Творческая конференция «наука. Творчество. Исследование»

Вид материала

Содержание

Наследство Ивана Грозного
Борис Годунов
Василий Шуйский
Восстание Ивана Болотникова
Дворцовый переворот
Первое земское ополчение
Второе земское ополчение К. Минина И Д. Пожарского
Избрание нового царя
Последствия Великой Смуты
Праздник «День народного единства»
Список использованной литературы

Подобный материал:

ТВОРЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ

«НАУКА. ТВОРЧЕСТВО. ИССЛЕДОВАНИЕ»

Новый праздник в нашем календаре?

4 ноября - День народного единства

Авторы: Жук Юрий,

Козырева Анастасия,

ученики 8 А класса

МУ «СОШ № 193»

Руководитель: Гаранина

Ирина Ивановна

Северск

2006

Оглавление

Стр.

Введение 3
Наследство Ивана Грозного 4
Борис Годунов 5
Лжедмитрий I 6
Василий Шуйский 9
Восстание Ивана Болотникова 10
Лжедмитрий II 11
Дворцовый переворот 13
Первое земское ополчение 15
Второе земское ополчение Минина и Пожарского 15
Избрание нового царя 17
Последствия Великой Смуты 18
Праздник «День народного единства» 19
Заключение 20
Список использованной литературы 21
Сноски 21

Введение

В 2005 году мы впервые отдыхали 4 ноября. Почему так произошло? Чем этот день отличается от других? Какой праздник мы отмечаем?

Оказывается, по данным Аналитического центра Юрия Левады, который в преддверие праздничного дня провел опрос 1600 россиян, более половины (51%) опрошенных социологами затруднились указать точное название праздника. Полноценный ответ на этот вопрос смогли дать лишь 8% респондентов. Треть участников исследования (33%) именовали предстоящий праздник Днем согласия и примирения, а 5% считают, что в этот день будет отмечаться День освобождения от польско-литовских интервентов. Другие варианты называли 3% респондентов. По данным социологического опроса фонда "Общественное мнение" решение сделать 7 ноября обычным рабочим днем, а 4 ноября отмечать День народного единства одобряют сегодня 22% россиян, вдвое большая часть – 41% – его не одобряют.

Мы задались вопросом - так что же мы отмечаем 4 ноября?

Все найденные нами материалы можно разделить на три категории:

Те, которые нейтрально дают информацию о событиях почти 400-летней давности;
Те, которые пытаются доказать неправильность выбранной даты и несоответствие ее заявляемому обозначению как Дню национального единства;
Те, которые настаивают на рассмотрении идеи использовать события освобождения Российского государства от интервентов в 1612 году как образец для подражания при объединении народов нашей огромной страны.

Информация о событиях – это труды историков прошлого и материалы учебников. Ярые сторонники и противники нового праздника публикуют свое мнение в средствах массовой информации и в Интернете.

Пытаясь найти ответ на свой вопрос, мы сначала обратились к истории Смутного времени.

^ Наследство Ивана Грозного

К концу XVI века Московское государство переживало тяжелое время.

Постоянные набеги крымских татар и разгром Москвы в 1571 году; затянувшаяся

Ливонская война, длившаяся 25 лет: с 1558-го по 1583-ий, достаточно измотавшая силы страны и закончившаяся поражением; так называемые опричные «переборы» и грабежи при царе Иване Грозном, потрясшие и расшатавшие старый уклад жизни и привычные отношения, усиливавшие общий разлад и деморализацию, серьезно подорвали экономику страны. Положение еще более ухудшилось из-за нескольких неурожаев и эпидемии чумы. Все это привело в итоге к серьезному кризису. Центральные и западные районы страны обезлюдели. В Новгородской земле численность населения сократилась в пять раз. В Московском уезде обрабатывалось лишь шестнадцать процентов пахотных земель.

Такое грандиозное запустение было вызвано не только политическими и

природными катаклизмами, но и намечавшейся во второй половине XVI века

массовой миграцией жителей центральных районов Московского государства за

Оку и в Поволжье. Переселенцы стремились сменить северные суглинки на южный чернозем, а также избавиться от непосильного государственного и помещичьего тягла. Бегство податного населения стало серьезной государственной проблемой, и правительство оказалось перед лицом трудноразрешимых противоречий, вызванных несовпадением интересов главных общественных сил – крестьянства и землевладельцев. Острые разногласия существовали и между различными группами феодалов.

Массовые побеги крестьян на окраины разоряли, прежде всего, мелких и средних помещиков. В условиях громадной, но малозаселенной страны главную ценность приобрела не столько земля, сколько рабочие руки способные ее обработать. Между различными группами землевладельцев развернулась за них острая борьба, и мелкие помещики ее явно проигрывали. Допустить разорения служилого сословия правительство не могло, тем более, что побеги тяглого населения наносили ущерб и казне. Поэтому в конце XVI века усилилась тенденция к насильственному закрепощению крестьян за их владельцами.

Новый этап крестьянского закрепощения последовал в 1597 году, когда были введены «урочные лета» – пятилетний срок сыска беглых крестьян и возвращения их старым владельцам. Указы 80 – 90 годов XVI века о крестьянах не смогли остановить миграцию сельского населения, но резко ухудшили его юридический и социальный статус, вызвали рост общественных противоречий в стране, ожесточили народ, создали почву для массовых волнений.

Вырваться наружу скопившимся в русском обществе социальным страстям и политическим амбициям помог династический кризис. В 1581 году Иван Грозный в припадке ярости убивает своего сына Ивана, который своими достоинствами и своими недостатками, кажется, повторил своего отца. Престол унаследовал слабый умственно и физически царь Федор Иоаннович. В 1598 году он скончался, не оставив потомства. С его смертью пресеклась династия московских князей «собирателей русских земель» Рюриковичей. Предстояло невиданное еще в отечественной истории событие – выборы нового царя. Это не могло не вызвать в верхах острую борьбу за власть. Но кто бы не взошел на московский престол, он не мог располагать в народе авторитетом «природных» государей. Отношение к новым выборам царя было иным, менее почтительным. Если Рюриковичи, как считалось, получали власть от Бога, то выборные государи – от подданых. Люди дали царю власть, люди, следовательно, могли ее и отобрать.

Это свершилось в первые годы XVII века и известно в нашей истории под именем Смуты или Смутных времен. Русские люди, пережившие это тяжелое время, называли его, и именно последние его годы, «великой разрухой Московского государства». Признаки Смуты стали обнаруживаться тотчас после смерти последнего царя старой династии, Федора Ивановича. Смута прекращается с того времени, когда земские чины, собравшиеся в Москве в начале 1613 года, избрали на престол родоначальника новой династии, царя

Михаила. Смутным временем в нашей истории можно назвать 14 –15 лет с 1598

по 1613 г.

^ Борис Годунов

В развернувшейся после смерти царя Федора борьбе победителем вышел Борис Федорович. Он не мог равняться знатностью своего рода с большинством членов Боярской думы, но уже 12 лет фактически стоял во главе государственного управления, завоевал немалый авторитет, влиятельных сторонников в административном аппарате. На стороне правителя выступил и патриарх Иов, который по традиции считался вторым человеком в государстве после царя. Сам Борис Годунов вел себя в этой ситуации как умный и расчетливый политик. Внешне он ничем не обнаружил свое стремление к власти, поселился в Новодевичьем монастыре, где приняла постриг его сестра царица Ирина, и заявил, что отходит от государственных дел. Только после неоднократных уговоров и народных шествий к монастырю он согласился занять престол.

Царствование Годунова было прямым продолжением его предыдущего правления. Монарх стремился укрепить внутреннюю стабильность государства, поднять народное благосостояние, освоить обширные территории на юге и востоке страны. Поощряя культурно-экономические связи с Западом, царь охотно приглашал в Москву иноземных купцов, гражданских и военных специалистов. В его планы входило открытие в России университета. Занятый сложными внутренними проблемами, Годунов продолжал проводить осторожную внешнюю политику и приобрел весомый международный авторитет.

Словом, он был бы идеальным правителем, родись он на троне, являясь

«природным» государем. Но новый царь взошел на престол благодаря личным

заслугам, таланту и благоприятному стечению обстоятельств. Поэтому в глазах многих современников, особенно знати, он был монархом не по праву.

Бояре, много натерпевшиеся при Грозном, теперь при выборном царе из

своей братии не хотели довольствоваться «простым обычаем», на котором держалось их политическое значение при прежней династии. Они ждали от

Бориса более прочного обеспечения этого отношения, т.е. ограничения его

власти формальным актом. Борис поступи двоедушно: он хорошо понимал

молчаливое ожидание бояр, но не хотел ни уступить, ни отказаться прямо, и

вся затеянная им комедия упрямого отказа от предлагаемой власти была только уловкой с целью уклониться от условий, на которых эта власть

предполагалась. Борис перемолчал бояр и был выбран без всяких условий. Это

была ошибка. В конечном итоге получилось, что Годунов перехитрил самого себя. Когда бояре увидели, что их надежды обмануты, что новый царь

расположен править так же самовластно, как правил Иван Грозный, они решили

тайно действовать против него. Борис принял меры, чтобы оградить себя от их

козней: была сплетена сложная сеть тайного полицейского надзора, в котором

главную роль играли боярские холопы, доносившие на своих господ, и

выпущенные из тюрем воры, которые подслушивали, что говорили о царе, и

хватали каждого, сказавшего неосторожное слово. Доносы сопровождались

опалами, пытками, казнями и разорением домов. В 1600 году опала постигла и

влиятельный клан бояр Романовых, которые были обвинены в злоумышлении

против царя. Бояре Романовы и их ближайшие родственники были отправлены в

ссылку, а старший среди них боярин Федор Никитич Романов был пострижен в

монахи под именем Филарета. Всеми этими мерами Борис создал себе

ненавистное положение. Боярская знать скрывалась по подворьям, усадьбам и

дальним тюрьмам. На место династии стала родня, главой которой явился

земский избранник, превратившийся в полицейского труса. Он спрятался во

дворце, редко выходил к народу и не принимал сам челобитных, как это делали прежние цари.

Одновременно распространился слух о том, что в Польше скрывается

законный наследник престола – «природный» царевич Дмитрий, считавшийся погибшем в 1591 г.

Лжедмитрий I

В среде наиболее гонимого Борисом боярства во главе с Романовами, по

всей вероятности, и появилась мысль о самозванце. По показанию разных

свидетельств (правительственных и частных) Юрий Отрепьев, переменивший в

монастыре это имя на звучное имя Григорий, был сыном галицкого боярина

Богдана Отрепьева. Григорий отличался грамотностью, жил в Москве и был

холопом у Романовых и у князя Бориса Черкасского и тем самым стал известен

царю как человек подозрительный. Спасаясь, он постригается в монахи. После

скитаний из монастыря в монастырь Григорий попадает в Чудов и становится

писарем у патриарха Иова. Здесь его раз-говоры о «возможности быть ему

царем на Москве» привели к тому, что ростовский митрополит Иона донес

сперва о них патриарху, и когда тот мало обратил на них внимания, - самому

царю. Борис велел сослать Отрепьева под «крепким присмотром» в Кириллов

монастырь. Но какие-то сильные люди прикрыли его, и он бежал в Литву. Потом

он появился в «польских пределах» на службе у князя Адама Вишневецкого,

которому он и нашел случай открыть свое царственное происхождение, причем

показал дорогой крест, возложенный на него при крещении крестным отцом –

князем Мстиславским. Вишневецкий поверил, и весть о московском царевиче,

чудесно спасшемся от смерти, быстро распространилась между соседними

панами. Отрепьев ездил от одного из них к другому, и везде принимали его с

царским почетом. Получив поддержку некоторых литовских магнатов, а затем и

короля Сигизмунда III, осенью 1604 г. самозванец, которого историки

называют Лжедмитрием I, с войском, собранным из польско-литовской шляхты,

русских дворян-эмигрантов, запорожских и донских казаков неожиданно

появился на юго-западной окраине России, в Северской земле. «Украинные

люди», среди которых было много беглых крестьян и холопов, толпами

присоединялись к самозванцу: они видели в «царевиче Дмитрии» своего

«заступника», тем более что самозванец не скупился на обещания. Присущая

средневековому крестьянству вера в «хорошего царя» помогла Лжедмитрию I

увеличить свое войско.

Годунов приказал набирать полки. Новое войско было поручено вести

первому боярину, князю Мстиславскому. Мстиславский сошелся с войсками

самозванца под Новгородом Северским: царское войско было от 40 000 до 50

000 , у самозванца же – не более 15 000. Но Мстиславский, подступив к

стану самозванца, медлил, ожидая еще подкрепления: 50 000 против 15 000 ему

показалось мало! Лжедмитрий не хотел медлить и ударил по царскому войску,

которое тотчас дрогнуло. Царское войско потеряло 4000 человек убитыми, и

только неопытность Лжедмитрия в военном деле помешала ему нанести

Мстиславскому «совершенное поражение». Позднее, под Добрыничами самозванец был разбит и с немногими оставшимися сторонниками укрылся в Путивле.

Большинство польско-литовских шляхтичей покинуло его.

Однако на южной окраине уже разворачивалось широкое народное движение

против Бориса Годунова. Один за другим южные города переходили на сторону

«царевича Дмитрия». С Дона подошли отряды казаков, а действия царского

войска были крайне медлительными и нерешительными — бояре-воеводы готовили

измену Борису Годунову, надеялись использовать самозванца, чтобы свалить

«дворянского царя». Все это позволило Лжедмитрию I оправиться от поражения.

В этот момент, в апреле 1605 г., царь Борис Годунов неожиданно умер.

Ходили слухи, что он был отравлен. Шестнадцатилетний сын Годунова — царь

Федор Борисович — недолго удержался на престоле. Он не имел ни опыта, ни

авторитета. 7 мая на сторону Лжедмитрия перешло царское войско. Бояре-

заговорщики 1 июня 1605 года организовали государственный переворот и

спровоцировали в столице народное возмущение. Царь Федор был свергнут с

прес-тола и задушен вместе с матерью. Самозванец без боя вошел в Москву и

был провозглашен ца-рем под именем Дмитрия Ивановича.

На престоле московских государей он был небывалым явлением. «Молодой

человек, роста ниже среднего, некрасивый, рыжеватый, неловкий, с грустно-

задумчивым выражением лица, он в своей наружности вовсе не отражал своей

духовной природы: богато одаренный, с бойким умом, легко разрешавшим в

Боярской думе самые трудные вопросы, с живым, даже пылким темпераментом, в

опасные минуты доводившим его храбрость до удальства, податливый на

увлечения, он был мастер говорить, обнаруживал и довольно разнообразные

знания. Он совершенно изменил чопорный порядок жизни старых московских

государей и их тяжелое, угнетательное отношение к людям, нарушал заветные

обычаи священной московской старины, не спал после обеда, не ходил в баню,

со всеми обращался просто, обходительно, не по-царски.»[2] Лжедмитрий

показал себя деятельным управителем, избегал жестокости, сам вникал во все,

каждый день бывал в Боярской думе, сам обучал ратных людей. Он возбуждал

против себя в различных слоях московского общества множество нареканий и

неудовольствий, хотя вне столицы приобрел широкую и сильную привязанность в

народе.

Лжедмитрий недолго продержался на престоле. Бояре были недовольны

привилегирован-ным положением польских и литовских шляхтичей, которые

окружали трон, получали огромные награды (деньги для этого изымались

самозванцем даже из монастырской казны). Православная Церковь с

беспокойством следила за попытками распространить в России католичество.

Лжедмитрий хотел выступить с войной против татар и турок. Служилые люди с

неодобрением встретили начавшуюся подготовку к войне с Турцией, которая

была не нужна России.

Недовольны были «царем Дмитрием» и в Речи Посполитой. Он не решился,

как обещал ранее, передать Польше и Литве западнорусские города.

Настойчивые просьбы Сигизмунда III ускорить вступление в войну с Турцией не

имели результата.

Новому заговору предшествовала свадьба Лжедмитрия с Мариной Мнишек,

дочерью литовского магната. Католичка была увенчана царской короной

православного государства. На собрании заговорщиков накануне восстания

князь В.И. Шуйский откровенно заявил, что признал Лжедмитрия только для

того, чтобы избавиться от Годунова. Боярам нужно было создать самозванца,

чтобы низложить Годунова, а потом низложить и самозванца, чтобы открыть

дорогу к престолу одному из своей среды. Бояре не решались поднять народ на

Лжедмитрия и на поляков вместе, и 17 мая 1606 года ввели народ в Кремль с

криком: «Поляки бьют бояр и государя». Их цель была окружить Лжедмитрия

будто для защиты и убить его. Ворвавшись в Кремль и захватив Лжедмитрия,

заговорщики оповестили народ, что это самозванец и, что царица Марфа

подтверждает это. «Тогда отовсюду раздались крики «Бей его! Руби его!»

Выскочил из толпы сын боярский Григорий Валуев и выстрелил в Дмитрия,

сказавши: «Что толковать с еретиком: вот я благославлю польского свистуна!»

Другие дорубили несчастного и бросили труп его с крыльца...»[3]

^ Василий Шуйский

После свержения самозванца бояре думали, как бы договориться «со всей

землей» и вызвать в Москву людей из разных городов, чтобы «по совету

выбрать государя такого, который бы всем был люб». Но Шуйскому было опасно

дожидаться выборных из городов. Он был хорошо известен только в Москве, но

его мало знали в областях, и поэтому советные люди могли легко подчиниться

влиянию людей, не хотевших Шуйского, людей, неодобрявших его последнего,

«самого видного поступка».

«19 мая, в 6 часов утра, купцы, разнощики, ремесленники толпились на

Красной площади точно так же, как и 17 числа; бояре, чины придворные,

духовенство вышли также на площадь и предложили избрать патриарха, который

должен был стоять во главе временного правления и разослать грамоты для

созвания советных людей из городов: но понятно, как страшно было Шуйскому

избрание патриарха, если бы избрали человека к нему равнодушного, а может

быть и не расположенного. На предложение бояр в толпе закричали, что царь

нужнее патриарха, а царем должен быть князь Василий Иванович Шуйский.

Этому провозглашению толпы, только что ознаменовавшей свою силу

истреблением Лжедмитрия, никто не осмелился противодействовать, и Шуйский

был не скажем избран, но выкрикнут царем.»[4]

Свое царствование он открыл рядом грамот, которые были распространены

по всему государству, и в каждой из них заключалось по меньшей мере по

одной лжи. Так, в одной из грамот, написанной от имени бояр и разных чинов

людей, было написано, что «по низложении Гришки Отрепьева Освященный собор,

бояре и всякие люди избирали государя всем Московским государством и

избрали князя Василия Ивановича, всея Руси самодержца». А на самом деле на

Красной площади имя его прокричала преданная ему толпа москвичей, которых

он под-нял против самозванца и поляков. Даже в Москве, по летописцу,

«многие не ведали про это де-ло». Еще одна грамота содержала поддельные

польские показания о намерении самозванца перебить всех бояр, а всех

православных крестьян обратить в «люторскую и латынскую веру».

Вступая на престол, Шуйский ограничил свою власть и условия этого

ограничения официально изложил в разосланной по областям записи, на

которой он целовал крест при воцарении. Все обязательства, принятые на

себя царем Василием по этой записи, были направлены исключительно к

ограждению личной и имущественной безопасности подданных от произвола

сверху. Царская власть ограничивалась советом бояр, но это ограничение

связывало царя лишь в судных делах, в отношении к отдельным лицам. Но в то

время высшему боярству только это и было нужно. Как правительственный

класс, оно делило власть с государями в продолжении всего XVI века, но

отдельные лица из его среды много терпели от произвола верховной власти при

царях Иване и Борисе. Теперь они были ограждены от повторения испытанных

бедствий, обязав царя призывать к участию в политическом суде Боярскую

думу.

Воцарение Василия Шуйского не прекратило «смуту». Новый царь опирался

на узкий круг близких ему людей. Даже внутри Боярской думы у него были

недоброжелатели, сами претендовавшие на престол (Романовы, Голицыны,

Мстиславские). Не был популярен Шуйский и у дворянства, которое сразу

признало его «боярским царем». Народные массы не получили никакого

облегчения. Василий Шуйский отменил даже налоговые льготы, данные

самозванцем населению южных уездов. Началось преследование бывших

сторонников «царя Дмитрия», что еще больше накалило обстановку.

^ Восстание Ивана Болотникова

Во времена Смуты боярство действовало не единодушно, а раскололось на

два слоя: от первостепенной знати заметно отделяется среднее боярство, к

которому примыкают столичное дворянство и приказные дельцы, дьяки. Этот

второй слой правящего класса вмешивается в Сму-ту с воцарением Василия.

Именно они поддержали восстание Ивана Болотникова в 1606 — 1607 г.

Движение, поднятое дворянами, Болотников повел в глубь общества, откуда

вышел сам. Он набирал свои дружины из бедных посадских людей, бездомных

казаков, беглых крестьян и холопов – из слоев, лежавших на дне общества, и

натравлял их против воевод, господ и «всех власть имущих».

Болотников был «боевым холопом» князя Телятевского, бежал к казакам,

был одним из атаманов волжской казацкой вольницы, попал в плен к татарам и

был продан в рабство в Турцию, был гребцом на галере, участником морских

сражений, был освобожден итальянцами. Затем Венеция, Германия, Польша, где

он встречается с самозванцем. И вот Путивль, где неизвестный странник

вдруг становится вместе с боярским сыном Истомой Пашковым и дворянином

Прокопием Ляпуновым во главе большого войска. Ядро повстанческой армии

составили дворянские отряды из южных уездов, остатки воинства первого

самозванца, вызванные с Дона казаки, стрельцы пограничных гарнизонов. И,

как во время похода к Москве первого самозванца, к войску присоединяются

все недовольные Василием Шуйским. Сам Иван Болотников называет себя

«воеводой царя Дмитрия». Создается впечатление, что вожди провинциального

дворянства учли опыт похода на Москву первого самозванца и постарались

использовать народное недовольство для достижения своих сословных целей.

Летом 1606 года, восставшие двинулись на Москву. Под Кромами и Калугой

они разгромили царские войска. Осенью они осадили Москву.

По мере вовлечения в движение народных масс (восстание охватило более

70 городов!) оно приобретало все более антифеодальный характер. В «листах»,

которые рассылались штабом восстания, призывалось не только к замене

Василия Шуйского «хорошим царем», но и к расправе с боярами. Дворянские

вожди, присмотревшись, с кем имеют дело, что за народ составляет рать

Болотникова, покинули его и перешли на сторону царя Василия. 2 декабря 1606

года в сражении у деревни Котлы Болотников был разбит и отступил в Калугу,

затем перешел в Тулу, где продержался до октября 1607 г., отбивая приступы

царского войска. Наконец, обессиленные длительной осадой и голодом,

защитники Тулы сдались, Иван Болотников был сослан в Каргополь, где и

погиб.

Объективно движение Ивана Болотникова ослабляло Российское государство

и подготавливало условия для внедрения в Россию второго самозванца,

пользовавшегося прямой помощью польско-литовской шляхты.

Лжедмитрий II

Среди среднего боярства выработался другой план государственного

устройства, тоже основанный на ограничении верховной власти, но гораздо

шире охватывавший политические отношения. Царем Василием мало кто был

доволен – значит нужен самозванец: самозванство становилось стереотипной

формой русского политического мышления. Слухи о спасении Лжедмитрия I,

т.е. о втором самозванце, пошли с первых минут царствования Шуйского. Во

имя нового самозванца в 1606 году поднялись против Василия Северская земля

и заокские города с Путивлем, Тулой и Рязанью во главе. Мятежники,

пораженные под Москвой царскими войсками, укрылись в Туле и оттуда

обратились к пану Мнишеку с просьбой выслать им «какого ни на есть человека

с именем царевича Дмитрия». Лжедмитрий II нашелся.

Летом 1607 г. в Стародубе появился второй самозванец, выдававший себя

за царевича Дмитрия (Лжедмитрий II). Происхождение его не ясно, по

некоторым сведениям это был крещеный еврей Богданка, служивший писцом у

Лжедмитрия I. Лжедмитрий II добился некоторых успехов. В январе 1608 г. он

дошел до города Орла, где встал лагерем. В Орел приходили шляхетские

отряды, остатки войска Болотникова, казаки атамана Ивана Заруцкого,

служилые люди южных уездов и даже бояре, недовольные правительством Василия

Шуйского. Ряд городов перешел на его сторону.

В июне 1608 г. Лжедмитрий II подступил к Москве, не смог взять ее и

остановился в укрепленном лагере в Тушине (отсюда его прозвище — «Тушинский

вор»). В Тушино перебралось немало дворян и представителей власти,

недовольных правлением Шуйского. Вскоре туда пришло и большое войско

литовского гетмана Яна Сапеги. Участие Речи Посполитой в событиях «смуты»

становилось все более явным. К концу 1608 г. самозванцу «присягнули» 22

города. Значительная часть страны попала под власть самозванца и его

польско-литовских союзников.

В стране установилось двоевластие. Фактически в России стало два царя,

две Боярские думы, две системы приказов. В тушинской «воровской думе»

заправляли бояре Романовы, Салтыковы, Трубецкие. Был в Тушине и собственный

патриарх — Филарет. Бояре в корыстных целях неоднократно переходили от

Василия Шуйского к самозванцу и обратно; таких бояр называли «перелетами».

Не имея достаточной поддержки внутри страны, Василий Шуйский обратился

за военной помощью к шведскому королю. Племянник царя, Михаил Скопин-

Шуйский отправился в Новгород для переговоров со шведами. Весной 15-

тысячное шведское войско поступило под командование Скопина-Шуйского;

одновременно на русском Севере собралась и русская рать. Летом 1609 г.

русские полки и шведские наемники начали наступательные действия.

Однако шведы дошли только до Твери и дальше наступать отказались.

Стало ясно, что надеяться на иноземцев нельзя. Михаил Скопин-Шуйский с

одними русскими полками ушел к Калязину, где стал лагерем, и начал собирать

новое войско. Гетман Ян Сапега пытался штурмовать укрепленный лагерь

Скопина-Шуйского, но потерпел сокрушительное поражение и отступил. Русский

полководец выиграл время для сбора войска. Осенью того же года началось

планомерное наступление Скопина-Шуйского на тушинцев, он отвоевывал город

за городом. Под Александровской слободой он еще раз разгромил гетмана

Сапегу. Войско Скопина-Шуйского достигло численности в 30 тыс. человек, в

нем совершенно затерялся оставшийся с русскими 2-тысячный шведский отряд.

Решение царя Василия Шуйского призвать на помощь иноземцев дорого

обошлось России. Шведскому королю пришлось пообещать город Корелу с уездом.

Реальная же военная помощь шведов была незначительной: Москва была

освобождена русскими полками. Но главное, союз со Швецией обернулся

крупными внешнеполитическими осложнениями. Между Швецией и Польшей в то время шла вражда из-за того, что у выборного польского короля Сигизмунда

III отнял наследственный шведский престол его дядя Карл IX. А царь Василий

вынужден был заключить вечный союз со Швецией против Польши. На такой

прямой вызов Сигизмунд ответил открытым разрывом с Москвой и осенью 1609

года осадил Смоленск. Но осада с самого начала пошла неудачно: «...однажды

шестеро смельчаков переехали из крепости в лодке через Днепр к шанцам

неприятельским, среди белого дня схватили знамя и благополучно с ним ушли

обратно за реку.»[5] 12 октября король приказал своему войску идти на

приступ. Разбив ворота, часть войска ворвалась в город, но не получила

подкрепления от своих и была вытеснена осажденными. Подкопы также не

удавались, потому что осажденные имели при стенах в земле «тайные

подслухи». И основной удар испытало Тушино, а не Смоленск.

В тушинском лагере у самозванца служило много поляков под главным

начальством князя Рожинского, который был гетманом в тушинском стане. Когда

здесь узнали об этом походе, то начались волнения. Поляки кричали, что

Сигизмунд пришел за тем, чтобы отнять у них заслуженные награды и

«воспользоваться выгодами, которые они приобрели своею кровию и трудами».

Гетман Рожинский был против короля, так как в Тушино он был полновластным

хозяином, а в королевском войске он не мог иметь такого значения. И собрав

своих, он легко уговорил их дать друг другу присягу ни с кем в переговоры

не входить и не оставлять Дмитрия, а посадив его на престол, требовать всем

вместе награждения. Все поляки охотно подписали конфедерационный акт и

отправили к королю под Смоленск послов с просьбой, чтобы он «вышел из

Московского государства и не мешал их предприятию. Тем временем король

отправил своих послов в Тушино, которые должны были внушить полякам, что им

«гораздо приличнее служить природному своему государю, чем иноземному

искателю приключений».

Лжедмитрий хотел уехать из стана со своими русским приверженцами,

которым «неприятно было такое обращение поляков с их царем прирожденным».

Ему удалось ускользнуть, но Рожинский догнал его и привел назад в Тушино,

где он был с того времени под строгим надзором. 27 декабря Лжедмитрий

спросил у Рожинского, о чем идут у них переговоры с королевскими

комиссарами, и гетман, бывший в нетрезвом виде, ответил : «А тебе что за

дело зачем комиссары приехали ко мне? Ч... знает, кто ты таков? Довольно мы

пролили за тебя крови, а пользы не видим».[6] Тогда Лжедмитрий решился

бежать из Тушино и в тот же день вечером, переодевшись в крестьянское

платье, сел в навозные сани и уехал в Калугу. Там он остановился в

пригородном монастыре и послал монахов в город с известием, что он покинул

Тушино, спасаясь от гибели от рук польского короля и, что он готов «в

случае нужды положить голову за православие и отечество». Князь Шаховский

остался верен самозванцу и привел к нему казаков. Он надеялся на первую

роль при Лжедмитрии, так как там уже не было Рожинского. А в Тушино

началось волнение. Приверженца соединения с королем говорили, что стоять за

Дмитрия не выгодно: Москва его ненавидит. Рожинскому необходимо было

немедленное прибытие короля на помощь, поэтому он послал письмо, где

сообщил о мятеже войска и старался уговорить Сигизмунда к скорейшему походу

к Тушино. Но король не двинулся из-под Смоленска и не выслал никого в

Тушино для окончательных переговоров. Рожинский вынужден был покинуть

Тушино.

^ Дворцовый переворот

Полки Михаила Скопина-Шуйского совместно со шведским вспомогательным

отрядом очистили от тушинцев северные города и в марте 1610 года вступили в

Москву. Молодой даровитый воевода был желанным в народе преемником царя.

Царь Василий был бездетный, следовательно, его брат Дмитрий считал себя

наследником престола, но он увидел страшного соперника в Скопине, которому

«сулила венец любовь народная при неутвержденном еще порядке

престолонаследия». Князь Дмитрий пытался очернить племенника перед царем,

но тот «не начинал вражды с любимцем народа и сердился на брата за его

докучные наветы и даже, говорят, прогнал его однажды от себя палкой!»

Тем временем, все тушинские поляки после смерти Рожинского от

несчастного случая соединились на реке Угре и возобновили отношения с

Лжедмитрием, который два раза сам приезжал к ним из Калуги и многих смог

привлечь к себе. Его войско увеличилось до 6200 человек. Остальные поляки

отправились под Смоленск изъявить свою преданность королю. Туда же

отправился и Ян Сапега. И Лжедмитрий и король находились в затруднительном

положении: первый со своим войском не мог ничего предпринять против Москвы,

в тоже время московские отряды подходили к Калуге. Движение Скопина и

шведов к Смоленску против короля должно было решить борьбу, и ,по всей

видимости, в пользу царя Василия. Тогда что останется царю калужскому? С

другой стороны, король видел, что его вступление в московские пределы

принесло пользу только Шуйскому, выгнав вора из Тушино и раздробив его

силы. Шуйский торжествовал. У него было большое войско под начальством

знаменитого полководца, у него была шведская помощь. Но счастье улыбнулось

на очень короткое время. 23 апреля князь Скопин на крестинах у князя Ивана

Михайловича Воротынского «занемог кровотечением из носа и после

двухнедельной болезни умер». Пошел общий слух об отраве: все знали

ненависть к покойному его дяди князя Дмитрия. Толпы народа двинулись к дому

царского брата, но были отогнаны войском.

Теперь, когда Скопина больше не было, первым поднял голос против

Шуйского Ляпунов. Он требует свержения Шуйского, но переемника не называет

и заводит переговоры с калужским «цариком» и поднимает восстание в Рязани.

А московское войско уже под предводительством князя Дмитрия Шуйского

выступило против поляков по направлению к Смоленску. Царское войско было

разгромлено в сражении у села Клушино. Дмитрий Шуйский, по словам

летописца, возвратился в Москву со срамом: «Был он воевода сердца не

храброго, обложенный женствующими вещами, любящий красоту и пищу, а не

луков натягивание».[7]

Лжедмитрий узнав, что при Клушине дело Шуйского проиграно, переманил к

себе войско Сапеги и двинулся к Москве. У Шуйского еще было около 30 000

войска, но никто не хотел сражаться за него. Служилые люди переписывались с

гетманом Жоклевским об условиях, на которых должен царствовать Владислав.

Тушинским полкам предлагали отстать от своего царя, а москвичи сведут

своего. Тушинцы уже указывали на Сапегу как на человека, достойного быть

московским государем. Шуйский видел, что трудно будет ему удержаться на

престоле, и поэтому хотел вступить в переговоры с Жоклевским. Но 17 июля

1610 г. бояре и дворяне во главе с Ляпуновым свергли В.Шуйского с престола.

Царь Василий Шуйский был насильно пострижен в монахи и вывезен в Чудов

монастырь. В Москве произошел дворцовый переворот.

По свержению Шуйского самой сильной стороной в Москве была та,

которая не хотела иметь государем ни польского королевича, ни Лжедмитрия,

следовательно, хотела избрать кого-нибудь из своих знатных людей. Было два

кандидата на престол – князь Василий Голицын и 14-летний Михаил Романов. Но

в Можайске стоял гетман Жолкевский, который требовал, чтобы Москва признала

царем Владислава, и имел у себя значительный отряд русских служилых людей,

уже присягнувших королевичу. А в Коломенском стоял Лжедмитрий. Временному

московскому правительству не было возможности отбиваться от Жолкевского и

Лжедмитрия вместе. Не было времени и на созыв собора для выбора царя «всею

землею». Надо было выдирать из двоих готовых соискателей престола –

Лжедмитрия и Владислава. И Мстиславский послал сказать Жолкевскому, чтобы

тот шел немедленно под столицу. Бояре никак не могли согласиться принять

вора. 20 июля гетман двинулся из Можайска. А 11 декабря начальник татарской

стражи Лжедмитрия вместе со своими товарищами вызвал самозванца за город

охотиться за зайцами, убили его и бежали в степь.

Как только в Москве узнали, что вор убит, то «стали друг с другом

говорить, как бы всей земле, всем людям соединиться и стать против

литовских людей, чтоб они из земли Московской вышли все до одного...»

^ Первое земское ополчение

В стране поднималось национально-освободительное движение против

интервентов. Во главе первого ополчения стал думный дворянин Прокопий

Ляпунов, который уже давно воевал против сторонников «Тушинского вора».

Ядром ополчения стали рязанские дворяне, к которым присоединялись служилые

люди из других уездов страны, а также отряды казаков атамана Ивана

Заруцкого и князя Дмитрия Трубецкого.

Весной 1611 г. ополчение подошло к Москве. В городе вспыхнуло народное

восстание против интервентов. Все посады оказались в руках восставших.

Польский гарнизон укрылся за стенами Китай-города и Кремля. Началась осада.

Однако вскоре между руководителями ополчения (Прокопий Ляпунов, Иван

Заруцкий, Дмитрий Трубецкой) начались разногласия и борьба за первенство.

Иван Заруцкий и Дмитрий Трубецкой, воспользовавшись тем, что власть в

ополчении все больше переходила в руки «дворян добрых», прибывавших из всех

уездов страны, что вызывало недовольство казачьих атаманов, организовали

убийство Прокопия Ляпунова: он был вызван для объяснений на казачий «круг»

и зарублен. После этого дворяне начали покидать лагерь. Первое ополчение

фактически распалось.

Между тем положение еще больше осложнилось. После падения Смоленска 3

июня 1611 года польско-литовская армия высвободилась для большого похода на

Россию.

Король Сигизмунд III теперь надеялся захватить русский престол силой.

Однако новый подъем национально-освободительной борьбы русского народа

помешал ему это сделать: в Нижнем Новгороде началось формирование второго

ополчения.

^ Второе земское ополчение К. Минина И Д. Пожарского

Организатором ополчения стал «земский староста» Кузьма Минин,

обратившийся с призывом к нижегородцам: «Если мы хотим помочь Московскому государству, то не будем жалеть своего имущества, животов наших. Не то что животы, но дворы свои продадим, жен и детей заложим!» Тогда же с одобрения нижегородцев был составлен приговор о сборе денег «на строение ратных людей», и Кузьме Минину было поручено установить, «с кого сколько взять, смотря по пожиткам и промыслам». Средства для снаряжения и жалованья «ратным людям» были быстро собраны.

Решающую роль сыграл Кузьма Минин и в выборе военного руководителя

ополчения: именно им были сформулированы жесткие требования к будущему

воеводе. Нижегородцы приговорили позвать «честного мужа, которому заобычно

ратное дело и кто б был в таком деле искусен, и который бы во измене не

явился». Всем этим требованиям удовлетворял князь Дмитрий Пожарский.

В Нижний Новгород стали собираться служилые люди из соседних уездов. К

осени 1611 года в городе уже было 2 — 3 тысячи хорошо вооруженных и

обученных «ратному делу» воинов; они и составили ядро ополчения.

Руководители ополчения налаживали связи с другими городами Поволжья,

отправили тайного посла к патриарху Гермогену, находившемуся в заключении в

Кремле. В это «безгосударево время» Патриарх Гермоген, патриотически

настроенный, благословил ополчение на войну с «латинянами». Поддержка

Православной Церкви способствовала объединению патриотических сил.

Весной 1612 г. «земская рать» во главе с Мининым и Пожарским пошла из

Нижнего Новгорода вверх по Волге. По пути к ним присоединялись «ратные

люди» волжских городов. В Ярославле, где ополчение простояло четыре месяца,

было создано временное правительство — «Совет всей земли», новые органы

центрального управления — приказы. Усиленно шло пополнение войска за счет

дворян, «даточных людей» из крестьян, казаков, посадских людей. Общая

численность «земской рати» превысила 10 тыс. человек. Началось освобождение

от интервентов соседних городов и уездов.

В июле 1612 г., когда пришло известие о походе на Москву войска

гетмана Ходкевича, «земская рать» выступила к столице, чтобы не допустить

его соединения с польским гарнизоном.

В августе 1612 г. ополчение подошло к Москве. Атаман Заруцкий с

немногими сторонниками бежал из-под Москвы в Астрахань, а большинство его

казаков присоединилось к «земской рати».

Ополчение не пропустило гетмана Ходкевича в Москву. В упорном сражении

возле Новодевичьего монастыря гетман потерпел поражение и отступил.

Польский гарнизон, не получивший подкреплений, продовольствия и

боеприпасов, был обречен.

22 октября «земской ратью» был взят штурмом Китай-город, а 26 октября

капитулировал польский гарнизон Кремля. Москва была освобождена от

интервентов.

Польский король Сигизмунд III пробовал организовать поход на Москву,

но был остановлен под стенами Волоколамска. Защитники города отбили три

приступа поляков и заставили их отступить.

Освобождением столицы не завершались военные заботы руководителей

«земской рати». По всей стране бродили отряды польских и литовских

шляхтичей и «воровских» казачьих атаманов. Они разбойничали на дорогах,

грабили села и деревни, захватывали даже города, нарушая нормальную жизнь

страны. В Новгородской земле стояли шведские войска, и шведский король

Густав-Адольф намеревался захватить Псков. В Астрахани засел атаман Иван

Заруцкий с Мариной Мнишек, которые вступили в отношения с персидским ханом,

ногайскими мурзами и турками, рассылали «прелестные письма», заявляя о

правах на престол малолетнего сына Марины Мнишек от Лжедмитрия II

(«воренка», как его называли).

^ Избрание нового царя

Однако первоочередным был все-таки вопрос о восстановлении центральной

власти, что в конкретных исторических условиях начала XVII в. означало

избрание нового царя. Прецедент уже был: избрание «на царство» Бориса

Годунова. В Москве собрался Земский собор, очень широкий по своему составу.

Кроме Боярской думы, высшего духовенства и столичного дворянства, на соборе

было представлено многочисленное провинциальное дворянство, горожане,

казаки и даже черносошные (государственные) крестьяне. Своих представителей

прислали 50 городов России.

Главным был вопрос об избрании царя. Вокруг кандидатуры будущего царя

на соборе разгорелась острая борьба. Одни боярские группировки предлагали

призвать «королевича» из Польши или Швеции, другие выдвигали претендентов

из старых русских княжеских родов — Голицыных, Мстиславских. Трубецких,

Романовых. Казаки предлагали даже сына Лжедмитрия II и Марины Мнишек

(«воренка»). Но не они были на Соборе в большинстве. По настоянию

представителей дворянства, горожан и крестьян было решено: «Ни польского

королевича, ни шведского, ни иных немецких вер и ни из каких неправославных

государств на Московское государство не выбирать и Маринкина сына не

хотеть».

После долгих споров члены собора сошлись на кандидатуре 16-летнего

Михаила Романова, двоюродного племянника последнего царя из династии

московских Рюриковичей — Федора Ивановича, что давало основания связывать

его с «законной» династией.

Дворяне видели в Романовых последовательных противников «боярского

царя» Василия Шуйского, казаки — сторонников «царя Дмитрия» (что давало

основание полагать, что новый царь не будет преследовать бывших

«тушинцев»). Не возражали и бояре, надеявшиеся сохранить власть и влияние

при молодом царе. Очень четко отразил отношение титулованной знати к

Михаилу Романову Федор Шереметев в своем письме к одному из князей

Голицыных: «Миша Романов молод, разумом еще не дошел и нам будет поваден».

В. О. Ключевский заметил по этому поводу: «Хотели выбрать не способнейшего,

а удобнейшего».

21 февраля 1613 года Земский собор объявил об избрании царем Михаила

Романова. В костромской Ипатьевский монастырь, где в это время скрывался

Михаил и его мать «инокиня Марфа», было направлено посольство с

предложением занять русский трон. Так в России утвердилась династия

Романовых, правивших страной более 300 лет.

К этому времени относится один из героических эпизодов русской

истории. Польский отряд попытался захватить только что избранного царя,

искал его в костромских вотчинах Романовых. Но староста села Домнина Иван

Сусанин не только предупредил царя об опасности, но и завел поляков в

непроходимые леса. Герой погиб от польских сабель, но и погубил

заблудившихся в лесах шляхтичей.

В первые годы царствования Михаила Романова страной фактически

управляли бояре Салтыковы, родственники «инокини Марфы», а с 1619 года,

после возвращения из плена отца царя патриарха Филарета Романова — патриарх

и «великий государь» Филарет. Началось восстановление хозяйства и

государственного порядка. В 1617 году в деревне Столбово (около Тихвина)

был подписан «вечный мир» со Швецией. Шведы возвратили России Новгород и

другие северо-западные города, однако шведы удержали за собой Ижорскую

землю и Корелу. Россия потеряла выход к Балтийскому морю, но ей удалось

выйти из состояния войны со Швецией. В 1618 году было заключено Даулинское

перемирие с Польшей на четырнадцать с половиной лет. Россия потеряла

Смоленск и еще около трех десятков смоленских, черниговских и северских

городов. Противоречия с Польшей не были разрешены, но только отложены: та и

другая сторона не были в состоянии дальше продолжать войну. Условия

перемирия были очень тяжелыми для страны, но Польша отказывалась от

претензий на престол.

Смутное время в России закончилось.

^ Последствия Великой Смуты

Смутное время было не столько революцией, сколько тяжелым потрясением

жизни Московского государства. Первым, непосредственным и наиболее тяжелым

его следствием было страшное разорение и запустение страны; в описях

сельских местностей при царе Михаиле упоминается множество пустых деревень,

из которых крестьяне «сбежали» или «сошли безвестно куда», или же были

побиты «литовскими людьми» и «воровскими людьми». В социальном составе

общества Смута произвела дальнейшее ослабление силы и влияния старого

родовитого боярства, которое в бурях Смутного времени частью погибло или

было разорено, а частью морально деградировало и дискредитировало себя

своими интригами и своим союзом с врагами государства.

В отношении политическом смутное время - когда Земля, собравшись с

силами, сама восстановила разрушенное государство, - показало воочию, что

государство Московское не было созданием и «вотчиною» своего государя, но

было общим делом и общим созданием «всех городов и всяких чинов людей всего

великого Российского Царствия».

^ Праздник «День народного единства»

16 декабря 2004 г. Госдума РФ приняла одновременно в трех чтениях поправки в федеральный закон "О днях воинской славы" (Победных днях России)". Одной из правок было введение нового праздника «День народного единства» и фактическое перенесение государственного выходного дня с 7 ноября (День Согласия и Примирения) на 4 ноября. Основной причиной переноса, по мнению большинства наблюдателей, стало желание полностью снять ассоциации с годовщиной Октябрьской социалистической Революции (7 ноября 1917 года) – с днем, положившим начало трагическому разделению России, началу Гражданской войны. Этот день так и не стал, да и не мог стать днем согласия и примирения...

С 2005 года Россия отмечает новый для себя праздник День народного единства.

"Пусть новый праздник послужит единению народа, осознанию того, что Россия – наша общая Родина. Мировоззренческие, национальные, социальные и другие различия, неизбежные в любом современном государстве, все же не должны препятствовать нашим общим трудам ради процветания Отечества и благоденствия живущих в нем людей", – сказал Патриарх Московский и всея Руси Алексий в преддверии празднования 4 ноября. - "Дай Бог, чтобы День народного единства напоминал каждому из нас, всему нашему народу о спасительной силе любви и пагубности разделений".

Патриарх также призвал россиян превратить 4 ноября в "день добрых дел и заботы о людях". По его словам, сегодня в стране "изобилие и роскошь соседствуют с лишениями и нищетой".

"Но вспомним: нашим предкам были присущи чувства сострадания и милосердия. Наделенные богатством считали своим долгом делиться с неимущими, а те, в свою очередь, помогали ближним добрым словом, искренним участием и молитвой", – напомнил Патриарх Алексий.

Русская Православная Церковь 4 ноября отмечает праздник Казанской иконы Божией Матери, который был установлен в честь освобождения Москвы от польских интервентов в 1612 году.

"Именно у этого образа Царицы Небесной молилось ополчение во главе с Мининым и Пожарским. Верю, что молитвами Преблагословенной Богородицы, совместными трудами государственной власти и всего народа Россия превозможет нестроения и предстанет миру независимой, уважаемой и процветающей страной", – заключил Предстоятель Русской Православной Церкви.

Заключение

Сторонники введения нового российского праздника полностью солидарны с Патриархом Алексием в том, что, думая о безопасности и процветании страны, нет смысла делиться на национальности, на бедных и богатых, на верующих и неверующих, нужно действовать всем вместе на общее дело.

Противники праздника высказывают серьезные сомнения в том, что новый праздник сможет сплотить весь народ:

выраженный религиозный характер 4 ноября как почитаемый православным народом праздник Казанской иконы Божией Матери. Однако, Россия страна не только многих народов, но и многих вер. По данным последней переписи населения, в ней проживают 72 тысячи поляков и 45 тысяч литовцев. Что будут праздновать они в этот день?
новый праздник будет носить подчеркнуто национальный характер. К изгнанию польско-литовских интервентов из Москвы причастен только русский народ, поэтому только он сможет праздновать 4 ноября 1612 года как День национального единства. Но что отмечать в этот день татарам, башкирам или калмыкам, не говоря уже о поляках и литовцах?
отмечается как историческая ошибка, связанное с датой 4 ноября. В этот день ополченцы Минина и Пожарского взяли штурмом только Китай-город, а окончательное освобождение Москвы - изгнание поляков из Кремля - произошло 9 ноября ,спустя пять дней.

Нам кажется, что есть смысл задуматься и над доводами
тех, кто не одобряет поспешность определения даты, обозначенной как День народного единства.

Таким образом, решив узнать, какой же праздник мы отмечаем 4 ноября, мы получили большое количество вопросов, связанных с этой датой. И нам предстоит определить свое отношение к новому празднику в нашем календаре.

Но, считаем, что работа нами сделана не зря. Теперь мы точно знаем название праздника, который отмечается 4 ноября и можем объяснить, с какими событиями это связано. А так же об этом можно узнать, познакомившись с нашей работой, представленной на суд экспертной комиссии.

^ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Каргалов В.В., Савельев Ю.С., Федоров В.А.. История России с древнейших времен до 1917 года, Москва, издательство «Русское слово», 1998.

2. Ключевский В.О., Русская история. Полный курс лекций в 3 кн. -М.: Мысль, 1993.

3. Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и примеч. А.И. Самсонов). – 2-е изд.- М.: Просвещение, 1993.

4. Электронная энциклопедия Кирилла и Мефодия, 2002 .

5. Юрганов А.Л., Кацва Л.А. История России XVI – XVII вв. М.: МИРОС, 1997.

6. nofollow" href=" " onclick="return false">ссылка скрыта

7. nofollow" href=" " onclick="return false">ссылка скрыта

8. nofollow" href=" " onclick="return false">ссылка скрыта

-----------------------

[1] Ключевский В.О., Русская история. Полный курс лекций в 3 кн. Кн. 2.-М.:

Мысль, 1993.-стр. 142

[2] Ключевский В.О., Русская история. Полный курс лекций в 3 кн. Кн. 2.-М.:

Мысль, 1993.-стр. 151

[3] Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и

примеч. А.И. Самсонов. – 2-е изд.- М.:

Просвещение, 1993.- стр. 292

[4] Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и

примеч. А.И. Самсонов. – 2-е изд.- М.: Просвещение, 1993.- стр. 294

[5] Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и

примеч. А.И. Самсонов. – 2-е изд.- М.:

Просвещение, 1993.- стр. 301

[6] Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и

примеч. А.И. Самсонов. – 2-е изд.- М.:

Просвещение, 1993.- стр. 302

[7] Соловьев С.М., Об истории Древней России (Сост., авт. предисл. и

примеч. А.И. Самсонов. – 2-е изд.- М.:

Просвещение, 1993.- стр. 307

Blog

Творческая конференция «наука. Творчество. Исследование»

Содержание

Новый праздник в нашем календаре?

Северск

2006