Форточка (приквелл)
| Вид материала | Документы |
СодержаниеГлава 4.4. Медовый месяц. Глава 4.5. Янки гоу хом. Глава 4.6. Долгая дорога домой. Продолжение. Озерный край. |
- Зачем нужны ионизаторы?, 40.6kb.
- Ие изделий ТеФо (теплая форточка), являющихся, по сути, частным случаем теплообменников, 85.25kb.
Иногда, ты понимаешь правоту человека, но антипатия к нему только усиливается.
Двенадцатый век. День второй.
Жизнь, свобода, власть. Вместо прозябания в шкуре зека и близкой смерти. Чему же не рад Василий Скворцов?
Может, его расстроила мужская несостоятельность, в присутствии молодой и любимой жены? Так неделя хорошего питания, и все восстановится. Наверно, его оскорбил обман, при освобождении. Но это был не обман, скорее, полуправда, точнее, не вся, правда. А когда и кто говорит нам ВСЮ правду. Спасибо, не лгут. Наверняка, его возмутило убийство семисот красноармейцев.
Югин давно смотрел на хмурого Скворцова, догадываясь о его сомнениях.
- Зачем было убивать красноармейцев? Ночью можно было, без вооруженной схватки, переместить всех сюда, в двенадцатый век? Зачем это было сделано, из-за семисот винтовок и десяти тысяч лопат? - непонимающе спросил Василий.
- Конечно, нет. Хотя есть еще тележки, топоры, ломы, кирки, лошади и много другого, что здесь стоит целое состояние. Мне надо проверить людей. И ты, Василий, займешься этим дальше. До Сызрани должны добраться только настоящие бойцы. Отсеешь всех слабаков, жулье и бандитов. Стрелковое оружие при переходе в этот мир у большинства отобрали, оставили только у твоих друзей, и тех, за кого они поручились. Но ножи, штыки, топоры, лопаты, это тоже оружие, - ответил Югин.
- Я заметил, патронов выдавали по пять штук, и большинство их растратили сразу. А если бы, красноармейцы прорвались? - желчно спросил Василий.
- Были еще твои друзья с пулеметами. Ты провел хороший отбор в лагере. Тебе его завершать на свободе. Отбери сейчас первую тысячу. Через систему поручительства, как при приеме в партию. Два поручителя отвечают головой за рекомендуемого. Соответственно они будут следить за ним весь срок "кандидатского" стажа. Этих вооружай по полной программе. Создай условия для бегства бандитов, но без стрелкового оружия. Я поручил, твоему приятелю капитану-корейцу, сделать первую чистку. Сегодня он устроил массовую помывку. Всех с наколками он отсеял. Фамилия капитана Ан?
- Я не знал, что он капитан. А что значит "отсеял"? - нахмурился Василий.
- В колодки. Это будет основная плата за проезд. Таких оказалось более двух тысяч, морячков трогать не стали. Местные вожди обогатятся, - спокойно пояснил Югин.
- Это работорговля, почему не вернуть их в 1932 год? - возмутился Василий.
- Хорошо. Начинай сам принимать решения. Но здесь у них больше шансов стать людьми. Рабство не вечно. Хороший бандит сможет здесь стать вождем, и потомки будут гордиться родоначальником фамилии. Если будешь возвращать их в 1932 год, оставь колодки, - попросил Югин.
- А если ...
- Ничего больше не хочу слышать. Дальше твои решения. Можешь оставить их здесь с оружием. Появятся ушкуйники на пару веков раньше.
- Плохо иметь власть, - горько усмехнулся Василий.
- Неправильно. Плохо иметь власть совестливому человеку, - посочувствовал Югин, - давай, лучше, проработаем маршрут. Наметим места встреч. Без поставки продуктов вам не обойтись.
Двенадцатый век. День пятый.
Скворцов не стал менять решений Югина. Занялся подготовкой к путешествию. Настя все время была рядом. Она говорила, что ей хорошо с ним, а Василию было стыдно и больно. Потенция никак не возвращалась.
* * *
Прибежал капитан Ан, вместе с сыном вождя. Проведенная им с блеском, операция "помывка" дала первый сбой. На свободе остались друзья "колодников". Охрану местные жители поставили кое-как, и сбежало более двухсот человек. Завтра отправлялась последняя партия через Ладожское озеро, и Скворцов не мог выделить людей на поиск беглецов. Сын вождя требовал компенсаций или помощи в поимке. После долгого торга вину разделили пополам. Предстояло расстаться еще с сотней лопат. Раб стоял одну лопату. Качество инструмента уже успели оценить.
Двенадцатый век. День шестой.
Расставание с Медвежьей горой.
Оружие получил каждый пятый, две тысячи семьсот винтовок, около сорока пулеметов и всего сотня сабель. Скворцов согласился с планом Коробова по спасению голодающих, хотя и высказал сомнение в сведениях о количестве умерших. Василий был единственный, кому была рассказана вся правда. Остальным скормили выдумку про северных шаманов и мистические учения Тибета. Про шаманов слышали все, про Тибет каждый десятый. Поверили в эту глупость единицы.
Василий взял руководство операцией на себя, назначил старших, распределил оружие, поставил задачи и сроки. Погода стояла весенняя, настроение у всех было радостное. Но только не у Василия.
Последняя партия бывших зеков покидала Медвежью гору.
Глава 4.3. Переписка с самим собой.
Для других твои записи в ежедневнике ребус. Сам себя понимаешь с полуслова.
24 сентября 2007 года. Квартира Китина.
Китину потребовалось десять дней на подготовку пары маленьких "лифтов" размерами 70см на 70см к работе.
- Форточка, - сказал про него сын, - как сквозь нее пролезать будем?
- Этот "лифт" не для этого, - возразил Китин старший. И рассказал об идее Коробова. Точку перехода, Китин рассчитал на вторую половину восьмидесятых. Жена от него уже ушла. Модель "лифта" в НИИ была уже отработана. Начались экономические свободы, что позволяло зарабатывать деньги, Югин создал свой первый кооператив.
* * *
Китин запустил оба "лифта" на прогрев и пошел спать. Все остальное должна была сделать автоматика. Перезапускать лифт на прогрев, при сбое, выстреливать "якорем" через окно "лифта", при появлении активного режима, будить Китина звуковым сигналом, при удачном срабатывании.
26 сентября 2007 года. Квартира Китина.
Автоматика сработала днем. Звуковой сигнал напоминал звонок будильника, и Китин, сначала, подошел к часам. Первое, что проверил Николай, успел ли "якорь" проскочить целиком. Была явно "белая полоса", "якорь" целиком ушел на ту сторону. Теперь на его место в автомате, Китин уложил другой, такой же автомат для стрельбы посылками. И стал терпеливо ждать, когда наконец Китин образца восьмидесятых, включит "якорь". Николай ждал четыре часа. При этом в памяти перебирал долгие отлучки из дома. Поездка в колхоз на три недели осенью восемьдесят шестого. Отлично погуляли, от отдела поехали десять девчат и восемь мужчин, еще двое прибились из цеха. Рабочих мало посылали тогда. Днем на свекле. Вечером танцы в клубе. Местных три калеки. Веселая была осень. В магазине была только "Зубровка". Еще летом восемьдесят седьмого. Опять колхоз, и опять на три недели. Непрерывные "дни рождения". Как раз хватило по одному дню на человека. Командировка в Москву весной восемьдесят шестого. Продлевал у заместителя министра, значит две недели. Дюжина бессонных ночей. Ездил в Севастополь с докладом на конференцию летом восемьдесят пятого на десять дней. Хорошая конференция у Черного моря. Как ее звали? Ленка или Людка? Это даже не роман был, а так... Мелких поездки, по три-пять дней, забитые суетой и работой под завязку, ни счесть. Николай загрустил. И тут дрогнули указатели приборов, на той стороне включили "якорь".
28 сентября 2007 года. Квартира Китина.
Ноутбук Николай забросил на ту сторону в первый же день. И теперь он сам с "собой" обменивался информацией на флешках. На той стороне шел 1986 год. Югин работал уже в НТТМ (центр научно-технического творчества молодежи). Он предлагал различным предприятиям и НИИ пропускать свои заказы через счета НТТМ. Государство разрешало обналичивать деньги, и Югин этим бессовестно пользовался. Китину он взялся помочь в реализации компьютеров с удовольствием, не спрашивая, откуда они появились. Зарабатывать пока на программном обеспечении было проблематично, но продавать компьютеры было легко и выгодно. Нынешний Китин перебрасывал в 1986 год начинку от старых компьютеров PC AT 286, PC AT 386. Самое сложное было найти годные винчестеры.
Старым электронным барахлом Китин успел забить всю квартиру. Пропускная способность маленького "лифта" была небольшая. Николай ждал, когда Китин, образца 1986 года, сможет построить себе нормальный "лифт" два на два метра. Для этого нужно было много денег. Компьютеры были очень дороги, но долго продавались. Видеомагнитофоны, игровые приставки и плееры шли влёт, но стоили дешевле. Самое странное, что нынешний Китин нигде не мог купить старые деньги. Немного и дорого предложения были, но хотелось много и бесплатно. У Китина теперь было работы на год вперед.
Глава 4.4. Медовый месяц.
Иной медовый месяц короче недели.
25 сентября 1894 года.
Осенние дороги на севере не сахар. Мелкий моросящий дождь, постоянные поломки и задержки в дороге. Ругань и хмурые лица шоферов и трактористов. Гостиницы, в которых останавливались путешественники, не отличались комфортом. Один раз колонна не успела доехать до населенного пункта, и пришлось ночевать в машинах. Холодно и неудобно.
К концу недели Фрося была не рада этому путешествию. Сказка, в которую она ехала, растворилась в пелене осеннего дождя, хмурые дни и хмурые лица создали у Фроси такое же настроение. Куда подевался веселый Валентин, с открытой детской улыбкой? Слева сидел плохо выбритый, усталый мужчина, который все время смотрел на дорогу. А ночные забавы, о которых с таким восторгом рассказывали замужние подруги. Фрося чувствовала себя обманутой во всем. Ее ожидания не оправдались. Последняя надежда была на Санкт-Петербург. На обратном пути с Ладожского озера они должны были заехать к господину Фрезе, сдать ему автомобили и трактора. Петр Александрович лично проехал с колонной всю дорогу. Наблюдал за ремонтом и обслуживанием техники. Валентин познакомил Фросю с ним на первой же стоянке. Вот кто настоящий господин! Не то, что братья Коробовы, которые на второй день начали ругаться неприличными словами, как последние матросы в кабаке. Петр Александрович всегда чисто выбрит и сдержан. А Валентина раздражает любое происшествие, или малейшие неудобства. Когда в первой гостинице он не смог принять ванну, Фрося целый вечер слушала его жалобы. Из его рассказов Фрося узнала, что ближайшие годы семья Коробовых проведет в дикой глуши, в степях, далеко от цивилизации. Как там обстоят дела с горячей водой и ванной, Фрося даже боялась спрашивать. Те достоинства, из-за которых Фросе понравился Валентин, теперь казались ужасными недостатками.
* * *
В С-Петербурге Фрося была предоставлена сама себе. Ее бросили в гостинице, как ненужную вещь. Только во второй половине дня Валентин вернулся с каким-то стариком, родственником, Пал Палычем, и хорошо одетым, молодым господином, Тройниным Георгием Константиновичем. Обед, на котором Фрося была вынуждена слушать про испытания двигателей, стал еще одним разочарованием.
После обеда Тройнин повез всех к знаменитому изобретателю двигателей Яковлеву.
Жена Яковлева, Софья Петровна, дочь надворного советника Кузьмина, едва познакомившись с Фросей, ушла. Отговорилась заботами о детях. Мужчины опять завели разговор о своих "железках". Старый слесарь Пал Палыч рассказывал о ходе испытаний, а холеные господа с уважением его слушали. Между тем, оказалось, что Яковлев хозяин завода с оборотом 770 тысяч рублей.
Фрося загрустила и окончательно решила вернуться домой. Пусть мать ее поколотит, как следует. Зато Фрося будет жить среди нормальных людей.
Глава 4.5. Янки гоу хом.
Некоторые мечтают жить в США. В мечтах они видят Калифорнию, но существует еще и Аляска.
23 сентября 2007 года.
Коробову позвонил из С-Петербурга младший сын, Валентин. Тройнин из 1894 года, через своего дядю, пробил заказ на двадцать торпедных катеров и двести торпед. Заказ срочный. Нужны деньги на закупку двигателей, а продавать золото в 2007 году опасно для жизни. Коробову пришлось навестить Китина, чтобы обсудить пути легализации денег.
- Наши действия сразу идут по многим направлениям, - посетовал Китин, - я пытаюсь пробиться в ближние к нам времена. Как только, задуманная тобой комбинация осуществится, мы сможем иметь любые деньги. Инфляция в конце прошлого века была сумасшедшая. Зачем нам эти копейки на двигателях?
- Ты забываешь про криминал. В конце восьмидесятых он уже набрал силу. И сейчас, и тогда иметь серьезные деньги без крыши опасно, вспомни Питер, - остановил мечтателя Владимир.
- Через месяц у Югина будет десять тысяч бойцов. Он зачистит любой город, - усмехнулся Китин.
- И ты готов в этом участвовать? Это будет войсковая операция, что нам это даст?
- Ты сам выдал эту идею с мини "лифтом" в С-Петербурге. Теперь говоришь, что идея никуда не годится? - удивился Китин.
- Нет, конечно. Один линукс со своими офисными программами и играми отберет у Билла Гейтса миллиарды долларов за десять лет. Я уже молчу про маршрутизатор, почтовый сервер, WEB-сервер, прокси и т.д. Ты только подумай, процессор от i386, ОЗУ от 8 Мб..., - размечтался Владимир.
- Володя, зачем тебе спасать миллионы голодающих? Ты разоряешь Гейтса, и делаешь счастливыми десятки миллионов программистов, - засмеялся Николай.
- Не юродствуй, это святое! У меня предложение по С-Петербургу, - вернулся к началу Владимир.
- Что я должен сделать? - обреченно посмотрел на друга Николай.
- Не ты, твой сын. Пусть он едет в США и покупает лицензию на добычу золота. А мы ему будем золотой песок из России 1894 года гнать.
- Можно там и добывать, в двенадцатом веке, - предложил Китин.
- К этому способу никогда не поздно вернуться, но сейчас схема проще: купил - продал.
- Думаю, Коля не будет возражать. Ему наши ужасы порядком надоели. А как Полина? - поинтересовался Китин.
- Полину беру на себя, - согласился Владимир.
* * *
Полина согласилась сразу. Стоило Владимиру сообщить ей, что Николай младший уезжает надолго, как все препятствия: грудной ребенок, неустроенный быт в США, новая няня для сына - исчезли, как по мановению волшебной палочки.
Николай младший тоже не возражал. Единственное, что удивляло отца, это нежное отношение сына к властной, некрасивой толстушке Полине. Ссылки на то, что по американским меркам Полина стройная красавица, со скоромными привычками, никак не убеждало.
- Коля, посмотри вокруг, фотомодель на фотомодели. Без детей. Ты, со своим американским акцентом, можешь выбирать любую.
- Вот и я, папа, о том же. Одеты, как шлюхи, намазаны, как шлюхи, ведут себя, как шлюхи. У нас их уже забрали бы в полицейский участок, - возражал Китин младший.
- Что значит "у нас"? У нас - это в России, - возмутился Китин старший.
- Папа, я оговорился. У них, в ханжеской Америке, - послушно поправился Коля младший.
- Молодец. Совсем другое дело. Но у нас есть и вполне приличные девушки.
- Согласен, я нашел приличную.
* * *
Полина мечтала о том, как они уедут жить в Америку с Николаем. Солнечная Калифорния. Океан.
Никто не предупредил бедняжку, что жить им придется на Аляске.
Глава 4.6. Долгая дорога домой. Продолжение. Озерный край.
Путешествие ранней весной по воде не лучший способ оздоровления организма.
Двенадцатый век. День двенадцатый.
Неприятности для Василия Скворцова начались на южном берегу озера. Первые две тысячи бывших заключенных, не дождались его прибытия и решили самостоятельно устраиваться в новом мире. Эту партию отправили через озеро сразу, в первый день прибытия в двенадцатый век. Капитан Ан не проводил среди них отбор, и уголовников среди них оказалось около половины. Хотя огнестрельного оружия им не выдали, но ножи, штыки, топоры, кирки и лопаты были у каждого. Пара голодных дней ожидания и начался грабеж соседних поселков. Жители попытались оказать сопротивление, которое жестоко подавили. Мужчин вырезали полностью, женщин спаслось очень мало. Детей почти не трогали, но девчонок изнасиловали даже совсем маленьких, десяти-двенадцати лет.
Зная, что Скворцов собирается плыть на юг, бандиты ушли на запад. И теперь Василий мучительно думал, преследовать их, теряя надежду на встречу в условленном месте с Югиным, или двигаться по графику, оставляя в тылу возмущенных туземных жителей.
Местный князь привел свою дружину из своего городка, но, как и Скворцов, опоздал на пару дней. В дружине было около двадцати воинов и, возможно, князь попросту не стал торопиться. От капитана князь потребовал компенсации за убитых - виру, и участие в погоне за бандитами. Ан доложил его требования Скворцову.
- Почему князь нас не боится? - удивился Василий.
- Вождь на северной стороне озера, его дальний родственник. Старший кормщик рассказал ему, как мы уладили конфликт при бегстве "рабов". Деньги за провоз до Волги мы уже заплатили. Если мы сейчас поступим с князем не по "правде", они нарушат договор и дальше нас не повезут, - пояснил свое видение ситуации капитан.
- Серебра у нас нет. Двести гривен это, если не ошибаюсь, восемьдесят килограмм. Югин тоже не осилит. Но ссориться я не хочу, что будем делать? - попросил совета Скворцов.
- Почему ты против силового варианта, командир? - удивился Ан.
- Возможно, нам ходить этой дорогой не раз.
- Это тоже не решающий аргумент. Можно на годик, другой захватить и здесь власть.
- Я не хочу лишних жертв. Зови князя, поторгуемся.
* * *
Ни лопаты, ни топоры князя не устроили. Чем больше Скворцов его уговаривал, тем наглее князь становился. Бедная одежда, отсутствие украшений, спокойная речь Скворцова, не произвели на князя должного впечатления. Отсутствие оружия, а револьвер таковым не казался, добавили князю высокомерия.
- Выход только один, - посетовал капитану на упрямство князя Василий.
- Пойду, отдам команду. Кормщиков под арест?
- Да.
- Тебе помощь прислать?
- Парочку ребят с веревкой.
Князь понял, о чем идет речь, и бросился на Василия, сразу после ухода капитана. Скворцов выстрелил из револьвера, не давая противнику до конца вынуть меч из ножен. Красивая кольчуга не спасла князя от пули.
Дружинников перестреляли издалека, затем повязали кормщиков.
* * *
Капитан предложил оставить пару ладей и небольшой, хорошо вооруженный отряд для захвата окрестностей озера. Василий не согласился, две тысячи бандитов в густом лесу, сведут на нет преимущество огнестрельного оружия.
Двенадцатый век. День четырнадцатый.
Два дня пути от озера выдались спокойными, но люди бежали. Обычно группами по сорок-пятьдесят человек. Шансы выжить у беглецов были хорошие. Дружина князя ликвидирована. Сам князь убит. Безвластие. Захватывай поселок, устанавливай свою власть. За два дня ушло около трехсот человек.
Югин привез продукты. Новости его не удивили.
- Бегут здесь, это хорошо. Много бегут, еще лучше. Главное винтовок не давай унести. Патронов не выдавай, они не потащат, - посоветовал Югин.
- Уже двадцать штук унесли, хорошее железо дорого стоит, - сообщил Скворцов.
- Как настроения?
- Сбежит еще половина. Может чуть меньше.
- Это хорошо. Сам подумай, они отвлекают от вас охотников. Те, наверняка, идут по вашим следам, а нападений за два дня ни одного.
- Боятся, хотя выстрелить из засады и уйти, безопасно.
Зазвучали винтовочные выстрелы. Началась суматоха. Сколько человек напали на лагерь, было непонятно.
- Ну вот, сглазил, - засмеялся Югин.
Через полчаса все успокоилось. Явился капитан Ан. В нападении участвовало около десяти охотников. Одного удалось убить. Потратили более трехсот патронов. Потери составили более десяти раненых и двое убитых.
- Медикаменты у вас есть. Для командного состава привез еще бронежилеты и каски. Пора оснащаться, - порадовал Югин.
- Мы уже начали, - сказал Василий, и показал княжескую кольчугу.
- Что мы все о делах, да о делах. На той стороне тебя жена с дочкой дожидается. Пойдем, проведаешь Настю, с Шурочкой поболтаешь. Выросла девчонка, не узнаешь.
* * *
Всю ночь Скворцов провел в двадцать первом веке. Василий практически не спал, не мог наговориться с любимой Сашенькой. Он уже забыл, когда плакал, но свидание с дочкой оказалось слишком эмоциональным. Шурочка первая разревелась и бросилась отцу на шею.
- Как ты выросла за этот год, совсем взрослая стала!
- Это она за три месяца вытянулась, а до этого болела. Я тебе рассказывала, - поправила его жена.
- Одно дело услышать, другое совсем, своими глазами увидеть.
- Ты не поверишь, за лето на двенадцать сантиметров вымахала, почти меня догнала, - похвасталась Настя.
- Уж больно худая. Голодали? Наши сослуживцы, в газете которые, не помогали совсем? - нахмурился Василий.
- Боялись. Меня с работы не выгнали, уже счастье, - похвалила старых друзей Анастасия.
* * *
А с сексом у Скворцова опять не заладилось. Настя была необыкновенно нежная, страстная, угадывала малейшее его желание. Василий чувствовал, ее любовь к себе. И ему было от этого вдвойне больнее.
Аресты, пытки, ужасы лагеря и близкая смерть не смогли изменить отношения Василия к советской власти. А небольшая дисфункция организма подняла в нем бурю эмоций, ему захотелось отомстить за свое бессилие. И он определил кому, "лицемерным борцам за народ", "оборотням с партийными билетами".
Двенадцатый век. День восемнадцатый.
Нападения на отряд пошли каждый день. Потери были небольшие. А вот расход патронов был огромный. Патроны выдавали только в обмен на гильзы, и стрелять разрешалось только караульным. Но это мало помогало, сто человек, по пять патронов, да по два-три нападения в день. Потери среди нападающих были минимальны.
Бегство любителей вольной жизни прекратилось. То ли все, кто хотел, ушли, то ли их запугали нападения.
Скорость передвижения редко была выше трех километров в час. Приятное исключение составило плавание по озеру Белое. Белозерск оказался обычным поселком, даже без "китайской" стены, которую они наблюдали в поселке на южном берегу Ладожского озера. Трехметровой высоты деревянные клети, засыпанные внутри гравием, представляли собой серьезное препятствие для разбойников. Частокол у Белозерска был, но завалить его хорошим тараном было недолго. Таран не потребовался, жители покинули поселок заранее.
В домах разместили только больных и раненых. Больных было около тысячи человек. Похолодало, ночью заметно подмораживало, а люди были ослаблены в лагере. Но больше всего Скворцова беспокоили кормщики. Они заболели поголовно. Высокая температура и кашель напомнили Василию "испанку". Один сухонький дедок, лет пятидесяти, любитель выпить, остался невосприимчив к заразе. "Вот и верь после этого медикам", - подумал Скворцов, - "Организм, ослабленный алкоголем, никотином, другими излишествами нехорошими, особенно восприимчив...Дед, небось, каждую неделю в сугробе засыпал, не дойдя до дома."
Раненых и больных Василий решил оставить в Белозерске. Но, сначала, решил договориться с местным вождем. Послал на поиски местных жителей "веселого" кормщика. Тот сказал, что неоднократно бывал здесь, и всех знает. Вернулся кормщик быстро, похоже, местные караулили у кромки леса. Вождь идти в поселок побоялся, предложил встретиться на полпути, пустое, открытое место. Василий надел кольчугу, для солидности. Капитан Ан тоже приоделся в трофейные доспехи.
В этот раз переговоры прошли успешно. Василий предупредил вождя об опасности заболевания, и тот согласился, за пару топоров, оставить свой поселок для отдыха и лечения прибывших. Через десять дней поселок надлежало освободить.
* * *
- Послушай, командир, ты десять лет в газете отработал. Объясни, почему я местных с таким трудом понимаю, половина слов чужие. В школе, помню, читали "Хождение за три моря", все было понятно. А здесь на три века разница, а язык совсем другой. Вроде, новгородское княжество, - поинтересовался капитан у Скворцова на обратной дороге.
- Скажи спасибо, что общаемся с "культурными" людьми, князья и кормщики. Обычных жителей нам еще труднее понимать. Я на Ладожском озере, еще на том берегу пытался поговорить, пустое занятие. Какой-то финский диалект, одно слово из десяти понимаю, а они совсем ничего. У нас словарный запас побогаче будет, - похвалился Василий.
- Не скажи. Я со стариком-кормщиком разговаривал. Так у него для обозначения воды больше десяти разных слов есть.
- Капитан, кого посоветуете оставить командиром? Дадим ему десяток человек с винтовками и по двести патронов. Пусть держит здесь власть, княжит.
- Командир, а договор? Зачем договаривались, топоры отдавали?
- Хочу дать возможность ребятам выздороветь спокойно. Конечно, тут по всему озеру больше пары десятков дружинников не наберется, но охотники стреляют метко. Десяток ладей оставим. Прочешут озеро, заберут все лодки и конец войне. Здесь на озере люди живут рыбалкой больше, чем охотой. Оставим картошку на семена и продовольствия на пару месяцев.