилась по инициативе преподавателей с целью обсуждения перспективы сотрудничества с Уполномоченным по правам человека как реакция на его письмо, направленное ранее в адрес декана юридического факультета университета, профессора В.В. Момотова.

На обсуждение были вынесены два вопроса: о Соглашении о сотрудничестве Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае и юридического факультета КубГУ и о создании Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека в Краснодарском крае.

После обсуждения, которое длилось более двух часов, было признано целесообразным подготовить новую расширенную редакцию ранее существовавшего Соглашения о сотрудничестве. По мнению участников, она должна учитывать новый уровень отношений и создавать перспективы для его расширения. Кроме положений о прохождении практики студентами юридического факультета в аппарате Уполномоченного по правам человека, необходимо включить пункты, формулирующие принципы создания и деятельности Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека, а также совместного участия в научном и образовательном процессах, правовом просвещении жителей края. Учитывая уже имеющийся опыт, преддипломная практика студентов будет строиться с учетом избранных тем дипломов в сфере прав человека, включая и институт омбудсмана – Уполномоченного по правам человека в России и в Краснодарском каре.

Для подготовки проекта Соглашения была создана рабочая группа, в которую вошли В.Н. Козлов, Р.Э. Полухина, Н.Д. Терещенко. Планируется, что после обсуждения проекта вышеуказанным составом участников, он будет представлен на подписание Уполномоченному по правам человека в Краснодарском крае и декану юридического факультета КубГУ.

Состоявшийся обмен мнениями показал, что участники рабочей группы поддерживают идею формирования Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека. Вместе с тем, выявился весьма широкий спектр мнений по данному вопросу. Наибольшие дебаты вызвал вопрос, касающийся поиска форм деятельности будущего органа. Было решено изучить законодательную базу и имеющуюся практику деятельности Экспертных советов, после чего продолжить обсуждение на очередной рабочей встрече.

Участники встречи договорились объявить перерыв в заседании до 1 февраля 2008 года.

^ Анна Красницкая, пресс-служба Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае

Конец пресс-хаты

Не так давно в Екатеринбурге была ликвидирована «фабрика пыток», находившаяся в ПФРСИ (помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора) при ИК-2 (исправительная колония № 2). Это пусть и небольшая, но реальная победа правозащитников. Убежден, что история борьбы с «фабрикой пыток» нуждается в тщательном изучении. Я собираю документы по этому делу, с некоторыми из которых и хочу познакомить читателей «Хроники».

Начну с цитаты из «Доклада о деятельности Уполномоченного по правам человека Свердловской области» за 2005 г. «Все лето Уполномоченному поступали жалобы из ПФРСИ при ФГУ ИК-2. Встречи со следственно-арестованными показали, что психологическое давление на них оказывалось не сотрудниками администрации, а следственными органами. Но хочу предупредить руководство ГУФСИН области: при первом же случае, когда удастся доказать любую форму насилия над следственно-арестованными, Уполномоченный возьмет это дело под свой контроль».

Тут чуть ли не каждое слово вызывает недоумение. На что, собственно, жаловались люди и сколько их было? Что это за таинственный «контроль», которым Т. Мерзлякова грозит руководству ГУФСИН? В чем он заключается? Почему для того, чтобы «взять это дело под свой контроль», Уполномоченному недостаточно массовых жалоб? Чего еще ждет Уполномоченный: возбуждения уголовного дела или судебного приговора? Зачем тогда вообще нужен Уполномоченный?

Уполномоченный признает факты оказания «психологического давления» со стороны следственных органов. Что кроется за этим таинственным эвфемизмом? К сожалению, все эти вопросы оставались без ответа. Больше в докладах Т. Мерзляковой про ПФРСИ ничего не говорилось.

Чтобы прояснить ситуацию, процитируем жалобу одного из адвокатов, направленную Уполномоченному 07.09.05: «…Скворцов пояснил, что … его вынуждают отказываться от адвокатов по соглашению, а следственные действия проводятся с дежурными адвокатами, в присутствии которых он вынужден говорить неправду – оговаривать себя и других, поскольку угрозами и шантажом поставлен в полную зависимость от оперативно-следственной группы и оперативников ИК-2. Собственноручно он написал заявление в прокуратуру…».

Вот оно в чем дело. Оказывается, «психологическое давление» – это угрозы и шантаж, вещь явно незаконная. Почему же тогда Т. Мерзлякова не требует возбуждения уголовного дела?

К заявлению адвокатов были приложены письма людей, прошедших через ПФРСИ при ИК-2. Подследственные жаловались на то, что их пытают, а прокуратура не принимает никаких мер. И что же делала Татьяна Мерзлякова? Пересылала жалобы в прокуратуру. Та, естественно, пыток не обнаруживала, о чем Т. Мерзлякова с чувством выполненного долга извещала жалобщиков.

Вот полный текст ее ответа от 20.10.05 на жалобу адвокатов:

«Ваше обращение в интересах своего подзащитного Скворцова С.А. о применении в отношении него в период содержания в ПФРСИ при ФГУ ИК-2 ГУФСИН России по Свердловской области незаконных методов физического воздействия проверено Свердловской прокуратурой по надзору за соблюдением законов в ИУ. По результатам проверки прокуратурой принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела на основании п. 1 ч. 1 ст. 24 УПКРФ.

Как усматривается из ответа Свердловского прокурора по надзору за соблюдением законов в ИУ, данный материал проверки был изучен в прокуратуре Свердловской области и процессуальное решение по нему признано законным и обоснованным.

^ С уважением, Т.Г. Мерзлякова».

Хорошая работа у Т. Мерзляковой, непыльная. Получила жалобу на прокуратуру – перешли ее в ту же прокуратуру. И сообщи жалобщику, что прокуратура не видит в своих собственных действиях ничего незаконного.

В свою очередь, Т. Мерзлякову использовали как ширму, ссылалась на «проверки», которые та якобы проводила. Вот что писал тогдашний министр юстиции Ю.Я. Чайка 03.11.05 в ответ на запрос депутата ГД РФ Е.В. Ройзмана:

«… Установлено, что сведения, изложенные в обращении адвокатов о незаконном переводе арестованных из СИЗО в г. Екатеринбурге в ПФРСИ, недозволенных методах воздействия, применяемых к арестованным при проведении следственных действий и содержании под стражей, не подтвердились… Такие же обращения проверялись Уполномоченным по правам человека Свердловской области Т.Г. Мерзляковой и также не находили своего подтверждения…».

В чем заключались «проверки» Т.Г. Мерзляковой, я не знаю. Возможно, в пересылке жалоб подследственных и их адвокатов в прокуратуру. По крайней мере, в ее докладах и публикациях я никаких следов проверок я не обнаружил.

Как видно, прокуратура и Уполномоченный нашли полное взаимопонимание относительно «расследования» жалоб на пытки. Однако нашлись люди, которых не устроила чиновничья идиллия. Они понимали, что если люди, попав в ПФРСИ, тут же отказываются от адвоката, меняют показания и пишут «явки с повинной», то дело нечисто. Им было очевидно, что «эликсир правды», применяемый в ПФРСИ, не укладывается в рамки закона. Они, в отличие от Т.Г. Мерзляковой, били во все колокола: организовывали пикеты, митинги, пресс-конференции и т.п., стараясь привлечь внимание общественности к ситуации в ИК-2.

В результате появилась масса публикаций, в которых прямо говорилось, что единственное разумное объяснение происходящему с подследственными в ПФРСИ – пытки.

Вот несколько цитат из публикаций тех времен:

«Странно, что после ИК-2 люди во всем признаются. Возможно, даже в тех преступлениях, которые они никогда и не совершали. Более того, ни один человек, находясь в здравом уме, не откажется от нескольких адвокатов подряд. Например, Александр Гайдуков неожиданно отказался от трех адвокатов, Сергей Меньшиков – от двух адвокатов. Это не иначе как итог давления со стороны следователя», – считает Алексей Соколов, директор Свердловской областной общественной организации «Правовая основа»… «На протяжении 7-8 дней к подозреваемому не пускают адвокатов. А когда адвокаты все же встречаются со своими подзащитными, они замечают на них следы избиения. Их клиентов бьют так называемые «треугольники» – заключенные колонии…», – заявил господин Соколов» (газета «Капитал», Екатеринбург, 29.11.2005).

«ИК-2… является фабрикой по выбиванию показаний, арестованным угрожают ее названием. Схема такая: пытаются выбить показания в СИЗО, не получается – отправляют в ИК-2, где с подследственными «работают» сами заключенные, которые сидят за особо тяжкие преступления. За ночь они говорят, что нужно сказать следователю, заставляют отказаться от адвоката. Утром человек подписывает все нужные бумаги», – рассказал Лев Пономарев» (Агентство Nakanune.ru, 12.10. 2005).

Однако отношения правозащитников с прессой не были такими уж безоблачными. Вот, что писало об этом агентство «URA.Ru» 21.02.2006: «Соколов рассказал «URA.Ru», что уже несколько раз пытался провести в Екатеринбурге пресс-конференцию и выступить с критикой как ГУФСИН, так и Татьяны Мерзляковой. Однако местные пресс-центры «ИТАР-ТАСС» и «Интерфакс» отказываются предоставлять Соколову трибуну, боясь испортить отношения со службой исполнения наказаний и свердловским омбудсменом. «Нужно сказать людям, что Мерзлякова фактически покрывает ГУФСИН. Силовики используют ее как «индульгенцию»: после любого серьезного инцидента в колонии туда посылают Мерзлякову, и этот визит как бы обозначает, что все наладилось. На самом же деле зверства продолжаются. Таким образом, уполномоченный по правам человека не справляется со своими обязанностями и не соответствует занимаемой должности». В ближайшее время г-н Соколов обещает провести соответствующую пресс-конференцию в Москве».

Правоохранительные органы действовали более грубо. Вот что писала об этом газета «Коммерсантъ-Урал» 03.08.06: «Вчера в квартире президента свердловской организации «Правовая основа», которая занимается защитой прав заключенных, Алексея Соколова прошел обыск… В результате оперативники вынесли из квартиры бытовую технику, компьютер, а также печать, документы и обращения заключенных».

До сих пор поступают сообщения о преследованиях заключенных, осмелившиеся пожаловаться на порядки в ИК-2. Об этом рассказали «Новые Известия» 22.01.08: «До июля 2005 года у Журилова и вовсе не было ни одного нарушения. Потом его стали сажать в штрафной изолятор (ШИЗО) и в ПКТ. Почему? Сам Журилов считает, что ему мстили за отказ сотрудничать с администрацией колонии. Он стал защищать тех, из кого выбивали явки с повинной и показания о том, что замышлялся побег. Но самое главное, он решил обратиться за помощью к правозащитникам, что по тюремным меркам дело неслыханное».

Тем не менее ситуация в ИК-2 получила широкую огласку. В частности, к делу подключилась Amnesty International. Вот что сообщало об этом агентство hro.org 13.12.06:

«В ходе встреч с представителями Федеральной службы исполнения наказаний Министерства юстиции (ФСИН), а также в Министерстве юстиции, делегация AI выразила свою озабоченность в связи с проблемой пыток и жестокого обращения в ПФРСИ, применяемых в отношении подозреваемых и обвиняемых лиц с целью добиться от них «признаний». В своем последнем докладе Amnesty International особо указывала на заявления о подобных фактах, имевших место в ИК-2 в Екатеринбурге, в Свердловской области.

На встрече в Министерстве юстиции было подтверждено наличие указанных проблем в ИК-2. Двое официальных должностных лиц подверглись судебному преследованию в связи с указанными заявлениями».

Видимо, доклад Amnesty International был последним толчком, заставившим-таки закрыть «фабрику пыток». 16.11. 2006 агентство «Новый Регион» сообщило:

«Вчера в исправительной колонии № 2 в Екатеринбурге закрылось помещение, функционирующее в режиме следственного изолятора (ПФРСИ), больше известное, как «фабрика пыток». Адвокаты и подследственные говорят, что там всегда появляются признательные показания. По информации «Нового Региона», вчера в ПФРСИ находилось около 30 подследственных, которые вечером «большим этапом» были вывезены в екатеринбургское СИЗО № 1…».

Любопытен финал этой истории. Когда «фабрика пыток» была ликвидирована, Т. Мерзлякова вдруг выскочила из кустов, в которых она до того мужественно отсиживалась, и заявила, что, дескать, это она обо всем «договорилась». Вот что писала 22.11.2006 «Комсомольская правда – Екатеринбург»:

«…В ПФРСИ, действительно, была сложная ситуация, – рассказала Татьяна Георгиевна. – Раньше там сидели следователи. Было большое количество жалоб от подследственных. Нам удалось договориться, чтобы следователей оттуда убрали. Сразу после этого жалобы прекратились».

Ситуация выглядит довольно комично. Если подследственных не пытали, то зачем же закрывать ПФРСИ? Чтобы жалобы прекратились?

Тут возникает интересный вопрос. В чем истинная цель «казенных правозащитников»? В том, чтобы не нарушались права человека, или в том, чтобы люди перестали досаждать чиновникам своими жалобами? Ведь для прекращения потока жалоб есть очень простой путь – внушить народу, что жаловаться бесполезно.

P.S. В конце прошлого года по РЕН-ТВ показали фрагмент фильма Алексея Соколова «Фабрика пыток или педагогический опыт», посвященного ИК-2 г. Екатеринбурга. Зам. директора ФСИН Владимир Семенюк назвал фильм «обманом и фальшивкой». «Мы … обязательно обратимся в суд, и через него заставим РЕН-ТВ извиниться перед нами», – добавил он. Директор ФСИН Юрий Калинин высказался более осторожно: «Нет, я эту запись не видел, и мне хотелось бы ее увидеть… И мы тогда сможем дать точный ответ, что это такое? …» (NEWSru.com, 01.11.07).

Точных ответов, как обычно, не последовало. То ли ФСИН молча признало правоту Алексея Соколова и РЕН-ТВ, то ли по каким-то причинам раздумало подавать в суд, то ли пытки в колониях не интересуют чиновников.

На мой взгляд, подобная позиция характерна не только для ФСИН, но и для прокуратуры и для казенных правозащитников. Они приложили все силы, чтобы замять скандал с «фабрикой пыток». Я, по крайней мере, не видел никакого внятного официального объяснения причин закрытия ПФРСИ при ИК-2. Все официальные лица либо молчат, либо отделываются туманными заявлениями типа: «Нам удалось договориться, чтобы следователей оттуда убрали».

Мне кажется, что каждая история, подобная екатеринбургской, должна заканчиваться публичным расследованием, а не подковерными «договоренностями». Поэтому я и написал этот текст.

На истину в последней инстанции я ни в коей мере не претендую. Возможно, я чего-то не знаю или неправильно интерпретирую. Поэтому я приглашаю всех заинтересованных в расследовании дела о «фабрике пыток» присоединиться ко мне.

^ Александр Ливчак,

Архив «Отписка», Екатеринбург

Мусорный контейнер

как орудие стратегического назначения

Я – многодетная мать, беженка из Республики Узбекистан. Вместе с сотней других, таких же как я, беженцев из республик бывшего СССР, получила в 2002 г. квартиру на восточной окраине г. Калуги (микрорайон Турынино) в доме, построенном на федеральные средства.

После того, как федералы честно выполнили свой долг, они законным образом сняли нашу многоквартирную 9-тиэтажку со своего федерального баланса.

Но то ли еще в те годы не закончилось Смутное Время на калужской земле, то ли к власти пришел городской голова – очередной голова-тяп, но наш дом в муниципальную собственность принят не был. Со всеми вытекающими отсюда последствиями: ни одна из муниципальных служб, в том числе коммунальных, перед жителями ответственности не несла. Изредка, правда, забредал в наш двор дворник в метлой, но в глубоком раздумье уходил на соседние территории. Это «спустя рукавное», наплевательское отношение было жителям, обескровленным на дальних окраинах советской империи, не очень заметно: дом новый, все в нем функционировало слаженно, ничего пока не разрушалось; и даже наоборот: свежевыложенный бетон только начинал набирать свою семидесятипятилетнюю крепость. Все было хорошо, кроме… Кроме помойки.

Вернее, полного отсутствия возле нашего дома площадки для сбора и временного хранения твердых бытовых отходов. Ну, не было мусорки, и все! И никто – по закону – ее и не собирался оборудовать. Дом-то – «ничейный»!

Уже через год вокруг нашего дома выросли гниющие кучи мусора. Дезориентированный местной властью народ выбрасывал бытовой мусор куда попало и как попало. Зимой-то еще ничего: подморозит, бывало, воняющие кучки, припорошит сверху снежком – и глаз радуется: все в полном порядке. А вот во все остальные сезоны было сложновато.

Тогда-то и началась бесплодная многолетняя переписка активистов дома с муниципальной властью. Свою увесистую лепту внес новый жилищный Кодекс: вдруг оказалось, что и земля вокруг нашего «ничейного» дома – тоже ничья. Последней надеждой жителей стал региональный омбудсман, который отписал на жалобу турынинцев, что международные! санитарные нормы требуют, чтобы контейнерная площадка была; и была на расстоянии не ближе 20 м от входа в подъезд, но и не дальше 100 м. Но опять же исполнять – даже международные нормы – некому. Пришлось обращаться в Калужский районный суд, который к вящей радости турынинцев (которых пока трудно назвать горожанами и даже калужанами, т.к. формально, строго юридически жители нашего дома никакого отношения ни к г. Калуге, ни к Калужской области, ни даже к территории Российской Федерации – не имеют) принял их заявление к рассмотрению. Федеральный судья Вера Романова проявила гуманность, несмотря на неопределенность подсудности. В ходе полугодового судебного разбирательства и появились на свет божий грозные директивы и циркуляры с множеством печатей и подписей всевозможных властей о том, что дом № 34 по ул. Советской ни в федеральной, ни в муниципальной собственности не числится, следовательно, никаких контейнерных площадок по сбору бытового мусора ни за федеральные, ни за муниципальные деньги оборудовано быть не может.

С одной стороны турынинцы опечалились было: неизвестно, сколько они смогут протянуть, проживая на помойной яме. С другой стороны, формально открывается безграничный горизонт возможностей: или, как говорил незабвенный герой Ильфа и Петрова: «Заграница нам поможет».

И пошло среди жителей брожение. Кто-то предложил немедленно вбить по периметру «нашей земли» деревянные колышки, и выкрасить их в полосатый цвет, как это и положено в пограничной зоне (следовой полосы не будет – пахать негде и пока нечем; уж больно неожиданно территориальная независимость свалилась). Кто-то из жителей нашего дома всерьез обсуждает вопрос о провозглашении самостийности по аналогии с непризнанными республиками Абхазия, Приднестровье или Косово. А особо энергичные предлагают – ни много ни мало – просить Конгресс США о присоединении турынинского анклава к штату Джорджия. Пока неизвестно, будут ли жильцы дома чеканить свою валюту, и по какому курсу она будет обмениваться, скажем, на Токийской бирже; какой индекс Джонса иметь в городах Хартуме или Дубайе. Но подростки нашего дома уже в срочном порядке (пока нет шлагбаумов, пограничных КПП и пунктов перехода государственной границы) записались в ближайший филиал городской детской библиотеки, чтобы раздобыть для изучения фолиант под названием «Экипировка стражей Ватикана, созданная по эскизам Леонардо да Винчи и Микельанджело Буанаротти»; наверное, молодежь настроена более патриотично, и предпочтет остаться христианским домом-государством в черте города Калуги.

^ Любовь Элье, Калуга

Обсуждается в Москве

Законотворческий процесс в Государственной Думе:

правозащитный анализ

сто двенадцатый выпуск (Плоды четвертой Думы: последний год работы)

публикуется в сокращении

Общий блок. Тема выпуска: «Сочинское право»

6 января 2008 г. вступил в силу в полном объеме ФЗ от 1 декабря 2007 г. № 310-ФЗ «Об организации и о проведении ХХП Олимпийских зимних игр и ХI Паралимпийских зимних игр 2014 г. в городе Сочи, развитии города Сочи как горноклиматического курорта и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ» (проект был внесен депутатами от «Единой России» Б. Грызловым, В. Володиным, Е. Федоровым, Ю. Васильевым, В. Третьяком, В. Плескачевским, Г. Хором, А. Фадзаевым, А. Билаловым, В. Горбачевым, Ю. Барзыкиным и членом Совета Федерации Л. Тягачевым).

Из всех событий последнего года работы четвертой Думы закон о Сочи (по сути – закон против Сочи) оставляет наиболее тягостное впечатление. Степень пренебрежения правом достигла здесь небывалой высоты. Во всех прочих принятых за последние годы законах, продиктованных отнюдь не заботой о человеке, все же соблюдался некий юридический этикет.

Закон о Сочи – беспрецедентный случай. Мало сказать о его несоответствии Конституции, это звучало бы привычно для российского уха. Принятие такого закона говорит о полном отсутствии у Федерального Собрания и Президента РФ – говоря словами А.И. Лукьянова – «юридической совести».

Закон о Сочи приостанавливает почти на десятилетие действие на территории одного из субъектов РФ – Краснодарского края – основных российских законов, определяющих правосубъектность каждого, вводит без каких-либо к тому правовых оснований чрезвычайный социально-экономический режим. И все ради политической выгоды нынешней верхушки и ее жажды наживы, не желающей быть сдерживаемой ничем.

Сочинское право объявляется действующим в Краснодарском крае с 5 июля 2007 г. Таким образом, отмена прав происходит задним числом. 5 июля избрано точкой отсчета не случайно. Этим днем помечен Указ Президента РФ № 848 «О подготовке к проведению XXII зимних Олимпийских игр и XI зимних Паралимпийских игр 2014 года в г. Сочи». По Указу было открыто финансирование из федерального бюджета «мероприятий, связанных с организацией и проведением Олимпиады» – при откровенном нарушении закона «О федеральном бюджете на 2007 г.». О суммах, потоком хлынувших из казны на столь важное для Отечества дело, Указ умалчивает. Закон легализовал не терпящие отлагательства траты.

Еще оригинальнее дата окончания «периода организации Олимпийских игр» – 31 декабря 2016 г. Хотя игры назначены на 7-23 февраля 2014 г., «организация» продлится еще почти три года после завершения того, что «организуют». Согласно ст. 5 закона Оргкомитет «Сочи-2014» ликвидируется не позднее трех лет со дня окончания церемонии закрытия Паралимпийских игр (ст. 5). То есть сначала Олимпийские, потом Паралимпийские игры плюс еще три года.

Так в играх ли дело?

В свое время А. Минкин хорошо написал о гайдаровском Институте экономики переходного периода, переданном рыночнику в бесплатное пользование на 49 лет: «Такой приготовил он нам переходный период».

Собственно, закон не только об играх, но и о развитии Сочи как горноклиматического курорта.

Аппетиты «сочестроителей» и их глотательные возможности совпали. Представился удачный случай распорядиться Черноморским побережьем, вымести оттуда разную мелкоту, построить курорт экстра-класса и прибрать к рукам.

Задачи, решаемые посредством операции «Сочи-2014», не сводимы к созданию кормушки и, предположим, отмыванию денег. Проект «Сочи» включает социальную терапию – ту же функцию, которую «футбол-хоккей» исполнял и в СССР. Внушение представлений об успехе и небывалой удаче – безуспешному и мыкающемуся в нужде населению. Промывка и компостирование мозгов. Не думать ни о чем, «готовиться к Олимпиаде» (т.е. смотреть, как другие готовятся), ждать.

Средствами пропаганды прилипшему к телевизору обывателю внушается: «Сочи- 2014» – это успех нынешней власти. Наш политический курс – верный курс. Президент – гарант Олимпийских игр.

Президент В. Путин так прочно связан с Зимними играми в Сочи, что в 2014 году он просто обязан открыть их как Президент РФ.

Спорт – доброе дело. Но есть спорт, и есть спорт. Спорт как физическая культура, культура тела, как иммунная система общественного организма, как игра, – общедоступный спорт, именуемый в законе «О физической культуре и спорте в РФ» «массовым». Развитие такого спорта – предмет социальной ответственности государства, обязанного заботиться о здоровье и отдыхе граждан.

Другой спорт – коммерческий, профессиональный, «большой». Безусловно, он также важен и нужен людям, как театр и кино. Там, где два этих спорта пересекаются, в пограничной зоне, участие государства также может быть оправдано (хотя бы для поддержки спортивных вузов). Но вряд ли государство, тем более Россия как социальное государство, в котором треть населения живет за чертой или в черте бедности, должно оплачивать и без того высокодоходные начинания, тратить деньги налогоплательщиков на мероприятия (вроде тех же зимних игр), причастность к которым российских граждан (за исключением двух-трех тысяч), проходи они в Сочи или Зальцбурге, останется исключительно виртуальной.

Государство обязано выделять деньги на спорт, но, прежде всего, – на спорт народный, спорт для людей. Бюджета сочинских зимних игр хватило бы на то, чтобы построить, модернизировать и эксплуатировать десятки общедоступных стадионов.

Можно спорить о том, нуждается ли проведение Олимпиады в неком дополнительном законодательном регулировании (например, в части льготных условий въезда и пребывания в РФ иностранных участников и гостей, учета других требований Международного Олимпийского комитета). Надо сказать, что изменения, вносимые законом о Сочи в ФЗ «О порядке выезда из РФ и въезда в РФ», «О правовом положении иностранных граждан в РФ», «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в РФ» не вызывают содержательных возражений. Представляется, правда, что ратификация Олимпийской хартии была бы более правильным решением, но этот международный документ сам нуждается в определении своего юридического статуса. Правовое положение глобальной олимпийской конструкции весьма туманно. Между тем и действующий, и новый законы «О физической культуре и спорте в РФ», и тот же закон о Сочи ссылаются на Олимпийскую хартию как на настоящий международный договор, каковым она не является. Не понятно, что такое и Международный олимпийский комитет – никакими многосторонними международными актами эта швейцарская некоммерческая организация не признавалась. А вот хозяйничает же в государствах, строит под себя национальное законодательство!

Но ладно Хартия, ладно Международный олимпийский комитет с его особыми требованиями, ни на чем, по совести, не основанными, – это проблема не только российская, это черная мафиозная дыра глобального спорта. Но вот чем таким необыкновенным отмечено инфраструктурное развитие Сочи с созданием в нем дорогого курорта, что для этого требуется отменить на части территории РФ на целое десятилетие все основные законы, лишить людей, проживающих или желающих проживать в Сочи, их гражданских и экономических прав и свобод? Обосновать допустимость принятия такого закона, признавая наличие в России Конституции, невозможно. Может быть, утверждение слишком категоричное, но одним таким законом о Сочи Конституция РФ превращается в фикцию. Кто-кто, а жители Сочи согласились бы с этим утверждением.

Законодатель на вопросы не отвечает.

В 90-е годы большинство принимавшихся законов начиналось с преамбулы, посвященной не отношениям, регулируемым законом, а целям самого предпринятого регулирования. Преамбула – отнюдь не декоративное излишество. Она нужна для того, чтобы правоприменитель, в том числе издающий подзаконные акты, как исполнял закон, так и развивал дальнейшее регулирование в том направлении и в тех пределах, которые обозначены в преамбуле.

В принятые в последние годы федеральные законы преамбула не включается: закон понимается нынешними законотворцами утилитарно, как отмычка.

Предпринятый Кремлем ход по сути легализует любые авантюры, предпринимаемые в интересах самой власти, верхушечной бюрократии или каких-либо бизнес-элит. Если можно легко принять закон, объявляющий город-курорт территорией, где не действуют федеральные законы, то почему бы не объявить таковой (территорией), например, Петербург на период его развития как города-музея, лет этак на двадцать пять? И выселить законным образом всех жильцов из центра, минуя Гражданский кодекс и Жилищный кодекс.

Именно за такой закон, нетерпимый в правовом демократическом государстве и сам по себе, и как прецедент, несет ответственность Президент В.В. Путин. Пусть проект был внесен депутатами от «Единой России» и в охотку принят Госдумой, и поддержан Советом Федерации, винить сегодня депутатов – все равно, что винить принтер в распечатке текста, с которым мы не согласны.

Как уже говорилось, именно Президент Указом от 5 июля 2007 г. положил начало юридическому оформлению олимпийского беспредела. Не исключено, что этот спортивный мужчина, завершающий восьмилетний контракт на любимой работе, видит свое место в той конструкции, которую зафиксировал подписанный им закон.

Согласно закону, игры организует Оргкомитет «Сочи-2014», полностью – Организационный комитет XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 г. в Сочи. Высшим органом управления Оргкомитета является наблюдательный совет. Члены наблюдательного совета, гласит закон, вправе совмещать свое членство в нем «с замещением государственной должности РФ, государственной должности субъекта РФ, муниципальной должности, должности государственной службы РФ или должности муниципальной службы». Т.е. это может быть и Президент, и премьер-министр, и мэр г. Сочи.

Единоличным исполнительным органом Оргкомитета «Сочи-2014» является президент Оргкомитета, который назначается наблюдательным советом Оргкомитета (ст. 5). Никаких требований к «единоличному исполнительному органу» и никакой его ответственности закон не содержит.

7 августа 2007 г. агентство спортивной информации «Весь спорт» сообщило:

«Президент Олимпийского комитета России (ОКР) со своими высокопоставленными соратниками и единомышленниками продолжают уговаривать Президента Российской Федерации Владимира Путина возглавить Организационный комитет «Сочи-2014». Об этом агентству рассказал сам Леонид Тягачев.

«Мнение, что Оргкомитет «Сочи-2014» должен возглавить именно Президент Российской Федерации Владимир Путин, – это не только мое мнение, это мнение всей спортивной общественности, всех высших руководителей страны, – сказал Леонид Тягачев. – Так считают глава Счетной палаты Сергей Степашин, с которым мы недавно подписали договор о сотрудничестве; так считает управляющий делами Президента РФ, президент Ассоциации зимних олимпийских видов спорта, первый вице-президент ОКР Владимир Кожин; так считают мои уважаемые иностранные друзья, легендарные горнолыжники Бернар Русси, Карл Шранц, Жан-Клод Кили».

«Владимир Владимирович внес решающий вклад в победу Сочи в олимпийской гонке-2014, – напомнил глава ОКР, – сначала поддержав заявку города, затем активно продвигая ее по всему миру, на встрече с коллегами, и, наконец, выступая с трибуны 119-й сессии Международного олимпийского комитета (МОК). Там, в Гватемале, Владимир Владимирович гарантировал, что Олимпиада в Сочи, Олимпиада в России будет организована и проведена на самом высоком, на высочайшем уровне! И вполне естественно, если он подтвердит эти гарантии своим личным участием, своим личным руководством. Да, через год у нас в стране будет другой руководитель, другой Президент. Но авторитет и влияние Путина от это не станут меньше. Чтобы решить любую, самую серьезную проблему, связанную с подготовкой Олимпиады в Сочи, ему потребуется сделать всего один звонок, дать всего одно поручение».

По ст. 4 закона «Оргкомитет «Сочи-2014» осуществляет свою деятельность в соответствии с настоящим Федеральным законом, Олимпийской хартией, Соглашением между МОК, Олимпийским комитетом России и г. Сочи, и учредительными документами Оргкомитета». Этот закрытый перечень свидетельствует о уверенности тех, кто придумал и провел сочинский закон, что они сумеют обделать свои делишки, руководствуясь одним лишь «олимпийским законодательством», без оглядки на Конституцию, нормы международного права, федеральное законодательство в целом.

Проверки на дорогах

Постатейный анализ уместно начать со ставших уже привычными положений.

Это ст. 10. Ею предусмотрены «особенности» обеспечения безопасности в период проведения Олимпийских игр. Особенности именуются «усиленными мерами». А напоминают они хорошо знакомый читателям этих обзоров режим контртеррористической операции, установленный не так давно ФЗ «О противодействии терроризму».

Президенту РФ присваиваются чрезвычайные полномочия по введению столь же антиконституционных, как при контртеррористическом режиме, «усиленных мер».

Периодом проведения Олимпийских игр является, по закону, промежуток времени, включающий в себя один месяц до дня начала церемонии их открытия, время проведения и один месяц после дня окончания церемонии закрытия (ст. 2). При этом время окончания считается от завершения зимних Паралимпийских игр, сопутствующих Олимпийским, и составляет примерно три месяца.

На этот срок Президент может устанавливать меры безопасности, в том числе включающие: выделение неких контролируемых и (или) запретных зон; ограничение на въезд и (или) временное пребывание и проживание граждан; ограничение движения транспортных средств, судоходства, полетов летательных аппаратов; ограничение на проведение публичных мероприятий, не связанных с Олимпиадой; приостановление деятельности опасных производств и организаций, в которых используются взрывчатые, радиоактивные, химически и биологически опасные вещества; проведение при проходе (проезде) на контролируемую территорию и при выходе (выезде) с указанной территории досмотра физических лиц и находящихся при них вещей, а также досмотра транспортных средств и провозимых на них вещей, в том числе с применением технических средств; ограничение или запрещение продажи оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, специальных средств и ядовитых веществ, установление особенностей оборота лекарственных средств и препаратов, содержащих наркотические средства, психотропные или сильнодействующие вещества, этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции (ст. 10).

Территории, где полностью или выборочно будут действовать перечисленные меры, определяет Президент. Т.е. – не обязательно Сочи, не обязательно Краснодарский край.

Приведенный перечень в значительной части воспроизводит меры и ограничения, применяемые в условиях чрезвычайного положения, вплоть до буквальных цитат из закона о ЧП. Приостановление деятельности предприятий, ограничение движения транспорта, проведение тотального досмотра граждан, их вещей и транспорта, ограничения оборота определенных товаров и продукции, – все это недопустимо в ином режиме, кроме чрезвычайного или военного положения.

Трехмесячный период, на который может быть введено псевдоЧП, не так уж мал. Настоящее, конституционное чрезвычайное положение вводится, по Федеральному конституционному закону, на двухмесячный срок (в случае применения данного режима в отдельных местностях). На всей территории РФ ЧП может быть введено на один месяц. Продление его действия допускается только путем повторения полной процедуры введения. По сочинскому же закону спецрежим устанавливается легко: на три месяца без каких-либо сдерживающих условий и «условностей».

По Конституции РФ (ст. 56) отдельные ограничения гарантированных ею прав и свобод допускаются в условиях чрезвычайного или военного положения. ЧП вводится в соответствии с Федеральным конституционным законом (ФКЗ) «О чрезвычайном положении», военное положение – по ФКЗ «О военном положении». Этими двумя законами определяются пределы и сроки отдельных ограничений прав и свобод граждан в чрезвычайных условиях. В свою очередь Международный пакт о гражданских и политических правах (ст. 4) и Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод (ст. 15) допускают ограничения защищаемых ими прав и свобод только при условии официального объявления чрезвычайного положения.

Привычные ссылки защитников кремлевского законотворчества на ч. 3 ст. 55 Конституции недобросовестны. Действительно, по этой конституционной норме права и свободы человека могут быть ограничены федеральным законом (следовательно, не только федеральными конституционными законами о ЧП и военном положении). Но это не означает всевластия законодателя, который связан в своих правоустанавливающих функциях высшим конституционным правилом: деятельность законодательной власти определяется правами и свободами человека. Как неоднократно свидетельствовал Конституционный суд РФ, ограничение законом прав и свобод должно основываться на принципах разумности и соразмерности. Или, по Европейской конвенции, быть необходимыми в демократическом обществе. Казус Сочи (и как места проведения спортивных соревнований, и как «горноклиматического курорта») невозможно подвести под содержащиеся в ч. 4 ст. 55 обязательные условия ограничения прав. Таковое разрешено «только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства». При чем здесь спортивные игры, участники которых ворочают миллионами? При чем курорт?

Помимо того в ФКЗ «О чрезвычайном положении» закреплено, что предусмотренные им меры и ограничения «должны осуществляться в тех пределах, которых требует острота создавшегося положения», а также соответствовать международным обязательствам РФ в области прав человека. Естественно, в отличие от ФКЗ, в комментируемом законе отсутствует указание на какие-либо пределы применения «мер безопасности», равно как на контрольные механизмы по сдерживанию полицейских и административных злоупотреблений, обычных при столь широких дозволениях.

«Конкретные границы территории и акватории», в пределах которых вводятся вышеуказанные меры, будут определяться произвольно, в зависимости, надо думать, от общественных настроений. Закон не мешает закатать в цемент хоть все побережье, хоть весь Северный Кавказ.

Правда, в отличие от контртеррористического закона, авторы закона сочинского задумались о том, что есть ведь заведомо благонадежные люди. Зачем портить им праздник, не Чечня же? Как сказал как-то высокопоставленный депутат Владимир Пехтин, отвечая на замечание журналиста об опасности антитеррористического закона для всех граждан: «Террористические акты совершают террористы. Все граждане террористических актов не совершают».

Следуя этой логике, закон предусматривает, что при введении усиленных мер безопасности могут определяться категории граждан, в отношении которых такие меры не применяются. Что это за категории: спортсмены? члены «Единой России»? При такой селекции, тем более на уровне «указного права», равенство всех перед законом (ст. 19 Конституции РФ) вряд ли может быть соблюдено. Случаи отступления от принципа равенства должны исчерпываться определенными Конституцией особыми субъектами: Президентом РФ, депутатами, судьями, в иных ситуациях – представителями малочисленных народов. По сочинскому же закону нельзя даже с уверенностью сказать, что делить людей на подлежащих и не подлежащих пристрастному просвечиванию будет именно президентский указ. Расплывчатую формулировку «могут определяться» любому правоохранительному начальнику легко будет трактовать в зависимости от обстоятельств. Как на войне.

Прекращение прав

Если ст. 10 закона о Сочи примечательна глумлением над личными, политическими и иными гражданскими правами и свободами в произвольно определяемых географических пределах, но в определенный временной период, то ст. 15 представляет собой беспрецедентное попрание имущественных прав граждан и созданных ими организаций – в границах Кубани, но на период не столь определенный – на протяжении длительного времени.

Ст. 15 определяются «особенности резервирования земель и изъятия земельных участков и (или) расположенных на них иных объектов недвижимого имущества для государственных или муниципальных нужд в целях организации и проведения Олимпийских игр и Паралимпийских игр и развития города Сочи как горноклиматического курорта». Наряду с поправками в давние законы о введении в действие Гражданского, Земельного, Жилищного, Гражданского процессуального и Арбитражного процессуального кодексов, ст. 15 сочинского закона превращает регулируемые отношения в подобие продразверсток. Тогда тоже принимались свои декреты. Их содержание определялось бандитской логикой: нормами закона обеспечивались потребности его авторов, грабеж и насилие превращались в «законность». Но если законодатели эпохи военного коммунизма руководствовались не личными корыстными, а, возможно, ошибочными, государственными интересами и действовали в условиях гражданской войны, то нынешняя верхушка узаконивает откровенную «панаму». Словечко это, кто не помнит, вошло в обиход в конце XIX века, после того как некое «общество», учрежденное для строительства Панамского канала и укорененное во властных структурах, сумело разжиться на этом прорытии сотнями миллионов неизвестно на что потраченных франков.

С «усиленными мерами безопасности» сочинцы и другие жители края еще могли бы как-нибудь смириться. С «особенностями» изъятия земли и выселением – едва ли.

С 1 января 2008 г. до 1 января 2014 г. на территории Краснодарского края прекращается действие основополагающих российских законов, регулирующих земельные и жилищные правоотношения. Прекращается частично, но в самых чувствительных точках. Место кодексов занимает закон о Сочи. Гражданское и арбитражное судопроизводство действует в части, не мешающей целям закона о Сочи. Тем самым закон о Сочи становится процессуальным законом. В РФ появляется еще одна отрасль права – сочинская. Наряду с Басманным правосудием она имеет шанс войти в историю как яркий пример законодательного произвола.

Олимпиада проводится в Сочи, но пилотной площадкой по отработке механизмов отобрания прав становится весь Краснодарский край, включая Краснодар, Новороссийск, Анапу и т.д. Участниками эксперимента становятся более 5 миллионов жителей края.

Изъятие земельных участков и расположенной на них недвижимости осуществляется, по закону, беспрекословно и безоговорочно – «для государственных или муниципальных нужд в целях размещения олимпийских объектов и для нужд субъекта РФ – Краснодарского края и муниципального образования «Город-курорт Сочи». Характер этих «нужд» обозначен уклончиво: «развитие территорий, прилегающих к олимпийским объектам». Под этим можно понимать что угодно. И, судя по сводкам с мест, именно так и понимается: на месте домов сочинцев строятся другие дома других граждан. Критерии отбора изымаемых владений не раскрываются, уровень и порядок принятия решений скрыт. Земельные участки «предназначены» для олимпийских и горноклиматических нужд. Кто-то любит горы, климат ему подходит, пусть хороший человек живет. А простого человека можно и попросить. Разжился тут, на побережье.

В какой бы правовой форме ни были закреплены ранее за гражданами и организациями земля и строения (право частной собственности, постоянного бессрочного пользования, безвозмездного срочного пользования, аренды), если они «предназначены», изъятие осуществляется без затей: «путем прекращения этих прав» (цитата из ст. 15, опубликовано в «Российской газете»).

На форуме сайта г. Сочи немало сообщений, подобных нижеследующему:

«Вновь во благо государства в двери наших сограждан стучат представители министерства внутренних дел и вновь звучат слова: «На сборы ХХХ часов и с вещами на выход...». А где-то, на далекой Кубани, кажется, в населенном пункте под названием Старощербиновская, по словам губернатора Ткачева, строится много хорошего жилья, которое как раз подойдет для невольных переселенцев с черноморского побережья... Да и обещанных за двух-трех этажные кирпичные дома 30 тысяч долларов как раз хватит на покупку этих фанерных сооружений... Но самое сказочное, что впервые за время существования современной России принят закон, лишающий граждан права ОБРАЩЕНИЯ в суд по поводу изъятия их собственности без их согласия! Нужно признать, что представители власти извлекли значительно больший урок из противостояния в подмосковном Бутове и научились создавать законы, дающие им безграничные права... А промолчавший тогда народ... промолчит и в этот раз... Или озвучит для Президента очередной, такой «насущный» в нынешнем положении для сочинцев вопрос: «А как Вы думаете, какой же будет символика Олимпиады 2014?».

Именно такой вопрос был задан В. Путину во время «прямой линии» с народом. Единственный вопрос из Сочи.

Пока ряженые в телевизоре «гордятся победой Сочи», всемогущая Корпорация, полностью – Государственная корпорация по строительству олимпийских объектов и развитию города Сочи как горноклиматического курорта – решает судьбы сочинцев. Эта Корпорация – некоммерческая, так сказать, организация. Ей посвящен отдельный ФЗ от 30 октября 2007 г. № 238-ФЗ (проект его был внесен группой депутатов от «Единой России»: В. Катренко, Ю. Медведевым, Е. Паниной, Ю. Барзыкиным, членом Совета Федерации Л. Тягачевым).

Показательно, что представлявшие в Думе четвертого созыва Краснодарский край В. Катренко и Ю. Барзыкин (фамилия последнего стоит и под основным сочинским законом) на прошедших выборах не были включены в список «Единой России». Партия понимала, что этих депутатов хорошо запомнили на Кубани.

Корпорация и Оргкомитет – двуединая монополия по освоению черноморского побережья и заповедных земель национального парка, бюджетных и внебюджетных средств. Этой компании, по причине чрезвычайной важности для всех нас горноклиматического курорта, закон предоставляет льготный режим, самый льготный в России, более льготный, наверное, чем оранжерейный режим РПЦ (освобождение всего олимпийского и горно-курортного бизнеса данных монополий, равно как и иностранных организаторов Олимпиады от всех видов налогов, от всяческих градостроительных согласований, публичных слушаний по плану развития и т.п.).

Согласно ст. 14, документация по объектам принимается при отсутствии документов территориального планирования. Для проведения государственной строительно-инженерной экспертизы проектной документации предоставление правоустанавливающих документов на земельные участки и градостроительных планов земельных участков не требуется. Резервирование земель и изъятие земельных участков допускаются при отсутствии документов территориального планирования. Не царское это дело.

Российские организаторы получают налоговые льготы не только в связи с участием в подготовке и проведении игр, но и в части деятельности по развитию Сочи как горноклиматического курорта. Налоговые и таможенные льготы применяются до 1 января 2017 г.

Иными словами, санно-бобслейную трассу для российских миллионеров прокладывать будут за счет российских налогоплательщиков.

Для жителей Краснодарского края, выметаемых из своих жилищ, таких послаблений не предусмотрено. О безотлагательности предоставления им участков и жилья в законе нет ни слова. Можно представить, какие очереди высиживают сегодня рядовые выселенцы и какие взятки процветают на этой ниве, сколько больших афер прокручивается в тени основной, узаконенной аферы.

Полномочия по земельному и жилищному обеспечению всех тех, чьи имущественные права «отменяются», возлагаются на краевую администрацию. Одновременно в ст. 15 говорится, что Правительство РФ, администрация Краснодарского края, орган местного самоуправления «Город-курорт Сочи» вместе взятые обеспечивают формирование перечня земельных участков и иных объектов недвижимого имущества для их предоставления гражданам и юридическим лицам взамен изымаемых земельных участков и недвижимости. При этом федеральный центр не намерен решать проблему предоставления земельных участков, жилья и компенсаций, даже если отобранное имущество находилось в федеральной собственности. Согласно ст. 16, соответствующие полномочия передаются Российской Федерацией Краснодарскому краю «без предоставления субвенций из федерального бюджета».

Собственники земельных участков, а также землепользователи, землевладельцы или арендаторы участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, уведомляются о том, что предназначено им быть согнанными с земли, а домам их быть снесенными. В уведомлениях указывается «место и время ознакомления <...> с проектами соглашений, заключаемых в связи с изъятием земельных участков и (или) расположенных на них иных объектов недвижимого имущества».

Так разворачивается страшный сон сочинцев.

Все происходит одновременно. Имущество еще не оценено, но в уведомлении о только что принятом решении уже указывается, где и когда жертве покажут, сколько она стоит.

Оценщиков для оценки изымаемых земельных участков и недвижимости, а также исчисления убытков, причиненных изъятием, нанимает администрация Краснодарского края совместно с Корпорацией, которая оплачивает их работу. Кто платит, тот и заказывает музыку. Ничего не сообщая выселяемым, оценщики в месячный срок представляют заказчикам отчет.

Арендаторы, понятное дело, не в счет.

С теми же, кто законно жил в своем доме на своей земле, поступают как с вынужденными переселенцами:

«В случаях изъятия земельных участков в целях размещения олимпийских объектов или развития территорий, прилегающих к олимпийским объектам, путем прекращения права постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения предоставление других земельных участков взамен изымаемых осуществляется на праве собственности гражданам, имеющим право на бесплатное переоформление изымаемых земельных участков в собственность. Предоставление земельных участков в указанных в настоящей части случаях осуществляется без проведения торгов и предварительного согласования места размещения объектов».

Если соглашение, от которого нельзя отказаться, «не заключено в течение двух месяцев со дня, когда лицу, у которого в соответствии с настоящей статьей изымаются земельные участки и (или) расположенные на них иные объекты недвижимого имущества, предоставлена возможность ознакомиться с проектом такого соглашения, администрация Краснодарского края или орган местного самоуправления муниципального образования «Город-курорт Сочи» вправе обратиться в суд с иском об изъятии земельных участков и (или) расположенных на них иных объектов недвижимого имущества».

«Но такое положение дел противоречит Гражданскому процессуальному кодексу (ГПК)», – скажет юрист.

ГПК в Краснодарском крае не действует. Т.е., конечно, действует, но в части, не противоречащей закону о Сочи.

Еще есть Конституция, она вроде бы не отменена сочинским законом (во всяком случае, в тексте об этом не говорится, да «не всякое слово в строку пишется»). Можно обратиться в Конституционный суд. Но он как раз переезжает. Когда до жалоб кубанцев дойдет дело, их дома будут снесены, по их земле пройдет блестящая олимпийская лыжня.

Согласно ч. 33 ст. 15 закона, «решение суда об изъятии земельных участков и (или) расположенных на них иных объектов недвижимого имущества в целях размещения олимпийских объектов или развития территорий, прилегающих к олимпийским объектам, подлежит немедленному исполнению».

Смешной вопрос: найдется ли судья, который примет решение отказать в изъятии? Или приостановит рассмотрение дела и обратится в Конституционный суд с запросом о конституционности сочинского закона?..

Не лучше, чем гражданам, приходится по сочинскому праву унитарным предприятиям, государственным и муниципальным учреждениям. Их право пользования землей и недвижимостью прекращается в течение 20 дней со дня получения уведомления от администрации Краснодарского края независимо от оснований, установленных Гражданским кодексом РФ, «без согласия указанных организаций» и без согласования с федеральными органами исполнительной власти, которым эти организации подведомственны. Исключения предусмотрены только для военных структур, предприятий и учреждений, подведомственных ФСБ, и природоохранных организаций федерального подчинения. При их выселении проводится согласование с соответствующими федеральными ведомствами. При этом, применительно к уплотняемому Сочинскому заповеднику цинично заявляется, что изъятие заповедных земель для олимпийских потребностей «не влечет изменение режима особой охраны территорий особо охраняемых природных территорий».

Очевидно, что и узаконенный разбой в отношении предприятий, организаций бьет по сочинцам, по кубанцам, так как под сокращение попадают рабочие места, под выдворение – социальные, научные и другие общественно значимые организации, в частности средняя школа № 31 г. Сочи, Государственное научное учреждение «Адлерская овощная опытная станция», ФГУП «Республиканский учебно-тренировочный комплекс г. Сочи». Это лишь те, которые были названы еще до появления сочинского закона в Распоряжении главы администрации Краснодарского края от 13 марта 2006 года № 209-Р. Пусть не смущает дата принятия: решения о предварительном согласовании места размещения объектов, принятые до принятия сочинского закона, считаются достаточными для начала строительства (ст. 14).

Есть мнение, что развернувшиеся в Сочи и окрестностях эпохальные стройки принесут местным жителям множество завидных рабочих мест. Факты не в полной мере соответствуют этому пропагандистскому доводу: под олимпийские объекты подписано соглашение с Турцией, идут переговоры с Китаем о привлечении нескольких сот тысяч гастарбайтеров в год.

Решая вопрос о несовместимости предписанного сочинским законом порядка «прекращения прав» ни с Гражданским, ни с иными кодексами, авторы закона не мудрствовали лукаво. Взяли и вывели один из субъектов РФ – Краснодарский край из единого правового пространства. Закон о Сочи перекрывает любые нормы федерального законодательства, которым он явно не соответствует. Получилось же так, что не соответствуют кодексы. Помешает еще какой закон – например, о митингах – отменят на экспериментальной площадке (площадью 75 000 км2) и его.

Законодательное решение задачи «чтоб никакие законы нам не мешали делать все, что нам хочется» выглядит откровенно издевательским. Не найдя подходящего места в самим кодексах, авторы, не мудрствуя лукаво, наследили в законах о введении кодексов в действие. Так, ФЗ от 30 ноября 1994 г. «О введении в действие части первой Гражданского кодекса РФ» дополнен новой статьей, согласно которой «изъятие земельных участков для государственных или муниципальных нужд, отчуждение недвижимого имущества в связи с изъятием земельного участка, на котором оно находится, в связи с организацией и проведением XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи, а также развитием города Сочи как горноклиматического курорта регулируются Гражданским кодексом РФ, если иное не предусмотрено ФЗ «Об организации и о проведении XXII Олимпийских зимних игр и XI Паралимпийских зимних игр 2014 года в городе Сочи, развитии города Сочи как горноклиматического курорта и внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ».

Аналогичные статьи добавлены в законы о введении в действие ГПК, АПК, ЖК, Земельного и Градостроительного кодексов

Но та же часть первая ГК давно введена в действие на всей территории РФ! Еще можно понять, когда в законы о введении в действие того или иного кодекса вносятся изменения об отложении вступления в силу отдельных положений в связи с отсутствием условий для их реализации. Но отменять действующие 13 лет нормы законом о введении их в действие – все равно, что отменять рейс, после того как самолет уже улетел.

Как известно, и на этот случай у российских властей есть убедительный ответ: сбить этот самолет. Опять же, кстати говоря, по закону...

Почему во имя горнолыжного спорта люди должны в срочном и по сути бесспорном порядке лишаться имущества, а коммерческие фирмы, зарабатывающие на этом строительстве, освобождаться от налогов, объяснить невозможно. Равно как и то, почему по чрезвычайному закону, касающемуся вроде бы только Сочи и ближайших окрестностей, до 2014 г. должен жить весь Краснодарский край.

Вроде как ведется мирное строительство. Закон же, его регулирующий, мало чем отличается от антитеррористического. Строительство курорта как спецоперация.

Так добывают в Африке алмазы.

Одним из авторов закона о Сочи стал сенатор, по совместительству президент Олимпийского комитета России Л. Тягачев, столь же показательно пятую Думу заполонили спортсмены. Олимпийскому чемпиону по конькобежному спорту С. Журовой (как специалисту по части зимних олимпиад) поручена должность вице-спикера. Депутатами стали фигуристы И. Роднина и А. Сихарулидзе, возглавивший Комитет по физической культуре и спорту, а также гимнастки С. Хоркина и А. Кабаева, биатлонистка С. Ишмуратова, боксер Н. Карпович, горнолыжник Д. Свищев, хоккеисты В. Третьяк и А. Шишкин, дзюдоист В. Шестаков, борец А. Карелин.

Если понадобится, они примут еще хоть десять таких законов.

^ Выделения в тексте принадлежат автору

Автор выпуска Лев Левинсон

Проект осуществляется: Центром развития демократии и прав человека, Институтом прав человека

Электронная версия информационного бюллетеня размещается на нескольких сайтах, в том числе: на сайте Центра развития демократии и прав человека по адресу ссылка скрыта; на сайте Института прав человека по адресу ссылка скрыта; на сайте Международного историко-просветительского правозащитного и благотворительного общества «Мемориал» ссылка скрыта