Рассказы

Вид материалаРассказ

Содержание


Темы сочинений
Работа с текстами
Антоновские яблоки.
Господин из Сан-Франциско.
Солнечный удар.
Тёмные аллеи.
Чистый понедельник.
Антоновские яблоки.
Господин из Сан-Франциско.
Солнечный удар.
Тёмные аллеи.
Чистый понедельник.
Антоновские яблоки.
Господин из Сан-Франциско.
Солнечный удар.
Тёмные аллеи.
Чистый понедельник.
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6
^

ТЕМЫ СОЧИНЕНИЙ




  1. Художественные особенности романтических произведений М. Горького.

_____________________


===================
  1. Человек и общество в произведениях М. Горького.

_____________________


===================
  1. «На дне» как социально-философская драма.

_____________________


===================


И.А. Бунин (1870-1953)

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ



^

Работа с текстами




  1. Дайте краткое и стилистически корректное изложение каждого программного произведения Бунина.

_____________________

^ Антоновские яблоки.

Автор-рассказчик вспоминает недавнее прошлое: раннюю погожую осень, весь золотой подсохший и поредевший сад, тонкий аромат опавшей листвы и запах антоновских яблок: садовники насыпают их на телеги, чтобы отправить в город. Поздно ночью, выбежав в сад и поговорив со сторожами, глядишь в темно-синюю глубину неба, переполненного созвездиями, глядишь долго-долго, пока земля не поплывет под ногами, и ощущаешь, как хорошо жить на свете.

Рассказчик вспоминает свои Выселки, которые еще со времени его дедушки были известны в округе как богатая деревня. Старики и старухи жили там подолгу — первый признак благополучия. Дома в Выселках были кирпичные, крепкие. Средняя дворянская жизнь имела много общего с богатой мужицкой. Вспоминается тетка Анна Ге-расимовна, ее усадьба — небольшая, но прочная, старая, окруженная столетними деревьями. Сад у тетки славился своими яблонями, соловьями и горлинками, а дом — крышей: соломенная крыша его была необыкновенно толстой и высокой, почерневшей и затвердевшей от времени. В доме прежде всего чувствовался запах яблок, а потом уже другие запахи: старой мебели красного дерева, сушеного липового цвета.

Вспоминается рассказчику его покойный шурин Арсений Семеныч, помещик-охотник, в большом доме которого собиралось множество народу, все сытно обедали, а затем отправлялись на охоту. На дворе трубит рог, завывают на разные голоса собаки, любимец хозяина, черный борзой, влезает на стол и пожирает с блюда остатки зайца под соусом. Автор вспоминает себя верхом на злом, сильном и приземистом «киргизе»: деревья мелькают перед глазами, вдали слышны крики охотников, лай собак. Из оврагов пахнет грибной сыростью и мокрой древесной корой. Темнеет, вся ватага охотников вваливается в усадьбу какого-нибудь почти незнакомого холостяка и, случается, живет у него по нескольку дней. После целого дня, проведенного на охоте, тепло людного дома особенно приятно. Когда же случалось проспать на следующее утро охоту, можно было весь день провести в хозяйской библиотеке, листая старинные журналы и книги, разглядывая заметки на их полях. Со стен смотрят фамильные портреты, перед глазами встает старинная мечтательная жизнь, с грустью вспоминается бабушка.

Но перемерли старики в Выселках, умерла Анна Герасимовна, застрелился Арсений Семеныч. Наступает царство мелкопоместных дворян, обедневших до нищенства. Но хороша и эта мелкопоместная жизнь! Рассказчику случалось гостить у соседа. Встает он рано, велит ставить самовар и, надев сапоги, выходит на крыльцо, где его окружают гончие. Славный будет денек для охоты! Только по чернотропу с гончими не охотятся, эх, кабы борзые! Но борзых у него нет... Однако с наступлением зимы опять, как в прежние времена, съезжаются мелкопоместные друг к другу, пьют на последние деньги, по целым дням пропадают в снежных полях. А вечером на каком-нибудь глухом хуторе далеко светятся в темноте окна флигеля: там горят свечи, плавают клубы дыма, там играют на гитаре, поют...


^ Господин из Сан-Франциско.

Господин из Сан-Франциско, который в рассказе ни разу не назван по имени, так как, замечает автор, имени его не запомнил никто ни в Неаполе, ни на Капри, направляется с женой и дочерью в Старый Свет на целых два года с тем, чтобы развлекаться и путешествовать. Он много работал и теперь достаточно богат, чтобы позволить себе такой отдых.

В конце ноября знаменитая «Атлантида», похожая на огромный отель со всеми удобствами, отправляется в плавание. Жизнь на паро­ходе идет размеренно: рано встают, пьют кофе, какао, шоколад, при­нимают ванны, делают гимнастику, гуляют по палубам для воз­буждения аппетита; затем — идут к первому завтраку; после завтрака читают газеты и спокойно ждут второго завтрака; следующие два часа посвящаются отдыху — все палубы заставлены длинными камышовы­ми креслами, на которых, укрытые пледами, лежат путешественники, глядя в облачное небо; затем — чай с печеньем, а вечером — то, что составляет главнейшую цель всего этого существования, — обед.

Прекрасный оркестр изысканно и неустанно играет в огромной зале, за стенами которой с гулом ходят волны страшного океана, но о нем не думают декольтированные дамы и мужчины во фраках и смо­кингах. После обеда в бальной зале начинаются танцы, мужчины в баре курят сигары, пьют ликеры, и им прислуживают негры в крас­ных камзолах.

Наконец пароход приходит в Неаполь, семья господина из Сан-Франциско останавливается в дорогом отеле, и здесь их жизнь тоже течет по заведенному порядку: рано утром — завтрак, после — посе­щение музеев и соборов, второй завтрак, чай, потом — приготовле­ние к обеду и вечером — обильный обед. Однако декабрь в Неаполевыдался в этом году неудачный: ветер, дождь, на улицах грязь. И семья господина из Сан-Франциско решает отправиться на остров Капри, где, как все их уверяют, тепло, солнечно и цветут лимоны.

Маленький пароходик, переваливаясь на волнах с боку на бок, перевозит господина из Сан-Франциско с семьей, тяжко страдающих от морской болезни, на Капри. фуникулер доставляет их в маленький каменный городок на вершине горы, они располагаются в отеле, где все их радушно встречают, и готовятся к обеду, уже вполне оправив­шись от морской болезни. Одевшись раньше жены и дочери, госпо­дин из Сан-Франциско направляется в уютную, тихую читальню отеля, раскрывает газету — и вдруг строчки вспыхивают перед его глазами, пенсне слетает с носа, и тело его, извиваясь, сползает на пол, Присутствовавший при этом другой постоялец отеля с криком вбега­ет в столовую, все вскакивают с мест, хозяин пытается успокоить гос­тей, но вечер уже непоправимо испорчен.

Господина из Сан-Франциско переносят в самый маленький и плохой номер; жена, дочь, прислуга стоят и глядят на него, и вот то, чего они ждали и боялись, совершилось, — он умирает. Жена госпо­дина из Сан-Франциско просит хозяина разрешить перенести тело в их апартаменты, но хозяин отказывает: он слишком ценит эти номе­ра, а туристы начали бы их избегать, так как о случившемся тут же стало бы известно всему Капри. Гроба здесь тоже нельзя достать — хозяин может предложить длинный ящик из-под бутылок с содовой водой.

На рассвете извозчик везет тело господина из Сан-Франциско на пристань, пароходик перевозит его через Неаполитанский залив, и та же «Атлантида», на которой он с почетом прибыл в Старый Свет, те­перь везет его, мертвого, в просмоленном гробу, скрытого от живых глубоко внизу, в черном трюме. Между тем на палубах продолжается та же жизнь, что и прежде, так же все завтракают и обедают, и все так же страшен волнующийся за стеклами иллюминаторов океан.


^ Солнечный удар.

Мужчина и женщина познакомились на одном из волжских пароходов. Он — поручик, она — «маленькая женщина». Они влюбились друг в друга с первого взгляда. Когда пароход подходил к пристани, поручик умоляюще пробормотал: «Сойдем…». Они сошли в каком-то маленьком городе, сняли номер в гостинице, и только «лакей затворил за собой дверь, оба так исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту».
Утром она уехала, а он даже не знал её имени. Утром, несмотря на почти бессонную ночь, она была свежа, смущения почти что не было, она была «по-прежнему проста, весела, и — уже рассудительна». Она велела поручику ехать на следующем пароходе, потому что если они поедут вместе, то «всё будет испорчено». Он проводил её, посадил на пароход, все заметили их влюблённость, вернулся в гостиницу. Тут он почувствовал, что всё отныне совсем по-другому, и даже номер «ещё полон ею — и пуст». Поручик начинает страдать, мучаться, «он почувствовал такую боль и такую ненужность всей своей дальнейшей жизни без нее, что его охватил ужас и отчаяние». Он начинает размышлять над тем, что так его в ней привлекло. «Нужно было спасаться, чем-нибудь себя занять, куда-нибудь идти». Он бродил по базару, там ему было ещё больше не по себе. Он пошёл к собору, потом «кружил по маленькому запущенному садику», но всё кругом ему казалось нелепым, слишком будничным, потому что сердце его поражено любовью. Поручик возвратился в гостиницу, заказал там обед, но любовь его не отпускала. Он хотел уже пойти написать ей, но вспомнил, что нет у него ни имени её, ни фамилии, ни адреса. Затем поручик пошёл в номер, который успели уже убрать, он лёг на кровать и заснул. Когда проснулся, долго вспоминал вчерашний день, потом собрался в дорогу, заплатил по счёту и уехал.

^ Тёмные аллеи.

В осенний ненастный день к одной из изб, в которой находились и почтовая станция и место отдыха проезжающих, подъехал тарантас, в нём ехал “стройный старик-военный в большом картузе и в николаевской серой шинели с бобровым стоячим воротником, еще чернобровый, но с белыми усами, которые соединялись с такими же бакенбардами».

Путник вошёл в горницу, опрятную, тёплую, сухую, к нему вышла “темноволосая, тоже чернобровая и тоже еще красивая не по возрасту женщина» и вежливо поздоровалась.
Оказалось, что эта женщина — хозяйка постоялого двора. Приезжий похвалил ее за чистоту. Женщина, пытливо глядя на него, сказала: “Я чистоту люблю. Ведь при господах выросла, как не уметь прилично себя держать, Николай Алексеевич”. И тут с Николаем Алексеевичем случилось нечто, в этой женщины он узнал свою любовь, «родом» из юности: “Надежда! Ты?». Он не видел её тридцать лет.

Николай Алексеевич интересуется, чем она жила, Надежда рассказывает, что «господа дали вольную, что замужем не была, потому что его (Николая Алексеевича) слишком сильно любила, но всю жизнь помнила и помнит, как он её бросил, простить этого ему не может. Потом Николай Алексеевич рассказывает ей свою биографию: «Одно тебе скажу: никогда я не был счастлив в жизни, не думай, пожалуйста. Извини, что, может быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно, — жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал, — пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот, наглец, без сердца, без чести, без совести... Впрочем, все это тоже самая обыкновенная, пошлая история».

Они вспоминаю, как красивы и молоды были, Николаю Алексеевичу тяжело её присутствие, он просит её уйти, вскоре сам уезжает, мучаясь сомнениями: а правильно ли он поступил много лет назад, бросив её.


^ Чистый понедельник.

Повествование от первого лица. Атвор рассказывает историю своей любви.


Они познакомились в декабре, случайно, на лекции Андрея Белого. С тех пор он каждый день навещал её, возил обедать в рестораны, они ездили в театры и на концерты. Он боялся думать о том, чем кончатся их отношения, она не любила разговаривать о будущем.

Она жила в Москве одна(Отец-купец жил в Твери), училась на курсах. Он задаривал её цветами, шоколадом, книгами, но ей будто и не нудно было ничего. Слабостью её была только хорошая одежда.

Они «оба были богаты, здоровы, молоды».

Близость их всегда была неполной и оттого очень мучительной для него. Она не поддерживала его разговоров о любви, заменяя их на разговоры о чём-то постороннем.

Прошёл январь и февраль, настала масленица. В прощённое воскресение она оделась во всё чёрное, и попросила его съездить с ней в Новодевичий монастырь. С удивлением он узнал, что она бывает иногда в подобных местах. Долго гуляли они по монастырю, потом зачем-то искали дом Грибоедова. Но так и не отыскав его, поехали в трактир Егорова в Охотном ряду. Она произнесла такую мысль: «Как хорошо, — сказала она. — И вот только в каких-нибудь северных монастырях осталась теперь эта Русь… Ох, уйду я куда-нибудь в монастырь, в какой-нибудь самый глухой!» И прочитала наизусть из древнерусских сказаний: «…И вселил к жене его диавол летучего змея на блуд. И сей змей являлся ей в естестве человеческом, зело прекрасном…». Он был в недоумении: что за причуды?

На следующий день они поехали на театральный капустник, который, впрочем, показался ей действом наипошлейшим. Ночью он привёз её домой, она разрешила ему войти и сразу прошла в спальню. Он подошел к дверям: она, «только в одних лебяжьих туфельках, стояла перед трюмо, расчесывая черепаховым гребнем черные волосы».

На утро он проснулся от её пристального взгляда: «Нынче вечером я уезжаю в Тверь, — сказала она. — Надолго ли, один бог знает… Я все напишу, как только приеду. Прости, оставь меня теперь…».

Через две недели он получил письмо, в котором она просила его не ждать её и не искать.

Он очень мучался, страдал. Прошло два года почти с тех дней. Но однажды он всё-таки встретил её, это было у ворот Марфо-Мариинской обители, она была одной из монахинь. Он «развернулся и вышел».

===================
  1. Приведите примеры и определите роль портретной характеристики в каждом из произведений.

_____________________

^ Антоновские яблоки.

«Помню я и старуху его. Все, бывало, сидит на скамеечке, на крыльце, согнувшись, тряся головой, задыхаясь и держась за скамейку руками, — все о чем-то думает. «О добре своем небось», — говорили бабы, потому что «добра» у нее в сундуках было, правда, много. А она будто и не слышит; подслеповато смотрит куда-то вдаль из-под грустно приподнятых бровей, трясет головой и точно силится вспомнить что-то. Большая была старуха, вся какая-то темная. Панева — чуть не прошлого столетия, чуньки — покойницкие, шея — желтая и высохшая, рубаха с канифасовыми косяками всегда белая-белая, — «совсем хоть в гроб клади». А около крыльца большой камень лежал: сама купила себе на могилку, так же как и саван, — отличный саван, с ангелами, с крестами и с молитвой, напечатанной по краям»

Про эту портретную зарисовку можно даже сказать так: она случайна, это просто одно из воспоминаний автор о Родине, о родной усадьбе.


^ Господин из Сан-Франциско.

«Смокинг и крахмальное белье очень молодили господина из Сан-Франциско. Сухой, невысокий, неладно скроенный, но крепко сшитый, он сидел в золотисто-жемчужном сиянии этого чертога за бутылкой вина, за бокалами и бокальчиками тончайшего стекла, за кудрявым букетом гиацинтов. Нечто монгольское было в его желтоватом лице с подстриженными серебряными усами, золотыми пломбами блестели его крупные зубы, старой слоновой костью — крепкая лысая голова»,

«Богато, но по годам была одета его жена, женщина крупная, широкая и спокойная; сложно, но легко и прозрачно, с невинной откровенностью — дочь, высокая, тонкая, с великолепными волосами, прелестно убранными, с ароматическим от фиалковых лепешечек дыханием и с нежнейшими розовыми прыщиками возле губ и между лопаток, чуть припудренных...»;

«В Гибралтаре всех обрадовало солнце, было похоже на раннюю весну; на борту «Атлантиды» появился новый пассажир, возбудивший к себе общий интерес, — наследный принц одного азиатского государства, путешествующий инкогнито, человек маленький, весь деревянный, широколицый, узкоглазый, в золотых очках, слегка неприятный — тем, что крупные усы сквозили у него как у мертвого, в общем же милый, простой и скромный».

(Примечательно, что описывая господина из Сан-Франциско или его жену, или дочь, автор в основном указывает на то, как они одеты, не затрагивая глубоко черты их лица, и только описывая совершенно постороннего какого принца он внимательно изучает его внешность, а затем делает вывод о его характере. Это сделано, наверное, не случайно, автор проводит в это рассказе даже в портретной характеристике героев тему «золотого тельца).

^ Солнечный удар.

«… всё было прелестно в этой маленькой женщине….»;

«Поручик взял ее руку, поднес к губам. Рука, маленькая и сильная, пахла загаром. И блаженно и страшно замерло сердце при мысли, как, вероятно, крепка и смугла она вся под этим легким холстинковым платьем после целого месяца лежанья под южным солнцем, на горячем морском песке (она сказала, что едет из Анапы)»;

«…она, эта маленькая безымянная женщина…».

Герои это рассказа не имеют имён, их портреты можем только нарисовать в своём воображении, автор не даёт нам практических никаких описаний в помощь. Но нельзя не заметить, что когда автор говорит о женщин он употребляет слово «маленькая», как бы указывая на то, что это тонкое, беспомощное создание может быть необходимым условием счастья для кого-то).

^ Тёмные аллеи.

«На козлах тарантаса сидел крепкий мужик в туго подпоясанном армяке, серьезный и темноликий, с редкой смоляной бородой, похожий на старинного разбойника…»( я думаю что автор преднамеренно даёт нам описание простого мужика, ведь возлюбленная главного героя – женищина «из простых»);

«… а в тарантасе стройный старик-военный в большом картузе и в николаевской серой шинели с бобровым стоячим воротником, еще чернобровый, но с белыми усами, которые соединялись с такими же бакенбардами; подбородок у него был пробрит и вся наружность имела то сходство с Александром II, которое столь распространено было среди военных в пору его царствования; взгляд был тоже вопрошающий, строгий и вместе с тем усталый»

(Главное, что бросается в глаза в портрете этого человека - это усталость, он устал от жизни);

«Тотчас вслед за тем в горницу вошла темноволосая, тоже чернобровая и тоже еще красивая не по возрасту женщина, похожая на пожилую цыганку, с темным пушком на верхней губе и вдоль щек, легкая на ходу, но полная, с большими грудями под красной кофточкой, с треугольным, как у гусыни, животом под черной шерстяной юбкой» (Это очень интересный женский образ, эта простая и вместе с тем поэтичная женщина очень непохожа на остальных героинь бунинских рассказов).

^ Чистый понедельник.

«Я, будучи родом из Пензенской губернии, был в ту пору красив почему-то южной, горячей красотой, был даже «неприлично красив», как сказал мне однажды один знаменитый актер, чудовищно толстый человек, великий обжора и умница»;

«А у нее красота была какая-то индийская, персидская: смугло-янтарное лицо, великолепные и несколько зловещие в своей густой черноте волосы, мягко блестящие, как черный соболий мех, брови, черные, как бархатный уголь, глаза; пленительный бархатисто-пунцовыми губами рот оттенен был темным пушком; выезжая, она чаще всего надевала гранатовое бархатное платье и такие же туфли с золотыми застежками (а на курсы ходила скромной курсисткой, завтракала за тридцать копеек в вегетарианской столовой на Арбате)».

В этом рассказе автор подарил любовь – самое красивое и утреннее из чувств красивым людям. Красота – вот что он подчёркивает в портретах влюбленных.

===================
  1. Приведите примеры и определите роль пейзажа в каждом из произведений писателя.

_____________________

^ Антоновские яблоки.

«Помню раннее, свежее, тихое утро... Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести. Воздух так чист, точно его совсем нет, по всему саду раздаются голоса и скрип телег»;

«На ранней заре, когда еще кричат петухи и по-черному дымятся избы, распахнешь, бывало, окно в прохладный сад, наполненный лиловатым туманом, сквозь который ярко блестит кое-где утреннее солнце, и не утерпишь — велишь поскорее заседлывать лошадь, а сам побежишь умываться на пруд. Мелкая листва почти вся облетела с прибрежных лозин, и сучья сквозят на бирюзовом небе. Вода под лозинами стала прозрачная, ледяная и как будто тяжелая. Она мгновенно прогоняет ночную лень, и, умывшись и позавтракав в людской с работниками горячими картошками и черным хлебом с крупной сырой солью, с наслаждением чувствуешь под собой скользкую кожу седла, проезжая по Выселкам на охоту. Осень — пора престольных праздников, и народ в это время прибран, доволен, вид деревни совсем не тот, что в другую пору»;

«Вот я вижу себя снова в деревне, глубокой осенью. Дни стоят синеватые, пасмурные. Утром я сажусь в седло и с одной собакой, с ружьем и с рогом уезжаю в поле. Ветер звонит и гудит в дуло ружья, ветер крепко дует навстречу, иногда с сухим снегом».


Весь рассказ представляет собой некий коллаж (или лоскутное одеяло, если вам так больше понравится) из пейзажных зарисовок родной усадьбы. Каждое из описаний, глубоко лиричное и эстетизированное, вызывает у автора-повествователя определённые чувства и эмоции, большей частью светлые и тёплые, с некоторым налётом грусти, даже скорби, несколько неясные. Трудно в этом рассказе определить роль пейзаж, пейзаж – основа рассказа, основа повествования, средство выражения авторской идеи.

^ Господин из Сан-Франциско.

«Океан, ходивший за стенами, был страшен, но о нем не думали, твердо веря во власть над ним командира, рыжего человека чудовищной величины и грузности, всегда как бы сонного, похожего в своем мундире с широкими золотыми нашивками на огромного идола и очень редко появлявшегося на люди из своих таинственных покоев; на баке поминутно взвывала с адской мрачностью и взвизгивала с неистовой злобой, сирена, но немногие из обедающих слышали сирену — ее заглушали звуки прекрасного струнного оркестра, изысканно и неустанно игравшего в двухсветной зале, празднично залитой огнями, переполненной декольтированными дамами и мужчинами во фраках и смокингах, стройными лакеями и почтительными метрдотелями, среди которых один, тот, что принимал заказы только на вина, ходил даже с цепью на шее. как лорд-мэр» (Пейзажная зарисовка, описывающая то, что происходит за борот «Атлантиды», противопоставлена миру людей, которые путешествуют на корабле, автор ясно даёт понять, что стихия сильнее мира людей, но люди этого не замечают);

« А на рассвете, когда побелело за окном сорок третьего номера и влажный ветер зашуршал рваной листвой банана, когда поднялось и раскинулось над островом Капри голубое утреннее небо и озолотилась против солнца, восходящего за далекими синими горами Италии, чистая и четкая вершина Монте-Соляро, когда пошли на работу каменщики, поправлявшие на острове тропинки для туристов, — принесли к сорок третьему номеру длинный ящик из-под содовой воды» (Какое кажется, красивое описание природы, но как некрасиво оно прерывается сообщением о том, куда был доставлен ящик из-под содовой с трупом внутри. Я считаю, что так Бунин очередной раз хотел показать нам, к что природа и человек живут по отдельности, что природа не обязана скорбить по человеку, который на протяжении всей своей жизни упорно не замечал всех её знаков).

^ Солнечный удар.

«Впереди была темнота и огни. Из темноты бил в лицо сильный, мягкий ветер, а огни неслись куда-то в сторону: пароход с волжским щегольством круто описывал широкую дугу, подбегая к небольшой пристани»;

«Улица была совершенно пуста. Дома были все одинаковые, белые, двухэтажные, купеческие, с большими садами, и казалось, что в них нет ни души; белая густая пыль лежала на мостовой; и все это слепило, все было залито жарким, пламенным и радостным, но здесь как будто бесцельным солнцем. Вдали улица поднималась, горбилась и упиралась в безоблачный, сероватый, с отблеском небосклон»;

«Темная летняя заря потухала далеко впереди, сумрачно, сонно и разноцветно отражаясь в реке, еще кое-где светившейся дрожащей рябью вдали под ней, под этой зарей, и плыли и плыли назад огни, рассеянные в темноте вокруг».

(Первая и третья цитаты говорят о том, что героя окружает, а окружает повседневность и быт, в бунинском понимании – темнота, и только любовь в этой его жизни может быть огоньком, солнцем, но «огоньки неслись куда-то в сторону, от солнца осталась только потухающая заря». Во второй цитате вполне можно истолковать улицу как символ человеческой жизни).


^ Тёмные аллеи.

«В холодное осеннее ненастье, на одной из больших тульских дорог, залитой дождями и изрезанной многими черными колеями, к длинной избе, в одной связи которой была казенная почтовая станция, а в другой частная горница, где можно было отдохнуть или переночевать, пообедать или спросить самовар, подкатил закиданный грязью тарантас с полуподнятым верхом, тройка довольно простых лошадей с подвязанными от слякоти хвостами» (Это описание, пейзажная зарисовка, как бы подтверждение того, какая ненастная жизнь у главного героя, передаёт его психологическое состояние);

«Низкое солнце желто светило на пустые поля, лошади ровно шлепали по лужам» (Эти строки, если рассматривать их как отображение психологического состояния героя, можно «перевести так»: он ещё раз увидел свою любовь, но в сущности ничего не изменилось, стало только больней, а жизнь, всё такая же ненастная продолжается(ровно шлёпали по лужам)).

^ Чистый понедельник.

«Вечер был мирный, солнечный, с инеем на деревьях; на кирпично-кровавых стенах монастыря болтали в тишине галки, похожие на монашенок, куранты то и дело тонко и грустно играли на колокольне». Одна из немногих более –менее пространных пейзажных зарисовок в рассказе получилось очень медитативной, возможно, читатель должен увидеть в ней намёк на дальнейшую судьбу героини (галки-монашеки).

===================

  1. Приведите наиболее важные, с Вашей точки зрения, цитаты, иллюстрирующие
  • 1) Бунинское понимание любви («Солнечный удар», «Чистый понедельник»);
  • 2) Бунинскую трактовку темы «золотого тельца» («Господин из Сан-Франциско»);
  • 3) Бунинское понимание темы родины («Антоновские яблоки»);
  • 4) Идейные и эстетические искания писателя («Темные аллеи»).


_____________________

1)

«Солнечный удар»

«…поручик так порывисто кинулся к ней и оба так исступленно задохнулись в поцелуе, что много лет вспоминали потом эту минуту: никогда ничего подобного не испытал за всю жизнь ни тот, ни другой». (Любовь- воспоминание, сильное чувство и страсть, какие бывают раз в жизни);


«В легком и счастливом духе он довез ее до пристани, — как раз к отходу розового «Самолета», — при всех поцеловал на палубе и едва успел вскочить на сходни, которые уже двинули назад.

Так же легко, беззаботно и возвратился он в гостиницу. Однако что-то уж изменилось. Номер без нее показался каким-то совсем другим, чем был при ней. Он был еще полон ею — и пуст» (За потерей любви – следует вечная, пожизненная боль).


«Чистый понедельник»

«Чем все это должно кончиться, я не знал и старался не думать, не додумывать: было бесполезно — так же, как говорить с ней об этом: она раз навсегда отвела разговоры о нашем будущем; она была загадочна, непонятна для меня, странны были и наши с ней отношения — совсем близки мы все еще не были; и все это без конца держало меня в неразрешающемся напряжении, в мучительном ожидании — и вместе с тем был я несказанно счастлив каждым часом, проведенным возле нее»;( этой объёмной можно найти многие из тех чувств и ощущений, которые несёт в себе любовь (в бунинской трактовке): неизвестность, болезненность, напряжение, мучение, счастье – и всё это одновременно);


«Я разделся, вошел в первую комнату и с замирающим точно над пропастью сердцем сел на турецкий диван». Любовь для героев бунинских произведений – всегда «замирание сердца».


2)

«Господин из Сан-Франциско»


«Он был твердо уверен, что имеет полное право на отдых, на удовольствия, на путешествие во всех отношениях отличное. Для такой уверенности у него был тот довод, что, во-первых, он был богат …»


«Был среди этой блестящей толпы некий великий богач, бритый, длинный, в старомодном фраке, был знаменитый испанский писатель, была всесветная красавица, была изящная влюбленная пара, за которой все с любопытством следили и которая не скрывала своего счастья: он танцевал только с ней, и все выходило у них так тонко, очаровательно, что только один командир знал, что эта пара нанята Ллойдом играть в любовь за хорошие деньги и уже давно плавает то на одном, то на другом корабле» (Обратим внимание, на пару, разыгрывающую любовь за деньги. Если учесть то, как высоко Бунин ценил проявление истинного чувства, то каким низким и аморальным для него была такая угодливость богачам – придумать разыгрывать любовь для любования богатых);

«Вошел хозяин. «Già é morto» 7, — сказал ему шепотом доктор. Хозяин с бесстрастным лицом пожал плечами. Миссис, у которой тихо катились по щекам слезы, подошла к нему и робко сказала, что теперь надо перенести покойного в его комнату.

— О нет, мадам, — поспешно, корректно, но уже без всякой любезности и не по-английски, а по-французски возразил хозяин, которому совсем не интересны были те пустяки, что могли оставить теперь в его кассе приехавшие из Сан-Франциско. — Это совершенно невозможно, мадам, — сказал он и прибавил в пояснение, что он очень ценит эти апартаменты, что если бы он исполнил ее желание, то всему Капри стало бы известно об этом и туристы начали бы избегать их». Вся эта сцена говорит о том, как бесчувственен и чёрств человек к горю другого человека, если речь идёт о его собственных доходах.


3)

«Антоновские яблоки»


«Помню большой, весь золотой, подсохший и поредевший сад, помню кленовые аллеи, тонкий аромат опавшей листвы и — запах антоновских яблок, запах меда и осенней свежести» (Сад, наполненный ароматом антоновских яблок - символ России);

«Въедешь во двор и сразу ощутишь, что тут оно еще вполне живо. Усадьба — небольшая, но вся старая, прочная, окруженная столетними березами и лозинами. Надворных построек — невысоких, но домовитых — множество, и все они точно слиты из темных дубовых бревен под соломенными крышами. Выделяется величиной или, лучше сказать, длиной только почерневшая людская, из которой выглядывают последние могикане дворового сословия — какие-то ветхие старики и старухи, дряхлый повар в отставке, похожий на Дон-Кихота. Все они, когда въезжаешь во двор, подтягиваются и низко-низко кланяются. Седой кучер, направляющийся от каретного сарая взять лошадь, еще у сарая снимает шапку и по всему двору идет с обнаженной головой. Он у тетки ездил форейтором, а теперь возит ее к обедне, — зимой в возке, а летом в крепкой, окованной железом тележке, вроде тех, на которых ездят попы. Сад у тетки славился своею запущенностью, соловьями, горлинками и яблоками, а дом — крышей. Стоял он во главе двора, у самого сада, — ветви лип обнимали его, — был невелик и приземист, но казалось, что ему и веку не будет, — так основательно глядел он из-под своей необыкновенно высокой и толстой соломенной крыши, почерневшей и затвердевшей от времени. Мне его передний фасад представлялся всегда живым: точно старое лицо глядит из-под огромной шапки впадинами глаз, — окнами с перламутровыми от дождя и солнца стеклами. А по бокам этих глаз были крыльца, — два старых больших крыльца с колоннами. На фронтоне их всегда сидели сытые голуби, между тем как тысячи воробьев дождем пересыпались с крыши на крышу... И уютно чувствовал себя гость в этом гнезде под бирюзовым осенним небом!» (Вся эта цитата, это описание чувств, которые дороги автору, которые вызывает у него его Родина);

«Запах антоновских яблок исчезает из помещичьих усадеб. Эти дни были так недавно, а меж тем мне кажется, что с тех пор прошло чуть не целое столетие»;

«Скоро-скоро забелеют поля, скоро покроет их зазимок...». (Последние две цитаты – тема гибели России).

4)

«Тёмные аллеи»

«К закату проглянуло бледное солнце»;

«Раз разговор наш коснулся до наших чувств, скажу прямо: простить я вас никогда не могла. Как не было у меня ничего дороже вас на свете в ту пору, так и потом не было. Оттого-то и простить мне вас нельзя. Ну да что вспоминать, мертвых с погоста не носят»;

«Одно тебе скажу: никогда я не был счастлив в жизни, не думай, пожалуйста. Извини, что, может быть, задеваю твое самолюбие, но скажу откровенно, — жену я без памяти любил. А изменила, бросила меня еще оскорбительней, чем я тебя. Сына обожал, — пока рос, каких только надежд на него не возлагал! А вышел негодяй, мот, наглец, без сердца, без чести, без совести... Впрочем, все это тоже самая обыкновенная, пошлая история».

===================