Монография посвящена формированию материальной культуры лезгин в XIX нач. XX в., в ней показываются традиционные формы земледелия, животноводства, изготовление изделий домашнего производства (изделия из дерева, кожи, металла и т д.

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 21

авторитетом и какой бы властью ни пользовались главы больших семей, «эта власть на данном этапе истории патриархальной семейной общины не и ре вышает того, что составляет, так сказать, норму первобытнообщинных отношений. «Основы существования и весь строй семейной общины тако вы, что эта семейная власть не может приобрести более выраженный характер. Власть в семье сохраняет в соответствии со всем строем семейных отношений первобытно-демократический характер» ¹⁰⁶.

Эти слова М. О. Косвена можно в полной мере отнести к тем особен ностям внутренних отношений семейной общины лезгин, которые описа ны выше.

Как мы уже отмечали, все члены общины называли главу семьи «ч!ехи буба» — старший отец или «ч1ехиди» — старший, а его жену -«ч!ехи диде» — старшая мать, или «къари» — пожилая, старшая, или же называли «хая», «диде» —мать. Анализ этих терминов дает основание думать, что некогда старший отец и старшая мать имели равные права и занимали одинаковое общественное положение в семье.

Любопытен и другой момент в терминологии родства лезгин. Дети, как мальчики, так и девочки, всех женщин (жен братьев их отцов) называл и термином «диде» — мать, а жену старшего брата отца «ч1ехи диде» — стар шая мать, так как в случае смерти старшей женщины ее место занимала жена старшего брата, также как «ч1ехи буба» замещал его старший сим

Интересно отметить также, что в одних лезгинских селениях жен брать ев и двоюродных братьев своего отца дети называют: «эмидин свае» (ди дина жена), а в других селениях— «диде» (мать). В то же время жопу старшего брата и жену старшего двоюродного брата отца, они непременно называют «чгехи диде» (старшая мать). В этом явлении, несомненно, про слеживаются следы далекого прошлого, когда дети не только свою родную мать, но и всех женщин патриархального рода называли «мать», так же как все мужчины общины, причем не только своего родного отца, паакша ли «буба» (отец) или «ч1ехи буба» (старший отец). Эти особенности тор минологии родства лезгин могутслужить свидетельством того, что н нрош лом у них существовала родовая организация.

В целом изложенные выше материалы позволяют сделать вы иод о том, что в XIX — начале XX в. наряду с преобладающим большинством малых семей у лезгин сохранялись и отцовские большие семьи, которые; состояли из 40—70 и даже 100 человек.

Разрастаясь, патриархальные отцовские семьи делились на дочерние большие семьи, которые, однако, сохраняли много черт прежней семьи, продолжая жить по соседству и занимая отдельную часть селения или квартал. Члены этой родственной группы (которую М. О. Косвен назвал патронимией) сохраняли в определенной мере хозяйственное и общественное единство и носили общее наименование.

По определению М. О. Косвена, патронимия — это «родственная группа, состоящая из некоторого числа больших или малых семей, образовавшихся в результате сегментации одной большой семьи. Каждая из этих разделившихся

семей представляет собой самостоятельную единицу, вместе с тем вся эта группа семей сохраняет в ряде отношений хозяйственное, общественное и идеологическое единство» .

Патронимия у лезгин, возникшая и сложившаяся в условиях первобытнообщинного строя, как и семейная община, претерпев значительные изменения, сохранилась и в последующих формациях. Патронимия была не только прямым пережитком патриархальных семейных общин древнего типа, но и их прямой наследницей. В то же время ее с полным правом можно считать последней формой родо-племенной организации у лезгин, поскольку патронимия сочетала в себе черты как патриархально-родовой, так и более поздней соседской обнгины.

' Патронимия у лезгин до сих пор не была предметом специального изучения. Между тем этот вопрос представляет большой научный интерес, так как на основе рзучения данного института можно выяснить ряд важнейших положений из области хозяйственной, общественной и идеологической жизни лезгинского народа. Кроме того, изучение патронимии, причин и характера ее распада позволяет проследить один из путей перехода от родо-племенной организации к раннеклассовому этану развития общества, к соседской общине.

На основании данных, собранных в течение ряда лет на территории Лезгинистана, мы постараемся показать место патронимии в структуре социальной организации лезгин, так как полевые материалы позволяют довольно отчетливо проследить существование у них этого общественного института.

Время бытования патронимии у лезгин, судя по полевому этнографическому и археологическому материалам, относится к раннему средневековью, хотя в видоизмененной, пережиточной форме она сохранялась и играла существенную роль в их общественной жизни и в более поздние времена. М. О. Косвен указывает, что «патронимия является исторической формой: она свойственна патриархально-родовому строю, но весьма устойчиво сохраняется у многих народов в период распада родового строя, а нередко и в условиях классового общества, налагавшего на него свой отпечаток» ¹⁰⁸.

В лезгинском языке существует масса терминов, употреблявшихся для обозначения патронимии: «тухум» (иран.—семья, местный термин, встречающийся в докузпаринском говоре лезгинского языка), «сихил» (местный термин), «миресар» (местный термин), а также «са тухумдин бур»

(от одного семени происходящие), «са тебиндинбур» (к одному предку восходящие), «миресар» (все родственники с отцовской стороны), «са си хилдинбур» (от одного корня возникшие), «са экьребадин бур» (к одно му предку восходящие), «куьк са куькуьнинбур» (к одному предку восходящие), «са жинсининдур» (к одному роду принадлежащие). «Куьк» и переводе с тюркского означает «корень», «основа», а «жинс» в порекодо с арабского — «род», «порода».

Применительно к различным разновидностям патронимии эти термины несут и разную смысловую нагрузку. Например, когда говорят «са куькуьнинбур», имеются в виду все родственники с отцовской стороны, а когда употребляют слово «жинс» («сажинсумбур») — подразумевают всех родственников с материнской стороны, термин «тухум» охватывает всех родственников по отцовской линии без ограничения степеней, происходи щих от одного предка, именем которого он, как правило, назывался.

Кроме того, каждая патронимия имела собственное наименование, иду щее от предка-основателя с прибавлением окончаний «абур», «ар», «яр». Например: «Эгьмед+абур», «Камал+ар», «Ягья+яр» и т. д. Иногда на тронимия называлась по наименованию того места, откуда происходили предки, например, «Ашарар», «Хракъар», «Крар» и т. д. Бывали случаи, когда патронимия получала название по роду занятий ее членов. Так, в селении Хпедж Касумкентского района одну патронимию называли «Лигу къар» (певцы ашуги) или же «Ччатукар», «Демирчияр», «Фекияр» (мул лы) ит. д. Иногда патронимии приобретали названия по случайным обстоя тельствам. Например, патронимия «кц1ер» (собаки) в селении Курах называлась так якобы потому, что члены его отличались невыдержанностью.

Наиболее общеупотребительными терминами для обозначения пнтро нимий были тухум и сихил.

О дагестанском тухуме немало писали и дореволюционные, и советские ученые. Известные ученые конца XIX в. М. М. Ковалевский и Ф. И, Л| онтович ¹⁰³ в своих трудах, посвященных родовому строю и обычному нра ву кавказских горцев, отождествляли дагестанский тухум с классическим родом. Ошибочные взгляды этих исследователей позднее были подверни ты критике в работах советских исследователей С. В. Юшкова, М. О. Кое вена, Р. М. Магомедова, X. О. Хашаева, С. Ш. Гаджиевой, А. Р. Шихоаи-дова, X. X. Рамазанова и др.¹¹⁰

М. О. Косвен на основе собранного им большого фактического материн ла пришел к выводу, что архаический род как реальная социальная единица перестал существовать у народов Кавказа, в том число и горцев Дагестана, очень давно, однако родовые связи, нормы и институты в различных формах стойко сохранялись у них вплоть до недавнего времени.

На основе анализа большой патриархальной семьи у даргинцев и дру гих народов Дагестана Р. М. Магомедов сделал вывод о том, что Дагестан ский «тухум в основе своей был не родом, а семейной общиной» "'. Любо пытный материал по дагестанскому тухуму, в частности по лезгинскому, привел X. О. Хашаев в своей работе «Общественный строй Дагестана в

XIX веке», где он, использовав конкретный материал по ахтынским аксакалам, показал становление классовых отношений в лезгинском тухуме. Некоторые вопросы, касающиеся характера лезгинского тухума, рассматривает Р. Г. Маршаев. В частности, он подчеркивает, что «ахтынское общество в XVIII — начале XIX в. не было демократической родо-племенной организацией равноправных членов. В нем еще задолго до XVIII в. шел процесс имущественного расслоения, в результате которого ахтынские аксакалы и бахтичияры, богатые уздени и представители мусульманского духовенства заняли господствующее положение. Особенностью общественного строя ахтыпаринского общества является то, что классовые отношения в нем были более опутаны патриархально-родовыми пережитками, чем в окружающих феодальных ханствах Дагестана» ¹¹².

Названия сихил и тухум лезгины применяют в основном в одном и том же значении. Сихил чаще употребляется в селениях, где говорят на кюринском диалекте, а в ахтынском и докузпаринском диалектах превалирует слово тухум

Однако в некоторых селениях Ахтынского и Кусарского районов под термином сихил подразумевают более широкую родственную группу, нежели тухум. Например, когда упрекают или хвалят члена другого тухума, то говорят: «А тухумдин сихил-хана ч1уруди я (хъсандия)» («Сихил-хана (основатели, праотцы) этого тухума были такими же злыми (добрыми) , как и сам тухум»).

Приведем несколько конкретных примеров. Так, в селении Зрых Ахтынского района нами зафиксировано семь сихилов и 20 тухумов. В состав сихила Панагъар входят три тухума (Къаргьияр, Ахтармаяр, Ягья-ир); в сихил Эпелар — четыре тухума (Ргалияр, Аштарар, Энжияр, Па-шаяр); в сихил Усманар — два тухума (Урдуханар, Аспарар); в сихил Тепехъанар — три тухума (Хашалар, Эпиц1ар, Чепехъанар); в сихил Та-гарханар — три тухума (Татарханар, Палдабашар, Гьайдарар); в сихил Эскирар — тоже три тухума (Эскирар, Демирчияр, Адияр) ^из.

Аналогичное явление наблюдается в селении Кара-Кюре Ахтынского района. Основателями этого селения считаются три крупных родственных объединения-сихилы: Югулар, Пугьуцар, Тварквар. Эти сихилы в свою очередь делятся на тухумы. Сихил Югудар охватывал 16 тухумов (Шатат1ар, Кавхаяр, Кердияр, Мумахаяр, Илагьидинбур, Пт1угъар, Ч1векъар, Недиранбурун, Мавланар, Устадинбур, Назаранбур, Фекъи-динбур, Пацаранбур, Мугъуланбур, Мардананбур и Телерар); в сихиле Пугъуцар было 13 тухумов (Шелетар, Айдаяр, Жигенанбур, Аштияр, Не-бияр, Варазар, Хуркаяр, Беганбур, Муражар, Шегьридинбур, Магьама-цанбур, Нуртанбур и Фезияр); сихил Тварквар включал 10 тухумов (Ата-мапбур, Чатарар, Мухтаранбур, ПитТерар, Бинетар, Кашат1вар, Кьаран-бур, Тахтинбур, Исламанбур и Эмирбегенбур). Тухумы в свою очередь делились на более мелкие родственные объединения — «мукъвал мире-гпр» (близкие родственники). Таких родственных объединений в каждом тухуме обычно насчитывалось от двух до пяти, а их численный состав колебался в пределах 60—100 человек (см. вклейку на с. 136—137) ¹¹⁴.

Ахтынские тухумы, с нашей точки зрения, вполне могут быть подведены под определение «патронимии второго порядка» (термин М. О. Кос-вена), которые возникли на сравнительно позднем историческом этапе в результате сегментации, дробления разросшихся и размножившихся крупных патронимии. Такими крупными патронимиями «первого порядка» у лезгин можно считать сихилы.

В этой связи любопытно отметить, что термин «сихил» встречается также у хевсур. В. В. Бардавелидзе отмечает, что «по хевсурским терминологическим данным древнегрузинский сахли реконструируется в форме древней большесемейной домовой общины, поскольку в ней насчитывается 4—5 поколений родственников» ¹¹⁵.

Как мы уже отмечали, тухумы, разрастаясь, в свою очередь дробились на дочерние коллективы. Например, в бывшем селении Мака Ахтынского района имелось пять крупных тухумов: Мугъуланбур, Канашанбур, Ту-мананбур, Къазияр и Мишияр. Первый из них — Мугьуланбур состоял из семи дочерних патронимии (Умаранбур, Устаранбур, Ашумапбур, Зейналанбур (Санжаяр), Девришанбур, Гъвеч1еканбур, Фейзинлагьап бур); второй тухум — Канашар имел в своем составе пять патронимии (Шадинбур, Къазидинбур, Исрефиланбур, Келгъенанбур, Адидинбур); в тухум Тумананбур входило семь дочерних патронимии (Фекьидипбур, Айдадинбур, Эмиргуннединбур, Шук1валанбур, Варт1ат1ар, Пехч.ер, Зекерадинбур); тухум Къазияр состоял из четырех патронимии (Гьару нанбур, Халидинбур, Шагьаманбур и Абуланбур); пятый тухум — Миши яр составляли две дочерние патронимии (Къунаханбур и Мишияр) "". Родственные дочерние объединения внутри тухума, как и селении Кара-Кюре, здесь называют «мукъвал миресар».

В связи с этим обстоятельством нам хотелось бы специально оста по виться на вопросе о степени градации родства внутри сихила и тухума, которая нашла отражение в лезгинском термине «миресар», т. е. «родственниками» считаются между собой все члены одного сихила. Например, члены сихила (селение Кара-Кюре) Югулар называют друг друга «мире сар» (см. вклейку на с. 136—137). В то же время члены отдельных тух у мов внутри сихила Югулар, например члены тухума тат1ат1ар, считаются уже мукъвал миресар, т. е. близкими родственниками.

Чтобы более наглядно представить эту картину, рассмотрим пнтро нимию Мугьуланбур из селения Мака Ахтынского района. Эта патропп :мия, как уже было сказано, состояла из семи родственных групп (Умарви бур, Устаранбур и т. д.). Члены всей патронимии между собой считались родственниками, а члены одной родственной группы (дочерней патропп мни) именовались «яргьал миресар», т. е. дальними родственниками ПО отцовской линии. Члены одной отдельной группы по отношению к дру гой (т. е. потомки ветви Умаранбур) считались мукъвал миресар, т. 0, близкими родственниками (см. схему на с. 140). Кроме того, внутри близ кородственной группы мукъвал миресар выделялась четвертая, еще более близкая родственная группа — «тагълукь миресар», т. е. подопечные род ственники (с. 140).

Один из потомков патронимии Мугуланбур ¹¹⁷ имел двух сыновей Лга мета и Таги, от которых следуют (до восьмого колена) две связанные род-■ ственными узами группы. Причем, подопечными родственниками считались потомки одного брата по отношению к потомкам другого. Например, потомок брата Агамета Шихнасир (8-е колено) подопечен потомку брата Гадживерди (8-е колено) или потомок другого брата (Таги) — Гамидулах (8-е колено) подопечен потомку брата Аликули (8-о колено) и т. д.¹¹⁸

Кстати сказать, до сих пор некоторые авторы давали неправильное толкование термину «миресар», считая его наиболее близкой родственной группой внутри тухума^11Э. Приведенный выше фактический материал в достаточной степени доказывает, что термин «миресар» охватывает значительно более обширный круг родственников (в пределах тухума и сихила). Члены одного тухума, обращаясь друг к другу, обычно не палы вают по имени, а произносят слово «мирес». «Вунвучгъалямирес. Мирес, ви кифияр тьик1 я?» («Как твои дела, мирес? Мирес, как себя чун ствуешь?»). В переносном смысле слово «мирес» при обращении озлача ет «член моего рода», «потомок моего рода (тухума)». Как говорят ста рожилы многих лезгинских сел, слово «мирес» происходит от слова «про», которое означает «доля», «часть», а «мирас» — «паюнин стха», т. о. «брат моей доли» (в переносном смысле—-«член моего тухума, который делит со мной долю»). Н не случайно у лезгин имеется пословица: «Пун зи паюн стха яни?» («Ты же не брат моей доли?», т. е. ты же не член МО его рода) ¹²⁰.

Таким образом, наши материалы выявляют у лезгин в пределах одной патронимии разные родственные отношения, сообразно разным ступеням родства: 1) миресар (все родственники с отцовской стороны), 2) лргьпл миресар (дальние родственники по отцовской линии), 3) мукьвал мире cap (близкие родственники с отцовской стороны) и, наконец, 4) тагь лукь миресар (подопечные родственники).

В своей зачаточной форме лезгинская патронимия представляла го бой большую семью — «ч1ехи хизанар», внутри которой родство доходи ло до четырех-пяти колен. Впоследствии такие семьи путем сегментации образовывали новые, упомянутые выше «патронимии второго порядка", внутри которых, в свою очередь, создавались новые большие семьи.

Архаическая патронимия владела всеми видами земельных угодий, в том числе и пахотными. Позднее в общем владении остались лини, покосы, пастбища, выгоны, лес, т. е. менее интенсивно эксплуатируемые земли, а пахотная земля перешла во владение отдельных семей на основе урвв нительного землепользования. В конечном итоге пахотная: земля стапо вилась частной собственностью этих семей.

О том, что раньше патронимия владела общими пахотными землями,

свидетельствует прежде всего то, что почти во всех лезгинских се. инх

земельные участки, как пахотные, так и пастбищные, расположены и основном компактно по тухумам и сихилам. Нередко эти места сохраняют даже название того или иного тухума. Например, в селении Юхари Та хирджал Кусарского района вплоть до конца XIX в. имелось 400 га покосных земель под названиями «Куш», «Чуъгун», «Гъвенер вац1», «Жен гулар», «Жемеатдин векьер», которые прежде принадлежали крупным тухумам.¹²¹ В том же селении на плоскости в местности Паласа имелись п пахотные земли, закрепленные за каждым тухумом. Эти земли через каждые три года по жребию перераспределялись соответственно тухумам, а они в свою очередь делили их по семьям. Тухумные земли ни один из его членов не имел права продавать и покупать. Иногда некоторые тухумы сообща обрабатывали земельные участки, собирали урожай, а зерно распределяли соответственно количеству рабочего скота или крестьян, которые принимали участие в уборке урожая. Такой вид коллективного труда лезгины называли «гутуна» (совместно, сообща) ¹²². Бывали случаи, когда объединялись только три-четыре семьи — «амадагар» (дого-иорщики, союзники) — для совместной обработки земли, а урожай распределяли равномерно по семьям.

В селении Кара-Кюре Ахтынского района в прошлом почти каждая патронимия имела собственный лес, носящий ее имя, например, «Келтей-рин там», «Шат1ат1рин там», «Югулрин там» и т. д. Каждая семья в патронимии запасалась дровами только осенью, а в остальное время рубить лес строго запрещалось. В этом же селении на летних пастбищах имелись места под названием «Дуьштуьдин цурар», «Мегьвел», «Ч1уру хуьрел» и т. д., где содержался скот членов отдельных патронимии.

О том, что в конце XIX в. в Самурском и Кюринском округах имелись леса, находившиеся в частном владении, свидетельствует и архивный материал. В 1897 г. в Самурском округе 100 десятин лесов значилось в частном владении ¹²³, а в 1900 г. в Кюринском округе — 22 десятины лесов ¹²'*.

В селении Зрых Ахтынского района существовали летние пастбища отдельных сихилов: «Эпелрин сав», «Тарханрин сав» и т. д. Там же находились принадлежавшие сихилам огороженные места — «Ятах», «Гатун», «Куьз»,—куда загонялся скот. В этом же селении сохранились воспоминания о том, что некоторые сихилы имели и специальные леса. Например, «Эпелрин там» ^,25. Многие другие лезгинские селения также имели поблизости общие огороженные места — «парахар», куда загонялся скот всей патронимии. Позже эти места стали квартальными, т. е. там стали содержать скот всех жителей квартала. Такая участь постигла, в частности, патронимический «гъен» (специальное каменное, арочным путем сооруженное помещение) для содержания скота в зимний период в пределах селения. Впоследствии гъен стал квартальным, а затем общим для всего селения¹²⁶. На наличие у лезгин родовых загонов для скота указывает также Р. Г. Маршаев ¹²⁷.

Патронимии владели, кроме того, своими мельницами, доход от которых делили соответственно семьям тухума или же эксплуатировали поочередно, каждая семья по одному году. Такие патронимические мельницы в прошлом столетии имелись в большинстве лезгинских селений: Ми крахе, Мискиндже, Мака, Дустаир, Гиджан, Муджуг, Юхари-Тахирд-жал, Зрых и т. д.

Хозяйственное единство патронимии выражалось еще и в том, что в селениях, возле которых располагались поливные земли, очередность по лучения воды устанавливалась по тухумам и сихилам. Например, в селе нии Зрых семь дней недели были распределены между семью сихила ми (по одному дню каждому). Назывались эти дни «цин югъ» (день воды). Скажем, сегодня «день воды» сихила Эпелар, завтра — сихила II ал да башкар, послезавтра — Татарханар и т. д. Подобный принцип раснреде ления воды для полива сохраняется и по сей день ¹²⁸.

Таким образом, одним из определяющих признаков лезгинской пат ронимии в прошлом было хозяйственное единство.

Другим не менее важным признаком являлось общественное единство патронимии. Характерной особенностью патронимии, которая прежде всего выражала ее общественное единство в прошлом, было компактное проживание всех ее членов. Как указывает М. О. Косвен, «общественное единство патронимии, отражающее ее хозяйственное единство, вы раж а лось прежде всего в том, что патронимия образовывала отдельные носе ления, либо отдельный квартал («конец», «улицу») в более крупном селе нии. Во всяком случае патронимия была целиком локализированной, и она сохраняла такое положение гораздо более устойчиво, чем более нш рокие родственные группы и род в целом».

Мы уже подробно останавливались на процессе образования крупных поселений на базе мелких патронимических объединений и отмечали, что при переходе от тухумных поселений к территориальной (соседской) об щине каждая патронимия все-таки предпочитала селиться компактной группой. На это, в частности, указывает топонимика многих лезгински \ селений.

Лезгинская пословица гласит: «Чарадан балк1андилай жуван ЛОМ хъсан я» («Свой осел лучше, чемчужая лошадь»). Члены тухума обязаны были поддерживать друг друга при кровомщении, при уплате штрафов и податей, во время женитьбы и развода и т. д. Для того чтобы проследить процесс образования сельских общин и нарушение принципа родового расселения, необходимо обратиться к изучению кварталов в поселениях, Исследование такого рода позволяет увидеть, как в рамках одного СОЛО пия, образовавшегося в ряде случаев из представителей различных р0Д0 вых групп, постепенно сходит на нет родовое начало. Если прежде в o;i ком квартале жили представители только одного тухума, в дальнейшим родовые принципы нарушаются, и в одном квартале начинают ЖИТЬ вы ходцы из многих тухумов или же представители одного тухума живу; в различных кварталах.

Лезгинское селение, как отмечалось, обычно состоит из нескольких кварталов — мягьле. Количество этих кварталов колеблется от трех е. десяти и более. В древности все жители квартала принадлежали к одному тухуму, поэтому название квартала мягьле обычно соответствовало наименованию тухума.

В расположении домов селений Гельмец, Дустаир, Юхари-Тахирджал, Мака, Мискинджа и других горных селений до сих пор можно наши следы былого родового расселения лезгин. Так, в селении Юхари-Тахирджал бывшего Кюринского уезда почти до XIX в. каждый тухум жил обособленно в своем квартале. В селении имелось пять крупных тухумов и. следовательно, пять основных кварталов. Тухумы именовались: Пурцуяр, Т1акьт1акьар, Сирияр, Хашалар, Келтеяр. В название квартала включэ лось слово «мягьле»: Пурцуярин мягьле, Т1акьт1акьарин мягьле, Сирия-рин мягьле, Хашаларин мягьле, Келтейрин мягьле.

Селения, в которых квартал был заселен представителями одного тухума, стойко сохраняются (хотя не в чистом виде) до настоящего времени.

В селении Гильяр Магарамкентского района имеется, например, три квартала, где живут члены трех тухумов: Шихалияр, Багьманар, Вартар, причем даже в настоящее время, особенно в старой части селения, каждый тухум проживает компактно именно в своем квартале.

Таким образом, в прошлом в пределах селения каждая патронимия образовывала свой квартал — мягьле, населенный только ее членами. Вновь выделявшаяся семья также лишь в редких случаях поселялась вне квартала своей патронимии. Часто члены тухума даже объединяли свои хозяйственные постройки или покупали участок земли у соседней патронимии для того, чтобы дать возмояшость вновь отделившейся семье построить дом вблизи родственников и сохранить принцип территориального единства патронимии. Как пишет М. О. Косвен, «вновь образовавшиеся патронимии по общему правилу стремились, сохраняя свое единство, жить компактно, а вместе с тем и не отделяясь от старых патронимии, помогая одна другой и пр. Лишь эпизодически, в особенности с ростом малоземелья, молодые патронимии отделялись и переселялись на свободные места, не теряя все же связи со своими сородичами» ¹²⁹.

В тех селениях, где отдельные члены патронимии из-за отсутствия места в своем квартале строили дома на свободных местах и в результате возникали совершенно новые кварталы, количество кварталов превышало число тухумов. Примером таких селений могут служить Капир Курахско-то района и Зрых Ахтынского района.

В селении Капир Курахского района почти каждый тухум вплоть до XX в. жил отдельно в своем квартале. В селении было семь кварталов и семь тухумов.

Тухумы: Михерар, Чатунар, ЧКъверар, Кьаручанар, Варварар, Пирер, Къазакьар.

Кварталы: Михер мягьле, Чатун мягьле, Ч1гьвор мягьле, Кьулан мягьле, Къазакь мягьле, Т1улан мягьле, Хъемцал мягьле.

В настоящее время в трех кварталах — Кьулан мягьле (средний квартал), Т1улан мягьле (равнинный квартал), Хъемцал мягьле (квартал хем-иалов) живут представители разных тухумов.

В селении Зрых Ахтынского района в настоящее время насчитывается семь больших сихилов и восемь кварталов.

" Сихилы: Панагьар, Эпелар, Усмапар, Аспарар, Чепехнар, Татарханар, Эскорар.

Кварталы: Вини мягьле, Ратарин мягьле, Гъварарии мягьле, Хулен к1аник мягьле, Цапар мягьле, Шейтан мягьле, Шамун мягьле,

Blog