Geum.ru

        Тесты в индустриально развитых странах стали важной составляющей жизнедеятельности современного общества

Вид материалаТесты
Подобный материал:

Тестовая культура как феномен цивилизации

Автор:ссылка скрыта





        Тесты в индустриально развитых странах стали важной составляющей жизнедеятельности современного общества. Их применяют в промышленности, медицине, психологии, педагогике. Их универсализм, широта применения, высокая степень объективности получаемых результатов позволяют говорить о тестах как о феномене человеческой цивилизации. И как всякий феномен, тесты вызывают интерес в обществе, причем интерес неоднозначный: от признания их в качестве единственного объективного инструмента оценки знаний в педагогике до их полного отрицания и даже тестофобии.
         Россия на рубеже XX-XXI столетий переживает тестовый бум, в первую очередь, в педагогике. В XXI век Россия вошла с идеей внедрения в практику образования единого государственного экзамена, преимущественно в форме письменного теста. Отметим, что в отечественной педагогике это уже вторая попытка превратить тесты в основной инструмент проверки и контроля знаний обучающихся. Короткий период внедрения и применения тестов в педагогическую практику в 1924-1936 гг. закончился продолжительным периодом почти полного забвения педагогических (и не только педагогических) тестов. В то же время мировая практика являла примеры развития тестового движения вширь и вглубь, когда оно охватывало все новые страны и вовлекало большое количество специалистов, в среде которых выросло немало теоретиков и практиков, сформировавших многогранную тестовую культуру и новое научное направление – тестологию.

        В современной лексике под термином «тест» подразумевается испытание или проверка чего-либо (например, прочности отдельных деталей машин или какого-то механизма в целом), или кого-либо (экзаменационный тест, психологический тест, медицинский тест). Любой тест состоит из набора тестовых заданий, подобранных определенным образом (на основе разработанного для каждого испытания некоего стандарта) для выявления тех или иных свойств, функций, знаний и т.п.
        Система испытаний, известная сегодня как метод тестов зародилась так давно, что точной даты установить невозможно, ибо испытания разного рода возникали из потребностей человеческого сообщества. В процессе развития цивилизации усложнялась жизнь индивида и коллектива, изменялись ролевые функции отдельной личности в рамках всего сообщества. Испытания, которым подвергали начинающего первобытного охотника, весьма разительно отличаются, например, от испытаний нашего современника, которого готовят для полета в космос.
        Среди зарубежных и отечественных ученых нет единого мнения о времени и месте зарождения первых тестов. Поэтому называют весьма приблизительные даты типа «свыше двух тысяч лет» или «свыше четырех тысяч лет». Например, Р.Н. Дюбуа считает, что история тестов насчитывает свыше четырех тысяч лет, а в качестве примера приводит факты серьезных испытаний, организованных свыше 2200 лет до н.э. в Китае для претендентов на государственные должности.1 Это была хорошо отлаженная система проверки способностей и отбора персонала для различных государственных должностей. В этой системе был задействован и император, который раз в три года лично экзаменовал чиновников, занимавших правительственные должности по шести «искусствам» - музыке, стрельбе из лука, верховой езде, умению писать, читать и знать порядок проведения придворных ритуалов и церемоний. Помимо этого оценивалось и поведение экзаменовавшихся чиновников в быту.

        Еще в III тысячелетии до н.э. в Шумере почти все мужчины умели писать и читать. То же самое можно сказать и о вавилонянах эпохи столпотворения. Всего было известно около 400 клинописных знаков, из коих 70-80 были наиболее употребительными. Наряду с письмом детей обучали в школах счету. Вавилоняне знали шестидесятеричную и десятичную систему счета и основы той цифровой системы, которой под именем арабской мы пользуемся сегодня. Они владели не только четырьмя действиями арифметики, но умели также исчислять проценты, измерять площадь и объем различных геометрических фигур и многое другое. Таким образом, подготовка мужчин в Южном Двуречье в школах III тысячелетия до н.э. состояла из многих предметов, в числе которых немалую долю составляли и те, которые отвечают современному понятию «профессиональная пригодность». Особое положение в обществе занимали писцы. В соответствии со степенью эрудиции и специализации различалось около двадцати видов писцов.2
        Подобным же образом была построена система образования в древнем Иране, где в школах готовили большое количество писцов, а при дворе царя сатрапов и в армии были переводчики, которые знали по несколько языков.3
        Американские тестологи Г. Ченси и Д.Е. Доббин в статье, посвященной истории тестов, отмечают, что тесты (и измерения) играли гораздо более важную в истории человечества роль, чем мы об этом знаем. При этом они ограничиваются констатацией того факта, что во времена античной Греции была хорошо разработана связь между тестированием и образованием. Спартанцы, увлекавшиеся физической культурой, в деталях разработали серию тестов, через которые мальчики демонстрировали растущее мастерство, ловкость, мужество. В Афинах, где больше внимания уделяли интеллектуальному развитию детей, соединяли обучение и тестирование. Учителя работали с одним учеником или малой группой. В то время тестирование давало знания и редко рассматривалось как функция, отдельная от обучения.4

        Действительно, античная история дает немало примеров применения разного рода испытаний, постепенно складывавшихся в системе воспитания и обучения. Так, например, в Спарте еще на ранних стадиях становления государства жизнь граждан была организована так, чтобы подчинить личные интересы общественным. Для этого была изобретена весьма эффективная система воспитания: все мальчики, начиная с семилетнего возраста, независимо от происхождения, имущественного положения воспитывались до 18-20 лет одинаково, вне семьи, в школах-казармах, где основное внимание обращалось на их физическую и идеологическую подготовку.
        Вместе с тем, при равных условиях образования, как для богатых, так и для бедных, в Спарте существовали механизмы, с помощью которых из каждого поколения выделялась группа лидеров. Воспитатели (педономы), развивая в учениках дух соперничества, старались уже на ранних этапах выделить из их среды наиболее способных. Во главе отряда ставили того, кто превосходил прочих сообразительностью и был храбрее всех в драках. Ха играми детей часто присматривали старики и постоянно ссорили их, стараясь вызвать драку, а потом внимательно наблюдали, какие у каждого от природы качества – отважен ли мальчик и упорен ли в схватках. Таким образом, фундаментом спартанского воспитания было поощрение не только дисциплины, но и личных заслуг.5
        Опыт развития цивилизации дает многочисленные примеры того, как человечество решало проблемы отбора конкретных людей для выполнения тех или иных конкретных функций по обеспечению нормальной жизнедеятельности общества. Этот опыт мог быть локальным или универсальным, заимствованным у первопроходцев другими сообществами. Все цивилизации, в том числе и развивавшиеся, независимо от других приходили к пониманию необходимости отбора людей в соответствии с их личными качествами и способностями, равно как и в соответствии с социальным заказом через систему разнообразных испытаний.

        С усложнением взаимосвязей в обществе, с появлением властных структур и формированием пирамиды власти человечество стало задумываться и над личными качествами той немногочисленной категории управителей, которые оказывались на самой вершине властной пирамиды. Мыслители древних эпох и эпохи средневековья, такие, например, как Платон и Сократ, Лао-цзы и Конфуций, Макиавели, и многие другие оставили нам немало ценных умозаключений в своих рассуждениях о тех качествах и способностях, которыми должен обладать человек, стоящий во главе государства. Платон, например, писал, что люди рождаются не слишком похожими друг на друга, их природа бывает различна, да и способности к тому или иному делу также.… Поэтому можно сделать все в большом количестве лучше и легче, если выполнять одну какую-нибудь работу соответственно своим природным задаткам. Развивая эти мысли о различии человеческих способностей, Платон в своей работе «Государство» приводит рассуждения Сократа о том, каких правителей надо выбирать. По Сократу «надо отдавать предпочтение самым надежным, мужественным и по возможности самым благообразным; кроме того, надо отыскивать людей не только благородных и строгого нрава, но и обладающих также свойствами, подходящими для такого воспитания. У них… должна быть острая восприимчивость к наукам и быстрая сообразительность. Надо искать человека с хорошей памятью, несокрушимо твердого и во всех отношениях трудолюбивого».6
        История сохранила немало свидетельств не только о деяниях разных правителей, но и немало исторических или легендарных примеров интеллектуальных испытаний, которым в конкретных ситуациях подвергали отдельных правителей. Яркие примеры интеллектуальных испытаний дают нам сюжеты, связанные с изобретением шахматной игры и игры в нарды. Согласно древней легенде, шахматная игра была придумана в Индии около двух тысяч лет назад. Царь Шерам, познакомившись с игрой, был восхищен её остроумием и разнообразием возможных в ней положений. Царь приказал позвать изобретателя Сету, чтобы лично наградить за удачную выдумку.
        Финал этой истории, дошедшей до нас в форме легенды, явился трудным испытанием и одновременно жестоким наказанием за непомерную кичливость своим богатством для царя Шерама. Изобретатель попросил положить на первую клетку одно зернышко пшеницы, на вторую два, на третью четыре, на четвертую шестнадцать и т.д. Можно представить чувства изобретателя, когда придворные математики, посчитав количество зерен (оно превысило 18 квинтильонов 446 квадрильонов 744 триллиона…), объявили царю, что для выполнения просьбы Сеты нужно всю планету, включая океаны и ледники, осушить и засеять пшеницей, тогда только просьба будет выполнена.7

        С шахматами связан и еще один подобный случай, возможно, являющийся продолжением этой легенды. Индийский раджа Девсарам, желая получить с иранского шаха подать, направил к нему посла с караваном подарков и шахматами. Посол привез шаху условие: если правила игры в Иране будут разгаданы, то раджа будет ему ежегодно платить подати, а если игра не будет разгадана, то подать будет платить шах. Игру смог разгадать визирь шаха Бузургмихр, который сам, в свою очередь, изобрел игру в нарды и на аналогичных условиях был послан с нардами и караваном подарков к индийскому радже. При дворе раджи правила игры в нарды не разгадал никто… Подати пришлось платить радже.8
        Приведенные примеры из истории шахмат и нард показывают, что испытания, с ними связанные, касались не только выявления интеллектуальных способностей, но и извлечения дополнительных доходов. Однако для нас важнее отметить тот факт, что разнообразные испытания, проводившиеся во многих регионах планеты, порой со своими специфическими целями, закладывали основы тех методик, которые сегодня называют тестовыми.
        Примеры существования разного рода испытаний дает нам и религиозная литература, а наряду с ней и светская, изучающая различные аспекты феномена религиозной культуры. Применение методик, по форме близких к современным тестовым, дает нам «книга книг» - Библия. Для иллюстрации можно привести библейский сюжет о том страшном испытании, которому Господь подверг Авраама, проверяя степень его преданности. Напомним кратко этот сюжет. Бог приказал Аврааму взять единственного сына и отправиться в далекое путешествие. Затем Бог приказал Аврааму явиться в определенной место (землю Мориа), где ему будет указано, на какую из гор взойти и принести на ней в жертву своего единственного сына, демонстрируя тем самым безграничную преданность всевышнему.9

        Оставим за скобками продолжение сюжета, - Бог отменил последнее задание. Для нас важнее обратить внимание на тот факт, что в этом библейском фрагменте мы уже встречаем тот принцип, который сегодня является законом в тестологии – принцип расположения заданий в тесте по возрастающей степени трудности (отправиться в путь, взойти на гору, пожертвовать сына). Обратим внимание и еще на одну деталь. По греческому календарю Авраам родился в 3394 году от сотворения мира, что соответствует утверждению Р.Н. Дюбуа о четырехтысячелетней истории тестов.10
        Немалое число примеров тех или иных испытаний приводится и в священной книге мусульман – Коране. Термин «фитна» является одним из самых широко семантичных слов, использующихся в Коране. Его основное корневое значение переводится как испытание, искушение.11
        Для примера приведем из 8-й суры 28-й стих:

«И знайте: всё ваше добро и дети –
Лишь испытание для вас.
И только у Аллаха – высшая награда».

        В комментарии В. Пороховой к этому стиху отмечено: «Всё, что есть у человека, дается ему Господом для испытания на благочестие».12
        Религиозные тексты подводят нас, таким образом, к пониманию того факта, что высший Творец, даровав людям свободу выбора, на протяжении всей человеческой жизни подвергает каждую отдельную личность различным испытаниям. Если исходить из теологической концепции возникновения земной жизни в результате воли и деяний Бога, то можно его и считать первым тестологом.
        Однако современная светская наука исходит не из теологической концепции развития человеческой цивилизации и всего живого на земле, а из эволюционной. Эволюционная концепция происхождения жизни на земле находит объяснение в естественнонаучных подходах и апеллирует такими понятиями, как «естественный отбор», «изменение видов» и т.п.

        Немало примеров разнообразных испытаний, в том числе и испытаний экстремального плана, дошло до нас в письменных источниках религиозного содержания. Многие факты, приведенные в них, проанализированы и обобщены современной светской и эзотерической наукой.
        Интересные факты из опыта посвящения в жреческий сан у древних египтян в храмах Фив и Мемфиса приводит Э. Шюре. Система посвящения носила многоступенчатый характер и позволяла отбирать наиболее пригодных к этой не простой и столь почетной у древних египтян профессии. Профессиональный отбор начинался с ознакомительной беседы. В процессе беседы у испытуемого выясняли сведения о его родном городе, расспрашивали о семье и храме, в котором он получил первоначальные религиозные познания. Если представитель храма после такой короткой, но проникновенной проверки находил пришельца недостойным приблизиться к божественным истинам, ему тут же указывали на дверь. Если же в новичке находили человека, искренне занятого поиском религиозной истины, то его вели во двор храма к дверям тайного святилища и предлагали, прежде чем войти, хорошо подумать о том, что многие легкомысленные до него вошли в эту дверь и не вышли живыми из нее, потому что отступление позднее невозможно. Если ищущий обретения жреческого сана продолжал настаивать, то его передавали на неделю служителям храма, под наблюдением которых он отбывал различные работы и должен был соблюдать обет полного молчания.
        Следующий этап испытания был еще более трудным – новичка испытывали одиночеством и страхом от пребывания в подземелье. Для более сильного устрашения использовали акустическое приспособление, усиливающее доносившийся из глубины подземелья голос, пугавший тем, что «здесь погибают безумные, которые жадно восхотели знания и власти».

        После испытания одиночеством и страхом подземелья следовали еще и испытания огнем и водой. Последним в этой серии трудных испытаний и к тому же решающим было испытание … красивой женщиной-искусительницей. После этого испытания поддавшийся соблазну получал жестокое пожизненное наказание – его лишали свободы и под страхом смерти оставляли на черновой работе в храме, превратив в раба. Те же испытуемые, которые не поддались соблазну и оттолкнули искусительницу, получали возможность обучаться искусству жреца.13
        Приведенные факты свидетельствуют не только о серьезности, трудности, но и о жестокости испытаний, которым подвергали претендентов на высокий духовный сан. Нужно помнить еще и о том, что жрецы в Древнем Египте пользовались не только большим уважением, но и играли важную роль в государственных делах. Для нас же более важным является то, что испытания претендента на жреческий сан следовали одно за другим по принципу возрастающей степени трудности. Употребляя термины современной лексики, можно говорить о специфической технологии проведения отбора претендентов по степени их психологической профессиональной пригодности.
        О том, сколь длительной была профессиональная подготовка будущих жрецов, можно судить по фактам из биографии Пифагора. По рекомендации Поликрата фараон Египта Амазис направил Пифагора в Мемфис, где он под руководством великого жреца Сопхиза через двадцать два года учебы достиг вершины египетского жречества.14

        Позднее, когда Пифагор основал в городе Кротоне (южная Италия) свою школу, известную как институт пифагорейцев, то он, используя полученные знания и собственный многотрудный опыт, привнес немало нового в систему светского воспитания и обучения. Так, к обучению были допущены не только мужчины, но и женщины. Для последних предлагалась видоизмененная программа, приспособленная к обязанностям их пола. Молодые люди, обучавшиеся под руководством Пифагора, могли быть допущены к различным степеням посвящения в соответствии с их развитием и выработанной волей.15 Школа пифагорейцев представляет собой попытку перенести опыт проведения разного рода испытаний и опыт обучения, применявшийся для узкого круга избранных и посвященных, на обычных граждан, отнюдь не претендовавших на роль избранных и посвященных.
        При отборе в школу Пифагора важную роль играл уровень интеллектуальных способностей и интеллектуального развития кандидата в ученики. На сей счет у Пифагора была твердая позиция: «Не из каждого дерева можно выточить Меркурия». Новичкам предлагали свободный доступ в гимнастический зал пифагорейцев, где они могли упражняться в различных играх и получали представления о некоторых правилах поведения от поступивших в школу раньше их. Одновременно с этими первыми наставлениями новичкам предлагали свободно высказываться и не стесняться оспаривать мнения собеседников. Новичок в таких условиях раскрепощался, а за ним в это время следили наставники, не делая никаких замечаний. Затем неожиданно появлялся сам Пифагор, чтобы незаметным образом следить за жестами и словами новичка. Пифагора считают одним из творцов физиономистики. Он придавал большое значение походке и смеху молодых людей и считал, что смех указывает на характер человека, и никакое притворство не может украсить смех злых людей.
        Это был первый тест (по современной терминологии) в серии испытаний за получение права обучаться в школе пифагорейцев. Благодаря этому испытанию учитель составлял точное представление о своих будущих учениках, и через несколько месяцев приходила очередь решающим испытаниям.

        Испытания были взяты из арсенала египетских жрецов, но ужасы египетского посвящения были смягчены. Пифагор считал, что впечатлительные греки не смогут вынести ужасов мемфисских и фивийских склепов. Претендента на учебу в школе Пифагора заставляли провести ночь в пещере, находящейся в окрестностях города, в которой (по слухам) появлялись чудовища и привидения. Тех новичков, кто отказывался войти в пещеру или не имел сил выдержать зловещие впечатления одиночества и ночного мрака и обращался в бегство, признавали слабыми для посвящения, и их отправляли назад. Это был тест на смелость и храбрость.
        Тест на нравственное соответствие носил еще более серьезный характер. Ученика без какой-либо подготовки, без предупреждения, внезапно заключали в пустую келью. Ему давали доску и краткое задание. Задание обычно включало поиск внутреннего смысла одного из пифагорейских символов. Например: «Что означает треугольник, вписанный в круг?», или «почему додекаэдр, заключенный в сферу, является основной цифрой вселенной?».
        На период размышления над заданием ученику отводилось времени ровно полсуток, и вместо обычной пищи давали лишь кружку воды и кусок хлеба. Непременным элементом нравственного испытания было публичное обсуждение ответов новичка, когда его из кельи вели в зал собраний, где все ученики были в сборе. Задача, как правило, была непосильна для новичка, а ученики по этому поводу осыпали испытуемого насмешками и обидными комментариями о его интеллектуальных способностях. Учитель же все это время наблюдал за реакцией новичка. Новичок, изнуренный постом, удрученный одиночеством и насмешками, испытывая унижение из-за своего бессилия разгадать непонятную задачу, должен был сделать огромное усилие, чтобы овладеть собою. Некоторые новички плакали слезами обиды и ярости, иные отвечали бранью в адрес других учеников, в адрес школы и учителя. В подобных случаях ученику, так плохо выдержавшему испытание на самообладание, отказывали в пребывании в школе, о которой он такого нелестного мнения. Те же новички, которые на глумливые насмешки отвечали, не теряя духа, и выражали готовность подвергнуться новым испытаниям, чтобы обрести хоть частицу мудрости, - такие молодые люди торжественно объявлялись вступившими в школу.16

        Конечно, с позиций сегодняшнего понимания тестовых испытаний не все из предлагавшегося в школе Пифагора в полном объеме соответствует тестовым методикам. Но если мы под тестом и сегодня подразумеваем в первую очередь испытание, то методики, применявшиеся в школе Пифагора, соответствуют тестовым. Как минимум, здесь налицо важнейшие элементы тестовых испытаний: одинаковая степень трудности для всех испытуемых, и последовательность этих испытаний в соответствии с принципом возрастания степени трудности заданий. Отметим и еще один элемент, вошедший в современные тестовые методики: если испытуемый выполнил не все задания теста, это не является препятствием для положительной оценки итогового результата тестирования.
        Пример школы Пифагора дает нам также и наглядную иллюстрацию того, что еще в глубокой древности опыт, накопленный одной цивилизацией, становился достоянием другой, трансформировался, дополнялся, совершенствовался и обогащался опытом других народов, становясь с помощью личного опыта или через письменные источники мировым опытом.
        Представляет интерес опыт использования испытаний тестового характера в школах, где изучались основы религиозно-философского учения чань-буддизма (в Японии дзэн-буддизма). Дошедшие до нас рукописи V-VI вв., где излагается это учение, свидетельствует о выработке специфической методики, со временем переросшей в традицию, характерную для дальневосточного региона и, в первую очередь, для Китая и Японии.

        Чаньские парадоксальные загадки (их истоки прослеживаются во многих архаичных, особенно шаманских, традициях) использовались в качестве тестов на определенный «чаньский» код мышления. Н.В. Абаев, изучавший формы архаичных проявлений в чань-буддизме, приводит любопытные замечания Цуга, который писал, что загадки типа дзэнских (т.е. чаньских) коан встречаются в кельтском эпосе, где они выполняли аналогичную роль.17 В зависимости от того, как тестируемый неофит отвечал на эти загадки, опытный «наставник» определял, на каком уровне просветленности он находится, и какие меры надо принять для углубления его «чаньского опыта». Эти чаньские тесты служили также и для выявления симулянтов, которые за внешней грубостью и странностью манер скрывали свою некомпетентность.
        О характере чаньских парадоксальных загадок и поединков-диалогов можно судить по таким вопросам: «Известно, как звучит хлопок двух ладоней. А каков хлопок одной ладони?», «Каково было твое лицо, прежде чем родились твои родители?». В чаньской системе также было принято моделировать какую-нибудь парадоксальную ситуацию. Например: «Вы висите над пропастью со связанными руками и ногами, держась зубами за ветку дерева. И вот приходит учитель и спрашивает: «зачем Бодхидхарма пришел с Запада?». И ему надо ответить».18
        Нередко учителя создавали совершенно сознательно стрессовую психологическую ситуацию, задавая вопросы на повышенных тонах или с применением физического воздействия. Учитель, например, мог неожиданно и резко спросить ученика: «была ли борода у бородатого варвара (т.е. у первого китайского патриарха школы чань Бодхидхарма), или «имеет ли собака природу Будды?». Уже сама парадоксальность постановки вопроса создавала драматическое напряжение, которое усиливалось, например, тем, что учитель хватал ученика за грудки и требовал: «Говори, говори! Отвечай немедленно!». У каждого из учителей чань-буддизма существовали и свои особые приемы воздействия на учеников с целью стимуляции быстроты ответа на заданный вопрос. Так, наставник по имени Ши-гун « на острие стрелы» требовал от своих учеников немедленных ответов под страхом быть пронзенными из натянутого лука в руках учителя.19




Г.А. Померанец отмечает, что, отрицая все интеллектуальные каноны, теории и символы приближения к «реализации своей природы Будды» (восстановление цельности бытия), чань делает акцент на психотехнике с упором на «ошеломление» (а не на тихое созерцание, характерное для классического буддизма). Чаньские секты – своего рода цехи по типу литейщиков или ткачей, хранящие тайны своего мастерства. Производственным секретом чань становится психический шок, способный буквально выбивать человека из привычной логики здравого смысла и вынуждающий его (нередко на пороге безумия и смерти) выработать новое, более глубокое мироощущение, помогающее выдерживать любые удары. Приемы этой психотехники были довольно стабильными и передавались из поколения в поколение примерно тысячу лет.20
        В Японии буддизм в период Камакуры (1192-1333 гг.) был значительно реформирован. Новаторские идеи японских проповедников дзэн-буддизма привели к созданию школы Сото, которая и поныне является крупнейшей буддийской организацией в стране Восходящего Солнца. Один из реформаторов буддизма в Японии Догэн оставил много письменных размышлений о деятельности первых патриархов этого учения и о чаньских парадоксальных истинах. И хотя некоторые жестокости в дзэнских тестах были смягчены, Догэн по-прежнему опирался на все богатство традиционной риторики, включавшей в себя такие «невербализованные аспекты», как молчание, крик, удары палкой и жесты, описанные в словах.21
        Истоки некоторых современных тестовых методик – использование рисунков, геометрических фигур и других невербальных вариаций прослеживаются в приемах патриархов дзен-буддизма. Например, дзен-буддийские учителя эпохи Тан – Исан и Кёдзан «прибегали к действиям чаще, чем к словам, и, кроме того, использовали в процессе обучения рисунки - например, круги».22

        По мнению ряда ученых, психотехника чань в чем-то возвращается к культуре примитива, к обрядам инициации. Как известно, инициация связана с аскетическими упражнениями, и юноши во многих племенах продолжают эти упражнения до тех пор, пока не увидят призрак духа-покровителя. Можно говорить о том, что зародышем любого религиозного воспитания (в нашем случае чаньского) является психотехника инициации.23
        Ученые усматривают в чаньских диалогах-поединках и другой важный аспект, присущий эпохе первобытности, и связанный с таким значимым элементом архаичных действ, как загадывание и отгадывание разнообразных загадок. Словесное загадывание и отгадывание приносило жизнь или смерть. Обычно в сказке тот, кто не может ответить на загадку, умирает, а тот, кто отгадывает, получает не просто победу, но и спасение. Загадавший загадку в случае её разгадки обычно погибает. Вспомним ставшую хрестоматийной легенду о сфинксе, который умерщвлял всех, не способных разгадать загадку: «Кто утром ходит на четырех ногах, днем на двух, а вечером на трех». Разгадавший загадку Эдип уже приносит смерть самому загадчику,- сфинкс бросился в пропасть.24
        О. Фрейденберг отмечает, что во многих мифах и обрядах древности лежит элемент поединка двух сторон. В одних случаях это обряд борьбы и драки, который, например, на Эгине был заменен хоровыми насмешками. Такие хоровые действа происходили между женщинами, которые перекидывались уже издевкой и инвективой. Из борьбы и единоборства вырастает антагонистический характер действия, сказания, а позднее состязания и спора в виде вопросов и ответов, загадок и отгадок. В культе Диониса, во время таинств бог внезапно исчезал, хор женщин разыскивал его, а затем шла трапеза, после которой женщины задавали друг другу шарады и загадки. Точно так же в бытовом обычае древности загадывание шарад и загадок происходило во время еды рядом с пением песен, беседами, произнесением речей и рассказыванием.25

        Действительно, и мифы античности, и русские народные сказки, и былины, притчи и т.п., как, впрочем, и сказки народов мира дают нам многочисленные примеры испытаний, которым подвергаются люди или мифические и сказочные персонажи. Многие выражения, присутствующие в современной лексике, заимствованы из мифов, сказок, притч.
        Без дополнительных объяснений большинству людей понятны и встречаются в обыденной жизни выражения: «между Сциллой и Харибдой», «сладкоголосая сирена», «витязь на распутье», «принцесса на горошине», «у разбитого корыта», «поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что» и многие другие. Для подтверждения вывода о том, что многие тестовые методики были заложены в глубокой древности, а на рубеже XIX-XX столетий стали активно осваиваться новым научным направлением – тестологией, приведем хрестоматийный пример, известный большинству людей с дошкольного возраста.
        В «Сказке о рыбаке и рыбке», блестяще оформленной А.С. Пушкиным в стихотворную форму, к сказочному персонажу – золотой рыбке поступают задания-просьбы возрастающего масштаба и степени трудности. Сначала старуха отправляет своего мужа попросить у золотой рыбки новое корыто, затем новый дом, затем новый социальный статус – дворянки (вместо крестьянки), следующая просьба о новой ступеньке в социальной лестнице: «хочу быть вольною царицей», и, наконец, запредельная просьба: «хочу быть владычицей морскою». Оставим в стороне финал сказки, для нас перечень важен тем, что здесь в полном объеме реализован один из основополагающих принципов тестологии – принцип расположения заданий в тесте по возрастающей степени трудности. Именно такого рода примеры, дошедшие до нас в устной фольклорной или письменной форме, свидетельствуют в пользу вывода о том, что тестовые методики зарождались в глубокой древности, и, следовательно, тестология как междисциплинарная наука появилась не вдруг, в силу чьей-то прихоти или внезапного научного озарения, не неожиданно, как Минерва из головы Юпитера, а была итогом длительного развития человеческой цивилизации, тем периодом в развитии тестологии, который можно назвать предтестовым или донаучным.

        В этот предтестовый период были накоплены солидные фундаментальные знания во многих научных областях, в т.ч. в психологии и педагогике, где сегодня тесты находят весьма широкое применение. Некоторые психологические приемы, дошедшие до нас от безымянных древних мудрецов в форме притч, настолько совершенны, что используются специалистами-профессионалами и сегодня. Так, в условиях кризиса, который переживает на рубеже XX и XXI столетий Россия, появились специальные миграционные службы, центры занятости трудоспособного населения и т.п. Психологи служб занятости используют, например, прием древнего мудреца, дошедший до нас в форме притчи.
        Мудрец обратился к толпе нищих у ворот храма с вопросом: «Кто из вас хотел бы быть богатым?». Ответ был единодушным, - каждый нищий мечтал стать богатым. Следующий вопрос мудреца заставил нищих задуматься: «Что бы вы хотели изменить в себе, чтобы стать богатым?». Ответы из толпы были достаточно показательны, - виноваты богатые, виноваты власть предержащие…, но в нас самих ничего менять не надо. И сегодня специалистам службы занятости бывает порой непросто убедить своих клиентов пойти на работу не по специальности, переквалифицироваться, временно трудоустроиться на малоквалифицированную работу и т.п.
        Разного рода испытания, из которых и выросло целое научное направление – тестология, зарождались в глубокой древности, по мере развития цивилизации условия испытаний дополнялись, видоизменялись, шлифовались и совершенствовались в соответствии с потребностями социума. На ранних стадиях развития человеческой цивилизации многие испытания были связаны наиболее тесным образом с тогдашними традициями семейного воспитания. Они могли быть связаны с обучением детей традиционному занятию родителей – собирательству и охоте. На этом этапе развития цивилизации испытания (как и обучение) касались умения отличать съедобные растения от несъедобных, умения охотиться индивидуально и в коллективе, умения добывать и поддерживать огонь и т.п. Другими словами, эти испытания были напрямую связаны с первичными человеческими потребностями в пище, тепле.

         По мере усложнения жизни социума появлялись и новые потребности, возрастал спрос на иные качества и умения индивида, не связанные с собирательством и охотой. Оказались востребованными способности воина, ремесленника, управителя. В соответствии с этим менялся и характер испытаний, с помощью которых можно было выявить человеческие способности, выражаясь современным языком, на предмет профессиональной пригодности. На определенном этапе в разных цивилизациях устанавливались свои приемы и правила испытаний в соответствии с потребностями социума, сложившимися традициями, общественными нормами и т.д.
        Примеры из разных эпох и цивилизаций, приводившиеся выше, показывают, что люди в разных уголках планеты находили нередко свой, и весьма нестандартный, путь к проведению тех или иных испытаний человеческих способностей, а часто и заимствовали опыт, уже накопленный другой цивилизацией, что существенно ускоряло цивилизационный процесс в целом. Опыт развития человечества показывает, что по мере накопления знаний процесс их научного осмысления ускоряется, количественные изменения начинают переходить в стадию качественных. Проявление закона перехода количественных изменений в качественные в полной мере проявился и в освоении человечеством тестовых методик.
        Освоение тестовых методик на научном уровне приходится на вторую половину XIX – начало ХХ века, и их появление отражает общее состояние научных исследований и достижений науки в целом, и в её отдельных направлениях, к каковым, например, относится теория Дарвина. Под влиянием эволюционной теории Ч. Дарвина его двоюродный брат Ф. Гальтон занялся изучением индивидуальных различий людей. Свои опыты он называл тестами. В 1884 г. Ф. Гальтон организовал на одной из международных выставок в Лондоне антропометрическую лабораторию, где посетители могли измерить силу своих рук, легких, слух и т.п. (всего по 18 показателям). В этой лаборатории было обследовано свыше 9 тысяч человек, а полученные результаты были обработаны статистическими методами.

        В 1890 г. Дж. Кеттел, стажер лаборатории Ф. Гальтона, приехавший из США, предложил серию из 50 тестов, с помощью которых он хотел получить индивидуальный психологический портрет испытуемого.26 И хотя этот эксперимент не привел к полномасштабному пониманию индивидуальных свойств личности, опыты Ф. Гальтона и Дж. Кеттела вызвали интерес мирового научного сообщества, а термин «тест» стал популярен как никакое другое психологическое понятие.
        Примерно в эти же годы исследования памяти занимался немецкий ученый Г. Эббингауз. Его методика (запоминание бессмысленных слогов) дала ценный материал для выводов. Эта методика была в дальнейшем усовершенствована, и сегодня она известна как «тест Эббингауза». Основные итоги своего исследования Г. Эббингауз опубликовал в книге «О памяти» (1885). Эта работа отнесена к разряду классических, а созданная и апробированная им методика стала, по оценке известного американского ученого Э. Титченера, самым выдающимся изобретением психологии со времен Аристотеля.27 Такая высокая оценка продиктована теми возможностями, которые открывала методика Г. Эббингауза, позволившая изучать процессы памяти независимо от смыслового содержания, т.е. обеспечивать более объективные результаты, не искаженные нормальными речевыми реакциями испытуемых людей.
        В 90-е гг. XIX в. начинаются систематические тестовые измерения в педагогике. Они связаны с именем Д.А. Райса, опубликовавшего в 1897 г. свои исследования по выявлению степени обученности школьников навыкам письма с помощью разработанных им тестов.28

        Однако наиболее мощным детонатором для развития тестового движения явились тесты, разработанные А. Бине и Т. Симоном по заказу Министерства просвещения Франции для отбора в спецшколы детей с задержкой интеллектуального развития. Это был настоящий прорыв в тестологии, ибо тесты, созданные для детей разного возраста, позволяли составить достаточно объективную характеристику умственного развития детей. Именно Бине и Симона считают родоначальников тестов интеллекта (IQ).
        В подтверждение вывода о том, что разнообразные испытания, проводившиеся с незапамятных времен, привели, в конечном счете, к появлению метода тестов как научного, свидетельствует книга А. Бине и Т. Симона, в которой они среди своих предшественников называют имена французских психиатров, установивших, что состояние идиотизма доступно улучшению, - Эскироль, Фальре, Вуазен, Бурневиль. Особо они отмечают учителя Сегена, который эмпирическим путем доказал, что умственный и нравственный уровень некоторых детей, отставших в своем развитии, можно поднять. Книга Сегена, изданная в 1846 г., дала Бине и Симону несколько отправных моментов при составлении тестов.29
        Психологические исследования в системе профессионального отбора с применением метода тестов стали еще одним важным научным направлением в первые десятилетия ХХ века. В работу по профессиональному отбору претендентов на вакансии в системе производства, сфере обслуживания, профессионального образования включились психологи, врачи, педагоги, инженеры.

        Значительный вклад в становление и развитие системы профессионального отбора внес Г. Мюнстерберг (1863-1916). В 1910 г. Г. Мюнстерберг начал исследования в области связи тестов способностей с профессиональной деятельностью, психологии и психофизиологии труда, проблем профессионального отбора по заказу крупных американских кампаний. В частности, он изучал труд водителей трамваев (вагоновожатых) и телефонисток. Разработанные им тесты для изучения профессиональной пригодности водителей трамвая, телефонисток и др. оказались настолько удачными, что появились многочисленные лаборатории, профессионально-консультационные бюро, специальные журналы и другие издания, что привело к появлению нового научного направления («психотехника») с широким выходом на практику.30
        Прикладные исследования психологов и других специалистов способствовали, с одной стороны, развитию самой науки, совершенствованию одного из её эффективных исследовательских методов – метода тестов, а с другой способствовали более рациональной организации производства, более полному учету такой важнейшей составляющей производства, как человеческий фактор.
        Наиболее масштабной и практически значимой с точки зрения полученных конечных результатов (сохранение жизни людей в условиях войны) стали исследования, проведенные США в 1917 г. по профессиональному отбору военнослужащих. О колоссальном объеме проведенной работы свидетельствует и количество обследованных новобранцев – 1,7 миллиона человек. Выработка методик обследования умственных способностей или, как тогда говорили, умственной одаренности, была осуществлена Комиссией по классификации личного состава армии Комиссия была организована из членов Американской психологической ассоциации и психологов, входивших в Национальный Совет исследователей. Ими была разработана серия альфа-тестов ( для англоязычных новобранцев) и бета-тестов (иноязычных новобранцев).

        Принципы, положенные в основу армейских альфа-тестов оказались настолько эффективно работающими, что стали тем образцом, который (с необходимыми вариациями) был широко задействован в психологии и педагогике. Те психологи, которые разрабатывали тесты для новобранцев, не замыкались только на армейской проблематике. Например, А. Отис в начале 1918 г. опубликовал первую серию групповых психологических тестов для школы. Другую серию групповых тестов в это же время опубликовал в Нью-Йорке С.Л. Пресли.31
        Активно работали над созданием тестов и ученые многих стран Европы. Особенно заметный вклад в развитие тестового движения внесли ученые Германии, среди которых В. Штерн, Э. Мейман, Э. Крепелин, О. Липманн и многие другие.
        В России до установления советской власти активно работали в области тестологии А.П. Нечаев, Г.И. Россолимо, А.Н. Бернштейн, А.М. Шуберт, Н.Н. Постовский и многие другие. За рубежом наибольшую известность приобрели исследования А.П. Нечаева и Г.И. Россолимо. Разработанные Г.И. Россолимо «психологические профили» (за рубежом они были известны и под названием «тест Россолимо») представляли собой серию из 10 тестов, содержавших по 10 заданий каждый. По результатам каждого теста вычерчивался график в виде кривых линий, верхние и нижние точки которого позволяли составить «психологический профиль» каждого испытуемого.32

        В тестологии стали широко применяться статистические методы и сложные математические расчеты. Высказанные еще Ф. Гальтоном идеи о необходимости сравнения результатов, полученных в ходе психологических экспериментов с помощью тестов, с результатами, полученными другим способом (или с помощью другого набора тестов, как стали делать позднее), в конечном счете, привели к появлению корреляционного анализа в тестологии. В развитие идей корреляционной теории ( её автором считают одного из учеников и коллег Ф. Гальтона – К. Пирсона) Ч. Спирмен сделал следующий шаг. Он показал, что корреляция двух статистических рядов переменных величин, полученных в процессе тестирования, свидетельствует о наличии общего фактора (причины, определяющей величины этих переменных) и специфических факторов, присущих каждой переменной. Ч. Спирмен явился основателем двухфакторной теории.
        В развитие идей К. Пирсона и Ч. Спирмена важный вклад внес Л.Л. Терстоун. Углубив теорию факторного анализа, Л. Терстоун исходил из понимания интеллекта человека как некоего единого целого, состоящего из ряда первичных способностей (вербальной, перцептивной, беглой речи, способности к восприятию пространства, памяти). Все эти факторы равноправны, а единого фактора интеллекта не существует. На основе факторного анализа устанавливается не просто связь изменения одной переменной с другой, а определяется мера этой связи, выявляются основные причины, лежащие в основе этих изменений. Корреляционный и факторный анализы лежат в основе и современных тестологических исследований.
        Культурологический феномен тестов заключается в том, что несмотря на критику, доходящую порой до их полного неприятия, они находят широкое применение в современной практике и являются одним из важных методов медицинской, педагогической, технической, психологической диагностики. О тестах как феномене мы вправе говорить и по той причине, что, несмотря на их фактический запрет, когда в 1936 году постановлением ЦК ВКП (б) «О педологических извращениях в системе наркомпроссов» к разряду «вредных» и «чуждых», была причислена не только комплексная наука о ребенке – педология, но и тесты. Спустя несколько десятилетий тесты были возвращены в науку и практику. Обратим внимание и на то обстоятельство, что возвращению к методу тестов как важному диагностическому инструменту произошло в рамках одной советской политической системы, которая, отвергнув метод в 30-х гг. ХХ в., вынуждена была вернуться к ним три десятилетия спустя.

        На наш взгляд, этот феномен связан с важным прикладным значением тестов. Если бы применение тестов ограничилось рамками научных исследований, то и споры о степени их нужности и значимости не вышли бы за рамки научного сообщества. Тесты, заявленные как научный метод психологической диагностики, спустя два-три десятилетия нашли широкое применение в педагогике для оценки школьной успешности, в системе профессионального отбора для нужд промышленности, армии, сферы обслуживания, сферы управления и т.д. Этот факт свидетельствует: феномен тестовой культуры не был случайностью. Он стал научной закономерностью, которая была подготовлена всем ходом исторического поступательного развития человеческой цивилизации.

                 Список литературы:


     1. Du Bois P.H. A History of Psychological Testing. Boston. Allyn and Bacon Inc.,1970. – 152 p. Op.cit.
     2. Белявский В.А. Вавилон легендарный и Вавилон исторический. М., Мысль, 1971. С. 190-191

     3. Дандамаев М.А. Луконин В.Г. Культура и экономика древнего Ирана. М., Наука. 1980. С. 125
     4. Henry Chauncey and John E. Dobbin, “Testing Has a History” from Testing Its Education Today by Copyright 1963 by Henry Chauncey
     5. Печатнова Л.Г. История Спарты: период архаики и классики. Спб.: Гуманитарная Академия, 2001. С. 7

     6. Платон. Сочинения в 3-х тт.. М.: Мысль, 1973. T. 3. С. 146
     7. Перельман Я.И. Живая математика. М.: Пилигрим, 1999. С. 149-155
     8. Орбели И. и Тревер К. Шатранг – книга о шахматах. Л.: Гос. Эрмитаж. С. 49-69.

     9. Книги священного писания ветхого и нового завета. Ветхий завет. М.: Изд-во Московской патриархии, 1992. C.22 (№22)
     10. Полный православный богословский энциклопедический словарь. М., 1992. T. 1, Cтлб. 40-41
     11. Хадисы пророка. Перевод и комментарии Иман Валерии Пороховой. Изд. 2-e. М.: Аванта, 2001. C. 78




12. Коран. М.: АО «Аюрведа», 1993. C. 240
     13. Шюре Э. Великие посвященные. Пер. с фр. Калуга: «Лотос», 1914. C. 108-114
     14. Там же. C. 218-219

     15. Там же. C. 242-243
     16. Там же. C. 243-247
     17. Абаев Н.В. Архаичные формы религиозной теории и практики в чань-буддизме // Буддизм и средневековая культура народов Центральной Азии. Новосибирск: Наука, 1980. C. 172

     18. Торчилов Е.А. Религии мира: Опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния. 2-е изд. Спб.: «Петербургское Востоковедение», 2000. C. 262-263
     19. Абаев Н.В. Указ.соч. C. 171-172
     20. Померанц Г.С. Традиции и непосредственность в буддизме чань (дзен) / /Роль традиций в истории и культуре Китая. М.: Наука, 1972. C. 74-86

     21. Путь к пробуждению. Главные сочинения наставника Догэна. СПб.: «Евразия», 2001. C. 33
     22. Золотой век дзэн: Антология классических коанов дзэн эпохи Тан. СПб.: «Евразия», 2001. C. 246
     23. Померанц Г.С. Указ.соч. C. 85-86

     24.Фрейденберг О.М. Поэтика сюжета и жанра. Период античной литературы. М.: Госиздат, 1936. C. 138
     25. Там же. C. 139
     26. «Mind» 1890. Vol.5. P. 373-381

     27.Ярошевский М.Г. История психологии от античности до середины ХХ века. М.: Просвещение, 1997. C. 134
     28. Аванесов В.С. Тесты: история и теория // Управление школой. 1999. №14.
     29. Бине А. И Симон Т. Ненормальные дети. Руководство при приеме ненормальных детей в специальные классы. Пер. с фр. М., 1911. C. 7-8

     30. Мюнстерберг Г. Психология и экономическая жизнь. М., 1924. C. 69-101
     31. Петровский Н.В. Опыт исследований умственной одаренности взрослых в Америке. М., 1925. C. 21-44
     32. Россолимо Г.И. Психологические профили. М.,1910


© Кадневский В.М., 2004


Источник – Образование: исследовано в мире – ссылка скрыта