Экскурс: пранаяма в аскетических практиках за пределами Индии Йогические концентрация и медитация
| Вид материала | Документы |
СодержаниеЙога и коренные жители индии |
- Экскурс: пранаяма в аскетических практиках за пределами Индии Йогические концентрация, 5703.63kb.
- Налоговая система Индии Административная система, 40.2kb.
- В. Аверьянов Астральное Каратэ: Принципы и практика, 1614.65kb.
- Перевод Н. Б. Гафуровой, 2737.39kb.
- I концентрация Медитация, 638.92kb.
- Лекции: Мудры и бандхи тематическое занятие, 225.82kb.
- Однажды мастер дзен предложил своим ученикам задавать ему вопросы. Один ученик спросил:, 2500.77kb.
- Универсальная Йога Просветления. Пробуждение и активация вашей Корневой энергии «Кундалини», 46.2kb.
- Автор: йоги, 439.7kb.
- Свами шивананда. Концентрация и медитация, 12792.4kb.
ЙОГА И КОРЕННЫЕ ЖИТЕЛИ ИНДИИ
Дороги к свободе
В нашем обзоре выдающегося духовного синтеза, носящего имя "тантризм", нам удалось выделить различные по своему происхождению и значимости элементы. Это, с одной стороны, наследие ведического культа и брахманизма, нововведения "Бхагавадгиты" и сектантские тенденции; с другой, вклад средневекового буддизма, алхимии и духовных практик, распространенных среди коренных жителей. Мы увидели, что главную роль в тантризме играли именно йогические техники, благодаря которым такие не имеющие, казалось бы, ничего общего сферы человеческой деятельности, как иконография, половая жизнь и алхимия, уравнивались по своему значению, объединялись в единое целое и, наконец, становились равноценными этапами одного и того же духовного поиска. Как и в более ранних синтезах ("Махабхарата", "Бхагавадгита"), именно йогические учения служили основанием для переоценки ценностей. Этот объединительный процесс продолжался, причем даже более интенсивно, уже после триумфа тантризма, упадка буддизма ваджраяны и вторжения мусульман.
Мы не предпринимаем попытку проследить историю этого объединительного процесса, поскольку она чрезвычайно запутанна, ибо затрагивает практически все аспекты культурной и религиозной жизни Индии. Упомянем лишь о том, что различные виды йоги – поклонение личному божеству, мистическая йога, эротическая, магическая и т.д. – оказали решающее влияние на зарождение народной литературы и на формирование духовной жизни современной Индии вообще. Мы предлагаем при помощи ряда примеров, взятых из самых разных сфер жизни общества (фольклор, народные культы, секты, суеверия и т.д.), продемонстрировать то, как йога часто становилась причиной порой противоречивых переоценок ценностей на всех культурных уровнях. Направление нашего исследования будет пролегать через весьма необычные и архаичные наслоения и, в конце концов, в значительной степени затронет доисторическую Индию. Наше исследование будет весьма поучительным. Мы увидим, что йог и саньясин могут представать в самых разных "ипостасях" – от мага и факира, которые совершают исцеления и чудеса, до самых благородных аскетов и красноречивых мистиков. Мы узнаем, что к йогам, в некоторых случаях, причисляют магов-людоедов и приверженцев самых крайних взглядов – вамачари.
И если йоги ошибочно и ассоциировались со всеми этими религиозно-магическими воззрениями, то, прежде всего, потому, что все индийские духовные техники в той или иной степени используют йогу. Народные массы всегда считали йогов опасными магами, наделенными сверхъестественными способностями. И хотя йога Патанджали, да и другие виды йоги весьма скептически отзывались о сиддхах, отождествление йога с магом было практически неизбежно, потому что непосвященный мог легко перепутать абсолютную свободу и освобождение, дживан-мукту и "бессмертного" мага, который может совершать любые поступки и при этом не подвергаться их кармическому воздействию. В текстах, которые мы процитируем ниже, мы увидим примеры подобных ошибочных отождествлений относительно Горакхнатха и сиддхов-натхов. Это явление станет более понятным, если мы примем во внимание тот факт, что свобода проявляется во множестве самых разных стереотипов поведения. Некоторые из них асоциальны, ведь свободный человек уже не чувствует себя связанным условностями общества и его законами – его взгляды выходят за рамки всех этических и социальных норм. Подобные крайности и необычное поведение, отразившиеся в легендах о вамачари, жестокости и преступлениях капаликов и агхори, с точки зрения индийца являются убедительным доказательством полной свободы от человеческого состояния и общества.
Мы не должны забывать о том, что индийские философы полагали, что "нормальное" человеческое состояние равнозначно рабской зависимости, невежеству и страданию, а свобода, знание и блаженство недосягаемы, пока эта "нормальность" не будет уничтожена. Именно эта посылка является метафизическим обоснованием всех этих крайностей и необычного поведения, которые также являются эффективными методами преодоления человеческого состояния. Следует, впрочем, сразу же подчеркнуть тот факт, что приверженцы крайних методов в Индии всегда оставались в меньшинстве и что выдающиеся духовные движения никогда не поощряли эти проявления, в которых порочность уживалась с нигилизмом и соперничала с ним. "Циники", "распутники" и приверженцы "ужасных школ" в большинстве случаев находились на периферии индийских аскетизма и мистицизма. Однако все подобные буквальные истолкования различных способов преодоления человеческого состояния находили свое оправдание в соответствующих идеологических системах – индуизме и махаяне.
С другой стороны, такие крайности, совершаемые во имя "спасения", неизбежно прокладывали путь синкретическим учениям, ритуалы которых были направлены на самые легкодоступные уровни духовности, а предписываемые нормы поведения заимствовались у низших социальных групп. Тантризм, в конце концов, вобрал в себя народную магическую практику во всех ее проявлениях, а эротическая йога способствовала появлению оргиастических культов и распущенных маньяков, которые, если бы не престиж тантрической майтхуны и техник хатха-йоги, продолжали бы свое малозаметное существование на периферии общества и его религиозной жизни. Подобно любой успешно распространявшейся разновидности гностицизма и мистицизма, тантрической йоге не удалось избежать деградации по мере ее все более и более широкого проникновения в нетипичные для йоги социальные слои. Те, кто не могли полностью посвятить себя йоге, довольствовались подражанием некоторым ее внешним аспектам и вольно интерпретировали определенные, чисто технические детали.
Такому риску подвергается любое духовное учение, которое усваивается широкими массами, не прошедшими предварительную инициацию. С точки зрения индийской философии, такая деградация соответствует упадку, типичному для конца цикла – во времена кали-юги истину окутывает мрак невежества. Вот почему появляются все новые духовные наставники, упрощающие вечное учение, чтобы оно могло быть воспринято даже при ограниченных умственных способностях "падшего" человечества. Но на примере Горакхнатха и восьмидесяти четырех сиддхов мы убедимся в том, что постоянно обновляемое учение этих новых духовных наставников искажается народными массами. Появление народных масс является характерной особенностью кали-юги. И в конце концов учение деградирует и забывается, а точнее, на "народном" уровне каждый духовный наставник рано или поздно отождествляется с образом-прототипом Великого Мага – дживан-мукты, добившегося освобождения при жизни и обладающего всеми сиддхами.