Вчем проблема генной инженерии
| Вид материала | Реферат |
- Спецкурс «Химия нуклеиновых кислот и основы генной инженерии» для студентов 4 курса, 23.71kb.
- Вестник Брянского государственного технического университета. 2007. №3(15) Естественные, 126.78kb.
- Календарный план лекций по биологии для студентов Iкурса лф и мпф, 57.24kb.
- Применение методов генной инженерии в производстве продуктов питания, 51kb.
- Брэд Стайгер Звездные Боги Космические мастера клонирования, 1610.15kb.
- 1. Значение биологии, как фундаментальной науки её понимании единство человечества, 1211.98kb.
- Календарный план лекций по биологии для студентов Iкурса фиу на осенний семестр 2011/2012, 24.74kb.
- Анджей Сапковский — Час презрения, 3640.85kb.
- Вопросы, выносимые на экзамен по курсу пис, 26.43kb.
- Регенерационная активность разных генотипов пшеницы и эгилопса в культуре in vitro, 499.46kb.
Ловкость рук и мошенничество
Корпорации в правительстве - “такая вот рокировочка”. Эффект “вертушки” и лоббирование
Еще бывший президент США Эйзенхауэр предвидел “опасность укрепления криминальных связей между правительством и промышленностью”. Взаимоотношения Monsanto и правительства США лишь подтверждают этот факт.
Деятельность правительства США по защите прав потребителей, EPA (Агенство по охране окружающей среды) и FDA (Управление питания и лекарственных препаратов), сегодня во многом зависит от политики корпораций.
Чиновники уже дали “добро” на коммерческое внедрение целого ряда скандальных разработок биотехнологических гигантов. Разрешены к употреблению ГМ-злаки, искусственный подсластитель Nutrasweet и пр. Принимая эти решения, ответственные лица руководствовались не заботой о здоровье людей и окружающей среды, а желанием побыстрее продать новую продукцию потребителю в Европейском Союзе.
Не секрет, что тесные контакты между правительством и корпоративными гигантами налажены не только в США, но и в большинстве стран мира. Однако мы хотим подчеркнуть, что именно биотехнологические фирмы сегодня пользуются особым расположением властных структур в США и ряде других стран. Например, сотрудники правительства США часто устраиваются на работу в корпорации, и наоборот – наиболее опытные работники корпораций получают место в правительстве, когда необходимо пролоббировать очередной проект. Практика подобных взаимоотношений получила название “вращающаяся дверь” или попросту - “вертушка”. Помните, раньше на проходных предприятий устанавливались специальные турникеты, через которые, показав специальное удостоверение, одновременно с разных сторон могли входить и выходить люди.
Когда Monsanto в 1998 году столкнулась с опасностью запрета на свою продукцию в Европе, компания пригласила в США группу европейских журналистов, в план пребывания входила “экскурсия” в Овальный кабинет. Высокопоставленные помощники президента Клинтона (Мадлен Олбрайт, Билл Дэли, Дэн Гликман) делали все, чтобы защитить Monsanto. Чуть позже Франция и Ирландия, ранее выступавшие против выращивания на территории стран ЕС трансгенных культур, выдали разрешение на посадку ГМ-кукурузы. Тоби Мофет, один из разработчиков рыночной стратегии Monsanto, прокомментировал это так: “В жизни я часто попадал в трудные ситуации, но эта была самая тяжелая из всех, что я помню”.
Одобрение BST
Маргарет Миллер, бывший исследователь Monsanto, работая над BST, перешла в FDA, где проверяла плоды своих собственных исследований. Она выдала разрешение на увеличение нормы содержания антибиотика в молоке американских коров. Дело в том, что если коровам вводится BST, им требуется больше антибиотиков, когда они болеют, поэтому их молоко содержит антибиотики. Теперь Миллер является исполнительным директором Центра ветеринарной медицины в FDA.
Нововведение не осталось незамеченным, против FDA были поданы иски. Для успеха дела Управление наняло Майкла Тэйлора опытного адвоката из фирмы King&Spaulding, постоянным клиентом которой являлась Monsanto, следившего за ходом процесса по защите BST. Тейлор разработал знаменитое Руководство по BST. В нем говорится, что производители молочных продуктов, не содержащих BST, должны указывать на этикетке, что между гормонами, попадающими в молоко естественным путем, и BST нет никакой разницы. При этом FDA само продолжало активно рекламировать BST, убеждая в том, что он безопасен для здоровья.
Monsanto много лет выступает против Федерального закона 1958 года, запрещающего введение известных канцерогенов в пищевые продукты. Когда Тейлор ушел из FDA обратно в King&Spaulding, он продолжал настаивать на отмене этого закона. Что и было сделано президентом Клинтоном.
В 1994 году расследованием деятельности Миллер и Тейлора занималась Главная счетная палата США, которая пришла к выводу о том, что при одобрении BST не произошло ущемления чьих-либо финансовых интересов, и усмотрела лишь одно небольшое отклонение от правил FDA.
Как и при одобрении FDA другого продукта Monsanto, аспартама, теснейшее взаимодействие между правительством и торговыми предприятиями на этапе получения официального разрешения на производство и продажу BST было совершенно очевидно. Весной 1999 года Центр безопасности пищи США направил петицию с требованием запретить использование гормона Monsanto для производства пищевых продуктов. Тогда же два сенатора штата Вермонт также обратились с требованием к министру здравоохранения о пересмотре подложного дела, приведшего к одобрению BST.
Одобрение Aspartam/Nutrasweet
В 1977 году государственные обвинители из Министерства юстиции Сэм Скиннер и Вильям Конлон получили задание возбудить иск против фирмы G. D. Searle за недобросовестность при проведении тестов искусственного подсластителя Nutrasweet, также известного как аспартам. Скиннер и Конлон начали работать на защиту, и дело “умерло” за истечением срока давности.
Почти через десять лет, в 1986 году, “Wall Street Journal” опубликовал статью о результатах расследования по делу бывших государственных обвинителей. Но за 4 года до этого аспартам уже успел получить официальное одобрение, сейчас этот “чудо”-подсластитель содержится в более чем 6000 видах пищевых продуктов, выпускаемых во всем мире.
Путевку в жизнь аспартаму выдал бывший уполномоченный специалист FDA Артур Хэйс, проигнорировав рекомендации возглавляемой им рабочей группы. Впоследствии Хэйс был нанят известной PR-фирмой Burson-Marsteller и консультировал фирму G. D. Searl по связям с общественностью. Расследование его деятельности было проведено уже после того, как он покинул FDA.
В 1980 году Общественный совет по расследованиям проголосовал за отказ от использования аспартама до тех пор, пока не будут проведены дополнительные исследования способности аспартама вызывать опухоль мозга. Однако в июле 1981 году назначенный Рональдом Рейганом новый глава FDA Артур Хэйс принудил свой новый Совет по расследованиям одобрить аспартам для использования в сухой пище. В 1982 году G. D. Searl обратилась в FDA с просьбой разрешить использование аспартама в напитках и детских витаминах. В 1992 году Nutrasweet подписала соглашение с компаниями Coca-Cola и Pepsi, став основным поставщиком аспартама для этих фирм. В этом же году FDA одобрила заявку компании Nutrasweet на распространение на рынке аспартама в большом количестве. Наконец, в июне 1996 года сотрудник FDA доктор Кеслер без уведомления общественности убрал все ограничения на использование аспартама и разрешил его применение во всех продуктах, в том числе подлежащих нагреванию и запеканию. Как и в случае с другим генетически модифицированным продуктом Monsanto, BST/rBGH (бычьим гормоном роста). Однако и тут не обошлось без неувязок:
· В 1977 году сразу после того, как появились подозрения, что прокурора Сэма Скиннэра заставили выдвинуть ложное обвинение против G. D. Searl, он заявил, что начал предварительные собеседования о работе в юридической фирме Sidley&Austin, принадлежащей G. D. Searl. Скиннэр отозвал дело G. D. Searl и ответственным за расследование Большого Жюри был назначен помощник прокурора Вильям Конлон. В том же году Скиннэр оставил свою работу и перешел в Sidley&Austin. Вильям Конлон созвал Большое Жюри, но не коснулся негласного снятия ограничений на использование аспартама. Через пятнадцать месяцев Конлон также был принят на работу в Sidley&Austin.
· Между 1979 и 1982 годами, четыре представителя FDA, принимавшие участие в процессе одобрения аспартама, прошли через “вращающуюся дверь” FDA и получили работу на предприятиях, тесно связанных с использованием или продвижением аспартама.
· Скоро после одобрения FDA аспартама в напитках с углекислотой в 1983 году, член FDA Артур Хэйс оставил FDA из-за обвинений в профессиональном несоответствии и был принят на работу в качестве консультанта по связям с общественностью для G. D. Searl от PR-фирмы Burson Marsteller.
Другие примеры удачных “рокировок”
Майкл Кантор, бывший министр торговли США, в 1997 году стал членом правления Monsanto. Ранее так же поступили Вильям Руклесхаус, бывший директор Агентства по охране окружающей среды США, и Гвендолен Кинг, глава Управления по общественной безопасности. Сейчас Кантор работает в новой юридической фирме, представляя интересы Monsanto в области международной торговли.
Кэрол Тукер Форман, одна из наиболее активных лоббистов BST в Monsanto, сейчас работает в Федерации потребителей.
Политические покупки и лоббирование
Monsanto способна покупать политическое влияние. Фирма ежегодно жертвует около 200 тысяч долларов кандидатам и политическим партиям. В 1996 году она спонсировала избирательную кампанию Клинтона. Она также пожертвовала около 18 тысяч долларов Демократической партии во время предвыборной кампании 1997-98 годов. Кстати, выбор демократов был обусловлен не только партийной принадлежностью президента. Традиционно именно эта партия больше заботится о вопросах экологии и здоровья, поэтому для компании выгодно “сгладить” все острые углы заранее.
В 1997 году Monsanto потратила 4 млн. долларов на кампанию по продвижению своих интересов в Конгрессе и Белом Доме по целому ряду вопросов: от налогового кодекса до законов об опасных отходах и безопасности пищи.
Другие биотехнологические фирмы в США тоже удачно используют “вращающуюся дверь”. Дэвид В. Байер, бывший глава правительственного комитета по генной инженерии стал вице-президентом Организации биотехнологической промышленности (BIO). Терри Медли, в прошлом глава одного из отделов Министерства сельского хозяйства США и чиновник FDA, сейчас является директором по международным связям сельскохозяйственного подразделения DuPont.
Однако основным наладчиком и пользователем “вертушки” является Monsanto. Она вне конкуренции.
В нашей книге мы перечислили далеко не все примеры ловкой кадровой политики корпорации в США.
Кстати, она активно “работает” и с правительствами других стран. Правда, информация об этом не всегда открыта. Например, канадское правительство отказалось выдать информацию о своих отношениях с Monsanto. Оно предпочитает не распространяться о том, как Monsanto “помогает” государственным исследованиям, сколько денег она выделяет правительству.
Бывший глава лейбористской партии Великобритании Дэвид Хилл, который имеет возможность в любое время связаться с любым министром, работает консультантом Monsanto по работе с прессой. С Monsanto работают и другие члены лейбористской партии. Шестнадцать фирм, имеющих отношение к ГМ-продукции, успели провести более 80 встреч с представителями правительства, в основном с лейбористами, за то недолгое время, которое прошло с момента избрания команды Тони Блэра.
Запрещение BST в странах Европейского Союза
В январе 1994 Белый Дом издал отчет о первом генетически модифицированном гормоне и использовании его в пищевых целях. Европейский Союз объявил семилетний мораторий на использование BST в своих странах (до 2002 года). Запрет Европейского Союза на всю американскую говядину с гормонами роста и антибиотиками привел к полемике в ВТО. Организация объявила о том, что запрет Европейского Союза на говядину с высоким содержанием гормонов был нарушением правил свободной торговли. Однако пока США является единственной страной в мире, которая поддерживает использование BST. Но, питаясь американской говядиной и молочными продуктами, мы все рискуем своим здоровьем.
С 1995 года Америка оказывала давление на Кодекс питания (Codex Alimentarius), добиваясь принятия стандарта, основанного на терпимости или максимально сниженных ограничениях в отношении наличия определенной доли BST в молоке. США упорно доказывали его безвредность, желая поскорее выпустить его на мировой рынок. Кодекс – это орган ООН, членами которого являются 165 стран, он разрабатывает международные стандарты качества пищи и ее безопасности для здоровья. На встрече 30 июня 1999 года члены Кодекса заявили о прекращении дальнейшего обсуждения данного предложения с американской стороны, особенно после выдвинутого Канадой запрета и недавно представленных в Европейскую комиссию отчетов двух экспертных комитетов о риске заболевания раком и другими болезнями из-за наличия BST в молоке. Кодекс постановил, что правительства государств имеют абсолютное право на разрешение или запрещение импортирования BST-молока, ввиду повышенной обеспокоенности общества вопросами здоровья.
Зеленый камуфляж предприятий и корпораций: продажа ГМО Европе
ГИ впервые попала под пристальное внимание общественности Европейского союза в 1996 году с первым ввозом транснациональной корпорацией Monsanto из США генетически измененной сои. Вслед за протестами активистов и возрастающим интересом общественности, склонявшейся (так же как и европейские правительства) в пользу специальных пометок на этикетках и выделения трансгенов из других видов продукции, индустрия ГИ поняла, что нельзя сидеть сложа руки.
Продажа продукта
Большинство компаний осуществляет процесс торговли через отдельные виды продукции и названия, посредством которых также формируется нужный имидж фирмы. Это называется маркетинг, который основывается на понятиях спроса и предложения товара. Защитники маркетинга заявляют, что потребитель будет покупать лишь то, что он хочет или то, в чем он нуждается, а критики указывают на психологические технологии, используемые в маркетинге, когда потребительский спрос формируется искусственно для того, чтобы дать компаниям возможность разрабатывать новые продукты и рынки сбыта. Эти технологии обращают больше внимания на то, что заставляет человека принимать то или иное решение, и переносят это в сферу потребления.
Маркетинг и технология продаж выступают главным двигателем массового потребления. Например, группа экспертов здравоохранения, созданная правительством Франции для оценки эффективности медицинских препаратов на французском рынке, обнаружила, что четверть представленных лекарств не дает реального эффекта. Это произошло из-за того, что фармацевтические компании (многие из которых используют методы ГИ) долго и упорно продвигали свои идеи с помощью маркетинга и таким образом выработали механизм ложного положительного заключения, который процветал долгие годы и привел к тому, что врачи стали выписывать рецепты на эти неэффективные препараты.
Продажа имижда
Паблик рилэйшнз (PR) – это способ продать общий имидж компании. Как пишет британский журнал “Экономист”, корпорации развивают службы PR из-за уверенности в том, что хорошо оплаченная реклама представит их корпорации как богатые и необходимые компании. PR рассматривается, как хороший способ оказывать влияние сразу на всех, кто формирует мнение о корпорации (журналисты, политики, активисты, общественность). В частности, механизм PR разработан для того, чтобы обезопасить компании от обвинений в разрушении окружающей среды или оказывании отрицательного влияния на человека. Отследить PR очень сложно, т.к. проявляться он может во всевозможных видах: от выделения средств на благотворительные акции до выпуска для школьников бесплатных брошюр и буклетов в поддержку, например, ГИ.
Бизнес PR – это один из самых быстро растущих видов бизнеса в мировой экономике. Для того, чтобы противостоять таким трудностям, как профсоюзы, группы потребителей-активистов и экологические организации, правительства и корпорации разработали методику “скользких” PR-кампаний.
Нельзя недооценивать ту опасность, которую представляют собой PR фирмы. С помощью новейших коммуникационных технологий и разветвленной сети политических связей, работники сферы PR постепенно обрабатывают темы для правительства и клиентов компаний и красиво упаковывают их для общественности. В результате мы получили демократию, в которой граждане превратились в пассивных потребителей дезинформации, а критика статуса кво расценивается как невежественное вмешательство и/или опасные веяния со стороны.
Зеленый камуфляж – типичная практика PR-компаний, чья деятельность пагубно влияет на окружающую среду, но эти компании стараются выглядеть дружественными по отношению к природе с помощью использования языка зеленого движения. “Камуфляж и схожие политические технологии призваны менять отношение к политике (корпорации, потреблению и т.п.) путем облечения ее в такую форму, которая нам уже и так близка и дорога.” Примененный впервые десять лет назад, термин “зеленый камуфляж” (greenwash) теперь помещен в Оксфордский словарь со значением “дезинформирование компаниями с целью создания имиджа ответственного отношения к окружающей среде”.
Награды за достижения в области охраны природы тоже помогают делу. В мае 1998 компания Monsanto получила за свои экологические программы награду “Наследство Земли” от колледжа штата Коннектикут. Ежегодная награда присуждается компаниям, которые “соединяют экологию с рабочими местами, производительностью и доходами”. Monsanto получила награду за свою программу получения больших урожаев, которая “дает возможность получить необходимые продукты, сохраняя при этом естественное биоразнообразие”. Президент колледжа поблагодарил Monsanto, сказав: “Усилия 22 тысяч человек этой компании показали вовлеченность в проблему экологического движения”. “Подобные награды помогают привлечь внимание к тому, куда мы идем”, – сказал на церемонии Тоби Моффит, вице-президент отдела Monsanto по работе с зарубежными странами и правительственными структурами. “Мы боремся за то, чтобы достичь каких-то ценностей на верном поприще. Необходимо сделать людей самодостаточными, и достичь этого мы должны путем бережного отношения к окружающей среде”.
Камуфляж так “эволюционировал” что уже включает в себя и “диалог” с оппонентами, дабы избежать нежелательной критики со стороны СМИ. Камуфляж теперь является “превентивным” методом, тогда как во время кризиса – который следует после критики корпораций со стороны СМИ –- выступает уже как “лечебное” средство. Тактика, на которой основывается такой диалог, представляется PR-компаниями как средство нейтрализации активистов путем “изолирования” радикально настроенных, “культивирования” идеалистов и “образовывания” и тех и других в реалистов, с которыми вполне можно сотрудничать, превратив их в своих сторонников.
Миф о борьбе с голодом
Компания Monsanto, долгое время занимавшаяся химической промышленностью и загрязнявшая окружающую среду, переродилась из “Химическеой компании Monsanto” в просто “Компанию Monsanto”, а потом, совсем недавно, в “Monsanto – Пища, Здоровье, Надежда”.
В течение лета 1998 года компания развернула крупные рекламные акции в Великобритании и Франции, в тех двух странах, где общественное мнение особо отрицательно влияло на рынок сбыта корпорации. В целом Monsanto вложила миллион фунтов в рекламу в Великобритании и полтора миллиона во Франции. Компания сделала следующие заявления:
1. Monsanto: “Одно лишь беспокойство о голодающих поколениях в будущем не сможет накормить их, а биотехнологии смогут”.
Это утверждение напрямую связано с проблемой нехватки продуктов питания, проблемой, которую многие считают непосредственно связанной с пищевой политикой и распределением продуктов питания. Корпорация пошла дальше, выпустив обращение к лидерам стран юга под названием “Давайте начнем жатву”. Это обращение, которое было предложено подписать, рассказывало о преимуществах, предоставляемых биотехнологиями для достижения высоких урожаев и повышение качества пищи. Все африканские страны (за ислючением ЮАР) ответили на это письмо:
“НЕТ – пусть продолжается природная жатва! Мы, нижеподписавшиеся представители африканских стран… решительно протестуем против того, что представление о бедных и голодных жителях наших стран используется крупными транснациональными корпорациями с целью провести технологии, которые не являются ни безопасными, ни экономически эффективными для нас… Мы не поддерживаем идею, что генные технологии или эти корпорации помогут нашим фермерам производить продукты питания XXI века. Напротив, мы полагаем, что они несут уничтожение биоразнообразия, местных технологий и действующей сельскохозяйственной системы, которую наши фермеры разрабатывали на протяжении тысячелетий, и таким образом они могут сократить наш собственные возможности накормить себя”.
“Monsanto не нужно доказывать безопасность генноинженерной пищи. МЫ заинтересованы лишь в продаже как можно большего ее количества”, – Фил Энджелл, глава отдела по связям с корпорациями, Monsanto.
2. Monsanto: “Биотехнологии и продукты питания – все дело во мнении. Monsanto считает, что у вас есть право знать все мнения по этому вопросу”.
Вся рекламные акции Monsanto содержали ссылки на экологические группы (такие как “Друзья Земли” и Гринпис) и информацию о том, как с ними можно связаться, таким образом создавалось впечатление, что диалог начат именно Monsanto и идет все время. Между тем, группы, указанные в рекламе, никогда и не слышали никаких предложений со стороны корпорации и не давали никаких разрешений на использование этих ссылок в рекламе. “Диалог” также включал и проведение открытых для широкой публики встреч и конференций, таких как “Генетически модифицированные организмы: поиски баланса”, проведенная в марте 1999 года в Брюсселе. Взнос за одного участника составлял почти 640 долларов, что делало просто невозможным участие большинства общественных оппонентов и групп.
3. Monsanto: “В течение 20 лет внедрения биотехнологии компанией Monsanto проводились серьезные исследования, подтверждающие большую безопасность и питательность наших продуктов по сравнению с их стандартными аналогами. Они (в отношении генетически измененного картофеля) были одобрены правительственными агентствами более чем в 20 странах”.
Эти заявления были оспорены Британским агентством по рекламным стандартам (ASA), которое выступило против некоторых положений в рекламе корпорации, выпущенной в сентябре 1999. В отчете ASA написано, что корпорация неверно заявила в рекламе, что генетически измененный картофель и помидоры были проверены и одобрены для продажи в Великобритании. ASA также опровергла бездоказательное утверждение корпорации том, что генетически измененные урожаи выращивались в “более подходящей и благоприятной окружающей среде”, чем обычные культуры. Корпорации Monsanto было указано в будущем не использовать эти заявления. Также было запрещено заявлять, что переселение генов различных организмов является лишь ответвлением традиционной селекции и что положительный эффект от употребления генетически измененных помидоров был уже доказан. ASA осудила Monsanto за распространение “ложных, недоказанных, вносящих неразбериху” заявлений.
4. Monsanto: “Специальная маркировка? Monsanto всецело поддерживает это”.
Monsanto была первой компанией, которая попыталась импортировать в ЕС генетически измененную продукцию без специальной маркировки.
Спор вокруг генетически измененной продукции разгорелся в ЕС в 1999 году, особенно сильно в Великобритании. Он был вызван, по крайней мере отчасти, мощной PR-кампанией Monsanto.
Однако то количество средств, которые корпорации вложили в ГИ, значит, что так просто они не сдадутся. Давление с их стороны все усиливается, а PR-службы разрабатывают новые методы, в то время как спор в основном нацеливается на принятие или непринятие ГИ в Европе.
DuPont, до недавнего времени крупнейшая в мире химическая компания, развернула на телевидении акцию “Составим список для планеты” по рекламе продукции, выработанной на основе генетически измененной сои. Другая крупная химическая компания Hoechst, в настоящее время часть корпорации Aventis, проводит политику защиты окружающей среды на своих сайтах в интернете. Novartis, основанная в Швейцарии, выступает за более тонкий подход паблик рилэйшнз к рекламированию своей деятельности, включая финансовую поддержку “Фонда устойчивого развития” и широкое освещение его деятельности.
Попытки ограничить распространение оппозиционных мнений
Для этих европейских транснациональных компаний, гигантов с лучшим пониманием европейской общественности, и для американских корпораций сдержанность может неплохо окупиться с появлением ГИ второго поколения, продукты которой будут более привлекательны для общества.
К тому же структуры по выработке политики (как, например, Европейская комиссия) вкладывает средства в новые школьные программы, поддерживающие биотехнологии, и в учебные семинары по паблик рилэйшнз для ГИ-ученых (обучение наиболее понятным и привлекательным способам представления информации о ГИ).
В США предпринимаются шаги по предотвращению самого начала спора вокруг ГИ. Пищевые и фармацевтические компании готовят широкомасштабную PR-акцию, чтобы представить все “выгоды” ГИ еще до того, как “грянет возможный кризис”. “Производители Америки” (GMA), включающие в себя 132 фирмы, среди которых такие гиганты, как Heinz, Craft и Procter & Gamble, уже готовят образовательную программу в защиту генетически измененных продуктов питания (кукуруза, помидоры, картофель и рапс). Фирмы по паблик рилэйшнз, такие, как BSMG, Fleischmann-Hillard и Novelli участвовали в конкурсе на контракт в один миллион долларов.
В Центральной и Восточной Европе попытки компаний “изолировать” рынок и общественное мнение от ситуации в ЕС тоже не за горами. Как сообщает региональный отдел менеджмента компании Monsanto по Чехии, Венгрии и Украине, эти государства уже попали в “черный список” корпораций как страны с высоким уровнем знаний по проблеме ГИ.
В целом же попытки изоляции не везде достигли успеха. Компании “Novartis” недавно пришлось уступить давлению американской общественности и перейти на натуральные ингредиенты при производстве детского питания.
Очевидно то, что обличение методов PR корпораций остается важным направлением деятельности активистов. Когда представителя американской компании Gerber, владельцем которой является Novartis, спросили, будут ли в США так же, как и в Европе, подняты вопросы ГИ, он сказал: “Мы не можем гадать. Мы –- планируем. Если это станет проблемой, мы будем к ней готовы”.
Корпорации и страны третьего мира
Около 24 тысяч человек ежедневно умирают от голода или связанных с ним причин. Три четверти из них – дети в возрасте до 5 лет. Примерно 800 миллионов жителей Земли страдают от голода и недоедания, что почти в 100 раз превышает количество умирающих от голода в течение года. Сейчас в возрасте до 5 лет умирает 10% детского населения развивающихся стран. При этом лишь 10% голодных смертей приходится на смерть собственно от голода (вызванного, как правило, вооруженными конфликтами), остальное – это смерть от хронического недоедания. Многие семьи попросту не в состоянии обеспечивать себя достаточным количеством пищи в силу своей крайней нищеты. По данным международных агентств, люди голодают не из-за абсолютного недостатка продуктов питания (их в мире производится больше, чем необходимо), а из-за того, что эти продукты и средства их производства сконцентрированы в руках богатых и могущественных монополий и непропорционально распределяются по миру. Сейчас корпорации при помощи генетической инженерии планируют поставить под свой контроль всю пищевую цепочку, что грозит еще большим ухудшением ситуации.
Декларации о благих намерениях ТНК накормить бедных при помощи генной инженерии смехотворны, когда эти ТНК патентуют и ставят под свой контроль продукты, составляющие основу рациона жителей развивающихся стран (такие, как рис “басмати” или кукуруза). Страны третьего мира зависели от этих растений тысячелетиями, и теперь они вынуждены покупать их семена у западных корпораций. Как указывает соавтор книги “Пределы роста” Донелла Медоуз, “заявления о том, что генная инженерия необходима, чтобы накормить голодных, основываются на двух допущениях: первое – что в итоге голодающие получат больше пищи, второе – что генная инженерия является единственным способом получать более высокие урожаи. Однако, по моему мнению, рост производства пищи вряд ли поможет тому, кто не может позволить себе покупать или выращивать ее, особенно при помощи дорогих запатентованных модифицированных семян”.
ТНК говорят, что мировой голод и стремительный рост населения планеты, особенно в странах третьего мира, могут быть существенно смягчены при помощи чудес биотехнологии и ГМ-пищи. В печально знаменитой рекламной кампании фирмы Monsanto в Великобритании был выдвинут лозунг: “Беспокойство о голодающих будущих поколениях не накормит их. Биотехнология сделает это”. Конечно, мировой голод в настоящее время является серьезной проблемой, более того, это подлинное преступление против человечества. Причина мирового голода – не в недостатке пищи и не в недостатке земли для ее выращивания, а в установившейся на национальном и общеевропейском уровне политике и практике, которая только способствует распространению этого бедствия и продлению человеческих страданий. Генная инженерия не накормит и не спасет голодающие массы – как раз наоборот. По мнению организации Christian Aid (Великобритания), “ГМ-культуры создают классические предпосылки для возникновения голода. Пищевой рацион, основу которого составляют несколько патентованных растений, создает серьезнейшую угрозу продовольственной безопасности. Перед беднейшими слоями населения маячит перспектива усиления зависимости и ускорения процессов маргинализации”.
Учтите, что ЕС и правительство США платят своим фермерам примерно по 1 миллиарду экю ежегодно, чтобы они не выращивали продуктов свыше определенного лимита. Они платят еще примерно по 1 миллиарду, чтобы выкупить излишки пищи и поместить ее на склады, где она потом благополучно гниет. Это позволяет поддерживать искусственно высокие цены на продовольствие. Таким образом, продуктов и земель для выращивания продуктов хватает – недостаточно политической воли для того, чтобы справедливо распределять эти продукты и согласиться с их реальными ценами. Проблема усугубляется еще и тем, что экспортно-зависимая экономика развивающихся стран находится под бременем огромных долгов, что в историческом пост-колониальном контексте должно рассматриваться в качестве основной причины мирового голода. Есть опасения, что, например, посевы Bt-хлопка в Индии в еще большей степени ориентируют местных фермеров на выращивание продукции на экспорт, вместо того чтобы обеспечивать потребности внутреннего рынка.
“Вместо того чтобы снизить остроту проблемы мирового голода, ГМ-продукты, скорее всего, лишь усугубят эту проблему. Фермеры окажутся в заколдованном круге, и их зависимость от кучки ТНК, таких как Monsanto, будет постоянно возрастать. В течение 25 лет своего существования наша организация прислушивалась к мнению бедных фермеров и помогала им развивать устойчивый тип хозяйствования. Мы знаем, что несмотря на рост населения планеты, производимой пищи вполне достаточно для всех – горы гниющей еды красноречиво свидетельствуют об этом. Причина того, что миллионы людей в мире голодают, в непропорциональном ее распределении. ГМ-культуры в самом деле помогут “расчистить дорогу вперед” (для прибылей Monsanto), но станут большим шагом назад для бедных всего мира”, - говорит Салил Шетти, прзидент организации Action Aid (Великобритания)
Все это уже было
Заявления о революционной технологии, которая победит мировой голод, раздавались и ранее. Согласно докладу ООН о питании (1992), “повсеместное стремление внедрить высокоурожайные злаки и западные сельскохозяйственные технологии в Азии, Африке и Южной Америке, замена местных фруктов и овощей рисом, пшеницей и кукурузой с низким содержанием минералов и витаминов привели к катастрофическому падению питательной ценности пищи в развивающихся странах”. В результате латиноамериканской “зеленой революции”, как указывает организация Christian Aid, производство продуктов питания на человека увеличилось на 8%, однако количество голодающих при этом возросло на 19%. “Зеленая революция”, призванная повысить урожайность и уровень продовольственной безопасности в короткий срок, на самом деле породила долгосрочные социальные и экологические проблемы. Привязывание бедных фермеров к пестицидам, минеральным удобрениям и использованию монокультур гибридных сортов зачастую приводило к росту нищеты, утрате продовольственной безопасности, разрушению местных экосистем. Более того, насекомые, сорняки, паразиты и болезнетворные организмы, как правило, приспосабливались даже к самым сильным пестицидам, в результате чего проблемы, которые была призвана решить “зеленая революция”, только обострялись.
Джордж Монбио из британской газеты The Guardian констатитрует: “Мир оказался трагически разделенным в результате краха всех этих надежд. Современные эфиопские агропромышленники продолжали поставлять в Европу корм для скота, в то время как их страна переживала страшный голод. В индийской местности Калаханди голод вообще стал постоянным явлением, несмотря на ежегодное производство излишков продовольствия. Основная причина мирового голода – нарушение нормальных связей внутри пищевой цепи”.
Сфера применения двойных стандартов также постоянно увеличивается. В то время как потребители в Европе отказываются от ГМ-пищи, Юг и Восток превращаются в свалку для небезопасных и никому не нужных технологий, отвергнутых западными рынками (как это было и ранее в отношении ядерной энергии, ДДТ и мусоросжигательных заводов).
Те самые страны, которые много лет служили для Запада примером массовых страданий людей от голода и которые, по утверждениям ТНК, должны получить наибольшую выгоду от внедрения ГМ-культур, отказываются от них. После срыва переговоров по Протоколу по биобезопасности в Картахене делегация Эфиопии заявила, что ее страна, несмотря на свою бедность, никогда не стремилась выращивать у себя ГМ-пищу и не нуждалась в ней.
“Мы решительно протестуем против того, чтобы представление о бедных и голодных из наших стран использовалось гигантскими транснациональными корпорациями для продвижения своих технологий, которые не являются ни экологически безопасными, ни экономически выгодными для нас. Мы не верим в то, что эти компании или их технологии помогут нашим фермерам производить пищу, необходимую в XXI веке. Напротив, мы полагаем, что они разрушат биоразнообразие, местные технологии и устойчивые сельскохозяйственные системы, которые наши фермеры развивали тысячелетиями, и лишат нас способности прокормить себя”.
Заявление, направленное делегатами 24 африканских стран в Организацию объединенных наций по продовольствию и сельскому хозяйству (FAO).
Исследования показали, что урожаи в Индии могут быть увеличены на 50% при условии проведения земельной реформы и элементарных ирригационных мероприятий, в то время как использование ГМ-культур позволяет повысить урожаи максимум на 10%. Зачастую требуется не так много для того, чтобы беднейшие слои населения смогли выращивать достаточное для самообеспечения количество пищи. Им необходимы качественные семена, соответствующая сельскохозяйственная техника и доступ к водным ресурсам. Небольшие усовершенствования технологий выращивания и хранения, сводящие к минимуму потери урожая при сборе, транспортировке и складировании, прекращение локальных и региональных конфликтов также позволят продвинуться вперед в решении проблемы голода. Жюль Притти из Эссекского университета доказал, что в развивающемся мире уже совершается тихая революция, когда фермеры увеличивают урожаи вдвое, а то и втрое, используя современные техники органического земледелия. Условиями для развития и закрепления этих успехов являются напряженная работа, избавление от долговых обязательств и невмешательство транснациональных корпораций. Многие эксперты полагают, что наилучшим средством борьбы с голодом является образование. Просвещенные люди смогут разорвать порочный круг нищеты, порождающей голод.
БИОПИРАТСТВО
Согласно статье 1 Конвенции ООН о биологическом разнообразии, её целями являются “сохранение биологического разнообразия, устойчивое использование его компонентов и справедливое и равное разделение выгод, возникающих в результате использования генетических ресурсов, и, соответственно, передачу необходимых технологий, принимая во внимание все права в отношении этих ресурсов, технологий и их финансового их обеспечения”. В статье 3 определено, что “государства имеют суверенное право эксплуатировать свои природные ресурсы в соответствии с собственной природоохранной политикой”. В статье 15, параграф 1 говорится, что “право регулировать доступ к генетическим ресурсам является прерогативой национальных правительств и регулируется национальными законодательствами”. Статья 15, параграф 7 предусматривает также принцип возмездности. Акт биопиратства нарушает принципы, защищаемые данным документом. В то время как Конвенция по биоразнообразию предоставляет странам суверенное право владения биоресурсами, Соглашение об использовании права на интеллектуальную собственность в сфере торговли и Директива ЕС о патентовании живых организмов позволяют частным компаниям похищать и патентовать эти ресурсы.
Биопиратство связано с происходящим в последнее время процессом лишения аборигенных обществ права на генетические ресурсы и собственные знания и замены этого права правом монополий на эксплуатацию биологического разнообразия. Это означает, что лживые заявления о “изобретении” того или иного нового метода, на самом деле известного с глубокой древности, позволяют лишать подлинных изобретателей по праву причитающейся им доли местного и мирового рынка. Это, по сути – патентование нашей обыденной жизни, застающее многих людей врасплох. Но даже если то или иное общество знает о существовании спроса на принадлежащие ему биологические ресурсы на мировом рынке, цена патентов оказывается для него чрезмерной. Для того, чтобы получить один международный патент, требуется заплатить около 1 миллиона долларов, в то время как для получения патента на живой организм в США требуется лишь продемонстрировать изолят гена и описать его свойства. А Директива ЕС о патентовании живых организмов даже поощряет биопиратство, отвергая принцип “заранее объявленного согласия” и не требуя не только получения патентуемых образцов законным путем, но и указания на их происхождение. Чтобы проиллюстрировать масштабы этого явления, скажем, что Бразилия оценивает свои ежегодные потери от биопиратов в 9 миллионов долларов.
Биологические изыскания, несколько более легитимная форма биопиратства, являются еще одним примером хищнической эксплуатации странами Севера природных ресурсов Юга. Биоисследователи, как и биопираты, прочесывают тропические дождевые леса и другие территории в поисках образцов флоры и фауны, привлекая на свою сторону местных врачей и зачастую не предупреждая их о своих планах запатентовать основные продукты питания или травы и затем перепродавать их им же. Кончается это, как правило, тем, что искусственно синтезированные продукты, производимые на Севере промышленно с использованием технологий и материалов Юга, разрушают его экономику. Примером здесь могут служить резина и инсулин. Рынок для оригинальных, натуральных форм этих продуктов из развивающихся стран исчез, и эти страны не получили никакой выгоды от использования своих украденных технологий Севером. Образцы же ДНК несложно провезти и в дамской сумочке. В настоящий момент практически не существует контроля за трансграничным перемещением биологических форм. Истинные “владельцы” биологического материала не только вынуждены приобретать сейчас свои семена у различных ТНК, но еще и лишены своей доли прибыли от использования их технологий. Это похоже на ситуацию, когда цистерны наполняются апельсиновым соком, а производители апельсинов не получают за это ни цента. К тому же погоня за знаниями и “зеленым золотом” приводит к опустошению национальных парков и охраняемых территорий.
ОПЫТ ГОСУДАРСТВ
США
Жертвами биопиратства становятся не только развивающиеся страны. В далеком 1966 году швейцарская компания Hoffman-Laroche запатентовала устойчивый к высоким температурам фермент, найденный в одном из гейзеров Йеллоустонского национального парка. Этот фермент, необходимый для репликации ДНК, принес компании уже 100 миллионов долларов, а парк не получил ничего. Биологические изыскания на государственных землях возобновились в мае 1999 года, когда корпорация Diversa (США) заключила с Йеллоустонским парком контракт на исследования гейзеров с целью поиска коммерчески значимых микроорганизмов. Парку будет выплачено 100 тысяч долларов в течение 5 лет плюс 10% “роялти”. Это, конечно, лучше чем то, что получают индейцы, однако вопросы законности и получения реальной выгоды по-прежнему остаются. Американский суд недавно постановил, что вступление контракта в силу должно быть отложено до выполнения работ по оценке воздействия на окружающую среду.
ИНДИЯ И ШРИ-ЛАНКА
Щупальца “биоколониализма” протянулись по всему миру, но больше других стран пострадала Индия: уже 22 растения, произрастающие на ее территории, включая гранат, индийский крыжовник (используемый для лечения кашля, астмы, желтухи и ран), горчицу (средство против бронхиальных и ревматических заболеваний), хайди и амальтас, незаконно запатентованы иностранными фирмами. В 1996 году компания Sabinsa Piscataway (США) запатентовала индийский черный перец и эксклюзивные права на его экстракт. В 1997 были запатентованы куркума и нимовое дерево (известное своими пестицидными, дерматологическими, антибактериальными и другими свойствами). Однако в 1999 году был создан важный прецедент – заявителю было отказано в выдаче патента на нимовое масло на основании того, что антигрибковые свойства последнего были известны на протяжении многих столетий и препараты из этого нимового дерева и сейчас регулярно используются в индийских селах.
В 1998 году компания Rice Tech запатентовала рис “басмати”. Позже Rice Tech запатентовала также тайский жасминовый рис, основной продукт для 5 миллионов беднейших фермеров. Рис “басмати” является одним из основных экспортных товаров Индии: страна поставляет его на мировые рынки в количестве до полумиллиона тонн в год. Nestle-Индия в настоящий момент подала заявку на патент на овощ пулао, перекаленный рис и обжаренные злаки. Как говорит юрист-эколог Джагат Гунавардене, “хотя закон и гласит, что патенты могут выдаваться лишь на экономически значимые изобретения, созданные при помощи новых методов, многие транснациональные корпорации уже получили патенты на продукты, использумые в нашей стране на протяжении тысячелетий”.
Институт Рослин (Шотландия), известный клонированной овечкой Долли, подал заявку на патент на Bos indicus (таково общее латинское название всех индийских коров). Институт, однако, интересует лишь одна порода – “вегурова корова”. Сейчас она находится на грани вымирания, однако в индуистской мифологии эта корова известна с древнейших времен. Интерес института к этой породе понятен – вегуровы коровы потребляют гораздо меньше пищи, но при этом дают больше богатого жиром молока, чем другие породы.
В июле 1999 года компания Cromak Research запатентовала сбор из трех растений – горькой тыквы, баклажана и розового яблока – хорошо известный в Индии как средство против диабета. “Американцы занимаются в нашей стране безнаказанным воровством, лишая индийцев того, чем они по праву владели. Это все равно что украсть формулу кока-колы и удрать с ней”, – считает активист организации “Генетическая кампания” Суман Сахай.
Древняя медицинская система аюрведа, использующая местные лекарственные растения, которая широко распространена в Азии и секреты которой ревностно охраняются, тоже находится под угрозой биопиратов. Применяемые в аюрведе лекарства – местного происхождения, и поэтому обходятся пациентам дешево. Однако это положение начинает меняться под натиском американских, европейских и японских фирм, ринувшихся в такие страны как Шри-Ланка, где они похищают местные растения, чтобы затем запатентовать их за границей. Сорок процентов фармацевтической продукции западных фирм содержат экстракты азиатских растений, но это не приносит никакой прибыли странам их произрастания. Например, растение salacil reticulata, используемое в аюрведе для облегчения участи больных диабетом, было запатентовано одной из японских фирм в Американском химическом обществе. Законы Шри-Ланки запрещают экспорт лекарственных растений и их экстрактов, однако это не останавливает биопиратов.
БИОПИРАТЫ И ООН
Расположенный в Сирии Международный центр сельскохозяйственных исследований в засушливых зонах (ИКАРДА) превысил свои полномочия в отношении зародышей семян, которые были переданы ему ООН в доверительное управление. Центр позволил нескольким австралийским институтам подать заявку на разновидность патента, известного как “Право растениевода”, в отношении сортов, которые хранились в ИКАРДА на основании соглашения с Продовольственной и сельскохозяйственной организацией ООН (ФАО). Подписанное в 1994 году трастовое соглашение прямо запрещало сирийскому центру и его подразделениям допускать какое-либо оформление прав интеллектуальной собственности на зародыши семян. Несмотря на это, уже в 1995 году ИКАРДА подписал соглашение с австралийскими институтами и представителями агробизнеса, которое позволило им претендовать на монопольное владение переданными центру сортами растений и семян.
БИОПИРАТСТВО И БИОЛОГИЧЕСКИЕ ИЗЫСКАНИЯ В ОТНОШЕНИИ ГЕНЕТИЧЕСКИХ РЕСУРСОВ ЧЕЛОВЕКА
Проекты, связанные с изучением генетических ресурсов человека, также касаются в основном аборигенных народов – предметом исследования, как правило, становится их естественный иммунитет к определенным заболеваниям. Взятые у них образцы крови используются затем для приготовления лекарств, зачастую без согласия на то донора и, конечно, без выплаты ему какой-либо компенсации. Впрочем, подобное имеет место и в развитых странах. Так, американский врач Гоулд, обследуя нуждавшегося в операции на селезенке жителя Сиэтла Джона Мура, обнаружил в его крови важный стимулирующий белок. Гоулд запатентовал этот белок под названием “Мо лайн”, продал его одной из швейцарских фирм и положил себе в карман 15 миллионов долларов, а объем продаж этого белка составил 3 миллиарда долларов. Мур не давал на это согласия, однако суд решил, что он не имеет прав собственности в отношении тканей своего тела!
Доктор Спенсер Уэллс со своими коллегами намерен отправиться по Великому шелковому пути, чтобы собрать образцы ДНК у людей, проживающих в труднодоступных местностях Средней Азии. Стэндфордский университет (США) планирует собрать образцы крови у представителей 5000 различных народностей (критики уже назвали этот план “вампирским проектом”). А некий бывший профессор Гарвардского университета, основавший фирму deCode Genetics Ltd., получил доступ к медицинским архивам Исландии и образцам тканей, собиравшимся в этой стране на протяжении десятилетий. Он намерен использовать архивы этой этнически однородной страны для поиска причин возникновения наследственных заболеваний совместно с корпорацей Hoffman-LaRoche. Некоторые жители опасаются, что страховые компании начнут использовать известные им врачебные тайны против них, и люди с самых разных уголков земли станут рассматриваться лишь как источники ДНК. Так, венесуэльцы, возможно, станут ключом к разгадке тайн болезни Хантингтона, а жители островов Тристан-да-Кунья в Южной Атлантике – к лечению астмы. Однако многие нации и народности уже не хотят пассивно наблюдать за этим процессом.
ПОПЫТКИ РЕГУЛИРОВАНИЯ
В апреле 1998 года Организация африканского единства (ОАЕ) предложила проект документа, призванного гармонизировать законодательство африканских стран в отношении биологических изысканий. Она призвала своих членов принять законы, по которым не признавались бы никакие патенты на лекарства, изготовленные из натуральных продуктов, найденных в Африке, до тех пор, пока не будет признан вклад той или иной африканской народности в создание такого лекарства и право этой народности на владение им. Проект документа, составленный комитетом ОАЕ, устанавливает, что право владения соответствующими новыми препаратами должно оставаться за аборигенными сообществами “постоянно и навечно”, и призывает государства выработать законы, гарантирующие соблюдение этого права. Этот проект является настоящим вызовом Соглашению по использованию права на интелектуальную собственность в сфере торговли, которое, по мнению ОАЕ, нарушает положения Конвенции по биоразнообразию. Согласно Конвенции, “одобрение и участие” коренного населения является непременным предварительным условием разработки и производства какого-либо препарата, основанного на натуральных компонентах. Как полагает ОАЕ, “подход к этой проблеме ВТО является хищническим и противоречит устремлениям коренных народов, главных хранителей биоразнообразия, столь необходимого для продолжения жизни на нашей планете”.
ЧАСТЬ IV