Geum.ru

Торгово-экономические отношения российской империи с сопредельными странами востока во второй половине XVIII первой половине XIX в

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6
«Изменение статуса и роли Астрахани во внешней торговле России во второй половине XVIII – первой половине XIX в.» посвящена
определению роли и места астраханского направления во внешней торговле Российской империи.

В первом параграфе «Астраханское направление в российско-восточной торговле во второй половине XVIII – первой половине XIX в.» представлена картина эволюции российско-восточной торговли по Волжско-Каспийскому пути, центром которой на протяжении всего рассматриваемого периода была Астрахань.

Астрахань, занимавшая исключительно выгодное положение связующего звена между Западом и Востоком, являлась крупнейшим торговым центром еще в XIII – XIV вв., когда она находилась в составе Золотой Орды. Активную деятельность здесь осуществляли торговцы из Индии, Ирана, ханств Средней Азии и других государств. После вхождения в состав России Астрахань сохранила свое значение в торговле России со странами Востока. По условиям Рештского трактата (1732 г.) она стала главным местом сосредоточения российско-иранской торговли. В это время ведущее значение в астраханской торговле играли иностранные купцы: на долю индийцев приходилось 41,5 % товарооборота, иранских и
закавказских – 42,1 %, русских – всего 16,4 %. Но к середине XVIII в. ситуация кардинально изменилась и на долю российских торговцев стало приходиться до 80 % товарооборота с Ираном и Закавказьем. На астраханском направлении восточной торговли России экспортными товарами были меха, сукно, писчая бумага, холсты, сахар, краски, мыло, зеркала, калмыцкие мерлушки и т. д. В Россию из стран Востока ввозились шелк-сырец, пряденый шелк, ковры, хлопчатобумажные и шелковые ткани, драгоценные камни и т. д.

Торговля осуществлялась как по морю, так и сушей, но до конца 40-х гг. XIX в. российские торговцы предпочитали сухопутный путь доставки товаров в Иран. Торговля осложнялась частыми нападениями как кочевников на сухопутные караваны, так и туркмен на российские суда. Захват торговцев, моряков, рыбаков в плен с последующей продажей их в рабство вызывали обеспокоенность российских властей. Для обеспечения безопасности мореплавания предлагались проекты учреждения каспийского крейсерства, строительства укрепленных приморских фортов на восточном берегу Каспия, решения вопросов по приему в российское подданство отдельных туркменских родов и др.

Рост купеческих капиталов в Астрахани создавал благоприятные условия для инвестирования их в собственное мануфактурное производство. Так, еще в 1742 г. астраханские купцы-армяне во главе с Ширвановым основали фабрику по производству шелковых и хлопчатобумажных изделий; в 1757 г. в Астрахани и Кизляре открылись фабрики по изготовлению красителей. Большое значение для астраханской торговли имели элтонские соляные промыслы и селитровые казенные заводы на реке Ахтубе, которые отдавались купцам в откуп. Но основной поток мануфактурных изделий в Астрахань в последней четверти XVIII в. шел из Поволжья. Основными поставщиками готовых изделий отечественной промышленности были Макарьевская ярмарка, Казань, другие волжские города.

С основанием Оренбурга торгово-экономическое значение Астрахани постепенно начинает уменьшаться. Для активизации торговли на данном направлении создавались «Компания для сбыта и обмена товаров с Ираном сухим путем через Кизляр и водяным – по Каспию» и купеческая компания по торговле с Хивой. Но в 1762 г. правительство ликвидировало монопольные права российских компаний на торговлю с государствами Востока. В 1764 г. в Астрахани был открыт Коммерческий банк, главная цель которого заключалась в предоставлении ссуд российским купцам, принимавшим участие в восточной торговле.

На рубеже 20 – 30-х гг. XIX в. расширение английской торговой экспансии на рынках Среднего Востока привело к подрыву позиций отечественного капитала в Иране. В связи с этим российские дипломаты в Иране, астраханские губернские власти и правительство империи рассматривали вопросы расширения морской торговли с Ираном, учреждения морских факторий в Гиляне, Мазендеране и Астрабаде, закреплении позиций России на юго-восточном и восточном берегах Каспия.

Таким образом, на протяжении исследуемого периода роль и значение
Астрахани как центра российско-восточной торговли изменялись. С основанием Оренбурга и началом торговли России с государствами Востока через казахские степи вектор российско-восточной торговли постепенно смещается на восток, но Астрахань сохраняет свое значение как центр российской торговли с Ираном, азиатской частью Турции, приморскими туркменами.

Второй параграф «Каспийское рыболовство и промыслы как альтернатива приложению купеческого капитала» посвящен истории одного из важнейших промыслов в Волго-Каспийском регионе и его роли в развитии торговых отношений Российской империи с народами и государствами Азии.

Рыбные промыслы и добыча тюленя в Каспийском море имели большое значение как для развития внутреннего рынка империи, так и для расширения внешнеторговых операций страны. В связи с этим Астрахань играла важную роль и как центр Волго-Каспийского рыболовства и торговых связей России с прикаспийскими туркменами.

С 1704 до 1745 г. рыбный промысел являлся казенной монополией, но затем правительство вернулось к системе откупов. Весь промысел осетровых на Нижней Волге находился в ведении Астраханской рыбной конторы, которой подчинялись конторы в Саратове и Гурьеве. Они осуществляли и контроль за посолом рыбы и икры. В 1760 г. промысел осетровых рыб и добыча икры на
северо-востоке Каспия были переданы яицкому казачьему войску с правом
реализации икры на всей территории империи.

Добыча тюленя и лов рыбы велись российскими предпринимателями вдоль всего восточного побережья Каспия. Но промысел не носил организованного характера и велся «на свой страх и риск». К концу первой четверти XIX в. шире стала практиковаться аренда рыболовных промыслов у иранских властей.
Некоторые российские рыбопромышленники закупали рыбу и у туркменских племен, в частности у йомудов. В это время российские предприниматели
настолько освоились на каспийском побережье Ирана, что включились в активное соперничество друг с другом. В экономическое противоборство рыбопромышленников оказались вовлечены даже астраханские губернские власти.

Если до конца XVIII в. продукция рыбных промыслов России на Каспии шла в основном на внутренний рынок, то в первой половине XIX в. их экономическое значение еще более возросло в связи с тем, что осетровые и лососевые породы рыб, черная и красная икра стали важной статьей российского экспорта в страны Европы и Турцию. Однако промысел красной рыбы на севере Каспия к этому времени сократился вдвое при одновременном двукратном росте лова частиковых пород рыбы; более чем в два раза уменьшился и промысел икры, что свидетельствовало об уменьшении биоресурсов моря, широком применении хищнических видов промысла. Правительство, рассматривая рыбные промыслы как исключительно важную отрасль экономики, принимало меры по рыбоохране, но в 1849 г. ограничения и охранные меры были сняты.

Таким образом, хозяйственное освоение бассейна Каспийского моря имело исключительно важное значение для экономики Российской империи. Добыча ценных пород осетровых рыб, икорный и тюлений промыслы не только обеспечивали потребности внутреннего рынка, но и способствовали увеличению экспорта рыбных деликатесов за границу. Вместе с тем расширение хозяйственной деятельности россиян на Каспии было сопряжено с укреплением позиций России на восточном берегу моря, усилением влияния среди туркменских родов, защитой экономических интересов в Северном Иране. Включение Каспийского моря в сферу своих экономических интересов позволило российскому правительству сорвать планы англичан по дальнейшему продвижению к границам Российской империи и утверждению британского влияния на восточных и южных берегах Каспия

Третья глава исследования «Трансформация внешнеторговой политики на Оренбургском направлении» посвящена определению роли и места Оренбуржья в системе торгово-экономических отношений Российской империи с
сопредельными странами и народами Востока, а также значению дипломатических и секретных миссий российских эмиссаров в ханства Средней Азии в развитии торговых связей между народами.

В первом параграфе «Формирование нового центра российско-восточной торговли в Оренбуржье и проекты властей по расширению торговых связей с Востоком» предпринята попытка оценить значение российско-восточной торговли по оренбургскому направлению в освоении новых торговых путей и рынков сбыта российской продукции на Востоке.

В XVIII в. происходит смещение на восток путей российско-восточной и транзитной торговли. Начиная с 40-х гг. XVIII в. формируется новый центр российско-восточной торговли на Южном Урале – Оренбург. Чтобы привлечь восточных торговцев к оренбургской торговле, власти приняли решение о введении здесь льготных пошлин: 3 % против 5 % по Торговому уставу. Купцы
отдавали предпочтение Оренбургу и в связи с тем, что в Астрахани на протяжении всей второй половины XVIII века и в первое десятилетие XIX в. пошлины взимали по тарифу 1754 г. на серебро, в то время как по Оренбургской пограничной линии пошлины собирались на ассигнации в соответствии с тарифом 1777 г.

Торговля в Оренбуржье до первой четверти XIX в. носила в основном меновой характер и лишь со второй четверти – денежный. В оренбургских крепостях были открыты специальные меновые дворы. В 1750 г. правительство приравняло торговлю в Оренбурге к ярмарочной, что означало снятие запретов с розничной торговли. Местная торговля носила караванный характер. Караваны из Средней Азии, Ирана, Индии прибывали в Оренбургский край дважды в год – весной и осенью, как правило, к началу Оренбургской и Троицкой ярмарок. В связи с этим одной из острейших проблем были грабежи купеческих караванов. Перед местными властями была поставлена задача создать конвой для сопровождения всех торговых экспедиций, следующих с Оренбургской линии в страны Среднего Востока. Однако на практике она не была реализована.

Основными статьями отечественного экспорта на оренбургском направлении являлись мануфактурные хлопчатобумажные, льняные, шелковые и шерстяные изделия, юфть и другие кожи, медь досчатая, латунь, железо, сталь. При этом часть российских металлов реэкспортировалась из ханств Средней Азии в другие страны Востока. Из Азии в Россию привозились золото и серебро в персидских и индийских монетах, песочное золото, драгоценные камни, хлопок-сырец и пряденый хлопок, индийские ситцы и полушелковые материи, бухарские мерлушки, меха диких животных (тигра, манула и т. д.), сухофрукты, скот, ловчие беркуты, орехи и т. д. С развитием отечественной обрабатывающей промышленности в начале XIX в. увеличивается импорт хлопка, шелка-сырца и красителей при возрастании экспорта готовой продукции – различных тканей и металлических изделий. В целом торговые операции России по оренбургскому направлению имели отрицательное сальдо, что объяснялось большой потребностью внутреннего рынка страны

В первой половине XIX в. Усиливается значение Оренбурга как транзитного центра сибирской и китайской торговли. Сюда поступали товары из Синьцзяна и Кяхты (чай, китайские шелковые изделия, серебро в лянах и т. д.), которые в основном поступали на внутренний рынок России, незначительная часть их
реэкспортировалась в Среднюю Азию.

Таким образом, с основанием Оренбурга в середине XVIII в. формируется новый центр торговли между Российской империей и сопредельными странами Востока. Торговля, носившая караванный характер, была изначально взаимовыгодной. Заинтересованная в расширении торговли с сопредельными странами Востока, Россия прилагала усилия к защите своих экономических интересов путем изменения таможенной политики и правил въезда в страну азиатских купцов, обеспечения безопасности купеческих караванов. В целом развитие восточной торговли по Оренбургской линии не только способствовало упрочению геополитического влияния Российской империи в странах Востока, казахских
жузах и туркменских родах, но и создавало предпосылки для расширения вектора внешней торговли по Сибирской линии, развития взаимовыгодных торговых связей с Китаем.

Второй параграф «Дипломатические и секретные миссии в Среднюю Азию и их влияние на развитие торгово-экономических отношений России с народами и странами Востока» посвящен изучению практической реализации проектов Оренбургской губернской администрации по улучшению торговли с ханствами Средней Азии и другими государствами Востока, а также проведению экономической разведки в регионе.

Несмотря на то что страны Востока представляли большой интерес для России в качестве торговых партнеров, развитие межгосударственных отношений между ними во многом было затруднено отсутствием надежных источников информации о них. В первую очередь это касалось ханств Средней Азии и
Афганистана, так как в Иране, Турции и Китае была несколько иная ситуация: нахождение в этих государствах постоянных миссий позволяло получать достоверную информацию от опытных российских дипломатов.

Постоянные грабежи купеческих караванов, незащищенность жизни и собственности купца, произвол ханских чиновников в отношении российских торговцев, таможенные преграды, изготовление в Бухаре фальшивых ассигнаций, обращение российских подданных в рабов, контрабандный вывоз золотой и
серебряной монеты из России, начало проникновения английских купцов на рынки Среднего Востока побуждали правительство и оренбургские губернские власти добиваться взаимопонимания с правителями среднеазиатских ханств.

В первые десятилетия XIX в. по согласованию с Петербургом в Бухару и Хиву направляются дипломатические миссии, которые под официальным прикрытием (передача монарших грамот, подарков и т. д.) были призваны выполнить и секретные задания, в большинстве своем касающиеся вопросов торговли. Можно сказать, что российские посланники осуществляли на практике не только военно-политическую, но и экономическую разведку.

В начале XIX в. директор Оренбургской пограничной таможни и начальник местного таможенного округа П. Е. Величко совместно с Оренбургским губернатором князем Г. С. Волконским разработали проект создания Российско-Азиатской компании по торговле с государствами Средней Азии и Индией. Она должна была обладать правом монопольной торговли на Востоке, в том числе монопольным правом сбыта железа и меди. Для его реализации П. Е. Величко ходатайствовал о снаряжении каравана, для участия в котором предлагал пригласить ведущих купцов европейской части России, знаменитых ученых. Обеспечить безопасность каравана должен был специальный военный конвой. Несмотря на большую проделанную подготовительную работу, экспедиция не состоялась из-за нехватки финансовых средств на ее организацию.

Однако задача получения достоверных сведений о состоянии дел в сопредельных государствах Востока делала организацию дипломатических миссий необходимой. В 1810 г. в Бухару была отправлена миссия во главе с поручиком башкирского войска Абдулнасыром Субханкуловым. Официально его целью являлась передача грамоты российского императора бухарскому эмиру, но в то же время ему предписывалось изучить состояние торговли и экономические интересы бухарского купечества и правительства, наметить пути продвижения караванов, выявить людей, занимавшихся изготовлением фальшивых российских ассигнаций и т. п. Субханкулову удалось собрать интересующую российское правительство информацию, но добиться противодействия выпуску фальшивых денег он не смог.

В 1818 г. Субханкулов был направлен с новой секретной миссией в Хиву. Официальным поводом для снаряжения экспедиции послужило стремление правительственных органов России достичь договоренностей с хивинским ханом о взаимной охране торговли и по возможности добиться от него возмещения убытка российским купцам, ограбленным хивинцами; целью миссии также были разведывательные задачи. Но здесь российского посланника встретили крайне недружелюбно. В докладной о своей поездке А. Субханкулов сообщал сведения о Хиве, занятиях хивинцев, а также о событиях, происходивших в это время в регионе. В целом миссии поручика А. Субханкулова способствовали расширению представлений российских властей о событиях в сопредельных странах Средней Азии, решению конкретных вопросов, связанных и с развитием торговых связей России со своими южными соседями. Неудача Субханкулова побудила российскую сторону к отправке экспедиций капитана Н. Н. Муравьева и майора М. И. Пономарева и др., но и они не добились успеха.

В 1833 г. с важной дипломатической миссией в Бухарское ханство был
направлен служащий Оренбургской губернской администрации поручик П. И. Демезон. Его миссия в Бухару явилась очередным шагом российского правительства по укреплению своих позиций в Средней Азии, развитию взаимовыгодных торгово-экономических отношений с ханствами, а также вносила значительный вклад в расширение представлений российских властей о народах и государствах Востока. П. И. Демезон не только дал объективную картину внутриполитического и экономического положения в этих государствах, но и вскрыл причины затруднений в развитии торговли между Россией и этими землями,
высказал убедительное предположение о перспективах экономических связей между соседними государствами, уделил особое внимание в своих отчетах
состоянию торговых отношений в регионе.

В 1836 – 1837 гг. совершил поездку в Бухару прапорщик Оренбургского линейного батальона И. В. Виткевич. Он собрал сведения о казахах и их взаимоотношениях с хивинцами, о порядке взимания таможенных пошлин в ханстве, о бухарских базарах. В отчете И. В. Виткевича особое место заняли вопросы работорговли в Бухаре. Российский эмиссар обратил внимание на межгосударственные отношения в Средней Азии, а также на то, как обострение двусторонних отношений между странами отражается на развитии торговли.

Таким образом, на протяжении рассматриваемого периода российские власти не только проявляли повышенный интерес к положению дел в сопредельных странах Востока, но и стремились к накоплению проверенных данных о реальных событиях в них. Первые разрозненные сведения о положении дел в них были получены от торговцев, но они носили фрагментарный и разрозненный характер, что препятствовало получению объективной картины. Ситуация стала меняться в начале XIX в., когда по инициативе российского правительства или губернских властей в ханства Средней Азии стали направляться специальные миссии с официальными и разведывательными целями. Ценная информация, содержавшаяся в отчетах посланников и разведчиков, давала возможность Петербургу и губернским властям пограничья определять основные ориентиры своей восточной внешнеполитической доктрины, а также находить механизмы расширения и упрочения российско-восточной торговли.

Четвертая глава диссертации «Этноконфессиональные особенности российского купечества в развитии торгово-экономических связей России со странами Среднего Востока и Средней Азии» посвящена анализу национального состава купечества, занимавшегося внешней торговлей на восточном направлении.

В первом параграфе «Национальный состав купцов на разных направлениях российско-восточной торговли» приведен анализ участия российских купцов разных национальностей в торговых связях с народами и странами Востока. Этноконфессиональные особенности в некоторых случаях становились определяющими на отдельных направлениях российско-восточной торговли. Этим можно объяснить доминирование купцов нерусской национальности на черноморско-азовском, среднеазиатском направлениях российской внешней торговли. В силу исторических традиций на закавказском направлении российско-турецкой торговли особую роль играли купцы армянской национальности, евреи и греки. На оренбургском направлении российско-восточной торговли доминировали купцы-мусульмане. Это объяснялось неприязненным, а порой и враждебным отношением, с которым встречали русских торговцев-христиан в мусульманских ханствах. Другой причиной, удерживавшей русских купцов от выезда в среднеазиатские ханства, была постоянная опасность быть схваченными кочевниками и проданными в рабство. Русские купцы здесь в большей степени занимались посреднической торговлей, закупая на меновых дворах края восточные товары и перепродавая их в Поволжье, центральных губерниях и на крупнейших ярмарках Сибири.

В Даурии сильные позиции занимали русские купцы, а местные даурские товары находили широкий сбыт в Китае и у монголов. Однако в связи с тем что в крае было очень мало купцов, обладавших значительными капиталами, они не могли напрямую сбывать свои товары в Кяхте, а отвозили их к границе для продажи купцам 1-й гильдии. На кульджинском направлении российско-восточной торговли ведущее место занимали татарские купцы и выходцы из Средней Азии – сарты, которые доставляли товар из Ташкента, Коканда, Кашгара и других мест, в то время как на кяхтинском направлении доминировали русские купцы.

Необходимо отметить, что на дальневосточном направлении российской внешней торговли русские купцы наряду с осуществлением торговой деятельности выполняли еще одну важную функцию – миссионерскую. Распространение православия среди коренных жителей Курильских островов способствовало сближению русских с айнами, изменению отношения к ним, укреплению торговых связей, а также при их посредничестве – приобретению японских товаров.

Во втором параграфе «Татарское купечество в системе торговых отношений с государствами Востока» анализируются роль и место татарских купцов в развитии российско-восточной торговли.

Многовековые связи татар с другими мусульманскими народами Востока, общность культурных, религиозных и языковых связей значительно увеличивали возможности татарских купцов при торговле со среднеазиатскими ханствами. Так, например, в Бухаре с казанских купцов взимали пошлину в два раза меньшую, чем с торговцев из других стран или русских.

В связи с этим российские правительственные чиновники часто обращались к услугам татар для выполнения различных поручений не только торгового, но порой и дипломатического, военно-разведывательного и политического характера. Принимая во внимание огромный авторитет татарских купцов в сопредельных странах Востока, оренбургские власти пригласили на постоянное жительство занимавшихся торговлей казанских татар, которые основали неподалеку от Оренбурга Сеитову (Каргалинскую) слободу. В 1761 г. количество татарских купцов в Оренбурге превысило в шесть раз число торговцев – представителей других национальностей. Значительно повысилось число татарских купцов и в Троицке, где ими была основана своя слобода. Значительные преимущества
перед купцами других национальностей давало им знание восточных языков.

Запрещение проезда иностранным купцам вглубь России для розничного торга способствовало укреплению позиций татарских купцов. Привозя товары из сопредельных стран Средней Азии и Среднего Востока и скупая их оптом в Оренбуржье у восточных купцов, татарские торговцы стали получать значительные прибыли.

В первые десятилетия XIX в. расширяется сфера распространения татарского купеческого капитала. Если в течение почти всего XVIII в. казанские купцы приобретали восточные товары в основном в Астрахани, а с 40-х гг. в Оренбурге и ханствах Средней Азии, то в конце XVIII – начале XIX в. они налаживают тесные взаимовыгодные контакты через Оренбургский край с Индией, Тибетом, Афганистаном, Кашгаром, Кашмиром, а через Сибирь – с Северным Китаем и Манчжурией. К началу XIX в. в Казани среди татар-купцов сформировалась особая группа торговцев, которых называли «бухар юртучи» (торговец бухарскими
товарами). Этот собирательный термин обозначал казанских татар, которые
выезжали для торговли в государства Средней Азии и продавали в России восточные товары. Непосредственно торговлей на рынках Центральной и Средней Азии и Среднего Востока в рассматриваемый период занимались несколько
десятков татарских купцов, и несколько сотен торговцев являлись посредниками в российско-восточной торговле.

К середине XIX в. татарский купеческий капитал проникает не только на рынки сопредельных государств Востока, но и значительно дальше: в Палестину, Ливан, Сирию, Турцию. Российско-синьцзянская торговля, а также торговля с Восточным Туркестаном с середины XVIII в. практически полностью оказались в руках российских татар, которые решались и на дальние поездки в Индию, Афганистан, Пенджаб и т. д.

Таким образом, на протяжении всего рассматриваемого периода татарские купцы занимали доминирующее положение на среднеазиатском направлении российской внешней торговли; по объемам торговли, ее способам и методам, деловым связям они имели несомненные преимущества, что определяло их особое место в системе торговых отношений России с народами и государствами Востока.

Третий параграф четвертой главы