Geum.ru

Тэк сегодня понедельник, 2 марта 2009 г. Содержание

Вид материалаДокументы

Содержание


PБK daily (Москва), N035, 2.3.2009 ШАБАШОВ ДАНИИЛ "Ростехнологии" собирают хлор
Эксперт (Москва), N008, 2.3.2009 Баусин Алексей Партнерство вместо соседства
Подобный материал:
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   30

PБK daily (Москва), N035, 2.3.2009 ШАБАШОВ ДАНИИЛ "Ростехнологии" собирают хлор


Госкорпорация готова объединить свои производства с "Сибуром" и "Реновой"

Государство в лице "Ростехнологии" решило заняться созданием еще одного промышленного холдинга. Госкорпорация ведет переговоры с "Сибуром" и "Реновой" об объединении хлорных производств. По мнению экспертов, такой шаг вполне оправдан, ведь спрос на хлор, использующийся в основном для производства пластиков, сейчас резко снизился.

Госкорпорация "Ростехнологии" намерена создать холдинг на базе своих предприятий и активов "Сибур Холдинга" и "Реновы", который будет специализироваться на хлорной химии. "Ростехнологии" провели переговоры с этими компаниями по объединению усилий в управлении химическими активами, рассказал в пятницу журналистам гендиректор госкорпорации Сергей Чемезов. По его словам, речь идет о четырех российских предприятиях, производящих продукцию на базе хлора: волгоградском "Химпроме" и "Алтайхимпроме", принадлежащих "Ростехнологиям", "Капролактаме" ("Сибур Холдинг"), а также "Саянскхимпласте" ("Ренова"). Каждое из этих предприятий сейчас загружено лишь на 50%.

Если сторонам удастся договориться, то, по словам Сергея Чемезова, производство хлорной продукции будет передано двум предприятиям, и они будут полностью загружены. Два других будут либо перепрофилированы, либо займутся выпуском производных продуктов на базе хлора. К примеру, волгоградский "Химпром" может перейти на производство магния для изготовления титановой губки на "ВСМПО-Ависма", отметил Сергей Чемезов. Кроме того, "Ростехнологии" обсуждают с госкорпорацией "Роснано" возможность производства поликристаллического кремния, который используется в радиоэлектронной промышленности и в производстве солнечных батарей.

Какие доли в новом холдинге могли бы получить "Сибур" и "Ренова", говорить пока рано, отметил Сергей Чемезов. В "Си-буре" факт переговоров с "Ростехнологиями" подтвердили, однако раскрывать их подробности не стали, отметив, что рассматривают различные варианты. Не сообщают конкретных деталей и в "Ренове". По словам Серегея Чемезова, уже созданы рабочие группы, которые разработают планы интеграции активов и их производственной загрузки.

Между тем положение производителей хлора в текущий момент далеко не безоблачно. "Спрос на хлор незамедлительно реагирует на изменения экономической ситуации, поскольку продукты конечного использования хлора обычно применяются в производстве изделий длительного пользования, например в строительстве (трубы из ПВХ, окна и двери, полиуретановая изоляция) или автомобилестроении, - говорит Дмитрий Баранов из ИК "Финам". - Поэтому кризис, который коснулся как раз в первую очередь строительства, привел к резкому падению спроса на продукты переработки хлора". "В этих условиях консолидация производителей дает шанс на сохранение производства, - отмечает Юрий Волов из Банка Москвы. При этом участие в объединении "Ростехнологии" позволяет рассчитывать на финансовую и административную помощь".

Эксперт (Москва), N008, 2.3.2009 Баусин Алексей Партнерство вместо соседства


Евросоюз начинает проект по переформатированию постсоветского пространства в собственных интересах. Первым выиграл от этой затеи президент Белоруссии Александр Лукашенко

Цена присоединения Белоруссии к "Восточному партнерству" названа. Министр иностранных дел председательствующей в ЕС Чехии Карел Шварценберг 23 февраля заявил, что, если Минск признает Абхазию и Южную Осетию, у него "возникнут очень и очень серьезные проблемы" с присоединением к этой программе ЕС. Белорусские дипломаты утверждают, что Брюссель никогда официально не называл отказ от признания двух республик условием членства в "Восточном партнерстве". Однако Кристина Галлах, пресс-секретарь верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы, подтвердила слова Шварценберга: мол, на Белоруссию никто не давит, но признание - "плохая идея".

Это нечто большее, чем очередной эпизод дипломатического противостояния вокруг двух бывших автономий Грузинской ССР. "Восточное партнерство" - самый амбициозный и наступательный проект ЕС по распространению своего влияния на постсоветское пространство, прямо конкурирующий с теми интеграционными проектами, которые предлагает Россия. Белоруссия - ключевой участник этих проектов.

Недавно в Минске побывал Хавьер Солана. Он был настроен вполне оптимистично и говорил, что у Белоруссии есть все шансы присоединиться к "Восточному партнерству". Это и понятно. Хотя раньше Лукашенко и клеймили "последним диктатором Европы", сейчас ситуация несколько изменилась. Игнорировать Белоруссию, соседа объединенной Европы, да к тому же еще и страну, контролирующую нефте- и газопроводы, в Брюсселе позволить себе не могут.

Дитя кризисов

У ЕС как у экономического блока уже была программа выстраивания отношений с приграничными государствами. В 2004 году была официально принята так называемая Европейская политика соседства (ЕПС). Действие ее распространялось на Алжир, Белоруссию, Египет, Израиль, Иорданию, Ливан, Сирию, Марокко, Тунис и Украину.

Цели ЕПС сводились к поддержке демократических реформ и развития экономики соседей - создание своего рода "кольца друзей". Фактически речь шла о том, что государства по ту сторону границы проводят рыночные реформы, укрепляют свои демократии, а ЕС взамен постепенно снимает барьеры для товаров и инвестиций из них.

Проблема в том, что у ЕС есть извечная проблема - внешней политикой Евросоюза, помимо брюссельских бюрократов, занимаются еще и министерства иностранных дел государств-членов. А у этих государств есть свои, не общеевропейские, а национальные интересы. Так, летом 2008 года Франция, исторически тяготевшая к средиземноморским соседям, запустила в рамках ЕС проект "Средиземноморского союза".

Но и у других членов ЕС есть свои внешнеполитические приоритеты. В Польше, например, весьма популярна идея "продвижения демократии на Восток" (то есть в постсоветское пространство), естественно, под эгидой Варшавы. По сути, речь идет об экспансии тех или иных европейских стран в традиционных для них направлениях. Сама идея "Восточного партнерства" была предложена именно Польшей.

Впервые двухстраничный документ, в котором описывалась схема развития регионального партнерства с восточными соседями ЕС, был представлен в мае 2008 года на встрече министров иностранных дел руководителем польского МИДа Радославом Сикорским и его шведским коллегой Карлом Бильдтом. Как пояснил польский министр, Польша гордится тем, что поспособствовала падению коммунизма и объединению Европы, и теперь хотела бы содействовать развитию таких ценностей, как свобода и демократия у восточных соседей ЕС. А Швецию к этой инициативе привлекли потому, что у нее есть опыт работы с подобными масштабными проектами в рамках Евросоюза.

Польско-шведская инициатива была встречена благосклонно - Еврокомиссии было предложено заняться более детальной разработкой концепции "Восточного партнерства" и представить ее к июньскому саммиту 2009 года. Но война в Южной Осетии внесла свои коррективы. На экстренном заседании Европейского совета 1 сентября 2008 года было принято решение ускорить подготовку этого проекта. Теперь ожидается, что формально он будет запушен 7 мая в Праге, где пройдет саммит в формате 27+6.

Мотивы ЕС понятны. "После конфликта в Южной Осетии в ЕС осознали, что Россия не собирается уступать пространство СНГ Западу в целом и ЕС в частности", - говорит директор Центра комплексных европейских и международных исследований Тимофей Бордачев. Кроме того, большинство стран ЕС выступают против присоединения Грузии и Украины к Организации Североатлантического договора. "Им надо, с одной стороны, не допустить вступления этих государств в НАТО, а с другой - не допустить усиления здесь влияния России", - отмечает Бордачев. Между тем Украина, как и Грузия, хорошо понимали, что в Евросоюз их в ближайшие десятилетия не примут, а значит, и их интерес к этой организации мог уменьшиться. Брюсселю нужно было искать новые механизмы укрепления влияния на постсоветское пространство. Затем случился январский газовый кризис. Прекращение поставок газа через территорию Украины вывело вопрос о контроле над транзитом энергоносителей - то есть о влиянии на страны-транзитеры - на первое место в европейской повестке. Похоже, свою роль в появлении "Восточного партнерства" в том виде, в котором оно сложилось, сыграл и глобальный экономический кризис. В свое время расширение ЕС открыло для ядра союза новые возможности по расширению рынков, привлечению дешевой рабочей силы - возможно, похожая задача ставится и сейчас. Новая программа ЕС позволяет достичь сходных целей, не беря при этом на себя груза в виде новой волны расширения.

Праздник обещаний

От уже действующей в ЕС программы "Европейская политика соседства" "Восточное партнерство" отличается прежде всего тем, что под его действие подпадает фазу большая группа стран, объединенных общим признаком: все они - соседи России, тогда как ЕПС распространялась на такие разные государства, как, скажем, Белоруссия и Ливан. При этом предполагается, что восточные участники партнерства будут активно обмениваться друг с другом опытом осуществления реформ. Для этого, в частности, предусмотрено регулярное проведение встреч глав государств. Есть и более смелые идеи: так, предполагается, что в перспективе участники партнерства сформируют зону свободной торговли. Хотя сейчас представить себе подобный уровень экономической интеграции между, скажем, Арменией и Азербайджаном сложно. Фактически ЕС рассчитывает попробовать себя в роли локомотива интеграционных процессов на постсоветском пространстве.

Странам-партнерам предлагают постепенную интеграцию в экономику ЕС. Финалом этого процесса должно стать создание зон свободной торговли. Кроме этого члены партнерства могут рассчитывать на облегчение визового режима - и возможное открытие для них рынка труда ЕС. Но все эти бонусы станут реальностью только в том случае, если страны - участники программы будут неуклонно осуществлять политические реформы и формировать рыночную экономику. В частности, проводить приватизацию и создавать благоприятные условия для инвесторов.

В ЕС не скрывают, что заинтересованы в создании "пояса стабильности" у своих восточных границ не только для того, чтобы избежать повторения событий, подобных пятидневной войне в Южной Осетии. Большинство стран, попадающих под зонтик "Восточного партнерства", или обладают достаточными запасами энергоресурсов (Азербайджан), или через их территорию идут нефте- и газопроводы (Грузия, Украина, Белоруссия). Именно поэтому в рамках "Восточного партнерства" предполагается разработать механизмы энергетической безопасности. Евросоюз, напуганный "газовыми войнами" середины 2000-х годов, очень не хотел бы их повторения. Партнерам ЕС на Востоке предлагается "гармонизировать энергетическую политику и законодательство в этой сфере".

"Евросоюз - это экономический блок, и для обеспечения своей безопасности он пользуется теми инструментами, которые есть у него в распоряжении", - говорит Тимофей Бордачев. В данном случае самый надежный инструмент - выстроить механизм экономической зависимости между ЕС и странами - членами партнерства. А проникновение европейских компаний и инвесторов в экономику будущих участников программы позволит контролировать их внешнюю политику.

Справедливости ради стоит отметить, что говорить о всесилии ЕС здесь не приходится. Брюссель, например, уже давно работает с Украиной в рамках Европейской политики соседства. Но назвать украинскую демократию нормально функционирующей нельзя. Да и с экономикой дело обстоит нелучшим образом. А ведь, казалось бы, оранжевые провозгласили своей целью интеграцию в евроатлантические структуры и должны были бы внимательно прислушиваться к наставникам из ЕС.

Поэтому пока не понятно, насколько эффективным окажется подход "вы нам обеспечьте стабильность, а мы вам - экономические бонусы". Ведь "дружба в новом формате", которую ЕС предлагает восточным партнерам, не предусматривает главного - перспективы окончательной интеграции.

Гений торга

Большинство бывших советских республик, которым ЕС готов протянуть "руку дружбы", в интеграционных проектах, продвигаемых Россией, или не участвует вовсе, или же присутствует в роли наблюдателей. Исключение - СНГ, но членство в этой организации для большинства постсоветских государств давно стало формальностью. Да и в своей внешней политике потенциальные участники "Восточного партнерства" ориентированы в основном на Запад. Впрочем, со всеми этими странами, кроме Грузии, у России действует безвизовый режим. Армения - член Организации договора о коллективной безопасности. Не говоря уже о Белоруссии, с которой мы строим - по крайней мере формально - союзное государство.

Если ЕС обещает своим "восточным партнерам" облегчение визового режима и зону свободной торговли, резонно спросить, как это соотносится с действующим режимом пересечения российско-белорусской границы гражданами двух стран и существованием таможенного союза между Москвой и Минском. Новый проект ЕС, в сущности, подразумевает отказ от уже существующих форматов интеграции на постсоветском пространстве.

Минск в последние месяцы сближается с ЕС. "У Белоруссии на Западе много торгово-экономических контактов, и у руководства республики появилось ощущение, что идет некая экономическая интеграция", - отмечает эксперт Российского института стратегических исследований Тамара Гузенкова. И это позволило Минску сделать вывод, что в Белоруссии ЕС гораздо более заинтересован, чем сама Белоруссия в Евросоюзе. Александру Лукашенко удалось убедить ЕС раскрыть пошире свои объятия и возобновить с ним политические контакты.

Правда, в Евросоюзе, похоже, точно не знают, что на уме у белорусского президента. "В Брюсселе не осознают, насколько Лукашенко трудный переговорщик и как сложно с ним будет выстраивать отношения", - отмечает Тамара Гузенкова. "Политика маятника", когда Минск дружит то с Западом, то с Востоком, - фирменный стиль белорусского лидера. И в этом ЕС пред стоит убедиться на собственном опыте.

Для присоединения Белоруссии к "Восточному партнерству" есть серьезное препятствие. Брюссель неизбежно будет настаивать на трансформации белорусского политического режима и требовать от него однозначного внешнеполитического выбора. В этом смысле требование не признавать Абхазию и Южную Осетию - первый звонок для Минска. Но Лукашенко всеми силами пытается избежать зависимости от какого-то одного партнера, будь то Россия или Евросоюз. Так что у "Восточного партнерства" в Белоруссии есть шанс превратиться в аналог российско-белорусской интеграции с ее бесконечными заверениями в дружбе при отсутствии конкретных шагов. Не исключено, что именно на это рассчитывает Минск - присоединиться к программе, чтобы создать себе дополнительные преимущества для торга с Москвой, Брюсселем и Вашингтоном.