Geum.ru

Василий Осипович Ключевский Курс русской истории Василий Осипович Ключевский 1 Курс русской истории 1 лекция

Вид материалаЛекция

Содержание


Боярская дума
Подобный материал:
1   ...   28   29   30   31   32   33   34   35   ...   148
^

Боярская дума


  

   Деятельность приказов объединялась высшим правительственным учреждением, руководившим отдельными ведомствами, -- государевой боярской думой. В удельное время, как мы видели, эта дума составлялась из тех или других, вообще немногих бояр, призываемых князем особо по каждому важному делу. Теперь эта дума из тесного и изменчивого по составу совета с колеблющимся ведомством превратилась в постоянное сложное учреждение с более устойчивым составом и определенным кругом дел. Высшие сановники и знатнейшие слуги, заседавшие в удельной думе, все носили звание бояр. Когда в Московском государстве боярство распалось на несколько слоев, неодинаковых по своему происхождению и политическому значению, тогда и в личном составе думы произошло разделение на иерархические чины, соответствовавшие генеалогической знатности думных советников. Представители знатнейших боярских фамилий садились в думу с прежним званием бояр; люди второстепенной знати, состоявшей преимущественно из потомков старинного нетитулованного московского боярства, вводились в совет в звании окольничих , иногда дослуживаясь и до боярского чина; наконец, при великом князе Василии Ивановиче, а может быть и раньше, в составе думы появляется еще новый чин, получивший название "детей боярских, что в думе живут", потом называвшийся короче -- думными дворянами; обыкновенно это были дельцы, дослуживавшиеся до места в думе из захудалых боярских фамилий или из дворянской массы, не принадлежавшей к боярству. Значит, думные чины представляли собой различные генеалогические слои служилого класса, сложившегося в XV--XVI вв. В думе присутствовали еще думные дьяки, статс-секретари и докладчики думы. При такой новой организации боярская дума состояла уже не из 3--4 бояр введенных, как в удельное время, а из нескольких десятков членов, носивших разные звания. Все они назначались в думу государем. Можно различить два элемента в ее составе -- аристократический и бюрократический. В звания бояр и окольничих назначались обыкновенно старшие представители важнейших боярских фамилий; как скоро они достигали известного возраста, им "сказывали думу" -- вводили в совет, соображаясь с местническими обычаями и отношениями. Напротив, думные дворяне и думные дьяки, большею частью люди незнатные, получали назначения по усмотрению государя за личные качества или государственные заслуги. Этот второй элемент пока мало заметен и мало влиятелен; во весь XVI в. дума сохраняла строго боярский, аристократический состав. Но правительственное значение думных людей не ограничивалось их сиденьем в думе. Все служилые люди, носившие звания бояр, окольничих и думных дворян, в силу своих званий были членами государственного совета и назывались думными людьми; но те же думные люди управляли московскими приказами, командовали полками в походах и правили областями в качестве наместников и воевод. Полковой воевода или уездный наместник, конечно, не могли постоянно заседать в московской думе; поэтому на ежедневные ее заседания являлись большей частью только начальники московских приказов, судьи, как они назывались, которых должность привязывала к столице. Сами думные дьяки не были исключительно секретарями и докладчиками думы: каждый из них управлял известным приказом. То были обыкновенно главные дьяки или начальники важнейших приказов -- Посольского, Разрядного, Поместного и иногда либо Новгородского разряда, либо Казанского дворца, так что думных дьяков обыкновенно бывало трое или четверо. Дела посольские, разрядные и поместные непосредственно вела сама дума; потому приказы, в которых сосредоточивались эти дела, были как бы отделениями думской канцелярии; потому же во главе их и стояли дьяки, а не бояре или окольничие. Главное место между этими приказами принадлежало Большому Московскому разряду: заведуя служебными назначениями служилых людей, он сообщал другим приказам касавшиеся их распоряжения государя и его совета, как и вносил в думу дела, восходившие к государю помимо приказов, так что Думный разрядный дьяк имел значение государственного секретаря. Постоянное присутствие в думе начальников важнейших приказов сообщало ей вид совета министров. Дума ведала очень обширный круг дел судебных и административных; но, собственно, это было законодательное учреждение. Каждый новый закон исходил из думы с обычною пометой: "Государь указал, и бояре приговорили". Законодательное значение думы теперь уже не держалось только на давнем обычае, а прямо утверждено было в Судебнике 1550 г., одна статья которого гласит: "А которые будут дела новые, а в сем Судебнике не написаны, и как те дела с государева докладу и со всех бояр приговору вершатся, и те дела в сем Судебнике приписывати". Все дополнительные к Судебнику указы и были приговорами думы. Далее, дума руководила действиями приказов и имела контроль над областным управлением. Она же решала множество судебных дел, как высшая или единственная инстанция. Члены думы собирались на заседания во дворце, в Кремле или где находился государь, обыкновенно рано по утрам, летом при восходе солнца, зимой еще до рассвета; заседания длились часов по пяти-шести, между заутреней и обедней, и нередко возобновлялись вечером, когда думные люди, соснув после обеда, с первым ударом колокола к вечерне опять съезжались во дворец. На заседании советники рассаживались по чинам, окольничие ниже бояр и т.д., а люди одного чина -- по породе, в местническом порядке; дьяки присутствовали стоя; иногда царь сажал и их. Заседание думы обозначалось выражениями "сидеть за делы" или, если на заседании присутствовал сам царь, "слушать дел с бояры". Ходить с докладами в думу значило "всходить с делами в верх перед бояр". Приемные и жилые покои дворца вообще назывались верхом. Дума сама очень редко возбуждала вопросы, подлежавшие ее обсуждению. Законодательный почин обыкновенно шел снизу или сверху, а не из среды самого совета. Текущие дела вносились в думу начальниками приказов, каждым по своему ведомству; что не могло быть доложено ни из какого приказа, что не входило в текущее приказное делопроизводство, то вносил в думу сам государь; ему принадлежал почин в важнейших делах внешней политики и внутреннего государственного строения. Государь часто сам председательствовал в думе, "сидел с бояры о делах"; нередко он приказывал боярам "без себя сидеть" об известном деле. Иногда бояре не решались без государя произнести окончательного приговора о том, чего им "без государева указу вершить было немочно", и тогда дело докладывалось отсутствовавшему государю. Но если бояре, заседая без государя, по данному им полномочию находили возможным решить законодательный вопрос, то их приговор получал силу закона, не восходя к государю на утверждение. Таков был обычный порядок думского законодательства. Начальник приказа вносил в думу запрос о новом законе на имя государя в обычной формуле: "И о том великий государь что укажет?" Государь, если не решал дела сам или с боярами, указывал о том сидеть боярам, приговор которых и становился законом. Предварительный указ государя, ставивший вопрос на очередь, и боярский приговор -- таковы два необходимых момента законодательного процесса; они обозначены в формуле государь указал, и бояре приговорили; третий момент, утверждение приговора всех бояр отсутствовавшим государем, представляется случайностью или исключением. Были, кажется, только два рода боярских приговоров, которые всегда представлялись на утверждение государя в случае его отсутствия на заседании, -- это приговоры о местнических делах и о наказании за тяжкие преступления; пересмотр дел второго рода обыкновенно сопровождался отменой или смягчением наказания. Иногда, в особо важных случаях, обычный состав думы расширялся, и в нее входил сторонний правительственный фактор -- глава русской церковной иерархии, один или с высшим духовенством, епископами. Этот высший иерарх, до конца XVI в. митрополит, а потом патриарх, со своими епископами составлял особый правительственный совет, ведавший дела русской церкви и называвшийся Освященным собором. Этот собор действовал или независимо от государевой думы, или вместе с нею, или по ее указанию. Совместное или подчиненное действие Освященного собора вызывалось церковными делами, близко касавшимися интересов государства, или делами государственными, соприкасавшимися с ведомством церкви. Для решения таких дел созывались соединенные собрания боярской думы и Освященного собора. Такие собрания носили специальное название соборов, которые надобно отличать от земских.