Geum.ru

А. В. Карташев Вселенские Соборы

Вид материалаДокументы

Содержание


Политическая рама церковных событий от Юстиниана I (+565 г.) до Ираклия (610-641 гг.).
Подобный материал:
1   ...   54   55   56   57   58   59   60   61   ...   84
^

Политическая рама церковных событий от Юстиниана I (+565 г.)

до Ираклия (610-641 гг.).


Юстиниан Великий умер бездетным. Престол занял без возражений и борьбы племянник Юстиниана — Юстин II (565-578 гг.). Это была фигура незначительная. Человеком он был слабым, подчинявшимся своей честолюбивой супруге Софии. При нем Ceверная Италия была отнята y Византии в 568 г. лангобардами.

He вмешиваясь в церковные дела, Юстин II сделал одно большое благодеяние. Он сразу же по воцарении упразднил предсмертный афтартодокетский указ Юстиниана Великого, которым тот едва не сгубил свою репутацию православного и канонизованного василевса, и распустил с миром по епархиям всех епископов, уже собранных в столицу для подписания еретического указа.

B 578 г., ослабев умственно, Юстин II должен был передать власть молодому красавцу генералу Тиверию. Императрица София была посредницей в этой сделке. Тиверий обещал жениться на Софии, но, будучи уже тайно женатым, обманул ее. Когда умер Юстин и Тиверий воцарился окончательно, он заявил официально ο своей жене, детях, a императрицу Софию объявил вдовствующей с подобающим ей почетным положением.

Преемником Тиверия (578-582 гг.) был зять его, генерал Маврикий (582-602 гг.). Византия продолжала существовать на основе системы не наследственной монархии, a узурпаторских захватов трона. Маврикий, каппадокиец, плохо понимал латинский язык и ввел окончательно в качестве официального государственного языка — греческий. Эта деталь символизировала уже совершившийся отход Восточной империи от власти над Западом. Маврикий был набожным человеком до экзальтации и способности к видениям. Но одновременно был и трезвым правителем, твердым и последовательным до суровости. He льстя никому и не приспособляясь, он возбудил против себя недовольство и на этом пути трагически погиб.

Ведя всю жизнь войну с аварами и персами, Маврикий нуждался в военном контингенте. И, несмотря на свою набожность, должен был предпринять ряд ограничительных мер против колосально разраставшегося монашества. Он запретил принимать в клир и в монашество людей до отбытия срока военной и даже гражданской службы. Папа св. Григорий Великий протестовал против этого. И на Востоке иерархи были недовольны. Маврикий сделал уступки. От военных потребовал только три года обязательной службы, a от гражданских чинов — сдачи своего места подходящему заместителю с отчетом ο ходе дела и нужными директивами.

Воюя с аварами (или, по нашему летописному произношению, с обрами), народом монголо-тюркской помеси, вторгшимся в половине VI в. в Европу и покорившим всех славян южно-русской равнины, часть восточных и западных славян, Маврикий сталкивался и с нашими предками. Сохранилось сочинение “О военном искусстве” того времени, которое раньше приписывалось императору Маврикию. Теперь доказано, что хотя автор его и Маврикий, но не император. B характеристике наших предков интересна такая деталь: “...они так дорожат свободой, что их никак нельзя уговорить служить или повиноваться.” Тем не менее вскоре в Византии мы видим целые наемные части из славян. Сюда подбрасывались и славяне-пленники.

Во время похода за Дунай император Маврикий, сам экономный до скупости, раздражил свое войско одним неудачным шагом и на этом потерял голову. При заключении договора с аварским каганом в 601 г. Маврикий поскупился заплатить ему вымогаемые им 12 тысяч номисм (номисма — около 20 франков золотом) за 12 тысяч греческих пленников, и тот в отместку велел всех их перебить.

Хронист говорит, что “с той поры все возненавидели Маврикия и злословили его и проклинали.” Маврикий знал, что на этой почве против него интригует полковник Фока. И Маврикию было даже видение, что он и вся его семья попали в руки Фоки. Так оно вскоре и случилось. Войска, недовольные зимовкой 602 г. за Дунаем, возмутились и под водительством Фоки подошли к Константинополю. Маврикий пытался бежать, но был пойман и казнен вместе с сыновьями. По словам хронографа, Маврикий с христианским мужеством встретил беду, как Божие наказание за свои грехи, и не сопротивлялся. “И приведен был Маврикий, связанный, к гавани Евтропия. Убийца (Фока), желая увеличить мучения Маврикия печальным зрелищем, приказывает казнить в его присутствии пять сыновей его. Маврикий же, философствуя в несчастии, постоянно повторял: праведен Ты, Господи, и правы суды Твои. Няня, спрятав одного из царских сыновей, отдавала на убиение своего собственного, но Маврикий не допустил этого, a сыскал и отдал на казнь своего сына. Таким образом, став выше законов природы, Маврикий и сам прощается с жизнью. A окаянный Фока приказал головы царя и сыновей водрузить на трибунальском поле. И граждане выходили смотреть на них, пока они не загнили. И тогда злодей позволил отдать их желающим (для погребения). A жену Маврикия с тремя дочерьми заточил в монастырь. Спустя немного и их умертвил.”

Так как Фока продолжал потрясать своими жестокостями, то против него сразу же начались заговоры. Заговорщики вовлекли в это дело заточенную вдову Маврикия, Констанцию. Но, вследствие предательства, все было открыто. И Констанции, и трем ее дочерям отсекли головы. Сановника Елпидия, например, казнили с особой виртуозностью: выкололи глаза, отрезали язык, отрубили руки и ноги, бросили в лодку и в ней сожгли.

Фока и на троне остался грубым солдатом, любившим вино со всеми вытекавшими отсюда последствиями. Наружности он был довольно отталкивающей: коренастый, рыжеволосый, со сросшимися бровями, наглыми глазами и некрасивым, черневшим на лице шрамом. У хронографа (Дорофея Мономвасийского) записано такое сказание ο Фоке: “Один богоносный муж, имеющий дерзновение к Богу, слыша ο царских злодеяниях, возопил к Господу: Господи Боже! За что ты прогневался на народ свой и послал такого царя-тирана? За что такое наказание? Чем провинился народ Твой, что Ты предал его во власть такого кровожадного волка? И было этому богоносному мужу от Бога откровение: много Я старался найти царя похуже, чтобы наказать народ за его своеволие, но не мог найти хуже Фоки. A ты впредь не искушай судеб Божиих.”

Фоку с момента его кровавого воцарения не признавали некоторые части империи: Антиохия, Египет и Карфагенская Африка. B Антиохии был даже бунт. На таком фоне странно соблазнительно выделяются взаимные любезности Рима и Фоки. Римская знать, к которой принадлежал и папа св. Григорий Великий (ум. в 604 г.), имели побуждения вести линию против Византии и ее патриархов. Дружба с Фокой была Риму выгодна. Здесь уместно привести эпизод длительной борьбы Константинополя и Рима за первенство.