Закрепление в конституционно-правовой доктрине и нормативно-правовых актах отдельных стран Европы такого словосочетания, как "судебная власть", предполагает не только формально-юридическое признание принципа разделения властей. Это означает также законодательное признание самостоятельности, независимости и исключительности судебной деятельности в общем механизме реализации государственной власти. В сферу этих судебновластных отношений включаются вопросы формирования и организации деятельности судебных учреждений, организационно-правовой порядок реализации правомочий и гарантий осуществления судебной власти и пр.
В абсолютном большинстве современных конституций государств Европы имеются специальные разделы, в которых нашли отражение конституционные основы судебной власти: определение судебной власти, основные принципы организации и деятельности судебной системы (принципы судоустройства и судопроизводства, правовой статус судей), судебные гарантии прав и законных интересов граждан, основы конституционного правосудия. Соответствующие главы, титулы или разделы европейских конституций могут иметь самые различные названия*(192).
Целый ряд основополагающих или развивающих положений закрепляется в отраслевом, процессуальном и судоустройственном законодательстве, в прецедентных нормах и нормах важнейших международно-правовых актов. Так, Конституция Италии регулирует лишь основы судоустройства (ст. 101-110) и судопроизводства (ст. 111-113), а более подробное регулирование содержится в Уложении о судоустройстве 1941 г. и в процессуальном законодательстве, в частности, в Гражданско-процессуальном кодексе 1942 г. и Уголовно-процессуальном кодексе 1989 г. В Конституции Франции раздел о судебной власти содержит всего три статьи, а большинство вопросов по организации и деятельности судов относится к отраслевому законодательству (Закон о Высшем совете магистратуры 1958 г., Закон о статусе магистратуры 1958 г., Закон о Высокой палате правосудия 1959 г., Закон о Конституционном Совете 1958 г., Кодекс судоустройства 1978 г.).
Исходными постулатами концепции судебной власти как самостоятельной, автономной, отличной от других ветвей государственной власти являются следующие положения, нередко прямо закрепленные в конституциях стран Европы. Во-первых, наделение властным характером не только отдельного суда, а всей судебной системы в целом. Во-вторых, нормативное признание и реальное воплощение принципа разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную*(193). В тексте Конституции Литвы, например, experessis verdis закреплен только первый постулат: "государственная власть в Литве осуществляется Сеймом, Президентом и Правительством, Судом" (ч. 1 ст. 6). Сам же принцип разделения властей в Конституции Литвы прямо не упоминается, но формулируется в ряде решений Конституционного Суда*(194). Конституционно-правовая доктрина ФРГ также акцентирует внимание на значении судебной власти в правовом государстве. Так, немецкий автор монографии о правосудии в Германии В. Хайде утверждает, что "в системе разделения властей правового государства на одной стороне находится правосудие, а на дугой - противостоящие ему законодательная и исполнительная власть"*(195). Федеральный конституционный закон Австрии 1920 г. о судебной власти говорит в подразделе "В" Раздела третьего "Исполнительная власть Федерации" (ст. 82-94), но при этом в ст. 94 специально подчеркивается, что "юстиция отделена от управления на всех уровнях".
В современный период в европейских государствах наметились две основные тенденции развития судебной власти как самостоятельной и независимой ветви единой государственной власти. С одной стороны, это повышение роли судебной практики и авторитета судейских структур. С другой стороны, создание специальных органов в области управления юстицией, укрепление системы судейских сообществ.
Первая тенденция приводит к тому, что в европейских странах континентальной системы права, несмотря на отсутствие прецедента в официально признанной системе источников права, существенно повышается значение функции судейского правотворчества. Важнейшим и практически общепризнанным прецедентным институтом становится сегодня судебная практика Европейского Суда по правам человека. Как замечает Л. Вильдхабер, "Европейский Суд по правам человека превратился в своего рода центр нервной системы защиты прав человека, действующей через национальные правовые системы 41 европейского государства"*(196). Издаваемый в рамках Венецианской комиссии (Европейской комиссии за демократию через право) Бюллетень конституционной судебной практики и База данных CODICES с текстами избранных судебных решений также способствуют ускорению распространения информации о судебной практике европейских стран на языках-посредниках и развитию трансконституционализма, позволяющего национальным судам обогащаться конституционной практикой своих коллег*(197).
Вторая тенденция приводит к созданию системы специальных органов судейского сообщества с компетенцией в области управления юстицией. В эту компетенцию входят вопросы назначения на судейские должности и формирование судейского корпуса, вопросы дисциплинарной ответственности, реорганизации судов и пр. В большинстве европейских конституций эти структуры закреплены в качестве институтов судейского самоуправления и включены в число органов, хотя и представляющих судебную власть, но не имеющих собственно судебных функций (Высший совет магистратуры - во Франции, в Италии, Португалии, Молдове; Высший совет юстиции (правосудия) - в Албании и Бельгии; Генеральный совет судебной власти - в Испании; Высший судебный совет - в Болгарии; Государственное судебное вече - в Хорватии и т.п.).
Согласно Конституции Польши 1997 г. "Всепольский Судебный Совет стоит на страже независимости судов и независимости судей" (ст. 186). В соответствии с Конституцией Испании Генеральный совет судебной власти призван управлять судебной властью в качестве руководящего органа судейско-прокурорского сообщества (ч. 2 и 3 ст. 122)*(198). Ежегодно этот орган направляет Генеральным кортесам и Правительству Испании доклады о состоянии и деятельности органов судебной власти в стране. В Княжестве Андорра Высший совет правосудия в качестве "органа представительства, руководства и управления судебной системой" осуществляет контроль за независимостью и нормальным функционированием правосудия, назначает судей первой инстанции и магистратов, осуществляет над ними дисциплинарную функцию и следит за тем, чтобы судебная администрация располагала достаточными средствами для ее нормального функционирования (ст. 89 Конституции). Республиканский судебный совет по Конституции Республики Македония помимо традиционных функций наделяется также правом оценивать профессионализм и добросовестность судей в процессе осуществления их полномочий и предлагать две кандидатуры в Конституционный суд Республики (ст. 105). Согласно Конституции Республики Кипр Верховный суд страны является одновременно и Верховным судебным советом, в компетенцию которого входит назначение, повышение, перевод на другую должность, прекращение службы и увольнение судей, а также прочие дисциплинарные меры по отношению к ним (ст. 157).
В целом степень самостоятельности, независимости и авторитета судебной власти в европейских государствах определяется историческими особенностями и традициями, уровнем правосознания и правовой культуры общества, господством тоталитарной или правовой государственности и другими факторами*(199). Важнейшую роль в этом играет конституционное закрепление прогрессивных принципов судоустройства и судопроизводства, а также укрепление престижа конституционного правосудия.

Blog

Оглавление

Содержание

16. Конституционные основы судебной власти в зарубежных государствах Европы

1. Предварительные замечания