Geum.ru

Биография писателя. История критики

Вид материалаБиография
Подобный материал:
1   ...   4   5   6   7   8   9   10   11   ...   24

"И получив вот так по морде, Вознесенский тут как тут. По телевидению показали его, а не кого-нибудь из русских писателей".

Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, отдавая дань писателю, сказал, что Владимир Алексеевич был первым, кто обратил внимание общественности к своим историческим корням. Он не сказал "один из первых", а именно "первый", помянув добрым словом и "Письма из русского музея", и "Черные доски" и другие его произведения.

"Среди присутствующих на панихиде был А.И.Солженицын, - замечает С. Харламов, - он стоял в полуметре от меня, так вот после слов Патриарха о том, кто был первым в этом направлении (думаю, что первым Александр Исаевич считает прежде всего себя, дай Бог, если не так, ошибаюсь), Солженицын ушел, не дождавшись конца панихиды, меня это сильно смутило - уходить, когда Патриарх продолжал еще отпевать писателя, с кем он, Александр Исаевич, был хорошо знаком... "


По мнению Е. Федосовои, художественно-публицистические очерки В.А.Солоухина шестидесятых-восьмидесятых годов прошлого века представляют собой цикл

произведений, объединенных мотивами творчества, своеобразием жанра и композиции. Использование В.А.Солоухиным приемов публицистической риторики и средств художественной поэтики, тематический и хронологический признаки изложения материала в произведениях писателя свидетельствуют якобы об оригинальной завершенности структуры цикла.

"Произведения В.А.Солоухина шестидесятых годов - «Письма из Русского музея» и «Черные доски» - посвящены вопросам духовного обновления России посредством осмысления роли иконописи и живописи в процессе мировой культуры. Жанр рассматриваемых нами повестей своеобразен: они скорее напоминают дневниковые записи об искусстве, и это позволяет автору в непринужденной форме рассуждать о вопросах духовности. Эпистолярный жанр дал возможность Владимиру Солоухину перейти к осмыслению и постижению вечных философских проблем: взаимодействия человека и природы, интерпретации красоты как основного духовного символа".

( Е. Федосова, 14 ).

Как полагает Е. Федосова, в прозе Владимира Солоухина мотивы творчества наиболее полно даны в жанре художественно-публицистических очерков и получают глубокое обоснование в четырех произведениях «зрелого» периода творчества писателя: «Письма из Русского музея»(19б6), «Черные доски»(1969 «Время собирать камни»(1980), «Продолжение времени (Письма из разных мест)»(1988), которые представляют собой единое литературное целое и раскрывают гражданскую позицию автора по отношению к памятникам культуры.

При этом художественно-публицистические очерки В.А.Солоухина шестидесятых-восьмидесятых годов прошлого века, по словам исследовательницы, представляют собой цикл произведений, объединенных мотивами творчества, своеобразием жанра и композиции.

И считается, что отличительной особенностью прозы В.А. Солоухина является приверженность к невыдуманным сюжетам, свободное построение произведений, лирическая манера повествования.

Критика отмечала в стихах Солоухина «тонкую прелесть образа». В самом деле, часто это тонкие и точные ( как сказала бы М.С. Штерн ) лирические зарисовки. Отчасти они напоминают ранние стихотворения Владимира Набокова, После перестройки появляется диссертационное исследование Е. Федосовой. В нем Е. Федосова обозначает границы временных и пространственных плоскостей произведений В.А.Солоухина. Временные плоскости, различные по протяженности, по ее мнению, постоянно пересекаются. Так, пространственная плоскость художественно-публицистических очерков «Письма из Русского музея» - Русский музей, «Черные доски» - Владимирская область, где путешествует писатель с целью приобретения икон. А "условное" пространство — мир древнерусской и русской культуры - единое для обоих художественно-публицистических очерков. Пространственные плоскости, реальная и

"условная", якобы находятся в тесном взаимодействии и позволяют отметить общие закономерности в развитии русского национального искусства.

Е. Федосова опирается на исследования как филологические (М.В.Ломоносов, В.А.Жуковский, Л.Н.Толстой, М.М.Бахтин, Д.С.Лихачев, Ю.М.Лотман), так и философские (Е.Н.Трубецкой, П.А.Флоренский, В.В.Розанов). И сама комплексно исследует мотивы творчества в прозе В.А.Солоухина и мастерство его словесной живописи.

В художественно-публицистических очерках «Письма из Русского музея» нравственные проблемы, среди которых Е. Федосова называет проблему отношения

человека к произведениям искусства, проблему нравственного воспитания людей – писатель, по мнению исследовательницы, рассматривает наряду с вопросами сохранения произведений искусства и приобщения современного человека к культурному наследию прошлого. Прежде всего для Солоухина важно наследие русской культуры.

Так, авторская позиция проявляется по отношению к памятникам древнерусской живописи и живописи XVIII-XX веков.

О мотиве дороги у Солоухина размышляет О. Еремина ( Ольга Еремина — учитель литературы; автор книг и других публикаций по методике преподавания литературы в школе ). Исследовательница приводит фрагмент из рассказа "Моченые яблоки", в котором питель говорит так: " .. самое страшное — глубокая колея. Пока «газик» (или «лазик», как мы его зовём) стоит на своих четырёх колёсах, всё ещё есть надежда выкарабкаться из самой напролазной грязи. Но бывает, садится он на грунт своим низом".

Рассказ Солоухина исследовательница сравнивает с песней Высоцкого "Чужая колея" и утверждает, что выбираться из леса следует только своей колеей.

О раскрытии трансцендентной сущности концепта «русский мир» в произведениях В. Солоухина говорит И. Грицианова. "Деревенская» проза на страницах своих художественных повествований продолжает разговор о проблеме восстановления потревоженной временем генетической памяти, утраченных связей человека со своим прошлым, - утверждает наша исследовательница. - Творчество Владимира Солоухина, стоящее особняком в ряду онтологической прозы, симптоматично для сегодняшнего дня своей философско-стилевой «открытостью». Архетипическое пространство художественно-публицистических произведений 80-90-х годов «Черные доски», «Письма из Русского музея», «Последняя ступень» - многоуровневое по смыслу".


"Но проблематика повествований В. Солоухина и др. авторов-"деревенщиков" намного глубже, нежели простое бытописание. Глубокий философско-нравсгвенный подтекст и онтологические свойства поэтики таких произведений, как «Кануны», «Владимирские проселки», «Великорецкая купель», «Усвятские шлемоносцы» дают повод к названию «онтологическая проза», - считает Ирина Грацианова.

В своей диссертации "Концептосфера и архетипическое пространство русской онтологической прозы последней четверти двадцатого столетия" она характеризует онтологические признаки «деревенской" прозы писателя: наличие метафизического пласта изображаемых философско-нравственных проблем; многоуровневое художественное пространство, включающее помимо эмпирической "реальности" конкретных исторических событий, "реальность" абсолютную, духовную, свидетельствующую о существовании высоких помыслов и чаяний; концепция личности, основанная на идее «нераздельно-неслиянного единства человека» (С. Франк) и предполагающая наличие духовного характера, внутренней свободы, аскетизм мышления.

Именно в аспекте нравственной проблематики, по ее мнению, В. Солоухин рассматривает взаимоотношения национального и общечеловеческого, духовно-нравственной эволюции общественного сознания и проблем социального прогресса.

По мнению И. Грициановой, в "Письмах из Русского музея" прослеживается эволюция различных смысловых оттенков образа красоты: от красоты поруганной, рассеянной по всей Руси — до красоты воскрешаемой, воссоединяющей разрозненное пространство Руси. По мере развития внутреннего сюжета повествования - от момента любительского интереса главного героя к коллекционированию икон - до момента погружения его души в область сакральных сфер бьггия образ иконы начинает выполнять эстетическую функцию.

И образцы русской живописи (картины Нестерова, Васнецова, Сурикова, Боровиковского, Венецианова и др.), по словам исследовательницы, рождают в тексте «Писем» мысль о том, что эстетика «духовной правды» явилась основанием зарождения самого «вещества» русской культуры, определила векторную устремленность ее творческих поисков.

В повести «Черные доски» образ времени является главным, организующим динамику, речь идет о соприкосновении души с сакральным русской иконописной живописи. "Архетипы с «идеально-этической нагрузкой» (Н. Кавакита) - иконы, храмы, крест, формируя глубочайший подтекстовый пласт, способствуют проявлению в тексте «Черных досок» оппозиционных рядов: «настоящего» -«ненастоящего», «света» - «тьмы». Настоящее, то, что от света, - люди, хранящие веру (дед Феофан, «похожий на волхва», «желтобородый, пергаментный дедушка Николай», мать Евлампия, тетя Дуня); действующие храмы; почерневшие лики намоленных икон. Ненастоящее, то, что от тьмы, -разрушенные храмы, не оглашенные звоном колоколов; любование иконой («Нешто иконой любуются? На нее молятся. Огонек перед ней зажигают»)".

Ряд исследований касается «вопросов» метода Солоухина - писателя, который наделен даром видеть мир так, как видит его еще, пожалуй, только художник.

«Способность увидеть мир глазами живописца, - отмечает в своей книге критик В. Ильин, - умение совершенно полно перевоплотиться в него - дар завидный для писателя. К.Паустовский располагает им и потому так верно, поэтично и увлекательно передает моменты творческого вдохновения живописца.. .» Это высказывание справедливо и в отношении Солоухина, который во "Владимирских проселках" даже приводит историю о юном живописце.

Творческий метод Солоухина напоминает Е. Федосовой метод работы археолога или реставратора: писатель постепенно углубляет свою мысль, расширяет ее, благодаря художественным деталям; там, где нет документальной основы, он по штрихам восстанавливает историческую обстановку.

Есть и другой способ охарактеризовать творческий метод Солоухина: писатель следует от одного наблюдения к другому, от наблюдения, от сюжета к выводу, который связан с национальной, народной культурой.

ясностью очевидности, так чтобы слушатели получили такое же понятие об описываемых предметах, какое я сам имел о них…" ( слова С. Аксакова ). Писатель передает читателю не чужие теоретические выкладки, вызубренные им когда-то, но собственные впечатления из жизни, которые не могут быть фальшивыми.

Знаменателен для "Камешек на ладони", "Терновника", и особенно повести "Приговор" взгляд писателя на свою жизнь, связанный с подведением некоторых итогов.

Как говорил М. М. Пришвин: «Бросить все лишнее, .. свести концы с концами, то есть написать книгу о себе со своими всеми дневниками»7. Или В. П. Астафьев: у каждого человека есть «потребность в задушевной беседе», как и склонность к «вечной думе о смысле жизни», которая постигается только через самопознание, — «процесс самопознания есть процесс постижения смысла жизни "через себя"».

В повести "Приговор" писателю дано непродолжительное время для того, чтобы собраться с мыслями, и подвести некий итог прожитому. Мысли о жизни находят свое выражение, в частности, в форме проникновенного стихотворения, в котором писатель называет те вещи, с которыми ему не хочется расставаться.

Писатель как бы отбрасывает все лишнее, все заслонявшее действительность, всю шелуху, чтобы сосредоточиться на главном, на то, что синонимично понятию "жизнь".

В "Камешках на ладони" писатель обращается к жанру заметок и наблюдений. Солоухин прямо указывает на то, что и его стихотворения возникли из заметок олитературе и смежных искусствах, которые записывались им в течение многих лет..

Можно говорить о обращении Тургенева «к читателю» не пробегать стихотворения «сподряд», а читать «враздробь», может быть, какое-нибудь из них, как пишет Тургенев, «заронит тебе что-нибудь в душу». Солоухин вторит Тургеневу: «Пусть поперебирает [стихотворения | читатель. Если из всей этой высыпанной перед ним на стол груды камешков он отберет для себя хотя бы пяток, и то ладно».

которого Солоухин считал серьезным поэтом, не уступающим даже Ходасевичу8.

Исследователи выделяли простодушно-доверительную манеру повествования писателя, которая свободно сопрягла бытовые зарисовки с национальной патетикой, критику общественных недостатков с неизменно удававшимися зарисовками природы.

О прозе Солоухина В. Енишерлов сказал так: "Писатель создает свою обостренно-характерную прозу, где с точностью и объемностью передачи впечатлений, философичностью и вниманием к поэтической детали сочетается яркая публицистичность, четко выраженная гражданская направленность".

Впрочем, сочетаются эти две стороны прозы Солоухина не всегда. Собственные впечатления и публицистичность прозы представляют собой как бы два жанра, которые соседствуют в прозаических творениях Солоухина. В одних произведениях преобладает лиричность, поэтичность, наблюдения над миром, воспевание родины. В других - точная публицистичность, развенчание авторитетов, утверждение ценностей культуры.

В одних произведениях пишет Солоухин о милой ему Владимирщине, "по дорогам и тропам, деревням и лесам которой провел он читателей в книге «Владимирские проселки»", о родной деревне («Капля росы»). В других его основная тема - спасение и восстановление памятников отечественной истории и культуры («Время собирать камни». «Письма из Русского музея», «Черные доски», «Продолжение времени»).

Итак с одной стороны - взгляд художника, видящего и чувствующего природу и быт. С другой - позиция "аналитика общественных, социологических и нравственных проблем нашей действительности" ( ?? ).

Солоухин в своих произведениях выступает прежде всего против людского равнодушия - к своей стране, к своей истории. Ведь именно такое равнодушие и безчувственность приводят к страшным поступкам, в результате которых разрушаются ценности, накапливаемые веками, а в людях - формируется презрение, брезгливое отношение ко всему русскому.

Проза Солоухина представляет собой образец уникального единства - прошлого и настоящего, вечных ценностей и сиюминутных радостей.

"Читатель одновременно испытывает удовольствие и от чтения, и от занятных похождений автора в поисках интересных и старинных икон, и от религиозных сюжетов на них", - пишет Вал. Пронягин, докторант Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова, доцент Владимирского государственного педагогического университета, автор тридцати четырех научных публикаций.

Как заметил В. Н. Запевалов, «Солоухин возродил форму повествования от первого лица», где «повествователь подвергался самотипизации, становился литературным образом, в котором угадывались черты современности».

В повести "Приговор" повествователь, хотя и допускает, что история с Евой могла произойти с другим, но тем не менее вводит ее в сюжет.

"В писательской манере Солоухина самое, пожалуй, интересное то, что ему как-то нет надобности дробить свое писательское «я», награждать частицами этого «я» своих героев или выдавать его за «я» какого-нибудь Петра Ивановича.

Обычно писатель, пишущий какое-то произведение от первого лица, придумывает ему профессию, жену или любовницу, место действия, сюжет . И читатель получает, с одной стороны, как бы исповедь самого автора, с другой стороны, автор всегда может сказать: нет, любезный читатель, это все-таки не я, это мой герой вам рассказывает свою жизнь.

Солоухин же никогда не прячется за своего литературного героя. Если он пишет, я — это значит: я, Владимир Солоухин. Если он пишет: «Стол в нашей деревенской избе стоит таким образом, что, когда обедаешь, смотришь прямо в окно. А так как я садился обедать всегда на свое место, то и видно мне было во время обеда одно и то же .» Это значит, стол в солоухинской избе, в деревне Олепино, во Владимирской области, и на свое постоянное место садится не герой рассказа, а автор В. Солоухин.

Если Солоухин пишет об отце, матери, о сестре, о соседях — это его, В. Солоухина, отец, мать, сестра и соседи. Этот прием (если это вообще можно назвать приемом) придает всем солоухинским вещам необычайную достоверность.

Но тогда что же это, мемуары? — может спросить догадливый читатель. В том-то и дело, что не мемуары, а рассказы и повести, то есть новеллы и романы, как их называют на западе, со всеми присущими их жанру чертами", - считает неизвестный автор.

По словам О. Конодюк, Солоухин был уверен, что писать надо по методу «матрешки». Каждая следующая мысль должна быть значительней предыдущей.

Сам о себе автор говорит: "Я писатель-документалист, у меня лучше получается, когда я пишу о том, что видел, перечувствовал, перестрадал".

Не случайно специфически жанровым признаком очерковой прозы писателя Е. Федосова называет документальность. По мнению исследовательницы, автобиографические факты связаны в очерках В.А.Солоухина причинно-временной последовательностью и рассуждениями автора об этих событиях, служащими катализатором обобщающей мысли в произведениях.

По словам Солоухина, в поэзии часто бывает так, что в особенные патетические моменты поэт, говоря от чьего-либо имени, вдруг как бы невольно начинает говорить так, как он мог бы сказать от себя или о себе. Он выходит на обобщение. Так, Андрей Вознесенский пишет стихи о Гоголе:


Помоги мне подняться, Господь,

Чтоб упасть пред тобой на колени!


"Это говорит Гоголь, но это говорит и сам поэт, о себе. Это говорит о себе и каждый читающий эти стихи человек. На то она и поэзия.

Или тот же Андрей пишет об американской актрисе Мерилин Монро, покончившей (по официальной версии) самоубийством. Пишет он, пишет и вдруг восклицает:


Невыносимо, когда насильно,

Но добровольно невыносимей.


Невыносимо, когда бездарен,

Когда талантлив — невыносимей".

В самом деле, писатель ориентируется прежде всего на собственные воспоминания, а не на опыт других людей. Часто их персонажи встречаются сразу в нескольких произведениях прозаика. Так, Нинель Николаевну, сотрудницу ООН, давнюю и добрую знакомую писателя еще по Москве, можно обнаружить и в "Камешках", и в очерке "Продолжение времени".

Свое кредо Солоухин обозначил в эпиграфе к повести "Капля росы" -"Передавать другим свои впечатления с точностью и

Владимира Алексеевича Солоухина о современном состоянии памятника.

Специфическими чертами художественно-публицистических очерков восьмидесятых годов «Время собирать камни» и «Продолжение времени (Письма из разных мест)» Е. Федосова называет мастерство типизации, отсутствие единого конфликта, психологическую насыщенность, оригинальность жанра - и все это позволяет раскрыть гражданскую позицию автора по отношению к памятникам культуры.

Иногда Солоухин прибегает к жанру комментария. В одном из своих очерков он сообщает читателям о единственной книге княгини М.К.Тенишевой, которую имел возможность приобрести в Париже и не сделал этого. Позже ему пришлось изучать эту книгу в Смоленске. Именно выдержки из книги М.К.Тенишевой «Впечатления моей жизни» В.А.Солоухин сопровождает собственными комментариями. Также в другом очерке есть эпизод, когда писатель приводит ряд откликов посетителей музея на картины Корина.

Таким образом, Солоухин дает своим персонажам или героям возможность высказаться, как бы непосредственно обратиться к читателю. В повести "Приговор" он рисует эскулапов, и приводит почти дословно выдержки из их речи, что, безусловно, придает повествованию необходимый колорит.

В повести "Капля росы" - то же самое явление. На страницах этого произведения есть выразительные реплики жителей Алепина, которые также снабжены комментариями автора, и помогают читателю хорошо представить описываемые ситуации.

В поэзии Солоухина интересовала сложная форма венка сонетов, требующая от поэта мастерства. По словам Нины Куприяновой, венок сонетов «Роковой ряд» В.Брюсова потряс его. Не зря Солоухин сравнивал венок сонетов с .. зигзагом молнии.

И что удивительно, даже в венке сонетов чувствуется авторская составляющая, солоухинский стиль. Это произведение Солоухина на спутаешь с аналогичными, в нем даны темы, близкие поэту.

Так, тема второго сонета – это гимн, проще говоря, воспевание природы в самых обыкновенных ее проявлениях:


Любой цветок сорви среди поляны-

Тончайшего искусства образец,


О стиле Солоухина так пишет Е. Федосова: "Следует сказать, что для В.А.Солоухина весьма важным оказывается принцип преподнесения материала: его работа не имеет специального исследовательского характера, но зато в ней все детали продуманы и ясно выражены. В описание памятника органично входят философские рассуждения автора и отрывки из газетных и журнальных статей. Мы наблюдаем интересное явление: создание на основе фактического, исторического и публицистического материала жанра художественно-публицистических очерков.

Так при характеристике Триумфальной арки Владимир Алексеевич Солоухин сообщает читателям факты из истории создания этого архитектурного памятника".

Итак, прежде всего ясность и доходчивость изложения. Прямота и недвусмысленность рассуждений. Опора на опыт русской культуры.

По мнению Е. Федосовой, произведения писателя отличаются масштабностью историко-философского фона, "многоголосием", использованием фольклорно-этнографического, историко-бытового материала, богатством ассоциативного (звукового, живописного, смыслового) мышления. Главной мыслью этих произведений является ответственность человека за сохранение духовных богатств перед грядущими поколениями.

В начале своего творческого пути Солоухин как будто собирает впечатления жизни ( "эмпирические" впечатления, как сказал бы какой-нибудь философ ). В первых лирических повестях даны "просто" наблюдения писателя - над природой, над людьми. Последующие произведения Солоухина касаются этих наблюдений, но уже в связи с размышлениями автора о вечных русских ценностях. Своеобразным символом этих вечных ценностей для писателя становится русская икона.