Баландин Р. К. Сто Великих Богов

Вид материала

Задача

Содержание Артемида (диана) Дионис (бахус, вакх) Пан (фавн, сильван) Деметра (церера)

Подобный материал:

• Рудольф Константинович Баландин 100 великих богов 100 великих c777 all ebooks com «100, 4831.44kb.
• Книга рассказывает о самых знаменитых из богов, которым поклонялись в прошлом, а отчасти, 447.08kb.
• Белгородский государственный технологический университет им., 1208.52kb.
• В. М. Бикадоров // Безпека життєдіяльності. 2011. N с. 25-30, 72.34kb.
• А. З. Долгинов; ред кол.: Б. М. Болотовский и др. М. Мцнмо, 2012[т е. 2011]. 160, 1251.65kb.
• Сто великих мифов и легенд, 7661.64kb.
• Сто великих заповедников и парков, 6019.06kb.
• Икниги: Сто великих книг, 29.99kb.
• И. Н. Почкаев «Русская история от Екатерины Великой до Александра 2» К. Рыжов «Сто, 45.51kb.
• 1. Образы богов: Зевса, Аполлона, Геры, Афины, Афродиты, Ареса в «Илиаде» (положение,, 1086.97kb.

АРТЕМИДА (ДИАНА)

Сестра-близнец Аполлона, подобно ему, носила лук и стрелы, беспощадно разила своих врагов, могла насылать чуму на людей, но умела и лечить их. Дочь Зевса и Лето родилась на острове Делосе (в мифе он изначально назван плавучим, именуясь Астерия, что наводит на мысль, не был ли он судном?). Она была целомудренной богиней-девой дикой природы и охоты. Ее культовыми животными являлись олень и медведь, а свиту составляли нимфы. Если ее брат отождествлялся с Солнцем, то она — с Луной, Селеной.

Артемида покровительствовала всем животным, сосущим молоко (отголосок запрета убивать детенышей млекопитающих), а также младенцев и рожениц. Однако любовь к животным и детям не мешала ей охотиться на оленей и расстрелять из лука дочерей Ниобы (сыновей расстрелял Аполлон) за то, что она осмелилась надерзить богине Лето. Как помощница при родах она выступила, едва появившись на свет: помогла матери родить своего брата.

Как повествует миф, когда трехлетней девочкой она сидела на коленях у Зевса, тот спросил, какие бы подарки она хотела получить. Она ответила: «Обещай дать мне вечную девственность, столько же имен, сколько у моего брата Аполлона, лук и стрелы, как у него, обязанность приносить свет, шафрановую до колен охотничью тунику с красной каймой, шестьдесят юных нимф-океанид, всех одного возраста, в качестве моей почетной свиты, двадцать речных нимф из Амниса на Крите, чтобы ухаживали за моими сандалиями и кормили моих охотничьих собак, когда я не занята охотой, а также все горы в мире; а еще выбери мне город, какой пожелаешь, — мне и одного будет достаточно, поскольку большую часть времени я собираюсь проводить в горах. К сожалению, роженицы будут часто обращаться ко мне с мольбами, поскольку мать моя Лето выносила и произвела меня на свет без боли, и богини судьбы сделали меня покровительницей родов».

Зевс, улыбаясь, обещал исполнить все ее пожелания, а еще вдобавок обещал тридцать городов на материке и островах, назначив ее хранительницей дорог и бухт. После этого Артемида покинула отца и отправилась сначала на гору Левка на Крите, а затем — к океану, где отобрала девятилетних нимф.

В хороводе своих спутниц она выше и прекрасней всех. Но нрав у нее суров. Когда Зевс соблазнил нимфу Каллисто из ее свиты, Артемида вскоре заметила, что та ждет ребенка. Разгневавшись, она превратила нимфу в медведицу и натравила на нее свору собак. Зевс предотвратил расправу, вознеся нимфу на небо и превратив ее в созвездие Большой Медведицы.

Однажды юный охотник Актеон увидел обнаженную богиню, купавшуюся в ручье. Об этом он рассказал своим спутникам и был жестоко наказан богиней: она превратила Актеона в оленя, и его растерзали собственные собаки.

В другой раз гнев ее обрушился на царя города Калидона (в Южной Этолии) Ойнея, который считался основателем виноделия. Собрав обильный урожай, Синей принес жертвы богам, забыв возблагодарить Артемиду. Оскорбленная, она наслала на Калидон свирепого гигантского вепря, который опустошал поля и сады, убивал людей, скот. Земля оставалась незасеянной. «Тогда Ойней, — сообщает Аполлодор, — пригласил принять участие в охоте на вепря всех самых отважных воителей Элла310 ды, оповестив при этом, что тот, кто убьет вепря, получит в качестве трофея его шкуру». Аполлодор перечислил всех — более двадцати — участников Калидонской охоты. Среди них была одна женщина: Аталанта из Аркадии.

Некоторые охотники стали говорить, что непристойно им выходить против вепря вместе с ней. Но руководитель охоты сын Ойнея Мелеагр, неравнодушный к Аталанте, настоял на том, чтобы она пошла вместе со всеми. Когда обложили вепря, тот растерзал двух охотников. Вдобавок один из них, промахнувшись, поразил дротиком другого.

Аталанта первой ранила вепря, поразив его стрелой в спину. Добил зверя Мелеагр. Ему преподнесли шкуру, а он передал ее Аталанте. Сыновья царя Тестия, участвовавшие в охоте, отобрали у нее шкуру, за что были убиты Мелеагром (говорили, что его истинным отцом был сам бог войны Арес).'Однако убитые приходились братьями Алтее, матери Мелеагра, и она путем колдовства способствовала гибели своего сына, а затем наложила на себя руки... Короче говоря, Артемида сумела отомстить Ойнею и его семье и за непринесенную жертву, и за Калидонскую охоту.

Артемида убила великана Ориона, которого его отец Посейдон одарил способностью ходить по морю (не был ли этот Орион моряком?). В него влюбилась богиня утренней зари Эос и перенесла его на остров Делос. «Орион же, как говорят некоторые, — пишет Аполлодор, — погиб, когда приглашал Артемиду состязаться с ним в метании диска, но, по сведениям других, Орион был застрелен Артемидой из лука, когда пытался совершить насилие над Опидой, одной из дев, прибывших от гиперборейцев».

В общем, подобно своему брату, Артемида сурова, порой жестока, но справедлива (по крайней мере, так считали эллины). По словам А.А. Тахо-Годи: «Артемида — враг любого нарушения прав и устоев олимпийцев. Благодаря ее хитрости погибли братья-великаны Алоады, пытавшиеся нарушить мировой порядок. Дерзкий и необузданный Титий был убит стрелами Артемиды и Аполлона».

Однако с давних пор с Артемидой связан прежде всего образ юной богини охоты, владычицы лесов и гор. Вот что говорит о ней Гомер:

Песня моя к златострельной и любящей шум Артемиде, Деве достойной, оленей гоняющей, стрелолюбивой, Одноутробной сестре златолирного Феба-владыки. Тешась охотой, она на вершинах, открытых для ветра, И на тенистых отрогах свой лук всезлатой напрягает, Стрелы в зверей посылая стенящие В страхе трепещут Главы высокие гор Густотенистые чащи лесные Стонут ужасно от рева зверей Содрогается суша И многорыбное море Она же с бестрепетным сердцем Племя зверей избивает, туда и сюда обращаясь. После того, как натешится сердцем охотница-дева, Лук свой красиво согнутый она наконец ослабляет И направляется к дому великому милого брата Феба, царя дальновержца, в богатой округе дельфийской.

Странным образом в этой богине соединяются черты целомудрия, любви к детенышам и детям, к материнству, с жестокостью, страстью к охоте и даже убийству детей, причем только для того, чтобы наказать их мать

Из всего этого можно заключить, что Артемида олицетворяет главным образом дикую природу, совершенно равнодушную к гибели отдельных существ. Она сохраняет черты богини древнейшей, доантичной, и возможно даже — двух или трех богинь. Полагают, что на Крите она была владычицей зверей. В Аттике жрицы Артемиды для ритуальных танцев надевали медвежьи шкуры и назывались медведицами. А в Малой Азии ее чтили как богиню плодородия и материнства, на знаменитой скульптуре в Эфесском храме она показана многогрудой.

В римской мифологии Артемиде соответствует Диана-охотница. Она получила название Тривия («Тридорожная»), чем подчеркивалось, что она является путеводительницей на небе, на земле и под землей; ее изображение помещали на перекрестках.

В провинциях Рима именем Дианы назывались местные богини — хозяйки лесов, покровительницы материнства, хранительницы плодородия растительного и животного мира, а также лунное божество.


ДИОНИС (БАХУС, ВАКХ)

Он известен прежде всего как бог виноградарства и виноделия, а также растительности и плодоносных сил земли. По своему происхождению он — «пришелец» из Малой Азии. Его путь в Грецию, куда он попал сравнительно поздно, проходил через Крит и острова Эгейского моря. Имя Диониса встречается на критских табличках, датируемых XIV веком до н.э. Считается, что в материковой Греции культ Диониса укоренился через шесть-семь столетий.

Согласно древнейшей мифологии Крита, Дионис выступает как Загрей

(«Великий Охотник») — сын Зевса и богини Персефоны, которая была дочерью Зевса и богини Деметры, супругой Аида. Впрочем, в древнейших мифах Зевс нередко считается владыкой подземного царства мертвых. С Персефоной он соединяется в образе змея.

Ревнивая Гера послала титанов, чтобы убить Диониса Загрея. Он питался скрыться или напугать титанов, принимая облик зверей, но в конце концов они его растерзали. Куски его тела они сварили. Из его крови, пролитой на землю, выросло гранатовое дерево. Однако супруга Кроноса и бабка Диониса Рея соединила куски его тела и вдохнула в них жизнь...

По-видимому, этот эпизод свидетельствует о некогда совершавшихся человеческих жертвоприношениях. Кроме того он, является одним из вариантов распространенных у разных народов мифов об умирающем и воскресающем боге, который символизирует вечный круговорот жизни и смерти, постоянное возрождение плодородных сил земной природы.

А вот что рассказал о происхождении Диониса Аполлодор: «Влюбившись в Семелу, Зевс тайно от Геры разделил с ней ложе. Когда Зевс пообещал ей, что сделает все, о чем только она его ни попросит, Семела, введенная в обман Герой, попросила прийти к ней в том же самом виде, в каком он пришел свататься к Гере. Не имея возможности уже отказать Семеле, Зевс пришел в ее брачный чертог на колеснице с молниями и громами и метнул перун. Семела, от страха упав замертво, родила шестимесячное дитя, а Зевс извлек дитя из огня и зашил его в свое бедро... В положенное время Зевс родил Диониса, распустив швы на своем бедре, и отдал дитя Гермесу. Последний отнес ребенка к Ино и Афаманту, попросив их, чтобы они воспитали дитя, как девочку».

Но Гера не оставила свои козни, поразив супругов, воспитывавших Диониса, безумием. Зевс превратил Диониса в козленка и отнес его к нимфам в Нисе (Малая Азия). В этих краях юный Дионис нашел виноградную лозу. Однако Гера и его лишила рассудка, и он стал бродить по землям Египта и Сирии, побывал в Индии. Оттуда он вернулся в Фивы (Нижний Египет). На своем пути он вызывал у женщин приступы вакхического неистовства, порой переходящего в безумие. Это наводит на мысль, что Дионис приносил с собой не только виноградную лозу, но и обучал виноделию, после чего начинались пьяные вакханалии. Почему среди женщин? По-видимому, именно они в ту пору занимались изготовлением крепких напитков.

Сохранилась легенда о пребывании Диониса в плену у тирренских пиратов. «Желая переправиться с острова Икарии на остров Наксос, — сообщает Алоллодор, — Дионис нанял триеру, принадлежавшую тирренским пиратам. Они приняли его на борт, но проплыли мимо Наксоса и взяли курс на Азию, желая продать его там в рабство. Но Дионис превратил мачты и весла в змей, наполнив корабль ветвями плюща (или виноградными лозами) и пением флейт. Пираты, охваченные безумием, попрыгали в море и превратились в дельфинов. Так люди признали в Дионисе бога и стали его почитать. Дионис же направился в Аид и вывел оттуда свою мать... Вместе с ней он поднялся на небо».

Случай с пиратами показывает, что уже в ту пору морские разбойники злоупотребляли хмельными напитками и могли опьянеть до того, что им стали мерещиться змеи, цепкие ветви плюща и звуки флейт.

Во время своих странствий Дионис в безумии совершил немало злодеяний (по-видимому, находясь в пьяном состоянии), но бабка Рея подвергла его очищению от всех убийств. Однако и после этого он продолжал устраивать -вакханалии, во время которых женщины, впадая в экстаз, иногда совершали даже убийства. Тех, кто отказывался участвовать в этих оргиях, он карал безумием.

Некоторые цари пытались препятствовать победоносному шествию Диониса с его вечно пьяной свитой. Но в конце концов им приходилось признавать свое поражение и восславлять Диониса как бога.

«Основным ключом к мистической истории Диониса, — по мнению английского исследователя и писателя Роберта Грейв-са, — является распространение культа лозы в Европе, Азии и Северной Африке. Вино было изобретено не греками: похоже, оно первоначально ввозилось в сосудах из Крита. Дикий виноград рос вдоль южного побережья Черного моря, откуда он, как культурное растение, постепенно достиг горы Ниса в Лидии и тем же путем, через Палестину, — Крита. В Индию он пришел через Персию в эпоху бронзы и по «янтарному пути» достиг Британских островов. Винные оргии в Малой Азии'и Палестине — праздник кущей первоначально был не чем иным, как вакханалией, — характеризовались теми же экстатическими танцами, что и пивные оргии во Фракии и Фригии. Триумф Диониса заключался в том, что вино повсеместно вытеснило другие, опьяняющие напитки...»

Создается впечатление, что авторы мифов описывают не столько пьяные оргии, сколько наркотические галлюцинации. Но вино их вызвать не может, тем более — в массовом масштабе. Напрашиваются три объяснения: либо авторы преданий впадали в чрезмерное преувеличение, либо в вино добавлялось какое-то наркотическое зелье (что более вероятно), либо в те далекие века люди были чрезмерно восприимчивы к алкоголю Учтем, что наркотические препараты, напитки были известны в Персии, Индии (хаома, сома) и других восточных странах.

«Вобрав в себя оргиазм природы, — писала А.А. Тахо-Годи, — Дионис дает возможность человеку, ограниченному установлениями традициями, законами, выразить кроющийся в каждом избыток сил, приобщиться к бесконечной божественной стихии, почувствовать неизмеримость свободы от любых уз, ощутить собственную мощь».

Такой панегирик дионисийским оргиям не совсем оправдан. Ведь пьянство и наркомания тоже вызывают у человека ощущение избытка сил, освобождения от любых уз. В этом трудно усмотреть приобщение к божественной стихии, скорее — к демонической, сугубо эмоциональной, истеричной, необузданной стихии, приобщающей человека скорее к зверям, чем к богам. Впрочем, если считать Диониса великим богом (а он вошел в дюжину олимпийских богов), то и божественные влияния могут быть не только иррациональными, но и просто граничить с безумием.

«В шествии Дионисия, — по словам А.Ф. Лосева, — носившем экстатический характер, участвовали вакханки, сатиры, менады ...с тирсами (жезлами), увитыми плющом. Опоясанные змеями, они все сокрушали на своем пути, охваченные священным безумием. С воплями «Вакх», «Эвое» они славили Диониса -Бромия («бурного», «шумного»), били в тимпаны, упиваясь кровью растерзанных диких зверей, высекая из земли своими тирсами мед и молоко, вырывая с корнем деревья и увлекая за собой толпы женщин и мужчин»

Как видим, все это мало напоминает восхождение к божественным вершинам духа. Это более похоже на нисхождение к первобытному состоянию, пробуждение разнузданных низменных инстинктов и подавление разума. Но и в этом, конечно же, проявляется естественная природа человека. Опьяняющий Дионис раскрывал и проявлял то, что в обыденной жизни люди сдерживают под влиянием культуры и правил поведения.

В Риме Диониса называли Вакхом, или Бахусом. И когда Пушкин в «Вакхической песне» воздавал должное вину и юным девам, он выступал как приверженец Диониса (между прочим, одним из символов этого бога был фаллос) Но следом поэт восклицает: «Да здравствуют музы, да здравствует разум», восхищаясь «солнцем бессмертным ума»; а это уже восхваление Аполлона Феба, светлого начала в человеке.


ПАН (ФАВН, СИЛЬВАН)

О нем в Гомеровском гимне сказано так:

С нимфами светлыми он — козлоногий, двурогий, шумливый — Бродит по горным дубравам, под темною сенью деревьев.Нимфы с верхушек скалистых обрывов его призывают, Пана они призывают с курчавою, грязною шерстью, Бога веселого пастбищ. В удел ему отданы скалы, Снежные горные главы, тропинки кремнистых утесов... Часто мелькает он там, на сверкающих, белых вершинах, Часто, охотясь, по склонам проносится, с дикого зверя Острых очей не спуская. Как только же вечер наступит, Кончив охоту, берет он свирель, одиноко садится И начинает так сладко играть, что тягаться и птичка С ним не могла бы, когда она в чаще, призывно тоскуя, В пору обильной цветами весны заливается песней. Звонкоголосые к богу собираются горные нимфы, Пляшут, вблизи родника темноводного быстрого пляску, И далеко по вершинам разносится горное эхо.

Это божество лесов и полей, диких животных и стад, охотников ii пастухов. Однако уже в его облике, соединяющем черты чедовека и животного, видится отражение архаичных воззрений на обожествленную живую природу. Вряд ли случайно слово «пан» по-гречески означает «всё».

Согласно Аполлодору, Пан, научивший Аполлона искусству прорицания, был сыном Зевса и нимфы Гибрис. Такая родословная более пристала этому богу, чем ряд других, которые ему приписывались: сын Гермеса и Дриопы, Гермеса и нимфы Ойнои или даже жены Одиссея Пенелопы, которую Гермес соблазнил в образе барана (странный облик для любовника); есть даже и скабрезная версия, будто его отцами были все сразу поклонники Пенелопы, ожидавшей возвращения мужа. Но это, безусловно, более поздние придумки.

Судя по облику Пана и его древности как мифологического героя более логичной представляется версия о том, что матерью Пана была божественная коза Амалфея, вскормившая своим молоком ребенка-Зевса, который скрывался на Крите. В таком случае Пан оказывается столь же древним божеством, что и сам Зевс. Это же утверждает еще одна версия происхождения Пана: как сына Крона и Реи.

Согласно более позднему мифу, Пан родился козлоногим, мохнатым, с козлиной бородой и рогами. Мать пришла в ужас от его облика и убежала от младенца. Однако счастливый отец — Гермес — взял младенца и отнес его на Олимп, где младенец позабавил богов... Впрочем, все это выглядит фантастичным даже для мифа, ибо по всем признакам Пан значительно древнее, чем большинство олимпийцев.

Сам по себе Пан добродушен и ленив, не прочь при случае соблазнить нимф и похвалялся, что сочетался со всеми менадами из свиты Диониса, которые в опьянении и экстазе не обращали внимания на его облик, а может быть, даже козлоподоб-ный Пан представлялся им прекрасным Аполлоном.

Однажды он попытался овладеть целомудренной нимфой Си-рингой (имя ее переводится как «Свирель»). Но она предпочла превратиться в тростинку. Пан вырезал из тростинок первую в мире свирель (позже по ее образцу Гермес смастерил свирель, выдав ее за собственное изобретение и продав Аполлону).

Кормилица муз Эвфема родила ему сына Кротоса, превратившегося в созвездие Стрельца. От нимфы Эхо была у него дочь Иинга, обернувшаяся птицей вертишейкой (как известно, эта нимфа из-за неразделенной любви к Нарциссу превратилась в эхо).

Самое любимое время Пана — послеобеденное, когда он предается отдыху. Если его потревожить в это время, он может испустить дикий крик из глубины пещеры или грота, наводящий на животных и людей ужас (так и называют: панический страх, паника). Любимым местом его пребывания считалась Аркадия, где он опекал стада и пасеки, помогал охотникам выслеживать добычу. Правда, если они возвращались с охоты ни с чем, то могли в сердцах отхлестать изображение Пана (очевидный отголосок первобытной веры в охотничью магию и идолов).

Пан осмелился вступить в музыкальное соревнование с Аполлоном. Слушатели отдали предпочтение кифаристу Аполлону, и лишь царь Мидас, судивший поединок, провозгласил победителем Пана, за что обиженный Мусагет наградил его ослиными умами. Как сообщил Плутарх, кормчий Тамус, плывший в Италию мимо острова Паксы, услышал глас свыше: «Тамус, великий Пан умер!»

Это выражение стало крылатым, и смерть великого бога Пана стали толковать как закат античной цивилизации. Плутарх, который был жрецом в Дельфах во второй половине I века н.э., понял это выражение так. Однако в действительности культ этого бога в те времена вовсе не исчез, а просуществовал еще несколько столетий.

Данное обстоятельство делает правдоподобным предположение Р. Грейвса (если это его догадка), что провозглашено было нечто иное: «Таммуз всевеликий [пан-мегас] умер!»

Действительно, Таммуз у многих народов Ближнего Востока, в Аккадии почитался как умирающий и воскресающий бог плодородия. Поэтому вполне могли с острова раздаваться голоса хора или голос жреца, возвещающие об очередной смерти Таммуза. В противном случае сообщение Плутарха следует считать легендой с философским или, если угодно, экологическим подтекстом — мол, погибла дикая природа, преобразованная людьми.

«Раннее христианство, — по свидетельству А.Ф. Лосева, — причислило Пана к бесовскому миру, именуя его «бесом полуденным», соблазняющим и пугающим людей. В римской мифологии Пану соответствуют Фавн (покровитель стад) и Сильван (покровитель лесов)».

Вполне возможно, что за дикий крик Пана люди принимали ужасающий грохот горных обвалов. Во всем остальном этот бог, любящий леса и поляны, уединение, легконогих нимф и игру на флейте, вызывает симпатию. К счастью для нас, он, — как покровитель лесов — сохраняется по сию пору и, пожалуй, переживет еще не одно поколение землян, в том случае, если они не исхитрятся погубить остатки дикой (относительно) природы Земли.


ДЕМЕТРА (ЦЕРЕРА)

Она была богиней земледелия и плодородия и относилась к числу древнейших божеств. Ее родители — владыка времени и космоса Кронос и его супруга Рея, дочь Урана и Геи, богини Земли.

То же относится и к дочери Деметры от брата Зевса — Пер-сефоне. Ее увидел и полюбил Аид, владыка царства мертвых. С разрешения Зевса он похитил Персефону, когда та в сопровождении подруг собирала цветы на лугу.

Узнав об этом Деметра погрузилась в печаль, и на земле наступила великая засуха, грозившая погубить людей. Зевс отправил к Аиду Гермеса с приказанием вернуть Персефону (или Кору — таково ее другое имя). В конце концов было решено, что две трети года Персефона будет проводить у матери в царстве света, а одну треть — в темном подземном царстве мертвых. Этот ежегодный цикл соответствует периодам расцвета растительности и ее зимнего угасания.

В общем, вся эта история относится к циклу мифов разных народов об умирающем и воскресающем боге. Таким было фантастическое объяснение природной закономерности, связывающей периодические явления в мире растений и плодородие полей с космическими и земными процессами.

Гомеровский гимн «К Деметре» знакомит с земными странствиями богини в поисках дочери. В этом рассказе она предстает доброй пожилой женщиной. Последующие эпизоды выглядят как волшебные сказки о чудесных превращениях. Она пришла в расположенный недалеко от Афин город Элевсин, где ее радушно приняли в своем доме царь Колей и его супруга Метанира, предложив стать кормилицей их новорожденного сына Демофон-та. (Между прочим, у этого царя, как и у многих других его «коллег» в те времена, дети пасли семейный скот; такими были первые ростки греческой демократии.)

Хромая дочь царя Ямба пыталась утешить Деметру веселыми непристойными стихами (ямбами), а старая няня угостила ее ячменным отваром, сдобренным мятой. Но вот старший сын Келея осмелился сделать неузнанной богине замечание, и она, гневно посмотрев на него, превратила дерзкого юношу в ящерицу.

Деметра стала воспитательницей царского сына Демофонта, а в награду за гостеприимство его родителей решила наделить царевича бессмертием. Для того чтобы ли320 шить его смертной плоти, она прибегла к магии, натирая мальчика амброзией и опаляя в огне. Метанира случайно вошла в это время в помещение, прервав обряд. Чары исчезли, и Демо-фонт сгорел в пламени очага.

Велико было горе родителей, потерявших двух сыновей. Но у них еще оставалось трое мальчиков, из которых Триптолему суждено было получить от Деметры великолепные подарки: золотую колесницу, запряженную крылатыми драконами, а также зерна пшеницы, которыми он под ее покровительством стал засевать землю.

По одной из версий, Триптолем рассказал Деметре, что, когда он пас отцовское стадо вместе с двумя братьями (из них один был свинопасом), внезапно разверзлась земля, да так, что свиньи полетели в пропасть, раздался тяжелый конский топот и пронеслась колесница, запряженная черными конями. Возница держал одной рукой кричавшую девушку. Колесница исчезла в провале, и юноша понял, что перед ним промчался сам Аид.

Узнав, что Персефона попала в царство мертвых, откуда нет возврата, Деметра в печали продолжила странствия по земле, где деревья перестали плодоносить, а поля опустели. Люди могли все погибнуть, и это встревожило Зевса. Ведь тогда некому будет приносить жертвы богам, что омрачит их беззаботное существование. К Деметре отправилась целая группа богов с дарами, но она отказалась вернуться на Олимп и поклялась, что земля останется бесплодной до тех пор, пока не вернется к ней Персефона.

Зевсу пришлось отправить Гермеса к Аиду с просьбой-приказанием вернуть Персефону. Деметре доставили послание Зевса: «Ты получишь свою дочь назад, если она не попробовала пищи мертвых».

Но предусмотрительный Аид уже угостил Персефону зернами граната, произраставшего в его царстве. Это было залогом ее пребывания здесь, а также и супружества. (Есть версия, что в райском саду Адам и Ева вкусили плод граната, а не яблоко.) Вот и пришлось принимать компромиссное решение: Персефона с той поры треть года оставалась в своем подземном царстве.

Менее известен и более древен другой миф, также символизирующий смену времен года и повествующий об умирающем и воскрешающем божестве. История эта произошла на Крите во время свадьбы основателя Фив царя Кадма с дочерью Ареса Гармонией. Разгоряченные выпитым хмельным нектаром Деметра и титан Иасион, сын Зевса и плеяды Электры, почувствовали неодолимую тягу друг к другу. Они незаметно покинули дом и предались любовным утехам на трижды вспаханном поле.

Их уход заметил Зевс. Когда они вернулись, он по их поведению и пятнам земли на руках и ногах догадался, что произошло между ними. В гневе Зевс поразил Иасиона перуном. Деметра стала оплакивать своего возлюбленного, и в результате оскудели поля и сады. Боги вынуждены были упросить Аида ежегодно отпускать Иасиона из своего царства на солнечный свет к радости Деметры и пышному цветению растений.

От Иасиона родился у Деметры сын Плутос, бог богатства, изобилия. Его имя стало нарицательным в понятии «плутократия» (власть богатых), которое в наибольшей степени относится к капиталистическим странам. Образ этого божества запечатлен в комедии Аристофана «Плутос» в виде слепого старца, распределяющего богатства без разбора, несправедливо. Исцеленный Асклепием, он решает навести порядок в распределении материальных благ. И тогда к разбогатевшим и переставшим работать беднякам начинают наниматься на работу обнищавшие боги. Но в этом перевернутом мире тоже не остается места для справедливости.

Несмотря на то что Деметра почиталась как богиня плодородия, супругом она так и не обзавелась, а детей имела всего двоих (Персефону и Плутоса). В любви ей тоже не благоволила судьба. Помимо недолгой связи с Зевсом и Иасионом, она подверглась насилию со стороны Посейдона. Когда Деметра отправилась на поиски Персефоны, то поначалу обернулась кобылицей, и Посейдон, превратившись в жеребца, овладел ею.

Характер у Деметры добрый и приветливый, но только не с теми, кто ее оскорбляет. Она сурово покарала сына фессалий-ского царя Триопа — Эрисихтона. Он с товарищами вошел в священную рощу Деметры, и стали они рубить деревья, чтобы соорудить новое помещение для пиршеств. Приняв образ жрицы, Деметра явилась к ним, прося удалиться. Вместо ответа царский сынок замахнулся на нее топором. И тут богиня явилась во всем великолепии, прогнала их прочь, а Эрисихтона наказала неутолимым голодом. Он стал жадно поглощать пищу, и чем больше ел, тем голодней становился. Став уличным попрошайкой, он поглощал ненасытно даже отбросы, пока не сожрал самого себя.

Как видим, есть все основания отнести этот миф к числу «экологических», показывающих, к каким печальным или трагическим последствиям приводит беспощадное уничтожение растительности в заповедных лесах. Но, как известно, человечество в своей неутолимой жажде материальных благ постоянно истребляло леса. Теперь, как считают специалисты, это стало одной из главных причин увеличения содержания углекислого газа в атмосфере и вызванного этим глобального потепления климата.

Культовые имена Деметры подчеркивают ее связь с плодородием полей: Карпофора («Дарительница плодов»), Хлоя («Посев», «Зелень»), Сито («Хлеб», «Мука»), Фесмофора («Устроительница»). В таком случае Персефону, принадлежащую отчасти подземному царству, можно считать олицетворением плодородной почвы.

В Риме с Деметрой была отождествлена богиня Церера, а с Персефоной — Прозерпина или Либера. Однако такое слияние произошло сравнительно поздно, приблизительно в III веке до н.э. До этого много веков Церера была высокочтимой италийской богиней плодородных сил земли, материнства и брака, покровительницей сельских общин. Вместе с тем она считалась богиней подземного мира (связь с почвой?) и, как это ни странно, могла насылать на людей безумие. Возможно, это связано с тем, что некоторые растения обладают наркотическими свойствами.

Цереру почитали прежде всего сельские жители, землепашцы, «простой люд». В период борьбы патрициев и плебеев ее почитали как главу плебейской триады богов (Церера, Либер и Либера). Из них Либер был божеством плодородия и виноградарства, отождествлявшимся с Вакхом-Дионисом, а Либера —| его женской параллелью или воплощением Прозерпины-Персе-1 фоны. Эта триада противопоставлялась патрицианской: Юпитер,| Юнона, Минерва.

Как видно на этом примере, даже богам пришлось прини-| мать участие в социальных и политических конфликтах. Можно сказать — ничто человеческое им не чуждо. Тем более что со временем обычно терялась или затушевывалась связь богов с природными стихиями. Менялся мир под воздействием деятельности человека, все более опосредованными становились связи людей с естественной природой, все более значительную роль в обществе стали играть социально-политические проблемы.