Geum.ru

Библиотека уральской государственной сельскохозяйственной академии «русское качество жизни» серия социально-гуманитарного образования

Вид материалаДокументы

Содержание


Логика «расчлененки»
Подобный материал:
1   ...   24   25   26   27   28   29   30   31   32

«Партия России»

Если мы возьмем серию книг издательства «Алгоритм», то их авторами ставятся очень серьезные вопросы об определении качества русскости относительно внешней политики страны и ее национальных интересов. Так, О.А.Арин в полемике с А.Дугиным и А.Подберезкиным пишет: «Но я хотел бы знать, в чем выражаются национальные интересы России. Русский Подберезкин формулирует мне их в виде государственно-патриотической идеологии, русский Путин – в виде либерально-государственной идеологии, русский Ампилов – виде ортодоксально-коммунистической идеологии и т.д. Все – русские, а идеологии разные».4 А.И.Уткин, обращаясь к западным геополитикам, цитирует их высказывания, в которых русские перечисляются наряду с китайцами, французами и другими народами.5 В глаза бросается, что англосаксы благодаря специфике своего языка не различают русских и россиян – для них мы все русские, так же как на великой Отечественной башкиры и узбеки были для немцев и для себя русскими. Чудовищное ельцинское обращение «россияне» может быть рассмотрено либо как недоразумение – производное от латинизированного наименования России, либо как прекрасно продуманную идеологическую диверсию, в соответствии с которой новая историческая общность россиян должна заменить прежнюю искусственную общность советских людей и советского народа.

Первыми в темные времена ельцинизма и атлантиской диктатуры вопрос о душе народа поставили патриотически настроенные геополитики. После прохождения цикла геополитических исследований в объемистых томах «Основы геополитики» А.Г. Дугин на суперобложке двухтомника «Очерков национальной философии» так подводит его итоги и стыкует геополитику с новым циклом философско-мистических штудий: «Из пункта А в пункт Б можно добраться по-разному. Рука атлантиста хватает линейку и чертит прямую, послав все (т.е. нас) ко всем чертым, методично следует начертанию. И плевать атлантисту, что прочерчено по живому, что пространство между А и Б волнится, вихрится, бушует, плачет, хохочет и страдает... Обратите внимание на то, как меняется в веках территория Руси. Она пульсирует, и за каждым сжатием, следует новое, еще боле значительное расширение. Не догадываетесь, почему так? Потому что страна живая. Это бьется ее тайное русское сердце, толкая воздухи, людей, воды и массы по священным пространствам... Прошлое учит нас: из каждого кризиса, временно сжимаясь пространственно и духовно, русские выходят обновленными и окрыленными, делают новый бросок. Кровавый бросок. Но дух истории питается кровью, как преображенной кровью Господней питается душа христианина...» 6

В русской философской мысли евраззийской ориентации усиливаются как русско-тюрско-славянские связи, так и русско-еврейские «разборки». Этот термин звучит несколько неожидано в философской литературе, одноко имеет свои причины. Евреи активно участвовали в подготовке и проведении Великого Октября и выдвинули из своей среды ряд крупнейших политических деятелей. Сенгодня они стали не менее активными разрушителями и противниками социализма и советского государственного устройства. Боле того, они же «идеологически обеспечивают существование нынешнего антинародного режима, строительство капитализма в России. Эти действия соответственно вызывают сопротивление русского народа и патриотически настроенной интеллигенции. Отсюда и разборки – пока на идеологическом уровне» 7.

Письмо Э.Тополя олигархам о приближении «еврейской трагедии» свидетельствует о том, как пишут В.А.Лисичкин и Л.А.Шелепин что «олигархи-евреи, сосредоточившие в своих руках основные богатства России, не являются ни суперталантами, ни суперграбителями...Следует обратить также внимание на как бы нарочитое, демонстративное выдвижение на первый план лиц еврейской национальности. Тем самым вину за свою преступную политику в отношении народов СССР Соединенные Штаты фактически перекладывают на евреев, превращая их в своих заложников. В этом плане деятельность руководства США носит явно антисемитский характер»8. Очевидно и философское решение проблемы русского антиамериканизма в отличие от западного антиамериканизма. Так, Сардар и Дэвис утверждают, что экономическая мощь американских корпораций и вирусоподобная сила американской массовой культуры заражают самобытные культуры всего мира. «Америка экспортирует и с свою систему ценностей, определяя границы цивилизованного, рационального, развитого и демократичного по своему усмотрению. В то же время сами Соединенные Штаты не восприимчивы к влиянию извне: большинство американцев если и вспоминают об остальной части человечества, то руководствуются лишь глубоко укорененными культурными стереотипами».9 В этом плане мы встречаем широкий диапазон работ: от двухтомника Ю.Козенкова «Крушение Америки», работы О.Платонова «Почему погибнет Америка» до географодетерминистических моделей обособления, автаркии России в ранних трудах А.Паршева и М.Калашникова.10

Однако нас должны интересовать позитивные проекты современной русской философии – проекты прорывов в будущее. Перед началом наших классификационных усилий в области существующих и возможных проектов следует зафиксировать принципиально разное отношение к тем, ради кого и планируется прорыв в будущее. С точки зрения одних авторов «население Российской Федерации. К несчастью. Во многом заслужило свое сегодняшнее унижение: бесчисленными анекдотами, шуточками, хиханьками и хаханьками, фигами в карманах и раскрывши рот восхищенными «А вот на Западе...», тотальным предательством всеми нами своих соотечествеников в ближнем зарубежье и своих друзей в «дальнем», своих родителей и своих детей... И надо честно понимать, что уже понесеный населением ущерб не является окончательным. Еще дорого придется платить за эти годы культа вранья и воровства. И руским придется здесь хуже всех. Поскольку и виноваты они больше всех».11

Такой чисто социологический характер оценки происшедшего крушения великой империи наталкивается на другую, расово-антропологическую, оценку: «Крах СССР, хотя он был мировой катастрофой, имел по крайней мере одну положительную сторону – уменьшился риск смешения русского народа, в то время как этот риск драматическим образом увеличился во Франции, в Италии, Англии, Португалии, Голландии и даже в Швейцарии. Более того, на Западе эта опасность выражается в своей самой отрицательной, с биологической точки зрения, форме – в виде негритянской иммиграции. Антропоги знают, что физическим различиям между большими расами соответствуют психические различия. Соединение в одной личности черт характера белого и негра приводит к тому, что эту личность раздирают противоположные устремления, и она не в силах обрести цельность. Кроме того, метис теряет качества каждой из соединившихся в нем больших рас. Нестабильный, слабовольный, но склонный к насилию, он повинуется силам, которые контролируют СМИ и управляют его склонностью к насилию. Такова одна из причин, по которой для сторонников мирового правительства желательно смешение рас. Ибо существует мировой заговор с целью смешения рас» 12. Заметим, что расовый подход не может быть редуцирован к расизму, поскольку те, кто проводит знак равенства между расологией – наукой о человеческих расах и расизмом, уподобляются сторонникам запрета фирм, выпускающих кухонные ножи и призывающих судить рекламных агентов этих фирм за призывы к применению холодного оружия.

Очевидно, что новые русские проекты отталкиваются от разных исходных платформ – от социально-национального понимания русских и России и от расового понимания, отвергающего всякие рассуждения на тему, что все люди равны и кровь у всех одна – что-то вроде мифологического и женско-жалостливого: «кровь людская – не водица».

Первый проект настаивает на том, что «сегодня окончательно стали бессмысленными разделения по идеологиям. Ни либерализм, ни коммунизм, ни консерватизм и прочие «-измы» в наше время не имеют никакого отношения к будущему России. Мы окончательно перешли в эпоху не только посткоммунизма, но и постлиберализма. Сегодня возможны всего два самоопределения и две «партии». Первое самоопределение – тех, кто уверен, что мы наконец-то становимся «нормальной страной» и надо перестать что-то там строить из себя особенное, корчить самобытность и выискивать некие пути, надо активно «интегрироваться в развитый мир». Это – «партия стабильности». Второе самоопределение – восстанавливать Россию как мировую державу. Это – «партия России»13. «Партия России» полагает, что на «развитом Западе» Россия не нужна. Все разговоры о возвращении блудной дочери в мировую цивилизацию – это прямая дорога на уничтожение нашей страны. Заметим, что эта точка зрения везде говорит о стране, России, а не о народе. Действительно, это партия России, а не партия русских, партия русского народа.

Паршев вообще строит некую «петлю Паршева» (М.Калашников), основанную на том, что в наших климатических условиях всякое производство убыточно и любое соревнование с Западом заведомо проигрышное. Вся же философская «партия России» видит один разумный путь сегодня – восстанавливать страну как современную мировую державу. Мировая держава – это не встречи лидеров без галстуков и саммиты восьмерки, а абсолютная ответственность за все, что происходит в мире. Бремя русских, то есть живущих в России в начале ХХ1 века – «не дать миру покончить с собой». Для этого партия России в философии (или философская партия России) предлагает повернуть страну лицом к великому океану, построив на его берегу новую столицу. В виду имеется Северный Ледовитый Океан и...город Тобольск (в письме читателя) или город на Амуре. Это станет залогом возрождения российского могущества, поскольку русские – народ исторический. Добавим, русские, живущие в трансформированной стране. Их прежняя страна – «ЭРЭФия», по мнению авторов, все более становится лишней, обанкротившейся страной, поскольку в сегодняшнем мире уже началась Пятая мировая война, которую упорно прячут под именем глобализации. Ведет эту войну не Америка, а скрытая за фасадом особая цивилизация новых кочевников – Вечный Рейх, который стремится установить Новый мировой порядок с разделением людей на касты господ и рабов: в этой войне Россия обречена на новый передел и заклание, поскольку в смертельную схватку с новыми кочевниками, антилюдьми вступают люди, то есть мы – «избыточное население»14.

С обычной точки зрения Россия обречена, поскольку враг обладает подавляющим превосходством во всех сферах. «Партия России» предлагает стратегию чуда, стратегия молниеносной войны, которая позволит слабому победить сильного. Об этом и написана книга «Оседлай молнию!» В новых трудах этой философской группировки делается вывод о том, что глобализация по-американски либо случится, либо провалится. Но в любом случае России не будет. В первом варианте придет неофеодально-фашистский строй с разделением населения мира на 20 % рентабельных людей и 80 % нищих аутсайдеров – это празделение произойдет в США и в Европе. Во втором, уже антиглобалистском, случае мир ждет возрождение националистических режимов и опасный процесс умирания индустриального общества – своеобразные новые 30 годы. В обоих случаях Запад обречен на уничтожение Китая и заклание «бело-красно-синей Россиянии». Авторы видят выход в построении параллельного государства в России, в создании руского закрытого общества (Братства), в технологической революции неоиндустриализма (ставка на технологии, которым нет аналога в мире), в создании расы сверхчеловеков – людей, овладевших всеми ресурсами своего сознания. Все это, вместе взятое, позволит русским построить империю – «мир миров, СССР-2».15

Авторы проектирует создание мира Третьей волны – нейромира, эпохи, последующей за умирающим индустриальный, вторым миром. Постиндустриализм понимается ими как «лишь тягостное межвременье, перезревший индустриальный порядок». Автор пишет: «В Нейромире разовьются технологи, которые расширят возможности человеческого сознания и приведут к возникновению расы всечеловеков. В этом мире произойдет переход на новые источники энергии (они станут небольшими и децентрализованными), многократно уменьшится зависимость от нефти и газа, а огромные заводы и фабрики уступят место небольшим. Экономичным установкам, которые будут обладать той же производительностью, однако окажутся намного дешевле и экономичнее».16 Любопытен образ всечеловека, взятый из образа Ф.Достоевского «Россия – страна всечеловечности». Всечеловек определяется так: «Всечеловек (человек-Х, люден, нейрочеловек, метагом) – представитель новой расы, выведенный не генетическим путем, а через использование психотехнологий, которые позволяют полностью задействовать все возможности человеческого сознания и организма».17 Заметим, что в определении нет черт русскости и ничего от Достоевского вроде «всемирной отзывчивости».

В любом случае нам придется выбирать будущее. А настоящее авторы оценивают так: «первое правление Путина 2000-2004 годов окрестят временем великой нерешительности. Казалось бы, после катастрофы 1998 года прежний, садомазохистский либерализм исчерпан, и тупик начатых в 1992-м реформ ясен всем. Ан плетемся все тем же путем. И Путин на распутье: даже если и следовать прежней логике, то нужно насиловать Россиию по второму разу...А Путину страшно....А дальше маячит призрак охоты Вечного рейха на незадачливых русских богачей, не удержавших собственную страну».18 Следствие этой охоты двояко – развал страны и новое государствостроительство (стейтбилдинг) одного или нескольких государств-наций на месте России. Ю.Крупнов пишет: «Впрочем, и те, кто предлагают сначала расчленить РФ, и те, кто считают правильным сперва построить хоть какое-то национальное государство в РФ – все они согласны в одном: на месте непонятной, непредсказуемой, неэффективной, насквозь неправильной РФ следует создать одно или много государств эффективных и нормальных – с точки зрения организаторов глобального имперского порядка. На месте марева остатков от отжившего миропорядка и ностальгии по величию СССР следует поставить набор государств-наций как кубиков, модулей – понятных и прозрачных для осуществления глобальной демократии и свободы социальных единиц (units)...Юниты, модули, партсы (части) и прочие кластеры...Почему бы и нет?»19

И вот уже не эксперты западных фондов, но российские журналы между делом задают вопрос, правомерно ли, что столь разные кластеры соединены в одну страну? При умелом менеджменте из каждого кластера можно сделать разумную и эффективную нейшн (nation). В качестве почти готового демократического национального государства в системе глобальной американской империи называется ... Татарстан, окруженное мешающим рыхлым и предмодерновым, архаичным телом РФ. Чубайсовский тезис о «либеральной империи», украденный им у русских националистов-империалистов, начинает с воодушевлением восприниматься лидерами духовной и философской оппозиции либерализму. С Чубайсом советуются, у Березовского сам Проханов – этот «последний солдат империи» - берет интервью. Но ни имперская тематика единой России, ни неоевразийское возрождение национальной идеи, вытекающей из местоположения России, не выполняют историческую задачу русских и всех желающих жить с ними вместе народов – задачу соединения трех Россий – дореволюционной, советской и постперестроечной. Дело в том, что у русских никогда не было национальной идеи, мы выше частной национальной идеи и нас объединяет вектор развития – Великоокеанский. Капитан Невельской водрузил русский флаг в устье Амура – в «заливе Счастья». Движение на Дальний Восток и восстановление освоенного при Советской власти Северного морского пути соединяет три России в их истории и интенции. Новая восточная политика с переносом столицы на Дальний Восток создает условия для успешного развития русско-российского этноса ХХ1 в., при котором Сибирь становится «сердцем России», а Дальний Восток – головой. В результате завершится постсоветская борьба кланов в элите и «амурские» придут на смену «питерским».

Инвариантом философской версии «партии России» оказывается модель становления православной цивилизации в современном мире, развитая таким самобытным русским философом как А.С.Панарин. Они пишет, что «вопроки либеральному мифу «конца истории» и принципу «иного не дано», мы утверждаем: история не закончена, а иное впереди. Законы православного бытия таковы, что мы не можем открыть «иное» для себя – оно не приватизируемо. Только открыв его для других, мы имеем шанс открыть его для себя. Таков парадокс нашего мессианства... Тайна истинного постиндустриализма – в сохранении «архаической» пассионарности морально-религиозного типа. Без такого архаизма современность рискует соскользнуть в варварство и даже дикость. Может быть, замечательный архаизм Православия является шансом человечества – одной из гарантий того, что творческий, цивилизованный постиндустриализм еще может бытьспасен в наступающем глобальном мире».20 Как видим, Панарин не употребляет слово русский вообще – ни как существительное, ни как прилагательное. Между тем, для «партии России» как страны русский – это прилагательное, для партии «русского народа» русский – существительное. Для Панарина главное – Православие. Он полагает, что феноменология православного христианского духа таит в себе «нечто напоминающее «прибавочную стоимость» Маркса, которую рабочий, сам не зная того, несет буржуазному обществу».21


Логика «расчлененки»

Что касается западников, то российские младореформаторы в момент гибели СССР являли собой две субкультуры – прагматическую и идеологическую. Прагматики (их лидер – Г.Бурбулис) «освободили» Россию от СССР в утилитарных целях для утверждения самостоятельности Б.Ельцина. Напротив, «идеологи» представляли собой либеральную реакцию на коммунизм и на то, что ментально лежит глубже него – «православные максимализм и мессианство», в конечном счете на сам русский ментальный порыв. Эволюция этих идеологов привела врага «неперспективных деревень» Т.И.Заславскую к общему выводу о том, что «новой социальной революции в России не было. В действительности имела место эволюция, в основе которой лежало, однако, не постепенное и последовательное развитие, а цепочка сменявших друг друга кризисов. Исходный подъем демократических движений, соединившихся с национально-освободительными, завершился распадом СССР. Радикальные либерально-демократические реформы фактически вылились в ограбление общества горстской в общем случайных людей. Начавшаяся затем спонтанная трансформация в условиях отсутствия у правящей элиты стратегии и политической воли имела следствием крайнее ослабление государства и тотальную криминализацию общества. Причем каждый из этих этапов углублял кризисное положение России».22

Гайдаровское происхождение Заславской налицо даже в тексте и названии объемистой статьи – институт Гайдара называется Институтом проблем экономики переходного периода, понимаемого в духе его книги-пародии «Государство и эволюция» как переход от социализма к капитализму. Расхождение Заславской и Гайдара в одном – социологу не нравится «ограбление общества ...горсткой случайных людей». Ей хотелось бы, чтобы люди для «буржуазных по социальному содержанию реформ» были подобраными лично Заславской и Гайдаром. Перехода с целенаправленной деятельностью буржуазного субъекта не происходит, сетует Заславская, а имеет место «стихийная трансформация общественного устройства», ни генеральное направление (в духе программ партии!), ни конечные результаты которого не являются предрешенными. Автор пишет: «Лежащие в его основе социальные механизмы и его движущие силы более многообразны, чем при социальных переходах (транзитах) под руководством общепризнанных лидеров»23.

Такая циничная транзитология вызывала непонимание даже со стороны западнически настроенных политиков. Так, автор программы перехода в «500 дней» лидер «Яблока» Г.Явлинский писал по поводу этих политиков транзита-перехода: «Меня поражало с какой нелюбовью и даже ненавистью эти люди относились к своей стране. Они говорили: все равно здесь все плохо, здесь «совок», здесь все гадость. Сейчас мы зажжем очистительный огонь инфляции, все здесь разрушим, а потом начнем строить. У них не было никакой опасливости перед тем, что они затевали. Им не нужен был ничей опыт, кроме их личного, совершенно недостаточного для мероприятий такого масштаба, как они планировали. Они абсолютно не понимали, что помимо геополитических связок между республиками, помимо межличностных отношений между лидерами государств, помимо проблем экономической выживаемости народного хозяйства. То есть помимо очевидного, есть еще человеческие отношения, родственные, дружеские, социальные, есть все, что делало нас тсраной. Их представления об этом были просто убийственными. Когда они говорили: что же, мы будем делать реформу с узбеками или с украинцами? – мне все хотелось просить: мы сами-то кто такие? У вас же Россия – это столько наций и народностей. Это и мордва, и татары, и ханты, и Дагестан, и чукчи, и якуты, и украинцы между прочим тоже. Почему вы с таким цинизмом и с таким снобизмом относитесь ко всем остальным?»24

Вопрос о узбеках и украинцах в контексте споров о реформах означал предложение сбросить союзные республики и проводить эксперименты исключительно с русским ядром. Явлинский возражал, говоря о том, что и Россия-де многонациональна. На самом деле Россия не многонациональна – она русская, ибо в России – все русские: русские немцы, русские евреи, русские башкиры. Гайдаровскими глубинными антирусскими ментальными реформами и бурбулисовским философско-прагматическим сбросом СССР в конце 2003 г. восторгается политолог Л.Радзиховский: «Скажем, если бы в 1991-м не ампутировали (бескровно, к счастью!) СССР, то – что бы мы делали? Вели реформы в Москве в том же темпе, который устраивает Туркмению, и тратили все силы на, чтобы удержать Украину?!»25

Вся эта полемика после «расчлененки» (термин В.Б.Исакова из его одноименной книги «Расчлененка») свидельствует о продолжении существовании высокого политического статуса экспертного сообщества, состоящего в России из бывших демократов. С.Кара-Мурза пишет о мутирующих внешне и остающихся без изменения экспертах-вивисекторах: «Закрыл совещание В.Третьяков на вполне радостной ноте: «Мы можем открыть новый этап развития России. Хороший будет этап, если удастся». Тут он прямо перекликается с А.Ципко – хороший этап не тот, когда хорошо людям, а когда экспертам удается выполнить их идеологическую задачу. Теперь эта задача – «открыть новый этап». Видимо, хорошего ждать не приходится, «это собщество не устарело».26 Наиболее радикальные формы мышления этого сообщества выражены в манифестах «национально-демократических сил», созданных и опубликованных в Чечне, в организациях украинских и эстонских националистов по образцу программы ДемСоюза В.Новодворской. В этих программах, во многом написанных под прямую диктовку спецслужб США «русскому народу отведена роль касты париев – неприкасаемых, т.е. людей самого низшего сорта».27

Объективный процесс интеграции и направленная глобализация загоняют Россию и русский народ на периферию «уже больного капиталистического общества». С.Кара-Мурза пишет о попавших в ловушку народах «огромной цивилизации Евразии»: «Все прогнозы говорят, что участь тех, кто окажется втянутым в экономику нынешнего капитализма. оставаясь на периферии, будет ужасна. Снова, как почти сто лет назад, единственным средством избежать распиыления станет для нас революция. Но революция уже не ленинского типа, а «революция по Грамши». Как говорил Грамши, революция – это битва «сил организованого мышления против сил животной жизни» в поисках высшей гармонии. Успех в поиске путей преодоления нашей катастрофы зависит от того, успеем ли мы восстановить сначала связность нашего общественного сознания на уровне здравого смысла, а затем поднять его на уровень того, что Грамши называл «организованным мышлением». Для этого надо идти вперед, осваивая и новое знание, и новые интеллектуальные технологии».28