Geum.ru

Дарственный университет американская русистика: вехи историографии последних лет. Советский период антология Самара Издательство «Самарский университет» 2001

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   ...   20   21   22   23   24   25   26   27   28
, исход войны; но я предполагаю, что здесь замешано и нечто большее. - Jan Kershaw, The Hitler Myth: Image and Reality in the Third Reich (New York: Oxford University Press, 1987).

144. Геллер М., Некрич А. Утопия у власти. Книга 1: Социализм в одной стране. М., 1996. С.296; на английском языке: Mikhail Heller and Aleksandr Nekrich, Utopia in Power (New York: Summit, 1986).

145. В одном исследовании, посвященном отражению сталинского культа в фольклоре, поток народных песен и сказов о советском вожде расценивает­ся как «искусственный», как мнимо-народные сочинения пропагандистов (вы­вод достаточно распространенный, но, на мой взгляд, слишком прямолиней­ный). То, что фольклор сталинской эпохи не пережил диктатора, не дает еще оснований считать, что он не вызывал отклика и при жизни вождя. См.: Frank Miller, Folklore for Stalin: Russian Folklore and Pseudofolklore of the Stalin Era (New York: M.E. Sharpe, 1990).

146. Культ личности Сталина возникает не с 1929 года (когда празднова­лось его 50-летие), как обычно считают, а после 1934 года; переломным здесь был 1936 год - год принятия новой Конституции. В 1936 году магнитогорские газеты были переполнены выражениями хвалы и благодарности Сталину за «наше счастье» и бесчисленными фотографиями «творца Конституции». - МР, 24, 26 и 27 ноября 1936 г. Переход к теплому отеческому образу Сталина мож­но заметить в школьных учебниках середины 1930-х годов, когда Сталин на­чал позировать перед камерой в окружении детей. См.: James Heizer, The Cult of Stalin, 1929-1939, Ph. D. dissertation. University of Kentucky, Lexington, 1977. Хейцер выдвигает умозрительное предположение, что Сталину, возможно, нравилось бывать с детьми, в чьих объятиях он находил желанную передыш­ку от бесконечной охоты за врагами и шпионами (С. 179).

147. Магнитогорск, например, направил четырех делегатов на Чрезвычай­ный Восьмой съезд Советов в декабре 1936 года, где была наконец торже­ственно принята новая Конституция, безудержно восхвалявшаяся почти це­лый год. Вместе с директором завода Авраамием Завенягиным и партийным секретарем Рафаэлем Хитаровым делегатами на съезд были избраны двое ра­бочих, в том числе Марфа Рожкова, известная как «лучший оператор» на ста­не «500» (заводская многотиражка отмечала, что за два года работы в по­служном списке Рожковой не было зарегистрировано ни одной аварии). -Магнитогорский металл, 6 июля 1935. По возвращении со съезда Советов Рожкова сказала на собрании в Магнитогорске, что «когда вышел Сталин, мы не знали, как кричать от радости». В статье под заголовком «Огромная радость» она с гордостью объявила, что проголосовала утвердительно по каждому вопросу повестки съезда. Рожкова призналась, что сидела далеко от сцены, и ей было трудно что-либо видеть, но, несмотря на это, рассказывала о радости, которую она испытывала: «Я поднимаю руки за Конституцию, и Сталин поднимает руку за нее. Какое счастье, это. товарищи. Честное слово, мне, кажется, сейчас восемнадцать лет». Что касается другого магнитогорс­кого рабочего, побывавшего на съезде, Михаила Зуева, то его замечания были более сдержанными. Зуев подчеркнул, что «ни один оратор, выступавший в прениях, не обошел вопроса об укреплении обороноспособности страны. Очень многие говорили о военной опасности». - МР, 14 и 16 декабря 1936 г.

148. МР, 8 июля 1936 г.

149. Эту параллель отмечает Артур Кестлер в своей автобиографии: Arthur Koestler, Arrow in the Blue (New York, 1952). P.277-278; см. также сборник The God that Failed, Richard Crossman. ed. (New York: Harper and Row, 1950).

150. На трибунах, перед которыми проходила демонстрация, стояли «луч­шие» стахановцы, а главная трибуна, где произносили речи видные магнито-горцы, была пристроена непосредственно к постаменту статуи Сталина. В газетном репортаже об этом событии «фашистской угрозе» напрямую проти­вопоставляли «сталь Магнитки» и «сталинское руководство». Репортаж со­провождали фотоснимки, где запечатлено множество транспарантов и порт­ретов в руках участников демонстрации. Лишь на некоторых транспарантах упоминалась Испания; большинство содержали здравицы в адрес советского руководства и лично вождя. Почти на всех портретах было одно и то же лицо. Как было принято, зачитали вслух текст телеграммы, подготовленной зара­нее местным партийным руководством. В ней не упоминалась война в Испа­нии, которая вроде бы была поводом манифестации; телеграмма была посвя­щена выражениям признательности в адрес Великого Вождя. Трудно найти более яркий пример роли образа Сталина как олицетворения мощи и воли Советского Союза. - МР, 6 октября 1936 г.

151. Барбер также утверждает на основании интервью с эмигрантами, что рабочих официальная идеология подкупала намного меньше, чем интеллек­туалов, и что восприятие рабочими великого дела революции напрямую за­висело от их уровня жизни. На эту интересную гипотезу, возможно, прольют дополнительный свет оперативные сводки НКВД о политических настроени­ях масс. - Barber, Working Class Culture. P. 8-13. Разумеется, контраст между «пролами» и членами партии лег в основу романа Джорджа Оруэлла «1984», впервые опубликованного в 1949 году. В другой своей книге Оруэлл утверж­дал, что «социализм в своей зрелой форме является теорией, предназначен­ной скорее для среднего класса», чем для рабочих, и что «одна из параллелей, сближающих коммунизм и римско-католическую церковь, - это то, что лишь "ученые" могут быть истинно верующими». - George Orwell, The Road to Wigan Pier (New York: Harcourt, Brace, 1958). P.173-177.

152. Это. пожалуй, было характерно даже для тех недовольных, которые позже покинули страну, согласно исследованию конформизма при Сталине, проведенному Алексом Инкелесом и Реймондом Бауэром на основе Гарвард­ского проекта по интервьюированию беженцев 1950-х годов (Harvard Refugee Interview Project). Авторы исследования утверждают, что «проводимая режи­мом политика социального контроля была направлена на то, чтобы поведе­ние нелояльных граждан внешне не отличалось от поведения лояльных», и что государство достигло своей цели. не оставив гражданам «никакой реаль-йой альтернативы конформистскому поведению». Этого удалось добиться, поскольку «мощные карательные санкции, направленные против нонконфор-Мистов, дополнялись тщательно продуманной системой поощрения конформистов», и поскольку население, получив обстоятельные политические уроки того, как «правильно» говорить, поступать и думать, «должно было при лю­бом подходящем случае демонстрировать свое одобрение и поддержку систе­мы политически "корректным" поведением и высказываниями». «Подходя­щие случаи» подворачивались очень часто, «особенно представителям интел­лигенции». Все это верно, хотя Инкелес и Бауэр нигде не объясняют, почему «режим» требовал от людей подобных изъявлений преданности (утверждая лишь, что советские лидеры «жаждали» именно этого). Представленная точ­ка зрения не объясняет, почему мастера, агитаторы, мелкие служащие и бес­численное множество других людей участвовали в ритуалах «всеобщего одоб­рения» или даже возглавляли их. Что касается позиции рядовых граждан, то авторы доказывают, что проявления лояльности означали лишь осознание мощи режима. Инкелес и Бауэр, кажется, не понимали, что искреннее одобрение до некоторой степени может сосуществовать со страхом: они пишут, что, «в то время как стабильность либерального общества базируется на лояльности его граждан, возможно, будет правильно сказать, что лояльность советского граж­данина базируется на стабильности советской системы». Эта формулировка. при всем ее скрытом юморе, основана все на том же спорном постулате: а имен­но, что лояльность граждан при советском режиме все время была под вопро­сом. - Alex Inkeles and Raymond Bauer, The Soviet Citizen: Daily Life in a Totalitarian Society (Cambridge, Mass.: Harvard University Press, 1959). Chap. 12.

153. Этот подход предложил специалист по истории древнего мира Поль Вейн: Paul Veyne, Les grecs ont-ils cru a leurs mythes? (Paris, 1983).

154. См. блестящий анализ этого феномена в жизни интеллектуалов после­военной Польши - изощренной игры, техники защиты и сокрытия своих соб­ственных мыслей и чувств, которая, в конце концов, превращается во вторую натуру человека, - у Чеслава Милоша. Милош предлагает для описанного им явления название «Кетман», заимствованное из труда Ж.А.Гобино по исламс­кой культуре Центральной Азии (Joseph Gobineau, Religions et philosophies dans 1'Asie centrale). - Milosz, Czeslaw. Zniewolony umysl. Paris, 1980. P.63-87. На англ. яз.: Czeslaw Milosz, The Captive Mind (New York: Vintage, 1981).

155. Nicholas Timasheff, The Great Retreat: The Growth and Decline of Communism in Russia (New York: Dutton, 1946).

156. Здесь мы можем воспользоваться ценным исследованием Юджина Вебера. Рисуя достаточно спорную в своей простоте историческую картину в довольно-таки импрессионистской манере, Вебер, тем не менее, мастерски показывает, как в течение XIX века население совершенно несхожих регио­нов Франции выработало национальную идентичность и осознало себя «фран­цузами». Вебер, к сожалению, нигде не дает определения этой новой француз­ской идентичности (надеясь, вероятно, на интуицию читателя) и отказывает­ся раскрыть ее политическое содержание, которое, без сомнения, должно было основываться на революционно-республиканской идеологии. В этом отно­шении соблазнительно провести аналогию с советской национальной иден­тичностью, рожденной революцией, хотя французская нация явно пережила советскую. Интересно, что самые блистательные аргументы Вебера носят лингвистический характер. - Eugen Weber, Peasants into Frenchmen: The Modernization of Rural France (Stanford: Stanford University Press, 1976).

157. Как объясняет рассказчик в романе Василия Гроссмана, «он ведь ве­рил, точнее - хотел верить, точнее - не мог не верить». - Гроссман В. Все те­чет... Поздняя проза. М., 1994. С.ЗОО.

158. В официальном отчете, датированном январем 1933 года, были при­ведены следующие данные о длительности сроков наказания по 12 869 осуж­денным: до одного года - 1 354; от одного до трех лет - 6 908; от трех до пяти лет - 2 542; от пяти лет и больше - 2 065. (Магнитогорская прокуратура: архи­вное дело «Дело № 14 по ИТК за 1932 г.», л. 65. Сохранившиеся дела из Маг­нитогорской прокуратуры свидетельствуют, что значительное число осуж­денных, - особенно те, кто был приговорен к пяти годам лишения свободы и более, - было осуждено по статье 78 за хищение социалистической собствен­ности. Из приговоров тех, кто отбывал наказание в ИТК, можно было полу­чить представление о всей гамме статей Уголовного кодекса. Частичный спи­сок дел обнаружен в архиве Магнитогорской прокуратуры: Дело «Наряд 34/ц (без названия) 1936 г.», л. 17. Джон Скотт, который справедливо заметил, что приговоры варьировались от нескольких месяцев до нескольких лет, причем в большинстве случаев срок наказания значительно сокращали за отличную работу, сообщил, ссылаясь на слова своего друга, работавшего в админист­рации ИТК, что преступления примерно 90 % заключенных этой группы были связаны с пьянством. Но среди них было много и профессиональных воров, проституток, растратчиков и убийц. - Scott, Behind the Urals. P.86, 285.

159. Большинство осужденных, как можно утверждать, составляли муж­чины до 30 лет, неграмотные или полуграмотные (в 1935 году газета колонии сообщала, что в ИТК было всего 560 женщин). Газета также писала о много­численных случаях насилия над женщинами, что обычно было следствием пьянок. - Борьба за металл, 5 апреля 1934 г., 6 августа 1935 г.

160. Там же, 8 января 1933 г. «Борьба за металл» уделяла много места информации о правилах подачи прошений о досрочном освобождении (един­ственным условием было наличие документального свидетельства об отлич­ной работе и общественной активности), рассказам о выдающихся рабочих, жалобам на ужасные бытовые условия, «штурмам» по уборке территории колонии накануне праздников. В честь Дня печати (5 мая 1935 года) газета опубликовала отчет о своей работе, признав, что она доступна не каждому из-за малого тиража, колеблющегося от 1 000 до 3 000 экземпляров, и что редакция не знает всех своих рабочих корреспондентов, число которых, пред­положительно, превышает 500. - Там же, 11 мая 1935 г.

161. Борьба за металл, 7 ноября 1934 г., 30 марта 1935 г. Жена Николая Кудрявцева, директора строительства мартеновской печи, вспоминала, что ее муж «часто звонит к Гейнеману, начальнику ИТК, что ему нужны рабочие. Гейнеман очень хороший парень, отзывчивый. Прекрасно организует своих рабочих». Она добавила, что в кругу местной элиты Гейнемана самого назы­вали иногда в шутку «итековцем». Шутка, однако, оказалась неудачной - Гей-Неман позже был арестован. - ГАРФ, ф. 7952, on. 5, д. 309, лл. 214, 218.

162. После того как медицинский работник колонии дал положительную характеристику одному осужденному, но забыл упомянуть, что заключенный был сыном священника, т.е. «классово чуждым», каждому сотруднику коло­нии, ответственному за выдачу характеристик, настоятельно посоветовали определять прежде всего «классовую принадлежность» осужденных. Заклю­ченных разделяли на следующие основные категории: нацмены (представи­тели национальных меньшинств), бывшие члены партии и комсомола, жен­щины, молодежь и подростки, рабочие, колхозники, и, наконец, «классово чуждые» (кулаки, купцы, священники и т.п.) - единственная категория, зачис­ления в которую заключенные стремились по возможности избежать. Газета колонии предупреждала, что бывшие кулаки пытались записаться в «серед­няки» или «бедняки». - Борьба за металл, 5 декабря 1932 г., 5 и 22 января 1934 г. Начальник ИТК Гейнеман признал, тем не менее, что в колонии было почти невозможно отделить «классово близких» от «классово чуждых». - За нового человека, 14 июня 1934 г.

163. Периодически в печати публиковались правила подсчета рабочих дней. Правила, вступившие в действие в середине 1935 года, требовали увя­зывать подсчет рабочих дней исключительно с процентным выполнением нормы. - Борьба за металл, 30 августа 1935 г.

164. Борьба за металл, 5 января 1934 г.

165. В столовых ИТК, по наблюдению газеты, буйно разрослась система так называемого «блата», позволявшего получать дополнительные продоволь­ственные пайки. - Борьба за металл, 6 февраля 1933 г., 5 апреля 1935 г.

166. Борьба за металл, 17 апреля 1933 г.

167. Там же, 2 декабря 1933 г.

168. Там же, 16 января 1934 г. В течение первых пяти месяцев 1934 года в колонию прибыло 4 710 новых заключенных, или в среднем 940 в месяц, и было освобождено 5 892 или 1 219 в месяц. По словам Гейнемана, эта «теку­честь» отнимала уйму времени у администрации и отвлекала ее от выполне­ния других задач. - За нового человека, 14 июня 1934 г. В декабре 1933 г. в Магнитогорскую колонию прибыли тысячи новых заключенных со всей стра­ны. На митинге, устроенном для вновь прибывших, один из них воздал долж­ное великой стройке социализма, исказив знакомую всем формулу: «О Маг-нитострое, - сказал он, - знает весь мир, о колонии, работающей на нем - все ИТК Союза». В действительности, как он непреднамеренно проговорился. репутация Магнитогорской колонии была отвратительной: «Я почему-то о МИТК слышал только плохое, но, прибыв сюда, я вижу обратное». Другой подтвердил: «То, что я вижу в МИТК, не имеет ничего общего с тем, что я слышал о ней». - Борьба за металл, 5 января 1934 г. В сентябре 1935 года колонию посетила группа австрийцев, которую встретили криками «Ура!». Прощаясь, австрийцы махали в ответ из открытых окон автобуса и выкрики­вали: «Рот фронт!» - Там же, 18 сентября 1935 г.

169. Борьба за металл, 27 ноября 1933 г. Последствия путаницы в записях было легко предсказать. «Несмотря на то что в нашей газете уже писалось о безобразном учете личного состава, - жаловалась газета, - сейчас мы имеем опять такой же факт, когда человек налицо, а числится "в бегах"». - Там же, 27 января 1933 г.

170. По крайней мере один заключенный, очевидно, читал свое следствен­ное дело. Он направил прошение прокурору, где цитировал правительствен­ный указ от 16 января 1936 г. Когда обнаружили, что этот указ не был обна­родован. было заведено новое расследование, чтобы выяснить, как заклю­ченному стало известно об указе и его содержании. Оказалось, что указ упо­минался в уголовном деле заключенного. - Магнитогорская прокуратура: ар­хивное дело «Наряд 34/ц (без названия) 1936 г.», лл. 30-31.

171. «Борьба за металл» сообщала, например, что в 1933 году «мы верну­ли досрочно в общество» 4 294 осужденных, а в 1936 году более 1 000 человек были освобождены досрочно, и еще большее число осужденных все еще ожи­дало пересмотра их дел. - Борьба за металл, 22 января 1934 г.; Магнитогорс­кая прокуратура: Архивное дело «Наряд 34/ц (без названия) 1936 г.», л. 16. Дела пересматривались НКВД и передавались в прокуратуру, которая, в свою очередь, делала рекомендации для суда. За судом оставалось решающее сло­во. Требующаяся для всей этой процедуры канцелярская работа была огром­ной и отнимала массу времени. - За нового человека, 14 июня 1934 г.

172. Только раз упоминание о Магнитогорской ИТК появилось в городс­кой газете: в статье Валентина Сержантова рассказывалось о заядлом пре­ступнике Еркине, превратившемся в «самого известного рекордиста» на стро­ительстве второй плотины. Перечисляя достижения Еркина, Сержантов ут­верждал, что «в нашей молодой солнечной стране творятся величайшие дела... Но самое исключительное по своей замечательности явление нашей жизни -это воспитание и перевоспитание людей... в процессе труда». Газета приводила слова Еркина, который уже был однажды досрочно освобожден за свои трудо­вые подвиги, что в этот раз «жизнь другая пошла». - МР, 18 апреля 1937 г. Похожие истории о бывших раскулаченных крестьянах появлялись в газете Особого Трудового поселения. - Известия Магнитогорска, 30 марта 1935 г. Некоторые выпуски этой газеты, выходившей нерегулярно, были напечата­ны частично на татарском языке (например, выпуски от 30 декабря 1933 г. и 20 февраля 1934г.).

173. В этом отношении газета колонии часто ссылалась на коллективный труд о строительстве Беломорского канала - Библию исправительной рабо­ты, написанную советскими писателями и чинами ГУЛАГа. - Беломорско-Балтийский канал имени Сталина: История строительства 1931-1934 гг. / Под ред. М.Горького, Л.Авербаха, С.Фирина. М., 1934. См.: Борьба за металл, 7 но­ября 1934 г. Раскулаченных крестьян также побуждали следовать героическим примерам Беломорстроя. - Известия Магнитогорска, 30 марта 1935 г.

174. Scott. Behind the Urals. P.285.

175. Борьба за металл, 11 декабря 1935 г.

176. Поднявшись в шесть часов утра, заключенные, по словам газеты, тра­тили на еду и прибытие к месту работы больше часа сверх положенного вре­мени. Но и там они не знали, что делать, потому что никто не объяснил им этого заранее. Заключенные шатались с места на место, теряли еще больше времени, отчасти из-за недостатка инструментов: то гвозди заканчивались то фанера. Корреспондент газеты отмечал также, что авторитет бригадира слишком слаб, чтобы подгонять рабочих, и что никто из них не знает своих норм выработки. - Борьба за металл, 30 марта 1935г.

177. Борьба за металл, 12 февраля 1933 г.

178. Там же, 8 января 1933 г. Один заключенный будто бы специально поранил себя, чтобы не ходить на работу. - Там же, 9 апреля 1933 г.

179. Там же, 15 января 1933 г.

180. Такое впечатление создается после чтения газеты колонии; это мне­ние разделял и Джон Скотт: John Scott, Behind the Urals. P.285. Мария Скотт рассказала писательнице Перл Бак, что она однажды видела заключенных, возвращавшихся с работы в сопровождении оркестра, игравшего «очень ве­селый советский марш». - Pearl Buck, Talk about Russia. P.93.

181. Борьба за металл, 30 января 1934 г.

182. За нового человека, 14 июня 1934 г. Говоря о культурных предпочте­ниях раскулаченных крестьян, укажем на пьесу «Право первой ночи», постав­ленную в клубе Центрального поселения. Действие пьесы происходит во вре­мена крепостничества, а конфликт основан на противопоставлении жестоко угнетаемых крепостных и достойных презрения помещиков. Автору рецен­зии постановка не понравилась. - Известия Магнитогорска, февраль 1934 г.

183. За нового человека, 14 июня 1934 г.

184. Магнитогорская прокуратура: архивное дело «Дело № 14 по ИТК за 1932 г.», л. 66.

185. Заключенный Шилов, который, как о нем говорили, называл ударни­чество «сплошным блатом», однажды, в два часа ночи, отправился бить ком­мунистов. Попавшийся ему под руку несчастный клялся, что он не комму­нист и не собирается им быть. Не найдя коммунистов, Шилов обратил свой гнев на культурный совет бараков, крича, что туда входят одни дураки и воры, и что те, кто работает, никогда не вступают в культурный совет и не занима­ются общественной работой. Никто ему не возражал, - сообщала лагерная газета. - потому что все боялись его физической силы. - Борьба за металл, 18 декабря 1933 г. Несмотря на резкое осуждение поступка Шилова в газете, сообщений о его наказании так и не появилось.

186. В ответах на многие такие «письма» газета извещала анонимных ав­торов. что их обвинения не могут быть рассмотрены, потому что они не при­водят конкретных фактов нарушений. - Борьба за металл, 27 января 1933 г.

187. Там же, 5 декабря 1932 г.

188. Городская газета рассказывала о многих случаях, когда клеймо быв­шего заключенного прилипало к человеку на всю жизнь. Примером тому была история Лужнецкого, который работал в пожарной бригаде НКВД и был от­правлен в трудовую колонию за то, что вызвал аварию. Лужнецкий отбыл срок приговора и добился освобождения с благоприятной характеристикой, но его отказывались брать на работу как бывшего заключенного. - МР, 1 ап­реля 1937 г. По положению, изданному в августе 1935 года, работа в трудо­вой колонии не учитывалась при начислении пенсии. - Собрание указов РСФСР. 1935. № 20. Ст. 192; перепечатано в «Кодексе законов о труде с изме­нениями на 1 июля 1938 г.», С.99-100.

189. Борьба за металл, 5 декабря 1932 г.

190. Там же, 12 февраля 1933 г.

191. МР, 17 августа 1988 г. Расследование 1933 года на предприятиях, где использовался труд ссыльных крестьян, пришло к выводу, что их работа (по большей части в строительстве) плохо организована, что они часто простаи­вают из-за отсутствия материалов и инструментов, что там отсутствует «куль­тмассовая работа», производственные совещания и выставки трудовых дос­тижений, и что обеденный перерыв обычно слишком затягивается (в одном случае обед длился больше трех часов из-за отсутствия суповых тарелок). К ноябрьским праздникам 1933 года на этих предприятиях существовало 37 куль­тмассовых бригад, включавших 621 ссыльную крестьянку. - Известия Магни­тогорска, 27 июня и 7 ноября 1933 г.

192. ЦР, 8 января 1989.

193. В городе существовало три школы, которые они могли посещать, но не ясно, было ли этого достаточно для всех детей раскулаченных. - Scott, Behind , the Urals. P.282-283.

194. Собрание законов и распоряжений. 1931. № 44. Ст. 298; Там же. 1934. № 33. Ст. 257. Обе статьи были позже перепечатаны в сборнике: Коллективи­зация сельского хозяйства: Важнейшие постановления Коммунистической партии и Советского правительства 1927-1935. М., 1957. С.391, 505.

195. В хранящихся в магнитогорских архивах прошениях раскулаченных о восстановлении их в правах голоса указывался срок, в течение которого они занимались «общественно полезным трудом», данные о степени выпол­нения плана в процентах и об общественно-политической деятельности, в которой они принимали участие. - МФГАЧО, ф. 10, on. 1, д. 81, лл. 41-42; ид.89,лл. 13-17.

196. Знаменитое изречение Сталина «сын за отца не отвечает» было про­изнесено в 1935 году, но еще в 1933 году Арон Сольц, член президиума Цент­ральной Контрольной Комиссии ВКП(б), высказался именно за такую поли­тику по отношению к раскулаченным; его статья, адресованная ссыльным крестьянам, была перепечатана в магнитогорской газете. - Известия Магни­тогорска, 29 октября 1933 г., 12 апреля 1936 г.

197. Известия Магнитогорска, 1 мая, 11 мая, 12 июня 1934 г.

198. Известия Магнитогорска, 25 июня 1934. Представляется вполне веро­ятным, хотя доказать это сложно, что, пытаясь смыть с себя пятно своего про­исхождения, некоторые из детей раскулаченных становились фанатиками.

199. Как написал один наблюдательный советский социолог о настроени­ях в стране накануне войны: «В войну вступила предвоенная страна, и все, что было в ней..., все народ принес с собой на фронт». Он перечислял «спо­собность к самопожертвованию и подозрительность, жестокость и душевную незащищенность, подлость и наивную романтику, официально демонстриру­емую преданность вождю и глубоко скрытые сомнения, тупую неповоротли­вость бюрократа, перестраховщиков и лихую надежду на авось, тяжкий груз обид и ощущение справедливости этой войны». - Шубкин В. Один день вой­ны // Литературная газета, 23 сентября 1987 г. С.13. Владимир Шубкин вспо­минает один день Сталинградской битвы (23 августа 1942 года), в которой он принимал участие.

200. Сталин И.В. Беседа с немецким писателем Эмилем Людвигом 13 де­кабря 1931 года//Сталин И.В. Сочинения. Т.13.М., 1952. С. 109. Заслуживает внимания дата беседы: до начала «большого террора» оставалось пять лет.

201. Политические заключенные в ГУЛАГе далеко не всегда испытывали сомнения в революционной правде, утешая себя мыслями вроде: «когда Ста­лин узнает, он справится с этими мясниками из НКВД», или «они ошиблись только со мной, все остальные виновны». Для таких людей сохранение вер­ности революционной правде было способом оттянуть осознание того факта, что их жизнь и служение делу были не просто напрасными, но и морально предосудительными. См. разговор польских интеллектуалов в советской тюрь­ме о магнитогорских доменных печах, который передает Александр Ват: Aleksander Wat, My Century (New York: Norton, 1988; первоначально опубли­ковано на польск. яз. в 1977 г.). Р.67; а также Milovan Djilas, The New Class: An Analysis of the Communist System (New York: Frederick A. Praeger, 1965 [1957]). P.29, 98. Кендалл Бейлс заметил, говоря о новой советской интелли­генции, что «даже ужасы коллективизации, голода и террора можно было объяснить необходимостью момента». - Kenndall E. Bailes, Technology and Society under Lenin and Stalin: Origins of the Soviet Technical Intelligentsia, 1917-1941 (Princeton: Princeton University Press, 1978). P.259.

202. По удачному выражению Эрика Хобсбаума: Eric Hobsbawm, «Peasants and Politics», Journal of Peasant Studies 1, № 1 (1973). P. 13.

203. Я следую той интерпретации трудов Мишеля Фуко, которую предла­гает Кейт Джендал в неопубликованной рукописи «Prospects for Work» (1984). которую я использую с разрешения автора. См. также: Michel Foucault. «Politics and the Study of Discourse», Ideology and Consciousness, № 3 (1978). P.7-26; первоначально опубликовано как: Michel Foucault, «Reponse a une question», Esprit (1968).