Иван Сергеевич Тургенев. Дворянское гнездо
| Вид материала | Документы |
- Ответы на экзаменационные вопросы интернет-курсов интуит (intuit) : Введение в теорию, 197.01kb.
- Иван Сергеевич Тургенев Жизнь и творчество доклад, 158.94kb.
- Иван Савич Поджабрин. И. Тургенев. Записки охотника. «Любовные» повести : Ася. Первая, 17.67kb.
- 10 класс. Герцен А. И, 11.51kb.
- Тургенев Иван Сергеевич (1818 1883) биография, 51.35kb.
- Тургенев И. С. (биография), 43.77kb.
- А. Н. Островский «Снегурочка», «Гроза», «Лес», «Бесприданница». Н. А. Добролюбов «Луч, 18.54kb.
- Леди Макбет Мценского уезда., Очарованный странник. И. С. Тургенев. Отцы и дети. (Рудин,, 12.56kb.
- Иван Сергеевич Тургенев, 327.1kb.
- Иван Сергеевич Тургенев. Отцы и дети Роман книга, 2665.54kb.
XXIX
Марья Дмитриевна не слишком ласково приняла Лаврецкого, когда он явился
к ней на следующий день. "Вишь, повадился", - подумала она. Он ей сам по
себе не очень нравился, да и Паншин, под влиянием которого она находилась,
весьма коварно и небрежно похвалил его накануне. Так как она не считала его
гостем и не полагала нужным занимать родственника, почти домашнего человека,
то и получаса не прошло, как он уже шел с Лизой в саду по аллее. Леночка и
Шурочка бегали в нескольких шагах от них по цветнику.
Лиза была спокойна по обыкновению, но более обыкновенного бледна. Она
достала из кармана и протянула Лаврецкому мелко сложенный лист журнала.
- Это ужасно! - промолвила она. Лаврецкий ничего не отвечал.
- Да, может быть, это еще и неправда, - прибавила Лиза.
- Оттого-то я и просил вас не говорить об этом никому.
Лиза прошлась немного.
- Скажите, - начала она, - вы не огорчены? нисколько?
- Я сам не знаю, что я чувствую, - отвечал Лаврецкий.
- Но ведь вы ее любили прежде?
- Любил.
- Очень?
- Очень.
- И не огорчены ее смертью?
- Она не теперь для меня умерла.
- Это грешно, что вы говорите... Не сердитесь на меня. Вы меня
называете своим другом: друг все может говорить. Мне, право, даже страшно...
Вчера у вас такое нехорошее было лицо... Помните, недавно, как вы жаловались
на нее? - а ее уже тогда, может быть, на свете не было. Это страшно. Точно
это вам в наказание послано.
Лаврецкий горько усмехнулся.
- Вы думаете?.. - По крайней мере я теперь свободен.
Лиза слегка вздрогнула.
- Полноте, не говорите так. На что вам ваша свобода? Вам не об этом
теперь надо думать, а о прощении...
- Я давно ее простил, - перебил Лаврецкий и махнул рукой.
- Нет, не то, - возразила Лиза и покраснела. - Вы не так меня поняли.
Вы должны позаботиться о том, чтобы вас простили...
- Кому меня прощать?
- Кому? Богу. Кто же может нас простить, кроме бога?
Лаврецкий схватил ее за руку.
- Ах, Лизавета Михайловна, поверьте, - воскликнул он, - я и так
довольно был наказан. Я уже все искупил, поверьте.
- Это вы не можете знать, - проговорила Лиза вполголоса. - Вы забыли, -
еще недавно, вот когда вы со мной говорили, вы не хотели ее прощать.
Оба молча прошлись по аллее.
- А что же ваша дочь? - спросила вдруг Лиза и остановилась.
Лаврецкий встрепенулся.
- О, не беспокойтесь! Я уже послал письма во все места. Будущность моей
дочери, как вы ее... как вы говорите... обеспечена. Не беспокойтесь.
Лиза печально улыбнулась.
- Но вы правы, - продолжал Лаврецкий, - что мне делать с моей свободой?
На что мне она?
- Когда вы получили этот журнал? - промолвила Лиза, не отвечая на его
вопрос.
- На другой день после вашего посещения.
- И неужели... неужели вы даже не заплакали?
- Нет. Я был поражен; но откуда было взяться слезам? Плакать о
прошедшем - да ведь оно у меня все выжжено!.. Самый проступок ее не разрушил
мое счастие, а доказал мне только, что его вовсе никогда не бывало. О чем же
тут было плакать? Впрочем, кто знает? Я, может быть, был бы более огорчен,
если б я получил это известие двумя неделями раньше...
- Двумя неделями? - возразила Лиза. - Да что ж такое случилось в эти
две недели?
Лаврецкий ничего не отвечал, а Лиза вдруг покраснела еще пуще прежнего.
- Да, да, вы угадали, - подхватил внезапно Лаврецкий, - в течение этих
двух недель я узнал, что значит чистая женская душа, и мое прошедшее еще
больше от меня отодвинулось.
Лиза смутилась и тихонько пошла в цветник к Леночке и Шурочке.
- А я доволен тем, что показал вам этот журнал, - говорил Лаврецкий,
идя за нею следом, - я уже привык ничего не скрывать от вас и надеюсь, что и
вы отплатите мне таким же доверием.
- Вы думаете? - промолвила Лиза и остановилась. - В таком случае я бы
должна была... Да нет! Это невозможно.
- Что такое? Говорите, говорите.
- Право, мне кажется, я не должна... А впрочем, - прибавила Лиза и с
улыбкой оборотилась к Лаврецкому, - что за откровенность вполовину? Знаете
ли? я получила сегодня письмо.
- От Паншина?
- Да, от него... Почему вы знаете?
- Он просит вашей руки?
- Да, - произнесла Лиза и прямо и серьезно посмотрела Лаврецкому в
глаза.
Лаврецкий, в свою очередь, серьезно посмотрел на Лизу.
- Ну, и что же вы ему отвечали? - проговорил он наконец.
- Я не знаю, что отвечать, - возразила Лиза и опустила сложенные руки.
- Как? Ведь вы его любите?
- Да, он мне нравится; он, кажется, хороший человек.
- Вы то же самое и в тех же самых выражениях сказали мне четвертого
дня. Я желаю знать, любите ли вы его тем сильным, страстным чувством,
которое мы привыкли называть любовью?
- Как вы понимаете, - нет.
- Вы в него не влюблены?
- Нет. Да разве это нужно?
- Как?
- Маменьке он нравится, - продолжала Лиза, - он добрый; я ничего против
него не имею.
- Однако вы колеблетесь?
- Да... и, может быть, - вы, ваши слова тому причиной. Помните, что вы
третьего дня говорили? Но это слабость...
- О дитя мое! - воскликнул вдруг Лаврецкий, и голос его задрожал, - не
мудрствуйте лукаво, не называйте слабостью крик вашего сердца, которое не
хочет отдаться без любви. Не берите на себя такой страшной ответственности
перед тем человеком, которого вы не любите и которому хотите принадлежать...
- Я слушаюсь, я ничего не беру на себя, - произнесла было Лиза...
- Слушайтесь вашего сердца; оно одно вам скажет правду, - перебил ее
Лаврецкий... - Опыт, рассудок - все это прах и суета! Не отнимайте у себя
лучшего, единственного счастья на земле.
- Вы ли это говорите, Федор Иваныч? Вы сами женились по любви - и были
ли вы счастливы? Лаврецкий всплеснул руками.
- Ах, не говорите обо мне! Вы и понять не можете всего того, что
молодой, неискушенный, безобразно воспитанный мальчик может принять за
любовь!.. Да и, наконец, к чему клеветать на себя? Я сейчас вам говорил, что
я не знал счастья... нет! я был счастлив!
- Мне кажется, Федор Иваныч, - произнесла, понизив голос, Лиза (когда
она не соглашалась с своим собеседником, она всегда понижала голос; притом
она чувствовала большое волнение), - счастье на земле зависит не от нас...
- От нас, от нас, поверьте мне (он схватил ее за обе руки; Лиза
побледнела и почти с испугом, но внимательно глядела на него), лишь бы мы не
портили сами своей жизни. Для иных людей брак по любви может быть
несчастьем; но не для вас, с вашим спокойным нравом, с вашей ясной душой!
Умоляю вас, не выходите замуж без любви, по чувству долга, отреченья, что
ли... Это то же безверие, тот же расчет - и еще худший. Поверьте мне - я
имею право это говорить: я дорого заплатил за это право. И если ваш бог...
В это мгновенье Лаврецкий заметил, что Леночка и Шурочка стояли подле
Лизы и с немым изумленьем уставились на него. Он выпустил Лизины руки,
торопливо проговорил: "Извините меня, пожалуйста", - и направился к дому.
- Об одном только прошу я вас, - промолвил он, возвращаясь к Лизе, - не
решайтесь тотчас, подождите, подумайте о том, что я вам сказал. Если б даже
вы не поверили мне, если б вы решились на брак по рассудку - и в таком
случае не за господина Паншина вам выходить: он не может быть вашим мужем...
Не правда ли, вы обещаетесь мне не спешить?
Лиза хотела ответить Лаврецкому - и ни слова не вымолвила, не оттого,
что она решилась "спешить"; но оттого, что сердце у ней слишком сильно
билось и чувство, похожее на страх, захватило дыхание.