Geum.ru

Александр воронин

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5

ЭЛЛА. Окулистом она была, верно. Только этой новогодней истории я что-то не помню.

КОЛЯ. А я никогда не забуду. В ту ночь ты от меня не отходила, все хлопотала с ваточками. Второго января у нас был назначен экзамен, а у меня лицо распухло.

ЭЛЛА. Бедный Колечка! Хоть в памяти моей этого не осталось, но чувствами я словно перенеслась в ту ночь...

КОЛЯ. Вот-вот, именно так ты повторяла: «Бедный Колечка!» - когда среди всеобщего веселья вдруг оборачивалась ко мне, сидевшему рядом с забинтованной головой. Ничего удивительного, что ты не помнишь. У тебя в ту ночь слишком много было кавалеров. А для меня это был лучший Новый год в жизни. Мне даже показалось, твоя жалость могла перерасти в ответную влюбленность.

ЭЛЛА. А что экзамен? Мы его сдали?

КОЛЯ. Наверное. Это было уже не так важно.

ЭЛЛА. А кто из гостей был тогда у нас? Мама была, а еще кто?

КОЛЯ. Кто-то из родственников, кажется. Муж с женой и с ними сын. Толстый такой школьник, спал на твоей постели. Мы крутили проигрыватель в твоей комнате, танцевали, смеялись, а он так и не проснулся. У тебя тогда были самые модные пластинки. «Королева красоты», помнишь?

ЭЛЛА. «По переулкам бродит лето»? Господи, я даже мелодию вспоминаю... А еще была такая модная песенка, японская. (Напевает, смеется).

КОЛЯ. Совершенно верно. Из нее потом сделали русский вариант: «У моря, у синего моря». У тебя были сразу оба варианта - на одной стороне русский, на другой японский. Елочка! А я так и не решился пригласить тебя на танец. (Протягивает руку, но она отдергивает свою, встает). Испугал? Что ж делать, понимаю, сейчас я для тебя как те туземцы. Из параллельного мира.

ЭЛЛА. Я не помню тебя, извини... И память у нас – одна на двоих.

КОЛЯ. Я могу поделиться с тобой.

ЭЛЛА. Я не отвлекаю от дел? В саду каждый день работы хватает.

КОЛЯ. Да ничего особенного на сегодня. Только грядки полить.

ЭЛЛА. Если нужно помочь, я с удовольствием. (Подходит к ведрам, заглядывает). Могла бы ведра таскать. А что в них? И почему в воду провод тянется?

КОЛЯ. Это мое изобретение, походная стиральная машинка.

ЭЛЛА. А почему не крутится?

КОЛЯ. Потому что стирает при помощи ультразвука. От тонкой вибрации грязь отстает, оседает на дно, и все становится чистым на следующий день.

ЭЛЛА. Вот что значит конструктор! А поливаешь ты чем?

КОЛЯ. Вот этот крантик открыть... Из того бака вода побежит по подземной дренажной системе. Вот отсюда – под клубнику. От этого крана – в малину со смородиной. Вода попадает сразу к корням, не доставаясь сорнякам.

ЭЛЛА. Гениально!

КОЛЯ. Удобно. Впрочем, все это неважно. Самое главное – мы встретились. До сих пор не могу в себя прийти, до чего это здорово!

ЭЛЛА. Наверняка в параллельном мире произойдет еще что-нибудь необычайное. Я в это верю. А ты?

КОЛЯ. Что же ты замолчала? Уж не хочешь ли снова заплакать?

ЭЛЛА. Нет, мне хорошо. Вот увидела тебя и поняла, что посмертие – это совсем не страшно.

КОЛЯ. Посме... Позволь не согласится. С чего ты решила, что умерла?

ЭЛЛА. Почему – я? Понимаешь, в параллельных мирах нет принципиальной разницы между живыми и ушедшими. В тонком теле возможно общение.

КОЛЯ. То есть, как между нами сейчас? (Смеется). Пардон, меня, кажется, записали – того… Я не хочу умирать, тем более, когда встретил тебя! И не хочу так объяснять нашу встречу.

ЭЛЛА. У тебя есть другие объяснения? Ты говорил, тебе сегодня все кажется другим, что ты как будто невесомый. Сам назвал меня добрым ангелом.

КОЛЯ. А это так бывает? Конечно, кто же знает доподлинно, как бывает по ту сторону... Ты меня огорошила. Цветущий сад, безмятежное утро. Все так похоже и не похоже. Согласен, наша жизнь как сон. Но солнце! Оно такое настоящее.

ЭЛЛА. Юрик говорил, что солнце – это единственное, что остается общим для всех миров. Вспомни, что было с тобою вчера?

КОЛЯ (выходит из беседки, подставляя лицо солнцу, закрывает глаза). Собственно, почему бы и нет... Вполне могло случиться, что я заснул вчера – и не проснулся. Точнее, проснулся в ином измерении, вышел на другой остановке. В самом деле, вчера вечером у меня слегка прихватывало сердце. Перетрудил его, когда таскал перегной под смородину. «Не дай мне Бог сойти с ума»!

ЭЛЛА (подошла к нему, обняла сзади за плечи). В книгах по реинкарнации пишут, в первые минуты человека там встречают близкие люди. Или давние знакомые, с кем он виделся в молодости.

КОЛЯ. Ко мне послали тебя – мою любовь на третьем курсе? Потому она была первой... Но тогда получается, ты и сама умерла?

ЭЛЛА. Я не помню... Только один полет вспоминается ярче всего.

КОЛЯ. Если посмертие и впрямь такое, то в принципе я ничего не имею против. (Обернулся). И все же, Элла, извини, но я привык логически. Сегодня утром я проснулся у себя на даче с предчувствием, что-то случится необычайное... Выходит, оно случилось? С другой стороны, я все отлично помню. Кто я, что нахожусь на даче, и точно знаю, что проснулся утром в спальном отсеке, в своем саду. Помню вчерашний день в деталях. Ко мне приезжали дочь с зятем и внучкой, мы собрали первую клубнику. Редиски, луку, укропу им нарвал, связал пучками, они все взяли с собой. Оставили мне продуктов на три дня. Наконец, у меня при себе документы, я могу любому доказать, что прописан в этом мире. И пенсионное удостоверение при мне. А ты? Не помнишь, как тебя зовут, откуда ты прилетела.

ЭЛЛА. Ты хочешь сказать, это я вышла не на своей остановке? Господи Боже мой... (Плачет). В самом деле, ведь это могло же случиться! Как можно закрывать глаза на очевидные факты? И та ямка в темном лесу, и ледяной холод в предрассветной мгле. Это блуждание между сосен. Значит, я умерла?

КОЛЯ. Могу успокоить, полное впечатление, что ты не растаешь сейчас в воздухе, не улетишь с первым порывом ветра. Скорее, это временная амнезия. Последствие нервного потрясения. Или психологического воздействия. Ты ведь говорила, что Юрик тебя отправил в параллельные миры. Как он это делал? Давай еще раз попробуем, пройдем по порядку всю цепочку.

ЭЛЛА. Я легла, закрыла глаза. Расслабилась.

КОЛЯ. А что он в это время?

ЭЛЛА. Я не видела, что он делал надо мной руками. Только слышала, как говорил: «Ты не чувствуешь ног, не чувствуешь тела, не чувствуешь своих рук...»

КОЛЯ. Понятно! Он тебя загипнотизировал. Это очень даже правдоподобно. Только не считай меня своей галлюцинацией. Можно предположить, что в под гипнозом ты ушла от него и заблудилась. Тогда нам нужно найти этого чертова Юрика, бедного Йорика, чтобы он вывел тебя из состояния!

ЭЛЛА. А где мы его найдем?

КОЛЯ. Мало ли... Не знаю. Через две аллеи живет знакомая артистка, у нее есть мобильный телефон. Можно попросить разрешения. Позвоню зятю на работу. Тот через справочное попробует найти. В общем, что-нибудь придумаем. А сейчас не будем спешить. Может, спит еще артистка. Сначала и правда грядки польем.

ЭЛЛА. А я со стола уберу. Все это можно в дом отнести?

КОЛЯ. Да, конечно. На веранде раковина для посуды.

ЭЛЛА. Какие у тебя в домушке непривычные круглые окна, словно иллюминаторы космического корабля.

КОЛЯ. Это от списанного катера, на котором мы свои макеты испытывали.

ЭЛЛА. Как здорово! Мне нравится в твоем саду. (Уходит с чашками в дом).

КОЛЯ (смотрит ей вслед). Вот так встреча. Или я и в самом деле не проснулся? Картинка четче, чем всегда. И ведь не спросишь никого, соседи как назло попрятались. Елочка! Как же я жил без тебя? Как жаль, что я встретил ее в таком состоянии... И кто в состоянии ответить, она или я? (Она выходит) . Что-нибудь нужно?

ЭЛЛА. Извини, мне неудобно спросить...

КОЛЯ. Туалет? В том углу среди малины.

ЭЛЛА. Нет, я хотела подержать за руку.

КОЛЯ. Все не веришь, что я вполне материальный? Пожалуйста.

ЭЛЛА. У тебя такие теплые ладони. А у меня, наверное, очень холодные. Неужто правда я умерла?

КОЛЯ. Тебе нужно посидеть на солнышке. Может, с ночи не можешь согреться. Только не плачь! Хорошо, чтоб тебя успокоить, готов признать, что это я готов.

ЭЛЛА (осторожно прижалась к нему). Бедный Колечка... Нет, ты не бедный! Это Юрик наш бедный Йорик… Ты прожил такую счастливую жизнь, встречался с настоящими космонавтами. Вас всех будут помнить через сто и двести лет как основоположников. Может, даже в энциклопедию включат.

КОЛЯ. Про меня уже есть в технической энциклопедии. Только в Германии, на немецком языке. В этом смысле, действительно, меня не страшит полное забвение. А может, я еще жив? Послушай, как сердце бьется!

ЭЛЛА. Мне так хорошо с тобой. Не хочу, чтобы меня разгипнотизировали. В вашем мире намного лучше, спокойнее, даже если это называют смертью...

Звучит неземная музыка. Похоже на дальний колокольный благовест, птичье пение усиливается. Мужчина и женщина стоят обнявшись. За забором показался маленький худой старичок. Тревожно взглядывает на парочку, но видит лишь широкую спину Коли и ее руки у него на плечах. Проходит мимо, скрывается.

ЭЛЛА. Кто там прошел?

КОЛЯ. Не бойся, ничего страшного не произошло. Ведь по сути ничего не изменилось. Как мы можем считать себя мертвыми, если мыслим и чувствуем? Кто это сказал, что человек свою жизнь проживает дважды? Второй раз в своих воспоминаниях... Знаешь, я давно увлекся путешествиями в прошлое. И ничего не хочется исправить. Пожалуй, разве что тот Новый год. Ты не помнишь, тот эпизод был для тебя не самым важным. А я чего-то испугался, мне не хватило смелости, а может и нахальства. Вдруг все бы изменилось?

ЭЛЛА. Надо было пригласить меня на танец сорок лет назад. Ведь вышла же я замуж за того, кто оказался самым настырным. Три года все ходил за мной – и в результате расшугал всех ухажеров. С другой стороны, если бы мы были вместе, может быть, ты не достиг бы таких успехов как конструктор.

КОЛЯ. Да пропади они пропадом, успехи! Столько лет, столько сил положили, чтобы поднять на орбиту несколько тонн железа и электроники. А вы с бедным Йориком — шасть! И одним лишь усилием мысли проникли в иные пространства!

ЭЛЛА. Может, это и впрямь был всего лишь гипноз. Но я почему-то не верю. Все равно доведем до конца.

КОЛЯ. Что до конца?

ЭЛЛА. Ты говори. Тебе сейчас все нужно вспомнить, будто опять прожить свою жизнь. Я оттого, возможно, и не помню ничего, что мне того не надо. А миссия моя здесь - быть свидетелем, дать тебе выговориться. Так будет проще освоиться в новом...

КОЛЯ. Выходит, все-таки меня ты назначаешь жмуриком. А ты всего лишь выполняешь поручение – принять мою исповедь и утешить напоследок? Черт побери, заманчиво... Хотя и очень грустно.

ЭЛЛА. Не поминай чертей! Один уже прошел сейчас туда, налево. Наверно, все подстроено специально, чтоб тебе было легче свыкнуться с мыслью...

КОЛЯ. Что умер? Знаешь, я не очень готов поверить в этот бред. Лучше давай переберем варианты. Например, мы друг другу снимся. И во сне наши души летают в параллельном пространстве и времени. Так, кажется?

ЭЛЛА. А чем это отличается?

КОЛЯ. В самом деле, никакой разницы - во сне это с нами или уже после смерти. Не плачь, пусть лучше я, раз тебе трудно. В принципе, я внутренне давно готов к такому. И если переход не стал таким уж резким, и все мне видится таким, как наяву, так это к лучшему? Значит, легко отделался.

ЭЛЛА. Пожалуй, я тоже не боюсь, если так. Возможно, в молодости я ошиблась, не разглядела тебя. Прошла мимо. И теперь мне дали возможность вернуться обратно и напоследок исправить ошибку?

КОЛЯ. Видно, мы были не самыми плохими людьми, раз выиграли такой подарок.

ЭЛЛА. Бедный Колечка! Зачем же ты вчера таскал навоз? Быть может, ты еще пожил бы...

КОЛЯ. Не будем о грустном. Нам дана возможность узнать друг в друге прежних Колечку и Елочку. Не будем терять времени.

ЭЛЛА. Ты упомянул о зяте. Вы вместе все живете?

КОЛЯ. У них своя семья. Дочь привела его в нашу двухкомнатную квартиру. Казалось, молодые снимают комнату. Потом родилась внучка Дашенька. Потом бабушка Катя ушла в мир иной – так численное преимущество перешло в их пользу. Меня проводили на заслуженный отдых, и выяснилось, что за все труды свои я не нажил ни дома, ни машины, ни дочери отдельную жилплощадь. Им стало тесно в маленькой спальне...

ЭЛЛА. У меня тоже дочь. И тоже внучка. И живем мы тоже в моей двухкомнатной квартире. У нас просто замечательные отношения. С внучкой мы настоящие подружки, секретничаем о ее ухажерах. Хотя ей всего одиннадцать. Кажется, дочь немного завидует нашим отношениям. Стала более внимательной и к ней, и ко мне. Вот только как их звали и где мы жили? Не могу вспомнить...

КОЛЯ. Это неважно. Само после вспомнится.

ЭЛЛА. Ты считаешь?

КОЛЯ. Память так устроена: чем больше напрягать мозги, тем хуже. Надо успокоиться, расслабиться – и воспоминания сами придут.

ЭЛЛА. Верно, начнем выполнять простые действия. Вспомнила, я ведь не закончила с посудой. Она на веранде. А куда я пошла?

КОЛЯ. Подержать меня за руку.

ЭЛЛА. Да, она у тебя была такая теплая... Правильно, теплая! И я сразу вспомнила: теплая вода осталась в чайнике, я хотела ей помыть посуду!

КОЛЯ. Логика железная. Только не уходи.

ЭЛЛА. Вода остынет.

КОЛЯ. Не на веранду. Я прошу: совсем не уходи, а? Мы странно встретились, но мне бы не хотелось тебя вдруг потерять... Опять.

Она уходит на веранду, он возится со шлангом, протянутым от бака. За забором снова появляется старик, идущий уже в другую сторону. Он останавливается и обращается к Коле.

ЮРИК. Простите, вы тут не видели?

КОЛЯ. Чего?

ЮРИК. Извините, я хотел спросить...

КОЛЯ. Кого?

ЮРИК. Вас.

КОЛЯ. А вы нас знаете? Впрочем, в свое время я был весьма популярен.

ЮРИК. Я вас не знаю. Просто подошел спросить.

КОЛЯ. Спросите, но в калитку не входите.

ЮРИК. Тут сейчас никто не проходил?

КОЛЯ. Проходил. Урод такой, на черта лысого похож. Вы разве с ним не встретились?

ЮРИК. Нет, мне никто не попадался.

КОЛЯ. Странно, сказали, он только что ушел туда. Вы его еще догоните.

ЮРИК. Я только что оттуда.

КОЛЯ. А сам-то ты откуда, говоришь? Редиску воровать, поди, забрел?

ЮРИК. Зачем?.. Нет, я ищу женщину. Такая маленькая седенькая женщина, платье в мелкий цветочек. Она мимо вас не проходила?

КОЛЯ. Вон оно что. Проходи.

ЮРИК. Простите... Значит, проходила?

КОЛЯ. Проходи, говорю.

ЮРИК. Я же только спросил. Какие все неприветливые...

КОЛЯ. Проходи, не задерживай. Ходют тут всякие… Юрики.

ЮРИК (хотел было уйти, но прозвучавшее вдруг имя его парализовало). Простите... Это вы мне? Откуда вы знаете, как меня зовут?

КОЛЯ. Вы тоже меня узнали, хотя я всю жизнь проработал на секретном объекте. Значит, шпионили за мной?

ЮРИК. Мы с вами встречались? Вы меня ни с кем не перепутали?

КОЛЯ. Все про вас знаем. Долгин Георгий Ефимович, тысяча девятьсот сороковой. Член того-сего. Не привлекался, родственников осужденных не имел. Он же бедный Йорик, Юрий Долгорукий, Жоржик-Коржик. Это все не вы? Тогда извините, гражданин, ошибочка вышла. (Уходит в дом).

ЮРИК. Одну минуточку! Эгей, хозяин... Черт те что! Какой-то чокнутый старик. Откуда он меня знает? Мало ли. За всю-то жизнь разве всех упомнишь. (Приоткрыв калитку). Гражданин! Извините, можно вас на минуточку.

КОЛЯ (выходит). Тихо ты, хозяйка отдыхает.

ЮРИК. Извините мою назойливость.

КОЛЯ. Не заходи в калитку, говорю же русским языком, не пересекай границы! А ты всегда назойлив был. Все интересовался, кто с кем дружит, о чем болтают, как выпьют. Неужто не узнаешь меня, Юрик? Где ж твоя фотографическая память на лица?

ЮРИК. Возможно, ваша борода мешает. Но поскольку вы мое имя помните... Готов предположить, что вы меня знаете.

КОЛЯ. Кто ж тебя не знает! Знаменитый экстрасенс.

ЮРИК. Значит, вы были на моих коллективных сеансах?

КОЛЯ. Я был на собраниях, что ты проводил.

ЮРИК. Очень любопытно. А после сеансов, простите, вы не заметили изменения самочувствия, улучшения состояния?

КОЛЯ. Еще как почувствовал! С сердцем хуже стало. Я умер сегодня во сне.

ЮРИК (обескуражен) . Вы нарочно хотите запутать меня? Или запугать? Напрасно морочите мне голову.

КОЛЯ. Ты сам кому хочешь голову задуришь. После твоих речей хотелось, задрав штаны, бежать из комсомола. Это Есенин. Мной перефразированный. И многих ты вылечил, Кашпировский?

ЮРИК. Специально не считал, но многие потом благодарили. У кого седина пропала, у кого шрамы зарубцевались.

КОЛЯ. Седина? Но зачем же ее лечить? И шрамы у мужчины вроде украшения. Разве это делает человека молодым и здоровым?

ЮРИК. Видите ли, мои семинары, как и индивидуальные сеансы вызывают всплеск жизненных сил в человеке, а организм уже сам разбирается со своими болячками.

КОЛЯ. Как просто! Вот у меня в саду чудеса покруче. Мне удалось остановить время. Скажем, какое сегодня число.

ЮРИК. С утра было пятое.

КОЛЯ. Это у тебя там, за забором. А на моем участке все еще четвертое июня. И солнце застыло в сорок третьем градусе над горизонтом.

ЮРИК. Очень любопытно. Все же, если нетрудно, представьтесь, пожалуйста.

КОЛЯ. А я уже! Преставился – и сам поначалу не заметил. Хорошо люди добрые подсказали. А ты, экстрасенс, разве не замечаешь по биополю?

ЮРИК. В каком, простите, смысле?

КОЛЯ. Ну не зря же тебя сюда привело. Может, ты тоже того?

ЮРИК. Я? Извините, странный у нас разговор получается.

КОЛЯ. Да, странный я. Не странен кто ж? Так, может, ты сюда войдешь? (Юрик осторожно входит). Вот и тебя калитка пропустила!

ЮРИК. Здесь женщина с утра не проходила? Мы как будто на стихи перешли...

КОЛЯ. Ага! И это ты заметил. А говорил, что не того.

ЮРИК. Кого «того»?

КОЛЯ. Из наших будешь. Не просто ж ты меня узнал.

ЮРИК. Простите, мы с вами вместе работали?

КОЛЯ. Мы работали, да, а вы только всех поучали, как нужно работать. Мы грызли камень науки, овладевали профессией, а вы только всех призывали учиться, учиться и учиться.

ЮРИК. Так мы с вами в институте вместе?

КОЛЯ. «Вместе»! Тебя же никогда на лекциях не было, а оценки ты получал автоматом, как активист.

ЮРИК. У нас такой уже возраст, внешне трудно узнать друзей юности. Неужели я так мало изменился?

КОЛЯ. Я тебя совсем не узнаю! Ты был таким материальным атеистом. А теперь доверчивых клиентов ты отправляешь в параллельные миры.

ЮРИК. Я вас тоже не могу узнать. После института пришлось сменить ряд должностей, пройти ряд избирательных участков. Столько людей через меня прошло...

КОЛЯ. И ты по ним прошелся. Сначала паровозом, который вперед летит. Теперь парапсихологией всех лечишь. Ты пара-шут. Через «у» или «ю»?

ЮРИК. Постойте, дайте сказать. Раз мы учились вместе, вы могли знать... наверняка помните Эллу Короткову?

КОЛЯ. И очень даже коротко знал.

ЮРИК. Вот совпадение! Ведь я именно ее сейчас ищу.

КОЛЯ. А что она натворила? Тоже редиску с грядок на базар таскает?

ЮРИК. Далась вам эта редиска! Странный дед, то ли заговаривается, то ли придуривается... Все же, вы не могли бы представиться?

КОЛЯ. Сказал же, уже.

ЮРИК. То есть... какая жалость, тогда я не расслышал имени.

КОЛЯ. Да ты не бойся, это только поначалу жалко. А как подумаешь, ведь наша жизнь игра. Ее конец, наоборот, начало чего-то нового! И я уже не я – лишь «тень из тех теней, которая однажды, испив земной воды, не утолила жажды...»

ЮРИК. Это аллегория?

КОЛЯ. Это Тарковский.

ЮРИК. «Солярис», «Зеркало»…

КОЛЯ. Не режиссер, а его отец. Поэт. Он тоже умер. Как все мы... Или по-прежнему ты станешь отпираться, живой, мол, я, живой?

ЮРИК. Ваши намеки неприятны и непонятны.

КОЛЯ. Как же ты тогда попал в наш садик? К нам в песочницу живые заходят лишь по выходным и по церковным праздникам.

ЮРИК (молчит, мучительно обдумывает ответ). Но все же... Как прикажете вас называть?

КОЛЯ. У тени нет имени, ее вызывают по-иному.

ЮРИК. А как «по-иному»?

КОЛЯ. Колечка-Колечко.

ЮРИК. Очень приятно. А Колечко - это вроде как бы украинская фамилия?

КОЛЯ. А Долгин, получается, церковнославянская? Из «Отче наш», где говорится: «Долги наша» - что переводится как «наши грехи».

ЮРИК. Интересная тема, в другой раз я бы с удовольствием подискутировал. Но теперь мне хотелось...

КОЛЯ. Другого раза не будет. За грехи придется отвечать.

ЮРИК. Ой, ну хватит, знаете, не надо!

КОЛЯ. Не надо? Ты не хочешь, значит, говорить о Елочке?

ЮРИК. Так вы ее правда видели! Где она?

КОЛЯ. Елочку ли я не видел! Да я ее сам посадил, гляди, какая выросла. А под ней ты видишь беседку, увитую лимонником. Наши тени могут присесть в его тени и побеседовать не торопясь...

ЮРИК. Это замечательно, конечно, но сейчас нету времени.

КОЛЯ. Ага! Вот оно, началось, и тебя уже прет! И ты заметил, что в саду моем не стало времени. И солнце не идет по небосводу, можешь нарочно последить за тенью. И на вопрос: «Который час?» — никто здесь не ответит, потому что батарейки кончились!

ЮРИК (непроизвольно смотрит на запястье, где у него нет часов). В самом деле, а который час? У меня часы сломались, третий день хожу не-с-часный. Собрался с пенсии купить дешевые, одноразовые…