Художественный опыт к. Л. Хетагурова-драматурга

Вид материала

Литература

Содержание Научный руководитель Джусойты Нафи Григорьевич Хакуашева Мадина Андреевна Общая характеристика работы Основное содержание работы Тьфу! Ошалеть можно

Подобный материал:

• Электронные каталоги. Опыт Красноярского краеведческого музея Абисова А. А. (Красноярский, 40.02kb.
• Предисловие, 4830.11kb.
• Дата рождения: 15. 08. 1969г, 20.96kb.
• «Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова», 1957.03kb.
• Гу курганский областной художественный музей, 22.56kb.
• Тема Кол-во страниц, 22.52kb.
• «Северо-Осетинский государственный университет им. К. Л. Хетагурова», 325.65kb.
• Першикова Екатерина Дмитриевна Дата рождения 07. 07. 93 г. Место учебы мгпи контактный, 43.34kb.
• Проект по изобразительному искусству в 4 классе. Программа «Изобразительное искусство, 84.34kb.
• Функционирование национально-государственных экономических систем: глобализационный, 326.79kb.

На правах рукописи


КУСАЕВА ЗАЛИНА КОНСТАНТИНОВНА


ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ОПЫТ К.Л. ХЕТАГУРОВА-ДРАМАТУРГА


Специальность: 10.01.02 –

Литература народов Российской Федерации

(осетинская литература)


АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук


Владикавказ

2008

Работа выполнена на кафедре русской литературы

государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова»


Научный руководитель: доктор филологических наук,профессор

Салагаева Зоя Мироновна


Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Джусойты Нафи Григорьевич


кандидат филологический наук, старший научный сотрудник сектора кабардинской литературы Института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН

Хакуашева Мадина Андреевна


Ведущая организация: Северо-Осетинский институт гуманитарных и социальных исследований имени В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания


Защита состоится «___» ноября 2008 года в _____ часов на заседании Диссертационного совета Д.212.248.02 в государственном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова» по адресу: 362025, РСО-Алания, г.Владикавказ, ул.Ватутина, 46.


С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Северо-Осетинский государственный университет имени Коста Левановича Хетагурова» по адресу: 362025, РСО-Алания, г.Владикавказ, ул.Ватутина, 46.

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Северо-Осетинского государственного университета им.К.Л.Хетагурова «____» октября 2008 г. Режим доступа: ru


Автореферат разослан «___» ____________ 2008 г.


Ученый секретарь Диссертационного совета,

кандидат филологических наук, доцент О.Д. Бичегкуева

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ


Драматургическое творчество Коста Левановича Хетагурова (1859-1906) на протяжении длительного периода не получало адекватного литературоведческого осмысления. Отсутствие исследовательского интереса предопределялось традиционным подходом к его драматическим произведениям, которые принято было считать периферийной областью литературного творчества Коста. Тенденциозность видения данной проблемы объяснялась тем, что автором была создана лишь одна завершенная пьеса – «Дуня» (1902), которой предшествовала комедия «Курсистка» (1890), являющаяся первым вариантом пьесы.

Существующие фрагменты драматургических произведений («Чердак», «Поздний рассвет», «Когда я нахожусь в церкви») представляют собой небольшие наброски, по которым трудно определить перспективу художественного мышления автора. И все же в культурном пространстве драматургический опыт Коста является безусловной художественной ценностью и важной составляющей всей творческой системы художника. Незавершенные произведения К.Л.Хетагурова представляют собой эскизно очерченные модели, но они не выбиваются из общей гаммы литературного наследия и показательны в аспекте поиска творческой личностью своего идеала. Являясь неотъемлемой частью его целостной художественной системы, незавершенные пьесы должны стать предметом специального более глубокого и всестороннего научного анализа. В данном диссертационном исследовании внимание концентрируется на изучении отдельно взятого произведения – пьесы «Дуня». Преимущество изучения отдельно взятого произведения словесного искусства неоднократно отмечалось ученым-теоретиком литературоведения Г.М. Фридлендером.¹ Специфика подобного анализа открывает возможности, недоступные литературоведческим исследованиям других типов, и позволяет учесть все многообразие образующих это произведение компонентов и гармоничность внутренних связей между ними. Художественный опыт Хетагурова-драматурга заслуживает внимания как сфера творческой деятельности повышенной сложности. Этим и обусловлена актуальность данного диссертационного исследования.

Объектом исследования является пьеса К.Л.Хетагурова «Дуня» и первая редакция пьесы – комедия-шутка «Курсистка».

Предметом исследования являются совокупность факторов духовной и общественной деятельности К.Л.Хетагурова, оказавших доминирующее воздействие на драматургическое творчество писателя, а также поэтика пьесы «Дуня».

Основной целью диссертационного исследования является системное сопоставление различных областей духовной и социокультурной деятельности К.Л.Хетагурова и процесс их интеграции в стилистике словесной структуры драматургического текста. В соответствии с целью определены следующие задачи:

1. Рассмотреть значение идей просвещения в структуре приоритетов К.Л.Хетагурова-драматурга.
   
2. Систематизировать важнейшие предпосылки, послужившие импульсом к созданию пьесы «Курсистка».
   
3. Осмыслить взаимовлияние различных видов искусств (словесного, изобразительного, музыкального) в художественном дискурсе пьесы «Дуня».
   
4. Осмыслить жанровое своеобразие пьесы «Дуня» как наиболее заметный эффект драматургического опыта К.Л.Хетагурова.
   
5. Рассмотреть интертекстуальное пространство пьесы «Дуня», раскрывающее многосмысловую связь с произведениями русской и общеевропейской художественной культуры.
   

Степень изученности проблемы. Драматургическое наследие К.Л.Хетагурова рассматривается в трудах ученых: Н.Г.Джусойты, З.М.Салагаевой, А.А.Хадарцевой, Л.П.Семенова, К.Ц.Гутиева, Р.З.Комаевой, З.Х.Тедтоевой, В.А.Блажко, Д.И.Кусова, А.Цаголовой, Е.Тлатова, Д.Мамиева, Г.Апресян, Е.Газдановой, Г.И.Кусова, Т.А.Епхиева. Работы исследователей представляют безусловную научную значимость. Однако драматургия Хетагурова остается одним из недостаточно разработанных аспектов его творческого наследия и характеризуется самым низким «коэффициентом» изученности. Исследования ученых представлены в виде небольших статей, в которых драматургия Коста преимущественно рассматривается в ракурсе той или иной задачи, просто как материал, имеющий место в творчестве писателя. Спектр суждений и оценок простирается от непонимания и отрицания до признания пьесы «Дуня» произведением высокого художественного уровня. Анализ поэтики не учитывает многих сфер деятельности драматурга, а также исторического контекста произведения. Исключение составляют работы Н.Г.Джусойты, Л.П.Семенова, З.М.Салагаевой и А.А.Хадарцевой, которые представляют собой наибольшую научную ценность в аспекте исследования драматургической деятельности К.Л.Хетагурова.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в истории изучения духовного наследия К.Л. Хетагурова производится многоаспектный анализ пьесы «Дуня», включая проблемы генезиса, жанрового своеобразия, художественного мастерства и интертекстуальности.

Материалом для данного исследования послужили: пьеса «Дуня», комедия-шутка «Курсистка»; материалы отдела рукописных фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований им.В.И.Абаева: автографы черновых вариантов пьесы «Курсистка», воспоминания современников о Коста, фотокопия цензурного экземпляра пьесы «Дуня»; эпистолярное наследие; публицистика, живописные полотна художника, а также русскоязычные поэтические произведения периода с 1886 по 1893гг.

Методологической и теоретической основой исследования стали труды отечественных ученых по вопросам теории драмы: В.М.Марковича, М.М.Бахтина, Д.С.Лихачева, В.В.Виноградова, В.Е.Хализева, Ю.М.Лотмана, А.Ф.Лосева, В.В. Основина, Г.Н.Поспелова, Ю.Б.Борева, Ю.К.Бегунова, В.Н.Топорова, К.С.Станиславского, Е.Г.Холодова.

По мнению ученых-теоретиков литературоведения, «поэтика драмы изучена намного слабее, чем поэтика других родов литературы. Поэтому даже важнейшие проблемы истории и теории этого рода по сей день остаются во многом неясными…».¹ Нельзя не согласиться с этой позицией литературоведа В.М.Марковича, утверждающего, что и методика анализа драматургических произведений разработана у нас еще очень слабо. Следовательно, мы пользовались достаточно широкой свободой в выборе метода, аспектов и построения своей работы.

Анализ пьесы «Дуня» в целом предусматривает комплексный подход, и в процессе исследовательской работы мы руководствовались принципами целого ряда методов научного познания: биографического, культурно-исторического, аксиологического и др.

Рассматривая вопрос о гармонизации различных видов искусств в художественном дискурсе К.Л. Хетагурова-драматурга, нами были использованы принципы междисциплинарных подходов научного знания, основанные на внутривидовом и межвидовом уровнях различных видов искусств, а именно: словесного, изобразительного и музыкального, что позволило объединить всю творческую деятельность К.Л.Хетагурова в единую целостную систему.

Исследование тематических параллелей пьесы «Дуня» с произведениями русской классической литературы стало возможным при применении метода компаративизма (сравнительное литературоведение). Основываясь на принципах сравнения и сопоставления данного метода, стало возможным определение способности автора к порождению собственного текста и утверждению своей творческой индивидуальности через систему диалоговых отношений, идентификаций, противопоставлений с текстами других авторов.


На защиту выносятся следующие положения:

1. Пьеса «Дуня» явилась откликом на дискутировавшуюся в российском обществе конца XIX века проблему женского образования.
   
2. Творческий генезис драматургических произведений К.Л.Хетагурова от комедии-шутки «Курсистка» к завершенному варианту фантазии «Дуня».
   
3. К.Л. Хетагуров расширил традиционные канонические жанры драмы, заимствуя жанр музыкальной культуры «фантазия». Воздействие музыкальной семантики на семантику драматургического текста способствовало обогащению художественной структуры произведения словесного искусства и явилось важнейшей особенностью творческого поиска драматурга.
   
4. Взаимодействие творческих индивидуальностей К.Л. Хетагурова и Н.А. Ярошенко обусловлено биографическими факторами и общим для обоих художников культурным пространством. Пьеса Хетагурова «Курсистка» названа под воздействием известной картины Н.А. Ярошенко «Курсистка», написанной в 1883 году в знак протеста против произвола властей, препятствующих женскому образованию.
   
5. Сюжет и разрешение конфликта пьесы «Дуня» являются отражением классического видения мира К.Л.Хетагурова и его причастности к гуманистическим традициям русской и мировой литературы.
   
6. Изучение драматургического творчества К.Л. Хетагурова в интертекстуальном пространстве русской и общеевропейской культуры способствует многоаспектному пониманию общих закономерностей эволюционных этапов развития литературного процесса.
   

Апробация диссертационного исследования:

1. Выступление на научной конференции в рамках Дней науки в СОГУ им.К.Л.Хетагурова (тема доклада: «Индивидуализация языка персонажей драматургических произведений К.Л.Хетагурова») – Владикавказ, 2003.
   
2. Выступление на научной конференции в рамках Дней науки в СОГУ им.К.Л.Хетагурова (тема доклада: «Поэтика имен пьесы К.Л.Хетагурова «Дуня») – Владикавказ, 2004.
   
3. Выступление на региональной научной конференции, посвященной 120-летию со дня рождения Б.А.Алборова, проводимой СОИГСИ им.В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания (тема доклада: «Гармонизация искусств в художественном дискурсе К.Л.Хетагурова – драматурга») – Владикавказ, 2006.
   
4. Выступление на I зимней школе-конференции молодых ученых при СОИГСИ им.В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-А: «Современная методология и методика гуманитарных исследований» (тема доклада: «Сравнительный метод анализа как средство исследования жанровой специфики драматургических произведений К.Л.Хетагурова») – Владикавказ, 2007.
   
5. Выступление на научной конференции в рамках Дней Российской науки, организованной ВНЦ РАН и Правительства РСО-Алания (тема доклада: «Историко-хронологический анализ пьесы К.Л.Хетагурова «Дуня») – Владикавказ, 2007.
   
6. Выступление на III летней историко-филологической школе – семинаре молодых ученых при СОИГСИ им.В.И.Абаева ВНЦ РАН и Правительства РСО-А: «Методика и практика научного исследования» (тема доклада: «Драматургический опыт К.Л.Хетагурова в интертекстуальном пространстве»). - Владикавказ, 2008.
   
7. Диссертационная работа обсуждалась на заседании кафедры русской литературы Северо-Осетинского государственного университета им.К.Л.Хетагурова, 2008.
   

Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что его результаты могут быть использованы:

• в качестве специальных курсов по драматургии на факультете искусств СОГУ им.К.Л.Хетагурова;
  
• для подготовки методических разработок по сценическому и экранному воплощению произведений писателя;
  
• при создании учебника по истории осетинской драматургии;
  
• в качестве вспомогательного учебного пособия на факультетах осетинской и русской филологии;
  
• при разработке курсов по литературе и мировой художественной культуре в школах и средних специальных учебных заведениях Осетии.
  

Теоретическая значимость обусловлена правомерностью существования в драматургическом опыте К.Л.Хетагурова жанра «фантазия», что является вкладом в развитие теории жанров драмы.

Структура работы: диссертация включает в себя введение, пять глав, заключение, библиографический список, иллюстрации.


ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ


Введение содержит обоснование темы, краткую характеристику исследуемой проблемы, формулировку цели работы и вытекающих из нее задач, мотивировку актуальности избранной темы, определение объекта и предмет исследования; здесь же раскрываются теоретическая и практическая значимость диссертации, представляются основные положения, вынесенные на защиту, сообщаются сведения об апробации работы.

Глава первая «Историко-биографические предпосылки драматургического творчества К.Л. Хетагурова» посвящена предыстории пьесы К.Л. Хетагурова «Дуня».

В параграфе 1.1 «Вопрос женского образования как проблема времени второй половины XIX века» рассматриваются исторические условия, предопределившие появление драматургии К.Л. Хетагурова.

Пьеса Коста Хетагурова «Курсистка» (первый вариант пьесы «Дуня») создавалась в период глубокого социального кризиса в России, совпавшего с обострением вопроса о женском образовании. Эти условия определили почву для небывалого подъема и расцвета драмы. Русская литература ответила на эти исторические перемены появлением целой плеяды писателей, отдавших дань драматургии, в числе которых представлен как последователь русской классической традиции и Коста Леванович Хетагуров.

Проблема женского образования особенно волновала Хетагурова, поскольку в обсуждении этой острой проблемы принимали участие такие видные общественные деятели и писатели в России и за рубежом, как Д.Милль, В.Стасов, Л.Толстой, В.Розанов, Ф.Омулевский и др.

Интерес к образованию был чрезвычайно велик и в осетинском обществе. Уже в первой половине XIX века в Осетии обсуждался вопрос о женских учебных заведениях. Священник и инспектор Владикавказского духовного училища Аксо Колиев на свои средства открыл для осетинских девочек начальную школу, преобразованную позже в Ольгинское трехклассное училище. Но в связи с реакционной политикой на Кавказе осетинская женская школа была закрыта, что вызвало резкий протест осетинской интеллигенции. Инициатором протеста являлся К.Л. Хетагуров.

Позиция Коста по этому вопросу отразилась в следующих публицистических выступлениях: «Развитие школ в Осетии» («Северный Кавказ, №9, 1901г.), «Женское образование в Осетии» («Санкт-Петербургские ведомости», №246, 1901 г.), «Маленькая история» («Северный Кавказ», №7, 1897 г.) и др.

Последствием этих выступлений были репрессии против осетинской интеллигенции и высылка Хетагурова за пределы Терской области.

Коста Хетагуров не случайно определяет проблему женского образования как стержневую в пьесе «Дуня». Эта столь важная по значению тема, переплетаясь с рядом биографических обстоятельств и творческих устремлений автора, в литературной интерпретации преобразуется в яркие сцены с увлекательными драматическими решениями. Подобный ход мысли драматурга находится в полном согласии с его общественными и нравственно-гуманистическими идеалами.

Своеобразной реакцией Хетагурова на закрытие школ и проблему женского образования явилась пьеса «Курсистка», в названии которой по сути уже был вызов властям, препятствующим развитию женского образования.

Драматург воплощает свой замысел, обратившись к жизни русского общества, но в страстном желании автора изменить положение близкой его сердцу горянки угадывается попытка вывести осетинскую женщину из состояния «патриархальной идиллии»¹ и пробудить в ней стремление к просвещению.

В параграфе 1.2 «Творческая история пьесы «Курсистка» рассматривается история создания первой редакции пьесы «Дуня» – комедии-шутки «Курсистка» (1890 г.).

Помимо общественных проблем в пьесе отразился мир интимных чувств и переживаний автора. Главную героиню пьесы «Курсистка» автор назвал Анной. Это имя было особенно значимым и волнующим для Хетагурова. По возвращении из Петербургской Академии художеств во Владикавказе Коста сблизился с семьей Поповых (1886 г.), к дочери которых поэт испытывал глубокие чувства. Образ гимназистки Анны лежит в основе живописных произведений Коста этого периода («Святая Нина равноапостольная просветительница Грузии» (1887 г.), «Плачущий ангел» (1887 г.). В сознании автора настолько значимой была фигура Анны, что женские лики на его картинах расходились с каноническими изображениями.

«Сходство было до того разительно передано, что около картины днями стояла владикавказская публика, толкуя на все лады, и купить ее – вполне интимную вещь художника – никто, конечно, не решался».²

Интимные переживания поэта были глубоко драматичны – сословные предрассудки препятствовали личному счастью молодых людей. Но поэт не терял надежды и 21 мая 1886 г. написал Анне Поповой письмо, пронизанное осуждением «подавляющего действия общественных предрассудков».

«Лица, которые стоят между мной и Вами, заражены этими предрассудками до мозга костей. Они (как говорит Шиллер) «исказили свою «здоровую природу безвкусными условиями» и потому делают всякое свободное движение неиспорченной души положительно невозможным. Не бесчеловечно ли это?..»³ – обращался Коста к Анне. Впоследствии его негодование, направленное против сословных предрассудков, выразилось в комедии «Курсистка», но Аня, героиня пьесы, в отличие от возлюбленной драматурга найдет в себе силы бороться со своей средой и связать судьбу с человеком, пусть и не «благородного сословия», но обладающим самыми высокими моральными качествами. Подтверждением глубины чувств Хетагурова к А.Поповой является ряд стихотворений, посвященных ей («Да, я уж стар», акростих к поэме «Фатима» и др.), а также переписка К.Л. Хетагурова и А.Я. Поповой. В письмах чувствуется культурный контекст эпохи второй половины XIX века. Их совместному счастью препятствовал ряд обстоятельств, приведших к разлуке с Анной, что, в свою очередь, отразилось в творческой деятельности К.Л. Хетагурова.

В.Корзун определил годы работы над первоначальным вариантом пьесы: «В 1888 году, – отметил он, – Коста начинает работать над комедией «Курсистка» (на русском языке) и в 1890 году заканчивает ее».¹

По свидетельству современника Коста К.К. Топуридзе, «приблизительно в 1890-91 году в обществе своих друзей Коста читал одну маленькую свою пьесу, название которой было имя какой-то русской девушки».² Поскольку имя героини в первой редакции было Анна, то, соответственно, пьеса первоначально могла быть озаглавлена «Анна», а в последствии – «Курсистка».

О генетической связи художественного образа Анны Сомой и реальной Анны Поповой свидетельствуют аналогичные мысли в письме Коста Хетагурова к Анне Поповой (от 10 апреля 1893 года) и реплики Анны в пьесе «Курсистка» (Действие первое, явление XI), а также в целом образ Анны (Дуни Сомовой), овеянный поэзией и любовью автора.

После высылки поэта из Владикавказа в 1891 году работа над пьесой была продолжена, и с изменением имени главной героини меняется название пьесы. Нами исследован ряд обстоятельств, играющих роль в трансформации авторского замысла. Редактируя пьесу «Курсистка», автор меняет имя героини и название пьесы; происходит и трансформация жанра: первая редакция обозначена как «комедия-шутка», вторая – «фантазия». Очевидно, фантазией считал теперь Коста все надежды, связанные с мечтой о счастье. Но в жанре фантазии автор нашел возможность воплотить альтернативную модель той драматической реальности, в которой Коста и Анне Поповой не суждено было быть вместе.

Исследование творческой истории пьесы «Дуня» позволило нам проследить путь становления К.Л.Хетагурова – драматурга и множество факторов личностного и общественного характера, отразившихся в пьесе «Дуня».

Во второй главе «Гармонизация искусств в художественном дискурсе пьесы К.Л.Хетагурова «Дуня» выявляются, исследуются и анализируются различные стороны общественной и духовной деятельности К.Л. Хетагурова, оказавшие доминирующие воздействие на творческое мышление драматурга. Особое внимание в этой главе уделено влияние изобразительного и музыкального искусств на формирование художественного дискурса пьесы «Дуня».

В параграфе 2.1 «Интеграция словесного и изобразительного видов искусств в драматургии К.Л. Хетагурова» освещается зарождение и развитие таланта Коста в области изобразительного искусства. Учеба в Петербургской Академии художеств (1881-1885 гг.), знакомство с творчеством выдающихся художников-передвижников XIX века Н.А.Ярошенко, В.Г.Перова, В.Д.Поленова, И.Е.Репина и др., посещение выставок их работ – все это решительным образом отразилось на общественных и эстетических позициях К.Л.Хетагурова. Самое яркое впечатление в жизни Коста оставила картина Н.А.Ярошенко «Курсистка» (1883 г.). Картина вызвала у зрителей широкий общественный интерес. Образ, найденный Ярошенко, излучал нежность, хрупкость, женственность, которые при ласковом сочувствии предполагали серьезное уважение, вызванное целеустремленностью и светлым умом девушки. «Курсистка» Ярошенко явилась темой большого общественного значения и отражала важную проблему жизни 80-90-х годов XIX столетия. Женские курсы жили под постоянной угрозой закрытия, и в 1881 году Комиссия по вопросу об усилении надзора за учащейся молодежью потребовала закрытия Высших женских курсов; в 1882 году были упразднены женские врачебные курсы. Картина появилась на выставке 1883 года. От «Курсистки», как и от другой работы Ярошенко «Студент», веяло протестом.

Мы вправе предположить, что пьеса К.Л.Хетагурова «Курсистка» была названа под воздействием живописного полотна Н.А.Ярошенко. Что, впрочем, не исключает другого фактора – реакции Хетагурова на закрытие Ольгинской гимназии: пьеса «Курсистка», помимо отражения личных переживаний автора, это – протест против произвола властей, препятствующих развитию женского образования.

Бесспорно, истоки влияния на формирование таланта Коста восходят к мастерству Н.А.Ярошенко. По мнению искусствоведа Е.Кацмана, живописные произведения Хетагурова в большей степени схожи с работами знаменитого художника. Сходство становится очевидным в сравнении портрета Анны Поповой, написанного поэтом, с известными картинами Николая Александровича. «В лице своей модели Хетагуров сумел схватить ту неуловимую характерность, которая была присуща лучшим представителям молодежи в эпоху хождения в народ; в этом плане портрет А.Поповой напоминает работы Ярошенко «Артистка Стрепетова» и «Курсистка».¹ Как картина Ярошенко «Курсистка», так и пьеса Хетагурова – это борьба лучших людей за судьбу сотен юных девушек с «взглядами общества», предрассудками сословий и семейств, произволом и отчаянием родителей, с собственным воспитанием и привычками, за утверждение себя, вопреки административным мерам, травле, сплетням и клевете. Но было бы не верным говорить о вторичности искусства Хетагурова. Название его пьесы «Курсистка» – это не подражательная, заимствованная мысль, воплощенная в знаменитой картине Ярошенко, а выражение общей идеи, скрепленной талантом двух великих мастеров.

Таким образом, драматургический опыт К.Л.Хетагурова вобрал в себя не только просветительские и социальные проблемы второй половины XIX века; в «Курсистке» отразилось влияние русской художественной интеллигенции на самосознание драматурга, а также его любовь к театральному искусству и талант живописца. Совокупность рассматриваемых факторов, обусловивших появление в творчестве К.Л.Хетагурова пьесы «Курсистка» – «Дуня», является свидетельством открытости художественного сознания автора, его способности переплавлять в литературном произведении эстетические идеи и свойства различных видов искусств.

Параграф 2.2 «Воздействие музыкальной семантики на трансформацию жанра пьесы «Дуня».

Изучение взаимосвязей и взаимовлияния различных видов художественного творчества в контексте драматургической деятельности К.Л.Хетагурова позволило нам обратить внимание на весьма существенную сторону его многообразной духовной жизни – музыкальные пристрастия, которые во многом обусловили особенность жанрового дискурса в драматургии Хетагурова.

Задача осмысления своеобразия жанровой системы его драматических произведений («Курсистка» и «Дуня») требует краткого экскурса в историю и теорию драмы.¹

Динамика литературного процесса второй половины XIX века свидетельствовала об исторической изменчивости жанров, характеризующейся разрушением границ между традиционными формами драмы. Жестко регламентируемые структуры все реже использовались писателями, воспринимаясь как анахронизм и создавая условия, способствующие обновлению жанров.

Смешение драматических жанров и разрушение твердых границ между ними привело к тому, что появились гибкие «синтетические» формы пьесы, которые трудно отнести к какому-либо традиционному жанру. Именно во второй половине – конце XIX века были созданы новые видовые формы: трагическая бытовая драма, трагическая психологическая, лирическая комедия. Однако, в отличие от драматургии первой половины XIX века, различные жанровые начала, несомненно, входящие в структуру драм А.Н. Островского, А.П. Чехова, Г.Ибсена, Г.Гауптмана и др., не поглощали и не растворяли в себе собственно драматической или комедийной жанровой основы, ведущего жанрового «профиля». Жанровые обозначения, которые давали своим пьесам сами драматурги, часто выглядели случайными, возникшими почти по недоразумению, как бы по ошибке. В самом деле, почему «Гроза» Островского называется «драмой»? Ведь это настоящая трагедия. Как мог Чехов назвать трагичнейшую «Чайку» – «комедией»? Однако, при ближайшем рассмотрении становится очевидным, что авторы этих великих произведений имели основание давать им именно такие жанровые определения.

Поражает разнообразие жанровых форм произведений зарубежных классиков. Так, например, жанр пьесы австрийского драматурга Франца Гильпарцер «Сон-жизнь» обозначен – «драматическая сказка»; «Манфред» Джорджа Байрона – «драматическая поэма»; «Освобожденный Прометей» Перси Биш Шелли – «лирическая драма»; жанр пьесы Мориса Меттерлинка «Синяя птица» – «феерия».

Для Коста Хетагурова, увлеченного произведениями классиков как русской, так и зарубежной литературы, не могла остаться незамеченной наметившаяся тенденция к преобразованию жанровых форм в драматургии. Чутко отслеживая эволюционные процессы в литературе, автор сам выступает в роли новатора и создает оригинальный жанр «фантазия». Именно так обозначен подзаголовок пьесы «Дуня», что является особенностью, присущей литературному опыту Хетагурова и до него не встречавшейся в практике обозначения жанровых форм.

Необходимо отметить, что учение о «фантазии» было осмыслено в трудах античных философов. Принадлежит это важное и, можно сказать, уникальное для античности учение Плутарху Афинскому. Философ утверждал, что фантазия имеет для себя два источника, два предела. Один предел уходит «ввысь» и относится к разуму (dianoetice). Другой же является «вершиной» (coryphe) чувственного ощущения. Крупнейший знаток античности А.Ф.Лосев пишет: «Эта двойная природа фантазии тем не менее является чем-то единым и неделимым. Плутарх рассматривает фантазию как ту единую точку, в которой пересекаются две линии. Одна линия – чувственности и другая линия – разума».¹

Жанр «фантазия» встречается в литературном творчестве, но в значительно поздний период относительно пьесы «Дуня». К примеру, пьеса «Пигмалион» (1913 г.) обозначена Б. Шоу как «роман-фантазия». Жанровую особенность своей пьесы «Дом, где разбиваются сердца» (1919 г.) Б.Шоу обозначил следующим образом: «Фантазия в русском стиле на английские темы». Музыкальные ассоциации находим и в творчестве А.Ахматовой. «Поэма без героя» построена по принципам музыкального произведения. Композиция «Поэмы» соответствует структуре сонатно-симфонических произведений, где центральной частью является «Intermezzo». Воздействие музыкальной семантики на семантику поэтического текста просматриваются и в другом произведении А.Ахматовой – «Реквием».

Каковы же признаки музыкального жанра «фантазия» в пьесе «Дуня»?

1. Жанровый эксперимент был обусловлен, прежде всего, несоответствием идейно-тематической содержательности и глубокого смысла, переданного в произведении, с требованиями традиционного комедийного жанра драмы. Прежде всего это несоответствие наблюдалось в отсутствии комизма в характерах центральных персонажей – курсистки Дуни Сомовой и кандидата университета – Николая Васильевича Светлова.
   
2. Вследствие того, что «фантазия» – свойство романтического мышления, романтический исход пьесы вполне закономерен, что также объясняет природу возникновения оригинального жанра, явившегося важной особенностью творческого поиска драматурга.
   
3. Созвучно понятие «фантазия» и с личными переживаниями поэта. Поскольку редактирование пьесы последовало за окончательным разрывом во взаимоотношениях с Анной Поповой – возлюбленной драматурга, становится очевидной причина изменения имени главной героини пьесы, а соответственно заголовка и жанра произведения. Именно фантазией считал теперь Коста все светлые надежды, связанные с мечтой о любимой девушке.
   
4. Характерной особенностью данного жанра в музыке является переработка тем сочинений других композиторов («фантазия на темы»). Это свойство использовал К.Л.Хетагуров, включив в свой текст темы произведений И.В.Омулевского, Н.Г.Чернышевского, В.А.Слепцова и др.
   
5. Разгадка природы музыкального заимствования жанра кроется и в тексте самой пьесы. Выражена она в реплике незадачливого музыканта Трубадурова, обращенной к Евдокии Ивановне Суйковой, жене бывшего оперного артиста: «…это нечто вроде фантазии Шуберта…» (Действие третье, явление XI. С. 241).
   

Как известно, Ф.Шуберт являлся самым ярким представителем в среде композиторов, создававших свои произведения в жанре «фантазия». Именно Шуберт, со свойственной ему романтической манерой, обогатил этот жанр многими типическими качествами, углубив проявившиеся в нем и прежде черты программности.

Таким образом, художественный дискурс Хетагурова-драматурга вобрал в себя музыкальную семантику и основные признаки жанра «фантазия».

Глава третья «Художественное мастерство К.Л.Хетагурова-драматурга» посвящена анализу мастерства драматурга в создании сюжета, конфликта и системы образов в пьесе «Дуня».

Параграф 3.1 «Сущность драматического конфликта в сюжетном действии пьесы «Дуня». Главной предпосылкой, источником драматического конфликта в пьесе «Дуня» является конкретное социально-историческое, общественное противоречие, так называемый «женский» вопрос.

Основные разногласия, отражающие в индивидуальных судьбах объективную логику общественного развития, заключаются в нежелании Дуни мириться с размеренной, духовно опустошенной жизнью мещанского общества. Создавая этот характер, Хетагуров не только откликнулся на общественно-значимую проблему, но и определился в решении этой проблемы. Построение конфликта и его разрешение в пьесе «Дуня» теснейшим образом связано с позицией самого автора, осознающего значительную роль женщин в развитии культурных традиций в обществе.

Действие пьесы разворачивается на фоне мещанской обыденности, враждебной чувствам, просвещению, духовному началу. Борьба духовного начала в человеке против мещанского, обывательского существования – это и есть основное противоречие, лежащее в основе конфликта драмы. Оно ярко выражено в столкновении взглядов Дуни с представителями зарождающегося буржуазного общества, которые смотрели на женщину как на «бессодержательную куклу».

Конфликт героя со средой мы наблюдаем у предшественника Коста А.Н.Островского, но в отличие от Островского у Коста женский вопрос не ограничен бытовой ситуацией, а насыщен просветительской идеей.

Во втором действии пьесы Дуня предстает перед читателями в образе горничной в доме супругов Суйковых, в обществе самых причудливых персонажей, проявляющих полное безразличие к высоким идеалам. В этом доме девушка знакомится с молодым человеком, мировоззренческие позиции которого резко расходятся с обывательскими представлениями о жизни. Это преподаватель гимназии – человек довольно скромного достатка, но прекрасно образованный и благонравный.

У Коста конфликт приобретает персонифицированную форму и выражен в столкновении двух «лагерей». Герои одного образного ряда – Лаптев, Светлов и Дуня. Их объединяет неприятие действительности, стремление к духовному росту и активное участие в реализации просветительских идей. Не случайно практическая деятельность Светлова связана с преподаванием в женской гимназии. Осознавая значимость женского образования, Светлов советует Дуне продолжить обучение.

Автор противопоставляет этим героям представителей так называемой «культурной интеллигенции» (Перышкина, Трубадурова, Мазилова и Суйкова – незадачливых поэта, музыканта, художника и бывшего оперного певца). Драматург высмеивает пороки, присущие безнравственным, духовно опустошенным людям. Их деятельность ярко демонстрирует отсутствие какого-либо профессионализма. Но в отношении автора к своим героям наряду с осуждением прослеживаются оттенки сочувствия к судьбам этих людей. Возможно, в такой ироничной форме Коста повествует о лишениях собственной студенческой жизни в период обучения в Петербургской Академии художеств, о чем свидетельствует и имя, данное автором литератору Перышкину, – Константин Константинович. Коста назвал литератора своим именем, отчество же говорит о том, что Перышкин является детищем самого автора, плодом его литературных исканий. (Действие четвертое, явление VIII. С. 260).

Атмосфера времени, воссозданная в «Дуне», точно отражает конкретный исторический период с его социальными разногласиями.

Феномен пьесы «Дуня» – способ разрешения конфликта. Фабула пьесы впечатляет резкими поворотами, комическими столкновениями персонажей. Все происходящее воспринимается как нечто абсурдное, противоречивое. И в финале пьесы Коста приводит своих героев к счастью, дабы утвердить свою мысль, что путь спасения от этого абсурдного мира – в любви, семье, в образовании. Такое разрешение конфликта можно назвать романтическим.

В параграфе 3.2 «Индивидуализация языка героев как средство создания драматического характера» рассматриваются речевые приемы, использованные К.Л.Хетагуровым при создании персонажей пьесы «Дуня». Подобно героям А.С.Грибоедова, А.Н.Островского, каждая фигура пьесы К.Л.Хетагурова дает совершенно точное представление о сословной принадлежности и культурном уровне персонажа. Каждый герой говорит на языке, характерном для той или иной социальной среды. Кроме того, лексика и синтаксис говорящего позволяют увидеть его характер; по сути, высказывания героев – это главное средство их самораскрытия (саморазоблачения). Например, речь мещанина Сомова, отца Дуни, выдает его как самодура и невежественного человека:

« Тьфу! Ошалеть можно …», «Дуняшка! Шалеть начинаешь?», «Смотри, девка, не моги!», «Ты это заруби себе на носу…» (Действие первое, явление XII. С.202).

Речь Марьи Павловны и Нади Воробьевой изобличает их мещанские интересы, амбициозность и примитивность мышления. Манерность присуща и Евдокии Ивановне, которая легко меняет интонации в зависимости от обстоятельств. Перед одними она не скупится на любезность, с другими груба и бесцеремонна, хотя и представляет себя «благородной дамой». Ярко индивидуализирован язык персонажей, претендующих на положение «деятелей искусств» – Мазилова, Перышкина, Трубадурова. Речь этих героев разоблачает их как неудачников в своей профессии. Они щеголяют словечками, характерными для лексики художников, литераторов, музыкантов, и будучи уверенными в своем остроумии, не осознают комичности и бесперспективности своего положения. На фоне названных персонажей речь главной героини Дуни не безупречна, но приближается к нормам литературного языка, отражая настойчивое стремление девушки к образованию. Просторечные слова и выражения в ее речи свидетельствуют о социальном статусе героини, но когда Дуня говорит о своей мечте, ее речь становится стилистически безупречной. В этих двух пластах речи просматривается прошлое и будущее героини.

В речевой характеристике Светлова также присутствуют просторечные выражения, но ограниченное их количество использовано автором для того, чтобы подчеркнуть провинциальность своего героя (его прошлое). В настоящем Светлов – человек образованный, его речь логична, экспрессивна и отражает уровень языковой культуры русской интеллигенции второй половины XIX века.

В целом язык пьесы «Дуня» является показателем блестящего знания автора языков различных слоев русского общества. И запечатлевая действительность, К.Л.Хетагуров показал язык как реально существующее общественное явление, в котором отразились черты эпохи конца XIX века.

В параграфе 3.3 «Поэтика имен в пьесе К.Л. Хетагурова «Дуня» продолжен анализ авторских способов и приемов в создании социокультурных портретов персонажей пьесы.

Глубокий смысл прослеживается в именах и фамилиях, которые использует художник для социальной окраски действующих лиц и персонификации характеров.

Используя «значащие» фамилии в целях характеристики действующих лиц, драматург следовал традиции классицизма, которые в некоторой степени отразились в творчестве А.С.Грибоедова и А.Н.Островского. «Говорящими» фамилиями наделены персонажи пьесы А.С.Грибоедова «Горе от ума»: Молчалин, Удушьев, Тугоуховская, Скалозуб, Репетилов и др. Аналогичным приемом пользуется и А.Н.Островский: Незабудкина («Бедная невеста»), Моломальская («Лес»), Дикой («Гроза») и др.

Выделяя в именах героев существенные, нравственные или, напротив, безнравственные их устремления или внутренние качества, драматург тем самым определяет и свое отношение к ним, – в этом смысле имена и фамилии являются одним из таких приемов поэтики Коста, который дает возможность проникнуть в субъективный мир автора, судить о его симпатиях и антипатиях. Фамилия литератора Перышкина ассоциируется с безуспешным родом его деятельности, подчеркивает комичность образа «пернатого певца». Фамилия незадачливого художника Мазилова говорит о низком профессиональном и культурном уровне персонажа. Наградив своего персонажа выразительной фамилией Трубадуров, автор охарактеризовал его как никчемного музыканта, и не случайно фамилия Светлов дана герою образованному, человеку со светлыми помыслами и с чистой душой.

Имена героев пьесы имеют четкую сословную ориентацию. Выбор имени главной героини – Дуня – связан с намерением автора показать не условно-литературные, а реально-бытовые обстоятельства, в которых сформировалась героиня и которые она стремится преодолеть.

Этимологическая семантика имени Дуня – Евдокия в определенной мере проясняет авторскую идею. Это древнецерковное имя, означающее «благоволение». Очевидно, что в «благоволении» заключены важные для Хетагурова смыслы: доброжелательность, благосклонность и покровительство, исходящее от Бога. В имени героини читатель угадывает и покровительство самого автора.

Глава четвертая «Интертекстуальность драматургического опыта К.Л.Хетагурова» посвящена исследованию тех культурных реалий, которые впитал текст пьесы «Дуня». Интертекстуальность является важнейшей особенностью анализируемой пьесы.

В параграфе 4.1 «Реминисценции в пьесе «Дуня» выявляются такие черты и особенности текста, как осознанная цитатность (при этом неподготовленным читателем цитатный характер произведения может не улавливаться), использование гетерогенных элементов различных семиотик и одновременно суперинтеллектуализм, выразившийся в использовании автором жанровых кодов литературы и музыкальной культуры, а также ориентация на множественность интерпретаций текста.

Повторы, варианты, переклички, скрытые цитаты, отзвуки, отклики, реминисценции, заимствования и другие формы интертекстуальности – явление в истории культуры закономерное, естественное, неизбежное. В пьесе «Дуня» использовано множество литературных источников. События и характеры современной эпохи на всем протяжении пьесы соотносятся с известными сюжетами и героями произведений русской и зарубежной классической литературы.

Приводимые автором цитаты и имена персонажей представляют собой культурные коды, сигнализирующие о стоящих за ними текстах, художественных особенностях и т.д. Их наличие в произведении широко раздвигает культурное пространство пьесы, активизируя мысль читателя. В том или ином виде в пьесе встречаются цитаты из Библии, произведений А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, А.Н.Островского, У.Шекспира, С.Ричардсона. Имеют место всевозможные упоминания о мифологических персонажах и т.д. Тем самым факт обращения К.Л. Хетагурова к русским и зарубежным источникам показывает, сколь плодотворно подключение к мощной культурной традиции.

Культурно-исторические связи в произведении охватывают многие сферы человеческого бытия. Текст пьесы насыщен именами деятелей культуры, мифологических героев, каждое из которых предполагает определенную подготовленность читателей для понимания контекста, в котором оно употреблено.

Пьесе необходим комментарий научных и культурных понятий, использованных в ней. Он позволит не только осмыслить, что стоит за названными именами и явлениями, но и оценить то, почему автор вспомнил их в произведении, какие связи и ассоциации хотел вызвать в сознании читателя. Подобный комментарий не только «расшифрует» обширный интеллектуальный пласт произведения, но и откроет сферу мыслей и представлений автора, которые оказываются во многом закрытыми для читателя.

В данном параграфе называется и комментируется целый ряд реминисценций, среди которых: «Не плачь, дитя, не плачь напрасно», «Времен от вечной темноты», «Жало мудрыя змеи», «Глаголом жжем сердца людей», «Мы рождены для вдохновенья, для звуков сладких и молитв», «Фантазии Шуберта», «Герберт Спенсер», «Братья Нобель», «Ловелас», «Муза», «Парнас», «Амур», «Психея», «Содом и Гоморра».

Очевидно, что реминисценции в виде поэтических, живописных, музыкальных, мифологических и других цитат или устойчивых литературных образов использованы Хетагуровым не случайно. В одних фрагментах пьесы они способствуют саморазоблачению персонажа, подчеркивая его претенциозность при отсутствии собственных идей и мыслей. В других они демонстрируют причастность героя к миру культуры. Но так или иначе реминисценции служат оценочной характеристике персонажа. А в целом насыщенность текста цитатами и упоминаниями разнообразных источников свидетельствует о широте культурного кругозора автора и его стремлении вызвать у читателя и зрителя эмоциональную реакцию и пробудить его ассоциативное мышление.

В параграфе 4.2 «Роман И.В. Омулевского «Шаг за шагом» и пьеса «Дуня» в аспекте интертекстуальности» рассматривается наиболее заметный фактор, позволяющий говорить об интертекстуальности пьесы К.Л.Хетагурова.

Впервые на сходство романа И.В.Омулевского «Шаг за шагом» и пьесы Хетагурова «Дуня» обратил внимание Л.П.Семенов.¹

В романе И.В.Федорова-Омулевского поставлены основные вопросы, волновавшие общество второй половины XIX века. М.Е. Салтыков-Щедрин, рассматривая его в числе «новых произведений, с полной добросовестностью относящихся к насущным вопросам современности»², выделил основные проблемы, поднятые автором. На первое место по значению Салтыков-Щедрин поставил вопрос о «свободе мышления». По мнению Щедрина, носителем практического осуществления принципа «свободы мышления» в романе «Шаг за шагом» является Александр Васильевич Светлов. Главной задачей автора было создание образа «героя времени», борца за новые идеи.

Осознание своей «сверхзадачи» объединяет образы Александра Васильевича Светлова (роман «Шаг за шагом») и Николая Васильевича Светлова (пьеса «Дуня»). Но деятельность героев, ведущая их к достижению конечной цели, существенно отличается. Омулевский изобразил представителя революционно-демократического движения. По мнению исследователя Н.И. Кравцова, «отблеск рахметовской силы лежит на Светлове – герое романа «Шаг за шагом». Это стойкий борец с общественным злом, пропагандист среди рабочих и крестьян – в то же время человек чуткой лирической души, без базаровской резкости в манерах и речи. Светлов продолжает дело Рахметова»¹. Эти внутренние целевые ориентиры личности согласуются с высоким уровнем культуры и Николая Васильевича Светлова – персонажа пьесы К.Л.Хетагурова. Но Коста создал образ героя-просветителя, для которого чуждо любое проявление насилия и агрессии. Светлов видит свое предназначение в преподавательской деятельности.

В образе Александра Светлова мы видим активного общественного деятеля. Он возглавляет революционное подполье, устраивает школу для бедных детей и чернорабочих, которая впоследствии была закрыта. Светлов подвергается преследованиям властей и попадает в острог. Герой Коста Хетагурова не столь активен. Побудительные мотивы его действий не связаны с настроениями революционно настроенной молодежи. Но он четко знает свои задачи и видит свое предназначение в просветительской деятельности, способствующей раскрепощению и самоутверждению женщины в обществе.

Героиня романа – Лизавета Михайловна Прозорова (в девичестве – Сомова). Характерно, что Дуня в пьесе К.Л.Хетагурова носит ту же фамилию (Сомова). Бесспорно, такое сходство фамилии не случайно.

Омулевский воспевает женщину-деятеля, женщину, свободную от предрассудков буржуазно-мещанской среды. Облик Лизаветы Михайловны поэтичен и чист и вызывает в памяти прекрасные образы тургеневских женщины, но она не удовлетворена жизнью, ее гнетет существование, подобное «бытию» большинства ушаковских обывателей, она стремится к жизни осмысленной, деятельной, полнокровной. Прозорова стоит пока только на пороге разрыва с предрассудками обывательской действительности. Ей необходим толчок, дружеская помощь, чтобы она разобралась в своих желаниях и стремлениях. Под влиянием Светлова Лизавета Михайловна уходит от нелюбимого мужа. Пробудившись от состояния умственного оцепенения, Прозорова произносит: «…Я совсем замечталась. Мне вдруг вообразилось, что уж я ни от кого не завишу. Устроила по своему свою жизнь. Работаю, ем свой трудовой хлеб…»¹. Она помогает Светлову в его общественной деятельности, а затем, желая получить высшее образование, уезжает в Швейцарию. Подобным образом поступали многие женщины, для которых возможность получить высшее образование в России и продолжать на родине научную деятельность была не реальной. Женщины вынуждены были выезжать в Швейцарию, поскольку в Цюрихе их допускали к обучению в университете и политехникуме.

Героинь романа И.В. Омулевского Лизавету Прозорову и пьесы К.Л.Хетагурова Дуню Сомову можно отнести к образному ряду таких замечательных женских характеров, как Елена Стахова из романа «Накануне» И.С. Тургенева, Варенька Бармитинова из романа Мордовцева «Знамение времени», Мария Николаевна из повести Слепцова «Трудное время», Софья Лохова и Лиза Негорева из романа Кущевского «Николай Негорев, или Благополучный россиянин» и др. Всех этих женщин объединяет стремление к осмысленной, полнокровной жизни. Путь духовного роста названных героинь ведет их к активному участию в общественной деятельности, и, в разной степени, к восприятию идеалов жизни для народа, борьбы за его просвещение.

Очевидные параллели между романом «Шаг за шагом» и пьесой «Дуня» позволяют утверждать, что пьеса К.Л. Хетагурова опирается на реально существующий преинтертекст и функционирует как отсылка к отсылке, поскольку роман «Шаг за шагом» также был создан под влиянием ряда предшествующих текстов Слепцова, Чернышевского, Тургенева, Мордовцева и др.

Художественный вариант «женского вопроса», предложенный К.Л.Хетагуровым, свидетельствует о включенности автора пьесы в общественные процессы России второй половины XIX века, о причастности к активной литературной жизни этого периода и одновременно – о яркой творческой индивидуальности драматурга, плодотворно развивавшего идеи, мотивы и образы, намеченные его литературными современниками.

В главе пятой «Сравнительно-текстологический анализ драматургических произведений «Курсистка» и «Дуня» прослеживается трансформация текста пьесы «Курсистка», фиксируются изменения, вносимые автором в первоначальный текст.

Творческий поиск драматурга шел по пути совершенствования языка пьесы, при котором вариации не изменяют смысловое значение первоначального текста.

Наиболее значимые компоненты текста – заглавие и жанровое обозначение – претерпели изменения. Анализу этих изменений было уделено особое внимание в предыдущих главах настоящего исследования (§2.2, §3.3).

Сравнительный анализ произведений «Курсистка» и «Дуня» проводится по текстам, опубликованным в третьем томе Полного собрания сочинений Коста Хетагурова в пяти томах, изданного в 2000 году во Владикавказе (составитель З.М.Салагаева).

Пьеса «Дуня» печатается в этом собрании по тексту первого издания 1902 года (г.Владикавказ). Пьеса впервые была опубликована в газете «Северный Кавказ» в 1893 г. (№№ 55, 57, 59, 61, 63, 67, 69). В Отделе рукописных Фондов СОИГСИ хранится черновая авторская рукопись пьесы «Курсистка» с незначительными исправлениями и вычёркиваниями, вставками между строками и свободными местами страниц. Комедия-шутка «Курсистка» в 4-х действиях (ОРФ СОИГСИ, отд.литерат., ф.К.Х., опись 1, дело 24, папка 2).

В текстологическом анализе использованы также рукописи черновых набросков пьесы, хранящиеся в отделе рукописных фондов СОИГСИ:

Роль Перышкина из комедии-шутки «Курсистка» – ОРФ СОИГСИ, отд.литерат., ф.К.Х., опись 1, дело 16, папка 2;

Роль Евдокии Ивановны – ОРФ СОИГСИ, отд.литерат., ф.К.Х., опись 1, дело 17, папка 2;

Роль Светлова и Лаптева – ОРФ СОИГСИ, отд.литерат., ф.К.Х., опись 1, дело 18, папка 2.

Здесь же находится фотокопия цензурного экземпляра пьесы «Дуня» – ОРФ СОИГСИ, ф.К.Х., №308, папка 32 (ф.). Оригинал цензурного экземпляра хранится в Государственной театральной библиотеке им. А.В.Луначарского в Санкт-Петербурге.

Проводя сравнительно-текстологический анализ обеих редакций пьесы К.Л.Хетагурова, мы приводим измененные места, переделки и перестановки слов в порядке следования их по тексту. Сопоставляя тексты, мы выделяем курсивом изменения, внесенные автором пьесы в процессе совершенствования языкового стиля. Свободное пространство в таблице указывает на отсутствие той или иной реплики или ремарки в одном из текстов.

В заключении подводятся итоги проведенного исследования, отмечаются достижения К.Л.Хетагурова в поиске новых форм построения драматургического текста.


Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях автора:

1. Особенности жанрового дискурса драматургических произведений К.Л.Хетагурова // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.Герцена №23 (54): Аспирантские тетради, Ч.I (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. – СПб., 2008. – С.115-120.
   
2. Пути и средства конкретизации драматического конфликта в пьесе К.Л.Хетагурова «Дуня» // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.Герцена №30 (61): Аспирантские тетради. Ч.I (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. – СПб., 2008. – С.144-148.
   
3. Пьеса К.Л.Хетагурова «Дуня» в зеркале интертекстуальности // Известия Российского государственного педагогического университета им.А.И.Герцена №33 (73): Аспирантские тетради, Ч.I (Общественные и гуманитарные науки): Научный журнал. – СПб., 2008. – С.268-273.
   
4. Язык героев пьесы К.Л.Хетагурова «Дуня» // История. Философия. Культура. Актуальные проблемы // Сборник научных трудов. Вып. VII / Под ред. канд. филол. наук, доц. С.В.Архипова – Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. – С.297-307.
   
5. Поэтика имен пьесы К.Л. Хетагурова «Дуня» // История. Философия. Культура. Актуальные проблемы // Сборник научных трудов. Вып. VII / Под ред. канд. филол. наук, доц. С.В. Архипова – Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2005. – С.308-312.
   
6. Гармонизация искусств в художественном дискурсе К.Л.Хетагурова-драматурга // Материалы региональной научной конференции, посвященной 120-летию со дня рождения Б.А.Алборова. – Владикавказ, 2006. – С.158-172.
   
7. Коста Хетагуров. Пьеса «Дуня». Творческая история. – Владикавказ: Рухс, 2006. – 74 с.
   
8. Сравнительный метод анализа как средство исследования жанровой специфики пьесы К.Л.Хетагурова «Дуня» // Материалы I зимней школы – конференции молодых ученых 6-7 февраля 2007. – Владикавказ, 2007. – С.157-165.