Geum.ru

Галина Петровна Червонская прививки: мифы и реальность содержание

Вид материалаЗакон

Содержание


V.3. альтернативные биологические модели в медицинском эксперименте
Подобный материал:
1   ...   16   17   18   19   20   21   22   23   24

- следует применять методы, не требующие использования животных, среди них -- биологические системы in vitro, математическое и компьютерное моделирование;

- моральный долг экспериментатора - гуманно относиться к подопытным животным и постоянно изыскивать способы получения того же результата без привлечения животных;

- животным, предназначенным для медико-биологических исследований, следует обеспечить наилучшие из возможных условия содержания. Тем самым достигается большая достоверность результатов, следовательно, и большие гарантии безопасности любой продукции для здоровья человека.

Но даже идеальное соблюдение международных требований (GLP, GCP, GMP) к использованию экспериментальных животных не может обеспечить полной безопасности для здоровья человека ни пищевых продуктов, ни лекарственных средств, ни детских игрушек, ни зубной пасты, ни мыла и всего прочего (15, 16, 22-26). Прежде всего, потому, что большинство болезней человека возникает и протекает совершенно отлично от таких же болезней животных, даже если они имеют одно и то же название. Возникновение травм, влияние патогенных агентов, повреждений от токсических воздействий на человека существенно отличаются от таковых у животных. Это установлено при изучении патогенеза человека (20-26).

Многие страны относятся к методу, применение которого влечет гибель в эксперименте 50% животных (что предполагает в нашей стране - продукция «безопасна», в том числе вакцины!), не только как к антигуманному, но и антинаучному. Такой показатель совершенно недостаточен в качестве критерия безопасности (20-22). Кроме того, сделан вывод, что перенос на человека экспериментальных данных, полученных только на животных, приводит к существенным ошибкам, что этот метод в современных условиях (при достижениях науки и техники, молекулярной биологии) не имеет ни теоретической основы, ни практического обоснования и носит слишком произвольный характер (22,23, 27-29).

По существу, и ни одно инфекционное заболевание человека не протекает у животных, восприимчивых к конкретному микроорганизму, тождественно с его клиническим течением и развитием у людей (22). Не удаётся воспроизвести у животных точной модели таких инфекций, как дизентерия, брюшной тиф, грипп, скарлатина, коклюш и др. Туберкулез и бруцеллез, поражающие многие виды животных, протекают у каждого вида по-своему и не представляют

^чной копии клинических проявлений у человека. Даже при таком виде инфекционной патологии, вроде бы известной во всех отношениях, как гриппозная болезнь, механизм заболевания или не заболевания человека зависит в самой большой степени от индивидуальных защитных сил организма, условий заражения, отрицательных или положительных эмоций в быту, на работе, условий работы, питания - весь этот комплекс индивидуального восприятия нереально воспроизвести в эксперименте на животных (22-31).

Мы воспроизводим у животных только элементы болезней человека, некоторые их «составные части» - симптомы и синдромы, но не заболевание в целом (22-31).

Итак, согласно современным представлениям, все шире распространяется мнение о трудности определения безопасности (или опасности) для человека лечебного или профилактического средства на основании доклинических испытаний, проведённых только на животных. Нельзя исключить риск, связанный с последующим их применением, особенно для детей. Повторимся, что для процесса канцерогенеза существует длительный латентный период, который становится тем длиннее, чем слабее воздействие, изначально определяемое как нетоксичное в опыте на животных (30, 31). Такой подход особенно опасен для растущего, детского организма, потому-то и появилась настоятельная потребность в разработке и внедрении более чувствительных тестов прогнозирования опасности воздействия малых, так называемых нетоксичных доз патогенных факторов, во внедрении альтернативных биологических моделей, например, культуры клеток.

Разделяя точку зрения знаменитого Г. Селье, следует иметь в виду, что модель никогда не бывает, дай не может быть идентичной организму человека с его индивидуальными параметрами здоровья или нездоровья. К тому же общеизвестно: нет ни одного вида животных или таксономической группы, которые бы могли быть идеально пригодными для изучения болезней человека и прогноза отдаленных последствий, негативно влияющих на человека (13-31).

Невозможность моделирования у животных всех функций человека, множественности отклонений от нормального течения процессов, подчеркивал еще И.П. Павлов: «...если сведения, полученные на высших животных, относительно функций сердца, желудка и других органов, можно применить к человеку с большой осторожностью, то такую же величайшую сдержанность надо Проявить и при переносе сведений о высшей нервной

деятельности...», - цитирует известный отечественный патофизиолог, аллерголог А.Д. Адо, и заключает: «Эти слова особенно полезно вспомнить в наше время, когда неполноценное моделирование тех или иных процессов у животных приводит к легкомысленному заключению о механизмах развития болезни человека и об его лечении» (22, с. 212).

Что касается проверки безопасности вакцин, то здесь надо отметить не только «неполноценное моделирование», но и отсутствие полноценных моделей: несчастные мыши, кролики, морские свинки и т.д. находятся в отвратительных условиях отечественных вивариев, которые пока еще не стали для них клиникой экспериментальных животных, отвечающей международным требованиям. Но сложилась система: об этом не упоминается в научных статьях, монографиях (32), в отчетах продолжает звучать лживый фарс о «достигнутых успехах», например, в недавнем отчете, представленном в ООН (33, с. 68). Наряду с этим пока еще в нашей стране наблюдается абсолютное непонимание остроты этого вопроса.

Проблемам этики медицинского эксперимента в доклинических испытаниях с использованием лабораторных животных и привлечением альтернативных биологических моделей (АБМ) посвящена глава в недавно вышедшей книге: «Биоэтика: принципы, правила, проблемы» (5).

^ V.3. АЛЬТЕРНАТИВНЫЕ БИОЛОГИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ В МЕДИЦИНСКОМ ЭКСПЕРИМЕНТЕ

Общие представления об одной из АБМ - культуре клеток (ККЛ) даны здесь в разделе І в связи с историей изготовления советского варианта вакцины против вирусов полиомиелита под руководством академиков АМН СССР МЛ. Чумакова (Москва) и А.А. Смородинцева (Ленинград).

В наших многочисленных сообщениях мы коротко знакомили специалистов с историей возникновения АБМ - культуры клеток (ККЛ). Мы рассказали о том, что спустя многие десятилетия, в 1954 г., эта уникальная биологическая модель получила высокую оценку: трем американским исследователям была присуждена Нобелевская премия. Рассказали мы и о том, какое место она постепенно заняла в медико-биологических исследованиях, познакомили с терминологией культуральных моделей (органных, тканевых, клеточных) и с терминологией культуры клеток (первичной, перевиваемой, диплоидной), а также с некоторыми положениями законов разных стран, предусматривающими замену животных на АБМ (14).

Продолжая рассмотрение проблемы замены животных в медицинском эксперименте, вряд ли на пороге нового тысячелетия целесообразно возобновлять дискуссию на тему: нужны ли животные в медико-биологических исследованиях. Совершенно очевидно, что они принесли и еще принесут немалую пользу человеку при этическом обращении с ними, в том числе при постепенной замене их альтернативными моделями (AM) там, где это можно и должно сделать.

В современных исследованиях вопрос о гуманном использовании подопытных животных привлекает самое серьезное внимание специалистов и общественности. Это обусловлено вовсе не движением «зеленых», их яростным выступлением за полное исключение животных из экспериментов, что само по себе совершенно невыполнимо. Но существуют Реальные возможности для сведения количества лабораторных Животных к минимуму.

Международное медико-биологическое сообщество Поддерживает AM не только из гуманных и экономических

соображений, но и потому, что с их помощью могут быть получены более достоверные результаты.

Уникальными АБМ признаны культуральные модели -существование органов, тканей, клеток вне организма - in vitro. Буквально in vitro значит «в стекле», «в пробирке». Но в современной биологии этот термин в эксперименте имеет более широкий смысл: им определяют многие другие AM, заменяющие подопытных животных. Такими AM могут быть бактерии, отдельные части растений, куриные эмбрионы, эмбрионы лягушек, инфузории и пр. Их использование зависит от целей и задач эксперимента. К AM относят также использование физических и химических методов анализа, математическое и молекулярное моделирование с использованием компьютеров (14, 20, 21, 28, 29, 34, 35).

Анализ специальной литературы показывает, что культуральные модели человека занимают все более заметное и важное место в токсиколого-гигиенических исследованиях. Техника культивирования клеток продолжает совершенствоваться: сейчас культивируют практически все типы клеток человека, получение анализов автоматизируется, и сферы их применения значительно расширяются. Практически нет ни одной медико-биологической дисциплины, где бы не использовали ККЛ.

Знакомясь с публикациями по использованию ККЛ за последние 20-25 лет, убеждаешься в том, что некоторые из недавно сделанных «открытий» или полученных «новых данных» были давно известны. Однако многое в свое время не получило правильной оценки. Возможно, это происходило и происходит из-за неполноты собранных фактов, а может быть, из-за односторонних представлений, препятствующих своевременному внедрению этой незаменимой модели при проведении токсиколого-гигиенических исследований в разных отраслях, и прежде всего в оценке токсичности лекарственных препаратов, а среди них — вакцин, а также косметических средств.

Многие страны давно перешли на выявление токсичности косметических средств без использования животных. Такая косметика, как известно, продаётся и в России. Но кто и каким образом контролировал ее в нашей стране, чтобы допустить к продаже с этикеткой «без экспериментов на животных»?!

Хочу подчеркнуть, что, во-первых, среди специалистов, использующих в своей практической работе АБМ, никогда не стоял вопрос об исключении животных на всех этапах эксперимент0 (5, 14-21, 28, 29, 34, 35), как это не совсем корректно утверждают

декоторые авторы, по существу, очень далекие от проблем научно-практического применения ККЛ (36).

Во-вторых, кто не держал в руках ККЛ, не провел ни одной трипсинизации или пересева (пассажа) культуры клеток (!), ни одного эксперимента на выращенной ККЛ, тот не вправе обсуждать те или иные стороны всех «за» и «против» этой уникальнейшей АБМ.

О такой модели мечтали Р. Вирхов - основоположник «целлюлярной патологии как болезни каждой клеточки организма человека» (37,38), И.И. Мечников -предтеча современной клеточной иммунологии (39,40), И.М. Сеченов-физиолог, сформулировавший в своей докторской диссертации (в 1860 г.!) положения о том, что успехи в изучении патологии человека могут быть достигнуты только в том случае, если оно пойдет «по единственно возможному пути -клеточному и молекулярному» (41, 42).

Несмотря на предвзятость и необоснованность многих суждений, невозможно отрицать очевидное: выращиванию клеток обязаны своими основными достижениями вирусология (5, 43), генетика (44, 45), иммунология (39, 46), наконец, трансплантология и разработка метода «ребенок из пробирки» (47), а также многие-многие другие сферы деятельности человека. Из области фантастики в повседневную жизнь входит генная терапия и воспроизведение далекого прошлого из/через ДНК в пробирке, клонирование органов человека.

Ведь вот парадокс: методике «ребенок из пробирки» мы доверяем, а методу установления в такой же пробирке токсичности, преступно допущенной токсичности АКДС-«вакцины» (поскольку она вводится многократно парентерально грудным Детям!), доверять не хотим!

В вирусологии обезьяны (!) в экспериментах заменены на клетки в пробирке, за что присуждена Нобелевская премия. Наконец,

во многих странах, производящих вакцины, животные заменены на КЛ при титровании и определении биологической активности Дифтерийного токсина, анатоксина, входящего в АКДС. Титры антител также определяют в ККЛ. Активность коклюшного компонента тоже определяют в ККЛ. Казалось бы, ясно: не используя КЛ в этом разделе бактериологии и вакцинологии, мы не выходим На Международный уровень развития науки. Но ведь не используем, Хотя все есть: и специалисты, и банки отечественных ККЛ...

ККЛ - биологическая модель, обладающая высокой чувствительностью к малейшему проявлению токсичности. Следовательно, АКДС не должна содержать компонентов, оказывающих цитотоксическое действие (ЦТД) на клетки в культуре, наличие которого просто-напросто препятствует изучению её основных свойств (1, 2, 5, 7, И).

На основании давно известных положений, владея методами KKJI, мы изучили более 300 серий отечественной АКДС. Использовали для этого диплоидную ККЛ человека- эмбриональные фибробласты. Метод применения диплоидной ККЛ человека (ДКЧ) для оценки токсичности биопрепаратов на примере АКДС-«вакцины» защищен авторским свидетельством как приоритетное изобретение в 1986 г. (5, 7, 14), но в практику до сих пор не внедрен.

Все исследованные нами серии АКДС, выпущенные через ГНИИСК для использования в детском здравоохранении, оказались нестандартными и высокотоксичными (5, 7, 14).

Мы пропагандируем этот метод с середины 70-х годов. Здесь уместно отметить, что в фармакопее США аналогичная методика впервые появилась в 1990 г., но с применением другой линии клеток.

Чиновники нашей страны, от которых зависит решение этой проблемы, продолжают делать вид, что ничего не происходит в сфере ужесточения изучения безопасности лекарственных средств, других продуктов и товаров народного потребления.

В американской фармакопее установлено, что реакция клеток по ЦТД подразделяется на пять степеней, включая нулевую - полное отсутствие каких-либо изменений в монослое ККЛ. Принято считать, что образец удовлетворяет требованиям безопасности и пригоден к употреблению в случае, если он оказывает «мягкое» воздействие на клетки в культуре, вызывая гибель не более 50% клеток. В принципе в Фармакопее США использована общепринятая в международной практике четырехкрестовая система ЦТД, применяемая в разных областях, в том числе в вирусологии. Мы проводили свои испытания, используя аналогичную систему.

Ничего нового, как говорится, всего лишь «хорошо забытое старое».

Так вот, если руководствоваться не общеизвестными методами и не нашими авторскими свидетельствами (5,7,14), а требованиями Фармакопеи США, то АКДС отечественного изготовления следует отнести к разряду высокотоксичных лекарственных средств, оказывающих «сверхтяжелое» действие на клетки человека, что нереально установить в экспериментах на животных. Именно с этой целью и подбирается более чувствительная биологическая модель.

Следовательно, АКДС в своем первозданном составе не

должна была и не может применяться в практике здравоохранения, тем более для парентерального введения с целью массовой «профилактики здоровья» детей.

ККЛ отвечает всем требованиям, предъявляемым к информативности любой экспериментальной модели. Прежде всего, это система, отличающаяся высокой чувствительностью к проявлению самых незначительных доз токсичных веществ; система с высокой степенью воспроизводимости результатов, следовательно, характеризующаяся статистической достоверностью, отражающей степень точности. Наконец, это система, значительно сокращающая количество животных в эксперименте и время его проведения. Кроме того, ККЛ — единственная адекватная биологическая модель. предоставляющая возможность изучения проявления на клеточном уровне токсических эффектов, которые в организме человека могут происходить, по крайней мере, на четырех уровнях: на органном, тканевом, клеточном и субклеточном. К ним относятся летальная степень поражения, сублетальная и скрытая формы поражения клеток, происходящие на уровне субклеточных структур. Эти наиболее типичные виды поражения и повреждения клеток прогнозируются в ККЛ разного вида и происхождения (5, 7, 14, 26, 37, 38, 44, 45). Более того, ДКЧ создают условия большей адекватности исследований, поскольку эксперимент максимально приближается к условиям организма человека. Это позволяет прогнозировать патологические процессы, происходящие в клетках, что нереально сделать в условиях целого организма. Собственно, для такого моделирования и создана система клеток in vitro (1, 2,5, 7, 14,39,44-47).

Клетки эукариот in vitro используются в качестве заменяющих тестов (полностью заменяющих экспериментальных животных, например, на 99,9% - в вирусологии, на определенных этапах в иммунологии, генетике, онкологии и др.); дополнительных (значительно сокращающих количество подопытных животных) и комплементарных (помогающих изучать процессы цитопатологии), что подтверждает известное положение «трёх R», которого обязан Придерживаться каждый исследователь: replacement - замена, reduction - уменьшение количества животных, refinement -повышение качества в результате более глубокого изучения возможных патологических процессов, происходящих в организме человека (48).

Повседневная работа с ККЛ и многолетний анализ специальной Литературы по проблемам использования этой замечательной АБМ научили меня по-другому мыслить, расширили представления о патологии клеток, заставили иначе относиться к здоровью современного человека, особенно к здоровью детей, к «предельно допустимым» концентрациям и уровням (ПДК, ПДУ), будто бы безопасным после проведения токсиколого-гигиенических исследований на животных, к крайне примитивным методам изучения безопасности вакцин, и прежде всего бактериальных, ибо противовирусные проходят хотя бы обязательные исследования в ККЛ. Здесь необходимо повторить: в изучении безопасности вакцин не принимают участия ни иммунологи, ни генетики, ни токсикологи, ни другие специалисты, разрабатывающие документы о безопасности лекарственных средств. Так было многие десятилетия (5,7,14), ничто не изменилось и в последние годы (5, 32). Очень подробно мы рассказали об этом и об «экспериментах на детях» в двух последних известных публикациях, выпущенных РНКБ РАН (5, 7).

Безусловно, многое зависит от самого исследователя, от его морально-этических воззрений. Но фирмы растут и побеждают в нашем экспериментально-безнравственном обществе. А ведь совершенно очевидна экстренная необходимость во внедрении высокочувствительных моделей и методов ускоренной оценки безопасности каждого продукта, изделия, образца, изучения их сочетанного негативного влияния на организм современных детей.

Вместе с тем, с сожалением должна сказать о том, что среди отечественных токсикологов и гигиенистов не появился свой Чумаков, который бы в такой же степени, как в свое время Михаил Петрович в вирусологии, осознал гениальность изобретения ККЛ и ее основные достоинства: этичность, экономичность, возможность проведения экспресс-теста in vitro.

Увы! У нас до сих пор не научились гуманно, этично и экономично использовать животных в эксперименте. Разве что повышение цен на них поможет в этом. Пока же можно привести неисчислимое количество примеров, когда подопытные зверушки в отечественных вивариях, требующие тщательного ухода, подчас гибнут напрасно, не принося своей мученической смертью никому никакой пользы! И как знать, может быть, бездушие и безразличие, царящие в вивариях наших медицинских институтов, служат причиной отсутствия милосердия у многих медицинских работников, в том числе и причастных к проблемам иммунопрофилактики. Во всяком случае, следующий подраздел, посвящённый проведению экспериментов на практически здоровых детях, составленный исключительно на основе

документов, не может не вызвать крайней обеспокоенности. Ведь эти эксперименты проводятся с вакцинами, не изученными на безопасность: «...широкомасштабно ... появление в этот период группы патологических синдромов свидетельствует, как правило, об их причинной связи с вакцинацией» (11, с. 3). Но за каждой такой «группой» - дети, родители которых не знают, что их ребенок использован в эксперименте в качестве «добровольца». Более того, вакцинаторы сознательно осуществляют широкомасштабный скрининг «на выявление патологических синдромов, связанных с вакцинацией», среди детей, попавших в массовый эксперимент при изучении безопасности вакцин (8-11). Между тем известно, что «патологические синдромы» могут проявить себя через много лет после прививки.

Предвижу очередное недовольство вакцинаторов, заявлявших, что «не врачам знать все это совершенно не нужно» (8-11), и продолжающих настаивать на этом. Однако в цивилизованном мире, как принято теперь говорить, относительно этого существуют совсем другие убеждения: «Минимум знаний в области биоэтики необходим любому человеку, поскольку и ему самому, и его родным и близким так или иначе приходится вступать в контакт с системой здравоохранения» (4, с. 8). Более «массового контакта», нежели прививки, пока не существует.

Из основ биоэтики следует, что «ситуация, нарушающая права человека, его достоинство и свободу выбора, возникает уже тогда, когда ребёнку, которому делают прививку, говорят: "Она не причинит тебе ни малейшего вреда"» (3, С If2,j.

Ложная информация усугубляется тем, что «все вакцины неизбежно небезопасны» (49).

V.4. БИОМЕДИЦИНСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ НА ЧЕЛОВЕКЕ И ПРАВА ДОБРОВОЛЬЦА В ЭКСПЕРИМЕНТЕ (на примерах изучения безопасности и эффективности лекарственных биологических препаратов - вакцин - в опытах на детях)

«Прежде всего, необходимо добровольное согласие испытуемого, которое означает, что лицо, вовлечённое в эксперимент, имеет законное право дать такое согласие и обладает свободой выбора без какого-либо элемента насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм принуждения, обладает достаточными знаниями, чтобы понять сущность эксперимента и принять осознанное решение. Последнее требует, чтобы до согласия испытуемый был информирован о характере опыта, его продолжительности, конечной цели, методах и способах, с помощью которых будет проводиться эксперимент, обо всех возможных неудобствах и риске, связанных с неблагоприятными последствиями для его здоровья».