Творческое и духовное наследие буддийского деятеля лубсан-самдана цыденова

Вид материала

Автореферат

Содержание Лепехов Сергей Юрьевич Путилов Сергей Васильевич Общая характеристика работы Основное содержание диссертации История Кудунского (Кижингинского) дацана» Теократическое правительство при Л-С. Цыденове» Основные положения и выводы диссертации отражены автором в следующих научных публикациях

Подобный материал:

• Исходя из заявленных целей и задач, конференция предусматривает обсуждение следующих, 61.23kb.
• Положение о педагогическом конкурсе «Ценности Православия детям и молодежи: духовное, 228.24kb.
• Программа обучения для студента (Sillabus) по дисциплине «Духовное наследие казахского, 76.87kb.
• Новосибирск французский культурно, 62.65kb.
• Списо к научных и учебно-методических работ, 145.76kb.
• Фатхутдинович творческое наследие афзала тагирова: идейное, 351.31kb.
• А. В. Попов (Москва), 286.56kb.
• Кукушкин С. А.; Ганус, 3174.45kb.
• Урок литературы в 5-м классе "Связь веков. Стихи, посвященные великому поэту", 47.94kb.
• Перечень публикаций отдела аграрной политики и прогнозирования, 58.06kb.

На правах рукописи


БАЯРТУЕВА ДОРЖЕМА ЛУБСАНОВНА


ТВОРЧЕСКОЕ И ДУХОВНОЕ НАСЛЕДИЕ

БУДДИЙСКОГО ДЕЯТЕЛЯ ЛУБСАН-САМДАНА ЦЫДЕНОВА


Специальность 09.00.13. – религиоведение,

философская антропология, философия культуры


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата философских наук


Чита – 2007

Работа выполнена в отделе философии, культурологии

и религиоведения Института монголоведения, буддологии

и тибетологии СО РАН


Научный руководитель: доктор философских наук, профессор

^ Лепехов Сергей Юрьевич


Официальные оппоненты: доктор исторических наук, профессор

Бураев Дмитрий Игнатьевич

кандидат философских наук, доцент

^ Путилов Сергей Васильевич,


Ведущая организация: Восточно-Сибирская государственная

академия культуры и искусств


Защита состоится 13 ноября 2007 г. в 13 часов на заседании диссертационного совета К.212.299.01 по присуждению учёной степени кандидата философских наук при Читинском государственном университете по адресу: 672039, г. Чита, ул. Александро-Заводская, 30, зал заседаний Ученого совета.


С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Читинского государственного университета.


Автореферат разослан 13 октября 2007 г.


Ученый секретарь

диссертационного совета

доктор философских наук, доцент К.К. Васильева

^ ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Актуальность темы диссертационного исследования. Большая часть истории монголоязычных народов связана с буддизмом, который был для них не просто религиозным учением, а, по существу, являлся одним из важных компонентов общественно-политической жизни. Само бытие монголоязычных народов, бурятского в том числе, строилось на религиозных постулатах буддизма.

С буддизмом связано распространение у бурят письменности, научных знаний, литературы и искусств. Именно в буддийских монастырях-дацанах появились первые учителя и ученые в области буддийской философии, монгольской и тибетской письменности и литературы, астрономии и астрологии, восточной медицины, буддийского искусства, мастера книгоиздательского дела и т.д. И именно при дацанах началось формирование бурятской интеллигенции.

Бурятское духовенство выдвинуло из своей среды немало выдающихся лам-ученых, известных не только в Бурятии, но и во всем монголоязычном и буддийском мире. До сих пор в памяти бурятского народа живы легенды и предания об именитых ламах, обладавших глубокими познаниями. К их числу относится и Лубсан-Самдан Цыденов (1851-1922?) – буддийский ученый, писатель и поэт, религиозный деятель, попытавшийся реализовать свои воззрения в области реальной политики через учреждение в 1919 году теократического государства, основанного на принципах буддийской концепции власти.

Возрождение национальной культуры предполагает, кроме прочего, изучение и восстановление биографий и творческого наследия лиц, сыгравших большую роль в развитии философии буддизма. В настоящее время достаточно известны биографии многих выдающихся буддийских деятелей Тибета, Индии, Монголии, Китая, России, в частности Бурятии, следует отметить, что наследие таких крупных бурятских деятелей, как А. Доржиев, Э-Д. Ринчино, Ц. Жамцарано, Э-Х. Галшиев уже давно стали объектами исследования. Если вышеперечисленные бурятские деятели находили своих исследователей и раньше, то духовная и творческая деятельность Лубсан-Самдана Цыденова, малоизвестного, но видного бурятского ученого и духовного учителя XIX-XX вв., осталась неисследованной в академических философских, религиоведческих, историко-культурологических кругах. Между тем сегодня его имя вызывает большой интерес в среде востоковедов. Харизма религиозного деятеля, тантриста, политика сделала его личность легендарной с неизбежными фактологическими неточностями и искажениями. Поэтому актуальность исследования творческого и духовного наследия Л-С. Цыденова обосновывается малоизученностью, а также некоторой односторонностью освещения его взглядов. Непредвзятое исследование философских взглядов Л-С. Цыденова, являющихся существенной частью его идейного наследия, представляется задачей, решение которой, на наш взгляд, необходимо с научной точки зрения.

Само философское учение этого мыслителя представляется в высшей степени актуальным. В нем содержатся философские ответы на глобальные вопросы современной эпохи. Более ста лет назад Л-С. Цыденов пришел к пониманию необходимости реформировать буддизм таким образом, чтобы он мог развиваться в новой для себя социокультурной среде, в контексте Российской действительности и культуры. Им было собрано наследие не только популярной в Центральной Азии «желтошапочной» традиции гелугпы, но и других основных школ тибетской линии буддизма: ньингмапы, кагьюпы, сакьяпы и шижедпы. Лубсан-Самдан Цыденов считал, что в новых условиях жизни наступающего ХХ века монастырская форма учения будет нежизнеспособной и перешел к нетрадиционным, с точки зрения доминирующей в Бурятии школы гелугпа, видам практики и установил внешкольные правила (тиб. ris-med) устройства общины – сангхи, которые могли бы помочь устоять учению в будущем. Дело Цыденова продолжил его ученик и преемник Б.Д. Дандарон – известный бурятский буддолог и буддийский учитель. Его работы заключают в себе попытки создать философскую систему «необуддизма» в качестве «буддизма для европейцев».

Степень научной разработанности проблемы. О жизни, деятельности и взглядах Л-С. Цыденова наука располагает крайне скудными, ненадежными и разрозненными сведениями. На сегодняшний день известен лишь небольшой круг источников, значительная часть которых содержит информацию, не являющуюся до конца объективной.

В начале 90-х годов имя Лубсан-Самдана Цыденова вернулось из исторического забытья. Одна из первых публикаций, посвященных ему, принадлежат П. Балдандоржийну. В местном периодическом издании «Долина Кижинги» появилась серия его статей, где автор описывает жизнь и деятельность ламы, пытается осмыслить его историческую значимость¹.

Публикации научного характера стали появляться в буддологическом журнале «Гаруда» (Санкт-Петербург). Наиболее значительным биографом Л-С. Цыденова является В.М. Монтлевич, возглавляющий санкт-петербургскую общину последователей Б.Д. Дандарона, ученика и продолжателя идей Л-С. Цыденова. В статье «Дхармараджа Бидия Данадарон» В.М. Монтлевич упоминает некоторые реформы, проведенные Л-С. Цыденовым². В статье «Материалы к Жизнеописанию Лубсан-Самдана Цыденова» автор представляет биографический обзор, ссылаясь на архивные документы, а также на предания Кудунского круга³. В статье «Две ступы» он описывает строительство ступ⁴ под руководством Л-С. Цыденова⁵.

В 2006 году выходит в свет книга В.М. Монтлевича «Б.Д. Дандарон. Избранные статьи; Черная Тетрадь. Материалы к биографии»⁶, в которой рассматривается биография и роль Л-С. Цыденова, как учителя Б.Д. Дандарона.

Жизнеописанию Л-С. Цыденова посвящена статья Стрелкова А.М. «Легенды и были о великом ламе»⁷, а также статья «Жизненный путь и духовный подвиг» в специальном выпуске журнала «Тайны Бурятии»⁸. В 2004 г. в журнале «Восточная коллекция» Н.Л. Жуковской были опубликованы записки М.А. Кроля «Годы ссылки. В гостях у Святого Ламы» ⁹, в которых приводятся интересные подробности встреч этнографа Моисея Кроля с ламой Л-С. Цыденовым.

В советский период о теократическом движении, созданном Л-С. Цыденовым, писал историк П.Т. Хаптаев в своей монографии «Бурятия в годы гражданской войны», где он исследует причины создания теократического государства, структуру и принципы правления, а также описывает дальнейшие действия представителей теократии после недолгого существования данного государства¹⁰.

В статьях «К вопросу о теократическом движении в 1918-1926 гг. в Хоринском ведомстве» и «Балагатско-теократическое движение в Хоринском аймаке в 1921-1922 гг.» Э.Ч. Дарибазарон на основе архивных материалов исследует факты балагатского теократического движения и анализирует роль Л-С. Цыденова. В 2004 году им же была опубликована краткая биография Л-С. Цыденова ¹¹.

Цивилизационные аспекты создания теократического государства в период 1919-1926 гг. в Бурятии исследуются С.Ю. Лепеховым в монографии «Философия мадхьямиков и генезис буддийской цивилизации»¹². Также С.Ю. Лепеховым опубликована статья, в которой дан сравнительный анализ произведений Л-С. Цыденова и А. Доржиева¹³. В статье «Об историзме в исторических исследованиях: теократическое и балагатское движение в хоринском аймаке (1917-1926)» К.М. Герасимова представляет различные подходы к трактовке исторического содержания балагатского движения¹⁴.

Н.В. Цыремпилов и Ц.-Х.В. Очирова рассматривают государственный проект Цыденова как синтез буддийской теократической модели власти с европейским стандартом государственного устройства¹⁵. В вышеназванных работах большинство авторов рассматривает, в основном, биографические данные Л-С. Цыденова, его политическую деятельность в качестве главы государства. Однако его религиозно-философская деятельность, а также философский аспект творческого наследия мыслителя в этих работах не анализировались.

Объектом исследования выступает творческое и духовное наследие бурят-монгольского ламы-ученого и мыслителя Лубсан-Самдана Цыденова.

Предмет исследования служат философско-религиозные аспекты наследия Л-С. Цыденова.

Целью диссертационного исследования является анализ общефилософского мировоззрения и политической деятельности Л-С. Цыденова, раскрытие концептуального содержания и основных идей его религиозной философии, а также её воздействия на общественно-политическую практику в Бурятии.

Данная цель конкретизируется в следующих задачах:

1. 
   Определить культурно-исторические факторы формирования личности Лубсан-Самдана Цыденова как религиозного и общественно-политического деятеля.
   
2. Проанализировать религиозную, политическую и философскую деятельность Л-С. Цыденова.
   
3. Установить особенности теократического и балагатского движений в Хоринском аймаке (1917-1926).
   
4. Исследовать духовную линию преемственности Л-С. Цыденова.
   
5. Охарактеризовать роль и определить значение деятельности Л-С. Цыденова в распространении и развитии буддизма.
   

Методологическая и теоретическая основа исследования. При работе над диссертацией использовались источниковедческие методы исследования, философско-культурный и компаративистский подходы. Используемые подходы к анализируемому материалу в значительной мере определялись методом историко-философской реконструкции взглядов Л-С. Цыденова на проблему смысла человеческого бытия. Предпринята попытка дискурсивного анализа построений мыслителя, основанных на сочетании знания рационального и полученного благодаря мистической интуиции, что потребовало обращения к буддийской феноменологии сознания. Исследование конкретного текстологического и исторического материала опиралось на общенаучный принцип системности и метод сравнительного анализа и др.

При сборе личных свидетельств последователей Л-С. Цыденова для диссертационного исследования также использовался метод интервьюирования.

Источниковую базу исследования составили, прежде всего, личный фонд Л-С. Цыденова и другие архивные документы, находящиеся в хранилище Отдела памятников письменности Востока Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения РАН (ОППВ ИМБТ СО РАН)¹⁶. Также были использованы опубликованные и неопубликованные документы и материалы из архивных хранилищ страны: Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ)¹⁷, Санкт-Петербургского архива Института Востоковедения Российской Академии Наук (СПб. Архив ИВ РАН)¹⁸, Национального архива Республики Бурятии (НАРБ), музея истории Бурятии им. Хангалова. Особую роль в исследовании сыграло переведенное нами со старописьменного монгольского языка поэтическое произведение Л-С. Цыденова «Лечу по небесам»¹⁹. Этот материал позволил нам погрузиться в мир его философских размышлений и поэтических впечатлений.

Научная новизна работы. Диссертация представляет собой первое диссертационное исследование философско-религиоведческого характера, рассматривающее творческое и духовное наследие Л-С. Цыденова в целом.

В работе вводятся в научный оборот источники, ранее считавшиеся недоступными для исследователей и обнаруженные в персональном фонде Л-С. Цыденова в Отделе памятников письменности Востока Института монголоведения, буддологии и тибетологии Сибирского отделения Российской Академии наук (Улан-Удэ).

На основании найденных архивных источников уточнен ряд моментов жизненного пути и творческой эволюции Цыденова, имеющих большое значение для характеристики его религиозно-философских взглядов.

Данная работа представляет собой первую попытку анализа деятельности одного из духовных лидеров бурятского народа и его вклада в распространение и развитие буддизма в Бурятии, в частности в Кижингинской долине. Впервые введены в научный оборот и проанализированы поэтическое произведение Лубсан-Самдана Цыденова «Лечу по небесам», переведенное нами со старописьменного монгольского языка, и некоторые архивные документы и другие источники.

Детально охарактеризованы мировоззренческие основы философии Цыденова, особенности оригинального осмысления им комплекса религиозных и этических идей буддизма.

Исследовано влияние западноевропейской культуры на формирование воззрений Л-С. Цыденова на буддийское учение. Описаны культурно-исторические факторы формирования личности Л-С. Цыденова (обычаи, традиции, воспитание, образование, первые шаги на поприще духовной деятельности в дацане). Предложена периодизация жизни и творческой деятельности Л-С. Цыденова. Определены особенности теократического и балагатского движений в Хоринском аймаке, обусловленные духовно-философскими взглядами Л-С. Цыденова и его последователей, а также событиями гражданской войны. На основе исторических фактов описана линия преемственности Л-С. Цыденова. Раскрыта и охарактеризована определяющая роль и значение Л-С. Цыденова в становлении особого направления в реформировании буддизма в России.

Научно-практическое значение данного исследования состоит в том, что его результаты могут быть использованы для дальнейших исследований в области религиоведения, источниковедения, этнологии, культурологи, философии буддизма России, в частности Бурятии. Материалы, содержащиеся в диссертации, могут быть использованы в исследованиях данной проблематики, а также служить дополнительным источником знаний в процессе дальнейшего изучения взглядов и личности Цыденова. Личность и судьба Цыденова заслуживают пристального рассмотрения, поскольку исследование творческого и духовного наследия Л-С. Цыденова способствует более полному раскрытию образа бурятской культуры во всей сложности и противоречивости ее становления.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. 
   На формирование и становление личности Лубсан-Самдана Цыденова и его мировоззрение оказала влияние уже сформировавшаяся к моменту его рождения бурятско-буддийская традиция.
   
2. Основной причиной создания Л-С. Цыденовым самостоятельного теократического правительства послужила стремление реализовать буддийский принцип не причинение вреда другим существам (ахимса) и уберечь, возможно, большее число бурят от участия братоубийственной гражданской войне.
   
3. Поэма Л-С. Цыденова «Лечу по небесам» относится к традиционному индо-буддийскому жанру «хождений» и раскрывает глубину буддийской символики.
   
4. Лубсан-Самдан Цыденов предвидел, что в меняющихся условиях жизни монастырская форма учения будет нежизнеспособной. Буддийская реформа Л-С. Цыденова заключалась в очищении буддизма от излишней обрядности и переносе акцента на практику собственно учения (посредством затворничества).
   
5. Идеи Лубсан-Самдана Цыденова реформировать буддизм в значительной степени были воплощены в жизнь его учеником Бидия Дандаровичем Дандароном в его необуддийском учении.
   

Апробация результатов исследования. Основные положения работы докладывались и обсуждались на научно-практической конференции «Агван Доржиев – выдающийся политический, общественный, религиозный деятель и видный российский дипломат» (2004 г.), на ежегодной преподавательской конференции на базе БГУ, секция «Философская, общественно-политическая мысль стран Центральной и Восточной Азии» (2006 г.), на международной научной конференции, посвященной 2550-летию буддизма – «Буддизм в контексте диалога культур» (2006 г.), а также на международной духовно-практической конференции, посвященной 60-летию со дня основания Иволгинского дацана «Иволгинский дацан «Хамбын Сумэ»: путь становления и современность» (2006 г.). Результаты исследования нашли свое отражение в четырех публикациях.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, приложения и списка литературы.

^ ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ


Во Введении обосновывается актуальность темы исследования, раскрывается степень изученности проблемы, указываются объект и предмет исследования, формулируются цели и задачи работы, описывается методологическая основа и источниковая база, новизна и научно-практическая значимость, выдвигаются основные положения для защиты, указываются формы её апробации.

Первая глава «Культурно-исторические предпосылки формирования и становления личности и мировоззрения Лубсан-Самдана Цыденова» состоит из двух параграфов. В первом параграфе «Распространение и становление буддизма среди хори-бурят» рассмотрено распространение буддизма по всей территории проживания бурят хоринских родов, а также монастырская образовательная система.

Исторические этапы распространения буддизма на территории проживания хори-бурят среди монгольских племен рассматриваются как цепь преемственных событий, хотя и прерывавшихся на длительные периоды времени и завершившихся к XVII в. массовым обращением монгольских племен в буддизм. Успех в проникновении буддизма в хори-бурятские племена был обеспечен главным образом социальной востребованностью развитой религиозной системы. В течение 400 лет (начало XIII – конец XVI века) хори-буряты находились в политической зависимости от монголов и, естественно, не могли не испытывать серьезного влияния с их стороны. Лишь в 1703 г. хори-буряты стали подданными Российского государства.

Экспансия буддизма на территорию проживания хоринских племен в Забайкалье совпадает по времени с освоением этого региона русскими первопроходцами и подчинением бурятских племен. Политика царского правительства в отношении буддизма строилась на принципах общего патернализма, но с установлением жесткого контроля над темпами развития и ареалом распространения. Таким образом, буддизм становится значимым явлением во многих сферах жизни бурят.

С его проникновением в Забайкалье большое значение приобретало строительство дацанов как культурных, социальных и политических центров. Строительство дацанов способствовало распространению грамотности. При дацанах появлялись монастырские школы, начал зарождаться институт монахов, строились поселения для священнослужителей, что повлекло за собой появление грамотной прослойки общества, или бурятской духовной интеллигенции: преподавателей, переводчиков, ученых-лам, печатников, иконописцев. Стали расширяться функции буддизма как социального регулятора, основывающиеся на его духовно-нравственных принципах.

Образовательная система имела общекультурную направленность. Программа обучения в бурятских дацанах не ограничивалась изучением буддийского канона, здесь обучающиеся имели возможность изучать все культурно значимые предметы – вероучения других религий, небуддийские философские системы (с буддийской позиции) и даже прикладные науки, такие как агрокультура и архитектура. Следует отметить, что довольно долго (до середины XIX в.) в бурятских дацанах не было возможности получить систематическое философское и тантрийское образование. Для этой цели люди отправлялись в соседнюю Монголию и Тибет. Однако уже в начале XX в. более половины бурятских монастырей имело философские факультеты. Образовательная традиция бурятского буддизма, развивавшаяся в русле гелугпинской традиции, уделяла значительное внимание монастырскому образованию, особенно в области философии, и поддерживала высокие образовательные стандарты. Известный бурятский ученый Г.Ц. Цыбиков, отмечал, что монастыри служат не столько убежищем отрекшихся от мира аскетов, сколько школами для духовенства, начиная от обучения азбуке до высших пределов богословских знаний.

Ламы хоринских дацанов активно вели борьбу за ведущие позиции в бурятской буддийской конфессии. В 1818 году у хори-бурят было уже десять дацанов и свыше двухсот лам. Их соперничество с духовенством Гусиноозерского и Цонгольского дацанов за почетную должность бандида-хамбо ламы продолжалось в течение XIX в. с переменным успехом.

Таким образом, распространение буддизма среди хоринских бурят, помимо религиозного, имело большое культурное значение. Оно сопровождалось, прежде всего, строительством и развитием дацанов, которые со временем становились средоточием духовного развития бурятского народа, а также значительным увеличением числа духовенства.

Во втором параграфе «^ История Кудунского (Кижингинского) дацана» отражены культурно-исторические предпосылки формирования личности Л-С. Цыденова. К моменту проникновения и установления буддизма в Забайкалье на территории Кижингинской долины в конце XVIII в. был построен Кудунский дацан, который стал религиозным центром для хоринских родов. Строительство Кудунского дацана (единственного в то время в Кижингинской долине) обусловлено тем, что эта местность была своеобразным географическим центром для населения и находилась относительно недалеко от конторы главного тайши хоринских бурят.

Кудунский дацан с момента возведения (1773 г.) был несколько раз перестроен из-за пожаров и разрушений. В 1852 г. он был перенесен в другое место и стал называться Кижингинским, с его тибетским названием – Даши Лхунболинг. Настоятели этого дацана были уважаемыми и высокообразованными ламами, о чем говорит тот факт, что с 1818 г. по 1853 г. должность дид-хамбы (вице-хамбы) находилась у хоринских лам. Кижингинский дацан становится в Бурятии вторым по значению центром буддизма после Гусиноозерского.

Значимость Кижингинскому дацану придавало и то, что сюда приезжали высокие и именитые ламы из Тибета и Монголии, которые давали тайные тантрийские посвящения разных божеств буддийского пантеона. Так, сюда дважды приезжал Галсан Цультим Данбий Нима из Северного Тибета (монастырь Гумбум) – тринадцатый перерожденец Жаягсан гэгэна. Первый раз (1896 г.) он благословлял народ и давал малые посвящения (лун). Во второй раз (1910 г.) Жаягсан гэгэн дает тайное посвящение божества Ямантаки. Одним из его учеников был Л-С. Цыденов.

В Кижингинском дацане долгое время не было факультета философии (цаннит). Чтобы понять глубинные философские учения буддизма и помочь всем живым существам, многие лучшие хувараки – молодые ламы Кижингинского дацана уезжали изучать буддийскую философию – чойра в другие дацаны, поскольку бурятские буддисты стремились как можно более плотно охватить философское наследие Индии в лучших его образцах (традициях). Следует отметить, что значительное число кижингинских лам получило высокие богословские звания в монастырях Тибета, Монголии и Бурятии, где изучалась буддийская философия. В1891 году в Кижингинском дацане открылся собственный философский факультет цаннит.

С появлением собственного философского факультета открылись новые перспективы для дальнейшего развития дацана: увеличилось число образованных лам и прихожан. Таким образом, Кижингинский дацан становится одним из крупных образовательных центров, где выросло и обучалось поколение именитых лам, одним из которых является Лубсан-Самдан Цыденов.

Вторая глава «Духовный вклад Лубсан-Самдана Цыденова в распространение и развитие буддизма в Кижингинской долине» состоит из четырех параграфов. В ней рассматриваются философские идеи и Л-С. Цыденова и его вклад в развитие буддизма в Кижингинской долине.

В первом параграфе «Формирование личности Лубсан-Самдана Цыденова» на основе его биографии исследуются влияния, которые испытывал Лубсан-Самдан Цыденов в процессе своего интеллектуального развития, а также уточняются некоторые факты биографии.

Одно из таких уточнений касается, установления точного имени Цыденова – Лубсан-Самдан, найденное в архивных материалах, вместо распространенного Лубсан Сандан. Второе уточнение устанавливает подлинную дату рождения – 1851 г., вместо ошибочных сведений о 1850 годе (в бурятской традиции обычно прибавляют один год).

В детском возрасте Лубсан-Самдана отдали в хувараки в Кижингинский дацан, где он выделялся успехами в учебе среди остальных учеников. Уже в начале учебы в дацане ламы-наставники стали замечать у мальчика незаурядные способности, странности в поведении, отличавшие Лубсан-Самдана от других детей, необычайную серьезность и замкнутость. В столь раннем возрасте он познал сущность философского учения о пустоте – шунье. Лубсан-Самдан Цыденов получает полное философское образование в Кижингинском дацане, где ему присуждается звание габжи – доктора богословских наук, и в 1890 году становится общепризнанным в бурятском духовенстве ученым-ламой, обладавшим глубокими философскими познаниями и в совершенстве владевшим всеми тонкостями философии Мадхьямики и учения Праджняпарамиты.

В годы жизни при монастыре Л-С. Цыденов встречается с европейским ученым – этнографом М.А. Кролем, благодаря которому Л-С. Цыденов расширяет свои познания в области европейской науки.

В марте 1896 года Л-С. Цыденов был включен в состав делегации от буддийского духовенства, присутствовавшей на коронации императора Николая II, где произошел экстраординарный случай. Лубсан-Самдан Цыденов был единственным, кто не принял участия в поклонении делегатов царю, что не только поставило их в неловкое положение, но и вызвало сомнение в лояльности со стороны дворцовых чинов и министерства внутренних дел. В ответ на осуждение Цыденов настаивал, что он, как гелун (монах), не должен поклоняться царю, что неучастие его в данном поклонении не является преступным деянием, а поклонение гелуна является отступлением от законов Винаи и оценивается как позор.

После приезда из Петербурга в 1896 году Л-С. Цыденов пишет на тибетском языке поэтическое произведение «Лечу по небесам», где ярко и красочно описывает свое пребывание в Москве и Санкт-Петербурге. К сожалению, не был найден оригинал этой поэмы на тибетском языке. Однако часть поэмы была переведена на старописьменный монгольский язык (Oγtarγui-dur niysünem) и опубликована в Монголии в сборнике академика Цэндийн Дамдинсурэна «100 образцов» (Jaγun bilig) в 1959 году. В ходе работы над диссертацией был сделан перевод этой поэмы, сложной по языку и художественному строю. В описаниях внешних впечатлений таится глубина буддийской символики.

Поэма Самдана Цыденова «Лечу по небесам» состоит из восьмидесяти пяти шлок-четверостиший, разделенных на две части. Первая часть, состоящая из одиннадцати четверостиший, посвящается Москве, а вторая часть поэмы, состоящая из семидесяти четырех шлок, поэтически описывает столицу Российской Империи – Санкт-Петербург. Среди поэтических сравнений встречаются традиционные образы индийской, тибетской, монгольской литературы.

Стихотворное произведение «Лечу по небесам» свидетельствует о том, что Лубсан-Самдан Цыденов – не только ученый, знаток многих языков, великий лама, но и талантливый поэт. В нем меткий взгляд Лубсан-Самдана обнаруживает особенности, которые представляются интересными и как страноведческий источник исследования быта, культуры российских столиц XIX века: например, он обратил внимание на то, что в Санкт-Петербурге количество русских меньше, чем в Москве. А описание народонаселения дается с точки зрения добродетелей, обеспечивающих ему переживание счастья.

Помимо этого поэтического произведения сохранились рукописи Лубсан-Самдана Цыденова иного характера – это рукописи и документы балагатского движения. Среди них есть «Манифест Лубсан-Самдана» на монгольском языке, который содержит удивительные и смелые предсказания о распространении Тантры, о будущем цивилизации. Идеи текста даже в чем-то опережают самые смелые догадки В.И. Вернадского и К.Э. Циолковского. Язык текста символичен, труден для перевода. В Кижингинском районе Бурятии в черном переплете хранится подлинная рукопись Лубсан-Самдана, до сих пор не доступная исследователю. Имеется также «Хвала Лубсан-Самдану», написанная его учеником Агваном Силнамом Бадмаевым. Этот текст достаточно известен и доступен.

После приезда из Санкт-Петербурга Самдан-лама решает уйти из монастыря и погрузиться в медитативную практику вдали от мирской суеты. В 1908 году Самдана Цыденова заочно избрали настоятелем Кижингинского дацана. Когда ему сообщили об этом, он отказался возвращаться в дацан, так как не хотел оставлять отшельничество. Поэтому от его имени почти до конца 1915 года обязанности настоятеля исполнял Цыремпилов Гэнин (Тыхэйн-лама). Вскоре Лубсан-Самдану не только предлагают стать настоятелем Кижингинского дацана, но и хамбо-ламой. По преданиям Кудунского круга, Самдану Цыденову принадлежит знаменитая фраза, которую он бросил на предложение стать хамбо-ламой: «Дацан – это сансара (мирское)». Его не удовлетворял образ жизни в монастыре, так как много времени занимала административно-хозяйственная деятельность и ежедневная ритуальная служба, и почти не уделялось внимания медитативной практике.

Самдан Цыденов с близким учеником Агван-Силнамом вышли из Кижингинского дацана и со своими сторонниками поселились в тайге на склоне Кудунского хребта. Действиями такого рода Л-С. Цыденов старался вернуть практическому буддизму строгость правил и интенсивность духовной практики времен индийских йогинов-махасиддхов.

В жизни своей сангхи (общины) Лубсан-Самдан возродил принципы непосредственного ведения учителем ученика. Проповедовались и осуществлялись практики Тантры уровня махамудры. Он считал, что в меняющихся условиях жизни монастырская форма учения будет нежизнеспособной, и перешел к нетрадиционным, с точки зрения доминирующей в Бурятии школы гелугпа, видам практики и установил внешкольные правила – риме (тиб. ris-med) устройства сангхи, которые могли бы помочь устоять учению в будущем.

Так начался новый этап жизни Лубсан-Самдана Цыденова, который определил духовный путь многим поколениям буддистов не только в Бурятии, но и за ее пределами.

Во втором параграфе «Буддийское учение как философская основа духовной деятельности Лубсан-Самдана Цыденова» анализируется буддийское учение, которое Л-С. Цыденов взял за основу религиозной деятельности.

Избрав отшельнический путь со своими последователями, Лубсан-Самдан Цыденов начинает распространять нетрадиционную немонастырскую форму буддизма в Бурятии. Идея «модернизации» буддизма предполагала два направления. Первое направление возникло в недрах бурятского просвещения, идейным вдохновителем которого был ученый, политик, дипломат Агван Доржиев. Второе зародилось в ламской среде в первый приезд Жаягсан гэгэна (1896) в Кижингинский дацан. Инициатором реформационного движения здесь был Лубсан-Самдан Цыденов. Оба движения преследовали одну цель – приспособление буддизма к новым условиям жизни наступающего ХХ века. Пышной обрядовости ламаизма и монастырской форме учения они противопоставили философско-этические принципы раннего буддизма.

В недрах просвещения происходит осознание своей общности с монгольским миром, которое инициирует движение за возрождение единства монгольских народов, за возрождение монгольской государственности и культурной общности. В научных изысканиях просветителей того времени, публицистических выступлениях в периодической печати, в полемике друг с другом оформлялась общественно-политическая платформа бурятской интеллигенции, их философское осознание действительности. Однако, как справедливо замечает Л.Е. Янгутов, идеи лидеров бурятского просвещения не составляли какое-то идеологическое единство, во многом каждый из них оставался на собственной позиции. Тем не менее, лидеры бурятского просвещения в обновленческом движении видели путь к консолидации бурятского народа.

Создание своего рода несектарного/нешкольного движения «риме» Л-С. Цыденовым и его сторонниками объяснялось необходимостью иных форм учения буддизма, предполагающих также и жизнь в миру, посвященную духовному совершенствованию. Л-С. Цыденов пришел к пониманию необходимости изменить устоявшуюся форму бурятского буддизма таким образом, чтобы он мог развиваться в новой для себя социокультурной среде, в контексте российской действительности и культуры. К тому же Л-С. Цыденов был лично знаком с представителями западной культуры и науки и на личном опыте знал, что западных адептов отличает большая интеллектуальная подготовка: обширные знания в области различных наук, знания языков и т.д. Им были собраны тексты не только гелугпы, но и других основных школ буддизма: ньингмапы, кагьюпы, сакьяпы и шижедпы, которые уделяют особое внимание медитативной практике. Здесь следует отметить, что, несмотря на то, что основным йидамом (божеством) йогина был Ямантака, для реализации своей практики в затворничестве он также использовал основные учения Хеваджра-тантры, Чакрасамвара-тантры, Гухьясамаджа-тантры, махамудры, которые практиковались в вышеназванных школах.

Учение школы ньингмапа привлекло Л-С. Цыденова и его последователей, поскольку в основе этой школы лежит традиция Тантры. Тайная Тантра владеет неизмеримо высоким методом единства стадии зарождения и завершения, которые очищают от заблуждений на разных ступенях практики. Теоретической основой этой практики является учение дзогчен. Его оформление в Тибете было осуществлено известным философом и йогином Лонченпой (Нацог-Рандолом), оставившим многотомное собрание сочинений. Итоговую работу Лонченпы «Карнатантра…», объединившую учения дзогчен и махамудры, ученик и сподвижник Л-С. Цыденова Агван Силнам Доржи (Д. Бадмаев) перевел на бурятский язык. В круг практики было также введено учение махамудры традиции шижедпа. Другой школой, учение которой было значимо для Л-С. Цыденова, является сакьяпа. Основное учение этой традиции трактуется как Путь-Плод, что значит в развернутом виде «Путь, в самом себе заключающий Плод». Основной практикой сакьяпы является практика божества Хеваджры, в которой методически осуществляется Путь, состоящий из двух ступеней – зарождения и завершения, включающих отдельные звенья. Таким образом, Самдан-лама, осуществляя практику созерцания божества Хеваджры, руководствуется сакьяпинской садханой (методом) «Способ осуществления Хеваджры». Созерцая божество Чакрасамвару, Л-С. Цыденов руководствуется основными принципами школы кагьюпа. Так же, как и в традиции кагьюпа основные принципы Л-С. Цыденова базировались на устной традиции учителя. Основным учителем, давшим посвящение по практике Ямантаки Самдан-ламе, является Жаягсан-гэгэн. В свою очередь, Цыденов Л-С. передал эти наставления своим ученикам, одним из которых был Б.Д. Дандарон, известный тем, что продолжил идеи своего учителя.

Таким образом, Лубсан-Самдан Цыденов со своими учениками переходит к нетрадиционным, с точки зрения доминирующей в Бурятии школы гелугпа, видам практики. Безусловно, в то время для многих верующих и лам такое решение было непонятным. По нашему мнению, причиной неприятия и даже осуждения было убеждение в том, что занятие серьезной тантрической практикой – путь, который избрал Лубсан-Самдан, мог осуществить не каждый, а только хорошо подготовленный для многолетнего затворничества человек.

Лубсан-Самдан Цыденов устраивает келью в Нижнем Кудуне, на западном склоне горы Шилэнтуй, в местности Соорхой, где и начинает созерцание божества Ямантаки. В буддийских текстах, содержащих разъяснения по практике Ямантака-тантры, говорится, что местами проведения затворничества отшельника могут быть кладбища, берега рек, перекрестки дорог, пустые дома, места сражения, вершины гор, храмы, дома, населенные различными вредоносными духами, и густые леса. Чтобы устранить блуждание ума, затворничество нужно осуществлять в тихом и безлюдном месте, то есть оно должно находиться вдали от мирской суеты. Соорхой идеально подходила для затворничества. Божество, которое созерцал Л-С. Цыденов является йидамом в системе Ануттарайогатантры – наивысшей ступени Махаяны, которая, в свою очередь, подразделяется на Сутраяну и Тантраяну. Ведущая мотивация последователя Махаяны – это стремление достичь Просветления и Освобождения от сансарного круговорота ради всех живых существ и затем обратить их на Путь к Пробуждению. Практикующий Тантру, будучи махаянистом, стремится достичь состояния Будды, чтобы уже с этого уровня содействовать страдающим. По мнению буддистов, тантрийский путь, который, в отличие от пути Сутраяны, реализуется за короткий срок, может оказать неоценимую помощь всем живым существам. Тантрийский путь, хотя и нелегкий, отличается своей ясностью.

Подобная практика довольно сложна для начинающих, поэтому во время затворничества Лубсан-Самдан Цыденов сочинил магтал (гимн) гневной ипостаси Манджушри – Ямантаке для своих учеников в упрощенном варианте, который является сокращенным и облегченным методом созерцания, что позволяет постепенно перейти к более сложной медитации. В такой творческой, созерцательной практике Лубсан-Самдан Цыденов со своими учениками провел более двадцати лет.

Возможно, созерцание могло бы продлиться еще несколько лет, однако война нарушила созерцательный образ жизни Л-С. Цыренова. В конце августа 1918 года власть в Забайкалье захватил атаман Семенов, ранее бывший представителем Временного правительства. С этого момента у Лубсан-Самдана Цыденова начинается новый этап жизни.

В третьем параграфе «^ Теократическое правительство при Л-С. Цыденове» рассматриваются причины создания теократического правительства, созданного Л-С. Цыденовым. Период гражданской войны был тяжелым временем для бурятских буддистов. Летом 1918 г. в Забайкалье при поддержке японских империалистов была установлена военная диктатура атамана Г.М. Семенова. Несомненно, все эти волнения не могли не коснуться жителей Кижингинской долины. 23 января 1919 года Указ о призыве бурят на военную службу вызвал недовольство со стороны коренного населения. Весной 1919 года противостояние усилилось, дело стало доходить до репрессивных действий со стороны семеновцев. Население не хотело отдавать своих сыновей в армию, тогда представители верующих обратились к Л-С. Цыденову с письменной просьбой о принятии населения под свое покровительство и защиту, в частности, для того, чтобы уберечь бурятскую молодежь от призыва в армию.

Проявляя заботу о народе и стремясь спасти его от грядущих потрясений, Самдан-лама, ответил, что служба бурят-буддистов в армии является действием против буддизма, и что спасением от призыва в армию и лучшим выходом было бы создание самостоятельного государства религиозного толка, возглавляемое духовным лицом. Иными словами, Л-С. Цыденов предлагал организовать теократическое государство. В таком случае атаман Семенов вынужден будет проявить уважительное отношение к бурятскому населению. Такой ответ авторитетного среди верующих ламы не мог не подействовать на массы. Население восприняло его слова как призыв к действию.

Решение Л-С. Цыденова о создании теократического государства имело целью не только уберечь молодое поколение от призыва в армию, но и консолидировать бурятский народ, отвергавший убийство и насилие.

В мае 1919 года было собрано Учредительное собрание (называлось оно Великим) в составе 102 делегатов. Было объявлено о создании теократического государства, ханом-ламой избрали Лубсан-Самдана Цыденова, были избраны должностные лица. Объявленный Манифест об образовании теократического государства («наподобие Тибета»), во главе с легендарным ханом-ламой Цыденовым был вручен представителям соответствующих инстанций, прежде всего атаману Семенову. Правительство теократического государства извещало Семенова о том, что это государство создано по воле народа и ради его защиты, и что оно не намерено ущемлять интересы других.

Л-С. Цыденов, не ограничиваясь делами духовными, через своего главного ученика дал инструкцию для составления основного закона «нового государства», что было поручено двадцати двум доверенным лицам (четырнадцати нойонам, пяти ламам и трем судьям). Основной закон (Конституция) теократического государства состоял из 36 пунктов (о государстве, о Великом суглане, о правительстве, о суде, об охране общественного порядка). Теократы и их сторонники отказались подчиняться Бурнардуме, было объявлено о ликвидации сомонных и хошунных управлений. Учредительное собрание постановило именовать впредь сомоны «тосхонами», а хошуны – «балагадами». Отсюда это движение получило название «балагатское движение». В теократическое государство вошли одиннадцать балагатских обществ. Местонахождение кельи Самдана Цыденова было объявлено столицей теократического государства под названием «Соёмбо». Характерной особенностью этого государства было полное отсутствие каких-либо полицейских и военных сил. Решение Л.С. Цыденова о создании государства без министерства обороны было вполне легитимным.

Получив известие о проведении теократами учредительного собрания, лидеры Бурнардумы в первое время надеялись ликвидировать теократическое движение мирным путем, для чего дважды посылали к теократам своих представителей. Но члены теократического правительства наотрез отказались идти на переговоры, заявив, что они не подчинятся никакой власти, кроме власти хана-царя Л-С. Цыденова. Бурнардума не имела вооруженных сил, но ей на помощь пришел Семенов, который направил отряд казаков во главе с начальником Верхнеудинского гарнизона полковником Коровин-Пиотровским в ставку теократов. В ночь с десятого на одиннадцатое мая 1919 г. глава государства теократов, его министры и другие должностные лица были арестованы и отправлены в верхнеудинскую тюрьму.

20 января 1922 года Лубсан-Самдан Цыденов был арестован представителями Советской власти. В ордере на его арест говорилось, что Л-С. Цыденов проживает в местности Соорхой Хоринского аймака и материалами следствия изобличен как глава и руководитель теократического государства. Его обвинили в ведении контрреволюционной, антисоветской пропаганды. Четыре месяца содержали его в Верхнеудинской тюрьме, затем через Иркутск переправили в Новониколаевскую (Новосибирскую) тюрьму. Официальная версия, изложенная в уголовном деле Лубсан-Самдана Цыденова, гласит, что он умер в возрасте 81 года 15 мая 1922 года от левостороннего плеврита в Ново-Николаевске в тюремной (или городской) больнице.

«Прибежище», которого в условиях жестокой гражданской войны искали хоринцы, было нацелено на вступление под защиту ценностей и норм буддийской цивилизации. Поэтому здесь не было и не могло быть никаких этноцентристских, националистических сепаратистских стремлений, поскольку они находятся в резком противоречии с духом и буквой принципов буддийской цивилизации, для которой национальные и государственные границы не имеют особого значения.

Теократическое движение, организованное Лубсан-Самданом Цыденовым, носило реформаторский характер. Л-С. Цыденов стоял у истоков зарождения и развития теократического движения в среде простого населения, сыгравшего в его судьбе далеко не однозначную роль. Политическое значение этого движения состояло в попытке основания отдельного государства, которое могло бы дать народу свободу – свободу от военной эксплуатации Семенова, свободу от экономической эксплуатации при ДВР.

Таким образом, идея реформирования буддизма легла в основу социально-политического движения и создания теократического правительства. Если бы карма (судьба) народа – участника этого движения – созрела, то государство, которое он хотел создать, могло бы стать действительно новым буддийским государством. Однако сохранить такое государство в условиях того времени было нереально. Тем не менее, идея реформирования буддизма Л-С. Цыденова не утратила свою актуальность. Она сохранилась у последователей Л-С. Цыденова.

В четвертом параграфе «Линия преемственности поколений» прослеживается линия преемственности философского учения Л-С. Цыденова. Буддийская традиция считается живой, если она не прерывается, т.е. передается от учителя ученику. У Лубсан-Самдана Цыденова, как упоминалось выше, было много учеников, которые находились рядом во время созерцания. Самым близким учеником, или, как еще говорят буддисты, «коренным учеником», был Агван Силнам Тузол Доржи Бадмаев. В буддизме, особенно в тайной Тантре, большое значение имеет понятие «Коренной Учитель». Методы в тайной Тантре чрезвычайно сложны для понимания, поэтому право на их практику (также и разъяснение отдельных, наиболее тайных подробностей) может быть дано только тантрийским учителем. Вся тантрийская практика от начала и до завершения сконцентрирована в тантрийском «коренном» учителе.

Взаимоотношения между Лубсан-Самданом Цыденовым и его учеником Агваном Силнамом Тузолом Доржи Бадмаевым являются ярчайшим образцом взаимоотношения Учителя и Ученика. Агван Силнам Тузол Доржи, в миру Доржи Бадмаев, был все годы соратником своего учителя. Родился он в 1867 году в улусе Средняя Кижинга Хоринского ведомства и происходил из семьи середняка бурята Галзутского рода Хоринского ведомства Бадмы (Доржи) Балданова (Жамаева), получил духовное образование в Кижингинском дацане, где и достиг звания гэбши, причем Агван Силнам считался одним из лучших философов. Будучи в Монголии более года, занимался изучением таинственной мистики. Агван Силнам всегда находился при Самдан-ламе, обычно встречал верующих и исполнял их просьбы. В момент, когда учитель был занят созерцанием, Бадмаев обслуживал его как незаменимый ученик, пользующийся его доверием, выполнял религиозные требы для мирян, благодаря чему последние называли Бадмаева младшим их учителем, или Малым ламой.

15 декабря 1916 г. у ламы Агван Силнама родился сын Бидия Дандарович Дандарон. С детства Б.Д. Дандарона сопровождают события, которые обусловили направление всей его последующей жизни. Лубсан-Самдан признает в нем новое рождение Жаягсан Гэгэна. В 1937 г. в Ленинграде Дандарон получает свой первый лагерный срок на семь лет общего режима по статье 58 УК (контрреволюционная деятельность). Позже по той же статье был осужден на десять лет, в 1956 г. был реабилитирован.

С лагерного периода жизни начинается формирование Б.Д. Дандарона как самостоятельного мыслителя. Общение с учеными, воспитанными в европейской традиции, позволило Б.Д. Дандарону преодолеть некоторую философскую ограниченность (по западным меркам) традиционного буддизма. Осваивая основы материалистической философии, кантианства и экзистенциализма, Б.Д. Дандарон постоянно сопоставлял их с буддийским учением, и всякий раз убеждался в правоте последнего. Именно к этому периоду относится его размышления о создании необуддизма – собственной метафизической системы путем синтеза западной и восточной мудрости. Иными словами, здесь он по-своему развивает идею своего учителя Л-С. Цыденова об объединении основных тибетских школ в единое учение для сохранения буддизма как такового в западной среде.

Изучая аутентичные источники, Б.Д. Дандарон смог доказать, что различия среди множества буддийских сект или школ Центральной Азии носят формальный характер, и создать собственное синтетическое учение, объединяющее в себе несколько разных традиций. Одной из книг, повлиявших на мысль и мировоззрение Дандарона, является «Индийская философия» С. Радхакришнана, которая часто цитируется в переписке Б. Дандарона с Н. Ковригиной-Сеземан. Именно в мыслях С. Радхакришнана Дандарон увидел схожесть с его замыслами относительно синтеза западной и восточной мудрости. При рассмотрении возможностей такого синтеза Б. Дандарон акцентирует внимание на раскрытии сути философских учений Востока. Склонность Б.Д. Дандарона к религиозно-философскому синтезу объясняется тем, что на формирование его как философа влияли как восточные мыслители, так и западные. В то же время неоспоримым фактом является и то, что он воспитывался в религиозно-буддийской среде.

Разработки дандароновского необуддизма превратились впоследствии в новое религиозно-философское видение мира на основе буддийского учения. Необуддизм, по Дандарону, является научной философией, соединяющей достижения древней восточной мудрости и современные открытия в области естественных наук. Основные положения необуддизма Дандарона также можно обнаружить в его переписке с Натальей Ковригиной 1956-1959 гг. Однако цельную и законченную форму его мысли нашли в его основном труде «Мысли буддиста».

Особый интерес представляют взгляды и представления Б.Д. Дандарона об основных положениях буддизма, имеющих философско-творческое значение. К ним в первую очередь относятся учение о шуньяте (пустоте) как сущности бытия и проблема определения существования индивидуального «Я». Бурятский ученый углубляет и развивает сложнейшие философские идеи буддизма, одновременно делая их доступными для русскоязычного читателя, интерпретируя их в контексте европейской научной и философской мысли. Б.Д. Дандарон явился первым российским ученым, использовавшим номиаративистский метод в философском анализе основных положений буддизма. В целом его философское учение включает в себя следующие концепты: 1) теория шуньи; 2) теория зависимого происхождения; 3) учение о Махамудре как основополагающем принципе буддийского тантризма и путях совершенствования (методах йоги).

Заветной мечтой Б.Д. Дандарона было сделать достоянием мировой и отечественной культуры философскую мысль бурятских лам-богословов, которые жили и трудились у себя на родине. Отдавая себя делу просвещения и облагораживания духа народа, они в то же время были выдающимися мыслителями, развивавшими в Бурятии традиции индо-тибетской интеллектуальной культуры. Б.Д. Дандарон считал очень важной идею возрождения и развития богословских школ в Бурятии.

Соединив в себе традиции школы русского академического востоковедения и индо-тибетского буддизма, Б.Д. Дандарон стал одним из выдающихся деятелей буддизма, посвятившим свою жизнь возрождению бурятской культуры и буддийской мысли в России. Оценивая его научный вклад, следует сказать, что его труды, переводы, теоретические лекции, прочитанные в Тартуском университете, Санкт-Петербурге, Москве, Новосибирске, Владивостоке, дали новый импульс для развития отечественной буддологии, способствовали созданию и формированию в Бурятии одного из мировых центров по изучению буддийской культуры и цивилизации.

Методично и детально занимается Дандарон и объяснением основных положений теории и практики буддийской медитации и созерцания. Он стал наставником многих последователей буддизма из Москвы, Ленинграда, Прибалтики. Им он передавал тайные смыслы и методы Тантры. Он всегда настаивал на общебуддийском образовании, на обязательном освоении восточных языков, особенно на изучении тибетского языка. Необходимо отметить, что из учеников и последователей Б.Д. Дандарона сформировалась группа ученых-востоковедов, продолжавших и продолжающих научную работу в контексте буддийской мысли в векторе, заданном еще Лубсан-Самданом Цыденовым.

Таким образом, Б.Д. Дандарон продолжил дело своего учителя, обращая особое внимание на распространение в новых условиях современности наиболее эффективного из буддийских учений – тантрийского. Следуя заветам Лубсан-Самдана Цыденова, Б.Д. Дандарон практиковал в миру, а не в монастырских стенах, и проповедовал мирянам, обучая их сочетать повседневную жизнь с тантрийской практикой. Многие его западные ученики предпочли городской суете уединенную жизнь в селе, где образовали свои небольшие общины. Таким образом, можно сказать, что линия преемственности не прерывается по сей день.

В Заключении подводятся общие итоги диссертационного исследования. Отмечается, что творческое и духовное наследие одного из самых ярких буддийских священнослужителей и общественно-политических деятелей Лубсан-Самдана Цыденова представляет собой уникальное сочетание религиозного учения, политической деятельности и развившейся линии преемственности, значение которых выходит далеко за пределы своего времени и место развития.


^ Основные положения и выводы диссертации отражены автором в следующих научных публикациях:

Статьи в изданиях, рекомендованных ВАК

1. Баяртуева Д.Л. Роль Лубсана-Самдана Цыденова в становлении буддизма в Бурятии в конце XIX – начале ХХ века / Д.Л. Баяртуева // Вестник Бурятского государственного университета. Вып. 5. Разд. Философия. – Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007. –– С. 13-19. – 0,6 п.л.
   

Статьи

2. Баяртуева Д.Л. Жизнь и деятельность буддийского ламы Лубсан-Самдан Цыденова / Д.Л. Баяртуева // Конфессии народов Сибири в XVII – начале ХХ веков: развитие и взаимодействие: материалы всерос. науч. конф. – Иркутск: Анонс, 2005. – С. 256-265. – 0,7 п.л.
   
3. Баятруева Д.Л. Восстановление буддийских культовых сооружений в Бурятии / Д.Л. Баяртуева // Культурное пространство Восточной Сибири и Монголии: материалы III Междунар. симпозиума: в 3 т.. – Т.1. - Улан-Удэ: Изд.-полиграф. комплекс ВСГАКИ, 2006. – С. 194-201. – 0,4 п.л.
   
4. Баяртуева Д.Л. История Кудунского дацана (XVIII-XX вв.) / Д.Л. Баяртуева // Агван Доржиев – выдающийся политический, общественный, религиозный и видный российский дипломат: сб.науч. ст. – Улан-Удэ: Изд.-полиграф. комплекс ВСГАКИ, 2007. – С. 59-63. – 0,4 п.л.