1. Откуда появилась вселенная? Что вызвало Большой Взрыв?

Вид материала

Содержание

Как выбрать «красный» объект
Распространенное истолкование
Аргумент 1: как выбрать правильный внутренний объект?
Аргумент 2: как получает свое значение внутренний объект?
Движение по кругу

Подобный материал:

1 ... 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 67

Как выбрать «красный» объект

Теория идеальных значений объясняет, каким образом мы способны понимать и правильно употреблять слова. Допустим, например, я прошу вас выбрать среди окружающих вас предметов что-то красное. Безусловно, вы сделаете это без особого труда. Но ведь я дал вам очень неопределенное указание: «красный». Откуда вы знаете, как им пользоваться?

Кажется, с точки зрения теории идеальных значений при этом должно происходить приблизительно следующее. Вы начинаете процесс некоторого внутреннего «поиска». Получив слово «красный», вы ищете в своей памяти, которая действительно выступает при этом как некий резервуар идей, ту идею, с которой ранее вы научились соединять это слово. Эта идея представляет собой образ красного цвета, хранимый памятью, и она дает вам образец, с которым вы сравниваете окружающие предметы. Найдя соответствующий предмет, вы останавливаетесь: нужный объект избран.

Сами вы можете не осознавать этого процесса внутреннего «поиска». Возможно, это обусловлено тем, что у взрослого человека этот процесс происходит так быстро и стал настолько привычным, что уже не требует особого внимания.

Распространенное истолкование

В течение нескольких столетий многие мыслители принимали эту модель «внутреннего процесса» означивания и понимания. Действительно, эта модель может показаться вам «очевидно» истинной. Как иначе можно говорить о значении и понимании, если не ссылаться на такие мыслительные процессы? Когда мы впервые задумываемся о значении и понимании, почти все мы невольно склоняемся к модели внутреннего процесса.

Поэтому вы удивитесь, узнав о том, что в настоящее время модель внутреннего процесса отвергается подавляющим большинством философов. Это обусловлено в значительной

223

мере влиянием последних работ Витгенштейна. Витгенштейн сформулировал серьезные аргументы, показывающие, что модель внутреннего процесса не объясняет того, что должна была объяснить.

Мы приведем два хорошо известных аргумента Витгенштейна против модели внутреннего процесса.

Аргумент 1: как выбрать правильный внутренний объект?

Возвратимся к предположению о том, что понимание того или иного слова заключается в некотором внутреннем процессе поиска. Представьте себе следующую ситуацию.

Педро владеет магазином, торгующим красками. Ему присылают список требуемых красок на английском языке. Но Педро не читает по-английски. Тогда Джон, знающий английский язык, приносит в офис Педро маленький сейф. В сейфе имеются карточки. На каждую карточку нанесено пятно краски и напечатано английское слово, обозначающее данный цвет. Получив перечень красок, Педро сравнивает английские слова со словами на своих карточках. Когда он находит карточку, на которой напечатано нужное слово, он сравнивает цвет пятна на карточке с имеющимися у него красками. Найдя краску подходящего цвета, он посылает ее покупателю.

Предполагалось, что аналогичный процесс поиска должен объяснить вашу способность правильно употреблять термин «красный». Мы предполагали также, что процесс поиска должен происходить в вашем сознании. У вас имеется, если угодно, некий ментальный сейф — склад идей, — который вы заполнили образами цветов, связанными с их английскими наименованиями. Когда вы слышите слово «красный», вы открываете свой ментальный сейф и достаете из него нужный образец. Затем сравниваете этот образец с окружающими предметами и находите соответствующий объект.

Но действительно ли этот внутренний процесс поиска объясняет вашу способность выбирать те вещи, к которым применимо слово «красный»? Витгенштейн не согласен с Этим и указывает на то, что этот процесс уже предполагает ту

224

способность, которую должен объяснить. Чтобы увидеть это задайте себе следующий вопрос: как я выбираю правильный образ из своей памяти?

Я не вижу здесь никакой проблемы, — могли бы вы сказать. — Почему я не могу открыть свой ментальный сейф и найти правильный мысленный образ, который ранее я связывал со словом «красный»?»

Трудность заключается в том, что ментальный образ не является чем-то объективным. Это не такая вещь, к которой можно прикрепить ярлык и положить в ящик для последующих ссылок. Если вы не удерживаете в сознании некоторый мысленный образ, он исчезает. Поэтому когда в дальнейшем вам понадобится вызвать в воображении мысленный образ «красного», откуда вы знаете, какой именно образ нужно представить? Вы уже заранее должны знать, что означает слово «красный», чтобы вызвать соответствующий образ. Но ментальный образ как раз и должен был объяснить ваше знание того, что означает слово «красный».

Таким образом, объяснение вашей способности правильно употреблять слово «красный» посредством «внутреннего процесса» содержит порочный круг. Оно предполагает, что вы способны правильно выбирать внешние объекты, сравнивая их с внутренними объектами. Но оно предполагает наличие у вас способности выбирать правильный внутренний объект. Поэтому оно предполагает наличие той способности, которую пыталось объяснить.

Совершенно иначе обстоит дело с объективными образцами, скажем, с окрашенными карточками. Педро не обязан знать, что означает слово «красный», чтобы найти в своем сейфе соответствующий образец. Это обусловлено тем, что слово «красный» физически, объективно присутствует на окрашенной карточке.

Аргумент 2: как получает свое значение внутренний объект?

Даже если бы мы могли как-то вызывать из памяти правильный образ, не зная, что означает слово «красный», все-

225

хаки остается еще одна проблема. Предположение о том, что слова и другие знаки в конечном итоге получают значение благодаря соотнесению их с внутренними объектами — идеями, — кажется правдоподобным лишь до тех пор, пока не зададутся вопросом: а как, в свою очередь, эти внутренние объекты получают свои значения?

Допустим, слово «красный» вы связали с мысленным образом красного квадрата. Придали вы благодаря этому значение данному слову?

Нет. Мы уже видели, что доступные образцы — скажем, красный квадрат, нарисованный на карточке, — можно интерпретировать самыми разными способами. Но та же самая труд ность возникает и в отношении мысленных образцов. Сами по себе они ничуть не более осмысленны, чем внешние образцы.

Предположим, например, что вашим мысленным образом является алый квадрат. Должны ли вы тогда применять слово «красный» только к объектам алого цвета? Или к оранжевым объектам тоже? Или, может быть, ваш образец только случайно оказался красным, а на самом деле он представляет квадратность? Не должны ли вы поэтому выбирать только квадратные объекты? И так далее. Ваш мысленный образ не позволяет дать ответ ни на один из этих вопросов.

Ясно, что мы вновь попадаем в круг. До сих пор мы объясняли, каким образом слова и другие знаки получают значение, опираясь на предположение о том, что какие-то знаки — мысленные знаки — уже обладают значением. Поэтому вопрос о том, как первоначально возникают значения, остается открытым.

Движение по кругу

Витгенштейн указал на то, что объяснения, опирающиеся на модель внутреннего процесса, содержат в себе круг. Эта Модель пытается объяснить, каким образом слова и иные общепринятые знаки получают значение, ссылаясь наличные, внутренние объекты, но она вынуждена считать, что эти внут-

226

ренние объекты уже имеют значение. Она пытается также объяснить вашу способность выделять среди внешних объектов «красные» объекты, но предполагает при этом, что вы уже обладаете этой способностью.

Имеются еще два примера круговых объяснений. Когда-то мы пытались ответить на вопрос о том, на чем держится Земля, предполагая, что она покоится на спине огромного животного — слона. Конечно, такое объяснение не раскрывало тайны, ибо затем требовалось объяснить, на чем держится слон. Поэтому мы были вынуждены предполагать наличие другого животного — черепахи, — на которой стоит слон.

Но на чем стоит черепаха? Не обязаны ли мы ввести другое животное, на котором держится черепаха, затем — еще одно, на котором держится первое, и так далее до бесконечности?

Проблема возникает вследствие того, что наше объяснение считает несомненным то, что подлежит объяснению: что всякая вещь на чем-то держится.

Аналогичный круг содержится в предположении о том, что поведение человека можно объяснить как результат поведения мельчайших существ, управляющих человеком так, как управляют судном.

Такое объяснение содержит круг, ибо теперь нам нужно объяснить поведение этих мельчайших существ. Допустим, их поведением управляют еще более мелкие существа. Но тогда этими последними должны управлять еще более мелкие и так далее.

Конечно, указание на то, что такие объяснения содержат круг, еще не означает доказательства того, что слона или маленьких существ, копошащихся в нашей голове, не существует. Но если слона или этих маленьких существ мы ввели только для того, чтобы объяснить какие-то вещи, которых они не объясняют, а считают несомненными, то нет никакого смысла в их введении.

То же самое, конечно, справедливо и для механизма мысленного, внутреннего «поиска», вводимого моделью внутрен-

227

них процессов. Указав на то, что этот механизм считает несомненным то, что должен был объяснить, Витгенштейн лишил нас оправдания для его введения.