Неретина C. С. Опыт словаря средневековой культуры

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Ю. В. Прикладная этика: Опыт университетского словаря. Тюмень, 2001 Борейко В. Е. Популярный, 214kb.
• Опыт словаря современных заимствованных слов / Составитель С. А. Раннева, 303.51kb.
• «Секреты слов» Основные закономерности развития словаря и грамматического строя речи, 224.41kb.
• Тема Введение. Типологические черты и особенности, 71.77kb.
• 2. Особенности древнерусской культуры, 131.47kb.
• 1. Понятие «средневековья», 61.3kb.
• Трагедия русской культуры, 11023.43kb.
• 7. западноевропейский тип культуры, 587.09kb.
• Медицина как феномен культуры: опыт гуманитарного исследования 24. 00. 01 теория, 752.03kb.
• Инструкция по применению электронного словаря st500 Приветствие, 926.4kb.

<С.155 - С.156> иносказаний, которые, как правило, сопровождали средневековые произведения и школьные уроки. 3. в связи с этим оказывалась важнейшим элементом средневекового образования, которое было призвано обучать иносказаниям. Одним из наиболее значительных произведений, выражающих суть З., или загадочности мира, являются "Римские деяния" – повествования, имевшие хождение в Европе с первых веков христианства, и в XIII в. оформившиеся в целостный сборник. Каждая его новелла состоит из трех частей: заглавия (которое выражено через определенное этическое понятие), новеллы и морализации этой новеллы. Относительно друг друга все эти части выступают загадками-разгадками: новелла разгадывает абстрактное понятие, вынесенное в заглавие, а морализация разгадывает смысл новеллы, иносказуя о том, что вынесено в заглавие. В новелле "О любви" повествуется о том, как у некоего короля Помпея была красавица дочь, которую он так любил, что приставил к ней для охраны пять рыцарей. Ее увидел в окошко один герцог, влюбился и, добившись взаимности, выкрал ее. Беглецов догнали, похитителя убили, а дочь выдали замуж, снабдив подарками. На пестрой тунике, подарке отца, затканной прекрасным узором, была надпись: "Я простил тебе, вперед не греши!" На его же колечке: "От меня твое достоинство". На другом колечке: "Я возлюбил тебя, учись любить". На следующем: "Что я сделал? Сколько сделал? Почему сделал?" На колечке королевского сына: "Ты благородного происхождения, не запятнай своего благородства". На колечке родного брата: "Приблизься ко мне! Не бойся, я – брат твой".


Новелла, призванная раскрыть содержание того, что такое любовь – фундаментальная этическая характеристика христианского существования, то есть быть разгадкой, в свою очередь нуждается в разгадках, ибо в абсолютно реальную ситуацию турнирных боев и рыцарской любви вторгается необходимость понимания смысла надписей на подарках принцессе. Разгадки заключены в морализации, из которых мы узнаем, что Помпей – не земной король, а небесный царь, герцог – не страстный влюбленный, а дьявол, дочь – разумная душа, пять рыцарей-телохранителей – пять органов чувств. Изречения, написанные на кольцах и тунике, взяты из Священного писания (из Апокалипсиса, книги пророка Захарии и пр.), а все остальные персонажи олицетворяют Христа. Понятие любви двуосмысливается: через земную любовь обнаруживается любовь небесная, новые <С.156 - С.157> смыслы позволяют видеть вещи не равными самим себе, обнаруживая, что средневековый человек одновременно как бы жил двумя жизнями – сакральной и мирской. З. не только сопряжена с разгадкой, которой является предмет, но рождает новую З., обладающую не меньшей реальностью, чем объективный мир.


Эти и тому подобные загадки предполагают триаду: отец, дочь и претендент, где отец есть знак непричастности, основание само по себе, позволяющее другим постигать себя, дочь – знак причастности, или возможность обоснования, выраженное в испытании, которое позволяет претендентам участвовать в объекте притязаний, претендент – ищущий или взывающий к обоснованию, участвующий в его поисках в разной степени. Загадка, таким образом, представляет способы, понятные любому профану, причащения миру высших сущностей.


Представление об иносказательности мира выразилось и в том, что обучающиеся люди принимали на себя определенные псевдонимы. У каждого члена Академии Карла Великого было античное или библейское имя, что было полузабытой традицией галльских и британских ученых обществ. Карл звался Давидом, аббат Корбийский – Августином, дочери и придворные дамы – Луцией, Евлалией, Математикой. Алкуин представил ярчайшие примеры З.-кеннингов в "Диалоге благороднейшего юноши Пипина с Альбином Схоластиком" (прозвище Алкуина). "Что такое буква?" – "Страж истории". "Что такое мозг?" – "Хранитель памяти". "Что такое глаза?" – "Вожди тела, сосуды света, истолкователи души".


Этот диалог представляет собой своего рода канон обучения иносказательной речи. Его можно разделить на три части. Первая часть построена по принципу "вопрос/отгадка – ответ/загадка" ("Что такое жизнь?" – "Счастливым – радость, несчастным – горе, ожидание смерти"), вторая – по принципу "вопрос/загадка – ответ/разгадка", третья – "вопрос/загадка и ответ/загадка", когда обучившийся и соответственно понявший предмет ученик отвечает на иносказание иносказанием. На этой стадии обучения ученик становится вровень с учителем и даже может поменяться с ним местами, что является особенностью средневекового обучения. Смысл загадок/разгадок был в переключении чуда в естество, каковым является не только предмет, но само слово, показать замысленность чудесного. <С.157 - С.158>


Однако эта своеобразная мистичность З. вполне может быть представлена и как результат логических разделений. Рассуждая о 5 сказуемых (орд, вид, собственный, отличительный и привходящий признаки), Боэций пишет, что вопреки Порфирию, который строит родо-видовое древо по принципу нисхождения ("сказуемые большей предикации сказываются обо все меньших"), можно эти 5 сказуемых рассмотреть не только как "равные", но и "взаимозаменяемые". Если, например, "род сказывается об отличительных признаках, и о видах, и о собственных, и о привходящих признаках", то "и наоборт – привходящий признак сказывается также о стоящих выше его сказуемых: так что если Сократ есть животное, разумное, способное смеяться и человек, и если Сократ лыс, что является его привходящим признаком, то этот привходящий признак будет сказываться и о животном, о разумном, о способном смеяться и о человеке, то есть об остальных четырех сказуемых" (Боэций. Комментарий к Порфирию // Боэций. Утешение философией и другие трактаты. М., 1990. С. 107-108). В итоге предложение (определение) оказывается составленным из многочисленных заменителей подлежащего (сказуемого) обычной речи ("лысое – способное смеяться"), что и есть загадка. З. Обнаруживает способ переключения логического в тропологическое.

******