Geum.ru

М., "Мир", 1977. Пер с яп. З. Рахим

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   38
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТОКИО


1


Когда, положив на стол рапорт и докладную записку, он хотел было выйти

из кабинета, управляющий делами, словно что-то вспомнив, окликнул его:

- Онодэра!

Он обернулся. Управляющий Есимура, барабаня кончиком карандаша по

зубам, задумчиво смотрел в пустоту. Бумаги лежали на столе нетронутыми.

- Слушаю вас, - сказал Онодэра.

- Да, нет... ничего. Ты сейчас домой?

- Пожалуй... - неуверенно ответил Онодэра. - Хочу до конца использовать

прерванный отпуск. С послезавтра.

Есимура встал из-за стола и, подтянув шнурок воротника летней рубашки,

взял с вешалки первозданной свежести панаму.

- Ухожу и сегодня уже не вернусь, - сказал он секретарше, печатавшей на

машинке со шрифтом "хирагана". - Бумаги из конструкторского отдела я

подписал, так что передайте их в подводный отдел.

Онодэра открыл перед ним дверь.

- Как насчет пивка, бочкового, а? - спросил управляющий. - Может,

подадимся на Гиндзу?

- Пиво в такую жару... - ответил Онодэра. - Пожалуй, лучше холодного

кофе...

- Что ж, скоротаем время за кофе... - весело произнес Есимура, вызывая

лифт. - Знаешь бар "Мирт" на западной Гиндзе?

- Слышал, - буркнул Онодэра. - Однажды ребята из фирмы "Морские

промыслы Юдзима" приглашали меня туда, но я не пошел.

- Есть там одна славная девчонка. Миниатюрная и очень необычная.

Зачем я ему понадобился, думал Онодэра. Сейчас бы домой, выспаться...

Может, так прямо и сказать?

В лифте было душно и влажно. Несколько служащих из чужой фирмы, судя по

костюмам и галстукам, торговой, громко разговаривали на протяжении всех

двадцати этажей.

- Говорят, из-за землетрясения в Коморо цены на участки в Каруйдзава

катастрофически упали.

- А что, не купить ли, пока цены низкие? Ведь землетрясение

когда-нибудь кончится...

- Уйми свои спекулянтские инстинкты! В Дзэнкодзидайра, по слухам,

подпочвенное основание превратилось в сплошное крошево. Говорят, что может

произойти извержение вдоль всего берега реки Тикума.

- Да-а, если задуматься, что-то очень уж долго трясет. И в Мацусиро

тоже... Но люди там еще остались, не уходят, держатся.

Слушая болтовню молодых служащих торговой фирмы, Онодэра помрачнел.

Впрочем, землетрясение в Мацусиро на самом деле слишком затянулось. Одно

время там вроде бы стало потише, но в этом году все возобновилось, а в

последние несколько месяцев волна землетрясений начала распространяться на

юг и север по Дзэнкодзидайра. Трясет, трясет... Кстати, интересно, что

поделывает Го, как он там? Продолжается ли строительство? И что делается в

Тона, где провалился мост?

Но Онодэре сейчас почему-то не хотелось думать о таких вещах. Он весь

был скован тяжелой усталостью. Она не проходила с той самой минуты, когда

он поднялся с восьмитысячеметровой глубины. Происшедшее там потребовало от

него предельного напряжения. Неизгладимое воспоминание о необъятной водной

стихии, унылая будничность Токио, убийственная жара при высокой влажности,

тягучий, как патока, нечистый воздух, замкнутость городского ландшафта,

умопомрачительное количество людей, бесчисленные формальности - все это

вызывало в нем нечто похожее на аллергию и мучило, как назревающий где-то

глубоко внутри чирий. Он жаждал только отдыха. Причем физическая усталость

давным-давно прошла, но душа требовала покоя, чтобы застрявший где-то

внутри твердый комок постепенно размяк и рассосался. А на это нужно было

время.

Домой... Спать... - крутилось в голове Онодэры, когда он выходил из

лифта. Включить музыку, тихую, тихую... Франка, Дебюсси... Или... напиться

вдрызг что-ли?

Как только миновали воздушный заслон у входа, с небес обрушилась жара -

настоящее стихийное бедствие. Онодэра мгновенно покрылся потом. Рубашка,

еще минуту назад приятно холодившая тело, стала мокрой и горячей.

Казалось, его обхватили чьи-то влажные, липкие руки, словно он попал в

объятия чудовищно жирной потной бабы. Его даже передернуло.

- У-уф... - вздохнул управляющий, видно, почувствовав то же самое. -

Кошмар. Давай возьмем машину!

Когда они садились в такси, земля под ногами мелко задрожала. Онодэра

весь напрягся и замер. Потом посмотрел на небо, оглянулся кругом. На

улицах все та же толчея. Измученные лица, тусклые взгляды изнуренных

убийственной жарой людей. Но никаких признаков тревоги.

- Давай, садись быстрей! - позвал его из машины Есимура. - Не держи

дверцу открытой - ведь тут кондиционер работает.

- Землетрясение, - сказал Онодэра.

- Да, вроде бы, - без особого интереса согласился Есимура. - Чудак ты!

Сколько лет в Токио живешь, а все не привыкнешь.

Так-то оно так... - усмехнулся про себя Онодэра. Видно, просто нервы

пошаливают. А может, все оттого, что я недавно сам видел?

- Вышла из строя система охлаждения Центрального района, что ли? -

спросил Есимура у шофера. - Кошмар!

- Нет, почему же, работает, - ответил шофер. - Правда, не на полную

мощность: не хватает воды и электроэнергии. Служащий из мэрии говорил, что

всю систему будут переоборудовать. Да и из охладительных башен Харуми три

вышли из строя, - повторил он недавно услышанную по радио новость. - Там

используется морская вода, а это, само собой, привело к коррозии.

- До "прохладного Токио", пожалуй, еще года три пройдет, - Есимура

расслабил шнурок у ворота. - Я думаю, это будет не раньше, чем завершится

строительство сверхнебоскребов в Центральном районе.

Онодэра, повернув голову, посмотрел через заднее стекло на убегавшую

назад улицу. Высоко в небо поднималось новое здание объединенного

Яэсу-Токийского центрального вокзала, а вокруг, в Маруноути и на Гиндзе,

выстроились, словно поставленные торчком огромные книги, высокие громады

из стекла и алюминия. Эти плоские здания примерно на высоте двадцатого

этажа соединялись воздушными коридорами, висящими над улицей, скоростные

магистрали протянулись между ними на уровне десятого этажа, а с крыши

вокзала как раз в эту минуту поднимался стоместный вертобус с двумя парами

лопастей, отправлявшийся во Второй аэропорт.

Этот город все время растет ввысь. А люди внизу все глубже загоняются в

ущелья, куда никогда не заглядывает солнце, а то и еще ниже - под землю...

В сырых, вечно влажных, затененных местах _что-то_ постоянно гниет. Не

только то, что устарело, отстало, застряло, отброшенное потоком, но и те,

кто провалившись, не в состоянии выкарабкаться... Бледная, уродливая

жизнь, черпающая соки в том, что в процессе превращения в неорганическую

материю распространяет душное тепло и миазмы...

До каких же пор этот огромный город будет менять свой облик, думал

Онодэра.

Токио все время менялся, это началось очень давно, когда Онодэра был

еще ребенком. Ломали старые дома и прокладывали дороги, выравнивали холмы,

вырубали леса и строили большие здания. Когда Онодэре было десять лет,

Токио готовился ко Всемирным Олимпийским играм. Он изменился тогда до

неузнаваемости. Но и после Олимпиады работы по переустройству

продолжались: перекапывались дороги, всюду грохотали бульдозеры,

повсеместно вздымались стальные и бетонные конструкции, небо подпирали

гигантские краны. Придет ли такое время, когда этот город обретет хотя бы

относительно стабильную красоту?..

- Сверни налево, в тоннель, - сказал Есимура. - Здесь сквозной проезд.

Машина очутилась на широкой подземной улице. Справа от проезжей части

была стоянка для машин, а слева - за бледно-зелеными стеклами витражей

тянулись тротуары и магазины. Здесь торговали только дорогими вещами и

предметами роскоши. Было тихо и малолюдно. Синтетическое покрытие

поглощало звук шагов. Стены и потолок тоже были облицованы

звукопоглощающими материалами.

Есимура свернул в узкий коридор между ювелирным и галантерейным

магазинами. Кажется, мелькнула вывеска "Мирт", но Онодэра не обратил на

нее внимания. Он заметил другое: ковровая дорожка под ногами медленно

двигалась. Освещение становилось все более тусклым, за поворотом сделалось

совсем темно, и только в дальнем конце янтарно светилась дверь.

- Добро пожаловать!

В темноте у стены что-то шевельнулось, и перед ними появился бой в

смокинге.

- Ваши вещи?

- А мы без вещей!

Есимура даже не остановился, бой засеменил перед ним. Пройдя по

пушистому винного цвета ковру между слабо мерцавшими стенами, они уселись

в удобные кресла. Рядом с их столиком в горшке росла веерная пальма. Тихий

ненавязчивый музыкальный фон. Абстрактная скульптура, за ней - освещенная

голубым светом сцена.

- Кого я вижу! И так рано!

Неизвестно когда и как рядом появилась миниатюрная девушка в белом мини

из материала под акулью кожу.

- Наверху жара, - буркнул Есимура, утираясь надушенным осибори [горячее

влажное полотенце, которое подают в ресторанах, чтобы вытирать лицо и

руки]. - Что в Татэсина? Когда ты оттуда вернулась?

- А я туда и не ездила. Там, говорят, небезопасно.

- Боишься землетрясения? Но ведь Татэсина южнее Мацусиро.

- Говорят, уже в Комуро трясет. Девочки, которые ездили, угробили

машину. На нее упал огромный камень. Правда, они немного повеселились,

пошумели в Хаяма.

- Джин-тоник, - сказал Есимура бою.

- Джин-ликкий, - присоединился Онодэра.

- Познакомьтесь. Онодэра - служащий нашей фирмы. А это Юри-сан.

- Очень приятно, - сказала Юри. - А чем вы занимаетесь?

- Управляю глубоководным судном.

- О-о! Подводной лодкой?

- Нет, это не военное судно, а такая штуковина, которая может плавать у

самого дна на глубине десять километров, - объяснил Есимура.

- Потрясающе! Но уж если вы работаете на таком судне, то наверняка

умеете нырять с аквалангом?

- Умею, - усмехнулся Онодэра.

- А вы не согласились бы поучить меня? Хотя бы разочек! Говорят, это

опасно!

- А Мако пришла? - спросил Есимура, взяв поданный боем стакан джина с

тоником.

- Да, только что. Сейчас, наверное, красится.

- Позови ее. Хочу узнать, как она сыграла в гольф с Накагавой.

- Думаю, что проиграла, раз молчит. Если бы выиграла, проходу бы никому

не дала, - Юри поднялась и, положив руку на плечо Онодэры и заглядывая ему

в лицо, спросила: - Так научите меня? Когда?..

- Если будет свободное время, - коротко ответил Онодэра.

Стали появляться посетители, из полумрака возникли тонкие фигурки

хостэс [женщины, выполняющие в ресторанах роль хозяйки за столиком].

Онодэра беспокойно огляделся, потом крепко, всей рукой схватил запотевший

стакан с бледно-зеленой жидкостью и кусочками льда и осушил его двумя

глотками.

- Прикажете повторить? - спросил бой.

Онодэра кивнул.

Подошла другая хостэс и, едва кивнув Онодэре, уселась рядом с Есимурой

и стала ему что-то шепотом говорить. Кажется, она выспрашивала о ком-то из

клиентов. Онодэра взял подсоленный земляной орешек и одним глотком выпил

половину второй порции. Он начинал скучать. И ушедшая Юри, и сидящая рядом

с Есимурой хостэс в каштановом парике отличались красотой и изяществом, но

на их молодых лицах - а девушкам было не больше двадцати трех - четырех

лет - лежала неизгладимая печать утомления. Дорогой шик в одежде - и

несвежая кожа. Прекрасно держатся, но обе какие-то колючие. Зарабатывают,

небось, в трое-четверо больше такого служащего, как он, и все же их

пожирает какая-то неутолимая жажда. Конкуренция, зависть, ревность,

деньги, неудержимое желание роскоши, блеска терзают их, сжигают изнутри...

Что-то в них раздражающим образом действовало на Онодэру.

Молодые, очаровательные, эти блестящие девушки, несмотря на свою

молодость, уже не умеют по-настоящему радоваться. Сердца их не знают

полноты, как не знает насыщения звериная утроба. Они утомились от

собственных желаний, которые в них постоянно искусственно возбуждают.

Где-то в глубине их глаз уже появились первые признаки мрачно-тусклой

скуки. К тому же они все время говорят умненькие вещи, но ни в одной не

ощущается интеллекта. Но, что делать, ему придется еще немного

потерпеть... Онодэру охватило уныние, на душе было противно, и он опять

схватил стакан. Какое же оно, если копнуть поглубже, это первоклассное

заведение на Гиндзе?.. Кто они, превратившие этих юных созданий в

ненасытных жалких скряг? Политиканы, люди искусства или племя белых

воротничков? И те и другие. Все вместе взятые. И их деньги, которыми они

сорят как безумные.

Чтобы выдержать здесь, надо немного опьянеть, подумал Онодэра и опять

осушил стакан. На сердце чуть потеплело. Появилась некоторая

раскованность.

- Как вы красиво пьете! - изображая восхищение, произнесла хостэс,

сидевшая рядом с управляющим. - Впрочем, при таком сложении...

- Кстати... - прервал Онодэра, обращаясь к Есимуре. - Вы, кажется,

хотели поговорить?

- Что? - управляющий был искренне удивлен. - Ах, да... в самом деле. Я

думал попозже, куда спешить...

- Можно и попозже, пожалуйста, - кивнул Онодэра. - О работе?

- Да нет... - Есимура покачал головой. - Послушай, женился бы ты, а?

- У-уйо, - издала дикий звук хостэс. - Так, вы еще и холосты?!

- Послушай, займись пока чем-нибудь, ладненько? - сказал ей Есимура,

словно обращаясь к ребенку.

Онодэра вдруг сразу почувствовал опьянение - в голове сделалось совсем

пусто. Он взял земляной орешек.

- Возлюбленная или там невеста у тебя есть? Родители ничего такого не

предлагали?

- Пока нет... - Онодэра покачал головой. Он сейчас думал только о том,

не скучающее ли у него лицо.

- Ты, наверное, знаешь, что наша фирма увеличивает основной капитал и

собирается сильно расширить отдел разработки сырья. Пусть это пока

останется между нами, но, я думаю, ты в этом отделе займешь довольно

высокую должность. Совершишь скачок, так сказать, через головы других. Я

уже замолвил за тебя словечко... Есть только одно "но" - твое холостяцкое

положение. Женатый человек выглядит солиднее, ему больше доверяют.

- Значит, работать придется на суше? - спросил Онодэра, хотя уже

заранее знал ответ начальника.

- Да. Не вечно же тебе болтаться в батискафе. Я считаю, ты вполне

созрел для умственной деятельности и...

Онодэра энергично разгрыз орех передними зубами. Он почувствовал, как

внезапно возникшее опьянение начинает медленно проходить. По рукам и ногам

разлилось тепло, и почему-то вдруг опять стало портиться настроение.

"Плохо, - подумал он, - может быть, из-за атмосферного давления?"

- Так как же, ты согласен встретиться, а? - нарочито беспечным тоном

спросил Есимура, откидываясь на спинку кресла.

- С кем?

- Ну, в общем это смотрины.

- Не знаю даже...

- Если согласен, давай, не откладывая в долгий ящик, сегодня вечером...

Рука с орехом застыла возле рта.

- Сегодня вечером?! - от удивления у Онодэры округлились глаза. - В

таком виде?

- Это не важно. Устроим небольшой экспромт, как бы между прочим... Ей

двадцать шесть, потрясающая красавица, хотя и не без норова лошадка. Но ты

бы... Нет, думаю, что именно если с тобой...

Онодэру начал беспокоить тон начальника - в нем нет-нет да и

проскальзывал так называемый "приказ в виде просьбы". Есимура приходился

дальним родственником одной родовитой фамилии, с отличием окончив

знаменитый университет, он устроился в государственное учреждение, где

прослужил всего два-три года. По каким-то обстоятельствам он оттуда ушел и

стал служить в фирме по разработке морских шельфов КК. Онодэру все это

мало интересовало, но поговаривали, что в судьбе Есимуры немалую роль

сыграл один крупный политический деятель, который замолвил за него

словечко. В фирме Есимура был на лучшем счету и вполне мог претендовать на

ведущее место. Высокий, широкоплечий, с ярким красивым лицом - его

породистость сразу бросалась в глаза. В данный момент фирма приняла

решение удвоить свой миллиардный капитал и соответственно расширить рамки

деятельности, должно быть, и Есимура тоже расширял рамки какой-то

собственной деятельности. Онодэра понял, что между этими проектами и

сегодняшним предложением Есимуры существует какая-то связь...

Ведь Есимура не просто советует жениться, а прощупывает, станет ли он

его подручным, давая понять, что решающим будет послушание. Конечно, о

своей заинтересованности он говорит не прямо, а полунамеками, чтобы, если

Онодэра не отреагирует должным образом, в любую минуту можно было все

переиграть. Онодэра усмехнулся про себя. Чиновники или бывшие чиновники -

странные люди. Конкуренция доводит их до помешательства. Они обуреваемы

лишь одной заботой: дробиться наверх, а там либо самим сесть кому-то на

голову, либо, если не получится, посадить кого-то себе. Примерно так

поступают обезьяны, когда выбирают вожака. Все это было чуждо натуре

Онодэры. Но у него, может быть, здесь сыграло роль опьянение, появилось

желание заглянуть в замыслы Есимуры - уж очень самодовольным выглядел этот

честолюбец.

- Из какой она семьи? - спросил Онодэра.

- Она старшая дочь в провинциальной родовитой семье... - нарочито

небрежно, но с явным намерением прощупать своего подчиненного, ответил

Есимура. - Семья владеет довольно крупным состоянием. Хотя это

провинциальный родовитый дом, нравы там достаточно свободные: батюшка

кончил университет в Европе, сама девушка тоже училась за границей и

возвратилась в Японию года два-три назад. Услышав такое, ты, чего доброго,

сразу дашь задний ход, а?

Сказав это, управляющий громко расхохотался. Потом он махнул рукой

приближающейся хостэс.

- О! - махнула рукой в ответ миниатюрная миловидная девушка. - Сколько

лет, сколько зим! Кажется, не виделись с тех пор, как были в Кавана?

- Говорят, ты проиграла? - воскликнул Есимура.

- Уже наболтали? Мне просто не везло. Даже в пол-игре я забила всего на

пятьдесят очков. Мне два раза выпадало забивать бардий, а у меня все мимо,

да мимо.

- Еще бы! Чтобы бить из густой травы и попасть прямо в лунку, как у

тебя однажды получилось, тут надо особое везение.

- Меня зовут Мако, здравствуйте, - девушка поклонилась, словно клюнула,

совсем как птичка, и села рядом с Онодэрой.

- Знакомьтесь - Онодэра, - сказал управляющий.

- Ого, - сказала девушка, вдруг схватив оголенную руку Онодэры и

обнюхивая ее заостренным носиком. - Морем пахнет. Увлекаетесь яхтой?

- Он плавает под водой, - сказал Есимура.

- А-а, так это вы!.. - хостэс, которую звали Мако, широко раскрыла

глаза. - Наслышана о вас и очень захотела увидеться. Ну, и попросила

Есимуру-сан об этом. Очень рада с вами познакомиться.

- Благодарю... - Онодэра улыбнулся уголками губ.

- Выпьешь что-нибудь? - Есимура поднял руку. - Коньяк?

- Для этого еще рановато. Пожалуй, коктейль "виски-сауер" или

что-нибудь в этом роде...

Приглушенная музыка стихла. В сгустившемся полумраке лампы на столиках

казались яркими, как уличные фонари. Высветилась сцена, и заиграл

небольшой джазбанд. Инструменты звучали приглушенно, интимно.

- Вы тут выпейте вдвоем, я отлучусь ненадолго, - сказал Есимура,

вставая из-за стола.

Как только они остались вдвоем, Мако потупилась и замолчала, словно

школьница. Казалось, ей лет двадцать или даже меньше - этакий наивный

подросток. И накрашена она была не очень, возможно, из-за пшеничного цвета

загара. Ее подбородок еще сохранял детскую округлость.

Встретившись глазами с Онодэрой, она робко улыбнулась.

- Может, хотите потанцевать? - спросила она.