Станислав Лем
Вид материала | Документы |
- Станислав Лем. Футурологический конгресс, 1539.72kb.
- Станислав Лем Футурологический конгресс, 1285.71kb.
- Как не бояться экзамена?, 191.07kb.
- Так писал Лем, 213.36kb.
- Андрей Петрович Паршев Почему Америка наступает От автора Великий философ xx-го,, 2671.08kb.
- Реферат на тему: Станіслав Лем. Життя І творчість, 127.07kb.
- Морской Корпус Героев Севастополя г. Москва Дуэт Подольский Дмитрий, Махонин Станислав, 48.35kb.
- Смирнов Станислав Алексеевич, регистрационный номер в реестре адвокатов Владимирской, 178.85kb.
- Тріпак Мар’ян Миколайович,, 204.91kb.
- Петрухин Станислав Михайлович, Жеребцов Алексей Юрьевич, Комогорцев Игорь Борисович,, 37.1kb.
Доктор Диагор
Читатель помнит, конечно, печальную судьбу доктора Диагора. Он «хотел ввести в поток кибернетической эволюции принцип, которого не знает эволюция биологическая: построить организм, который мог бы самоусложняться». Читатель помнит бой Диагора с электронным чудовищем, которое рвалось из бетонного бункера, дюары с жидким кислородом, заморозившим зверя, и робота с карборундовой пилой, который распилил, наконец, оцепеневшее чудовище...
После этой катастрофы Диагор не стал осторожней, он продолжал эксперименты. Он создал «фунгоиды – мечту кибернетиков, самоорганизующееся вещество» и не смог сохранить контроль над ними. Они уничтожили его...
Человек – технология
В чем же идея этого известного рассказа Ст. Лема? Это художественный образ, иллюстрация к проблеме «человек – технология». Кто – кого?
В «Сумме» Лем формулирует эту проблему так: «Кто кем повелевает? Технология нами или же мы ею? Она ли ведет нас, куда ей вздумается, хотя бы и навстречу гибели, или же мы можем заставить ее покориться нашим стремлениям?» (гл. II).
Мы не станем приводить более пространную цитату с постановкой проблемы. Разберем попросту, какие пути предлагает автор для решения некоторых вопросов.
Прежде всего вопрос о стихийности и целенаправленности в развитии технологии. Конечно, оно не зависит от воли отдельных людей, и Лем говорит, что всякая цивилизация включает то, к чему люди стремились, а также то, чего никто не ожидал. Но с ростом науки растет и роль сознательно преследуемых целей. Добавим, что эта роль становится особенно заметной, когда свои общественные отношения люди начинают строить сознательно, когда общество делает «скачок из царства необходимости в царство свободы».
Предостережение
Ну вот и хорошо, скажет прямолинейный читатель, в будущем будет полная гармония! Гармония между развитием технологии и целями общества. Увы, это не совсем так! Из истории, и даже совсем недавней, мы знаем, что технология может приводить к вредным для людей последствиям. Как отмечал еще К. Маркс, культура, если она развивается стихийно, а не направляется сознательно, оставляет после себя пустыню.
Такая опасность сохранится, пожалуй, всегда. Ее отсутствие означало бы, что разум стал абсолютно свободным, что он может совершенно точно предвидеть результаты своих действий и воплощать их в реальность. Может совершенно точно выбрать путь цивилизации.
Эту проблему рассматривал, должно быть, еще Иоанн Буридан (ок. 1300-1358) – ректор Парижского университета, ученик Оккама. Говоря о своем осле, он, безусловно, имел в виду разум, что же касается двух охапок сена, то под ними он, надо думать, понимал возможные пути цивилизации. Осел, как известно, умер, так и не решив, какую охапку съесть...
Свобода выбора
Но вернемся к вопросу о разуме и цивилизации. Мы знаем, что разум не может освободиться от всех ограничений. Диалектический материализм учит, что этого не может быть в принципе, и Лем отнюдь не понимает свободу выбора пути абсолютно . И для отдельного человека, и для цивилизации – подчеркивает он – свобода носит относительный и исторический характер. Даже автоэволюция человека, о которой сейчас столько говорят в связи с успехами генетики, не устранит всех ограничений разума. Она лишь ослабит их.
Свободу в выборе целей ограничит грядущим цивилизациям еще и то, что им вряд ли удастся избежать некоторых тенденций. Одна из таких тенденций – автоматизация.
Автоматизация
Сейчас эта проблема является в технике центральной. «Пройдя сквозь трагические испытания второй мировой войны, человечество вступило в новую научно-техническую революцию, представляющую собой коренное преобразование всего арсенала производительных сил, с неисчислимыми социально-экономическими последствиями. Это революция автоматизации, вторая промышленная революция , как ее иногда называют...».142
По страницам журналов в послевоенные десятилетия проносятся заголовки, рисунки, рекламы и фотографии, «оседающие» иногда в книгах: «Эра роботов», «Автоматизация – друг или враг», «Faster than thought», «Robots are coming».143 Ученые обсуждают проблему: может ли автоматизация все новых и новых областей деятельности человека полностью вытеснить его из сферы умственного и физического труда?
Эту проблему рассматривает и Лем: приведет ли внедрение кибернетики к полному «отчуждению» человека от технологии, перенявшей у него все формы материальной и интеллектуальной деятельности? Решая этот вопрос, Лем избегает обеих крайностей: он не провозглашает никаких бездоказательных запретов («нельзя автоматизировать творческую деятельность!»), но и не впадает в пессимизм при оценке последствий кибернетизации.
Мы согласны, что человек все сильнее будет воздействовать на природу, все «дальнобойней» будут усилители его интеллекта. Эта тенденция – неоспорима.
Впрочем, одна из возможностей ускользнула от внимания польского писателя (см. Г. Н. Поваров, op. cit., стр. 26). Он не учел, что путем автоэволюции человек сможет изменять свою природу, физическую и духовную, усиливать собственный мозг и идти все время впереди создаваемых им роботов. Такая перспектива нас немного печалит, ведь человек будет «уходить» от самого себя...
Технология и мораль
Мы говорили уже, что Лем отвлекается от социальных аспектов. Однако обойти этику и мораль трудно, и Лем рассматривает мораль, но, разумеется, его интересует лишь прямое влияние технологии на мораль. Итак, технология и мораль.
Как известно мораль – вторична, надстроечна. Она – элемент общественного сознания, первично же общественное бытие. Технология – часть бытия, и Лем говорит, что технология формирует нас и наши принципы, в том числе и моральные.
Но как? Посредством общественных систем! Однако Лема интересует не это. Технология может действовать и действует непосредственно. Лема интересует именно такое действие.
Лем дает ответ критикам «моральных аспектов» техноэволюции. Как известно, иные мыслители Запада считают, что техника и точные науки вредно влияют на мораль. Можно услышать, что открытие атомной энергии и выход человека в космос – преждевременны. Утверждают, будто технология сама по себе ведет к деградации культуры, наносит ущерб творчеству и производит лишь культурную дешевку.
Лем критикует эту ошибочную посылку. Технологию – говорит он – следует признать «орудием достижения различных целей, выбор которых зависит от уровня развития цивилизации, общественного строя и которые подлежат моральным оценкам» (гл. II). И там же: «Технология дает средства и орудия; хороший или дурной способ их употребления – это наша заслуга или наша вина».
В целом суть рассуждений Лема такова. Действие технологии, рационализирующей человеческую жизнь, может иметь и отрицательные последствия. Это может происходить из-за быстрого и полного удовлетворения потребностей. Так, годы ученья закаляют характер и формируют личность; разработка же «информационной пилюли» сделает труды ученья излишними.
Форсирование подобных «улучшений» может вызвать «аксиологический коллапс»; может рухнуть вся система общественных и личных ценностей – «мотивационный остов человеческого поведения». К тому же атрофия ценностей – необратима.