Geum.ru

Своими исследованиями

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   13
"Я видел много "замороженных" ", сказал человек, работающий на скотном дворе "Животных привозят из Канады. В одном грузовике обычно бывает около 6 мертвых животных".
Другой рабочий рассказал, что чтобы заставить двигаться покалеченных свиней используют трактор. Их до полусмерти избивают палками.
Один мясник рассказал мне, что свиньи очень ослабевают от стрессов, полученных во время "путешествия" по бойне. "Они даже не могут ходить. Если животное не может идти, то ему в зад или в рот цепляют большие крюки и тащат".
Мне сообщили, что управляющий скотным двором часто избивал коров метлой и колол вилами. Делал все, чтобы причинить им боль.
Также я узнала, что шоферы, во время перегона свиней от грузовика во двор в три раза увеличивали ток в проводах, которыми они погоняли животных.
"Я видел, как живых животных привязывали, били и снимали с них шкуру. Их было так много, что я даже не помню сколько", сказал официальный представитель "United Food & Commercial Workers Union" из Сиуокс Фоллз "Видели бы вы, как смотрят по сторонам коровы перед тем, как их оглушат! Свиньи, все в крови, визжат уже после того как их оглушили неправильно. Я видел свиней, пытающихся выбраться из кипящего котла". Этот человек много лет работал у Моррелла "Издевательство над животными здесь совершенно обычное явление. Люди, проработавшие здесь по несколько лет, совершенно равнодушны к боли животных.
Зимой свиньи примерзают к стенам и полу грузовика. Отдирая их от стен, рабочие отрезали кусочки кожи. А ведь эти свиньи живые. У Моррелла привыкли к издевательству над животными. Никто не задумывается над тем, что происходит".
Хотя этот человек проработал у Моррелла много лет и имел опыт профсоюзой работы, только от меня он узнал, что СХДА несет ответственность за внедрение Закона Гуманного Убоя.
"Здесь никто не знает, кто должен следить за тем, как обращаются с животными. Особенно во время убоя свиней. За час убивают 1100 свиней и здесь совершенно не контролируют издеваются ли над животными или нет. Профсоюз помогает рабочим. Но никто не считает нужным подумать о страданиях животных".


ГЛАВА 11

Путешествие На Главную Бойню Страны

Когда я вернулась в Вашингтон, то подвела итоги проделанной мною работы на бойнях Каплана и Моррелла и отдала эти материла Майку Воллесу, продюсеру передачи "60 минут". На следующий день он позвонил мне и сказал, что очень заинтересован.
Его очень впечатлило мое интервью, взятое по телефону у человека, который 2 года работал мясником на лошадиной бойне Мидвест. Продюсер хотел, чтобы я лично встретилась с этим человеком и узнала, согласится ли он выступить по телевидению.
Я приехала в Чикаго. Шел сильный ливень. Я взяла на прокат машину и поехала в исправительный центр Диксона. Там меня обыскали с ног до головы, а затем провели в комнату. За мной закрылась стальная дверь. Через минуту другая дверь открылась и я попала в комнату, которая была очень хорошо освещена. Здесь около дюжины заключенных разговаривали со своими друзьями и родственниками.
Наконец вошел Стив Перриш. Это был симпатичный афро-американец 30-ти лет. Он сел напротив меня, улыбнулся и поинтересовался как мои дела. Мы немного поговорили о жизни, а затем перешли к делу.
Он начал работать на бойне с юных лет. Он не стал распространяться о своей жизни на чикагских улицах или о том, за что он попал тюрьму на этот раз.
Я спросила, каких лошадей убивали на бойне, на которой он работал.
"Бельгийцев, арабских скакунов, маленьких пони – всех. Даже краденных".
"Краденных?", спросила я. Позже я много раз сталкивалась с жалобами от владельцев об украденных и проданных на бойню лошадях. В последнее время очень участились кражи лошадей с целью их дальнейшей перепродажи на бойни.
"Люди, у которых есть собственные грузовики, воруют лошадей и привозят к нам для продажи. Одного такого человека я знаю довольно хорошо. Он сказал, что можно заработать неплохие деньги на воровстве лошадей. Он предложил мне ездить с ним воровать, так как у меня есть опыт работы с лошадьми. Но я отказался".
"Где он обычно ворует?", спросила я.
"У многих есть маленькие фермы, на которых никто не живет. Это просто место, где держат лошадей. Там содержатся прогулочные, скаковые лошади в хорошем состоянии. Часто молодые. Их воруют ночью.
Нашему боссу нужно отправить как можно больше мяса в Бельгию. Мы ждем, когда уйдет ветеринар из СХДА, и работаем в ночную смену. За каждую лошадь, убитую ночью, мы получаем 20 долларов. За ночь мы убиваем 30-40 лошадей".
"А что же инспектора из СХДА? Они что не замечают лишние туши лошадей?"
"Все быстро убирают".
"Как часто вы это делали?"
"Раз 10".
"Как на бойне содержали лошадей, которые не могли самостоятельно передвигаться?"
"Если животное упало в навоз в грузовике и не может двигаться, или если лошадь больная или беременная, то ее тащили за хвост. Или брали электрошокер и били ее током. А иногда брали нож и засовывали в прямую кишку, чтобы заставить лошадь встать"
"Такое происходит часто?"
"Да. Это приходится делать, чтобы другие лошади не затоптали эту покалеченную и не испортили мясо. Мы надеваем на шею лошади цепь и тащим в загон. Можно связать лошади ноги и не опасаться, что она кого-то лягнет".
"А что делают с лошадьми, которые могут ходить, но не хотят?", спросила я.
"Животные испытывают страх, когда чувствуют скорую смерть. Если лошадь не хочет идти, если падает, то ее бьют железными палками, пинают ногами, колют ножами. И если она все еще не хочет двигаться, то, ей на шею надевают веревку и тащат. Это до смерти их пугает.
Нет возможности тратить 15-20 минут на каждую лошадь. Главное, чтобы с лошади быстрее сняли шкуру. Мы не можем позволить, чтобы из-за одной лошади мы заработали меньше денег.
Понимаете, на бойне важен каждый кусок мяса, каждая лошадь. Например, лошадь, которая умерла в загоне, но еще теплая, по закону должна быть расчленена и сожжена. Но мы кладем ее мясо в холодильник, ведь его можно продать".
Я спросила о том, как долго длится процесс убоя.
"Есть определенный способ убоя. Я видел, как в лошадь стреляли 5 раз, били в глаз, по шее. Видел, как раненые лошади убегали. Их догоняли, перерезали им горло и оставляли страдать – истекать кровью.
Иногда, человек, который убивает лошадей, подходит с ружьем очень близко, ружье становится мокрым от крови и дает осечку. Босс ругается. Однажды я сам видел, как мой босс схватил нож и побежал перерезать лошади горло".
"А что же проверяющий? Он когда-нибудь видел это?"
"Да".
"Откуда вы знаете?"
"Мы вместе смотрели, как убивают животных"
"А есть лошади, которые находятся в сознании уже после того как их свяжут и поднимут наверх?"
"Да, они брыкаются. Они живые".
"Травмировали ли они кого-нибудь из рабочих?"
"Да, людям ломали руки. Меня ударили в пах. За это люди их избивали железными палками".
"Если лошади брыкаются, откуда вы знаете, что это не мускульная реакция?"
"Понимаете, они кричали и брыкались. Начинали тяжело дышать, когда я снимал кожу с головы".
"Как много времени нужно, чтобы снять кожу с головы?", спросила я.
"Обычно человек, который убивает лошадь и снимает кожу с ее головы, одно и то же лицо. Приходится все делать очень быстро и некогда ждать, когда стечет кровь. Лошади все в крови.
Видите ли, эта работа очень жестокая. Ты не задумываешься о происходящем. Все о чем ты думаешь – это деньги, которые ты получаешь за работу".
"Конечно", сказала я "Но ведь СХДА должен следить за соблюдением закона".
"Поймите, приходится все делать очень быстро. Случалось, что ветеринар говорил, что мясо этого животного не пригодно для употребления в пищу. Его надо уничтожить. Но босс говорил, чтобы я отнес это мясо в холодильник. И хотя оно должно быть уничтожено, его все равно выставляют на продажу".
"Но разве инспектор СХДА не ставит клеймо, что это мясо пригодно в пищу?"
"Ставит. Он может поставить его и когда сан. врач уйдет".
"Ваш босс имел доступ к клейму СХДА?"
"Конечно, имел. Он имел доступ ко всему, что было на заводе. Например, если ты хороший работник, то босс относится у тебе хорошо, он тебе доверяет. Ты убиваешь больную лошадь, снимаешь с нее шкуру, расчленяешь, продаешь ее мясо. Мы продавали неклейменую конину в рестораны, люди покупали это мясо домой. Мы выдавали его за говядину".
"Вы сами делали это или видели, как это делают другие?"
"Слышал об этом, видел это, делал это сам. У моего приятеля были ключи от бойни. Он воровал конину и продавал ее в городе, выдавая за говядину".
"Люди не знали, где он работает? Не казалось ли им странным, что…"
"Нет", перебил меня он "Он продавал мясо дешево и люди просто не хотели ничего знать. Большинство не понимает разницы между кониной и говядиной".
"Проверяющий из СХДА когда-нибудь останавливал конвейер?"
"Если лошади пачкали друг друга экскрементами, то конвейер ненадолго останавливали".
"Не из-за того, что там были живые животные?"
"Нет. Мы все пили спиртное на работе. Люди из СХДА пили вместе с нами. Нам было не до лошадей".
Время посещения истекло.
"Можно я приду к вам завтра?", спросила я.
"Да".
На следующий день, когда я вошла в тюремную комнату ожидания, ко мне подошла женщина и представилась, как БетЭнн.
"Стив рассказал мне о вас. Вы приехали аж из Вашингтона, чтобы поговорить с ним?"
Я начала объяснять, зачем я здесь, но она, казалось, не слушала меня.
"Женщины всегда пытаются подобраться поближе к Стиву, но очень скоро понимают, что со мной лучше не связываться", предупредила она меня с улыбкой.
Охранник привел Пэрриша. Он пожал мне руку, позволил БетЭнн поцеловать себя в щеку. Мы сели. БетЭнн суетилась, спрашивала, как с ним тут обращаются охранники и сокамерники, есть ли надежда на досрочное освобождение.
Я не хотела начинать разговор в присутствии БетЭнн. Но я не могла просто попросить ее уйти. Я спросила, не хочет ли Пэрриш, чтобы ему принесли что-нибудь из столовой.
"Хорошая идея", сказала БетЭнн и пошла в столовую. Мы отправились за ней.
БетЭнн заказала 2 гамбургера, картошку фри, пирожок и Колу. Стив картошку и Колу. Я заказала кофе.
Когда БетЭнн поела, Стив улыбнулся ей и сказал: "Нам с Гейл нужно поговорить. Увидимся в следующий раз".
Она поцеловала его в щеку и ушла.
"Она стала приходить ко мне, когда я попал сюда. Я не знаю ее хорошо, но она постоянно навещает меня. Мы понимаем друг друга. Нам будет хорошо вместе. Думаю, я выйду отсюда через месяц. Я могу приехать в Вашингтон".
"Вы и БетЭнн?", спросила я.
Он рассмеялся. "Нет, только я".
Я спросила о другой бойне, на которой он работал.
"Там убивали коз, ягнят, коров и очень много свиней".
"Как там оглушали свиней?"
"Использовали электрошокер. Нужно было ударить свинью током в ухо. Но их били везде, вот в чем проблема. Или же держали электрошокер так долго за ухом, пока кожа не начинала дымиться. Часто со свиньями обращались очень жестоко. Их оглушали неправильно и отправляли на конвейер живыми. Свиньи брыкались. Их резали и бросали в кипящий котел. Кровь не стекала. Животные были еще живы, попадая в кипяток".
"Лично вы видели живых животных в кипящем котле?", спросила я.
"Много раз. Однажды я видел, как свинья выскочила из котла, ее шкура дымилась. Она бегала вокруг и громко кричала. Такое происходит на многих бойнях. Еще кофе?"
"Нет, спасибо. А что же проверяющий?"
"Босс давал ему мясо бесплатно, что-то вроде взятки. Иногда деньги. Проверяющий закрывал глаза на эти ужасы. Бывало, ветеринарный врач разрешал отправлять на продажу испорченное мясо, которое должно было быть уничтожено. Это мясо продавали в китайские рестораны.
И еще. Мы били новорожденных телят железными палками по голове".
"А что, специальное ружье для оглушения не работало?"
"Работало. Но ведь так быстрее. Их черепа еще мягкие. Их били по голове, затем отправляли на конвейер. Однажды ружье поломалось, тогда коровам просто перерезали горло. А чтобы заставить их двигаться им ломали хвосты и сильно избивали.
Я сам выкручивал коровам хвосты, так что ломались хрящи. Еще им ломали ноги. И…"
Он не закончил, быстро попрощался и ушел.


ГЛАВА 12
Исследование за 60 минут

Я впервые увидела, как убивают лошадей.
Владелец бойни, добродушный человек, встретил меня хорошо. Мы разговаривали с ним в течение часа. Затем он попросил своего работника, чтобы он показал мне бойню.
После этого я спросила, могу ли я прийти снова, чтобы сфотографировать, как они убивают животных. К моему удивлению они, улыбаясь, согласились.
На следующее утро в 6 часов я пришла туда с видеокамерой. Все работники были на перерыве. Одна лошадь была подвешена, другая, разодранная на куски, лежала на полу. Рядом валялись подковы, на каждой 10 дюймов отрубленной ноги. Я начала снимать, боясь, что работники могут вернуть с перерыва и остановить меня или даже отнять камеру. Но, когда они вернулись, то разрешили мне снимать. Убой снова начался. Я запечатлела, как холеные лошади с большой неохотой брели на место, где их должны убить. На первых фотографиях их шкуры блестели, их гривы были ухоженные. На следующих – окровавленные шкуры, содранные с живых животных. Я фотографировала жеребят, столпившихся в помещении для убоя, сначала пугливых, затем паникующих, а потом их безжизненные тела.
Майкл Воллес сказал мне, что исполнительный продюсер программы "60 минут" отклонил идею создания передачи на основе моей истории, так как, по его мнению, она была сильно преувеличена. Но, не смотря на неодобрение исполнительного продюсера, Майкл Воллес был уверен, что тема жестокого отношения к животным требует немедленного привлечения общественности, и он обещал помочь мне. Он был уверен, что исполнительный продюсер поймет пользу такой передачи.
Я вернулась обратно в Вашингтон, чтобы познакомить начальника Воллеса с фактической документацией. Этот продюсер – имел всемирную известность за свои сенсационные материалы. Пообщавшись, мы договорились встретиться в Сиуокс Фоллз через несколько недель. Мы хотели снять на видеокамеру, как убивают коров, которые находятся в сознании на бойне Моррелла.
Следующие несколько недель продюсер заказывал гостиничные номера для участников передачи, подготавливал студию, заказал авиабилет для Майка Воллеса. Он заказал чартерный самолет в Омаху, штат Небраска, для работников Моррелла. Там , в Омахе, Майк Хантсингер, Эд Ван Винкл, Томми Владек, Клей Калкин, Донни Тайс и "Красный" Мартин должны были собраться для записи передачи.
Когда я прибыла во Флориду, Кеннет Сандборн, лучший в СХДА специалист по тестированию крови на бруцеллез, подтвердил жалобы Тимоти Уолкера. Он показал мне документ, подписанный региональным директором СХДА, доктором Л.Д.Конья, тем самым бюрократом, который уволил Уолкера. Этот документ назывался "Политика ответов на вопросы". Там рассказывалось, что не следует разговаривать с частными лицами, представляющими департамент. И если к вам обратился такой человек, то следует немедленно связаться с инспектором. В этом документе давалось понять, что таким человеком была я. И что после того, как коллега Уолкера, Ронни Уотсон поговорил со мной, его следовало бы немедленно уволить.
Не смотря на сильное желание защитить Уолкера, никто из его коллег не захотел поставить свои подписи в поддержку Уолкера.
Я послала Гертруде Шнайдер показания ее "мальчиков" и она прислала мне эти документы обратно с подписями и заверенные нотариально Анной Педроса. Гектор, брат Анны, так же прислал свои письменные показания. Билли Корбет, проверяющий на бойне Каплана, согласился дать интервью перед камерой, а мясник Альберт Кабрера сказал, что я могу свободно использовать его интервью, записанное на магнитную ленту.
Я летела в самолете в Сиуокс Фоллз и испытывала чувство глубокого морального удовлетворения. Я вдруг поняла, что вскоре я не буду одна, как раньше бороться против страданий миллионов сельскохозяйственных животных. И если даже, самолет, в котором я сейчас летела, попал бы в авиакатастрофу, то у продюсера Майка Воллеса была вся документация, и он мог бы рассказать обо всем людям.
Самолет благополучно приземлился в Сиуокс Фоллз и через час продюсер и я встретились в местном отеле. Я познакомила его с человеком по имени Полсен, работника местной бойни. Полсен согласился пронести скрытую видеокамеру на бойню, он считал, что все пройдет незамечено. В течение нескольких следующих дней он приходил на бойню и обсуждал с работниками то, что там происходило. Все записывалось.
В первый раз Полсену удалось снять лишь немного. Он почувствовал, что на него смотрят с подозрением, так как в этот день у него не было никакой работы в убойном цеху. И он ушел.
На следующий день Полсен снова отправился туда. Я и продюсер с нетерпением ждали его во Дворце труда. Там, во время разговора с представителем профсоюза, продюсер узнал, что профсоюз был в конфронтации с начальством бойни. Он начал нервничать.
В тот день Полсен записывал в течение часа. Он несколько раз зафиксировал, как коровы были оглушены неправильно. Но наш продюсер вдруг сказал, что то, что мы делаем – противозаконно. Он отменил все приготовления к передаче: интервью, чартерный рейс, приезд Майка Воллеса. Я чуть не расплакалась. Он уехал домой.
Баки Вайт пришел во Дворец труда. Он сделал себе кофе и сел рядом со мной.
"Не знаю, как у вас, а у меня было хорошее время. Целых два дня не было ни одной коровы, которая была бы в сознании", сказал он.
"Почему?"
"Увеличили уровень давления воздуха в ружье для оглушения", сказал он.
Пришла Крис О’Дей.
"Тихий сегодня день, не так ли?"
"Почему подняли давление в ружье?", спросила я.
Крис рассеялась: "Полсен все время крутился там. Начальник сказал, что Полсен делает какой-то репортаж, поэтому и подняли давление"
Я позвонила продюсеру в гостиницу, но он уже улетел на самолете. Тогда я позвонила его помощнику в Манхеттен.
"Я по поводу истории в Сиоукс Фоллз. Может ли ваш босс позвонить мне сразу же, как только приедет?"
"Извините, но…"
"Я узнала, что произошло не так. Начальство…"
"Мы уже не занимаемся этим делом".
"Но, ведь, он не знает…"
"Я уже разговаривал с ним", перебил он меня "Его не интересует, что произошло. Мы не занимаемся этим делом. Все!"


ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
СХДА ПРЕКРАЩАЕТ КОНТРОЛЬ: КОНВЕЙЕР РАБОТАЕТ НА ПОЛНОЙ СКОРОСТИ.


ГЛАВА 13
Ящик Пандоры

"Кевин любил, когда его обнимали члены его семьи", сказала Холли Скотт, молодая женщина, со светлыми волосами. У нее был приятный мягкий голос. Она давала свидетельские показания на конференции по мясоперерабатывающей промышленности, проводимой конгрессом США в феврале 1995 года. Я тоже там присутствовала.
"Кевин был чудесным ребенком. У меня были большие проблемы со здоровьем, вызванные осложнениями после беременности. Я провела в больнице около 6 месяцев.
Прошел год с тех пор как мы, с моей мамой повели Кевина фотографироваться для рекламы ресторана быстрой еды. Кевин заказал гамбургер с сыром. Фотография вызывает у меня горько-сладкие воспоминания о том дне. Горькие потому, что через несколько минут он съел гамбургер, который забрал его жизнь. Сладкие потому, что это последняя фотография моего сына. Последующие несколько недель тело Кевина разрушалось орган за органом.
Последняя сказка, которую я ему прочитала, была его любимая сказка "До свидания, Луна". Там были слова: "До свидания, звезды. До свидания, воздух. До свидания, звуки". На следующий день сердце Кевина остановилось. Он заснул на всегда".
Итак, Кевин, единственный ребенок Холли Скотт, стал одной из 5000 жертв, которые ежегодно умирают в США от E.coli 0157:Н7. E.coli 0157:Н7 – бактерия, которая поражает мясо при быстром, небрежном убое сельскохозяйственных животных. От нее умирают и дети и взрослые. Вернувшись в Вашингтон из Сиоукс Сити, я связалась с Эмми Эвод, продюсером компании АВС, передачи "20/20". Кратко описав мои исследования, я, казалось, заинтересовала его. Он сказал, что эта история должна быть рассказана публично. Я выслала ему все материалы, и он решил показать их своему начальству.
Я отослала ему информацию, которую я собрала в Government Accountability Project (GAP), содержащие информацию о скорости конвейера и о зараженном мясе. И, хотя, Эвод очень заинтересовался этой историей, его босс отклонил эту идею.
После этого я связалась с продюсером АВС "Prime Time Live". И, хотя, она хотела донести мою историю до широких масс, начальство отклонило ее предложение.
В "Prime Time" уже работали над подобной историей и выпустили ее в эфир вместо моей. В этой программе рассказывалось о проблеме зараженного мяса. Передача имела большое значение. Я тоже предоставила свои материалы, но во время передачи не было сказано ни слова об издевательствах над животными.
В "Prime Time" я столкнулась с горькой правдой. Пока я пыталась рассказать о страданиях животных, "20/20" попросили у меня интервью о том, как издевательство над животными на бойнях отражается на людях. "Prime Time" выпустили передачу о том, какому риску подвергаются потребители. Пока я занималась благополучием рабочих и животных, появилась еще одна проблема, которую следовало решить. Я позвонила в Атланту, в Центр Контроля и Предотвращения Болезней (CDC), чтобы получить дополнительную информацию о пагубных последствиях употребления зараженного мяса. Согласно CDC, болезни, вызванные употреблением в пищу зараженного мяса, являются важной проблемой. После просмотра статистических данных, которые мне прислал Центр, стало ясно, что отравленные пищевые продукты стали появляться в больших количествах после того, как СХДА ослабил требования тестирования мяса в 80-х годах. Во время правления администраций Рейгана и Буша, скорость конвейера на бойнях была увеличена и из-за этого увеличилось количество зараженного мяса.
CDC подсчитал, что каждый третий американец страдает от отравления зараженным мясом ежегодно. Симптомы болезни – понос и рвота. Почти пол миллиона случаев требуют немедленной госпитализации. Количество смертей в результате такого отравления резко возросло.