Geum.ru

И. Г. Фихте  (1762-1814), представитель субъективно-идеалистического направления философской мысли. Сидеями Фихте были связаны многие основные положения философско-эстетической системы ранних немецких романтиков

Вид материалаЗакон

Содержание


Ф. геббель
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   21

Ф. ГЕББЕЛЬ


Выходец из социальных низов (сын каменщика и прачки) Кристиан Фридрих Геббель (1813-1863), благодаря своему незаурядному дарованию и упорному труду, ценой многих лишений, едва перешагнув порог третьего десятилетия своей жизни, становится одной из самых значительных фигур в немецкой литературе. Уроки романтиков (в частности, Уланда) органично вошли в идейно-эстетическое сознание Геббеля, творчество которого, как и многих его собратьев по перу, стало одним из звеньев на пути развития литературного процесса Германии. Там, где у Геббеля явственно складываются принципы реализма, они, как правило, соседствуют с романтической поэтикой или вырастают из нее. Но в целом Геббель - художник второй половины века - заметно менее связан с традициями [105] романтизма, нежели большинство его ближайших предшественников.

Геббель вступает в литературу как одаренный самобытный драматург в начале 40-х годов, в годы общественного подъема, предшествовавшего революции. К этому времени стала очевидной полная несостоятельность основных позиций идейно-эстетической и философской программы романтиков - надежда на переустройство мира силами одной гениальной личности или по меньшей мере преобразование отвергаемой ими действительности (тоже неизвестно какими путями) в некую эстетическую утопию (ранние романтики); столь же призрачной утопией оказалась и патриархально-общинная народность гейдельбержцев. И тогда стало казаться, что романтический идеал полностью себя исчерпал, а с ним исчерпало себя и «изящное искусство», основной составной частью которого полагали поэзию. Теперь ей противопоставляется проза, преимущественно публицистическая, а от литературы требуется не художественность, а актуальность и злободневность.

Публицистическая злободневность равно была чужда и Геббелю-поэту, и Геббелю-драматургу, что, однако, совсем не означает, что он творил в полном отрыве от жизни, от современной действительности. Напротив, и для Геббеля революция 1848 г., как и для большинства немецких писателей того времени, явилась важным рубежом в его идейно-эстетическом развитии. В творчестве Геббеля сказалось как дыхание «предмарта», так и атмосфера послереволюционного торжества феодально-юнкерской реакции. Соответственно этому и творчество его делится на два периода. В первый, до 1848 г., были созданы пьесы «Юдифь», «Геновева», «Алмаз» (комедия), «Мария Магдалина», «Трагедия в Сицилии» и «Юлия»; во второй - «Ирод и Мариамна», «Рубин» (комедия), «Микеланджело», «Агнеса Бернауэр», «Гиг и его кольцо», трилогия «Нибелунги» и «Деметриус» (не закончена).

Первая оригинальная трагедия Геббеля «Юдифь» (1840) на известный библейский сюжет, отмеченная ярким блеском самобытного дарования, принесла ее автору заслуженный успех. Влияние предреволюционного подъема отчетливо звучит в драме «Мария Магдалина» (1844), единственной пьесе Геббеля, обращенной к конкретной реальной современности. В этой трагедии, которую сам Геббель назвал «первым знамением новой [106] весны», выражен бунтарский протест против косной, отживающей свой век мещанско-бюргерской морали, выразителями которой являются в пьесе столяр Антон и жертва этой морали, его дочь Клара, кончающая самоубийством. Как и в «Юдифи», Геббель демонстрирует здесь выдающееся мастерство глубокого психологического анализа, которое станет характерной чертой художественной манеры драматурга во всех его последующих драмах, в чем он выступает как воспреемник романтиков. Однако уже в этой драме - характерном произведении немецкого критического реализма - сказалась склонность Геббеля (пока еще только склонность) переносить реальные общественные конфликты современности в область нравственно-этических абстракций, в сферу мифологии. Именно этой тенденцией следует объяснить замену первоначального названия трагедии «Клара» (явная традиция реалистической мещанской драмы Шиллера «Луиза Миллер») на название библейско-аллегорическое «Мария Магдалина». Но и в этой конкретно-исторической социальной драме Геббель весьма далек от последовательных выводов о коренном переустройстве общественной системы.

Большинство драм Геббеля разрабатывают исторические и историко-мифологические сюжеты. Поэтому многие раздумья Геббеля-теоретика направлены на постижение сути исторического процесса и исторической драмы. Трагедия, полагает Геббель, является не только вершиной искусства, но и вершиной историографии, поскольку она призвана изображать жизнь в высшем напряжении, раскрывающем ее противоречия и глубинные процессы, которые, в свою очередь, и определяют рельефность и значимость характеров персонажей. Историю Геббель изображал в драме в ее двух основных аспектах - в статике, как «бытие», и в исторической перспективе, как «становление-долженствование». Геббель-художник великолепен и ярок в изображении конкретно-исторического реального фона в своих драмах, в раскрытии сиюминутной взаимосвязи ситуаций и характеров. Но он метафизичен в истолковании истории как процесса, ибо развитие истории для него лишь смена идей, а общественный процесс он уподобляет законам развития природы. Принимая революцию как историческую необходимость в разрешении противоречий исторического развития, Геббель вместе с тем отрицал возможность и целесообразность новых форм [107] общественных отношений, возможность социального прогресса вообще. Убежденность в благотворности твердых незыблемых устоев для индивидуума и общества приводит Геббеля к принятию идеи объединения Германии сверху, под эгидой послереволюционной бисмарковской Пруссии, что, впрочем, отнюдь не делало из него апологета буржуазно-юнкерского общественного уклада, многие частные стороны которого он подвергал резкой критике, хотя и выраженной в иносказательной форме.

В историко-мифологических драмах Геббеля раскрываются широкие исторические и жизненные горизонты, речь в них идет о столкновении цивилизаций («Гиг и его кольцо»), («Ирод и Мариамна»), об антитезе язычества и христианства, о гибели патриархального родового строя («Нибелунги»). И здесь, как и в дореволюционных драмах, с различными интонациями и акцентами Геббель утверждает гуманистическую идею суверенных прав отдельной человеческой личности. Филигранный психологический рисунок в раскрытии характеров, психологическая острота конфликтных ситуаций соседствует с тщательно выписанным конкретно-историческим фоном.

Противоречия общественных позиций Геббеля после революции наиболее ярко отразились в его исторической трагедии «Агнеса Бернауэр» (1851), которую он сам не без оснований считал своей лучшей драмой. В пьесе разрабатывается реальный сюжет, почерпнутый Геббелем из истории Баварии XV столетия. Наследный принц юный Альбрехт полюбил дочь аугсбургского аптекаря и хирурга красавицу Агнесу. Поправ все сословные предрассудки и феодально-монархические установления, он женится на ней. Так завязывается узел острых социальных и нравственно-этических противоречий. Интересы Агнесы и Альбрехта, отстаивающих свое право на личное счастье, сталкиваются с высшим государственным интересом, носителем которого выступает отец Альбрехта суровый герцог Эрнст. Во имя любви к Агнесе Альбрехт не только готов забыть свое высокое сословное положение и права на престол, но даже поднимает горожан и крестьян против своего отца. Тогда во имя интересов династии и государства герцог Эрнст и его канцлер Прейзинг выносят Агнесе смертный приговор - ее насильно увозят из замка и топят в Дунае. [108]

Противоречия общественного и философского сознания Геббеля ощущаются в этой драме наиболее резко. Совершенно очевидна не только гуманистическая идея драмы, связанная прежде всего с великолепно разработанным полнокровным психологически и исторически детерминированным характером Агнесы и целым рядом других персонажей, представляющих низы средневековой сословной иерархии, но и резкий социально-критический план трагедии, раскрывающий мрачную картину немецкого феодального средневековья с рыцарским разбоем, произволом феодалов и полным бесправием бюргерства и крестьянства. В то же время, с другой стороны, носителем «высшей правды» в трагедии оказывается все-таки герцог Эрнст как блюститель государственных интересов: через него Геббель утверждает свою идею об отказе индивидуума от личных интересов во имя консервативных государственных установлений.

В трилогии «Нибелунги» (1861) - «Роговой Зигфрид», «Смерть Зигфрида», «Месть Кримгильды» - Геббель, как и многие его предшественники, обращается к древнегерманскому эпосу. В выборе этого материала сказалось характерное для идеологической атмосферы Германии 50-х годов увлечение национальным прошлым. Но неизбежные в подобном случае элементы модернизации, равно как и конкретно-исторические проблемы средневековья, осмысляются Геббелем в больших философско-психологических обобщениях. Так или иначе уже современники видели в трилогии призыв к объединению Германии на основах христианской религии и общегерманской государственности, т. е. по сути своей бисмарковскую идею. Во всяком случае, торжество христианства в столкновении с отживающими институтами и представлениями родоплеменного строя является генеральной идеей трилогии, воплощенной с большой художественной убедительностью. Однако в композиционной стройности, в глубине и полноте разработки основных образов, в динамике развития сюжета и ситуаций эта трилогия заметно уступает большинству предшествующих драм Геббеля.

Яркая одаренность и высокий гуманистический пафос драматургии и поэзии Геббеля выдвигают его в авангард немецкой национальной литературы, а в своей философско-психологической драме он явился предшественником философской драматургии конца XIX -начала XX в. (Ибсен, Шоу). [109]

В Англии, как и в других странах Западной Европы, календарный XIX век не совпадал с историко-литературным и общекультурным. И так же как на континенте, здесь были свои исторические ориентиры, свои события, определявшие характер развития культуры и литературы. Война за независимость в Америке, годовщина «Славной революции», столетие которой торжественно отмечалось в Англии, аграрно-промышленный переворот середины XVIII в., Французская революция предшествовали не менее важным событиям в истории страны - массовой расправе с рабочими (названной Питерлоо по аналогии с Ватерлоо), упорной борьбе за реформу, закончившейся победой буржуазии в 1832 г., мощному чартистскому движению, проявившемуся в создании конкретной политической программы и объединении рабочего класса и всех трудящихся. Эти события в Англии конца 30-40-х годов имели огромное значение, так как продемонстрировали достаточно высокий уровень социальной и политической зрелости трудящихся, готовых добиваться избирательной реформы и власти в стране.

Романтизм в Англии оформился раньше, чем в других странах Западной Европы. Романтические тенденции долгое время существовали подспудно, не вырываясь на поверхность, чему в немалой степени способствовало раннее возникновение сентиментализма. Само слово «романтический» как синоним «живописный», «оригинальный» появилось в 1654 г. Оно было впервые [114] употреблено художником Джоном Эвелином при описании окрестностей Бата. Позднее, в начале XVIII в. это слово использовалось уже многими писателями и поэтами, в том числе и теми, которые обычно ассоциируются в нашем сознании с понятием «классицизм». Например, А. Поуп называет свое состояние романтическим, связывая его с неопределенностью, зыбкостью чувств.

Эти незримо существовавшие романтические мироощущения проявились в целой системе свойственных только Англии явлений, что дает право нашим исследователям, пишущим о специфике английского романтизма, говорить о предромантизме, хронологически предшествующем собственно романтизму.

Предромантизм складывался в единую идейно-художественную систему в течение 30 лет (1750-1780), когда четко обозначились составляющие эту систему компоненты - готический роман, сентиментальная поэзия, эстетика периода кризиса Просвещения, а также якобинский роман, представленный именами У. Годвина, Т. Холкрофта, Э. Инчболд и Р. Бейджа. В эпоху предромантизма наиболее ярко проявился интерес англичан к национальной истории, поддержанный открытиями в археологии, этнографии, антикварной деятельности, а также закрепленный в художественных шедеврах Д. Макферсона, Т. Перси, В. Скотта. Все интересные открытия англичан в науке, искусстве, архитектуре способствовали рождению определенного типа мышления, образа жизни. Материальная культура соответствовала потребностям общества, что нашло выражение в садово-парковом строительстве, в сооружении готических зданий. Открытие Академии художеств, расцвет романтической живописи, особенно пейзажной, были также обусловлены особенностями развития общества, в котором постепенно исчезала дикая, нетронутая природа. Открытие публичных библиотек, быстрые успехи полиграфии способствовали распространению печатного слова, а мастерство книжной иллюстрации и графики делало даже самые дешевые издания популярными и эстетически значимыми, воспитывающими вкус.

Начало английского романтизма принято связывать с появлением сборника Вордсворта и Колриджа «Лирические баллады» (1798), с опубликованием предисловия, содержащего основные задачи нового искусства. Но благодаря уже существовавшему предромантизму, [115] появление романтизма не было похоже на взрыв, отказ от старых образцов. Компромиссное существование различных стилей в эпоху Просвещения, довольно спокойное противостояние их друг другу привели романтика Байрона к верности классицизму на протяжении всего творчества и отказу от частого употребления слова «романтизм», «романтический» в его финальном произведении «Дон Жуан». У английских романтиков не было последовательно серьезного отношения к романтизму, как, скажем, у романтиков немецких. Отличительной чертой духовной деятельности англичан, отразившейся, кстати, и в художественном литературном творчестве, было осмеяние, пародирование того, что только становилось литературной нормой. Примером того является роман Стерна «Тристрам Шенди», который одновременно и утверждает, и разрушает структуру романа. «Дон Жуан» Байрона в начальных песнях также представляет собой пародию на путешествующего романтического героя, весьма напоминающего Чайльд Гарольда. А «Видение суда» и «Поездка дьявола», заимствовавшие свои названия у Саути и Колриджа, по сути своей остро сатиричны и пародийны. Светлые и радостные утопические пророчества Шелли с мифологической образностью и необычной человечностью и естественностью чувств, свойственным духам, богам и титанам, прямо противостоят мрачным эсхатологическим предсказаниям Т. Грея.

Предромантизм возник в период кризиса просветительства, романтизм явился продолжением размышлений о возможностях человеческого разума. Основное внимание романтиками было уделено особому свойству романтизма - воображению. Теоретическое осмысление воображения у Колриджа связано с важнейшей страницей в истории английской культуры - проникновением немецкой философии и эстетики в английскую духовную жизнь. «Литературная биография» Колриджа содержит интересную полемику автора с Шеллингом. Первые переводы немецких поэтов делаются Скоттом и Колриджем.

Первый этап английского романтизма, совпадающий с творчеством поэтов Озерной школы, проходил на фоне готического и якобинского романов. Роман как жанр еще не ощущал своей полноценности, поэтому представлял собой обширное поле для эксперимента. На первый план выдвинулась английская лирика, представленная [116] С. Роджерсом и У. Блейком, Т. Чаттертоном, Д. Китсом и Т. Муром, поэтами-лейкистами. Поэзия была более радикальна в отношении формы. Возродив жанры национальной лирики (баллада, эпитафия, элегия, ода) и существенно переработав их в духе времени с акцентом на внутренне раскованный мир личности, она уверенно шла от подражательности к оригинальности. Меланхоличность и чувствительность английской поэзии соседствовала с эллинистическим языческим любованием жизнью и ее радостями. Эллинистические мотивы у Китса и Мура подчеркивали оптимистический характер изменений, происходивших в поэзии,- освобождение ее от условностей классицизма, смягчение дидактики, обогащение повествовательных линий, наполнение их субъективностью и лиризмом. Восточные мотивы в лирике Шелли, Байрона, Мура возникают уже в первый период английского романтизма. Они диктовались жизнью - Англия расширяла свои колониальные владения, и восточная культура и философия влияли на образ жизни, садово-парковое строительство, архитектуру. Английская пейзажная лирика Вордсворта, Колриджа, Роджерса, Кэмпбелла, Мура живописна в самом прямом и строгом смысле этого слова. Как и живопись Великобритании, становящаяся самым популярным и почитаемым видом искусства, она грустна, наполнена меланхолией, так как тесно соприкасается с предромантическим периодом, с кладбищенской лирикой Т. Грея, Т. Перси, Д. Макферсона и сентименталистов, но она и в высшей степени философична («Ода Осени» Китса, сонеты Вордсворта и Колриджа).

Второй этап в развитии английского романтизма связан с творчеством Байрона, Шелли, Скотта, открывших новые жанры и виды литературы. Символами этого периода стали лиро-эпическая поэма и исторический роман. Появляются «Литературная биография» Колриджа, «Английские барды и шотландские обозреватели» Байрона, великолепные предисловия к поэмам Шелли, трактат самого Шелли «Защита поэзии», литературно-критические выступления В. Скотта (сто статей в «Эдинбургском обозрении»), его исследования по современной литературе. Роман занимает достойное место наряду с поэзией. Бытописательные и нравоописательные романы М. Эджуорт, Ф. Берни, Д. Остен подвергаются значительной структурной реорганизации, создаются национальные варианты романов - [117] шотландский цикл В. Скотта, «ирландские романы» М. Эджуорт. Обозначается новый тип романа - романа-памфлета, романа идей, сатирического бурлеска, высмеивающего крайности романтического искусства: исключительность героя, его пресыщенность жизнью, меланхолию, высокомерие, пристрастие к изображению готических руин и уединенных таинственных замков (Пикок, Остен).

Драматизация формы романа требует удаления из текста фигуры автора; персонажи получают большую самостоятельность, роман становится более раскованным, менее строгим по форме. Роман становится популярным жанром, и Скотт начинает издавать серии национальных романов. В обществе зреют предпосылки будущей викторианской идеологии и культуры. К 30-м годам романтизм становится ведущей тенденцией в романе, хотя романтический герой не всегда является положительным (Булвер-Литтон, Дизраэли, Пикок). Долгое правление королевы Виктории (1837-1901) способствовало проникновению романтического духа в литературу на протяжении всего XIX столетия.