Къэбын / къэбун Qabyn
| Вид материала | Документы |
101. къабын – осет. къэбын / къэбун
Qabyn в кбал. 1) «кус, кусок (откушенный за один раз)»; 2) «еда, пища»; 3) «фант; штраф, наказание, взыскание (за нарушение,например, правил игры)» (см. Кбал.-рус. словарь, 370) – осет. qæbyn / qæbun «пирожок с мясом» (Абаев III, 279). «Ср. тюрк. (караим.) qәbәn “мясной пирожок” (сообщение Вл. И. Зайончковского), – пишет В. И. Абаев. – Судя по приведенному выше бранному выражению, на qæbyn шла преимущественно свинина. Это дает право сблизить слово с тюрк. qaban “кабан”, с развитием значения “кабан” > “кабанина” > “пирожок из кабанины” (Абаев III, 279).
Однако ср. др. тюрк. qaban “блюдо”, “поднос”, “тарелка” (ДТС, 399), чув. «хуплу “мясной пирог прямоугольной или круглой формы”. Образовано от глагола хупла “закрывать” (см.); ср. к. калп. кабатла, кирг. кабатта “наслаивать”, “накладывать слоями”; кабатлау “наслоение”» (Егоров, 305). Варианты корня рассматриваемого слоа – «чув. хуп, азерб. гапа, тур. капа, к. калп. жап “закрывать”, “затворять”; Замахш. капа “запирать”» (Егоров, 305).
Из изложенного следует, что объяснение осетинского qæbyn / qæbun “пирожок с мясом” как “пирожок из кабанины” (см. выше) ошибочно. Корень слова – древнетюркское qaba- “закрывать” в смысле “наслаивать”.
102. къабырчакъ – осет. къэбэр
Qabyrčaq в кбал. «затвердевший слой» чего-либо (см. Тс. кбал. яз. II, 456) – осет. qæbær «твердый», «жесткий», «сильный» (Абаев III, 278). «Вероятно, из тюрк. qabar, qapar- “выпуклый”, “опухоль”, “мозоль” и пр. (Радлов II 409 – 410, 433, 441 – 444), – пишет В. И. Абаев. – Сюда же лезг. qabar “мозоль”, бел. kapar в kapardil “жестокосердный” (= осет. qæbærzærdæ). Для колебания значений “выпуклый” / “твердый” ср. осет. staud ”толстый” / др. инд. Stabdha- “твердый”, “тугой”. В каком отношении к этому слову стоит груз. qapari ”отвесный”? Может быть, оно также идет из тюрк. qapar с исходным значением ”выступающий, ”торчащий” (Абаев III, 278).
103. къабыш- – осет. къэбыс / гъэбес
Qabyš- в кбал. 1. «кусаться, кусать друг друга», 2. «окоченеть, замерзнуть»; 3. «отсохнуть (о частях тела)»; 4. «сцепляться, соединяться вместе, сплетаясь» (см. Тс. кбал. яз. II, 457) – осет. qæbys / ğæbes «объятие», «лоно» (Абаев III, 280). «Из тюрк. qabәš– , qapәš– “хватать, обнимать друг друга”, “бороться” (Радлов II 452, 453, 414), – пишет В. И. Абаев. – Ср. ягн. kapaš “пазуха”, “держание в руках ребенка”, kapaš nos– “обнимать” (Андреев. Ягн. 270), ошибочно сближаемое с cогд. ’pkš “бок”, “сторона” (из др. инд. paksa- ). Обращает на себя внимание неточное соответствие гласных между иронским и дигорским; ожидали бы qæbys / ğæbis или qæbīs / gæbes» (Абаев III, 280).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къабыш “хватать”, “крепко обнять”, “cцепляться мёртвой хваткой”. С ним связано осет. хъäбыс, гъäбес (АИЭС, II, 279) “объятие”, “лоно”» (Хабичев III, 107).
104. къадама – осет. къадаман, – тэ / къадама, – тэ
Qadama в кбал. 1) «неприступный»; 2) «непоколебимый; стойкий» (см. Кбал.-рус. словарь, 373) – осет. qadaman, -tæ / qadama, -tæ «кандалы», «оковы» (Абаев III, 254). «Из тюрк. qadama “кандалы” (Радлов II 310, со ссылкой: Scheich Suleiman. Osmanisches Wörterbuch. Constantinopel, 1298 [хиджры]), qadane “деревянные ножные оковы” (Zenker 677), – пишет В. И. Абаев. – Непосредственным источником Вс. Миллер (ОЭ II 115) считает балк. qadama. В доступных нам источниках мы такого слова не вcтретили (ср. балк., карач. buğow “кандалы”, “оковы”). Замена n > m могла быть результатом контаминации с арабским (вошедшим и в некоторые тюркские языки) qadam “нога”. Насколько можно судить, qadana на тюркской почве не этимологизируется . Возможно, что первоисточник – араб. qaidāni (двойств. ч. от qaid “узы”, “оковы”, откуда и укр. кайданы и, далее, русск. кандалы (Vasmer REW I 517). Старым заимствованием из семитского является, быть может, и лат. catena, чаще мн. ч. catenae, ит. catena, исп. cadena, фр. (провас.) cadenas
“цепи”, “оковы” (Абаев III, 254 – 255).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къадама “неприступный”; “кандалы” от къада- “заковать”, “забить” + аффикс имяобразования -ма. Сюда примыкает и осет. хъадаман, хъадама (АИЭС, II, 254) “кандалы”, “оковы”» (Хабичев III, 71).
105. къадыр – осет. къадыр / къадир
Qadyr в кбал. 1) «мул, лошак»; 2) перен. «кляча» (см. Кбал.-рус. словарь, 374) – осет. qadyr / qadir «мул» (мало употр.; обычно xærgæfs) (Абаев III, 255). «Из тюрк. qatәr “мул” (Радлов II 286), – пишет В. И. Абаев.– Ср. груз. qatari, лезг. kuatir, агул. qatir, каб. qәdәr, а также русск. (диал.) катер» (Абаев III, 255).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къадыр “мул”. Для других тюркских языков ср. къатыр, гъатыр, къашыр, къачыр, хачир (ИРЛТЯ, 95). Сюда примыкает аб. къдыр (АбРС, 250), каб.-ч. къыдыр (РКЧС, 358), осет. къадыр, къадир (АИЭС, II, 255) “мул” (Хабичев III, 45).
106. къаз – осет. къаз, к’аз
Qaz в кбал. «гусь, гусиный» (см. Кбал.-рус. словарь,
374) – осет. qaz «гусь» (Абаев III, 272); k’az и. «аист» (там же II, 616). «Тюркское слово, вошедшее в большинство языков Кавказа, – пишет В. И. Абаев, рассматривая первый вариант. – Тюрк. qaz, qas (Радлов II 360 сл., 246. – Doerfer II 385 – 387), чан. k’azi, лезг. kuaz, дарг. qaz, арчин. qas, анд. qazi, чеч. ğaz, инг. ğaž, каб., черк. qaz, абх. a-qәz «гусь» и др. Ср. babyz “утка”» (Абаев III, 272). Осет. k’az и. «аист» В. И. Абаев сопоставляет с груз. qanča «цапля» (Абаев II, 616).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къаз “гусь”, “аист”. Неотделимы от него аб. акъIыз, ад. къаз, каб.-ч. къIаз, убых. кхъаз (ЭСАЯ, А– Н, 218) “гусь”, осет. къаз (АИЭС, II, 616) “аист”, ад. хьарз (ТСАЯ, 622) “лебедь”, осет. хъаз (АИЭС, I, 272), сван. къаз “гусь”» (Хабичев III, 38).
107. хазар – осет. къазайраг
Xazar в кбал. наименование одного из раннесредневековых северокавказских тюркских народов – осет. qazaj-
rag «крепостной», «раб», холоп» (Абаев III, 272). «Названия социальных классов восходят нередко к этническим терминам, ср., например, др. инд. dāsa- “раб” при ав. daha племенное название; или лат. sclavus, фр. esclave, нем. Sklave “раб”, первоначально “славянин”, – пишет В. И. Абаев. – Осет. qazajrag восходит к племенному названию qazar “хазары” и образовано от последнего, как, скажем, tætæjrag “татарин” от tatær “татары”. Может показаться странным, что название могущественного в свое время народа хазар получило значение “раб”. Тут надо принять во внимание следующее. Во-первых, qazajrag могло означать вообще “происходящий из Хазарии”, “купленный” в Хазарии: в столице Хазарии был невольничий рынок (Dunlop. The Histori of the Jewish Khazars. Princeton, 1954, с. 227). Во-вторых, термин qazajrag в значении “холоп” мог возникнуть уже после разгрома хазар киевским князем Святославом, когда ослабевшие хазары могли легко становиться добычей более сильных соседей. – Другими путями и в другом значении название хазар вновь вошло в осетинский, см. qazar “дорогой”. Этимологически qazar неотделимо от qazaq, русск. казак и от названия тюркского племени qazax “казахи”. В них распознается тюркский корень qaz- “бродить” с разными формантами (Vambéry. A magyarok eredete. Budapest, 1882, с.69. – Gombocz 198 – 199). Осетинский сохранил исконную, точную форму с начальным смычным q, ср. др. русск. козары и венг. (в топонимике) Kozάr; форма xazar – вторичная. – Ср. qazar» (Абаев III, 272 – 273).
108. къадагъа – осет. кaтай
Осет. kataj «мучительное, тревожное раздумье», «забота», «нерешимость». «Ср. тюрк. qadağa “попечение”, ”забота” (Радлов II 309)», – пишет В. И. Абаев (Абаев II, 573).
По М. А. Хабичеву, «тел. къадагъа (РС, II, 309) “попечение”, “забота”, кбалк. (арх.), кумык. къадагъа “запрет”, “запрещенный”. К первому слову стоит ближе по значению осет. катай (АИЭС, I, 573) “мучительное, тревожное раздумье”, “забота”, “нерешимость”» (Хабичев III, 124).
109. къайгъы – осет. къыг / гъигэ
Qajγy в кбал. 1) «тревога, волнение, переживание, беспокойство»; 2) «дума, забота, хлопоты, печаль»; 3) «интриги, сплетни»; 4) «беда, несчастье, горе»; 5) «шум, ссора, скандал, драка» (См. Кбал.-рус. словарь, 376) – осет. qyg / ğigæ «скорбь», «печаль», «скука» (Абаев III, 323). «По-видимому, идет из тюркского: тюрк. qajγә “печаль”, “горе”, “забота” (Радлов II 8 сл.): ср. вейнах. ghaigha “горе”, “скорбь”, дарг. qaiği “забота” и др. – Ср. qyggag» (Абаев III, 323).
По М. А. Хабичеву, «къайгъы “скорбь”, “печаль”; “скука”; “скандал” от къай- (ДТС, 406) “поворачиваться”; “обращать внимание”; “отзываться”, “сочувствовать”… + аффикс имяобразования -гъы. Др.-т. къайгъу, къадгъу, къазгъу, къатгъу (ДТС, 407, 433) “печаль”, “горе”, “скорбь”. Ср. аб. къайгIа (АбРС, 248) “скандал”, “скандальный”, каб.-ч. къайгъы (КРС, 170) “скандал”, къайгъэ (ТСАЯ, 271) “упрямый”, осет. хъыг, гъиг (АИЭС, II, 323) “скорбь”, “печаль”, “скука”» ( Хабичев III, 90).
110. къаймакъ – осет. къаймакъ / къаймагъ
Qajmaq в кбал. 1. «пенка (молока, сливок и т. п.)»; 2. в ц-диал. «сливки»; 3. перен. «отборная часть» кого, чего; 4. «молочный продукт, представляющий собой высушен- ную пенку» (см. Тс. кбал. яз., II, 485 – 486) – осет. qajmaq / qajmağ «сливки» (Абаев III, 256). «Из тюрк. qajmaq “сливки” (Радлов II 48), – пишет В. И. Абаев.– Ср. русск. (диал.) каймак “густые сливки”» (Абаев III, 256).
По М. А. Хабичеву, «къаймакъ “сливки” – общетюркское слово. Ср. варианты из РС, II, 48. К первому восходят осет. хъаймахъ, хъаймагъ (ОРС, 493) “сливки”, “каймак”, “сметана”» (Хабичев III, 53).
111. къайын – осет. кайыс / каис / кайес
Qajyn в кбал. II 1. «родственник по мужу (жене)»; 2. «шурин, деверь» (см. Кбал.-рус. словарь, 379) – осет. kajys, kais / kajes «тесть и члены его рода» (в отношении зятя) (Абаев II, 568).. «В наименованиях, связанных с брачными отношениями, – пишет В. И. Абаев, – обычны словарные запреты и эвфемизмы. Так, у осетин муж не называл свою жену ūs “жена”, а жена мужа moj “муж”. Возможно, что kais / kajes представляет эвфемизм и образовано из ka + is / ka + es “кто-есть”, т. е. “некто”. Ср. образованное из тех же элементов, но в обратном порядке īs- k'ï / es– ke “кто– нибудь” (Абаев II, 568).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къайын “шурин”; “родственники жены”, “родители жены”. В каждом конкретном случае к къайын присоединяется одно из слов: ата “отец”, ана “мать”, къыз “девушка”; къайын ата “cвекор”, къайын ана “свекровь”, къайын къыз “свояченица” и т. д. Во всех тюркских языках къайын встречается в разных формах и значениях (см. ИРЛТЯ, 68 – 72). Осет. къайыс (ОРС, 246) “тесть”, “родственник жены”. Осетинский язык сохранил ласкательную форму кбалк. къайыш “шуряк”. В осетинском кбалк. ш заменяется с» (Хабичев III, 16).
112. къала – осет. калак
Qala в кбал. «1) уст. город; 2) крепость; 3) дворец, большое здание; 4) перен. твердыня, опора, основа» (Кбал.- рус. словарь, 380 – 381) – осет. kalak (в югоосетинских говорах) «Тбилиси», иногда вообще «город» (Абаев II, 569). «Из груз. kalaki “город”, ср. арм. kalak “город”. У южных осетин kalak стало обозначать Тбилиси как город χατ' εξωχην, так же, как у северных русское город (goræt) стало названием Владикавказа (Дзауджикау)» (там же).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къала “крепость”. Тат., бар., каз., куман.., кар. л. т. къала (РС II, 224) “крепость”, “укрепление”, “город”, “деревня”, хаз. кел “город”, тунг.– маньч. геелаа (ССТМЯ, I, 146) “комната”, “ограда”, “забор”… Слово связано с общетюркским глаголом къала- , одним из основных значений которого является “складывать что-то (камень, кирпич и т. д.) друг на друга”, “воздвигать что-либо”. Слово къала “крепость” вошло в арабский и персидский языки из тюркских и кавказских языков. Аб. къала (АбРС, 248) “крепость”, “город”, къала (АбРС, 254) “шалаш”, абх. акъала (РАС, 299) “крепость”, акъ–
лакъ “город”, адыг. къалэ (ТСАЯ, 272), каб.-ч. къалэ (КРС, 170) “город”, осет. къаллä (АИЭС, II, 259) “крепость”, “станица”. Cлово вошло в дагестанские и вейнахские языки» (Хабичев III, 72).
113. къалабалыкъ – осет. къэлэба
Qalabalyq в карач. «переполох, суматоха, паника» (см.Кбал.-рус. словарь, 381) – осет. qælæba «шум», «шум голосов», «смятение», «спор», «ссора»(Абаев III, 287). «Из тюрк. qalaba, qalabalәq (< араб. γalaba “победа”, “одоление”) “толпа”, “давка”, “суматоха”, “смятение” (Радлов II 233), – пишет В. И. Абаев.– Отсюда и русск. (диал.) калабалы, калыбалы, калабалык “болтовня”, “сплетни”, “бестолочь”, “суматоха” (Даль. – Акад. словарь IV 195), болг. калабалък “толпа”, “скопление”, серб. калабалук “сборище”, алб. Kallabά “спор”, “ссора”, каб. xälәbälyq “суматоха”, венг. galiba “беспорядок”, “скандал”, чан. qarabaluği “большое стечение”, “смятение”» (Абаев III, 287).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къалабалыкъ “беспорядок”; “ссора”; “суета”. Неотделимо осет. халабула (ОРС, 470) “беспорядок”; “суета”» (Хабичев III, 90).
114. къалгъан – осет. къэллэгъ / къэлнэгъ
Qalγan в кбал. I.1) прич. от qal- : üjde qalγan «оставшийся дома»: 2) прил., сущ. «остальной»; II. ~y «остаток, остальное» (см. Кбал.-рус. словарь, 382) – осет. qællæğ / qælnæğ «стебли хлебных злаков, остающиеся после жатвы», «стерня» (Абаев III, 289). «Вероятно, из тюрк. qalγan с метатезой последних согласных, – пишет В. И. Абаев. – Ср. балк. qalγan “остатки”, “объедки”, причастие на -γan от qal- “оставаться” (там же).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къыллыкъ “стебли хлебных злаков, остающиеся после жатвы”, “стерня” от къыл “волос”; “стебель”; “нить”; “леска” + аффикс предназначения –лыкъ. Отсюда осет. къäллäгъ, къäлнäгъ (АИЭС, II, 289) “стебли хлебных злаков, остающиеся после жатвы”, “стерня”» (Хабичев III, 34).
115. Къалгъэн / къалгэн
Qalğæn, qalgæn в осет. и. «крыжовник (Абаев III, 259). «Ср. тюрк. (узб.) qaralğan “смородина” (Русско-узб. сл. Ташкент, 1924 (?), с. 561), (кирг.) qarağan “род низкорослого колючего кустарника” (Юдахин 368), телеут., шор. qarağan “рябина” (Будагов II 46 – Радлов II 151). Из тюркского усвоено и в русские говоры гребенских казаков: караган “колючий кустарник”, похожий на терновник, ягоды меньше терна, но сочнее» (СМК XXXVII 3 104 – 105). – qælærdzy “смородина”. – Следует отделять от распространенного в европейских языках названия Alpinia Galanga (русск. калган, нем. Galgant и пр.)» (Абаев III, 259).
116. къалтакъ – осет. къал, къалтакъкъ
Qaltaq карач. «чванливый», «себялюбивый» (см. Тс. кбал. яз., II, 526) – осет. qal «заносчивый», «спесивый», гордый», «веселый», «беззаботный», д. «богатый» (Абаев III, 257); «Не идентично с 2qal “бодрствующий”, – пишет В. И. Абаев. – Дигорская форма с начальным q указывает на заимствование. Ср. тюрк. qal “дерзкий”, «бесстыжий” (Радлов II 219). Ср. также монг. qaldža “шутник”, “весельчак” (Ligeti. Un vocabulaire mongol d’İstanboul. Acta Orient. Acad. Scient. Hung. 1962 XIV 1 42). Не исключена также кoнтаминация иранского слова с тюрко– монгольским; ср. парф. gahray “быть гордым” (Ghilain 61)! Ср. также ирл. gul «Violence», “bravery”. Генко (ЗКВ V 720 сл.) сопоставлял с инг. ghäræ “смелый”, “бесстрашный”» (Абаев III, 257 – 258). Осет. qaltaqq “ловкий”, “пройдоха” (Абаев III, 260). «Из тюрк. qaltaq “негодяй”, “бесстыдный” (Радлов II 259 – Doerfer III 496)», – пишет В. И. Абаев (Абаев III, 260).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къалтакъ “заносчивый”, “спесивый” от къал (ср. къал РС, II, 219 “непосвященный в учение шамана”; “дерзкий”, “бесстыжий”, “крепкий”) +
аффикс –такъ. Куман., тур. къалтакъ (РС, II, 259) “неряха”;“бездельница”; “сводница”. К первому слову восходят осет. хъал (АИЭС, II, 257) “заносчивый”, “спесивый”, “гордый”, хъалтахъхъ (АИЭС, II, 260) “ловкий”, “пройдоха”, “негодяй”» (Хабичев III, 100).
117. къалын1 / къалым – осет. къалон
Qalyn I / qalym в кбал. «калым», «выкуп за невесту» (см. Кбал.-рус. словарь, 384) – осет. qalon «подать», дань» (Абаев III, 260). «Из тюрк. qalan “дань”, “подать”, “ясак” (Радлов II 230. – Будагов II 21. – Doerfer III 488 – 490), монг. xalan, – пишет В. И. Абаев.– Отсюда и перс. qalan “tributum” “quod in provincia Shirvan subditis imponitur”, курд. qelen “приданое”, каб. qalen “дань” (Лопатинский 115), арм.. xalan id. (К. П. Патканов. История монголов по армянским источникам, II. СПб., 1874, с. 137), груз. qalani “подать”, ğala “оброк” (Груз. диал. I 564, 574) (Чкония). Вариантом этого же слова следует считать и тюрк. qalәn “плата за невесту” (Акад. словарь)» (Абаев III, 260).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къалын “калым”, “налог”. Др.-т. къалан (ДТС, 410) “налог”, къалынъ (ДТС, 412) “калым”, “выкуп за невесту”. Аб. къIалан (ЭСАЯ, I, 224) “задание”; “обязательство”, каб.-ч. къIэлэн “обязанность”; “обязательство”, груз. къалани “подать”, осет. хъалон (АИЭС, II, 260) “подать”, “оброк”, “дань”, “налог”» (Хабичев III, 90).
118. къамиш – осет. къамыл / къамил
Qamiš в кбал. «камыш, камышовый» (см. Кбал.-рус. словарь, 385) – осет. qamyl / qamil «камыш», «бурьян» (Абаев III, 261). «Из тюрк. qamәl “стебли” (Радлов II 485), – пишет В. И. Абаев. – Ср. каб. qamәl “камыш”, убых. qamәla “тростник”, “стебель”, “свирель”, “флейта” (Vogt 163), адыг. qamәla id., курд. qamir “тростник”, груз. (ингил.) qaval “свирель” (Груз. диал. I 624). Сюда же, вероятно, русск. ковыль “Stipa pennata”, считающееся неразъясненным (Berneker 594). Тюрк. qamәl неотделимо от qameš “камыш”, причем форма qamәl со своим l является булгаризмом или монголизмом: звуку š большинства тюркских языков отвечает l в булгарском (чувашском) и монгольском (см. Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. I. Фонетика. М., 1955, с. 320 сл.). Мало вероятно, чтобы формы типа qamil были результатом контаминации qamiš с араб., перс. qalam, гр. χάλαμος (Doerfer III 517 – 518). Ср.: G. Deeters. Die kaukasischen Sprachen. Handbuch der Orientalistik I 7 36» (Абаев III, 261 –262).
По М. А. Хабичеву, «къамиш “камыш” – общетюркское слово. Аб. къамыш (АбРС, 248), ад. къамыл (ТСАЯ, 272), каб.-ч. къамыл (КРС, 170), осет. къамыл, къамил (АИЭС, II, 261) “камыш”. Ср. тат. къамыл “стерня”, “стернь”; “жнивье”. В адыгских и осетинском языках слово представлено в булгарской форме» (Хабичев III, 28).
119. къамыжакъ / къамажакъ / къамызах – осет.
къэбуза / къабуза
Qamyžaq / qamažaq /qamyzax в кбал. «жук» (см. Тс. кбал. яз II, 533, 534, 537) – осет. qæbuza, qabuza д. «жук» (Абаев III, 279). «Из qara-buza “черный жук”, – пишет В. И. Абаев. – Ср. для первой части тюрк. qara “черный”, для второй – тюрк. budžan “жук” (Радлов IV 1863). Сюда же груз. xarabuza “жук-усач”. Ср. также тюрк. qomuz “жук”, “червь” (Радлов II 671), балк. qamәžaq “жук” (Материалы и исследования по балкарской диалектологии, лексике и фольклору. Нальчик, 1962, с. 177)» (Абаев III, 279).
По М. А. Хабичеву, кбал. «къамыжакъ, сбалк. къамыджакъ “жук” от къамыж, ср. кар. т. комуз (РС, II, 671) “жук” + аффикс –акъ. В других тюркских языках къонгызакъ, къонгуз (РС, II, 522 – 523) “жук”. От кбалк. слова исходят осет. къäбуза, къабуза (АИЭС, II, 279) “жук”, ад. къамзэгуг (ТСАЯ, 272) “муравей”, каб.-ч. къандзэгу (КРС, 170) “муравейник”» (Хабичев III, 38).