Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 01 Русская литература

Вид материала

Программа

Содержание Рекомендуемая основная литература Программа кафедры истории русской литературы для подготовки к кандидатскому экзамену История русской литературы.

Подобный материал:

• Программа кандидатского экзамена в аспирантуру по специальности, 240.21kb.
• Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 01 Русская литература, 426.94kb.
• Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 01 Русская литература, 2045.28kb.
• Программа кандидатского экзамена по специальности 10. 02. 04 Германские языки, 196.69kb.
• Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 01 «Русская литература», 543.08kb.
• Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 19. 00. 01 (общая психология), 229.36kb.
• Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 13. 00. 02 «Теория и методика, 259.7kb.
•   программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 13. 00. 02 «Теория и методика, 259.71kb.
• Пояснительная записка Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 10., 952.68kb.
• Программа-минимум кандидатского экзамена по специальности 10. 01. 01 «Русская литература», 517.79kb.

^

Рекомендуемая основная литература

Адрианова-Перетц В. П. Древнерусская литература и фольклор. Л., 1974.

Адрианова-Перетц В. П. Очерки поэтического стиля Древней Руси. Л., 1948.

Алексеев М. П. Пушкин. Сравнительно-исторические исследования. Л., 1972.

Алексеев М. П. Сравнительное литературоведение. Л., 1983.

Афанасьев Э. Л. На пути к XIX веку. Русская литература 70­х гг. XVIII в. — 10­ гг. XIX в. М., 2002.

Бабаев Э. Г. «Анна Каренина» Л. Н. Толстого. М., 1998.

Батурова Т. К. Кн. I: Страницы русских альманахов пушкинского круга. М., 1998; Кн. II: Петербургские альманахи. М., 1999.

Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М., 1975.

Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.

Белинский В. Г. Собр. соч. В 9-ти т. М., 1976—1982.

Белинский В. Г. Сочинения Державина. Собр. соч. В 9-ти т. М., 1976—1982.

Бердников Г. П. Чехов. Идейные и творческие искания. М., 1984.

Берков П. Н. Александр Петрович Сумароков. М.; Л., 1949.

Берков П. Н. Василий Васильевич Капнист. М.; Л., 1950.

Берков П. Н. Введение в изучение истории русской литературы XVIII века. В 3-х ч. Ч. I. Очерк литературной историографии XVIII века. М., 1964.

Берков П. Н. История русской комедии XVIII века. Л., 1977.

Биография А. Н. Радищева, написанная его сыновьями. М.; Л., 1959.

Благой Д. Д. Душа в заветной лире. М., 1979.

Благой Д. Д. История русской литературы XVIII века. М., 1960.

Благой Д. Д. Мир как красота. О «Вечерних огнях» Фета. М., 1975.

Бонди С. М. О Пушкине. М., 1983.

Бочаров С. Г. Роман Л. Толстого «Война и мир». М., 1987.

Бочкарев В. А. Русская историческая драматургия XVII—XVIII веков. М., 1988.

Буранок О. М. Драматургия Ф. Прокоповича и историко-литературный процесс в России первой трети XVIII в. Самара, 1992.

Бурсов Б. И. Лев Толстой и русский роман. М.; Л., 1963.

Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 1—2. М., 1961.

Бялый Г. А. Чехов и русская литература. Л., 1981.

Вацуро В. Э. Из истории литературного быта пушкинской поры. М., 1989.

Веселовский А. Н. В. А. Жуковский. Поэзия чувства и «сердечного воображения». СПб., 1904.

Веселовский А. Н. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872.

Видуэцкая И. И. Николай Семенович Лесков. М., 1979.

Виноградов В. В. Очерки по истории русского литературного языка XVII—XIX веков. М., 1938.

Виноградов В. В. Проблема авторства и теория стилей. М., 1981.

Виноградов В. В. Стиль Пушкина. М., 1958.

Всеволодский-Гернгросс В. Н. Русский театр второй половины XVIII века. М., 1960.

Галаган Г. Я. Л. Н. Толстой. Художественно-эстетические искания. Л., 1981.

Герцен А. И. Об искусстве. Сб. статей. М., 1954.

Гинзбург Л. Я. «Былое и думы» А. И. Герцена. Л., 1957.


Гинзбург Л. Я. О лирике. М.; Л., 1964.

Гинзбург Л. Я. О психологической прозе. Л., 1971.

Гордин М. А. Жизнь Ивана Крылова. М., 1985.

Громов М. П. Чехов. М., 1993.

Гудзий Н. К. История древней русской литературы. М., 1966.

Гудзий Н. К. Феофан Прокопович. История русской литературы. В 10 т. Т. 3. М.; Л., 1941.

Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957.

Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики. М., 1962.

Гуковский Г. А. Реализм Гоголя. М.; Л., 1959.

Гуковский Г. А. Русская литература XVIII века. М., 1999.

Гусев Н. Н., Опульская Л. Д. Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии. Кн. 1—6. М., 1954—1998.

Демин А. С. О художественности древнерусской литературы: Очерки древнерусского мировидения от «Повести временных лет» до сочинений Аввакума. М., 1998.

Державин Г. Р. Личность. Творчество. Современное восприятие. Казань, 1993.

Державин, Радищев, Сперанский. М., 1997.

Державина О. А. Переводная новелла в русской литературе XVII в. М., 1962.

Державинский сборник. Новгород, 1995.

Добролюбов Н. А. Собр. соч. Т. 1—3. М., 1950—1952.

Достоевский — художник и мыслитель. Сб. статей. М., 1972.

Достоевский и русские писатели. Сб. статей. М., 1971.

Дружинин А. В. Литературная критика. М., 1983.

Дубровин А. А. Грибоедов и художественная культура его времени. М., 1993.

Дунаев М. М. Православие и русская литература. В VI ч. Ч. I. М., 1996.

Дунаев М. М. Православие и русская литература. В VI ч. Ч. I. М., 1996.

Дунаев М. М. Православие и русская литература. В VI ч. Ч. I—V. М., 1996—1999.

Евгеньев-Максимов В. Е. Жизнь и деятельность Н. А. некрасова. В 3­х т. М.; л., 1947—1952.

Егоров Б. Ф. Борьба эстетических идей в России 1860-х годов. Л., 1991.

Елеанская А. С. Русская ораторская проза в литературном процессе XVII веке. М., 1990.

Елизаветина Г. Г. «Былое и думы» Л. И. Герцена. М., 1984.

Елизаветина Г. Г. Добролюбов и литературный процесс его времени. М., 1989.

Елизаветина Г. Г. Писарев-критик, испытание эстетикой. М., 1999.

Еремеев А. Э. Русская философская проза. Томск, 1989.

Еремин И. П. Лекции и статьи по истории древней русской литературы. Л., 1987.

Жуковский и русская культура. Л., 1987.

Журавлева А. И. А. Н. Островский — комедиограф. М., 1981.

Западов А. В. Поэмы XVIII века: М. В. ломоносов, Г. Р. державин. М., 1979.

Западов А. В. Поэты XVIII века: А. Кантемир, А. Сумароков, В. Майков, М. Херасков. М., 1984.

Западов А. В. русская журналистика XVIII в. М., 1964.

Золотусский И. П. Гоголь. М., 1989.

Исследования «Слова о полку Игореве». Л., 1986.

История романтизма в русской литературе. В 2-х кн. М., 1979.

История русского романа. В 2-х т. Л., 1962—1964.

История русской беллетристики. Возникновение жанров сюжетного повествования в древнерусской литературе. Л., 1970.

История русской драматургии. Кн. 1, 2. Л., 1982—1983.

История русской журналистики XVIII—XIX вв. М., 1966.

История русской критики. В 2-х т. М.; Л., 1958.

История русской литературы XIX в. Вторая половина. М., 1987.

История русской литературы XIX в. Т. I—V. Под ред. Д. Н. Овсянико-Куликовского. М., 1908—1915.

История русской литературы XIX века. Т. 1—2. М., 1960—1962.

История русской литературы XI—XIX вв. М., 2000.

История русской литературы X—XVII веков. Под ред. Д. С. Лихачева. М., 1980.

История русской литературы. В 10 т. М.; Л., 1941—1956.

История русской литературы. В 3-х т. М., 1958—1964.

История русской литературы. В 4-х т. Л., 1980—1983.

История русской литературы. Кн. I. 1800—1830-е гг.; Кн. II. 1840—1860­е гг.; Кн. III. 1870—1890-е гг. М., 2001.

История русской поэзии. В 2-х т. Л., 1968—1969.

Истрин В. М. Очерк истории древнерусской литературы домосковского периода. М., 1922; Изд. 2-е. М., 2002.

Канунова Ф. З. Из истории русской повести (Историко-литературное значение повестей Н. М. Карамзина). Томск, 1967.

Канунова Ф. З., Айзикова И. А. Нравственно-эстетические искания русского романтизма и религия (1820—1840-е годы). Новосибирск, 2001.

Каравашкин А. В. Русская средневековая публицистика. Иван Пересветов, Иван Грозный, Андрей Курбский. М., 2000.

Касаткина В. Н. Поэзия Ф. И. Тютчева. М., 1978.

Касаткина В. Н. Предромантизм в русской лирике. К. Н. Батюшков. Н. И. Гнедич. М., 1987.

Касаткина В. Н. Романтическая муза Пушкина. М., 2001.

Катаев В. Б. Проза Чехова. Проблемы интерпретации. М., 1980.

Киреевский И. В. Критика и эстетика. М., 1979.

Конявская Е. Л. Авторское самосознание древнерусского книжника. М., 2000.

Коровин В. И. Поэт и мудрец. Книга об Иване Крылове. М., 1996.


Коровин В. И. Творческий путь М. Ю. Лермонтова. М., 1973.

Кочеткова Н. Д. литература русского сентиментализма. Эстетические и художественные искания. СПб., 1994.

Кошелев В. А. Константин Батюшков. Странствия и страсти. М., 1987.

Красухин Г. Г. Доверимся Пушкину. Анализ прозы, поэзии, драматургии. М., 1999.

Крупчанов Л. М. Культурно-историческая школа в русском литературоведении. М., 1983.

Кузьмичев И. К. Лада, или Повесть о том, как родилась идея прекрасного и откуда русская красота стала есть (Эстетика Киевской Руси). М., 1990.

Кулакова Л. И. Княжнин. М.; Л., 1951.

Кулакова Л. И. Очерки истории русской эстетической мысли XVIII века. М., 1968.

Кулешов В. И. История русской критики XVIII — начала XX в. М., 1991.

Кулешов В. И. История русской литературы XIX века. М., 1997.

Кулешов В. И. Натуральная школа в русской литературе XIX века. М., 1982.

Кулешов В. И. Славянофилы и русская литература. М., 1977.

Куприянова Е. Н. Эстетика Толстого. М.; Л., 1966.

Курилов А. С. Литературоведение в России XVIII в. М., 1981.

Курляндская Г. Б. Художественный метод Тургенева-романиста. Тула, 1972.

Кусков В. В. История древнерусской литературы. М., 1982.

Лакшин В. Я. Толстой и Чехов. М., 1975.

Лебедев Е. Н. Ломоносов. М.. 1990.

Лермонтовская энциклопедия. М., 1981.

Лермонтовский выпуск. № 1—6. Пенза, 1980—2001.

Литературная энциклопедия понятий и терминов. М., 2001.

Литературные взгляды и творчество славянофилов. 1830—1850­е годы. М., 1987.

Лихачев Д. С. Избр. работы. В 3-х т. Л., 1987.

Лихачев Д. С., Панченко А. М., Понырко Н. В. Смех в Древней Руси. Л., 1984.

Ломоносов и русская литература. М., 1987.

Ломунов К. Н. Над страницами «Воскресения». М., 1979.

Лотман Л. М. А. Н. Островский и русская драматургия его времени. М.; Л., 1961.

Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII — начало XIX века). СПб., 1994.

Лотман Ю. М. Карамзин: Сотворение Кармзина. Статьи и исследования 1957—1960 гг. Заметки и рецензии. СПб., 1997.

Майков Л. Н. Батюшков, его жизнь и сочинения. СПб., 1896.

Майков Л. Н. Историко-литературные очерки. СПб., 1895.

Майков Л. Н. Материалы и исследования по старинной русской литературе. Т. 1—3. СПб., 1890—1891.


Майков Л. Н. Очерки из истории русской литературы XVII и XVIII столетий. СПб., 1889.

Макашин С. А. Салтыков-Щедрин. Биография. Кн. 1—4. М., 1951—1989.

Макогоненко Г. П. Николай Новиков и русское просвещение XVIII в. М.; Л., 1952.

Макогоненко Г. П. Радищев и его время. М., 1956.

Максимов Д. Е. Поэзия Лермонтова. М.; Л., 1964.

Мани Ю. В. Поэтика Гоголя. Л., 1978.

Михайлова Е. Н. Проза Лермонтова. М., 1967.

Михайлова Н. И. «Собранье пестрых глав». О романе А. С. Пушкина «Евгений Онегин». М., 1994.

Мордовченко Н. Белинский и русская литература его времени. М.; Л., 1950.

Морозов А. А. Ломоносов. Путь к зрелости. М.; Л., 1962.

Москвичева Г. В. Русский классицизм. М., 1978.

Московский пушкинист. Ежегодный сборник. М., 1995.

Моторин А. В. Духовные направления в русской словесности первой половины XIX века. Вел. Новгород, 1998.

Наука о литературе в ХХ веке (История, методология, литературный процесс). М., 2001.

Недзвецкий В. А. романы И. А. Гончарова. М., 1996.

Некрасов и русская литература. Сб. статей. М., 1971.

Некрасов С. Апостол добра. Повествование о Н. И. Новикове. М., 1994.

Непомнящий В. С. Пушкин. Русская картина мира. М., 1999.

Николаев Д. П. Сатира Щедрина и реалистический гротеск. М., 1977.

Николаев С. И. Литературная культура петровской эпохи. СПб., 1996.

Николаева Е. В. Художественный мир Л. Н. Толстого 1880—1900 гг. М., 2000.

Овчинина И. А. А. Н. Островский. Этапы творчества. М., 1999.

Опульская Л. Д. Лев Николаевич Толстой. Материалы к биографии с 1892 по 1899 год. М., 1998.

Опульская Л. Д. Роман-эпопея Л. Н. Толстого «Война и мир». М., 1987.

Орлов А. С. Древнерусская литература XI—XVII вв. М.; Л., 1945.

Орлов П. А. Русский сентиментализм. М., 1977.

Осьмаков Н. В. Психологическое направление в русском литературоведении. Д. Н. Овсяннико-Куликовский. М., 1981.

Очерки истории русской театральной критики. Кн. 1, 2. Л., 1975—1976.

Панченко А. М. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973.

Паперный З. О. «Вопреки всем правилам». Пьесы и водевили Чехова. М., 1982.

Пигарев К. В. Русская литература и изобразительное искусство (XVIII — первая четверть XIX в.). М., 1966.

Пигарев К. В. Творчество Фонвизина. М., 1954.

Пигарев К. В. Ф. И. Тютчев. Жизнь и творчество. М., 1962.

Пиксанов Н. К. Творческая история «Горя от ума». М., 1971.


Письма русских писателей XVIII века. М.; Л., 1980.


Поспелов Г. Н. История русской литературы XIX в. Т. II. Ч. I. М., 1972.

Проблемы литературного развития в России первой трети XVIII в. Под ред. Г. П.  Макогоненко, Г. Н. Моисеевой. Л., 1974.

Проблемы русского Просвещения в литературе XVIII века. М.; Л., 1961.

Пустовойт П. Г. Роман И. С. Тургенева «Отцы и дети» и идейная борьба 60-х годов XIX века. М., 1965.

Пыпин А. Н. История русской литературы. В 4-х т. СПб., 1911—1913.

Пыпин А. Н. Очерк литературной истории старинных повестей и сказок русских. М., 1857.

Пыпин А. Н. Характеристика литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов. СПб., 1906.

Рассадин С. «Сатиры смелый властелин». Д. И. Фонвизин. М., 1980.

Робинсон А. Н. Литература Древней Руси в литературном процессе Средневековья. X—XIII вв. М., 1980.

Розенблюм Л. М. Творческие дневники Ф. М. Достоевского. М., 1981.

Романов Б. А. Люди и нравы Древней Руси. М.; Л., 1968.

Русская литература XVIII века. Сост. Г. П. Макогоненко. Л., 1970.

Русская литературная критика XVIII века. Сб. текстов. Сост. и вступ. статья В. И. Кулешова. М., 1978.

Русский и западноевропейский классицизм. Проза. М., 1982.

Русский классицизм второй половины XVIII — начала XIX века. М., 1994.

Рыбаков Б. А. «Слово о полку Игореве» и его современники. М., 1971.

Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972.

Сакулин П. Н. Русская литература. Ч. 2. Новая литература. М., 1929.

Селезнев Ю. В мире Достоевского. М., 1980.

Семенников В. П. Радищев. М.; Л., 1923.

Сиповский В. Н. Очерки по истории русского романа. Т. I. Вып.1, 2. СПб., 1909—1910.

Скатов Н. Н. Сочинения. В 4-х т. М., 2001.

Скафтымов А. П. Нравственные искания русских писателей. М., 1972.

Сквозников В. Д. Лирика Пушкина. М., 1975.

Сквозников В. Д. Пушкин. Историческая мысль поэта. М., 1999.

Смирнов А. А. Литературная теория русского классицизма. М., 1981.

Смирнов А. А. Романтическая лирика А. С. Пушкина. М., 1994.

Соколов А. Н. История русской литературы XIX века. Т. I. М., 1985.

Соколов А. Н. Очерки из истории русской поэмы XVIII века и первой половины XIX века. М., 1985.

Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991.

Сохряков Ю. И. Национальная идея в отечественной публицистике XIX — начала ХХ в. М., 2000.


Сохряков Ю. И. Творчество Ф. М. Достоевского и русская проза ХХ века (70—80-е годы). М., 2002.

Сохряков Ю. И. Художественные открытия русских классиков (о мировом значении русской литературы). М., 1990.

Сперанский М. Н. История древнерусской литературы XI—XVII вв. М., 1922.

Стенник Ю. В. Жанр трагедии в русской литературе. Эпоха классицизма. М., 1981.

Стенник Ю. В. Проблема реализма в русской литературе XVIII в. на путях к романтизму. Л., 1084.

Стенник Ю. В. Русская сатира XVIII в. М., 1985.

Степанов Л. А. Эстетическое и художественное мышление А. С. Грибоедова. Краснодар, 2001.

Степанов Н. Л. Крылов. М., 1969.

Стричек А. Денис Фонвизин. Россия эпохи Просвещения. М., 1994.

Тарасов Б. Н. Куда движется история? Метаморфозы идей и людей в свете христианской традиции. СПб., 2002.

Тарасов Б. Н. Непрочитанный Чаадаев. Неуслышанный Достоевский. М., 1999.

Творчество Ф. М. Достоевского. Сб. статей. М., 1959.

Топоров В. Н. «“Бедная Лиза” Карамзина. Опыт прочтения». К 200-летию со дня выхода в свет. М., 1995.

Троицкий В. Ю. Лесков-художник. М., 1974.

Трофимова Н. В. Древнерусская литература. Воинская повесть XI-XVII вв.: развитие исторических жанров. М., 2000.

Тюхова Е. В. О психологизме Лескова. Саратов, 1993.

Удодов Б. Т. Лермонтов. Художественная индивидуальность и творческие процессы. Воронеж, 1973.

Федоров В. И. Русская литература XVIII века. М., 2001.

Фет. Поэт и мыслитель. Сб. научных статей. М., 1999.

Фридлендер Г. М. Достоевский и мировая литература. Л., 1979.

Фридман Н. В. Поэзия Батюшкова. М., 1971.

Фридман Н. В. Проза Батюшкова. М., 1965.

Ходасевич В. Ф. Державин. М., 1988.

Храпченко М. Б. Творчество Гоголя. М., 1959.

Христианство и русская литература. Сб. статей. Отв. ред. В. А. Котельников. СПб., 1994.

Чернец Л. В. «Как слово ваше отзовется». Судьбы литературных произведений. М., 1995.

Чудаков А. П. Слово — вещь — мир. От Пушкина до Толстого. Очерки поэтики русских классиков. М., 1992.

Чуковский К. И. Мастерство некрасова. М., 1952.

Шаталов С. Е. художественный мир И. С. тургенева. М., 1979.

Шах-Азизова Т. К. Чехов и западноевропейская драма его времени. М., 1966.

Шахматов А. А. Разыскания о древнейших русских летописных сводах. СПб., 1908.

Шеншина В. А. А. А. Фет-Шеншин. Поэтическое миросозерцание. М., 1998.

Щеблыкин И. П. Лермонтов. Очерк жизни и литературного творчества. М., 2000.

Эйхенбаум Б. М. Толстой. Кн. 1—2. Л.; М., 1928—1931.

Эйхенбаум Б.М. Семидесятые годы. Л., 1974.

Ямпольский И. Г. Поэты и прозаики. Л., 1986.


^

ПРОГРАММА

КАФЕДРЫ ИСТОРИИ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ДЛЯ ПОДГОТОВКИ К КАНДИДАТСКОМУ ЭКЗАМЕНУ

ПО СПЕЦИАЛЬНОСТИ 10.01.01 – РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА (ХХ ВЕК)¹


Введение

Программа для сдачи кандидатского экзамена сориентирована на совершенные знания соискателей в области общего литературоведения и истории русской литературы ХХ века. Предполагается свободная ориентация в вопросах культурных и литературных традиций, философских и эстетических концепций, поэтических поисков и открытий художников. Структура вопросов рассчитана на высокопрофессиональный подход к явлениям искусства, в частности, литературы. Соискателям необходимо свободно владеть историко-литературным, историко-функциональным, сравнительно-типологическим, структурно-поэтическим, текстологическим методами исследования.

Экзамен проходит в два этапа. На первом этапе соискатель экзаменуется по историко-литературным вопросам. На втором ему предлагаются задания теоретического характера и по теме его диссертации.


^ История русской литературы.

К характеристике общей концепции

Закономерности развития истории русской литературы XX века внимательно изучались и изучаются многими поколениями исследователей на протяжении всего столетия. В процессах создания тех или иных концепций на разных этапах определяющую роль играли разные факторы: индивидуальность критиков, политический прессинг, степень достаточности достоверной информации и т. п. Сегодня многое изменилось, но многое и сохраняет как бы стабильность, неизменность. Спокойное, взвешенное и успешное решение вопроса об особенностях литературной жизни столетия как единого культурного контекста возможно лишь с учетом всего художественного многообразия и имеющихся подходов. Однако заведомо ясно, что в любом случае не удастся избежать естественной схематизации и упрощения сложных и противоречивых литературных явлений одного из ярких исторических периодов. Историю русской литературы XX века в силу ее специфики не только студентам, но и ученым, постигать необычайно трудно. Для выработки общей методологии оценок следует многое дифференцировать. Принципиально важной оказывается мысль из статьи М.Кузмина «О прекрасной ясности...»: «Есть художники, несущие людям хаос. недоумевающий ужас и расщепленность своего духа, и есть другие, дающие миру свою стройность. Нет особой надобности говорить, насколько вторые, при равенстве таланта, выше и пленительнее первых...» (Аполлон. 1910. № 4. С. 27). Потребность в ясности и призывы, по Кузмину, к «кларизму» росли в прямом соответствии процессам усложненности в философии и поэтике искусства.

Предстоит изучить многие факты и явления, не только противоречивые, но и взаимоисключающие. Ранее всего, очевидно. необходимо прояснить и определить характер историко-литературного промежутка протяженностью в целое столетие. Заметные специфические черты литературного движения нового столетия складывались уже к концу предшествующего, яснее становились на фоне завершающегося XIX «золотого века» русской культуры. И, разумеется, они, эти черты, станут еще более понятными, когда сформируется фон искусства XXI столетия.

В качестве одной из наиболее сложных историко-литературных проблем XX века закономерно обозначается проблема периодизации литературного процесса. Здесь есть разные точки зрения, однако оптимальной и наиболее аргументированной представляется следующая периодизация: русская литература конца XIX - начала XX веков (период с 1917 года по 1921 можно считать в равной степени как сложившимся, завершенным, так и «переходным»); русская литература 1920 -1990-х годов. Внутри этих крупных этапов логично выделять и анализировать менее продолжительные, но яркие и вполне самостоятельные рубежи и периоды.

Историко-литературный этап 1920-1990-х годов связан с теми переменами в общественно-политической, экономической, социо-культурной, нравственно-философской жизни России, нации, народа, отдельного человека, которые обусловлены масштабными переменами и потрясениями в периоды Октябрьской социалистической революции, гражданской войны 1918-1921 годов, индустриализации и коллективизации народного хозяйства конца 1920-1930-х, Великой Отечественной войны. «оттепели» конца 1950 - начала 1960-х годов, варварского “реформирования» страны конца 1980-1990-х. Он, этот этап, начался в 1917 году и в конце 1990-х не завершен.

В автобиографии, создававшейся в годы Великой Отечественной войны, Н.А. Бердяев (1874-1948) констатировал: «Мне пришлось жить в эпоху катастрофическую и для моей родины, и для всего мира» (Самопознание. Опыт написания философской автобиографии. М., 1990. С. 8). Философ оценивал XX век как «эпоху катастрофическую», и, это важно подчеркнуть, не только для России. Широкое распространение получила идея вечного противостояния «добра» и «зла». Укоренялся пессимистический подход к художественному воплощению этой идеи, выраженный Л.Андреевым в «Дневнике Сатаны» (1919), заострившим мысль о вечной капитуляции «добра», о генетической порочности человека. На страницах этого романа, завершившего творческий путь очень противоречивого художника экзистенциального склада, романа, обращенного к проблемам существования человека и человечества, происходит диалог Вандергуда и Магнуса: «Вы не находите, Вандергуд, что человек в массе своей существо отвратительное?..». Он засмеялся: «Любовь к людям?... Видите ли: все, что делает человек, прекрасно в наброске - и отвратительно в картине. Возьмите эскиз христианства с его нагорной проповедью, лилиями и колосьями, как он чудесен! И как безобразна его картина с пономарями, кострами и кардиналом X!». Начинает гений, а продолжает и кончает идиот и животное. Чистая и свежая волна морского прибоя ударяет в грязный берег - и, грязная, возвращается назад, неся пробки и скорлупу. Начало любви, начало жизни, начало Римской империи и великой революции - как хороши все начала! А конец их? И если отдельному человеку удавалось умереть так же хорошо, как он родился, то массы, массы, Вандергуд, всякую литургию кончают бесстыдством!

- О! А причины, Магнус?

- Причины? По-видимому, здесь сказывается самое существо человека, животного, в массе своей злого и ограниченного, склонного к безумию, легко заражаемого всеми болезнями и самую широкую дорогу кончающего неизбежным тупиком. И оттого так высоко над жизнью человека стоит его искусство!..

- Я не понимаю!

- Что же здесь непонятного? В искусстве гений начинает и гений кончает. Вы понимаете: гений! Болван, подражатель или критик бессилен что-нибудь изменить или испортить в картинах Веласкеса, скульптуре Анджело или стихах Гомера. Он может их уничтожить, разбить, сжечь, сломать, но принизить их до себя не в силах - и оттого он так ненавидит истинное искусство. Вы понимаете, Вандергуд? Его лапа бессильна...» (Андреев Л., Анатэма. Избр. произведения. Киев, 1989. С. 411-412).

Именно о возможностях творческого гения и помехах на пути их раскрытия размышлял Н.А. Бердяев. Первые десятилетия XX столетия он назвал «русским культурным ренессансом», «одной из самых утонченных эпох в истории русской культуры», когда произошел поворот к религии, совершился творческий подъем поэзии и философии. Вместе с тем в отличие от эпохи европейского Ренессанса автор «Самопознания...» начало XX века в культурной жизни России одновременно характеризовал и как «конец Ренессанса». «Это была вместе с тем эпоха появления новых душ, новой чувствительности... русскими душами овладели предчувствия надвигающихся катастроф» (с. 153), - уточнял философ.- У меня нарастало глубокое разочарование в литературной среде и желание уйти из нее. Мне казался Петербург отвратительным... во мне вызывало протест литературное сектантство» (с. 147), был «разрыв с традицией «просвещения», «разрыв с этической традицией литературы XIX века», «ослаблен социально-этический элемент, столь сильный в XIX веке». Н.А.Бердяев пишет: были «ядовитые испарения», «что-то двоящееся», «не было волевого выбора», «назревала мистическая чувственность», которой раньше в России не было. Русские люди того времени, по оценкам Н.А. Бердяева, «жили в разных этажах и даже в разных веках. Культурный ренессанс не имел сколько-нибудь широкого социального излучения», «не хватало нравственного характера». Это была эпоха «большого обогащения душ, но и размягчения душ».

В других не менее известных своих работах (Смысл истории. Опыт философии человеческой судьбы. Изд. 2. Раris: YМСА-РRЕSS, 1969; Судьба человека в современном мире. Paris, 1932; доклад на съезде лидеров Мировой Христианской Федерации (май 1931) «Духовное состояние современного мира» - о них подробно, с перепечаткой целых исследований и фрагментов пишет Р. Гальцева в публикации: «Н.А. Бердяев. Судьба человека в современном мире. Статьи, письма» на страницах журнала «Новый мир» (1990. № 1) - Н.А. Бердяев говорил о полном контексте мировой культуры XX века, в котором пребывала и русская литература. Философ ретроспективно выводил свои оценки за пределы начала столетия и констатировал, что русская литература продолжала традиции отечественной классики в отстаивании драгоценности человеческой личности и пыталась спрогнозировать ее судьбу: литературу занимали исторические коллизии и мутации человека. Автор «Смысла истории...» в литературе XX века отмечал борьбу между христианским «мир во зле лежит», и его надо спасать и романтически-гностическим «мир есть зло», и его надо разрушить; между призывами хранить «верность попираемому прошлому» и достоинству человеческого лика, оказывать сопротивление «духу времени» и жаждой; потребностью безудержного рассвобождения человека в творческом акте и революционной расправы с воплощенными формами мирового бытия. Он писал о выходе на историческую арену новых человеческих масс, о равнодушии интеллектуальной элиты к народу. В работе 1918 года «Кризис искусства» Н.А. Бердяев констатировал и прогнозировал: «То, что происходит с миром во всех сферах, есть апокалипсис целой огромной космической эпохи... В том вихре могут погибнуть и величайшие ценности, может не устоять человек, может быть разодран в клочья. Возможно не только возникновение нового искусства, но и гибель всякого искусства, всякой ценности, всякого творчества» (см.: Новый мир. 1990. № 1. С. 209).

Автор книги «Смысл истории...» много размышлял об исторической роли России, об особенностях ее культурной эволюции, оказавшей огромное влияние и на состояние литературы. Он писал: «Нужно указать еще и на то, что Россия занимает совершенно исключительное положение в этом процессе окончания Ренессанса. В России мы переживаем конец Ренессанса и кризис гуманизма острее, чем где бы то ни было на Западе, не пережив самого Ренессанса. В этом - своеобразие и оригинальность русской исторической судьбы. Нам не было дано пережить радость Ренессанса, у нас, русских, никогда не было настоящего пафоса гуманизма, мы не познали радости свободной игры творческих избыточных сил. Вся великая русская литература, величайшее наше создание, которым мы можем гордиться перед Западом, - не ренессансная по духу своему. В русской литературе и русской культуре был лишь один момент, одна вспышка, когда блеснула возможность Ренессанса, - это явление пушкинского творчества, это - культурная эпоха Александра I. Тогда и у нас что-то ренессансное приоткрылось. Но это был лишь короткий период, не определивший судьбы русского духа. Русская литература XIX века, в начале которой стоял чарующий гений Пушкина, была не пушкинская: она обнаружила невозможность пушкинского творчества и пушкинского духа. Мы творили от горя и страдания: в основе нашей великой литературы лежала великая скорбь, жажда искупления грехов мира и спасения. Никогда не было у нас радости избыточного творчества» (Смысл истории... С. 215-216)...

Называя Гоголя, Толстого, Достоевского, Бердяев заключал: «Все их творчество не гуманистическое и не ренессансное. Весь характер русской мысли, русской философии, русского морального склада и русской государственной судьбы несет в себе что-то мучительное, противоположное радостному духу Ренессанса и гуманизма. Сейчас мы переживаем во всех сферах нашей общественной жизни и культуры кризис гуманизма... Вся диалектика Достоевского направлена против существа гуманизма, его собственный трагический гуманизм глубоко противоположен тому историческому гуманизму, на котором была основана ренессансная история, который исповедовали великие гуманисты Европы. Эти особенности русского Востока означают своеобразную его миссию в познавании конца Ренессанса и конца гуманизма. Именно России дано здесь что-то обнаружить и открыть, и именно в России высказывается какая-то особенно острая мысль о конечных исторических судьбах. Не случайно на вершинах русской религиозной философии мысль всегда была обращена к Апокалипсису...» (С. 216).

О «кризисе гуманизма», наступившем в XX веке, о «срыве культуры» говорил и другой русский философ, Г.П .Федотов ( 1886-1951 ). В статье 1928 года «Carmen saeculare» и в итоговой своей работе «Христианская трагедия» (1950) он отмечал чреватое катастрофой «противоречие между ростом активных сил личности, динамизмом культуры и ростом коллективного сознания, начал авторитета и повиновения». Это противоречие Г.П. Федотов считал «основным противоречием» XX века. Его опасения были связаны с разложением классического реализма, разложением, ставшим почвой для современных модернистских течений, с «взрывом антропоцентрической цивилизации», «утратой цельности», с «ощущением «краха» литературной традиции. Он писал о нарастании «огромных технических и социальных энергий, которые... грозят раздавить человека в столкновении безличных коллективов и разрушительных материальных сил» (Вопросы лит. 1990. № 2. С. 220). Более всего Г.П.Федотов опасался «искусства мертвых реальностей», «конструктивизма», «полной объективированности», «полного преодоления психологизма» в искусстве, то есть преодоления в нем человека.

Эти оценки русских философов возвращают нас к Достоевскому, который, как известно, предчувствовал процессы дегуманизации задолго до наступления XX «железного» века. В исповеди перед Алешей («Братья Карамазовы») Иван размышляет: «Чтобы полюбить человека, надо, чтобы тот спрятался, а чуть лишь покажет лицо свое - пропала любовь», «выражаются иногда про «зверскую» жестокость человека, но это страшно несправедливо и обидно для зверей: зверь никогда не может быть так жесток, как человек, так артистически, так художественно жесток»; «я думаю, что если дьявол не существует и, стало быть, создал его человек, то создал он его по своему образу и подобию» (Достоевский Ф.М. Собр. соч.: В 12 т. М., 1982. Т. 11.С. 278, 280, 281).

Вопросы о природе гуманизма и причинах его «крушения», о природе жестокости и путях борьбы за человечность оказались в эпицентре поисков и открытий русской литературы всего XX века, со всеми ее «рукавами» и «потоками» и остались не менее болезненными к его концу.

Испанский философ и социолог Ортега -и- Гассет отмечал «кризис гуманизма» как системы духовной ориентации, пошатнувшееся доверие к его ценностям. В искусстве XX столетия он подметил оттеснение чувственного мира потребностями воплотить мир идей, тягу к «супра- (или инфра-) реализму», ничего общего не имеющему с принципами достоверной картины жизни. Этим обстоятельством он объяснял возникновение всевозможных форм деформирования, иронии, травестирования. Основные тенденции мирового искусства XX века Ортега -и- Гассет формулировал следующим образом: «1) тенденция к дегуманизации...; 2) тенденция избегать живых форм; 3) стремление к тому, чтобы произведение искусства было лишь произведением искусства; 4) стремление понимать искусство как игру, и только; 5) тяготение к глубокой иронии; 6) тенденция избегать всякой фальши и в этой связи тщательное исполнительское мастерство, наконец; 7) искусство... безусловно чуждо какой-либо трансценденции» (Ортега -и -Гассет Х. Эстетика. Философия культуры. М., 1991. С. 227-228).

Испанский философ в искусстве XX века наблюдал исчезновение характера, понимаемого как «чеканное воплощение личности», развернутого сюжета, который заменяется подчас «психологическим пуантилизмом», отмечал исчезновение движения внутри произведения, отсутствие в персонажах социальных типов или хотя бы психологически узнаваемых, из жизни взятых прообразов.

Н.А. Бердяев, в 1922 году насильственно выдворенный из России, эмигрант по принуждению, оценивая литературу XX столетия, с горечью писал об образовании в русской литературной истории такого феномена как «литература русского зарубежья». Она начала формироваться в первые годы советской власти, включает несколько поколений писателей и продолжается сегодня. Бердяев квалифицирует образование русской литературной эмиграции как трагедию русской культуры, «насильственный» перерыв традиций, как «русские разрывы, которых в такой форме не знали народы Запада» (Новый мир. 1990. № 4. С.322).

Как видим, русская философская мысль, наиболее глубокие и объективные идеологи мировой культуры были озабочены прежде всего состоянием философии гуманизма в искусстве XX века, состоянием традиций в изображении личности, ослаблением процессов влияния искусства на прогрессивные тенденции в развитии человечества, укоренением позиций позитивизма, угрозой исчезновения искусства, превращения его в предмет утилитарных потребностей, в игру. Вместе с тем в своих оценках и прогнозах отечественные философы учитывали характер русского человека, русской жизни, «своеобразный русский хилиазм», веру в тысячелетнее царствование Христа перед «концом света». Н.А.Бердяев, например, писал: «Но апокалиптическое настроение... у русских всегда связано и с великой надеждой. Русский народ подобно еврейскому, - народ мессианский», он верит не только в Божий суд, но и в Божью правду. Автору «Самопознания...» не случайно особенно ценной представлялась философия космизма Н.Ф. Федорова (1829-1903), его опыт активного понимания Апокалипсиса. По Федорову, «конец мира» зависит от активности человека. Апокалиптические пророчества условны, а не фатальны, и человечество через «общее дело» может избежать разрушения мира, Страшного суда и вечного осуждения. Апокалипсис - не фатум. В конечном итоге, вся мировая литература XX века, в том числе и русская, являет собой очень сложную картину противоречий, столкновений, противоборств. поисков гармонии между человеком и обществом, человечеством и миром, в котором перекрещиваются соблазны, незнакомые человеку предшествующих эпох.

В общем философско-нравственном контексте литературной эпохи XX века особенно жизнеутверждающей оказалась «русская идея», в связи с которой В.С.Соловьев в лекции 1888 года «Русская идея» писал: «Русская идея, исторический долг России требует от нас признания нашей неразрывной связи с вселенским семейством Христа и обращения всех национальных дарований, всей мощи нашей империи на окончательное осуществление социальной троицы, где каждое из трех главных органических единств, церковь, государство и общество, безусловно свободно и державно, не в отъединении от двух других, поглощая или истребляя их, но в утверждении безусловной внутренней связи с ними. Восстановить на земле этот верный образ божественной Троицы - вот в чем русская идея. И в том, что эта идея не имеет в себе ничего исключительного и партикуляристического, что она представляет лишь аспект самой христианской идеи, что для осуществления этого национального призвания нам не нужно действовать против других наций, но с ними и для них, - в этом лежит великое доказательство, что эта идея есть идея истинная. Ибо истина есть лишь форма Добра, а Добру неведома зависть» (Русская душа. Тысяча лет отечественного любомудрия. М., 1994. С. 154).

Пессимистические прогнозы и оценки тенденций литературного движения в России на протяжении всего XX столетия ( к философам можно добавить многочисленные высказывания писателей: Мережковского, Бунина, Блока, Замятина, М.Горького, Солженицына, Розова, Айтматова и других) имеют под собой почву, вызывают серьезную тревогу, сигнализируют нашей историко-литературной памяти. Можно согласиться с Н. Струве, видным деятелем русской эмиграции, литературоведом, публицистом, религиозным мыслителем, много лет руководившим парижским издательством произведений русских писателей YМСА-PRESS, который в интервью «Литературной газете» (1998. 28 окт.) заметил, что XIX век - «великий век русской литературы, в течение которого произошло становление и языка, и литературы», а в конце XX столетия вместе с другими литературами мира наша художественная словесность как бы устала и не представляет собой крупного явления.

И тем не менее подобные оценки - все же не повод для утверждений о гибели, крахе, конце русской литературы вместе с концом XX столетия. В том-то и состоит парадокс культурной мысли, что одновременно с резкими оценками общей литературной атмосферы одно за другим публиковались ( и публикуются) или ждали своего часа художественные творения, на всем протяжении XX века восхищавшие мир высокой художественностью и заботой о душевной гармонии человека. Блистательные имена: Бунин и Маяковский, Есенин и Шмелев, М.Горький и Цветаева, Платонов и Распутин. Шолохов и Пастернак, Ахматова и Шукшин, Булгаков и Зайцев, Л.Андреев и Астафьев... - поистине «серебряный век» русской литературы, воспринимаемый нами как духовная основа нашего бытия.

Русская литература столетия в лучших своих творениях с самого начала заявила о приверженности традициям «золотого века» и объявила эти традиции своим фундаментом. При всем прогрессировании процесса дегуманизации общественной атмосферы, когда цена человеческой жизни под конец столетия снизилась до нулевой отметки, решительным пафосом литературы долгое время оставалась и в целом ряде произведений приобрела, накапливала энергетический, самоиспепеляющий накал идея «Все в Человеке - все для Человека!» ( Горький М. Человек // Горький М. Собр. соч.: В 18 т. М., 1960. Т. 4. С. 10). Она продолжала, эпизировала и героизировала подход античного искусства к человеку как «мере всех вещей”.

В русской литературе 1920-1990-х годов, в творчестве писателей, чьи произведения публиковались сразу или их публикация по разным причинам откладывалась на продолжительный срок, на страницах книг авторов, творивших дома или в Париже, Берлине, Праге, Харбине и других центрах русского зарубежья, на разных этапах соседствовали, доминировали, сотрудничали или противоборствовали разные художественные системы. Но ведущими наряду с разными формами модернизма и непродолжительными романтическими тенденциями оставался реализм, представленный его типами: «неореализм», в котором соединились программы символизма и ироничного реализма; «утверждающий», «социалистический» реализм, вполне отвечающий требованию М. Цветаевой: «быть современником - творить свое время, а не отражать его, а если отражать, то щитом» (см.: Лит. газета. 1998. 14 янв.), так называемый «универсальный» реализм и традиционный русский «критический» реализм. Определение понятий и границ этих художественных систем, как, впрочем, и многих иных теоретико-литературных дефиниций, весьма условно. Однако оно необходимо в качестве инструмента в процессе изучения сходств и различий, специфики как целых литературно-художественных направлений, так и отдельных творческих индивидуальностей писателей.

История русской литературы XX века измеряется в первую очередь вполне конкретными имманентными, присущими ей художественными ценностями, создаваемыми писателями разных поколений. В закономерностях появления историко-литературных открытий и перемен доминирует творческая индивидуальность художника, находящаяся в «магнитном поле» постоянного воздействия эпохи. Наиболее сложным массивом в процессе освоения студентами «Истории русской литературы XX века» могут оказаться не только непростые для интерпретации и анализа художественные творения М.Горького и А.А.Блока, В.В.Маяковского и М.А.Шолохова, И.А.Бунина и В.В.Набокова, С.А.Есенина и М.А.Булгакова, А.А.Ахматовой и Е.И.Замятина, А.П.Платонова и И.С.Шмелева, М.М.Пришвина и Л.М.Леонова, В.Г.Распутина и В.П.Астафьева, А.Т.Твардовского и В.М.Шукшина, Б.Л.Пастернака и А.И.Солженицына, других писателей, но и так называемые «дискуссионные» вопросы истории русской литературы XX века, среди которых в качестве наиболее полемичного к концу столетия выдвинулся вопрос об общем взгляде на литературную историю столетия в контексте единой национальной культуры (см. фрагменты приведенной выше дискуссии за «круглым столом»). Чтобы найти ответы на них, студентам предстоит хорошо усвоить соответствующие разделы теории литературы, истории литературной критики, знать конкретные документы и материалы из литературной жизни досоветского, советского и постсоветского периодов, а также иметь представление о состоянии современного литературоведения, обращенного как к общим вопросам развития истории русской литературы XX века, так и к творчеству отдельных художников.